Гарри был очень зол на миссис Тонкс: он предполагал, что она была одной из тех, кто безоговорочно верил в непогрешимость директора школы. Подозрения Поттера оправдались, когда он получил письмо от директора в первую неделю июля. Гарри и Нимфадора вначале с благоговением смотрели на феникса, который, казалось, появился из ниоткуда. Однако стоило открыть письмо от директора школы, как они с Дорой помрачнели. Видимо, когда миссис Тонкс поняла, что не сможет удержать Гарри и Тонкс от встреч в то время, когда она на работе, то отправилась за помощью к директору. Поттер прочел всего лишь три строчки письма и передал его Нимфадоре, которая продержалась ненамного дольше и бросила его в огонь. Директор просто-напросто вежливо обругал Гарри за «пренебрежение реальной угрозой» и «эгоистичный поступок, который ставит под угрозу жизнь мисс Тонкс». Дора и Гарри придумали несколько вариантов имен директора и текст записки, в которой вежливо послали его подальше, и передали ее Фоуксу.
Если опустить такие досадные инциденты, то Поттеру и Тонкс было очень весело вместе. К огромному удивлению Гарри, Добби и правда очень сильно помогал; однажды Нимфадора запретила ему постоянно твердить, какой Гарри великий. Добби заменял и повара, и горничную, и сову. Сову Доры, Смарти, очень раздражало то, что этим летом её заменил домашний эльф, но Добби позволял им быстрее обмениваться почтой с Драко, Блейзом, Сьюзен и Джинни. Поттер настолько был доволен эльфом, что решил поговорить с Люциусом о покупке себе такого же.
Гарри и Нимфадоре очень нравилось писать письма Джинни Уизли. Той тоже нравилось переписываться с Гарри; Дора же всегда подтрунивала над ним из-за этого. Одним из преимуществ их общения с младшей Уизли было то, что они заставляли нервничать других Уизли. Поттер и Тонкс вместе написали несколько писем Джинни, в которых они поощряли ее желание «думать самой», а не принимать на веру слова ее родственников. Драко тоже помогал им, предложив написать кое-что впечатлительным Уизли. После последнего письма юной Уизли, которое она написала после очередного семейного скандала, причиной которого стал Гарри, Поттер сделал ставку в размере десяти галлеонов, что младшая Уизли попадет в Слизерин.
Гарри и Нимфадора не просто все время валяли дурака, ведь книга по окклюменции, которую купила девочка, наконец, была доставлена. Доре оказалось намного сложнее найти место, в котором она смогла бы работать, но после двухнедельных поисков оно вроде бы нашлось. Поттер неделю изводил ее вопросами о том, какой образ она использует для защиты своего разума, но каждый раз Тонкс отвечала, что это личное. Гарри это раздражало, и вскоре он плюнул на это и стал объяснять ей, как создать свой первый ментальный блок.
Поттер же продвигался в изучении окклюменции довольно таки быстро. Он уже завершил три ментальные стены и строил четвертую. Его четвертая стена отличалась от других. После того, как Гарри с легкостью воздвиг третью, Салазар решил попробовать что-то посложнее. Четвертая стена была большим забором с колючей проволокой вокруг него. Салазар посоветовал хозяину начать строительство четвертой стены подальше от остальных трех стен в отличие от предыдущих. Салазар уже объяснял ранее, что каждая стена всего лишь поможет немного задержать вторгающегося в сознание. А создание четвертой стены дальше от других помогало обнаружить вторжение в разум прежде, чем вторгающийся достигнет основной защиты.
Поттер, наконец, получил от Малфоев приглашение в поместье для себя и Нимфадоры на четырнадцатое июля. Гарри написал в ответ, что лучше изменить дату активации портала на пятнадцатое, так как Дора отправляется во Францию в этот же день. Мистер Малфой выслал новый портал для него и пожелал Тонкс хорошо провести время.
Нимфадора вернется из Франции двадцать девятого, и Поттер был уверен в том, что она прибудет в усадьбу, чтобы отпраздновать его день рождения. К сожалению, миссис Тонкс подслушала их разговор и сразу же заявила, что ноги Доры не будет в Малфой-мэноре. Это вызвало очень серьезную ссору между Тонкс и ее матерью. В конце концов, миссис Тонкс просто запретила Нимфадоре идти туда, и с тех пор дочь вновь не разговаривала с ней.
Гарри боролся с сильным желанием приказать Добби поставить заклинание глушения на комнату Дурслей, а потом пустить туда Салазара и позволить ему искусать их, когда те будут спать. Конечно, сейчас Дурсли вели себя лучше по отношению к нему, чем когда-либо до этого, но Поттер все равно хотел, чтобы родственники пожалели о своих поступках.
Пятнадцатое число настало, и Гарри с Салазаром и Добби покинули дом Дурслей. Как только они вышли на улицу, эльф накрыл себя и чемодан мальчика чарами невидимости. И они трое пошли к дому Тонкс; на часах было всего шесть часов утра. Поттер зашел в дом и поднялся по лестнице к комнате Нимфадоры. Зайдя, он обнаружил немного раздраженную Дору, которая металась по комнате, складывая свою одежду.
— Ты занята? — спросил Гарри, стоя в дверях.
— Гарри! Как я рада, что ты заглянул! — воскликнула Тонкс, заключая парня в объятия.
— Да ну тебя, не мог же я не попрощаться со своей подругой, которая уезжает в другую страну, а? — сказал Поттер с улыбкой на лице.
— О, спасибо, ты ведь можешь помочь мне собраться! — взволнованно произнесла Нимфадора, а Гарри застонал.
— Почему ты не можешь собрать вещи заклинанием? — спросил Поттер.
— Потому что мы не можем творить магию на каникулах, что глупо, — раздраженно сказала Дора.
— Так пусть твоя мама сделает это, — сказал Гарри.
— Мы... э... вчера вечером опять поругались, — застенчиво призналась Тонкс.
— О, Мерлин великий, снова. Что на этот раз? Подожди, не говори, я догадаюсь сам... Драко или я? — спросил Поттер.
Нимфадора только вздохнула.
— Мы говорили о покупках, которые сделаем в Париже, и я упомянула, что хочу купить подарок на твой день рождения. И так одно за другим, и вот мы снова не разговариваем.
— Мне очень жаль, Тонкс, но я думаю, что стоит вам только оказаться в магазинах, как вы забудете об этом, — продолжил Гарри с улыбкой.
— Да, может быть, — печально сказала Дора.
— Все будет хорошо, Тонкс, — приободрил ее Поттер.
— Гарри... Если я не смогу встретиться с тобой в твой день рождения... э... Я поздравляю тебя с днем рождения сейчас, — сказала Нимфадора, и Гарри смог уловить разочарование в ее голосе.
— Тонкс, не беспокойся об этом. Ты увидишь меня в мой день рождения. Если твоя мама не пустит тебя погостить в Малфой-мэнор, то вы же поедете покупать вещи для школы в Косой переулок, вот и встретимся там в этот день, — сказал Поттер.
Лицо Доры посветлело.
— Обещаешь? — спросила она.
— Конечно. А теперь у меня для тебя есть подарок, — сказал Гарри с усмешкой.
— Подарок? — от волнения Нимфадора даже стала подпрыгивать.
— Ну, подарком это можно назвать с натяжкой, но передачей во временное пользование можно. Я подумал, что ты захочешь исследовать Париж сама, но так, чтобы твоя мама не узнала, так что можешь использовать эту вещь, — сказал Поттер, передавая подруге мантию-невидимку.
— Гарри... Я не могу взять твою мантию. А что если я ее потеряю? Ведь она же принадлежала твоему отцу, — сказала Нимфадора, стараясь оттолкнуть сверток от себя.
— Пожалуйста, Тонкс, ты сможешь увидеть много интересного, ведь ее для этого и создали, а я не так уж и часто ей пользуюсь. Да и, кроме всего прочего, я тебе доверяю — ты ее не потеряешь, — сказал Поттер.
Дора смущенно покраснела от комплиментов Гарри и приняла мантию, улыбаясь.
— Я буду заботиться о ней, — сказала она.
— Я знаю, — усмехнувшись, сказал Поттер.
Гарри помогал Нимфадоре паковать вещи до 7:59. Затем он обнял девочку и, пожелав ей удачной поездки, схватил свой чемодан. Минуту спустя портал активировался, и Поттер уже был в Малфой-мэноре.
Малфой-мэнор, расположение неизвестно.
Портал доставил Поттера в центр Малфой-мэнора. Гарри обрадовался тому, что он в помещении и удачно приземлился, не натолкнувшись на свой чемодан.
— О, Гарри, ты прибыл, — сказал Люциус.
— Да, еще раз благодарю вас за приглашение, Люциус, — с улыбкой ответил мальчик.
Мужчина отмахнулся.
— Мне очень жаль, что мы не смогли забрать тебя раньше от твоих родственников, Гарри.
— Ну, вроде в этом году все не так уж и плохо. Я проводил большую часть времени с Тонкс, а не с ними, — сказал Поттер.
— Да, жаль, что Тонкс не сможет присоединиться к нам. Драко говорил мне, что она и ее мать часто ссорятся, — сказал Люциус.
— Да, я думаю, что миссис Тонкс не нравится, что Тонкс и Драко дружат.
— Ну, вот и Андромеда тоже так думает. Когда у женщины появляется свое мнение, вы не сможете его изменить, что бы вы ни делали. Драко сказал мне, что феникс профессора Дамблдора также нанес вам визит этим летом, — произнес Люциус, когда они вошли на кухню.
— Не обижайтесь, Люциус, но я не хочу сейчас говорить о директоре, — сказал Поттер сквозь стиснутые зубы.
— Я понимаю. Как твои успехи в окклюменции? Мне было очень приятно, когда Драко пришел ко мне с просьбой помочь в её изучении. Я полагаю, что он начнет строительство своего первого ментального блока со дня на день.
— Это хорошо. Я уже построил три блока и работаю над четвертым. Тонкс почти завершила свой первый ментальный блок, что уже хорошо, — сказал небрежно Гарри.
— У тебя уже три блока, и моя племянница уже начала первый, — изумленно сказал Люциус.
— Да, Салазар помог нам советами, которых не было в книге по окклюменции, купленной Тонкс, — признался Поттер.
— Что ж, возможно, ты сможешь помочь Драко с чем-нибудь, — сказал мистер Малфой, когда они устроились в столовой.
— Я уверен, что смогу помочь, — сказал Гарри.
— Хорошо. Трикси! — позвал Люциус.
С хлопком появилась маленькая эльфийка.
— Да, хозяин Малфой, — сказала эльфийка.
— Вещи Гарри во второй гостиной. Пожалуйста, перенеси их в комнату, которую вы подготовили для него, — приказал Люциус.
— Да, хозяин Малфой, — сказала Трикси, прежде чем исчезнуть со знакомым треском.
— О, Люциус, я хотел бы поблагодарить вас за то, что вы одолжили мне Добби, — сказал Поттер.
— Он же тебе мешал, не так ли? После того, как глупый эльф взял твою почту, я готов был раскроить ему череп за его глупость, — очень раздраженно пробурчал Малфой.
— Нет, он не был обузой все это время. Он был очень полезен, особенно после того, как Тонкс приказала ему не кланяться мне каждые десять секунд. В самом деле, он был так полезен, что мне пришла в голову идея приобрести эльфа. Вы не знаете, где они продаются? — спросил Гарри.
— О-о, ну большинство домашних эльфов передается по наследству. Я уверен, что у тебя, как у наследника четырех семей, есть несколько эльфов, которые связаны с тобой. Но если ты хочешь личного эльфа, то нам придется сходить в Лютный переулок, — сказал Люциус.
— Почему в Лютный переулок? — спросил Поттер.
— Там есть освобожденные или никогда не связанные с какой-либо семьей эльфы. Они обычно ищут себе временное рабочее место. Люди в Лютном переулке принимают эльфов к себе на работу, а затем продают их в своих магазинах. Конечно, это немного незаконно. Есть старый государственный закон, который гласит, что каждый может иметь лишь двух эльфов, которые не связаны с его семьей, — сказал Малфой.
— Я понял. Как вы думаете, когда мы сможем заглянуть туда? — спросил Гарри.
— Ну, я полагаю, мы зайдем, когда будем покупать школьные принадлежности для тебя и Драко. Мне же в любом случае нужно наведаться в Лютный переулок, — сказал Люциус.
— Оу, зачем же? Если это не секрет, расскажите.
Лицо Малфоя потемнело.
— Корнелиус был так добр, что сообщил мне и некоторым моим друзьям, что Департамент магического правопорядка дал добро Артуру Уизли на проведение рейдов по выявлению темных объектов.
— Я понимаю, но Уизли точно не отважится совершить рейд по поместью, — в шоке сказал Гарри.
— Артур Уизли и я ненавидим друг друга. Я не сомневаюсь, что Малфой-мэнор будет одним из первых мест, которые он проверит, — сказал с раздражением Люциус.
— Так зачем вам вдруг понадобилось идти в Лютный переулок? — спросил Поттер.
— Я думаю, ты понимаешь, что в Лютном переулке есть торговцы, которые могут приобрести некоторые предметы, которые я, как благонадежный гражданин, хранить не должен. Очень важные вещи, являющиеся семейными реликвиями, я убрал на хранение в семейную ячейку в Гринготтсе.
Гарри уже собрался ответить, когда Драко вошел в комнату.
— Привет, Гарри! — усмехнулся Малфой-младший.
— Привет, Драко, как Италия? — спросил Поттер.
— Хорошо, там прекрасная еда, — ответил Малфой-младший, растягивая слова.
— Прекрасная еда, Драко! А культура? Какая изысканная история? Музеи, по которым можно путешествовать, — сказала Нарцисса, входя в комнату.
— Да, это тоже хорошо, — произнес Малфой-младший с улыбкой.
— Привет, Гарри, как ты? — спросила Нарцисса.
— Отлично, мэм. Спасибо вам за то, что пригласили меня, — сказал Поттер.
— О, это не проблема, Гарри. Я просто подумала, что ты мог бы прийти раньше, но я понимаю, что ты практически жил с Нимфадорой, — сказала Нарцисса.
— Да, достаточно, чтобы раздражать ее мать, — сказал Поттер.
— Да уж, Анди всегда была упряма. Я надеюсь, что Тонкс, по крайней мере, сможет приехать сюда на твой день рождения, — сказала Нарцисса.
— Э-э, я хотел поговорить с вами об этом. Похоже, что она не сможет приехать в поместье. Как вы думаете, мы смогли бы в тот день прошвырнуться по Косому переулку? — спросил Гарри.
— Мне кажется, это будет замечательно. А раз это будет нескоро, то мы сможем заглянуть по пути и в Лютный переулок, — сказал Люциус.
— Зачем вам в Лютный переулок? — спросил с удивлением Драко.
— У меня там дела, а Гарри желает приобрести личного эльфа, — сказал Люциус.
— Зачем? — спросил Драко, посмотрев на Поттера.
Гарри закатил глаза. Драко был его лучшим другом, но иногда его заносило на тему волшебных существ, и тогда он выглядел сущим идиотом.
— Драко, эльфы очень полезны. Ты, вероятно, не понимаешь, как полезны, так как вырос с тремя эльфами, которые служили тебе. Кроме того, у меня нет совы, и эльф будет доставлять мою почту, — проговорил Поттер с усмешкой.
