...
Чтобы отвлечься от неприятных мыслей о Миле и Дитрихе, Алина достала новый набор для вышивки и стала его разбирать. Канву отдельно, ее надо будет потом вручную обметать, чтобы не сыпалась в процессе, ниточки на органайзере отдельно, иглу воткнуть в игольницу .На днях Марк разрешил Лине выйти из дома, разумеется под охраной, и девушка прямиком направилась в рукодельный магазинчик, уж больно ей хотелось снова приняться за вышивку, аж руки чесались.Из головы не шла Мила и ее поступок. Лина не знала всех подробностей, но искренне не понимала, почему девушка так поступает с Филиппом.Она почти закончила обметывать канву, когда ее плеча коснулась Софи. — Госпожа, вас девушка какая-то спрашивает, говорит — ваша подруга. Лина со вздохом отложила вышивку. Она прекрасно догадывалась, что за девушка хочет с ней поговорить. — Сейчас спущусь, спасибо, Софи. Горничная кивнула и направилась к двери. — Софи, — окликнула ее Лина. Женщина остановилась, — Вы не могли бы все-таки называть меня по имени? Софи отрицательно покачала головой и улыбнулась: — Приказ господина, госпожа. А с Марком поднимать этот вопрос по-новой бесполезно. Он категорически против панибратства со слугами. Мила уже сидела на диванчике в гостиной на первом этаже и с восторгом оглядывалась вокруг. В таком богатом особняке она еще никогда не была, по сравнению с ним даже двухэтажная квартира Филиппа выглядит как бедная хижина. Девушка осторожно погладила дорогую кожаную обивку дивана. Лина молча спустилась с лестницы, прошла в гостиную и так же молча уселась на диван рядом с Милой. — Чувствую, ты мне хочешь что-то рассказать, — заявила она вместо приветствия. — Алин, я... — та виновато опустила голову. — Мил, я тебя предупреждала? — оборвала начинающиеся извинения девушка. Та едва кивнула головой. — Тогда рассказывай с самого начала, — сурово потребовала Лина, — Как ты познакомилась с Дитрихом? Мила, сбиваясь, начала свой рассказ. Все достаточно банально оказалось, Палач просто проходил мимо, увидел начинающуюся охоту и по какой-то своей причине спас жертву от расправы. Лина даже переспросила, неужели это был Дитрих? — Да, — кивнула Мила, — это был он. — Что мне делать, Лин, подскажи? — Мила с надеждой посмотрела на подругу. Та умная и с большим жизненным опытом, у кого, как не у нее, спрашивать. Девушка пристально взглянула на знакомую. Большие глаза смотрели с такой мольбой, что Лина смягчилась.— А ты сама-то чего хочешь? Точнее, с кем хочешь быть? — Не знаю. Фил мне очень нравится, но он постоянно занят с понтификом и мы так редко бываем вместе. А Дитрих, он такой восхитительный, выполняет мой любой каприз... — Мила, — осторожно поинтересовалась у нее Лина, — А ты знаешь, чем именно занимается Дитрих в клане? Девушка кивнула головой. — Да, он в администрации верховного понтифика, его помощник. Помощник, значит? Вот как? Получается, Дитрих не сказал Миле, что он работает Палачом клана, исполняет грязную работу наказания преступников. — Дитрих с тобой просто ... общается или уже предложил метку? Мила засмущалась, правильно поняв линину паузу. — Я еще не спала ни с тем, ни с другим. Но — да, Дитрих предлагает метку. — Филипп знает? — спросила Лина, догадываясь уже, каков будет ответ. Мила покачала молча головой. Девушка тихо вздохнула. Знала бы Вера Павловна, в какую переделку попала ее внучка в этом пресловутом вампирском обществе, вряд ли стала так ратовать в свое время за ее попадание в клан. — Знаешь, Мил, я скажу тебе вот что: в ваши отношения я лезть не собираюсь, тебе придется разбираться с этим самой. Кого ты выберешь — Филиппа или Дитриха, я не знаю. Могу лишь посоветовать: прежде чем принимать какое-то решение, постарайся как можно больше узнать про Дитриха, ты его слишком мало знаешь. Мила огорченно сникла. — Не мое это дело, с кем в итоге ты будешь спать и жить, понимаешь, — пояснила Лина, видя ее разочарование, — Я не буду решать это за тебя. Но, единственное, могу сказать одно — я лично всегда придерживаюсь одного принципа: если у тебя уже есть мужчина, зачем тебе еще один? А если ты хочешь другого, то расстанься сначала с первым. — Я так надеялась... — На что? — удивилась девушка, — На то, что я за тебя решу этот вопрос? Дорогая моя, ты одновременно пудришь мозги двум мужчинам. И не просто смертным, а вампирам, один из которых высший, а второй — ученик правителя клана. Выбери кого-то одного из них, наконец. Или просто скажи Филу правду. Всю правду. — Я не могу выбрать, они мне оба нравятся, — простонала девушка. — Но тебе все равно придется сделать выбор, и чем скорее, тем — лучше! — закончила Лина. — Кого бы выбрала ты? Девушка сразу даже не нашла, что ответить на этот странный вопрос. — Я? А причем тут я? Это тебе с кем-то из них жить... может быть, жить. Мила испуганно глянула на нее. Что значит — может быть? — Я имею в виду, ты же можешь уйти от них обоих, либо просто, либо к кому-то третьему в итоге. Просто, не дело это, встречаться сразу с двумя... В этот момент у Лины зазвонил телефон. — Сильно занята, радость моя?— Марк улыбнулся в трубку. — Да нет, веду душеспасительные беседы с молодым поколением, — Лина бросила взгляд на юную девушку. Мила пересчитывала квадраты на ковре, ожидая, когда Лина закончит разговор и сможет снова перейти к решению ее проблемы. — Ты не могла бы сейчас приехать ко мне?
...
Марк обсуждал что-то с Филиппом и Дитрихом. Девушка приоткрыла дверь, поймала взгляд понтифика и, не дожидаясь разрешения, вошла. Ученик высшего и Палач сразу же извинились перед правителем, поздоровались с девушкой, и тут же покинули кабинет, оставляя пару наедине. Марк, ни слова ни говоря, подошел к Лине и впился в ее губы жадным поцелуем. Она в ответ прижала к себе понтифика, как будто боялась потерять. — Как же я рад тебя видеть. — Да уж, это все заметили, — съехидничала Лина с довольной улыбкой, — То-то сразу убежали! Понтифик ей в ответ улыбнулся и сразу посерьезнел. Девушка, мгновенно вспомнив, как на нее посмотрели Фил и Дитрих на выходе, спросила понтифика: — Нашли Ивана? Он кивнул головой. — Да, нашли и Инквизитор уже вынес свое решение. Сейчас будет оглашение приговора, но я хочу, чтобы приговорила его ты. Сможешь? — Я? Он сурово посмотрел на девушку, как будто заранее обрывая все ее пререкания. — Когда был суд над твоим бывшим мужем, его приговорил я как твой опекун. Но делать это должна была ты, любовь моя, потому что именно тебе был нанесен ущерб. Так вот, я спрашиваю — ты готова сейчас вынести наказание Ивану? Лина опешила. Самой приговаривать? Самой выносить наказание за... А за что? Что именно он сделал? "Он помог Гюнтеру надругаться над тобой". Злобный саркастический внутренний голос влез как всегда неожиданно и очень вовремя. "Ты так мечтаешь отмстить своему бывшему другу за то, что он с тобой сделал. А ты готова это совершить в реальности? Глядя ему в глаза? Зная, что именно ты его уничтожаешь? Или ты опять струсишь, как было с Ланевским? И отдашь всю грязную работу Марку?" Струсит? "Именно! Потому что тогда ты именно струсила! Тебе было страшно наказывать его, ты боялась брать на себя ответственность за его жизнь!" Боялась. Да, она очень испугалась, когда до нее дошло, что значит на самом деле вынести приговор человеку. Это ведь не в своих мечтах унижать его, издеваться и избивать. Это на самом деле заставить его перенести все те страдания, что вынесла она, это — самой отдать приказ. А сейчас? Сейчас она испугается? Ведь Иван на самом деле виноват, отключив ее чувства и заставив ощущать полное и безоговорочное доверие к бывшему другу. Не помоги он Гюнтеру, у того скорее всего ничего не получилось бы. Он просто не смог бы ее увезти. Но взять на себя ответственность за его жизнь? Она снова струсит? — Какое ему назначат наказание? — поинтересовалась она у понтифика. — За нападение на инициала? Смертная казнь, — уверенным тоном ответил правитель. — Даже если приговор буду выносить я? — Ты обязана его приговорить именно так! Значит, это будет самый первый раз и самый суровый. Что ж, поступок Ивана требует самой серьезной кары. Как там говорили древние — кто к нам с мечом, тот от него и погибнет? Иван получит свой меч обратно. Девушка машинально коснулась основания шеи, где вилась татуированная вязь Печати, распустила хвост волос, чтобы она не особо бросалась в глаза, и серьезно посмотрела на понтифика. — Да, я вынесу ему приговор. ... Суд над Иваном происходил в той же зале, что и над Марго, та же трибуна и цепи, ограждающие место для обвиняемого. Сегодня осужденный был только один и он уже стоял на коленях, забранный в серебро. Конечно, Ивану как человеку, серебро было не страшно, но убежать он все равно не мог. Некуда, да и бессмысленно. Оставалось лишь дождаться приговора. Его грязные спутанные волосы падали на лоб, глаза отблескивали полубезумным огоньком. Но Иван был полностью в сознании и прекрасно понимал, где он находится и за что. Присутствующих было немного, лишь несколько вампиров и смертных. Лина разглядела Мару, опекуна эмпата. Девушка стояла в первом ряду, сложив руки на груди, и равнодушно смотрела на бывшего подопечного. Все верно, он перестал быть необходимым клану и девушка больше не несет за него ответственность, клановое клеймо с эмпата уже сняли. Лина встала рядом с огражденным местом. Лицом к трибуне. На трибуну взошел правитель клана, с одной стороны от него встал Палач, с другой — Инквизитор. — Я слушаю тебя, Ветрова Алина. В чем ты обвиняешь этого смертного? — понтифик властно обратился к девушке. Лина подняла голову, презрительно окинула взглядом скорчившегося перед трибуной парня, и громко произнесла: — Он способствовал моему похищению, незаконно используя свои способности эмпата. Благодаря его помощи, меня вывезли из города, надо мной издевался, насиловал и без моего согласия питался вампир. Я требую наказания этому человеку!
Слово взял Инквизитор:
— Проведенное расследование подтверждает твою правоту, обвиняющая, а телепат доказала злой умысел, — темный капюшон качнулся в подтверждение своих слов, — Правосудие клана обвинило!
Понтифик выслушал обвинение и обратился к Лине снова:— Действия Ивана причинили вред тебе, поэтому ты вольна сама наказать его. Либо передать своему опекуну право вынесения приговора обвиняемому. — Я вынесу ему приговор, — ответила Лина. — Тебе нужна будет помощь Палача? Девушка отрицательно качнула головой в ответ. Она ожидала этого. Точно также Марк поступил, когда судил ее бывшего мужа. Лина понимала и теперь разделяла эту точку зрения в полной мере. Наказывать должен тот, кто пострадал, потому что только тогда наказание будет справедливым. Тогда, на суде Ланевского, Лина отказалась выносить приговор, сейчас она это сделает.
Матвей тогда правильно говорил, она должна сама карать тех, кто причинил ей вред. В тот памятный разговор в его квартире, когда префект всеми силами старался вытащить девушку из депрессии, он дал ей верную мысль — она ментал, ткущая, она обладает силой, которой нет у ее обидчиков. Поэтому, кому, как не ей, разбираться со своими недругами! Она как ментал имела право на казнь. Об этом ее еще в самом начале работы в Паноптикуме предупредил Елиазар. Девушка тогда очень удивилась и даже покоробилась такой возможности — самостоятельно казнить? Как это? Самой ударить человека ножом в грудь или отрезать руку вору?Теперь она поняла суть этого правила. О том, что Лина стала гемофагом, знали лишь единицы, те, кого понтифик в это отдельно посвятил. Для всех остальных девушка так и осталась инициалом правителя. О том, что она сохранила свои способности, не знал никто, кроме Марка. Девушка перешагнула через цепь ограждения и встала напротив Ивана. Рукой подняла тому голову, чтобы он смотрел ей прямо в глаза, ладонь второй руки положила ему на лоб. Какой приговор ему назначить? Что будет справедливым и не выйдет за границы равного наказания, превратившись в ожесточенную месть?Иван ей зло усмехнулся. Сейчас его будет наказывать любовница понтифика. Что она может-то? Обычная провидица! Его губы скривились в презрительной ухмылке. Девушка сконцентрировалась и замерла. Через несколько минут она отняла руки от Ивана и отчетливо сказала: — Наказание свершилось. — и, склонившись к нему, едва слышно ответила на его вопросительный взгляд, — Ты всегда задавался вопросом, что я за важная персона такая? Сегодня я тебе отвечу. Ты знаешь о ткущих? Менталах, умеющих изменять судьбы?Иван ошарашено посмотрел на девушку и вдруг бравада в его глазах сменилась испугом. Самой настоящей паникой. Он тихо заскулил и упал на колени. Лина сверху вниз смотрела на эмпата и продолжала: — Теперь ты знаешь. И понимаешь, как я тебя только что наказала. Девушка отвернулась от приговоренного и подняла голову к правителю клана.— Отпустите его, — сказала она понтифику, — Он свое получил.
...
Ночью Алина долго не могла уснуть. Уже Марк отложил в сторону книгу и выключил свой ночник, а девушка все лежала на боку, притворяясь спящей, но не спала. Вспоминала сегодняшний день и казнь.Их было три. Три вероятности. Три варианта его судьбы. Правильный ли выбор она сделала? Может быть, надо было выбрать ту вероятность, где Иван попадает под машину уже завтра? Или достойным наказанием ему стала бы та, где он, сойдя с ума от наркотического бреда, прыгает с последнего этажа небоскреба? Одно лишь Лина знала точно, не было ни одной вероятности, в которой Иван проживет эту неделю. Печать гемофага действительно сильно уменьшила ее способности. Раньше Лина ощущала себя импровизированным кувшином с плотной пробкой, сквозь которую сила по чуть-чуть просачивалась наружу. Теперь же она едва черпала на дне этого кувшина. Она перевернулась на другой бок и сильные руки мигом прижали ее к телу. — Ты переживаешь, — сказал Марк, слегка касаясь ее лба губами. — Конечно, переживаю, — ответила девушка, — Мне еще не доводилось приговаривать кого-либо. Он немного помолчал, затем спросил: — Ты ведь не меняла его судьбу, верно? — Почему ты так думаешь? — Не было порхания крыльев бабочки, — он слегка улыбнулся. Лина вздохнула и уткнулась ему в грудь.— Нет, Марк, я решила его судьбу, — помолчала, чуть вздохнула, — Я его приговорила. — Не жалей его. Лина вырвалась из объятий понтифика и села на кровати.— Я все равно не могу иначе. Я жалею Ваньку и в тоже время — нет. Он сам виноват, но как бы я поступила на его месте, если бы меня прижали к стенке? — она покачала головой, — Но меня чуть не убили и в этом есть его вина, причем осознанная.Марк промолчал.— Ты сказала всем вокруг о том, что сделала. — Я знаю, — она обняла мужчину за шею, — Я знаю. Ну и пусть. Пусть знают, что ты выбрал себе в спутницы не слабую и безвольную амебу, с которой можно делать все, что угодно. Пусть теперь будут задумываться, стоит ли меня лишний раз трогать. Марк слабо улыбнулся и поцеловал ее волосы.
31 Глава.
После той незабываемой встречи у университета, когда Мария впервые столкнулась с дьявольским защитником своей дочери, женщина долгое время старалась не вспоминать об увиденном, считая, что ей показалось и таких существ просто не бывает. Но с тех пор она взяла за привычку пристально всматриваться в окружающих ее людей. Вдруг среди них затесались эти приспешники Дьявола?Однажды, пригласив в гости несостоявшегося жениха дочери Илью, она пожаловалась ему в очередной раз на бросившую ее Милу и рассказала о адском защитнике. Мужчина выслушал Марию очень внимательно, осторожно подтвердил, что он о таких существах знает, и пообещал выяснить подробности ,что происходит с Милой. Был у него один знакомый человек, который не так давно завел странный и осторожный разговор на подобную тему, говоря лишь намеками, но Илья был неглуп и сразу смекнул, что к чему. Успокоив, как смог, безутешную мать, готовую уже обзванивать морги и искать тело беспутной, но все-таки любимой, дочери, он сразу же связался со своим знакомым, и, обсудив с ним некоторые детали, придумал план. Знакомый запросил фотографию девушки, которую надо вытащить из лап паршивых кровососов и с изумлением узнал в ней ту особу, за которой его не так давно попросил проследить помощник верховного главы Ордена. Девушка была не просто жертвой вампиров, она числилась в базе данных как любовница ученика верховного понтифика. Знакомый, не раздумывая, согласился помочь Илье, и сразу же предупредил Кирилла, что интересующая его особа в ближайшее время будет доставлена в подразделение Ордена. Мария с трудом поднималась по лестнице, таща в руках набитые продуктами сумки. Жила она на третьем этаже, но шла так тяжело, как будто поднималась на двадцать пятый. Остановилась на верхней ступеньке, перевела дух. В этот момент открылись двери лифта и на лестничную клетку вышел Илья. В темной футболке и брюках, с рюкзаком за спиной, он порывисто шагнул к двери, но боковым зрением заметил фигуру на лестнице. — А, Илья, — поприветствовала та мужчину, сорвавшегося ей на помощь, — Нет, нет, ничего, я уже добралась почти. Вы ко мне? — Да, Мария Александровна, по нашему вопросу, — он состроил таинственное лицо и улыбнулся. Они оба знали, что именно хотел обсудить Илья. Женщина впустила его в квартиру, и он уверенным шагом направился на кухню. Илья не раз тут бывал после исчезновения Милы и прекрасно знал, где что из посуды и продуктов находится.Поставил чайник греться, привычно достал кружки, заварку. Мария Александровна пока разбирала сумки в прихожей. — Надеюсь, вы пришли ко мне с хорошей новостью? — она испытующе посмотрела на мужчину. Тот уже сидел за столом и попивал горячий чай вприкуску с конфетами. — Да, есть чем порадовать, — он довольно кивнул, улыбаясь собственным мыслям, — Правда, понадобиться ваше участие. Вы готовы? Мария Александровна села напротив и взяла свою кружку. — Чем смогу. Главное, вытащить мою девочку из этого адского логова!
