Вампирка сидела на столе в излюбленной позе понтифика и обхватывала его своими длинными стройными ногами. Сам Марк обнял девушку, зарывшись лицом ей в волосы.
— Да, Магда, — проговорил Марк, — В этом Лина с тобой не сравнится...
Он продолжал что— то говорить, но Лина этого уже не слушала, закрыв дверь.
Закрыла очень осторожно, чтобы не потревожить.
Им хорошо вдвоем, зачем беспокоить?
Она молча дождалась лифта, спустилась вниз, что-то невпопад ответила Андрею, постаравшись весело ему улыбнуться, и вышла на улицу. Повернула к метро.
Вечер был в самом разгаре, люди шли с работы домой, кто — в магазины, кто просто вышел погулять. Никто не обращал внимания на одинокую грустную девушку, которая медленно шла по улице.
Заметила переулок, свернула к жилым домам, села на ближайшую лавочку.
Включился внутренний голос, злой, циничный.
Мерзкий и неприятный.
Потому что честный.
"Ну что, понравилось?" — спросил он.
"Нет, совсем не понравилось".
"Что он там говорил тогда про большую и чистую любовь? Не помнишь? Напомнить?"
"Не надо. И так тошно".
"Тошно ей! А чем ты раньше думала? Какими мозгами?"
"Я думала..."
"Ты не думала! Ты, как полная дура, пошла за первым встречным и красивым. Тебя Натансон предупреждал? А Гюнтер? А ты наплевала на них всех и с криками "Ура! На баррикады!" полетела к нему в постель!"
"Я ему верила!"
"Верила!? Кому? Вампиру, прожившему тысячу лет? Прожженному интригану и кукловоду?"
Внутренний голос мерзко и саркастически рассмеялся.
"Он заботился обо мне".
"Разумеется, заботился. Ты же ткущая. Всего лишь кусок мяса с редкими свойствами".
"Он говорил, что любит".
"Кого, тебя? Тебя любит? Он? Ты действительно в это веришь?"
Лина промолчала. Ответить было нечего.
"Он обещал, что я первая узнаю, когда он устанет от меня..."
"Он еще много чего пообещает, лишь бы ты перед ним ноги раздвинула и из рук его ела!"
Грубо, но честно.
Голос не умолкал.
"Тебе Ланевского было мало? Тот тоже, помнишь, каким соловьем разливался. А чем все закончилось? Напомнить?"
"Не надо".
Лина тихо всхлипнула и непроизвольно потерла локоть. По плохой погоде вывихнутый когда-то сустав всегда начинал ныть.
"Дура! Сама виновата, что так получилось. Жила раньше без всяких отношений и все было хорошо. Захотелось тебе, чтобы кто-то любил? Вот и пожалуйста — полюбили тебя. И поимели. Во всех смыслах. Урок качественный получился?"
"Качественней некуда".
"Ты же помнишь, что у тебя никогда не будет ни семьи, ни детей! Помнишь?"
"Помню. Никогда".
"Захотела это изменить — вот и получай еще одно напоминание!"
Лина начала рыться в сумке, чтобы достать вовремя платок, но не успела. Слезы градом потекли по щекам, размазывая косметику. Девушка тихо плакала, искренне переживая свои растоптанные чувства и надежды.
Вдруг зазвонил телефон. Лина достала трубку и сквозь слезы увидела, что звонит Марк.
Сбросила. Не о чем говорить, все итак было ясно.
Звонок повторился. Лина сбросила снова.
Третий, четвертый, пятый звонок. Девушка с руганью выключила телефон.
Вытерла щеки, глубоко вздохнула. Плач плачем, но надо решить, что делать дальше.
В дом к понтифику возвращаться смысла не было, Магду он наверняка повезет именно туда. Понятное дело, не в гостиницу же ехать с любовницей, скрываясь от ... от кого? Лина зло усмехнулась. От смертной, которой так удачно задурил голову, что та посчитала себя равной ему? Посчитала себя достойной партией для правителя вампирского клана?
Нет, Марк повезет Магду сегодня к себе, тем более, что и ремонт комнат для нее сделал. Понятное дело, не Лину же называть госпожой вампирского дома. Было глупо этому верить.
Но говорил он красиво, чувственно.
Так, что поневоле веришь.
Девушка достала из кармашка сумки ключи. Хорошо, что не вытащила их раньше, теперь хотя бы есть где переночевать. Заодно надо будет купить продуктов, холодильник освободить от испортившихся.
А с утра — на работу. Отпуск закончился, пусть и так неожиданно, так что пора приступать к нормальной жизни.
Ладно, нечего сидеть и реветь. Пора ехать домой. К себе домой.
Ее обогнала молодая парочка, парень что-то шептал девушке на ухо, обняв ее за плечи, а та весело смеялась.
Лине стало еще горше. Она решительно развернулась и направилась к дороге, лучше поймает попутку, чем будет наблюдать счастливые парочки в метро.
Попутная машина нашлась очень быстро, то ли просто повезло, то ли водитель пожалел грустную девушку. Он пытался разговорить ее в дороге, но она отвечала односложно и невпопад, занятая своими мыслями, и мужчина отстал. Довез Лину до дома, высадив у самого подъезда, получил с нее деньги и развернулся в обратную дорогу, осветив фарами стоящий у дома лимузин.
...
Лина поднялась на свой этаж, открыла ключом дверь. Бросила сумку у входа, не зажигая света, прошла в комнату и остановилась недалеко от окна. Открыла его.
— Надеюсь, ты не собираешься прыгнуть вниз, любовь моя? Восьмой этаж, высоковато! — рассеянно произнес голос за спиной.
Девушка резко обернулась.
— Ты что здесь делаешь? — Алина метнулась к стене и включила свет.
Понтифик сидел в кресле, по-хозяйски закинув ногу на ногу и задумчиво глядя на девушку.
— Я тебя не дождался вечером. Звонил несколько раз, но почему-то ты не отвечала, а потом вообще телефон стал недоступен. Все думал, где ты можешь быть, подошел к охране и уточнил, приходила ли ты сегодня в резиденцию . Дальше мне все стало понятно и я поехал сюда.
— Зачем? Если и так все ясно?
— Лина, ты все не так поняла!
— Марк, не ври мне хотя бы сейчас.
Голова болела адски, глаза закрывались от усталости и слез, сил ни на что не оставалось. Тем более на спор с понтификом.
— Уходи, — устало попросила его девушка, — Тебе тут делать нечего, тебя уже Магдалена заждалась.
— Лина, все было не так! — повторил понтифик и встал с кресла. Подошел к ней ближе, но девушка метнулась к стене. Ударилась затылком о шкаф, но даже не обратила на это внимания. Марк протянул было руку унять ее боль, но девушка шарахнулась от его ласки как от огня.
— Не трогай меня!
— Лина, пожалуйста, я хочу объяснить! Ты неправильно поняла!
— Хорошо, не поняла, — согласилась Лина покорно, — Это был совершенно невинный братский поцелуй.
— Я не буду оправдываться в этом, что было — то было. Могу лишь сказать, что ты не знаешь всего, а значит, сделала просто неправильные выводы.
— Выводы? Я сделала неправильные выводы? — возмутилась Алина. От наглости вампира у нее даже слов не нашлось. — А что я должна была еще подумать, когда увидела вас... вас...
Вампир подошел к ней на шаг ближе.
— Ты должна была зайти честно в кабинет и спросить у меня. Тебя я никогда не обманывал и сразу бы объяснил, что происходит.
Она отвернула голову и сползла по стене на пол.
— Оставь меня в покое! — Лина еле слышно прошептала, — И верни мои ключи!
— Нет.
— Отдай ключи от моей квартиры! — гневно повторила девушка.
— Нет!
— Марк, уезжай! Верни мне мои ключи, пожалуйста, и дай отдохнуть.
— Ключи не верну, а отдыхать будешь дома.
Лина зло на него уставилась:
— Я уже дома.
— Нет, ты живешь со мной, — как будто ничего не случилось, а его поцелуй с бывшей любовницей девушке приснился.
И ее как прорвало.
— За что ты так со мной, Марк!? Что я тебе сделала? Тебе жилось слишком скучно, что ли? Решил развлечься моими чувствами!? Неужели ты не понимаешь, как это больно? Хотя..., — яростный запал мгновенно прошел, оставив после себя лишь отчаяние, — Тебе-то что? Ты получил, что хотел, а кого когда волновало, что я чувствую?
— Меня. Меня всегда это волновало, Лина, — Марк подошел еще ближе и сел перед ней на корточки, — Я люблю тебя!
— Никогда больше не смей мне такое говорить, — с ожесточенной злобой четко выговорила Лина, — Не смей мне врать хотя бы в этом!
Она размахнулась и ударила его по щеке. Девушка замахнулась и для второй пощечины, но Марк удержал ее руку, яростно блеснув глазами.
— Одну пощечину я заслужил, не спорю. Но только одну!
Лина вырвала свою руку из его захвата.
— Уходи!
Она встала с пола, подошла к дивану и села, обхватив свои плечи руками.
— Я хочу все объяснить! — Марк встал рядом с ней.
— Я не буду слушать, Марк. Я просто не буду слушать. Я тебе никто, ты мне никто. Между нами все кончено... хотя... хотя и не было ничего, — девушка закрыла руками лицо и тихо заплакала.
Было так больно и обидно от обмана! Так больно!
— Лина! — Марк попытался обнять ее, чтобы утешить и объяснить, но она яростно вырвалась из его рук и указала на дверь.
— Уходи!
Поняв, что сейчас девушка слишком расстроена, чтобы выслушать его, Марк печально посмотрел на нее и молча вышел из квартиры.
Лина встала с дивана, закрыла за ним дверь на все замки и тут же упала у двери на пол, ревя во все горло.
...
Понтифик медленно вышел из подъезда, немного постоял на улице, приходя в себя, и направился к машине.
— Ну что там, господин? — поинтересовался шофер.
— Все плохо, Владимир Петрович, все очень и очень плохо, — грустно ответил ему Марк.
— Девочка не поедет домой?
— Нет.
— Вам куда, домой или в резиденцию?
— Домой.
Короткие ответы понтифика сказали шоферу, что от дальнейших расспросов лучше отказаться.
...
Белокурая красавица вышла из резиденции, вальяжно помахивая сумочкой, и достала мобильный телефон:
— Твой выход, красавчик! Только чуть выжди, надо ее окончательно раздавить!
...
На следующий день девушка приехала в офис и пошла сразу к Жерару, предупредить, что ее отпуск закончился. Тот, конечно, очень удивился, но уточнять детали не стал. Коллегам о неожиданном выходе из отпуска Лина тоже особо не рассказывала, отговариваясь еле внятными ответами.
В тот же день приехал Филипп, чтобы уговорить девушку вернуться обратно к своему наставнику или хотя бы выслушать его, но Лина даже не стала разговаривать с ним на эту тему.
С самого начала не следовало поддаваться своим чувствам, а значит она в какой-то степени сама виновата в произошедшем. Ей надо было больше слушаться собственного разума, чем эмоций и всегда помнить о том, что аисты с синицами не летают.
Саму ситуацию она считала унизительной для себя, и жаловаться кому-либо о том, что понтифик просто поиграл с ней как с котенком, и отбросил в сторону, когда надоела, значило унизиться еще больше.
Хватит. Достаточно с нее всяких вампиров и понтификов с их якобы нежными чувствами!
Только по ночам она тихо плакала в подушку, жалея себя и свою любовь к Марку.
Понтифик, кстати, звонил ей за эти два дня раз пятьдесят, девушка никогда не отвечала на его звонки.
Слушать снова его лживые заверения? Нет уж, спасибо.
Прошло два дня.
Вчера у дверей здания ее поджидал знакомый лимузин и девушка постаралась пройти мимо него незамеченной.
Сегодня она также не хотела встречаться ни с кем из близкого окружения Марка. Поэтому вечером Лина быстро собралась и вышла из офиса одной из первых. Лимузин уже был на своем посту. Владимир Петрович вышел из машины и посматривал в сторону дверей. Ясно, кого ждал.
Девушка тоскливо оглянулась. Ей нравился шофер Марка, он напоминал Лине собственного отца, такой же мягкий и добродушный по характеру, и объясняться с ним по поводу произошедшего она не хотела. Ей удалось проскользнуть мимо водителя и быстрым шагом Лина направилась к станции метро.
В сумке зазвонил телефон. Если это Филипп или опять высший...!
Номер был незнакомый.
— Да? — раздраженно ответила девушка, сшибая по дороге медленно идущую пенсионерку.
Бабка что-то завопила той вслед, но девушка ее не слышала.
— Алина, привет, моя дорогая! — раскатистое "р" было узнаваемым, — Надо бы поговорить!
— С тобой мне не о чем говорить! — рявкнула девушка в трубку.
— Ошибаешься! Речь идет о некоторых документах, которые тебе были очень интересны при нашем разводе.
Девушка застыла на дороге.
Бабка, все еще ругаясь на здоровую кобылу, которая то толкается, то застревает на полпути, обошла ее, не преминув ткнуть палкой по ногам, но Лина не почувствовала даже этого.
Какие документы?! Он же обещал это все уничтожить!!!
— Ты же обещал все уничтожить! — повторила она уже вслух.
— А давай поужинаем сегодня? Как ты на это смотришь? — не ответил на вопрос Ланевский.
— Хорошо, — Лина сразу же согласилась, — Давай.
— Ба, дорогая, ты по мне так соскучилась? Неужели ночами не спишь, от тоски рыдаешь? — издевательски ухмыльнулся Вадим.
— Не надейся, — прошипела в трубку Алина, — Только ужин и разговор, не больше!
— Там видно будет, дорогая. Где и во сколько?
Девушка уже хотела подробно рассказать, где она хотела бы увидеть бывшего мужа, но сдержалась и объяснила, как добраться до небольшого кафе недалеко от ее дома. Там очень тихо, вряд ли кто из знакомых увидит, а значит, можно будет поговорить без лишних свидетелей.
В восемь вечера, Лина сидела в указанном кафе, ожидая бывшего супруга. Тот опаздывал, впрочем, как обычно.
Наконец дверь открылась и вошел Ланевский, сразу начав озираться в поисках девушки. Она подняла руку, привлекая его внимание и подзывая к себе.
Стройный темноволосый мужчина тридцати пяти лет, обаятельный, нагловатый, но при этом заботливый. Когда— то Лина его так любила. Но сейчас этот аккуратный костюм и уложенная волосок к волоску прическа вызывали у нее только ненависть. И страх.
Если Ланевский не солгал и документы в целости и сохранности, то Лина пропала. И помочь ей никто уже не сможет.
Он плюхнулся на стул напротив и поморщился:
— У тебя всегда был отвратительный вкус на забегаловки.
Лина передернула плечами:
— Я сюда не есть пришла, а с тобой поговорить. Что с документами? Ты же обещал их уничтожить! Чего ты хочешь? Денег?
— Деньги? Моя дорогая, зачем мне деньги, если я и так не бедствую? — громко рассмеялся Вадим, привлекая к себе внимание сидящих рядом посетителей.
Она опешила:
— Тогда что тебе надо?
— В следующий понедельник обращение.
— И что? — Лина поняла, причем тут это.
— Я хочу попасть в список для обращения, и ты мне в этом поможешь!
— Как?
— Поговори со своим любовником, — лениво проговорил Вадим, цепко следя за ее реакцией, — Я же знаю, с кем ты спишь.
Лина откинулась на спинку стула. По сердцу снова резануло, вскрывая незажившую рану, но девушка сумела сохранить безразличное выражение лица.
— У меня нет любовника.
— Да мне плевать, как ты его называешь. Любовник, защитник, хозяин, опекун, — он растягивал слова, явно наслаждаясь моментом. — Я знаю лишь одно: понтификам ты небезразлична, уж не знаю, с обоими ты трахаешься или только со вторым. Но в твоих силах заставить их внести меня в ближайший список. Но, — тут он сделал паузу, — если ты этого не сделаешь, то все документики, которые хранятся в одном очень интересном сейфе, будут опубликованы.
