Когда мы подошли ближе я услышал тихий монотонный шепот, иногда перекрываемый голосом жреца. На колени я встал как и все, хотя, конечно ни черта в этих звуках не понимал. Я даже сам мысленно начал просить Богов и отдельно именно этого — Аскрента помочь им вернуться. Не помешает.
В какой-то момент все одновременно подняли головы.
— Жрец говорит, что они уже близко подходят. Сейчас выберет, кто будет встречать.
Жрец указал на пятерых, в том числе на Свеста и меня. Мы тут же встали и направились к выходу. Там уже сидели двое помощников жреца.
— Они всегда дежурят по очереди, — сообщил Свест.
Мы как завороженные уставились на сигнальное устройство. Наконец оно дернулось, произведя немалый шум. Все тут же бегом начали разбирать проход. У вошедших были абсолютно обветренные, покрасневшие лица, я даже не сразу понял где кто. Они тут же бросили мешки и им начали помогать стаскивать промерзшую одежду. Затем повели подальше от выхода. Место встречающих заняли другие наэрлы, которые начали заделывать ход. Мы быстро дошли до установленной в зале статуи Божества. Там уже поджидало посыльных пара свежих аллиолов. Правда и Нияста и Иста заставили оторваться от них очень быстро. Зато тут же принесли чаши, от которых шел пар. Они выпили и легли. Свест прижался вплотную к Нею, согревая его собой. Я последовал его примеру. Постепенно лицо Нияста стало приобретать обычный вид. Как только он поднялся к нам подошел жрец и посоветовал быстрей идти в подвал.
— Я с ним, — сказал мне Свест. — там у выхода теплая одежда валяется, если не трудно принеси.
Когда я спустился в подвал, Ней лежал на ледяном полу, а Свест сидел на трех циновках рядом. Единственный факел горел в отдалении. Я передал ему одежду, натянул кое-что на себя и тоже присел. Свест обнял меня рукой.
— Все, не могу больше. — С этими словами Ней поднялся и сел поближе к нам, — и так пока шел, казалось ветер кожу с лица сдерет.
— Ней, ты знал куда идешь, — сказал ему Свест, — ляг. Истор вон не двигается.
— Сейчас соберусь с духом...
— Хорошо. — Свест начал раздеваться, — давай я тоже присоединюсь.
— Не надо, прошу тебя, — Ней соскользнул обратно на пол, — только, если можете, не уходите совсем.
— Нет, не уйдем конечно, — Свест обратно закутался в плащ, — хотя не знаю как Рин.
Я смотрел на все это с ужасом. Все-таки и в их жизни немало сложностей.
— Я останусь, конечно, — лишь сказал я в ответ.
— Ней, ты устал, замерз, если не будешь дергаться мы очень быстро отсюда вместе уйдем, — произнес Свест, — а там уж отогреешься. Сейчас постарайся заснуть.
Через какое-то время, кажется Нияст и правда сумел задремать. Свест аккуратно к нему приблизился, заглянул в лицо.
— Отключился, — сообщил он мне, вернувшись, — сейчас это проще чем в прошлый раз. Устал-то не на шутку. Ты не замерз?
— Не очень.
— Давай вместе закутаемся в плащ — так теплей. Так что звал тебя к себе храмовый?
— Да. Но я не хочу.
— Ты все-таки познакомься с ними получше, — Свест словно настаивал и это мне показалось странным.
— Ты хочешь от меня избавиться? — высказал я догадку.
— Нет. Но рассчитываю на весну тебя сбагрить к ним, — честно признался Свест.
— Буду мешать?
— Это сумасшедшее время. Жрецы будут настаивать. Да и тебе там будет спокойней.
— А тебе?
— Я постараюсь верить, что ты не сбежишь оттуда но, впрочем, и не останешься там. Ты что хочешь, чтобы я при себе тебя держал?
— Да.
— До весны еще дожить надо — может, передумаешь. Конечно, возле меня никто тебя не тронет, но от меня самого никто и не защитит.
— Я не боюсь тебя, Свест.
— До сих пор? — Свест крепко сжал пальцами мой локоть, — ну ладно, время покажет. Только знай, что я категорически за, чтобы ты знакомился с храмовыми. Может и не затем, чтобы тебя буквально "сбагрить". Ты должен уже понимать, что выйти с тобой мне приятней. Но не хочу, чтобы на меня вешали обвинения, что я тебя специально на это подбиваю. Потом тебе и самому должно быть интересно пообщаться с этими аллиолами. Посмотреть как они живут.
— Да это правда, — отметил я очередной раз его способность угадывать.
— Ну вот и хорошо, — пробормотал Свест.
— Я так понял Аркетт приведет храмового с собой, — решил я поделиться с ним информацией, — он сказал просто жрец, но я думаю это будет скорей всего именно Аркетт.
— Более чем вероятно, — согласился Свест и предупредил, — ты будь внимателен, не назови по имени Аркетта. По идее он не должен этого позволять.
— Ладно, буду внимателен.
— Иди наверх, — хорошенько отогрейся и возвращайся, — распорядился Свест, — будешь меня греть.
Я согласился. Это было разумно. Я быстро выбежал в зал и нашел место, где черная порода передавала тепло от печей. Там я быстро согрелся и вернулся назад.
— Вот так другое дело, — сказал Свест, накрывая меня своим плащом, — скоро Нея отсюда заберем.
— Он спит?
— Да, но ради этого можно разбудить. Можешь посмотреть — он уже почти белый.
Я переполз на пол и сравнил кожу Нея со своей. Действительно почти похоже. Значит еще чуть-чуть. Счет времени я, конечно, потерял. Хорошо, что Свест развлекал меня разговорами. К счастью, Ней не просыпался. В какой-то момент Свест очередной раз глянул и приблизившись к нему аккуратно начал трясти:
— Ней, вставай, уходим.
Когда Нияст проснулся его начало буквально трясти от холода. Мы быстро покинули подземелье и побежали наверх. Моя комната была ближайшая, туда мы и свернули.
Я бросился ставить воду. Ней подсел к камину. Свест вышел.
Когда Свест вернулся, вода только начинала кипеть.
— Мне тоже налей, — произнес он и раздал нам письменные трубочки, — нам уже разложили почту у дверей.
Казалось я безумно ждал этих писем, но пока я их отложил. Разлил на три чашки завар и положил руку на ледяные плечи Нияста.
— Счас отогреешься, — приободрил его Свест.
— Я знаю, уффф. Все отлично, — почти жизнерадостно произнес Нияст.
27. Так бывает.
Вчера до чтения писем дело так и не дошло. Пока отогрелись, пока закончился разговор о перипетиях похода... А там и заснули. Но сегодня все похватали свои трубочки и разбежались по комнатам. Я открыл одну из своих.
"Привет, Рин!
Здесь все хорошо. Мы начали зимовать. Жаль ты не увидишь как я побелела и стала похожа на тебя. Я знаю, что это письмо ты получишь вместе со следующим и все же не удержалась, чтобы не написать, когда объявили почту. У нас самое удобное расположение — из нашей башни можно дойти до жреческой внутренними переходами. Девочкам из другой башни приходится сложней, но им все равно идти куда ближе чем из любой башни наэрлов. Надеюсь, что и от вас письма принесут в этот раз. Я стараюсь не скучать и мне в этом помогает Айшер. Целую, любимый".
И она тоже морозилась в этих чертовых подвалах и рядом не было меня. Хорошо, что им не надо идти под жгучим ледяным ветром в башню жрецов. Иначе я бы просто сошел с ума от беспокойства представляя, что посыльной может стать Ирли. Я достал второе письмо:
"Привет, Рин!
Получила твое письмо. Вижу ты продолжаешь учиться. Молодец! Я так рада за тебя. Спасибо за самое лучшее слово на моем родном языке. У нас здесь очень весело. Надеюсь вы тоже не скучаете. Передавай привет Нею и Свесту. Тебе больше они нравятся после подвалов или нет? Я тут размечталась, что было бы здорово когда-нибудь зимовать вместе. Жаль это невозможно. Но тут как-то ночью мне показалось, что ты рядом со мной. Ты кричал что любишь меня любую. И мне было так хорошо! Может это был какой-то обряд с вашей стороны? Впрочем, я чуть-чуть осведомлена, что Свест знает одного из жрецов. Так что если это не совсем легально просто не пиши. Я пойму. Люблю. Целую. Твоя".
У меня кругом пошла голова... Значит она почувствовала, как я, опьяненный жреческой травой, мысленно звал ее! И ей тоже было хорошо. Значит что-то передалось вот так на расстояние, бесконтактно... Нет, я ни кому не собирался об этом говорить. И тебе, малыш, я все расскажу только весной. Я достал засушенный цветок. Вспомнил нашу последнюю встречу и, убирая его назад, твердо решил, что в следующий раз, я перешлю его ей. И все же как долго ждать...
Мои мысли прервали мои приятели, которые ввалились в крайне веселом расположении духа. Они бурно передавали мне приветы от своих девушек. Я ответил тем же. Свест, оказывается, получил письмо еще и от своей дочери. Потом они заявили, что собираются преобразить мою комнату. И принялись долбить копьем с насадкой из самого прочного из всех осколка ирра-камня стену в углу. Мда, подумалось мне, они успеют сделать более-менее приличную нишу аккурат к весне. Я не стал им мешать. Через некоторое время они все же продолбили отверстие размером с ладонь. Затем Ней куда-то унесся. Вернулся он с каким-то котелком. И из него не касаясь этого руками что-то осторожно переложил в отверстие. Из стены пошел дым. Ох, уж мне это колдовство. Тут приятели подхватили меня под руки выводя из комнаты.
Мы чуть посидели у Нея и вскоре мы вернулись обратно. Свест взял в руки свое орудие и легонько стукнул чуть повыше отверстия. К моему удивлению отвалился значительный кусок стены. Они продолжили бережно и аккуратно. И вскоре у меня в комнате появилась большая ровная ниша.
— Принимай работу, — заговорил Свест, — нравится?
— Спасибо, но это как? — я был удивлен.
— Такая смесь, — объяснил Ней, — Если ее замороженную положить на камень, то камень становится мягким и податливым.
— Конечно, кроме этого, — Свест указал на наконечник копья.
— Откуда она у вас?
— Плошки с ней ставятся перед зимовкой около входа, — вновь стал давать разъяснений Ней. — Они, конечно, лопнули, когда смесь вызрела, но к этому моменту уже было так холодно, что она обледенела и не растеклась. Пока мы ходили эти ледяные кирпичики собрали и сложили в чаши с подготовленной жрецами водой. Они там не тают. Теперь такие плошки стоят в коридоре и их можно использовать.
— Именно так в древности надолбили все эти отсеки, — добавил Свест. — теперь готовят этой смеси из расчета по ледышке на каждого.
— Свою, я так понимаю, я уже использовал.
— Мне уже не нужно, — заметил Ней, — у меня и так ниш хватает.
— Да и я тоже не собираюсь ничего добавлять, — повторил и Свест, — так что мы тут у тебя потом еще поработаем. Только сам не пытайся их брать. Обжечься можно при малейшей неосторожности. Что мы будем делать в этом случае ты знаешь. А вот у тебя будет шанс остаться без пальцев.
— Спасибо, что предупредил — не прикоснусь, — сразу согласился я.
Свест только поднял глаза к потолку.
В остальном этот день мало чем отличался от прочих, и два следующих также не принесли новостей. Не происходило ничего такого, чтобы стоило выделить особо. Ней намертво засел за книгами, а я, в основном, сидел рядом и корпел над учебниками. Самым существенным событием оказался визит Аркетта.
Он пришел по обычному графику ближе к вечеру и действительно привел с собой Виреска. Новостью это было только для Нея. Мы со Свестом просто забыли ему это рассказать. Тем не менее все устроились как обычно. Вир также присел около жреца.
— Начало он знает, — махнул на него рукой Аркетт, — так что можно продолжать.
— Он понимает смиати, — скорей не спросил, а с интонацией понимания произнес Ней и тут же продолжил, — Ну так сегодняшний кусок это явно продолжение самого первого. "Агэр де... ну это неважно вывел нас в Цатри и не было там больше проклятия ибо всем дышалось легко. Только озеро умерло и поросло травой и жадно глотало то что попадало в рот его, затягивая внутрь и никто не знал где его рот сейчас. И оказался заглотанным и древний храм и даже шпиль его не поднимался над гладью озера. Но в левой части болота сохранилась черная вода и окунались в нее люди с головой и омывались ею, чтобы принять на себя остаток святости этой земли, олицетворяемой древним храмом, поглощенным трясиной болот".
— В левой части, говоришь? — заинтересовался Аркетт.
— Да там такая же трясина как и везде, — припомнил Свест, — все заросло. Это правее добывается горючая земля для печей.
— Гораздо более новые тексты содержат записи как некоторые, как там сказано неразумные, пытались войти с разлету в болотную воду. Теперь хоть ясно зачем. Я уж не говорю, что та вода начинала источать вонь, она еще и пыталась поглотить смельчаков в себя, вместо того, чтобы вытолкнуть — прокомментировал Ней, чуть покосившись на меня — Да, нам святость уже не ощутить.
— Или святость будет последнее, что удастся ощутить, — вставил и Вир.
Мне тоже было что сказать, но уместней было промолчать. Если я что и ощутил, когда меня чудом извлекли из трясины, то это явно была не святость. А уж что я ощутил находясь в ней....
— Так дальше. Тра-та-та, — продолжил Ней, — "и скоро благословение пало на людей — ибо родилось у них крылатое племя. Дети рожденные вдруг с годами начинали обретать нечто вроде раскрывающихся неоткуда крылышек. И у многих эти лопасти становились с каждым годом больше и сильней, открывшись однажды они всегда могли открыться и вновь. И много было горя и боли повзрослевшим, когда их лопасти начинали еще раз расти..." Как все знакомо, — Ней поежился.
— Да, это уже явно вампирские хроники, — констатировал жрец, — Ты удачно подобрал фрагменты для изучения Ней.
— Знаешь, сколько я их выбирал, А ... не так просто, жрец, — чуть не оговорился Нияст, — слушайте дальше. "Зато те, чьи лопасти открылись полностью больше не менялись в лице, сколько бы не прошло весен. Если только добывали довольно они крови вечно бледных, лишенных божественной силы, людей. Иначе старели в скорости. Только в этом не дождались мы Божеской милости". Далее тут события всякие, как кто освоил полет, еще есть ссылки на открытые жрецам откровения о свойствах трав и не могу понять...
— Тебе ни к чему понимать, — заметил жрец, — я догадываюсь о чем речь. Предполагаю, что то, на что здесь ссылаются, для служителей Богов не тайна.
— Пропускаю... — согласился Ней. — Я, честно, не все даже подробно перевожу. Так, по ключевым словам. Вот разве что тут история про человека, куча хвалебных эпитетов, кстати, в его адрес, которого окатили чем-то завещанном еще величайшем Агэром и состав чего наконец-то смогли восстановить по его наброскам. Далее, что вот он не успел, а некий жрец Эрдаг смог понять сущность данного ему откровения.
— Тот отчаянный почернел и его крылья стали огромны? — догадался Свест.
— Угу, — подтвердил Ней, — даже можно дальше не рассказывать. Были у него последователи. Тут кому удалось, кому нет. Кто-то даже от эрдигионской воды погиб и не один такой... Вот тут инструкции... Да, они не изменились. Не интересно. А вот тут, видимо, писал еще бескрылый человек. Он сетует, что молодые крылатые утверждают, что видят не видимое и слышат не слышимое. Его рассуждения о самомнение молодежи, о неуважении, об их фантазиях и т.п. Потом его же подозрения, что это правда и молодь общается на каком-то только им понятном и в полной мере только ими слышимом языке. И вообще признает, что те лучше и сильней предшественников. И благословляет их, видимо перед смертью. И напоследок благодарит Богов.
