Вернувшись домой (точнее в дом Нея) я завалился на лежак, прихватив кое-что из еды и пожевывая, стал ожидать его появления.
Пришел он довольно скоро. Судя по гриве влажных волос он проводил время на озерах. Я сразу понял, что из всех возможных яств, сейчас его интересовал только я. Никогда б не подумал, что можно стать "жертвой" вампира вот так преспокойно дожевывая карелью.
— Почему ты не спрашиваешь где я был? — осведомился я, когда он тоже присоединился к моей трапезе.
— Я это хорошо знал, тебя же видели в саду. Я же говорил, что пока тебе не стоит ходить одному. Но здесь сложно скрыться поэтому я и не стал досаждать себе своим присутствием... Вы не слышите всех звуков, которые мы издаем. А о передвижении чужаков у нас принято кричать...
— Жуть... Может ты и пришел так быстро потому ...
— Конечно... Ты здесь первый день и я сомневался действительно ли ты вернешься именно сюда.
— У твоего входа изображена ветка орсы.
— Надо ж — внимательный.
— Нет хорошо, что ты так заботишься, чтобы мне не потеряться, но такая тотальная слежка портит мне все впечатление от первого дня у вас. Когда-нибудь я смогу сойти за своего?
— Когда примелькаешься... и....
Ритмичное постукивание у входа привлекло его внимание.
— Войди! — произнес он, кажется, слегка побледнев.
Я поднял глаза на дверь и тоже должно быть изменился в лице. Плавными шагами к нам двигался жрец. И тут же двое его спутников встали по обе стороны дверей
7. Свои
По нашим понятиям при таком визите следовало бы упасть лицом вниз. Ней ограничился поклоном, лишь слегка прикрыв ладонью одной руки лицо. Я не знал, как мне поступить, и просто отошел в сторону и, можно сказать, забился в угол.
Жрец сделал знак (может он еще и говорил на своем неслышимом языке?) и двое от дверей вытащили на средину комнаты стол и отойдя назад в непринужденных позах развалились у дверей. Подумав, я также решился присесть.
— Как здравствуешь, Нияст? — начал разговор жрец на понятном мне языке. По всей видимости происходящее касалось и меня...
— Относительно... должно быть, учитывая все обстоятельства следует сказать — хорошо, — далее он бросил несколько фраз еще и по своему.
— Ложись, я посмотрю, — и опять непонятная речь.
Ней повиновался. Сначала гибкими длинными пальцами жрец прощупывал ему позвоночник, лопатки, и так далее. Будто пытался прослушать пальцами каждую точку его тела. Затем Нияст перевернулся на спину. Руки жреца особенно долго задержались в районе правого плеча.
— Срослось неправильно — вынес свой вердикт жрец, — Это не удивительно — здесь было все раздроблено. Придется ломать и собирать заново.
— О, нет...
— Есть желание быть инвалидом до конца своих дней?
Потом жрец обернулся ко мне:
— Придется тебе помогать.
Внутренне трепеща, я подошел...
Двое помощников жреца встали около стола с разных сторон. Мне велели держать Нея за правую руку.
Жрец снова заговорил на непонятном мне языке, он периодически срывался с места, кружился и вскидывал руки вверх все больше заводясь. И вдруг быстро, словно молния, опустил их Нею на плечо. Я почувствовал как резко напряглась его рука, услышал тихий вскрик. Я видел как работали пальцы жреца, казалось что они чуть ли не проникают внутрь сустава. На мгновение у меня потемнело в глазах. И еще, я постоянно ловил на себе испытывающий и пронзительный взгляд жреческих глаз.
— Вот так, теперь все будет хорошо, — отряхивая руки констатировал жрец, — продолжим осмотр.
Пока он продолжал ощупывать лежащее на столе тело, один из его помощника мудрил с травами и глиной над больным суставом.
Когда жрец дошел до левого колена, он снова произнес:
— И тут тоже нехорошо — будем сразу делать или потом?
Что-то, опять-таки по-своему прошептал Ней, жрец кивнул и все повторилось с начала, с той только разницей, что по колену жрец сначала ударил ребром ладони и только потом пустил в ход пальцы. Проведя дальнейший осмотр, к счастью, жрец не обнаружил больше ничего неправильного. Затем он что-то положил Ниясту в рот и у того сразу же закрылись глаза. Спутники жреца, немного повозившись над телом, аккуратно переложили его со стола на циновку.
— Теперь займемся тобой — обратился ко мне жрец — На колени!
Заметив мое замешательство он бросил немного угрожающе:
— Помочь?
Не положено спорить со жрецом, даже если это жрец чужого народа и я сделал, что он приказывал.
Он взмахнул руками над моей головой и резко их опустил. Мне почудилось, что по всему телу прошла вибрирующая волна.
— Ты пришел сюда из другого народа, который для нас не союзники не враги, которые для нас — источник линны, словно корм. Ты всегда, ты знал это всегда, но так уж распорядилась божественная воля — ты среди нас. Мы могли бы запереть тебя в клетку, мы могли бы держать тебя как пленника, но мы — сильны. Мы можем позволить быть тебе одним из нас. Да, ты никогда не станешь таким же как мы, да, ты никогда не сможешь летать, да, но ты будешь помогать племени, тратя свою кровь. Ты можешь здесь жить, иметь свое жилье и свободно перемещаться в пределах нашей земли, у тебя будут не только обязанности, но и права. Мы все — одной крови и кровь одного переходит в кровь другого и снова возвращается ему в виде милости богов. Смотри же, смотри кровь жреца также может перейти в твою кровь. Тогда ты — с нами, ты — наш, общая сила, общая кровь, общая сила, общая кровь...
Продолжая приговаривать он поднес руку к своему лицу и клыками впился в собственное запястье, а затем сунул его мне под нос.
— Пей!!! — повелительно произнес он.
В какие-то мгновения вся моя прошлая жизнь пронеслась у меня в голове. Мог ли я Риарин-эрин-зей ихан Аруд, потомок рода Арудов племени Смиалоэтов уподобиться грязным тварям, кровососам, серому проклятию богов и пить чужую кровь!? ... Оказалось — мог.
Едва я несколько раз, преодолевая тошноту, глотнул, жрец отдернул руку и снова поднес к своему рту. Только сейчас я заметил, что у меня и колени и грудь покрыты красными подтеками...
— Пусть завтра кто-нибудь приведет тебя ко мне, после этого ты сможешь находиться где угодно на территории дворца и на охранной земле. Мы еще поговорим, — на прощание произнес жрец величественно удаляясь. Его спутники остались на своих местах.
Когда жрец ушел, я подошел к Нею. Похоже было, что он крепко спит. Плечо и колено было замотано.
— Я — Эрик, а это Маэр — неожиданно представились вампиры, — он проснется не раньше утра. Ты бы тоже ложился спать — скоро начнет темнеть.
— Я не смогу заснуть. Вы останетесь здесь?
— Да, надо за вами немного присмотреть. Впрочем, Маэр сегодня целый день был во внешнем карауле, теперь его перевели и пришлось сразу же сопровождать жреца. Он собирается идти на озеро. Хочешь пойти с ним?
— Я бы не возражал, вот только...
— Если с тобой до сих пор ничего не случилось, то и общества караульного вряд ли стоит опасаться. Ты теперь в каком-то смысле нам брат. Да и я бы на твоем месте непременно захотел бы отмыть как следует кровь.
Последний аргумент окончательно убедил меня.
Я всегда любил воду. Еще маленьким пацаном я заплывал на середину деревенской неспешной реки к зависти ровесников. Я первым научился нырять и никто, пожалуй не мог продержаться под водой дольше меня.
Вампиры плавали своеобразно — просто скользили по воде разбегаясь с берега или без малейших усилий ложились на нее. Я решил ненадолго оторваться от сопровождающего и нырнул. Проплыв немного у самого дна я минул мелководье, затем всплыл почти к самой поверхности и, дыша через заранее припасенную соломинку, незаметно проплыл к обрывистому берегу и там аккуратно выбрался из воды в прибрежный стиг. Не то, чтобы Маэр мне сильно докучал, просто хотелось проверить через сколько он заметит мое отсутствие и как скоро сумеет меня отыскать. Вдруг на мое плечо опустилась чья-то рука.
— У тебя в крови действовать нам на нервы, — услышал я голос Свеста, — Мэир уже бросил клич, что только что тебя потерял. Он даже подумал, что ты в этой луже утонул. Хорошо, что я был недалеко и смог его успокоить, что ты плаваешь не хуже рыб. Вылезай.
— Ты быстро меня нашел, — я лишь покачал удивленно головой.
— От Нея я хорошо знаю единственный способ, которым ты можешь скрыться достаточно незаметно. Я предположил, что не являясь рыбой, ты все же должен вскоре всплыть или выбраться на берег. Это самые близкие к мелководью заросли. Тебя посвятил жрец — поздравляю.
— Пока не с чем. Меня все равно должен везде сопровождать конвой. Правда завтра жрец велел привести меня к нему и обещал, что ситуация изменится.
— Я сам тебя, пожалуй, отведу.
Подошедший Маэр смотрел на меня с осуждением. Я даже нашел нужным извиниться перед ним. Он на миг прижался ко мне щекой в знак примирения. Затем Свест и Маэр говорили уже по-своему. После этого Маэр сияя махнул мне рукой и бросился в воду. Мы остались сидеть на берегу.
— Я решил, что сам посмотрю за тобой, Маэра я отпустил.
— Он тебя послушался? — для меня это было странным. — Ведь ему велел жрец!
— Я вождь сменного караула и всегда сам решаю, кто будет дежурить по территории, кто будет в резерве у жрецов и так далее. Вот если бы жрец решил посетить вас дня, например, через три, то смена была бы не моя и мне пришлось бы для того же результата договариваться уже с другим вождем. Если бы я знал, что жрец идет именно к вам с Ниястом я подошел бы сразу.
— Ты не доверяешь мне?
— Не доверял бы — не жил бы ты рядом с ним, — отрезал Свест. — Я просто болею за Нея. Но когда он мне рассказал, что с ним произошло — я был просто взбешен. Нияст, он вроде бы почти не жалуется, даже смеется порой, но я-то знаю каково ему. Это первый такой случай. Хотелось бы верить — останется единственным.
— И вы не боялись, что я поделюсь опытом и отпускали меня к своим?
— Тут важна была не столько твоя наглость, сколько стечение обстоятельств. И чтобы больше не возвращаться к этому вопросу: я действительно хотел, чтобы свои маленько посекли тебя. А уж потом я бы тебя обязательно спас. Предполагаю, ты бы этому не сопротивлялся. Может у вас есть аналогичное понятие: принцип зеркальной справедливости?
Я поежился.
— И почему же ты все-таки появился раньше?
— Да караульные увидели какие прутья ломают твои соплеменники. Они со всеми мерами предосторожности отламывали ветки ядовитой Ирты с колючками на концах. Связывали их пучками и основание, за что держаться, тщательно обматывали широколиственной травой. И поэтому, хотя мне и казалось, что потрепали тебя еще не достаточно, я решил продемонстрировать тебе свое участие не дожидаясь, когда они вернуться. А там — посмотреть, что скажешь.
Хотя этот кустарник на нашем языке назывался по-другому мне стало ясно о чем идет речь. Возможно после, учитывая это обстоятельство, наш жрец ограничил бы санкции тем, что предоставил бы мне возможность побороться за свою жизнь доступными средствами в овраге.
— Сыграло роль, должно быть и то, что пользы от меня, промедли ты еще, не было бы Нею никакой?
— В какой-то степени. А еще я тогда подумал: что с тебя брать, когда ты вырос среди этих скотов? Да и такое зрелище смотреть не хотелось. У нас просто невозможны наказания, пока наличие вины не будет подтверждено жрецом да и зачастую не только им. А сейчас жрец подтвердил, что ты свой, поэтому можешь не ожидать, что я буду что-либо замышлять против тебя. Давай возвращаться — скоро станет совсем темно. Ты станешь как слепой. Или нет — давай я тебя лучше отнесу.
— То есть как?
— Залезай на спину и крепче держись. Нет, давай я тебя все-таки подстрахую веревкой.
Путешествие было одновременно и захватывающим и пугающим. Я первый раз по-настоящему понял как передвигается вампир. Цепкие, словно когти, пальцы рук прочно обхватывали ветки и стволы. Расправляющиеся при прыжках кожистые широкие наросты легко приподнимали еще и меня. Чувство полета вообще сложно было бы описать тому, кто не испытал этого раньше. И пытаться не стоит. При этом скорость была такая, что я и без ноши по земле вряд ли бы его обогнал несясь во все лопатки.
Когда он, наконец, спустился, я не мог стоять на ногах. Меня шатало. Он подхватил меня за плечи:
— Держись, стоит к этому привыкнуть. Мы довольно часто так поступаем с медлительными аллиолами, если те не возражают. Если привыкнешь на небольших расстояниях, научишься держаться как следует, то сможешь составлять нам компанию где угодно.
— Даже за пределами территории?
— Да, если кто-нибудь захочет взять тебя с собой. Ты, конечно, слышал, что тебе туда ход заказан. Но это во многом потому, что там ты подвергаешься слишком большому риску. Туда не выпускают детей и больных, а аллиолов — только в сопровождении. Ней, правда, сбежал... Знал чья смена, двигался уже не плохо и не признали его.
Второго караульного Эрика, Свест также освободил от обязанностей. Причем совершенно молча, но я уже знал, что если я не слышу, это не значит, что они не говорят. В жилище Нияста было совсем темно. Свест предложил не зажигать свет и я сшиб кресло, добираясь до своего лежака. Свест же, напротив, ничего не задел, разыскал себе циновку и устроился рядом со мной.
— Когда находишься в темноте не пытайся щурить глаза, наоборот, держи их открытыми как можно сильней. Возможно, научишься различать предметы.
— А у вас еще живут аллиолы нашего племени?
— Я знаю троих. Один здесь уже очень давно, другой — больше двух лет и оба вполне гармонично вписались. Третий решил остаться диким. Жрецов не признает, одного его никуда не выпускают. Но кровь дает пить спокойно, поэтому честно заслужил свой корм.
— А если бы отбивался, не давал?
— Такие здесь не нужны. Я тебе рассказывал, что есть много других ваших племен, которые принимают чужаков. Выбрали бы какое-нибудь место за несколько лесов, чтобы ориентацию потерял и оставили бы там.
— Странно: и не признает и хочет оставаться здесь...
— В жизни много странного... Давай спать.
— Давай, только чтобы я не проснулся с клыками на шее. Хорошо?
— Кому еще кого опасаться во сне... Знаешь какое у тебя прозвище, если перевести его на ваш язык? Бешеный. Но учти, я всю ночь начеку...
В этот раз я долго не мог заснуть.
* * *
Утро... который день я здесь? Кажется третий, нет здесь — второй... Мне казалось что событий и впечатлений хватило бы на пару недель. А сегодня предстоял еще какой-то поход к жрецу. Честно говоря именно такие встречи нравились мне меньше всего.
— Рин, ты здесь? — услышал я голос очнувшегося Нея.
— Он здесь и я тоже здесь, — ответил вместо меня Свест.
— Хорошо, я рад что ты зашел. Кто еще?
— Всех остальных я отпустил — моя ж смена работала. Давай я тебя накормлю, дам сон-травы и помчусь к караульным — мне надо их еще на сегодня по территории распределить.
— Я обойдусь без сон-травы, ты ж меня знаешь — я буду очень спокойно лежать. Ты лучше иди и возвращайся поскорей.
— Не положено, ну ладно, под мою ответственность. Рин — могу тебе доверять? Не смоешься?
