Кайа щелкнула что-то по своему, и Свест запросто протянул ей руку, а она впилась в подлоктевой сгиб. То же самое он сделал на капризный вопль Эшель.
Похоже я их решительно не стеснял, но меня отдельные составляющие этого праздника начали напрягать. Бросив на ходу "пойду, освежусь", я решительно встал.
Лежа на спине на водной глади я вдруг почему-то подумал, что возможно где-то здесь, точно также как Ариса, у всех на глазах с кем-то валяется Ирли. И надо же такому случится, выбираясь на берег я буквально натолкнулся на нее, сидящую на берегу.
— Привет, а ты почему одна? — задал я самый банальный из всех возможных вопрос.
— Привет, я не одна, меня вон там (она махнула рукой куда-то в сторону) должно быть уже ждут. Но я сейчас, кажется, немного перебрала. Вроде бы сначала незаметно, но выбралась из воды и будто паутина на ногах. Жду когда кто-нибудь из мальчиков меня найдет и линной поделится и вдруг откуда не возьмись ты. А я тебя тогда, между прочим, ждала. Но так и не заметила.
— Я тогда и не приходил. Извини, не подумал, что ты всерьез...
— Ты не думай, мне правда очень хотелось с тобой поболтать. Здесь ты не единственный аллиол, но я не помню случая, чтобы когда-нибудь при встрече с аллиолом на помощь звал вампир.
Ее слова развеселили меня и даже наполнили какой-то гордостью. Я присел рядом с ней. Она подняла свои большие глаза:
— А ты случайно меня не выручишь?
Эх, конечно, всем здесь нужно от меня одного. С другой стороны, с такой же просьбой она обратилась бы и в том случае, если бы рядом с ней оказался наэрл.
— Конечно, — сказал я, — в компенсацию за то, что ты меня тогда ждала.
Я промедлил протянуть ей руку, но она наклонилась ко мне сама.
— Ты не обидишься, если я сейчас уйду? — оторвавшись от моей руки и посидев немного молча спросила она, — меня правда ждут и будут искать.
— Да нет, конечно, иди
— Давай договоримся завтра где-нибудь встретиться вечерком? Например, где-нибудь здесь.
— Извини, но я скорее не смогу. У меня сейчас такой период, что когда и чем я занимаюсь, решаю не я.
— Учишься? Это хорошо. Ну ладно, будет воля Богов встретимся еще раз.
И она ушла.
— Будешь столько плавать, — превратишься в рыбу, — такими словами встретил меня Свест, когда я подошел.
Заметно протрезвевшие девочки сидели чинно вокруг стола. Ариса и Нияст также нашли силы оторваться друг от друга и сидели каждый сам по себе. Все немного раздвинулись, давая место и мне.
— Эржк'эттт о''р'ыыы — прокричал кто-то на все побережье.
Этот же возглас вмиг повторился и разнесся на сотни голосов. Среди прочих то же самое прокричал и Свест. И тут повсюду стали гаснуть огни. Потушили все наши факелы и мы.
Стало почти темно. То есть темно ровно настолько насколько это возможно в ясную двулунную ночь. Я как и все задрал голову вверх и как завороженный смотрел на висящих высоко в небе одна над другой Лисабель и Асстару. Начался месяц иссок, отметил я для себя. Вскоре побережье вновь огласил протяжный вопль, повторенный на разные голоса и все ринулись к воде. Но никто даже мыском не прикоснулся к темным переливам озера. Все, кто с кем стоял рядом, стали браться за руки. И вот уже озеро окружал огромный круг празднующих. Я заметил, что все глядят на водную гладь. Посмотрел и я: там отражались все те же две луны: Асстара и Лисабель. И снова громкий крик послужил сигналом для дальнейших действий толпы. В этот раз все дружно кинулись в воду. Мне не хотелось плыть в сплошном окружении рук, ног, тел и я промедлил на берегу. Озеро кишащее вампирами... Какой-то месяц назад я не мог бы представить такого даже в страшном сне. А теперь я смело вхожу в эту воду. Может это лишь иллюзия или самообман, но я тоже часть этой веселящейся общины. Я — верю, я — с ними, я — смогу!
* * *
Я предполагал, что после гуляний, все опять заснут вповалку на берегу. Но народ стал расходиться едва забрезжил рассвет. Нияст ушел даже раньше, захватив с собой Арису. Свест тоже отправился провожать девочек, но догнал меня на полпути. По какому-то молчаливому согласию мы в этот раз пошли ночевать, нет, не так, дневать к нему. А начиная с середины следующего и все три последующие дня он тренировал меня за территорией замка в лесу. Вверх-вниз, сжать-расжать, зацепиться, запрыгнуть, подтянуться, спуститься, залезть. Ох, черт, как же я в конце концов устал! Если бы вместо курса молодого воина наших, то есть смиалоэтских солдат тренировал бы Свест, то чертовы Этты не только отдали бы им желаемую территорию, но еще и засыпали бы на ней лесную поляну жратвой!
Наконец, Свест дал мне отдохнуть, исчезнув куда-то на целый день и даже последующую ночь. Нияста по утру я тоже в его комнате не нашел.
Меня снова, может быть уже по сложившейся привычке потянуло на внешнюю территорию. Давно я не был на том глубоком, не чета внутреннему, и необыкновенно красивом озере. Я захватил немного еды с собой и ушел.
Так уж получилось, что этот день я провел на внешнем озере совершенно один. Я просто упоенно отдыхал! Мне удалось еще немного поохотиться на жемчуг. Правда, таких же крупных жемчужин, как в первый и второй раз я не нашел. Но и те, что удалось достать, были неплохи. У меня получилось насадить на заточенную ветку две рыбины. Я разжег от солнца костер с помощью всегда носимого с собой осколка хрусталя и зажарив рыб с удовольствием съел. А еще я научился прыгать в воду. Со свисающих над ней ветвей, представив, что это мох. Конечно, ударившись разок о поверхность животом я понял разницу. Но в итоге научился входить в воду с высоты мягко и почти без брызг. На обратном пути я набрал охапку райгозы и без приключений добрался домой. Ни Свест, ни Нияст в этот вечер меня не беспокоили. Наверно, мне оставалось лишь блаженно проспать до утра не думая ни о чем плохом. Однако с трепетом внутри я понимал — вероятно завтра вновь на охоту. И я, долго не смыкая глаз, пытался найти в себе силы принять все, что может произойти.
* * *
Когда я проснулся, Свест, конечно, был уже у меня.
— Доброе утро, Рин. Не скучал?
— Привет Свест...
— Охотиться мы сегодня идем, — не то вопросительно не то утвердительно произнес он.
— Да, Свест, я готов.
— Только постарайся без истерик, хотя бы попробуй. Уясни, там уже поздно будет что-либо менять. Я во всяком случае сделаю все от меня зависящее, чтобы все было так, как задумано. Независимо от того как можешь на это прореагировать ты. Думаю ты это понял еще в прошлый раз.
— Я все понял Свест.
— И все равно идем?
Мне стоило некоторого усилия заставить себя кивнуть.
И снова теми же перевалами и долинами и та же остановка там, где обрушивается грозный Ухту. Свест долго и задумчиво смотрел вдаль, прежде чем сделал мне знак, возвращаться к нему за спину. Снова тот же головокружительный спуск и петляние по равнине. И вот мой спутник снова оставляет меня в кроне, а сам отходит в сторону и замирает на гибком суку. Мы ждали довольно долго. Он, видимо, в предвкушении, я — с надеждой, что не дождемся, но нет... Разумеется и в этот раз какой-то несчастный имел неосторожность идти именно там, где затаился Свест. Стоп, не так.
Я — маленький ушастый крок, безобидное травоядное существо.
Свест срывается и планирует, накрывая жертву собой.
И мне совершенно безразлично кто на кого напал.
Спускаюсь осторожно и легко.
Главное чтобы не было опасности для меня, а главный мой враг сейчас — это скользкие или острые ветки и высокие стволы, которые нужно покинуть как можно осторожнее и быстрей.
Прыжок вниз — привет земля.
Да, я очень маленький, меня может обидеть любой.
Бегу.
Но вот если подойти туда меня просто почешут за ушками, погладят по спинке и угостят (в этот момент к горлу подкатила тошнота) вкусно угостят (напрягаю волю) и мне это нравится, ... почти нравится черт, черт, черт!!!!
Я уже у цели.
У меня появилась возможность оценить осторожность Свеста в отношении себя в тот момент, когда подбежал к нему вплотную со спины — он тут же поднял голову и мне показалось даже вздрогнул слегка. Я прильнул к ране вместо него, честно, понимая, что он за мной следит, делая глоток. Он мягко отстраняет меня, а я чувствую как руки, ноги, плечи пронзает предательская дрожь, идущая из самой глубины моего естества. Может ее и не видно со стороны, но я-то знаю что она есть. Оторвавшийся Свест, все еще не отпуская жертву, ухитряется освободить одну из рук, переместив колено. И этой рукой обнимает меня.
— Залезай и умоляю, крепко, крепко держись, — слышу я его шепот.
Он не стал далеко убегать. Скинул меня в расщелину ближайшего клерна, а сам, словно на циновке вытянулся на относительно тонком, не толще моей ноги, суку.
Я сидел обхватив двумя руками голову и просто ждал, когда он подойдет. На моих глазах встал на ноги раненный аллиол. Погрозил кулаком бесконечному лесному массиву и подобрав свою ношу он резво прибавив шаг и скрылся за стволами. Вскоре ко мне подошел Свест. Сел почти вплотную ко мне. Собственно места больше и не было. Протянул салфетку.
— На, прислони к лицу. По себе знаю — помогает.
— По себе? — переспросил я.
— Конечно, не по такому поводу. Был у меня по молодости товарищ, близкий друг почти как Нияст. Мы развлекались, бегали за девчонками... Я и не знал, что ему больше 300 лет. И вдруг это произошло... Только тогда он мне и сказал. Ты представить себе не можешь, что со мной было тогда. Я метался как раненый зверь, я пытался найти способ хоть чем-то помочь. Все тщетно. Он угасал. Из башни стариков гнал меня не только он сам, а даже жрецы. И, знаешь в какой-то момент я понял, что только мешаю ему. В отличие от меня он ждал спокойно свою смерть. Но я успокоиться не мог. Тогда-то один из жрецов и напомнил мне свойства аффики и научил готовить ее сок и пропитывать им опавшие пористые листья ильты. Я полгода всегда носил их с собой.
— А теперь приготовил их мне? — немного ошарашенный я все же спросил.
— Разумеется, а как еще первое время заставить тебя принять?
— Может, конечно, я смогу привыкнуть когда-нибудь...
— Да никогда ты не привыкнешь. Даже и не мечтай. Чтобы привыкнуть надо знать что такое эта жажда, надо не просто пить, а чувствовать силу которая вскоре после этого разливается в тебе. Линна — это не еда, совсем не еда. Надеюсь, когда это все закончится, ты сможешь все это просто забыть как страшный сон.
"Если выживу", — молча подумал я.
— Знаешь, — снова заговорил Свест, — я тут услышал кое-что. Надо сбегать посмотреть пока есть настроение. Тебя, наверное, лучше оставить где-нибудь внизу. Давай в том же дупле, где в прошлый раз были меня подождешь. Согласен?
Возражений у меня не нашлось. И он доставил меня, куда сказал. Все мои попытки удовлетворить свое любопытство Свест пресекал на корню, отмахиваясь как от назойливой мухи аш. Предупредив, что лучше мне не вылезать, он скрылся в кронах.
Я успел трижды заново нарисовать в воображении сегодняшний день прежде чем он появился вновь. На руках у него... я не сразу поверил своим глазам... был малыш! Настоящий человеческий детеныш. Маленький аллиол пяти-шести лет.
— Ты, ты чего это С-Свест, — чуть не начал заикаться я.
— Я же тебе говорил — детей никто не трогает. Его оставили на алтаре местного божества, надеясь, что тот поможет его исцелить. Он очень, очень больной.
— Что с ним?
— Я же сказал в этих местах майлори свирепствует. В том числе и среди детей. Сейчас эпидемии нет — возможно, это одна из первых ласточек. Видно родители надеются, что великие Боги помогут его исцелить.
— А ты-то здесь при чем. Ты что — Бог?
— Глупости не говори. Я его пока оставлю рядом с тобой и быстро вернусь. Особо его не тискай — лишняя зараза не нужна.
Лежащий на полу малыш был очень бледен, дышал он слабо и как-то прерывисто. На коже живота и на щеках даже в полутьме дупла явственно проглядывала желтоватая сыпь. Я не жрец и никогда даже "рядом не был", но насколько я помнил с такими признаками обычно долго не живут. Хотя и видел я такие признаки лишь третий раз в жизни.
Свест вернулся не слишком быстро, зато в руках он нес глиняную чашу с отбитым краем, в которой слегка дымилась какая-то еще теплая смесь. Ею он тщательно натер ребенку тело, голову, особо старательно намазал лицо. Затем нажатием пальцев распахнул малышу рот и выжал туда сок какого-то болотного растения. Закончил он процедуру нанесением на пораженные сыпью места сока какой-то травы, который он с некоторой предосторожностью отжал между двумя чурочками. От этих капель на коже вместо сыпи оставались следы как от ожогов.
— Ничего, — произнес Свест, — это-то потом само заживет.
Я не веря своим глазам смотрел как розовеет кожа ребенка, дыхание становится ровней.
— Ты его с собой заберешь? — спросил я у Свеста.
— Вот еще. На фига он мне нужен. Сейчас обратно отнесу. У детей это хорошо проходит. Конечно, хорошо бы они ему еще в горло сок осирии заливали, но уж как получится. Оставлю рядом и стебель в рот заложу. Авось догадаются. Да, думаю, в крайнем случае и так отойдет только попозжей.
— А как же они, ну те люди, аллиолы. Они же видели, что ты унес малыша.
— Ты с ума сошел. На виду я бы его никогда не взял. Я же сказал — они его оставили на волю Богов. Я неплохо понимаю их язык, не хуже чем твой. Увидят, что его нет — что-нибудь там себе решат. Увидят, что он снова на алтаре порозовевший и живой — утащат к себе. Поблагодарят там своих Богов. Честно говоря не впервой. В эпидемию, оно конечно бесполезно. А так... Почему не попрактиковаться, если мне это совершенно не сложно сейчас?
— Вот это воля Богов... Так может никаких Богов и нет? — мне самому стало страшно от своих слов.
— Не святотатствуй. Нам еще возвращаться и много еще чего надо пережить. Откуда нам знать как может проявиться воля Богов?
— Думаешь они все вместе, ну Боги?
— Откуда мне знать. Но возможно Боги этого племени договорились с Богами моего в этот раз. И поэтому когда больной ребенок остался на алтаре я оказался достаточно близко, чтобы все понять. К тому же в достаточно хорошем расположении духа. Ты, кстати, иллюзий не строй. Если мне надо будет убить, допустим, его взрослого брата, отца и те попадутся мне под руку — я любого их них убью, не задумываясь высосу полностью. Ради своей жизни и здоровья, ради Нияста, да, пожалуй, и ради тебя. Можно список продолжить...
— А если ребенок вдруг проснется, увидит тебя и все расскажет?
— Исключено. Первое, что я сделал сдернув его с алтаря — это засунул ему в рот размятую сон-траву и приложил аффику. Он теперь сутки будет спать набираясь сил. Ладно, уже пора. А то придется пропустить одно посещение алтаря его родичами. Мы с тобой так до ночи отсюда не уйдем. Кстати, пока меня не будет, постарайся вот это сжевать — он вынул из своей сумы и бросил мне горсть соцветий каких-то розовых цветов — чтобы тебя эта зараза не взяла. Это нам было бы совсем ни к чему.
Прижав ребенка одной рукой к груди, Свест ушел. Цветы обладали какой-то ужасной горечью. К тому же язык от них просто горел огнем. Но я заставлял себя их разжевывать и глотать. Конечно о скорости речь не шла. Когда Свест появился в дупле вновь их было еще достаточно.
