— Прости, ты права...
Этот гад и мысли мои читает!
— Я же часть тебя, я не могу этого не делать... — она нахмурилась. — Но в чем-то ты права, не спорю. Вот только в том и беда, что я не могу жить в тебе, без твоего разрешения... Я умираю, медленно, но неотвратимо. Так и должно быть, исчезли Врата, а следом за ними исчезну и я.
— Если ты говоришь со мной, значит, такое положение дел тебя не устраивает, — я подозрительно прищурилась, гадая, что замыслил мой собеседник.
— Я лишь капля в тебе, и я прошу — позволь мне обрести свое место. Подари мне жизнь внутри тебя. Твоими глазами я вижу этот мир, твоими губами наслаждаюсь вкусом вина, я разделяю с тобой все... боль и радость. Я готов на многое, чтобы сохранить все так, как есть. Ты подарила мне частичку свободы, я обрел то, о чем никогда даже и не смел мечтать... Бездушный артефакт, который теперь знает, что такое жизнь...
Я стояла словно громом пораженная. Только что мне открыто признались, что за мной длительное время неотрывно следили, можно сказать, воровали чувства и эмоции!
— Нет, я ничего не брал... Я лишь разделяю то, что ощущаешь ты. И прошу тебя о разрешении навсегда быть искрой в твоей крови...
— Ты сам говорил, что умираешь, раз погибли Врата. Что я смогу сделать?
— Только согласись, тогда твой демон примет меня и защитит.
— Нет, — я отрицательно покачала головой. — Я не знаю, чем это закончится.
— Ты ничего не потеряешь, лишь приобретешь. Я смогу защитить тебя от многих видов враждебно направленной магии, смогу помочь в управлении стихиями и в контроле за твоей силой. Если ты только позволишь мне... Слабости людских магов для тебя не страшны, а слабости демона помогу преодолеть я.
Я ему верила, не знаю, почему, но ощущала, что каждое его слово — абсолютная правда. Вот только нужен ли мне подобный обмен? Знать, что во мне навеки будет жить чужая частичка...
— Я сделаю тебе еще один бесценный подарок, — вдруг продолжило существо в облике моей мамы. — Но рассказать тебе о нем прямо сейчас я не в силах, осознание придет со временем, и тогда ты вспомнишь о моих словах. Если бы ты знала о том, что я дам тебе, ты не задумывалась бы ни на миг. Этот дар изменит не только твою судьбу, но и жизни тысяч других существ.
Она пристально смотрела мне в глаза. Умоляюще, страстно, желая лишь одного...
— Это будет важное дополнение к главному — тому, что ты приобретешь вместе со мной... Ты получишь возможность свободного перемещения между твоим миром и миром демонов. Без Врат.
— Это невозможно! — я не верила своим ушам.
— Для меня?! — она усмехнулась. — Именно благодаря мне твой отец смог попасть в Империю. Для меня нет преград и нет границ... Если я стану твоей частью, границы навек сотрутся и для тебя...
Я с ужасом смотрела в пустоту, наконец, приходило полное осознание того, что мне предлагают.
— Ты сможешь...
— Я смогу спасти отца, — прервала я ее, закончив уже начатую мысль. — Я смогу его забрать.
— Слава, я ведь не прошу многого, лишь позволь мне жить. Я заслужил это, проведя тысячелетия в этом мире-изнанке и ожидая истинного хозяина. Не забирай у меня этот призрачный шанс, позволь просто быть...
Я потрясенно молчала. Весь привычный мир рушился на глазах. Я успела смириться с тем, что больше никогда не увижу папу. Я лично разрушила последнюю надежду на нашу встречу, сожгла тонкий мост между двумя нашими мирами. И вот так внезапно узнаю, что шанс есть.
Этот "ключ" знал, куда бить, приберег главное на десерт... Знал, что я не в силах буду отказаться... Просто не смогу...
— Пусть будет так... Я согласна на твое предложение, — я решительно посмотрела на стоящую рядом женщину. — Но прежде, чем я вернусь к Тирре, я заберу отца из темницы.
— Как пожелаешь...
В одно мгновение туман вокруг моих ног превратился в живое существо, окутал со всех сторон, спеленал, укрыл... Казалось, что он проникает даже сквозь одежду и кожу, касаясь самых моих далеких глубин. Он проникал насквозь, но оставлял после себя не холод и страх, как мне чудилось в начале, а тепло, нежность... И запах спелых сочных яблок...
Я закрыла глаза, представляя себе камеру моего папы. Древнюю каменную кладку стен, узкое ложе, тяжелые массивные цепи на его руках и ногах...
Я все исправлю, я все изменю... Может, это моя Судьба...
Кромешная тьма, безраздельно царившая здесь многие и многие годы, успела стать для него чем-то гораздо большим, нежели просто соседом по камере. Капли воды громко разбивались о плиты пола, шум эхом разлетался по длинным пустым и безжизненным коридорам, на миг убивая привычную тишину. И так бесконечно... Темница... Странное название, если учесть, что за всю историю их жизни в этом мире первым и единственным узником этих мест был он. Демоны предпочитали убивать врагов сразу, не откладывая на потом и не позволяя получить еще один шанс. Тюрьмы были не нужны. Отец же сделал приятное для себя исключение, чтобы вдоволь налюбоваться унижением и болью своего сына. Сына, предавшего его и променявшего темноту демонской души на свет настоящей человеческой любви. Но не дождался, возвращался вновь и вновь с колкими словами и ненавистью во взгляде, натыкаясь лишь на стену равнодушия и отчуждения.
Ив помнил всю свою жизнь в другом мире так, словно все события произошли с ним только вчера...
Первое предвкушение, радость, восторг от порученной отцом миссии. Он видел это так отчетливо, кольцо на пальце, глупое обманчивое ощущение полной власти. Сладость победы, когда удалось обмануть Врата и попасть в Империю. Знакомство с Летиррой, с которой каким-то хитрым образом удавалось общаться его отцу на протяжении нескольких лет. Длительные тяжелые поиски, библиотеки, утерянные рукописи, заброшенные храмы и древние карты... Бриллиантовый лес, Эльфтон, подземелья... и дикий азарт в крови. Белый, теплый камень с серебряными рунами в руке. Первый шаг на пути к освобождению своего народа. Ликование и предвкушение близкой мести...
И Дарина...
Девушка на цветущем лугу с охапкой ромашек и васильков. Она улыбалась... Он помнил все это до мелочей.
Как судьба забросила принцессу так далеко от городских стен, одну без охраны. Своенравная, упрямая, веселая... Она шла по этой жизни смеясь, всегда стремилась к чему-то новому и никогда ничего не боялась. Переодевалась в обычную крестьянскую одежду и убегала из дворца, бродила по Мелирре, сбегала в близлежащие леса. Жила так, словно не хотела упустить ни одного момента этой короткой и яркой человеческой жизни. Летела как мотылек на пламя. Рисковала и любила...
Он помнил...
Ее голубые глаза, ее любовь, безотчетную, бескрайнюю, сжигающую все преграды на пути. Ее поцелуи и объятия... Изменившие его раз и навсегда. Дочь, которую она ему подарила, даже несмотря на запрет своего отца.
Он должен был добровольно уничтожить этот мир, отдав его на расправу демонам. Должен был убить все то, что так любил и ценил. Тогда и пришло решение отказаться от кольца, сбросить груз с души, закрыв все пути к отступлению, навсегда оставить Врата закрытыми. Он желал этого так ярко, так сильно, что даже магия кольца не смогла устоять. Отступила, ушла, вновь похоронив материальную оболочку ключа в междумирье.
Он помнил...
Как заключил сделку с Тиррой, надеясь обмануть древнее заклятие и остаться в Империи. Как оставил жену и дочь на несколько дней в одной из деревень... И нашел там лишь обугленный остов сгоревшего дома. Всю боль, отчаянье, злость... Безвыходную ярость и лишь одно желание — отомстить рыжей ведьме. Колдунья была хитра, коварна, не останавливалась ни перед чем на своем пути к власти. Он ошибся, доверился... И заплатил страшную цену.
Он знал. В его родном мире для него не будет будущего. Предатель, разрушивший все надежды на триумфальное возвращение демонов. Первый, кому удалось найти кольцо, первый. Сын повелителя, лучший из лучших. Ему не было прощения. Темница — вариант, о котором он даже не думал. Смерть казалась единственным концом всего, что случилось.
Но он жил, мучался, с каждым днем осознавая все ясней и ясней, что где-то растет его дочь. Отец знал, как доставить ему острейшую боль. Знал и пользовался этим.
Он помнил, как повелитель триумфально рассказывал ему о том, что им удалось ослабить Врата и вернуть Летирру в Империю. Но это лишь из-за того, что она была человеком. Для демонов же этот мир, как и прежде, был закрыт.
Но когда он узнал, что теперь кольцо на пальце Вереславы...Чуть не умер от отчаянья. Зато получил возможность хотя бы в снах и видениях с ней говорить.
Долгие дни ожидания, переживание, сомнения. Неужели дочь откроет Врата? И их последний разговор, и ее нелегкий выбор.
И миг его торжества, когда все демоны узнали о том, что запечатанный портал между двумя мирами окончательно разрушен, и единственный шанс на возвращение утерян навек.
Он помнил...Он все это прекрасно помнил...
И улыбался, не жалея ни о чем... О прошлом нельзя жалеть...
...Клубы молочно-голубого тумана, появившиеся всего в шаге, застали демона врасплох. Он удивленно взирал на то, что происходило, не в силах понять, что же это такое, и как оно очутилось в его камере. Туман уплотнялся, быстро и отчетливо принимая какую-то определенную форму. Темнота не позволяла различить подробности. Когда фигура сформировалась окончательно, в воздух его камеры тут же взлетел световой пульсар, мгновенно освещая все окружающее пространство.
Ив от неожиданности закрыл глаза рукой, моргая и стараясь привыкнуть к необычайно яркому свету. Прошло несколько долгих минут, прежде чем ему удалось без особой боли смотреть на своего внезапного гостя. Перед ним стояла девушка. Среднего роста, одетая в просторный черный плащ. Ее насыщенно-красные волосы были прижаты на лбу тонким золотым обручем с красивым изумрудом посредине. Заинтересованный взгляд зеленых глаз.
— Слава? — голос демона дрожал. Казалось, что зрение играет с ним в какую-то странную игру. Стоявшая рядом девочка была лицом как две капли воды похожа на его Дарину. — Но как?
— Папа? — она бросилась на колени, прижалась к нему, обняла крепко-крепко, боясь отстраниться. — Папа...
Слезы катились по ее щекам, а она даже не замечала этого. Все-таки разжала объятия, рассматривая каждую черточку на его лице. Ошеломленно сидела, притихшая и потерянная.
— Это правда... Это ты, — Ив провел рукой по ее щеке, вытирая мокрые дорожки. — Зачем же ты плачешь, милая?
Демон ощутил, как разогрелись на его руках железные оковы. Магический сплав, который специально для него изготовил его отец. Сплав, не позволяющий использовать его силу, блокирующий доступ к магии. Он был обречен, цепи навек приковали его, сделав покорным узником подземелий.
Но сейчас металл дрожал, сопротивлялся, но с каждым мигом неумолимо становился тоньше. Слава прикрыла глаза, еле слышно шепча про себя какое-то неизвестное заклинание, и на каменный пол осыпалась черная крошка... последнее напоминание об оковах. То, что не удалось сделать ему за восемнадцать лет, она проделала за две минуты.
— Я хочу, чтобы ты вернулся домой, — она с надеждой смотрела в его глаза. Такие же ярко-зеленые, с горящим тонким вертикальным зрачком. — Сначала мы навсегда избавимся от Летирры, а потом нам уже ничто не сможет помешать...
Со стороны входа в темницу раздались поспешные шаги. В сторону его камеры бежали как минимум шесть демонов, одним из которых точно был его отец. Скорее всего, в цепи был впаян хитрый механизм, подающий сигнал при экстренных обстоятельствах.
Но узнать, какова будет их реакция на его освобождение, он так и не успел. Знакомый голубоватый туман окутал их с ног до головы, погрузил в темноту. А когда Ив вновь обрел способность видеть, окружающая обстановка кардинально изменилась...
Я опять очутилась на поле. Точно такой же беспорядок, перевернутые черные шатры, трупы эльфийских воинов и шаманов, нависшие тяжелые, закрывающие летнее солнце, темные тучи моего заклинания. Создавалось впечатление, что здесь абсолютно ничего не изменилось. Кроме того, что я крепко стояла на ногах, а не лежала, потерявшая сознание. Если даже допустить, что весь мой разговор с ключом в междумирье здесь не занял и мгновения, то мое пребывание в темнице отца все равно никак не могло остаться незамеченным. Значит, минут пять меня не было. Но ведь в любом случае магическая печать пентаграмм Летирру так просто не выпустит.
Ответом мне тут же послужила яркая вспышка, промелькнувшая перед глазами в считанные секунды. Щит появился передо мной рефлекторно, я отшатнулась в сторону, закрывшись руками, и мерцающая пленка с легкостью поглотила атакующее заклинание. Еще несколько мгновений мне понадобилось, чтобы прийти в себя и сориентироваться в пространстве.
Рыжая ведьма, злая, как тысячи демонов, стояла невдалеке от меня, не в силах понять — как мне удалось отразить нападение, и куда я только что пропадала. В каждом ее движении была настороженность и недоверие, странным казалось то, что я так легко смогла избавиться от действия столь мощного зелья. Добра от нее не жди... Но тут ее взгляд мельком скользнул куда-то за мою спину... И она словно окаменела. Замерла на месте, не двигаясь, с ужасом взирая куда-то вдаль, словно сквозь меня. Как будто в один миг я для нее вообще перестала существовать...
— Ив...
Голос колдуньи не выражал ничего. Какой-то пустой, безжизненный.
— Это невозможно...
— Еще бы, — мой отец сделал шаг по направлению к ведьме, но она и не шелохнулась. — Ты же лично помогала Повелителю создавать для меня магические цепи. Скажу — постаралась на славу.
— Врата разрушены, — она словно искала объяснение сама для себя. — Ты не можешь здесь быть... Не можешь!!!
Демон пристально осмотрел окружающее нас пространство, задержавшись взглядом на разрушенном лагере и на следах недавно разгоревшейся на этом месте битвы.
— Ты все никак не откажешься от идеи захватить власть, Тирра? — он вопросительно выгнул тонкую красную бровь. — Неужели годы изгнания тебя так ничему и не научили?
— Не умничай, Ив! С тем же успехом я могу поинтересоваться — научили ли тебя хоть чему-нибудь годы заключения?
— Ты же понимаешь, что теперь для тебя точно нет выхода, — он был как никогда спокоен.
Я невольно смотрела на него, не могла поверить, что это не мираж, и сейчас он действительно стоит всего в шаге от меня... Его некогда белая рубашка превратилась в настоящие лохмотья грязно-серого цвета, спутанные волосы едва прикрывали плечи, мощные крылья опущены сзади как плащ. Но даже так, только что вышедший из темницы, он внушал настоящий страх. Аура силы, всегда витающая рядом с Даном, не шла ни в какое сравнение с той дикой сферой невероятной пульсирующей энергии, которая окружала моего отца.
— Ты забыл, может напомнить? — ведьма всячески старалась не показывать собственный испуг. — Ты не имеешь права мне навредить... Клятва крепка.
Я удивленно взглянула на нее. Что за клятва? Как это — не может навредить?
— Я помню, — мой отец засмеялся, но его глаза не выражали нечего хорошего. У меня по спине забегали мурашки, от такого не по себе станет кому угодно. — Вот только смерть в данном случае станет для тебя истинной милостью. Ты слишком заигралась, девочка.
