— Кто ты такой, чтобы приказывать нам? — ледяным голосом произнес Барраган.
— Заткнись, Барраган! — злился бывший синигами.
— Твои приказы ничего не стоят, — издевательски фыркнул бывший владыка Лас Ночес. — Или ты наивно полагал, что, став пустым, ты резко станешь одним из нас?
— Я уже пустой! — крикнул он. — Я уже такой же арранкар, как и вы! И я сильнейший здесь, а потому...
— Тогда где твой номер? — спросил старый пустой.
Канамэ нахмурился, не совсем понимая, о чем с ним говорят.
— У всех пустых в Лас Ночес есть номер, у всех членов Эспады, у всех фракционов, у всех... Даже у тех синигами, которых привел Венганза, и то есть номера... И если ты считаешь себя частью нас, то где твой номер?
— Номер... — не совсем понимал он, в чем смысл.
— Ты так высокомерно смотрел на всех нас... Как на животных, которых клеймили люди, как на жалкие инструменты, которые пронумеровали, чтобы различать. Ты сам стал монстром, как мы, но все же побрезговал стать с нами вровень... А теперь, когда речь зашла о подчинении, ты наивно посчитал себя чем-то равным нам?
Теперь Канамэ осознал свою ошибку...
Он действительно пренебрег тем, чтобы поставить себе номер, как у всех в Лас Ночес, показывая, что он, как и Айзен-сама и Гин, выше всех них и превосходит их. Даже став пустым, он не стал клеймить себя цифрой, а остался таким же, как и был, но пустые существа, что отличаются от синигами.
Пусть они и стая, что ненавидят друг друга, но эти номера были для них символом того, что они хоть в какой-то части равны друг другу; даже Карас, пусть не был обязан этого делать, но поставил на своей ладони цифру...
— Что-то тебя не туда понесло, твое величество, — осклабился Гриммджоу, — Номер ничего не изменит. Скорее, он будет ему полезен, — над рукой Сексты закрутилась реацу, складывающаяся в цифры, — Может, небольшое клеймо будет напоминать семьдесят восьмому о его месте? Не дело фракциону лезть в дела Эспады, когда его хозяин молчит.
— А у тебя иногда бывают хорошие идеи, мальчишка. Но не дело нам клеймить чужой скот, его хозяину стоит сделать это самому... — Сегунда почему-то даже не обратил внимания на дерзкий тон Джаггерджака, — А ты, ничтожество, убирайся. Тот, кто даже не видит, что битва давно стала клоунадой, не имеет права говорить с нами...
— Вы... — зарычал бывший синигами. — Вы... Вы... Вы... Вы все... — затрясся он. — ПРЕДАТЕЛИ!!! Я УБЬЮ ВАС ВСЕХ!!!
Последние капли терпения пропали, и он просто сорвался с цепи.
Ярость захлестнула его разум, безумный гнев на всех вокруг, предавших его, вставших против него и защищающих его врага. Быть может, будь он спокоен, то понял бы суть сказанного, но в заполненном безумием разуме не было других мыслей, кроме гнева и желания убивать.
— 'Убью! Убью! Убью! Убью! Убью! Убью! Убью! Убью! Убью! Убью! Убью!!!'
Волна мощи ударила от него, и он...
— Достаточно, Канамэ, — прозвучал голос Айзена-сама.
Из поступи вышел сам Владыка Лас Ночес — и волна реацу, пошедшая от него, что-то внезапно изменила.
Лишь секунду спустя, Тоусен понял, что воздух вокруг наполнился насекомыми. Механическими насекомыми, что обычно использовались для наблюдения.
— Заэльапорро, я не помню, чтобы давал тебе право распоряжаться моими следящими устройствами, и уж тем более — модифицировать их для своих нужд, — произнес в пустоту бывший капитан, — Если ты усмотрел в действиях Зеро произвол, ты должен был вызвать его на поединок или обратиться ко мне, а не действовать так... В качестве наказания я перевожу Року Паламию во фракцию Зеро Эспады. Надеюсь, ты понимаешь, что именно твое решение действовать через мою голову привело к такому результату?
Октава... вмешался? А он даже не заметил. Да, Канамэ был увлечен битвой, но он отказывался поверить, что даже в таком состоянии его восприятие было слабее, чем у Ямми или Гриммджоу. Эспада не могла этого заметить! А значит, это все равно бунт!
— Венганза... не будет... наказан? — выдавил он.
— Он попросил одолжить ему чужого фракциона на время и получил от ее хозяина положительный ответ, не применяя заметного давления. Только и всего.
— Но... как же...
— Битва окончена, — произнес Айзен. — Прошу прощения за своего подчиненного.
Тоусен застыл в шоке...
Айзен-сама... явился... чтобы извиниться за его действия...
Он положил руку на плечо Караса.
— Не нужно... — покачал он головой, на что Зеро лишь фыркнул и пошел вперед, даже не обернувшись.
А вслед за главой Эспады и остальные арранкары начали уходить. Некоторые пошли за ним, а другие — по своим делам...
Сам Канамэ лишь стоял на месте, смотря на спину удаляющегося врага, пока силы не покинули его и он не потерял сознание...
* * *
Как только Канамэ упал, его тело вернулось в изначальное состояние.
Айзен склонился над своим подчиненным и покачал головой, понимая, в каком тяжелом тот состоянии. Если бы он продолжил бой, то, даже не получив новых ран, он от старых мог бы погибнуть. Его тело достигло предела, какого могло выдержать, и еще одна, как недавняя атака, его просто убило.
— М-да, вовремя мы появились, — усмехнулся Гин, которого вся эта ситуация забавляла, а о здоровье Канамэ он даже и не думал. — Еще бы чуть-чуть — и Эспада разорвала бы его на кусочки.
— Нет, — вздохнул Айзен, поднимая раненого. — Они бы просто не успели ничего сделать.
— М? Это как? Что-то я сомневаюсь, что Канамэ-кун сумел бы хоть кого-то ранить в таком состоянии.
— Нет, не смог бы, — вздохнул Владыка Лас Ночес. — Карас бы отсек ему голову в следующий миг, как он попытался бы атаковать хоть кого-то вокруг.
Именно поэтому Айзен и решил прекратить весь этот цирк. Он и раньше хотел, но решил посмотреть, как поведут себя Арранкары.
И их действия весьма удивили Владыку.
Они изначально не собирались вмешиваться в бой. Дуэли они уважали и никогда бы не вмешались в них, но, как только Заэль применил свою ловушку, они собирались прекратить бой, но Карас не дал им это сделать, жестом показал подождать.
Все же он беспокоился за свою репутацию, и, вмешайся его друзья тогда, это бы могло показать его не в лучшем свете перед всем Лас Ночес.
А вот так, продолжив битву даже в таком состоянии и отразив сильнейшую атаку Канамэ, Карас четко дал понять всем, что он силен и опасен в любом случае. Только после этого он дал остановить поединок, но все равно был готов к смертельному удару.
И если бы Канамэ напал именно на Караса, то тот, может, даже не убил бы его. Сильно ранил, очень сильно, но все же остановится в последний миг, не обрывая его жизнь. А вот когда бывший синигами нацелился убить остальных, тех, кого Карас считает своими подчиненными — то есть Эспаду и нумеросов — вот за них он бы убил, не задумываясь.
И они это почувствовали.
Они это оценят.
— Ясно, — хмыкнул Гин. — А что будем делать с Заэлем? Думаете, ему достаточно?
Глупо было вмешиваться в такой поединок и не бояться последствий. Айзен бы остановил бой, если бы кому-то из участников грозила смерть, но, если бы Карас все же погиб, он был бы очень недоволен. И пусть не сейчас, но прямо перед исполнением плана точно бы вызвал Гранца к себе и лично убил бы его. Но все обошлось, пока.
— 'Похоже, я действительно недоглядел, — нахмурился Айзен. — Заэль слишком сильно верит в свою безнаказанность'.
Все же стоило после события с Нелл если не наказать ученого, то хотя бы отчитать, но тогда Соске был слишком сильно занят, чтобы заниматься этим. И вот теперь результат: Заэль начинает вредить его планам, что может негативно сказаться в будущем. Теперь мысль позволить Карасу казнить Октаву не казалась такой расточительной. Если бы не нужда в помощи при расчетах, которые бы самому Айзену делать еще немало, он бы давно избавился от зарвавшегося подчиненного, но пока, увы, еще в нем нуждается.
— Ну, Карас сам просил меня не вмешиваться. Я бы даже этого не сделал, если бы Заэль не сделал свой ход настолько публичным, — усмехнулся Владыка Лас Ночес. — Раз Венганза сам заварил эту кашу, пусть сам и расхлебывает...
С этими словами он понес раненого Канамэ в лабораторию. Его нужно вылечить, а затем провести полный осмотр. Похоже, пустота все же слишком сильно на того влияет...
Эпилог.
Они сидели втроем в закрытом помещении, где не было посторонних. Разве что несколько лоботомированных болванчиков, что обслуживали хозяина и гостей, и не более.
Заэль же выглядел крайне мрачно сегодня.
Проблемы свалились на него весьма неприятным потоком.
Сначала этот подонок Зеро отнял его подчиненную, нагло отобрав ее у него. Он донес эти сведения до Канамэ Тоусена, так как знал, что тот давно ищет предлог для битвы с Венганзой, и надеялся, что синигами сумеет если не убить, то сильно ранить этого подонка. Но на всякий случай подстраховался, настроив собственноручно модифицированных роботов Айзена на излучение поля нужной конфигурации. Он дождался пока Канамэ Тоусен будет не в состоянии заметить активации и включил эмиттеры, дав тем самым уже арранкару возможность победить, но все провалилось, а затем еще и остальные появились и остановили бой.
Эспада ловушку точно увидела, они теперь знают, кто ее сделал, и это знает сам Венганза, но пока почему-то никаких действий не предпринимает.
Лишь то, что Айзен-сама уже вынес свой вердикт и будет недоволен самосудом, удерживало Зеро и остальных от штурма его лаборатории.
— Похоже, у тебя большие неприятности, — усмехнулся Нойтора, отпивая чай. — Пф, ну и гадость. Та ничтожная самка готовила его лучше.
— Ты и сам не лучше, — фыркнул Гранц. — Не забывай, что Венганза копает под нас, и лишь благодаря слову Айзена-сама он еще не пришел за нами.
— Пусть приходит, и я убью его! — оскалился Куинта. — Я не боюсь!
— Идиот, он убьет тебя раньше, чем ты поймешь, что он рядом с тобой, — фыркнул Октава. — Я установил ловушку, основываясь на тех данных, что сумел собрать, но даже так, он все равно выжил. Второй раз он на такое не попадется.
— Это точно, — произнес Аарониеро. Девятый Эспада снял свой шлем и предстал в человеческом облике без своей колбы. Так он был куда разумнее и имел хотя бы псевдосознание, что не тонет в голоде. — У меня есть воспоминания о его прошлом, пусть лишь крупицы, и он наверняка уже все о вас знает, но чего-то ждет.
— Чего ему ждать? — не понял Нойтора. — Он же тут и так главный, может прийти и убить нас.
— Он ждет, когда Айзен-сама уйдет, — произнес Восьмой. Оба собеседника повернулись к нему с немым вопросом на лицах. — Айзен-сама когда-то посвятил меня в часть своих планов, когда мы работали вместе... — сказал он. — Когда он заманит в Лас Ночес часть капитанов-синигами, тем самым раздробив силы Готея, он с первыми номерами Эспады отправится исполнять основной план, а нас оставит убить синигами.
— Значит, Венганза ждет, когда Айзен-сама отвернется, чтобы спокойно убить нас, а потом свалить всю вину на синигами?
— Это самый логичный вариант, — согласился Заэльаппоро.
— И что тогда делать?
Вопрос повис в воздухе.
Пока что они живы и Зеро не тронет их. Точнее, Заэля и Нойтору: Аарониеро тут в целом ни причем, хотя он и понимал, что жив пока только потому, что не провоцирует Венганзу. Да, он хочет сожрать тех детей, обглодать их кости и насладиться муками, но инстинкт самосохранения четко давал ему понять, что, если он не удержит аппетит в узде, его убьют раньше, чем он даже слово скажет.
— Мы убьем его, — заявил Октава.
— Что?!
— Как?
— Не сейчас, — пришлось вздохнуть Заэлю. — Мы дождемся того дня, когда Айзен-сама уйдет. Мы подготовимся. Разработаем план. Создадим нужные нам условия. А пока будем сидеть и готовиться. А затем, когда придет время, мы нанесем наш удар...
— Но как объяснить все это Айзену-сама? — спросил Куинта. — Не думаю, что он обрадуется...
— Айзен-сама ценит эффективность, а не бесполезный мусор, — усмехнулся ученый. — Не будь это так, он давно бы сказал что-то после того, как мы избавились от Неллиел. А значит, если мы убьем Венганзу и избавим Лас Ночес от ничтожных паразитов, он будет доволен. Когда он вернется сюда, его будут ждать чистые стены и отсутствие слабаков.
Эта идея понравилась остальным.
Они улыбнулись, понимая правоту слов ученого.
В этот момент в голове каждого возникла мысль, как провернуть все с выгодой именно для себя и даже с возможностью потом избавиться от союзника, чтобы обезопасить свою жизнь.
И, если бы они не были поглощены этими мыслями, они бы заметили, что один из лоботомированных болванчиков странно моргнул и отвернулся...
* * *
Отодвинув штору, он вышел на балкон, чтобы немного подышать свежим воздухом и передохнуть. Все же лечение Канамэ после такого боя было весьма непростым делом, подчиненный израсходовал почти все силы и был близок к смерти от истощения.
Теперь, обдумывая всю ситуацию со стороны, он все же пожалел, что не вмешался сразу. Репутация Канамэ перед Эспадой и так оказалась подточена, а тот еще и почти погиб. Все же Карас действительно опасный боец — даже будучи лишен своего шундо*, он не слишком ослабел.
Заэль все же зря применил ту ловушку, теперь Карасумару будет о ней знать и точно поймет, на что его враг способен — второй раз не попадется. Но это уже пусть они сами между собой решают, Соске уже решил, его вмешательства было более чем достаточно. Заэльаппоро, в любом случае, отработанный материал. Как только Айзен начнет исполнение плана и покинет Лас Ночес, Гранц умрет, и это уже ничто не изменит.
Жалко немного — все же Заэль был одним из первых его соратников среди пустых и, будучи некогда очень могущественным Вастер Лордом, они многому друг у друга научились, практически стояли в основании Эспады.
Но непомерное эго и самоуверенность сыграли с пустым злую шутку, превратив его из самого могущественного создания Хуэко Мундо в слабейшего из Эспады. И ладно это, но, похоже, отделение части своей души очень негативно сказалось на его мозге, отчего при всем гениальном интеллекте Заэль может проявлять поразительную близорукость и несообразительность.
Увы, исправлять это не только поздно, но и сам ученый почему-то считает себя совершенством.
Но, так или иначе, это уже не его проблемы. Пусть сам разбирается, он мешать не станет.
Айзен посмотрел со своего балкона на весь раскинувшийся под ним Лас Ночес.
Крепость внушала, она восхищала, и этот вид действительно радовал синигами. Да, это все результат иллюзии, но даже так смотрится действительно приятно. Еще бы море добавить и зеленые насаждения, и это место действительно можно будет считать кусочком рая в пустоте.
Но, увы, на это и времени нет, и смысла этим заниматься — тоже.
— Этим будет заниматься уже Карас, — усмехнулся Айзен.
Да, Карас порадовал Айзена. То, ради чего он и был приведен сюда, он выполнил с поразительной скоростью и точностью.
Арранкары по своей природе одиночки, которые предпочитают маленькие компании или вообще никого постороннего. Они как кучка волков, которых насильно загнали в одну клетку и запретили грызть друг другу глотки. Вот они и сидят по углам, рыча, скалясь и выжидая атаки врага.
