Через пару минут турианцы уже не были в этом уверены. Если крейсера гетов ничем не выбивались из общего ряда — да, опасные, да, их много, но ничего особенного — то флагман... Щит у него был мощным. Точнее, очень мощным. Точнее, невероятно, несуразно, абсурдно мощным. Не то что бы на нём сосредоточился огонь всего флота — целей хватало. Но обстрел парочки дредноутов он игнорировал с издевательской лёгкостью, даже не стреляя в ответ. Работали только лазеры ПОИСКа — с неестественной, завораживающей мощностью и точностью. Да, возможно, у флагмана все ресурсы ушли на защиту, и выстрел главного калибра даже щит крейсера не повредит. Возможно. Вот только верилось в этот вариант с трудом.
Ситуация осложнилась, но до "критической" было ещё далеко. У защитников Цитадели тоже имелись козыри.
Во-первых, два турианских флота, дежуривших у ретрансляторов и способных прийти на помощь защитникам в течение десяти минут. Во-вторых же...
— "Цитадель-центральная", закрыть станцию!
Да, Цитадель складывает свои лепестки не каждый день. Да, экстренное закрытие чревато жертвами. Но если позволить гетам прорваться к жилым секторам, жертв будет на порядки больше.
Диспетчеры "Цитадели-центральной" ответили: Бенезия не стала распылять силы и захватывать пункт управления станцией. Но на этом список хороших новостей исчерпывался.
— Команды не проходят, система не отвечает!
В зале Совета Бенезия всё так же стояла у голографической консоли, и директору СБЦ было как-то не до неё.
— Покинуть Цитадель! Эвакуировать Совет!
Простое естественное очевидное решение. А вот насколько оно было правильным?
Советники спаслись. Флагман флота цитадели, дредноут "Путь Предназначения" более-менее успешно отстреливался от гетов (хотя, конечно, перестрелка в облаках межзвёздного газа на пистолетной дистанции — не совсем то, для чего создавался этот красавец). Какой-то отчаянный капитан крейсера то ли случайно, то ли намеренно пошёл на таран "Властелина" — но корабли разминулись, и остановить флагман гетов не удалось. Исполинская каракатица продолжала падать на Цитадель, а станция неторопливо начала закрываться. В точно рассчитанном темпе, с точно рассчитанной скоростью — так, чтобы "Властелин" успел проскользнуть сквозь закрывающиеся створки, а остальные корабли — нет.
Жнец расправил свои "щупальца" и грузно осел на Башню Совета. Для активации масс-реле требовалось немного времени. Совсем немного времени.
* * *
В штабе Пятого флота Альянса систем, базирующегося на Арктур, царила нервозность.
Всё началось несколько дней назад, когда то ли батарианцы, то ли сами люди сбросили астероид на человеческую колонию Терра-Нова. Инцидент был не то что бы громкий — из ряда вон выходящий, просто-напросто не имеющий аналогов. И Совет решил подстраховаться: наряду с оказанием гуманитарной помощи он запретил военным флотам людей покидать пространство Альянса. Чтобы не создавать излишнюю напряжённость, до окончания текущего кризиса. А для контроля послал своих наблюдателей, и в штаб Пятого флота попал турианский генерал Партинакс.
Понятное дело, такая ситуация удовольствия не доставляла никому: ни политикам, ни адмиралам, ни прочим штабистам, ни самим наблюдателям. Но все мужественно выполняли свои обязанности и пытались делать вид, что всё в порядке.
Когда от Цитадели начали поступать панические сообщения "КАРАУЛНАСАТАКУЮТМЫ НЕСПРАВЛЯЕМСЯ!!!", командующие флотами выполнили чёткий и однозначный приказ: остались на месте. Все, за исключением Стивена Хакета.
Пятидесятилетний адмирал каким-то звериным чутьём понял: происходящее — важно. Неимоверно важно. Приказ был отдан, и ничто не могло помешать Пятому флоту прибыть в систему Вдовы... ну, кроме генерала Партинакса, разумеется.
— Адмирал, вы забываетесь! Немедленно прикажите флоту отменить прыжок.
— У Цитадели сейчас сражаются, — хриплый голос Хакета был сильным и уверенным, — вы хотите оставить своих собратьев без подкреплений?
— Шестой и Двадцать третий флоты Иерархии вот-вот прибудут в систему Вдовы. Для противостояния гетам этого более чем достаточно.
— Три — это лучше, чем два, генерал, — жёстко ответил Хакет.
Турианец угрожающе пошевелил мандибулами.
— Лучше. Но я не уверен, что их будет три. В последнее время вокруг Альянса кружится подозрительно много беспочвенных подозрений. Лучше уж разрешить их после победы, чем получить очередной сюрприз во время боя с гетами.
— Вы обвиняете...
— Ничуть. Просто запрещаю. Повторяю: вам там делать нечего, Иерархия справится своими силами, любые посторонние корабли будут сочтены пособниками гетов.
Стивен Хакет молчал почти полминуты.
— Пусть это останется на вашей совести, генерал. Приказ по флоту: отмена прыжка к Цитадели. Всем кораблям сохранять повышенную боевую готовность. Хакет отбой.
Конгломерат сознаний, контроллируемый Ребеккой Джордан
Ну, можно сказать, что время мы рассчитали правильно. Когда "Рауль" уже проходил мимо лепестков Цитадели, в системе внезапно стало очень жарко.
Неизвестно, успеваем ли мы приземлиться в доках и добраться до Башни — пройти придётся пол-Президиума. А высадиться поближе нево... кстати, можно! Прямо на Башню Президиума!
К сожалению, "Рауль" был грузовым, а не десантным кораблём, и высадить нас прямо на Башню было непросто даже для нас-Джокера (особенно если учесть вращение Цитадели). К счастью, мы захватили пару "Кадьяков", позволяющих решить эту проблему.
Само десантирование проходит бодро. Всем как-то не до нас, но шальные снаряды то и дело мелькают в опасной близости. Специально Цитадель никто не обстреливает, но промахи гетов нередко оборачиваются взрывами в жилых секторах. От мысли о том, сколько народа сегодня погибнет, становится грустно. Впрочем, если мы проиграем, погибнут вообще все.
Поэтому нам нужна ещё одна победа. Одна-единственная. Для всех жителей галактики.
Магнитные башмаки прилепляются к стене Башни. Успеваем... нет. Чуть-чуть, но не успеваем: аккурат сквозь смыкающиеся лепестки проходит "Властелин".
Мы-Джокер спешно уводит "Рауль" в сторону дока. Удачно, но нам сдаётся, что задержись корабль хоть на чуть-чуть — и Жнец походя смахнул бы его с доски. А корабль важен. Именно на нём остался квантовомеханический коммуникатор.
Далёкое тёмное пятнышко споро наплывает на Башню, становясь уже и не далёким. И не пятнышком. Вынуждены подождать — здесь мы в безопасности, но если подойти поближе, то нас может играючи смять одной из исполинских "ног".
Толчок, мягкий, мощный, неотвратимый. Башня содрогается, и нам-Ребекке не удаётся устоять на ногах. "Властелин" обхватывает исполинскую колонну так уверенно и чётко, как будто проделывал это не один раз. Как будто Башня — его неотъемлемая составная часть. Возможно, что так оно и есть.
А теперь ходу, ходу! Неизвестно, сколько у нас времени, но всё оно весит очень дорого. Дороже золота. Дороже алмазов. Да можно ли вообще оценить всю цивилизацию разумных?!
Сопротивления нет. С одной стороны, хорошо — дойдём быстрее. С другой — это значит, что все силы матриарха стянуты в Зал Совета. Сколько их там? Кабы знать. Хотелось бы верить, что одна-единственная Бенезия, но на такую удачу рассчитывать не стоит.
Где-то там, сверху, тревожно пульсируют огни жилых секторов — миллионы существ оказались в ловушке. Неторопливо бьёт о башню одна из ног "Властелина", и это зрелище в новинку для всех наших частичек. А мы спешим. Мы уже у цели. Каждая частичка испытывает короткий момент растерянности, когда гравитация Башни меняет местами стены и пол. И...
— Убийца. Ты всё-таки пришла.
Голос Бенезии наполнен яростью. Кажется, окажись мы-Ребекка один на один с азари — и матриарх разорвёт нас на части, даже не прибегая к биотике. А народу в зале много. Настороженные азари, вечно бдящие геты... нас больше. Но ненамного.
— Тебе ли говорить об убийствах? — выступает вперёд мы-Сарен. — Ты видела записи, Лиара сама молила о смерти.
Вокруг Бенезии вспыхивает синее сияние.
— Не смей марать имя моей дочери своим поганым языком, Ребекка! Если бы не ты, Лиара стояла бы здесь, рядом со мной, в ожидании наших новых владык!
— Тут стояла бы безмозглая кукла с полностью порабощённым разумом, — усмехается мы-Сарен. — Поверь, мы-я знаю, о чём говорю.
— Тебе ли говорить о порабощении? Тебе ли, пожирающей чужие личности, чужие сознания, чужие жизни, прикрываясь жалким лепетом о том, что они якобы согласились на это добровольно? Лучше уж Жнецы. Они, по крайней мере, честнее.
Бесполезно. Весь этот разговор бесполезен. Чем дольше мы говорим, тем ближе "Властелин" к своей цели.
— Хватит, — роняет мы-Сарен, и в зале звучат первые выстрелы.
"Надо успеть, пока не началось", — напряжённо думает мы-Ленг. Бенезия ещё больше выпрямляется, и в Зале звучит страшный, неестественный голос.
— ПОЛУЧАЮ ПРЯМОЙ КОНТРОЛЬ
"Началось", — вздыхает Ленг.
* * *
Против нас — легендарные азари-коммандос, лучшие биотики в галактике. Геты, воплощение бесстрастности, механической точности и скорости электронных реакций. И невообразимый хаск, родившийся из Бенезии, под прямым управлением "Властелина".
А за нас — четыре десятка ксеноморфов-биотиков в специализированной ксеноморфьей броне. И мы — колонисты Надежды Чжу, наёмники "Тёмной звезды", террористы "Цербера". Среди частичек мало биотиков, но мы объединены общим сознанием и обладаем памятью и навыками Заида, Джек, Сарена, Ленга. В принципе, мы немного сильнее, и со временем способны победить. Вот только времени у нас и нет!
Мы засели в нижней части зала, враги заняли оборону в верхней. Волны биотики рвут и корёжат пространство, под концентрированным огнём щиты держатся не дольше пары секунд, а каждая потеря отзывается у нас-меня тупой головной болью. Тело Ребекки просто не предназначено для хранения и координирования такого количества сознаний. Нам давным-давно пора укореняться! Увы, сейчас это ну абсолютно невозможно.
Долго. Так мы будем возиться слишком долго. Придётся рискнуть.
Даём команду ксеноморфам, и два десятка особей запрыгивает на опоясывающий зал балкончик. Азари пытаются сосредоточить на них огонь и биотику, но чёрные монстры неплохо защищены, да и мы их прикрываем. На балкон прыгает Бенезия-хаск, молниеносно убивает двух ксеноморфов и прежде, чем наши успевают ответить, отступает. Игнорируя потери, создания "Цербера" сосредотачиваются и прыгают вниз, прямо на пол перед консолью управления Цитаделью.
Двое убито, остальные занимают круговую оборону, один склоняется над терминалом, биотический заряд Бенезии разрывает его голову, на его место становится другой. Мы-Сарен знает нужные коды, и Цитадель начинает медленно, словно нехотя, раскрываться.
Так. Теперь держаться. Ни в коем случае не пускать противника к консоли, зажать их "в два огня". Могут ли они что-то сделать?
А ведь могут. Атаковать нас-Ребекку Джордан. Мы-я — самое слабое звено, с гибелью тела нас-Ребекки связь рассыплется. Поэтому мы-я держусь в тылу, под охраной нас-Ленга. Жаль отвлекать эту частичку от боя, но ничего не поделаешь.
Правильно! Мы-Арселия замечает резкий, почти мгновенный прыжок. Короткое мысленное обращение к ксеноморфу, и нас-меня прикрывает биотический щит. Вовремя — Бенезия уже рядом. Выглядит она чудовищно, от того матриарха, что стояла перед нами всего пару минут назад, не осталось практически ничего. Кожа, вспухшая пульсирующими червями проводов, пылающие злым красным светом глаза, выступившая сыпь мертвенных огоньков, просвечивающие штыри и шланги... Это уже не было азари, нет, это был какой-то неестественный, искажённый, осквернённый сплав плоти и металла. Весьма эффективный, к сожалению.
Стреляем в упор, но щит Бенезии держит. Она швыряет деформацию, но поглощающее поле ксеноморфа исправно выполняет свою задачу. Ленг задевает хаска своим лезвием, но ей от этого ни жарко ни холодно. Бывший матриарх изворачивается и прыгает прочь. У консоли осталось всего десять ксеноморфов. Мы-Джулиана Бэйнем приканчивает одну из азари, но пропущенный выстрел отправляет её тело на пол, а сознание — в глубины нашего-моего разума.
Цитадель уже достаточно широко раскрыла створки. Судя по наблюдениям нас-Джокера, дополнительные турианские флоты пришли как нельзя более вовремя. По крайней мере, геты успели повредить "Путь Предназначения", турианцы уничтожили крейсера синтетиков буквально в последнюю минуту.
— Говорит представитель "общегалактической террористки Эллен Рипли", если кто-то ещё верит во всю эту чушь, — раздаётся в эфире голос нас-Джокера. Должен же хоть кто-то во всех этих флотах прослушивать стандартные частоты? — Эй, парни, видите ту креветку, что присосалась к Башне Совета? На вашем месте я бы её уничтожил. Потому что если этого не сделать, то скоро здесь будет дофига подобных кораблей!
Дальнейшее можно объяснить разве что чудом. Турианцы отвлеклись от увлекательного добивания гетов и нацелились на "Властелина". Видимо, близость смерти благоприятно сказывается на мыслительных способностях, и кто-то из советников всё же прислушался к хорошему совету.
Куча орудий вгрызлась в обездвиженного Жнеца, щит начал проседать, переливаясь красными молниями, и тогда "Властелин" ответил. Залп его главного орудия был похож на непрерывный красный луч — кажется, это струя раскалённого металла? Что это — личное наблюдение, данные маяка, память торианина? Неважно. А вот мощность орудия важна. Очень угнетающая мощность. Один залп — минус один турианский крейсер.
Увы, тут мы ничем не можем помочь. Остаётся уповать, что вояки сожмут зубы и додавят Жнеца, невзирая на потери. Иначе конец.
У консоли осталось всего пять ксеноморфов, но держатся уверенно, и помощь им не требуется. Все геты выведены из строя: сожжены электромагнитными гранатами, взломаны, уничтожены "перегрузкой", искорёжены биотикой, нашпигованы пулями. С азари-коммандос ситуация похуже, но мы всё равно уверенно дожимаем остатки их отряда. Если бы не Бенезия! Хаск скачет по залу, словно не испытывая усталости, а на уровень владения биотикой прошедшие метаморфозы влияния не оказали. Вот она неожиданным ударом убивает нас-Элизабет Бэйнем: дочь ненадолго пережила свою мать. Наша-моя голова наполняется ноющей болью. Слишком много потерь, слишком мало активных частичек, слишком слаба основа, слишком, слишком, слишком.
Мы-Аллестия первой замечает это. Частички прыскают в стороны. Мы-Ребекка тратит пару секунд, чтобы объяснить ситуацию ксеноморфам — увы, хоть эти великолепные существа и способны к мысленному общению, принять их в себя мы не можем. Задержка оказывается роковой — хаск притягивает нас-меня к себе.
Мы-Ленг врезается в нас-меня, выкидывая тело Ребекки из опасной зоны, но сам попадая в область притяжения. Хаск пытается отпрыгнуть в сторону, но мы-Ленг хватает Бенезию за руку, берёт её в захват, матриарх изгибается, пытаясь то ли вырваться, то ли убить докучливого человека.
Обломок турианского дредноута проламывает стеклянную крышу зала и падает на пол. В том числе — на Бенезию.
