Любой гражданский, который сегодня не превратится в ксеноморфа, завтра будет убит или, того хуже, превращён в хаска. Если мобилизационным потенциалом не воспользуемся мы, то им воспользуются Жнецы. Единственное, о чём приходится сожалеть — что ксеноморфов удаётся выращивать десятками тысяч, а не десятками миллионов. Да, мы безумны, я знаю.
Но эта тактика приносит плоды. Я уже показывала кадры из освобождённого лагеря, а отбить его и спасти пленных удалось только благодаря ксеноморфам. Плохо только, что воздух полностью контролируется Жнецами. К счастью, в крупных городах много подземных коммуникаций, а ксеноморфы умеют рыть очень быстро.
И напоследок, дорогие зрители, вы увидите уникальное зрелище — заражение лицехватом в прямом эфире.
Прошу прощения, у меня возникли некоторые разногласия с офицером Пирсоном.
Да, Айден, я уверена. Я только что разрекламировала ксеноморфов, и чего будут стоить мои слова, если я сама не пройду до конца тот путь, по которому идут десятки тысяч людей? Тут речь идёт даже не о журналистской этике, а о полной утрате человеческого достоинства.
Лучше помоги справиться с камерой. Кадры должны быть хорошими.
Так, вот это и есть яйцо ксеноморфа. Довольно большое. Берём специальные щипчики, аккуратно раздвигаем лепестки... фу, гадость!
Вы видите... То существо, что я держу перед собой, мы называем "лицехватом". Восьмилапое членистоногое нечто с длинным хвостом. Оно тоже управляется маткой, но в данный момент доктор Маринетт координирует одну из боевых операций. Как видите, лицехват несколько... довольно... тьфу! Он чертовски отвратителен! А мне его придётся на лицо класть. Ох.
Так, сейчас я ложусь на кушетку, так как сразу после заражения потеряю сознание. Через несколько часов из меня вылупится грудолом, тело при этом умрёт. Это промежуточная стадия, аналогичная куколке. Грудоломы неразумны, но, набрав достаточную массу, линяют и превращаются в полноценных ксеноморфов. Да-да, это ужасно и всё такое.
Так...
В общем, до новых встреч, дорогие телезрители. Голосовых трансляций не обещаю, да и те, кто смотрят FCCNews из-за моей милой мордашки, будут разочарованы. Зато репортажи из самой гущи боя гарантированы. Не знаю уж, насколько долгие.
Но зато Жнецы увидят, как умеют умирать репортёры.
Сейчас, сейчас, я сама положу паразита на лицо.
Мерзость.
42. Решение
Виртуальный наблюдатель
В полутёмном подземном помещении, расположенном... а где оно, кстати, расположено? Понятно, что на Земле. Скорее всего, где-то в Евразии. Но точнее судить трудно.
Эта комната выглядела как причудливая смесь логова инопланетного монстра с футуристическим вычислительным центром. Огромные, сочащиеся слизью яйца ксеноморфов мирно соседствовали со светящимися голографическими экранами. Обитатели этого фантастического подземелья тоже выглядели странно. Стройная голубокожая азари примостилась рядом с чёрной восьмиметровой многоножкой, а неподалёку сидела юная человеческая девушка. Ну, наверное, человеческая — зелёные глаза, кожа и волосы заставляли в этом усомниться. Да и её одежда была странной: пусть весьма строгой и пристойной, но сильно смахивающей на древесную кору и листья.
Один из голографических экранов был пуст — собеседник пока ещё не подошёл. Второй же показывал статичную картинку существа... прохожий, увидевший такого монстра на улице неделю назад, испытал бы что-то среднее между ужасом и отвращением. Сейчас бы он просто пожал бы плечами. Обычный ксеноморф, ну и что? Повезло, что встретил его, а не тварь, преторианца или баньши!
Собрать столь представительную конференцию было большой удачей. Квантовомеханических передатчиков на Земле оставалось мало, и с каждым днём их количество монотонно убывало. Но каким-то чудом присутствующим удалось достать вторую по ценности вещь на планете (первой были космические корабли, способные улететь с планеты, и их количество было величиной мнимой). А собеседники на той стороне "провода" умудрились заполучить парный передатчик и теперь могли общаться. Недолго. Пока не кончится ресурс ансибля. Пока Жнецы не раскопают это логово и не найдут базу "Цербера" в космосе. Но время пока было.
"Сестра, — бежали по экрану лихорадочно печатаемые строчки, — у меня всё хорошо, конечности регенерировали. Как дела у тебя?"
— Если рассматривать только моё состояние, то я в порядке, — голос у девочки был... обычным. Довольно красивым, но обычным. Никаких потусторонних интонаций, никаких загадочных хрипов или взвизгов, никакой истеричной эмоциональности или неестественного спокойствия.
"Ты наконец-то научилась отделять себя от коллективного разума?! Твоё тело стало каким-то особенным?" — безликим печатным текстом трудно выразить радость, но Ньют это удалось.
— Нет. Оригинальное тело Ребекки Джордан было уничтожено три дня назад во время бомбардировки, — в интонациях девушки чувствовалось лёгкое огорчение, как у человека, сожалеющего о помятом воротничке или заляпанных грязью брюках. — Её сознание, как и сознания остальных частичек, сохранено в корнях, ушедших далеко вглубь земной коры, и в нескольких резервных хранилищах. Я — растительный клон, эмулирующий сознание и поведение Ребекки. Благодаря основному телу я могу имитировать стиль речи обычных людей.
"Эмулировать? Имитировать?" — на сей раз вопросы появились с задержкой. Кажется, ксеноморфу было трудно осознать услышанное.
— Да. Прекрасный инструмент для взаимодействия с миром. И, что немаловажно, легко возобновимый. Кстати, торианину такое недоступно. Одно из многих отличий между моим основным телом и этим сорняком.
"Сестра", — написала Ньют и на некоторое время замолчала, — "а ты можешь создавать клоны, в которых будут не эмуляции, а полноценные личности? Тебя, Джек, кого-нибудь! Помнишь, ты же обещала им всем бессмертие!"
— Могу, разумеется, — клон Ребекки Джордан пожал плечами. Впрочем, картинка не передавалась, слова на этой стороне преобразовывались в текст для экономии трафика, — но зачем? К чему возвращаться на предыдущий, уже пройденный этап? Ни одна из личностей, слагающих сознание моего основного тела, не выразила подобного желания. И все они бессмертны, я сдержала свои обещания.
"Но неужели они хотели ТАКОГО бессмертия?!! Если "твои частички" отказываются от тел, значит, они уже непоправимо изменились! Сестра, что же будет дальше?"
— Я буду спасать людей от Жнецов, — в голосе Ребекки впервые за весь разговор прорезались сильные эмоции, — именно ради этого я прилетела на Землю! Это трудно, Жнецы уже создали наномашины, очищающие воздух от моих спор. Я стараюсь спасти всех, но у меня не получается спасти всех! Ты спросила, как у меня дела? У меня всё в порядке, я-то бессмертна и трудноуничтожима, а вот человечество гибнет!!! Одна мысль о том, сколько людей умрёт, не дожив совсем чуть-чуть до бессмертия, сколько превратится в хасков и достанется Жнецам, доводит меня до исступления!!! Пока мне удалось принять всего шестьдесят пять, и этого мало, безумно мало!!!
Закончив столь страстную речь, Ребекка как-то вся обмякла и тяжело задышала. Ньют тоже никак не комментировала её взрыв эмоций. Лишь несколько позже она неуверенно уточнила:
"Шестьдесят пять тысяч? И ты у всех спрашивала согласия?"
— Шестьдесят пять миллионов. И нет, теперь не спрашиваю. Всё равно остальные альтернативы хуже.
Молчание.
"Мне кажется, что я теряю сестру. Что она уходит, растворяется в миллионах сознаний. Что от неё почти ничего не осталось"
— Мне кажется, что я теряю сестру, — ответила Ребекка, — что Жнецы рано или поздно убьют её, и я ничем, ничем не смогу её защитить. Увы, я не умею принимать в себя ксеноморфов.
Загорелась картинка на втором экране (передатчик, конечно, был один, а вот терминалов, с которых можно было получить к нему доступ — двое). Там тоже красовался ксеноморф, только ещё более... внушительный.
"Прошу прощения за задержку", — напечатала Миранда.
Янис коротким мысленным импульсом привлекла внимание Дениса и спросила:
— Как обстановка?
"Отвратительная. Во время сражения за Арктур Хакет пожертвовал Вторым флотом, чтобы увести Третий и Пятый. Военные силы у людей есть, но контратаковать Жнецов — значит, гарантированно их лишиться. Кроме Земли, пришельцы напали на Палавен и Кхар'Шан. У Сур'кеша и Тессии пока всё спокойно, но только пока. Насколько я знаю, турианцы ищут союзников для проведения контратаки у Палавена, но пока безуспешно. Найти выход не удаётся.
— Совсем? — уточнила Янис.
"Предложено множество способов уничтожения Жнецов, но они или нереализуемы — вроде аннигиляции или атаки чёрными дырами — или абсолютно бесполезны. Гамма-лазеры с ядерной накачкой не смогли даже проплавить броню. Ракеты со стомегатонными термоядерными зарядами сбивались на подлёте, а при единственном удачном и достаточно близком взрыве Жнец получил повреждения, потерял боеспособность, но остался цел. Сейчас турианцы планируют наземный термоядерный взрыв подобной мощности; возможно, ударная волна, в отличие от излучения, сможет уничтожить Жнеца. Потери, конечно, будут безумными.
Кроме того, я вместе с доктором Амандой Кессон разработала способ, который, теоретически, способен уничтожать ретрансляторы. Но для этого необходимо направить к нему астероид размером не менее пятнадцати километров. Из плюсов — энергия взрыва составит что-то около зеттатонны тротилового эквивалента — четыре на десять в тридцатой степени джоулей. Предположительно, такой взрыв способен уничтожить даже Жнецов. Но монтаж двигателей на астероидах и их разгон — процесс долгий"
— Сомневаюсь, что Жнецы будут смотреть на это благосклонно, — заметила Ребекка.
"Именно. Мы планируем взорвать ретранслятор в какой-нибудь отдалённой и малопосещаемой системе для проверки теории. Но даже если задуманное удастся, панацеей это не станет. Жнецы умеют летать на сверхсветовых двигателях, и достаточно быстро. Ребекка, скажи, ты помнишь хоть что-то о том супероружии, что строили протеане?!"
— Ничего. Я понятия не имею, где искать чертежи. Но даже если мы его найдём, то сомневаюсь, что успеем построить. Кроме того, — девушка вздохнула, — протеанам оно точно не помогло.
"У кого-нибудь есть хоть какие-то идеи?" — напечатала Миранда.
Повисшее молчание вполне претендовало на звание "выразительного".
— Мне горько, — внезапно начала озвучивать слова Дениса Янис. — Мне горько, что этот мир, что это будущее, в которое я попал, настолько несправедливы. Что цивилизации гибнут тут раз за разом, с механической неизбежностью.
Промолчав, продолжила:
— А ведь я когда-то был человеком. Рос на рубеже двадцатого и двадцать первого веков, когда у людей в космосе только "Мир" да МКС летали. Читал книжки, в которых описывалось будущее человечества. Разное будущее. Некоторые варианты были столь же горькими, а в иных хотелось жить и работать. Особенно мне запомнилась книжка, я читал её в классе пятом-шестом. Там описывался мир, в котором не было звёздных войн. Там любой цивилизации, развившейся до уровня межзвёздных полётов, не требовалось воевать. Высокоинфернальные цивилизации до выхода в космос просто не доживали, погибая от внутренних причин. Ефремов, "Туманность Андромеды".
Ксеноморф поднял и опустил голову, и Янис закончила:
— Собственно, я и предлагаю отправиться в туманность Андромеды.
"Невозможно" — категорически ответила Миранда. И через некоторое время расшифровала.
"Я уже думала о том, чтобы попытаться сбежать — правда, в пределах этой галактики. Поняла, что попытаться можно, сбежать — нет. По крайней мере, теперь. Корабль на сверхсветовом двигателе оставляет после себя след тёмной энергии, хорошо заметный в течение долгого времени. А двигатели Жнецов значительно совершеннее наших. Догонят и уничтожат. Кроме того, мы не знаем возможностей разведывательной сети захватчиков. С одной стороны, четыреста миллиардов звёзд так просто не обхватить. С другой стороны, у роботов на это было много, очень много времени"
— И меня это огорчает, — вздохнула Ребекка. — Не исключаю, что после Жатвы Жнецы оставят в Солнечной системе своих наблюдателей. На первых порах мне придётся постараться, чтобы ускользнуть от их внимания. Ничего, кое-какие идеи у меня есть.
"Теперь насчёт путешествия в галактику Андромеды, — продолжила Миранда. — То, что у нас нет кораблей с такой автономностью, это ещё полбеды. Их можно построить. Но передвижение со сверхсветовой скоростью требует ядра нулевого элемента, которое постепенно накапливает заряд. Через несколько десятков часов его необходимо разряжать, на планете или специальной станции, иначе ядро разрядится на корпус, уничтожит экипаж и выжжет электронику. И нет, разряжать ядро "постепенно", "во время полёта" нельзя. Уже пробовали"
Идея была похоронена, едва появившись. А спустя несколько секунд, одновременно с репликой Ребекки, Ньют написала своё сообщение.
— Тахионный двигатель.
"Тахионный двигатель"
Ответ Миранды был коротким:
"Чёрт!"
Через десяток секунд она добавила более развёрнуто:
"Чёрт побери! Это может сработать".
Может ли это действительно сработать, Миранда выясняла ещё пару минут.
"Во время крушения на Акузе мы добыли образец тахионного двигателя, разворачивающего световой конус в пространстве Минковского на сорок пять градусов. Но для практического использования двигатель подходил мало. То, что он даёт скорость в три четверти светового года в сутки — это ещё полбеды. Но при таком способе путешествия с точки зрения внешнего наблюдателя время не растягивается, а сжимается! Если вам нужно добраться до звезды в тридцати пяти годах отсюда, то для экипажа и пройдёт тридцать пять лет, когда для внешнего наблюдателя — чуть меньше двух месяцев. Нам этот способ не подходит — лететь до Андромеды два с половиной миллиона лет невозможно.
Но кажется, что мы с Ньют нашли интересный выход. Если задействовать технологии нулевого элемента и более совершенные конструкционные материалы, можно добиться интересных результатов. Повернуть световой конус на девяносто градусов, затем расширить его, подав крайне слабый ток на ядро нулевого элемента, и немного разогнаться. Общий эффект схож с движением на субсветовой скорости, но не требует столь чудовищных затрат энергии. По меркам внешнего мира пройдут миллионы лет, а на корабле — лишь три-четыре тысячи.
— Миллионы? — присвистнула Янис. — Есть ли вообще смысл куда-то лететь?
— Если вы считаете, что я смогу справиться со Жнецами... — пожала плечами Ребекка. — Но мне кажется, что идея стоящая. Когда (и если) я одолею Жнецов, то пошлю межгалактический корабль в Андромеду и сообщу колонистам... ну, их потомкам, неважно, о своей победе. Пусть летят. Экспансия — это всегда хорошо.
"Ты с такой лёгкостью говоришь о столь длительных промежутках времени?" — напечатал Ньют.
"Мне бы продержаться ближайшее время — дни, месяцы, годы. Пережить Жнецов. А потом миллионом лет больше, миллионом меньше — какая разница?
