— Разбудишь часа через четыре, моя смена — вторая. Думаю, выйти придётся ещё затемно: сутки на планете длинные.
— Нет, — возражает Рипли, — ты ещё не поправился. Второе дежурство тяжелее, оно — моё.
— Первой буду дежурить я, — заявляет девочка.
— Ньют, — присаживаюсь рядом с ней на корточки, — ты ещё ребёнок. Спи спокойно.
— На Ахероне мне приходилось не спать сутками, чтобы вовремя сбежать от... — небольшая запинка, — них. Я справлюсь.
Задумчиво смотрю на обиженную мордочку Ребекки и не нахожу ответа.
— Ньют, — рядом садится Эллен, — я верю, что ты способна подежурить. Но сможешь ли ты вовремя поднять тревогу? Например, если паразит подкрадётся сзади и обхватит тебя за шею? Извини, что приходится спрашивать такие вещи.
Девочка задумывается, а потом отвечает:
— Мама, папа, научите меня стрелять из винтовки. Пожалуйста. Я успею выстрелить, обещаю.
Боевое оружие — ребёнку?! С другой стороны... Она прошла через ад, в котором ломались ветераны. И "папа"... Так меня никто не называл.
Рипли выпрямляется, смотрит мне прямо в глаз:
— Думаю, наша дочь имеет право знать, как защитить себя.
Вопрос отрицательного ответа не предусматривает.
Денис
Ням-ням. Кушать. Как вкусно. Ням-ням.
Кстати, а что я ем? А, неважно. Поели — теперь можно и поспать.
...
Ну надо же, задремал на лекции, и мне приснился такой странный сон! Сначала я был мелкой ползуче-прыгающей гадостью. Сражался с себе подобными, спускался с орбиты, исследовал планету. Крутой сюжет, несмотря на то, что в итоге меня съели. Не забыть бы.
Потом провалился в другую фазу сна. Как она там называется: медленная, быстрая? Не помню. Но факт: в жизни я так суперски не дрыхнул! Расслабленный покой, тёплая нега, мягкое блаженство... На язык так и просится затасканное определение: "как в утробе матери". Смешно, человек ведь не помнит период до своего рождения. А потом я куда-то лез, что-то ел. Или кого-то? Неважно. Пора уже просыпаться и возвращаться в реальную жизнь. Наверняка лекция давным-давно закончилась. Ну-ка, открыть глаза!
Ой. А глаз опять нет.
Что за дежа вю! Неужели это не сон? Так, спокойно, спокойно. Прежде всего, надо ощупать себя. Главное — не удивляться количеству конечностей.
Ага, а конечностей у меня... Конечностей у меня целых... Так, вот первая пара. Только они какие-то короткие, и к телу плотно прижаты. Ощупать что бы то ни было с их помощью не получится. Ага, вот вторая пара. Третья. Четвёртая.
Сбился я в конце второго десятка. Да сколько длится это несуразное тело?!
Тааак... Похоже, паук плавным движением руки превратился в элегантную сороконожку. О, точно! Ведь меня же червяк сожрал, хоть и гигантский! Выходит, я всё же смог его заразить? И в итоге принял форму сколопендры или кого там ещё? Чёрт, чёрт, чёрт! Господи, ну пожалуйста, пусть это будет просто сном! Отче наш, сущий на небесах...
Молитва не помогла. Более того: я обнаружил, что просто-напросто не могу сдвинуться с места!
И что мне теперь делать, а?!
Дуэйн Хикс
— Вон там! — кричит Рипли.
Оглядываюсь и замечаю идущий на посадку челнок. Недалеко, за ближайшей грядой холмов, и чуть в стороне от нашего курса.
— Господи, почти дошли, — шепчет женщина. У меня тоже камень с души свалился. От беспрерывной ходьбы ноги уже гудят, под повязку вообще страшно заглядывать. Диву даюсь, как только Ньют выдержала?
— Странно, я таких летательных аппаратов не помню, — комментирую увиденное и пытаюсь приободрить отряд, — Идём, только долинку пересечь осталось.
— Нет! — кричит девочка.
— Устала, Ньют? — слабо улыбается Рипли, — Ничего, уже скоро. Давай я тебя на руках понесу, хочешь?
Ребекка мотает своей светленькой головой и отвечает:
— Мне страшно. Давайте обойдём, а?
— Далеко обходить, напрямик быстрее, — отвечаю, внимательно оглядывая впадину. Решительно ничего угрожающего в ней нет, — поверхность ровная, как стол. Паразиту спрятаться негде, не то что кому-то крупному.
Девочка упрямо поджимает губы, но все же следует за мной.
Уф. Немного уже осталось. А долинка и вправду странная. Земля мягкая и как будто перемешанная. Хорошо, что сухо, иначе тут было бы непроходимое болото. Ничего, почти дошли. А то я так устал, что меня аж шатает.
Странно. Останавливаюсь, приседаю, касаюсь поверхности. Точно: это не меня шатает, это земля как будто дрожит и вибрирует. И с каждым мгновением дрожь всё усиливается.
— Ньют, — говорю я внезапно пересохшим ртом, — ты была права. Ты была права. Бежим!
Скидываем рюкзаки, не до припасов. Снимаю с плеча винтовку, рядом Рипли подхватывает ребёнка на руки. Бежим. Бежим. Кажется, что от странного гуда вибрирует всё тело. Внезапно раздаётся крик, нет, даже не крик — взвизг! — Ньют:
— Стоой!
Торможу, едва не приземлившись на колени. В следующее мгновение падаю: земля передо мной раскрывается облаком взрыва.
Смотрю. Смотрю. Не могу осознать увиденное. Над нами возвышается червь. Нет, Червь. Нет, ЧЕРВЬ!!! Его пасть вознесена на десятки метров. Она заканчивается целым букетом щупалец и украшена двумя колоссальными изогнутыми жвалами. Червь изгибает "голову", и нас накрывает волна высокого, вибрирующего звука. Закладывает уши. Хочется кричать, кричать бесконечно, исторгая и себя этот вой. Неловко встаю на колено, навожу винтовку, стреляю из гранатомёта. Червяк издаёт ещё один визг, к счастью, направленный в сторону, и буквально ныряет под землю.
— Бежим!!!
Бежим. Бежим. Эллен по-прежнему несёт Ньют. Девочка обхватила Рипли за шею. Перезаряжаю на бегу. Холмы всё ближе. Мы спасены. Спасены. Не могут же эти твари передвигаться под землёй настолько быстро?
Оказывается — могут.
На этот раз на ногах мы удержались, но этим удача и исчерпывалась. Граната утонула в шкуре чудовища, не причинив ему никакого видимого вреда. Отпрыгиваю! Вовремя: на том месте, где я только что стоял, пузырится лужа отвратительной жидкости. Опять кислота!
Червь с хищной грацией поворачивается в сторону бегущей женщины.
— Не её! Чёрт побери, не её!!!
Вторая граната. Длинная, щедрая очередь. Голова поворачивается ко мне. Вижу отвратительное ротовое отверстие. Отпрыгиваю. Плевок.
Понимаю: не успеваю.
Больноо!
4. Спасение
Денис
Спокойно, Денис, спокойно... Ну какое может быть спокойствие?!
Кричу от отчаяния и осознаю: я могу кричать. Могу кричать. У меня есть рот! Прогресс! Радостно шевелю усами.
Чем-чем? Усами? Точно. Хотя это, скорее, жвалы какие-то. Судя по первым ощущениям — огромные и несуразные. Мда. Теперь я сам с усам. Век бы такого счастья не видать. Интересно, чем питаются многоножки? Подгребаю к себе мандибулами ароматную, рассыпчатую массу и начинаю её с удовольствием поглощать. Вкусно. Такой нежный кисло-сладкий вкус... Стоп. Если я под землёй, выходит, землю и ем?
Ага. Ем. Сказал бы "за обе щёки", будь я уверен в наличии у себя щёк. Что же, проблема голода превращается из острой в чисто теоретическую. Это радует.
Если меня вообще хоть что-то может радовать. Такая ситуация, что о психушке мечтаешь, как о манне небесной. Как о высшем и недостижимом счастье. Вот именно. Палата номер шесть для меня — недоступная мечта. А реальность — вот это вот ублюдочное членистоногое тело. Ничего не попишешь, придётся смириться, принять реальность, жить в ней. А что мне, вешаться, что ли? Так в данный момент и этого сделать не получится.
Самокопания, особенно в такой ситуации — это здорово, полезно и интересно. Но делом-то тоже надо заниматься! Первоочередная проблема — невозможность пошевелиться. Хм... Но ведь тот червь под землёй ползал весьма активно! Может, и я так смогу? Главное — делать это не задумываясь, автоматически, на инстинктах.
Расслабляюсь (насколько это вообще возможно в данных условиях) и всеми своими намерениями и помыслами тянусь вперёд.
Получается... Получается! Так, спокойно, спокойно, как я это делаю?
Ага, мои жвалы роют землю, раздвигая её в стороны. Многочисленные ножки (кстати, сколько их? Тьфу, опять сбился и запутался! Всё, больше пересчитывать не буду!) толкают тело вперёд. А если на пути встречается что-то твёрдое? Плююсь кислотой. Судя по эффекту, она весьма едучая. Пока что непреодолимых препятствий не встретилось. А если попадётся какой-нибудь особо вкусный камешек, то его и съесть можно!
Отлично. Способ передвижения более-менее осознал. Следующий вопрос: куды бечь? Надо бы на поверхность подняться. Осмотреться... ах да, глаз нет. Ну тогда воздухом подышать... а мне вообще дышать надо? Не уверен. Ладно, хочу на поверхность, и всё тут! Имею же я право на маленькие челове... многоножковые радости? После небольшого ступора куда-то полез. Вроде бы в направлении, противоположном силе тяготения.
Надеюсь, меня там никакая насекомоненавистница тапком не прихлопнет...
И тут — резко, рывком! — осознаю окружающее пространство. Очевидно, мой мозг (или ганглий? Или что там у меня в голове?) наконец-то смог сложить окружающие меня вибрации в чёткую картину.
Позади и чуть глубже покоится трупик червяка, который так неосмотрительно меня съел. А вот нечего тащить в рот что попало и не пережёвывать! А хорошо я его погрыз, конкретно. Гад был большим, очень большим, он значительно превосходил меня размерами — но до того колоссального исполина всё же не дотягивал. Наверное, у страха велики не только глаза, но и все остальные органы ощущений. Ну или за время сна я мог немного подрасти.
Слышу ещё одну животину, вполне активную. Червь (или всё же следует называть его "многоножкой"?) сосредоточено ползёт вверх. Какой же он огромный! Нет, от такого монстра лучше держаться подальше. А что у нас на поверхности?
Сосредотачиваюсь, пытаясь уловить далёкие вибрации, расшифровать слабый сигнал на фоне бессмысленного шума. Через несколько секунд это удаётся, картинка "достраивается".
Люди. Три человека. Какие же они крошечные! Выходит, я и вправду существенно вырос, мухобойкой не прихлопнешь. Ещё один повод для радости в море беспросветности. Так, два больших человека и один мелкий. Взрослые с ребёнком? Уж не мои ли это старые знакомые? Очень может быть. А направляются они...
Эй! Стойте! Подождите! Вы что, не видите, что идёте прямо в жвалы к чудовищу? Они не видят. Они не видят! Человеческое тело не способно улавливать слабые вибрации, человеческий мозг не может их визуализировать!
Пробираюсь в их сторону, копошусь изо всех сил, и всё равно не успеваю. Червь быстрее. Это нечестно, у нас разные размерные категории!
Скорее, скорее, скорее! Плююсь кислотой, работаю жвалами в бешеном темпе, вбуровываюсь в почву — и опаздываю. Люди едва не попадают под удар гиганта. Панциря касается далёкая, едва уловимая дрожь ультразвукового визга. Точно, я тоже так могу, забыл, забыл! Визжу громко, отчаянно, размягчая неподатливую почву, прорываясь всё ближе и ближе к поверхности. Гад вылез опять! Женщина (с такого расстояния я уже различаю их пол) подхватывает на руки девочку и бежит прочь, мужчина отвлекает, стреляя из какой-то пукалки. Держись, сейчас я тебе помогу!
Проклятье. Не успел.
Скорее!
Эллен Рипли
Бежать. Бежать! Быстрее, быстрее, быстрее! Слышу лай очереди и отчаянный крик:
— Не её! Чёрт побери, не её!!!
Не успеваю... не успею. Ставлю Ньют на землю, подталкиваю в спину, кричу "Беги!". Срываю с плеча винтовку, оборачиваюсь, стреляю.
— Дэйн!
Нет. Ещё одна смерть. Нет. В повернувшуюся морду чудовища врезается граната. Я следующая. Нет. Отбегаю в сторону. Возможно, девочка спасётся. Вторая граната. Гигант визжит от боли. Мой черёд.
Равнина взрывается комьями грязи, и из-под поверхности выпрыгивает второй монстр. Замечаю его, смотрю на него, запоминаю его. Это занимает лишь мгновение, это длится целую вечность. Как в замедленной до предела съёмке.
Чёрное сегментированное тело, не меньше пяти метров в длину, а то и больше. Чёрный покатый череп без малейших признаков глаз. Длинные и уродливые жвалы. Пучок щупалец, торчащий изо рта. Множество мелких отвратительных лапок. Паразит всё же нашёл свою жертву. Ни на мгновение не сомневаюсь, что паразит нашёл свою жертву.
Стоп-кадр срывается ускоренной и тошнотворной съёмкой. Ксеноморф прыгает на тварь, чья надземная часть больше его раза в три. Поворачиваюсь, бегу, подхватываю Ньют. Не знаю, что не поделили эти чудовища, но упускать шанса не собираюсь.
Визг, от которого, кажется, разрываются барабанные перепонки.
Взгляд за спину. Ксеноморф обвился вокруг червя и вгрызается своими жвалами в его кожу. Многочисленные лапки пытаются сорвать чёрный шарф, безуспешно.
Бегу. Вот уже подъём! От сотрясения земли еле удерживаюсь на ногах. Взгляд. Червь со всей дури бьёт ксеноморфа об землю, но тот не прекращает своей работы. Во все стороны летят огромные капли кислоты. Один-единственный плевок оставил от Хикса уродливое месиво, но адская тварь не обращает внимания на такие мелочи.
Ньют карабкается вверх, я следом. Тут круто, но и мысли нет подойти к более пологому участку. Давай, девочка моя, давай! Взгляд. Червь скрывается в земле. Ксеноморф, помотав своей "головой", устремляется вслед за ним. Сожрите там друг друга, мрази!
Вперёд, вперёд. Гребень уже близко. Ааа! Ньют не удерживается, съезжает мимо меня. Нет! Держу её за руку, помогаю подняться. Червь выныривает из-под земли, следом за ним показывается ксеноморф. Но на этот раз большая зверюга настороже, она ловит своего меньшего собрата лапками, не позволяя ему дотянуться до своей шкуры. Черное чудовище тянется жвалами, но его противник опускает голову и блокирует их своими. Ну что, съел, ублюдок?!
Внезапно из раскрытой пасти ксеноморфа вырывается выдвижная челюсть и хватает червя за щупальце. Великан отдёргивает жвалы, а ксеноморфу только этого и надо! Он дотягивается до шкуры противника, вгрызается в неё и начинает... раскручивать... хвост. Чёрный, костяной хвост, даже отсюда отливающий немыслимой остротой. Хвост, который до этого был компактно свёрнут позади ксеноморфа. Чёрная зверюга вонзает это орудие в шкуру своего противника и начинает взрезать её, как пилой. Кто-то тянет меня за руку. Извини, Ньют. Засмотрелась.
Вот-вот, вот-вот, спасение уже близко. А если ксеноморф, одержав победу, кинется нас преследовать? Как вообще можно уничтожить такого противника?! Взгляд. Червь всё-таки смог скинуть с себя чёрную мерзость и теперь визжит на неё, пытаясь удержать на расстоянии. Она огрызается. От звуковых атак у меня сводит зубы.
Замолкли. Исполин не в лучшем состоянии, в многочисленных ранах дымится кислота. Чёрная тварь на вид невредима, но в её движениях не чувствуется прежней точности и безжалостности. Тем не менее, она скручивается и прыгает на своего противника. Опять.
Эта воплощённая ненависть, это квинтэссенция убийства одерживает верх над своим противником, невзирая на размеры и шансы. Меня заполняет ужас, тотальный, абсолютный. Ну почему я не проверила "Сулако"? Кого я выпустила в этот мир?!
