— Магда, неужели тебе не страшно по диким местам шастать? И как только Аманда тебе это позволяет? — пожимаю плечами, — Будь осторожней, в окрестностях огромного варрена видели, вожак, наверное.
— Да это было неделю назад. Думаю, рядом с поселением его уже нет, — и не думаю, а знаю. Ньют очень трогательно относится к безопасности колонии, да и от вкусностей не отказывается.
— Это ещё не всё, — понизила голос Мэй, — охотники говорят, что поблизости завелось какое-то огромное чёрное чудовище. Ян его краем глаза заметил, но не успел ни подстрелить, ни заснять на камеру. Некоторые смеются, но я Ньюстеду верю. Помнится, подобного монстра ещё года два назад замечали.
Эх, опять сестрёнка на глаза кому-то попалась... Хорошо ещё, что планета глухая, фронтир.
— И за два года это "чудовище" никому не попадалось на глаза? Не верю я в это, Мэй. Охотничьи байки. А гулять я люблю.
— Не нравится мне всё это, — заворчала Мэй, — но раз Аманда разрешает... Иди уж!
Аманда. Мама. Использовать старые имена было смертельно опасно, "Цербер" мог выйти на нас с лёгкостью. Поэтому я назвалась в честь Магды, моей подружки, а мама — в честь Аманды, своей первой дочери. За шесть лет я привыкла к этим именам, крикни кто сейчас "Ребекка!" — даже не обернусь, не пойму, что ко мне обращаются. Господи, неужели прошло уже шесть лет? Да, действительно. Джек при первой встрече была лишь на год старше. Интересно, как там она? Давненько не переписывались. Но вроде удачно всё сложилось: отыскала надёжного напарника, организовала небольшой наёмничий отряд. Даже свой корабль у них есть, то ли купили, то ли отбили, то ли отобрали. Джек такая, она может.
Не знаю, как сложилась бы моя жизнь в старом мире, но в новом мы устроились нормально. Если честно, то "прежняя" вселенная... с каждым годом я забываю её всё больше и больше. Уже не могу представить жизнь без экстранета и эффекта массы: к хорошему привыкаешь очень быстро. Кому-то другому наше маленькое поселение показалось бы скучным, но мне здесь нравится. Красивая природа, таинственные руины... не говоря уж о новых друзьях и любящей семье! Кстати, пора бы связаться с Ньют. Заранее морщусь и кидаю ей короткую мысль: "Иду". Голова незамедлительно отзывается болью, привычной, приевшейся, но всё равно неприятной. Получаю ответ "Жду" и прерываю контакт. Как же мне осточертел этот побочный эффект! В последнее время приступы участились, накатывают с чего ни попадя. Ничего, переживу.
Оглядываюсь по сторонам. Наше поселение расположено на крыше небоскрёба, тут и там за облака уходят высотные здания, связанные переходами различной степени надёжности. Древняя протеанская застройка, пятьсот веков простояла. Хорошо тогда строить умели!
Планета красива. Неповторимый колорит заброшенного урбанистического пейзажа. Кое-кто жалуется, что пыли многовато, но они просто на Ахероне не жили. В этом месте полным-полно зелени, растения давно обжили заброшенные руины. Тут даже густые леса встречаются, но они дальше растут, на севере. Поначалу дышать сложно было, атмосферное давление высоковато, но ничего, привыкла. А вот что до сих пор слегка раздражает, так это рваный ритм дня: больно уж медленно планета вокруг своей оси вращается. Но ничего, бывают и худшие случаи. Тут хоть с силой тяжести всё в порядке!
Интересно, что дальше будет? Детей в колонии мало, фактически, все в одном классе учатся. Мне уже не раз приходилось вести урок среди младшеньких. Но и о своём образовании забывать не следует, через пару лет я планирую поступить в ВУЗ на инженерную специальность. Чем лучше экзамены сдашь, тем меньше денег на оплату обучения потребуется. Хотя их всё равно может не хватить. Из колонии улететь придётся...
Голову дёргает болью. Вот с чего это, а? Вроде с Ньют мыслями не обменивалась. Ладно, не отвлекаться! Дорога безопасна и много раз хожена, но мало ли? Вдруг какой-нибудь недобитый варрен объявится?
Не объявился. Вот и знакомое укрытие (хотя сестра периодически переезжает с места на место, мало ли что. Благо, для занятий всего-то нужно — уник и выход в экстранет). С такого расстояния я её просто чувствую, пусть смутно, пусть едва-едва, но всё же. Эти ощущения ни с чем не перепутать.
— Привет! — моя маленькая ладошка сцепляется с когтистой лапой сестры. Хоть я и выросла, но по сравнению с ксеноморфом всё равно крошка.
Ньют улыбается и активирует второй лапой уни-инструмент. Он у неё на груди закреплён, так на виртуальной клавиатуре печатать удобней.
"Привет! Как дела? Выкладывай, я же вижу, что тебе не терпится что-то сказать!"
— Ну... да, — смущённо улыбаюсь в ответ, — помнишь, я тебе про Эда рассказывала?
"Ты про него каждый раз рассказываешь"
— Ну... мы вчера впервые поцеловались! — выпалила я, как будто сиганув с обрыва.
"Да что ты? Расскажи!"
— Это классно, словами просто не передать! Тебя переполняет лёгкость, и нежность, и теплота, и мне понравилось, и Эдвину тоже. Он ведь тоже в первый раз целовался. Не знаю, как ещё это описать, — под конец я немного запуталась. Но как же хорошо, когда есть сестра, с которой можно поделиться такими вещами. Ну не маме же хвастаться?
Ньют забавно сжала рот и картинно прикоснулась когтями ко лбу:
"Сигналы от нервных окончаний через спинномозговой нерв идут в стволовые отделы мозга, а из них — через ядра таламуса в кору больших полушарий, где..."
— Да ну тебя! Вечно всё опошлишь, ис-следовательница, — несильно бью её кулаком в бок. Сестрица ухмыляется и печатает:
"Ты только предохраняться не забудь"
— Что?!! И в мыслях не было! Да как тебе это только в голову взбрело?!! Да, Эдвин мне нравится, но мне же ещё рано... — осекаюсь и вглядываюсь в морду Ньют. Сестра пытается скрыть приступ смеха, но получается у неё плохо, — Подколола, зараза!
"А то! :)"
Уф, а я уж испугалась, что сестра реально обо мне такое подумала. Но всё же хорошо, что...
Неожиданно в голову приходит мысль, заставляющая меня содрогнуться. Внимательно смотрю на Ньют. Чёрная кожа, несуразное костистое тело, длинный и гибкий хвост, удлинённый череп с мощными и острыми зубами. Чудовище. Я привыкла к ней, для меня сестра — самое близкое и родное существо на свете. Но она — монстр из ночного кошмара, с абсолютно нечеловеческой физиологией. Да, сестра поднимет хвост на разумных лишь в случае крайней нужды. Она — хорошая, умная и добрая. Но людям-то это не объяснишь! Да даже если каким-то чудом и объяснишь... Ньют не пробежит вприпрыжку по городу, здороваясь со всеми встречными-поперечными. Не обнимет парня, при прикосновениях которого так сладко замирает сердце. И никогда не узнает, что же это такое — поцелуй.
А я тут... хвастаюсь. Распинаюсь.
— Прости, Ньют! Прости! — обнимаю ксеноморфку и прижимаюсь к её тёплому, склизкому телу.
"За что?"
— Я... я не должна была хвастаться. Тебе-то это не доступно. И завидно. Я эгоистка, да? Эгоистка?!
Ньют ободряюще шипит и ласково гладит меня по голове. От её сильных, но аккуратных прикосновений я постепенно успокаиваюсь.
"Магда, ты — это я, а я — это ты. Неужели забыла? Твои успехи — мои успехи, и наоборот. Да, я никогда никого не поцелую, и детей у меня не будет, но у этого тела полно иных достоинств. Если бы мне сейчас предложили вновь стать человеком, я бы отказалась не раздумывая"
— Правда? Ты и вправду так думаешь, а не успокаиваешь?
"Вправду. Давай договоримся — я буду нянчить твоих потомков, чтобы они и через пять веков называли меня "тётя Ньют". Идёт?"
— Идёт! — облегчённо смеюсь, — но всё равно, хватит уже обо мне! У тебя какие новости?
"Вчера пришли результаты экзаменов. Представляешь, я всё-таки поступила в заочную аспирантуру!"
— Прекрасно представляю! Неужели кто-то сомневался в результате?! — сказать по правде, сама Ньют и сомневалась. Я помню, она перед любым экзаменом мандражировала.
"Более того! Моим научным руководителем будет Падок Викс, представляешь?!!"
— Нет.
"Ну что ты! Викс — это саларианский профессор, он раньше на ГОР работал, или и сейчас работает, не знаю. Он — ученик самого Мордина Солуса!!!"
— Поздравляю. Нет, абсолютно не представляю, но поздравляю! А кто все эти люди, в смысле, саларианцы?
"Мордин Солус — величайший биолог современности. Он, правда, уже в возрасте, ему за тридцать, и от дел отошёл. Викс — его ученик и соратник. Такой руководитель — немыслимая удача. Он высоко оценил мою дипломную работу по нейроволнам. Да что там! Она опубликована в "Известиях Халгейзского университета" всего два месяца назад, а во всегалактическом индексе научного цитирования на неё уже три ссылки! Что будет дальше, просто страшно представить. Её критикуют — и заслуженно критикуют — но считают новаторской и даже прорывной. Спасибо вам, и тебе, и маме!"
Ну да, чтобы Ньют смогла закончить заочное обучение, средств понадобилось... до какого-то момента почти весь заработок на неё и уходил. Чего стоил только новый комплект документов на имя Марии Хогарт! На старших курсах обучение стало бесплатным, да и стипендию неплохую платить стали, но пошли уже другие траты. Аренда лабораторий, аренда процессорного времени суперкомпьютеров... Но это было правильно. Это было не зря.
— Поздравляю, светило науки!
"Да ну тебя! Мне до "светила" ещё ботать и ботать не знаю сколько времени. Да и Викс уже хочет со мной встретиться. Понятия не имею, сколько времени удастся отговариваться "инвалидностью". Но знаешь, "
Ньют прекратила печатать и принялась задумчиво щёлкать хвостом.
"я мечтаю когда-нибудь. Спустя много-много времени, когда и диссертацию защищу, и авторитет в научных кругах будет. Так вот, я мечтаю объявить о себе миру. Ну да, я чудовище. Но если все увидят, что я не просто разумная, что у меня некоторые способности есть"
— Некоторые?! — возмущённо прерываю печатающую сестру, — Да ты гений какой-то! За шесть лет проглотить школьную программу, с отличием окончить университет, совершить научное открытие и поступить в аспирантуру... Да на такое никто не способен!
"Ты способна. Не забывай, я — это ты"
— Кстати, а что это такое — "нейроволны"? Или я не пойму?
"Поймёшь, это просто. Мышление связано с электрическими колебательными процессами головного мозга, это известно с глубокой древности. У многих существ (например, у нас с тобой) в нейронах мозга содержатся частички нулевого элемента. Под воздействием электрических импульсов они продуцируют слабые гравитационные волны. Точнее, не совсем волны, я назвала их "рябь", для их описания специальный математический аппарат нужен, но это уже детали. Несмотря на крайне малую амплитуду, эта рябь может распространяться на значительные расстояния, в пределах планеты — точно. Она взаимодействует с частичками нулевого элемента в нейронах других живых существ, а они, в свою очередь, влияют на ритмы мозга. Именно таков механизм нашей телепатии. Собственно, мою идею заметили и даже оценили"
— Супер! И вправду всё понятно. Значит, мы обмениваемся с тобой гравитационными волнами?
"Ага"
— А насчёт "объявить о себе миру"... Полностью поддерживаю! Не сейчас, конечно, а в будущем.
"Ну да. Если подумать, то чем я хуже крогана? Или яга? Или даже элкора, если на то пошло?! Говорить не могу, ну так те же ханары с остальными расами через синтезатор речи общаются. Просто единственная представительница уникальной разумной расы"
— А представь: мы с тобой на какой-нибудь межпланетной конферен...
Договорить я не успеваю: голову дёргает резкой болью. Поневоле вскрикиваю.
"то собой?!!!"
— Голова... болит, — выдавливаю я.
Ньют заволновалась. Ньют начала бегать кругами. Ньют стала лихорадочно печатать.
"Как?! Где?! Какие смптомы?!! Что ты чвстуешь?!!"
— Успокойся, прошло уже.
"Да как успокойся? Это что угодно может быть! Сосудистая недостаточность, повышенное внутричерепное давление, даже онкология!!! И в последнее время я чувствую в воздухе что-то нехорошее!"
— Да успокойся же, говорю! Ничего со мной не случится. То же самое происходит, когда я с тобой общаюсь. Просто иногда эти приступы накатывают ни с того ни с сего, и всего делов.
Утихомирить сестру удалось далеко не сразу, она всё порывалась куда-то бежать и что-то делать. Она ведь хорошо разбирается с процессами, происходящими в мозге, даже слишком хорошо. Но мне всё же удалось её успокоить.
Домой я возвращалась в каком-то умиротворённо-мечтательном настроении. Тезей потихоньку опускался к горизонту, и на небе уже проступил белёсый диск местного спутника, Вардета. Останавливаюсь и смотрю в тёмно-синее небо, на котором ещё не высыпала россыпь звёзд. Умопомрачительно далёких — и одновременно близких, доступных. А я — ещё одна пылинка на просторах галактики. Пылинка, закинутая сюда из иной вселенной, выжившая в безумном круговороте событий и нашедшая своё место, своё убежище.
Скопление Бета Аттики, звёздная система Тезея, планета Ферос. Маленькая колония, спонсируемая компанией "ЭкзоГени".
Как хорошо, что в "Надежде Чжу", в отличие от "Надежды Хадли", никогда ничего не происходит!
21. Детство
Алита
— Мама Рила, мама Рила! Посмотри, что у меня есть!
— Она тебя не слышит, дочка, — раздался голос папы, — говори вслух.
От досады я ударила себя ладонью по лбу. Забыла! Всё время путаю. Ну почему мамы не умеют нормально говорить, в мыслях? Папа умеет, все сёстры умеют, даже самые маленькие, а мамы только с папой общаются, нас не слышат. Плохо. Приходится вслух говорить, а это так скучно!
А что я хотела маме сказать? Ой! Уже забыла!
— Алита, — слышу голос Лины, — айда в прятки поиграем!
— Лучше в салочки? — предлагаю я. В прятки — надо мысли закрывать, а это сложно.
— Мы уже решили, в прятки! — раздаются голоса других сестёр. С неохотой соглашаюсь.
Наш монастырь — такой большой и интересный, столько укромных местечек! Мамы говорили, что раньше тут было тихо и скучно, но я не верю. Как же так — в монастыре, и скучно? Ведь это лучшее место на свете!
Игра оказалась весёлой, хотя пару раз меня нашли. Но это Лина была, она лучше всех мысли чувствует. Ну, кроме папы. От папы вообще скрыться нельзя. На то он и папа!
Потом мы комиксы читали, а потом пришла мама Фалере и долго нас выговаривала. Было обидно, когда нас с самыми маленькими сравнивали, с двух— и трёхлетками. Да, смешно смотреть, как они в песочнице совочки друг у друга отнимают. Но мы-то уже большие, нам по пять лет! И сцепились мы не из-за совочка, а из-за комиксов! Но под строгими взглядами мам мы с Корин вслух пообещали больше никогда-никогда не драться. В мыслях уточнив: пока не выйдет новый выпуск комикса, разумеется! Надо же понять, кто его первой читать будет?
Правда, когда раздалось укоризненное папино "Ох, дети", нам с сестрой стало немного стыдно.
Ведь наш папа — самый лучший папа на свете!!! Некоторые мамы его боятся. Говорят, что он страшный и противный. Да разве это правда? Наш папа — самый большой, сильный и красивый папа в мире! А ещё он плеваться может. Я пробовала, но у меня так не получается. И когда я случайно плюнула в бабушку Самару, которая в монастыре гостила, мама Рила меня наказала! Поэтому я больше не плююсь.
