— В одной, — без сомнений сказал я. Конечно, может и имело смысл позволить пиратам взять нас на абордаж без кровопролития с обеих сторон — и доплыть в Кутенро уже на их корабле. На мою миссию это бы не повлияло. Но дав любой другой ответ, я бы остался Слугой Лансером, но навсегда перестал быть Кухулином. Уж извини, Фитория, но я — это я. Тот, кто никогда и ни в одной жизни не отказывался от брошенного вызова.
— Хорошо. Для силтвельтца, конечно, странно верить человеку, но вам я верю. Не потому, что вы или ваши спутники мне чем-то понравились, но потому, что больше в сложившейся ситуации верить просто некому. Уж не Джаралису точно. Ситуация следующая. Пираты Кутенро — они называют себя "Вако" — ходят на небольших одномачтовых кораблях, не превосходящих нас ни размером, ни водоизмещением. Экипаж у них, как и у нас, около тридцати зверолюдей — из них десять собственно матросов, десять опытных воинов, и десять — так, массовка на все случаи, смазка для клинков. Но чаще всего они объединяются в эскадры по три. То есть против нас будет тридцать воинов уровня примерно сорокового — прочая мелочь в счёт не идёт. Но учитывая качество их подготовки и оружия, реальную боевую силу вполне можно удвоить.
— Мою тоже. У меня, знаете ли, тоже подготовка и оружие не из последних.
— А вот в этом и есть сложность. Дело в том, что Кутенро делает весьма специфические артефакты — способные аннулировать силы Героев или даже обращать их против владельца. Броня, которую Легендарным Мечом или Копьём не пробьёшь. Оружие, способное пробить Легендарный Щит. И многое в таком роде. Точно нельзя предсказать, какие именно артефакты будут у тех, кто нас атакует, и насколько они этими артефактами умеют пользоваться — тоже. Мне с Героями ходить в море раньше не приходилось. Но если основной силой "Крольчихи" окажется именно Герой, чья сила будет нейтрализована...
— Понимаю ваше беспокойство. Что ж, в таком случае сделаем очень просто. Выкидывайте белый флаг, как и собирались. А я этот флаг не признаю и нападу на пиратов по своему усмотрению. Если я проиграю и буду убит, либо взят в плен, "Крольчиха" за меня отвечать не будет. Насколько я понимаю, сдавшихся вако не трогают?
— Ну, — смутилась кошка, — это сложный вопрос, у разных капитанов разный, если можно так выразиться, стиль работы. Некоторые только грабят и отпускают дальше, другие забирают корабль, но пассажиров и команду высаживают на берег, третьи сохраняют жизнь лишь тем, за кого можно получить ценный выкуп, бесполезных же сбрасывают за борт. Четвёртые... Любят, скажем так, поразвлечься.
— А первую и вторую группу не смущает, что третья и четвёртая портят им имидж и бизнес? Никто же сдаваться не захочет...
— Опытные контрабандисты и торговцы знают флаги всех пиратских вожаков и знают, что от кого ожидать. Любители резни и изнасилований развлекаются в основном вне барьера. Если у корабля есть факел, чтобы преодолеть барьер, то он представляет некую ценность для правительства Кутенро, а по-настоящему ссориться с властями никто из пиратов не хочет.
— То есть, когда пройдём барьер, мы будем в относительной безопасности? Как скоро мы его пересечём?
— Я буду в относительной безопасности, но не вы. Вас может попытаться убить любая из групп — в Кутенро никто не любит Героев. Барьер мы пересечём через сутки, завтра вечером. После этого плыть ещё два дня.
— Полтора дня до барьера и два после него? Он находится так далеко от берегов Кутенро?
— Мы плывём не по прямой. До барьера я выбрала такой курс, чтобы пересечь его как можно скорее и избежать встречи с самыми "дикими" вако. Кратчайшее расстояние до ближайшей точки. А вот после того, как его пересечём, я пойду почти параллельно барьеру, на восток вдоль побережья Кутенро, чтобы высадить вас незаметно, в деревне контрабандистов. Можно пойти напрямую — но тогда мне придётся вас высадить в крупном портовом города. Вам это нужно?
Я поморщился.
— Полагаю, что нет, всё-таки разведывательная миссия. Что ж, если пираты нас поймают до барьера — будем драться все вместе, если после — капитулируйте на здоровье. Такие условия сотрудничества вас устроят?
— Совершенно. Ну, кроме того, что я могу узнать кого-то из более-менее договороспособных пиратов и до барьера. Не то, чтобы я знала их всех поимённо и по флагам, но кое о ком слышала. Ещё когда служила в военном флоте.
Буквально через пять минут после того, как я вернулся от капитана, в каюту постучали.
— Я слышал, вам пришлись по вкусу мои пирожки? Так я ещё принёс, — сказал массивный получеловек-медведь, вплывая в каюту.
Он действительно нёс в одной руке поднос, на котором высилась горка пирожков и плюшек (первые с начинками, вторые, соответственно, без). Несмотря на качку, обычную в море, он без труда сохранял равновесие и не уронил ни одного кондитерского изделия. Учитывая, что медведи в норме изяществом не отличаются, что параметр Ловкости в SMS не даёт прибавок к чувству равновесия, и что, наконец, одна рука, одна нога и один глаз были у него заменены протезами... это впечатляло. Нет, конечно для любого Слуги не составило бы труда это повторить хоть с закрытыми глазами, но передо мной-то не Слуга!
Мы набросились на свежую выпечку, хотя в этот раз более активно ели Эклер и Сильвана — я аппетиты сдерживал, хотя мог бы с удовольствием всё умять и один, но стоило учитывать, что девушки не имели доступа к первой порции, у капитана. Кок за нами наблюдал, подперев рукой подбородок, почти с умилением.
— Большое спасибо, очень любезно с вашей стороны, — мы наперебой благодарили его, когда закончили. — Потрясающе вкусно...
— Но каково имя того, кто производит столь славную еду, достойную королевских столов? — добавил я, представив себя и спутников.
— Гин Нуада, — поклонился медведь. — К вашим услугам, господа.
Эклер и Сильвана спокойно поклонились в ответ, а вот у меня от этого "скромного" имени едва глаза из орбит не вылезли. Дорогое мироздание, может хватит уже издеваться?!
Нуада по прозвищу Серебряная Рука был верховным королём Племён богини Дану, что властвовали над Ирландией до прихода туда людей. На него этот медведь не походил ну вот ни разу... Но прозвище Нуада получил за то, что рука у него была заменена серебряным протезом... как и у этого кока. Мощный артефакт, между прочим, я уже достаточно разбирался в оружейной магии, чтобы это чувствовать. Глаз с ногой у него тоже не самые простые, мастера высокого класса делали — но рука намного сложнее и мощнее их. А "гин" по-японски означает... серебряный.
— Вы не простой кок, не так ли? — взяла быка за рога Сильвана. — И пришли сюда не просто нас угостить...
— Что ж, юная леди, не буду отпираться... у меня действительно к вам серьёзное дело. Пиратский адмирал Весельчак, командующий всеми вако, желает знать, какова цель путешествия Героя Копья в Кутенро. И от того, какой ответ он получит, зависит, дойдёт ли эта посудина до места назначения. Потому что речь идёт не об одном корабле, и не о трёх, на которые рассчитывает наивная кошечка Смоллет. Я охотно верю, что вы справились бы и с десятком. Но когда АДМИРАЛ спускает своих псов с цепи, по вашему следу пойдёт сотня. По меньшей мере. Если же ваш ответ его устроит — всю дорогу вы не увидите ни одного корабля вако даже на горизонте.
— Только вот есть один нюанс, — скептически глянула на повара моя баньши. — Вако — не добровольцы-самоубийцы из "Божественного ветра", они морские разбойники. То есть практики. Среди них немалая доля бывших самураев, да — но ключевое слово здесь "бывших". Самурайскую гордость, самурайскую преданность и самурайское пренебрежение собственными жизнями они оставляют на берегу, когда выходят в море. Что бы там ни сказал вожак, а в драку против многократно сильнейшего врага они полезут, только если это сулит очень хорошие трофеи — когда выгода стоит риска. Но "Крольчиха" — не галеон с золотом.
— Ты права... и не права, девочка, — я мысленно усмехнулся, "девочка" была старше самого Гина минимум раза в четыре, а скорее всего — намного больше. — Кое-кто, не имею возможности назвать имя или принадлежность, назначил очень большую награду за голову Героя Копья. Так что пираты не колеблясь будут подставляться под Оружие, зная, что вознаграждения хватит их семьям на много лет.
Это была сложная моральная дилемма. Будь я один, то без вопросов полез бы вперёд хоть на тысячу пиратских кораблей. Но подвергать трёх девушек излишнему риску только ради своей гордыни — дело иное.
— Предположим, я дам ответ тебе здесь и сейчас. Как Весельчак о нём узнает? У тебя есть с ним какая-то связь?
— Не у меня. У одного из матросов. Я не знаю, у кого именно, и не знаю, что это за связь и как она работает. Так что даже если вы сумеете взять меня в плен и подвергнуть пыткам, я не выдам этого. Послать ложный ответ не получится.
— Для передачи сообщения ты рассказываешь его всем матросам?
— Всем, которые работают на вако. Здесь не все такие, некоторые случайно подвернулись... но тех, кто в деле, где-то две трети.
То есть человек двадцать. Слишком много, чтобы захватить всех в плен и допросить. Связист успеет сбежать или покончить с собой.
— Награда за голову по обычной формулировке? "Живым или мёртвым"?
— Да.
— Отлично. Передайте Весельчаку следующее. Во-первых, если меня убить, мой труп исчезнет, так что доставить заказчику голову отдельно от тела никоим образом не получится. Особенность физиологии, понимаете ли.
В качестве доказательства я отсёк себе Копьём мизинец. Упав на стол, он пролежал секунд пять, а затем испарился в искрах света.
— Господин Герой Копья, — ошарашенно пробормотала Эклер. — Вам не кажется, что для простой демонстрации это... слишком? Возможно, вы не знаете, но потерянные конечности не восстанавливаются даже сильнейшими лечебными зельями...
— У других не восстанавливаются, а у меня отрастёт. За ночь, максимум за две. Это тоже моя специфическая особенность. Так вот, господин Гин... Передайте адмиралу Весельчаку — если он позволит "Крольчихе" без вреда достигнуть побережья Кутенро именно тем маршрутом, который планировался — я лично сдамся ему живым, чтобы он мог предъявить меня заказчику и получить награду. Если же он попытается убить меня или напасть на корабль — парой десятков потопленных судёнышек не отделается. А когда и если меня наконец задавят — я просто исчезну, и никто не будет знать, умер ли я на самом деле, так что все эти жертвы будут ещё и напрасны.
— НО ЕСТЬ ЕЩЕ НА СВЕТЕ ТАКИЕ МУЖИКИ: КАК ЖЕНЩИНУ УВИДЯТ, ТАК СРАЗУ ДУРАКИ
Им уже безразличны
Чей-то страх, чьи-то слезы
Твоя жизнь в их глазах
Это стоимость дозы
И желание убить...
Убить жадно и дико
Надругаясь жестоко
Чтоб устал ты от крика
Они выберут цель
Для кровавой расправы
Истязая тебя
Просто ради забавы
И мольбы о пощаде
Опьяняют детей
Они рвут твоё тело
Превращаясь в зверей
Элизиум, "Дети-мишени, дети-убийцы"
Слишком часто беда стучится в двери,
Но не трудно в Спасателей поверить.
Лишь стоит только их позвать -
Друзей не надо долго ждать.
Чип Чип Чип Чип и Дейл к вам спешат.
Чип Чип Чип Чип и Дейл лучше всех.
Они всегда спешат туда, где ждёт беда.
Там, где они всегда успех.
Опенинг мультфильма "Чип и Дейл спешат на помощь"
Сэйбер, Герой Меча:
Я всё-таки недооценила врага.
Я ожидала, что где-то полыхнёт — напряжение буквально висело в воздухе. Я не ожидала, что вспыхнет с четырёх сторон одновременно! Мятежи разгорелись по всей стране, словно им дали отмашку. Впрочем, почему "словно"? Дали. И я знала, кто именно.
Условно спокойными остались только Уиндем, Рейхнотт и столичный регион.
Бунтовщики требовали:
В Трилориале — убрать с трона неумелую Мариа и назначить компетентного правителя. Личность такового не уточнялась.
В Айвиреде — гнать прочь весь правящий род, а лучше — публично казнить.
В Сеавете — освободить Эклер и снять с неё все обвинения.
В Рэйбии — изгнать или казнить всех рабов-зверолюдей, казнить без вариантов всех свободных.
Пожалуй, Олткрей, вернувший себе всю мощь Посоха, мог бы подавить их все самостоятельно, с помощью одной только столичной гвардии. Но в том-то и дело, что во всех регионах мятежники первым делом клялись в верности столице и роду Мелромарк, обещали, что после их победы налоги и рекруты будут поступать даже лучше, чем до начала революции! Нигде это не было восстанием против центральной власти или против Трёх Героев — ну, или точнее, не декларировалось в этом качестве. Все бунты были обставлены как "внутренние проблемы регионов", как возмущение собственным правителем — и только им.
Собственно, в Уиндеме и Рейхнотте выступления тоже были — просто их легко подавили сами губернаторы, прежде чем вести о них дошли до столицы. В Уиндеме была тверда рука короля, в Рейхнотте — королевы. Героя Копья в первом из них почитали как спасителя не только от Волн, но и от голода. Во втором — наоборот, Героя Копья теперь считали убийцей, монстром хуже Щита... Но Церковь Трёх не любили ещё больше.
А стояла за бунтами именно Церковь, вне всякого сомнения. Формально она отстранилась от конфликта, даже отлучила нескольких священников, которые к бунтам слишком активно подстрекали или даже лично в них участвовали. Однако предавать восставших анафеме не спешила. А её посланники в штатском... то есть в мирском облачении вовсю сновали по стране, снабжая мятежников оружием, деньгами, информацией, сильными и умелыми бойцами и командирами. Бискас Ти Балмус с амвона призывал стороны выслушать друг друга и не спешить лить кровь.
Нигде восстание не было по-настоящему народным — но везде народ его в той или иной мере поддерживал. Там, где не поддерживал совсем — разжечь пламя не удалось.
Нагнетать напряжение церковники начали с момента казни Идола — должным образом отредактированные и снабжённые подходящими комментариями, записи превратили её в настоящее зверство — в духе того, что творили войска Силтвельта в войну. Только теперь вместе с детьми-убийцами был ещё и Герой Щита. Внешность Берсеркера идеально подходила на роль вдохновителя подобных ужасов. Когда же он уехал в Силтвельт, ситуация и вовсе стала однозначной — вернётся он уже во главе войска зверолюдей. Церковники, конечно, прекрасно понимали, что это по меньшей мере сомнительно — Три Героя в стороне бы не остались, да и сам Геракл никогда не проявлял никаких негативных чувств в отношении Мелромарка в целом. Но в пропаганде они это толковали именно так. Настали последние дни — апокалипсис небесный в виде Волны и апокалипсис земной в виде войны сливаются воедино, чтобы сокрушить всех, кроме самых чистых и стойких.
Поверили в эти страхи далеко не все. Всё-таки агенты королевы тоже делали своё дело, занимаясь контрпропагандой. Да и мы кое-что для страны сделали, хоть и мало — слишком сосредоточились на сражениях, как с монстрами, так и с плохими людьми. Лансер добыл Биофабрику и сделал её безопасной, я обеспечила своевременную доставку продуктов и медикаментов по всей стране, Арчер заступился за Мелромарк перед соседями... Вопрос в том, были ли эти успехи (особенно последний, зарубежный) правильно и своевременно поданы народу? А с третьей стороны, Церковь сама себе подложила здоровенного дикого кабана — несколько веков убеждала людей, что троица атакующих Героев несёт только добро. Благодаря ей у нас теперь приличный запас репутации, который в одночасье не обрушить. Даже если мы ничего не будем делать — просто не допускать откровенных глупостей — то останемся в плюсе в глазах значительной части населения. А мы всё-таки кое-что, кое-как, но делали. Народ не уверен, насколько мы добры, но по крайней мере знает, что мы сильны, а для Героев это уже немало, учитывая их основное назначение.
