Представив, на что пошли эти трое брутальных самцов, Дункану стало их жалко. Понятно, почему парни не показываются ему на глаза. Он ощущал запах спиртного, и был на сто процентов уверен, что они запивают стресс в спальне на втором этаже. Парню побывать в шкуре девочки-подростка психологически невероятно сложно. А уж если подобное произошло в закрытом мужском коллективе... Ох, сколько шуток на этот счёт вывалится на их головы.
— Колдун клюнул на наживку через час сорок минут с начала операции, сэр. Он вышел на пляж под маглоотталкивающими чарами вальяжно, ничего не опасаясь. Вы бы знали, сколько 'парням' приходилось прилагать усилий, чтобы его не замечать и подпустить ближе. Они, как ни в чём не бывало, продолжали в своих образах в костюмах Евы играть с надувным мячом и изображать из себя невинную беззаботность. И лишь когда колдун к ним приблизился вплотную, они использовали на нём снотворный спрей.
— Молодцы, ребята. Можете рассчитывать на отпуск и премию.
Дункан направился к подвалу, где ощущал присутствие трёх человек.
Просторный подвал под всем домом то, ради чего была выбрана данная недвижимость. Там обнаружилось двое вооруженных парней, не сводящих глаз с прикованного к лежанке молодого брюнета не старше двадцати пяти лет.
— Хм... Он не похож на того бородатого старика, за которым мы охотились.
— Так точно, сэр, — вытянулся по стойке смирно плечистый латинос с выдающимся горбатым носом и кудрявой чёрной шевелюрой. — Когда мы его раздели и избавили от амулета на шее, он превратился в молодого парня, сэр.
— Педро, не шуми. Среди его вещей был красный камень?
— Никак нет, сэр! — бодро отозвался Педро.
— Все вещи мага погрузить в контейнер, как можно подальше увезти отсюда и утопить в океане. Нам не нужны сюрпризы. Исполняйте.
— Есть, сэр.
Оба бойца поспешно удалились выполнять приказ. Дункан вытряхнул из рюкзака палатку и забрался в неё. Вскоре оттуда были изъяты три спящих коровы и инвентарь шамана: бубен, колотушка, волчья шкура и шприц с дурью.
По углам установлены четыре видеокамеры. К ним добавлен профессиональный микрофон, подключенный к диктофону.
Дальше всё уже по опробованному ритуалу. Шаманские пляски с бубном, убийство коров для подпитки сил духа-спутника, вселение духа в тело волшебника и поднятие кушетки в вертикальное положение.
Тут же маг распахнул глаза и потусторонним голосом произнёс:
— Я готов, хозяин.
— Ты получил доступ к его памяти?
— Да, хозяин.
— Кто его родители?
— Николас и Пернель по фамилии Фламель.
— Джек-Пот! — зазмеилась улыбка на лице Дункана. — Расскажи, как создать философский камень?
— Философский камень необходимо выращивать с помощью соли, полученной из морской воды. Добыть её нужно не возле берега, а с глубины, отплыв на лодке в открытое море, но лучше всего в океан. Затем необходимо провести кристаллизацию соли. Кристаллизованная соль позже станет телом Камня, поменяет цвет и позже станет самим Камнем. Начинать создание философского камня следует двадцать первого марта, и окончить работы необходимо двадцать первого мая. Работать придётся и днём, и ночью — времени не так много, поэтому следует действовать без промедления.
Дункан внимательно слушал, запоминая каждое слово алхимика, не надеясь на видеозаписи.
— Растительные ингредиенты следует подготовить заранее. Лучше всего использовать молодые растения. Понадобится два килограмма крапивы двудомной. Лучше вырастить её самому на драконьем навозе, чтобы добиться максимального качества. Крапива должна быть недавно собранная и высушенная в воздушной бане. Высушенные листья растираются руками или в ступке в порошок. Хранить до использования можно в бумажном пакете с соответствующей надписью. Затем следует собрать росу...
Сил духа-спутника едва хватило, чтобы поведать шаману весь рецепт создания философского камня и эликсира молодости. Стоило ему покинуть тело волшебника, как тот тут же отдал богу душу. Клятва прикончила его моментально.
* * *
Три дня спустя
Дункан открыл глаза, и не узнал потолок из серого монолитного камня. Он лежал распятый в позе морской звезды. Руки и ноги прикованы стальными кандалами с цепями, которые закреплены к металлическим колышкам, вмурованным в пол. Спину холодит каменный пол. Попытка обернуться волком провалилась. Вампирское чувство жизни пасовало, оно будто упиралось в стену в радиусе пары метров. Горло не могло издать ни единого звука.
Он похищал многих волшебников, сковывал их и допрашивал. И тут судьба настигла его самого.
— Очнулся, голубчик, — обманчиво спокойный баритон пробирал до мурашек.
Вскоре низкий стройный юноша с тёмными кудрями и приплющенным носом навис над ним. Одет он в белую хлопковую рубаху и такие же брюки. Холодный и острый как нож взгляд карих глаз опытного вивисектора будто разобрал Хоггарта на ингредиенты.
— Ты догадываешься, почему ты тут?
Дункан догадывался, почему и у кого оказался 'в гостях', но не мог понять, как на него так быстро вышли и каким образом смогли незаметно пленить.
— Вижу, что догадался, — елейно продолжил брюнет. — Да-да, я тот самый Николас Фламель, которого ты так активно искал. Или ты наивно думал, что я не отслеживаю всех, кто пытается меня разыскивать?
'Подставные фирмы и посредники не сработали, — с досадой подумал Дункан. — Слишком большие денежные потоки он направлял на поиски Фламеля. Через них его можно было отследить или выйти по цепочке от исполнителей. Каждого не будешь устранять — это как минимум нецелесообразно'.
— Голубчик, сопротивление бесполезно. Ты находишься в центре магической фигуры, которая блокирует все волшебные силы. Итак, у тебя два варианта: либо ты добровольно говоришь, где мой сын, либо я использую Веритасерум. И если сыворотка правды не поможет, то есть старые добрые пытки. Ты готов к сотрудничеству? Ах да, чары немоты...
Фламель махнул рукой. Без палочки невербально он отменил действие Силенцио. Дункан почувствовал, что снова может говорить.
— Какой сын? О чём вы? Кто вы такой? Как вы меня похитили? Моя жена не пострадала? Я заплачу выкуп. Сколько вы хотите?
— Ай-ай-ай, — покачал головой Фламель. — А казался таким понимающим юношей. Думаешь провести меня этим спектаклем?
— Вы же волшебник? Сэр, я простой сквиб. Не понимаю, о чём вы говорите. У меня есть деньги...
— Эх, — тяжким вздохом перебил его Фламель. — Как с вами сложно. Думаешь, ты такой первый? Хотя да, ты действительно первый, кто умудрился похитить моего сына. Обычно все пытаются выйти на меня или Пернель. Никто из волшебников не знает, что у меня есть дети. И тем более не догадывается, что я не мог не доверить им секрет долголетия. Больно смотреть на то, как дети стареют и умирают, в то время как ты продолжаешь оставаться молодым.
Дункан пытался достучаться до духа-спутника, но того будто отрезало невидимой стеной. Он понял, что дальше тянуть время и строить из себя дурачка нет смысла. Никто не придёт его спасать. Он хотел выяснить главное.
— Я всё скажу, только честно ответь: что с моей женой и детьми?
— Ничего, — голос Фламеля стал сухим и скучающим. — Они мне неинтересны. Я мог бы похитить и их, чтобы шантажировать тебя их жизнями, но не вижу в этом смысла при наличии Веритасерума и Круцио.
Дункан ясно осознал: он уже нежилец. В голове стучалась единственная мысль: спасти родных от мести Фламеля. Он собирался хоть как извернуться, но забрать колдуна с собой на тот свет, чтобы тот никогда не выяснил о том, что Марлин после его гибели заглянет в его сейф и обнаружит там видеозаписи с рецептом философского камня. Загнанная крыса способна преподнести неприятный сюрприз. То же самое можно сказать о зажатом в угол шамане.
— Твой сын в Бразилии спрятан в доме под Фиделиусом. Я выведу тебя на Хранителя.
— Он жив? — голос Николаса вибрировал от сдерживаемой ярости.
— В последний раз, когда мои люди докладывали о нём, он был жив. Они не смогли добиться от него раскрытия тайны философского камня — он под клятвой. Я думал, как обойти клятву, прежде чем навестить его.
— Думаешь спастись? Я читаю тебя, как открытую книгу.
— Я понимаю, что уже живой труп, — невозмутимо посмотрел на похитителя Дункан. — Но хочется ещё хотя бы немного пожить. Как вы смогли меня похитить?
— Мне почти семьсот лет, мальчик. Я сильнейший и наиболее опытный волшебник в мире. Думаешь, ваша защита меня остановит? Для меня то, что ты представляешь крепостью, словно дом из трухлявой соломы.
— Зелье? Сонные чары? — пытался тянуть время Хоггарт.
— Распылённое зелье, — усмехнулся Фламель. — Я переместил его к тебе домой порталом, потом спокойно переместился сам и забрал тебя тепленьким. Я удовлетворил твоё любопытство?
— Да, спасибо. Весьма оригинально. На будущее буду иметь в виду.
— У тебя нет никакого будущего, — холодно констатировал Николас. — Ты и сам это прекрасно понял, не так ли?
— Понял, но можно же помечтать перед смертью?
— Мечтать не вредно, — склонился над ним Фламель.
'Вот оно! — возликовал Хоггарт. — Именно этого я ждал!'
На его коже засветились белые линии, образующие замысловатый узор, покрывающий всю поверхность тела. Чары паралича спали с него, вернув способность двигаться.
Мышцы на руках и ногах вздулись он напряжения, на них проступили вены и жилы. Металлические браслеты больно впились в кожу. Его зрачки покраснели и вертикально вытянулись. Он яростно взревел, надрываясь и рвя связки. Мышцы вздулись пуще прежнего, лицо превратилось в перекошенную гримасу с вздувшимися на лбу венами в виде буквы 'V'. Браслеты пропороли кожу до крови. Цепи звонко натянулись.
Фламель на мгновение застыл, с неверием глядя на то, как из каменного пола с жутким скрежетом вырывает металлические штыри, к которым прикованы руки парня. Эти крепления были рассчитаны на удержание оборотня или даже вампира. Настолько могучей силы у человека он даже представить не мог.
Во времена его молодости волшебные палочки не были так распространены, как сейчас. Их учили колдовать с помощью посоха и беспалочковой магии. Он привык использовать чары невербально без каких-либо костылей. Волшебство давалось ему легко, как напряжение мышц. Это не значит, что он не умел колдовать волшебной палочкой. Таких знатоков волшебства, как он, на весь мир считанные единицы. Но палочку он воспринимал исключительно в качестве вспомогательного инструмента.
Пока Дункан окончательно не освободился, он направил на него правую ладонь и отправил в него парализующие чары. Но линии на коже Хоггарта в момент пропадания чар на мгновение засветились ярче, после чего вернулись к прежнему равномерному сиянию. Чары не остановили его.
Дункан с рыком метнул обе цепи с вырванными штырями в алхимика. Раздался звон и хлопок, но, несмотря на то, что цепи развили огромную скорость, Фламель усилием мысли успел поставить мощный магический щит в виде полупрозрачной сферы. Цепи с громким лязгом врезались в щит и отлетели назад, грозя поранить Дункана. Но тот ловко выправил их полёт движениями рук. Стальные браслеты от инерции чуть не перерезали ему предплечья. Острая боль пронзила сознание, но он крепко сжал зубы и стерпел. Кровь заливала пол, но Дункан сконцентрировался на единственной задаче — уничтожить колдуна.
Его фигура поплыла. Через краткий миг вместо человека на каменном полу в центре пентаграммы стоял огромный пшеничный волк, который скинул с лап опостылевшие оковы. Цепи с лязгом упали на пол.
В момент освобождения с ладони Фламеля сорвался толстый фиолетовый луч ударного заклинания Диффиндо. Волк пытался немыслимым образом изогнуться, но луч, летящий ему в грудь, всё же попал в него — зацепил правую лапу, отчего его отбросило в сторону, а не назад.
Он быстро вскочил на лапы. Передние конечности сильно кровоточили, но раны на них быстро затягивались. Каким бы быстрым он ни был, семисотлетний волшебник продемонстрировал превосходство магии и опыта. Он придавил тушу волка чарами. Дункану казалось, будто ему на плечи навалили гору. На самом же деле его придавило многократно усиленной локальной гравитационной аномалией.
Яростно рыча, он совершил безумный рывок, целясь клыками в шею алхимика. Мышцы трещали и рвались, глаза налились кровью, кости в лапах переломало, но он почти дотянулся до ошеломленного от такой прыти мага. На памяти Фламеля ни одно существо неспособно двигаться, да ещё столь резво, придавленное 'Тяжестью гор'. Эти чары были созданы для удержания сильных магических тварей вроде драконов, троллей и великанов.
В последний момент Дункан налетел мордой на магический щит. Шкура волка полыхнула белыми узорами, отчего щит стал продавливаться, будто резиновый.
— Секо! — взмахнул кистью алхимик.
Волк дёрнул мордой и всем туловищем, максимально вжимая его в пол. Широкая дуга темномагического режущего заклинания должна была разрубить его тело на две половины, но вместо этого прочертила по касательной лоб и часть морды, едва не задев правый глаз. Морду волка начала заливать алая кровь.
Щёлкая клыкастой пастью и грозно рыча, волк на переломанных окровавленных лапах снова бросился на магический щит.
Лицо Фламеля перекосило от ужаса. Взмах, и с его руки срывается невербальное Аресто моментум, но засиявшая шкура почти мгновенно нивелирует эффект чар. И снова взмах — очередной фиолетовый луч Диффиндо отбрасывает волка. И снова Диффиндо, за ним сразу летит Секо, потом алхимик обновляет Протего.
Дункан умудрился увернуться от обоих заклинаний и снова набросился на щит в попытке достать алхимика, но тот снова прибёг к Тяжести гор, после чего быстро добавил Аресто моментум, парализацию и сдобрил сверху Конфундусом. Так быстро Фламель давно не колдовал. В последний раз подобное с ним происходило примерно четыреста лет назад, когда он в Китае столкнулся с вампирским кланом.
Развеять все чары у Дункана не хватило астральной силы. Его понемногу приложило каждым заклинанием. Он был сильно ранен, придавлен гравитацией, ошарашен Конфундусом, а конечности от паралича еле двигались, словно набитые ватой. В голове шумело от кровопотери. Весь зал был испачкан алой жидкостью, при том, что волшебник нисколько не пострадал.
Время тянулось подобно замедленному воспроизведению видеозаписи. Дункан округлил глаза, заметив, как Фламель всё же вынул из кобуры волшебную палочку. Он почти оглох, но по губам алхимика удалось прочитать первые буквы убивающего заклинания, от которого никак не вышло бы увернуться.
— АВАДА...
Хоггарт резко переключился на динамический транс, отрешившись от боли. Следующим шагом его дух вырвался из оков тела. Терять всё равно нечего — сейчас его добьют, как бешеного пса. Его дух рванул к алхимику.
— ...КЕДАВРА! — с палочки колдуна сорвался толстый зелёный луч убивающего заклятья.
Настолько мощную Аваду Дункан видел впервые. Авады Пожирателей смерти спички в сравнении с этой дубиной. Яркий зелёный свет окрасил закрытое каменное помещение в зловещие изумрудные оттенки.
