— Да пошёл ты... брат... — схватился за голову Сайлас. — Свалился на мою голову родственничек. Ох, Мерлин! Если мои однокурсники узнают...
— Не узнают. Я никому не скажу, а ты умеешь хранить секреты, раз до сих пор не попался комиссии по контролю популяций волшебных тварей. И это в жутко расисткой волшебной Великобритании!
— Ты о чём? — насторожился Крамп.
— О твоей маленькой пушистой проблеме, — подмигнул Хоггарт.
Лицо Сайласа вмиг побледнело. Он наставил волшебную палочку на гостя и грозно спросил:
— Как ты узнал?! Ты пришёл, чтобы меня шантажировать? Кто тебя послал? Говори!
— Не части, — с ленцой скользнул взором по палочке Дункан. — Принюхайся.
Ноздри Крампа широко раздулись и со свистом втянули в воздух. Его глаза широко распахнулись, выражая изумление.
— Так ты тоже?!
— Уже нет, бро. Уже нет. Убери палку, я покажу.
Сайлас нехотя поместил палочку в ножны и с опаской следил за действиями Дункана. Тот плавно поднялся и начал опускаться на четвереньки. Через мгновение на полу стоял красавец волк с пшеничной шерстью. Он был слегка упитанней и крупней, чем утром, но пока не превышал размерами обычного волка.
Обернувшись обратно человеком, Дункан налил себе чая и сел на место, делая вид, что не замечает квадратных глаз 'родственника'.
— Мерлин! — с трудом вернул себе дар речи волшебник. — Ты обманул меня! Ты не сквиб, а волшебник! Морганов анимаг!!!
— Какая экспрессия, — Дункан с видом полной невозмутимости отхлебнул чая. — Но нет — я не анимаг. Я перевёртыш. А был, как и ты, ликаном.
— Кончай врать! — начал злиться Сайлас.
— Мир магии манит к себе, словно кусок железа магнитом. Когда я познакомился с ним — возжелал силы. Тогда мне показалась классной идея стать оборотнем.
— Чушь! — не мог поверить Сайлас. — Никто в здравом уме не стал бы добровольно превращаться в оборотня!
— Ты так уверен?
— Да! Да, я уверен!
— Твоё право заблуждаться, Сайлас. Я знал оборотня, который до этого был безногим парализованным маглом. А когда он добровольно заразился ликантропией — отрастил ноги и стал самым счастливым человеком в мире. Так что всё относительно. Для тебя это неподъёмная ноша, а для Шона это был единственный шанс на нормальную жизнь. Ну, а я хотел контролировать своего волка.
— Но... — Сайлас умом не хотел верить, но в душе желал, чтобы это оказалось правдой. — Ты не врёшь? Как такое возможно?!
— Немного шаманских практик, немного магии вуду и небольшая тренировка по методике индейских перевёртышей. Не зря же я потратил кучу времени, объездив весь мир в поисках лекарства от ликантропии.
— Там есть подвох? — Сайлас склонился над столом, приблизив к гостю лицо. — Да? Там же есть какой-то подвох?
— Есть. На последнем этапе нужно во внутреннем мире сразиться с духом волка и победить его, несмотря ни на какие раны и боль. Если дашь слабину, сдашься — ты потеряешь себя и навечно станешь волком. Но человеку со стальной волей это не страшно. Я обучил этому примерно сто тридцать оборотней — из них волками стали всего двенадцать — самые слабовольные.
— Погоди, так я не первый? — с облегчением выдохнул Сайлас. — Я не подопытная мышь для превращения в кубок?
— Нет. Первым был я. Так что, если захочешь избавиться от этого ярма — я тебе по-родственному помогу.
— Так, погоди... — у Сайласа крутилась какая-то мысль, которую он не мог поймать. Он просидел в тишине секунд двадцать, и тут его озарило: — Мерлин! Ты что, был у вудуистов?
— На Гаити. Да, пришлось побывать.
— Но там же все сплошь тёмные маги!
— Бокоры, — кивнул Хоггарт. — Не все, но многие.
— Они же всех иностранцев превращают в зомби и грабят!
— Ага, — невозмутимо сделал глоток чая Дункан. — А ещё кормят жареными бананами... Фокайль гаитянцы!
— Ты псих! — слова вроде не самые приятные, но во взгляде Сайласа горел восторг.
— Обычно меня называют отморозком. Я не понимаю твоего беспокойства, Сайлас. Ты же учился на Слизерине и не должен бояться тёмной магии.
— Ты и это знаешь? — хмыкнул он. — Я не боюсь тёмной магии, если использую её сам. Но не когда её применяют ко мне! Я Слизеринец, а не идиот. Как тебе удалось выбраться от колдунов вуду?
— Как-как... Бокор попался бракованный... сломался.
— Ты точно Крамп! — прибавилось восторга у Сайласа. — Я думал, что один такой рисковый, чтобы промышлять среди маглов, а оказывается, что мой братец, будучи сквибом, отжигает не хуже адского пламени.
— Кстати, о птичках. Мелко летаешь, Сайлас. Твои противозаконные делишки на грани фола.
— Ты следил за мной?
— Немного. Ты знал, что магловские спецслужбы следят за 'Дырявым котлом' и всеми волшебниками, которые туда ходят из Лондона?
— Не может быть! — посерел Сайлас. — Нет-нет-нет! Ты же шутишь?
— Пока ты промышляешь по мелочи — им плевать. Но стоит полезть к богачу, аристократу или большому чиновнику... — Дункан допил чай и со звоном поставил чашку, заставив собеседника вздрогнуть. — У них на службе имеются прошедшие спецподготовку сквибы, которые убивают зарвавшихся волшебников.
— Вот же... — на лице Сайласа проступил ужас. — Но это же маглы! Дункан, они же ничего не могут.
— Ты живёшь среди маглов уже три года, Сайлас. Вон, домик себе к рукам прибрал и зачаровал двор. Думаешь, маглы слепые и тупые? Оглядись вокруг.
Хоггарт направил взор в окно. Крамп невольно проследил за направлением его взгляда.
— Видишь многоэтажные дома, ровные дороги, автомобили, кран, который поднимает многотонные грузы?
— Я каждый день их вижу. И что?
— Ещё у них есть пистолеты, автоматы, пулемёты, приборы ночного видения, с помощью которых можно увидеть волшебника под мантией невидимкой, спутники, самолёты, ядерное оружие, компьютеры... А что вам рассказывают на магловедении?
— Что маглы стреляют из дудок и ездят на лошадях, — испортилось настроение у Сайласа. — Кажется, я тебя понял. Маглы не такие, какими мы их представляем. Я это сразу понял, как только родители узнали, что я оборотень, и выгнали меня из дома. Значит, это правда? И что тогда делать?
— Сайлас, выше нос. Как говорил великий комбинатор: я знаю четыреста сравнительно честных способов отъёма денег. Предлагаю работать в паре: с тебя магия, с меня относительно честные способы заработка, к которым не докопаются ни маглы, ни волшебники. Прибыль делим по-братски: пятьдесят на пятьдесят.
— Семьдесят на тридцать! Я же волшебник.
— Окей, бро. Раз ты так хочешь...
Крамп почувствовал душевный подъём. Вот сейчас он согласится...
— То тебе тридцать, — иронично закончил Хоггарт.
— Эй! — вскочил Крамп. Его переполняло возмущение. Правый глаз снова задёргался. — Наоборот!
— Наоборот не получится. Ты знаешь, как быстро стать миллионером, не нарушая законов?
— Нет. Но я умею колдовать, а ты нет!
— Зато я умею лечить ликантропию и знаю как разбогатеть. Волшебников много, а такой уникум один. Чуешь разницу?
— Что ж... — всем видом выражая неудовольствие, Сайлас сел и пробурчал: — Согласен на первый вариант: пятьдесят на пятьдесят. Теперь я точно верю, что ты Крамп. Так мне руки выкручивал только отец.
* * *
Пыхтя и краснея, Сайлас в очередной раз поднимался по лестнице в компании безмятежного Дункана, который на ходу жевал хот-дог.
— Напомни мне, почему я этим занимаюсь? — пропыхтел Сайлас.
— Слабенькие нынче пошли Ликаны, — усмехнулся Хоггарт. — Вот я, помню, с отбойным молотком на весу горизонтально около часа долбил, а потом ещё и пробежку устроил...
— Г-р! Ты дошутишься... Какого Мерлина мы этим занимаемся, если я могу наколдовать любые документы?
— Ладно-ладно. Сайлас, чтобы быть богатыми, нам нужны настоящие документы, а не трансфигурированные писульки, которыми в большинстве случаев можно лишь подтереться. Победить бюрократическую систему сложно, но можно. Расслабься — остался последний кабинет.
— И зачем маглы всё усложняют? — вздохнул Сайлас. — Это уже сотая Морганова обитель!
— Всего лишь семнадцатый кабинет. Небольшой забег по архивам ради документов под реальную пропавшую без вести личность — небольшая цена. Может, тебе в Мунго сходить — здоровье проверить? Всего сорок Конфундусов, а ты уже сдулся...
— Да ты задрал! Если не заткнёшься, у меня точно хватит сил не только на Конфундус, но и на Аваду!
— Воу-воу, полегче, горячий слизеринский парень. Мы почти пришли — направь свой энтузиазм на чиновников.
* * *
Три дня спустя
Дункан занимался самым успокаивающим занятием в мире — чистил и смазывал пистолет. Весь кухонный стол был занят оружейным маслом, ветошью и деталями Браунинга.
Со второго этажа в одних штанах и тапочках спустился сонный Крамп. От запаха оружейной смазки он поморщился и громко чихнул.
— Зачем тебе эти магловские пукалки, да ещё в таком количестве?
— И тебе доброе утро, Сайлас.
— Мы эти штуки воровали не для того, чтобы ты ими занимал стол, — с утра у Крампа было паршивое настроение, отчего его тянуло на бурчание. — И вообще, я уже столько дней с тобой вожусь, а обещанных богатств не вижу. У меня закрадывается подозрение, что ты меня эксплуатируешь, словно наивного пуффендуйца.
— Кстати, об этом, — Дункан за несколько секунд ловкими движениями собрал пистолет, с лязганьем передёрнул затвор и поместил оружие в зачарованную на отвод глаз кобуру. — Завтракай, и поедем в Ленборо.
— Куда?
— Ленборо — деревенька рядом с промышленным районом Букингема. Это в Бакингемшире.
— И что на этот раз? Снова работать на твои хотелки? — Сайлас подумывал, стоит ли ровнять усы и бороду или и так сойдёт. Он заглянул в зачарованный на сохранность продуктов шкаф в поисках завтрака. Его возмущение не знало границ. — ДУНКАН! Ты опять всё сожрал?! Да как в твоё магловское брюхо столько помещается?
— Я растущий молодой организм, — Дункан уже был одет в комок, позаимствованный у 'брата', и готов к выходу. — Раз всё равно нечего жрать — собирайся, купим по дороге шаурму.
— Я никуда не пойду, пока ты не объяснишь, что задумал на этот раз! — встал в позу Сайлас, скрестив руки перед собой. — Драконий навоз тебе, а не шаурму!
— Клад на полмиллиона фунтов, — Дункан уже поднялся и взял лопату, которая до этого не привлекала к себе внимания, стоя в углу. — Ради такого ты готов оторвать свою чистокровную задницу от стула?
Сайлас моментом переменился в лице. Всю спесь мигом сбило. Он метнулся в спальню со скоростью метеора. Спускаясь, он на ходу натягивал куртку от комка и запихивал в ножны палочку.
— Братишка, родненький, — лыбился он, — что ж ты сразу не сказал, что хочешь шаурмы? Сейчас купим по дороге в этот... как его?
— Ленборо.
— Вот-вот, Ленборо.
— Сначала шаурма — потом клад, — подмигнул Хоггарт. — Утром шаурма — вечером деньги! Вечером шаурма — утром деньги!
— Проглот, — пробурчал Сайлас.
— Что-что?
— Ничего. Я говорю, как ты можешь есть эту гадость? Неизвестно, что туда кладут эти маглы!
— Очень даже известно. Курочка, овощи, соус, картошечка, сыр... М-м... Мне супербольшую!
— Мерлин! — закатил глаза Сайлас. — Послала судьба родственника... Дракона дешевле прокормить.
* * *
Ленборо состоит в основном из переоборудованных амбаров и фермерских домов и соединяется пешеходной дорожкой с промышленным районом Букингема, по которой шагали волшебник и перевёртыш.
Они были похожи: у обоих светлые волосы, оба в армейской форме и берцах. Только Дункан держал в руках лопату, а Сайлас волшебную палочку. У первого кобура с Браунингом, у второго под палочку. Первый гладко выбрит — второй с растительностью на лице.
— Наложи на нас маглоотталкивающие чары, — Дункан замер и внимательно осмотрелся.
— Наконец, — пришлось замереть Сайласу. — Я уж думал, что не придётся колдовать.
Он ловко, словно часто пользуется этими чарами, наложил их на себя и спутника.
— Что дальше? — не спешил он убирать палочку.
— Теперь кастуй поисковые чары на поиск свинца.
— Свинца?! — взлетели брови Крампа. — Мы что, ищем свинец?
— Разговоры в строю! Колдуй давай.
— Эх... — левой рукой Сайлас помассировал переносицу. — До чего я дошёл... Мне приказывает магл!
— Рядовой, что за бунт?
Сайлас хотел огрызнуться, но обратил внимание на взгляд подозрительно прибавившего в плечах спутника, и это всего за несколько дней совместного проживания. Такой взгляд бывает у бывалых боевых магов, не единожды прошедших по краю лезвия. Ему резко расхотелось грубить.
— Нет такого заклинания! Понимаешь, Дункан? Нет! Если бы было — я бы давно занимался поиском кладов.
— Так и сказал бы, что не знаешь, — воткнув в землю лопату, Дункан подобрал с земли ветку и начал ею выписывать вензель. — Чего стоишь? Повторяй!
— Что это? Только не говори, что чары!
— Окей, не скажу. Выписывай вот такую загогулину и говори: 'Индикант плюмбум'.
Сайлас отнёсся со скепсисом к показанным чарам. У него не укладывалось в голове, что магл может знать заклинание, тем более такое, которое неизвестно чистокровному волшебнику. И всё же он постарался выполнить чары. Каково же было его удивление, когда с третьей попытки они сработали. Палочка дёрнулась в его руке подобно поисковой лозе. Ему только и оставалось, что поворачивать кисть до тех пор, пока палочка не перестанет тянуть в нужную сторону, а также крепко держать в ладони концентратор.
— КАК?! ОТКУДА?! — его глаза, когда он смотрел на Дункана, были размером с блюдца. — Ты же магл!
— Да-да, магл... — выкинул ветку он и взял лопату. — Идём.
— Мерлин! Что-то я теперь сомневаюсь, что ты магл... Мне кажется, ты меня дуришь.
— Бывает. Кажется, мы пришли, — палочка стала тянуть из горизонтальной плоскости к земле. Дункан вогнал лопату и принялся рыть яму.
— Я мог бы сделать это чарами.
— Не стоит. Вдруг ты вместе с землёй уничтожишь сокровища.
Волшебник отступил назад и с видимым наслаждением наблюдал за тем, как трудится напарник. Приятно, когда работает кто-то другой, а не ты.
Дункан быстро выкопал яму глубиной в пару футов и остановился, когда раздался звон металла.
— Всё, действуй.
— Смотри и завидуй, — гордо поднял подбородок маг. — Вингардиум Левиоса.
Из земли поднялся сундучок. Он был сделан из свинцовой пластины, которую сплющили со всех сторон до состояния герметичности. Наверху зияла свежая щель от лопаты.
— Я же говорил, что ты повредишь сокровища, — Сайлас не мог сдержать ликования, он с восторгом пожирал взглядом сундук.
— Ты точно волшебник? — прорезалась у Хоггарта ирония. — Репаро тебе на что?
Вскоре сундук с содержимым был восстановлен и открыт. Сайлас не сдержал разочарования:
— Серебро?! И ради этого мы старались? Гоблины за это дадут сиклей по весу серебра.
— Какой идиот станет менять старинные монеты у ксеносов, ненавидящих людей, вся история которых сводится к войнам с волшебниками? Это же, мать его, поздние англо-саксонские серебряные монеты одиннадцатого века в идеальной сохранности!
