Сайлас внимательно следил за выражением лица братца. Он заметил, как на последнем имени тот на мгновение утратил контроль над эмоциями: губы злорадно изогнулись, а глаза на краткий миг зловеще покраснели, вместе с этим зрачок вертикально вытянулся. Но практически мгновенно всё вернулось назад, словно ему показалось.
— Двое выжили, — иронично заметил он. — Печально, что вечеринки уносят жизни молодых.
— Тут ещё небольшая статья, — продолжила Мэри. — Смертельный несчастный случай произошёл с Эйвери-младшим. Вечером вчерашнего дня миссис Эйвери обнаружила, что её сын не подаёт признаков жизни. Вызванные ею колдомедики заключили, что Эйвери-младший погиб от передозировки магловским наркотиком. Рядом с ним обнаружен шприц (штука, которой маглы вводят себе в кровь лекарства) с остатками наркотического вещества.
Крамп не спускал глаз с Хоггарта. На этот раз тот контролировал себя лучше, но всё же удалось заметить, как уголки его губ приподнялись, и на краткий миг в глубине глаз показалась зловещая краснота.
— Хм... — скептически протянул Сайлас, и, не сводя глаз с братца, иронично продолжил: — Чистокровный волшебник ширяется магловским наркотиком?! Очень правдоподобно... — любой по его тону понял бы, что он не верит в это.
Дункан весёлым тоном ответил:
— У парня горе — батя перепил на вечеринке и взорвал себя бомбардой. Каждый борется с горем, как может.
Сайласу стало страшно от мысли, с каким монстром он живёт. Воландеморт? Три раза ХА. Он сосунок, по сравнению с этим... Этим... Он даже в мыслях не мог обозначить, кем именно является Дункан Хоггарт. Уж точно не магл и не сквиб. Он не знал, чем ему насолили эти парни, кроме нападения, но одно он решил точно — брату лучше не переходить дорогу. Врагов оставлять в живых он не привык. А Воландеморт... Теперь он уверен, что Тёмный Лорд не жилец.
Пожиратели обычно нападают тройками или пятёрками. Судя по количеству тел 'на вечеринке', там их должно было быть пятнадцать. Несложно угадать, что двое выживших во время взрыва — это 'погибшие от несчастного случая' Эйвери-младший и Фенрир Сивый. Уж очень показательно несчастья с ними случились за те несколько дней, пока Дункан отсутствовал.
— А откуда у вас газета? — внезапно дошла до него странность.
— Дункан принёс, — сдала его с потрохами Марлин.
— Дункан, да? — прищурился Крамп. — Раньше я за тобой не замечал тягу к прессе.
— Сегодня отчего-то захотелось почитать. Ладно, отдыхайте, мне ещё нужно кое-что подготовить к вашему переезду. Всем пока.
* * *
После обеда Дункан снова навестил Маккиннонов и вручил им билеты на самолёт до Австралии. Он на полтора года арендовал им там домик на отшибе. Ещё он снабдил родителей девушки магловскими деньгами, которых, по его уверениям, должно хватить на всё время пребывания в стране. Когда в Великобритании всё успокоится, они смогут вернуться домой, отремонтировать коттедж и вернуться к прежней жизни.
Марлин понимала, что время утекает сквозь пальцы. Все её намеки игнорировались. Если она уедет — это конец. Уже невозможно будет завоевать любовь Дункана. Отчаявшись, она решила спросить совета у матери.
— Мам, а как вы познакомились с папой?
— Ох, доченька, я тогда была молодая — моложе тебя, только закончила Хогвартс и вернулась в родной город. Я мечтала посмотреть весь мир, но он оказался жестоким.
Дочь внимательно слушала. Мама продолжала предаваться ностальгическим воспоминаниям:
— Раньше обо мне заботились родители. Потом я была на полном обеспечении в Хогвартсе. Во взрослой жизни оказалось, что за всё нужно платить. Мои родители жили не в самом благополучном районе Глазго — они были обычными маглами. Стоило мне вернуться из школы, как они выставили меня за порог. Я внезапно осознала, что совершенно не понимаю магловский мир, не умею зарабатывать деньги. В волшебном мире маглорожденная ведьма оказалась никому не нужна.
— Кошмар! И чем же ты занималась?
— Я хотела устроиться на работу, но меня никуда не брали. Даже с должности официантки в кафе выгнали в первый же день. Но в тот день в кафе я познакомилась с твоим отцом. Он приехал в Глазго по делам.
— И как это было?
— Я случайно вывалила ему на штаны омлет. Но он лишь рассмеялся. Тут-то меня и уволили. Даллас был очень обходителен — пригласил меня в кино. Я поняла, что он отличный парень, и твёрдо решила выйти за него замуж.
— Тебя не смущало, что папа магл?
— Нисколько. Тогда меня больше волновало пустое брюхо и мысли о том, где переночевать. Поэтому я решила взять быка за рога и затащила Далласа в постель, а утром потребовала, чтобы он на мне женился.
— Оригинально, — закрутились шестерёнки в голове молодой ведьмы. — Неужели сработало?
— Как видишь, мы до сих пор вместе и у нас родилась красавица-дочка.
— А нельзя было как-то иначе? Не знаю, более романтично, что ли.
— Милая, мужчины и романтика лежат на разных полюсах. Намеков они не понимают. С ними нужно действовать решительно, как с волшебными тварями третьей категории опасности!
Разговор с матерью подтолкнул девушку к решительным действиям. Она чётко осознала, что если и дальше будет строить глазки, так и уедет в Австралию, а перспективного парня уведут из-под носа конкурентки. Пример матери стоял у неё перед глазами.
* * *
Ночью Сайласа разбудили сигнальные чары. Он схватил волшебную палочку и скастовал Гоменум Ревелио. Кто-то пробрался в дом и крался в сторону второго этажа.
В одних трусах он выскочил в коридор, на ходу накладывая на себя заклинание бесшумного шага, и бегом выскочил на лестничную площадку, готовый выпустить чары в воришку.
В последний момент он с трудом сумел сдержаться и замер наверху с направленной вниз палочкой.
Внизу лестницы в одном шёлковом халате с палочкой в руке застыла рыжеволосая бестия. Её лицо было наполнено решимостью.
— Марлин? — изумлённый, опустил он палочку.
— Ой, — прикрыла она рукой с палочкой грудь, хотя та и так была прикрыта халатом, в отличие от гладких белоснежных бёдер, спрятать которые не хватило длины дамского предмета гардероба. — Сайлас?
— Ты что тут делаешь?
— Я к твоему брату.
— А-а, — напряжение отпустило Сайласа. Взамен на его лицо выползла похабная ухмылка. — Понятно-понятно... Тогда тебе в спальню направо, хотя если пойдёшь налево, — просканировал он её фигуру похотливым взором, — я не обижусь.
— Да пошёл ты!
— Я-то пойду, — старался не засмеяться он, — но приличные ведьмочки не вламываются ночью в чужой дом. Хотя чего ещё ожидать от гриффиндорцев?
— От слизеринца слышу!
— Кстати, Марлин, откуда ты знаешь, что Дункан мой брат? Мы об этом никому не говорили.
Марлин опустила взгляд в пол и тихо ответила:
— Я подслушала ваш разговор.
— А ещё слизеринцев считают плохими, — голос Сайласа был полон веселья. — Шпионаж, взлом, проникновение в частную собственность... Заметь, это дело не моих рук!
Оставив за собой последнее слово и вдоволь налюбовавшись на пылающие щёки выпускницы Гриффиндора, он в приподнятом настроении пошёл обратно в спальню.
Дункан был приятно удивлён, обнаружив у себя в постели обнажённое женское тело. В этой жизни он впервые добрался до любовных утех. Отказываться, когда девушка сама хочет? Это не в его правилах. По крайней мере, пока он холостой. Изменять любимой девушке тоже не в его правилах.
Девушка была полна страсти, но быстро устала. Конечно, быстро по меркам неутомимого оборотня, которому приходилось себя сдерживать, чтобы не причинить партнёрше боль.
Обнаружив утром в своей кровати лучащуюся от счастья Марлин, Дункан понял, что бурные ночные развлечения ему не приснились.
— Дункан, — девушка словно дожидалась его пробуждения, — как порядочный парень, после такого ты должен на мне жениться!
Как и многие мужчины, оказавшиеся в схожей ситуации, он потерял дар речи. Мозг не заготовил шаблонов на подобные ситуации и выдал системную ошибку, погрузив носителя в ступор.
— Ты чего молчишь? — карие глаза Марлин напоминали прицел, а пальчик, которым она водила по груди парня, словно готов был пробить кожу насквозь.
— Непривычная ситуация. Такие решения столь поспешно не принимаются. Мы же едва знакомы.
Он чуть не поморщился, вспомнив, что в первый раз именно так женился. Тогда его брак был счастливым. Но на тот момент он был молодым парнем, а сейчас за плечами опыт, который мешает необдуманным решениям.
— Ты мой первый мужчина, Дункан. Я берегла себя для любимого, и отдала тебе самое дорогое!
— Милая, если для тебя самое дорогое — кусочек органической ткани на половом органе, то мне тебя искренне жаль.
Марлин взбесилась и ударила Дункана кулаком по груди. Тут же она осознала глупость данного поступка. Из глаз брызнули слёзы. Такое ощущение, словно она ударила по камню, а не по человеку.
Дункан не мог терпеть женских слёз. Чтобы успокоить девушку, он обнял её и притянул к себе. Поглаживая по голове, он стал успокаивающим голосом доносить свою точку зрения:
— Ну-ну, не расстраивайся. В жизни это так не работает, как в фантазиях. Отчего-то молодые девушки думают, что достаточно запрыгнуть к парню в койку, после чего он вот прямо обязан на ней жениться. Брак — серьёзный шаг в жизни любого человека. Нужно вначале узнать друг друга, пожить вместе, лишь потом совместно решать вопрос о свадьбе. А не так, когда без жениха его женили. Столь серьёзное решение одного человека, принятое за двоих, как минимум эгоистично. Верно?
— Тогда я никуда не полечу! — заупрямилась она. — Я останусь в Британии с тобой. Мы узнаем друг друга получше.
— Ты уж определись: либо ты останешься в Британии, либо со мной.
— Что ты имеешь в виду? Дункан?
— Я не собираюсь оставаться в этой стране, пока тут такой бардак. Я своё отвоевал. На родине меня словно сама вселенная толкает вернуться к старому. У меня билеты на самолёт в Австралию, только вылет на три недели позже. Неподалеку от вашего коттеджа на год арендован домик для меня. Нужно помочь Сайласу в одном вопросе. Так бы я сразу улетел с вами.
— Дункан! — обрадовалась Марлин. — Тогда я останусь с тобой, а потом мы полетим вместе.
— Марлин, угроза со стороны Пожирателей всё ещё висит над вами дамокловым мечом. Давай всё же не будем пороть горячку и поступим как разумные люди. Как и запланировано, ты полетишь в Австралию с родителями, а через три недели мы там встретимся и продолжим развивать наши отношения.
— Хорошо, — сочла она аргументы разумными. — Но только попробуй меня обмануть!
— Чтобы я обманул столь прекрасную девушку? Не в этой жизни!
Глава 42
31 октября 1981 год. Год и два месяца спустя
Сайлас Крамп проснулся среди ночи от громких звуков. Спросонья он не сразу сообразил, что кто-то очень настойчиво долбит во входную дверь. Она аж трещала от напора. Зачарованная на прочность и укреплённая чарами дверь трещала! Это вмиг прогнало сонливость и заставило парня соскочить с постели и схватить волшебную палочку.
Раздражение начало волной подниматься внутри него. Накинув домашний халат, он спустился на первый этаж.
— Какого представителя нетрадиционных меньшинств принесло среди ночи?! Кончайте, ради Мерлина, ломать мне дверь!
— Сайлас, открывай.
Этот голос Сайлас узнал бы из тысячи. Распахнув дверь, он увидел его обладателя с подозрительным свёртком в руках, который он прижимал к груди. За спиной волшебный рюкзак, одет в камуфляж, обут в рваные на носках берцы с проглядывающей через кожу мятой металлической пластиной, словно этой обувью кого-то долго и упорно пинали, ко всему прочему от гостя пахнет порохом.
— Мерлиновы кальсоны! И почему я не удивлён, что это ты, Дункан?
Хоггарт бесцеремонно завалился в дом, вызвав у его хозяина тяжёлый вздох.
— Только ты можешь припереться ко мне хэллоуинской ночью без приглашения, — продолжил бурчать он. — И что это у тебя в руках?
— Не что, а кто — ребёнок.
— Я вижу, что ребёнок, — раздражение Сайласа вылилось в острый сарказм. — Только он нихрена не похож на шестимесячного карапуза. Столько, кажется, вашей дочери? Или Марлин чего-то о тебе не знает?
— Рука не поднялась убить, — печально вдохнул Хоггарт, аккуратно опуская спящего малыша на диван в гостиной.
— Чего? — дёрнулся, как от пощёчины, Сайлас. — Ты что несёшь? Откуда у тебя этот ребёнок?
— Отнял у пьяного волосатого байкера. Сайлас, нет времени на задушевную беседу, у меня в рюкзаке корова — проведи ты-знаешь-какой ритуал. Это важно и очень срочно.
Крамп обратил внимание на малыша. На вид около полутора лет, но он сомневался в этом, поскольку плохо разбирается в детском возрасте. Он заметил у него на лбу кровоточащую рану в виде молнии.
— Хер тебе, Дункан, а не ритуал! Пока толком не объяснишь, что происходит, я и пальцем не шелохну.
— Сайлас, действительно нет времени на это.
— Пять минут погоды не сделают, — скрестил он руки перед грудью.
За прошедшее время Крамп преобразился в лучшую сторону. Его фигура не уступает по своей могучести телу Дункана. После ритуала он понял, каково было Хоггарту — он жрал, как не в себя и всегда был голоден. Это продолжалось целых три месяца и сопровождалось спонтанными вспышками эмоций, как у подростка в период гормонального бума. Пришлось учиться себя сдерживать, как и контролю возросшей силы. Но он был счастлив избавиться от ликантропии. А уж бонусы в виде увеличения физических кондиций и приобретения анимагической формы стоят отдельных хвалебных од. Лишь из-за огромной благодарности к Дункану за всё, что тот ему сделал, он не вышвырнул его на улицу, а принялся рубить правду-матку:
— Я говорил с родителями. Они поклялись, что у них не было никаких детей ни до, ни после меня. Я единственный их сын. Что ты на это скажешь, Дункан?
— Ошибся, бывает. Я сирота, и всегда мечтал найти родственников. Не суди меня строго, Сайлас. Поможешь, или мне искать другого волшебника?
Сайлас испытал чувство стыда. Одно время после непростого разговора с родителями, которые не хотели его даже на порог пускать, он думал, что Дункан втёрся к нему в доверие, преследуя какие-то свои цели. Но сейчас он осознал, что это глупо. Какие цели стоят исцеления неизлечимой болезни? Кто вообще в здравом рассудке поделится с 'используемым ресурсом' половиной состояния? Дункан мог сам выкопать клад и не делиться добычей с наркоторговцев. А ведь если вспомнить все их разговоры, никто не утверждал, что они на сто процентов братья. Это были лишь их догадки.
— Сначала объясни.
— Ладно, слушай, — сдался Дункан. — Сын этого пацана должен уничтожить планету и поставить на грань выживания человеческую цивилизацию. Я думал, что смогу решить проблему просто: нет пацана — нет его сына — нет угрозы уничтожения мира. Но рука не поднялась.
Сайлас устало потёр переносицу.
— Нихрена не понял, но сделаю вид, что поверил. Ладно, доставай свою корову. Только вопрос: если допустить, что это правда, и сын пацана устроит апокалипсис, как ты это собираешься решить?
