— Как знал...
* * *
Жить с ребенком-волшебником оказалось непросто. Периодически на волне сильных эмоций он мог отчебучить такое, что у родителей волосы стояли дыбом. То нелюбимая каша исчезнет, то горячее какао превратится в кусок льда.
А ведь дети — комок эмоций. Они всегда остро реагируют. Дункан боялся физически наказывать сына, чтобы самому не исчезнуть подобно каше.
На его месте мужчина мог бы бросить семью, стать алкоголиком или же как отец Донны, уйти с головой в работу и отрешиться от опасных деток. Но он искренне любил супругу и своего сына, поэтому держался изо всех сил и стоически переносил все невзгоды.
Донне тоже приходилось непросто, но у неё имелся опыт жизни с юным магом, поэтому ей было всё же попроще, чем мужу.
Через два года после шокирующих новостей Дункан добился своего — стал коммерческим пилотом. Пока его приняли в небольшую авиакомпанию вторым пилотом, но уже его зарплата стала в несколько раз выше.
С увеличением доходов молодая семья задумалась о втором ребенке. В итоге третьего марта девяностого года на свет появился Майкл Хоггарт. Братьев разделяла разница в четыре года.
Донне исполнилось тридцать. Она твердо решила, что больше рожать не будет, поскольку эти роды дались ей с трудом. Врачам пришлось делать кесарево сечение. Они предупредили, что третьего ребенка девушка может не выносить.
В следующем году в пятилетнем возрасте Стивен, как и положено в Британии, пошёл в школу. Дункан перешёл в более крупную авиакомпанию и сразу попал на продолжительный межконтинентальный рейс вторым пилотом. Естественно, это сопровождалось повышением семейных доходов, что позволило Хоггартам быстрее расплатиться с ипотекой.
С появлением второго ребёнка и повышением доходов Донна могла больше не работать. Она стала домохозяйкой и посвятила всю себя воспитанию детей и поддержанию домашнего уюта. Это же позволило сэкономить на оплате детского сада, что весьма недёшево.
Минусы работы пилота давно известны. Если не считать того, что он по несколько дней не видит семью, главный минус — развитие профессиональных заболеваний: психические нарушения (паранойя, неврозы, неврастенические синдромы, социопатические расстройства личности). Дункану часто приходилось посещать психолога, чтобы избежать подобных проблем. Сын-волшебник щедро отсыпал в эту копилку нервирующих ситуаций. Парень не знал, каким чудом он не свихнулся, но факт: он держался молодцом. Иногда, бывало, он срывался и шёл в паб или на футбол со старым другом Хедусом Блэком, где они изрядно отжигали.
В девяносто четвертом году Дункан стал первым пилотом. Вскоре после этого он окончательно выкупил дом и на радостях сменил старенький хэтчбек на новый универсал от Тойоты.
Вот только недолго продлилась его радость. Третья же поездка с семьёй закончилась тем, что у Майкла случился стихийный выброс. Мальчишка захотел поиграться с машинкой. Сильно захотел... Теперь новенькая Тойота стала размером с модельку и стоит на каминной полке.
Как после такого Дункан не прибил младшенького — одному богу известно. Он с трудом удержал себя в руках.
Автомобиль был взят в кредит. Соответственно, он был застрахован от всего, что только может случиться с транспортным средством. По трезвому размышлению мистер Хоггарт сообразил подать заявление в полицию об угоне. После полугодичного расследования страховой компанией этого случая, он получил компенсацию. Вернее, её получил банк.
Лишь после этого мужчина смог взять в кредит новый автомобиль. На этот раз он выбирал не то, что ему нравится, а то, что не понравится ребенку с целью поиграть 'с машинкой' — маленький угловатый фургон Хонда Стрит.
У Дункана был единственный друг — Хедус. Донна от него не отставала — она всё также дружила с Джанет. Часто у них в гостях появлялась 'тётушка' Саманта.
Сестра Донны убедила себя, что совершенно неинтересна мужчинам, и окончательно плюнула на свою фигуру. Она сильно располнела. Всю свою нереализованную любовь она выплёскивала на кошек, которых завела себе, и на племянников. Поскольку мало кто готов сдавать жильё людям с домашними животными, ей всё же пришлось покупать недвижимость. С деньгами у неё было туго, поэтому выбор Саманты пал на деревню. Иногда семья Хоггарт приезжала погостить к ней. Фургончик отлично подходит для длительных путешествий всей семьёй — задние сиденья раскладывались в спальное место.
Летом девяносто седьмого года Донна и Дункан с ужасом и замиранием сердца ожидали прихода представителя Хогвартса, но этого не случилось. Они выдохнули с облегчением и спокойно отправили Стивена в государственную среднюю школу.
Дункан был счастлив. Он не знал, что думать. То ли жена немного того и выдумала волшебников, что странно, ведь в их семье есть аж два наглядных образца проявления сверхъестественного. То ли в Министерстве Магии что-то поломалось. То ли Стивен недостаточно волшебный маг, недостойный обучаться в Хогвартсе. В любом случае Дункан и Донна были этому лишь рады. Они надеялись, что их дети вырастут нормальными людьми, получат достойное образование и найдут хорошую работу. А уж отец позаботится о том, чтобы сыновья поступили в хороший колледж. Он стал откладывать деньги на учёбу на их банковские счета.
Глава 4
Дункан спешил домой. Он только что вернулся из Каира и вёз домашним восточные сладости. Автомобиль, как обычно, остался у Донны, чтобы она могла возить детей и ездить за продуктами. Обычно жена отвозила его в аэропорт, а обратно он добирался на автобусе. Вот и сейчас не изменил своим привычкам.
Завтра первое сентября. Его старший сынок должен пойти в первый класс средней школы. Мистер Хоггарт специально поменялся сменами, чтобы выгадать выходные под столь знаменательное событие и лично отвезти детей в школу.
Покинув автобус, он ускорился, чтобы скорее увидеть любимую семью. Подходя к своему коттеджу, Дункан обнаружил распахнутую входную дверь. Это его не насторожило. Мало ли, может, дети забежали с улицы и забыли за собой закрыть. Но стоило ему оказаться в доме, как его пробрал холодный пот.
В гостиной лежала Донна. На её обескровленном неподвижном лице застыла маска ужаса. Платье на ней было изодрано. Мужчина не мог отвести взгляда от тела своей супруги. Он понял — она мертва.
— Ступефай!
Непонятный возглас шёл со стороны кухни. Дункан краем глаза заметил красную вспышку, после чего потерял сознание.
Сознание к мистеру Хоггарту вернулось вместе с непередаваемой адской болью. Его тело выгнуло дугой, а рот исторг дикий болезненный вопль. Должно быть, такие муки испытывают грешники в преисподней.
— Ха-ха-ха!
Вместе с сумасшедшим злодейским смехом боль исчезла. Неведомая сила подняла мистера Хоггарта в воздух. Он не мог пошевелить ни руками, ни ногами, ни головой. Двигались лишь зрачки.
Его мучитель 'заботливо' повернул жертву лицом к себе, оставив парализованного мужчину парить в воздухе.
Мучителем оказался кареглазый, бородатый седовласый мужчина с худым лицом. Облачённый в чёрную мантию, он хищно скалился и держал в правой руке короткую палочку, покрытую тёмно-коричневым лаком.
— Ну, что, магл, думал, тебе дозволено плодить магловских выродков? — он направил палочку на Дункана. — Круцио!
Мистера Хоггарта скрутило от той самой жуткой боли, от которой он очнулся мгновением раньше. Он даже не мог закричать, лишь громко хрипел и безумно вращал зрачками.
— Ха-ха-ха! — запрокинув голову, безумно засмеялся мучитель. — В Хогвартс твоего мерзкого выродка, да? Теперь Хогвартс наш, как и Министерство Магии! Теперь мы устанавливаем законы. Главой Комиссии по учёту магловских выродков твоим ворам магии был заочно вынесен приговор. Смотри, магл, как они будут умирать!
Дункан не мог поверить в реальность происходящего. Всё было настолько безумно, словно происходило не с ним и не в реальности, а на экране в третьесортном ужастике. До него не до конца доходили слова психопата, поскольку тело только отходило от жуткой боли. Ему хотелось обматерить и уничтожить мучителя и, вероятно, убийцу его жены.
— Эйвери! — завопил в сторону лестницы бородач. — Где ты там?! Тащи сюда этих магловских выродков!
По лестнице вниз грузно ступал худой мужчина с густой щетиной и чёрными как смоль волосами.
Дункан ужаснулся. Перед этим мерзавцем летели связанные наподобие кокона бабочки его дети. Его малыши.
'Изверги, за что вы так с ними?! — мысленно завопил он. — Долбаные маньяки! Им же всего одиннадцать и семь лет, они только жить начали. Твари! Безумные сектанты! Не троньте их, иначе, клянусь, я уничтожу вас!'
— Смотри, магл, что бывает, когда плодишь магловских выродков! — оскалился бородач. — Авада Кедавра!
С палочки мерзавца сорвалась зелёная вспышка. Малыш Стивен прекратил извиваться в путах и замер... Навсегда замер с тем же выражением ужаса на лице, что и его мать.
'НЕ-Е-Е-Е-Т! СТИВЕН, НЕТ! — душу Дункана разрывало на части от этого жуткого зрелища. Его корежило от эмоционального шторма, но он мог вопить лишь мысленно. — ТВАРИ! ПОДОНКИ! Я УНИЧТОЖУ ВАС, МЕРЗКИЕ КОЛДУНЫ!'
Бородач вновь запрокинул голову и разразился своим безумным смехом.
— Смотри, Эйвери, как корёжит магла! Не нравится, магл? О, смотри дальше, тебе это не понравится ещё больше, ведь у тебя остался ещё один сын... Ненадолго!
Эйвери, будто каменный монолит, ни произнёс ни слова. Он лениво шевельнул палочкой, после чего тело Стивена отлетело в сторону и уже без веревок рухнуло на пол гостиной безжизненной куклой.
'НЕТ! ТВАРЬ, НЕ ДЕЛАЙ ЭТОГО!'
— Авада Кедавра!
'МАЙКЛ, НЕ-Е-Е-Е-Т!'
— Ха-ха-ха! А-ха-ха-ха! Пхе-хе-хе! Эйвери, ты видишь это отчаяние в глазах магла? Да, магл, так будет со всеми магловскими выродками! А теперь ты... Авада Кедавра!
Зелёная вспышка, летящая ему в лицо, стала последним, что увидел сгорающий от ярости и отчаяния Дункан.
* * *
Хоггарт почувствовал, что снова может двигаться. У него трещала голова, но это была такая малость по сравнению с той болью, которую ему довелось испытать до этого, так что он не обратил на это внимания.
Он чувствовал, что больше не подвешен в воздухе, а лежит. Думая, что на нём не сработало колдовство, он желал преподнести мерзавцам сюрприз, даже если это будет стоить ему жизни.
Напружинившись, Дункан распахнул глаза и резко вскочил на ноги. На этом его подвиги завершились. Он впал в ступор и с недоумением разглядывал каменные монолиты Стоунхенджа.
— Это как? — вытянулось его лицо. — Это что? Я же...
— Мистер!
Готовый немедленно дать отпор Дункан резко обернулся на мужской голос. Вместо колдунов он обнаружил констебля, шагающего в его сторону по туристической тропинке.
— Мистер, у вас всё в порядке?
— Констебль! — рванул к нему навстречу он. — Вы должны мне помочь! Они убили мою жену и детей.
— Они? — дернулся бобби, схватившись за дубинку. — Кто?
— Колдуны! Я вернулся с рейса, а дома они. Жена в коридоре... Мёртвая! Они парализовали меня и пытали колдовством, а потом у меня на глазах убили наших детей.
— Колдуны? — тон констебля стал преувеличенно спокойным.
— Да, сэр, колдуны! На них были мантии и они колдовали палочками. Круцио, Авада Кедавра! Они каким-то образом переместили меня из Гилдфорда сюда.
— Успокойтесь, сэр, мы во всём разберемся. Пройдёмте со мной.
Дункан заметил его скепсис.
— Вы мне не верите? Констебль, это сектанты! Тайная служба знает о них. Колдуны стирают память обычным людям, которые узнают о них. У них даже есть Министерство Магии. Эти твари из их министерства приговорили моих деток, как они сказали 'магловских выродков'. Мои дети должны были пойти в школу магии Хогвартс, но не пошли... И больше никогда никуда не пойдут. Они убили их...
У Дункана по щекам текли слёзы.
Констебль отвёл в отделение полиции раздавленного и морально убитого Хоггарта, но вместо ожидаемой помощи его заперли в камере. Все его крики игнорировались. А ещё перед тем, как посадить в камеру, у него отобрали бумажник... Старый бумажник из двухтысячного года из родного мира парня.
Уже запертый в камере Дункан немного пришёл в себя и с непомерным изумлением обнаружил, что снова молод. Ему не тридцать семь лет, а двадцать. И одежда на нём та самая, в которой он оказался в этом мире. Более того, по окружающей обстановке, которую он изначально проигнорировал по пути к отделу полиции, он понял, что сейчас снова восьмидесятые. Он был готов поставить на кон всё своё имущество на то, что вновь оказался в восьмидесятом году. Это было настолько шокирующим, что он надолго впал в ступор.
Из созерцательного состояния Дункана вывел звук шагов. Дверь камеры распахнулась, но вместо ожидаемых полисменов он с ужасом широко распахнутыми глазами уставился на мужчину в красной мантии. В руках тот держал палочку. Та медленно поднималась в его направлении.
В мозгу Дункана переклинило. Он со всех сил кинулся на визитера.
— КОЛДУН! УНИЧТОЖУ! УБЬЮ!
Не ожидавший нападения маг, не успел пустить в ход чары. Хоггарт выбил у него из ладони палочку, вытолкнул в коридор и повалил на пол, после чего навалился на его грудь коленом и начал со всей дури наносить удары кулаками по лицу.
Он успел ударить несколько раз, после чего на него самого посыпались удары полицейскими дубинками. Оказалось, что два полисмена помогали колдуну, что ещё больше разозлило парня.
— Ах вы твари! — зарычал он в припадке неконтролируемого бешенства. — Так вы с колдунами заодно! Фраера позорные!
— А-а-а! — визгливо вопил маг, не в силах сбросить с себя парня. — Помогите! Уберите его от меня.
Рыча подобно дикому зверю, с налитыми кровью глазами, Дункан под ударной дозой адреналина игнорировал размашистые удары дубинками и пытался пальцами выколоть магу глаза, расцарапать ему лицо и вырвать гортань.
— Это вам за моих детей! Я вас всех уничтожу, мерзкие КОЛДУНЫ! Я вам покажу круцио с кедаврой! ТВАРИ! НЕНАВИЖУ!
Когда же бобби решили, что дубинки неэффективны, они попытались скрутить Хоггарта и оттащить от мага. Понимая, что ему не дают уничтожить тварь в человечьем обличье, Дункан преодолел сопротивление волшебника и сильнее надавил ему на глаз. Колдун завопил раненной белугой. У Дункана вышло лишить его одного зрительного органа. В последний момент уже со скрученными за спиной руками он вытянул шею. Его зубы сомкнулись на носе мага.
Бобби почувствовали сопротивление, отчего посильней дёрнули буйного задержанного. Колдун дико завопил, лишившись части носа.
В коридор с камерами предварительного заключения ворвался ещё один маг в красной мантии.
— Аластор! — закричал он, обнаружив вопящего и окровавленного одноглазого колдуна. — Секо!
Дункан не понимал, почему пол и потолок поменялись местами. Лишь когда он увидел своё обезглавленное тело, понял, что ему отрубили голову. Через миг его сознание затопила тьма.
* * *
Смотря пустым взглядом на каменные мегалиты, Дункан размышлял:
'Я умер... Но я жив... Дважды умер, но снова жив... И каждый раз просыпаюсь тут. И снова с похмельем, как после той эпохальной пьянки. Это что же, выходит, я оказался во временной петле, как в фантастике?'
