Мужчина сидел в кресле перед камином с пузатым бокалом огневиски. Он почти не интересовался тем, что творится за пределами его усадьбы, и постепенно все его связи с магами практически полностью оборвались. Домовики обеспечивали своего хозяина всем необходимым, а денег в Гринготтсе останется вдоволь и после его смерти. В ярком пламени камина потрескивали дрова, заботливо подброшенные в него домовиком, зимой мужчине было особенно паршиво. Чувствуя это, домовые эльфы старались обеспечить хозяину, как можно более комфортные условия и тепло. Именно в такой унылый, промозглый зимний вечер посланник смерти постучал в его окно.
Филин, черно-стального окраса, сидел за окном и неотрывно смотрел на хозяина поместья. Игнотус недоверчиво взглянул на птицу, словно не веря в её реальность. На поместье была установлена защита против сов, но этой птице удалось преодолеть её. Любопытство пересилило и маг поднялся, отставив бокал на столик. Что за маг мог написать ему? И каким образом удалось обойти защиту. Филин перепорхнул на подоконник и вытянул лапу, позволяя снять письмо. Во рту лорда Прюэтта пересохло. Стоило только взглянуть на восковую печать с эмблемой отправителя, всё встало на свои места.
Вернувшись к креслу на подгибающихся ногах, маг залпом допил огневиски, и поморщившись, сломал печать исчезнувшего древнего рода. Если Император пожелал связаться со своим вассалом, никакая защита не может быть помехой для его посланца.
* * *
Хогвартс довольно быстро опустел, ученики были отправлены на каникулы по домам, а те кто решил остаться, были слишком увлечены праздным ничегонеделанием и самими праздниками, чтобы заметить начавшиеся изменения в Хогвартсе. Как само собой разумеющееся, за общим столом для сократившегося числа студентов появились стулья, а не пресловутые тяжёлые лавки. Спинки стульев были зачарованы на износоустойчивость. И уже со следующей почтой совы, которые принесли письма и газеты своим хозяевам, опустились именно над плечом своего владельца.
Домовики постепенно убирали из рациона школьников слишком жирную пищу, появилось больше фруктов и общее меню радовало разнообразием. За это нужно благодарить профессора Стебель, которую Седрик, посоветовавшись с Поттером, проводил в хозяйственное пространство. Декан Хаффлпаффа взяла эльфов в оборот и полностью занялась вопросами обеспечения замка.
Подобная помощь была отчасти безвозмездной, а отчасти выгодной самой Стебель, ведь если лидеры справятся со своими обязанностями, теплицы будут дополнены, увеличены и получат новые редкие саженцы. Все это уже было включено в список необходимого и постепенно Майрон воплощал свои задумки в жизнь.
Кроме профессора Стебель и завхоза Филча к команде взрослых присоединился профессор Флитвик, изучивший Устав и Правила Хогвартса. Однако не это стало решающим фактом для маленького профессора.
Гоблинская кровь всегда позволяла мастеру чар видеть больше других и он прекрасно понимал, что Гарри Поттер вовсе не так прост, как думает о нем Альбус Дамблдор. Эта тайна была не его, и волшебник решил пока ни во что не вмешиваться, наблюдая со стороны. А изменения, начавшиеся с этого года, ему определённо нравились.
Майрон подобную осведомлённость преподавателей воспринял благосклонно и предоставил учителям самим заняться распространением Кодекса среди коллег, как только те вернутся в школу.
Их реальные отношения со Снейпом Майрон не раскрывал, но знание кодекса декан Слизерина продемонстрировал так же, как и остальные осведомлённые деканы.
Настоящую бурю эмоций, среди преподавательского состава, вызвало неприятие Правил МакГонагал. Заместитель директора по-кошачьи фыркала и категорически отказывалась принимать Устав из рук коллег, считая все это неудачной шуткой.
Поведение профессора трансфигурации вызывало недоумение и подозрение среди других деканов и те решили затаиться и понаблюдать за коллегой. Настаивать на своём было бы опрометчиво. Клятвы, принесённые в гостиной Хаффлпаффа, при беседе с портретом Основательницы, не давали раскрыть тайны перед Дамблдором и отрицающей все МакГонагал.
* * *
Рождественский ужин ознаменовался прекрасными и очень интересными блюдами на столе. Альбус Дамблдор довольно улыбался, покровительственно оглядывая оставшихся в замке детей. Особенно довольным он становился при взгляде на Поттера, который среди прочих остался в замке.
— "Как хорошо, что мальчик понимает и представляет, что ждёт его в доме Дурслей. Надо постоянно напоминать ему о том, что летом ему ни в коем случае нельзя уезжать. Может, написать письмо Петунье? Сказать, что защита крови должна обновиться с приездом племянника. А если они так быстро уедут, как в прошлом году, то они будут в опасности. Хм... это неплохая идея " — старик довольно улыбнулся, наблюдая за тем, как первокурсники взрывают хлопушки. — "Только написать нужно будет перед самыми летними каникулами и возвращением Гарри на Тисовую улицу... так, чтобы если у них уже и были планы, появление племянника разрушит и перечеркнёт их отпуск. А значит, у Гарри будет "чудесное" лето. Так и сделаю".
Взгляд мага скользнул по столу, за которым сидели студенты. Поттер сидел рядом с Хаффлпаффцем, аккуратно разрезая ножом отбивную в своей тарелке.
— "Эльфы расстарались в этом году, отыскали и отмыли старый столовый сервиз? Неплохо-неплохо..." — оценил старик хрустальный прозрачный кубок и фарфоровые тарелки с золочёным ободком и гербом Хогвартса по центру. Столовые приборы удобно лежали в руках, и за вкусным ужином директор надолго забыл о замеченных изменениях, погружаясь в составление речи для приема МКМ на Новый год в Бельгии.
— "Оставлю Минерву на несколько дней за главную. Сейчас нужно решить один очень важный вопрос — какую мантию надеть? Фиолетовая со звездами уже не так эффектна" — Дамблдор покосился на Локхарта, который наполнял кубок профессора Вектор вином. После того, как с ним случился тот несчастный случай, он присмирел и одевался не так вызывающе, а к тому же занялся Дуэльным клубом и клубом живописи, организованным с подачи старшекурсниц, которые души не чаяли в известном писателе. За неимением конкурента, в лице блондинистого профессора ЗоТИ, Альбус стал самым ярким пятном среди преподавательского состава.
Следуя после праздничного пира по коридору с Минервой в сторону директорской башни, старый маг заметил мельтешение сбоку, а также почувствовал исходящую темную энергию, которая позволила без труда определить того, кто попался им в коридоре.
— Я очень надеюсь на тебя, Минерва. Пусть ненадолго и сейчас каникулы, я призываю тебя к осторожности и внимательности. Эти надписи продолжают меня беспокоить... — протянул он, намеренно замедляя шаг, чтобы случайный слушатель заинтересовался и услышал предназначенную для него информацию.
— О, не беспокойтесь, Альбус! — воскликнула МакГонагал, которая с обожанием смотрела на своего начальника. Женщину просто распирало от важности возложенной на нее миссии и опьяняло доверие могущественного мага. — Вас не будет пару дней, но я уверена, что справлюсь со всеми возложенными на меня обязанностями! Вы уже приготовили речь для Конференции? О, это так волнительно, Вас непременно попросят сказать слово, все-таки почетный гость и великий волшебник.
Директор ухмыльнулся в бороду, оставалось надеяться, что Том верно истолкует информацию и воспользуется его отсутствием для совершения серьезного нападения. Уж после этого всем станет ясно, что ему нельзя оставлять Хогвартс, даже на пару дней и насколько они все беззащитны без его контроля и защиты.
* * *
«Из всех празднеств «Йоль», несомненно, самый главный, самый священный и самый могущественный. В эти ночи все миры сходятся в Мидгарде: боги и богини снисходят на землю, тролли и эльфы беседуют с людьми, мертвые выходят из Нижних Миров; те же из людей, кто часто общается с Миром Иным, на время покидают свои тела и присоединяются к всадникам Дикой Охоты.
В древности у англосаксонских племен «Йоль» начинался за ночь до зимнего солнцестояния. По свидетельству Беды Историка, эта ночь называлась «материнской», и если раньше, судя по всему, она была посвящена ритуалам, связанным с дисами и Фригг, то сейчас это выражается как вечер «в кругу семьи».
Однако самая важная ночь праздника «Йоль» — это, конечно же, солнцестояние, самая длинная ночь в году, во время которой настоящими властителями в этом мире становятся духи. В эту ночь зажигали «костер Йоля» и охраняли дом от злых духов; в эту же ночь давались самые искренние клятвы и обещания. Верили также, что не следует быть одному в эту ночь — ведь тогда человек остается наедине с мертвыми и духами Иного Мира…» — Майрон закрыл книгу, которую читал, после того, как вернулся в гостиную из Большого зала. Прикрыв глаза, он глубоко вздохнул и огляделся. Домовики украсили гостиную елями, празднично увитыми поленьями, и прочими символами праздника.
— «Всё-таки Магический мир оказал большое влияние на маггловский. Практически все народы имели свою изначальную языческую культуру и верования. Эти обряды, праздники магглы перенимали у магов, появлявшихся в ту пору в их мире. Если задуматься, как четыре времени года, так и основных праздников четыре. И все они приурочены к самым сильным магическим явлениям. Длинная ночь, длинный день, пробуждение природы и её погружение в сон. Смысл один, но культура и местоположение, а также различные языки, воспитание, менталитет накладывают разные варианты исполнения ритуалов». — Поттер готовился в полночь зайти в ритуальный зал для проведения своих первых обрядов в честь праздника. Грани миров истончаются, первый день посвящён семьям и родственным узам. Но он сейчас находился в Хогвартсе и он лидер Гриффиндора, а значит основные силы будут уходить именно на пользу замка, который нуждается в подпитке.
Майрон поднялся, и кивнув портрету Основателя, направился в свою комнату, на ходу размышляя о том, что сказал ему Годрик:
— Словно источник перенаправили или разделили, замку для нормального функционирования и восполнения резервов еле хватает. Боюсь, если случится серьезное нападение, щиты просто не выдержат, — слова Гриффиндора заставили Майрона задуматься. Решение присоединиться к деканам и провести ритуал было принято практически сразу. Оказалось, Флитвик, Снейп и Спраут регулярно проводили ритуалы, предназначенные для накопления сил замку. Тем самым они защищали своих подопечных и обеспечивали комфортное проживание в общежитиях. Гриффиндором же никто не занимался уже очень давно. Насколько мог рассчитать Поттер, примерно с того времени, когда Дамблдор был преподавателем трансфигурации и деканом факультета.
В этом году к профессору Спраут присоединится Седрик, как лидер факультета, а вот Поттеру придётся справляться самому. Ритуал напитает вмурованные в стены артефакты, которые будут распределять магию по башне. Быть может им откроется нормальный тренировочный зал, который, по словам Годрика, был частью башни.
Что делать с заместителем директора он ещё не решил, но портрет Гриффиндора пылая праведным гневом, призывал заманить её в гостиную факультета, коль она сама не приходит, и провести принудительный ритуал очищения, а если не подействует, то передать должность декана более подходящей кандидатуре. МакГонагал взвалила на себя слишком много обязанностей: преподавание, должность декана и обязанности заместителя директора. Причем Гарри предполагал, что в обязанности заместителя директора входит практически полное его замещение. Были у мальчика сомнения в том, что Дамблдор, со своими многочисленными должностями, будет сидеть за столом и разбирать бумаги касательно учебного процесса, школьных поставок, и каждого из учеников, если такое потребуется. Недаром в Уставе четко прописано, что занимающий должность директора Хогвартса не может иметь никаких посторонних должностей, не может состоять ни в какой политической коалиции, дабы не распространять своё влияние на неокрепшие умы студентов. И именно этот пункт злостно и многократно был нарушен Дамблдором, который, как заметил Майрон на праздничном ужине, был весь в «себе». Что ж, пока у него будет возможность играть на самолюбовании директора и пока его не воспринимают всерьез, он будет пользоваться этим преимуществом. Вот только, как долго он сможет поддерживать образ внушаемого и доверчивого подростка? Сам Поттер чувствовал, что не так долго, как хотелось бы.
Приняв решение проводить ритуал на Йоль, Майрон преследовал несколько целей: зарядить артефакты в стенах башни и выявить все родственные связи, которые окутывают его. К удовольствию Майрона их оказалось не так много. Особенно близких кандидатов, которым в праздничную ночь перепадёт излишек его силы, было всего двое. Крёстный и крёстная, которых выбрали его родители. Алиса Лонгботтом, мама Невилла, о которой сам мальчик не особо распространяется, но просмотренные подшивки газет дали ответ и на этот вопрос. Сириус Блек, заключённый в Азкабане за предательство друзей, приведшее к их смерти. Вопросом крёстного и возможного опекуна Майрон решил заняться позже, но ему было предельно ясно, что Блека просто убрали с дороги. Магический крёстный не мог причинить умышленно или осознанно вред своему крестнику. А судя по тому, что своей магии и силы Сириус не лишился, никакого предательства с его стороны не было.
Другие родственные связи шли именно от этих двоих: Невилл, Драко, ещё кто-то, кого сам Поттер не знал. Было нетрудно догадаться, что почти все семьи Магической Англии так или иначе связаны между собой.
— "Интересно будет узнать, почувствовали Невилл и Драко прилив моих сил? " — Майрон встал в угол ритуального зала, на полу и стенах которого уже сияли руны и символы. В центре вспыхнул огонь. Настоящий Йольский костёр, который менял свой цвет от ярко алого до светло голубого. Чем больше Поттер отдавал своих сил, тем яростнее и громче гудел огонь. Ощущения были невероятными, словно он растворялся в огне, и тот заполнял всю его суть.
Сила струилась по жилам, очищая в первую очередь проводившего ритуал, а уж потом устремляясь к артефактам, наполняя их до краев. Пустые кристаллы и камни светились в темноте. Некоторые из них были слишком долго пустыми и теперь гудели от избытка магии внутри. Саурон не рассчитал свою силу и вихрь магии понёсся по ритуальному залу, пламя костра взметнулось, касаясь потолка, а затем медленно начало стихать, перенаправляя лишние силы родичам проводившего ритуал. Поттер покачнулся и опёрся рукой о стену.
Никогда в этом мире он не выкладывался так сильно. Ограничитель гудел, но не раскрыл свой очередной круг, да и Майрон понимал, что он еще недостаточно контролировал себя, чтобы перейти на следующий уровень силы.
Из-за большой энергоёмкости ритуала его проводят вместе с деканом, а по желанию могли присоединиться и другие студенты. Сам же Майрон провел его в одиночку, хотя направлять его должен был взрослый и опытный маг. Пока Поттер шел к себе в комнату, он отчётливо понимал, что ему нужен учитель и совершенно зря он отказался от помощи Северуса в проведении ритуала, ограничившись консультацией.
