В Убежище 87 дети добыли много полезных вещей и наслушались много рассказов как от самих супермутантов(ага, всё же какие-никакие воспоминания о контактах с мутировашими обитателями Убежища 87 дожили до этого времени!), так и от товарищей, ходивших по Убежищу — о технологиях Убежища 87, "странном газе" и "волшебном ящике"(ГЭКК? Или что-то другое, например — игровой автомат?) внутри комплекса. Особую радость у детей вызывали комиксы; после их добычи они переходили из рук в руки и "быстро зачитывались до дыр". Раздобыв различные записи, книги, обучающие плёнки, голодиски и энциклопедии из Убежища 87, дети начали учиться по ним, применяя свои навыки на практике, а также обучая и своих товарищей. Обитатели пещер, которые хотели поддержать боевой дух или приятную атмосферу в Литл-Лэмплайте, зачитывали и увлекали младших рассказами из старых художественных книг, таких как "Большая книга детских анекдотов от Мальчика из Убежища", которые также были зачитаны до дыр.
Выходя на поверхность, поисковые отряды обычно прочёсывают пустошь на предмет нужных ресурсов, таких как еда, медикаменты и оружие.
— Ребята, а откуда пошёл миф о Большом Городе? Как вы сюда добираетесь?
В ответ слышу, что со временем, после ухода повзрослевших товарищей, более молодые жители пещеры придумали мифический Большой Город, где имеется много еды и нет забот, куда попадают все достигшие 16-ти лет взрослые "дылды". Помимо недоверия к взрослым, также играет роль нехватка ресурсов, в особенности пищи.
— Это и так ясно, пещеры — не плодородная земля. Но как вы узнаёте хотя бы, в какую сторону вам идти нужно.
— А-а-а, так есть подробное описание в Литл-Лэмплайте пути сюда. — Говорит Сполох. — Незадолго до ухода его дают почитать тем, кто должен уйти, что бы они знали как добираться и ориентироваться на местности. Скорее всего, его когда-то составили те, кто ушёл раньше, а потом вернулись и передали его малышам, оставшимся в пещерах.
— И что, вы должны добираться сюда без оружия, еды и воды?
— Оружием можно взять своё, если есть. Воды можно набрать. А еду сам добывай, ты уже считаешься здоровой дылдой, и значит сам способен позаботится о еде.
Жестоко, но они считают это правильным.
— А как пополняется ваше население?
— Приходим.
— То есть?
— Мы все откуда-то. Просто уже смутно помним. — Поясняет Сполох. — Я более-менее связно помню Литл-Лэмплайт примерно с семи лет, но те, кто тогда был постарше, говорили мне, что подобрали меня у входа в пещеры, и мне было тогда примерно четыре годика. Как я там оказался — уже и не вспомню.
— А как туда добраться? Не расскажете?
— Отчего нет? Это не секрет, но вряд ли тебя туда пустят.
— Всё равно рассказывай.
Мне подробно описывают путь от пещер Литл-Лэмплайт до Большого Города. Мелькают знакомые по игре названия — лагерь Эверглоу, старая электростанция, пансион Кейлин. Идти сюда две-три недели, но это с учётом петляний, пряток от всех и вся.
— Что же, если повезёт, зайду туда, передам от вас привет.
— Если пустят. Дылд неохотно пускают в Литл-Лэмплайт.
Ну да, это не игра, где можно было взять перк "Вечное дитя" и спокойно войти к детям. Тут придётся подумать, что им можно предложить в качестве гарантии.
Так мы проговорили почти до самого ужина.
После ужина мы все легли спать, охрана тут своя.
После утренних дел и завтрака отправились далее. Хьюго вышел нас тоже провожать. Попрощались, пожелали друг другу удачи, и мы двинулись по знакомой мне местности. Заглянуть что ли по пути в 106-е? А, нафиг. Как-нибудь в другой раз.
И мы движемся по тому, что некогда было автодорогой, в направлении Арефу.
Наш путь к Арефу прошёл спокойно. На нас никто не напал, когда проходили мимо Фордем-Флэш, хотя мы ждали нападения и были все во внимании. Ночами тоже никто не побеспокоил. Столичная Пустошь после недавних событий словно стремилась оправдать своё название. Пустошь, как есть пустошь! Ни людей, ни зверей, никого! Только руины и развалины, видимые то там, то тут. Голые проплешины сухой земли, чередующиеся с пятнами травы разного цвета. Иногда попадаются кустарники или одинокие деревья. Но больше всякого сушняка.
Я как-то ради интереса осмотрел одно такое сухое дерево. На вид оно раньше было вроде как сосной, хотя я не знаток местной ботаники, и вполне могу добросовестно ошибаться. Дерево было полностью сухим, в одном месте древесина начала превращаться в труху, но в остальном это было обычное сухое дерево. И раз ещё не сгнило полностью, то усохло, наверное, сравнительно недавно. А учитывая попадавшиеся нам немногочисленные живые деревья с зелёными листьями, которые отнюдь не выглядели засыхающими, то значит что-то с осадками. Может из того же Питтсбурга иногда пригоняет ветерок тучи, в которых всякая гадость, которая и выпадает смертельными для растений осадками. Или же какая-то особо радиоактивная пыль, от которой тоже гибнут растения.
Но как бы там не было, природа медленно оправляется от того вреда, что ей нанесли люди двести лет назад.
Дорога от Большого Города до Арефу заняла пять дней. Но вот, наконец, мы свернули в нужном месте, и с холма, куда мы поднялись, мне открылся вид на уцелевший мост некогда столичной кольцевой автодороги.
Даже сейчас мост впечатлял своей монументальностью и какой-то основательностью — широкий, на шесть полос. Умели же строить раньше! И почти как в игре, разве что он тут идёт ровно, а не с уклоном. На мосту было видно коробки строений, поперёк моста протянулись какие-то полоски. Указываю на них и спрашиваю "Что это?".
— Укрепления. Линия обороны. — Кратко отвечают мне. — Иди туда только по дороге, на обочину не сходи. Там не только управляемые мины есть, но и обычных набросано тоже. Был тут раз случай — умник один не послушался, отошёл в сторону отлить. Ну и наступил на мину. Она старая была, заряд хлопнул не сильно, но дураку хватило — левую ногу напрочь оторвало, а отлил он через дыру в мочевом пузыре, которую ему осколок сделал. Пришлось пристрелить, чтобы не мучился.
— А если бы заряд мины сработал так как надо? — Задаю глупый вопрос.
— Тогда не пришлось бы на дурака пулю тратить. — Получаю очевидный ответ. — Так что не ходи там. Целее будешь.
Киваю в ответ, мол, всё понял.
Движемся к посёлку на мосту. Кроме нас тут пока что больше никого нет. Вижу на мосту какое-то движение — наверное, нас заметили. Да, так и есть, заметили.
Мост всё ближе и ближе. Вот мы уже вступаем на него. Приближаемся к тому, что издалека мне казалось полосками. А на самом деле это невесть когда выставленные тут бетонные блоки-тетраподы, выставленные в линию. Наверное, это ещё с того времени, как начались волнения гражданского населения, и армия перекрывала дороги. Ну да, если присмотреться, видно, что они расставлены на мосту дальше так, что на машине можно медленно проехать между ними, не повредив её. А потом ещё одна линия тетраподов.
Ну да, запускают с той стороны машину военные, она проезжает по мосту, тут притормаживает, заезжает в оставленный проход, пару раз поворачивает, что бы обогнуть расставленные блоки и выезжает через проход во второй линии. А потом военные ушли, а блоки убирать никто не стал. Как и ездить через мост. Интересно, когда по нему проехала в последний раз машина?
Сцена из прошлого, о которой никто и никогда не узнает.
— Всё, оторвались! — Вик облегчённо вздохну, изредка кидая взгляды на зеркало заднего вида, в котором отображались какие-то вооружённые люди, всё поведение которых говорило, что они очень сильно злы. Рядом с ними стоит развёрнутая задом машина. — Теперь они нам не страшны, Сьюзи!
— Господи, Вик! — Сьюзи прижимает к себе девочку лет восьми, одетую в комбинезон светло-серого цвета. — Неужели мы смогли вырваться из этого ада?! Даже не верится!!!
— Всё хорошо, Сьюзи! Как ты, солнышко? — Это он уже обращается к малышке, но от дороги, ложащейся под колёсами его "Корвеги", взгляд не отводит.
— Всё хорошо, дядя Вик! — дрожащим голосом отвечает испуганная девочка. — Только мамы и папы...
Тут малышка всхлипывает, а Сьюзи просто крепче прижимает её к себе и гладит по голове.
Вик ничего больше не говорит. Всё своё внимание он сосредоточил на дороге. Сейчас самое главное проскочить через мост. Ещё недавно там были военные блокпосты, есть ли они ещё сейчас? Он слышал, что многие военные дезертировали с оружием ещё до того, как упали китайские атомные бомбы.
Атомный удар застал его в подземной станции метро, когда он возвращался домой, отпросившись с работы пораньше. В тот день он чувствовал себя не очень хорошо с утра, и потому решил добираться на работу не на своей "корвеге", которую купил пару месяцев назад, а на автобусе, с пересадкой на метро. Он хорошо помнил свой страх, странный гул, дрожание земли, мигание света, испуганные крики людей, голоса военных, призывавших не паниковать. Военные не выпускали никого два дня из станции, постоянно проводя разведку и замеряя радиацию.
А потом...
Выйдя из станции метро, он не узнал местности. Руины, клубы дыма, запах гари, брошенный автотранспорт, мусор, и руины, руины, руины...
Он полдня добирался домой в Олд-Олни. Транспорт не ходил, и ждать автобус на остановке у станции метро "Сенека" он не стал. Ему повезло — его подобрала сначала грузовая машина с солдатами, едущая к водохранилищу округа Монтгомери. Водоочистные сооружения, поставлявшие в округе питьевую воду были взяты под охрану, так как радиоактивные осадки сделали большую часть воды в округе непригодной к употреблению.
Высадив его на перекрёстке, машина с солдатами поехала далее, а он топал по дороге пешком до курорта Риклайнин-Гроув. Редкие машины проносились мимо, не делая попытки остановиться и подобрать его. Осенний ветер забирался под одежду, трепля полы лёгкого плаща. Хорошо, что он свитер одел! Иначе уже замёрз бы.
На Риклайнин-Гроув ему снова повезло. Там ему удалось пристроиться на автобус, который вывозил эвакуируемых с курорта людей в какой-то лагерь. Там он и узнал, что какая-то взорвавшаяся атомная бомба превратила Олд-Олни в руины.
Отказываясь верить в это, Вик попросил высадить его там. Он надеялся, что не всё так плохо как рассказывают. Реальность оказалась жестокой.
Олд-Олни превратился в руины. Вместо дома, за который он почти выплатил ипотеку, его встретила куча строительного мусора. Но по иронии судьбы уцелел гараж с новенькой "корвегой" выпуска 2075 года. Гараж был частично вписан в холм позади него, и потому ударная волна его не разрушила.
Он купил её после того, когда пошёл на повышение и стал больше зарабатывать. Жил он один, родители уже умерли, и он тянул ипотечный кредит за новый дом, который банк выставил на продажу. Деньги были, он продал отцовский дом и доставшиеся в наследство от матери акции фирмы Apricot, этого хватило, что бы сразу заплатить половину требуемой банком суммы. Зато ему банк снизил процент. И когда ему повысили зарплату, он, скопив небольшую сумму, удачно вложился в акции "Посейдон Ойл", после чего получал дивиденды, которые откладывал на свой счёт в банке, гася ипотеку с зарплаты. И как-то, попав по дороге с работы под дождь, заскочил в первые же двери, что бы переждать его, и оказалось, что он вошёл в автосалон "Корвега". Поскольку делать было нечего, он из любопытства прошёлся вдоль выставленных машин, и его взгляд привлекла новенька модель "корвеги".
Заметивший его интерес работник салону тут же подошёл к нему, они разговорились, и Вик узнал, что эта машина не с двигателем внутреннего сгорания, а на ядерном топливе. Одной ядерной батареи с запасом хватает перекрыть ресурс двигателя, рассчитанного на проезд 1000000 миль. Позже Вик узнал, что этот двигатель производится по лицензии корпорации "Форд" и он действительно способен выдержать проезд 1000000 миль.
Так слово за слово, и вскоре домой Вик поехал на собственной машине, за которую отдал 370 000 долларов, перечислив деньги с карточки на указанный счёт. О чём ни разу не пожалел. Машина была удобной, тихой, была оснащена всем необходимым — антиблокировочная система, предотвращающая блокировку колес при торможении, автоматической коробкой передач, системой безопасности, противоугонной системой, кондиционером, магнитолой с возможностью чтения голодисков и приёмом радиосигнала. Разгонялась до 100 миль за 20 секунд, максимальная скорость была 160 миль/час.
Так он и остался жить в гараже, благо откидывающиеся сидения в машине позволяли превратить салон в довольно комфортное ложе.
И смог увидеть, как на улицах воцаряется хаос, как люди, которых он знал как вежливых и дружелюбных, стали дикарями, готовыми убить за любую мелочь.
Большая часть населения Олд-Олни погибла — кто на месте, под развалинами домов, кто позже, не дождавшись помощи, кто на работе, чьё рабочее место оказалось очень близко к эпицентрам взрывов.
Первое время он пытался ездить на старое место работы, но вскоре бросил это дело, ничего путного из этого не вышло — производство стало. Первое время люди пытались решать проблемы, солдаты стояли в оцепления и блокпостах, отстреливали бандитов и мародёров, которых развелось очень много, пожарники пытались тушить пожары и разгребать завалы, были попытки восстановить работу автотранспорта, производств, подачи воды и электроэнергии. Полиция пыталась что-то делать, а врачи — оказать помощь пострадавшим. А потом всё как-то очень быстро рухнуло — городская власть ничем не проявила себя, начал ощущаться недостаток всего самого необходимого, всё большую силу набирали неизвестно откуда появившиеся банды, правительство страны никак не давало о себе знать. Солдаты начали исчезать, дезертируя или отходя по приказам командиров. Появились слухи о китайских солдатах, которые вот-вот ворвутся на территорию округа. Возникли стихийные рынки, где всё менялось на всё. Можно даже было выменять силовую броню, которую предлагали непонятно откуда взявшиеся люди.
А потом одна такая банда пришла в Олд-Олни. Вику повезло в который раз — его тогда не было там. Бандиты пограбили немного и ушли. Но те, кто выжил и жил в Олд-Олни, чувствовали — они вернуться, не эти, так другие.
Он тогда смог набить салон и багажник машины едой из разграбленного мини-маркета, и рассчитывал что этих запасов ему хватит на месяц-другой. Когда он вернулся, его ждала у гаража Сьюзи, супруга его соседа Джейка Твилайта, который сгинул где-то в Вашингтоне. По крайней мере, из своей последней смены на химической фабрике "Такома", где он работал старшим администратором, он так и не вернулся до сих пор.
От Сьюзи он и узнал о визите банды. А потом Сьюзи, краснея, предложила ему... себя... в обмен на еду, воду и помощь. Больше ей заплатить было нечем, деньги, ещё недавно бывшие столь востребованными, нынче стоили меньше, чем бумага, на которой они были напечатаны. А с ней ещё была и племянница, малышка Элизабет, которая незадолго до атомного бомбопада, была привезена им в гости сестрой Сьюзи, Мартой, и оставлена на пару недель погостить, пока Марта с мужем отдохнут где-то в пансионе на побережье. Сейчас Сьюзи с племянницей жили в подвале дома, вход в который они смогли откопать.
