Ночная гостья

— А тут не боялась?

— Почему же?.. Но я почти полчаса за вами шла, вы бы меня так и не заметили, если бы не стрелок.

— И?..

— Увидела, что я не одна слежу за вами. Сначала подумала, просто прохожий, ну или другой любопытный. Но таких дураков, как я, не много, — пленница нервно и немного грустно улыбнулась. — Когда заметила у него арбалет, то некоторое время раздумывала, как поступить... Но в конце концов решилась.

— Почему? Ты ведь знала, что можешь выдать себя?

— Знала... Но за вашу смерть будут мстить, и вполне могут пострадать дорогие мне люди. А этого я допустить не могла.

Дикарка не врала. Лишь пару раз нить еле заметно дрогнула, и всё.

— А если бы ты оказалась свидетелем такого нападения не на вольной территории, а в другом месте... Ты бы вмешалась? — задал я компрометирующий вопрос.

Пленница некоторое время молчала. Потом обреченно вздохнула и ответила:

— Нет.

Я не знал, что делать. Девчонка была со мной честна и, к тому же, спасла жизнь. Мне или Найри, а может, даже нам обоим... Да, далеко не факт, что стрелок сумел бы нас хотя бы ранить, но этого я уже никогда не узнаю. И пусть двигали этой ора дэйш'ли более чем спорные побуждения, но на мне теперь висел долг жизни, этого не отменить.

— Что ж, я отступлю от правила и не стану пока никому сообщать, что встретил ора дэйш'ли...

Дикарка изумленно уставилась на меня своими огромными глазищами.

— Пока, — еще раз повторил я. — Мой друг тоже будет молчать. Но ты должна провести нас к Стене. А потом обратно. К дому Наместника. Мы должны успеть до рассвета!

— К Стене? — удивленно переспросила девчонка.

— Да! — начал раздражаться я. — И мы должны попасть туда как можно быстрее.

— Подождите, — осторожно начала моя добыча, — может, я не права и ошибаюсь... Но вы не только сильно ограничены во времени, но и с людьми сталкиваться не желаете...

— И что?

— До Стены отсюда не добраться быстрее, чем за сорок минут, и то придется бежать. На саму Стену вас никто просто так не пустит. И вы, так или иначе, откроете... свои личности. Но мало этого! Солнце взойдет, меньше чем через час, но уже через полчаса на улице будет довольно много людей... Многим приходится рано вставать, чтобы заработать хотя бы на кусок лепешки... А вы слишком приметны в этих плащах.

— Что она говорит? — спросил меня Найри, которому надоело молчать.

Я коротко обрисовал ему ситуацию, правда, о том, что решил отпустить девчонку, пока не сказал. Взвоет ведь... А у меня сейчас нет времени на объяснения.

Выслушав меня, друг удовлетворенно кивнул:

— Ну, я же тебе говорил, что до Стены мы дойти не успеем. К тому же, эта дикарка права, наверх нам тайно забраться уж точно не удастся.

— Знаю, — огрызнулся я.

Обидно, когда так разбиваются твои мечты! Но если я все-таки решусь пойти к Стене, то нашу ночную прогулку в тайне от Ареина удержать точно не получится. А это очень чревато... Начиная с того, что этот служака может лично явиться за мной на Стену. И ведь, знаю его, отчитает меня как какого-нибудь последнего дэйш'ли при смертных, сообщит о моем проступке отцу, да и в дороге сумеет изрядно испортить жизнь. Но мало того, он обязательно узнает, каким образом мне удалось выбраться из-под охраны!

Что ж... Решено! Стену я еще успею увидеть, жизнь долгая.

— Хорошо. Как ни тяжело это признавать, ты прав. Мы возвращаемся.

Найри облегченно вздохнул. Не только мне встреча с Ареином и оглашение некоторых подробностей этой истории грозили неприятностями. Ведь Миолин-Таали приходился моему другу родственником, пусть и дальним.

— Проведи нас к дому Наместника, — обратился я к дикарке. — Самым коротким путем, но чтобы нас никто не заметил.

— К парадному входу или...

— Нет, — оборвал я девчонку. И я максимально подробно описал пленнице то место, где мы проделали брешь в охране.

— Сбежать по дороге даже не думай. Петлю я немного ослабил, но дальше, чем на десяток элай, удаляться не советую.

Девушка снова кивнула и, сделав знак рукой следовать за ней, нырнула в какой-то переулок.

В принципе, я немного слукавил, и дикарку давно уже не опутывало ни единого узора.

Ловчая петля, которой я спеленал девчонку, была довольно слабеньким плетением, а, значит, и быстро разрушающимися. Но, с другой стороны, я подготовил еще пару узоров и в случае надобности довольно быстро смогу их на девчонку снова накинуть.

Место я описал довольно точно, да и дикарка, похоже, удивительно хорошо знала свой город.

Просто поразительно! Мы столько времени блуждали кругами, а эта девчонка довела нас до дома всего за каких-то пятнадцать минут!

По дороге, кстати, мы так никого и не встретили. Хотя, судя по звукам, доносившимся из домов, дворов и улиц, город действительно просыпался. Ора дэйш'ли всякий раз старательно обходила людные места.

Впрочем, был и один большой минус у нашего путешествия. Дороги и те проулки, по которым девчонка нас вела, наверное, потому и были такими немноголюдными, что на них слишком часто выбрасывали отходы.

Я испачкался уже выше колен, а мой плащ украсили застывшие брызги грязи и какие-то ошмётки. Найри же повезло еще меньше: ему прямо на голову опрокинули помойное ведро. Хорошо хоть не ночной горшок! Хотя, что-то мне подсказывало, для всех отходов емкость у людей была одна. Но делиться своими подозрениями я с другом не стал — и так просто невероятных усилий стоило удержать его от мести.

В другое время я и сам бы с удовольствием проучил этих вонючих свиней, по какой-то дикой ошибке природы оказавшихся разумными. Но не сейчас.

Девчонка же на наши более чем заслуженные претензии ответила просто:

— Эта самая короткая дорога. И риск здесь встретись кого-то из людей — невелик. Если же вас не устраивает, то можем пойти другим путем. Но это намного дольше, да и встреч с людьми тогда будет точно не избежать.

Так что выбора у нас особого не было.

К слову, самой дикарке, каким-то непостижимым образом, удалось почти не испачкаться. Лишь чуть-чуть замарала в грязи сапоги.

Мы остановились в проулке напротив бреши в защите стены поместья.

— Все, — сказал я дикарке. — Ты свободна.

Девчонка тут же юркнула в какую-то подворотню.

Шустрая! И к тому же боится, что я передумаю. И правильно боится! Мне очень не хотелось отпускать такую добычу.

— Куда это она? — удивленно спросил Найри.

— Я ее отпустил.

— Что?! Она же дикарка! Ты не мог!..

— Знаю! Но она — моя добыча! — слово "моя" я выделил особо. — К тому же, на мне висит долг жизни. И на тебе, кстати, тоже!.. А потом, какие у нас еще есть варианты? Убить дикарку мы не можем, все-таки она, вполне возможно, жизни нам спасла... Предлагаешь тащить девчонку к Ареину и рассказывать, где мы гуляли полночи?

Глава 16

Рийна Ноорваль

5-й — 6-й дни Атанарил-лин 223 года от О.В.

Далеко убегать не стала, как и прятаться в самую глубокую нору. А смысл? Захотят — все равно найдут. Тем более что ушастые вполне могли прикрепить ко мне какое-нибудь заклинание, облегчающее поиск. Да и, если честно, убежать действительно далеко у меня просто не получится. Для того чтобы покинуть вольную территорию, нужно собрать целую кучу различных сопроводительных бумаг, а мне Посредник даже за пределы города выходить настоятельно не рекомендовал.

Я забралась на крышу и принялась ждать. Отсюда не только прекрасно просматривалась почти вся Талрэйская улица, но и главные ворота дома Наместника были видны. За щеку себе положила горошинку с быстродействующим ядом, попадать живой в руки эльфов никоим образом не входило в мои планы. Я не хотела, чтобы меня лишили памяти и "перековали" в очередную глупую куклу дэйш'ли. К тому же при обследовании эльфы довольно быстро выяснили бы, что назвать меня совсем обычной полукровкой сложно.

Что страшнее, потерять себя и стать послушной чужой воле марионеткой? Или оказаться подопытной крысой? А может, если мою наследственность признают перспективной, матерью целого выводка рабов, которая так никогда и не сможет увидеть своих детей?

Не знаю. И не хочу узнавать.

Но если бы те эльфы решили меня обыскать, то даже любой из этих жутких вариантов показался бы мне очень желаемым. Сам факт, что в ножнах на поясе у меня с'кааши, обрекал на смерть, и ее нельзя было бы назвать легкой — лоэл'ли обожают устраивать жестокие показательные казни. Вряд ли ушастые стали бы разбираться, как мне достались эти клинки.

Я не хочу умирать, но иногда это единственный выход. Тем более что мне и так недолго осталось под светом этих звезд по земле ходить. Или Посредник за невыполненный заказ казнит, или Стражи упокоят неудачливую воровку, или эльфы...

Так лучше я сама.

Но в Пекло попасть всегда успею, а так хочется прожить еще хотя бы дня три. Или несколько часов. Или пару мгновений...

Хорошо, что я неплохо знаю лоэльский, а эльфы об этом так и остались в неведении. Всю дорогу они то и дело перешептывались и переругивались, и их разговоры большей частью сводились к двум вещам: скорому отъезду и тому, что об их прогулке никто не должен знать... И это давало мне надежду, что эльфы скоро уберутся в свой родной поганый Талрэй и может быть даже забудут про одну невезучую ора дэйш'ли. Ну, хотя бы на пару дней!

Вот и сейчас я притаилась на крыше, дабы не пропустить отбытие ушастых восвояси. А если они все же решат прихватить меня с собой, то я успею раскусить горошинку с ядом... и умереть. Меня даже никакая хваленая эльфийская магия не спасет, максимум, что они могут, так это забрать мой хладный труп на опыты.

Само присутствие эльфийской делегации в Таннисе объясняло многое. В том числе и затишье с работой, которое вынудило меня подписаться на тот заказ. Приезжали к нам лоэл'ли нечасто, и теневая жизнь в такие моменты замирала. Нет, никто не сообщал о приезде ушастых простому народу. Но вот бургомистр, члены Городского совета, Посредник и некоторые другие, не последние в Новом городе личности, знали и предпочитали со своими темными делишками повременить. Все-таки Наместник с подручными — это зло известное, более того, я совсем не удивлюсь, если между ними и Посредником какой-нибудь тайный договор существует — деньги нужны всем, даже эльфам. А вот гости, да из столицы — совсем другое дело. Тут уж лучше лишний раз к себе внимание не привлекать.

Не везет мне в последнее время знатно. Впору удавиться, если бы и так Двуликий не дышал в затылок. Если встречи с пасечником и прочими тварями, в том числе и с вампиром-полукровкой, несильно выбивались из пределов нормы (все-таки у меня опасная работа, недаром что такая высокооплачиваемая), то вот Страж, браслет и эльфы — слишком невероятные совпадения чтобы быть просто случайностями.

А тот прыжок на крыше? Раньше никогда за собой суицидальных наклонностей не замечала... Да и можно ли рассматривать прыжок на месте иначе, чем попытку к самоубийству? Или это мне, как в таких случаях говорят, Хайдаш на ухо нашептал?.. Впрочем, у меня сейчас все наперекосяк.

Правда, пару часов назад мне все же повезло — лоэл'ли не только сохранили мне жизнь, но и оставили свободу. Невероятно, но факт. Хотя, при ближайшем рассмотрении, определенная логика в действиях этих ушастых недорослей прослеживалась.

Если мне не изменяла память (а это ей вообще-то несвойственно), то принц Эрайн очень молод, совсем недавно отметил Первое совершеннолетие, и вряд ли его кто-нибудь из соплеменников воспринимает всерьез. Второй же эльф, скорее всего, ровесник "нашего" принца.

Эльфы, особенно молодые, свято чтят так называемый "долг жизни": нельзя убить того, кто спас тебя. Хотя народ они хитрый и при определенном желании любой закон, тем более такой негласный, можно обойти. Гораздо более странным выглядит то, что они сохранили мне свободу. Но и этому поступку можно найти объяснение — детишки отправились на прогулку без разрешения взрослых, и такая улика, как я, свидетельствующая об их проступке, вовсе им ни к чему.

Все-таки странно... Что делал малолетний эльфийский принц в вольном городе? Почему он решился на такую опасную прогулку? Ведь должен же был понимать, что ночью Таннис еще опаснее, чем днем?

Впрочем, все это уже не важно. А эти вопросы так и останутся без ответа.

Надеюсь.

А вот появившийся на крыше стрелок вопросов не вызывал. Ушастых слишком многие фанатично ненавидят. Ничего удивительного, что какой-то человек, заметив высокие фигуры в характерных плащах, решил несколько уменьшить эльфийское поголовье на Тауре...

Ворота поместья Наместника быстро и совершенно бесшумно распахнулись. Сначала из них выскочили два десятка воинов, которые перегородили улицу. На отнюдь не декоративных башенках, которые через равный промежуток украшали стены поместья, стало полно лучников.

И только потом из ворот выехала кавалькада всадников и два изящных эльфийских фургона, в каждый из которых была впряжена шестерка лошадей.

Я отстраненно считала фигуры, закутанные в черные эльфийские плащи. Сорок девять, если считать возничих и их помощников (или как они там правильно называются).

Среди путешественников лишь трое могли похвастаться чистотой эльфийской крови. Остальные дэйш'ли. Что, в общем-то, неудивительно — лоэл'ли слишком малочисленный народ, чтобы ездить такими толпами. Но даже полсотни дэйш'ли — это очень большая сила. А если при отряде находится хотя бы один сильный маг, не считая знакомых малолетних оболтусов, то тем более.

Ворота поместья Наместника давно захлопнулись, эльфийская делегация скрылась за поворотом улицы и, наверное, уже покинула Новый город, а я все ждала. Лишь через час, облегченно вздохнув, осторожно вынула капсулу изо рта и положила в специальный футляр.

Да, существовал определенный риск, что детишки сообщили о моей особе Наместнику или кому-то из его окружения. И все же... все же я в этом сомневалась. Какой смысл был отпускать добычу, чтобы потом передать ее другому? Тем более что любое здравомыслящее существо задаст вполне логичный вопрос: "Как и когда вы могли найти в этом городе ора дэйш'ли?". А отвечать на него ушастикам явно не хотелось.

О том, как добиралась домой, помнила смутно. Привычно поплутала по городу, за время своих хождений успев несколько раз сменить внешность и переодеться. К сложенному из известняковых блоков маленькому двухэтажному домику, я подошла только к десяти часам утра.

Мой дом находился довольно далеко от центра города, но все же квартал, где он стоял, можно было назвать вполне благопристойным. Вообще вся улица и пара близлежащих состояли из лавок и домашних кустарных производств. Богатеи сюда заходили редко, но и всякое отребье тут тоже особо не шаталось, предпочитая районы поближе к Стене.

На первом этаже располагалась небольшая лавка и некоторые хозяйственные помещения, второй занимала швейная мастерская и две жилые комнатушки. Одна, размером с небольшой чулан, — для Нармины; вторая, побольше, — для ее дочерей. Еще выше находился совсем крохотный мансардный этаж, где я и проживала в гордом одиночестве.