Баэ'квешел: Перерождение Темного Певца

В тот же миг раздался треск, и крыша опасно накренилась. Часть бревен упала на загон, где только что были лошади. Сквозь пелену дыма и взметнувшихся искр Ламья увидела, как Эрдани, метнув в нее испуганный взгляд, вскочила и выпрыгнула в окно.

Спустя еще мгновение крыша начала рушиться. Но Ламья не испугалась, когда поняла, что выбраться уже не успеет.

— Святой Саврас, — прошептала она. — Прошу... Береги моих сестер...

Крики снаружи потонули в ужасающем треске, когда разом обрушившаяся горящая конюшня погребла под своей чудовищной массой первую из послушниц.

* * *

Фелинрэ коснулась пальцами мягкой ткани.

— Прошу прощения за это, — немедленно отреагировала на жест женщина. — Это вынужденная мера.

Дроу не ответила.

— Пойми, Фелинрэ, я не желаю враждовать с тобой. Не стоит показывать зубы. Я вернула тебя обратно в твое тело. Думаю, это чего-то, да стоит.

— Я об этом не просила, — бросила дроу. — Я ведь теперь всем обязана вам, не так ли?

— Но разве ты жалеешь о том, что вернулась?

Фелинрэ промолчала. Отрицать очевидное было бы глупо.

— То-то и оно... — не дожидаясь ответа протянула Эрдани. — Я предлагаю бартер. Услугу за услугу.

— Я не могу предложить вам ничего равноценного тому, что вы для меня сделали.

— Сделаешь то, что я прошу, и мы в расчете.

Дроу помолчала. Согласись она на условия незнакомки, и эта история закончится. Она вернется в Подземье к прежней жизни, найдет предателя, устранит его, и все вернется на круги своя. Плевать на мотивы Эрдани. Фелинрэ может вовсе не выполнять обязательства по сделке, а если жительница поверхности захочет свести с ней счеты, то следующая встреча произойдет уже в более привычной для дроу обстановке.

— Что я должна сделать?

* * *

В тот день послушницы обители Савраса Всевидящего так и не увидели восхода солнца. Небо заволокли тучи, и на дымящееся пепелище пролился скудный мелкий дождь, погасивший тлеющие угли. Как ни старались послушницы, им не удалось сохранить и половины имущества — многое было уничтожено огнем. Как беспомощные котята, они жались друг к другу в поисках защиты и тепла. У них никого не осталось. Алурэль жестоко убита, Ламья погибла, спасая лошадей из огня. Послушницы Савраса остались совсем одни. Их скорбный плач звучал в каждом уголке обители.

Закутавшись в плащ, Эрдани окинула сгоревшую обитель прощальным взглядом. И не было в нем ни сочувствия к убитым горем послушницам, ни раскаяния в содеянном. Девушка повернулась к бывшему дому спиной. Ее ждал долгий путь в неизвестность.

* * *

Вяленое мясо горчило, но Дезмонд мужественно проглатывал кусок за куском, стараясь не разжевывать их. Проклятое Подземье... Сырость, грязь, холод и снующие под ногами крысы. И это только начало. Чем глубже, тем омерзительнее.

Мужчина шел строго по тому же маршруту, что и в прошлый раз, когда он потерял Риминэль. Тот самый спуск. Тот самый лабиринт и узкий лаз, ведущий на уровень ниже. На что он надеется? Разве можно выжить в смертельно опасных коридорах, где имеет преимущество кто угодно, только не ты? Только чудо могло спасти его Риминэль.

Внимание Дезмонда привлек шум. Он тут же перестал жевать и напряг зрение. Чертова темнота! Даже в подземных городах слишком мало света для того, кто привык жить под солнцем.

Перед глазами совсем рядом с его лицом мелькнуло что-то белое — и исчезло. Но не успел мужчина встать, как получил удар в солнечное сплетение и ударился спиной о каменную стену. Что-то тяжелое навалилось спереди, придавливая. У самого уха послышалась быстрая речь на незнакомом языке. Дезмонд удовлетворенно улыбнулся: слишком просто. Они сами нашли его.

Дроу заломили мужчине руки за спину и ударили по затылку.

Последней мыслью, мелькнувшей в угасавшем сознании было: 'Я иду, Риминэль...'

Глава 9

( Правило дроу)

Эльфы не нуждаются во сне. Но даже им порой необходимо уединиться и расслабиться. На столь праздное времяпрепровождение Матроны отводили своим подданным всего несколько часов. Келаонар был рад и этому.

Недавняя встреча его слегка озадачила. Улхрис был для него больше, чем партнером. События прошлого сплотили их. И никогда прежде дроу не доверял кому-то больше, чем Келаонару. И что значат эти угрозы? Почему вдруг Певец стал так важен? Слишком много вопросов... Только медитация смогла бы привести мысли в порядок.

Но не успел Келаонар снять дорожный плащ, как снаружи послышались крики и шум. Дроу приоткрыл дверь, пообещав себе лишь одним глазком взглянуть на происходящее и ни в коем случае не вмешиваться.

По коридору тащили светлокожего мужчину. Он нечленораздельно мычал, с трудом шевеля разбитыми губами, и то и дело сплевывая кровь прямо на выдраенные рабами мраморные полы, за что получал от стражи новые тычки и пинки.

Келаонар потер пальцами переносицу, глядя вслед удаляющемуся пленнику. Слишком много наземников в последнее время. Подозрительно много.

* * *

Портал выбросил Келаонара на лестницу. Прокатившись по ней и наткнувшись на чьи-то ноги, юный дроу некоторое время лежал, сжавшись в клубок и по привычке ожидая наказания.

— Иди за мной, — махнул рукой дворф. — Потолкуем.

* * *

В Доме Эверх'вал, как и в любом другом, пытки любили. Многочисленные развлечения жителей подлунного мира были недоступны дроу, потому они выдумывали свои изощренные способы разогнать скуку.

Над самым нижним и холодным уровнем, где члены Дома Эверх'вал держали рабов, находилась пещера, по распоряжению Матроны специально оборудованная для пыток. Туда-то и попал гость с поверхности. Келаонар торопливо шел по коридору, освещенному пурпурными кристаллами, создававшими в не самом приятном месте зловещую атмосферу. Дроу слышал крики, эхом отдававшиеся во всех уголках пыточного уровня. Значит, развлечение уже в разгаре.

Когда Мастер Оружия, наконец, добрался до нужного места, воля пленника была почти сломлена. А веселье лишь начиналось. Мягкотелые наземники держатся очень недолго. Как ни странно, в этот раз зрителей не было. Обычно Матрона с дочерьми и слугами приходила посмотреть, как извивается и бьется в конвульсиях несчастная жертва.

На удивление, в пыточной кроме пленника находился лишь палач — юркий низкорослый дроу с собранными в хвост волосами и вечной безумной улыбкой, бывшей оттого еще более ужасающей, что у мужчины отсутствовали губы. В Доме говорили, Матрона отрезала их в приступе ярости: она заскучала на одном таком представлении, в то время, как палач безудержно смеялся.

— Кто он такой?

— Шпион с поверхности. Мать думает, он причастен к похищению ее дочери...

— Что ты узнал? Он сказал что-то про Фелинрэ?

— Нет. Зато все твердит одно и то же имя. Риминэль, — дроу хохотнул. — Должно быть, это его баба. Говорит, мы ее забрали.

— Это так?

— Откуда ж мне знать? Ты знаешь, что велит делать Матрона с наземными женщинами, Мастер Оружия, — похабно усмехнулся он.

Келаонар помрачнел.

— Можешь оставить нас наедине?

Дроу покачал головой, помахав длинной, усеянной шипами палкой, венчавшейся кристаллом с острыми краями. Одна лишь Ллос знает, как он собирался ее применять.

— Неа. Матрона не велела отпускать его, пока все не расскажет.

— Мы ничего ей не скажем, — Келаонар достал золотую монету, глядя как алчно загорелись глаза у палача. — Ты же знаешь, я умею разговорить любого молчуна.

Мгновение дроу колебался, затем, воровато оглядевшись по сторонам, схватил монету и спрятал запазухой.

— Дьявол тебя побери, Мастер Оружия, — беззлобно выругался он. — Я только вскипятил масло и приготовил банку пауков на обед этому iblith. А ты опять портишь все удовольствие...

Келаонар усмехнулся и похлопал его по плечу.

— Проследи, чтобы никто не вошел.

* * *

— Говорил же, у вас, остроухих руки из задницы растут, — ворчал Мирнван, недовольно разглядывая бесформенный кусок железа, который его подопечный старался превратить во что-то более эстетичное. — Ну кто ж так над металлом-то издевается? Все, уйди. Дай сам доделаю...