Странник подрегулировал настройки, пробивая в массиве скалы запасной выход из пещеры. Выход вел в неприметную расщелину на противоположном склоне, на высоте около пятнадцати метров от основания, совершенно неразличимую снизу.
Гора необходимого снаряжения росла и росла. Следуя указаниям командира, экипаж шлюпки укладывал все по местам, чтобы в нужный момент можно было быстро найти необходимое. Эта работа продолжалась до тех пор, пока внимательно наблюдавший за состоянием систем катера Странник не произнес:
— Все. Начинаем последнюю трансформацию. Больше тянуть нельзя.
Он отдал необходимую команду, и трансформация началась. Силуэт катера начал расплываться, словно под воздействием сверх высокой температуры, пока не превратился в подобие огромного яйца, а затем из этого яйца начали проступать контуры уже другого аппарата.
Экипаж катера с болью наблюдал за гибелью машины, так долго бывшей их домом. На глазах Дарены выступили слезы.
Еще минута — и на галечной отмели у подножья пещеры стоял одноместный истребитель "жало". Истребитель в свое время был создан на одной из планет Содружества и прославился в многочисленных кампаниях как одно из наиболее удачных конструкторских решений своего времени. Внешне он напоминал американскую "аэрокобру" времен второй мировой войны, однако, благодаря оригинальному конструкторскому решению, мог также садиться на воду и взлетать с воды. Он обладал достаточно мощным вооружением в виде скорострельной мелкокалиберной пушки и двух пулеметов. Предусмотрена была и возможность несения небольшой бомбовой нагрузки.
После того, как истребитель был надежно замаскирован, друзья поставили в пещере три палатки и смогли, наконец, передохнуть после напряженного и полного событий дня.
— И что теперь? — спросил Дулат, когда они собрались перекусить недалеко от входа в пещеру за раскладным столиком, предусмотрительно включенным в перечень необходимого снабжения.
— Главная задача очевидна: тем или иным способом выяснить, какая из обнаруженных нами аномалий соответствует тому, что мы ищем. Это будет непросто. Без сложной электроники невозможно сделать прибор для снятия более детальных характеристик этих аномалий. Придется обходиться самыми примитивными средствами. Или же искать другие пути. Нужно обдумать все на свежую голову.
С этими мыслями они и отправились спать.
Глава четвертая
Когда утром Дарена и Дулат проснулись, они застали Странника в камуфляжном комбинезоне за изучением крупномасштабной карты района приземления, заблаговременно распечатанной накануне последней трансформации. Многочисленные карманы комбинезона были заполнены всевозможными боеприпасами. На ремне висел штык-нож в чехле, а рядом лежали ранец и замысловатая винтовка с оптическим прицелом, также окрашенные в защитный цвет.
— Что-нибудь родилось на свежую голову? — оглядев эту картину, поинтересовался Дулат.
— Пока только одно: нужна рекогносцировка. Карта не дает ответа на вопросы, которые мы просто обязаны знать: где проходит линия фронта, за что воюют противники, какова расстановка сил в окрестностях, и многое другое. Без знания этих моментов можно легко наломать дров, что бы мы не попытались предпринять. Проще говоря, нам нужен "язык", и желательно хорошо информированный. Поэтому прямо сейчас я отправляюсь на разведку. Я уже подготовился, ждал только вашего пробуждения. Меня не будет суток трое. На период моего отсутствия инструкции следующие: не высовываться и ничего не предпринимать. От пещеры более чем на сто метров не отходить. Изучайте систему заправки нашего ястребка топливом и боеприпасами. Вот инструкции. После моего возвращения вам придется послужить в БАО — батальоне аэродромного обслуживания. Я буду летать, а вы — обслуживать самолет. Это не космический катер, который мог сам следить за своим состоянием. За этой птичкой придется поухаживать. Если же я, паче чаяния, не вернусь — действуйте по обстановке. Лучше всего ждите здесь, пока на Сфере не объявятся Предтечи или мои коллеги. Слух об этом непременно дойдет до вас с помощью мем-волн.
И Дулат, и Дарена одновременно замахали руками.
— Понятно, понятно, — усмехнулся Странник. Я и не собираюсь пропадать. Однако сказать это должен был. И еще одно: учитесь пользоваться огнестрельным оружием. Боюсь, это понадобится. Подробные инструкции найдете здесь. Ничего сложного нет. Снайперами вы враз не станете, но научитесь хотя бы, куда нажимать и как целиться. Пожалуй, все.
— Ты уж постарайся, пожалуйста, не задерживаться, ладно? — тронула его за рукав Дарена, заглядывая в глаза.
Постараюсь, — коротко кивнул Странник. Еще раз, оглядев своих спутников, он вскинул на плечи ранец, подхватил винтовку и шагнул к выходу из пещеры. Спустя несколько мгновений он растворился среди подлеска, и ни один кустик не шелохнулся там, где только что исчез косморазведчик.
...Странник шагал по необычному, совершенно фантастическому лесу, привычно сжимая в руках оружие. На этот раз он выбрал для себя скорострельную автоматическую винтовку Шруда леганского производства. Удобный приклад, точный и бесшумный бой, универсальный пятнадцатикратный оптический прицел, годный и для ночной стрельбы, шестидесятизарядный магазин и тысяча двести выстрелов в минуту вполне его устраивали. Она была немного тяжеловата, и по этой причине не слишком популярна среди профессионалов, но для него этот недостаток практического значения не имел. Все равно что-то более эффективное и сложное, типа автотрансформеров Предтеч, которые они применяли в миссии на Тромбе, на Сфере сейчас не работало. Скорострельность винтовки Шруда была максимальной, при которой Странник мог вести прицельную стрельбу в состоянии боевого транса, когда каждая выпущенная пуля находила свою цель.
А лес действительно выглядел фантастически. Огромные, по пять-семь метров у основания, стволы гигантских деревьев, похожих одновременно и на сосну, и на кедр, взметнулись вверх без единого сучка на высоту в сто-сто двадцать метров. Только там начинались сучья, которые, разветвляясь, образовывали очень густую крону, практически не пропускавшую прямых солнечных лучей. Между этими гигантами тут и там пристроились деревья-симбиоты пониже, образовывавшие на высоте семьдесят-восемьдесят метров второй ярус. В комфортной тени у поверхности, при обилии тепла и влаги, рос густой лиственный подлесок. Странник направлялся к небольшой деревушке, которая, судя по карте, приткнулась к берегу небольшого озера километрах в пятнадцати от места высадки. Включенные рецепторы Супера привычно фиксировали обстановку вокруг, а ему почему-то вспомнилась его миссия на Коринде, когда он вот также, в одиночку, пытался остановить продвижение механизированных колонн торквистов к столице Гедонии. "Интересно, как там поживают мои друзья на Коринде? Как Ниведа и другие справляются с новыми обязанностями? Знают ли о гибели "Ковчега" и моем исчезновении?". Поймав себя на этих мыслях, Странник попытался отключиться от них. Не время было предаваться ностальгическим воспоминаниям.
Странник пересек большак и вновь углубился в лес.
Он подходил к деревне с подветренной стороны. Километра за два до околицы первых домов, которые пока скрывались за густой стеной зелени, все посторонние мысли моментально вылетели у него из головы: он почувствовал запах беды. Странник слишком часто принимал участие в военных компаниях, чтобы не узнать этот запах крови, дыма и смерти. Он удвоил осторожность, преодолевая последние метры. Наконец, зеленая стена расступилась, и он увидел деревню. Точнее, то, что от нее осталось. Среди веселой зелени чернели остовы сгоревших домов, а улицы были усеяны трупами бывших жителей деревни. С расстояния в четыреста метров глаз зацепился еще за какую-то странную деталь. Разведчик вскинул к глазам бинокль. Да, он не ошибся. Многие ограды домов из тына были "украшены" человеческими головами. Детскими головами. Странник скрипнул зубами, а на его враз заострившемся лице заиграли желваки.
Судя по доносившимся звукам, в центре деревни еще что-то происходило. Он сконцентрировался и сделал телепортационный прыжок на окраину деревни, преодолевая открытую местность. Далее продвигался короткими перебежками, внимательно сканируя пространство вокруг на предмет присутствия живых людей. Дома в деревне стояли далеко друг от друга, и к центру он добрался минут через десять. На выгоне в центре деревни под большим раскидистым деревом проходила "фотосессия". Десятка два карателей в заляпанных кровью темно-коричневых мундирах снимались на фоне примерно такого же количества бывших жителей деревни разного возраста и пола, развешенных на суках огромного дерева. При этом каждый, гогоча, старался принять наиболее эффектную позу. Вот один из карателей просунул голову между окровавленных ног голой девушки и, гримасничая, начал орать, чтобы его щелкнули еще раз в такой позе.
Этот каратель умер первым. Секунду спустя всех его приятелей постигла та же участь: именно столько времени понадобилось винтовке Шруда, чтобы выпустить два десятка пуль. В живых остался только один каратель. Тот, что вел "фотосессию". Судя по нашивкам — командир группы. Он едва успел отнять от лица фотоаппарат, пытаясь понять происходящее, как вмиг очутившийся рядом Странник парализовал его коротким ударом в нужную точку. Командир карателей тяжело осел на землю. Он был в полном сознании, но не мог шевельнуть ни одним мускулом. Жили только глаза, зрачки которых расширились до максимума, когда до него начало доходить, что произошло. В них плескался животный ужас.
С точки зрения военных канонов вмешиваться в происходящее было категорически нельзя. Следовало без шума найти и взять информированного языка, узнать от него все необходимое и скрытно вернуться на базу. Однако детские головы на кольях тына все еще стояли перед глазами, и Странник без колебаний отбросил все каноны.
Он смерил карателя тяжелым взглядом и вошел с ним в телепатический контакт. Вскоре он уже знал все, что было известно этому выродку. С полчаса ему потребовалось на то, чтобы опустить на землю тела сельчан и подвесить на те же места убитых карателей. Последним на место девушки он повесил командира, по-прежнему все видевшего и понимавшего, но обездвиженного. Когда он начал подтаскивать его к петле, по телу садиста прошли крупные конвульсии. Странник вытащил из планшетки карателя карту и снял с его груди фотоаппарат. Вернулся к тыну с детскими головками и сфотографировал его. Затем сделал несколько снимков с обновленным видом дерева и вновь повесил фотоаппарат на прежнее место. Он знал, что снимки обязательно будут распечатаны, и их увидят те, кому он адресовал это послание: в пяти километрах за болотом каратели оставили бронемашины с резервом. Вскоре коллеги по ремеслу обязательно отправятся в деревню, чтобы выяснить, куда запропастились их приятели. Затем он подошел к колодцу неподалеку и коротко произнес:
— Вылезай.
Он еще на подходе к площади определил, что одной из жертв удалось спастись. Молодой парнишка лет тринадцати спрятался в нише замысловатого навеса колодезного сруба, где привык скрываться во время игры в прятки. Каратели его не заметили. Странник послал ему мощный заряд успокоения и теплоты. Но это не помогло. Видевший в щель всю картину расправы, подросток пребывал в шоковом состоянии. Он продолжал сидеть в своем укрытии и даже не пошевелился.
— Вылезай, все кончилось. Карателей больше нет. Но они рано или поздно вернутся. Тебе лучше уйти отсюда. У тебя есть родня в другой деревне?
Но подросток не отвечал, продолжая лежать, свернувшись в клубок, в своем укрытии. Странник пожал плечами, перехватил поудобнее винтовку и пружинистым шагом направился по улице в сторону леса, продолжая внимательно сканировать окрестности. Однако других живых людей в деревне не осталось. Он ничем не мог помочь бедняге. Не в его силах было воскресить мертвых. Забрать его с собой он тоже не мог: его разведывательный поиск не был закончен.
Зайдя глубже в лес, он присел на поваленное дерево, чтобы немного прийти в себя после случившегося и спланировать дальнейшие действия.
Следовало также обдумать информацию, полученную от командира карателей. А подумать было над чем.
Уничтоженная группа входила в состав особого полка спец. назначения дивизии "Агарон", что можно было примерно перевести как "ад". Официально в задачу полка входила зачистка оккупированных территорий от неблагонадежных элементов, неофициально — проведение операций откровенного геноцида в отношении всего попавшего в оккупацию населения Аскадии. Дивизия была придана пятой армейской группе, развивавшей наступление в северном направлении. Группа вела наступление уже пятую неделю, и наступательный порыв войск заметно угас. Войска Заранта смогли, наконец, зацепиться, используя благоприятный рельеф местности, и последние дни пятая армейская группа практически топталась на месте. Ее части повсеместно начинали переходить к обороне. Полк спец. назначения был сформирован из уголовников, штрафников и прочего подобного человеческого отребья. Своей звериной жестокостью он прославился по обе стороны фронта. Карателей ненавидели в Заранте, что было естественно, и с трудом терпели в собственной армии. Следовало также отметить, что на текущем этапе проводимая в отношении населения захваченных территорий политика была характерна лишь для Аскадии, чье политическое руководство придерживалось принципа "нет вражеского населения — нет проблем". Зарант ничего подобного не практиковал и вел войну более-менее цивилизованными методами, насколько такое словосочетание вообще уместно для такого понятия, как "война".
Аскадия и Зарант воевали столетиями. Военные действия то разгорались, то затихали, но практически не прекращались. Вся их экономика и политика были сориентированы на ведение военных действий. Экономическим стержнем, благодаря которому столь длительные военные действия были возможны в принципе, был металл, регулированная торговля которым позволяла вновь и вновь закручивать маховик войны. Он же был и основной причиной этой войны, когда каждая из сторон стремилась во что бы то ни стало получить полный контроль над всеми известными месторождениями. Примерно равные по численности населения и ресурсам, обе стороны снова и снова бросали подрастающее поколение в мясорубку войны, и конца всему этому видно не было.
Местом основной дислокации полка спец. назначения был городок под названием Тарка, находившийся километрах в ста пятидесяти от деревни. От командира карателей Странник узнал также, что через неделю в городке должен был состояться торжественный парад с участием практически всего личного состава полка по случаю вручения ему одной из высших наград Аскадии. Полк награждался за "значительный вклад в победу над врагом".
— Сволочи, — вслух прокомментировал Странник ситуацию, когда вспомнил об этой формулировке. — Ладно, устроим вам поздравление от общественности.
Некоторое время он внимательно изучал карту карателя, иногда сверяя ее с собственной. По вполне понятным причинам на его карте отсутствовали названия населенных пунктов, а также собственные имена рек, озер и прочих ориентиров.
