— Достаточно! — остановил меня профессор после нескольких минут этого цирка, когда из-за постоянной необходимости изворачиваться я начал выдыхаться. Если бы не летние тренировки, меня хватило бы максимум на минуту, а то и меньше. — Это никуда не годится.
Дав мне немного отдышаться, Флитвик начал объяснять, что его не устроило.
— Во-первых, я рекомендовал мисс Сэрас использовать огнестрельное оружие исключительно потому, что это могло неплохо вписаться в её стиль боя. Но само по себе оно годится в основном лишь для дополнительного истощения противника. Поверьте, в средневековье желающих всадить арбалетный болт в спину мага хватало, а уж после появления современного снайперского оружия соответствующие артефакты стали весьма распространены, и заклинание кинетической защиты стало входить даже в подготовку рядовых авроров. Если захотите, я позже покажу вам его. Теперь смотрите...
Флитвик послал в меня какую-то комбинацию заклинаний, на этот раз невербально. От большей части я смог увернуться, но последнего было не избежать и пришлось выставить универсальное протего, поскольку о сути этого заклинания я даже не догадывался. К моему удивлению, луч спокойно прошел сквозь щит, и у меня просто бешено зачесалась правая ладонь. От позорной потери оружия меня спасла только "финита" профессора.
— Вы поняли, в чем ваша ошибка? — спокойно поинтересовался он.
— Не смог уклониться и ошибся щитом? — что-то мне подсказывает, что причину я назвал неверную.
— Правильно, но нет, — выдал странный ответ профессор, — вы действительно ошиблись щитом, но как вы вообще собираетесь выбирать нужный?! Я помню ваш артефакт и примерно представляю ваше восприятие, поэтому могу с уверенностью сказать — эффективно защищаться вы совершенно неспособны.
Я прекрасно знал о существовании невербальных чар, но вот сталкивался с ними впервые, по крайней мере, при своём "зрении". Мысль о том, насколько я, оказывается, уязвим, была крайне неприятной.
— Такой стиль боя был мной подобран именно под вашего опекуна, мистер Эванс. Учитывая её исключительные физические кондиции, реакцию и слабость как мага. Она должна держать дистанцию от противника прикрываясь узкоспециализированным щитами, которые гораздо менее затратные, нежели универсальные. При этом, ей следует изматывать противника постоянными уколами всевозможных специфических чар, а затем навязывать бой на близкой дистанции с возможным переходом на чисто физическую атаку. Вам, как вы уже догадались, это совершенно не подходит. Теперь, я покажу вам ещё кое-что...
Выполнив какой-то сложный пасс руками он, похоже, отключил экранирование, и зона обзора сократилась до привычных нескольких метров. После чего Флитвик начал неспешно атаковать меня, используя простые вербальные чары. Возникающие из ниоткуда лучи были для меня достаточно привычны. Благо, по звуку я мог определить примерное местоположение полу гоблина, поэтому защищался довольно уверенно.
— Достаточно! — вновь прекратил поединок профессор. — Лучше, чем я ожидал, но, думаю, суть вы поняли?
— Да, к ограничению по дистанции обзора я привык, но отвечать на атаки не могу. Только вот вне замка эта проблема отсутствует.
— Это не важно, вы должны быть готовы к бою в любых условиях. Приготовьтесь, мистер Эванс, у вас начинаются далеко не самые простые дни. С вашим опекуном работать было интересно, но превратить вас в достойного бойца это настоящий вызов. И я его принимаю!
* * *
Как известно — всё познаётся в сравнении. И по сравнению с тренировками Флитвика всё то, чем я занимался раньше, казалось простой утренней разминкой. Теперь я понимал, почему Виктория, которая сильно превосходила обычного человека физически, возвращалась по вечерам настолько вымотанной.
Для начала, профессор определился с той тактикой, которой мне следовало придерживаться. По задумке Флитвика, я должен был сходу навязывать ближний бой и работать от атаки, не позволяя противнику сохранять концентрацию для сложных заклинаний, тем более их невербального исполнения, дабы меня не смогли отбросить назад. При всех моих недостатках, связанных со зрением, был и один весьма существенный "плюс" — заклинания я начинал видеть до того, как оно отделиться от палочки. То есть, для меня, при произношении формулы заклинания, было отчетливо видно момент, когда магическая энергия фокусировалась в проводнике. И это открывало неплохие возможности, но вот мои "минусы" это никак не перевешивало. Не упустил Флитвик и то, что я могу сносно пользоваться левой рукой, в связи с чем, он вручал мне на тренировках что-то среднее между длинным кинжалом и коротким мечом. Сам полу гоблин, кстати, был амбидекстром и прекрасно владел таким стилем боя.
Заодно я начал понимать основы современного магического боевого искусства. Если в былые времена в первую очередь решала личная магическая мощь, то сейчас картина была несколько другой. Если убрать факторы артефактов, внезапности и удачи, то при отсутствии гигантской пропасти в плане магической мощи, ключевое значение имеет скорее правильное использование личного запаса сил. И, собственно, магов с выдающимися способностями сейчас мало — человек пять или семь на всю Европу. Причем один из них заперт в тюрьме, а два других никак не могут поделить Англию.
В итоге получался некий баланс количества и качества, когда даже слабый маг, например, Виктория, может выстоять против более сильного противника за счет оптимизации расхода сил и правильной тактики. Но при этом один по-настоящему сильный маг может покрошить пару десятков обычных, пусть и вымотается в процессе, после чего станет вполне себе уязвим и будет уничтожен, если вовремя не сбежит.
Основной упор в обучении ставился на развитие выносливости, скорости, реакции и наработки нужных рефлексов. Новые заклинания мы пока не изучали, поскольку это оказалось совершенно вторичным. По словам Флитвика, изучить новое заклинание может любой, выполнить его, большинство, а вот правильно сражаются — единицы. Подкрепляя свои слова, он раз за разом побеждал меня школьным набором заклинаний, не используя никакой защиты кроме "протего" и не сходя с места.
Поэтому по утрам мне приходилось очень много бегать, что не редко заканчивалось лёгкими травмами, благо я вполне мог сам их тут же и подлатать. А по вечерам, после занятий, я "нарезал круги" вокруг профессора, пытаясь задеть его и при этом не подставиться сам. При этом скорость, с которой Флитвик творил заклинания, постоянно росла, пока я не ошибался, после чего всё начиналось по новой.
Но жалеть себя или пытаться экономить силы на тренировках я не собирался. Меня изрядно бесила собственная слабость, и практически непрерывная череда поражений от той же Виктории. А уж сколько я продержусь против настоящего, опытного бойца из тех же ПСов можно было не задумываться — речь явно пойдёт о секундах.
* * *
Первый урок нового профессора ЗОТИ оказался весьма... запоминающимся. Занятия, как всегда, происходили совместно с Гриффиндором. И если для львов профессор Грюм был настоящим героем и легендой, то для змей это был истинный враг, ведь у многих из них родня пострадала от его рук.
Поскольку в обеденном зале "рассмотреть" его я был не способен, то сейчас, сидя как обычно за первой партой, стал замечать многие детали. Первым, что привлекало внимание, было отсутствие у него ноги ниже колена, вместо которой был странного вида артефакт. Вторым оказалось отсутствие у него левого глаза, вместо него в глазнице крепился ещё один артефакт. Да и вообще этот человек вызвал ассоциацию с теми гоблинами артефакторами, ибо навешано на него было многое. Но главное это заменяющий глаз "протез", который не мог меня не заинтересовать, поэтому я решил как-нибудь расспросить о нём профессора — думаю, мой интерес он поймёт. Впрочем, подозреваю, что работает он на схожих принципах с моим вариантом.
Началось всё с традиционной для новых преподавателей переклички. Пройдя список гриффиндорцев, он перешел на нас.
— Всё знакомые фамилии, — начал Грюм, — мистер Нотт, как вашему батюшке, в Азкабане не холодно? А ваш отец, мистер Малфой, всё ещё отказывается составить ему компанию?
В кабинете воцарилась тишина, но, при желании, можно было расслышать как заскрипели от с трудом сдерживаемой ненависти зубы слизеринцев. Впрочем, со стороны гриффиндорцев быстро поползли одобрительные шепотки. Удар был действительно из разряда "ниже пояса", но не мне судить этого человека.
— Разве что одно незнакомое. Мистер Эванс, вы действительно маглорождённый? — на этот вопрос мне оставалось только кивнуть, — и что же вы забыли в этом серпентарии? Впрочем, это ваше дело.
Взяв небольшую паузу, профессор прошелся вдоль рядов и продолжил.
— Итак, на занятиях по защите от темных искусств мы рассматриваем различных существ, которые могут послужить причиной вашей смерти в будущем. Кто мне скажет, какое из них самое опасное?
— Драконы?
— Или оборотни?
— Вампиры?
— А может демоны?
Влезать в обсуждения и дополнять этот вал предположений своим вариантом я не собирался, но правильный ответ знал совершенно точно.
— НЕВЕРНО! — рявкнул Грюм. — Это человек!
В ответ на такое заявление класс вновь погрузился в тишину.
— Ни одно другое существо не развило свои навыки по убиению себе подобных так сильно, как это сделал человек. И маглов это тоже касается! А теперь, кто мне скажет, что мы можем противопоставить другому человеку в первую очередь?
На этот раз ученики высказывать свои предположения не стремились. Я тоже молчал, хотя вновь прекрасно знал ответ. Выждав минуту, профессор продолжил.
— Молчите? А ведь ответ простой, это ПОСТОЯННАЯ БДИТЕЛЬНОСТЬ! — вновь рявкнул Грюм и послал невербальное заклинание, причем в меня. Не ожидая столь внезапной атаки, я уклонился чисто рефлекторно, хотя, по-хорошему, мне стоило позволить в себя попасть. — Отлично, Эванс! Вижу, некоторые из вас на что-то способны.
Подойдя к своему столу, преподаватель достал из него небольшую клетку.
— Министерство магии против того, чтобы вам показывали по-настоящему опасные заклинания, но мне удалось добиться разрешения на это от Альбуса. Сейчас я вам расскажу и продемонстрирую то, что ныне называют запрещенными заклинаниями. Несанкционированное их применение на человеке карается немалым сроком в Азкабане. Если кто не хочет видеть этого, может покинуть на сегодня класс, но я вам крайне не рекомендую этого делать. Вы не сможете защититься, если не знаете от чего.
Подойдя к первому ряду, профессор поставил клетку на мою парту, внутри оказалась мышь.
— Итак, кто знает какое-нибудь из запрещённых заклинаний?
— Отец мне рассказывал о заклинании подчинения, — через несколько секунд раздался голос Рональда.
— Ну конечно, Империо! Во время войны, да и после неё, это было настоящей проблемой для министерства. Очень многие из пожирателей пытались ссылаться на него, да вот только мало у кого получилось, — профессор издал довольный смешок, — а теперь смотрите внимательно. Империо!
Луч заклинания ударил прямо в мышь через решетку, после чего Грюм открыл клетку. Выбежавшее животное встало на задние лапки и принялось изображаться какой-то странный танец. По классу пошли смешки.
— Смеётесь? А теперь представьте на её месте себя, или своего отца, которому дали приказ убить собственную семью? Притихли? Уже не так смешно, да? Позже я позволю всем желающим испытать его на себе, но только после поставленной подписи в соответствующую бумагу. Это заклинание можно побороть, но тут всё зависит от вашей воли, силы и логики, а также от силы наложившего на вас империо мага. Но довольно об этом. Кто знает другие заклинания?
На этот раз молчание длилось дольше, только через полминуты раздался неуверенный голос Невилла.
— К-к-круцио.
Правильно, Круцио. Ты ведь сын Алисы и Френка Лонгботоммов? — судя по небольшой заминке, Грюм дождался его кивка. — Прими мои соболезнования. Война часто приносит совершенно ненужные жертвы, и гибнут, как правило, лучшие. Тебе лучше не смотреть на то, что сейчас произойдёт. Те, кто не уверен в своей выдержке, вам тоже лучше постоять за дверью пару минут.
Подождав, пока несколько человек покинут класс, профессор наложил на дверь хорошо известные мне заглушающие чары, после чего настал черёд демонстрации.
— Круцио.
Раздался пронзительный писк, бедное животное завалилось на бок и стало бешено сучить лапками. От такого зрелища на собственной парте стало дурно даже мне, хотя я нередко видел трупы, причем в разных состояниях. Преподаватель быстро прервал своё заклинание, в зале поплыл запах рвоты.
— Я же предупреждал... — прибрав заклинанием за учениками, маг пошел звать ждавших за дверью студентов. — Это заклинание всего несколько веков назад было повсеместно распространено, им наказывали рабов... Оно не причиняет реальной боли и за редкими исключениями не несёт серьёзных последствий. Боль является иллюзией, и сильный маг с развитой волей сможет его преодолеть. Кто назовёт последнее?
— Авада Кедавра, — отозвалась Гермиона, голос девушки явственно выдавал её потрясение недавним "представлением".
— Да, убивающее проклятие. Думаю, вы все слышали, что от него нет защиты? — по классу послышался одобрительный гул. — Так вот, это не совсем так. Любой из вас, если ему вообще хватит сил и решимости произнести это заклинание не сможет причинить мне реального вреда. Во-первых, заклинание должно быть подкреплено сильным желанием убить. Во-вторых, силы магов должны быть как минимум сопоставимы. Это заклинание разрывает саму магическую суть волшебника и именно это приводит к смерти. И именно поэтому невозможно оказать пострадавшему какую-либо медицинскую помощь. Но если ваша магическая сила на порядок уступает противнику, то он спокойно выдержит такую атаку. К примеру, волшебников способных убить таких магов как Альбус Дамблдор или Тёмный Лорд в магической Британии чуть больше десятка. А убить магическое существо типа дракона сможет таким методом разве что сам Мерлин. Из этих правил есть только одно исключение, и оно сидит в этом классе, это мистер Поттер. Никто не знает, как младенец смог пережить попадание авады, но то, что их магические силы были совершенно несопоставимы это факт. А защитных заклинаний от него действительно не существует, но мастер трансфигурации всегда успеет прикрыться физическим объектом, а опытный боец может уклониться, помните об этом.
Подождав, пока ученики переварят сказанное, профессор продемонстрировал заклинание.
— Авада Кедавра. — Мышь без единого звука издохла. Жаль, магические каналы столь мелких животных мне не различить, было бы интересно посмотреть на процесс их распада. — Как видите мгновенная смерть. Ни боли, ни шума. А теперь достали пергаменты и записываем...
* * *
Под конец занятия Грюм исполнил обещание о демонстрации империо. Посмотреть, что ощущает человек при таком воздействии, решили почти все. После того, как ученики расписались в своём добровольном желании, профессор начал вызывать всех по одному. Большинство учеников не смоги проявить даже признаков сопротивления, только Гарри и пара слизеринцев не выполнили задание полностью, проявив признаки неповиновения. Что вызвало одобрение со стороны преподавателя.
