| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Вот он что, это всё серьёзно говорит? На хорошем французском. Просто Шарль Перро. Сказочник в смысле.
— Мне не хочется говорить это вам. Я солдат, как и вы. Альтернативой вашего молчания является пытка. Вы всё равно расскажете нам всё, что знаете. И будете сожалеть, что знаете так мало. Потому что, только пока вы говорите то, что нам интересно слышать, вы не будете испытывать боли.
Вот это — похоже на деловой разговор. Только ребята уже себя похоронили, мысленно, и стоят с индифферентным видом. Единственно, меня жалеют. Странные какие-то наёмники. Нетипичные. Хотя, типичных я видела только в школе Гильдий, а эти ребята — все бывшие солдаты. Курт таки ещё в Гитлерюгенде успел повоевать, — с фаустпатронами против танков. Ладно, слушаем дальше. И смотрим.
— Пока вы думаете; вам покажут, — что вас ожидает в случае проявления неблагоразумия.
Кивает пижону на... Мориса? Хммм, а я уже думала, — меня выберут. Ну что ж, предателей никто не любит. Я, наверное, следующим номером пойду. Понаблюдаем, как местные специалисты работу работают.
Нндаа... Таким инструментом, и такой дилетант пользуется! Сплошная показуха! Смотреть противно. Чемоданчик точно заберу! Не хрена хороший инструмент в неумелых руках оставлять! Этого пижона пытками не учили. Он не чувствует объект, потому что не понимает степени воздействия. А боль причинять любит. Подонок. Но Мориса мне всё равно не жаль. Пусть кушает плоды предательства полной мерой.
Что-то я неправильно себя веду. Обер-офицеры присматриваются. Спецназовцы насторожились, и контролируют сначала меня, а потом уже ребят. С чего бы это?
О! Дошло наконец-то! Я смотрю на пытку Мориса как экзаменатор, а не как зритель, тем более — женщина. Курица безголовая, правильно Наидобрейший говорит! "Где Вы теперь? Кто Вам целует пальцы?.." (А.Н. Вертинский "Лиловый негр") Сыграть спеца по допросам с ну оочень секретной миссией? Нет, — ребят закопают. Ладно, подожду своей очереди. Морису осталась пара минут всего. Интересно, зачем им так срочно понадобились руководители мятежа? Успели кассу урвать, или где? Такой ажиотаж возможен только по важному поводу.
— Всё ещё не желаете сотрудничать? Может быть ваша женщина сможет уговорить вас? А наш специалист ей поможет быть убедительнее.
Готова бежать вприпрыжку. Но! Народ и так уже пугается блеска моих глазок. Пора заканчивать этот балаганчик!
— Это недоразумение вы называете специалистом? Хорошо же поставлена кадровая работа в Союзе! Или его сюда в наказание отправили? За вопиющую некомпетентность?
Ага! Разозлился, пижон! Прраавильно злишься, прраавильно! Сейчас мы, для избранных, будем демонстрировать реальность, данную нам в ощущениях. Как бы мне ребят обойти... Вот блин! На выборочное воздействие мы с Мессингом тренировались, но не в таких же масштабах! Накрою квадратный километр леса: кто не спрятался, я не виновата. Счастье, что ребят всего пятеро! А то бы у меня точно крыша съехала.
— Ты знаешшь, что сс тобой ссейчасс ссделают? — Разозлился так, что уже шипит. Успокоился внезапно, считает, что всё под контролем. Ну-ну! — Видишь эти инструменты?
— Инструментарий отличный! И чемоданчик — высокий класс! Сам заказывал? Не поверю! С твоей квалификацией... Неее, не поверю!
Улыбаюсь, рассматривая пижона, и попутно, отслеживая эмоциональный фон окружающих. Надо ребят успокоить. А то они со мной нервный срыв заработают. Кроме Жана-Батиста. Ну и Курта ещё. Не любит он меня... Не нравлюсь. Всё русское — потенциально опасное. Детские комплексы...
— Если ты так в этом разбираешься, то может быть поможешь мне уговорить твоих спутников поделиться информацией?
А пижон не дурак! То есть, даёт мне возможность отыграть назад. Не просто не дурак, а даже очень умный!
— Я друзей не продаю, пижон. И уговаривать их я тебе не помогу.
— Вот здесь ты очень ошибаешься, милая. Ты криком будешь их уговаривать. Я пока не буду портить твоё тело. Может быть, ты ещё доставишь нам удовольствие. Добровольно, и даже с радостью. Ты знаешь какую боль испытывает человек от иголки, попавшей под ноготь?
— А то! Могу и вам всем показать!
Вытаскиваю штопальную иглу из каймы кофты, где для неё нашиты специальные бусины, чтобы не кололась. И... Загоняю её себе под ноготь на всю почти длину! Бооольнооо! И тут же включаются другие воспоминания. О молотках, мозжащих кончики пальцев, об "испанских сапожках" раздавливающих мышцы и дробящих кости, о... Но хватит уже! Всем хватило, точнее.
Корчатся на поляне люди в камуфляже, кто-то даже бросил оружие. Пижон, скрючился в позе зародыша, трясётся и скулит "Не надо!... Не надо!..." Командование тоже разделило участь бойцов.
С тревогой смотрю на ребят: все целы, слава Богу! И некоторые местные воины тоже, что отнюдь не радует. Какие-то обряды, позволяющие привыкнуть к боли? Или просто наркотики? Ну ладно. Перетекаю в тигрицу. Лапа заживает.
Делаю шаг вперёд, и радостно рычу, увидев добычу. Простодушные дикари попадали на колени, и пригнули головы, закрыв их руками. У них есть какие-то сказки о царе леопардов, который ходит неузнаваемым среди людей. Ну вот им ещё одно подтверждение древних, как сама Африка, легенд.
А нам пора собираться. Пока спецназовцы ещё не пришли в форму. Не хочу их убивать. И ребятам не позволю.
— Быстрее, Кот! Они скоро очнутся. Их хорошо учат. Это просто эффект неожиданности.
Зря говорю. Ребята уже собирают необходимое оружие и патроны к нему. Жан-Батист прихватил парочку ножей. Коллекционирует? Или где? Лично я проверяю всё ли на месте в чемоданчике с пыточным инструментом, закрываю его и пытаюсь сложить. Подошедший Курт, вынув его из моих рук в два движения превращает столик в чемоданчик. Смотрит вопросительно.
— Возьму себе. У меня тоже должен быть трофей!
Бежим с поляны. И... не успеваем. Кто-то из спецназовцев очнулся настолько, чтобы начать прицельную стрельбу. Кот швыряет меня на землю, закрывая собой от пуль. Ну зачем?!! Дурак он что ли?!! Ребята открывают огонь. А я не могу прекратить начавшуюся мясорубку, потому что забираю себе раны Кота, захлёбываясь кровью и слезами. А ведь у него не только раны. Лёгких практически уже нет. И он знал об этом, потому что всегда отказывался от предлагаемых сигарет. А если бы он раньше не курил, ему бы их и не предлагали. Интересно, сумею ли я исцелить последнюю стадию рака лёгких оборотом? Думать некогда, потому что Коту осталась максимум неделя. Это без учёта ранений. Набью я ему морду, пожалуй. Если выживем.
Уффф! Прислушиваюсь к себе... Здорова! Какое счастье! Средство от рака найдено! Просто станьте оборотнем! Это я от нервов... Пинаю Кота ногой. Да! Я злая! На него особенно!
— Хватит разлёживаться! Пора уходить! Если, конечно, мы не намерены ждать вертолёты.
Кот поворачивается на спину, хватает меня за ногу, дёргает на себя, поднимаясь. Встаёт, держа меня на руках. Ребята смотрят не зная, как реагировать. Я тоже в лёгком обалдении. Угрозы для меня нет, это я ощущаю. Но... Реакция непонятная.
— Не пугайся, сестрёнка. Я просто радуюсь возможности дышать без боли. Как это тебе удалось?
— Когда я меняю облик, все повреждения исцеляются. Как оказалось, болезни, — тоже.
— Что значит, дышать без боли, Кот?
— Это была моя последняя операция, Марк. Док сказал, что я проживу год, если буду беречься, или полгода, если буду жить как жил. А беречься я не умею, да и не хочу.
А я касаюсь глубинных эмоций Кота, чтобы найти подтверждение того, что знаю и так: Кот закрыл меня собой не потому, что умирал. Он и не думал о смерти в тот момент. Просто по его личной классификации я вхожу в категорию подлежащих защите. А о том, что мне пули не причиняют вреда, он не подумал. Вероятно, это слишком дико для человека двадцатого века, оборотни, исцеление... Но мы отвлеклись. Хотя... появилась у меня одна мысль!
— Палач жив? Или где?
— Скорее всего жив... — сомнение в голосе Марка не обнадёживает.
— Парни, позаботьтесь, чтобы нам не стреляли в спину. Тигра, зачем тебе палач?
Обозначаю попытку покинуть гостеприимные руки свежеобретённого братца. Осторожно опускает меня, помогая встать рядом.
— Поспрашиваю. Интересно мне, знают его, или где?
— Собираешься занять вакансию?
— Зачем? Собираюсь узнать, зачем им так срочно понадобилось руководство повстанцев.
— Чуешь добычу?
— Ага! Но, возможно, это просто большая куча дерь... кхм, отходов жизнедеятельности, от которой надо держаться подальше. Кстати, там ещё и два офицера было...
— Парни, всю тройку, прибывшую на вертушке, оставить в живых.
Парни посмеиваются внутренне, а я со стыдом понимаю, что они намного лучше меня знают, что делать. И уж допросить офицерский командный состав, — догадались бы! Но зато так допросить, как я, — они не смогут. Вот. Стою рядом с Котом, самоутверждаюсь. Помогает почему-то не очень. Приятно удивляет неожиданная у наёмников деликатность. А, может, просто я не с теми наёмниками до того общалась.
Живых осталось только двое. Молчаливый, и говорливый офицеры. Палачу-недоучке пулей снесло полголовы. Жаль. Вот кому бы я с удовольствием продемонстрировала настоящую школу пытки.
Кот попросил меня не смотреть на "разговор по душам". Я возмущённо ответила, что достаточно хорошо воспитана, чтобы не указывать на их дилетантство в технике блиц-допроса. Наверное, я что-то не то сказала. Потому что ребята — в глубоком шоке. Не знают смеяться, или ругаться матом. Ну ругаться они при мне не ругаются. Уважают себя. Абстрагируюсь от посторонних мыслей, настраиваюсь на работу с объектами.
— Кот, составь вопросник, что у них надо узнать. Я поработаю с ними сама. Я умею, правда.
— В Советском Союзе экономистов учат технике допроса?
— Нет. Меня учили в другом месте. И хорошо учили, поверь мне. Я все меры воздействия испытала на себе.
— Тогда ты не выжила бы, или стала инвалидом.
— Там хорошие целители. Это первое. Я способна исцеляться сама. Это второе. Мы теряем время. Это третье.
— Зачем тебе это надо?
Вопрос с подтекстом. Я могла бы промолчать и не вмешиваться. И выглядеть человеком. А я делаю заявку на статус палача. И зачем мне это надо?
— Я хочу быть честной с вами. Вы вели себя по отношению ко мне как джентльмены. Я очень ценю это. Если бы не я, вы, возможно, не попали бы в эту переделку. Поэтому я испытываю чувство вины, и, считая вас друзьями, хочу помочь. Там, в другом мире, я обучалась технике "необходимого воздействия на объект, для получения желаемого результата". Инструмент есть, объекты есть, специалист наличествует. Остались вопросы.
Пытаюсь шутить, а хочется плакать. Я знаю, как относятся к профессиональным палачам. Особенно военные.
Глава 14. Дебют, или "Договор с дьяволом..."
Обошлись без вопросника. Курт стоял рядом, контролируя пленных, и перебрасываясь со мной фразами на немецком. Нежные воспоминания о "die Geheime Staatspolizei", более известной как "Gestapo" создают необходимый фон для доверительной беседы. Я перебирала инструмент, любуясь совершенством девайса. Кот задавал вопросы на французском. Молчаливый офицер попытался "уйти в несознанку", но увидев мою радостно-нетерпеливую улыбку, передумал. А я "расстроилась", потому что хотела использовать подвернувшуюся возможность, и продемонстрировать высокую квалификацию мастера-дознавателя... Психологический прессинг — великая вещь! Особенно, учитывая то, что предварительная обработка была проведена не мною. Я только и сделала, что ознакомила их с ощущениями от загнанных под ногти иголок. Когда прочувствуешь воздействие на себе любимом, начинаешь прислушиваться к добрым советам.
Оказывается, моя догадка была не совсем верна. Касса так и хранится в президентском дворце, а "вожди мятежников" увезли компромат. Причём, — на "присутствие советских войск", которого не было. Официально не было. Только военные советники. Ага, как же!
Нндаа... Если бы интернет был распространён, волноваться было бы нечего. Всё уже ушло бы в сеть. А в 1972 году от Рождества Христова интернет если и был, то — не в Африке. Хотя, один хрен. Если там подлинники документов... Откуда бы? Всё равно нас будут гонять, как зайцев, по всей Африке... Надо что-то делать. И международного скандала я не хочу. Лояльность к Родине.
Вывод — надо организовывать "ченч". То есть сначала добыть весь компромат у вождей мятежа, отбывших куда-то на самолёте, потом передать его, в обмен на то, что о нас забудут, и при этом ещё обеспечить безопасность всего процесса. Ерунда. Если мы будем меняться на безопасность, нам не поверят. Надо требовать денег. И много. А если сидеть на попе ровно, не делая телодвижений, то можно попасть на Родину, в руки специалистов. Не хочу, к специалистам! Хочу ванну принять!
Отключаю обоих, чтобы поговорить без лишних ушей. Высказываю свои соображения Коту и ребятам. Сначала они не прониклись. Потом, подумав, признали справедливость моих рассуждений о гарантированной мести за провал. То есть убить нас всё равно попытаются. Но! Если мы сами предложим поработать контракт по добыче компромата, то нас будут воспринимать как наёмников, и относиться к нам не в пример легче.
Хотя, ребята и есть наёмники. И этот контракт они работали не за идею. Таки контракт закончен, а мы ещё не выбрались!
Если мы пустим дело на самотёк, и будет международный скандал, то нас вычислят, и найдут. Причём не только нас, но и родственников. Мне-то пофиг, а вот ребятам... В 1972 году КГБ работало на Империю. Имидж поддерживался на должном уровне. Это не 90-е годы, когда "агенты влияния" вместе с кликушами безнаказанно смешивали с дерьмом всех, имеющих дело с безопасностью Государства. Аааа, что говорить!
— Кот, предложи им обмен. Я не знаю, сколько стоит компромат. Но ты можешь прикинуть, во что обходится присутствие элитных войск Империи на чужой отдалённой территории, и определять цену, исходя из этих ставок.
— Ни один компромат этого не стоит, Тигра.
— Только герцог Веллингтон мог объявить: "Печатайте, — и идите к чёрту!" Остальные — пожиже. Ну и мы вполне можем поторговаться. А если торговаться с нами не будут, значит, — нас точно собираются пустить в расход. А так, они могут захотеть получить "ручных" специалистов.
— Вариант не для нас. Но для того, чтобы попытаться выбраться — сойдёт.
Торговались с нами отчаянно...
— Да таких сумм вообще нет! Ты хочешь себе банановую республику купить?!
Сошлись на трёхстах тысячах. Долларов. Кот, умничка, не стал говорить за фунты. Нечего светиться. Доллары — универсальная валюта. Срок нам дали — три недели. И транспортом обеспечили. В другую сторону, правда. Но оттуда есть регулярные авиарейсы в Либревилль.
Но самое главное — в отеле есть номера с ванными комнатами и горячей водой! И переодели меня. Из цыганки в европейку. Светлый брючный костюм, туфли на каучуке, сумочка, шляпка с тоненьким шарфом, чтобы прикрыть лицо от жары, или от ветра. Ага, мне оно надо! Я уже загорела как головёшка! Таки я от природы смуглая, а пошлявшись по джунглям, вообще бронзовокожая. Глаза спрятать за очками, нос под шарфом, волосы под шляпку, и можно проканать за местную.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
