| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Заглядываю снизу в сияющие серебристым светом глаза...
— Десять минут, моя Тигра.
Ага, потом припрётся. Бегу приводить себя в порядок. В голове каша. Калейдоскоп из мыслей, образов, чувств. Что такое двойственное чувство? Это когда возвращаешься в мир, где ты "дома", с мужчиной, которого предпочла бы никогда не знать.
Стою у зеркала, мою руки. Заходит Николь, открывает кран рядом, держит запястья под холодной водой.
— В зале так душно... Ты не сердишься на меня? Я не знала...
— Шутишь? За что я могу сердиться? Я рада, что, благодаря тебе, он в хорошем настроении.
— Ты не боишься его?
— Ты умная женщина, Николь. Надеюсь, он тебя не обижал.
— Нет. Он воспитанный и щедрый. Но... Он страшный человек, страшный! Я бы тоже сбежала.
Я не стала говорить Николь, что Сэ не человек. Я думаю, что она и так это поняла. Улыбнулась на прощанье, пожелала успехов на фирме, и ушла. Вовремя, надо сказать. Сэ уже направлялся к двери. Вот только скандала нам не хватало для полного счастья.
Вышли из дома. Подъехал лимузин, Сэ усадил меня, потом сел сам. Надеюсь, в машине он будет вести себя благопристойно.
— У тебя хорошие друзья, моя Тигра. Надёжные.
— Да, с друзьями мне везёт.
В полумраке лимузина вижу ласковую улыбку. Как всё предсказуемо...
Прибыли на место. Самый дорогой отель. А как же! И Президентские апартаменты. Кто бы сомневался! Начинаю злиться. Сэ посматривает на меня. Ласково. Усадил в кресло, поцеловал мне руку, отошёл к бюро. Написал письмо, вложил в конверт вместе с подписанным чеком и запечатал. Позвонил в звонок. Вошедший служащий с поклоном ожидает распоряжений.
— Чемоданы в машину. Горничную к мадам.
Из стенного шкафа достаются шесть (!) чемоданов, и очень знакомый кейс. Подавила желание вцепиться с криком "моё!". Сэ улыбнулся краешками губ, подал мне руку, вынимая меня из кресла, и передал в руки подошедшей горничной. Вышколенная прислуга средних лет избавила меня от платья, шляпки и обуви, расчесала волосы, вынув многочисленные шпильки, подала средства для снятия макияжа и, прихватив халат, проводила в ванную. Я не стала долго отмокать, полежала минут полчаса, и вылезла. Приказала заплести французскую косу, надела светлое платье, жакет, обулась в туфли на небольшом удобном каблучке, набросила лёгкий газовый шарф на голову, вышла из будуара, и мы с лордом Сэ отправились вниз. Без скандала. Пока.
Сэ расписался в гостевой книге, и положил на стойку конверт со словами:
— Для мадемуазель Николь.
Вышколенные служащие ни взглядом, ни дрожанием ресниц не отреагировали на ситуацию. Может быть у них каждый день такие пертурбации? Приезжает постоялец с одной женщиной, а уезжает с другой, оставив для первой чек и записку?
Сели в лимузин. Доехали до аэропорта, прошли внутрь. Рейс ждёт только нас, любимых. А почему бы и нет? Частный самолёт. Удобств особых нет. Интересно, куда Сэ намерен отправиться аж с шестью чемоданами барахла? Во внешних мирах такое не носят. Села в кресло, пристегнулась, и уснула. И даже не проснулась при приземлении. Сэ вытащил меня из кресла, вынес из самолёта, со мной на руках дождался, когда самолёт улетит, и только потом открыл портал. Вручил мне мой чемоданчик с пыточным инструментом, остальные распылил, и шагнул... в знакомую келью.
— Дитя моё. Ты заставила нас поволноваться. Пришлось искать тебя по знаку Семинара. Что за ребячество?
— Простите, отец Иаков. Я не знала, что эти врата сработают ещё и на время. Виновата.
— Ты не испытываешь чувства вины, поэтому не извиняйся. Не люблю лицемерия.
— Да, отец Иаков.
— Доброй ночи, дети мои.
— Благодарю, отец Иаков, ночь будет доброй.
А вот мне почему-то так не кажется. Или, скорее, ночь, добрая для Сэ, повернётся ко мне противоположной стороной.
— Не исключено, Тигра. Иди ко мне, моя Тигра. Сама иди.
— Тебе надо, ты и иди. Знаешь куда.
Ласковая улыбка, намёк на движение, и я отлетаю в сторону, впечатываясь в стену. Тут же, не давая отстраниться, прижал плотнее, поднял руки над головой, целует, прокусывая клыками губы, шею... Куснул за ключицу, намечая поле деятельности. В предыдущий раз он мне эту ключицу перегрыз. Сознание что ли потерять? Нет, рано ещё. Браслеты охватывают запястья. Всё ясно. Лорд желает разделить удовольствие со мной. А я несознательная, поэтому меня надо готовить к получению удовольствия. Слёзы начинают течь безостановочно. Не хочу.
— У нас есть время, моя Тигра. У нас много времени для осуществления желаний. У нас вся ночь впереди.
Меня начинает трясти от неприятия ситуации.
— Я не хочу. Никогда. Нет.
— Ты передумаешь, моя Тигра. Я помогу тебе передумать...
Из алмазов получилась потрясающая парюра. Сэ часто требует надевать именно её. А я ненавижу эти алмазы. Они напоминают мне о бесконечной ночи. О боли, разрывающей меня на кусочки, о её отсутствии, вызывающем кому, потому что тело сроднилось с болью, и отсутствие боли есть самая страшная пытка. Не самая. Потому что когда я, наконец, получила требуемую дозу боли, я получила её вместе с близостью Сэ. Он не требовал от меня никаких изысков. Он никогда их от меня не требует. Он ласков, нежен, терпелив... Это такое унижение! Но я не хочу умереть, не дождётесь! У меня было несколько недель свободы. И ещё будут. Может быть на этот раз мне не потребуются врата...
Глава 17. Мир тёмных, или "сами мы не местные"
Гуру внимательно смотрит мне в глаза.
— Ты всё-таки собираешься вернуться к высокому светлому? Ты уверена, что справишься? С собой?
— Я ношу его детей... Я справлюсь. Пять с половиной лет я продержусь.
— Через пять лет после рождения твоих детей я заберу тебя, киса моя. Хотя, я предпочёл бы, чтобы ты осталась здесь, со мной.
Бросил в костёр ещё ветку, языки пламени с жадностью набросились на подношение...
— Как у вас вообще могли появиться дети?! При таком твоём отношении... Не отвечай, это я от безысходности.
Я не стала отвечать Гуру. Я не занималась подсчётами, — не было необходимости. Дети были зачаты после карнавала в столице Империи тёмных.
На тот момент мы уже несколько месяцев гостили у Солли. Ну, разумеется, непосредственно у Солли мы провели всего одну ночь. Днём Сэ купил небольшой островок. С рыбацкой деревушкой и намёком на фундамент на скалистом мысу. Магию восстановления я наблюдаю не впервые, но каждый раз поражаюсь ей.
Туманное облако из мельтешащих золотых искорок накрывает остатки фундамента, и возникает прозрачный контур особняка, чем-то неуловимо напоминающего "Ласточкино гнездо" в Крыму. Контур густеет, становится непрозрачным. И вот... дом готов. От флюгеров в виде каравелл под всеми парусами, и до выложенного тёмно-серым камнем цокольного этажа. Окна сверкают чистейшими стёклами, дверные ручки надраены до слепящего блеска, на подъездной дороге ни травинки. Парк радует глаз ухоженными цветниками и фигурно подстриженными кустами...
Входная дверь распахивается. Сэ смотрит на меня... Ну да, первой в новый дом должна войти кошка. Собираюсь принять тигриный облик, и не успеваю. Сэ делает лёгкий жест рукой, и из кустов по воздуху выплывают испуганные дети. Трое мальчишек в живописных лохмотьях. Встают перед нами. Насупленно молчат. Сэ улыбается. Ласково. А я, в ужасе от того, что он может сотворить, быстро говорю:
— У вас есть кошка?
Вопрос в глазах у Сэ и у детей. Страх в детских глазах сменяется любопытством.
— На моей родине по традиции в новый дом первой входит кошка. Или кот. А потом уже хозяева.
Дети побежали в деревню, только грязные пятки мелькнули. Сэ смотрит на меня, приподняв бровь.
— Пожалуйста. Если мы будем здесь жить... дети любопытны...
— О чём ты сейчас лепечешь, моя Тигра?
— Я прошу тебя не наказывать детей за любопытство. Они не знали...
Краем уха услышала топот босых ног, сопровождающийся пыхтением и злобным мявом. Сэ развеселился. Внешне это почти не отражается. Только в уголках глаз проглядывают смешинки. Вся чумазая троица в полном составе тащит извивающийся мешок из которого доносится леденящий душу мяв:
— Всех порррвууу!!! Ууу, гадыыы!!!
Ой вэй! Похоже в деревне дополнительным источником дохода является разведение бойцовых котов. Как я этот сюрприз доставать буду? Вот уж действительно: кот в мешке! Ладно, тигры мы, или свисток от паровоза? На недоступной человеческому слуху частоте рыкнула:
— Тихо сиди. Сейчас я тебя выпущу. Осмотри дом. Пожалуйста.
Озадаченное молчание. Я так и вижу опасливо прижатые уши и вздыбившийся загривок. Открываю мешок, сняв с горловины стягивающую её верёвку. Шаг в сторону синхронно с лордом Сэ. Вовремя. Из мешка вылетает дымчато-полосато-пятнистая торпеда. Как однажды сказала сотрудница на работе, на вопрос о расцветке котят:
— Какого цвета? Нууу... шпротики!
И вот эта огромная шпрота влетает в гостеприимно открытый дом. Слышен грохот разбившегося стекла, стук падающих предметов... Я, согнувшись от смеха, пытаюсь войти в дверь; Сэ, бросив мальчишкам золотой, хватает меня за локоть и входит. Дверь за нами закрывается. Местонахождение кота легко определяется по звуку раздираемой ткани, разбивающихся стёкол и разбрасываемых предметов меблировки. Он мне уже нравится. Надеюсь, приживётся у нас...
— Ты собираешься оставить это создание, моя Тигра?
— Он забавный. Тебе посуду жалко?
— Нет, конечно. Хотя я привык к тому, что битьё посуды исключительно твоя прерогатива.
— Если кот захочет остаться, я буду рада. Дети не сказали, как его зовут?
— Ты думаешь, у него есть имя?
— Один писатель, в моём родном мире сказал, что настоящего кота обычно зовут "Анубрысьнемедленномерзавецэтакий" (Т. Пратчетт "Кот без дураков").
— Хорошее имя... Говорящее.
Взял меня за руку и повёл прямиком в спальню. Пока кот бесчинствует на другом конце дома...
— Твои комнаты. Окнами на восход, как ты любишь. Тигра... моя Тигра...
Тихий шёпот, и жёсткие руки, выпутывающие меня из одежды. А на улице, между прочим, ещё белый день! А-а-а, ладно, раньше сядешь, раньше выйдешь! Надо только котика покормить...
Котик у нас прижился. Ну как, прижился? Он ночует в деревне, но регулярно посещает дом. Вероятно, в поисках лишних предметов, кои безжалостно уничтожаются при обнаружении. И когда бы кухарка ни открыла дверь в сад, — он сидит на пороге и ждёт. Ко мне относится с опаской, видимо помнит, что я ещё и тигрица. А вообще, он ко всем одинаково презрительно-равнодушен: "понаехали"! Даже Сэ не вызывает у него пиетета. Настоящий кот. Попросила Сэ сделать ему дверку в дом, но Сэ упёрся всеми лапами. А что такого?! Приходил бы котик, когда ему вздумается... Сатрап!
Котище назвала Бодхисаттвой. Почему, — не знаю. Лорд Сэ называет его "это создание". Кухарка (я слышала краем уха) зовёт его как в Одессе: "Нуидиужежратьжывотное". Но на это имечко он отзывается только ей. Остальным не доверяет.
Сэ доволен, что я решила обзавестись котиком. Считает, что я привыкаю к дому. Отец Иаков долго беседовал с ним, посоветовал нам навестить Солли, и не знаю, что ещё. Вот теперь наблюдаю, что они для моего приручения придумали. Кот, вероятно, вписывается в картину нового мира. У меня личных вещей было, — только чемоданчик с пыточным инструментом. Мой африканский трофей. Но кот, — это не личная вещь. Тем более такой, как наш. Живущий на два дома.
Помимо приходящего котика и нас с лордом Сэ в доме живут семнадцать рабынь. Кухарка, садовница, организатор работ — старшая рабыня (не по возрасту, а по положению) три мои личные рабыни, работающие посменно, и одиннадцать — на подхвате. Вот так и живём. Сэ ведёт активную светскую жизнь, я гуляю по острову. Неохота мне с Сэ одним порталом перемещаться, я вообще стараюсь от него держаться подальше. Достаточно того, что все ночи он проводит со мной. Одиннадцать рабынь "простаивают". Заикнулась за его обещание оставить меня в покое, как только найдёт себе партнёршу для постели. Ласково улыбнулся, и... даже в спальню не перешёл. Письменный стол придётся теперь чинить.
Впрочем, мебельщики, стекольщики и продавцы фарфоровых изделий дорогу к острову, вероятно, нанесли на карты. Благодаря котику и мне грешной. Сэ не занимается рукоприкладством, за исключением тех дней, когда желает разделить со мной удовольствие... Я, пользуясь этим, закатываю ему скандалы, и вообще позволяю себе истерить в своё удовольствие. Вероятно, отец Иаков посоветовал Сэ позволять мне "сбрасывать пар" таким вот образом... Не знаю, да мне и неинтересно...
Выбираюсь с острова только в гости к Солли. Посетила созданную им Школу для тёмных сирот, которой он заслуженно гордится. Не Школой гордится, а собой, любимым, после Школы Гильдий наконец-то заметившим сколько в Империи беспризорников. Вот и создал, назвав своё заведение не приютом, а Школой. Дети любого возраста могут прийти сами и принести родственника-младенца. Младенцы, к счастью, пока не поступали. В этом Солли повезло. В школе новых учеников и учениц лечат, вызывая, если необходимо, гильдейских целителей, и обучают, давая необходимые навыки. Солли объявил на церемонии открытия, что будущая профессия — личный выбор каждого. Хочет ученик впоследствии стать вором, контрабандистом, или убийцей, — флаг ему в руки и направление в Школу соответствующей Гильдии. Все в шоке, включая Императора. Солли сам себя назначил директором, а свою сестру озадачил патронированием женского отделения Школы. Обучение раздельное, и совместное времяпрепровождение не приветствуется.
Лекцию об истории пыток читать отказалась. Ещё чего не хватало! Я всего лишь глупая женщина. Подстилка светлого лорда, как мне прошипели вслед в императорском дворце, куда меня притащили мои лорды, чтобы сопровождать Светлейшего, отправившегося поблагодарить Императора за предоставленное ему право жить в его государстве. Ну и плевать на них. Факты они отразили верно, а на правду не обижаются. Сэ услышал это шипение не хуже меня, так что, зная его характер, не сомневаюсь, что он заставит "доброжелателей" пожалеть о неумении держать язык за зубами.
Вид на жительство Сэ получил только благодаря своему имени. На древнем языке слово "авагду" означает "темнее тёмного". Солли, когда впервые услышал настоящее имя высокого светлого, обхохотался. Дело чуть до дуэли не дошло, но Солли, отсмеявшись, объяснил причину своего веселья. Самого Солли величают "лорд Эмрис". Я почти угадала с присвоенным ему именем.
Что в императорском дворце порадовало — так это лестничные перила. Вспомнила детство, скатилась на несколько этажей. Не совсем удобно, потому что пришлось придерживать юбки, но всё равно здорово! Охрана закаменела лицами, а мне пофиг. Никто же не сказал, что съезжать по перилам запрещено? Прокатилась ещё дважды, потом меня отловил Солли. Вероятно, ему доложили о моём неподобающем времяпровождении... Пока мы шли к лорду Сэ, Солли всё время поглядывал на меня с удивлением, но спрашивать ничего не стал. Подумаешь! Как будто в детстве сам не катался по перилам... А может, действительно?
— Солли, а ты в детстве катался по перилам?
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
