Двигаться дальше

— Томоя, выйди поговорить. — и исчезла, оставив нас в удивлении.

— Я думал, у вас всё закончилось. — отмер Сунохара. Я не стал вдаваться в подробности, просто встал и вышел. Котоми, к счастью, сообразила на этот раз за мной не тащиться.

Рё успела повернуться к окну и вглядывалась куда-то, не обернувшись даже когда я прикрыл дверь. Стояла тишина, только из кабинета музыкального кружка тихо доносилась музыка, и сцена могла бы сойти за романтическую — но никакой романтики и быть не могло.

— Томоя, ты съездил к Каппею? — наконец спросила Рё, так и уставившись в окно.

— Да.

— Уговорил сделать операцию?

— Пытался, но он не хочет. Боится, что станет для тебя обузой, даже если ты не против.

— Я против много чего, да кого это волнует. — равнодушно ответила Рё. Похоже, мы переходим на всё ту же запись.

— Хотя знаешь, — продолжила она. — я теперь в некотором роде понимаю тебя.

Запись зажевала плёнку и разразилась непривычными звуками.

— Я ведь делала всё для того, чтобы тебе было лучше, так, Томоя? Даже если это было трудно. Но ты ничего из этого не оценил и поступил так, как хотел. Вот и я сейчас так же — Каппей пытается сделать то, что лучше для меня, даже если это буквально его убивает, но я не собираюсь это ценить и поступлю так, как хочу сама.

— Рё, прости, но я не понял, о чём ты.

— Ты поедешь со мной, Томоя. Сегодня. И даже прямо сейчас. — Рё наконец повернулась ко мне. — Мы будем вдвоём уговаривать Каппея на операцию, и не уедем, пока не уговорим. У меня есть в запасе пара задумок, и ты мне поможешь с ними.

Рё Фуджибаяши

Впервые еду с Томоей в электричке. И впервые мне плевать на то, что мы вместе. Даже сидим друг напротив друга и не делаем из этого проблемы.

Томоя молодец, не стал ни ныть, ни говорить о бессмысленности, ни прихватывать с собой девушек, просто взял сумку и вместе со мной направился к Каппею. Действительно идеальный парень для раздающей приказы сестры. Возможно, поэтому и отверг меня — я же им не командовала, а совсем наоборот.

Ладно, это уже не имеет никакого значения.

Важен лишь Каппей. И то, как я думаю уговорить его на операцию. Идея, честно говоря, так себе, но лучшей просто нет.

За всю дорогу мы не сказали ни слова, и лишь когда пришли к больнице, то присели на лавочку обсудить план.

— Томоя, мы заходим вместе. — сели так, чтобы оказаться как можно дальше друг от друга. — Сначала просто поболтаем, а затем я приступлю к уговорам и, что бы ни сказала — поддакивай.

— И что именно скажешь? — поинтересовался он.

— Там и узнаешь. Идём. — я встала с лавочки и направилась в больницу, Томоя тоже зашагал следом.

Последнее воспоминание о том, как мы ходили так вместе — и всё, отбросить.

В палату нас пропустили — я со здешними медсёстрами уже даже чаю успела попить, приезжая каждый вечер. Каппей лежал, уставившись в потолок и маясь от безделья — манги ему надолго не хватает, а покупать ещё денег нету, и так у родителей занимаю.

— Привет, Рё, Оказаки. — растерянно пробормотал он, заметив нас и удивлённо садясь. — А почему вы вместе?

— Решили оба тебя навестить одновременно. — сказала я, присаживаясь на стул у кровати; Томоя оглянулся, не нашёл другого и остался стоять. — Как оно всё?

— Да нормально. — сказал Каппей так, словно во всей его ситуации было хоть что-то нормальное. — Только это... мне сказали, что, может быть, переведут в другую больницу.

— Зачем?

— Эта не сможет достойный уход обеспечить, когда, ну, мне станет хуже. — он тут же опустил голову, стараясь не встречаться со мной взглядом. Раз так, то и получай не обходными путями, а сходу в лоб.

— Каппей, я беременна.

На несколько секунд в палате повисла тишина, а затем Каппей дрожащим голосом сказал:

— Но Рё, у нас же ничего не было... или ты с Оказаки успела...

— Нет, не успела. — позади меня явственно раздался вздох облегчения. — Но с тобой успела, однажды, когда ты спал. И теперь ношу твоего ребёнка, это абсолютно точно. Так что, Каппей, тебе нельзя умирать, иначе ты оставишь меня со своим ребёнком, а такое непозволительно.

Неожиданно он грустно улыбнулся.

— Ты врёшь мне, Рё. Я чутко сплю, и такое... такое бы точно не пропустил.

— Но не проснулся. — мрачно сказала я, понимая, что дальше врать нет смысла. Глупая идея глупой и оказалась.

— Рё, не надо. — Каппей лишь покачал головой. — Просто не надо. Это сейчас тебе семнадцать и кажется, что будешь любить меня вечно, а на самом деле...

— Да при чём тут любовь! — взорвалась я. — Каппей, я не оставлю человека умирать вне зависимости от того, люблю я его или нет! И Томоя точно так же не хочет оставлять, и неужели ты думаешь, что мы остановимся лишь потому, что ты, кретин, этого просишь? Можешь корчить из себя благородного страдальца сколько угодно, но я не отступлюсь, пока не заставлю тебя сделать эту чёртову операцию и отрезать тебе эти чёртовы ноги, понял! — с этими словами выскочила из палаты и помчалась вниз, сдерживая слёзы. Идиот сентиментальный, счастья мне всё равно не видать, так что позволь хоть самой несчастье выбрать! Хоть искалеченный, но ты всё равно будешь со мной, единственный, кто всегда был на моей стороне, а без тебя у меня никого не будет!

Томоя не стал сидеть у Каппея и выскочил следом за мной. Мы оба выбежали из больницы, после чего я остановилась, развернулась — и прежде, чем он успел сказать хоть что-то, ткнулась ему в грудь и разрыдалась.

Раньше его объятия всегда меня успокаивали, и сейчас инстинкты бросили меня в них. Правда, самих объятий не было — Томоя предусмотрительно прижал руки к бокам — но меня устраивало и это. Просто живой человек, которому можно уткнуться в грудь и рыдать. Будь это, скажем, его приятель Сунохара — сделала бы то же самое.

— Я обязательно уговорю его, Рё. — сказал Томоя, когда я наконец выплакалась и перешла в фазу всхлипов. — Каппей должен жить, и если его после этого потребуется содержать, то готов помочь чем смогу.

— Спасибо, Томоя. — я прямо рукавом школьной формы утерла слёзы. Давно не ношу с собой платка, даже и не помню, как и где его оставила.

— И Рё, Котоми... она очень много знает. Может быть, всё на свете. Я обязательно спрошу у неё, чем можно вылечить Каппея, и уверен, что она даст ответ.

— Хорошо. — не очень в это верю. Вся больница не знает, как его лечить, а школьница, пусть даже и лучшая, в курсе. Но лучше жить хоть с крохотной надеждой, чем совсем без неё. Всё-таки жаль, что без платка, формой вытираться неудобно, да и стирать дома придётся.

— Оказаки, это не моё дело, но такое поведение уже граничит с распутным. — неожиданно сказали рядом с нами. Всего в нескольких шагах стоял босс Томои и неодобрительно смотрел на нас.

— Нет, Ёсино-сан, всё не так. — сразу же ответил Томоя. — Рё... эм... — он посмотрел на меня, словно спрашивая, что именно можно рассказать.

— У меня здесь парень лежит. — ответила я. — И умирает. А поплакаться некому.

— Вот оно что. — Ёсино-сан подошёл поближе. — Простите, мисс, как к вам обращаться?

— Фуджибаяши я.

— Фуджибаяши-сан, не сочтите за любопытство, но можете рассказать подробнее?

Почему бы и нет. В процессе мы втроём сели на лавочку — мужчина между мной и Томоей — где в полной тишине рассказала про то, как Томоя меня бросил, как на своё место подсунул Каппея, как тот оказался болен и отказывается делать операцию.

— Мда, Оказаки. — сказал мужчина, когда наконец закончила. — Не ожидал от тебя такого. Ладно, потом об этом поговорим. — Томоя лишь глубоко вздохнул. — Простите ещё раз, Фуджибаяши-сан, но Каппей вас любит — а вы его?

— Не знаю. — ответила я. — Не хочу, чтобы он умирал, и готова заботиться, если действительно ноги отрежут, но люблю ли...

— Вообще-то именно это и означает, что любите. — тихо сказал Ёсино-сан. — Желание тащить на себе человека, ибо он вам дорог — одна из составляющих любви.

— Наверное. — я до сих пор не чувствую к Каппею того же, что чувствовала к Томое. Но без него моя жизнь потеряет остатки красок. Возможно, что да, это и есть любовь.

— Просто потому, что если между вами есть любовь, то вы найдёте способ договориться. — продолжил Ёсино-сан. — Любящие сердца всегда придут к согласию, даже если поссорятся в процессе.

— К тому времени, как мы придём к согласию, он умрёт. — мрачно ответила я. — И как прикажете уговорить его сейчас и быстро?

— Станьте его врагом. — ответил Юсуке. Мы двое одновременно уставились на него, не понимая смысл сказанного.

— Это на самом деле одновременно самая печальная и самая самоотверженная часть любви. — с грустью пояснил он. — Когда единственное, что ты можешь сделать для возлюбленного — стать его врагом. Требовать от него так, чтобы он тебя возненавидел. Полностью лишать его радости для достижения цели. Лгать. Честно, я даже не могу посоветовать что-то конкретное, потому что никогда не был на этом пути. Надеюсь, что и не придётся. Здесь очень легко ошибиться, перегнуть палку, потерять родного человека раз и навсегда, даже если всё сделаешь верно, не говоря уже о том, что придётся мучиться не меньше его — и ни за что это не показывать.

Не уверена, что поняла его. Хотя... стать врагом Каппею, заставить его сделать операцию любым возможным способом, даже если он после этого тебя возненавидит...

— Подождите минутку. — я встала и направилась обратно в больницу. Оба не последовали за мной, останавливать никто не стал, и беспрепятственно прошла в палату к Каппею. Тот всё-таки нашёл что читать, и заодно начал перекусывать бананом.

— Каппей. — я села на стул, вынула из его рук мангу и банан, а затем положила их на постель. — Ты сделаешь операцию.

— Рё, я же...

— Ты сделаешь операцию. Потому что если ты откажешься, то я приду к тебе в палату, останусь на ночь и изнасилую тебя, Каппей. Я зажму тебе рот и свяжу руки — хотя мы оба знаем, что справлюсь и без этого, не так ли? Никакая медсестра тебя не побеспокоит, ибо я найду способ объяснить им ситуацию, уже достаточно подружилась. Я изнасилую тебя, Каппей — и забеременею уже реально, а для надёжности буду приходить несколько ночей подряд. Сможешь ли ты умереть, понимая, что твоя любимая девушка одна будет растить твоего сына? Или прекратишь тупить, научишься при моей поддержке жить без ног, освоишь ручную работу вроде той же манги и ребёнка мы заведём как положено?

Каппей вжался в подушку и даже посерел. Ну уж не серчай, сам накаркал злую Рё — сам и пожинай.

— Время тебе до субботы, Каппей, то есть целых два дня. — Я специально похлопала его по одеялу так, чтобы рука оказалась рядом с интимным местом, и он испуганно вздрогнул. — В субботу вечером я приду, и если ты гордо решишь умереть, то устрою тебе шикарные проводы. — Последние слова прошептала ему в ухо. Парень, судя по лицу, отчаянно желал закрыться одеялом от чудовища, но не мог и рукой пошевелить.

Спускалась обратно вся красная. Очень надеюсь, что он передумает ещё и потому, что иначе придётся выполнять угрозу. Но так хотя бы... если Каппей действительно умрёт, то у меня всё равно будет кого любить и о ком заботиться.

И хоть какое-то счастье в жизни.

Когда я вышла обратно, то Ёсино-сан уже ушёл, а вот Томоя продолжал сидеть, нахохлившись — выслушал нотацию, видимо. Я хотела просто пройти мимо, но он меня окликнул:

— Рё, слушай, я приглашаю тебя на день рождения в это воскресенье.

— Свой, что ли? — оглянулась я, не останавливаясь.

— Нет, мой в конце года. На день рождения Котоми.

А вот теперь остановилась. Это что, такая скрытая издевка?

— Ну и зачем мне приходить на день рождения очередной кандидатки на тебя? Портить своим мрачным видом настроение всем и каждому? Или ты надеешься, что смогу веселиться и не думать о Каппее?

— Честно говоря, да. — ответил он. — Рё, там соберутся все те, кого ты знаешь, весь драмкружок. Я, Кё, Юкинэ, Нагиса — мы все тебя и выслушаем, и подбодрим, и утешим. И Котоми тоже, она не понаслышке знает, каково это, потерять любимого человека. Можешь хоть истерику устроить, мы всё поймём.

Дурак Томоя. Никто даже не почешется понимать того, который устраивает истерику на чужом дне рождения.

— Вот адрес. — он вручил мне листок, который, похоже, прямо тут и расписал. — Приходи, Рё. Мы все будем рады.

— Подумаю. — я спрятала листок в карман формы. — Твой босс уже ушёл?

— Да, он сказал, что приходил сюда навестить знакомого. — кивнул Томоя.

— Передай ему мою благодарность. До встречи, Томоя. — я вновь зашагала, но он отправился следом за мной.

Домой хоть и опять ехали в одной электричке, но больше не общались.

Вечером закрыла дверь в свою комнату — надо попросить папу приделать засов, давно пора — села на кровать и стала рассматривать адрес приглашения.

Честно, он мне ни о чём не говорил. Даже понятия не имею, где это. Можно было бы и схему нарисовать с объяснением, Томоя, не все город изучили до мельчайших подробностей. Пусть даже и не планирую прийти.

Или всё-таки стоит? Даже если в субботу пересплю с Каппеем, то это нисколько не помешает. Делать мне всё равно больше нечего. Хотя и на дне рождения делать нечего. Прийти, сесть в уголке, посмотреть, как Томоя крутится вокруг этой Котоми, поесть торта, уйти.

Ну ещё посмотреть на выражение лица Кё, когда та поймёт, что пролетает. Да, ради этого стоит пойти.

Ещё подумаю.

30 мая, пятница

Кё Фуджибаяши

Чего-то я вовремя стала подбегать — вот опять несусь по улице, а Томоя с Котоми как раз из дома выходят.

— Эй, меня подождите! — замахала им портфелем. — Утра доброго!

— Утра, Кё. — Томоя неожиданно нахмурился так, что я даже остановилась и быстро оглядела себя. Нет, юбку надела, дыр нет, всё в порядке.

— Доброе утро, Кё-тян. — а вот Котоми как всегда. — Как вам спалось?

— Да нормально. — я снова взглянула на Томою, но он стоял отвернувшись. В чём дело-то? — Идём в школу или как?

— Котоми, иди вперёд. — сказал Томоя. — Мне с Кё надо поболтать немного.

Котоми без вопросов кивнула и пошла дальше, а Томоя повернулся к нервничающей мне.

— Кё, почему ты мне не сказала, что Каппей в больнице?

— А... — блин, он узнал сам. Я всё хотела ему сказать, но как-то проскакивало мимо и не хотела беспокоить. Неудивительно, что злится. — А откуда ты узнал?

— Рё рассказала, велела съездить, а потом мы сами съездили. И Котоми вчера сказала, что ты к ней уже обращалась с его болезнью.

Так, минутку, Томоя как минимум один раз виделся с Рё, а я ни сном ни духом? И они даже вместе до больницы ездили? Ох, нехорошо, во всех смыслах нехорошо.

— Так почему мне не сказала, Кё?

— Я... это... Томоя, я не сразу узнала, и это... — вот как сказать так, чтобы не выглядеть плохой дурочкой? — Я хотела тебе сказать, честно, но всё время то заматывалась, то забывала... и помнишь, ты тогда весь вечер хмурый сидел? Не хотела тебя ещё больше расстраивать тогда...

— Потому хмурый и сидел, что узнал. — вздохнул он. Мы наконец отправились в школу; Котоми уже давно скрылась из виду. — Кё, я понимаю, что ты Каппея не любишь, но я его до сих пор другом считаю, хоть и встретиться не мог и не знал, как.