Двигаться дальше

— Прекрасно. — она даже слегка улыбнулась. — Меня чем дальше, тем меньше дёргают, так что надеюсь, что всё пройдёт замечательно.

— Со свадьбой проблем не было?

— Слухи разнеслись, но по пути успели раз в пять приукраситься. А организаторы дома ужасов ещё и воспользовались этим, объявив, что у них можно увидеть призрак маленькой девочки со звёздочкой.

— То есть втыка не будет.

— Втыка не будет. — подтвердила Томоё. — Коумура-сенсей тоже это видел, но сказал мне, что он за столько лет преподавания навидался всякого и извещать администрацию не спешит. Так что всё в порядке, если только Ичиносэ-сан не устроит ещё один концерт.

— Не устроит, Томоя ей запретил. — кстати, любопытно, а где Котоми? За нами она не пошла, за Нагисой и Рё тоже. Я быстро попрощалась с Томоё и отправилась на поиски.

Первая мысль оказалась правильной — Котоми обнаружилась в библиотеке, где по своему обыкновению соорудила форт из книг, сняла обувь с чулками и принялась за чтение, отказавшись от реальности. Тогда не стоит и трогать, потом забегу перед пьесой.

Больше проблем не было, так что я вернулась к Томое. Особо полапать друг друга не удалось — он вместе с Нагисой сидел за кулисами, а распускать руки перед ней совсем неудобно. Скоро начали подтягиваться и остальные — пришла Юкинэ с Ёхеем, уже вернувшая обычный безмятежный вид, Рё заявилась и рухнула прямо на кресло в первом ряду с твёрдым намерением как минимум часа два из него не вылезать, а там я вскоре сбегала за Котоми, которая следила за временем и сама уже собиралась.

— Ребята. — сказала всем Нагиса, когда мы вдвоём зашли за кулисы. — Спасибо вам за всё, что вы для меня сделали. — Она уже переоделась в сценическое платье, по-прежнему нервничала и старалась держаться ближе к Томое. Ладно, на сейчас позволю.

— Без вас и вашего труда, Нагиса-сан, мы бы ничего не сделали. — ответила за всех Юкинэ.

— Там народ уже собирается. — выглянул на сцену Ёхей, и Нагиса ещё больше побледнела.

— Давайте... расходимся по местам и начнём. Удачно всем выступить. — проговорила она.

— Тебе удачи. — хором сказали мы. Котоми направилась в суфлёрную будку, Томоя наверх, к прожектору, Ёхей встал за синтезатор. Я и Юкинэ перешли в зал и заняли места по обе стороны от Рё.

— Устала? — взглянула я на сестрёнку.

— Задолбалась. — ответила та.

— Ничего, сейчас отдохнёшь.

— Мне бы вообще, а не только сейчас.

— Прости, над этим не властна. — я склонилась к её уху. — Как там Каппей?

— Нервничает, но считает, что всё пройдёт хорошо. — прошептала та. — Врач, который ему будет делать операцию, куда лучше бывшего и опытнее. Я как-то даже не волнуюсь.

— И правильно. Уже надоело волноваться небось.

— Что мне только не надоело. — ответила Рё и я не стала её дальше беспокоить. Народ всё подтягивался и подтягивался, наверняка заставляя Нагису за кулисами переживать всё больше. Главное чтобы она вообще сумела выступить, а там уж как получится. Везёт мне, конечно, в последнее время на застенчивых тихонь, которых надо уговаривать показать смелость и решиться.

Хотя пригодится, коли буду воспитательницей работать.

Наконец пришло время пьесы и зал достаточно набился. Ёхей быстро приволок на сцену стол с графином — реквизит, который Нагиса потребовала — поставил его под заранее вытащенный фонарь и тут же убрался, а через минуту вышла и сама главная героиня.

Спектакль начался.

Я слышала эту историю на репетициях, да и сам текст читала, поэтому ничего нового не отметила. Нагиса рассказывала о девушке, очнувшейся в мире, который скоро погибнет. Она создавала куклу-робота из хлама, которая оживала и вместе с девушкой путешествовала по миру, пытаясь отыскать жизнь, но находя лишь светящиеся сферы, взлетающие в небеса. В конце девушка и робот уходили из мира, напевая песню — и Нагиса не придумала ничего лучше, чем спеть свою песню про булочек, от которой затаивший дыхание зал грохнул.

Хорошая пьеса. Сюжет странный, конечно, но исполнение Нагисы оказалось на высоте, она словно бы оставила всю свою нервозность за бортом и погрузилась в историю, не обращая внимания, кто там на неё смотрит. Томоя и Ёхей со светом и звуком справились — на мой вкус, по крайней мере. Зал считал точно так же, ибо аплодировал хорошо и искренне.

Короче, удалось.

— Я просто как вышла на сцену, так и словно в транс погрузилась. — рассказала Нагиса, когда мы собрались поздравлять её за кулисами. — Спасибо вам, Оказаки-сан, мне действительно не было видно зрителей.

— Да пустяки. — отмахнулся он.

— Фуджибаяши-сан, Фуджибаяши-сан, Ичиносэ-сан, Миядзава-сан, Сунохара-сан, спасибо вам всем огромное. — Нагиса, похоже, всё ещё волновалась.

— Не за что. — ответила я за всех. — Ребят, устроим празднование на следующей неделе, ибо сейчас уже поздно?

— А взрослым туда можно? — заглянул к нам папа Нагисы. — О, кабанья госпожа, и ты здесь?

— Как вы меня назвали? — придвинулась я к нему.

— Чего, это почётный титул. — рассмеялся он. — В благодарность за то, что помогла моей дочери. Вам бы тоже титулы придумать, да плохо всех знаю. Хотя что мне помешает!

— Акио, не пугай ребят. — мама Нагисы зашла следом и тоже стала всех благодарить. Томоя под шумок двинулся прочь из зала, я за ним. Мы вышли наружу и вновь уселись на скамейку.

— Отлично справился, Томоя. — сказала я, придвинувшись к нему.

— Я всего лишь нацеливал и двигал прожектор. — ответил он. — Всю работу Нагиса сделала.

— И всё равно ты молодец.

— Да уж... слушай, Кё, ты никогда раньше эту пьесу не слышала?

— Думаю, нет, иначе бы вспомнила. А что?

— Нагиса говорила, что это она не сама придумала, а когда-то услышала, но не может вспомнить, когда и как. А у меня такое чувство, что тоже когда-то слышал и тоже не помню.

— В театры, я так понимаю, ты не ходил.

— Какие театры, я дальше манги никогда не забирался. — зевнул он. — Потому и странно. Где мы оба могли услышать такую историю, да ещё и прочно забыть источник?

— На всякий случай помни, твоя главная любовь я.

— Кто ж спорит. — мы поцеловались, после чего неподалёку раздалось осторожное "Томоя-кун?".

— А я уже отвык ходить без прицепа. — вздохнул Томоя, не отпуская меня. — Усаживайся, Котоми, если не стесняешься.

— Да я просто... чтобы не помешать... — Котоми осторожно села на противоположный край скамейки. — А так привыкла уже...

— Мы портим девочку, Томоя.

— Её будущий муж скажет нам спасибо. Котоми, что-то стряслось?

— Нет, Томоя-кун, я просто хотела бы серьёзно поговорить.

— К беременности и теперь не имею никакого отношения.

— Ээээээээ... — Котоми зависла на одном звуке, а я ткнула Томою в бок.

— И теперь не имеешь? Ничего не хочешь мне рассказать, а, Томоя?

— Просто старая шутка. Котоми, продолжай.

— В общем, Томоя-кун. — Котоми решила не заостряться на его словах. — Я теперь уже точно после выпуска уеду в Америку. Записи, которые... мама и папа оставили мне... я их изучила и поняла, как продвинуться в работе... прости, что не могу рассказать подробнее, это долго, не факт что правильно и... эм...

— И я слишком тупой, чтобы понять. — кивнул Томоя.

— Ты не тупой, Томоя-кун! — обиделась Котоми. — Но да, там даже мне пришлось подумать и ещё не... в общем, в Японии у меня вряд ли будет такое финансирование и возможность печататься, чтобы исследованием мамы и папы заинтересовались другие учёные и помогли мне... так что придётся уехать в Америку. Именно что уехать, я, может, месяцами не смогу появляться в Японии...

— Мы будем скучать, Котоми. — серьёзно сказал Томоя, и я подтверждающе кивнула. — Но ты уверена, что справишься без нас в чужой стране?

— Да, Томоя-кун. — решительно сказала Котоми. — Да и уеду не на пустое место, уже веду переговоры насчёт лаборатории...

— Боже, Котоми. да ты знаменитостью будешь. — я отпустила Томою и придвинулась к ней. — Не возгордись и не забудь старых друзей.

— Как я вас забуду? — удивлённо заморгала Котоми.

— Мало ли.

— Не надо так, Кё-тян. — обиженно ответила она. — Томоя-кун, я к чему всё веду... после моего отъезда кому-то надо будет заботиться о доме и о саде, поэтому я хотела бы сделать тебя хозяином и совладельцем.

— Значит, мне придётся всё время обрезать цветы, спасибо. — то ли Томоя не понял, что именно ему предлагают, то ли спрятал волнение за шуткой.

— Котоми, ты хочешь сказать, что Томоя получит твой дом в своё полное распоряжение? — тихо уточнила я.

— Ну не совсем полное, к примеру, он не сможет его продать без моего разрешения. — уточнила Котоми. — Но да.

— Отлично... — начал Томоя, но я подняла руку, прерывая его.

— Котоми, а если... ну чисто если, в теории... он лишится работы и не сможет покупать, там, грабли, воду и метлу для ухода за домом и садом... или ещё что-то...

— Я могу выплачивать пособие по содержанию дома. — спокойно сказала Котоми. — В принципе... мне понадобятся деньги на обустройство лаборатории и покупку дома в Америке... но с моим счётом это не разорит... и если учесть выделяемые гранты... то пять тысяч йен в месяц позволю без проблем.

— Котоми, мы поговорим об этом позже, хорошо? — отреагировал Томоя прежде, чем я заорала от радости. — Обсудим, стоит или нет.

— Не отказывайся от денег, Томоя! — прошипела я ему на ухо, но он меня проигнорировал.

— Спасибо за дом, Котоми. — ответил ей вместо этого. — Но ты точно сможешь на меня его оформить? Я же тебе по закону никто.

— Вполне. — Котоми ничуть не обеспокоилась. — В Токийском университете помогут. Придётся немного походить и пособирать бумаги, но всё пройдёт хорошо.

— Ну раз ты так говоришь... — Томоя лишь развёл руками. — Спасибо ещё раз, Котоми.

— Спасибо вам, Томоя-кун и Кё-тян. — ответила она. — Без вас я бы вообще ничего не смогла. Простите, что помешала. — Котоми поклонилась, встала со скамейки и ушла в сторону школы.

— Томоя, есть грань, которая отделяет доброту от глупости. — повернулась я к нему.

— Причём тут доброта? — нахмурился он. — Кё, я же сказал, что обсудим. Не хочу остаться без денег, успел почуствовать на себе этот ужас, но и не хочу получать их за простое лентяйство, от которого уже несколько месяцев избавляюсь.

— Так я и не призываю уходить с работы. На пять тысяч йен в месяц не проживёшь, особенно со мной, но как прибавка к основной зарплате это очень хорошо.

— Выдержит ли Котоми эти пять тысяч постоянно отдавать?

— Томоя, я тут с ней болтала, и выяснила, что она не просто так говорит о продолжении дела родителей, но и пару статей уже написала и гонорар получила. Плюс эти из университета помогали, да и родители не с пустыми руками оставили. Даже после переезда для Котоми пять тысяч выдавать так, капля в море.

— Кё. — вздохнул Томоя. — Ты ведь не отцепишься, пока не уговоришь меня, ведь так?

— Томоя, тебе в руки идут халявные деньги, не несущие ровно никаких проблем и чуть больше ответственности, какого хрена ты упрямишься?

— Ладно, понял. Поговорю с Котоми, насколько она действительно согласна.

— Поговори. И да, Томоя... уговоры ведь работают в обе стороны.

— В смысле, я должен Котоми на что-то упрашивать?

— Нет. — я закинула ногу ему на колено. — Ты можешь меня поуговаривать на что-нибудь неприличное.

— Хммм. — Томоя погладил ногу. — Как насчёт совместной ванны?

— Томоя, что не так с твоими фетишами? То ты хочешь смотреть, как кормят, то хочешь смотреть, как моются? Или наоборот, твой фетиш в том, чтобы я на тебя моющего пялилась?

— Мой фетиш в том, чтобы совместить. — ухмыльнулся он.

— А потом мокрой домой поеду?

— Я могу отнести тебя в комнату и быстро высушить абсолютно неумелым массажем.

— Это звучит слишком соблазнительно. — я и вторую ногу закинула туда же. — Соглашусь, если донесёшь меня до дома Котоми.

— Хорошо. — он подхватил меня и встал так быстро, что даже взвизгнула. Ох, Томоя... хотя бы за шею обнять себя дал... да, вот так.

И ведь понёс. Ладно, донесёт — будет ему совместная ванна, от Котоми запрёмся, а больше никто не явится. А и не выйдет — идея хороша, обязательно попробуем потом.

Даже до конца года у нас немало времени впереди. А там я выучусь, вернусь к нему, поженимся — и больше никогда не расстанемся.

Эпилог

Пять лет спустя

Томоя Оказаки

— А я думала, что приеду на всё готовое, сразу за стол посадят кормить, а оно вот как. — сказала Томоё, осматривая гостиную с едва накрытым столом.

— Ну уж прости, дорогая. — ответил я. — Самой первой заявилась, раньше, чем все остальные, придётся потерпеть.

— Ладно уж. И Томоя, я тебе не "дорогая", а "дорогая гостья".

— Подумаешь, слово не добавил.

— Тебе подумаешь, а мой парень и твоя девушка с нас шкуры спустят.

— Он и у тебя ревнив?

— Нет. — вздохнула Томоё. — Но шкуру с тебя спустит. Чего тут помочь-то?

— Да если только стаканы расставить и пиво на стол поставить. Я три пиццы заказал, скоро должны прибыть.

— Три пиццы?

— Сам готовить так и не научился.

— Ну хоть бы что-то кроме трёх пицц... — Томоё опустилась на стул. — Хлеб в доме есть?

— Был в хлебнице.

— Тогда пошарю в холодильнике и себе сэндвич организую. Но пока отдохну. — растеклась она, и я лишь усмехнулся.

Мы с Томоё немного сблизились в год после моего выпуска, когда она периодически стала меня навещать. Не исключено что по просьбе Кё, так как сперва заглядывала исключительно буднично "Жив? Ну и хорошо, тогда пока", однако затем стала оставаться посидеть и поболтать, пару раз даже приготовила ужин ("Только не говори никому, пожалуйста. И извини, если невкусно, я на тебе тренируюсь"). Затем Томоё тоже выпустилась, пошла учиться дальше и заодно делать карьеру. Кё однажды по секрету сказала мне, что прокатившиеся до и после школьного фестиваля массовые выступления, приведшие к полному запрету на вырубку сакуры — дело рук Томоё, хотя та ни разу нигде не промелькнула и не упоминалась.

Полагаю, за её карьеру можно не беспокоиться.

Пару раз Томоё приводила своего брата — спортивного темноволосого Такафуми. Мы неплохо пообщались, но часто заглядывать он не стал, сконцентрировавшись на спортивной карьере и даже успешно выступив на городских соревнованиях по лёгкой атлетике.

Юкинэ тоже заходила меня навещать, правда, готовкой не занималась. Она после выпуска не отправилась в колледж ("У меня есть дела поважнее") и вообще непонятно чем занималась, на мои вопросы предпочитая отвечать уклончиво. Когда я пожаловался на это Томоё, то та пожевала губами, а затем сказала, что Юкинэ — сестра одного влиятельного в бандитских кругах человека. Когда тот погиб, то она фактически заняла его пост и работает над мирным искоренением преступности, причём вполне успешно.

— Тебе лучше не влезать в это, Томоя. — добавила Томоё. — Вряд ли ты можешь чем-то ей помочь, а она не очень хочет об этом распространяться и боится, что мы от неё отвернёмся, если узнаем. Знаешь, пожалуй, зря я это рассказала. Может, треснуть тебя этой бутылкой, чтобы память отшибло?