| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
После некоторого колебания, младший Дега меч все же отдал.
Меч как меч, достаточно тяжелый, но это для меня. Парень хоть и тощий, но жилистый, ему может и нормально, тем более что они такими игрушками с детства развлекаются.
Развернулся к волку и со словами: 'Серый, лови!' плашмя кинул в его сторону меч.
Волк взвился в воздух и схватил зубами кинутую игрушку. На землю вместе с волком приземлились два огрызка легендарного меча, остатки Серый брезгливо выплюнул.
По рядам зрителей прокатился горестный вздох. Молодой человек чуть не плакал:
— Как вы могли так поступить, Ваше магичество?! Что я теперь скажу отцу?
— Отцу вы скажете правду. Или мне надо было позволить этому замечательному красавцу откусить меч вместе с вашей рукой и головой в придачу? Тогда бы вы уже ничего не смогли рассказать своему отцу. И поверьте взрослому человеку, одного выхода с простым мечом против железнорыка вполне достаточно, чтобы удостовериться в вашей храбрости.
И, кстати, не забудьте забрать огрызок вашего меча. Лет через триста он станет действительно легендарным и главной реликвией вашего рода, а о вас будут написаны героические баллады.
Повернулся к Граману.
— Дон Ален, на этом предлагаю закончить показательные выступления. Шутки в сторону. Слушайте меня внимательно. Завтра в семь утра мы все вместе выдвигаемся в обратный путь, в замок герцога. С этой минуты любой из вас, кто зайдет за линию оврага, будет убит, мои друзья позаботятся об этом.
Я подошел к командиру отряда вплотную.
— Убедительно прошу вас не принимать неправильных решений. В город вы войти не сможете, а бесполезная гибель людей будет на вашей совести, и об этом мне придется доложить императору. Он наверняка расстроится, подумайте об этом.
Сейчас дайте мне с собой человека, который по вашему указанию снимет людей, которые стерегут городские ворота, потом вы сменить их не сможете. На этом я откланиваюсь, всего хорошего, до завтра.
В гробовом молчании я покинул лагерь. Перед этим подошел к Серому и обнял его за шею.
— Спасибо, дружище, ты мне сильно помог. Сейчас уходите, завтра увидимся.
Волк толкнул меня носом и все трое растворились в темноте.
Подъехав к городским воротам, я сообразил, что в такой темноте мне их никто не откроет. Колокол прозвучал уже давно, в соответствии с городским уложением после этого вход и выход из города запрещены, плюс солдаты герцога под боком, точно не пустят. А силком прорываться в свой же город — совсем уж неправильно.
На смотровой площадке, откуда запускались стрелы-снаряды, горели два факела. Надеюсь, кто-то из наших там еще остался.
Сопровождающего меня солдата отправил снимать караул около ворот, а сам осторожно, чтобы не повредить ноги лошади, подобрался к самой стене и крикнул:
— Э-ге-гей! Есть кто живой на башне?
— Кто там, кто? — в ответ раздался голос Хайдена.
— Конь в пальто! — радостно заорал я. Все-таки дисциплина — великая вещь, сказал, что сам отдам приказ о завершении операции, вот и ждут, голубчики. Красавцы!
— Ты там, внизу, пошути еще! Доберусь, укорочу на башку-то!
— Малинар! Ты там?
— Ваша милость! — не менее радостно прокричал маг, — мы здесь!
Все перекрыл крик Гоги:
— Хозяин! Хозяин вернулся! А я говорил вам!!
— Ребята, дойдите до ворот, пусть откроют!
На душе стало тепло. Как ни крути, а воевать в одиночку и воевать командой — две большие разницы.
К моменту, когда я добрался до ворот, там уже зажгли факелы, разобрали временные заграждения, ворота полностью еще не успели восстановить, а в проходе стояли мои люди с сияющими лицами.
Слез с лошади, обнял Гогу и Малинара, крепко пожал руку Хайдену. Гус смущенно пробормотал:
— Вы это, извиняйте, ваша милость, что я на вас там ... не видно ж ни черта.
— Все нормально, Хайден, так и надо было, мало ли кто внизу шляется, — и ободряюще похлопал его по плечу.
— Серж, все рассказы дома, сейчас надо закончить операцию.
Господин Хайден, стройте отряд!
В строю оказалось восемь человек, командир девятый, а где еще один?
На мой вопросительный взгляд Хайден ответил:
— Страшно было так — мне так страшно никогда не было, ваша милость. Но сдюжили, только один вот после второго выстрела сбежал. Я с ним завтра разберусь, он свое получит, позорище такое. Хотя, надо признаться, перед третьим выстрелом руки дрожали так, не знаю, как и справились.
— Это я заметил, Хайден, чуть в меня не попали. А сбежавшего солдата не судите строго, дружище, ситуация была действительно неординарная.
Парни! — повернулся к стоящему передо мной строю, — благодарю за четко выполненное задание!
Нет, это не солдаты, а так, недоразумение. Что-то промычали в ответ вразнобой и на этом все. Не дай бог я найду время на их воспитание, с большой тоской будут тогда они вспоминать свою прежнюю службу.
Достал из сумки деньги и со словами: 'Как обещал' — вручил каждому по одному золотому. Охрана на воротах смотрела на происходящее, выпучив глаза. Годовое жалованье за один вечер! Завтра весь город будет знать о щедрой награде, никаких газет не нужно.
Командиру выдал два.
— Хотите, отдайте сбежавшему, он все же один выстрел сделал, хотите — разделите на всех, можете себе оставить — на ваше усмотрение. Еще раз спасибо за службу, уводите отряд.
Бойцы ушли. Я действительно был им благодарен за выполненную работу, могли ведь после первого выстрела Хайдена разбежаться, как тараканы.
До дома добрались без происшествий, желающих приставать к нам, не нашлось. По дороге Серж отдал мне бывшую варварину коробочку, в которой сиротливо лежал один золотой шарик.
Милена и Элиза в волнении выбежали из дома, тревожно вглядываясь в вернувшихся людей, стараясь рассмотреть возможные раны.
— Милые девушки, не волнуйтесь, все нормально, все целы, давайте ужинать.
По-моему, Элиза от такого обращения слегка покраснела. Давно, видимо, ее не называли милой девушкой. Ну и хорошо. Мне не сложно, а ей приятно.
После того, как стол был накрыт, Милена села рядом с Малинаром и прижалась к нему плечиком. Кухарка поклонилась и пошла на выход из зала.
— Элиза, не уходите. Присаживайтесь за стол, места всем хватит.
— Что вы, ваша милость, это никак невозможно...
Тут еще Малинар влез:
— Господин магистр, это совершенно не принято, чтобы прислуга и к нам за стол...
Вот сука, тебе одного раза не хватило! Я шарахнул рукой по столу так, что все тарелки подпрыгнули. Вместе с тарелками подпрыгнули остальные, от неожиданности.
— Господин Малинар, еще одно слово, и вы будете питаться на конюшне, вместе с вашей помощницей.
И хотя мне было не до смеха, я чуть не расхохотался, глядя на Милену. На ее симпатичном личике отразилась просто буря эмоций: от страха потерять место в высшем обществе (на конюшне нет высшего общества) до отчаянной решимости идти за Малинаром до конца. Она крепко схватила Сержа за руку. Я с ним, не отдам!
— Может мне назначить Элизу вашей второй помощницей, а, господин маг? Еду будем готовить по очереди, а что, я умею, мне не трудно.
Цирк молчаливых представлений продолжился. Как Элиза взглянула на бедную девочку, та аж вся сжалась! Нетрудно понять, кто будет первой по рангу помощницей, а кто второй.
Малинар опустил голову. Ладно, хватит пинать человека, он особо-то и не виноват, система такая.
— Серж, прошу вас, постарайтесь изменить свое отношение к людям. Один вопрос: когда мы подъезжали к дому, кто нас встречал?
Помощник недоуменно посмотрел на меня:
— Милена и Элиза, ваша милость.
— Точно! А что там делала кухарка, не знаешь? Ей по распорядку давно пора было спать в своей кровати. А я знаю. Она переживала за нас с тобой, Серж, за Гогу. Посмотри на этих людей, мы — команда, а хорошая команда дорогого стоит.
Госпожа Элиза, с этого момента назначаю вас начальником продовольственной службы. Отвечаете за закупку продуктов и питание команды. Ваше место за общим столом слева от меня. Приступайте к выполнению своих обязанностей.
Не знаю, все ли поняла кухарка, от волнения она вся покраснела, но одно уяснила точно — теперь она помощница господина магистра. Только что язык Милене не показала. Детский сад.
Атмосфера разрядилась, и мы замечательно поели. Гога расхрабрился, начал в красках описывать, что они видели со смотровой площадки, как переживали за меня. При этом не забывал запихивать еду в рот, заглатывая все подряд, как удав.
Вот и славно.
— Спасибо, други, всем за сегодняшний день. Завтра я поеду на встречу с герцогом, это займет дня три-четыре в лучшем случае, а в худшем... Не будем об этом. Старшим остается господин Малинар, Джигит — ты тоже здесь. Разговорчики!
Серж, ты должен встретиться с доном Гонзо, объяснишь, что никто больше в город не войдет, никакого штурма не будет. И поговори построже с ним насчет нашего жилья, а то я вернусь и приду жить к нему в дом, вряд ли ему это понравится.
Элиза, завтра приготовьте мне продуктов с собой на пару дней, выезд в шесть тридцать.
Все, друзья, всем спать.
Здравствуй, герцог.
Утром в столовой застал Элизу.
— Доброе утро, ваша милость.
На столе сиротливо стояла кружка с молоком, я все же заставил кухарку заменить бокалы на глиняные кружки.
— Доброе утро, Элиза. А продукты в дорогу?
— Уже унесли, ваша милость.
На пороге с похоронными лицами стояла команда в полном составе, включая дядьку Власа, который держал Ласку.
— Веселей, соратники, не все так плохо, как кажется. Подумаешь герцог, велика шишка, нам еще к императору надо попасть, так что я вернусь обязательно. До встречи.
Забрался на лошадь и двинулся к хозяйственным воротам. Парадным входом в поместье мы так ни разу и не воспользовались. Солдат на выезде махнул мне рукой, и я поехал навстречу новому дню.
На поляне сильно поредевший отряд герцога уже был построен то ли в походный, то ли в боевой порядок. Отец-командир стоял на старом месте около восстановленного шатра, как будто и не уходил отсюда с вечера. Его команда с не менее похоронными лицами расположилась за ним метрах в пяти.
Подъехав к шатру, я спешился, солдат из охраны принял лошадь. Я подковылял к командиру — надо обязательно заняться ногой, а то, вроде, сильный маг — и такое увечье.
Ритуал рукопожатия здесь был не принят. Хорошо знакомые люди обнимались при встрече, похлопывали друг друга по спине и все. При встрече незнакомых людей либо кивок, либо поклон, в зависимости от социального положения каждого.
Поэтому я разорился на легкий кивок, пусть почувствует разницу.
— Доброе утро, дон Граман, если оно, конечно, доброе. Какие планы? Лично я собираюсь навестить господина герцога, вы со мной?
Отступление.
Дон Ален Граман с места, конечно, сходил, но ни минуты не спал, это точно. Его голову, страшно болевшую после контузии, терзали невеселые мысли. Что делать? Четкая схема действий отряда, проверенная неоднократно, рухнула. Как только рассвело, Ален сходил на место массового взрыва. За долгие годы службы такого ужаса он еще не видел. Перепаханная земля, вырванные с корнем, разорванные деревья — не трудно представить, что было бы с людьми, если бы они оказались на этом месте.
И так моральное состояние солдат никуда не годится, люди близки к панике. Часть разбежавшихся людей так и не вернулась в лагерь. А все из-за кого?! Из-за этих трусов из личной охраны наместника! Если бы они в ночь нападения на поместье навалились все вместе на этого, как там его, Гора, может и смогли бы завалить калеку.
Теперь вот мучайся, придумывай объяснения для герцога. Что скажет Его милость, даже страшно представить.
— Тули!
Заместитель возник из-за спины, преданно глядя на командира.
— Где люди из охраны наместника?
— Практически все разбежались, остались только оба десятника.
Сбежавшим с поля боя солдатам, как чужим, так и своим, ничего не светило, кроме жуткой смертной казни, поэтому путь у них оставался только в лесные разбойники. Десятники хоть и молодцы, что не сбежали, все равно во всем виноваты. Граман прекрасно понимал, что эти парни ничего бы сделать не смогли с залетным магом, но душа требовала разрядки от той жуткой неудовлетворенности, которая терзала его со вчерашнего вечера.
— Повесить предателей!
Тули и еще несколько человек с завидным рвением бросились выполнять поручение, им тоже хотелось на ком-то выместить свою злость. Через пять минут два неудачника болтались рядышком на уцелевших деревьях ближнего леса.
Может, все-таки попробовать утром, если маг придет, засадить в него штук двести стрел, не подпуская близко? Правда, двести уже не наберется. А если они не смогут пробить защиту мага, то тогда...
Черт побери и этого мага, и этого герцога. У Алена совсем недавно родилась очаровательная внучка, идите вы все к дьяволу, подам в отставку, проживем как-нибудь.
А с магом пусть герцог разбирается. У него сил и средств для этого достаточно, я здесь бессилен.
Командир также холодно кивнул мне в ответ.
— Да, я принял решение возвращаться, господин маг. А вы, я вижу, настроены слишком легкомысленно, как бы потом не заплакать. Его светлость дон Омаго не любит, когда его поручения не выполняются. Меня господин герцог на ремни порежет, это уж точно, но и вам на теплый прием рассчитывать не стоит.
— Уважаемый дон Ален, не печальтесь раньше времени, когда я встречусь с господином герцогом, поверьте, ему будет совсем не до вас. Давайте выдвигаться, дорога длинная, мы можем в пути поговорить о многих вещах. И еще. Куда бы ни повернули в дальнейшем наши пути, я всегда буду вспоминать о вас, как о человеке большого личного мужества. Искренне благодарен вам за принятое решение. Вы понимаете, о чем я говорю.
Граман кивнул мне еще раз, скомандовал своим подчиненным и отряд, перестроившись в колонну по три, двинулся в обратный путь.
Двигались размеренно целый день с небольшой остановкой на обед. Костров не разводили, обошлись сухпайком. Уже в сумерках свернули в сторону небольшой речушки, где и было решено заночевать. Командирский шатер, как выяснилось, использовался крайне редко, в походах Граман обходился небольшим шатром, как у всех.
Дон Ален пригласил меня поужинать вместе, а я отказываться не стал. В дороге поначалу хмурый Граман потихоньку разговорился, оказавшись вполне обычным человеком со своими заботами и проблемами.
К ужину открыли небольшой бочонок вина, литров на пять. И если мне опьянение не грозило, то командир потихоньку нагрузился знатно. Еще в начале нашей трапезы дон Ален все-таки задал вопрос, который в дороге задать не решился.
— Господин магистр, хотел спросить об одной вещи, вы не против?
— Спрашивайте, дон Ален, если смогу — отвечу.
— Почему вы, такой сильный маг, не можете излечить свой недуг? Мне кажется, это крайне неудобно — ходить с такой ногой. Без обид, пожалуйста.
Ну, и что мне отвечать прикажете?
— Расскажу только вам, дон Ален, по секрету. Это результат глупого спора с одним сильным магом в моей стране. Я проиграл и на десять лет получил вот такое наказание.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
