| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Набирай по максимуму, еще ничего не закончилось, вряд ли Черный просто так сгорит, это же...
Договорить я не успел. В проеме двери, заполненном рвущимся наружу пламенем, показалось нечто бесформенное. Это нечто выползло наружу и осыпалось черными хлопьями, предъявив миру совершенно целого братца.
Маг брезгливо стряхнул с камзола невидимые соринки и оглушительно чихнул. Помотал головой, увидев меня, весело улыбнулся и произнес:
— Ну, ты даешь, дядя. Мое почтение, магистр. Про такой вариант я и не думал даже, просто здорово! А ты слышал, как орали эти жареные индюки?! Ха-ха-ха, вот смеху! Ты бы знал, как они меня бесили, пока мы тебя дожидались. Это ж сколько энергии ты в заклинание вбухал?! А братец-то, бедняга, сдуру на тебя напоролся и не сдюжил, умора! Так ему и надо, вечно ходил, задрав нос, дозадирался.
Я вскочил на ноги и внимательно следил за темным. Или у него голова повредилась, или он с детства такой, но что-то мне подсказывает, что миром мы не разойдемся.
Маг перестал улыбаться и замолчал, о чем-то размышляя. За спиной мага бывший трактир горел огромным факелом, горевшее дерево трещало и разбрасывало искры во все стороны. Я ощущал нестерпимый жар, идущий от этого костра, но Черного это совсем не беспокоило, хотя он стоял ближе к огню.
— И все же, как ни прискорбно, но я должен тебя убить, — после некоторого молчания произнес Черный. — Мне наплевать на братца, но не наплевать на честь рода. Ты силен, спору нет, но есть вещи посильнее тебя. Как уже говорил, я очень ответственно подхожу к порученному заданию.
Маг быстро что-то достал из кармана камзола, похожее на коробочку, не очень хорошо было видно, открыл ее и благоговейно вынул оттуда небольшой искрящийся комочек ярко зеленого цвета.
— Гордись, ты погибнешь от рук самого Карнагара! Прощай, приятно было пообщаться.
— Варя!
— Вижу.
Маг поднял ладонь и тихонько дунул. Комочек ожил, зашевелился, слетел с ладони мага и направился в мою сторону, увеличиваясь в размере. Внутри него что-то шевелилось и вдруг комочек взорвался, превратившись в небольшую искрящуюся сеть с мелкой ячейкой. Сеть весело искрилась и набухала, готовясь раскрыться еще больше.
Я не успел ни о чем подумать, завороженный красивой и жуткой картиной, как навстречу сетке рванулась серебристая ракета. Блестящая пленка накрыла полностью изумрудные нити, стараясь сжать их опять в комок. Нити прорывались сквозь пленку, разрывая ее на куски. Кусочки пленки медленно падали на землю и бесследно исчезали, распадаясь на маленькие серебристые искорки.
Все происходило в полной тишине, остальные звуки для меня пропали. Я физически ощущал боль Вари, которую резали на части. Серебристая змея, не сумев сжать сеть обратно в комок, из последних сил развернула сеть и вытолкнула ее в сторону темного мага. При этом сеть прошла через Варю, разрезав ее на сотни маленьких кусочков.
Остатки серебристой пленки кружились в воздухе, медленно падая на землю и исчезая.
— Варя!!!!!!!!!!!!!!!
Я ловил их руками, но тщетно, они таяли, обжигая пальцы. Нет, только не это! Я бросился на землю, рванул застежки камзола и всю свою энергию, которую смог собрать, направил в четырехлучевой медальон. Из изумруда, вплавленного в золото, вырвался почти видимый луч, уходящий куда-то в небо.
Несколько серебристых лепестков, попавшие в луч, зависли в воздухе, как бы раздумывая, что же делать дальше. Но тут энергия кончилась и лепестки упали вниз. Сердце пропустило такт и остановилось. Темнота.
Я так и не увидел изумленного лица темного мага, когда он смотрел на летящую к нему изумрудную сеть, не увидел, как сеть беспрепятственно прошла сквозь выставленную защиту и разрезала Черного, как и Варю на сотни кусочков, которые кровавой кашей упали на землю.
Не увидел, как раненый Тораг вытаскивал тело Гоги из загоревшейся конюшни. Не увидел, как приехавшие через два часа после пожара Олиер с Илиниусом метались между нами, пытаясь спасти хоть кого-нибудь.
Холодно. Очень холодно. Я лежал на земле на подстеленной накидке и смотрел на далекие холодные звезды. Не было сил шевельнуться, даже делать вдох было тяжело. Беспамятство не принесло забвения, я все прекрасно помнил. Варя, Варя... Как же так... Наверное, по-другому нельзя было. В который раз спасла мне жизнь, теперь уже ценой собственной.
Запершило в горле, слезы заполнили глаза, стекая по вискам куда-то вниз, я хрипло закашлялся. Послышался шум, кто-то подбежал ко мне, в темноте не разобрать, и голосом Илиниуса воскликнул:
— Слава Светозарному, вы очнулись! Это чудо! Я же слушал вас, господин магистр, ваше сердце не билось! Но так бывает! Все равно это чудо! Подобный случай описан в книге магистра...
— Янис, заткнись... — ворона и то каркает лучше, настолько хриплым был мой голос, — дай руку.
Вцепившись в протянутую руку мага, как в спасательный круг, бесцеремонно потянул на себя живительную энергию. Руки стали согреваться, дышать стало легче. Илиниус вдруг покачнулся и завалился на землю рядом со мной. По-моему, я переборщил немного, но, черт возьми, энергии забрал-то всего ничего, совсем маленький запас у Яниса оказывается.
Пульс человека я так и не научился находить, поэтому послушал лежащее рядом тело — дышит, все нормально. Извини, парень, мне сейчас нужнее. С трудом поднялся, у небольшого костра неподалеку сидели дон Олиер и Тораг, которые всматривались в сторону ушедшего Илиниуса, пытаясь понять, что там происходит.
Когда вместо него в круге света показался я, Олиер отшатнулся, быстро начертив в воздухе какой-то знак, а Тораг попытался вскочить, но со стоном рухнул обратно.
— Господин магистр, это вы? — почему-то шепотом спросил дон Олиер.
— Я что, сильно изменился за те полдня, что вас не было?
— Господин магистр Илиниус сказал, что вы умерли, — вместо Олиера взволнованно ответил Тораг, — мы счастливы видеть вас живым, господин магистр.
— Не знаю, жив ли я, настолько мне хреново. Гога где?
Дон Олиер посмотрел на Торага. Тот как-то весь поник, и не глядя на меня ответил:
— Убили его.
Ноги подкосились, и я сел на землю. Вот так вот, еще и Гогу потерял.
— Как? — сил хватило на одно слово.
— Мы пошли отводить лошадей на конюшню, Гога шел впереди со своей, а я сзади вел двух лошадей. Они-то меня и спасли. Эти негодяи напали внезапно, Гогу убили сразу, а я был прикрыт лошадками, поэтому меня ударили мечом по ноге, а потом я успел включить защиту.
Их трое было, одного я сразу положил на месте, со вторым пришлось повозиться, он тоже защиту включил, но плохонькую, а третий сбежал. Тут все гореть начало. Я к Гоге, а он уже почти не дышит, его кинжалом в грудь ударили.
У меня кровь ручьем, перемотал рану кое-как, лошадок выгнал и Гогу потащил. А он здоровый детина, тяжеленный, немного оттащил от сарая и сознание потерял. Меня потом уже дон Олиер чистыми тряпицами перевязал, а господин магистр кровь остановил.
Рассказ дополнил Олиер:
— Янис долго возился с Гогой, сказал, что всю свою энергию в него влил, но не помогло.
Вот тебе, баран, я-то подумал, что у Яниса резерв маленький, а он всю энергию отдал раненым. Одно оправдание — я этого не видел. Ладно, Янис точно не помрет, потом извинюсь перед ним.
— Где Гога?
Олиер вскочил:
— Я провожу.
— Нет, не надо, просто покажи, где.
Олиер махнул рукой чуть правее груды темно-малиновых углей. Это все, что осталось от трактира и конюшни. Я побрел в сторону пожарища и в неверном свете тлеющих углей увидел что-то темное, лежащее на земле.
Опустился на колени. Друг и помощник лежал на спине, и, наверное, смотрел на звезды. Я взял его холодную руку. Эх, парень, прости меня...
— Наверное, не нужно было брать тебя с собой, а, Гога? Ты ж совсем не боец. Оставался бы в Ланове, у дядьки Власа. А я потащил тебя с собой, даже не спросив. Но ты бы не остался, так ведь?
Гога молчал.
— Да, я знаю, ты бы плакал и умолял не оставлять. Да и как тебя было оставить, ты же совершенно не приспособлен к жизни. А с нами и мир посмотрел бы, пообтерся, Тораг из тебя человека бы сделал. Жаль, до столицы не добрались, говорят, там есть, что посмотреть.
Помолчали.
Небо стало неуловимо меняться, размывая черноту ночи приближающимся рассветом. Надо похоронить парня, но не здесь, конечно, поищем какое-нибудь красивое место, он же художником был, ему понравится.
Надо забрать его защитный накопитель, которым он так и не успел воспользоваться, живым он все же нужнее. Аккуратно распахнул халат Гоги, вся правая половина пропитана чем-то липким. Куда ты его убрал? Нет, в темноте так не найти, включил магическое зрение. Вот он светится, слева за пазухой. И аура светится, слабенько, но светится.
Что за черт?! У мертвых ауры нет! Гога!!! Ты опять меня обманул?! Одним вздохом всосал всю энергию из накопителя, второго уровня, между прочим, и наклонился над бывшим мертвецом. Смотрим глубже, еще глубже, вот оно — жуткая рана в груди, пробито легкое, насколько я вижу.
У здоровых тканей цвета практически нет, только намек на голубизну, малиновый вокруг раны, переходящий в черный внутри. Сердце еле бьется, перекачивая остатки крови. Спасибо Илиниусу, закрыл сквозную рану, и поддержал организм своей энергией. Но легкое заполнено кровью, дышать парню практически нечем, вообще не знаю, как он держался все это время.
Накрыл руками рану и направил энергию на восстановление ткани. Малиновый цвет побледнел, но и только, этого мало. Нет, не лекарь я, сюда бы Варю. Сердце защемило от боли. Не сейчас, пожалуйста, не сейчас, человека спасать надо.
— Олиер! — прокричал-прокаркал, — Олиер, ко мне! Быстро!!
Дон Олиер вскочил и неуверенно пошел на звук голоса.
— Здесь я, левее!
Дега-младший подошел и опустился около меня.
— Срочно нужна помощь! Гога еще жив, но вот-вот умрет. Бегите к Илиниусу и несите его сюда как угодно, хоть на руках, хоть на горбу. Только быстро!
Помощник убежал, а я сдвинул руки в район сердца Гоги и маленькими порциями вливал энергию, чтобы хоть как-то поддержать его организм.
Минуты через две раздалось пыхтение и к нам подошли Олиер с Янисом, который еле шел на подгибающихся ногах. Сели-упали рядом.
— Господин магистр, — Илиниус тяжело дышал, — прошу прощения, но мне что-то стало дурно, и я потерял сознание, мне кажется. Вы меня звали, я к вашим услугам.
— Об этом позже, ложись и не напрягайся. Только один вопрос: можно ли перелить кровь одного человека другому?
— Да, конечно, но я, к сожалению, не обладаю полными знаниями в этой сфере. Все про переливание крови описано в книге...
— Стоп!!
Нет, это невозможно, его не переделать, только прибить, тьфу-тьфу, не дай бог, конечно.
— Отвечай кратко. Любому человеку можно перелить от любого, или нет?
— Магам только от магов. Простым людям от любого человека, даже от мага.
— Это можно сделать здесь и сейчас?
— Я не пробовал, господин магистр.
— И я не пробовал, но выхода у нас нет. Дон Олиер, вы можете пожертвовать часть своей крови на спасение Гоги?
Олиер аж задохнулся от возмущения:
— Как вы могли подумать, господин магистр?! Да я... Готов хоть всю!
— Благодарю вас, но спросить был обязан. Всю не надо. Закатывайте рукав и ложитесь рядом с Гогой.
Янис, я не лекарь, но смысл один — часть крови Олиера надо перелить в сосуды нашего Джигита, иначе все. Вы можете направить струю крови в нужную точку?
— Вряд ли, господин магистр, для этого нужно специальное образование.
— Ну, что ты заладил — образование, думай, как человека спасти!
— Единственное, что я могу сделать, это собрать жидкость, то есть кровь в шар и поднести к нужной точке. Мы так делали на опытах по химическим реакциям.
И то хлеб. Значит так, забираем кровь у Олиера, артериальную или венозную, не знаю, без разницы, собираем в шар и подносим к Гоге, у которого я на локтевом суставе взрежу вену, единственное место, которое я точно знаю. Моя задача принять шар с кровью и защитным полем задавить кровь в отверстие в вене. Ничего другого на ум не приходит.
Начало светать. Сильно хромающий Тораг перетащил часть костра поближе к нашему полевому госпиталю, в общем, что-то видно было.
— У кого есть крепкое вино или спирт?
Ответил Тораг, слава взрослым хозяйственным мужчинам.
— У меня есть немного крепкой настойки.
— Давай.
Протер настойкой локтевой сгиб у Олиера и Джигита.
— Зачем вы это делаете, господин магистр? — спросил Илиниус.
— Чтобы не занести какую-нибудь заразу в рану, не отвлекайся.
— Для этого есть специальное заклинание, которое не позволяет воспаляться телу в месте ранения. Именно так я обезопасил рану при осмотре Гоги, но его сердце не выдержало и остановилось.
— Значит, не остановилось. А заклинание я не знаю, умник. Раньше надо было говорить. Начинаем!
Превратил энергонож в подобие скальпеля (пригодились мои эксперименты с дагой!) и аккуратно взрезал вену у Олиера. Брызнула кровь, которая, благодаря Илиниусу, стала собираться в шарик, висящий в воздухе. Когда набралось около полулитра, на глаз, естественно, надрез закрыли.
Из разрезанной вены у Гоги не вытекло ни капли. Переместив шар из крови к руке Гоги, я начал потихоньку давить на него сверху. Но шар только плющился и не желал заползать в открытую вену раненого.
— Так я же кровь держу в сферическом поле, она никак не может никуда течь, — подсказал Янис.
Угу. Угу... Тогда изменим подход. Не с первого раза, но получилось свернуть из защитного поля трубку и прислонить к руке Гоги.
— Янис, трубку видишь?
— Да, господин магистр.
— К черту церемонии! Просто Гор! Выливай кровь в трубку. Аккуратнее!
Немного пролили. Затем, запечатав трубку сверху, я стал сжимать ее, заставляя кровь двигаться в единственном направлении. Все ушло внутрь, всего несколько капель потеряли. Напрягся и посмотрел внутрь раненого — сердце билось.
— Возьмите еще, — вскинулся Олиер, — я себя отлично чувствую!
— Полежите немного, дон Олиер, минут через пятнадцать вставайте потихоньку, чтобы голова не закружилась.
И тут мне самому поплохело, и я лег третьим к своим парням. Энергия опять почти на нуле. Со стоном рядом завалился Илиниус. В голове крутилась фраза из песни 'Четыре трупа возле танка дополнят утренний пейзаж...'. И смешно, и грустно.
Смешно, потому что бедный Тораг почти на одной ноге бегал вокруг нас, перемежая причитания проклятиями неизвестно в чей адрес, может и в наш. Представляю, что он подумал.
Грустно, что мы, а конкретно я оказался неготовым к серьезным испытаниям. Если бы не Варя, никто из нашей команды не выжил бы. Братец черного мага серьезный соперник. Был.
Рассвело. Я чуть оклемался, маговская регенерация работает безукоризненно, Илиниус тоже смог передвигаться самостоятельно, поэтому переместились чуть в сторону от пожарища, так, чтобы не было видно со стороны дороги. Но редкие с утра путники и всадники любопытством не страдали, завидев пожарище, старались побыстрее покинуть неприятное место.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
