Сталкер-2-6. Судьба Зоны

— Раскладывай палатку, — скомандовал заметно нервничавшей напарнице.

Уж такого-то 'подарка' Зоны она точно не ожидала встретить. Рассчитывали выйти до наступления темноты к границе 'Рыжего леса', где и встать на ночёвку. Видела она во сне подходящее местечко. То ли давний сталкерский схрон, то ли покинутая зверьём большая нора посреди небольшого скопления электрических аномалий. Идём целый день с раннего утра, хорошенько притомились, прорубая себе путь в два мачете. А кусты-то здесь прочные, что тот бамбук. Обычным клинком умаешься рубить. Да и жечь те кусты бесполезно. Выглядят сухими-сухими, но гореть подло отказываются. Растительность тоже постепенно адаптировалась к условиям Зоны.

До 'Армейских складов' дошли быстро, места хорошо знакомые. Периодически попадалось различное зверьё, один раз даже крупная химера выпрыгнула перед нами из кустов, к её счастью просто полюбопытствовать, кто тут шляется на её охотничьей территории. Понюхала воздух, сердито посверлила нас всеми четырьмя глазами на двух мордах, да и свалила обратно в кусты. Сытая. Несмотря на обилие хищников, кабаны в заросших перелесках тоже чувствовали себя просто прекрасно. Плодились и быстро набирали вес, почёсывая жесткие шкуры об древесные стволы и сыто похрюкивая. Видели парочку стаек шустрых тушканов, особей по пятнадцать-двадцать. Те верно восприняли мой ментальный посыл, благоразумно свалив вдаль.

Встретили и старательно шерстивших аномалии после вчерашнего ночного выброса собирателей 'Свободы' с увешанной оружием внушительной группой поддержки. Получив мой зелёный сигнал опознавателя, мужики приветственно помахали руками, предлагая подходить пообщаться. Ну и курнуть заодно в хорошей-то компании. Отписался им на КПК, что рад встрече, передаю привет Максу, но время действительно поджимает. Нужно обязательно дойти до назначенной точки к темноте. Мужики понятливые, пожелали лёгкой дороги и ценных находок. На обратном пути приглашали к себе на базу, обещая накрыть поляну.

— Искать обходные пути тут можно долгими годами, — я повернулся к Хельге лицом. — Всё заросло и затянулось пространственными аномалиями с рыхлыми стенками. Постараюсь 'подружиться' с этим полем и затем 'отключить' его. Поверь — я смогу, — взгляд Хельги характерно округлился, я бы тоже скептически отнёсся к подобным заявлениям. — Процесс затянется на часы или даже дни, в крайнем случае, действительно пойдём искать обход.

— Я хочу это увидеть! — Воодушевлённо заявила она. — По крайней мере, я не видела во сне твоей смерти, значит, пройдём.

— Ну, кто бы только мог сомневаться... — тихо буркнул себе под нос, делая решительный шаг в сторону скопления аномалий, плавно изменяя своё сознание, тем самым запуская длительный процесс настройки и последующего успокоения.

Теперь только продвигаться вперёд к заветной цели.

Аномалии 'холодильники' я видел впервые. Знал, что они иногда встречаются ближе к центру Зоны, да и только. В 'среднем поясе' имелись достаточно разветвлённые 'Мёрзлые пещеры', через которые возможно пройти от окрестностей самого 'Бара' куда-то за 'Мёртвый город' и ещё куда. Щелей выходов из подземелий на поверхность хватало. Ответвления, развилки, тупики и большие пустоты со свисающими с потолка громадными сосульками. Должно выглядеть очень красиво. В тех подземельях легко заблудиться, чтобы пройти, нужен опытный проводник. Система 'маршрут' в КПК там заведомо заведёт в тупики из-за ошибок позицирования.

И вот там-то в подземельях различные 'холодильники' жили на постоянной основе, крепко проморозив подземные ходы. Оттого они считались относительно безопасными для посещений, ибо зверьё в них отказывалось лезть. Там даже артефакты изредка рождались. Какие именно сложно сказать. Кто туда за ними ходил, хранили молчание. Можно лишь догадаться, ознакомившись со свойствами специфических изделий на их основе. Например, изредка предлагался к продаже малогабаритный портативный холодильник с артефактом-охладителем. Стоил очень дорого, да и практической пользы от него, прямо скажем — не так уж и много. Разве только в исследовательской лаборатории, так как он позволял поддерживать низкую температуру в замкнутом объёме с точностью до сотой градуса. Ещё упоминались 'белые кристаллы', применимые для производства электроники и высокочувствительных датчиков аномальной активности. Но купить или выменять их для изучения мне пока не удалось. Наверняка находили и что-то ещё.

Поначалу я рассчитывал бороться с пробиравшим до костей холодом с помощью артефакта 'тепляк', однако у него обнаружился неустранимый эффект возбуждения холодящих аномалий. Как бы я ни пытался их успокоить, при приближении они активировались, начиная резко вытягивать тепло из окружающего пространства. А любой мощный 'холодильник', каковых здесь подавляющее большинство, способен выхолодить окружающее его пространство практически до абсолютного нуля. Воздух стремительно устремляется к аномалии и начинает в ней быстро вымерзать, превращаясь в мелкодисперсный газовый лёд. Через какое-то время, минуту-полторы-две, возбуждённая аномалия перенасыщается и временно перестаёт холодить, замёрзшие газы под ней тают, возникает быстро расползающееся во все стороны облако сильно переохлаждённого тумана.

Спасает разве только ветер, если он, конечно, есть. Но сейчас полнейший штиль. А идти надо. Теперь понятно, почему артефакты из 'холодильников' такое редкие. Попробуй их ещё достань. А если подойдёшь уж слишком близко, тебя и самого вмиг проморозит. Пробудил внутренний источник энергии аномалий, греясь за счёт него. Опасно, да куда деваться. Теперь успокоение держалось вполне устойчиво, я постепенно забирался вглубь скопления, подходя к границе холода и жара. В какой-то момент настолько сроднился с 'холодильниками', вдруг пришло понимание сути их воздействия на окружающее пространство. Объяснить его словами сложно, что-то типа понижения уровня возбуждения самого пространства. Оно ведь и определяет температуру. Продвигаюсь дальше, медленно перелезая через все земляные препятствия.

Бродячие аномалии легко поддались моему телекинезу, позволяя безопасно отпихивать себя в стороны. Поначалу же они притягивались ко мне, горячие и холодные, стоило только переступить условную границу зоны их обитания. Попытался познать и их. Суть их воздействия оказалась сходной с 'холодильниками', разве только 'огненные кометы' наоборот возбуждали окружающее себя пространство. Само же ядро бродячих аномалий оказалось многослойным. Матрёшка в матрёшке, замыкая в себе с каждым слоем всё больше энергии. Удерживались же состоявшие из плазмы слои оболочек электромагнитным и электростатическим полями, почти так же, как и в шаровых молниях. Ну и в живущих в мощных скоплениях электрических аномалий подвижных 'электрических сгустках'. Холодное и горячее кольцо скопления аномалий создавали мощные замкнутые магнитные поля, благодаря чему бродячие аномалии надёжно удерживались в узком коридоре, вместо того, чтобы улететь вдаль и там разрядиться. Чарующая красота наконец-то получила физическое обоснование.

Только благодаря познанию 'холодильников' удалось проникнуть вглубь скопления 'жарилок'. Я сумел стабилизировать комфортный для себя уровень возбуждения пространства, тем самым поддерживая нужную мне температуру. Отчасти тому поспособствовал когда-то поглощённый мною артефакт 'термостат'. Теперь я сам поддерживал вокруг себя необходимый уровень тепловой защиты, черпая энергию из внутреннего источника. А ведь тут, почти в центре скопления, температура местами достигала шестисот градусов Цельсия. Успокоение 'жарилок' мало отличалось от работы с 'холодилками'. И вот я уже подошел к высокому каменному выступу, над которым изредка проявляется излучение неизвестного артефакта. Надо отметить — сам каменный выступ отчётливо прохладный, хотя его плотно окружают ядра мощных 'плазм'. А за ними чуть дальше старательно греют землю 'адские сковородки'.

Оттолкнувшись телекинезом, плавно приземлился прямо на плоскую вершину выступа, присаживаясь в позу лотоса, словно какой-то буддийский монах посреди подлинного огненного апокалипсиса. Пора принять всё это аномальное великолепие целиком в себя, полностью сроднившись с ним. А специальные препараты, когда-то давно подаренные монолитовцами, мне в этом должны изрядно помочь. Холодный огонь внутривенной инъекции быстро растекается по моим кровеносным сосудам, глаза сами закрываются, а сознание постепенно расширяется, дабы накрыть собой всю площадь скопления аномалий разом.

В какой-то момент я вдруг ощутил, как ядро скопления присоединилось к моему внутреннему источнику. Просто приросло к нему, а затем и растворилось в нём, как это сделало ранее ядро электрического скопления. Пришло восторженное осознание новой силы, вдруг ставшей мне полностью послушной. Тепло и холод, мороз и огонь. Теперь я смогу сам создавать огненные и хладные кометы. А с помощью подчинённого ранее электричества задавать им начальный импульс движения. То есть швырнуть во врага огненный или морозный шар.

К сожалению, повелитель разрушительных стихий из меня ещё тот. Всё время забываю о собственных способностях, привычно решая возникающие острые конфликты более привычным оружием. И вообще стараюсь избегать острых конфликтов. Проще скрыться от чужих глаз или отпугнуть ментальным посылом. Хочу ли я это изменить? Вряд ли. Меня всё устраивает. Наверное, это и есть главная тайная сила сталкера по жизни. Изучать себя и окружающий мир, стараясь меньше конфликтовать с другими людьми. И драться только тогда, когда исчерпаны все возможности избежать столкновения. Жаль, далеко не все этого здесь понимают.

Стоило мне выбраться обратно из скопления аномалий, в этот раз весьма легко и быстро, как оно резко потеряло видимую стабильность. Ядра аномалий начали трепетать и схлопываться одно за другим, рождая множество артефактов. Они появлялись и исчезали прямо у меня на глазах, жалко Хельга не дождалась, отправившись спать в палатку. Специально для неё и других любопытных запустил запись того, что видят мои глаза и воспринимает весь комплекс других чувств. Для киборга многое доступно. Аномалии выродились все до единой, открывая тропу к 'Рыжему лесу', а я отправился собирать исключительно богатый урожай. Кейсов с контейнерами должно надолго хватить. Теперь мы их сами производим, а на моём 'тайном складе' специально сложен целый штабель.

Пригодятся любые доступные ресурсы. Чем больше мы обретаем знаний о чудесах Зоны, тем больше её плодов удаётся пристроить с пользой в дело. Начал обирать выродившееся скопление с внешних краёв. Больше всего попадалось 'хладных сгустков' — я их так назвал, некие аналоги горячих 'угольков'. Меньше, но тоже прилично 'ледяных шаров'. Полная противоположность 'огненному шару', с сохранившимся свойством породивших их аномалий понижать возбуждение окружающей среды и, соответственно снижать температуру при возбуждении самого артефакта. Часто попадались и маленькие сростки абсолютно прозрачных кристаллов, тех самых, которые редчайшие 'белые кристаллы'.

Изредка, где-то один на десять белых, попадались и тёмно-голубые сростки. Про них информация вообще отсутствовала, позже изучим. Ещё нашлись какие-то тёмно-фиолетовые кубики с ребром в полтора сантиметра. Ровно три штуки. Спектр их излучения был не похож ни на что другое. Очередные 'звёздочки'. А вот на месте выродившихся горячих аномалий помимо давно знакомого разнообразия густо пошли 'термостаты' и 'тепляки'. Причём, все как один чистые. И вообще в этом месте радиационный фон по каким-то причинам полностью отсутствовал. А ведь вдоль прорубленной тропы хватало ярких фиолетовых пятен остаточного загрязнения.

Выбравшаяся из палатки Хельга с заметным изумлением на лице периодически переводила взгляд то на меня, то на выродившееся скопление. Наверное, прикидывала — ей это только кажется или она видит именно то, что сейчас видит перед собой. И вроде бы постепенно склоняется ко второму варианту.

— Как?!! — Только спросила она с большим нажимом в голосе.

— Просто! — Я лишь пожал плечами, как будто совершил что-то обыденное. — Сроднением и поглощением аномалий ещё монолитовцы забавлялись. Может, слышала?

— Слышала, — Хельга кивнула. — И даже кое-что видела. Ладно, пройти там, где другой быстро превратится в ледяную сосульку или сгорит до невесомого пепла. Таким сложно удивить. Экипировка, артефакты, то да сё. Но всему же есть разумный предел! — В её голосе явственно прозвучало настоящее обвинение, вопрос лишь в чём.

— Сама же когда-то заявляла, что перед полностью раскрытым разумом и сильной душой падут любые пределы, — напомнил ей её же давнее высказывание.

— Уел, — она тряхнула головой, рассыпая распущенные рыжие волосы по плечам, после чего начала собирать их в хвост, дабы они меньше мешали. — Захочешь, расскажешь! — Гордо заявила она, так хитро передавая мне инициативу.

Больно мне надо кого-то просвещать. Сама же ведь тоже о многом умолчала под предлогом личных секретов. Мол, я сам всё со временем пойму или увижу во снах. Помогла сделать первые шаги и кое-как ходить... чуть было не подумал — на костылях, и довольно. Ладно, если попросит, действительно расскажу. И даже особыми препаратами готов поделиться. Монолитовцы постигали силу аномалий постепенно шаг за шагом, я же наоборот резко кинулся в омут, да так, что даже понравилось. Оттого остались кое-какие излишки. Кстати, после обретение термического, назову его так, родства, добавилось лишь чуток бодрости, да и всё. Первый раз была же настоящая феерия. Привыкаю ко всему необычному, чего тут поделать. На дворе, пардон — в Зоне, сейчас ранее утро, пора перекусить и собираться в путь. Впереди нас ждёт-дожидается страшный и таинственный 'Рыжий лес'.

— Чего-то почувствовала? — Спросил резко вставшую на месте рыжую ведьму, когда мы, шурша опавшей бурой листвой, вошли под облетевшие кроны больших деревьев.

Стоило пройти от выродившегося скопления метров двести, местами прорубая себе тропу через кусты, как дорога резко закончилась. Последний густо изрешечённый пулями остов старого когда-то белого автобуса. Пулевые пробоины давно проржавели, превратившись в большие дыры. Но краска местами до сих пор крепко держится на металле. Внутри пусто, лишь ветер нанёс кучи опавших листьев и растительного мусора между прогнивших пассажирских сидений. Когда-то давно кто-то пытался прикрыться автобусом и отстреливаться от наседавших врагов.

Подцепил и вытолкнул ногой на поверхность тёмную смятую гильзу. Натовский калибр, латунь, подцепил ещё одну относительно целую, сумев её опознать. Больше ничего интересного не нашлось, и мы двинулись в 'Рыжий лес'. Здесь даже до сих пор сохранилась натоптанная сталкерская тропа в относительно чистом подлеске. Такие тропки, например, протаптывают в лесах грибники или собиратели ягод. За годы запустения тропа могла полностью исчезнуть, зарасти, но Зона — есть Зона. Сжимавшие дорогу стенки пространственных аномалий резко отвернули в стороны. Мне вдруг почудилось, что весь 'Рыжий лес' окружен такими стенками, являясь статичным пространственным пузырём.