Ссср-1961, портал Победы

Но из-за долгого сидения на своих должностях при Брежневе начальники стали активно ставить на должности своих людей, зачастую неподходящих для высоких постов, во многом ради легкого доступа к дефицитам. Казалось бы, то же самое есть и при капитализме в РФ и РБ. В том числе и в частных фирмах: владельцу частного унитарного предприятия грех не устроить к себе на хорошую работу толкового родственника и отказать своему разгильдяю, НО отказать начальнику налоговой в трудоустройстве его родственника на хлебное место чревато проблемами вплоть до банкротства, даже если тот непригоден для данного рабочего места. Причем в 1980-х годах распространившись по важных должностях, все эти блатные сволочи организовали усиление дефицитов и других маразмов для того, чтобы советский народ поддержал развал страны. Думал советский народ, что так борется с зажравшимися советскими чиновниками, а оказалось, что последние весьма скромно жили на фоне постсоветских чиновников и бизнесменов.

Потому надо обеспечить позитивный отбор. Как? Пока единственная идея это сделать как с Шелепиным, показать нищую старость бывшего члена Политбюро. Кстати говоря, Хрущев организовал смертную казнь за особо тяжкие по меркам СССР экономические преступления (попал бы ему в руки Мавроди!). Еще Никита Сергеевич попытался ограничить срок пребывания на руководящих должностях, чем сильно обозлил партийных функционеров. Он что, дурак меньше, чем принято считать сталинистами?

Опять же, были проблемы с идеологией. Идеологи страны во главе с Сусловым Михаилом Андреевичем практически не учитывали изменение ситуации в стране и за рубежом, фактически оставались на прежнем уровне и крайне болезненно реагировали критику и предложения ее изменить. Даже всячески отрицали факты, не стыкующиеся с идеологией. Отчего та перестала нормально действовать. Я сначала хотел предложить Шелепина Хрущеву на пост преемника. Но, разобравшись в причинах проигрыша информационной войны СССР и проблемах идеологии, понял, что "железный Шурик" будет эффективнее на месте Суслова, даже если ему не помочь послезнанием.

Далее, за кредиты нужно брать деньги и товары с союзников, а не дарить кредиты. На армию меньше тратить денег, точнее, изменить структуру расходов. Например, меньше танков и больше самолетов с ПВО.

А вечером второго августа я решил ради перестраховки проверить слухи о фальсификации американской лунной программы. Наткнулся на ряд сомнительных моментов, а также на утверждение, что СССР подловил США на обмане и шантажом хорошо на этом поживился. Все долго перечислять, отмечу, что выглядит без теории лунного заговора сомнительным отказ в дальнейшей эксплуатации ракет "Сатурн-5", ликвидация пятой и шестой ракет Н1. Еще я попробовал выяснить, каковы были шансы получить дозу радиации в полете на Луну. Уровень радиации в околоземном пространстве сильно колеблется в зависимости от солнечной активности. Так вот, в конце 60-х и начале 70-х был 11-летний всплеск солнечной активности, то есть программа "Аполлон" была как раз во время этой высокой активности. При этом большинство астронавтов и сейчас живые, а все умершие прожили довольно долго, и никто заметно не пострадал от радиации. Что ж, будем в 1960-х разбираться.

Вот такие пироги с котятами. После работы 3 августа я долго собирал распечатанные документы, книги и образцы, само собой, и еду взял. Набралось полный рюкзак и еще пару сумок. Плюс еще старые компьютеры. Еще по совету отца я купил по мешку каждого вида зерна и разных пакетиков семян. Груз получался совершенно неподъемный для того, чтобы его дотащить на своем горбу до людей в 1961 году, но я знал, что делаю. Хотел взять побольше. Ситуацию осложнялась тем, что я не слишком надеялся купить тот же хлеб без большой потери времени в очереди, не говоря уж о пластиковых бутылках с питьевой водой. Кстати, я запасся питьевой водой в стеклянных двух бутылках. Нет, не банальных поллитровых, а от минералки "Аквадив", тонкостенных на 0,75 литра (есть и французская минералка Perrier в такой таре). Нет, вру, в одной была и вправду минеральная вода, а во второй обычная вода из колодца. Правда, таких не было в 1961 году, но лень было с пивными стеклянными связываться, а полторалитровые пластиковые бутылки слишком уж необычно будут смотреться в 1961 году. Хотя для образца у меня была одна, пусть и с пивом. Кстати, убеждался не раз и сам, и отец, что на жаре к вечеру обычная вода в пластиковых бутылках портится, в отличие от стеклянных бутылок.

Дальше приехал к отцу в деревню, отдал ему все свои документы на машину, догрузились вместе с велосипедом, и он меня подвез поближе к проходу ближе к концу ночи. Само собой, в деревне вечер и полночи продрых. Там на повороте нагрузили велосипед под завязку и на плечи себе взяли груз. В свете утренней зари на партизанском острове в 1961 году сделали тайник, куда сложили основную тяжесть в виде старых ЭВМ и мешков с зерном. Подумав, туда же положил литровые бутылки с автомобильным маслом и тосолом, и некоторые другие вещи, чтобы легче было. Все в мешках прикрытых пленкой, которые замаскировали в яме под ветками и мхом.

Один черт осталось почти полцентнера груза. Но это было нестрашно. Вообще это вопрос интересный, сколько можно с собой утащить и что надо брать с собой. Многие думают, что на велосипеде много не увезешь. Ну это как посмотреть. Для начала советую прикинуть, сколько груза каждый может в рюкзаке унести с собой. Килограмм тридцать крепкому мужику пять километров пронести довольно тяжело, а тем более десять километров. Сорок-пятьдесят килограмм мало кто столько пронесет. Но на велосипеде если ехать, то, хорошо подтянув спицы, вполне реально пару десятков километров провезти полсотни килограмм, главное чтобы суммарный вес наездника и груза выдерживал велосипед. Причем обычный "Аист" под это дело как правило используется. Но если очень надо, то можно на несколько километров завезти на велосипеде сотню, а то и полторы сотни килограмм груза. Обычно так мешки перевозят, при этом, само собой, идут и ведут рядом груженый велосипед. По пашне четыре-пять мешков с картошкой на велосипеде так вывезти так же тяжело, как занести один мешок на своем горбу. Само собой, те же мешки по хорошей грунтовке намного легче завести на велосипеде, чем по пашне. Проверено без преувеличения миллионы раз.

Потому с рюкзаком и сумками я стал при свете утренней зари добираться до дороги на Ивенец через Дайнову. Первый перерыв на отдых сделал на дороге Ивенец-Бакшты, заколебавшись с перетаскиванием груза в тайник и продиранием к этой дороге, в ходе которого еще и переправлялся через речку. Но только устроился поудобнее, как увидел проезжающий в нужную сторону ГАЗ-АА, он же "полуторка". Проголосовал, машина стала, и водитель спросил:

— Привет, тебя куда подвезти?

— Мне бы в Ивенец подъехать, могу и сам, но тяжеловато.

— Давай закидывай велосипед и барахло в кузов, подвезу.

— Спасибо!

В разговоре узнал, что потому так рано в лесу водитель с машиной, что закинул в лес подальше собирать чернику пенсионерок и детей. Известная проблема: денег нет, так что в заготконтору сдают ягоды. И заехали подальше, чтобы гарантированно попасть на еще нетронутые ягодники. Ругал свою машину водитель вполне заслуженно: у трудовой лошадки войны, оказывается, спереди всего одна рессора, которую выбить раз плюнуть, влетев на немалой скорости в яму или канавку. Или на "спящий полицейский", подумал я про себя. Кстати, прокололся нечаянно: спросил, как лучше ехать на Минск. Ладно б просто спросил, а то:

— Подскажите, как лучше выехать на Минск: через Волму или Першаи и Раков?

Оказалось, что дороги через Волму к шоссе Дзержинск-Заславль еще не существует, точнее, есть только грунтовая дорога. На Минск лучшая дорога это через Ивенец, Першаи, Раков и дальше как М6, М7 идут, так и ехать через Новоселье, Хатежино. Хорошо хоть не спросил, а не лучше ли выехать через Киевец на четырехполосную магистраль Минск-Вильнюс и Минск-Гродно. Мля, забыл что тут дороги отвратительные.

Дальше нормально было. Из Ивенца, попутно ужаснувшись обращению с костелом, направился на Минск. Увидев километровые очереди за хлебом и серыми макаронами, понял, что не зря запасся едой так, чтобы в магазины не заходить (мне без особого труда удалось запастись советскими рублями образца 1961 года). И не зря с батей надрывались, таща мешки с зерном разных видов с дороги на партизанский остров.

Тяжело было ехать груженым, но по брусчатке до Першаев и дальше по асфальтовой магистрали Гродно-Минск после обеда был в деревне Раков, под которым и пообедал (у меня к тому же был второй завтрак). Асфальтовая дорога Гродно-Минск напоминала современную мне дорогу Першаи-Ивенец или Заславль-Дзержинск, потому как такая же узкая и извилистая, но с асфальтом. Сильно устал, но, сжав волю в кулак, к вечеру был в деревне Кунцевщина, которую я помнил микрорайоном Минска. В стороне от дороги ближе к деревне Медвежино я нашел стог, не видный с дороги, и остановился на ночевку. Второй завтрак, обед, ужин и на следующее утро были из тушенки с хлебом. Была еще и колбаса, пил простую воду.

Не мог сразу уснуть, сказывалась усталость, да и мысли разные в голову лезли. Подумалось, что я не тот человек, чтобы лезть в исправление истории. Не гений. Но, если разобраться, то и Хрущев не слишком умный сельский мужик во главе страны. И Сталин до гения не дотягивет, раз начало войны провалил. Брежнев туда же. Говорят, Хрущев любитель приврать в своих достижениях. Так не он один такой. И Сталин любил, и Лукашенко этим постоянно грешит. Это из тех правителей, кому есть чем похвалиться.

Причем Никиту Сергеевича у меня желание считать сволочью сразу отпало, когда узнал, что Хрущев в бедной стране вообще отменил плату за высшее образование. Больно уж это непохоже на дурака и сволочь. Понимаете, в 1990-е годы жили мы очень бедно, я в летние каникулы подрабатывал в лесу вместо того, чтобы как мои сверстники быть в компаниях гопоты в городе. Мое поколение называют "поколение Пепси", но на частое питие этого напитка денег не было. И едва у родителей хватило денег, чтобы я на бюджетной основе закончил технический ВУЗ, а ведь отец в советское время получал летом больше пятисот рублей в месяц. А если б не было в советском наследии бесплатного высшего образования?

Блин, как все болит! Проснулся на рассвете и едва мог пошевелиться от боли, такое последний раз было, когда на спор проехал сотню километров на односкоростном велосипеде за день. Сейчас было меньше на двадцать километров (спасибо водителю "полуторки", а то бы больше было), но зато с грузом. И отлеживаться весь день было нельзя! Из сена на землю упал мешком и стал по земле кататься, разминаться. Яркие у меня сейчас ощущения в стиле "лапы ломит, хвост отваливается...".

Хотя я соврал немного, в армии тоже было много нагрузки, немного в другом стиле. Я служил в такой воинской части, где не бегали марш-бросков, не копали окопов. Вообще. Всего три физических норматива: бег на 100 метров и на километр, и, конечно же, подтягивание. Да и не слишком командование беспокоилось за сдачу нормативов, в том числе и за строевую подготовку. У нас в рембате бронетехники были другие прелести, на фоне особо выдающихся из них считали счастьем лишний попасть в любой наряд. Потому что служба в рембате это не только ремонт, но и переноска и укладка запчастей от танков и другой бронетехники. После укладки аккуратными стопками катков от танков прям горишь желанием попасть на следующий день в наряд по роте, шатаясь от усталости по дороге на обед. И катки весом по два центнера каждый укладывали обычные пацаны бригадами по четверо, пришедшие в армию со школьной или студенческой скамьи. Причем неважно какие, крепыши по 180 см ростом или худенькие пареньки по полтора метра ростом. Или переноска танковых редукторов-гитар при помощи двух ломиков, которые, толщиной с палец каждый, под такой тяжестью гнулись как деревянные или пластиковые прутья. Каждый десятый солдат за время срочной службы лежал в госпитале с грыжей. И после армии без всяких тренажеров хватало физической нагрузки.

Короче, я кое-как поднялся, собрал волю и силы в кулак, и выбрался на дорогу. Был восьмой час утра. И потому я въехал в город еще до начала рабочего дня. Минск в 1961 году сильно отличался от города начала 21 века. Само собой, не было двадцатиэтажных многоквартирных домов, да и вообще в столице БССР явно преобладал частный сектор из деревянных домов постройки второй половины сороковых годов. Но пятиэтажки, которые я привык видеть старенькими, строили в огромных количествах. Только самые главные улицы были заасфальтированы. Еще, было совсем мало легковушек, больше автобусы и грузовики. Но и в районе восьми утра ничего похожего не было на автомобильные пробки, из-за которых с МКАД в центр несчастные десять километров дай бог за час проехать в такое же время. Путепровода на улице Кальварийской там, где торговый центр "Корона", не было, его заменял железнодорожный переезд. Не было и контактной сети для электричек. Естественно, мне пришлось подождать, пока проедет поезд, который тащил паровоз. Потом второй в другую сторону. Мля, вони не меньше, чем после тепловоза, а копоти в десять раз больше.

Но, слава богу, примерно в полдевятого я был уже на проспекте Ленина, по которому почему-то ходили трамваи. Зато явно не было метро.

Но долго не смотрел по сторонам на почти новые здания, сразу направился к главному входу в республиканское управление КГБ. Вид города подтвердил мое подозрение, что СССР развивался огромными темпами после смерти Сталина. А ведь среди левых постсоветского периода неприлично утверждать, что большая, если не основная часть советского наследия создана во времена позднего СССР.

Немного задержался у входа, сделал глубокий вдох и выдох, и вошел. Внутри меня встретил пост с сержантом КГБ. Тот сразу меня спросил:

— Здравствуйте, вы к кому?

— Я к самому генералу Петрову Василию Ивановичу, у меня стратегически важная секретная информация для страны.

— Подождите минуточку, — сержант вызвал кого-то, и ко мне подошел капитан КГБ, плотный невысокий лысоватый шатен примерно моего возраста, и сказал:

— Я дежурный следователь капитан Рысевец. У вас важная информация? Давайте предъявите документы, скажете у меня в кабинете, какой информацией владеете.

— Я прошу меня провести к Василию Ивановичу, чтобы лично ему все рассказать.

— Гражданин, к нему много желающих попасть, так что сначала мне все сведения доложите и предъявите документы, — пока вежливо на меня наезжал капитан.

— Свой паспорт только генералу КГБ Петрову покажу.

— Паспорт предъявите! Быстро! — уже строго потребовал Рысевец, тут направился ко мне дежурный наряд с ясными намерениями.

— Хорошо, никому не показывайте кроме Петрова, — с этими словами я протянул в обложке без надписей свой паспорт гражданина Республики Беларусь. Наряд стоял в нескольких шагах, готовый на меня броситься, а я стоял расслаблено, держа свой велосипед с сумками и рюкзаком. Капитан выхватил мой паспорт и раскрыл так, чтобы никто кроме него не видел, что там написано. Только раскрыл, так стал медленно листать и читать, глядя в паспорт, как баран на новые ворота, как скомандовал: