— Не огорчайся, Лика. — Сказала Эми, когда мы вечером легли спать. — Подумаешь, драконий зов не сработал. Может быть ты еще слишком маленькая для него. Нужно просто подрасти и попробовать снова.
Я согласно кивнула, находясь в пограничном состоянии между явью и сном.
Меня утрата способностей не волновала. Не знаю почему. Может быть потому, что я до сих пор не осознала весь ужас случившегося. В отличие от мэтра Власа и Алека, которые напротив все отлично понимали. С Алеком даже случилась самая настоящая истерика, когда он узнал, что зов не сработал. Он пал передо мной на колени и без конца извинялся, спрятав лицо в ладонях. Он корил себя за то, что не прибрал лабораторию, хотя знал, знал, что мэтр пригласил меня туда — это единственное место в доме герцога, куда открыт доступ для Рихара. Алека не могли остановить, пока не пришел мэтр и не увел сына.
Одно радовало: Мари так жалко стало Алека, что она его простила. Остаток дня они провели вместе, о чем-то разговаривая.
— Я не буду мазать это на голову! — Возмущенно засопела я.
— Будешь, будешь, — веселился мэтр Влас.
Мы находились в его личной(!) алхимической лаборатории. Не смотря на то, что я буквально пару дней назад разнесла одну такую, он не побоялся пригласить меня и Эми в святая святых.
В отличие от Алековой лаборатории, которая находилась на втором этаже четырехэтажного особняка, лаборатория мэтра находилась в подвалах. Точнее на третьем из семи подземных этажей. И находились мы здесь не просто так, а с целью сварить особо эффективное зелье для роста волос.
Дело в том, что молодые драконы весьма вспыльчивы и агрессивны. С трудом переносят критику внешности и поведения, насмешки за спиной и издевки в глаза. Реагируют они на это однозначно — устранением обидчика. Это взрослые драконы настолько самоуверенны, что на чужое мнение им плевать. А молодняк...
Я хоть и не дракон, но кровь во мне очень активна и меня заносит. Буквально сегодня утром укусила мэтра Власа. Он ничего не сказа и не сделал ничего такого, что могло бы меня обидеть. Но вдруг ни с того ни с сего я вспомнила, что он говорил о моей лысине... Хоть он и извинился и пояснил, почему он это сказал, но обида взыграла во мне. И ладно бы я просто укусила. Я ведь начала рвать кожу, стремясь как можно сильнее покалечить. Хорошо, что у мэтра сработали рефлексы, и он успел выставить слабенький щит.
Мэтр Утан, который каждое утро по паре часов проводил в герцогской библиотеке, переписывая какой-то талмуд, который нельзя скопировать магическим образом, накостовал успокаивающее заклинание. Еще через полтора часа в доме мэтра появилась сказочно прекрасная полуэльфийка — придворная дама ее величества и по совместительству врач-косметолог.
Колдуя над моей головой, она то и дело кокетничала с мэтром, делала ему комплименты и какие-то странные намеки. Мэтр не реагировал, просто стоял с равнодушным лицом или также равнодушно улыбался. Истинные эмоции на его лице появлялись, когда девушка отворачивалась от него, полностью сосредоточившись на моей голове. Тогда мэтр делал страдальческое лицо, округлял или закатывал глаза, а один раз даже провел ладонью по горлу, показывая, как ему надоела болтовня гостьи.
В общем, полуэльфийке так не удалось добиться от мэтра какой-либо положительной реакции, не говоря уже о взаимности. И она удалилась явно огорченная этим обстоятельством.
Зато с моей внешностью произошли положительные изменения. Не знаю, что эта полуэльфийка наколдовала, но она явно знала, что делает. Голова страшно чесалась, но волосы стали расти. Буквально за три часа моя голова покрылась щетиной — коротюсенькие черные волосы длиной в два-три миллиметра. На этом работа целителя-косметолога была закончена — мне сказали, что отрастить длинные волосы подобным образом не возможно. Точнее возможно, но они будут похожи на сено — такие же ломкие, безжизненные, сухие. И никто не даст гарантии, что я не облысею повторно от такого лечения. Поэтому сейчас мне требуются лекарственные примочки и маски, активизирующие ускоренный рост волос. За полгода я смогу отрастить волосы до талии. Это оптимальная скорость роста для сохранения здоровья волос.
И вот одну такую маску мэтр Влас и приготовил — отвратительная грязно-синяя субстанция, похожая на гной. Она также отвратительно пахла.
— Нет, — отрицательно покачала я головой и даже выставила руки в защитном жесте, но это мне не помогло.
Мэтр зажал меня в углу, куда я так неосмотрительно отступала, и, зачерпнув побольше этой гадости ложкой, плюхнул мне на голову и начал ее размазывать.
— Беее! Какая гадость!
— Терпи, терпи. Ты же хочешь, чтобы волосы отрасли побыстрее? Это самая лучшая маска, — мэтр плюхнул еще ложку гадости.
— Меня сейчас вырвет! — Сообщила я мэтру. — Почему она так отвратительно пахнет?
— Это результат соединения экстракта цариса синего и камня гномов. Согласен, запах не лучший, но это средство самое действенное. За три недели, что остались до конца каникул, ты отрастишь волосы до мочек ушей — это уже приемлемая длина для девочки. После будет другое средство.
— Но запах!
— Потерпишь, — безапелляционно заявил мэтр, наматывая мне на голову платок. Получилось что-то вроде тюрбана. — Готово. Держи, — мэтр всучил мне банку с гадостью, — будешь мазать голову два раза в день. Как закончится, скажешь — я новую сделаю. Иди уж, страдалица.
Только за ужином, когда мы все собрались за столом, мэтр Влас вынужден был признать, что запах невыносим и терпеть его невозможно. Мой собственный нос объявил бойкот и совершенно отказывался дышать.
— С этим надо что-то делать, — заявил он, поднимаясь из-за стола. — Василика, пойдем.
Мы опять спустились лабораторию. Мэтр Влас сразу же подошел к книжным полкам, я же скромно уселась на табурет подальше от алхимических столов. К ним я подойду только вместе с мэтром!
— Это не то и это не то... Где же? Где же она? — Мэтр переходил от одной полки к другой, — неужели в библиотеку отнес? Там ее можем и не найти. А если тут посмотреть, — мэтр подошел к одному из лабораторных столов, отодвинул один из ящиков и всмотрелся в его глубины. — А, вот куда я ее положил! — Он достал очень старую потрепанную тетрадку, — мои старые рецепты! Еще со времен учебы в Академии! Так, посмотрим, что тут есть...
Мэтр провозился до полуночи, разбирая свои старые записи. Однако нашел действенный рецепт, который ему дала одна знакомая ведьма. К счастью, все ингредиенты имелись в наличии и моя голова стала пахнуть горькими луговыми травами. Но этот запах был в стократ лучше чем, тот первый.
Это средство не было столь действенным, и волосы до подобающей длины я отрастить не успею. Ну и дракон с ними, потерплю.
Еще через пару дней я оправилась окончательно от происшествия, и мэтр провел ряд испытаний моих магических способностей. Увы, он оказался прав — все стихии, кроме огненной, пропали. Точнее я ощущала совсем слабый отклик, а огонь не давал им набрать силу и проявиться. Я пыталась призвать ветер, чтобы смести опавшие листья в одну кучу. И у меня сначала это получилось. Очень тихий, совсем слабый воздушный поток поддел красный кленовый листочек, но потом откуда-то появилась огненная стена и опалила ствол могучего дерева. То же самое происходило и с другими стихиями — на смену слабому отклику стихии всегда приходил неукротимый огонь.
Мэтр сказал, что это очень плохо, ибо я теряю связь со стихиями, кроме огня. Но это дает нам шанс восстановить ее, если не в полном объеме, то хотя бы частично.
Однако, это сложно, долго и мучительно. И нет никаких гарантий на успех. Я согласилась попробовать.
Первым делом было решено нанести мне эльфиские руны, означающие стихии (кроме огня, разумеется). Это должно было мне помочь поддержать ту тонкую связь с ними, что еще осталась, а со временем и укрепить ее.
Не вышло.
Использовали специальную несмывающуюся краску для татуировок. Знаки рисовали кистью, но краска просто не ложилось на кожу. Стекалась в кляксу или же капала на пол тоненьким ручейком. Мастер тату, солидный гном (и где только мэтр его откопал в наших-то краях?), уверял, что у него самые лучшие составы. И поведение его краски изрядно его же удивляло. Он раз за разом выводил сложные красивые закорючки, но результат был один. Мой неукрощенный драконий огонь защищал свою территорию. От эльфиских рун пришлось отказаться.
Мастер Дарий Малах, как только узнал, в чем дело, предложил попробовать нанести гномьи рисунки. У них нет символов, которые бы прямо обозначали ту или иную стихию, но нам это как раз и надо, что бы обмануть мой огонь.
На моей руке сначала появилась елка — знак земли, затем хитрозакрученная спираль — ветер, и последними три волнистые линии друг под другом — знак воды. Сами по себе эти знаки были пустышкой, простым рисунком. Для наполнения их магической силой требовалось нанести гномьи заклинания. Мэтр Влас и мастер Дарий долго обсуждали, что именно необходимо нанести и как (оказывается, что мэтр неплохо разбирается в гномьем языке и очень бегло говорит на нем). Не сработало! Как только на моей коже появился первый магический знак, уже высохшая краска снова стала жидкой и стекла на пол.
Затем были руны Маару, орочья символика и руны, иероглифы государства Виджая, каллиграфия северных человеческих стран, викинговские руны, даже драконьи иероглифы. Результат был один!
Попытка набить мне настоящую татуировку тоже ничего не дала. Мое запястье охватывал огонь и выжигал, внесенную под кожу краску.
Уже изрядно утомленный мастер Дарий вдруг внезапно спросил:
— Кажется, у вас, четырехстихийников, есть какой-то специальный знак, объединяющий все четыре стихии?
Мэтр Влас открыл рот и выпучил глаза, затем ударил себя ладонью по лбу и куда-то умчался. Вернулся быстро, держа в руках тонкую книжицу.
— Мастер Дарий, только в знак величайшего доверия. Все-таки знак тайного общества. — Мэтр Влас положил книгу на стол. На обложке было изображено что-то необыкновенное, заключенное в Круг Вечности.
Мастер татуировок согласно кивнул и принялся изучать символ. И я вместе с ним.
Присмотревшись повнимательнее, я различила человеческие знаки стихий. Они были так тесно переплетены и плавно переходили друг в друга, что было не понятно, где заканчивается один и начинается второй. Это было странно! Тем более, что огонь и вода — чистые антагонисты. Но здесь, на рисунке, они были тесно сплетены и неразлучны, заключенные в Круг Вечности. Круг вечной жизни, круг вечного равноправия, круг вечной зависимости друг от друга... Этот знак можно было понимать как угодно.
Пока я разглядывала знак, мастер Дарий уже измарал пять листов, тренируюсь в нанесении символа. Оказывается его можно нарисовать всего тремя плавными движениями.
— Я готов, — сказал мастер тута минут через двадцать. — Давайте посмотрит, что из этого может получиться.
Первым на моем запястье появился Круг Вечности. Сам символ мастер Дарий начал рисовать со знака огня, что логично — огнем начнем огнем и закончим.
Краска долго не хотела высыхать, но и в бесформенную кляксу не скатывалась. Было ощущение, что мой огонь не знал, что делать с этим странным символом. С одной стороны, знак огня заключенный в Круг Вечности. Вечный Огонь. Что может быть лучше! С другой, в рисунке присутствуют и другие знаки стихий. И рисунок так сложен, что невозможно выделить, где находится каждый конкретный знак. Они друг в друге. С третье стороны, вообще можно сказать, что никаких знаков стихий в рисунке нет — просто красивая абстрактная картинка в круге и не более. Похоже, мой огонь решил именно так — краска впиталась в кожу и высохла.
Все облегченно вздохнули. Мастер Дарий сразу же засобирался домой, мэтр Влас отправился его проводить.
Пока мэтр отсутствовал, я разглядывала знак. Красивый и ничего лишнего нет. Автор был явно знатоком своего дела! И все-таки я не ощущала в себе никаких изменений. Связь со стихиями была столь же слабой.
— Чего так тяжко вздыхаешь? — мэтр вернулся как-то неожиданно.
— Вы напугали меня, — надула я губки, а потом пожаловалась, — я не чувствую никаких изменений.
— Их и не должно быть, Василика. Это не магический знак.
— Как?
— Точнее магический, но слабый. Очень слабый — человеческая магия слабее твоего огня. Она не сможет его укротить.
— Что же делать тогда? Зачем мы его нанесли?
— Эксперимент. Я хотел посмотреть примет ли его твой огонь или нет. Принял, и это очень хорошо! У меня возникла идея! Нам требуется нанести тебе именно эльфийские руны — в плане управления стихиями это самые сильные знаки. Плюс твоя на две трети эльфийская сущность — все это должно помочь укротить огонь и восстановить связь с другими стихиями. Самими рунами в чистом виде мы не можем воспользоваться — сама видела, что из этого выходит. Поэтому тебе, Василика, следует подумать и нарисовать что-то подобное, — мэрт кивнул в сторону стола, где до сих пор лежала книга со странным знаком на обложке.
— Мне?
— Тебе, тебе.
Я нахмурилась. Мэтр Влас подошел ко мне, опустился на оклеено, так что бы сравнялись в росте, взял мои ладони в свои и очень серьезно сказал:
— Я могу подумать и нарисовать требуемый знак и сделаю это в сто раз быстрее, чем ты, но не буду этого делать. А знаешь почему? — В ответ я показала головой, и мэтр сам дал ответ на свой вопрос, — а потому, что проблема восстановления способностей, это, прежде всего, ТВОЯ проблема. Это нужно ТЕБЕ. Ни мне, ни Алеку, а именно тебе. Не стоит перекладывать свои проблемы на чужие, хоть и виноватые, плечи.
Молчу. Понимаю, что мэтр прав. Абсолютно прав.
— Я хочу, чтобы ты стала сильным магом, умеющим решать свои проблемы самостоятельно. Если ты не научишься делать этого сейчас, то не научишься никогда. Ну, не обижайся, Василика.
— Я вовсе не обижаюсь, — уверила я его, — но я совсем ничего не знаю о рунной азбуке эльфов. Как я могу что-то нарисовать? Мне нужны учебники и консультации, наверно, тоже понадобятся.
— Это не проблема, — поднялся мэтр, — всем необходимым я тебя обеспечу. И если запутаешься — проконсультирую. Не беспокойся, разберешься! Эльфийских рун всего двести сорок девять.
Потрясенно смотрю на мага.
— Пойдем уже. Время — давно обед прошел, а кое-кому нужно питаться, как следует!
ЕДА. Я тут же забыла про эльфийские руны и первой выбежала за дверь.
На следующий день Найдин собиралась домой. Ее вызвал лорд Райзенде, которому мэтр Влас постоянно докладываю о моем самочувствии. Оно, как назло, с каждым днем становилось все лучше и лучше, и отчим решил, что Найдин необходимо вернуться назад. Тем более близился Праздник Урожая и требовалась ее помощь в приготовлении к празднеству. Я не огорчилась — все равно через пару дней и мы планируем покинуть дом герцога.
Перед самым отъездом Найдин попросила мэтра Власа еще немного подождать. Мы отошли от провожающих достаточно далеко, так, чтобы нас никто не мог услышать.
— Лорд Родерик, если узнает, что я вам сказала, будет страшно гневаться. Но я считаю, что они не вправе скрывать от вас...
