— Лэнгли, угомонись! Тебя ведь, никто не осуждает за то, что ринулась на помощь товарищу. Просто не надо так рисковать, поддаваясь эмоциям. Это прямой путь к поражению и гибели. — а выглядит сейчас Лэнгли довольно необычно и... привлекательно. Рыжая грива собрана в два пучка, левый глаз закрывает аккуратная серо-зелёная повязка. Прям, как в сериале. Хотя, нет, в жизни она куда симпатичней. Насколько мне известно, с глазом у Сорью всё, вроде бы ничего, только вид у него не очень презентабельный. Понятно, почему Аска, так много уделяющая внимания своему внешнему виду, предпочла смотреть на окружающее одним глазом, нежели шокировать окружающее (точнее окружающих) налитым кровью глазным яблоком.
— Опять ты за своё, Икари! Сколько можно быть таким занудой, а?! — от моей реплики немка буквально подпрыгивает на месте. — Я, между прочим, из-за тебя так рисковала. Как увидела, что твою Еву на полмили в воздух взрывом подбросило, так и пошла в атаку. Что бы... Что бы отомстить за близкого человека...
— ...?!! — от услышанного, я потерял дар речи. Фигасе! Такое услышать от Лэнгли. — Э-ээ... Аска, ты...
— Да-да, ты для меня — самый близкий друг. Ближе тебя у меня только родители и Кадзи. — Сорью внезапно покраснела, почти сравнявшись цветом своего лица с окрасом шевелюры. — Ты, конечно, солдафон, зануда, заумник и озабоченный извращенец... Но — ты мой друг. Самый близкий... И... я... не хочу тебя терять...
Вот тебе и раз! Такого признания я уж точно не ожидал. Гм, а что дальше? Ведь от близкой дружбы до любви один шаг... Так, стоп! Виктор, ты это о чём?! Долг важнее всего! А, о любви и красавицах начнём беспокоиться уже после победы.
— Э-ээ... Спасибо тебе, Аска... Ты ведь уже второй раз меня спасаешь...
— Да не за что, Син. Знаешь, я, пожалуй, пойду...Устала что-то... — похоже, Лэнгли смущена не меньше моего.
— Да-да, конечно, Аска, выздоравливай поскорей.
Задумчивым взглядом я провожал Сорью, которая сейчас двигалась как-то неловко и... Неуклюже, одним словом. Надо, же! Что это, интересно, с ней такое произошло?! Надо будет каким-нибудь способом выяснить у окружающих, не произошло ли чего значимого за время моего валяния на больничной койке. Наверняка, что-то да выясню. Занятый подобными рассуждениями, я даже не заметил, как оказался на ногах. Фигасе! Утром, когда попытался проделать подобное, то потерял уйму времени, нервов и получил немалую дозу болезненных ощущений.
Но долго переваривать увиденное и услышанное не дали. Стук в дверь прервал мои мучительные размышления. Блин, похоже, сегодня у меня будет день посещений! Немного раздражённо гаркнул. — Да, войдите!
В дверь просунулась черноволосая голова. Э-ээ, да это же Нагиса Каору!
— Взводный, привет! Как состояние? Ого, да ты уже на ногах!
— Привет, Нагиса! Чувствую себя более-менее чтобы начать пытаться перемещаться. — раздражение мигом улетучилось — Нагиса, как и её сестра-близнец — фонтан оптимизма и жизнерадостности. Даже сейчас, с обмотанной бинтами головой и рукой на перевязи.
— Более-менее? Значит, до свадьбы всё заживёт, раз ты уже сейчас трепыхаешься! — МиниМи с пыхтением доковыляла до стоящей возле койки табуретки.
Глядя на её неуклюжие попытки приземлиться, я понял, что Каору тоже действительно нехило досталось.
— Тебе что, уже разрешили ходить? — быстро же она, однако оказалась на ногах. Или у неё как у меня такая же ускоренная регенерация?
Нагиса весело рассмеялась. — Нет, конечно, мне строго предписано соблюдать постельный режим.
Так, а это не дело так рисковать своим здоровьем!
— Тогда почему ты разгуливаешь по больнице, а не лежишь в койке, младлей? — вот ведь блин, кот из хаты — мыши в пляс. Не успеешь оставить бойцов на пару дней, как тут же дисциплина летит ко всем...
— Если нельзя, но очень хочется, то — можно. — Нагиса весело подмигнула и наставила на меня указательный палец. — А тебя, взводный, если начнёшь корчить из себя свирепого боцмана, я возьму и поцелую. Взасос. Тем более, учёные утверждают, что поцелуи полезны для здоровья.
— Нет!!! — я в непритворном ужасе отшатнулся от мечтательно зажмурившейся Миними. — Не надо! А то ещё Мисато заскочит в этот момент, тогда, точно, вовек не отбрешемся.
— И что? Нам, как героям, спасшим в тяжёлом бою Геофронт и всё человечество, можно. Так что... — Каору озорно высунула язычок.
— Ну, на счёт проявленного героизма.... — я попытался сохранить вертикальное положение с наименьшими энергозатратами и неудобствами. — Ты молодец, Нагиса, — столько продержаться против двух ангелов. Да же я в своём первом бою на такое вряд ли был способен.
МиниМи отмахнулась, слегка порозовев от полученной похвалы. — Ой, да ладно, не принижай себя. Ты-то в бой пошёл так сказать "прямиком из теплушки", а меня сколько натаскивали и тренировали. Так что, получается на самом деле, я почти облажалась. Кто по-настоящему молодец, так это — Рэй! Твоя сестрёнка — золото. И ангела прикончила и ядро при этом достала.
— Это верно, мне самому, как не старался, не получалось, а Рэй смогла. Правда, в нерабочем состоянии.
— Фигня, главное, что не обломки. Дарёным коням в зубы не смотрят. — внезапно, Нагиса замолчала, собираясь с духом. — Син, я ведь чего пришла...
Так! Сегодня, я, гляжу, день смущённых девичьих мордашек! Господи, только бы ещё и она не призналась в близкодружественных чувствах, а то и ещё в чём-нибудь посерьёзней! После Аски я такого не перенесу.
— Синдзи, спасибо тебе за то, что спас меня. Ты ведь тогда рисковал по-настоящему... И сейчас лежишь в госпитале с такими ранами из-за меня — такой тихой и смущённой Нагису я ещё не видел.
Блин, похоже, тоже начинаю краснеть. По крайней мере, температура кончиков ушей у меня что-то подозрительно повысилась
— Не за что, Нагиса. Я, ведь, за любого, кто со мной рядом сражается, порву врага на британский флаг, надо будет — рискну жизнью не колеблясь.
— Именно, поэтому, ты — командир. — МиниМи внимательно посмотрела мне в глаза. — Хотя, сдаётся мне, иногда и сам не рад этому.
— Ты права, слишком уж много обязанностей лежит на командире, даже на таком липовом как я. — проворчал, морщась от прострелившей через всю ногу боли. Нет, это не дело — пяти минут не простоял, а тело уже просит покоя. И это с костылём! Эдак мне что, пару недель, как врачи говорили, придётся раскатывать в кресле каталке?! С другой стороны, в том состоянии, в котором я сейчас нахожусь, кресло-каталка очень даже неплохой вариант.
Вот же гадство! Даже такая простая операция, как принятие горизонтального положения на кровати теперь сопряжена с болевыми ощущениями и сопутствующими им утомительной вознёй.
— Давай помогу, взводный, а то ты так до вечера провозишься. — МиниМи не захотела безучастно наблюдать за моими попытками возлечь на больничное ложе.
— Ну попробуй, если сможешь. — сама то она тоже не лучшей форме. И, вообще, два пилота Евангелиона являли собой иллюстрацию к меткому народному определению — "полторы калеки".
Внезапно, мой взгляд остановился на выглядывающих из-под больничного халатика слоях бинта, туго обхватывающих (и тем самым, невольно подчёркивающих) грудь Нагисы.— Сильно тебе досталось, МиниМи?
Та проследила за направлением моего взгляда и грустно вздохнула. — Порядком. На груди, похоже, конкретный шрам останется.
— Ну, ничего, до свадьбы заживёт.
— Зажить-то заживёт, но всё равно придётся косметическую делать. Если выживу и война закончится. — тут Нагиса снова вздохнула, еще печальней прежнего.
— Ну, не думаю, что война будет длиться бесконечно долго, ты главное — сама уцелей. — мда, утешитель из меня сейчас...
И тут повреждённая коленка окончательно подвела. Чтобы не грохнуться фэйсом об пол, я вынужден был ухватиться за ближайший более-менее устойчивый предмет. Которым оказалась... МиниМи. Руки в поисках опоры сами сомкнулись на девичьей талии. А Нагиса, дабы не полететь наземь вместе с тушкой своего командира, в свою очередь, вынуждена была обнять меня. И попыталась рывком выпрямиться. Каким чудом ей это удалось, не знаю. Но, в итоге, мы оказались в весьма двусмысленном положении. Силой инерции меня прижало к Каору. И со стороны это выглядело как самые натуральные страстные объятия. Хотя, обнимать такую симпатичную особу, как МиниМи было, гм, честно сказать, приятно.
И всё бы ничего, если бы не проклятый закон подлости! В соответствии с которым, леший принёс Мисато Кацураги в мою палату именно в этот момент. Мы как раз пытались сохранить взаимное равновесие, крепко обхватив друг друга, когда в дверях появилась командир. И тотчас больница огласилась торжествующе-возмущёнными кацурагинскими воплями:
— Нет, ну вы только посмотрите на них!!! Еле живые, а уже зажимаются! Я так и знала!!!....
* * *
— Я так и знала!!! Ну, любовнички, вот вы и попались!! На счёт Синдзи всё понятно — променял меня на МиниМи! Со мной ничего не светит — так ты, паршивец, на ровесницу переключился! — вот зараза, теперь в могилу загонит своими подколками. Scheisse!
— Мисато, не доводи до греха, а то за табельный возьмусь! — одновременно пытаюсь отстраниться как можно подальше от МиниМи. Чего доброго, поведясь на подначки Мисато, ещё и целоваться полезет. Командир — провокаторша ещё та.
Увы, но угроза моя пропадает втуне:
— А ты, Нагиса, паршивка! Не успела очухаться, а уже помчалась к Сину целоваться! — продолжает тем временем распалятся моя опекунша. — Я тут сутками не сплю, по всему Токио-3 ношусь как заводная, а они, тем моментом, уже....!!!
Но МиниМи, продолжая обниматься, быстро переходит в контратаку:
— Старшая сестра, у нас же с тобой одна кровь! Поэтому, мы и ведём себя схожим образом!
— Что-о-о?!! — сверкнула глазами насторожившаяся Кацураги. — Ты на что это намекаешь, паршивка?!! Что бы я... Да я никогда за парнями не бегала!
— Ну, да, действительно — сейчас парни за тобой бегают, — ехидно подтвердила Каору и тут же нанесла коварный удар. — А, скажем, в юности, ты, наверное, приударяла за мальчишками так, что пыль столбом стояла.
Есть — накрытие и попадание! Свершилось отмщение моему позору.
— Да я... — моя опекунша буквально задохнулась от возмущения.
— Ты, именно, ты. — улыбаясь возражает МиниМи, наконец-то отстраняясь от меня. — Лучше помоги нашему герою лечь в койку. А то, мне, израненной, одной с ним не управиться.
— Та-ак, в койку, понятно ... — ого, как у командира глазёнки засверкали! Сейчас отмочит что-нибудь такое...
Нее, срочно надо найти ей мужика. Да и Нагисе с Аской — тоже. Чтоб весь наш баБардак разом угомонился.
— Я серьёзно, Мисато. — внезапно, прекратив ухмыляться, продолжила Нагиса. — Он, только что, чуть было на пол не грохнулся со всего маху.
— Ню-ню. Так я вам и поверила. — майор скептически хмыкнула. Но, всё же, помогла Каору уложить многострадального лейтенанта Икари на кровать.
— Ну, вот, порядок. — Миними поправила подушку и, неожиданно, наклонилась к моему лицу. Сердце ухнуло куда-то в пятки, а сам оказался не в силах отвести взгляд от неумолимо приближающегося красивого девичьего личика, от полуприкрытых глаз и чуть приоткрывшихся пухлых губ. Млять, НЕ-ЕТ!!!
"Не убегать, не убегать, не убегать!" внутри торжествующе запрыгал Младший. Вот, гад, тебе это нравится! Дождался желаемого, братишка?!
— Ыыи-иии! — доносится сбоку — краем глаза замечаю как Мисато, вся подавшись вперёд, с горящими от нетерпения глазами ждёт кульминации сего зрелища. Всё, хана!
Внезапно, Нагиса, остановившись в нескольких сантиметрах от цели, широко раскрыла тёмно-карие глаза и взглянула прямо в расширенные от ужаса зрачки своего взводного. Выпрямилась, озорно подмигнула, высунула язык и... по мисатински взъерошив мне волосы, с наигранным сожалением в голосе изрекла:
— Знаешь, взводный, сейчас, может и поцеловала бы. Но, не стану (два вздоха : один — облегчения, другой — разочарования), а то, боюсь, старшая сестрёнка не выдержит, приревнует и схватится за свой УСП.
— Что?!! — взвилась командир, раздосадованная таким обломом.
Собравшись с силами, я съязвил. — Да-а, Мисато, что ни говори, а она, действительно — твоя сестра.
— Молчи, предатель!. — Кацураги безуспешно пыталась придать своему лицу свирепое выражение. — Такой измены я тебе точно не прощу.
— Мда-а, ревность обманутой женщины — страшная штука. — наигранно-печально вздохнула Каору.
— Паршивка!!! — рявкнула Мисато, еле сдерживалась, чтобы не заржать во всю глотку. — А ну-ка, марш к себе в палату! Тебе что врачи сказали?! Постельный режим! Попробуй ещё у меня пошляться по госпиталю, негодяйка! И завтра же чтобы бы готов твой рапорт о бое с Израфиилами.
— У-оо-уу! — разочарованно взвыла МиниМи.
— Никаких уууоу!
— Есть подготовить рапорт, товарищ майор! Разрешите идти, товарищ командир!
— Иди уже, негодяйка! — махнула рукой Кацураги. — И прекрати злоупотреблять своим родством со мной!
— Всё-всё, оставляю вас наедине, голубки — коварно захихикав, Нагиса устремилась к выходу. — Ещё наболтаемся, взводный.
Смотрю на них и любуюсь — хороши, чертовки. Обе. Мда, не завидую я тем мужикам, которым они достанутся!
Уже на пороге она внезапно обернулась и самым мелодичным голоском пропела:
— Кстати, целоваться с командиром можно и лежа в кровати. Даже, в своей. Пока-а, Сииндзии!
— Рррррр!
Через закрывшуюся дверь палаты донеслись быстро затихающие раскаты девичьего хохота.
Ффух, от одной провокаторши избавились, как бы теперь вторую утихомирить.
Внезапно, командир расхохоталась таким же звонким смехом:
— Вот так-то, Син. Пять-ноль в пользу Мисато и ко. С двумя Кацураги тебе ни за что не управиться.
— Да уж... — страдальчески вздымаю очи к небу. — И за что мне такое наказание?
— Невинный ты наш! — подколола Мисато
— Интересно, — я задумчивым взглядом окинул стройную фигуру командира. — Мисато, а какой ты была в её возрасте? Наверняка, такой же взбалмошной и коварной?
Кацураги посерьёзнела. В глазах появилось странное тоскливо-задумчивое выражение.
— Да почти такой же. До той самой экспедиции... — она прерывисто вздохнула. — Знаешь, Син, я ей завидую. У неё есть всё что, чего не было у меня — любящие родители, нормальное детство, нормальная юность... Мда, наверное, на её месте я стала бы такой же.
— Только вот, вряд ли бы, научилась так же хорошо готовить. — не удержался и съехидничал я.
— Синдзи! — надулась командир. — Какой же ты грубиян.
— Извини, но я говорю правду, какая она есть.
— Ты не исправим. — покачала головой девушка. — Понимаешь Син, Нагисе на самом деле повезло — ей не довелось повторить мою судьбу.
— Зато теперь судьба рассчитывается с ней оптом. Руками Израфиила.
— Ты прав, Син. — Мисато снова мрачно вздохнула. — И, боюсь, одним Израфиилом дело не закончится. Она — пилот Евангелиона, а, значит, рискует погибнуть или покалечиться в очередном бою.
