Все пути мира

— Нет, — мотнул головой Тин, — не моя специализация. Я чистый стихийник.

— Жаль, — опечалился князь. — Впрочем, я не особо и рассчитывал. Конечно, расследование будем вести и дальше, я взял его под свой личный контроль. Придется изучить все контакты старого мага, чтобы понять, он ли связан со смертепоклонниками, или кто-то из его учеников. Беда в том, что после выходки Анитхи все они теперь настороже.

— Что будет с ней?

— Ссылка в деревню под надзор. Будет полезные травки выращивать. По общему закону. Хотя, конечно, с учетом того, что преступление совершено в княжеском дворце против моих гостей, его можно приравнять к измене. Это смертная казнь. Но я все же считаю, что такого рода глупость надо лечить трудом на благо общества, раз уж обошлось без фатальных последствий. Вы ведь не возражаете?

— Нет, — Тин усмехнулся, — пусть лечится.

— Но главное, — продолжил Аутар, — нам нужны дальнейшие исследования магии смерти — чтобы знать, как защитить людей... к примеру, от таких неприятных вещей, как та, с которой вам пришлось бороться в источнике. Ведь это может повториться в любой момент и в любом месте.

— Как вы знаете, я написал деду, советнику Аиросу.

— В прошлый раз вы не называли своего настоящего имени.

— И не показывал своего настоящего лица, — криво улыбнулся Тин. — Просто не мог.

— Однако теперь я понимаю, откуда взялось утверждение, что семья ваша достаточно влиятельна, чтобы воздействовать на ход событий. От себя же хочу заверить, что если понадобятся денежные вложения в исследования, то талвойская корона тоже не останется в стороне.

Тин только покивал, а про себя подумал, что если академики сочтут, что от этих исследований есть какая-то выгода, то изыщут средства и без талвойского князя. Другое дело, что в Велеинсе им не позволят развивать опасное новое направление безо всякого надзора, благо среди высших аристократов хватает магов, не всегда сильных, но обязательно обученных — проконтролировать смогут.

— И, — продолжил князь, — для связи со мной, — с этими словами он протянул Тину шкатулку.

— Почтовая? — понимающе спросил парень.

— Совершенно верно. Одна из пары, и сообщения могу читать только я. А теперь я вас оставлю. Гуляйте, отдыхайте, посмотрите наконец нашу столицу — здесь есть на что полюбоваться. Когда лучше прислать к вам моего садовника?

Тин прикинул: трех часов на прогулку по Ашве должно хватить, дольше он все равно не сможет любоваться красотами города — либо устанет, либо все-таки поддастся тревожным мыслям. Да и вообще нет смысла задерживаться в Талвое сверх необходимого.

— После обеда, — решил он, — пусть заходит после обеда. Я надеюсь уже завтра отправиться в путь.

— Что ж... Не смею вас задерживать. Мне и самому на руку, если вы быстрее окажетесь в Велеинсе. Дал бы охранную грамоту для Фирны, но боюсь, с ней будет хуже, чем без нее. Тем более, как я понял, с фирнейской охранительной управой вы дело уже имели...

— Имел, — усмехнулся Тин, — не скажу, чтобы это было приятно, однако тоже обошлось без фатальных последствий. Надеюсь, что и теперь обойдется.

Тин действительно потратил два с лишним часа на прогулку по талвойской столице: обошел сияющий белизной княжеский дворец, посетил великолепный дворцовый парк, прогулялся до квартала магов, которые предпочитали селиться поблизости друг от друга... а может, это просто остальные жители, обделенные даром, опасались обитать рядом с магами, потому и образовался такой квартал. Там действительно было интересно — разноцветные башенки, буйная растительность вокруг, пестрый дым из труб — развлечение для зевак-прохожих, как и витражные окна, которые в настоящих рабочих помещениях могли магам только помешать.

Тину это казалось странным, в Велеинсе к магии и магам относились иначе — без явного опасения, но и без лишнего восхищения, а магам не было нужды привлекать к себе внимание всякими фокусами.

Обедал он своей комнате в одиночестве. Князь, конечно, пригласил его к своему столу, но не настаивал, предоставил выбор. И Тин решил, что вот такой — усталый от прогулки и слегка ошалевший от впечатлений — он князю не собеседник.

А после обеда явился обещанный маг-садовник, который оказался пухленькой улыбчивой женщиной средних лет.

— Вилна, — представилась она и тут же перешла к делу: — князь говорил, вам нужны авелеи. Я вам вот что скажу, юноша: в Велеинсе авелея будет расти только в комнатах или в оранжереях, климат у вас не тот, так что высаживать в открытый грут не советую.

Тин еще и понять толком не успел, о чем это она, а женщина уже вытаскивала из корзины какие-то странные предметы, вроде бочонков, слепленных из серо-зеленого материала, и расставляла их на столе. Бочонков оказалось не меньше двух дюжин.

— В каждом, — бойко поясняла она, — семечко авелеи, готовое к росту. Но взойдет оно, только если вы сами этому поспособствуете.

— Как?

— А вот послушайте. Перво-наперво, перевозить будете в коробе. Сейчас я их на свет выставила, чтобы показать, а потом мы с вами спрячем их... вот сюда, — садовница движением фокусника извлекла из своей бездонной корзины сундучок с тонкими стенками, — он обработан специальным составом с добавлением магии, от влаги предохранит, и от жары, и от холода. В нем будущие авелеи могут храниться сколь угодно долго. А как вернетесь домой, решайте, куда сажать будете... землю возьмете любую, здесь, — она потрясла перед носом Тина одним из бочонков, — все есть, что этому растению необходимо, оно изменит почву, если понадобится. Все понятно? — тоном строгой наставницы спросила Вилма.

— Угу, — сосредоточенно кивнул Тин.

— Так вот, просто переложите эти колыбельки в землю — в ящик на окошке или в клумбу в оранжерее. И полейте. Для первого полива в воду лучше добавить капельку крови.

— Чьей? — опешил Тин.

— Для девушки цветы? — хитро прищурилась садовница.

— Для жены, — уточнил он.

— Ага, значит, вы уже связаны. Тогда ваша кровь вполне подойдет. И — вы ведь маг?

— Стихийник.

— Прекрасно, вот еще и магии своей добавьте туда же, прямо в воду. А думайте при этом о жене, о своей любви к ней, о том, как хорошо вам вместе... ну, вы понимаете, — подмигнула Вилма. — И будут эти авелеи цвести на радость вам и вашей супруге долгие годы, только поливать не забывайте — просто водой, без крови и магии, это только в первый раз нужно. Удобрять тоже не повредит, но тут уж посоветуйтесь с любым опытным садовником в ваших краях. Вот я вам тут в тетрадочку выписала всякие советы, даже не вам, а садовнику... — и женщина принялась перекладывать колыбельки-бочонки в сундучок, после чего плотно закрыла крышку, заперла на замок и почти торжественно вручила сундучок Тину.

— Спасибо! — чуточку смущенный после ее речей, улыбнулся он.

Наутро он распрощался с князем и в сопровождении Селеха отправился обратно к границе.

Глава 3. Аудиенция

Дин

Проснулась она с чувством неясной тревоги. Дернулась, подскочила на кровати, огляделась сонно, но никого постороннего не увидела.

'Никому не доверять', — напомнила себе вчерашнее решение.

За окном уже занялся рассвет, и это было, пожалуй, к лучшему, что она проснулась до прихода горничных. Тревога диктовала свои правила, и Дин решила следовать им неукоснительно: умывшись, надела под нижнюю сорочку потайной поясок, в котором хранила неприкосновенный запас из нескольких серебряных монеток. Туда же добавила запасные иглы для хтыня, крохотный флакончик со снотворным, который тоже получила от Лекши, а еще — обручальное кольцо, которое она тоже не хотела никому показывать. Теперь, когда Лесного было уже не дозваться (а она попробовала еще раз, без всякой надежды, просто на всякий случай), а Тина рядом не было, приходилось полагаться только на себя, на собственную предусмотрительность.

Письмо, к сожалению, в поясок не помещалось, и Дин, повздыхав, порвала его на мелкие клочки, а потом приоткрыла окно и отпустила в полет. Письма было жалко, но правила есть правила, и если уж приняла решение следовать им, то не стоило отступать. А слова Тина она запомнила и сохранит в своем сердце. Так, кажется, в романах пишут?..

Покрутив в руках приготовленное с вечера платье, Дин не решилась облачаться в него самостоятельно, опасаясь запутаться в ворохе тканей: все же покрой у наряда был достаточно причудливым. Поэтому, когда в дверь, постучав, ввалилась горничная — кажется, именно та, что поначалу была настроена доброжелательно, — Дин ждала ее на диванчике, успев накинуть поверх сорочки халатик, который нашла в гардеробной.

В руках девица несла поднос с завтраком. Водрузив его на стол, горничная сдернула с подноса салфетку, и комната тут же наполнилась ароматом свежей выпечки, а Дин осознала, как она была голодна — ужина-то накануне ей не досталось.

Дин полагала, что на время завтрака девушка ее покинет, но не тут-то было: то ли здесь так было принято, то ли служанка таким образом еще раз решила продемонстрировать свое отношение к гостье, а потому стояла и сверлила взглядом, так что бедной Дин кусок в горло не лез.

— Может, составишь мне компанию за завтраком? — Дин решила попробовать наладить отношения.

— Не положено, — поджала губы девица.

— А мы никому не скажем, — подмигнула Дин.

Чашка, конечно, была только одна, а вот булочек вполне могло хватить на парочку некрупных девушек. А гоничная тоже не отличалась ни великим ростом, ни комплекцией — такая же мелкая и худая, как сама Дин. Видно было, что девушка в раздумьях: и хочется подружиться с гостьей, и мешает что-то. И наверняка это 'что-то' — вовсе не запреты на разделение трапезы с господами, а то, что вчера изменило ее настроение.

В конце концов девица прикусила губу и аккуратно уселась на краешек стула. И даже булочку одну взяла, не без опаски поглядывая на Дин.

— Меня зовут Динэя, — по некотором размышлении она решила представиться вторым именем, но полным, а не коротким, которое было только для нянюшки... и для Тина. Ну и еще для тех, кто знал ее только мальчишкой. — А ты?..

— Яра, госпожа.... госпожа Динэя. А можно спросить? — набралась смелости девушка.

— Спрашивай, конечно.

— Откуда вы пришли?

— Из Велеинса.

Девушка в немом изумлении уставилась на Дин:

— А где это? Я не знаю такого места в Пределе.

Слово 'Предел' Дин уже слышала, а потому не могла не заинтересоваться:

— А что такое Предел?

— Ну... — растерялась горничная. — Мы здесь живем. Есть Предел и есть внешний мир. Но сюда из внешнего мира попасть нельзя... так я раньше думала, — при этих словах на лицо Яры набежала тень.

— Я попала сюда через зеркало, — пояснила Дин, не вдаваясь в подробности.

— Ну понятно, что зеркало... многие зеркалами ходят. Все, в ком хоть капля дара есть.

— И ты тоже?

— У меня дар совсем слабенький — мне нужно долго сосредотачиваться, вспоминать место в подробностях... Проще ногами прийти. Все равно я, кроме дворца, почти нигде не бываю.

— Интере-э-эсно, — в задумчивости протянула Дин, допивая последний глоток тягучего молочного напитка.

— Ой, госпожа Динэя! — спохватилась Яра. — Надо же вас к встрече с ее величеством подготовить!

Подготовка состояла в надевании платья и тщательном разглаживании и распределении многочисленных складочек, после чего горничная взялась за прическу. Прежде у Дин никогда не было личной горничной, даже в доме отца. Сначала за ее волосами ухаживала нянюшка, потом Дин сама научилась плести простую косу, а настоящую прическу ей сделали лишь однажды — в тот день, когда она выходила замуж, и она до сих пор с содроганием вспоминала, как мачехина горничная Нэйка драла ее кудри.

Зря она боялась: у Яры, в отличие от Нэйки, руки оказались золотые, причесывала она совсем не больно. Только удивилась, подняв пышную волну волос и обнаружив под ними то, чего не ожидала:

— Ой, госпожа, у вас уши, как у человека!

— Ну-у, я вообще-то и есть человек, — осторожно ответила Дин.

— Какой же вы человек? Люди зеркалами не ходят. Я читала. Или вы полукровка?

— Ну, — уклончиво ответила Дин, — можно и так сказать.

Если вообще о той капли крови древних, которая течет в ее жилах, допустимо заявлять, что это половина. А людей здесь, значит, вовсе нет, — поняла Дин. Ведь горничная о них только 'читала'.

Больше они ничего толком обсудить не успели: Дин сомневалась, какие вопросы она может задать, а какие вызовут настороженность, и потому больше никаких и не задала — отложила на потом. Возможно, беседа с королевой что-то прояснит.

На беседу ее опять вели чередой бесконечных коридоров. Дин пыталась запомнить дорогу, но не была уверена, что у нее это получилось. Горничная подвела ее к дверям и оставила в одиночестве столь стремительно, что Дин даже не успела спросить у нее, что делать дальше. Впрочем, долго в растерянности ей пребывать не пришлось — дверь отворилась, и навстречу Дин выплыла та самая дама, которая вчера доставила ее во дворец.

Дин на мгновение показалось, что она участвует в каком-то странном представлении, где все не те, кем кажутся на первый взгляд. Но... ведь не может же эта женщина быть королевой? Или может?!

Дама меж тем окинула гостью придирчивым взглядом, кивнула — то ли сама себе, признав, что внешний вид пришелицы соответствует ситуации, то ли Дин, чтобы следовала за ней, и вернулась в комнату, на сей раз оставив дверь открытой.

Дин нерешительно шагнула следом. Навстречу ей из глубокого кресла поднялась другая дама, и вот про нее Дин сразу же поняла: это точно королева. Было в ней что-то такое, что позволяло сразу определить высокий статус.

Эта новая дама была молода — на первый взгляд: гладкое лицо без единой морщины, безупречная фигура... Дин бы даже назвала ее — в сравнении с той, предыдущей, — красивой, если бы не виделось во всем ее облике что-то неестественное, неправильное. Какая-то фальшь.

Дин присела в реверансе.

Королева дернула плечом, словно сама эта форма приветствия была ей... то ли непонятна, то ли неприятна, и произнесла:

— Присаживайтесь, дитя мое. А ты, Риева, можешь уже идти. Оставь нас наедине.

Дама, приведшая Дин к королеве, кажется, была не слишком довольна тем, что ей велели удалиться, однако возражать не посмела — вышла и аккуратно прикрыла за собой дверь.

— Итак, дитя, тебя зовут...

— Динэя, — подсказала Дин.

— Динэя... И ты пришла к нам из внешнего мира. Ты знаешь, кто мы и куда ты попала?

— Вы... древние? — предположила Дин.

На самом деле, она нисколько не сомневалась в правильности своего ответа. Вот только королева фыркнула, услышав это слово:

— Звучит ужасно. Это люди нас так называют. Мы зовем себя первосозданными, потому что пришли в этот мир раньше людей.

— Пришли? — удивленно переспросила Дин.