Жестокие радости

— Понимаю, исполню, — на миг в глазах Юлия мелькнуло искреннее участие, но он поспешил ниже склонить голову, дабы этого не заметили. Будучи сильной натурой, Алекса мало кому позволяла жалеть себя. Вампир сильно сомневался, что входит в этот узкий круг посвященных. Поэтому он поспешил удалиться, дабы делом доказать собственную преданность.

Алекса осталась с Лазель и Полиной. Погладив подопечную по голове, вампирша попросила:

— Расскажешь тогда Юлию все, что видела.

— Да, конечно, — девушка положила голову на колени Алексы. — Я так виновата!

— Нет, милая. Твоей вины в этом нет. Никто не мог предугадать подобного, — пальцы успокаивающе перебирали короткие черные волосы. — Так что и не думай винить себя в чем-то. Ты сделала даже больше, чем могла. А сейчас лучше иди, поспи. Уже совсем скоро рассвет.

— Да... Мы остаемся здесь?

— Да. И, наверное, надолго. Так будет лучше. Иди, готовься ко сну. Я зайду к тебе.

— Спасибо.

Юная вампирша нехотя поднялась и вышла. Глядя ей вслед, Алекса пробормотала:

— Бедная девочка! Стать свидетельницей такого!

— Она справиться, — уверенно заявила Лазель, положив руку на плечо подруги. — С нашей помощью.

— Конечно, — вздохнула Магистр Города и скорее инстинктивно, чем сознательно, потерлась о руку Лазель.

— Ты-то сама как? — обеспокоено поинтересовалась глава клана Инъяиль.

— Да мне-то что? Не меня проткнули рогом, — горькая улыбка.

— Ты понимаешь, о чем я, Алекса.

— Понимаю. Но как тут скажешь? У меня словно что-то оборвалось внутри. Сергей столько сделал для меня, так мне дорог... И вот... Это больно.

Вместо ответа Лазель лишь крепче обняла подругу, а та продолжила:

— Но я не могу, не имею права расклеиваться! Еще есть шанс, и я должна его использовать. Использовать все возможное! — вампирша в сердцах ударила кулаком по колену.

— Ш-ш, ты больше не одна, — постаралась успокоить ее Лазель. — Вредно держать все в себе. Я буду рядом, я помогу, родная моя.

— Спасибо. Да, ты ведь хотела связаться с матерью, а скоро рассвет...

— Это не играет роли. Я же не Полина. Солнце не накладывает ограничений на мои способности. А вот тебе лучше отдохнуть.

— Не сейчас, позже. Пойдем, надо уложить Полину. Ей тоже не легко.

— Она справится, — уверила Лазель. Ее больше волновала сама Алекса. За внешней силой, как за броней, скрывалось ранимое сердце, хоть Магистр Города почти никогда этого не демонстрировала.

Стоило им выйти из зала, как почти сразу столкнулись с Ариэль и Габриелем. Те обеспокоено воззрились на Лазель, но та жестом показала "не сейчас!", и те сразу удалились, не желая досаждать своим присутствием.

Глава 18.

Утро добрым не бывает, я снова в этом убедилась! Проснувшись раньше Андре, я решила заняться завтраком. Уж не знаю, сможет ли он поесть после вчерашнего, но попытаться стоило.

Позвав Федора, я согласовала с ним диетическое меню для нашего больного, а также выспросила подробности о вчерашнем появлении Андре дома. Обеспокоенный домовой выложил все, как на духу. Рассказал, что маг вернулся в образе единорога, и что кровь на этом самом роге заметил, и что не в себе, кажется, Андре был. Словно с первого взгляда и дома-то не узнал.

Пока мы разговаривали и готовили, виновник нашего беспокойства так и не спустился. Поэтому, погрузив завтрак на поднос, я снова поднялась в спальню.

Андре не спал. Он сидел в центре разворошенной постели, схватившись за голову. Когда я поставила поднос на столик, маг поднял на меня абсолютно потерянный взгляд и спросил:

— Что все-таки вчера было?

— Ты совсем ничего не помнишь? — я присела на край кровати и провела рукой по его лбу. Прохладный и влажный от испарины. Температуры вроде нет.

— Помню, но очень отрывочно.

— А что именно?

— Помню, что мы, вроде, встречались. Потом... потом ты меня выхаживала, так как меня всего буквально наизнанку выворачивало.

— Да. Ты еще сказал, что тебя опоили. А что было между этим? Я оставила тебя в ресторане вполне себе вменяемого.

— В ресторане? — Андре с силой сжал виски, словно это могло помочь вспомнить, потом охнул, а его губы враз побелели.

— Что? Ты что-то вспомнил?

— Да, кровь. Много крови. Она заливает скатерть, и на мне тоже. Похоже, я совершил что-то ужасное!

— А может, это глюки от подмешанного зелья?

— Хм... Я при тебе что-то пил или ел?

— Нет, только вино пригубил. Мы не успели сделать заказ.

— Вино... Количество зелий, которые на меня подействуют, ограничено, а уж чтобы я не почувствовал ни привкуса, ни запаха... Странно.

— Может, зелье как раз коряво сработало, вот тебе и кажется всякая мерзость?

— Как бы не хотелось в это верить, но вряд ли. К тому же ты сама видела, что на мне была кровь.

— Ну, видела, — нехотя призналась я. Андре и так выглядел донельзя подавленным и расстроенным.

— Вот. Ее уж точно не глюками навеяло. И эта кровь точно не моя. Так что прогнозы малоутешительные.

— То есть?

— Боюсь, я кого-то убил этой ночью, — обреченно вздохнул Андре, пряча лицо в ладонях.

— Почему сразу убил?

— Ты же знаешь: мой рог — смертельное оружие.

На этот раз маг так нервно сглотнул, что я тут же поинтересовалась:

— Тебе опять плохо? Тошнит?

— Нет. Мне противно. Странно, что ты еще не послала меня ко всем чертям.

— С чего вдруг? — искренне удивилась я.

— Я безумный убийца. Лишил жизни ни в чем неповинное существо. Как бы там ни было, а жизнь не вернуть.

— Ты же не вчера родился, и тебе уже доводилось...

— Убивать? Да. Но на моих руках не было крови невинных, а вот теперь... Там случайно нигде черные волосы не пробиваются?

— Глупости! Это не повод становиться Проклятым единорогом.

— Менялись и из-за меньшего.

— Ну-ну. А некоторые седеют в двадцать лет. Не накручивай себя. Надо сначала вообще разобраться, что произошло, а уж потом рвать на жопе волосы, если уж так хочется.

— Умеешь ты простимулировать! — горько усмехнулся Андре.

— Уж какая есть. А вот за фразу на тему, как мне не противно, тебе вообще уши надрать нужно! Тоже мне, нашел херувима с нимбом. На моем счету не так уж мало неблаговидных поступков, всякое было, и устраивать по этому поводу трагедь не актуально.

— Но я люблю тебя такой, какая ты есть.

— А я, значит, так просто, пописать зашла? — фыркнула я, нахмурившись.

— Извини, — Андре тотчас поспешил загладить свою вину и приобнять меня.

— Что-то ты мне не нравишься, — ответила я, всматриваясь в эти синие-синие глаза.

— В каком смысле?

— Как-то уж слишком сильно повлияли на тебя эти события.

— Может, я совершил нечто гораздо более ужасное, чем помню и ощущаю?

— Ага, ты в беспамятном состоянии стырил и взорвал атомную бомбу! — фыркнула я. — Нет, мне кажется, тут что-то другое замешано.

— Что же? Я с удовольствием послушаю твои предположения, — маг выжидательно уставился на меня.

— Не знаю. Надо у кого-нибудь проконсультироваться.

— У кого? Я Верховный маг, и то в растерянности.

— Не мудрено. Тебе сейчас нужно самочувствие привести в норму. Поесть.

— Не думаю, что я смогу сейчас есть.

— А ты попробуй. Если что — займешься лечебным голоданием, не страшно. Не через силу же тебя кормить. Не тот случай.

— Спасибо.

— Пожалуйста. И полежи сегодня в кровати.

— Да мне не так уж и плохо...

— Я вижу. Одни глаза на лице остались. Ты сейчас больше на покойника похож. Что не удивительно, если учесть, как тебя полоскало.

— Так ужасно? — скривился Андре.

— Я испугалась, что ты всего себя отдашь фарфоровому другу.

— Прости.

— За что?

— Ну... за не шибко лицеприятное зрелище.

— Вообще-то я видела зрелища и похуже, так что... Я просто за тебя испугалась!

На это Андре благоразумно промолчал, но губы тронула нежная улыбка. Я не удержалась и обняла его. Мда, похоже, его недуг пробудил мой материнский инстинкт. На время. Я надеюсь.

— Я рад, что не... отвратил тебя.

— Для этого тебе придется приложить куда большие усилия, — усмехнулась я, чмокнув его в висок. — А сейчас попробуй все-таки поесть.

— Давай поднос, — смиренно вздохнул Андре.

С величайшей осторожностью он съел пару ложек бульона, похрустел гренкой и заключил:

— Нет, думаю, не стоит пока. Реакции отторжения нет, но и аппетита тоже.

— Тогда не надо. Но постарайся побольше пить, а то будет обезвоживание.

— Хорошо, — и при мне выпил стакан минералки без газа. Хороший мальчик.

После столь усеченного завтрака я велела Андре опять ложиться. Вид у него был все еще измотанно-больной. А когда лег, я коснулась ладонями его живота и стала осторожно поглаживать, одновременно с этим лаская еще и своим ветром. Андре жмурился от удовольствия, и даже сказал:

— По-моему, ты не только о выздоровлении радеешь.

— В каком смысле? Ах ты пошляк!

— Я?

— Ну не я же! Предупреждаю — и не надейся. Тебе сейчас нужен покой, а не... активные физические упражнения.

— Я могу и полежать...

— Вот именно. В кровати, зубами к стенке.

— Так всегда.

— Не ври. Все, отдыхай. Бессмысленно что-либо предпринимать, когда ты в таком состоянии.

Андре ничего не оставалось, кроме как согласиться со мной.

Глава 19.

Когда Лазель вернулась в свои покои, ее там встретили взволнованные Ариэль и Габриель, которых она отослала ранее.

— Что случилось? — не удержался от вопроса "нареченный".

— Неужели Сергей, в самом деле, при смерти? — поинтересовалась более осведомленная Ариэль.

— Сложно сказать, — ответила глава клана Инъяиль, устало усаживаясь в кресло. — Он в состоянии, близком к коме, а что из этого выйдет — даже богам не известно. Не припомню случаев, чтобы кто-то выживал после такой раны, нанесенной рогом единорога. Обычно умирают сразу. Но Сергей не умер. Жизнь все еще теплится в нем.

— Надолго ли... — протянула Ариэль, с беспокойством глядя на подругу.

— Не известно.

— Почему это так сильно взволновало тебя? — спросил Габриель. — Я думал, вернее, в клане говорили, что...

— Если не знаешь, то лучше помолчи, а не спеши с выводами, — холодно оборвала его Лазель, поднимаясь с кресла.

— Прости...

Но вампирша словно не слышала извинений, направляясь к кабинету. Уже взявшись за дверную ручку, она обронила:

— Прошу меня не беспокоить.

— Лазель, но ведь уже утро... — заботливо проговорила Ариэль.

— Это не имеет значения, — отмахнулась вампирша, скрывшись за дверью. И даже не поленилась запереть ее за собой. Так, на всякий случай. Нет ничего хуже вмешательства в контакт.

Снова в кресло. Кожаное и удобное. Да, особенно подголовник. Откинуться на него, закрыть глаза. Нет, не спать. Сон пока непозволительная роскошь. Надо сконцентрироваться и позвать мать. Вот так.

На этот раз Наиль откликается быстрее. Будто ждала.

— Лазель? — одно слово строит мысленный мост между ними двумя, не смотря на разделяющее их немалое расстояние.

— Да, это я. Мне кажется, или ты ожидала моего... контакта? — поинтересовалась вампирша.

— Было предчувствие.

— Хм...

— Ты же моя дочь. От этой связи не избавиться, — мягко заметила Наиль. — Я весь день чувствовала, что тебя что-то беспокоит. Что тебя так растревожило?

— У нас тут Сергея проткнуло рогом единорога.

— Хм. И кто раздобыл сие редкое оружие?

— Никто. Удар нанес тот, чьей неотъемлемой частью рог и является.

— Как же этот Сергей умудрился? Единороги почти не входят в контакт с другими группами, разве что с эльфами. Да и не склонны они к немотивированной агрессии. Что такого Сергей ему сделал?

— Очевидцы говорят, что ничего. Единорог словно обезумел.

— Маловероятно, но, собственно говоря, не так уж важно. Что ж, и когда похороны Сергея? Ты избавилась от своей проблемы?

— Он не умер, — почти усмехнулась Лазель. — Каким-то невероятным образом жизнь в нем еще теплится. Сергей в коме, можно сказать.

— И правда удивительно.

— Я никогда с подобным не сталкивалась.

— Хм... я тоже, но что-то слышала о паре подобных случаев.

— Что именно? Его можно как-то... вернуть в мир живых?

— Постой, ты не шутишь? Ты в самом деле хочешь помочь?

— Да.

— Но в чем тут резон? У тебя появился шанс, так зачем его портить? Тем более раз судьба сама так распорядилась. Пусть Сергей и лежит бревно бревном.

— Нет, не могу. Пойми, она страдает. Невыносимо это видеть! Если не помочь, то, боюсь, Алекса обречет себя на неотступные бдения возле этого безучастного тела.

— Такая любовь?

— Не знаю. Но есть еще и чувство долга.

— Так соблазни, отвлеки. Ты сможешь.

— Да. Но тогда она будет рваться на части.

— А при твоем способе рваться будешь ты.

— Пусть так.

— Не понимаю, ведь есть возможность...

— Я не хочу жить под грузом того, чем эта возможность была куплена, — решительно возразила Лазель.

— Что ж, ладно.

— Ты поможешь?

— Я никогда не откажу тебе в помощи, пора бы знать, — ответила Наиль с мягким укором.

— Да, но...

— Никогда. Я посмотрю в архивах клана, поспрашиваю, может, кто чего и помнит. Вроде, один случай был занесен в летописи.

— Спасибо.

— Не за что пока. Да, еще один совет.

— Слушаю.

— Вам, возможно, мог бы помочь кто-то из древних целителей. Лучше, конечно, бог из старых, но где их сейчас найдешь? А вот последователей можно отыскать.

— Спасибо.

— Ты не знаешь, Алекса уже обратилась к Владычице Ночи?

— По-моему, еще нет. Сейчас большая часть сил брошена на то, чтобы найти мерзавца-единорога.

— Желание мести мне понятно, но тут будет не легко. Единороги хоть и мирные, но от этого не менее опасны даже в человеческом облике. Будь осторожна.

— Меня и не будет среди его "загонщиков". Для этого есть профессиональные охранники и воины.

— Правильно.

— Еще раз спасибо. Ты свяжешься со мной, когда что-нибудь узнаешь?

— Непременно, родная моя. Но поиски займут какое-то время.

— Понимаю.

— Пока попробуй найти древнего целителя. Может, получится.

— Я постараюсь.

— Удачи, в чем бы она для тебя не заключалась.

Мысленный контакт завершился, возвращая вампиршу в реальный мир.

Глава 20.

Принимая во внимание последние события, я пока перебралась к Андре. Его состояние мне все еще не нравилось. Нет, физиологически все было нормально: слабость почти прошла, желудок кульбитов не выделывал, тени под глазами начали сходить. На лицо стремительный процесс выздоровления. И вместе с тем оставалось что-то смутно меня тревожащее. Какая-то загнанность и потерянность в глазах, и еще что-то похожее на обреченность.

А после одного события это состояние усугубилось. Видимо, произошел рецидив.

Мы как раз пообедали, когда мне на мобильный позвонила Иветта. К своему стыду сама я с ней не общалась с той памятной ночи. Поэтому я первым делом поинтересовалась, как у них с Евой дела.