Жестокие радости

— Скорее съелись, — усмехнулась я, прикончив пирожок и оборачиваясь.

Да, посмотреть было на что! Сочно-синие, под цвет глаз, брюки, похоже, из стрейч-атласа, уж больно тесно облегали ноги, а главное — задницу! И серебристо-серая, где-то даже отдающая в голубоватый цвет рубашка. Две верхние пуговицы расстегнуты и демонстрируют безволосую грудь. Весь наряд подчеркивает еще одну особенность: при светлых, практически белых волосах у него золотистая кожа. Вот так природа прикольнулась. А вообще получилась настоящая картинка. За такую любой глянцевый журнал удавился бы!

Никто бы не поверил, что Андре больше четырехсот лет. Нет, в горах Шотландии он не родился. А внешне выглядит лет на тридцать. И так будет продолжаться еще хрен знает сколько, он же единорог, а они живут тысячелетиями. К тому же магия тоже добавляет долголетия.

— Ты вырядился прям как на королевский прием, — улыбнулась я, приобняв Андре.

— Ну... просто хотелось соответствовать, — почти застенчиво ответил он.

Я оглядела свои черные брюки, белую шелковую блузку и черный же жилет и поинтересовалась:

— Чему?

— Скорее кому. Тебе, конечно, жемчужина моего сердца!

— Да ладно. Я никогда не была фанатиком одежды.

— Это не мешает тебе сногсшибательно выглядеть!

— Льстец! — фыркнула я, все-таки целуя этого безобразника.

Именно в этот момент в дверь позвонили, и я подумала: как хорошо не пользоваться яркой помадой, которая сейчас размазалась бы ко всем чертям! Мы пошли открывать.

Нехорошо заставлять гостя ждать. Тем более такого гостя! Не каждый день к вам на ужин по-дружески заглядывает Смерть. И это не прозвище, а отражение сути вещей.

Глава 5.

Танат, а именно это имя нравилось нашему гостю больше всего, предстал во всем своем простом великолепии. Деловой костюм-тройка угольно-серого цвета, просто идеально подогнанный, что не сложно при такой идеальной фигуре, белая рубашка, серый шелковый галстук. По плечам разметались крупные золотые кудри, безупречное лицо без признаков излишней растительности. Да, Смерть блондин. И если что-то и выдает его суть — так это глаза. Когда не приглядываешься, то все нормально, но стоит вглядеться — и сразу кажется, что стоишь на краю бездны. Все время мира отражается в этих глазах.

— Вечер добрый, Андре, Лео, — Танат чуть поклонился, переступая порог дома. — Заранее прошу меня простить. В последний раз я был на подобном мероприятии, кажется, еще в позапрошлом веке.

— Это просто дружеский ужин, — улыбнулась я. — Церемонии ни к чему.

— Но нарушать все правила и обычаи подряд — ужасно невежливо, — продолжал настаивать Танат.

— Вы никогда не были уличены в этом, — улыбнулась я.

Мы прошли в гостиную, и Андре, как радушный хозяин, исполнял обязанности провожатого, а я продолжала занимать гостя разговором:

— Как проходит ваш отпуск?

Я не оговорилась, этот факт действительно имеет место быть. Раз в несколько тысяч лет Смерть устаивает себе своеобразный отпуск. Конечно, без сложения "обязанностей". Танат на век появляется на Земле в теле смертного. Опять же, относительно смертного. Но это единственный возможный для него вариант, как я поняла.

— Чудесно! — улыбнулся Танат. — Я не так давно побывал во Франции. Приятная страна. Хотя в каждом уголке мира есть свое очарование. Я знаю, ты немало прожил в Париже, мой мальчик.

Меня всегда немного удивляет это обращение. Конечно, возраст Таната больше самого времени, но внешне они с Андре смотрятся как ровесники. И это... дезориентирует. Правда, истинный возраст Андре я тоже не всегда воспринимаю, но это не так критично.

— Да, жил, — меж тем кивнул маг. — Но это было довольно давно. Честно говоря, я особых восторгов от этого города не испытывал.

— Понимаю. У каждого из нас свои жемчужины памяти, — уголками губ улыбнулся Танат.

— Верно. Идемте в столовую, ужин уже ждет нас.

Меня посетила запоздалая мысля, что наш гость ведь может и не нуждаться в пище вообще. Но, как выяснилось, не стоило беспокоиться. Танат воздал должное предложенным блюдам и напиткам. Причем трапезничал с аристократизмом потомственного герцога. Залюбоваться можно!

За едой вели неспешные разговоры. С Танатом было легко, так как, кажется, не было темы, которую он не смог бы поддержать.

Словно прочтя мои мысли, Танат проговорил:

— Мне тоже очень приятно беседовать с вами. Равно как и встретиться в столь мирной обстановке.

— О да, последнее у нас случается довольно редко, — усмехнулась я. — Поэтому самое время, как мне кажется, завести новую традицию.

— Я только за, — кивнул Танат.

— А уж я-то как за! — воскликнул Андре. — Кое-кого уже даже охрана не спасает!

— Ну что поделать. То одно, то другое.

— То пятое, то десятое, — хмыкнул маг. — Синдром супергероя в действии!

— О, Андре, поверь, Лео старается вести себя крайне благоразумно, но обстоятельства бывают сильнее.

— И их слишком много, — буркнул маг.

— В пределах разумного, — улыбнулся Танат. — Помнится, у кого-то была куда более бурная молодость.

Мы как раз закончили с ужином, и перешли обратно в гостиную. Кофе-чай и все такое. Мне здесь больше нравится. Как-то уютнее.

— Еще никто не осмеливался просить силы и покровительства у Смерти, — продолжил мысль Танат.

— Интересно, почему? — поинтересовалась я.

— Слишком укоренилось мнение, что я сила сугубо деструктивная и, вызывая меня, можно лишь ускорить собственную кончину. Конечно, пару раз подобные прецеденты имели место быть, но они сами виноваты. Ведь никому не придет в голову оправдывать, например, магов Триады.

— Вот уж ни за что! — фыркнула я.

— Да уж, — согласно кивнул Андре.

— Вот видите, — мягко улыбнулся Танат. — Остальные были не лучше. Еще и смешной ритуал придумали.

— Это какой? — заинтересовался Андре. Это у него профессиональное.

— Тот самый. Взывание в круг силы. Очень популярный в средние века. Тогдашние маги искренне полагали, что их круг силы может меня ограничить!

— Да уж, — усмехнулся Андре. — Жестокое разочарование постигает в тот самый момент, когда вызываемый откликается на зов.

— Обычно даже раньше, так как в большинстве случаев я просто не обращаю внимания на подобные мелочи. Если уж меня что-то заинтересует — тогда да. Смерть нельзя ограничить условностями. А все эти мифы и истории, когда кому-то удалось меня обмануть или поработить — лишь досужий вымысел. Даже у высших богов нет такой силы.

Вот так послушаешь и решишь, что всю мифологию нужно переписывать. Но я спросила то, что давно меня интересовало:

— Скажите, Танат, а что же вас все-таки заинтересовало в Андре? Если не военная тайна, конечно.

— Какая тайна? Меня позабавил пыл мальчишки, с которым он предлагал и так принадлежащее мне. А еще удивило, что он так торопил время. Ведь сила, которой ты жаждал обладать, Андре, и так была бы твоей через тысячелетие-другое.

— Возможно. Но тогда я считал, что у меня нет столько времени.

— Что ж, возможно, — не стал спорить Танат, отпивая чай. — Моя дочь тоже когда-то так считала.

— Дочь? — я подумала, что ослышалась. Из всех "родственников" Таната было известно лишь о Селесте, которая проходила как сестра.

— Да, — подтвердил Смерть. — Мое самое досадное упущение и самая большая радость.

— Почему? — спросила я и тут же спохватилась, — Простите, что лезу не в свое дело.

— Нет, я сам начал этот разговор. Дело в том, что моя дочь вообще не должна была появляться на свет. Это мой недогляд. Она родилась во время одного из моих "отпусков". Конечно, девочка не могла не унаследовать некоторые мои способности. Более того, Коса Смерти откликнулась на ее появление на свет.

— Такое возможно? — удивленно воскликнул Андре.

— Да. Она же, по сути, живое существо, — как-то отрешенно от всего произнес Танат, но мгновенно переключился на "реальный" режим, продолжив: — Когда родилась моя дочь, появилось еще одно отражение Косы Смерти, для нее.

— Неужели ваша дочь как Селеста? — мне стало очень интересно.

— Нет. Селеста, верный провожатый, такое же создание высших сил, как и я. А моя дочь... Унаследованные способности ввели ее в круг перерождения, она рождается и умирает, возрождаясь вновь. Ну, не мне вам рассказывать. Она бессмертна, но бессмертие не абсолютно. Скорее, как у вампиров.

— Должно быть, не легко помнить десятки жизней, — заметила я.

— Да, — как-то безлико ответил Танат. Такое ощущение, что эта тема его расстраивает. Сложно судить, так как он в любой ситуации в совершенстве владеет лицом. Сверхсущество, е-мое!

— Простите, если заставила вспомнить о грустном, — поспешно извинилась я.

— О, не беспокойтесь! Главное, моя дочь вновь возродилась. Более того, я существую в человеческом теле в одно время с ней.

— Это обнадеживает. Я рада за вас, — я искренне улыбнулась, отсалютовав чашкой.

— Спасибо. Честно говоря, я до странного рад разделить эту... информацию с вами.

— Это одно из свойств человеческой натуры, — тепло отозвался Андре.

— Нет, дело не в этом. Лишь единицам я доверял просто знать, что моя дочь существует. Единицам, скрепленным клятвой.

— В этом была насущная необходимость?

— Тогда — несомненно. Слишком многие пытались добраться до моей дочери. Некоторые особо упертые считали, что ей не место здесь, среди живых людей, и очень жаждали исправить это дело. Из-за таких вот разногласий не так давно случилась небольшая битва. Разрешение конфликта не обошлось без вмешательства кое-кого с высшими возможностями.

— А я-то все гадал, что это за магическое возмущение! — Андре хлопнул себя по бедру. — Такое мощное, что никому не удалось обнаружить его эпицентр. В какой-то момент показалось, что само время сошло с ума.

— Это недалеко от истины, — кивнул Танат. — Да, теперь очередное "предсказание" о конце света можно смело вычеркнуть. Не сбылось. И почему все оракулы, даже наделенные даром, так стремятся его предугадать?

— Ну... наверное, им сложно придумать событие главнее.

— Забавные. Судьба — это не единственная главная дорога, а миллион вероятностей, — усмехнулся Танат. — К тому же свечу этого мира не так-то легко потушить.

— Ох уж эти сказочки, ох уж эти сказочники! — фыркнула я.

— И не говорите!

— Надеюсь, вашей дочери больше ничего не угрожает?

— Думаю, пока нет.

— Можете не сомневаться, услышанное сегодня не выйдет за пределы дома, — пообещала я. — Тайна останется тайной.

Андре кивнул, соглашаясь с моими словами. На это Танат как-то по-отечески улыбнулся, сказав:

— Я знаю. Но мне все равно отрадно это слышать. Есть что-то особенное в том, чтобы...

— Иметь друзей? — подсказала я.

— Да, и это тоже, — согласился Танат, хотя не стал уточнять, что он еще имел в виду.

— Должно быть, все время находиться в вашем мире очень тяжело.

— Нет, это мое создание. К тому же мое... дело не может стоять на месте. Долг — неотделимая часть меня. На физическом уровне. Это помогает справляться с обязательствами... дистанционно.

— Тоже, наверное, не легко, — посочувствовала я.

— Не сказал бы.

— У нас пошел почти философский разговор, — улыбнулся Андре, правда, это вышло как-то натянуто.

— Могу я спросить одну вещь? — поинтересовался Танат у мага.

— Да, конечно.

— Почему ты относишься ко мне хоть и весьма дружелюбно, но все же насторожено, а в то время как Лео расположена ко мне?

— Мы договоренные друг другу. Разве можно быть ближе? — удивленно вскинул брови Андре.

— Дело не в этом. Что тебя настораживает?

— Не знаю. Это что-то подспудное. Инстинктивное. Разве может Смерть не устрашать? И хоть я достаточно узнал вас... Не знаю. Меня и самого удивляет, как так Лео относится к вам просто как к одному из друзей!

— Эй, я еще здесь! — фыркнула я. — Просто преклонение мне, наверное, чуждо. Да и ужасного в Смерти никогда ничего не видела. Ужасным бывает то, что ее причиняет. К тому же есть в вас, Танат, что-то, что больше вызывает уважение, чем страх.

— Спасибо, — улыбнулся Танат, и мы отсалютовали друг другу кружками.

— Хотя, не спорю, — призналась я, — странного тут дофига. Зато жить веселее. К тому же вы, не смотря на "профессию" столько раз спасали нам жизнь!

— Я лишь вовремя подталкивал ход событий, — уклончиво отвечал Танат.

— И, тем не менее, это спасало нам жизнь.

Лишь мягкая улыбка в ответ.

Мы проговорили до поздней ночи. Всегда приятно посидеть в приятной компании. Тогда и не замечаешь, как быстро летит время. Потом были теплые прощания и обещанья еще не раз встретиться.

Закрывая за гостем дверь, я, наконец-то, глянула на часы:

— Ого! Оказывается, уже так поздно!

— Да, почти утро, — согласно кивнул Андре и, обняв меня сзади, спросил: — Устала?

— Нет, не очень, — я улыбнулась, поворачиваясь к нему лицом и тоже обнимая.

— Леди позволит проводить ее в спальню?

— Ну, проводи, — в глазах появились лукавые огоньки.

— Могу отнести.

— Я тоже могу.

— Это угроза?

— Предупреждение.

Так, с шутками, мы поднялись на второй этаж. Здесь находилась хозяйская спальня и три гостевых. В первую мы и направились.

Стоило за нами закрыться двери комнаты, как словно безумие нашло! Срываемая одежда полетела по всей комнате, порой приземляясь в малопригодном для дальнейшей носки состоянии. Поцелуи, ласки, стоны. Мы так и не удосужились включить свет, хотя благодаря огромному окну моя видимость ну никак не страдала.

Опустившись на кровать, я на миг замерла в блаженстве от ощущения прикосновения шелковых простыней к голой коже, потом рухнула в пучину жгучего желания. Оно переполняло глаза Андре. Подозреваю, что мои тоже.

Это было чертовски приятно: ощущать под пальцами его шелковистую кожу, не скрытую одеждой. Я потерлась щекой о плечо Андре, чисто по-звериному купаясь в его запахе. И этого хватило, чтобы пробудить звериную же страсть.

Пантера во мне узнала отмеченного ею партнера и потянулась заново утвердить свои права. Не клыками и кровью, но силой и страстью. В считанные мгновения я взяла главенствующую роль в свои руки. Благо Андре это тоже нравится. Так что он пылко отвечал на мои ласки и любое движение.

Солнце уже встало, когда мы, наконец, угомонились.

— А кто-то обещал с толком, с расстановкой, — посмеиваясь, сказал Андре, обнимая меня сзади. Наши ноги переплелись, так что сразу и не поймешь, где чьи.

— Ты чем-то недоволен и хочешь повторить? — хмыкнула я.

— Нет, не сейчас, — почти с мольбой, и уже ехидно: — И как ты каждый раз умудряешься меня так выжать?

— Годы практики! — хохотнула я.

— Что? — маг даже чуть приподнялся.

— То. Вообще-то я ж не человек, и мой зверь тянется к тебе вместе со мной.

— Хм... я бы не сказал, что никогда не спал с оборотнями, но такое — впервые.

— Значит, во все те разы звери друг друга не признали. Такое случается довольно часто, когда звери не совпадают.