Кот и Шредер (Охотник на духов)

— Пусть духи будут благосклонны к этому месту.

Тихий ровный голос едва замолк, как легкое дуновение силы волной разошлось в стороны, и тут же от скрытых вечерними тенями кустарников послышалось пение цикад.

— Ой. — Имма почувствовала, как на ней скрестились взгляды отца и сестры, и тихонько проговорила. — Я не знала. Честное слово.

Мальчик перевел непонимающий взгляд с Иммы на сестру, потом на отца. Не понимает, что произошло? Или не знает?

— Хм... — Отец неожиданно усмехнулся и, кивнув гостю, молча скрылся в доме.

— Вот умеешь ты, сестренка, добавить этой жизни перца, — хихикнула Итта, подталкивая детей. — Идемте.

Ры-ыбка! Как-то незаметно для себя очутившись за обеденным столом в доме Иммы, я мысленно облизнулся. Ну, не зря же меня на улицах Котом прозвали... хотя любовь к рыбке была, конечно, не единственной и даже далеко не основной причиной появления этого прозвища. К сметане, например, я так и остался довольно равнодушен, а молоко полюбил и вовсе задолго до всей этой занимательной чехарды со снами. Вообще есть у меня о-очень серьезное подозрение, что сны эти... не совсем сны. Нет, это не кошмары и не видения от той горсти таблеток, что входит в мой ежедневный рацион. Это что-то совсем другое. Достаточно сказать, что они не похожи на обычные именно своей последовательностью и логичностью. И всегда связаны одним, так сказать, местом действия. Большой город у моря с совершенно незнакомыми мне названиями улиц и неизвестными мне памятниками, с обычными машинами совершенно незнакомых мне марок и рекламой абсолютно неизвестных фирм. Язык? Да и он совсем не похож ни на один из тех, что я когда-либо слышал. Правда, это ничуть не мешает мне понимать местных жителей и читать рекламные вывески на городских улицах. В общем-то, чехарда с пониманием языка и письменности и есть одна из тех немногих вещей, что роднит происходящее с обычными снами...

Ну, а кроме того, если не считать некоторой... хм... сказочности, скажем, я не чувствую себя здесь так, как это бывает в нормальных сновидениях. При всей яркости ощущений, давно недоступной моему старому телу в реальности, здесь отсутствует то, что на мой взгляд составляет основное качество любого сна. Нет полной свободы и ощущения вседозволенности. Так что прыжок с небоскреба не превратится в полет. Не пробовал, но точно знаю. Уверен. Хотя некоторые вольности вполне допустимы. Правда, их я обычно обнаруживаю чисто случайно... Ну, да тем интереснее.

Страх? Пф! Не смешите... Что может испугать стоящего одной ногой в могиле старика, недавно отпраздновавшего свой девяносто шестой день рождения и за долгую жизнь прошедшего, что называется, и Крым и Рым? Возвращение красок жизни... хотя бы и в таких вот странных снах? Да это счастье... Уж поверьте. И что с того, что в них я веду жизнь мелкого беспризорника или того хуже? Это же интересно, честное слово. А незнакомый мир вокруг так привлекателен... хотя за последние пару-тройку лет он стал чуть ближе, это точно. По крайней мере бедная часть того города, в котором я... сплю, да. Или бодрствую? В общем, живу, пока не засну, чтобы вновь оказаться в своем родном теле.

Да, с некоторых пор реальность этих снов начала расти. И если еще года три назад подобные видения были редкостью и не отличались особым правдоподобием, то чем дальше, тем более подробным, логичным и все более ощутимым становится для меня этот мир. И если цвета и звуки изначально были такими яркими и четкими, то вот запахи, вкусовые и тактильные ощущения начали нарастать лишь спустя пару лет моей реальной жизни. Зато сейчас... хм, порой мне кажется, что этот мир стал для меня куда более настоящим, чем тот, в котором прозябает мое тело в ожидании скорого конца.

Уж очень подробен этот мир. Подробен и правдоподобен, если опустить некоторые детали вроде тех выкрутасов с воздухом, что творила старшая сестра моей новой знакомой, встретив нас у входа в дом. Да и батюшка их непрост. Ох, непрост...

— М-м-м, Кот... — Голос матери Иммы, статной женщины с выдающимися... кхм, достоинствами, заставил меня отвлечься на миг от разделывания запеченного в соли озерного карпа. Не скажу, что получалось ловко: все-таки это тело хоть и стало давно привычным для меня, прежде не сталкивалось с таким количеством приборов на столе... Да я и за обычным-то столом в этом сне сидел раза три-четыре, не больше. Короче, были у меня определенные проблемы с управлением приборами, впрочем, довольно легко сглаживаемые за счет скорости реакции и ловкости, которые уже дважды не позволили рыбьей голове улететь в чужую тарелку. Хм... И кто им сказал, что рыбу нужно есть ножом и вилкой? Извращенцы. Пф! Стоп... меня, кажется, кто-то о чем-то спрашивал?

— Извините, я задумался. — Лучше честно признаться, чем выставить себя идиотом, пытаясь ответить на неизвестный вопрос. — Не могли бы вы повторить свой вопрос?

— Конечно. Расскажи о себе, пожалуйста, — с готовностью откликнулась мать Иммы, Ринна Рона, такая же огневолосая, как ее старшая дочь. А вот Имма — блондинка...

— Хм... Живу в Бокко, подрабатываю в забегаловке Толстого Риггара... ну и так... по мелочам. Собственно, все, — коротко отчитался я.

— А в каком классе учишься? — опередила готовую задать следующий вопрос родительницу Имма, но, как ни странно, кроме укоряющего взгляда наставника, никаких санкций не последовало. Наоборот, на меня уставились сразу четыре выжидающих взгляда. Хм... И что ей ответить? У нас в Бокко только четверо ребят ходят в школу! Я же о ней вообще ничего не знаю... Впрочем... Помнится, Грин, один из этой четверки, примерно моего возраста паренек... А! Да ну его!

— Я не учусь в школе, Имма.

— Везе-о-от... — тихо вздохнула девочка и, поняв, что произнесла это вслух, тут же испуганно зажала рот ладошкой. Но слово не воробей, вылетит — фиг поймаешь. Так что через секунду сестра и мать Иммы весело смеялись, и даже суровый отец старательно давил ухмылку. Не спорю, зрелище, конечно, комичное, но...

Поймав мой взгляд, наставник Химм, сидевший напротив, чуть качнул головой.

— Имми о-очень не любит учиться. Зубрежка ей скучна, — доверительно сообщил он. Вот как, неужто он решил, что я мог расстроиться из-за этого смеха?

— Полностью с ней согласен, — коротко кивнул я в ответ.

— Интересно. Считаешь, что сможешь прожить без образования? — тут же вклинилась старшая сестра Иммы, и в ее голосе уже совсем не было смеха. Она что, решила меня построить?

— Так живет большая часть Бокко, — пожал я в ответ плечами. — Кроме того, я говорил не об учебе, а о зубрежке. Бесполезная трата времени.

— Кхм, вынужден согласиться с... Котом, — протянул отец Иммы. — Нынешняя система образования губит на корню любой интерес молодежи к учебе. И именно из-за того, что пытается вбить в них некий объем обязательных знаний, не считаясь...

— Ран-дон... — Супруга главы дома покачала головой, и тот осекся.

— Кхм. Ну да... занесло. Бывает, — Рандон Рона развел руками и, покосившись на внимательно слушавшую его Имму, заговорил совсем другим тоном: — Но мое недовольство системой, маленькая ллай, совсем не означает, что вы можете манкировать учебой. Ясно?

— Конечно, — печально вздохнула та, опять вызвав улыбки окружающих... поток эмоций которых чуть не утопил меня в умилении... Не спорю, Имма и впрямь очаровательна в своей непосредственности, но меня-то за что?!

— Кот, а вы давно живете в Бокко? — поинтересовалась мать Иммы, явно выделив вежливое обращение. При этом смотрела она на свою старшую дочь. Надо же... Итта покраснела. Впрочем, у рыжих это быстро...

— Сколько себя помню.

— А ваши родители?

И что мне ей ответить? Остается только пожать плечами. Опять.

— Кстати, они не будут волноваться о вашем отсутствии? Все-таки время уже позднее... — Это был заход с другой стороны, если я правильно понимаю. Хм... А ведь будь на моем месте человек постарше, он бы наверняка решил, что это намек, типа: гости, а не надоели ли вам хозяева?

— Я живу один.

— О... — Супруга хозяина на миг замерла, но, попытавшись продолжить допрос, была тут же остановлена мужем, сжавшим ее ладонь.

— Рин-на. — Ха, даже интонации одинаковые. Ринна Рона вздохнула и, наступив на горло своему любопытству, кивнула.

— Хорошо-хорошо. Но у меня предложение. Кот, если вы не торопитесь домой, может быть, останетесь сегодня у нас?

Неожиданно. Вот так запросто взять и предложить остаться в гостях беспризорнику из подворотни? В доме, где одна ложка стоит больше, чем все мое имущество? Чего-то я не понимаю. Но... отказываться не буду.

— С удовольствием. — Я кивнул, и лица Ринны и Итты отчего-то разом просветлели. А рядом со мной ударил просто настоящий фонтан радости. Имма.

— Рар-рра! — Маленький кулачок устремился вверх, и над ним расцвел настоящий фейерверк! Вот так-так. Я-то раньше думал, что на подобные фокусы только взрослые способны... Ну, или почти взрослые, если вспомнить Итту. А тут десятилетняя девчонка такие номера откалывает. Интересно-о...

— Имма! Сколько раз говорить — за столом не место баловству! — одернула мать...

— И-извините. — Девочка тут же притихла, лишь радость ее никуда не делась. Чертова эмпатия...

— После ужина покажешь Коту гостевую комнату, а Итта...

— Я отдам указания слугам, мама. Не волнуйся, — не дожидаясь окончания речи Ринны, заверила ее старшая дочь. Химм с Рандоном переглянулись, но промолчали. Хм, я и раньше замечал, что женщины здесь полновластные хозяйки дома и мужчины стараются не лезть со своими замечаниями в их епархию. Вот и очередное доказательство. Правда, в Бокко это куда более явно выражено. Вон когда Толстый Риггар попытался в очередной раз увильнуть от обязанности натаскать питьевой воды в домашний бак, женушка не постеснялась и скалкой по его спине пройтись. Это при том что в их забегаловке, где она принимает заказы, а сам Риггар кашеварит, Отте даже в голову не приходит перечить мужу.

Я же говорю, любопытное место...

Ужин скоро закончился, причем, кажется, я удивил хозяев дома отказом от десерта. Ну да, я и в той... в смысле, в реальности не люблю сладкого. Никогда не любил. А вот от стакана молока не откажусь. Вместо местного чая, который здесь пьют все... и бедные, и богатые, от мала до велика. Кстати, это действительно чай, а не что-то вроде того. Хорошая штука. Был бы у меня угол попросторнее, обязательно завел себе чайный столик, но — увы, моя зимняя берлога слишком мала, а летом я предпочитаю жить на улице. Обычно на крыше того дома, в котором располагается забегаловка Толстого. Но сейчас там затеяли ремонт, а с других крыш меня гоняют местные жители. Боятся, что я их сохнущее белье сопру. Идиоты.

Глава 2. Дело было вечером, делать было нечего

Поздний вечер в Тако-Прибрежном — можно сказать, ночь на дворе. Тихо шумят деревья, и из-за приоткрытых ставен, путаясь в мягких складках штор, то и дело врывается легкий ветер. Свежий после дождя, умывшего разморенный от жары город, он несет с собой запахи цветущего сада и обрывки чьих-то слов...

Кто бы знал, какое это наслаждение набрать полную ванну горячей воды и отмокать в ней в свое удовольствие, сколько влезет. Это не редкий душ в подсобке забегаловки Толстого, где больше десяти минут не пробудешь. Обязательно кто-нибудь из персонала начнет ломиться и орать об экономии воды, а когда выберешься, еще и заставят натаскать заново опустевшую бочку... как самого младшего. А уж о по-настоящему горячей воде можно только мечтать. Да, летом бочка прогревается, но теплая вода — это все равно не то. Да и теплой она будет для первых двух счастливчиков, а остальным придется натаскивать заново... холодную.

А зимой... старый электрический водонагреватель все равно не справляется с такой нагрузкой, да и пробки выбивает со второго раза на третий. Так что зимой горячей воды мне тоже не видать, как своих ушей. Нет, конечно, тот же Риггар свободно может нагреть воду в бочке одним жестом, но... у него не так много сил, и те большей частью уходят на поддержание нужной температуры в духовых шкафах и на плите, не подключенных к старой электросети. В общем, не до того ему. Тем более что сам Толстый, как и его не менее обширная женушка, предпочитает мыться дома, так что до подсобки и проблем персонала с холодной водой ему и дела нет. Хотя сколько там того персонала. Две племянницы Отты, пока еще уступающие тетке в габаритах, но уже ничуть не отличающиеся от нее голосом, визгливым и пронзительным, словно бензопила на высоких оборотах. Да пара кухонных помощников, меняющихся чуть ли не каждый месяц. Ну и, собственно, я... хотя какой из меня персонал?! На кухню пускают, и то ладно. А так — подай-принеси-не мешайся-пошел вон...

Я пытался отводить душу в реальности, но... не то. Старому телу по фигу, а на этом подобные экзерсисы никак не отражаются... Потому и радуюсь выпавшей возможности насладиться горячей ванной во всей полноте ощущений... пусть и во сне.

Поправив слишком большой для меня мягкий и пушистый халат, я с удовольствием прошелся босыми пятками по огромному ковру в выделенной мне женщинами Рона комнате на втором этаже их просторного дома. На миг застыв у окна и полюбовавшись видом на освещенный неяркими огнями сад, я с удовольствием рухнул в огромное кресло и, привычно свернувшись, задремал под доносящееся из приоткрытой фрамуги тихое гудение голосов.

— Ну, и что вы думаете по поводу нового друга Иммы? — протянул Рандон, удобно устроившись в шезлонге на полутемной веранде. Сидящие в таких же креслах поблизости Итта с Ринной переглянулись, и после короткого безмолвного диалога дочь уступила матери.

— Странный мальчик, — тихо проговорила Ринна. — Если бы дом не откликнулся на его зов, я предпочла бы отделаться от него побыстрее. Бездомный мальчишка в Сейне... не лучший вариант...

— Но дух откликнулся, — столь же тихо заметил Химм, стоящий прислонившись спиной к столбу, подпирающему веранду, под единственным освещающим ее фонарем. Наставник вернул на столик опустевшую чашку и, глядя в усыпанное звездами небо, договорил: — Дому он нравится, мне тоже... адекватный паренек. Хитрый, конечно, но злобы в нем нет. Совсем.

— Хм... наставник... вы же не хотите... — чуть помявшись, заговорила Итта, на что Химм только улыбнулся.

— Я не хозяин, решать не мне. Но если тебе интересно мое мнение... я склонен подождать. Пусть поживет у нас, присмотримся друг к другу...

— Точно те же слова ты как-то сказал моему отцу об одной огневолосой девчонке, — усмехнувшись, покачал головой Рандон. — С тех пор много воды утекло, но...

Итта перевела взгляд со смеющегося отца на мать, потом взглянула на лукаво улыбающегося наставника и поперхнулась.

— Он же маленький еще! — воскликнула она, когда справилась с эмоциями. И еще один взрыв смеха разорвал тишину дремлющего сада.

— Ой, милая моя... ты так забавно возмущаешься, что мы просто не могли удержаться! — отсмеявшись, Ринна взглянула на насупившуюся дочь и, фыркнув, успокоила ее. — Никто не собирается выдавать вас замуж за первого попавшегося босяка, будь он хоть сам Великий дух во плоти. Но и терять такие возможности, когда они сами приходят на порог твоего дома, было бы плевком в лицо своей удаче... Тем более что сейчас у нашей семьи нет своего Слушающего...