— Что теперь, дед? — спросил Хомяк, когда последняя служанка вышла из номера.
"Высокая госпожа" валялась на одеялах, почесывая промежность, и в глазах служанок читалась зависть и полное понимание, что сейчас "доверенного слугу Ар Гуса" трахнут вдоль и поперек. Собственно, такого эффекта Борисов и добивался.
— Думал, еще пару опытов поставить, да за колбами сходить, — Борисов задумался, а имелись ли тут вообще колбы и прочее химоборудование?
Нигде он не видел ни кусочка стекла, с другой стороны часть флаконов и склянок в постепенно пустеющих мешках были именно что стеклянными. Привезли издалека, как духовные камни (из которых Борисов собирался сделать батарейки-аккумуляторы, только руки пока так и не дошли)?
— Но видимо придется заняться регистрацией секты.
— А если выдать себя за одну из них? Я такой, я могу!
— Ты-то можешь, но секты тут все друг друга знают, сразу за жопу возьмут. Странно, вообще, что за Турнир без одиночек?
Хомяк запечатал двери, окна и сундуки своей ци, и они отправились узнавать, что тут за дела творятся. На выходе их попыталась остановить какая-то тетка, но сделала это крайне неудачно.
— Сейчас я, твоя бабуля, преподам тебе урок! — закричала она.
Учиться Хомяк ужасно не любил, даже свитки давать было опасно. Поэтому он сразу прыгнул к "бабуле" и без затей показал ей технику "Цапля бьет лягушку в живот". Бабуля хрюкнула, сложилась и выронила оружие, какие-то веера с картинками. Хомяк хозяйственно подобрал их, заткнул за пояс и пошел дальше к выходу, толпа вокруг стремительно разбегалась перед ним.
— Дикие какие-то, — пожаловался он по дороге. — Кидаются сразу.
— Покажи веера, — осенило Борисова.
Тот же знак, секта Горного Вихря. Позвали старших на разборки, раз младшие оплошали? Или их сектантский кодекс такое диктовал? Закон гор, кровная месть и все прочее? Что-то в этом было, какая-то мысль, которая жужжала и зудела, билась в голове Борисова, словно муха в окно, но вылетать отказывалась.
Вокруг толкались дамочки в таком количестве, словно никто не работал. Борисов вслушался и из обрывочных реплик уловил, что Турнир начнется уже завтра, и основные секты провинции прибывают, чуть ли не парадом. Вот все и принарядились, нарумянились и вылезли из домов, демонстрировать плоские жопки магичкам, авось кому из них и глянется.
Звучало все это иначе, конечно, но смысл был именно такой, женщины и девушки вокруг мечтали попасть в секту слугами. Рождение девочки, способной к культивации, вообще превозносилось, как дар небес. Феодализм, вдруг подумал Борисов, хоть тут и королевство, но не абсолютная монархия, а самое начало. Секты как феодалы на местах, власть и бог, вся сила у них, что хотят, то и творят. С поправкой на ци — творят вообще все, что захотят, так как население Вань-Сяня, собравшись целиком, не смогло бы даже поцарапать кого-то вроде Зины или Нади.
— Слушай, дед, а если мы свою секту создадим, то они все к нам будут ломиться? — озадачился Хомяк.
Бросил слегка испуганные взгляды по сторонам, словно уже отбивался от наседающих женщин.
— Нет, конечно, им же платить надо будет, а мы жадные, — успокоил его Борисов.
Толпа богатых дамочек впереди стала совсем уж плотной, в голове Борисова защелкал калькулятор, сколько денег можно было бы с них стрясти за секс с Хомяком, выдавая того за культиватора. Но вот беда, секс без ци Хомяка не устраивал, он и последних-то жирных магичек насиловал неохотно, явно принуждал себя.
— Цапля раздвигает воды болота! — объявил Хомяк.
Выплеск ци и толпа раздвинулась, словно воды Красного моря перед Моисеем. Стоны, ахи, попытки попасться на глаза, Хомяк сразу же пожалел о своем поступке. Белокожие, ухоженные дамочки без единого лишнего волоска явно казались ему исчадиями хомячьего ада.
Но сила есть сила и они прошли к одному из нарядных и богатых особняков, где сидели важные чиновницы, занимающиеся Турниром. Прошли и вошли внутрь, охранницы с одного взгляда поняли, что Хо Ма это вам не какой-нибудь черножопый Хомяк.
— Секта? — спросила тетка средних лет.
Бюрократичного вида и в очках. Еще в особняке имелись стекла и Борисов приуныл, осознав, что химической посуды в данной провинции Жопы Мира в Лепестках не добудешь. Стекло тут было роскошью. Разумеется, мысли его на этом не остановились, а поскакали дальше, к созданию и выдувке собственного стекла. Песок в пустыне точно имелся, портативный огнемет Хомяк-1 тоже, он же выдуватель стекла.
— Жадности! — провозгласил Хомяк.
— Никогда не слышала о такой.
— Образована вчера, — нашелся Хомяк, подталкиваемый мысленно Борисовым.
— Но не зарегистрирована должным образом?
— Казните этого ничтожного, высокая госпожа, — влез в разговор Борисов, мысленно скрипя зубами, — за то, что он носил с собой такие важные бумаги, не желая беспокоить небесную госпожу Хо Ма такими мелкими заботами. Дабы не осквернять такое важное учреждение и красавиц, работающих в нем, видом своих грязных рук, касающихся столь важных бумаг, прошу, позвольте мне продемонстрировать их где-нибудь в другом месте?
К концу витиеватых фраз спина уже болела от поклонов, но сработало. Чиновница явно приосанилась и смотрела на Борисова уже не скучающим, а голодным взором. Учуяла добычу, значит. Все это могло развиваться в трех направлениях, отлично известных опытному Фёдор Михайловичу, бюрократы и взятки, везде одно и то же, разве что на Родине взятки телом ему давать не приходилось.
Разумеется, так не делалось, но тетка была стара, а Хо Ма все же являлась культиватором. Поэтому Борисов без затей просунул одну руку сверху халатика, другую снизу, и начал воплощать на практике свои познания о сексе, расширившиеся в последние годы, благодаря боевым гаремам жен. Грудь была мелкой и волосатой, дряблой, как и морщинистая кожа на жопе, возбудилась чиновница почти моментально, а также начала краснеть, словно неопытная девочка.
Хуй пойми чем занимаюсь, подумал Борисов тоскливо, нагибая ее к стенке и начиная сеанс. Обошелся бы Хомяк отлично без этого сраного золотого шлема, не пришлось бы сношать эту тетку со всем старанием. Та вдруг вошла в раж, подмахивала так, что казалось сейчас все сломает, пришлось даже сжать руками.
— Люблю смелых и инициативных, а у нас тут все забитые какие-то, — простонала она.
Посещает заведения с мальчиками, дорогие, но чиновница высоких рангов могла себе такие позволить, расшифровал про себя Борисов.
— А денег на постоянного мальчика не хватает, — жаловалась она. — Девочек держала, а они все мошенницами оказались. Ты вон сразу видно какой честный и добрый, уходи от этой своей госпожи, а? Я тебя отобью, ван провинции моя любовница бывшая, она с половиной глав сект дружит и спит, ничего твоя одиночка не сделает.
— Не клевещи на госпожу! — ладонь Борисова врезалась в ягодицу.
Нехитрая загадка, привыкла командовать и что все в рот заглядывают, потекла от обратной ситуации, не знала о психологическом расслаблении и смене ролей.
— Будешь у меня жить, во дворце! В шелках ходить!
— Сейчас я тебя накажу!
Чиновница мелко захихикала, завиляла задницей усерднее. Чем я занимаюсь, тоскливо подумал Борисов, ускоряя темп.
— Вот твое разрешение, — сунул он бумагу Хомяку. — Проиграешь Турнир — я тебя самого выебу, как эту тетку!
— Глава 16
"Солнце, утро, полигон, море целое знамен. Вперед весел и здоров, идет сам Вова Сидоров, в руках батон наперевес, как устанет, так и ест", крутилось в голове у Борисова, когда он наблюдал церемонию открытия Турнира. Флаги сект, торжественный выход богато наряженных девиц и женщин, старательно притворяющихся девицами, трибуны, набитые восторженными зрительницами.
Секты не брали к себе "грязных мужиков", даже в услужение, чтобы попасть на трибуны следовало выложить немалую сумму в чешуйках, а то и королевах, в зависимости от ряда. Для особо элитных гостей подготовили особы ложи с балдахинами и чуть ли не магическими кондиционерами.
В общем, Борисов тут был единственным лицом мужского пола на много тысяч женщин.
— Секта Жадности! — провозгласила распорядительница Турнира. — Лидер секты и она же участница, Хо Ма!
Хомяка, который и правда жевал что-то вроде батона, пригласили для оценки силы к особому камню. Детектор ци, подумал Борисов, только улучшенный или при тактильном контакте дающий более точную информацию. Вот что точно следовало спереть отсюда, а то он так и не определился, что считать за единицу энергии ци.
Гу-гу-гу, осуждающие перешептывания с трибун, гу-гу-гу, осуждение культиваторов.
— Скоро твою госпожу вынесут с Арены! — прозвучало самоуверенно рядом с Борисовым.
О да, культиваторы сект, прибывшие на Турнир, привезли с собой много служанок. Им выделили "сектор для слуг" и теперь они пытались словесно выклевать печень Борисову.
— Нет, твою, — привычно-лениво, даже не поворачивая головы, ответил Борисов.
В драку раскрашенные служанки не лезли, а слова их пролетали мимо Борисова, что только бесило их еще больше.
— Твоя госпожа разозлила секту Горного Вихря!
— Ей конец!
— Ей переломают все кости, в поединках на Арене можно всё!
Борисов все же повернулся лениво, посмотрел и почесал задницу.
— Ага, уже испугалась!
— Да, тебя тоже будут бить за наглость твоей госпожи!
— Притащить грязного мужика на Турнир, это надо же додуматься!
Борисов повернулся и продолжил наблюдение за тем, как Хомяк держит руки на камне. Там уже суетилась толпа слуг, разводили руками, кивали, носились, а Борисов досадливо цокнул. На чем могла работать система измерения ци? Конечно же на ци! Хомяк, забыв все наставления Борисова, похоже, сожрал ее во время контакта и сломал измерительный камень.
Или сила его была за пределами камня, который мерил только первые 2 ранга.
— Да как ты смеешь цокать и отворачиваться от нас, ты!
Борисов уклонился, не дал себя схватить и расцарапать лицо.
— Как только госпожу Хо Ма вынесут с арены, я публично признаю все секты, представительницы которых останутся там, стоящими выше секты Жадности. Причем сделаю это в присутствии самой госпожи Хо Ма.
Служанки молчали озадаченно, пытаясь понять, в чем подвох. Распорядительница уже распорядилась принести детекторы ци и что-то кричала публике, мол, иногда такое бывает, например, когда у культиватора нет ци, хоть он и думает, что есть. Трибуны орали, топали ногами и смеялись, культиваторы на Арене тоже. Хомяк, ничего не понявший, стоял спокойно и доедал свой батон.
— Но если кого-то из ваших культиваторов вынесут оттуда первыми, вы покорно нагнетесь и дадите мне, в знак признания силы секты Жадности.
Начался галдеж и лай, что у грязных похотливых мужиков одно на уме, и что если давать, так самой Хо Ма, к силе и славе которой примазался Ар Гус, и что такого не будет. Опять и снова эти выкрики о силе сект, злых на Хо Ма и что они готовы отомстить за молодых мастериц, которых унизил Хомяк.
Вот оно, подумал Борисов. Отомстить за них. Хомяк пробил в пятак и тут же подбежали желающие заступиться, этим тоже следовало воспользоваться. Первый мешок с дурью уже показывал дно, следовало искать новые способы получения энергии, новые источники знаний о дяньтянях и меридианах и прочем. Дал по морде, поимел культиватора, а тот сам привел еще десяток, красота! Главное не забыть потом убить всех, чтобы на Хомяка — отнимателя ци сексом — не объявили всеобщую охоту.
— Напомню вам, что Турнир проходит в нескольких категориях! Бои, одиночные и командные, демонстрация мощи и изящества техник, филигранности контроля ци и техник, а также умения создавать и рассчитывать построения, познания в науке эликсиров, пилюль и ядов, умения укрощать и подчинять зверей. Кузнечное дело, танцы, игра на различных инструментах, вызова и укрощения демонов...
Борисов невольно дернул головой, слишком уж плохие воспоминания остались у него от этой демонской братии в Триэме. Здесь они тоже имелись, выходит? Помимо бесконечных королевств и областей, владений сект и тех же Кровавых Гор, по слухам населенных таким свирепым зверьем, что культиваторы туда и не совались. Так, охотились с самого краешка, немного добывали руду в шахтах, но вглубь гор не смели заходить.
— А ведь госпожа Хо Ма записалась на все соревнования, — снова зашипело ядовито за спиной.
— И победит во всех, — отозвался Борисов, подавляя желание вскинуть Лобзик и расстрелять всех за спиной.
— Ты уже готов сделать ставки?
— А вы уже готовы задрать передо мной халатики?
— Это ципао, неотесанный ты мужлан!
— И жюцюнь!
— И ханьфу!
— Кимоно и юката!
— Ханбок!
— Чосонот!
— А как по мне, халат, он и есть халат, — зевнул Борисов.
Сзади снова зашипели, но в драку никто не лез, и он продолжал наблюдать за ареной. Для разогрева публики первыми объявили свободные бои и вперед немедленно выскочила долговязая тетка в сером обтягивающем халатике, с красными полосами.
— Эта Зи Ра из секты Горного Вихря вызывает Хо Ма из секты Жадности!
Смотри-ка, работает, обрадовался Борисов. Конечно, никто не дал бы Хомяку прямо тут же изнасиловать побежденную, забирая ци, но все же — опыт! Опыт драк, техник, умения держаться в бою, на одной голой мощи и дутом ядре можно было еще уехать в местной жопе мира, а дальше?
— Есть желающие поспорить? — спросил Борисов. — На свитки техник и культивации?
Сзади грянул мощный хохот, полный ядовитых насмешек, сводящихся к тому, что мужики всю жизнь в грязи и дерьме и мозги у них состоят из того же самого. Борисов сделал себе мысленную пометку, что свитки и техники хранятся в сектах, их следовало добывать там. Внедриться или выкрасть, или просто вломиться силой, всех поиметь, все пилюли сожрать, припасы и свитки унести.
— Что?!
— Это невозможно!
— Обман!
— Такого не может быть!
Хохот сменился тишиной, затем гулом изумленных возгласов. Борисов пропустил детали боя, но, судя по всему, Хомяк просто и без затей нанес удар и тетку в серо-красном платье выбросило с Арены.
— Готовьтесь задирать свои халатики, — широко улыбнулся Борисов замершей толпе служанок. — Пойду, прогуляюсь.
Стоило бы, конечно, остаться и оценить мощь техник и магичек, но невозможно было бесконечно дергать тигра за усы. Служанки могли поймать амок и навалиться толпой, пришлось бы расстреливать из Лобзика, а потом снова бежать с погоней за плечами. К чему такие сложности? Проще самому уйти, пока эта тысячная толпа замерла от удивления.
Разумеется, потом самые бойкие и дерзкие выскочили следом, но Борисова уже и след простыл. Он первым же делом пошел туда, куда было запрещено ходить слугам, в подземную часть арены, где готовили все необходимое для Турнира и таким образом стряхнул погоню со следа.
— Эй, ты кто такой? — окликнули его.
— Приз победительнице, — не поворачивая головы, ответил Борисов. — Сможет изнасиловать меня в уголке.
Он ожидал погони, но той не последовало. Служанки ходили и таскали, перекатывали и что-то паковали, и Борисов подумал, что сюда надо было бы провести Хомяка. Выбрал бы все самое сочное и полное ци, а может даже сразу напялил бы на шерстяную башку золотую кастрюлю и все, цель посещения Турнира оказалась бы достигнута.
