— Благодари госпожу за милость, — зашипела служанка-компаньонка, — и назови себя, тупой смерд!
— Аргус, Аргус Филч, к вашим услугам, — сообщил Борисов.
Лицо На Ди слегка исказилось, словно сама мысль о том, что кто-то вроде Борисова может оказывать услуги, была предельно нелепа. Мужчины здесь, похоже, магичить не могли, что многое объясняло.
Но бессмертие!
Они прошли в конюшню, откуда немедленно разбежалась вся прислуга, и Борисов указал рукой на Хомяка.
— Вот он.
Его план предусматривал несколько вариантов развития событий. Самый приятный и опасный включал в себя безудержный секс с этой На Ди, после которого его вполне могли и убить. Или выдать пинка и выкинуть на мороз, развлек одну ночь и молодец, радуйся, что не убили. Вроде того, как феодал объезжал свои владения и по дороге мог присунуть приглянувшейся крестьянке, в роли которой здесь выступал Борисов.
Не стоило забывать и слова о секте. Наркотики, магия и сектанты, то еще сочетание.
Но бессмертие!
— Духовный зверь! — вскричала На Ди непонятно. — Атакуй его!
Рука ее уже вытаскивала саблю (где только прятала в этом скользком шелковом платье?), а ее компаньонка-служанка кинулась вперед, ее белоснежные крепкие кулачки замелькали перед Хомяком, который не успевал отшатываться. Борисов собирался вскинуть Лобзик и приставить его к затылку На Ди, но понял, что не успевает, даже с ускорением.
Рывок магического каната и Хомяк оказался рядом с ним, а атака На Ди убила трех кобыл и развалила стойла дальше. Лошади ржали, бились, пытались оборвать привязь и парочка, которых освободило ударом На Ди, попыталась пробиться к выходу. Компаньонка На Ди убила их, один удар на одну лошадку и Борисов мысленно содрогнулся от демонстрации подобной мощи.
— Так ты тоже зверь! — выкрикнула На Ди, разворачиваясь.
— Уж кто бы тяфкал, — проворчал Борисов, вскидывая Лобзик.
Выстрел грянул, но На Ди внезапно отбила саблей несколько дробинок, летевших в нее, а остальные словно соскользнули с засветившегося на мгновение шелка. Магия, мать ее, подумал Борисов зло, ускоряясь еще сильнее, до предела, и одновременно с этим закачивая в Лобзик больше, как можно больше магии. Качнулся, пропуская мимо себя саблю, и пропустил удар ногой в бок.
Борисова швырнуло вбок, ударило об столб, подпиравший крышу, выбивая дыхание. Компаньонка На Ди оказалась не так удачлива, в прореху выглядывала белоснежная кожа, из царапины на щеке сочилась кровь.
— У тебя грудь видно, — бросил Борисов На Ди.
Попытка отвлечения, но внезапно удачная, та на мгновение отвела взгляд, оглядывая шелковое платье, и Борисов выстрелил, сжимая Лобзик до побеления пальцев. Уже ясно было, что он серьезно недооценил местных и если этот выстрел...
Саблю сломало, а самой На Ди разорвало платье и вырвало кусок мяса из бока. Конюшня содрогнулась и затрещала, словно На Ди весила пару тонн, в глазах ее теперь плескались ужас и изумление.
— Извини, немного опередил события, — оскалился Борисов, продолжая психологическую атаку. — Зато видно, что груди у тебя нет, стесняться нечего.
— Ты же по..., — захрипела она.
Борисов уже предвкушал победу — противник ранен и психологически сломлен, начал говорить — когда мимо мелькнуло тело и раздался хруст ломаемых и разгрызаемых костей. Хомяк с ходу выдрал горло На Ди, лапы его разрывали живот, с треском ломали ребра и несуществующую грудь.
— Госпожа!! — взвыла компаньонка.
Она словно утратила разум и налетела на Хомяка, беспорядочно размахивая кулаками, уже не заботясь о красоте и виде, завывая, словно раненый зверь. Хомяк лягнул ее лапой, компаньонка отлетела, проломила телом стойло, получила еще копытами от жеребца там, который тут же помчался прочь, наводя Борисова на новую идею.
— Эй! — все же крикнул он.
Хомяк, подросший и пылающий жаром, обернулся, уставился на Борисова налитыми кровью глазами. Пасть его тоже была окровавлена, зубы хрустели костями и мясом культиватора На Ди. Культиваторши. Сочетание мужского рода в слове и женщин все еще немного сбивало с толку Борисова.
— Хватит жрать, дурак! — крикнул Борисов, нарочито дразня Хомяка.
Слишком много магии потратил сам, на ускорения, на призыв, на Лобзика, и вытянул резервы из Хомяка, который и без того был голодный. Озверел и взялся за старое, как в Триэме, где у Борисова тоже регулярно возникало впечатление, что сейчас его сожрут.
Но Бога Жадности здесь не было и Борисов бросил в бой свою волю и магию призыва, тот факт, что он все же был хозяином этой зверюги. Ощущение было таким, словно он тянет рвущийся канат, еще одна проблема на будущее, отметил Борисов, кидаясь к мешкам на Хомяке. Ускорение, рывок, метнуть пригоршней пилюли в рот зверюге.
— Наставник? — спросил Хомяк, затем потянул застрявшее между клыков мясо.
Посмотрел на наполовину сожранную На Ди, но биться в истерике и блевать не стал. Снаружи уже доносился шум, возгласы и крики.
— Огня! — потребовал Борисов, швыряя Хомяку еще пилюль и порошков.
Тот превратился в дракона, ударил хвостом, ломая стену конюшни, выдохнул огня. Заржали лошади, сгорающие заново, другие вырывались, выбегали прочь, топча тех, кто бежал на помощь. Огонь моментально перекинулся на соседние строения, началась паника и беготня, как и рассчитывал Борисов. Он попытался оборвать подол платья На Ди, но не сумел, силы не хватило и зарычал сквозь зубы.
— Вали за пределы города в форме дракона! — крикнул он Хомяку. — Рычи, жги, наводи панику, в драку не вступай!
— Я не наелся, — прорычал тот.
Пылающий вокруг огонь, от которого уже начали трещать волосы Борисова, его словно и не беспокоил. Когтистая лапа подхватила мешки с бесценным содержимыми и сжала крепко, затем закинула на шею.
— Так жри, но не задерживайся! — рявкнул Борисов.
Дракон-Хомяк вырвался наружу, женский визг едва не отправил Борисова в нокаут. Сам он ухватил золы, размазал по лицу, за неимением тряпок и подхватил на руки компаньонку На Ди, завернув ее в грязную и вонючую попону. Рванул наружу, задерживая дыхание и ощущая, как горит и плавится, рыча от злости. Прорвался, выскочил, на бегу прыгнул горящими ногами в деревянное корыто с водой. Вокруг валялись ведра, багры, оружие, чей-то изломанный труп, затоптанный в панике перед вылетевшим из огня драконом.
Где-то били набат, доносились крики, слышалось рычание и громовой хохот.
— Лишь бы этот дурак не додумался требовать дань дурью, — пробормотал Борисов на бегу.
Бежать с девицей, даже такой плоской и мелкой, было тяжело, но зато создавался нужный образ. Какой-то паренек спас девушку из огня, что вы, какие культиваторы, не было их там, и Борисова не было, а буянил так вообще какой-то залетный дракон!
Теперь оставалось вынести источник информации за стены города и как следует допросить.
— Глава 6
— Вот здесь и расположимся, — указал Борисов на небольшую промоину.
Она не давала тени, но позволяла хоть немного скрыться из вида.
— Это вам не поможет, — саркастически заметила компаньонка На Ди, уже пришедшая в себя.
Лицо ее украшали два синяка, оставшиеся от попыток сбежать от Хомяка. Левая нога была сломана, после третьей попытки.
— Ничего, закапывать легче будет, — заверил ее Борисов в ответ.
— Она права, наставник, — повернул голову Хомяк, — я бы учуял нас за много ли.
Ли — половина километра, подумал Борисов, но не суть. С этим готовым знанием в голове, приносимом магией, тоже следовало разобраться в будущем. Если ци приносила всем одни и те же знания, это могло стать слабостью местных, а также могло дать Борисову ориентиры, что все знают и почему.
— Ты просто проглот ненасытный, — ответил ему Борисов, — а ци вокруг мало, вот и выделяемся. Ладно, клади ее на глину и снимай платье, только аккуратно, шелк явно зачарованный и может пригодиться.
— Животные! — почти выплюнула та и стиснула зубы, чтобы не застонать от боли в ноге. — У вас только одно на уме!
— Если ты думаешь, что твои плоские волосатые прелести меня возбуждают, то ты сильно ошибаешься, — чуть усмехнулся Борисов, бестрепетно глядя на нее сверху вниз. — Хотя, Хомяк, может ты ее хочешь разок продрать?
— Фу-у-у-у, — скривился тот. — Она ж гладкая, как червяк! Да и мяса маловато.
Белоснежная кожа краснела, синяки наливались чернотой, похищенная уже не пыталась прикрываться руками, наоборот, попробовала возмущенно вскочить. Отлетела к склону от пинка в челюсть.
— Запомни, — Борисов после пинка наступил прямо на место перелома, наклонился к пленнице, — раскрывать рот ты будешь только отвечая на мои вопросы. Правдиво, четко и быстро.
Он хотел добавить, что тогда может быть и присунет ей напоследок, но передумал. Вполне могла воспринять это как оскорбление, начала бы дергаться и лягаться, пришлось бы снова ее бить, а Фёдор Михайлович не настолько был опытен в пытках, чтобы четко рассчитать воздействие.
— Я прихватил гвоздей, их можно калить в пламени дракона, — пленная чуть вздрогнула, — и совать в те нежные места, которыми ты так дорожишь. Еще можно совать иголки под ногти, напильником подточить зубы.
— Наставник, какой-ты образованный! — восхитился Хомяк. — Этот юный мастер хотел бы поучиться у тебя!
Обещания боли не действовали, хотя возможно пленная просто не знала о таких пытках или умела терпеть боль, судя по сломанной ноге.
— Превращайся в дракона, сейчас буду учить тебя, как есть женщину по кусочкам и дышать огнем, чтобы у нее все полыхало между ног.
— Не надо-о-о-о-о!!! — прокатился над пустыней отчаянный крик. — Я скажу, все скажу!
Так вот обычно и бывает, подумал Борисов, кто привык безнаказанно других силой давить, тот и сам быстро ломается, оказавшись на другой стороне. Нельзя сказать, что его помолодевший организм остался совсем уж равнодушен к обнаженному женскому телу, но этот вопрос мог и потерпеть. А то только дай волю, как сразу пять жен, империя, власть над миром и куча проблем, это Борисов отлично помнил по прошлым мира.
— Как тебя зовут?
— Ка Зи На, посвященная второй ступени.
— Да вы издеваетесь, блядь, — вздохнул Борисов. — Ладно, Казино, что такое посвященная и почему второй ступени? Это вы там у себя в сектах так балуетесь? Кстати, что за секты и во что вы там верите, кому поклоняетесь? Где мы вообще находимся и что это за место?
Глаза "Казино" расширились, затем она покосилась на Хомяка, который, частично трансформировавшись, ковырялся попеременно пальцем в носу и заднице, вздохнула и начала отвечать.
— Посвященными называют тех, кто только приступил к культивации, это первый ранг из семи. В каждом ранге пять ступеней, это официальные обозначения, а вовсе не баловство. Секты объединяют культиваторов, практикующих одно и то же Дао, в разных его вариациях, и там никто ни в кого не верит, наоборот, все культиваторы стремятся превзойти небеса, хотя это мало кому удается. Находитесь вы в Мертвой Пустыне, это самое бедный и нищий регион провинции Трех Холмов, которая в свою очередь самая бедная и нищая во всем Королевстве Железного Пика.
Произнеся все это почти на одном дыхании, Казино все же прикусила язык, издала чуть слышный стон. Лицо ее, белоснежное и синее, снова наливалось краснотой, только теперь от палящего солнца.
— Наставник, она что-то замышляет! — указал пальцем Хомяк, вынув его из носа. — В ней ци движется!
Приклад Лобзика врезался в живот и Казино согнулась, выплевывая кровь.
— Да ты смерти ищешь! — крикнула она. — Госпожа На Ди не какая-то мелочь, она была посвященной четвертой ступени! Ее мать — одна из старейшин нашей секты, за нее отомстят! Ты не культиватор, твои вещи и зверь тебе не помогут!
— Старейшина секты в жопе мира жопы мира, — задумчиво хмыкнул Борисов. — О да, уже трепещу.
— Правильно делаешь! — выкрикнула Казино, похоже не распознавшая сарказм. — Повсюду власть принадлежит культиваторам, над которыми правит великая Бессмертная Императрица, обладающая мандатом небес!
— Мандаты, — еще хмыкнул Борисов, вспомнивший старый анекдот, но его шутку не поняли. — Дыхни ей так, чтобы шерсть между ног подпалить, пусть в сознание придет.
Хомяк послушно дыхнул, над безжизненной пустыней прокатился отчаянный крик боли. Вот теперь Казино пыталась прикрыться и скулила, не хуже Хомяка. Борисов еще демонстративно сунул гвоздь (скобу с конюшни, из дрянного железа) в поток пламени, якобы уже калил и собирался сунуть.
— Я всего лишь хотела облегчить боль, — простонала Казино.
Борисов, хмыкнув, сунул ей пилюлю и приказал Хомяку:
— Следи за ней.
Казино проглотила пилюлю, притихла, ожоги на коже начали уменьшаться.
— В пилюле была ци, — сообщил Хомяк, — и она влилась в ее поток ци. Движется, растворяется, очищается, стремится куда-то сюда.
Лапа его ткнула в пупок Казино, та сбилась и приоткрыла глаза.
— Никогда нельзя мешать в такие мгно..., — завизжала она, дергаясь, словно в припадке.
Изо рта и носа ее показалась кровь, Борисов посмотрел на Хомяка.
— Чужая энергия пошла куда-то не туда и закупорила ей что-то здесь, — лапа шлепнула Казино по промежности.
В этот раз взвизга и реакции не последовало, Казино трясло и словно ломало изнутри.
— От... от... отку.. да вы это взя... взяли? — спросила она, несколько раз прикусив себе язык в припадке.
— Да дедуган один в пустыне в подарок дал, я и брать не хотел, а он догнал и насильно вручил два мешка, после чего помер от натуги, — охотно сообщил Борисов.
Изо рта Казино пошла пена, окончательно уродуя и без того искаженный облик и раненое тело. Белоснежная грациозная девица исчезла, осталась визжащая и обгорелая голая некрасивая и плоская тетка. Пока еще белоснежная, но солнце пустыни уже работало над этим.
— А что? — спросил он у трясущейся Казино.
— Это же из ранга Овл... овла... овладевших! Или Духовного! — выкрикнула она, блюя кровью и пеной.
— Да, энергия внутри очень сильна, — подтвердил важно Хомяк, — прямо разрывает ее... вены?
— Меридианы, — простонала Казино. — Откуда...
Она захрипела и окончательно повалилась замертво.
— Дыхание рот в рот или гвоздь в задницу засунуть, чем реанимировать будем? — спросил Борисов, тыкая ее в ногу носком ботинка.
— Не выйдет, наставник, она всё, — сообщил Хомяк, — ци двигаться перестала.
— А ты ударь своей, прямо в сердце, попробуй перезапустить ци-систему, — заинтересовался Борисов. — Как электрошок, только в твоем случае ци-шок. Хм, там обычно два электрода прикладывают, хм, ну а у тебя две лапы есть! Значит, собери в них заряд ци, сможешь?
— Наверное, так, двигала она ци так, а мне вот так, — Хомяк приподнял лапы-руки, разглядывая их.
— А потом приложи к ней и выпусти заряд ци внутрь, посмотрим, поможет или нет.
Делать ей дыхание рот в рот Борисов все равно не собирался, мало того, что не помнил (и там еще вроде по груди следовало бить), так побаивался слегка, что злобная тетка тут же ему пол-лица обглодает. Дельце вышло донельзя рискованным, но зато ясно показало, что Борисов и Хомяк в местной таблице сил и рангов тоже в самой жопе, едва одолели едва начавших развиваться магичек. Культиваторш, неважно.
