Но все же слишком предсказуемо и шумно, а стало быть, опасно.
— Ци, больше ци! — Хомяк хватал пастью воздух на лету.
Стрелка камеры-детектора, раскрытой настежь, подрагивала и ползла вверх, медленно, но верно. Зверье тоже приободрилось, да и самому Борисову стало легче. Он не торопился культивировать, слишком уж часто в свитках и слухах упоминались "проблемы с культивацией", "расщепы", "уничтожение ядра", "поврежденные акупунктурные точки" и прочее.
Вместо этого он изучал строение ци-системы культиваторов, размышляя о способах лечения в случае проблем. Ци-шок в исполнении Хомяка работал, но остальное? Культиваторы принимали пилюли и пользовались акупунктурой, лечили ци при помощи ци в иных формах, но кто взялся бы учить духовное зверье? Хомяк мог бы помочь, с его уникальными талантами чуять ци где угодно, но этот жирный комок меха ленился и не хотел учиться.
— Отряду нужен целитель, — сказал он негромко, обращаясь к Гориллу.
— Мудро сказано, мастер Ар Гус, — почесал тот шерсть на груди.
Блох у него не было, а привычки остались. У них имелись кузнец, танцовщица и певица, отравительница и мастер ножей, лучницы и иллюзионистки, и сам Хомяк, на все лапы мастер. Возможно, Кабаниха или Медведь откроют в себе новые таланты, подумал Борисов, в то же время понимая, что надежды на это мало.
— Вы мудрее всех нас и опытнее, вам и следует быть целителем, — продолжил рассуждать Горилл.
— Вижу горы! — провозгласила Павлина.
— Чую ци-и-и-и-и! — проревел Хомяк.
Они уже летели над землями секты Звенящего ручья, если можно было доверять сведениям, полученным в Вань-Сяне. Сразу за землями секты лежала Дардония, могучая, богатая и достаточно мудрая, чтобы отгородиться от иссушенных земель королевства Железного Пика горами и самостоятельными сектами.
Внизу бегали мелкие фигурки, явно паникуя при виде дракона в небе.
Дороги и дома, впрочем, выглядели лучше, пастбища пышнее. Феодализм, с поправкой на наличие в мире ци и даруемые ей возможности. Там, где на Земле сотня крестьян могла подловить рыцаря в ловушку и забить его камнями и кольями, против культиватора достаточно высокого ранга у них не было бы и единого шанса. В то же время, при достаточно высоких рангах, в роли крестьян оказывались уже культиваторы ступенями и рангами ниже. Обычной еды, одежды, руды, поставляемых крестьянами оказывалось уже недостаточно.
Секты отчасти закрывали эту проблему, эксплуатируя учеников, которые растили духовные растения, забивали духовное зверье, добывали духовные металлы и так далее, практически все ци-содержащее тут получало добавку духовный и вызывало благоговение у обычных крестьян, то есть крестьянок по большей части.
— Первый барьер!
Разумеется, секта Звенящего Ручья устроила свое главное обиталище в горах, чтобы ручьи звенели как следует. Водяная звенящая завеса появилась, словно из ниоткуда и тут же разлетелась в клочья, разодранная огнем Дракона-Хомяка. Павлина слетела с головы Хомяка, ударяя по струнам найденных в Вань-Сяне инструментов.
Струны и инструменты порвались, будто гнилые.
— Второй барьер!
— Шли казаки в поход за славой грозной! — заорала Павлина хрипло.
Звуки снизу сталкивались с вибрацией воздуха от ее песни и культиваторы внизу валились, зажимая уши. Вода и звук, но не только, в этой секте медитировали на звенящие ручьи и прыгающую в них рыбу, пытались уподобиться потокам и струям, и наверняка работали еще и с магией земли.
— За лучшую долю! — вниз спрыгнул Горилл, потрясая молотом.
— Долой культиваторов! — раскатился смех Гиены.
Лисички-сестрички не покинули Хомяка, они стояли на спине, одна маскировала Хомяка иллюзиями и сбивала всех с толку, вторая стреляла и стреляла, ломала луки и стрелы, и хватала новые. Кабаниха с грозным хрюком слетела вниз, металась в воде ручье, насаживая на бивни культиваторов, рвавшихся защищать дом.
Впрочем, тех, кто разбегался, было еще больше.
— Оро-ро! — важно заявил Медведь, слизывая новую порцию меда прямо из бочки.
— И сколько пик поднимется в бою! — обрушила Павлина новый удар.
Акустический удар, совмещенный с песней, выходил сильнее. Следовало достать ей цитар или нечто аналогичное, добиться синергии звука, отметил Борисов. Возможно, попробовать создать какой-то ци-камертон или его аналог, чтобы он резонировал с ци вокруг, меридианами и дяньтянами, сбивая всем техники и возможность использования самой ци.
Хотя, против небесных баб это не сработало бы, но вот если подловить их на внезапности.
— Дед! — рыкнул Дракон-Хомяк, ударяя новой струей огня.
Ручьи выкипали, обжигая паром всех и вся, и из облаков доносились пронзительные вопли обварившихся заживо. Снизу летели техники и стрелы, камни и сами культиваторы на мечах, пытались достать Дракона атаками. Хомяк рвал и метал, пожирал ци, вспарывал тела, багровел и впадал в боевое безумие битвы и голода прямо на глазах.
— Сражайся! Не прохлаждайся!
— Будешь поучать, я, твой дедуля, переебу тебя лопатой по хребту, — ответил Борисов.
— Если будет дозволено высказаться этой ничтожной Ку Ро, то я попросила бы мастера Ар Гуса ударить лопатой между седьмым и восьмым позвонками от хвоста. Там боль будет особенно сильной.
Борисов только усмехнулся, под протестующий рев Хомяка-Дракона. Ага, особенно сильной, а заодно позвонки встанут на место, и какая-нибудь там чакра или акупунктурная точка откроется. Легко было, сидя на огромной спине многометрового, летающего и изрыгающего пламя Дракона, забыть, что ему лишь несколько недель от роду.
— Сдавайтесь! — прозвучал громовой выкрик.
— Мы сдаемся! — откликнулись снизу.
Силы были слишком уж неравны. Звенящий Ручей уступал Сливовым Лепесткам в численности и силе своих культиваторов, да и "казаки" за это время прибавили в силе, умениях и численности. Кура и Кума стали неоценимым дополнением к банде, их стрелы и иллюзии были неотразимы. Наглядная иллюстрация того, что такое сила крови, врожденное умение и техники, работающие с тем или иным типом ци.
— Это ложь!! — взревел Хомяк. — Сейчас они нападут на нас! Бейте их братья и сестры!
Царь-плевок огнем снес верхушку горы и вскрыл склон, словно консервную банку.
— ЦИ-И-И-И-И!!! — снова взревел Хомяк, ощутив близость источника.
Но, как выяснилось, культиваторы Ручья не врали и действительно сдались перед лицом превосходящих сил.
— Так-так, — произнес Борисов, складывая руки за спиной.
Помещение для слуг-мужчин, которые мыли, пропалывали, подметали и удовлетворяли служанок секты. Тех, в свою очередь брали себе в постель ученицы внешнего круга, их ученицы внутреннего круга и так до самого верха. Разумеется, иногда даже старейшины снисходили до "грязных мужских удовольствий", вот только потом мужчин выносили с переломанными руками-ногами и тазом. Беременности в секте не поощрялись, считалось, что это зря растрачивает ци, то есть жизненную силу.
— Ну что, кого сюда привели насильно — идите и получайте деньги и одежду, оружие и пиздуйте по домам!
Ответом Борисову стала ошарашенная тишина.
— К вам тоже относится, — обратился он к служанкам.
Возгласы о мерзких и слабых мужчинах так и остались мысленными. За спиной Борисова небрежно обмахивалась веером Павлина, так и выглядывая, кого бы покарать. Издалека доносились стонущие и чавкающие звуки, Хомяк пожирал изысканные блюда и запасы складов, запивал вином и водой из источника, заедал пилюлями без счета.
Восстанавливал ци, в общем, к ужасу прислуживающих ему культиваторов секты Звенящего Ручья. Даже если бы за ними не наблюдали строго лисички-сестрички, то культиваторы Ручья и сами бы не подумали бунтовать против такой явной демонстрации мощи.
— Кто хочет, может остаться, конечно, — добавил Борисов, — вот только служить вам будет некому.
Все та же ошеломленная тишина и Борисов, покачав головой, развернулся и пошел к хранилищам секты. Часть из них пострадала от ударов Хомяка и Горилла, но все же это было лучше, чем изъятое в Вань-Сяне, годное лишь для ранга Посвященных.
— Вскрыли, — появилась рядом Гиена.
Она, как всегда, скалилась, словно смеялась громко, и это немного пугало.
— Что там?
— На Духовный ранг, для лидера Секты и старейшин. Теперь их можно щупать?
— Забирайте, — отмахнулся Борисов.
Хотелось Павлине и Гиене развлекаться с женщинами, так это их проблемы. У Борисова была своя головная боль, с которой никто, кроме него, не смог бы справиться.
— Нашли пространственные кольца?
— Нет, но говорят, что в Дардонии такие есть.
— Хорошо, всех, кто не годится Хомяку на ци, в подвалы или пинками вышвырнуть нахрен, нечего тут шастать.
За спиной раздался рёв, похоже, сообразили и толпа ринулась за деньгами и вещами. Борисов понимал, что его шансы создать таким образом беспорядки и проблемы, стремятся к нулю. Следовало бы произнести речь о свободе, но что-то не тянуло, да и тишина в ответ на его призывы была достаточно показательна.
Не только женщины установили здесь свою власть, но и мужчины с ней смирились за годы и века.
— Пусть Кирилл готовит площадку и скажи Хомяку, чтобы не увлекался, его ждет десерт из молний!
— Глава 43
Последняя молния стихла и стало видно, что там стоит дымящийся Хомяк. К нему уже спешили Кура и Кума, набросили халат на Хомяка, который и не думал скрывать свое возбуждение. В каком-то смысле он действительно только что поимел небесное испытание.
Усиленное, а потом окончательно разрушившее главную гору секты Звенящего Ручья.
— Арх, — с громким хрюканьем выпрямилась Кабаниха.
Мускулистая, мощная, с гривой иссиня-черных волос на голове, словно щетиной. Настоящая валькирия, только обнаженная, из тех, что Хомяка на скаку остановят и в горящую секту войдут, если переиначивать на местный лад.
— Так-то лучше!
Она подхватил щит, копье и шлем, закрутилась в танце. Обнаженном танце урожденной воительницы.
— Иди сюда, брат! — тем временем закричал Хомяк, обнимая Медведя.
Новое облако молний и новые пораженные возгласы, охи и ахи со стороны культиваторов Ручья. Источника ци у них тут не имелось, точнее говоря, он был рассеян по горе и ручьям и отчасти оказался уничтожен ударами дракона-хомяка.
— Брат, — поднялся пухлый парень, с надутыми щеками.
Человеческая форма духовных зверей напоминала их исходную, по каким-то причинам. Соответствие ци-системе?
— Клянусь, этот Мед Вед всегда оставит тебе самую лучшую порцию!
А еще человеческая форма не только даровала улучшенную работу с ци, но и словно усиливала привычки и склонности звериной формы.
— Мастер Ар Гус, я собрала все, что вы просили, — раздался голос Гины.
Несколько девушек в одеждах со знаками секты, нагруженные свитками.
— Эти архивистки помогут вам, да? — с намеком спросила Гина, поигрывая кинжалом.
— Да, да, о великая, эти ничтожные приложат все усилия.
Попытки поклониться привели к тому, что часть свитков рассыпалась. Взметнулись иллюзорные лепестки, подхватывая свитки и провинившуюся подхватила Павлина, без всякого стеснения запуская ей руки под одежду.
— Искушена ли ты в науке любви? — томно и хрипло прокаркала Павлина.
Архивистка покраснела и потеряла сознание.
— Кого ни спрошу, все отключаются, — ухмыльнулась Павлина.
С намеком, да нет, практически открыто сообщая архивисткам, чтобы слушались "Ар Гуса", иначе им будет плохо. Те дрожали и свитки вибрировали, а Борисов подавил желание закатить глаза.
— Не волнуйтесь, мастер Ар Гус, мы не забыли о нашей главной цели! Все пленники будут освобождены, а преступники наказаны! — неожиданно заверила его Гиена, скалясь грозно.
Еще надо было заняться массовой перегонкой всей дури в экстракт ци, но сейчас Борисова больше интересовали сведения. О Дардонии, в первую очередь, затем о культивации и техниках, а также устройстве мира. Больших надежд Борисов не питал, заштатная секта рядом с жопой мира, но каждая крупица сведений сейчас могла пригодиться.
— Построения? — уточнил он.
Гиена ткнула рукой в архивистку справа. Будь кольца, не пришлось бы таскать на руках, подумал Борисов и взмахнул рукой, указывая, что им всем следует отойти в сторону. Пусть молодежь звериная веселится, да несет возмездие в меру умственных способностей, подумал он, сейчас надо уединиться и поработать с бумагами.
Архивистки пошли впереди и Борисов ощутил шевеление в себе.
— Чертов Хомяк, — проворчал он.
В этот раз Хомяк выступил лучше, поглотил больше молний, меньше отдал Борисову. Но это меньше не равнялось нулю. Борисов попробовал культивировать во время борьбы Хомяка с небесным испытанием, вроде бы даже ощутил ци в себе и направил его по телу, но возможно, что ему и показалось.
— Смирение духа, — пробормотал самому себе Борисов.
Теплота внутри нарушилась, циркуляция ци сбилась, дух волновался и бился в стенки тела, хотел вырваться наружу. Он желал вещей, ци, идущих впереди архивисток. Коротенькие невыразительные ноги, выглядывающие из-под волнистых халатиков синего цвета, выглядели очень соблазнительно. Едва намеченные очертания плоской задницы, показывающиеся во время шага, будоражили и манили.
— Если культиваторам нужно смирять дух, то, чего они тогда ударялись в роскошь и похоть?
От звуков его голоса архивистки вздрагивали, втягивали голову в плечи, ускоряли шаг, тем самым делая только хуже.
— Потому что гораздо проще не усмирить полностью дух, — раздался голос Павлины сбоку, — а направить его на одну или несколько вещей. В остальном дух будет усмирен, а страсть к чему-то, так почему бы и нет, если есть сила?
— И зачем ты следуешь за мной?
— Охраняю, мастер Ар Гус, вы дороги всем нам, — пропела Павлина. — А также хотела получить несколько уроков любви, в которых вы такой мастер!
Ее кривоватые ноги и округлое лицо сейчас выглядели тоже очень привлекательно. При этом у Павлины имелись задница и грудь, да и похоть свою она не хотела и не собиралась сдерживать.
— Ты же не угомонишься, да?
— Эта великолепная госпожа достойна только лучшего, а никто лучше вас не разбирается в любви женщин, мастер Ар Гус!
— Ты же понимаешь, что у тебя отсутствуют нужные штуки?
— Зато вы знаете, как воспламенить женщину, даже эту госпожу!
Из уст Павлины, решительно отказавшейся от Хомяка, прозвучало прямо как признание. Поэтому Борисов только укрепился в своем решении и отослал ее прочь, а сам занял ближайший целый домик. Барак для служанок, уцелевший как раз потому, что находился в отдалении от горы, да еще и был скрыт холмом и лесом, явно затем, чтобы не "оскорблять своим видом" культиваторов секты.
Также внутри обнаружилось несколько служанок, которые тряслись в углу, спрятавшись под одеялами.
— Пошли все нахрен, — ворчливо заявил Борисов.
Свитки усеяли пол, а служанки и архивистки удалились, кланяясь до земли и благодаря "мастера Ар Гуса" за великодушие и милосердие.
— Вы желаете эту прекрасную Павлину-у-у-у-у, — завыло снаружи.
