— Дед?!
— Ты нажрался?!
— Чего сразу нажрался?!
В мире, полном молний, ци, обломков и огня, Борисов уже еле держался. Хомяк мелькал там и сям, следовало убираться прочь, они добились цели и все тут, не стоило портить бочку говна маслом из каши.
— Ниче не нажрался, че ты дед, сразу! Даже не попробовал, ни капли!
— Ты что, дурак шерстяной, ци не поглощал? — разъярился Борисов, прыгая Хомяку на загривок. — Знания не собирал?
— Да всю сожрал уже! И архивы собрал, как ты хотел! А ты сразу — нажрался! А я выпивку и не трогал, за нее Мед Вед отвечает!
— Братец! Братец! Братец! — Роксана промчалась мимо, повторяя, словно ее заело.
"Какой еще братец?!" заорал мысленно Борисов и тут же ощутил, что Роксана тащила в кольцах весь архив, сколько удалось запихать. Доносился лязг и грохот, хохот Гиены, щелканье огненного бича Сандро.
— Тьфу ты, — сплюнул Борисов, — не поняли друг друга! Погнали отсюда, быстро! Ты как, ослабел?
— Да ты гонишь, дед! Я силен, как никогда! Я...
Шерсть Хомяка встала дыбом и с нее начали срываться молнии, снизу вверх, закружились в танце, сталкиваясь с молниями небесных испытаний. Борисов ощутил, как все его тело встает дыбом и тут же ощутил, что Хомяк делает шаг в небесный ранг. Теперь уже по-настоящему, без дури пилюль, энергетиков, подкачки и прочего.
— ... обожрался, — признался Хомяк, смачно рыгая пучком молний, — и мне плохо-о-о!
Они выскочили наружу и испытания сдвинулись, спеша достать тех, кто их вызвал. В другой раз Борисов бы остался, попробовал сожрать их, переработать, заполнить аккумуляторы, но они и так перестарались. Вся банда скакнула до небесного ранга, может, кроме него да Пиалы! Да еще с такими сильными врагами, чудо, что здесь не нашлось никого Императорского ранга, хотя еще не поздно, мог явиться в любой момент и насрать в бочку.
— Вперед! — скомандовал Борисов.
Артефакты связи лишь шипели и изрыгали помехи статики. Парно-жадные артефакты пока что не вышли, в основном в силу фактора Хомяка, а обычные забивало бурей. Пандачилан догорал и дымился, молнии били, остатки демонов еще пытались сопротивляться.
— Неплохо погуляли, только мы... точно, дед, забыли же! — Хомяк стукнул себя по лбу.
— За нами погоня! Видишь, те молнии?
— Но мы не освободили гарем!
— Гарем? — задумчиво повторил Борисов.
Омолодившийся организм, прогретый молниями с ног до головы, в нем бурлило желание присунуть.
— Нет.
— Де-е-е-е-ед! Они же погибнут!
— Если ты явишься туда, они погибнут! — рявкнул Борисов.
К счастью, они подобрали Куру и Куму, которые сразу кинулись к Хомяку и за спиной Борисова началось разнузданное натирание шерсти на четвертых.
Четверых?
— Тьфу ты, итицкая сила, — сплюнул он, обернувшись и обнаружив там Белку.
Раскинув волосатые ляжки, она со всем усердием давала Хомяку, подмахивала, а лисички заносили хвост на поворотах.
— Свалите в другое кольцо, животные! — крикнул Борисов.
Сестрички прыгнули до небесного ранга и Белка до земного, сумела превратиться, и Хомяк помогал ей с закреплением превращения. Все это над сгоревшим и уничтоженным городом демонов, откуда доносились лишь проклятия умирающих, и Борисов подумал, что не так он представлял себе поход за бессмертием.
Тихо и незаметно, ну да, аж два раза.
Еще и еще, все казаки собрались в самолет, благо план действий оговаривали и теперь они все вместе неслись прочь, а за ними мчалась буря молний и грома. Словно табун диких лошадей, клубы туч подобно мордам, молнии били и выжигали демонов внизу, но в то же время почва словно расцветала, тут же лезли деревья и травы, кусты и еще что-то там.
— Исправление ци мира, хм, — пробормотал Борисов под нос.
Не его дело, конечно, но разве полноценная ци не обладала большим потенциалом? Если вот так пролететь и в каждой из огромных пещер устроить по сеансу с молниями, разве не стал бы мир здоровее?
— Мастер Ар Гус? — рядом остановилась Кабаня. — Это была славная битва и вы еще раз доказали, что по праву являетесь наставником нашего атамана!
Она поклонилась, сложив перед собой ладонь одной руки и кулак другой. Следом за ней также поклонился Мед Вед, Пава и Гина, Сандро, Кура и Кума, даже Белка, которой еще предстояло придумать имя. Она поднялась, пошатываясь, довольная служением Хомяку и чуть не упала в поклоне.
— Мастеру Ар Гусу, давшему нам силу и сильных врагов, уважение и почет! — провозгласила Кабаня.
— Слава!
— Слава!
— Слава!
Пожалуй, только Пиала не участвовала, растерялась и топталась сзади, смотрела на свои руки, словно никогда их не видела.
— Освобождение наших братьев и сестер, томящихся в клетках наверху, сегодня стало еще ближе на шаг!
— Слава!
— Свобода!
— Бойтесь казаков!
— И за это мы снова кланяемся вам, мастер Ар Гус!
И они снова поклонились. Борисов поклонился в ответ и сказал:
— Мы не знаем, пока, как выбраться наверх.
— Знаем! — раздался звонкий девичий голосок.
— Глава 84
— Точно, — прищелкнул пальцами Борисов. — Будешь Белла!
— Бел Ла, — задумчиво повторила Белка.
Росточком она оказалась с Гиену, этакая низенькая, крепенькая крестьяночка, младшая сестренка лисичек-сестричек, как по происхождению, так и просто, среди казаков.
— Выход там, наверху! — указала Белла вверх крепким пальцем.
— А выход на Срединный материк? — спросил Борисов.
— Дао Знаний, техника поиска! — Белла выбросила хвост, цокнула коготками, демонстрируя, что еще не освоилась.
Но в то же время нужный свиток прилетел прямо ей в руки, пока Борисов задавался вопросом. Если Пандачилан и окрестности находились под океаном Гнева, то, что случилось бы, запусти они внутрь этот самый океан? В теории ничего, для того и служили, похоже, туннели наверху, как ловушки и отсечная зона, чтобы враги не добирались до самых глубин мира демонов.
Но, если, обрушить кусок земли и камня? Пустить воды внутрь?
— Никто не забыл, что за нами гонится небесное испытание? — в пространство спросила Кабаня.
— Не забыл, — проворчал Борисов, — поэтому у руля Лобзик.
Дробовик теперь сам стал, как самолет, и поэтому он вдвойне ловко рулил, уворачивался, перепахивал молниями все вокруг и стремился прочь, к переходам в следующую гига-пещеру. Три в одном, сплошная польза, главное не попасться!
— Нужные нам знания находятся в пещере Казарага! — провозгласила Белка. — Вот!
Борисов взял свиток, моментально ухватил суть. Центральный архив! Через четыре мега-пещеры отсюда, где-то еще глубже и ближе к источникам ци, позволявшим выживать демонам, очищать воздух и так далее. Интересно, подумал Борисов, а не вышло ли так, что культиваторы сами утопили те материки, так как не могли справиться с демонами внизу? Отрезали им выходы наверх радикальным способом и тем самым ускорили гибель мира?
Центральный архив! Идеальное место для тренировок Хомяка, потому что пришла пора!
— Кольца с изолятором! — скомандовал Борисов.
Демонов вокруг практически не было, на периферии все разбежались, стоило рискнуть. Пространственные кольца, стены которых внутри были выложены смесью резины и нефрита, а также густо утыканы духовными камнями. Основную проблему представляло то, что молниям как-то нужно было попасть внутрь, обычно кольцо при этом просто уничтожалось, но Борисов нашел решение и этой проблемы.
— Лобзик, форсаж! — скомандовал он.
Дробовик добавил выход ци, но оторваться не смог, молнии и гром неслись следом, словно приклеенные. Собственно, они и молниями били, но защита самолета пока справлялась, переправляла заряды вниз.
— Выбора нет, все сделаем на лету! Хомяк, наверх! Сандро — цепи! Остальным стоять наготове!
Борисов тоже выскочил, помчался на лопате рядом с самолетом, ощущая, что долго так не протянет, и форма не аэродинамическая, и молнии его достанут. Но Хомяк уже вознесся на лезвии меча-самолета, словно мускулистая мохнатая балерина, увешанная цепями, уходящими прямо в нужные кольца.
— Ко мне! — рыкнул Хомяк, еще вырастая в размерах.
Молнии били, метались, притягивались к нему, подчиняясь приказу Хомяка, его жадности.
— Вся ци — моя!! — орал Хомяк, размахивая лапами.
Он был в переходной форме, человек, но в то же время и хомяк, и смотрелось это странно, уродливо и привлекательно одновременно.
— Ты — тоже ци, а значит ты моя! Вся ци — моя, я поглощу всю ци мира, а затем заберусь на небеса и заберу их ци!
Молнии изгибались, били в него, стекали по цепям в кольца и Борисов наблюдал, сверкая глазами. Успех! Последние выкрики Хомяка его встревожили, как бы не... и тут небеса раскололись! Не каменный свод, как подсознательно ожидал Борисов, а просто иллюзорные небеса гига-пещеры демонов пошли трещиной и оттуда высунулась рука.
Изящная белокожая ручка культиватора.
— Аварийный сброс!!! — взвыл Борисов, одновременно с этим дергая Хомяка к себе.
Кольцо с цепью полетело прямо в центр небесной тучи, а Борисов прорычал в ухо Хомяку:
— Сокрытие, как обсуждали! Ни капли ци наружу! И внутрь, прячемся внутрь!
— Дед, — прохрипел сдавленно Хомяк, все же выполняя приказ.
— Хочешь потягаться с богом за ци?
— Да!
Борисов бросил взгляд, думая, что в чем-то Хомяк прав. Как еще повышать божественные запасы, как, не выжирая чужих богов? Возможно, стоило найти, кому тут демоны поклонялись, да вонзить ему иглу в божественную спину, но сейчас!
Борисов давно подозревал, что с этими небесными испытаниями что-то нечисто, а во время бегства с Драконьего острова уверился окончательно. Выкрик и прямой отклик с небес? Боги следили за ними непрерывно? Почему тогда не убили? И эта прямая реакция на вопли Хомяка! Чего тогда не уничтожили мир демонов?
У Борисова была очень поганое ощущение, что он наткнулся на очередную дерьмовую тайну этого дерьмового мира. Зато тут имелось бессмертие, поэтому Борисов обычно сводил свои размышления к формуле "мир был идеален, но бог жадности своими желаниями исказил его, чтобы мне подосрать".
— Дерзкая букашка! — пророкотал голос выше руки.
Воздух и земля, каменные стены пещеры и опоры ци, построения, на которых все держалось, иллюзорное солнце, все это реверберировало в такт словам. Свет сверху стал тусклее, демоны внизу валились, даже небесное испытание перестало разрывать на части цепь с кольцом и помчалось прочь, словно верный пес.
На мгновение Борисова охватило сильнейшее желание ухватить испытание за хвост и будь, что будет!
— Ты разгневал небеса! — продолжал грохотать голос. — Дерзни собирать ци и тебя ждет уже не испытание, а смерть!
— Дед!
— Держи барьер, хомяк ты страшный!
— Дед, я хочу ее! — донеслось рычание.
Хомяк, полностью в звериной форме, рычал, сверкал багровыми глазами, истекал слюной так быстро, что Кура и Кума не успевали убирать.
— Я извращенец?
— Да нет, обычный голодный Хомяк, — хмыкнул развеселившийся Борисов.
Итак, Хомяк взрослел и мужал, а также мудел, и теперь его тянуло на божественную ци. Просто он сам еще этого не осознавал и смотрел на внешнюю форму, белоснежную кожу и ручки, и думал, что его привлекают культиваторы.
— И хочешь ты ее ци.
— Да! — прорычал Хомяк, снова теряя голову.
— Проклятье! Сестра! Сестра!
— Я здесь!
Роксана примчалась драконьей молнией, вонзила в Хомяка огромную клизму, полную ци. Остальные уже накидывали цепи, Борисов торопливо пытался воткнуть иголки, чтобы слегка ослабить Хомяка, но не выключить полностью.
— Беги, беги прочь, трус! — прогремел голос.
— Кто трус?!
— Всем стоять!! — заорал Борисов. — Вы что, дети, чтобы вас вот так на слабо брали?
Судя по поведению казаков — да, именно такими детьми они и были. Борисов обливался потом снаружи и внутри, весь план висел на волосе и опять из-за Хомяка!
— Небеса предупредили тебя! — громыхнуло напоследок и стихло.
Рука исчезла, мир вокруг перестал трястись, а Борисов опустился на подогнувшихся ногах. Все же, возможно, удаленность мира демонов сыграла свою роль, не смогли явиться лично? Предупреждение... впрочем, его тоже можно было обратить к своей пользе. Забыть пока о массовых налетах в блеске молний, да и плевать, все равно требовалось время освоиться с новыми возможности, провести опыты, найти путь наверх.
Но потом, о!
— Дед! Ты опять не дал мне пожрать, как следует!
— Да у тебя молнии текли изо всех дыр, обжора! — прикрикнул Борисов. — Хватит!
— Но она была такая вкусная...
— Слюни подбери! Ты атаман или кто? Знания бы так поглощал, сколько ж можно уже твердить об этом!
Помогло, Хомяк собрался, перестал рваться наружу, а самолет достиг окраин гига-пещеры. Здесь они влетели в узкую щель, запечатали ее за собой и наконец получили короткую передышку, в каком-то смысле. Всех переполняла энергия, как подъема в рангах, так и драки, уничтожения демонов, выживания и страха после явления руки бога, и на некоторое время все вокруг превратилось в какое-то звериное подобие пятничной вечеринки.
Казаки жрали, трахались, пили, пели, пихали друг друга в плечи и снова пили и пели, кидались делить добычу и снова трахались, как не в себя. Не избежал этого и Борисов, да и не стремился особо, благо Пиала опять изменилась. Сделала жопу шире, грудь крупнее, в общем, продолжала служить и угождать.
— Ты сказала, что в твоей семье передавалась мудрость, — заметил он, когда зуд между ног стих.
Ничего экстраординарного, просто секс в разных позах с поправкой на выносливость и гибкость культиваторов. Что придавало ему невероятную изюминку, недоступную в других мирах, так это парная культивация в процессе, когда их ци сливалось и переплеталось, перетекало друг в друга, входило и выходил. Высоты взаимопонимания и душевного тепла с Арианной вдруг померкли и поблекли по сравнению с таким опытом.
Словно он действительно нашел свою вторую половинку.
— Да, мастер Ар Гус, от мамы к дочери, от бабушки к внучке, — согласилась Пиала, проводя рукой по его груди. — У нас же будет дочка, чтобы я смогла передать ей эту мудрость?
— Будет, — не стал возражать Борисов.
Он никогда не возражал в подобных случаях, ни в этом мире, ни в других. Хотят детей, пусть заводят.
— А откуда взялась эта мудрость?
— Вот этого я не знаю, — огорчилась Пиала. — Что-то случилось?
— Да все то же, видела же, небеса послали прямое предупреждение? У нас есть те культиваторы древности, что посылали нам пилюли, есть твоя мудрость, есть слухи о мужских гаремах. Нам нужны союзники, в одиночку мы хороши для диверсий, но не войны!
— Но ты же победишь их?
— И ты туда же, — хмыкнул Борисов.
Ему вдруг захотелось закурить, а то и выпить. Желательно чего-нибудь такого, с ци, чтобы в голову и тело дало, расслабило их.
— Ты же просишь меня пойти против всего мира! Уничтожить его, иначе не победить.
Пиала, лежавшая рядом, вдруг повернулась на бок, подперла голову рукой, но груди ее при этом даже не подумали наклоняться вниз, демонстрируя власть ци над гравитацией и всем остальным.
