Чтобы прокормить своего хомячка этот скромный завхоз бросил вызов небесам

Чтобы прокормить своего хомячка этот скромный завхоз бросил вызов небесам

(Сага о Борисове — 4)

— Глава 1

Сухая земля еле слышно потрескивала под ногами, дымка отступила, и Фёдор Михайлович увидел, что погорячился насчет поселения. Скорее нечто вроде усадьбы или большого сельского дома с различными хозяйственными постройками под одной крышей. Крышей из черепицы и стены тоже были глиняными, но без характерного кирпичного рисунка.

— Впрочем, чему тут удивляться, когда вокруг ни кустика, а глина прямо под ногами, — проворчал Борисов.

Хомяк фыркнул, словно соглашаясь, и Борисов снова ощутил связь между ними. Магия призыва осталась с ним, это было хорошо, могло пригодиться в будущем, например вызывать к себе Лобзик откуда угодно.

Внутри кто-то есть, проворчал нагревшийся на солнце дробовик, но опасности не ощущаю.

— Хорошо, — ответил ему вслух Борисов.

Подойдя к воротам и не найдя звонка, он постучал, невольно ожидая, что ворота и глиняная конструкция вокруг развалятся от малейшего чиха. Но нет, держалось все прочно и Борисов собирался добавить шума ногами, когда ворота распахнулись.

Его взору предстал мелкий тощий старик с азиатской внешностью, одетый в какой-то тяжеловесный даже на вид халат. Сморщенное узкоглазое лицо, длинная белой бороденкой, завитая в узкую косичку, и еще одна косичка, выбивающаяся из-под тяжелой шапки на голове.

— Ху лу лу ху лу лу ху ху лу лу ху ху, — забормотал старик, глядя на Борисова исподлобья снизу вверх.

Взгляд его, впрочем, то и дело перебегал на Лобзик и Хомяка.

— Это че, меня в Китай за бессмертием занесло, что ли? — озадаченно спросил Борисов. — Жрать корни женьшеня и нюхать перетертые панты золотых маралов?

— Ху ха о! Хи ли а! Ли а! — оскалился старик радостно.

— Слышь, Сунь Хунь в чай, ну ни бельмеса я по вашему! Ни хао? Мао? Китая?

— Ли ма о ха ло а но ма ни ха о лу ли ма, — старик вдруг упал на колени и начал кланяться Борисову, вздымая руки к небесам.

— Неожиданно, — оценил Борисов.

— Ху а ла! Ху а ла! — заорал старик, указывая в небеса.

— Да, солнце так и жарит, — согласился Борисов, — а тебе, старик, похоже окончательно мозги сварило под этой шапкой и халатом.

Ты тоже старик, от жары Лобзик сделался очень ворчливым.

— Что, так и будем стоять на пороге или пустишь в дом?

— Ху а ла?

Маленькое сморщенное лицо старичка стало еще меньше и морщинистее. Он изучил лицо Борисова пристально, словно пытался разгадать тайну Вселенной. Сам Борисов уже собирался сунуть ему Лобзика в лицо, когда старикан просиял и заорал:

— Лу ли ха о ма! Ма ли хо! — и снова начал кланяться.

— Это уже начинает утомлять, — проворчал Борисов.

Но, поклонившись два раза, старик разогнулся и неожиданно бодро порысил в дом, зазывая за собой жестами Фёдор Михайловича. Саман, подумал Борисов, припомнив, как называется смесь глины с соломой, из которой в восточных странах нередко строили домики.

— Как бы это говно не рухнуло на головы, — проворчал он вслух.

Черепица выглядела тяжелой, как халат или шапка на старике.

— Ли ма! Ма! — обернувшись, радостно заявил старик.

Внутри царили полумрак и приятная прохлада, несмотря на ослепительное солнце и жару снаружи. Глиняный неровный пол, грубоватый стол и табуретки, какое-то подобие чайников, тоже из глины, и полное отсутствие следов цивилизации.

— Да, про сортир на улице можно даже не спрашивать.

— Хэ хо ли о! Ло о мэ хи ли о мо ли хо ми ли хи мо ну а, — тараторил старик, что-то разыскивая в сундуке.

Борисов налил в глиняную кружку воды из чайника, посмотрел и скривился.

— Тут не бессмертие, а смерть от диареи скорее заработаешь, — сообщил он Хомяку.

Тот отказываться не стал, начал жадно лакать, пристроившись сбоку. Борисов предался кратким печальным раздумьям на тему того, куда его занесло и почему он не знает языка. В прошлых мирах знал, а тут, как отрезало. На мир мечты, где можно добыть бессмертие, все это никак не тянуло, скорее на глухое средневековье, без магии и нормальной медицины, где можно было сдохнуть на ровном месте от чего угодно.

— Правда, в средневековье любой с гром-палкой легко станет королем, — продолжал рассуждать вслух Борисов, опасаясь класть руки на плохо обструганный стол, — но мне-то оно на кой ляд?

Ответить Лобзик не успел, старик развернулся и торжественно затряс над головой какой-то красной книгой.

— Ага, цитатник товарища Мао нашел, — понял Борисов.

Старик, конечно же его не понял, снова затряс книгой, что-то торжественно выкрикивая. Подошел ближе и поклонился в пояс Борисову, протягивая книгу на вытянутых руках.

— Старикан, да и правда своей узкоглазой башкой поехал от жары, — сообщил ему Борисов зло. — Если я по-вашему не курлыкаю, то с хуев ли читать начну?

Тон помог, старикан выпрямился, еще раз поклонился, что-то бормоча и провел руками по обложке книги. Та поднялась вверх и оказалось, что это не книга, а искусно украшенная шкатулка. Внутри, на бархатной подушечке, покоился шарик, размером примерно со спичечный коробок, переливавшийся всеми цветами радуги.

— Хо ли ма хи а мо, — забормотал старик, пытаясь что-то изобразить руками.

Он поставил открытую шкатулку на стол и начал показывать на себе, словно у него растут рога и хвост, а также бегают мурашки по рукам. Борисов чуть отодвинулся, табуретка протестующе заскрипела.

— Слышь, старик, сам жри свою наркоту, — сказал Борисов. — До чертей допиться я и водкой могу, но хотя бы зависимости не будет.

— Ху! Ху! Ху! — настойчиво начал повторять старик, суя Борисову под нос книгу-шкатулку.

— Слышь, хуйло старое! — разъярился все же Фёдор Михайлович.

Вскинул Лобзик, на пути которого совершенно не случайно оказалась книга-шкатулка. Она полетела оземь, старик отступил и свел глаза в кучку, пытаясь смотреть на Лобзик, уткнувшийся ему прямо в нос.

— Хер тебе, а не подсаживание на наркотики!

Старик еще скосил глаза и лицо его перекосило гримасой ужаса.

— Да-да, это магический дробовик, не абы что! — заявил ему Борисов грозно.

Старик пучил глаза и хватался за сердце, а Борисов вдруг заметил, что смотрит он вовсе не на дробовик. Борисов рискнул и наклонил голову, прослеживая линию взора старика. В конце ее, на самом полу, обнаружилась книга-шкатулка, уже пустая, а также Хомяк, жадно пожирающий разноцветную пилюлю.

— А ну брось! Выплюнь! Выплюнь, скотина тупая! — заорал Борисов, делая шаг к Хомяку.

Пинок прошел мимо, Хомяк странно грациозно отскочил, словно предвидел удар и тут же развернулся, нырнул под стол. Борисов пнул его, пытаясь отбросить, но массивное дерево устояло.

— Не хер жрать наркотики, Хомяк сраный! — заорал Борисов, наклоняясь.

Хомяк уже выпрыгнул из-под стола, побежал по столешнице, словно издеваясь. За это время он успел догрызть пилюлю и Борисов вдруг подумал, что Хомяк, в общем-то, не особо и нужен. Ну да, воспоминания о прошлом мире, так и мир был говно, игрушка на потеху юным пидарасам с Земли, единственное, что в нем было хорошего, так это Арианна, ну и Арнэль еще, может быть, и гном-чернокнижник Архин, отчасти. Контракт с Хомяком? Ну и что, неужели он себе нового зверья не зайдет, если вообще будет с ним связываться?

— Все равно тебя уже не спасти, — сообщил ему Борисов.

Выстрелил и промахнулся, Хомяк, от наркоты ставший чересчур резвым, скакнул до потолка и приземлился на треснувшую крышку люка в углу, которой досталась основная часть выстрелов Лобзика. Крышка хрустнула, разломилась и донесся удаляющийся жалобный всхрюк Хомяка.

— Так тебе и надо, — проворчал Борисов.

Он уже собирался проверить, куда упал Хомяк, когда увидел, что старик успел за это время упасть оземь. Лицо его так и было перекошено гримасой ужаса, рука держалась за сердце, словно хотела вырвать его. Борисов присел рядом и попробовал нащупать пульс, затем побрызгал в лицо водой и похлопал по щекам.

Не трудись, он мертв, сообщил ему Лобзик.

— Заебись, — сердито выдал Борисов. — Мало того, что вокруг одна глина и жара, так еще и дедуган кони двинул.

Из-за пилюли, подумал он, наверное, какой-то редкий наркотик, неудивительно, что его хранили отдельно. Может, он принял Борисова за курьера? Чуть подумав, Борисов уцепил старика за воротник халата и потащил к дыре в углу.

— Будет у вас братская могила, одна на двоих, наркобарыга и жертва, прожорливая и без мозгов.

Спихнув тело в дыру, он вдруг услышал, что оттуда доносятся звуки. Не просто шмяк падающего тела, а чавканье, хруст, взрыгивания, словно кто-то там внизу, в темноте, торопливо набивал брюхо.

— Может у него там каннибал-химик на цепи сидит? — озадаченно спросил Борисов.

Связка факелов лежала у стены, рядом с кресалом и кремнем, и Борисов несколько раз попал по пальцам. Снизу продолжал доноситься хруст и треск, и Борисов выбивал искру, готовый схватить Лобзик в любое мгновение.

— Ебать вас всех, даже спичек не придумали, — проворчал он, опуская факел вниз, а затем роняя его.

Ряды и ряды полок, набитых банками и склянками, порошочками и таблеточками, вроде той, что сожрал Хомяк. Сам Хомяк носился среди них, жрал, как не в себя, запихивал обеими лапами, набивал защечные мешки, которые и без отвисали так, что их было видно даже в неверном свете пролетающего мимо факела.

— Ах ты пидарас шерстяной! — заорал Борисов в сердцах. — Уже сторчался!!

Старикан, похоже, варил тут наркотики в промышленных масштабах, а на Борисове решил проверить новый рецепт. С этой мыслью Борисов сунул Лобзика в дыру и выстрелил, не глядя, раз и два, и три. Грохот, треск, шуршание, писк, взвизг рикошета от камня. Затем донеслось потрескивание, и дыра начала светиться. Борисов посмотрел и захохотал безумно, решив, что разом решил все проблемы: трупы и наркотики сгорят, осталось только стереть свои отпечатки и идти дальше.

— Хозяин! — вдруг донеслось из дыры. — Хозяин, не стреляй!

— Глава 2

— Твою мать, испарения уже и до меня добрались! — встревожился Борисов.

Следовало срочно заткнуть дыру и бежать, пока пары от горящей дури не достали его окончательно.

— Это я, твой верный Хомяк! — донесся тот же голос. — Вот!

Борисова словно дернули за веревочку, привязанную к внутренностям, и он вдруг понял, что это магическая связь контракта с Хомяком.

— Хозяи-и-и-ин! Спаси-и-и-и! — жалобное завывания.

Хомяк, в сущности, был частью хозяйства, имуществом и Борисов не привык разбрасываться таковым. Импульс жадности, всплеск магии внутри — словно дернул за невидимый канат — и Хомяк появился перед ним. Его подпалило, шерсть дымилась, он кашлял и выплевывал обслюнявленные склянки и таблетки.

— Наркоман шерстяной, — осуждающе произнес Борисов, затыкая дыру в подвал перевернутым столом.

Сильно лучше не стало и Борисов вскинул Лобзик, с двух стволов разнося хлипкую глиняную стену. Повеяло жаром, внутри стало намного светлее.

— Это нужная вещь, хозяин! — не согласился Хомяк.

Он припал к полу, хватал короткими лапками флаконы и таблетки и совал в рот, слизывал порошки.

— Все наркоманы так говорят! — отрезал Борисов. — А ну фу!

Еще импульс магии и Хомяк замер, пытаясь сопротивляться, затем свесил голову. Он словно подрос за время пребывания в подвале и Борисов моргнул несколько раз, затем шагнул наружу и отошел от хижины. Лучше уж жара и жажда, чем дурманящие пары! Выбил он не ту стенку, внешнюю, тогда как можно было выстрелить в другом направлении и тоже оказаться снаружи, но во дворе, укрытом навесом.

Борисов понял свою ошибку, но возвращаться не стал.

— И вып... да чтоб тебя!

Хомяк, вроде бы покорно следовавший за ним, попытался разом проглотить все засунутое в рот, пока ему не приказали выплюнуть. Попытался и подавился, теперь хрипел и хватался за горло странно удлинившимися лапками. Словно те начали превращаться в руки, но дело не дошло до конца.

— Вот же жадина!

Борисов шагнул ближе и саданул Хомяка прикладом в грудь. Вместо того, чтобы выплюнуть все, Хомяк от удара покачнулся и внезапно проглотил все то, что застряло.

— С тебя пример беру, дед! — заявил он.

— Разумный говорящий хомяк называет меня дедом, — саркастично отозвался Борисов. — И я еще обвинял местного дедугана, что тому голову напекло!

Из пролома в стене продолжало тянуть дымом, так что следовало уходить, как от паров дури, так и от возможных свидетелей, кто прибежал бы, завидев столб. Под эти здравые мысли Борисова он стал свидетелем зрелища, словно сам сожрал два защечных мешка наркотиков. Хомяк вытянулся, раздался в плечах, покрылся чешуей и хвост его удлинился, а лицо превратилось в удлинившуюся пасть.

При этом выглядел Хомяк так, словно его сейчас стошнит.

— Блюй в другую сторону, — приказал Борисов, отступая на два шага и снова вскидывая Лобзик.

Он начал подозревать, что никакого "мира мечты" нет, а перед ним просто предсмертные видения. Идиотские, как сам бог Жадности и его хомяк. Сам Хомяк тем временем послушался и сблеванул в дыру в стене.

— Твою мать! — Борисов отпрыгнул на добрых три метра, несмотря на старческое тело.

Чего он никак не ожидал, так это того, что Хомяк сблеванет настоящей струей из огнемета. Огромного, жирного шерстистого, нет, уже чешуйчатого огнемета!

— Эк тебя от наркоты расперло, — сказал он озадаченно. — Ты ж драконом стал!

— И не только!

Чешуйчато-волосатый дракон повернулся и снова начал меняться, теперь превратившись в мускулистого, высокого и голого парня лет двадцати. Чем-то неуловимо похоже на самого Фёдор Михайловича в том возрасте. Словно этого было мало, голый парень ухмыльнулся и ударил кулаком в стену.

Крыша рухнула тяжеловесно, подтверждая предыдущие опасения Борисова.

— Сила во мне! — провозгласил парень, восхищенно разглядывая кулак.

Обломки дома завалили и загасили начавшийся было пожар, откуда-то издалека налетел иссушающий ветер, унося прочь дурманящий дым. Правда, голый Хомяк, даже не думая прикрываться и потрясая причиндалами, тут же начал разбирать завал.

— Нужно больше силы! Нужно съесть все, что было в подвале!

— Тьфу ты, наркоман, — снова сплюнул Борисов. — Прикройся!

— Да ты не понимаешь, хозяин!

Парень обернулся, превращаясь обратно в покрытого шерстью Хомяка.

— Это были не наркотики, а сила! Могучая энергия, пробуждающая сознание и дух! А та пилюля, что тебе старикан предлагал, она дала мне силу превращаться в дракона! Затем я съел еще и мой дух пробудился, я познал радость речи и смены формы! Да ты сам попробуй, ощутишь на себе!

— Да ты просто привык жрать все подряд, — проворчал Борисов, опуская Лобзик.

У него сохранилась магия призывов, возможно, Хомяк сохранил ту божественную силу жрать все подряд? Правда, там он отдавал силу ослабевшему богу, а здесь? Самому Борисову? Фёдор Михайлович покосился на руки и невольно ощутил, как у него расширяются глаза. Старческие морщины и бляшки словно поблекли и потускнели, кожа стала выглядеть здоровее.

Сам он точно ничего не делал, значит, что? Значит, через магию призыва с Хомяком он получил часть тех наркотиков или силы, или чего там на самом деле сожрал этот комок шерсти? Благодаря ей он отпрыгнул на три метра, а Хомяк сумел голой рукой сломать стену и крышу. Невелик подвиг против глиняной постройки, но все же, обычный человек с таким не справился и не смог бы дышать огнем.

— Там все в земле и золе, сплошная антисанитария, — проворчал он еще.

Хомяк начал что-то говорить, но тут Борисов ощутил себя так, словно его кто-то ударил по голове. Не просто энергия, не просто таблетки, расширяющие сознание, а нечто иное, несущее в себе что-то. Частичку мира? Частичку знаний мира?

— Да хватит уже приходов, — простонал Борисов.

Хватка на рукояти Лобзика невольно стала крепче, и энергия потекла в дробовик, который что-то там заскрежетал. Стало легче, в голове немного прояснилось и Борисов разжал хватку. Наркотики или нет, но Хомяк превращался, а сам он чувствовал себя сильнее и крепче, чем вчера. Знания об этом мире тоже требовались, и кто сказал, что бессмертие само упадет к ним в руки и лапы?

Нет, за бессмертие Борисов готов был и рискнуть.

— А ты шустрый, — одобрил он Хомяка, который рылся в развалинах.

Точнее говоря, он уже разобрал большую часть рухнувшей черепицы и добрался до дыры в полу. Перевернутый ранее стол прикрыл ее и внутрь ничего не попало, правда и внутри не выгорело толком. Хомяк втянул струйку дыма и вдруг закашлялся, после чего повторил стремительную метаморфозу в небольшого, метра в два с половиной, дракончика.

Оскалившись, дракон-хомяк втянул весь дым и закусил остатками огня. Ударом хвоста разнес остаток потолка погреба и плюхнулся внутрь, сразу донеслось жадное чавканье и хруст стекла. Борисов чуть нахмурился, но тут же ощутил, что приток — магии? — от Хомяка усилился. Она растекалась по телу Борисова, приятно грела изнутри, слегка колола, как будто он немного отсидел конечности.

— Вот будет хохма, если бессмертие здесь на дури замешано, — мрачно пробормотал он, обыскивая оставшиеся постройки и помещения.

Старикан не держал домашнего скота или иной живности, но нашлось немного риса, каких-то высохших, пыльных приправ и фляга для воды. Выпивки в доме не было, равно как и любых признаков чего-либо современного. Ни газет, ни радио, ни электричества, ни-че-го.

— Добыть бессмертие через дурь в средневековье, сжимая дробовик в руке, — добавил Борисов.

Посмотрел на Лобзика сверху вниз. Возможно, старик с косичками просто спятил и потому копил дурь в подвале и чурался всего современного, а также жил в самой середине жопы мира. Но если вокруг и правда было средневековье, магический дробовик с бесконечными зарядами, способный менять мощь своих "патронов", становился просто непобедимым оружием.

— Передай мне еще магии, — попросил Лобзик.

Борисов не стал отказывать, все равно магия была чужая и он сам получал ее от хомяка. Боль в голове стихла, обрывочные видения исчезли, и в то же время он ощущал себя странно. Словно его что-то распирало изнутри, толкало вперед, драться, бросать вызов небесам, говорить о себе в третьем лице. Подумав, Борисов сбросил в Лобзика еще магии, стало легче.

Пока Хомяк доедал содержимое подвала (надеяться на колбасы и окорока было бесполезно), Борисов завершил осмотр дома и обнаружил еще два засаленных халата и старую огромную тяпку, деревянная ручка которой потрескалась от времени. Она могла бы сойти за оружие, но Борисов, присмотревшись, увидел, что и тяпательная часть тоже деревянная, с набитой полоской железа. Представил, как он вспахивает глину вокруг чем-то подобным, запрягая туда Хомяка, громко захохотал и оставил тяпку на месте.

Все еще посмеиваясь, он вернулся к развалинам, из которых как раз вылез жующий Хомяк.

— Хозяин, над чем ты смеешься? — неожиданно спросил он.

— Представил, как пашу тобой землю, — честно ответил Борисов.

— Немыслимо! — Хомяк принял пафосную позу и вскинул руку к небесам. — Этот молодой мастер рожден, чтобы побеждать небеса, а не пахать глину!

При этом он опять превратился в голого парня и, похоже, сам того не заметил. Борисов кинул ему халат и сказал с усмешкой:

— Прикройся пока, молодой хомястер.

Похоже, Хомяку это желание говорить о себе в третьем лице дало в голову сильнее. А почему? Потому что он поглощал магию из первоисточника, вдруг понял Борисов. Взгляд его упал на обломок чудом уцелевшей книги-шкатулки и брови удивленно приподнялись. То, что он принимал за украшения и резную вязь, было словами! Иероглифами, точнее, но теперь Борисов их понимал каким-то образом.

— ...люля драко.., — озвучил он вслух прочитанное.

Слова будили какие-то полузабытые воспоминания, где он слышал похожее?

— Кому люлей? — спросил Хомяк, накидывая халат и утирая рукавом рот.

— Всем местным, когда будем у них отбирать тебе одежду вместо этого сального говна.

Самому Борисову тоже не мешало бы переодеться, но это могло и подождать.

— Местным?

— Ну да, где люди, там и одежда. Язык мы, похоже, теперь знаем, после того как ты колес обожрался пополам с золой, торчать посреди этой глиняной жопы смысла нет. Двинем к местным, а там видно будет. Да, ты же теперь можешь превращаться в дракона?

— Этот молодой мастер рожден быть драконом! — горделиво провозгласил Хомяк, превращаясь.

Халат треснул и разлетелся на грязные куски.

— Подпали остатки хибары и пошли, но помни, что у нас остался только один грязный халат.

Хомяк уже выдыхал струю всепожирающего огня, когда Борисов посмотрел на него задумчиво:

— А ведь драконы умеют летать, да?

— Глава 3

— Поправка, драконохомяки летают, но низэнько-низэнько и мордой в глину, — задумчиво заметил сам себе Борисов.

— Дед, давай не будем больше летать, а? — проскулил Хомяк из ямы. — Больно, глина невкусная и у меня запасы силы уходят.

— Какой силы? — нахмурился Борисов.

— Которую я получил, съев пилюлю и все те смеси!

Борисов задумчиво потер щетинистый подбородок и посмотрел на вяло чадящие обломки глиняного дома.

— Ты хочешь сказать, что тебе надо будет регулярно жрать эту гадость?

Пересилив себя и тщательно отмыв от слюней, Борисов закинул одну таблетку из погреба в рот, но ничего не случилось. Тогда как она же, съеденная Хомяком, дала ему прилив сил, через их магическую связь.

— Я знаю, можно иначе! — проскулил Хомяк, поднимаясь.

— Как?

— Не знаю.

— Толку с тебя, комок шерсти, — сердито сплюнул Борисов.

Слюна зашипела, солнце жарило сверху, словно собиралось готовить яичницу. Воды во флягу Борисов набрал, но где тут источники воды и насколько хватит запаса?

— Выбирайся, бегай пока хомяком и ищи воду!

— Да, дед! Этот молодой мастер рожден искать воду!

Борисов покачал головой осуждающе, впрочем, сильно гневаться не стал, помнил, как его самого подталкивало говорить о себе в третьем лице. Хомяк, в сухой глине, выбрался и помчался... куда-то вперед. Так как со сторонами света было неясно и ориентиров не имелось, Борисов пожал окрепшими плечами и двинул следом за Хомяком.

Получение магии через наркотики его не сильно устраивало, пускай даже их должен был жрать Хомяк. Наверняка, такая магия несла в себе частичку наркотиков и там доза, тут доза, оп, и ты уже сторчался, все еще считая себя здоровым и сильным.

— Зверье высматривай! — крикнул Борисов вослед Хомяку.

Еда и возможные контракты со зверьем, чтобы оно жрало колеса и порошки, быстрее омолаживая самого Борисова. Еще следовало подумать над фармацевтикой или перегонкой, или хотя бы просто дроблением пилюль и варкой в котле, процеживанием, что там еще можно было сделать в средневековье? В общем, любые способы по очистке от ненужной дури, с оставлением магии.

— Во, молодец, уже чью-то нору раскапывает, — одобрил Борисов, заметив торчащий наружу зад Хомяка.

Кто тут мог водиться, в такой пустыне? Еще хомяки, нет, суслики, тушканчики, змеи какие-нибудь. В это же мгновение Борисов ощутил приток такой знакомой магии и вздохнул.

— Еще дури нашел, ну что за хомяк-наркоман?

Сухое изогнутое дерево рядом с местом раскопок выглядело ориентиром, но где Хомяк взял карту? В погребе? Никаких следов воды или дорог рядом.

— Ощущаешь кого-то живого?

— Нет, — ответил Лобзик.

Хомяк вдруг исчез и Борисов ускорил шаг, решив, что прожорливую зверюгу надо спасать из очередного погреба. Но он ошибся, Хомяк свалился на дно ямы, усеянное обломками флаконов и шкатулок, какими-то обертками и кусками бумаги, и скулил, держась лапами за живот.

— Вот что бывает, если жрать много дури натощак, — прокомментировал Борисов. — И зачем ты ее жрал?

— Я знал, что так нужно, — простонал Хомяк на дне ямы.

В которой лежало еще много дури, а также виднелись следы каких-то печатей или кровавых иероглифов. Борисов не успел разобраться и не успел вытащить Хомяка, когда его самого скрутило болью в животе.

— А вот этого не надо, ты лучше магию давай, — простонал Борисов, припадая на одно колено.

Он попытался спихнуть боль в Лобзик, но дробовик даже не заметил его потуг. Все вокруг застилало красно-багровым, Борисова крючило и выгибало, мир вокруг содрогался в беззвучных корчах. Борисов еще попытался доползти до ямы и застрелить Хомяка, но не сумел, так как отключился.

Очнулся он от того, что ему на лицо лили воду и хлопали по щекам. Открыв глаза, Борисов вздрогнул, так как над ним склонялся гибрид Хомяка и человека, с примесью дракона. Вокруг была тень и Борисов увидел, что лежит у подножия огромной стены.

— Сколько я провалялся?

— Извини, дед, — в голосе Хомяка появились скулящие нотки, — этот молодой мастер переоценил свои силы, зато смотри, какой дяньтянь я себе отрастил!

— Чего-о-о? Только в лицо мне его не суй, — тут же насторожился Борисов и попытался отодвинуться.

— Да нет же дед, ты не понял, хотя ты уже не и не дед, вроде. Можно, этот молодой мастер будет называть тебя наставником? А то хозяином как-то некрасиво. И недостойно этого красивого молодого мастера!

— Хорош уже трещать, объясняй по порядку.

Борисов приподнялся и сел, опираясь спиной на стену. Глиняную стену, запечённую в монолит чем-то вроде дыхания дракона. Хомяк в форме человека и накинутом грязном халате, суетился и рассказывал, размахивая руками, а Борисов слушал, ощущая, как голова идет кругом.

Найдя зарытые запасы (похоже того помершего дедугана с двумя косичками) по "запаху ци", Хомяк зарылся в них и начал жадно есть, спеша успеть, пока не отобрали, так как где-то внутри он знал, что это правильно. Борисов вздохнул.

— Похоже, говорить про антисанитарию и прочие дела тебе бесполезно, прожора ты шерстяной.

— Затем у меня заболел живот, но это формировался дяньтянь! Смотри, какой вырос!

Хомяк не стал распахивать халат жестом опытного эксгибициониста, зато похлопал себя по животу.

— Не вижу, — признал Борисов.

— Он себе магическое ядро отрастил и каналы по всему телу, — подсказал Лобзик. — И толстые какие!

— А вот у тебя наставник ничего такого нет, — вдруг сказал Хомяк.

— Потому что я человек, а не хомяк, — проворчал Борисов, поднимаясь.

Неужели здесь заниматься магией могли только звери? Или им требовалась магическая дурь? А откуда она тогда взялась у того старика?

— Этот молодой мастер теперь дракон! — возмутился Хомяк.

Перекинулся, в доказательство своих слов, и Борисов ударил себя рукой по лицу.

— Ты тупой хомяк! Сказал же — халатов больше нет! — заорал он. — И хватит говорить о себе в третьем лице!

— Извини, наставник, — проскулил дракон.

— Так что, ты теперь умеешь летать?

— Нет, — еще жалобнее признался дракон. — Но я умею быстро бегать! Могу становиться хомяком и менять размеры!

— Во, вот это подойдет, — обрадовался Борисов.

Практически как в мире Триэма, где он тоже ездил верхом на Хомяке.

— И я теперь могу собирать силу из окружающего мира, правда, для этого мне надо сесть на месте и сосредоточиться!

Борисов уже хотел повторить про "бесполезного шерстяного пидораса", но остановился.

— Ты можешь собирать силу? — спросил он.

— Да! — обрадовался Хомяк.

— И тебе не надо жрать для этого дурь?

— Нет, — ответил Хомяк и выпустил струйку слюны. — Наставник, ну жалко же бросать такие запасы? Давай ты пойдешь вперед, а я будто бы отстану и все съем, а ты как будто бы не заметишь?

Звонкий хохот Лобзика прокатился над безжизненной, потрескавшейся глиняной пустыней. Такыр, вдруг вспомнил Борисов, как называли подобное в Азии. А широкая тяпка в том доме именовалась кетмень. Полузабытые воспоминания выныривали в голове, четкие, свежие, словно умытые. Голова работала лучше, тело двигалось легче, даже жара переносилась не так тяжело и руки выглядели помолодевшими. Не до состояния "юный мускулистый красавец", как у Хомяка, но даже это было отлично.

Магия, подумал Борисов, пусть через Хомяка, но омолаживающая магия. Сомнения от мыслей о том, что Хомяк жрет дурь, таяли, под натиском таких вот фактов и эффектов. Затем Борисов опять вспомнил Триэм и нахмурился, следовало вначале убедиться, есть ли вообще в этом мире бессмертие.

— Собирай, сколько сможешь... ах да, нам же не в чем их нести.

Борисов пошевелил ногой обрывок халата, но тут же отказался от идеи. Нитки и иголок не имелось, разве что сам Хомяк склеил бы все слюной или обжег бы из глины новый резервуар. Но тогда ехать на нем было бы неудобно, а Борисов уже настроился ехать, а не идти.

— Надо было прихватить мешок, — оглянулся он вдаль, но везде парила дымка. — Так что насчет силы?

— Ее тут мало, — пожаловался Хомяк, — голодный край.

— Это точно, — согласился Борисов, еще раз окидывая взглядом глину. — Значит так, расти в размерах, как раз за щеки вся эта дурь и поместится, излишки — сожрешь, но не усердствуй! И в дороге не жри!

Он вдруг понял, что магия его усилилась и это действительно приказы, которые Хомяк выполнит. Борисов приободрился и начал насвистывать, пока Хомяк увеличился в размерах, превращаясь обратно в зверя. Мощные лапы вспороли глину, извлекая запасы дури, которые Хомяк начал жадно пихать за щеки. С магическими ядрами и кто тут может колдовать, а кто нет, еще предстояло разобраться и Борисов решил подстраховаться. Омоложение омоложением, но вдруг пережрет и отравится? Нет уж, следовало поддерживать эффект, пока они будут добираться до местных и выяснять, почему тут вокруг одна глина.

— Хм, — задумчиво изрек Борисов после того, как легко присел несколько раз.

— Я тоже стал сильнее, — сообщил Лобзик.

— Вот и отлично, Хомячелло, значит, у нас будет главным по жратве, Хомячио Ненасытио.

— Наставник, зачем смеешься? — обиженно проскулил Хомяк.

— Ты смотри, зверь, клыки — во, полный рот дури и за щеками запас, а говорит как отчетливо! — восхитился Борисов.

Похоже, местная магия проявляла себя еще и так.

— Н-но, — ткнул он пятками в бока Хомяка. — Цоб-цобэ!

Хомяк порысил бодрыми скачками, Борисов привычно придерживался за шерсть, размышляя, куда же его занесло и как все это приспособить себе на пользу. Еще он думал над тем, что ему хотел сообщить померший дедуган и зачем совал ту разноцветную пилюлю и что вышло бы, проглоти ее сам Борисов?

Мысли были бесплодными, как глиняная почва вокруг.

— Не чавкай, — прикрикнул он на Хомяка.

Следовало найти мешок и возить дурь в нем, а Хомяку выдавать порционно. Заняться очисткой пилюль, найти самому себе, разобраться, что тут происходит, все это вело к одному и тому же — следовало искать новых местных дедуганов с косичками и, желательно, свежей одеждой.

— Даже сусликов не видно, — утер лоб Борисов, — у кого тут дорогу спрашивать?

— Я знаю дорогу, наставник! — сообщил Хомяк.

— Сомневаюсь.

— Вон там впереди, — Хомяк указал огромной мордой, не сбавляя бега, — я чую еду!

— В это я готов поверить, — проворчал Борисов.

Путешествие продолжалось еще какое-то время, а затем Хомяк возопил радостно.

— Наставник! Смотри! Впереди огромный город!

— Глава 4

Борисов слез с Хомяка и приказал:

— Уменьшись и жди здесь.

— Но наставник, — заскулил тот, — а как же чудо-запасы за щеками?

— Навали кучу на землю, но ничего не жри!

— Но я хочу жр-р-рать!

Несмотря на рычание и стоны, Хомяк подчинился, а Борисов направился к домикам на окраине города. Стоило бы дождаться ночи, слишком уж выделялся любой, явившийся из пустыни, но Борисов мысленно махнул рукой, по совокупности причин. На веревках сушилось белье, но почему-то исключительно женское. Впрочем, Борисов все равно утащил пару халатиков, прикрыть Хомяка в случае чего. Спер два огромных мешка и пополнил запасы воды, а также отметил, что вокруг не гавкали злобные мелкие шавки.

— Вставай, лентяй, и иди пропалывать поле! — женский голос

— Но, дорогая, самая жара же, — ответил ей тоскливый голос, в котором заранее звучало поражение.

Отметив, что понимает местных, Борисов мысленно пожалел мужика-подкаблучника и отступил к Хомяку. Тот сидел возле кучи таблеток и склянок и заливал сухую глину слюной. Рычал и от него шла уже не сила, а скорее желание рвать, метать и жрать все, что под руку подвернется.

— Проведем эксперимент, — и Борисов швырнул ему пару пилюль в пасть.

Хомяк захрустел, зачавкал и сразу успокоился, стал выглядеть разумнее.

— Собирать силу, говоришь, можешь?

— Энергию ци, наставник, — поправил тот.

Борисов задумчиво потер подбородок, затем пожал плечами и начал сгребать все в мешки. Заставил Хомяка подрасти и навьючил на него мешки, сам двинулся рядом. Местная магия или энергия ци явно несла в себе какие-то знания, с этим еще предстояло разобраться. Пока что ясно было одно: Хомяк стал разумнее, нажравшись пилюль с энергией и наркотой, падение уровня дозы в крови снижало и его разумность, пробуждало прежние звериные инстинкты. Но если раньше это был просто крупный Хомяк, то теперь крупный озверевший Хомяк, способный дышать огнем и крушить стены.

— Жадный ты, наставник, — ворчал Хомяк на ходу.

— На людях ни слова, пока ты в звериной форме, — приказал Борисов. — И да, я жадный, поэтому бог Жадности и спать не мог, так мечтал в меня вселиться и поработить.

Хомяк замолчал, шлепая лапками (сейчас он был размером с пони) по глине, затем по такой же глине, но уже значительно более плотной. На дороге было пустынно, навстречу попались двое мужчин с кетменями и Борисов внимательно осмотрел их. Не слишком мелкие, но и не богатыри, жиденькие бороденки, прищуренные глаза. Бедная одежда, все те же халаты, с заплатками, да широкие соломенные шляпы, прикрывающие головы от солнца.

Похоже и правда, какие-то пустынные районы Китая, подумал Борисов. Но почему артефакт, отправляющий в другие миры, где могут сбыться самые сильные тайные мечты, прислал его сюда? Бог Жадности исказил маршрут? Или артефакт был ловушкой?

Появились первые дома, такие же глиняные хибары, доносилось блеяние различного скота. Женщины развешивали белье, что-то перетирали в ступках, смотрели на Борисова странно. Изредка мелькали мужчины, что-то тащили или направлялись в поля с кетменями.

— Выращивать что-то в местной глине, ебануться ж можно, — вырвалось у Борисова.

Проходивший мимо мужчина посмотрел странно, словно ничего не понял. Точно, не понял, сообразил Борисов. Он мог общаться с Хомяком на родном языке и мог разговаривать на местном, полученном вместе с магией, то есть ци. Не бог весть что, но все же возможность подать знак. Хомяк шлепал лапками и смотрел по сторонам, жалобно поскуливал, но все же пока молчал.

Впереди показалась стена и Борисов понял, что шел через бедные выселки, всегда возникавшие за чертой города. Затем город рос, вбирал их в себя, отодвигал стену или возводил новое кольцо, и за ним появлялись еще одни выселки. В общем, средневековье еще и в этом, в выселках и стенах, которые исчезли или изменились с развитием огнестрельного оружия.

Ворота были открыты и в тени сидели три стражницы, четвертая вяло проверяла корзины на телеге.

— Смотри, — указала одна из них на приближающегося Борисова.

От Фёдор Михайловича не укрылось то, с каким интересом они смотрели на него. Словно роли поменялись, и он был невинной сельской пастушкой, впервые в жизни, пришедшей в город, с похотливыми стражниками на воротах.

— Эй, ты кто такой? Откуда здесь взялся?

— Прохожий, — спокойно ответил Борисов, — путешествую мимо.

— Не боишься ходить один и без оружия?

— Не боюсь, — усмехнулся Борисов уголком рта.

Значит, оружие в Лобзике они не опознали, это радовало. К тому же в запасе имелся прожорливый Хомяк, способный менять форму и жрать, что попало.

— Одежда странная, ты не местный?

— Да, пересек пустыню, — выстрелил наугад Борисов.

На него посмотрели, как на безумца, одна стражница даже отшатнулась, полезла за каким-то амулетом. Если пустыня была полна стариков с дурью, да палящего солнца, то Борисов мог понять ее реакцию. Лица стражниц были загорелы, не слишком миловидны, но и уродинами их Борисов не назвал бы. На чистых китаянок или японок тоже не тянули, тела, как и лица, особой красотой не блистали. Копья в руках, сабли на поясе, странные латы на теле, словно из прессованной бумаги. Широкие шлемы, похоже оставляющие простор для вентиляции.

— Это невозможно!

— Точно, думал сдохну, но встретил вот эту зверюгу, — он указал рукой на Хомяка, — укротил слегка, да он вывез. Диковат, конечно, еще, но вон нагрузил его мешками с глиной, дрессирую постепенно.

Хомяк оскалил клыки, чуть рыкнул, и Борисов замахнулся на него Лобзиком, делая вид, что это дубинка для укрощения. Так себе маскарад, конечно, но сойдет для сельской местности, решил Борисов и не ошибся.

— Ну ты смельчак, конечно, жаль, что смена еще не закончена, я бы тебя потискала, — сказала одна из стражниц.

— Почем тут въезд в город? — спросил Борисов, не реагируя на ремарку.

— Как и везде, мужчинам бесплатно, особенно таким красавцам. Не хочешь развлечься? — спросила старшая из стражниц. — Мы сменяемся часа через два.

— Конечно, — ответил Борисов, — промочу пока горло.

— Вон там дальше чайная "Пустынный фазан", — чуть суетливо сказала старшая, — скажешь, что тебя прислала Ми Ила, и можешь ни о чем не беспокоиться.

— Понял, — кивнул Борисов, входя с Хомяком в ворота. — Мила прислала.

Следовало сделать ему уздечку с седлом или уменьшать до размеров обычного хомячка.

— А тебя как зовут, незнакомец?

— Аргус, — ответил Борисов. — Аргус Филч.

Фамилия настоящего владельца тела звучала на местном чужеродно, словно ломала язык. Разумеется, разыгрывать сельскую девственницу Борисов не собирался. Пожрать за чужой счет, добыть информации и валить дальше, от города и пустыни.

За воротами было больше людей, в основном женщин, дороги стали шире и оказались замощены брусчаткой, дома уже не выглядели глиняными хибарами. Даже воздух, казалось, стал чище и прохладнее, хотя Борисов понимал, что это видимость. Он шел и на него глазели женщины, совали что-то Хомяку бесстрашно, и тот жрал, но хотя бы не откусывал пальцы. На замечания Борисова, что зверюгу кормить не надо, никто не реагировал.

Телеги и кареты с лошадьми, и тут же рядом рикши. Мало мужчин и все какого-то бледного, забитого вида, словно их заставляли месить глину с утра до вечера. Деление женщин по нарядам и поведению, они подметали улицы, продавали что-то, жарили еду и таскали грузы, хватали Борисова за руки и плечи бесцеремонно, словно он не слишком отличался от Хомяка.

Воздух звенел от разговоров и Борисов еще обратил внимание, что для середины жаркого дня посреди пустыни на улицах многовато людей, то есть женщин. Возможно, все мужчины работали на полях или отбивали набеги кочевников, да так, что приходилось ставить на ворота стражниц? Здесь не ведали сиесты, похоже, хотя, если земля плохо рожала, то такое было объяснимо.

— Пустынный фазан, нам сюда, — прочел Борисов вывеску и обратился к Хомяку.

Услышав, что он от Ми Илы, его сразу повели внутрь, а проблема с Хомяком решилась просто. Его поставили в конюшню рядом с другими лошадьми, пообещали дать лучшей воды и рисовых стеблей. Ну да, откуда тут сено, посреди пустыни, подумал Борисов, пригибаясь и делая шаг внутрь. Прохлада и столики, из дерева, чайники из той же глины, но превращенной в керамику. Посетители, в большинстве своем посетительницы, одна из них отпустила сальную шутку в адрес задницы Борисова, но немедленно получила гневный оклик со стороны владелицы заведения.

— Гость Ми Илы — мой гость, — заявила она с умильной улыбкой, приближаясь. — Чем вам может помочь эта скромная Же Ци?

Взгляд ее ощупал Борисова, раздвинул ему ноги, пересчитал зубы и заглянул в задницу. Похоже, тут процветал какой-то бизнес, то ли по изнасилованию одиноких путников издалека, то ли собирались что-то подлить в чай и обобрать, а потом выкинуть в канаву, а то и перерезать горло.

— Лучшей еды и выпивки, — отозвался Борисов. — Алкоголя, а не чая.

Глаза Же Ци словно сверкнули в полумраке, она склонила голову, как будто собираясь продемонстрировать отсутствие груди в декольте. Может быть, лет двадцать назад она и была миловидна, но с тех пор постарела и разожралась, на взгляд Борисова. Денег у него не было, возможно, потом с него потребуют расплаты телом или Хомяком или еще чем, слишком уж обыденно вела себя Ми Ила, будто занималась таким десятки раз.

— А ты смельчак, — заметил один из посетителей-мужчин.

— Садись, — скомандовал ему Борисов, — ешь и пей, и рассказывай, что тут у вас творится.

— Ого, да ты словно женщиной родился, — заметил тот, все же принимая приглашение, — командуешь так уверенно. Состоишь в свите у культиватора?

— У кого? — переспросил Борисов, нахмурившись.

Выпивка тут была так себе, какая-то дрянная рисовая брага, но не отравленная, хотя бы. Похоже, предполагалось, что Борисов нажрется ей и потом не сможет отказать любительницам удовольствий.

— Ты не знаешь, кто такие культиваторы? — глаза собеседника, только что прищуренные, раскрылись широко в неподдельном удивлении.

— Я пересек пустыню, возможно, у нас их называют иначе. Кто это?

— Культиваторы — женщины, собирающие энергию ци, чтобы достичь бессмертия и возвыситься.

Борисов, подносящий ко рту кусочек мяса, замер, словно его поразило параличом.

— Бессмертия? — переспросил он, стараясь говорить небрежно. — Интересно. А где их можно найти?

— А чего их искать, — собеседник понизил голос, указал глазами на вход, — вон они.

— Глава 5

Они опасны, заметил Лобзик.

Борисов и так понял бы это, по реакции собеседника, который не только понизил голос, но и сам попытался уменьшиться, словно спрятаться на фоне стола. Борисов посмотрел в сторону входа и увидел там двух девушек, белокожих и черноволосых, гладких и плоских. Казалось, они сейчас выскользнут из своих шелковых платьев и останутся стоять обнаженные, словно манекены, взирая свысока на присутствующих.

— Проклятье, — еле слышно прошипел собеседник Борисова.

Стек со скамьи и исчез из поля зрения. Посетители чайной наблюдали молча, как две девицы подошли к столу, за которым расположился Борисов.

— Кланяйся и благодари эту высокую госпожу На Ди за оказанную тебе милость и проявленное внимание, — сказала одна из них, указывая на вторую.

В голосе ее слышалась привычка повелевать и уверенность в том, что Борисов вскочит и начнет кланяться. Все это в совокупности складывалось в очень нехорошую картину, из которой, правда, выбивался Хомяк. Приблизилась владелица чайной, Же Ци, низко кланяясь и пробормотала что-то.

— Какая еще стража? — вскричала та, что предлагала кланяться. — Вы забыли свое место, чернолицые? Забыли, что существуете лишь по милости великодушной и могучей секты Поющего Бархана?! Ты смерти ищешь? Так эта могучая госпожа тебе поможет!

Борисов налил себе еще выпивки, досадуя на то, что чашки тут больше напоминали наперстки, и продолжил наблюдение за разворачивающейся сценой. Же Ци достался мощный удар, пощечина, едва не свернувшая шею. Владелица чайной отлетела, ломая телесами стол и видно было, что левая часть ее лица уже превратилась в синяк, а изо рта капает кровь.

Однако, подумал Борисов, не меняя выражения лица. Такой удар больше пристал бы молотобойцу, бугрящемуся от мускулов, нежели хрупкой и нежной на вид девице. Девице, смотревшей кровожадно на Же Ци, которая поползла по полу, кланяясь и благодаря "госпожу за милость". Этакий намек, что будет с Борисовым, если он посмеет что-то крякать против культиваторов. Культиваторш?

— Это вам урок на будущее, чтобы лучше запоминали своими куцыми мозгами.

Голос На Ди, которую Борисов уже перекрестил в Надю, был холодным и высокомерным. Сверкнуло оружие, нечто вроде сабли и стена чайной (глина с деревом) вдруг осыпалась песком, являя картину двора, в котором суетились служанки. Все они замерли на мгновение, но тут же пригнули головы и согнулись сами, засуетились еще быстрее.

Вот чему нужно обучить Хомяка, подумал Борисов.

— Благодарю вас за великодушие, о небесная госпожа На Ди, — повторяла Же Ци, кланяясь до пола.

Холодный взгляд остановился на Борисове, который понял, что надо либо драться, либо вставать и благодарить. Его помолодевшая фигура, конечно, выгодно выделялась на фоне местных задохликов, но все же это не объясняло такого острого дефицита мужчин вокруг. Или местные магички, в поисках бессмертия, просто затрахали всех до смерти?

— Благодарю за проявленное ко мне внимание, высокая госпожа, — сказал Борисов почтительным тоном.

До земли кланяться не стал, но все же поднялся. В голове у него возник дерзкий замысел, но для повышения шансов требовался Хомяк рядом и отсутствие прочих свидетелей.

— Прошу вас о последней милости, дайте мне попрощаться со зверем, которого я приручил, пока пересекал пустыню.

Чуть согнул руку, ощущая, как мир вокруг на мгновение замедляется. Магия ускорения была с ним, как и магия призывов, но похоже все также требовала жизненных сил.

— Чего еще ждать от смерда..., — начала вторая.

— Покажи мне его, — бросила На Ди.

Ее компаньонка или служанка, или хрен знает кто еще, тут же заткнулась и тоже начала кланяться. Похоже, в этом мире все кланялись тем, кто сильнее, чтобы не получить пиздюлей.

— Благодари госпожу за милость, — зашипела служанка-компаньонка, — и назови себя, тупой смерд!

— Аргус, Аргус Филч, к вашим услугам, — сообщил Борисов.

Лицо На Ди слегка исказилось, словно сама мысль о том, что кто-то вроде Борисова может оказывать услуги, была предельно нелепа. Мужчины здесь, похоже, магичить не могли, что многое объясняло.

Но бессмертие!

Они прошли в конюшню, откуда немедленно разбежалась вся прислуга, и Борисов указал рукой на Хомяка.

— Вот он.

Его план предусматривал несколько вариантов развития событий. Самый приятный и опасный включал в себя безудержный секс с этой На Ди, после которого его вполне могли и убить. Или выдать пинка и выкинуть на мороз, развлек одну ночь и молодец, радуйся, что не убили. Вроде того, как феодал объезжал свои владения и по дороге мог присунуть приглянувшейся крестьянке, в роли которой здесь выступал Борисов.

Не стоило забывать и слова о секте. Наркотики, магия и сектанты, то еще сочетание.

Но бессмертие!

— Духовный зверь! — вскричала На Ди непонятно. — Атакуй его!

Рука ее уже вытаскивала саблю (где только прятала в этом скользком шелковом платье?), а ее компаньонка-служанка кинулась вперед, ее белоснежные крепкие кулачки замелькали перед Хомяком, который не успевал отшатываться. Борисов собирался вскинуть Лобзик и приставить его к затылку На Ди, но понял, что не успевает, даже с ускорением.

Рывок магического каната и Хомяк оказался рядом с ним, а атака На Ди убила трех кобыл и развалила стойла дальше. Лошади ржали, бились, пытались оборвать привязь и парочка, которых освободило ударом На Ди, попыталась пробиться к выходу. Компаньонка На Ди убила их, один удар на одну лошадку и Борисов мысленно содрогнулся от демонстрации подобной мощи.

— Так ты тоже зверь! — выкрикнула На Ди, разворачиваясь.

— Уж кто бы тяфкал, — проворчал Борисов, вскидывая Лобзик.

Выстрел грянул, но На Ди внезапно отбила саблей несколько дробинок, летевших в нее, а остальные словно соскользнули с засветившегося на мгновение шелка. Магия, мать ее, подумал Борисов зло, ускоряясь еще сильнее, до предела, и одновременно с этим закачивая в Лобзик больше, как можно больше магии. Качнулся, пропуская мимо себя саблю, и пропустил удар ногой в бок.

Борисова швырнуло вбок, ударило об столб, подпиравший крышу, выбивая дыхание. Компаньонка На Ди оказалась не так удачлива, в прореху выглядывала белоснежная кожа, из царапины на щеке сочилась кровь.

— У тебя грудь видно, — бросил Борисов На Ди.

Попытка отвлечения, но внезапно удачная, та на мгновение отвела взгляд, оглядывая шелковое платье, и Борисов выстрелил, сжимая Лобзик до побеления пальцев. Уже ясно было, что он серьезно недооценил местных и если этот выстрел...

Саблю сломало, а самой На Ди разорвало платье и вырвало кусок мяса из бока. Конюшня содрогнулась и затрещала, словно На Ди весила пару тонн, в глазах ее теперь плескались ужас и изумление.

— Извини, немного опередил события, — оскалился Борисов, продолжая психологическую атаку. — Зато видно, что груди у тебя нет, стесняться нечего.

— Ты же по..., — захрипела она.

Борисов уже предвкушал победу — противник ранен и психологически сломлен, начал говорить — когда мимо мелькнуло тело и раздался хруст ломаемых и разгрызаемых костей. Хомяк с ходу выдрал горло На Ди, лапы его разрывали живот, с треском ломали ребра и несуществующую грудь.

— Госпожа!! — взвыла компаньонка.

Она словно утратила разум и налетела на Хомяка, беспорядочно размахивая кулаками, уже не заботясь о красоте и виде, завывая, словно раненый зверь. Хомяк лягнул ее лапой, компаньонка отлетела, проломила телом стойло, получила еще копытами от жеребца там, который тут же помчался прочь, наводя Борисова на новую идею.

— Эй! — все же крикнул он.

Хомяк, подросший и пылающий жаром, обернулся, уставился на Борисова налитыми кровью глазами. Пасть его тоже была окровавлена, зубы хрустели костями и мясом культиватора На Ди. Культиваторши. Сочетание мужского рода в слове и женщин все еще немного сбивало с толку Борисова.

— Хватит жрать, дурак! — крикнул Борисов, нарочито дразня Хомяка.

Слишком много магии потратил сам, на ускорения, на призыв, на Лобзика, и вытянул резервы из Хомяка, который и без того был голодный. Озверел и взялся за старое, как в Триэме, где у Борисова тоже регулярно возникало впечатление, что сейчас его сожрут.

Но Бога Жадности здесь не было и Борисов бросил в бой свою волю и магию призыва, тот факт, что он все же был хозяином этой зверюги. Ощущение было таким, словно он тянет рвущийся канат, еще одна проблема на будущее, отметил Борисов, кидаясь к мешкам на Хомяке. Ускорение, рывок, метнуть пригоршней пилюли в рот зверюге.

— Наставник? — спросил Хомяк, затем потянул застрявшее между клыков мясо.

Посмотрел на наполовину сожранную На Ди, но биться в истерике и блевать не стал. Снаружи уже доносился шум, возгласы и крики.

— Огня! — потребовал Борисов, швыряя Хомяку еще пилюль и порошков.

Тот превратился в дракона, ударил хвостом, ломая стену конюшни, выдохнул огня. Заржали лошади, сгорающие заново, другие вырывались, выбегали прочь, топча тех, кто бежал на помощь. Огонь моментально перекинулся на соседние строения, началась паника и беготня, как и рассчитывал Борисов. Он попытался оборвать подол платья На Ди, но не сумел, силы не хватило и зарычал сквозь зубы.

— Вали за пределы города в форме дракона! — крикнул он Хомяку. — Рычи, жги, наводи панику, в драку не вступай!

— Я не наелся, — прорычал тот.

Пылающий вокруг огонь, от которого уже начали трещать волосы Борисова, его словно и не беспокоил. Когтистая лапа подхватила мешки с бесценным содержимыми и сжала крепко, затем закинула на шею.

— Так жри, но не задерживайся! — рявкнул Борисов.

Дракон-Хомяк вырвался наружу, женский визг едва не отправил Борисова в нокаут. Сам он ухватил золы, размазал по лицу, за неимением тряпок и подхватил на руки компаньонку На Ди, завернув ее в грязную и вонючую попону. Рванул наружу, задерживая дыхание и ощущая, как горит и плавится, рыча от злости. Прорвался, выскочил, на бегу прыгнул горящими ногами в деревянное корыто с водой. Вокруг валялись ведра, багры, оружие, чей-то изломанный труп, затоптанный в панике перед вылетевшим из огня драконом.

Где-то били набат, доносились крики, слышалось рычание и громовой хохот.

— Лишь бы этот дурак не додумался требовать дань дурью, — пробормотал Борисов на бегу.

Бежать с девицей, даже такой плоской и мелкой, было тяжело, но зато создавался нужный образ. Какой-то паренек спас девушку из огня, что вы, какие культиваторы, не было их там, и Борисова не было, а буянил так вообще какой-то залетный дракон!

Теперь оставалось вынести источник информации за стены города и как следует допросить.

— Глава 6

— Вот здесь и расположимся, — указал Борисов на небольшую промоину.

Она не давала тени, но позволяла хоть немного скрыться из вида.

— Это вам не поможет, — саркастически заметила компаньонка На Ди, уже пришедшая в себя.

Лицо ее украшали два синяка, оставшиеся от попыток сбежать от Хомяка. Левая нога была сломана, после третьей попытки.

— Ничего, закапывать легче будет, — заверил ее Борисов в ответ.

— Она права, наставник, — повернул голову Хомяк, — я бы учуял нас за много ли.

Ли — половина километра, подумал Борисов, но не суть. С этим готовым знанием в голове, приносимом магией, тоже следовало разобраться в будущем. Если ци приносила всем одни и те же знания, это могло стать слабостью местных, а также могло дать Борисову ориентиры, что все знают и почему.

— Ты просто проглот ненасытный, — ответил ему Борисов, — а ци вокруг мало, вот и выделяемся. Ладно, клади ее на глину и снимай платье, только аккуратно, шелк явно зачарованный и может пригодиться.

— Животные! — почти выплюнула та и стиснула зубы, чтобы не застонать от боли в ноге. — У вас только одно на уме!

— Если ты думаешь, что твои плоские волосатые прелести меня возбуждают, то ты сильно ошибаешься, — чуть усмехнулся Борисов, бестрепетно глядя на нее сверху вниз. — Хотя, Хомяк, может ты ее хочешь разок продрать?

— Фу-у-у-у, — скривился тот. — Она ж гладкая, как червяк! Да и мяса маловато.

Белоснежная кожа краснела, синяки наливались чернотой, похищенная уже не пыталась прикрываться руками, наоборот, попробовала возмущенно вскочить. Отлетела к склону от пинка в челюсть.

— Запомни, — Борисов после пинка наступил прямо на место перелома, наклонился к пленнице, — раскрывать рот ты будешь только отвечая на мои вопросы. Правдиво, четко и быстро.

Он хотел добавить, что тогда может быть и присунет ей напоследок, но передумал. Вполне могла воспринять это как оскорбление, начала бы дергаться и лягаться, пришлось бы снова ее бить, а Фёдор Михайлович не настолько был опытен в пытках, чтобы четко рассчитать воздействие.

— Я прихватил гвоздей, их можно калить в пламени дракона, — пленная чуть вздрогнула, — и совать в те нежные места, которыми ты так дорожишь. Еще можно совать иголки под ногти, напильником подточить зубы.

— Наставник, какой-ты образованный! — восхитился Хомяк. — Этот юный мастер хотел бы поучиться у тебя!

Обещания боли не действовали, хотя возможно пленная просто не знала о таких пытках или умела терпеть боль, судя по сломанной ноге.

— Превращайся в дракона, сейчас буду учить тебя, как есть женщину по кусочкам и дышать огнем, чтобы у нее все полыхало между ног.

— Не надо-о-о-о-о!!! — прокатился над пустыней отчаянный крик. — Я скажу, все скажу!

Так вот обычно и бывает, подумал Борисов, кто привык безнаказанно других силой давить, тот и сам быстро ломается, оказавшись на другой стороне. Нельзя сказать, что его помолодевший организм остался совсем уж равнодушен к обнаженному женскому телу, но этот вопрос мог и потерпеть. А то только дай волю, как сразу пять жен, империя, власть над миром и куча проблем, это Борисов отлично помнил по прошлым мира.

— Как тебя зовут?

— Ка Зи На, посвященная второй ступени.

— Да вы издеваетесь, блядь, — вздохнул Борисов. — Ладно, Казино, что такое посвященная и почему второй ступени? Это вы там у себя в сектах так балуетесь? Кстати, что за секты и во что вы там верите, кому поклоняетесь? Где мы вообще находимся и что это за место?

Глаза "Казино" расширились, затем она покосилась на Хомяка, который, частично трансформировавшись, ковырялся попеременно пальцем в носу и заднице, вздохнула и начала отвечать.

— Посвященными называют тех, кто только приступил к культивации, это первый ранг из семи. В каждом ранге пять ступеней, это официальные обозначения, а вовсе не баловство. Секты объединяют культиваторов, практикующих одно и то же Дао, в разных его вариациях, и там никто ни в кого не верит, наоборот, все культиваторы стремятся превзойти небеса, хотя это мало кому удается. Находитесь вы в Мертвой Пустыне, это самое бедный и нищий регион провинции Трех Холмов, которая в свою очередь самая бедная и нищая во всем Королевстве Железного Пика.

Произнеся все это почти на одном дыхании, Казино все же прикусила язык, издала чуть слышный стон. Лицо ее, белоснежное и синее, снова наливалось краснотой, только теперь от палящего солнца.

— Наставник, она что-то замышляет! — указал пальцем Хомяк, вынув его из носа. — В ней ци движется!

Приклад Лобзика врезался в живот и Казино согнулась, выплевывая кровь.

— Да ты смерти ищешь! — крикнула она. — Госпожа На Ди не какая-то мелочь, она была посвященной четвертой ступени! Ее мать — одна из старейшин нашей секты, за нее отомстят! Ты не культиватор, твои вещи и зверь тебе не помогут!

— Старейшина секты в жопе мира жопы мира, — задумчиво хмыкнул Борисов. — О да, уже трепещу.

— Правильно делаешь! — выкрикнула Казино, похоже не распознавшая сарказм. — Повсюду власть принадлежит культиваторам, над которыми правит великая Бессмертная Императрица, обладающая мандатом небес!

— Мандаты, — еще хмыкнул Борисов, вспомнивший старый анекдот, но его шутку не поняли. — Дыхни ей так, чтобы шерсть между ног подпалить, пусть в сознание придет.

Хомяк послушно дыхнул, над безжизненной пустыней прокатился отчаянный крик боли. Вот теперь Казино пыталась прикрыться и скулила, не хуже Хомяка. Борисов еще демонстративно сунул гвоздь (скобу с конюшни, из дрянного железа) в поток пламени, якобы уже калил и собирался сунуть.

— Я всего лишь хотела облегчить боль, — простонала Казино.

Борисов, хмыкнув, сунул ей пилюлю и приказал Хомяку:

— Следи за ней.

Казино проглотила пилюлю, притихла, ожоги на коже начали уменьшаться.

— В пилюле была ци, — сообщил Хомяк, — и она влилась в ее поток ци. Движется, растворяется, очищается, стремится куда-то сюда.

Лапа его ткнула в пупок Казино, та сбилась и приоткрыла глаза.

— Никогда нельзя мешать в такие мгно..., — завизжала она, дергаясь, словно в припадке.

Изо рта и носа ее показалась кровь, Борисов посмотрел на Хомяка.

— Чужая энергия пошла куда-то не туда и закупорила ей что-то здесь, — лапа шлепнула Казино по промежности.

В этот раз взвизга и реакции не последовало, Казино трясло и словно ломало изнутри.

— От... от... отку.. да вы это взя... взяли? — спросила она, несколько раз прикусив себе язык в припадке.

— Да дедуган один в пустыне в подарок дал, я и брать не хотел, а он догнал и насильно вручил два мешка, после чего помер от натуги, — охотно сообщил Борисов.

Изо рта Казино пошла пена, окончательно уродуя и без того искаженный облик и раненое тело. Белоснежная грациозная девица исчезла, осталась визжащая и обгорелая голая некрасивая и плоская тетка. Пока еще белоснежная, но солнце пустыни уже работало над этим.

— А что? — спросил он у трясущейся Казино.

— Это же из ранга Овл... овла... овладевших! Или Духовного! — выкрикнула она, блюя кровью и пеной.

— Да, энергия внутри очень сильна, — подтвердил важно Хомяк, — прямо разрывает ее... вены?

— Меридианы, — простонала Казино. — Откуда...

Она захрипела и окончательно повалилась замертво.

— Дыхание рот в рот или гвоздь в задницу засунуть, чем реанимировать будем? — спросил Борисов, тыкая ее в ногу носком ботинка.

— Не выйдет, наставник, она всё, — сообщил Хомяк, — ци двигаться перестала.

— А ты ударь своей, прямо в сердце, попробуй перезапустить ци-систему, — заинтересовался Борисов. — Как электрошок, только в твоем случае ци-шок. Хм, там обычно два электрода прикладывают, хм, ну а у тебя две лапы есть! Значит, собери в них заряд ци, сможешь?

— Наверное, так, двигала она ци так, а мне вот так, — Хомяк приподнял лапы-руки, разглядывая их.

— А потом приложи к ней и выпусти заряд ци внутрь, посмотрим, поможет или нет.

Делать ей дыхание рот в рот Борисов все равно не собирался, мало того, что не помнил (и там еще вроде по груди следовало бить), так побаивался слегка, что злобная тетка тут же ему пол-лица обглодает. Дельце вышло донельзя рискованным, но зато ясно показало, что Борисов и Хомяк в местной таблице сил и рангов тоже в самой жопе, едва одолели едва начавших развиваться магичек. Культиваторш, неважно.

Следовало не терять времени и становиться сильнее.

— А куда прикладывать? — озадаченно спросил Хомяк.

— Ах да, ты же у нас невинный наркоман, которому еще только предстоит потеря девственности. К груди прикладывай, да-да, прямо к соскам, они у женщин самые чувствительные. Только разом и сразу зарядом бей!

Хомяк так и сделал, и эффект превзошел все ожидания Борисова. Казино подскочила, забыв о больной ноге и заорала со всей силы, затем попыталась заблевать его какой-то черной жижей пополам с кровью и затем рухнула, вся красная, изо всех сил закрываясь руками, словно превратилась в стыдливую школьницу.

— Наставник, работает! — восхищенно возопил Хомяк, разглядывая лапы.

— Зря ты пыталась убить себя, — сообщил Борисов Казино.

— Я не пыталась! — закричала та в ответ. — Но лучше бы попыталась.

— Ну так хуй тебе, а не новые колеса, — сообщил Борисов. — А будешь дергаться, Хомяк тебе засунет две лапы в оба отверстия внизу и реанимирует по полной.

Казино зажалась еще больше, снова заорала от боли, но в жаркой безлюдной пустыне ее никто не услышал.

— Откуда у вас такая силища? Почему его не разрывает? — закричала она, глядя на Хомяка, получившего в награду несколько пилюль.

— Потому что он с самого детства жрал всякую гадость и не болел, — ответил ей Борисов.

Его тоже интересовал ответ на этот вопрос, и он подозревал, что дело в прошлом Хомяка, когда он действительно жрал, что хотел. Если у Борисова сохранилась способность к магии призыва и скорости, то почему бы Хомяку не сохранить всеядность? Еще в голове Федор Михайловича бродили мысли об успешном применении электрошока на местной энергии ци и возможных применениях физики, химики и прочего в этом разрезе.

— Ты же обычный смерд, я вижу!

— О, вот тут ты ошиблась, я смертный с дробовиком, а как известно, у кого ружье, тот и прав, — Борисов сунул ей под нос Лобзика и лениво пнул все еще сломанную ногу Казино. — Давай, работай языком, тебе еще очень многое предстоит нам рассказать.

Новый крик боли прокатился над пустыней.

— Глава 7

Из ямы летела глина, сопровождаемая жалобами Хомяка, что его заставляют копать.

— Давай-давай, — подбодрил его Борисов, — у тебя лапки, тебе и копать!

В то же время в разуме его вдруг промелькнул образ лопаты. Настолько осязаемый, что хотелось ее сжать, ощутить в руках вес, начать копать, любовно полируя гладкий черенок руками.

— Местная жара и дурь сведут с ума, — проворчал Борисов.

— Что?

— Вылезай, говорю!

Хомяк вылез, Борисов спихнул тело мертвой Казино в нору и скомандовал:

— А теперь закапывай и валим, пора уже выбираться из этой жопы мира.

Хомяк приободрился, быстрее заработал лапищами, но все равно скулил и жаловался под нос, что этот молодой мастер не предназначен для таких низменных работ. Борисов даже не вслушивался в его нытье.

— Попробуй тянуть ци самостоятельно, — обратился он к Лобзику. — Вряд ли что выйдет без магического ядра и меридианов, но все же попробуй. А то будем оба зависеть от этого прожорливого молодого хомястера и это не дело.

Хомяк оглянулся на мгновение, оскалился и продолжил рыть.

— Согласен, — ответил Лобзик, — самому неприятно.

— Да и запасы дури в мешках не бесконечные, — продолжал рассуждать Борисов. — Эй, Хомястер! Ты уже научился собирать ци самостоятельно?

— Откуда, наставник, — заканючил Хомяк, — этому молодому мастеру нужно много ци, а ее здесь меньше, чем у меня в одной волосинке!

— Не научился, — сделал вывод Борисов. — Стало быть, план ясен.

— Я смогу сожрать все, что в мешках?!

— Слюни подбери, — отрезал Борисов, — в планах на ближайшую пятилетку озеленение пустыни не значится.

Лобзик тихо рассмеялся, а Хомяк надул огромные щеки обиженно.

— Двигаемся прочь, сбивая с толку погоню, а также удаляясь от пустыни. Ищем того, кто смог бы тебя обучить, Хомястер, чтобы ты сам собирал силу, а не жрал что попало. Собираем дальше информацию о мире и ищем способы стать сильнее.

Пусть он сам не мог заниматься магией, то есть культивировать, так и что с того, в первый раз что ли? Казино уверяла, что культивировать здесь могут только женщины, якобы в силу превосходства своей натуры, но пример Хомяка показывал, что она ошибается. Ци от Хомяка поступало, Лобзик тоже ее воспринимал и стрелял сильнее, так что Борисов не спешил отчаиваться.

— А что, мало собрали? — удивился Хомяк.

— Мало, — отрезал Борисов.

Казино сумела описать только три первых ранга из семи: Посвященные — прошедшие посвящение и начавшие культивировать. Овладевшие — в полном объеме овладевшие сбором ци и только с этого ранга считающиеся настоящими культиваторами. Духовный ранг, где изменения претерпевал дух культиватора, а затем и тело. Бессмертием там и близко не пахло, а ранги слишком уж отдавали сектантством и промывкой мозгов.

Сообщила Казино и удивительно бесполезную информацию, что якобы на другом конце мира на заснеженной вершине стоял дворец Бессмертной Императрицы, правящей империей Пылающего Феникса, сильнейшим государством мира. Бесполезную потому, что секрет бессмертия не раскрывался, а в какую сторону тот самый конец мира Казино тоже не знала.

— Нужно добраться до центра этой провинции Трех Холмов, там уж, наверное, знают, — добавил он вслух.

Хомяк уже вздулся, готовясь служить ездовым грызуном, но Борисов посмотрел на него скептически. Смехуечки про жопу мира веселили, но де-факто Борисов и Хомяк выступили против власти. Даже там, где царила крепкая власть государств, секты в них составляли опору этой самой власти. Зачастую же дела обстояли так, как здесь, в Мертвой Пустыне, где секта Поющего Бархана и была властью.

Более того, Борисов убил дочь одного из лидеров секты.

— Неплохо бы тебе научиться маскироваться еще, а то если каждая белокожая магичка будет в тебе узнать духовного зверя, то нас схватят раньше, чем мы успеем чихнуть.

Про духовное зверье Казино тоже знала мало, только то, что бывают звери и птицы, способные впитывать ци. Мол, у них тоже формировалось магическое ядро — у женщин оно именовалось дяньтянем, у зверья духовным ядром — и меридианы, и они тоже могли идти по ступеням и рангам культивации. При этом Казино была уверена, что разум и умение превращаться духовное зверье не приобретает, только мощь, оттого Хомяк ее и поразил до глубины души.

Помимо того факта, что он превращался в дракона.

— Какая-нибудь плоскожопая магичка прикажет зажарить твое ядро в соусе и будет жрать его, чавкая и облизывая жирные пальцы, — продолжал рассуждать Борисов.

— Нет! — раздался рык и ударила струя огня, опаляя глину. — Этот молодой мастер сам всех сожрет!

— Вот, об этом тоже стоит беспокоиться.

— О том, что я всех сожру?! — горделиво встопорщил чешуйки Хомякодракон.

— О том, что ты выдашь нас всех, балда! Пара слов и тебя уже перекинуло, молодой Хомястер!

— Никто не сожрет мое ядро, — тихо прорычал Хомяк, — я сам сожру всё, включая небеса!

— Да, прокормить тебя будет той еще задачкой, — сварливо добавил Борисов.

Сообщила Казино и о местонахождении секты, скале посреди песчаных барханов дальше по дороге, как раз в направлении центра провинции. Туда Борисов и направился, рассудив так, что искать его сектантки будут в противоположном направлении, в пустыне, откуда якобы и прибыл "красавец-охотник с прирученным зверем".

В город, где так активно пытались поиметь Борисова, они возвращаться не стали, благо одежду Фёдор Михайлович стянул заранее. Хомяк превратился в плоскую мужеподобную девицу в халатике. В другой раз Борисов не стал бы так рисковать, а здесь Хомяк выглядел органично, даже смахивал немного на культиваторшу. Немного загоревшая кожа, легкая волосатость и царапины должны были придавать образ крестьянки, потенциальной культиваторши, не знающей о своей мощи.

Сам Борисов замаскировался под деда, благо опыт Триэма и до него никуда не делся. Повязка на голову, камушек за щеку для невнятности речи, одежду сменить на разодранный халатик, замазанный глиной. Мужчины тут находились на самом дне социальной лестницы и то, что внучка-Хомяк не покрикивала на деда-Борисова и не подгоняла его пинками уже выглядело верхом почтительности и уважения.

— Флагодарю, флагодарю, — шепелявил и кланялся Борисов.

Один из тружеников кетменя и цепа (нунчаки родились из крестьянских цепов, припомнил Борисов) втайне сунул ему комок недоеденного риса, с приставшими соломинками.

— Держись, дед, — ответил тот, — эта твоя внучка тебя в могилу загонит раньше лечения.

Такова была легенда, с которой они путешествовали, внучка вела деда в секту Поющего Бархана, чтобы там его вылечили. Услышавшие такое женщины ржали, хлопали себя по животам и ляжкам и рассказывали "глупой черноногой", что ее деда там даже на удобрения не возьмут. Хомяк отлично разыгрывал глупую наивную девчонку, приоткрывал рот, хлопал ресницами и превозносил мощь "собирательниц ци". Не укрылись от Борисова и взгляды, которые некоторые из женщин кидали в сторону его "внучки"-Хомяка.

Похотливые и жадные, что было объяснимо в обществе, где на одного задохлика-мужчину приходилось по десять женщин. При этом, со слов Казино, выходило так, что культиваторам высокого ранга даже мужчины для размножения уже не требовались. Знать и обычные женщины тянулись за ними и тоже широко практиковали любовь между женщинами, благо там и предохраняться не требовалось.

— Ничаво, — проскрипел Борисов, — сдюжу.

В теории должно было рождаться поровну мальчиков и девочек, но похоже в дело вступала местная магия или в обществе происходило что-то еще, в чем Борисов пока не разобрался. Мысли его переключились на нехватку денег и "девочек легкого поведения", а также то, что в таком обществе обязаны были быть и "мальчики легкого поведения".

— Что опять? — грубо (но с затаенным страхом) спросил Хомяк, ощутив на себе внимательный взгляд Борисова.

— Хозяин, да не хочу я так ходить! — опять скулил Хомяк. — Я словно голый!

— Вот и отлично, — радостно потер руки Борисов, еще раз оглядывая творение своих рук.

Укороченные штаны, практически шорты, из которых торчали мускулистые ноги. Подобие рубахи-повязки, не скрывавшей могучих рук и мускулистого живота, и груди. Одежда местных представляла собой различные вариации халата всех форм и размером, но Борисов остановился на "крестьянском" варианте. Этакий могучий наивный детинушка, с могучим агрегатом между ног. Вспоминая, как его самого собирались отыметь, едва завидев и как потом полезли даже культиваторши, Борисов не сомневался, что Хомяк будет пользоваться еще большим успехом.

— Хоть свой бордель открывай, — хохотнул Борисов, припомнивший славные времена из прошлого.

— Но хозяин! Я не хочу ничего совать в этих женщин! Они такие уродливо гладкокожие!

— А сладко и вкусно жрать ты хочешь? — поинтересовался у него Борисов.

— Хочу, — надул губы Хомяк.

От здорового мускулистого детинушки, лет двадцати на вид, это выглядело забавно.

— Денег у нас нет, но можно продать твою дурь...

— Нет! — истерично взвизгнул Хомяк, прижимая к груди мешок.

Стражница на далекой стене городка вздрогнула и начала вглядываться в лесную даль, откуда донесся "рык неведомого зверя", то есть вот этот взвизг Хомяка. Предвидя подобные выбрыки, Борисов с "внучкой" даже не входил в городок, тем более что за "внучку" требовалось платить, так как платы здесь не брали только с мужчин. Но силу взвизга и отчаяния вечно голодного Хомяка он явно недооценил.

Предполагалось, что Хомяк продерет со всей мощью молодого девственника несколько местных богатых теток, старательно избегая культиваторш-магичек, благо ци вокруг и в людях он чуять умел. Проблема, конечно, заключалась в том, что чуять и видеть умел не только он, и культиваторши тут же разоблачили бы его как духовного зверя или потащили в пыточную, узнавать, как это в мужчине появилось ядро и меридианы. Оттрахав богатых теток до потери сознания, Хомяк должен был нажраться у них от пуза, а также забрать все деньги, какие только нашлись бы в доме.

Этакий вариант ворюги-жиголо, для первоначального накопления капитала.

— Хозяин, смотри!! — радостно взвизгнул Хомяк, указывая ручищей в сторону города. — Смотри!!!

— Глава 8

Борисов посмотрел и увидел, что из ворот выметнулась группа на лошадях и помчалась к лесу. Разумеется, только женщины, глупым и слабым мужчинам оружие тут не давали и не доверяли. Удивительно как еще не переделали все магией ци так, чтобы мужики вынашивали и рожали, подумал Борисов саркастично.

— Чему ты радуешься? — сердито спросил он. — Скачут они как раз на твои визги!

— Подеремся и побьем их, будут деньги!

— Хм, неожиданно здравая мысль, для такого огромного комка шерсти и желудка на ножках.

Хомяк горделиво надул щеки.

— Но зачем нам ссориться с властями, как будто мало проблем?

— Но хозя... наставник, — Хомяк изменил тон. — Этот молодой мастер чует там культиваторов!

Борисов кинул взгляд на продолжавшую скакать к ним группу. Ясно было, что Хомяку очень не хочется ублажать богатых теток за деньги, но при этом он не врал, магии контракта и призыва хватало, чтобы это понять.

— Работаем, — взмахнул он рукой. — Помни, не справишься, тебя трахнут бесплатно и сожрут!

— Р-р-р-ы!! — издал могучий рык Хомяк, глаза его на мгновение покраснели.

Скакавшая группа замерла, затем одна из них взмахнула рукой, уточняя направление и снова раздался дробный перестук копыт. Борисов приказал Хомяку превратиться и сдернул чешуйку дракона, словно пластырь, резко и больно. Новый взвизг, перестук копыт стал мягче, группа уже достигла леса.

— Медленно отходи туда, рычи и визжи, — скомандовал он Хомяку, указывая вглубь леса. — Услышишь выстрелы, сразу мчись обратно, один я их не одолею.

Книги, информация, обучение, не отрываясь от поисков бессмертия, подумал Борисов, устраиваясь в засаде с Лобзиком. Так себе была засада, но чешуйки дракона и следа ци должно было хватить, чтобы погоня думала только о них и не сильно глазела по сторонам.

Дюжина женщин на конях, мускулистые стражницы с саблями в руках, у многих луки, которые они, впрочем, не спешили доставать. Броня и шлемы, но в то же время три из дюжины выделялись, одежды богаче, кожа белее, оружие в руках иное и на нем, как и на одежде, какие-то знаки, словно товарные бренды. Лес здесь был не слишком густым, через него можно было проехать на лошадях, но и не настолько редким, чтобы скакать всем вместе и стрелять из луков на ходу.

Две группы огибали толстый дуб, в ветвях которого пристроился Борисов.

— Работаем, — выдохнул Борисов под нос, вливая магию в Лобзик.

Стволы дробовика не разошлись, но выстрелы ударили так, что выбили с лошадей женщин, скакавших замыкающими в обеих группах. Стражницы развернулись, но так как они не видели выстрела, лишь слышали, то не сразу поняли, что случилось и сгрудились, одновременно с этим теряя время.

Борисов уже успел влить новую порцию магии в Лобзик, досадуя на такой расход ценного ресурса и потерю драгоценного времени, и быстро выстрелил еще раз, вначале по одной группе, затем по другой. Смело еще семерых с лошадей, но не всех убило, у одной нога застряла в стремени и лошадь понесла, разбивая голову наездницы о корни и камни.

— На дереве!

Одна из трех выделявшихся как-то странно двинула руками, словно рисовала спираль, и с кончика ее ножа словно сорвалась струя бледно-желтого цвета.

— Прах Пустыни! — прогремел ее возглас.

Струя промчалась мимо Борисова, успевшего пригнуться, и на ее пути ветки и листья обращались в прах, песчинки, тут же разлетавшиеся во все стороны. Борисов уже видел нечто подобное в "Пустынном Фазане", но только сейчас сообразил, что это те самые техники ци, о которых толковала Казино. Местная магия, в общем.

— Отрыжка Дракона-Хомяка!! — прогремел выкрик.

Струя обжигающего пламени ударила между деревьев, сразу запалив парочку из них. Лошади ржали, дергались, пытались умчаться и Борисов в этом шуме выстрелил еще раз, прямо в лицо одной из магичек, но не той, что наколдовала Прах. Голова ее разлетелась, как спелый арбуз, и стражницы, кто еще сохранял боевой дух, резко его утратили.

— Лапа Ярости!

Когтистая лапа помеси хомяка и дракона развалила на несколько частей вторую магичку, а третья еще раз ударила Прахом Пустыни. Фиолетовая струя ударила в грудь Хомяка и слегка подпалила там одну шерстинку. Борисов подхватил саблю, ткнул в шею одной из стражниц, вторую застрелил, третью отправил головой в дуб, не забывая поглядывать за Хомяком, мало ли что.

— Что это было? — захохотал утробно Хомяк, растопыривая лапы. — Так тебе не одолеть этого молодого мастера!

Культиваторша сдвинулась, словно танцевала, кинжал ее закрутил пару знаков в воздухе, а левая рука вдруг засветилась:

— Песчаный вихрь!

Рука пошла вверх и с нее сорвались светящиеся искорки, словно песчинки и в такт им в Хомяка полетела также земля, щепки, камушки, листья, все мелкое вокруг. Борисов, не отрывая взгляда, вскинул Лобзик и застрелил еще одну стражницу, пытавшую подняться с земли и слишком громко хрустевшую ветками при этом. На обычных стражниц магию тратить не требовалось, только на перезарядку Лобзика, и противницы у него практически закончились.

Если бы не магички!

— Дао Жадности, первая ступень — Дыхание! — вдруг выкрикнул Хомяк.

Из драконохомячьей формы он перетек в человеческую, волосатого и мускулистого черноволосого юношу. Похоже, Хомяк усовершенствовал трансформацию, с такой волосатостью он выглядел даже почти одетым. Руки его взметнулись по обе стороны, словно он собирался исполнять то ли танец робота, то ли индийские народные пляски, в той их части, где двигали головой между рук. Рот Хомяка приоткрылся и.. засосал в себя всех светлячков без остатка.

— А, — издала потрясенный звук магичка.

Она стояла, покрасневшая до самой шеи, потрясенно и бурно дышала, широко раскрыв рот, словно пыталась передразнивать Хомяка.

— Ты... ты...

— Я прекрасный в своем совершенстве Хомяк-Дракон, молодой мастер, которому нет преград в этом мире!

Тут он вдруг сдвинулся стремительно, оказался возле магички и врезал ей по голове. Та охнула и осела без сознания.

— Я все правильно сделал, наставник? — спросил Хомяк.

— Кроме части с размахиванием голыми причиндалами, — сварливо отозвался Борисов.

— Это еще почему? В этой форме мне было легче выполнять технику!

— Вот почему, — нога Борисова врезалась Хомяку между ног.

И ничего не случилось, тот словно не заметил пинка, посмотрел удивленно.

— Тьфу ты, такой воспитательный момент просрал! — сплюнул Борисов.

— Наставник, я...

— Попизди мне еще тут! Быстро, рви деревья когтями и рвем когти, пока нас не зажарило!

Огонь, которым Хомяк атаковал ранее, уже распространялся, перекидывался на новые деревья, жадно пожирал их и взлетал к небесам. Пустыня рядом, подумал Борисов отстраненно, чудо что хоть такую лесополосу сумели вырастить. Руки его обшаривали убитых стражниц, изымали деньги и ценности, амулеты, медальоны, все что было мелким и выглядело ценным.

Он еще хотел забрать броню, но вовремя разглядел размеры и сплюнул, мелковатое все! Одежду тем более брать не стал, прихватил саблю и поднялся, увидев, что Хомяк закончил оставлять следы когтей. Зверюга выл в лесу, зверюга сожрал стражу и затем все сгорело, отличая легенда прикрытия.

— Лошадей забыли! — хлопнул он себя по лбу.

Огонь подобрался уже совсем близко, трещал, обжигал, ослеплял. Следовало убираться немедленно и как можно быстрее:

— Сейчас догоним! — радостно крикнул Хомяк, вздуваясь в размерах.

Борисов подхватил магичку, уселся, швырнул в пасть Хомяка пригоршню флаконов, и они помчались под хруст и треск пожара и чего-то, из чего тут делали флакончики. Затем треск пожара сменился треском веток, потом топотом лап, зверье бежало и спасалось от надвигающегося огня.

— Это они еще от меня раньше пожара побежали! — радостно объявил Хомяк на бегу.

Пасть его ухватила какого-то рогатого зайца, раздался страшный хруст костей. Зверье рвануло прочь, Борисов еще пришпорил Хомяка и так они неслись какое-то время, пока пожар не остался окончательно вдалеке.

— Эй, а где лошади?

— Какие еще лошади? — недоуменно спросил Хомяк, затем заканючил. — А как же я, я ведь лучше лошади?

— Да-да, привал, — махнул рукой Борисов.

В красных глазенках Хомяка поблескивало нетерпение, мохнатая морда выглядела голодной. Прежде чем Борисов успел отпустить дежурную шутку про Ненасытио, Хомяк, подергивая носом, уже подошел к культиваторше, сброшенной на землю.

— Пахнет ци! — объявил он.

Прежде чем уставший и воняющий потом и гарью Борисов успел что-то сделать, как Хомяк содрал штаны и припал языком к промежности магички. Сам не замечая того, Хомяк частично стал человеком, но оставил драконий, узкий и длинный язык. Хомяк чавкал и чмокал неприлично, культиваторша очнулась, но вместо побега попробовала притянуть голову Хомяка за уши глубже.

Тот отстранился, облизываясь и воскликнул:

— Хочу еще!

— Да, да, да, еще, еще! — магичка разорвала на себе рубаху

Плоская, как и прошлые, но с набухшими, словно светящимися изнутри багровым, сосками. Хомяк тут же припал к одному из них, придвинулся телом, которое окончательно стало человеческим. Два тела слились так легко, словно занимались этим всю жизнь, хотя Борисов мог бы поклясться, что видит перед собой двух девственников.

Двух бесстыжих девственников, голый Хомяк вколачивал себя в голую магичку, словно паровой молот.

— Еще! Еще! Еще! — орала та на весь лес, обвив его ногами и царапая ногтями спину.

Пыталась, во всяком случае, но Хомяк не замечал того.

— Твоя ци — моя! — вдруг заорала она, похоже, применяя какую-то технику. — Зыбучие Пески Любви!!!

Во всяком случае тело ее засветилось изнутри и у Борисова возникло ощущение, словно его куда-то пытаются утянуть, дергая за невидимую ниточку. Он встревожился, но Хомяк уже справился и сам.

— Моя ци — только моя! — заорал он, дергая тазом беспорядочно. — Вся ци — моя, даже та, что на небесах!

Победный рывок и теперь засветился волосатый Хомяк, а культиваторша заорала истошно. Хомяк лениво шлепнул ее рукой по лицу, во все стороны полетели кровавые брызги из разбитого носа.

— Заткнись, — бросил ей Хомяк, поднимаясь.

Удовлетворенно потянулся, выдохнул счастливо и почесал в волосатой промежности, даже не думая прикрываться. Заметил взгляд Борисова и торопливо добавил.

— Она хотела украсть мою ци, но я не дал! Это моя ци! В наказание я забрал ее ци и это было очень приятно! Дед, мне понравился этот твой секас, давай, я готов заниматься им с утра до вечера!

— Ты забрал ее ци? — переспросил Борисов, переводя взгляд на рыдающую культиваторшу. — Как интересно.

— Глава 9

— Дед, да говорю тебе, этот молодой...

— Молодая! — резко поправил его Борисов, сверкнул взглядом из-под широкой шляпы. — И никаких третьих лиц!

Дорога наполнялась людьми, крестьянки несли что-то на инструментах, усталые быки катили усталые, скрипучие телеги, проезжали патрули — по три женщины в каждом, как правило — зорко посматривали по сторонам. Один раз проехала какая-то аристократка, с бледным, жеманным лицом, словно уже пресытилась всем на свете, еще разок, навстречу основному потоку, промчались группой культиваторы из секты Песчаного Бархана. Кто не успел отскочить, тех стоптали, при этом, как определил Хомяк магичек в той группе было не больше трети.

Но вся группа была одета в богатые одежды со знаками секты, неслась так, словно опаздывала на собственную смерть и стоны, вопли и проклятия вслед оставили их равнодушными. Борисов отмечал все это мысленно, поглядывая из широкой соломенной шляпы и покряхтывая, якобы под весом двух мешков. "Внучка"-Хомяк шагала впереди и налегке, беспечно помахивая рукой, "дедуля" — Борисов тащил мешки, все вокруг воспринимали это, как должное.

Власть силы, власть женщин, к попытке выдать себя за одну из них стоило подготовиться, чтобы не казнили.

— О, — издал восхищенный писк Хомяк и ринулся к доске объявлений.

Внимание его приковывал огромный плакат, возвещавший о скором начале какого-то турнира, проходящего раз в десять лет. Если там и было что-то стоящее внимания, то исключительно слова о месте прохождения, Вань-Сянь, центр той самой провинции Трех Холмов, где оказались Борисов и Хомяк. Раз в десять лет, много желающих посмотреть, в этом потоке легче будет затеряться, так рассуждал Борисов.

В целом количество женщин вокруг его изумляло. В другом мире он сказал бы "количество людей", но здесь это были именно что женщины. Они охраняли, везли товары, пекли хлеб, мотыжили поля, пили друг с другом и сражались, ругались, обучали, вынашивали детей, если Борисов не ошибся с причинами вздутых животов. Мужчины тоже работали, но попадались намного реже, не исключено, конечно, что их держали на самых черных работах, вдали от остальных, но и такое требовало власти и силы женщин.

Мужчин зажимали в углах, хлопали по задницам и животам, обвиняли и требовали, и они лишь вяло огрызались в ответ. Полная смена социальных ролей, при том, что именно женщины продолжали вынашивать детей и, судя по обилию женщин, очень огромное их количество. Либо медицина в этом средневековье была очень продвинутой... либо местная магия изменила все так, что рождался один мальчик на десять девочек. Мысль показалась Борисову стоящей внимания, но тут его внимание привлек другой плакат.

— Сестренка, даже не надейся!

— Там будут выступать настоящие культиваторы!

— Твои мышцы против них — тьфу!

— Неужели ты не видела культиваторов?

— Из какого дикого уголка ты приехала, сестренка?

— Сестренка, бросай бесплодные мечты, лучше давай к нам, у нас сто лян рисовых полей и все надо поливать как следует, в драках за воду твои бицепсы — дай-ка пощупаю — нам во как пригодятся!

— Ах ты сучка крашеная! Сестренка, давай лучше к нам, набьешь морду вот этой щупательнице и мы еще тебе раз в неделю девочку будем давать!

Женщины толкались у доски (везде вокруг было много, слишком много женщин, по мнению Борисова), в свободных рубахах и штанах. Изобилие женщин объясняло засилье халатов, но в то же время Федор Михайлович увидел, что и мужская одежда, и какие-то универсальные вещи, подходящие всем, здесь тоже в ходу. Знать и культиваторы тянулись к типу "мелкие, плоские и белокожие", остальные как повезет.

Сейчас вот парочка боевитых бабищ уже тащила Хомяка в стороны, похоже собираясь его выставлять на арену в местных битвах за воду. Борисов мог их понять, близость пустыни влияла, но и отпускать Хомяка не собирался. Тот, впрочем, тоже, не собирался с ними, двинул руками и женщин вокруг разбросало, раздались восхищенные охи-вздохи, чей-то сладострастный стон.

— Идем отсюда, дед! — скомандовал Хомяк.

Едва они отошли дальше, и толпа у доски объявлений затерялась за спинами других толп, как тон Хомяка изменился.

— Там такое, блестящее! Пахнет ци! Хочу-хочу-хочу! — заканючил он.

— Ты слишком-то в роль девочки не вживайся, — проворчал Борисов.

Для конспирации они общались на русском, хотя сам факт незнакомого языка тоже мог привлечь к ним внимание. Делать ставку на многолюдность и что в городе всем друг на друга насрать было опасно, другое общество, другая культура, и неизменная любовь к сплетням.

— Но оно такое! Давай поучаствуем в турнире! Я их всех одной левой! Или правой!

— Да ты и техник не знаешь, — проворчал Борисов.

Вокруг пихались, толкались, дышали в лицо перегаром и какими-то мазями, в штаны еще не лезли, но за задницу Борисова кто-то все же сжал крепко. Донесся восхищенный возглас, но они уже оторвались, скрылись в толпе. Помолодевший вид мог быть опасен, отметил Борисов, следовало и дальше притворяться стариком, чтобы не изнасиловали в переулке. Хомяк пока спасался нарядами под девочку, очень мускулистую и плоскую девочку, но и он выделялся из толпы, приковывал восхищенные и сладострастные взоры.

— Знаю, я же демонстрировал!

— Сам же сказал, что это ци тебе подсказала и повторить не смог, — бросил Борисов и Хомяк надулся обиженно.

— Вот и поехали на Турнир! — снова заканючил он минуту спустя. — Там техники! Там такая классная блестящая штучка на голову, хочу-хочу-хочу!

— Ты бы лучше сбор силы осваивал, — проворчал Борисов. — И техники, вместо того чтобы учительниц своих заебывать до полусмерти.

Магичка, которую Хомяк опустошил и лишил ци, не выдержала еще одного сеанса секса с Хомяком и покончила с собой. Сам Хомяк остался разочарован, без ци его секс не привлекал, и он долго дулся. Борисов в ответ ворчал и бил его палкой по спине, обзывая "шерстяным пидорасом", за то, что сразу все сожрал и ничему не выучился.

— Валить надо, — добавил Борисов, когда толпа слегка поредела.

Ценности следовало толкнуть кому-нибудь, но Борисов с огорчением осознал промах в своем гениальном плане: где тут что он точно не знал. Думал подловить воришку на местном базаре, через толпу которого они пробивались, но опять ничего не вышло, никто не позарился на мешки.

— Я жрать хочу.

— Тебе бы только жрать, проглот!

— У меня молодой растущий организм! И живот! — Хомяк похлопал по магическому ядру.

— Дай тебе волю, ты весь мир сожрал бы, — проворчал Борисов.

— И небеса! — горделиво подтвердил Хомяк, вскидывая голову.

Повязка на голову, немного краски, но все равно, как можно было принимать это за девушку, Борисов не понимал. Тем не менее, местные пока не разоблачили переодетого Хомяка, хотя Борисов не сомневался, что тут даже есть наказание за подобное. Раз женщины были силой, мужики могли начать переодеваться в них, благо плоское и мужеподобное тело у них уже имелось и женщины, будучи силой, не стали бы такого терпеть.

В то же время, проверять на практике так это или нет, что-то не хотелось, снова драться и бежать тоже.

— Пожрем за городом, — сказал ему Борисов. — Уходить надо.

— В сторону Турнира!

— Вот заладил, — сплюнул Борисов.

Крайне неудачно сплюнул, почти на ногу проходившей мимо женщине средних лет.

— Ах ты мужлан! — заорала она и треснула Борисова горшком, который тащила в руках.

Попыталась треснуть, ручища Хомяка разнесла горшок и врезалась в лицо тетки. Та отлетела, утирая кровь с лица, сразу обрела гибкость в пояснице и начала кланяться, бормоча извинения и пожелания долгих лет могучей воительнице. Толпа вокруг комментировала оживленно, но никто не лез. Средневековье, зло подумал Борисов, стоя со склоненной головой, власть силы, власть связей и снова силы, оружия в руках.

— Идем! — удовлетворенно фыркнул Хомяк.

Чуть позже добавил:

— А ты говоришь — уходить, дед! Все только налаживается! Сила!

— Дурак, ищут нас, — ответил ему Борисов, — плакаты повесили!

На плакате был изображен он сам, из "Пустынного фазана", пожалуй, даже в приукрашенном виде. Висели объявления об опасном зверье, о драконе, а также о "бандитках", наградах за их головы, наградах — и очень щедрых! — от секты Пустынного Бархана. Они пока что не оставляли свидетелей, но долго так продолжаться не могло. Хомяк постоянно хотел жрать, зверел без еды, приходилось выбираться к бабам и те легко могли засечь его ядро ци и меридианы.

Все это, в сопровождении матюгов, он изложил Хомяку.

— Так я ж тебе говорил, дед! — возмутился тот, напрягая мышцы. — Я научился прятать ци!

Борисов посмотрел скептически, но торопливо опустил голову, заметив взгляды окружающих. Все равно что во времена Домостроя баба открывала бы рот против хозяина дома, условно-отдаленно перекладывая на земные реалии.

— Никто ничего не заподозрит! Давай купим себе карету и много жратвы, поедем на Турнир!

— Не заподозрит, — проворчал Борисов.

Мало того, что местные магички умели видеть это самое ядро, так еще и стража вокруг была снабжена разными амулетами и детекторами. Возможно, их ставили для того, чтобы отличать культиваторов и не оказаться без головы, но кому от этого становилось легче? Уж точно не Борисову с проглотом-Хомяком на руках, пылающим энергией.

Также, как подозревал Фёдор Михайлович, мешки с дурью тоже фонили в магическом спектре.

— И меньше кричи про Турнир, и так уже косятся.

Хомяк важно шагал, раздвигая толпу, вздувая мышцы. Похоже, он очень гордился собой и успехами и Борисов, не покривив душой, назвал бы их впечатляющими, если бы за ними стояло что-то системное, а не слепая удача и подсказки местной магии.

У него руки чесались заняться приложением местной ци к земным наукам, но для этого вначале требовался стабильный источник ци и денег, и первый не хотел учиться, а также усердно прожирал второе.

— Дед, ну давай рискнем! Вон ворота и стража с детектором!

Борисов поколебался секунду, затем махнул мысленно рукой. Следовало действовать и уносить ноги, пока не навесили еще больше плакатов, пока секта не наводнила все вокруг соглядатаями. Соглядатайками.

— Давай.

Они подошли к воротам, стараясь не выделяться из толпы, и уже почти вошли в них, когда дорогу преградили стражницы, во все тех же бумажных латах, но украшенных знаками.

— Всем стоять! — последовал могучий выкрик.

— Глава 10

— Детектор ци сработал! — объявила стражница.

Борисов незаметно пнул Хомяка прямо в жирную задницу, тот свернул в ответ багровым проблеском в глазах. Чуть обнажил зубы, начал протискиваться вперед, явно собираясь устроить кровавую баню.

— Отодвинулись и приготовились к досмотру! Кто побежит — умрет на месте! — продолжала кричать стражница.

На помосте надвратной башни поднялись несколько лучниц, наставили острия стрел, явно готовые стрелять по малейшему чиху. Следовало ждать либо когда они устанут, либо взорвать что-нибудь в сторонке, вроде патрона из Лобзика, чтобы отвлеклись и потом прорываться. При прорыве прятаться за спину Хомяка, продолжал строить план Борисов, припоминая, как магичка пыталась закогтить того во время секса, но так и не сумела.

Несомненно, все это было следствием поисков, искали магичку, так как в представлении местных только культиватор мог убить культиватора. В чем-то это было верно, конечно, но положения Борисова не облегчало. Хомяк двигался вперед, явно собираясь объявить о том, что "этот молодой мастер сейчас всех убьет", а Борисов, стиснув зубы, тащил его обратно через магию призыва, пытаясь при этом не выдать своих возможностей.

— Кто посмел преградить путь кортежу секты Танцующих Цапель?! — прогремел выкрик.

Раздались крики, женщины в броне и с оружием расшвыривали пинками крестьянок, приготовившихся к досмотру. Без всякой жалости и не сдерживаясь, тела разлетались, как кегли, по камням цокал град выбитых зубов. Крестьянки отползали, придерживая руками прорехи в халатиках, благодарили, что их били пятками копий и рукоятями сабель, а не острыми частями оружия. Следом за вооруженной бандой двигались три паланкина, плавно, мягко, словно на невидимых рессорах.

Занавеска на одном из паланкинов отодвинулась, наружу выглянула белокожая девица.

— Почему остановились? — спросила она капризно и высокомерно.

— Госпожа культиватор, — начальница стражи на воротах шагнула вперед, складывая перед собой руку и кулак и кланяясь, — по приказу лидера секты Поющего Бархана, высокой госпожи Га На, производится досмотр всех, кто мог вызвать срабатывание детекторов ци. Недавно была убита высокая госпожа На Ди и...

Занавеска самого богатого из паланкинов отодвинулась и оттуда выглянула еще одна белокожая магичка. Словно куклы с фабрики, подумал Борисов, который, делая вид, что стоит со склоненной головой, незаметно наблюдал за происходящим сквозь прорехи в шляпе.

— Старейшина Зи На, — еще раз поклонилась начальница стражи, до самой мостовой. — Умоляю вас простить меня, эта глупая Ка Са Да не знала, что вы осчастливили своим визитом наш недостойный город!

— Я тороплюсь на Турнир, — пропела та, делая пару ленивых движений веером.

— Расступиться! — взревела начальница стражи. — Пропустить! Дорогу секте Танцующих цапель!

— Никто из этих чернолицых не мог вызвать срабатывание детектора, — лениво и капризно добавила первая девица, брезгливо оглядывая толпу застывших крестьянок, — несомненно, он задрожал перед великой мощью моей несравненной госпожи.

Начальница стражи только поклонилась еще раз, ее подчиненные уже соединили с усилия с отрядом, который сопровождал культиваторов секты Цапель, и вместе они быстро расчистили возникшую было пробку. Почти расчистили, так как Хомяк все еще жаждал битвы и сдвинуть его с места было не так-то легко. Одновременно с этим на него упал взгляд Зины.

— Подойди сюда, дитя, — снова пропела она.

Плавные движения завораживали и Борисов встряхнулся, осознав, что наблюдает какую-то технику в действии. Он ожидал проблем, но Хомяк неожиданно не подвел. Подошел и уставился завороженно на Зину, даже рот приоткрыл, в общем отыграл образ глупой мускулистой крестьянки на все сто.

— Кланяйся госпоже, — прошипела кто-то из охранниц кортежа.

Она даже попробовала пихнуть Хомяка в спину, но с таким же успехом можно было пихать столб.

— Оставь ее, Дай На, — еще пропела Зина и посмотрела обворожительно на Хомяка. — Скажи, дитя, как тебя зовут.

Проход был расчищен, но никто никуда не шел, разумеется. С другой стороны ворот тоже скапливалась толпа и стражницы там дубасили пытающихся пробраться женщин, не сообразивших самостоятельно, что не стоит переть против культиваторов. Как отметил Борисов, едва до крестьянок и горожанок доходило, что здесь магички, как они теряли волю к сопротивлению и расползались сами или глазели жадно и восторженно.

Это при том, что город принадлежал другой секте!

— Хо Ма, — ответил тот свысока.

— Какое странное имя, — улыбнулась Зина, — ты, наверное, издалека? Впрочем, это неважно, Хо Ма. Теперь ты в моей свите!

— Кланяйся и благодари, — снова зашипели на Хомяка, теперь в несколько голосов.

— Но я не хочу в свиту, — простодушно отозвался Хомяк.

— А куда же ты хочешь?

Зина рассмеялась звонко, прикрывая рот веером и по Борисову снова вдарила волна обольщения и желания покоряться и служить. Эта же техника действовала на всех окружающих, кроме, пожалуй, капризной девицы из первого паланкина, которая сверлила Хомяка взглядом. Три магички, подумал Борисов и вдесятеро больше свита, для важности? Чтобы все видели — не чернь голозадая едет?

— На Турнир! — продолжал тем временем свои дерзкие речи Хомяк. — Хочу главный приз!

— Какая прелесть, — снова рассмеялась Зина, демонстрируя мелкие белые зубки. — Тогда тебе повезло, Хо Ма, именно туда мы и направляемся. Ты даже сможешь побороться за главный приз, но только под руководством этой великодушной повелительницы ци.

— О! — глаза и рот Хомяка округлились от восхищения.

Зина махнула рукой и собиралась задвинуть занавеску, когда Хомяк получил от Борисова мысленный пинок под зад и приказ напомнить о нем.

— Госпожа Зи На, я путешествую вместе с дедушкой, — почти скромно сказал Хомяк, даже чуть наклонился.

— Отправь его в конец кортежа, там о нем позаботятся, — плавный взмах рукой. — Ты поедешь рядом со мной и будешь отвечать на мои вопросы!

Паланкинов, видимо, больше не было, так как Хомяку подвели кобылу. Несколько секунд они дико косились друг на друга, затем Хомяк посмотрел на нее взором дракона, и лошадка покорилась. Склонила голову, припала на передние ноги, признавая высшее существо. Зина внимательно наблюдала, как отметил проходивший мимо Борисов, который попутно еще мелко кланялся и неустанно визгливо благодарил за такую высокую честь.

Что не помешало ему услышать обрывок разговора.

— Госпожа..., — тихо сказала капризная девица.

— Манерам можно научить потом, а вот потенциалу не научишь. Какая дикая мощь, какие меридианы, и это у чернолицей крестьянки из дикой пустыни! Врожденный талант выше небес!

Стражницы на воротах наконец-то сообразили что-то, попытались заступить дорогу, крича о том, что это город секты Поющего Бархана, им и забирать будущих культиваторш, но тут же разлетелись от пары пинков капризной девицы.

— Не вам, простым смертным судить о делах культиваторов! Благодарите, что эта юная госпожа милосердна, как сами небеса и не хочет пачкать свои шелка вашей грязной кровью! В следующий раз так легко не отделаетесь и узрите Танец Кровавой Цапли!

Стражницы падали и благодарили, Борисов уже даже не удивлялся. Культ силы подтверждался раз за разом, как и то, что местные магички превосходили обычных женщин во всем. Крестьянки и горожанки дальше тоже падали и кланялись, толпа расступилась и кортеж быстро покинул город, устремившись дальше по мощеной широкой дороге.

На ней все тоже уступали дорогу кортежу.

Борисову вручили мышиного цвета ослика и отправили в самый хвост кортежа. "Голодранец-старик, пригретый госпожой Зиной, чье милосердие и доброта выше и шире небес", примерно так сейчас выглядела его социальная роль, если Борисов хоть что-то понял в окружающем мире.

Здесь же он обнаружил, что неверно сосчитал количество прислуги и всего их было под сотню. Часть тащила паланкин, сменяясь по очереди, воительницы важно скакали впереди, сзади и боков, а заодно разгоняли чернь, посмевшую стать на пути высокородных магичек. Несколько фургонов с припасами и ящиками, но обязательно кативших позади, чтобы не оскорблять взор магичек.

При этом тащившие паланкин носильщицы двигались быстро и плавно, и кортеж двигался быстрее, чем рассчитывал Борисов. Следовало купить карту, подумал он, но теперь было уже поздно, если бы старик-голодранец вдруг начал бренчать монетами, это только навлекло бы подозрения. Он ожидал отношения к себе, как к говну, и в чем-то так оно и было, девки и женщины смотрели свысока, покрикивали, обзывались. Но при этом Борисову выдали новую одежду, "чтобы не позорил кортеж секты", не били и, кажется, не забывали, что его внучку пригласила сама Зина.

За день пересекли несколько мелких городков и к вечеру добрались до еще одного крупного, куда их пустили, расступившись ретиво. Разумеется, кортеж проследовал к лучшей гостинице, и хозяйка там выбежала и кланялась магичкам до самой мостовой. Борисов собирался помочь с делами слуг, но его не пустили, чтобы не осквернял своим мужским дыханием все подряд.

Прислугу культиваторов усадили есть отдельно.

— Готова поклясться, Ар Гус, ты такого никогда не видел в своей деревне!

— Секта Цапель могущественна!

— Богата!

— Твоей внучке несказанно повезло, Ар Гус! Целуй землю, по которой ходила госпожа Зи На!

Борисов улыбался с непроницаемым лицом и ел переваренный рис с каким-то водорослями и кислым, перебродившим соусом, кривя лицо, но делая вид, что это от блаженства. Из разговоров в течение дня он уже сделал примерные выводы, что эта секта Цапель состояла максимум из десятка магичек, не вышедших за ранг Посвящения, но надувавших щеки так, словно они владычицы мира. Поездка на Турнир производилась примерно за тем же, задрать лапку на другие секты, показать свою несуществующую мощь.

Тетки кричали и галдели, как стая ворон, Борисов улыбался и кивал, разумеется, не собираясь целовать землю, тем более по которой кто-то ходил. Впрочем, такие тут были обычаи, за все следовало кланяться и благодарить, а также кланяться и извиняться, в общем требовалась крепкая поясница и умение гнуться. Борисов подумал насмешливо, мол, не в этом ли причина того, что мужчины тут вымерли, просто гнуться не умели?

— Госпожа, — раздались возгласы.

— Госпожа Хо Ма!

— Вы осчастливили нас своим появлением!

Все эта толпа трещащих теток, только что пытавшихся сожрать мозг Борисову, переключилась на вылизывание жопы Хомяку и это тоже что-то да говорило о мире. Они окружили Хомяка, кланяясь и толкаясь и тот рыкнул, применил силу, несколько женщин отлетело и начало отползать, благодаря за такую милость. Хомяк, уже в новеньком шелковом платье с какими-то розочками, подошел к Борисову.

— Все, дед, — объявил он громогласно, скрещивая руки на груди, — твоя судьба решена!

— Глава 11

На лицах окружающих теток крупными буквами читалось "Поделом грязной мужской жабе, не место ей среди белых лебедушек!" Несмотря на то, что они были прислугой, близость к культиваторшам бросала и на них отсвет белокожего сияния, и тетки им ужасно гордились. Не требовалось, в сущности, никаких шпионских навыков, достаточно было сидеть и слушать, как Борисов, чтобы узнать массу бытовых подробностей и тайн, в ходе гомона и сплетен от этих теток.

— Поднимайся и иди за мной! Госпожа Зи На прислушалась к моей просьбе и ты будешь и дальше служить мне, уже как личный слуга!

"Тут поднялся галдеж и лай", с иронией припомнил Борисов строчку из бессмертной песни Владимира Семеновича. Настроение теток немедленно переменилось, и они начала превозносить щедрость и милосердие Зины и кричать "Ар Гусу", чтобы не забывал их доброту и советы, и хорошее отношение.

Они вышли в ночную прохладу заднего двора гостиницы, и Хомяк втянул воздух ноздрями, выдохнул ртом.

— Теперь можно говорить спокойно, нас не подслушают, — сказал он.

— Уверен? — тихо спросил Борисов, косясь на калитку.

Там стояла охрана из секты, две толстые тетки, которые как раз смотрели на Борисова и Хомяка.

— Этот молодой мастер одарен богами с самого рождения! — надменно провозгласил Хомяк.

— Не пизди, пидорас шерстяной, — Борисов сдержался и не стал пинать хвастливую зверюгу, — и давай по делу.

— Я же говорил тебе, дед, что сумею! — сменил тон Хомяк, заканючил жалобно. — Всех провел!

Было очень странно такое слышать от могучего и мускулистого парня, тем более небрежно наряженного девицей. Борисов незаметно покосился, стражницы стояли и глазели, похоже и правда не слышали. Он снял руку с рукояти Лобзика, поклонился для вида и спросил.

— Тебе показали какие-то техники?

— Сам разобрался, — небрежно отмахнулся Хомяк. — Выдыхаешь ци, но не до конца, с ниточками, чтобы потом суметь втянуть обратно и не разбрасываться ей зазря. Держишь, звук не проходит.

— Хуя себе, — медленно проговорил Борисов, осмысливая услышанное. — Ты манипулируешь энергией вне своего тела? И гасишь ей звуковые волны?

— Это моя энергия! — провозгласил Хомяк, опять впадая в режим "этот молодой мастер". — Моя и только моя! Никому не отдам! Моя!

Он вдруг начал рычать, глаза побагровели, и Борисов незаметно сунул ему несколько пилюль и два флакона. Мысли его были заняты словами Хомяка, выходило так, что его прошлые предположения подтверждались. Если энергией можно было манипулировать силой воли, значит можно было манипулировать ей и при помощи приборов и приспособлений. Плевать, что обычная физика и инструменты тут не годились, требовались нечто новое, для Ци-физики, цизики, как тут же сократил Фёдор Михайлович.

Главное, что принципы оставались теми же.

— Моя, — выдохнул Хомяк и заговорил уже нормально.

Вкратце его рассказ сводился к следующему: Зина расспрашивала его и Хомяк наплел ей о далекой деревне в горах за пустыней, откуда Хо Ма вынуждена была бежать, когда враги сожгли ее. Хо Ма успела спасти старого дедушку Ар Гуса и протащила его на себе через пустыню, сама смутно удивляясь своей мощи. Зина вроде бы поверила и разрешила Хомяку оставить при себе дедушку в качестве личного слуги, но с условием, что тот не будет вонять и слишком уж часто попадаться ей на глаза.

— Сама пусть чаще подмывается, — проворчал Борисов. — И что дальше?

— Она показала мне пару глупых дыхательных упражнений и сказала упражняться в дороге, ощутить энергию ци вокруг. Дура!

— Сам дурак! — рыкнул Борисов, едва сдерживаясь, чтобы не выдать пинка под зад.

— Но этот молодой мастер и так ощущает энергию повсюду!

— Трижды дурак! Тебя научат культивировать, собирать силу самостоятельно, не нажираясь дури до помутнения твоих крошечных мозгов! Они едут на Турнир и уж точно не опоздают туда, так что у нас есть транспорт, защита и учителя! Учись, слушай все, что тебе говорят и делай, делай!

— Я понял, наставник, — пробормотал Хомяк, глядя сверху вниз.

— Убери надутые губы, дебил, на тебя смотрят! Учись быть культиватором и не забывай, что ты отличаешься от девушек вокруг, особенно этих белокожих напарниц Зины!

— Они ее ученицы! — вдруг заявил Хомяк.

— Тем более, — прошипел Борисов, снова кланяясь. — Не раздевайся при них и не демонстрируй причиндалы между ног, отливать ходи отдельно, мойся тоже, изображай стеснительную...

Он посмотрел на могучего мускулистого Хомяка, бой-бабу, якобы крестьянку, которая якобы тащила на своих плечах деда через пустыню и покачал головой. Поздно было изображать стеснительную фиалку.

— Изображай грубую и неотесанную бабу, с которой эти утонченные срать на одном гектаре не сядут. Надо добраться с ними до Турнира, а то нас и так уже ищут. Ясно?

— Ясно, — опечалился Хомяк.

— Учись! — повторил Борисов. — Учись и ни в чем не отказывай Зине, здесь этого не поймут! Видишь, потерся рядом с ней и уже научился звуки глушить, так что давай. Учебники по культивации там поспрашивай.

— Учебники? — изумился Хомяк.

— Эх ты, дитя природы без среднего образования, — вздохнул Борисов. — Учись собирать силу, культивировать, расспрашивай о мире вокруг, остальное выучим позже.

И снова поклонился, затем пошел за Хомяком в его часть гостиницы. Прислуга здесь тоже была, из числа допущенных к телам культиваторов и явно подражающая им, в попытках выглядеть такими же плоскими и бледными. Но они хотя бы не галдели стаей уток, как тетки внизу, а возмущенные взгляды и наморщенные носы Борисов проигнорировал. Словно невзначай продемонстрировал могучий бицепс, но реакции не последовало.

Следующие несколько дней повторяли один за другим, словно их лепили по шаблону. Ранний подъем, торопливая жранина чего дадут — давали в основном рис с разными вариациями говна из овощей — и сборы в дорогу. Борисов и Хомяк разыгрывали спектакль с личной слугой, хотя никакая помощь этой горе мышц и прожорливости, разумеется, не требовалась.

Культиваторы ели отдельно, особо доверенных служанок туда пускали, но не Борисова, конечно. Впрочем, по рассказам Хомяка Борисов и так отлично представлял, что там происходило. Хомяк жадно выжирал все, что оказывалось в радиусе досягаемости его длинных мускулистых и загорелых рук, и еще немного за пределами досягаемости.

Зина и две ее ученицы, Ти На (капризная девица у ворот) и Ди На (бледная застенчивая моль, "в глубине души уже обожающая этого юного мастера!") манерно брали палочками мелкие кусочки, жевали аккуратно и в целом порции у них были крошечными. Хомяку, после сеанса загребания руками, вручили палочки и приказали учиться, но он и ими греб еду с пулеметной скоростью и в целом соответствовал образу "тупая крестьянка без образования".

— Знаешь, дед, а их еда... сочнее, что ли? — признался он как-то. — Вкуснее? Словно ее посолили?

— В ней больше энергии ци? — предположил Борисов.

— Точно! Ну ты голова, дед! — обрадовался Хомяк. — Недаром этот юный мастер так могуч, умен и даровит!

В этом вопросе Хомяк влился в ряды местных магичек без сучка и задоринки, хвастаться и говорить о себе в третьем лице здесь было в порядке вещей. Более того, насколько отметил Борисов, прислуга и воины намного реже говорили о себе в третьем лице, так что возможно ци еще дополнительно била культиваторам по мозгам.

Положение личного слуги Хо Мы, вкупе с мужским полом выделило Борисова и отделило от остальных. Он поднялся выше обычной прислуги, но недостаточно, чтобы влиться в ряды приближенных, ну и на воительницу не тянул, так как старательно притворялся дедом. Поэтому в путешествии он ехал, хоть и в общем кортеже, но все равно сам по себе, да и в делах прислуги участия не принимал — не доверяли или не звали.

После завтрака магички садились в свои паланкины и культивировали, Хомяк пытался сидеть в одном из фургонов, на лошади, на телеге, но ему быстро наскучивало, и он искал себе развлечений, чем еще раз подтверждал репутацию "неотесанной крестьянки, не понимающей своего счастья". Зина, однако, не спешила менять милость на гнев (о чем шушукалась прислуга) и наставляла Хомяка на путь культиватора.

Обед напоминал завтрак, а путешествие после обеда путешествие до него же. Кортеж ехал к цели, культиваторы в паланкинах культивировали. Ужин и ночлег — иногда в лесу, если не успевали добраться, но чаще всего в одном из городков по пути, ужин, ванна и культивация.

Борисова обособленность устраивала, развязывала немного руки, и он уже прикупил цепей и металла, для проверки одной теории. Попытки купить стеклянные колбы и прочее химическое оборудование, правда, провалились, его не пустили в лавку и только упоминание Зины и секты Пляшущих Цапель спасло от попытки избить, за то, что поганил своим мужским взором дорогие штуки.

Но все это было не то, требовалось уединение, требовалось отсутствие любопытных глаз и место для опытов и проверки теорий. В этот вечер все условия совпали — во-первых заночевали в лесу, отъехав от дороги, чтобы проезжие не пылили на культиваторов. Во-вторых, охрана уже привыкла, что у "деда Хо Мы" бессонница и больные кости, а также слабый мочевой пузырь, из-за чего Аргус частенько выходил прогуляться по ночам.

Была пара инцидентов в этих прогулках, но местные ножи и бандитки не плясали против Лобзика.

В-третьих, уже несколько дней он, словно невзначай, демонстрировал бицепсы и крепкую задницу одной из теток прислуги, кухарке или что-то вроде того. Приближенную прислугу было бесполезно обрабатывать, а вот галдящие тетки из низшей прислуги были не так переборчивы. В эту ночь кухарка позвала его в лес и это было отличным предлогом долгого отсутствия, помимо дедовских "болезней".

Попутно Ар Га На могла просветить его насчет численности и что тут за дела с сексом.

— Я прихватила кувшинчик пива и остатки рисовых шариков, — жарко прошептала ему в ухо Ар Га На, крепко сжимая рукой левую ягодицу Борисова. — Или ты их не будешь, после культиваторских деликатесов?

— Так мне их и не дают, — ответил Борисов, стискивая ее ягодицу в ответ.

Ар Га На пискнула удивленно, затем ухмыльнулась и они пошли в лес, "незаметно" миновав хреново замаскировавшихся стражниц, обменявшихся понимающими взглядами и ухмылками. Удалившись на пару сотен метров, Ар Га На решила, что хватит, развернулась и впилась губами в губы Борисова, а рука ее ухватила его между ног и начала тискать. Он ответил тем же.

— А ты смелый, не то, что наши мужики, это так возбуждает, — прошептала Ар Га На, отталкивая Борисова к дереву.

— Чего бояться деду, который уже пережил смерть? — спросил Борисов.

— Деду, — издевательски хихикнула Ар Га На, уже спуская с него штаны. — Сколько тебе лет, дед, и почему у тебя тут все такое молодое и могучее?

Ответить и уж тем более перейти к сексу Борисов не успел, так как ощутил через связь с Хомяком, что тот мчался прямо к нему. В сильнейшем возбуждении и нетерпении.

— Глава 12

— Молодая госпожа Хо Ма, — еще хихикнула игриво Ар Га На, — боюсь тело этой старой служанки...

Хомяк взмахнул рукой, которая на глазах превратилась в лапу с когтями, и смахнул ей голову. Лицо Хомяка было окровавлено, глаза блуждали беспорядочно, а сам он то покрывался мехом, то чешуей.

— Полагаю, ревность можно исключить, — чуть удивленно сказал Борисов, — что случилось?

— Госпожа Зи На... все эти дни она была так ласкова к этому юному мастеру, — выдохнул Хомяк и снова задышал тяжело.

— И ты не устоял, — Борисов отвесил ему пинка, — хотя я говорил!

— Ты говорил слушаться ее во всем! — прорычал Хомяк. — Она позвала меня к себе, что я, должен был не слушаться!

— Головой думать надо было, а не тем, что между ног! — прорычал в ответ Борисов.

— Она показывала мне упражнения, выправляла руками осанку груди и спины, а затем вдруг полезла рукой прямо мне между ног! И от нее так вкусно пахло ци!

— Тебя разоблачили, и ты ее убил?

— Нет! — Хомяк крикнул и смутился. — Ну, не сразу. Она уставилась на меня изумленно, у нее были такие смешные глаза, и она что-то бормотала о превращениях на Земном ранге и о том, что все это невозможно. А затем приказала мне скинуть маскировку и явить себя!

— И ты, конечно же, явил, тупой комок шерсти?

— Ты мне сам приказал ее слушаться!

— Пидорас шерстяной! — Борисов снова пнул Хомяка, но тот опять не шелохнулся. — Голова нужна не для того, чтобы жрать в нее и нюхать дурь! Думать надо! Думать! Ты явил себя и она опознала в тебе духовного зверя?

— Да, — как-то обиженно признал Хомяк. — Но ты же сказал, слушать ее!

Борисов шлепнул себя по лицу и подумал, что они слишком уж орут, не явились бы охранницы лагеря!

— Она заорала и попыталась применить какую-то технику, — глазки Хомяка замаслились, — она так смешно задрала одну ногу на другую и запах ци от нее усилился!

— Еще бы, — вздохнул Борисов. — Погоди, ты сказал — заорала?

— Этот молодой мастер не такой дурак, как ты считаешь, наставник! Я закрыл нас барьером, а затем сожрал ее технику и ее ци!

— Хомяк-ебарь-террорист, только этого мне не хватало для счастья, — изрек Борисов. — Ты поимел ее и что дальше? Убил, надеюсь?

— Она задохнулась сама, когда этот юный мастер засунул ей в горло свое совершенство! Ну что ты так смотришь, дед, там еще оставалось немного ци, я решил ре-ани-ми-ро-вать ее, как ты учил!

— Я тебя учил ци-шок применять, а не член свой совать, дракона ты кусок! — заорал Борисов и спросил. — В шатре кто-то еще был?

— Нет, только мы вдвоем, а Зи На была в таком коротеньком халатике...

— Заткнись, — бросил ему Борисов, которому стало окончательно ясно, что случилось.

Он подумал о двух "ученицах" Зины и в голове у него сложился план.

— То есть в лагере никто ничего не видел?

— Этот юный мастер гений маскировки! — провозгласил Хомяк.

— Так, бери хвост в лапы и пиздуй в лес, подымай зверье и гони на наш сраный лагерь, чтобы растоптали там все к хуям и всех сожрали, порвали на части и растащили кости. Сможешь объяснить?

— Лесные звери не посмеют ослушаться своего повелителя! — надменно провозгласил Хомяк-дракон, собираясь отправиться в чащу.

— Стой, — вскинул руку Борисов. — Вначале вернемся в лагерь и ты позовешь, по очереди, в шатер Тину и Дину.

— И я смогу их там сожрать! — обрадовался Хомяк.

— Говорил же тебе, не жри с пола! Надо будет тебе клизму поставить и глистогонного бочку влить!

Полог шатра откинулся и внутрь ворвался звуки пожара, крики, рык зверей и звон оружия. Лагерь, лишенный своей главной защиты — магичек — погибал под натиском зверья, которое боялось Хомяка больше оружия. Сам Хомяк был забрызган кровью тех, кто пытался пробиться на выручку Зине.

— Отлично, — сказал Борисов.

Раз тут существовало духовное зверье, сравнимое с магичками, то ведь могло оно напасть в ночи? Могло. Растерзать всех? Могло. Кто-то выронил факел, лес загорелся, все сгорело или пропало, зверье растащило остальное. Достаточная маскировка, чтобы никто не заподозрил Борисова и Хомяка. Да, в городах видели, как те ехали в кортеже, но, чтобы разобраться, следовало вначале собрать все кости и установить, что численность не сходится, причем не с тем составом, который выехал из секты.

— Хотя все равно, можно было обойтись и без этого говна, — сказал он в сторону Хомяка.

— Так что, теперь я могу их сожрать? — спросил тот, облизываясь.

Тина и Дина лежали и дрожали. Обычные веревки их не удержали бы, но по совету Борисова Хомяк выпустил свою ци в цепь, укрепил ее и ученицы Зины оказались бессильны.

— Все бы тебе жрать, урод шерстяной, — проворчал Борисов. — Пусть учат тебя техникам! Покажут, как надо культивировать, что там происходит в твоем магическом ядре.

— Кто ты? — изумленно спросила Дина, когда у нее из рта вытащили кляп.

Они попытались их сжевать, но Борисов скучающим голосом пообещал трахнуть их в задницы, даже халатики задрал и ученицы Зины притихли.

— Этот юный мастер — Хомякодракон, который поглотит небеса и землю!

— Хорош красоваться, — оскалился Борисов, — не видишь, что ли, она меня спрашивает?

— Раз твой зверь разговаривает и превращается в человека, значит он достиг, как минимум Земного ранга, но я вижу в нем только Посвященного второй ступени, даже без ядра!

Хомяк тут же вздул мышцы пресса и, похоже, снял маскировку. Глаза Тины и Дины натурально полезли из орбит, они засучили ногами, пытаясь отодвинуться, и обмочились шумно. Шум, крики, атака лагеря, то, что их пленили, угрозы Борисова не испугали их так, как это явление мощи Хомяка.

— Но это техника маскировки небесного ранга!

Хомяк надулся от гордости и продемонстрировал мышцы.

— Сразу видно, что ты еще младенец, — покачал головой Борисов, — пара льстивых слов и ты уже распушил хвост. Дракона им не демонстрируй, а то тут еще и дерьмом вонять начнет.

— Дра... кона?

Тина просто молча билась в припадке, уже не напоминая капризную ленивую девицу.

— Но твой дяньтянь..., — вырвалось у Дины.

— Что с ним не так? — встревожился Хомяк.

Даже штаны приспустил, чтобы легче на живот было смотреть, затряс членом, ученицы Зины наблюдали за ним завороженно, словно никогда не видели.

— Он нестабилен и протекает, вообще неясно, как те... этого юного мастера еще не разорвало! Вам должно было искалечить меридианы, вы должны были утратить возможность культивации навсегда!

— А вот и источник глистов найден, уже не зря старались, — хмыкнул Борисов. — Это можно как-то починить?

— Эта глупая ученица не знает, — склонила бледную голову Дина, — простите. Никто не формирует ядро на таком рыхлом основании, вначале, на ступени Посвящения, все строят крепкий фундамент.

Тина лягнула ее, засверкала глазами и замычала.

— Заткнись! — крикнула ей Дина. — Видишь, они и так все узнают?!

— А вы как раз на ступени Посвящения, — обрадовался Борисов. — Давай, показывай культивацию, а ты, глупый Хомяк, смотри и учись!

— Развяжите меня, ваша цепь... я не знаю, что это за техника, но она полностью блокирует меня!

— Ага, — радостно потер руки Борисов и записал. — Теперь только разобраться, проводник ли замыкает систему на себя, или энергоконтур подавляет то, что внутри.

— Только цепь вы выбрали не самую лучшую, она из обычного железа, — сказала Дина.

— Из какого еще бывают?

Дина посмотрела удивленно. Скорее всего это были элементарные вещи, но объяснять ей свое незнание Борисов не собирался. Казино просветила их, но, разумеется, не раскрыла всего, а культивацию ее Хомяк сам пропустил мимо ушей, типа, чему может эта слабачка научить могучего молодого дракона?

— Как минимум, из кровавого железа, — ответила Дина, — а еще лучше из его вариации Багрового железа. Звездное железо у нас не встречается, но из него делают самое лучшее оружие.

— В этих материалах содержится ци?

— Да, и только те кузнецы, которые сами культиваторы, смогут выковать из него что-то путное.

— Ничего, думаю, мы и сами справимся, — радостно потер руки Борисов.

Материалы с энергией ци! Ими тоже надо было заняться, а покупать... что же, Хо Ма могла зайти и купить, не так ли? После его заявления на лице Дины отразился ужас.

— Так, развязывай ее, — скомандовал Борисов, — пусть покажет культивацию и все объясняет, а ты смотри и слушай! Затем пусть покажет все техники, какие знает, а ты смотри и слушай! Ах да и еще.

Он вытащил из мешка пилюлю, достал из упаковки и показал ее Дине, а затем продемонстрировал все содержимое мешка. Обоссавшаяся ранее Дина еще раз пустила струю и задрожала, ноги ее подкосились.

— Откуда у вас такие сокровища? — пробормотала она.

— А дед их зажимает постоянно! — пожаловался Хомяк, сгребая парочку и кидая небрежно в рот.

— Их нельзя принимать так! — вскинулась Дина и снова уставилась на мешок.

— Ага, упаковка — изолятор ци, так и запишем, — зачиркал пером по бумаге Борисов. — И слышал, ты принимаешь их неправильно, говорил же тебе, морда ненасытная!

— Просто ты дед очень жадный! — оскалил клыки Хомяк. — Пожалел пару вкусняшек!

Он придвинулся и снял цепь с Дины, та отодвинулась на дрожащих ногах.

— Будешь потом трахать их, засовывай в жопу, — посоветовал Борисов на русском.

— Но ведь там... говно?

— От кого я это слышу? От Хомяка, который вечно лизал себя между ног? От того, кто жрал таблетки с пола? Трахнешь в жопу, тебе приятнее, им больнее, они вообще сосредоточиться на техниках не смогут, еще лучше отдадут свою ци.

— А я...

— Получишь ты свою порцию удовольствия, не ерзай так, шерсть на жопе протрешь.

Дина тем временем села в позу лотоса и испуганно вслушивалась в их разговор, явно ничего не понимая. В шатер сунулась какая-то зверюга, вроде медведя, но почему-то с лиловой шерстью, Хомяк отослал его взмахом лапы.

— С лагерем покончено.

— Отлично, давай, учись здесь, потом отбери у них ци сексом, да убей в форме дракона и в ней же подожжешь лес, после чего поскачем дальше.

— На Турнир?

— На Турнир, на турнир, морда твоя ненасытная. Учись давай!

Хомяк уселся в позу лотоса напротив Дины и начал учиться, а Борисов продолжил обдумывание идей по цизике и будущих экспериментов.

— Глава 13

— Дед, у меня жопа затекла, — канючил Хомяк.

— Сиди и культивируй, культиваторам нужна крепкая жопа, — отозвался Борисов, даже не глядя на него.

Он старательно записывал все, что помнил из физики, химии и математики, убеждаясь, что еще больше забыл за свою долгую жизнь и те годы, пока шлялся по другим мирам. Омоложение за счет Хомяка укрепило память, в целом активизировало Борисова во всех частях тела, но этого было недостаточно.

— Да, была бы у Тины крепче жопа, — вдруг мечтательно зачмокал Хомяк.

Борисов молча отвесил ему подзатыльник. Хомяк, с детской наивностью решив, что чем больше, тем лучше, увеличился прямо во время насилия над Тиной и ту разорвало, буквально. Мало того, что пришлось отмываться, так еще и ци бездарно пропала.

— Подъезжаем к Анхаю, высокая госпожа, — донесся почтительный голос кучера.

Карета скрипнула и остановилась, Хомяк бодро вылез наружу, насрав на весь этикет культиваторов. Изображать из себя томную бледную и капризную девицу он не собирался, сколько ни пытался ему объяснить Борисов, что теперь им надо скрываться вдвойне.

Теперь они меняли кареты в каждом крупном городе, а в промежутке между сменами карет менялся и облик. Сейчас Хомяк изображал культиватора в годах, этакую бой-бабу, которая держала при себе могучего парня (Борисова) для удовольствий и таскания багажа. Казино, а потом и Тина с Диной, а также бумаги и свитки, которые они везли с собой, упоминали о неких кольцах с расширением пространства и Борисов собирался приобрести или украсть одно, едва представится случай.

— Благодарю, госпожа, — привезшая их женщина ловко схватила монету и поклонилась.

Монеты здесь делились, как правило, на медные пустынки и серебряные чешуйки. Очень редко встречались золотые королевы, прозванные так, потому что на них чеканили лики королев Железного Пика. В теории за сто медных давали одну серебряную, а за десять серебряных одну золотую, но на практике все изрядно отличалось. Монеты истирались, выпускались слишком обильно, курс зависел от силы страны, своего золота в королевстве не добывали, только серебро в Кровавых Горах, огромном хребте, к склонам которого лепились еще семь королевств, вроде Железного Пика, вместе образовывавших так называемый Горный Альянс.

Все они были слабы, с точки зрения культиваторов, в секты принимали кого угодно с Посвящением первой ступени, а переход в ранг Овладевших автоматически давал статус старейшины секты, а то и главы. Хомяк, превосходивший всех на два ранга, мог, в сущности, объявлять себя императором Горного Альянса.

В теории. В той же самой, где за сто медных монет давали одну серебряную.

Так вот, Хомяк кинул золотую королеву, оставаясь в образе культиватора, для которого деньги просто мусор.

— Высокая госпожа, если желаете осмотреть достопримечательности.

— Высокая госпожа, самые лучшие девицы и мальчики, все обучены петь и плясать.

— Высокая госпожа, лавки с товарами, достойными вашего взора, позвольте этой ничтожной проводить вас туда.

— Высокая госпожа, наш ресторан самый лучший в городе, культиваторы сект Песчаного Бархана, Бурной Реки и Крутого склона не брезгуют нашей едой.

Как и в прошлых городках немедленно набежала толпа баб, желающих зализать жопу культиватору.

Как и в прошлых городках, победила та, что первой упомянула возможность пожрать.

— За мной, — скомандовал Хомяк, делая знак Борисову.

Командовать "дедом", даже для вида, ему очень нравилось, но властью своей не злоупотреблял, так как после первого же случая, Борисов пообещал, что сдаст его напрокат в ближайший бордель. Кареты и образы они меняли, чтобы след терялся между городами, раз и вовсе изображали двух стариков, выгнанных из дома, брели пешком.

Плакаты висели, патрули скакали, детекторы ци звенели, но не на Хомяка.

— Что пожелает эта высокая госпожа?

— Все меню два раза и моему слуге чего-нибудь пожевать, — приказал Хомяк.

Ресторанная прислуга забегала, потащили Хомяку то, что было под рукой, а также всякие напитки для разогрева аппетита. Борисов с самым скромным видом сидел в сторонке, прямо на сундуке, где хранились деньги, вещи, а также покупки разного культиваторского и записки об опытах и идеях. Пока что никто не рисковал обыскивать сундук и задерживать на воротах "высокую госпожу", но мало ли?

Хомяк наворачивал за обе щеки, взяв в каждую из рук по паре палочек и еще успевал ртом хватать. Незаметно подглядывавшее руководство потело, нервничало, не зная, что Хомяку можно было притащить даже мешок сырой картошки, все равно сожрал бы и попросил добавки.

Нажравшись в пустыне культиваторских энергетиков и дури Хомяк должен был сдохнуть, но не сдох. Набил себе брюхо энергией и сформировал из нее псевдоядро, пробил силой меридианы, по которым текла и циркулировала эта самая энергия. Обычные культиваторы начинали скромно, ощущали энергию, учились впитывать, постепенно вбирали в себя и перерабатывали, очищали, расширяли хранилище, тот самый дяньтянь, он же магическое ядро. Крепли меридианы, росло количество энергии, которую умели вбирать и с которой умели работать и продолжались циклы культивации, в которых юные и не очень сектантки вбирали энергию ци из воздуха, очищали, перерабатывали, складывали по крохам в себя и тратили, применяя техники и прочее.

Хомяк пошел своим путем, разом прыгнул на четыре или пять рангов, в этом королевстве не было никого и ничего, чтобы точно измерить его псевдосилу. Прыгнул, создал подобие ядра и каналов, этакую китайско-хомяческую подделку. Она была неустойчива и "газила" энергией, истекала ей, подчиняясь закону сообщающихся сосудов и разности потенциалов — ци вокруг было мало, а в Хомяке много, поэтому Хомяк передавал энергию в пространство, а не наоборот.

Все его техники сокрытия и хваленые барьеры на практике оказались лишь попытками жадного Хомяка никому не отдавать свою ци. Работало, до известной степени, детекторы перестали на него реагировать, но это не отменяло общей нестабильности его ядра, работавшего с низким КПД. При этом культивация самого Хомяка выходила мало того, что смехотворной, так еще и не укрепляла ничего в ядре, из которого успевало утечь больше энергии, чем собирал сам Хомяк. Поэтому он был постоянно голоден и вынужден был жрать дурь и таблетки, чтобы энергия в теле не падала ниже "порога разумности", как его обозвал Борисов. Ци здесь содержалась повсюду и поэтому Хомяк жрал и жрал, неосознанно пополняя запасы.

Разумеется, еда, приготовленная для культиваторов, из так называемых духовных компонентов, снабжала его лучше и поэтому Хомяк сейчас, как и в прошлых городках, жрал в три горла, чавкая и разбрызгивая все в разные стороны. Конечно, это был не выход, но Борисов только приступил к своим опытам в цизике. Проще всего было сломать ядро Хомяку и заставить создать заново, да вот беда, тогда он утратил бы разум и не смог нормально культивировать.

Требовалось разумное духовное зверье, но его тоже не было, ци не хватало.

— Хочешь развлечься? — прошелестело в ухе Борисова.

Одна из служанок в красивых халатиках с розами, принесшая ему "пожевать", поставила перед ним поднос с чашками и одновременно с этим успела прошептать в ухо. Борисов посмотрел удивленно, вроде не уродина, плоская, правда, как и все, что было связано с магичками.

В ресторан уже пришли несколько культиваторов, все в сопровождении девочек для развлечений, и все они наморщили носы при виде некультурно жрущего Хомяка. В теории его Дао — путь к небу — Жадности могло решить даже проблему нестабильного ядра, просто не отдавать никуда энергию, но увы, имелась еще и связь между Хомяком и Борисовым. По ней утекала энергия, а для правильного накопления в ядре Хомяку не хватало опыта и знаний.

Читать свитки Зины при этом он не захотел, а парочкой даже подтерся демонстративно.

— Высокая госпожа, разрешите этому ничтожному слуге отлучиться по незначительному вопросу, не стоящему вашего высокого внимания.

— Давай-давай, — отмахнулся Хомяк.

Как раз принесли какую-то Бежевую Свинью, запеченную целиком в Болотных Лотосах, и Хомяк исходил слюной. Борисов потопал со служаночкой, которая зачем-то громогласно объясняла, что покажет "спутнику высокой госпожи кухню". Несколько шагов спустя он понял, зачем — девчонка повышала свой социальный статус, пытаясь вынырнуть из местной клоаки или хотя бы приподняться над ней.

— Я.. я слышала, такое нравится мужчинам.

Минет она делала неумело, тесная кладовка давила со всех сторон, под ногами что-то шебуршалось. Борисов закатил в темноте глаза, приподнял ее, развернул и упер в стенку. Хоть он и клялся, что больше никогда, но омолодившийся организм давил на мозг, а с Органой ничего не вышло, по вине все того же Хомяка.

— Ох, ох, ох, — стонала служанка, подмахивая бедрами, стенка гнулась и трещала.

Скорее всего, их слышало полресторана, но не плевать ли?

— Это ты с культиватором так научился? — спросила она, когда все закончилось.

Как-то педрильно прозвучало, подумал Борисов, ощущая прикосновение рук служанки. К счастью, тело Филча могло столько раз, сколько требовалось и Борисов снова зажал служанку, в этот раз спиной к стене. Надо было на пол ее уложить, подумал Борисов, ощущая, как стенка снова гнется и трещит. В процессе он задавал вопросы, служанка отвечала, похоже сама не осознавая того, и вскоре картина происходящего была ясна.

Девчонка очень хотела вырваться из местной дыры, которая располагалась не в самой жопе мира, лишь на его краешке. Она готова была давать Борисову, а также "госпоже культиватору", готовить, заниматься уборкой, не требовать платы, лишь бы уехать под покровительством кого-то сильного.

— А она тебя? — пальцы ее вдруг стремительно полезли в задницу Борисова.

— Придержи верблюдов, сестренка, — дал ей по рукам Фёдор Михайлович. — У нее нужного агрегата нет.

— Я слышала, что есть такие культиваторы, у которых и то, и другое, — как-то смутилась Ха И На.

Борисов отметил этот слух и подумал, что надо тренировать Хомяка и в этой области, чтобы притворялся магичкой на все сто.

— Держи, — сунул он девчонке золотую королеву, — и вали отсюда сама.

Та аж заметалась, задергалась, начала суетиться с монетой, затем сунула ее себе внутрь между ног и зажала крепко, затем вдруг посмотрела лукаво:

— Хочешь еще раз? Только не сюда, здесь занято!

— Давай, — не стал отказываться Борисов.

Сунул ей серебряную монету в задницу, шлепнул и пошел обратно к Хомяку, который как раз доедал десерт.

— Расплатись, Ар Гус, — икнул он на весь ресторан.

Борисов чуть не шлепнул себя по лицу, но было уже поздно. Пришлось улыбаться, кланяться и платить, благо Зина и остальные везли с собой достаточно денег, чтобы скупить половину королевства. Таскать их было не очень удобно, конечно, но Хомяк наотрез отказывался выбрасывать деньги и Борисов чуть не прослезился в тот момент, от правильности его воспитания.

Хомяк чуть задергал носом и Борисов подавил желание врезать ему туда Лобзиком. Звериные привычки надо было подавлять, но не учить же его на виду у всех?

— Чую ци! — объявил Хомяк, опять сыто рыгая.

Он попытался побежать, но слишком уж пережрал и поплелся, как беременная утка, в направлении невзрачной лавки. Следом, с мешками и сундуком, заодно прикрывая ими лицо, шагал "скромный слуга" Борисов.

— Глава 14

— Задние лапы шестиногой Мартышки из далеких джунглей, а это вот обсидиан из шахт Кровавых Рудников.

И тут кровавых, подумал Борисов, стоявший в сторонке. При том, что мужчин здесь было много меньше женщин, от недостатка населения никто не страдал, даже самая жопа мира в самой нищей провинции самого слабого из королевств Горного Альянса. Жизнь, насколько успел увидеть Борисов, здесь не ценилась, даже жизнь женщин, что уж там говорить о мужчинах!

В то же время биться за равноправие полов его не тянуло.

— Копье, обратите внимание, что бунчук сделан из гривы Каменного Льва, а наконечник из лучшей природной стали, так подходящей для нанесения на нее фигур зачарования!

Хомяк покивал, а Борисов сдержал рвущийся наружу крик "что это, блядь, за природная сталь?" Слова о фигурах зачарования его тоже заинтересовали, но нельзя. Не положено, мать вашу так! Все равно что девушка-эскортница начала бы советы миллионеру давать, такое запоминается. О таком судачат и порождают волны слухов, а их и без того ищут по всей провинции!

— Вот это что? — указал сложенным веером Хомяк.

Веер ему купил Борисов, решив, что тот отлично дополнит образ "странствующего культиватора".

— Это духовные камни, высокая госпожа, — поклонилась владелица лавки, — их только вчера доставили из-за океана, из славной Империи Шести Сосен. Сожалею, высокая госпожа, они разряжены и в нашем бедном королевстве их негде зарядить.

Борисов вспомнил, что читал о духовных камнях (и Тина их упоминала) и тут же послал импульс Хомяку. Практика и труд всегда помогали во всем, и он уже достаточно отточил навык, чтобы даже тупой Хомяк понимал, когда его вот так пихают импульсом. Стоило бы поработать над полноценным мысленным общением (тем более, что культиваторы упоминали и его), но, как всегда, не хватало времени и знаний.

— Я куплю их, — повел рукой Хомяк.

Что у него прекрасно получалось, так это играть надменного культиватора, который на всех смотрит, как на говно. Собственно, даже играть не требовалось, Хомяк на самом деле считал всех, кто не имеет ци, говном, недостойным его внимания.

— Пятьдесят королев, высокая госпожа, — снова поклонилась владелица лавки.

Хомяк замер, а Борисов аж цокнул внутри от такой высокой цены. Скорее всего там, в империи за океаном, это был ходовой товар, бросовый, стоивший пару чешуек, не более. Но доставка, но редкость их здесь, даже с поправкой на невозможность зарядки, и пожалуйте! У них просто не было таких денег, и Хомяк это прекрасно знал.

— Я немного поиздержалась в дороге, — провозгласил Хомяк, — но мой слуга компенсирует тебе разницу своим телом.

Да ты охренел, пидорас шерстяной, послал Борисов мысль Хомяку.

Тебе надо — отрабатывай, ответил тот взглядом.

Техники мыслеречи упоминались в свитках и рассказах Казино, но там было что-то другое. Через связь магического призыва общаться мыслями не выходило. Пока что не выходило.

— Высокая госпожа..., — смутилась владелица.

Еще один образец плоской сухой веточки, подумал Борисов, подражание культиваторам, для которых и предназначались товары из лавки. Вещи, сделанные с использованием ци, или из компонентов, содержащих ци, или позволяющие лучше применять эту самую ци. Не было только учебников и методичек, владелица кланялась и извинялась, мол, секты строго запрещают продавать подобное.

Какое-то мгновение он ожидал, что Хомяк сейчас наедет на владелицу, угрожая лично ее поиметь на складе с товаром. С поправкой на слухи и разговоры, похоже, тут существовали и подобные извращения, но начинались они на высоких рангах, которые не встречались в этой дыре.

— Ар Гус! — скомандовал Хомяк визгливым высоким тоном. — Мое лучшее платье!

Они потихоньку продавали вещицы, изъятые у убитых, начиная еще с Казино и Нади. Хомяк высасывал ци, ну, пытался во всяком случае, смешно втягивал щеки, крутил руками-лапами и кричал что-то про Дао Жадности. Борисов подпиливал символы, затирал, травил алхимическими кислотами. Опасно, да, но иначе таскать с собой все это смысла не имело, ошибка Борисова, усугубленная жадностью Хомяка.

Срочно следовало обзаводиться фурой, таскать все с собой.

— Высокая госпожа, — побледнела владелица лавки.

— В дороге в шелках не походишь! — объявил Хомяк.

Платье Дины все равно было ему коротким, а шелк невкусным. Платье Тины Борисов уже порезал на части и ставил с ним опыты.

— Ах, высокая госпожа, но оно стоит больше! — владелица разве что на колени не бухнулась. — Это слишком высокая честь!

Хомяк пару мгновений смотрел свысока, открыл уже было рот, но заткнулся, увидев свирепый взгляд Борисова. Да, скупить половину лавки было бы хорошо, но где все это таскать? Кому? Они не могли себе позволить кортеж карет, отряд носильщиков, и прочие дела, хотя бы из-за служанок. Целый отряд любопытных глаз, всегда наблюдающий за тобой, это вам не случайные прохожие в шумной городской толпе. Тайна Хомяка вскрылась бы к вечеру, в лучшем случае, и потом опять пришлось бы всех убивать.

— Принимай, подарок, и давай камни, или эта нетерпеливая госпожа тебя убьет, а потом изнасилует, и черепом твоим...

— Дурак ты, Хомяк, — проворчал Борисов, приседая и хлопая по щекам женщину. — Давай ци-шок, а я пока камни заберу.

Разумеется, незваные гостьи пришли ровно в тот момент, когда все выглядело наиболее подозрительно. Борисов вытаскивал духовные камни (замок, ха!), а Хомяк, расстегнув на владелице платье, бил ее молниями ци прямо по соскам. Владелицу выгибало и выглядело это, в общем-то, изрядно похоже на пытки.

— Так-так-так, — прозвучало от входа. — Ты из какой секты, наглая засранка?

Борисова, разумеется, в расчет не брали.

— Секты для неудачниц, — презрительно оскалился Хомяк.

Владелица лавки очнулась и отползала, старательно суча ногами и закрывая полы халатика, чтобы не бог никто не увидел плоскую грудь и два побагровевших соска. Она еще пыталась бормотать о пощаде, но Борисов подхватил ее, а Лобзик нежно выплюнул дротик с транквилизатором прямо в шею.

— Одиночка?! Уж не тебя ли разыскивают по всей провинции?

— Видите, меня вся провинция знает, а о вас даже черви могильные не вспомнят!

— У этой госпожи лопнуло ее терпение! Приготовься узреть...

Хомяк сдвинулся с места, рывком оказался возле первой из троицы, высокой тощей женщины в халате, обтягивавшем ноги и одновременно этом вздувавшемся на рукавах, словно кто-то перепутал и пришил туда штанины.

— Танцующая Цапля ловит Лягушку! — провозгласил Хомяк.

Тощая как раз начинала сдвигаться, вскидывая руки, но удар ноги Хомяка ей в промежность прервал всю технику. Тощую согнуло, подбросило и она упала, звякнув рукавами.

— Коготь Тигра!

Короткий меч в руках второй из пришедших мелькнул и промахнулся, Хомяк уже взмыл выше в прыжке.

— Цапля подгибает но...

Провозгласить название техники, а также поймать ногой меч Хомяк не сумел. Башка его врезалась в потолок и пробила его, потому что вся энергия ци внутри сделала Хомяка очень прочным и могучим. Впрочем, промахнулась и девица с мечом, ее Коготь Тигра расколотил витрину и сушеные лапы обезьян, а сама она оказалась неподалеку от Борисова.

Лобзик выплюнул еще дротиков с успокоительным.

— Техника Горящей Крови!! — пафосно провозгласила девица, вращая мечом и покачиваясь.

Она явно попыталась прогнать через себя ци, чтобы очистить организм, и глаза Борисова раскрылись чуть шире от идеи подбрасывать врагиням яды, которые они всасывали бы в себя сами. Разумеется, это тоже требовало исследований, так что Борисов пока по большей части лишь записывал озарения, откладывая воплощение в жизнь на потом.

Неизвестно, чем бы это закончилось, но Хомяк рухнул сверху, применив технику оглушающей задницы.

— Дао Жадности, вторая ступень — впитывание!

Третья из явившихся девиц уже применила какую-то технику, словно выпустила стаю огненных плеч. Хомяк бестрепетно принял их на себя, впитывая всем телом. Девица раскрыла широко рот, словно ожидала чего-то, но дождалась лишь пинка между ног, от которого тоже согнулась и упала на пол.

— Засранка, говорите, — проворчал Хомяк, распутывая завязки халата.

И ведь насрал бы, подумал Борисов, останавливая его жестом. Все три магички валялись без сознания, как и владелица лавки, из которой Борисов уже вытащил улику — дротик с успокоительным.

— Дед, мы же можем все забрать! Бесплатно!

— А потащишь их ты где? В защечных мешках, долбоеб? — Борисов отвесил ему подзатыльник. — Чтобы те, кто будет гнаться за нами, сдохли со смеху?

— Но де-е-е-е-ед, тебе же нужны штучки для опытов!

— В первую очередь мне нужен был комплект посуды для перегонки и очистки, а теперь опять придется уносить ноги, мать твоя хомячка!

— Зато этот молодой мастер показал всем свою мощь! Видел, как я их?! Удары ногой, как молния, поглощение, как ураган, я прекрасен, словно молодой ясень!

— Дуб ты, шерстяной, — продолжал ворчать Борисов.

На халатиках троицы виднелись знаки секты, словно ветер, дующий над пустыней. Пламенный Ветер, вспомнил Борисов рассказы, секта из первого десятка... в этой провинции.

— Дед, давай я их..., — Хомяк облизнулся, уставившись на тела.

— Все бы тебе жрать...

Он оборвал сам себя, получив сигнал от Лобзика, и согнулся, подхватывая сундук и мешки. Внутрь шагнуло несколько стражниц, ну да, удар Хомяка, головой пробившего потолок, наверняка слышала вся округа. Мало того, что архитектура тут была, натурально из глиняного говна и палок, так еще и обилие баб всех возрастов вокруг не давало ни одному громкому событию остаться незамеченным.

— Они оскорбили мое платье, техники и слугу! — громко провозгласил Хомяк.

— Это культиваторы из секты Пламенного Ветра, управляющего нашим городом, высокая госпожа, извините эту недостойную, не знающую вашего имени.

— Хо Ма из секты Жадности! — провозгласил Хомяк, прежде чем Борисов успел его остановить.

Две молоденькие стражницы уже подбирались к Борисову, собираясь отнять товары, начали щупать его за грудь и между ног.

— Это мои вещи, — отчеканил Хомяк. — И мой слуга. Тот, кто трогает их — да будет готов лишиться рук!

Стражниц словно сдуло ветром, а может и правда сдуло, Борисов уже перестал понимать, что там Хомяк заучил из техник, а что ему местная ци в шерстяную башку нашептала.

— Прочь с дороги! — рыкнул Хомяк.

— Но это инцидент...

— Если эти слабые ничтожества, нападающие втроем, хотят отомстить, они могут найти эту великолепную молодую мастерицу Хо Ма на Турнире Золотого Шлема!

Стражницы расступились, и Хомяк вышел величественно, как и подобает культиватору.

— Глава 15

Вань-Сянь, как и подобает центру провинции, выглядел лучше других городков. Размеры больше, дома приличнее на вид, камень и мрамор, не одна только глина с деревом. Выселки и окраины Вань-Сяня выглядели, конечно, как полное дерьмо, но статус "культиватора Хо Мы" позволял им заезжать сразу в лучшие районы и гостиницы.

— Прошу вас, высокая госпожа, это честь для нас, — склонилась служанка.

Хороша была, чертовка, Борисов, снимавший сундук с кареты, даже загляделся немного на выпуклые округлости спереди и сзади. Служанка стреляла глазками в Хомяка, который, в свою очередь, на нее не смотрел, так как был сыт во всех смыслах. За время пути они дважды присоединялись к таким-же одиночкам культиваторам, едущим на Турнир, и один раз напали из засады, на двух жирных теток, из секты Толстого Пуза или чего-то такого.

— Фу, что за деревенщина приехала? — донеслось до Борисова.

Какие-то две плоские девки, нарумяненные и с макияжем, шептались в сторонке, прикрываясь веерами. Типа подъебывали незаметно, якобы говорят между собой, а скажешь про оскорбление, так и сами оскорбятся, чего это ты подслушивал? Разумеется, этим камбалам было неизвестно, что Хомяк срать хотел на этикет (на все, чего он не знал или считал ненужным, Хомяк хотел насрать, пометив на будущее) и поэтому просто шагнул к ним и без затей ударил.

— Есть еще желающие назвать меня деревенщиной? — громко спросил он.

— Молодая госпожа! — прибежала какая-то тетка.

— Да как ты посмела выступать против нашей секты Горного Вихря?! Ты смерти ищешь?

Плечи Хомяка чуть дрогнули в нетерпении.

— Если я побью в одиночку разом всю вашу секту, то она будет моей? — спросил он с вызовом.

Хохот покатился по огромному холлу гостиницы для культиваторов. Громко смеялись культиваторы, подхихикивали их слуги, служанки и прочий персонал просто мило улыбался всем. Девицы вокруг не уступали той, что открыла дверь кареты, и у Борисова опять зачесался гормон. Да и то сказать, он тут был единственным мужчиной, просто пока что все глядели на дерзкого Хомяка.

— Возмечтала лягушка парить соколом.

— Захотела жаба прыгнуть выше лебедя.

— Вчера землю мотыжила и ведет себя также.

Шептались вокруг, а Хомяк злился и глаза его уже наливались багровым.

— Из какой ты секты, что не знаешь таких вещей? — спросила культиватор средних лет, в скромном халатике, но украшенном странным знаком, словно трехпалый зверь прочертил когтями плечо.

— Секты для тех, кто слаб и сбивается в стаи! Я — одиночка Хо Ма и стану победителем Турнира! — горделиво провозгласил Хомяк.

Спрашивавшая посмотрела удивленно, затем сказала:

— Позвольте этой скромной охотнице угостить вас чаем, о высокая госпожа Хо Ма.

Пришлось Борисову топать следом и слушать, мысленно ухахатываясь. Знак на плече означал принадлежность к Гильдии охотниц, где Мо Си На достигла высоких рангов. Страшные слухи ходили по Вань-Сяню и будоражили умы населения, о страшных духовных зверях, страшных бандитках и страшных драконах. Преступления Борисова и Хомяка раздули в слухах, и в них счет убитым и изнасилованным шел на десятки, горели гектары леса, рушились целые города вместо одной конюшни и так далее. Мосинка, как ее перекрестил Борисов, оценила внешность и скорость Хо Мы и хотела пригласить ее на охоту за бандитками и драконом и прочим зверьем.

— В Турнире могут участвовать только представители сект, одиночки туда не допускаются, — добавила она, допивая свою чашку чая. — Подумайте, высокая госпожа Хо Ма, из вас выйдет отличная охотница!

— Да я вообще королева леса и зверей! — обрадовался Хомяк.

Мосинка поклонилась, спрятав улыбку, приняла слова Хомяка за шутку, тогда как он говорил чистую правду. В образе дракона он производил убойнейшее впечатление на зверье вокруг, то сразу склоняло головы и подставляло зады, разве что приветственную хвалу не кричало, так как говорить не умело.

— Что теперь, дед? — спросил Хомяк, когда последняя служанка вышла из номера.

"Высокая госпожа" валялась на одеялах, почесывая промежность, и в глазах служанок читалась зависть и полное понимание, что сейчас "доверенного слугу Ар Гуса" трахнут вдоль и поперек. Собственно, такого эффекта Борисов и добивался.

— Думал, еще пару опытов поставить, да за колбами сходить, — Борисов задумался, а имелись ли тут вообще колбы и прочее химоборудование?

Нигде он не видел ни кусочка стекла, с другой стороны часть флаконов и склянок в постепенно пустеющих мешках были именно что стеклянными. Привезли издалека, как духовные камни (из которых Борисов собирался сделать батарейки-аккумуляторы, только руки пока так и не дошли)?

— Но видимо придется заняться регистрацией секты.

— А если выдать себя за одну из них? Я такой, я могу!

— Ты-то можешь, но секты тут все друг друга знают, сразу за жопу возьмут. Странно, вообще, что за Турнир без одиночек?

Хомяк запечатал двери, окна и сундуки своей ци, и они отправились узнавать, что тут за дела творятся. На выходе их попыталась остановить какая-то тетка, но сделала это крайне неудачно.

— Сейчас я, твоя бабуля, преподам тебе урок! — закричала она.

Учиться Хомяк ужасно не любил, даже свитки давать было опасно. Поэтому он сразу прыгнул к "бабуле" и без затей показал ей технику "Цапля бьет лягушку в живот". Бабуля хрюкнула, сложилась и выронила оружие, какие-то веера с картинками. Хомяк хозяйственно подобрал их, заткнул за пояс и пошел дальше к выходу, толпа вокруг стремительно разбегалась перед ним.

— Дикие какие-то, — пожаловался он по дороге. — Кидаются сразу.

— Покажи веера, — осенило Борисова.

Тот же знак, секта Горного Вихря. Позвали старших на разборки, раз младшие оплошали? Или их сектантский кодекс такое диктовал? Закон гор, кровная месть и все прочее? Что-то в этом было, какая-то мысль, которая жужжала и зудела, билась в голове Борисова, словно муха в окно, но вылетать отказывалась.

Вокруг толкались дамочки в таком количестве, словно никто не работал. Борисов вслушался и из обрывочных реплик уловил, что Турнир начнется уже завтра, и основные секты провинции прибывают, чуть ли не парадом. Вот все и принарядились, нарумянились и вылезли из домов, демонстрировать плоские жопки магичкам, авось кому из них и глянется.

Звучало все это иначе, конечно, но смысл был именно такой, женщины и девушки вокруг мечтали попасть в секту слугами. Рождение девочки, способной к культивации, вообще превозносилось, как дар небес. Феодализм, вдруг подумал Борисов, хоть тут и королевство, но не абсолютная монархия, а самое начало. Секты как феодалы на местах, власть и бог, вся сила у них, что хотят, то и творят. С поправкой на ци — творят вообще все, что захотят, так как население Вань-Сяня, собравшись целиком, не смогло бы даже поцарапать кого-то вроде Зины или Нади.

— Слушай, дед, а если мы свою секту создадим, то они все к нам будут ломиться? — озадачился Хомяк.

Бросил слегка испуганные взгляды по сторонам, словно уже отбивался от наседающих женщин.

— Нет, конечно, им же платить надо будет, а мы жадные, — успокоил его Борисов.

Толпа богатых дамочек впереди стала совсем уж плотной, в голове Борисова защелкал калькулятор, сколько денег можно было бы с них стрясти за секс с Хомяком, выдавая того за культиватора. Но вот беда, секс без ци Хомяка не устраивал, он и последних-то жирных магичек насиловал неохотно, явно принуждал себя.

— Цапля раздвигает воды болота! — объявил Хомяк.

Выплеск ци и толпа раздвинулась, словно воды Красного моря перед Моисеем. Стоны, ахи, попытки попасться на глаза, Хомяк сразу же пожалел о своем поступке. Белокожие, ухоженные дамочки без единого лишнего волоска явно казались ему исчадиями хомячьего ада.

Но сила есть сила и они прошли к одному из нарядных и богатых особняков, где сидели важные чиновницы, занимающиеся Турниром. Прошли и вошли внутрь, охранницы с одного взгляда поняли, что Хо Ма это вам не какой-нибудь черножопый Хомяк.

— Секта? — спросила тетка средних лет.

Бюрократичного вида и в очках. Еще в особняке имелись стекла и Борисов приуныл, осознав, что химической посуды в данной провинции Жопы Мира в Лепестках не добудешь. Стекло тут было роскошью. Разумеется, мысли его на этом не остановились, а поскакали дальше, к созданию и выдувке собственного стекла. Песок в пустыне точно имелся, портативный огнемет Хомяк-1 тоже, он же выдуватель стекла.

— Жадности! — провозгласил Хомяк.

— Никогда не слышала о такой.

— Образована вчера, — нашелся Хомяк, подталкиваемый мысленно Борисовым.

— Но не зарегистрирована должным образом?

— Казните этого ничтожного, высокая госпожа, — влез в разговор Борисов, мысленно скрипя зубами, — за то, что он носил с собой такие важные бумаги, не желая беспокоить небесную госпожу Хо Ма такими мелкими заботами. Дабы не осквернять такое важное учреждение и красавиц, работающих в нем, видом своих грязных рук, касающихся столь важных бумаг, прошу, позвольте мне продемонстрировать их где-нибудь в другом месте?

К концу витиеватых фраз спина уже болела от поклонов, но сработало. Чиновница явно приосанилась и смотрела на Борисова уже не скучающим, а голодным взором. Учуяла добычу, значит. Все это могло развиваться в трех направлениях, отлично известных опытному Фёдор Михайловичу, бюрократы и взятки, везде одно и то же, разве что на Родине взятки телом ему давать не приходилось.

Разумеется, так не делалось, но тетка была стара, а Хо Ма все же являлась культиватором. Поэтому Борисов без затей просунул одну руку сверху халатика, другую снизу, и начал воплощать на практике свои познания о сексе, расширившиеся в последние годы, благодаря боевым гаремам жен. Грудь была мелкой и волосатой, дряблой, как и морщинистая кожа на жопе, возбудилась чиновница почти моментально, а также начала краснеть, словно неопытная девочка.

Хуй пойми чем занимаюсь, подумал Борисов тоскливо, нагибая ее к стенке и начиная сеанс. Обошелся бы Хомяк отлично без этого сраного золотого шлема, не пришлось бы сношать эту тетку со всем старанием. Та вдруг вошла в раж, подмахивала так, что казалось сейчас все сломает, пришлось даже сжать руками.

— Люблю смелых и инициативных, а у нас тут все забитые какие-то, — простонала она.

Посещает заведения с мальчиками, дорогие, но чиновница высоких рангов могла себе такие позволить, расшифровал про себя Борисов.

— А денег на постоянного мальчика не хватает, — жаловалась она. — Девочек держала, а они все мошенницами оказались. Ты вон сразу видно какой честный и добрый, уходи от этой своей госпожи, а? Я тебя отобью, ван провинции моя любовница бывшая, она с половиной глав сект дружит и спит, ничего твоя одиночка не сделает.

— Не клевещи на госпожу! — ладонь Борисова врезалась в ягодицу.

Нехитрая загадка, привыкла командовать и что все в рот заглядывают, потекла от обратной ситуации, не знала о психологическом расслаблении и смене ролей.

— Будешь у меня жить, во дворце! В шелках ходить!

— Сейчас я тебя накажу!

Чиновница мелко захихикала, завиляла задницей усерднее. Чем я занимаюсь, тоскливо подумал Борисов, ускоряя темп.

— Вот твое разрешение, — сунул он бумагу Хомяку. — Проиграешь Турнир — я тебя самого выебу, как эту тетку!

— Глава 16

"Солнце, утро, полигон, море целое знамен. Вперед весел и здоров, идет сам Вова Сидоров, в руках батон наперевес, как устанет, так и ест", крутилось в голове у Борисова, когда он наблюдал церемонию открытия Турнира. Флаги сект, торжественный выход богато наряженных девиц и женщин, старательно притворяющихся девицами, трибуны, набитые восторженными зрительницами.

Секты не брали к себе "грязных мужиков", даже в услужение, чтобы попасть на трибуны следовало выложить немалую сумму в чешуйках, а то и королевах, в зависимости от ряда. Для особо элитных гостей подготовили особы ложи с балдахинами и чуть ли не магическими кондиционерами.

В общем, Борисов тут был единственным лицом мужского пола на много тысяч женщин.

— Секта Жадности! — провозгласила распорядительница Турнира. — Лидер секты и она же участница, Хо Ма!

Хомяка, который и правда жевал что-то вроде батона, пригласили для оценки силы к особому камню. Детектор ци, подумал Борисов, только улучшенный или при тактильном контакте дающий более точную информацию. Вот что точно следовало спереть отсюда, а то он так и не определился, что считать за единицу энергии ци.

Гу-гу-гу, осуждающие перешептывания с трибун, гу-гу-гу, осуждение культиваторов.

— Скоро твою госпожу вынесут с Арены! — прозвучало самоуверенно рядом с Борисовым.

О да, культиваторы сект, прибывшие на Турнир, привезли с собой много служанок. Им выделили "сектор для слуг" и теперь они пытались словесно выклевать печень Борисову.

— Нет, твою, — привычно-лениво, даже не поворачивая головы, ответил Борисов.

В драку раскрашенные служанки не лезли, а слова их пролетали мимо Борисова, что только бесило их еще больше.

— Твоя госпожа разозлила секту Горного Вихря!

— Ей конец!

— Ей переломают все кости, в поединках на Арене можно всё!

Борисов все же повернулся лениво, посмотрел и почесал задницу.

— Ага, уже испугалась!

— Да, тебя тоже будут бить за наглость твоей госпожи!

— Притащить грязного мужика на Турнир, это надо же додуматься!

Борисов повернулся и продолжил наблюдение за тем, как Хомяк держит руки на камне. Там уже суетилась толпа слуг, разводили руками, кивали, носились, а Борисов досадливо цокнул. На чем могла работать система измерения ци? Конечно же на ци! Хомяк, забыв все наставления Борисова, похоже, сожрал ее во время контакта и сломал измерительный камень.

Или сила его была за пределами камня, который мерил только первые 2 ранга.

— Да как ты смеешь цокать и отворачиваться от нас, ты!

Борисов уклонился, не дал себя схватить и расцарапать лицо.

— Как только госпожу Хо Ма вынесут с арены, я публично признаю все секты, представительницы которых останутся там, стоящими выше секты Жадности. Причем сделаю это в присутствии самой госпожи Хо Ма.

Служанки молчали озадаченно, пытаясь понять, в чем подвох. Распорядительница уже распорядилась принести детекторы ци и что-то кричала публике, мол, иногда такое бывает, например, когда у культиватора нет ци, хоть он и думает, что есть. Трибуны орали, топали ногами и смеялись, культиваторы на Арене тоже. Хомяк, ничего не понявший, стоял спокойно и доедал свой батон.

— Но если кого-то из ваших культиваторов вынесут оттуда первыми, вы покорно нагнетесь и дадите мне, в знак признания силы секты Жадности.

Начался галдеж и лай, что у грязных похотливых мужиков одно на уме, и что если давать, так самой Хо Ма, к силе и славе которой примазался Ар Гус, и что такого не будет. Опять и снова эти выкрики о силе сект, злых на Хо Ма и что они готовы отомстить за молодых мастериц, которых унизил Хомяк.

Вот оно, подумал Борисов. Отомстить за них. Хомяк пробил в пятак и тут же подбежали желающие заступиться, этим тоже следовало воспользоваться. Первый мешок с дурью уже показывал дно, следовало искать новые способы получения энергии, новые источники знаний о дяньтянях и меридианах и прочем. Дал по морде, поимел культиватора, а тот сам привел еще десяток, красота! Главное не забыть потом убить всех, чтобы на Хомяка — отнимателя ци сексом — не объявили всеобщую охоту.

— Напомню вам, что Турнир проходит в нескольких категориях! Бои, одиночные и командные, демонстрация мощи и изящества техник, филигранности контроля ци и техник, а также умения создавать и рассчитывать построения, познания в науке эликсиров, пилюль и ядов, умения укрощать и подчинять зверей. Кузнечное дело, танцы, игра на различных инструментах, вызова и укрощения демонов...

Борисов невольно дернул головой, слишком уж плохие воспоминания остались у него от этой демонской братии в Триэме. Здесь они тоже имелись, выходит? Помимо бесконечных королевств и областей, владений сект и тех же Кровавых Гор, по слухам населенных таким свирепым зверьем, что культиваторы туда и не совались. Так, охотились с самого краешка, немного добывали руду в шахтах, но вглубь гор не смели заходить.

— А ведь госпожа Хо Ма записалась на все соревнования, — снова зашипело ядовито за спиной.

— И победит во всех, — отозвался Борисов, подавляя желание вскинуть Лобзик и расстрелять всех за спиной.

— Ты уже готов сделать ставки?

— А вы уже готовы задрать передо мной халатики?

— Это ципао, неотесанный ты мужлан!

— И жюцюнь!

— И ханьфу!

— Кимоно и юката!

— Ханбок!

— Чосонот!

— А как по мне, халат, он и есть халат, — зевнул Борисов.

Сзади снова зашипели, но в драку никто не лез, и он продолжал наблюдать за ареной. Для разогрева публики первыми объявили свободные бои и вперед немедленно выскочила долговязая тетка в сером обтягивающем халатике, с красными полосами.

— Эта Зи Ра из секты Горного Вихря вызывает Хо Ма из секты Жадности!

Смотри-ка, работает, обрадовался Борисов. Конечно, никто не дал бы Хомяку прямо тут же изнасиловать побежденную, забирая ци, но все же — опыт! Опыт драк, техник, умения держаться в бою, на одной голой мощи и дутом ядре можно было еще уехать в местной жопе мира, а дальше?

— Есть желающие поспорить? — спросил Борисов. — На свитки техник и культивации?

Сзади грянул мощный хохот, полный ядовитых насмешек, сводящихся к тому, что мужики всю жизнь в грязи и дерьме и мозги у них состоят из того же самого. Борисов сделал себе мысленную пометку, что свитки и техники хранятся в сектах, их следовало добывать там. Внедриться или выкрасть, или просто вломиться силой, всех поиметь, все пилюли сожрать, припасы и свитки унести.

— Что?!

— Это невозможно!

— Обман!

— Такого не может быть!

Хохот сменился тишиной, затем гулом изумленных возгласов. Борисов пропустил детали боя, но, судя по всему, Хомяк просто и без затей нанес удар и тетку в серо-красном платье выбросило с Арены.

— Готовьтесь задирать свои халатики, — широко улыбнулся Борисов замершей толпе служанок. — Пойду, прогуляюсь.

Стоило бы, конечно, остаться и оценить мощь техник и магичек, но невозможно было бесконечно дергать тигра за усы. Служанки могли поймать амок и навалиться толпой, пришлось бы расстреливать из Лобзика, а потом снова бежать с погоней за плечами. К чему такие сложности? Проще самому уйти, пока эта тысячная толпа замерла от удивления.

Разумеется, потом самые бойкие и дерзкие выскочили следом, но Борисова уже и след простыл. Он первым же делом пошел туда, куда было запрещено ходить слугам, в подземную часть арены, где готовили все необходимое для Турнира и таким образом стряхнул погоню со следа.

— Эй, ты кто такой? — окликнули его.

— Приз победительнице, — не поворачивая головы, ответил Борисов. — Сможет изнасиловать меня в уголке.

Он ожидал погони, но той не последовало. Служанки ходили и таскали, перекатывали и что-то паковали, и Борисов подумал, что сюда надо было бы провести Хомяка. Выбрал бы все самое сочное и полное ци, а может даже сразу напялил бы на шерстяную башку золотую кастрюлю и все, цель посещения Турнира оказалась бы достигнута.

— Эй, сюда нельзя, там опасное зверье!

— Я ходячий обед и ужин для них, — бросил Борисов.

Дерзость ответов и уверенность в себе пока работали, но только пока. Борисов прошел к клеткам со зверьем, несло дерьмом и шерстью, две служанки скоблили пол, замывая кровавые пятна. Дикое зверье, которое предстояло укрощать культиваторам, а расход служанок никого не волновал, сообразил Борисов, подумав, что как бы тут и правда не оказаться обедом и ужином. Лобзик не гарантировал безопасности, памятуя драку с той же Надей.

— Э? — вырвалось у него.

В клетке сидели две лисички, точнее говоря, не сидели, а уже стояли на задних лапах. Стояли и кланялись Борисову, смотрели жалобными глазами, складывая лапы перед собой, то ли в приветствии, то ли умоляя о помощи.

Он невольно шагнул к ним, собираясь разглядеть их ближе.

Духовное зверье! Может, не такое разумное, как прожорливый Хомяк, но все же духовное! Заключить контракт Призыва, получить новые источники подкачки омолаживающей магией, не зависеть уже от Хомяка. Даже лучше, что не говорят и не слишком разумны, подумал Борисов, делая еще шаг, меньше возражать будут и размеры маленькие, легче прокормить.

Правда, как им тогда объяснить про контракт Призыва?

— Стой! — Борисова дернули за плечо бесцеремонно, развернули. — Холь! Не соврали, что на Турнире присутствует мужчина!

Тоже магичка, но не из секты. Средних лет, плоского стандарта, рабочее платье без изысков. Отвечает за зверье, понял Борисов.

— И конечно же, первым делом в своей тупизне, ты приперся прямо к Паленым Лисам, которые сожрали бы тебя, не задумываясь! Почему вы, мужики, такие тупые?

Ответа не предполагалось, Борисов стоял молча, потупив взор.

— Потому что вы другим думаете, вот этим! — рука ухватила его между ног. — Как зверье, даже хуже!

Рука продолжила мять его в промежности и перекатывать, с возгласами одобрения.

— Моя госпожа Хо Ма этого не одобрит, — сказал он, не поднимая головы.

— Твоя госпожа Хо Ма тебе твой тупой череп, набитый дерьмом, проломит и будет права, а эта милосердная госпожа всего лишь тебя попользует немного!

А потом убьет и скажет, что зверье сожрало, подумал Борисов. Старательно изображая испуг и покорность, мысленно он ухмылялся, что же, пришло время проверить пару первых изобретений.

— Или ты хочешь возразить?

Ему ткнули палец под подбородок, приподнимая голову.

— Нет, госпожа, — покорным тоном ответил Борисов. — Вы спасли мне жизнь и она в ваших руках.

— То-то! Хоть чему-то тебя твоя дурная госпожа обучила!

Борисова ухватили за одежду и потащили, не спрашивая согласия, словно скот на поводке. Культиваторша пылала возбуждением, не оглядывалась, иначе заметила бы, что Борисов повернул голову и посмотрел лисицам прямо в глаза, посылая им мысленный сигнал и заряд магии, как в Лобзика.

— Глава 17

Звали ее Ха Зи Да, она занималась Укрощением зверей и была в ранге Посвященной на третьей ступени. С учетом того, что в секты в этой жопе мира брали всех, кто сумел залезть хотя бы на первую ступень, Хазида была крута и могуча, и демонстрировала это всем своим видом и движениями.

— И что только такой могучий культиватор, как Хо Ма, нашла в тебе? — спросила она.

Они ушли от лисиц и пришли к каким-то местным ежикам. Те шумно сопели и совали между прутьев носы и иголки, жрали что-то, шебурша листьями. Сновавшие вокруг служанки куда-то делись, похоже, в дальние уголки звериного лабиринта заходила только Хазида или особо доверенные лица.

Еще Борисов понял, что его держат за кого-то вроде зверья вокруг.

— Я могу столько раз, сколько нужно, — ответил он.

Большой палец правой ноги Хазиды едва не врезался ему между ног, Борисов едва успел отпрянуть, прогнувшись, и тут же выстрелил из Лобзика, с двух стволов. Хазида уклонилась, как уклонялась бы от удара лапой могучего зверя, и несколько дробинок все же попали в нее, ударили в бок. Не было времени перезаряжать Лобзик магией, рука Борисова дернулась к боку и метнула вперед самодельный шокер: металлическую стрелку, с привязанной к ней проволокой, второй конец которой был подсоединен к аккумулятору, одному из духовных камней, заряженному Хомяком.

Чтобы он не фонил энергией, камень был помещен в изолятор, один из флакончиков с дурью, замотанный в тряпку, пропитанную ци Хомяка, поглощающей все излучение от того места, где проволока входила внутрь флакончика. Этакая самодельная батарея, дополнительно заряжающая воду ци и теперь пришло время проверить ее в деле!

Хазида уклонилась от стрелки, изогнувшись невероятным образом, но Борисов тут же выстрелил обычной дробью ей в ноги. Хазида дернулась и невольно ухватилась за проволоку, ее тут же забило, как в припадке и она рухнула на пол без сознания.

— Твою мать, — Борисов утер пот со лба.

Он перезарядил Лобзик, связал Хазиду тонкой серебряной проволокой (расплавленные огнем дракона-Хомяка чешуйки в чашке-тигле, слитые вдоль шелковой нити), чтобы если что замыкать контакт от батареи и бить ее ци-током, затем огляделся. Вокруг бесновалось, ухало, рычало зверье, кажется многие были недовольны этой самой Хазидой.

— Я ж завязал! — с укоризной сказал он магичке. — А вы все лезете, каждая бабка так и норовит на хуй заскочить, словно... м-да. Извели своих мужиков, а я теперь страдай!

Он призвал двух лисиц, благо те догадались и откликнулись на магию, заключив контракт призыва. Борисов еще раз применил ци-шок, прицепив самодельные электроды (клещи) к соскам и результат опять оказался превосходным, Хазида сразу очнулась.

— Фо фы, — прорычала она невнятно, дуло Лобзика, засунутое в рот мешало.

— Тот, кто хочет ответов, а не твоих плоских волосатых прелестей, — ответил ей Борисов.

Он присел рядом на корточки, достал длинную тонкую иглу.

Она меня грызет, пожаловался Лобзик

Борисов убрал его, заткнул ей рот тряпкой Хомяка и вонзил первую иглу, та едва-едва воткнулась в кожу. Подал ци через проволоку, игла сразу вошла на всю длину, а Хазида заорала сдавленно. Борисов пометил себе, что опыт ци против ци прошел успешно и успешно воспроизвел результат еще три раза. Затем дал лисицам погрызть пальцы на ее ногах и Хазида сломалась.

— Шла бы себе мимо, — проворчал Борисов, когда культиватор умолкла.

Несколько раз пробегали служанки, но Борисов заранее спрятался в клетке Сияющего Медведя, в самой ее глубине. Медведь так боялся лисиц и Борисова, что даже закрывал их дополнительно своим телом.

— Нет же, каждой надо поглумиться и власть свою показать, — продолжил он ворчать.

Не зря расспрашивал Хазиду о соседях королевства Железного Пика и в целом Горного Альянса. Возвращаться в Мертвую Пустыню на юге не хотелось, на востоке лежала могучая Дардония, которой Горный Альянс платил дань, а Борисов уже устал от роли нищих слуг. На север, в самое сердце Кровавых Гор, вот куда собирался отправиться Борисов.

Обычные культиваторы в Альянсе пребывали в ранге Посвящения, старейшины и лидеры в ранге Овладевших. Зверье в сердце гор ходило в Духовном ранге, поэтому туда не лезли культиваторы, а у Борисова был царь зверей Хомяк. Перевести дух, разобраться с ядрами и проблемами, особенно прожорливостью Хомяка, наконец поработать плотно с цизикой и цимией. Выйти оттуда там, где не ждут, а еще лучше там, где есть культиваторы высоких рангов, чтобы Хомяк среди них не выделялся, и так далее.

— Хочешь ее? — спросил он у медведя, указывая на Хазиду.

Тот замотал головой, потом закрыл лицо лапами. Хазида чуть расслабилась, но взгляд ее взамен преисполнился смертельной ненависти.

— Ну-ну, не надо так пылать, трусы сгорят, — посоветовал ей Борисов. — Ты же держала меня за животное и хотела трахнуть, чем Медведь лучше или хуже? Ладно, как тут лучше сделать?

Ему вспомнился Хомяк и дело пошло на лад. Медведь и лисицы сожрали Хазиду, каждый спешил первым добраться до ее магического ядра. Борисов тем временем прошелся и собрал часть трав, приправ и заранее заготовленного для зверья духовного мяса, то есть попросту говоря, еды, содержащей ци. Остальное разбросал, приоткрыл часть клеток, включая клетку Тигра, в которую швырнул наполовину сожранный труп Хазиды.

Заключил контракт с Медведем, вернул лисиц в клетку и приказал сидеть тихо, мол, час еще не пришел.

Выбравшись наружу и переодевшись по дороге (кто же бросает свои халатики где попало?), Борисов первым делом услышал могучий рев стадиона.

— Хо Ма! Хо Ма! Хо Ма!

— Спартак — чемпион, — проворчал он под нос. — Что там еще натворил этот шерстяной пудель?

Свободные бои уже почти закончились, Хомяк стремительным метеором пронесся в финал и теперь стоял напротив какой-то местной знаменитости. Ань Ка, молодой культиватор из секты Пылающего Солнца, юный гений из числа рождающихся раз в тысячелетие, так ахали и охали вокруг. Посвященная пятой ступени, на грани перехода в ранг Овладевших.

— Какая она красивая! — восторженно произнесла рядом экзальтированная служанка. — За одно ее прикосновение можно было бы и умереть!

Судя по репликам, Хомяк успел опиздюлить половину секты Горного Вихря, а также Пламенного Ветра, явно добравшихся сюда отомстить за тот мелкий инцидент в лавке в очередном местном Мухосранске.

— Ага, — для порядка согласился Борисов.

Он тоже стоял с приоткрытым ртом, но, конечно, не из-за внешности Аньки. Доска плоская, мелкая, белая, одна штука, стандартного типоразмера и с этим вопросом Борисову тоже хотелось разобраться. Местная магия ци кроила всех под единый стандарт или еще что-то? У экзальтированной девицы топорщилось все, что надо, но у кого сила, тот и задавал стандарты, поэтому плоские манекены тут считались эталоном.

— Во, неотесанный мужлан и тот понимает!

— Да брось его, он же Хо Ма вылизывает, с ней приехал!

— Значит, величие госпожи Ань Ка проняло даже его!

— Точно, Хо Ма наконец-то нарвалась.

Борисов смотрел восторженно, потому что Анька только что зажгла настоящую шаровую молнию. Дурак, мысленно хлопнул себя по лбу Борисов, ну, конечно, не электричество на всяких там генераторах, а ци-лектричество на техниках. Хомячье Колесо, да, буквально, но на ци, все-все здесь следовало переводить в ци и работать соответственно. Металлы говно, но шелк с ци из платья культиватора и серебро, укрепленное Хомяком, отлично сработали.

Генератор энергии, станки, обработка, выдувка стекла, приборы, в конце концов! С цивилизацией в Кровавых Горах, конечно, был полный швах, но кто мешал делать набеги на окрестности? Укрепиться, подкачать Лобзик ци, чтобы стрелял сильнее, себе доспехи с изоляцией соорудить, или нет, лучше со сверхпроводниками, чтобы любая энергия сразу стекала в аккумуляторы — духовные камни!

Еще следовало вскрыть один из них и посмотреть на структуру.

— Сдавайся! Тебе не устоять перед жаром моего Солнца!

Надеюсь, этот дурак Хомяк не проглотит его, подумал Борисов мрачно.

— Это тебе не устоять перед моей мощью!

Шар плазмы едва не врезался в Хомяка, но тот присел, разводя руки в стороны, словно изображал живопись древних египтян.

— Дао Жадности, третья ступень — вожделение!

Солнышко замерло на месте, Анька как-то странно дернулась, но сияющий шар не сдвинулся. Хомяк продолжал стоять, Борисов ощутил приток ци, тепло разливалось между ног, словно он обоссался. К сожалению, Хазида тоже не знала, что делать с неправильно созданным дяньтянем, для местных такая штука была просто невозможна.

Зато Борисов еще обогатился познаниями о местных сектах, весьма однообразными познаниями. Все они были богаты (по меркам местной дыры), могучи (аналогично), имели в составе несчётное количество культиваторов и слуг (брехня, а про слуг правда) и должны были покарать Борисова так, что даже тысячу лет все вздрагивали бы от ужаса.

— Путь Солнца по небосводу, Зенит!

Анька вдруг отпустила шарик плазмы, который Хомяк похоже жрал тайком, на расстоянии, и прыгнула, широко разводя ноги и руки. Хомяк вскинул голову и уставился завороженно, словно подглядывал ей под халатик, обтягивающий, желто-золотистый.

— Цапля ловит змею!

— Солнечный луч освещает темные уголки!

Анька изогнулась, словно обтекла лапу Хомяка и по ней же добралась до его тела и провела три удара, крича что-то о протуберанцах. Борисов аж заморгал изумленно, засунул палец в ухо, словно собираясь достать им до мозга и начал прочищать там все. Восхищенные выкрики окружающих служанок (Борисов вернулся в свой сектор, вынужденно) подсказали ему, что речь шла о Солнечных Кулаках. Похоже, изучение языка через местную магию сыграло с ним злую шутку.

Пока что безобидную.

— Три Кулака! После такого легла даже сама госпожа Цо Ни!

— Да, это победа!

— Госпожа Ань Ка лучше всех!

— И победа в этом поединке..., — раскатился голос распорядительницы, но тут же осекся.

Хомяк поднялся, сплевывая что-то черное и захохотал громко, срывая с себя обгорелые рукава и расширяя пятно на одежде. Дружное "ах", покрасневшие лица, руки, прижатые к щекам, демонстрация мышц Хомяка не прошла незамеченной.

— Благодарю! — крикнул он. — А то мне что-то плоховато было, наверное, овощи подавали несвежие!

Все это сопровождалось могучей отрыжкой и пусканием ветров, от чего всеобщее восхищение немедленно перешло в не менее всеобщее возмущение. Хомяк, наоборот, приосанился, словно совершил какой-то подвиг и вдруг рванул вперед, словно стелясь над землей.

— Цапля летит над болотом!

Вот оно, подумал Борисов, не стоило ему кричать техники, полученные от Зины, Дины и Тины. Их там было мало, вряд ли секта Балетных Цапель прислала кого-то еще, но другие должны были их знать, а выступал Хомяк от имени секты Жадности. Уже предлог для обращения внимания, а то и начала расследования.

Вот только как все это было втолковать Хомяку, который только что снес Аньку на трибуны?

— В свободных боях победила Хо Ма из секты Жадности! — провозгласила распорядительница.

Раздались крики, возмущенный вой, вопли и толпа хлынула на арену.

— Глава 18

Крики, вопли, давка, разодранные платья, смятые тела, кровища повсюду и зверье, мечущееся за их спинами. Обычные люди не могли противостоять культиваторам, не смогли они ничего сделать и зверью, набравшему внутри тел ци на пару-тройку ступеней Посвящения. Первым мчался тот Тигр, которому Борисов швырнул тело Хазиды и гвоздил лапами направо и налево. Несколько стражниц ринулись смело, даже выставили копья стенкой, но Тигр прыгнул на них и в момент развалил оборону и всех убил.

Бегущие следом звери кусали тела, грызли, слизывали кровь, но не все. Часть просто мчалась вперед, пытаясь сбежать прочь, не осознавая, что они в центре огромного города. Паника усиливалась, зрительницы еще сильнее давили друг друга, отталкивали в сторону зверья, выдирали волосы, пытались взобраться и бежать по головам. Некоторые знатные дамы кричали приказы, и охрана их рубила всех, кто бежал мимо. Бежавшие закрывались руками, падали, разрубленные, об них спотыкались и возникали заторы, баррикады из тел.

Знатных с их охраной сминали и в целом все это напоминало кровавый переполох в стотысячном курятнике. Культиваторы прыгали и бежали, но не у всех получалось прорваться сквозь толпу, их тоже сдавливали и увлекали за собой, топтали. Мелькали вспышки техник, одуревшая толпа паниковала еще сильнее и здесь требовалось нечто более сильное, чем обычные культиваторы.

Нечто или некто, вроде Хомяка.

Он спрыгнул с Арены, сотрясая землю и женщины вокруг повалились, создав еще один вал из тел, мешающий другим сбежать. Борисов, едва началась паника, предусмотрительно отскочил к стенке и вжался в нее, взяв Лобзик наизготовку, так что ему удалось избежать общего потока. Но в то же время, прийти на помощь Хомяку он не мог, разве что расстрелять всех или призвать Хо Му к себе, сразу привлекая всеобщее внимание.

— Дао Жадности, — объявил Хомяк, двигая руками.

Толпа обтекала его, словно билась в невидимый барьер. Он раздвинул руки, словно загребал ими во время плавания и толпу вокруг раздвинуло. Насильно, давя друг о друга и возводя барьеры и препятствия из тел. Крики стали совсем уж оглушающими и Хомяк, поморщившись, повел руками еще раз. Барьер тишины придавил кричащих женщин, которые теперь словно бы беззвучно разевали рты, словно играли в стаю рыб, вытащенных на сушу.

— Как посмел ты, ничтожный, мешать мне получить мой приз! — заорал Хомяк Тигру.

Золотой шлем с плакатов, как уже выяснил Борисов, должен был достаться самому умелому культиватору Турнира. Не просто победителю свободных боев, "для разогрева публики", а тому, кто проявит себя в наибольшем количестве частей и везде доберется до вершин. В кузнечном деле Хомяк, может, еще смог бы показать себя, выдохнув пару струй пламени, но изготовление пилюль, например? Исключено, их он умел только жрать горстями, тоже конечно способ победить, сожрать все у соперников, от ядов до неудачных попыток, но за победу такое точно не засчитали бы.

Еще Хомяк мог бы показать себя в Укрощении, но опять же, способ "Я превратился в дракона, и все согнулись передо мной", вряд ли засчитали бы старейшины, выступающие судьями. Танцевать он тоже не умел, только трясти жопой в нетерпении, техники Жадности сводились к тому, что он все у всех отнимал и так далее, и так далее. Но как это было объяснить Хомяку, который уже тянул лапы, считая приз своим?

— Что ты сказал? А ну подойди ближе!

Тигр оскалил зубы и зарычал, уже не обращая внимания на обычных женщин вокруг. Борисов саданул прикладом по руке, впечатал обувь в живот какой-то служанке, решившей прихватить его с собой в поток бегущих. Следовало выбираться отсюда, поток усиливался, но он все же не мог не отметить, что власть Хомяка над зверьем ограничена. Похоже, форма дракона и то, что он командовал обычным зверьем, не духовным, усиливали воздействие и сейчас Тигр сопротивлялся.

Но не слишком долго.

Хомяк приближался и Тигр сжимался, затем поджал хвост, согнул голову, выражая покорность. Хомяк ударил, вырывая его духовное ядро, и во все стороны полетела кровища. Раздались радостные крики, которые тут же приутихли, так как Хомяк вонзил зубы в шмат мяса, начал жрать его сырым, явно в очередной раз поехав шерстяной крышей из-за нехватки энергии. Мешок с дурью из пустыни был с Борисовым, как и второй, с уворованным у Хазиды, но вот подкормить Хомяка он не успел.

— Твою мать, как неудачно все совпало, — прорычал Борисов.

Рука его залезла в мешок, и он швырнул горсть флаконов и пилюль, рявкнув:

— Кто сожрет — станет культиватором!

Толпа услышала, ахнула, ринулась подбирать, давя друг друга, место вокруг Борисова немного расчистилось. Фёдор Михайлович выстрелил, пробивая просеку в телах и прыгнул вперед, выстрелил еще несколько раз, пробиваясь дальше, к стене, разделяющей сектора. Могучий удар ногой, стена затрещала, сделанная, как и все вокруг, из говна и палок. Было просто удивительно, как трибуны не развалились во время паники, наверное, их укрепляли отдельно.

С этими мыслями Борисов, весь в крови, пробился в соседний сектор, оставляя за спиной кровавую битву из-за пилюль. Какая-то дура попробовала его схватить и лишилась головы, под ноги сунулся хорек и тут же узнал, что он не пляшет против дробовика.

— Мужчина!

— Здесь дикий мужчина!

— Он заодно со зверьем!

— Дуры! — прорычал Борисов.

Он стрелял и отпихивал ногами, пробивался дальше, к Хомяку, который дожрал ядро Тигра, и снес голову какой-то магичке, сунувшейся ближе. Насиловать ее на глазах у всех не стал, возможно подкормка ядром Тигра помогла, но все же следовало торопиться.

— Он совсем дикий!

— Он убивает всех!

— Это он выпустил зверей!

— Да, держите его!

— Он, я видела!

— Он убил культиватора, казнить его!

Если вначале Борисов просто поморщился, от совпадения, то последние крики были уже не случайны. Он обернулся и заругался еще сильнее, обнаружив, что за ним следует погоня. Служанки из подземелий под трибунами, и с ними стража, и еще магички, из секты Горного Вихря, Песчаного Бархана и еще какой-то, кажется, Подземного Ручья.

— Стой!

— Водяной аркан!

Борисов извернулся, вскинул петлю из проволоки, подставляя ее навстречу аркану и магичку затрясло. Техника развалилась, погоня замерла на несколько мгновений.

— Это невозможно!

— А! Дикий мужчина!

— Он изнасилует нас всех!

— Кому вы нужны, синюшные курицы! — крикнул Борисов, ударяя ботинком в лицо очередной разряженной плоской кукле.

Ее охранницы сунулись и отлетели, Лобзик накалялся, хохотал и требовал крови, словно магия от Хомяка наделяла и его безумием. А может и наделяла, подумал Борисов, делая еще выстрел, хрен ее знает, местную ци. Впору было встревожиться за себя, ведь на него магия Хомяка тоже действовала, но Фёдор Михайлович пока не ощущал в себе безумия и вдохновения битвы.

Так, лишь злость на всех вокруг за сорванные планы и безумный блядский мир, созданный ими.

Зато с бессмертием!

— Как он это сделал?

— Стой!

— Смерть твоя будет ужасна, сдайся сам!

Лобзик предупредил, Борисов упал и закатился за вал тел. Град стрел бил в них, иногда прошивал насквозь. Женщины орали, дергались, истекали кровью.

— Не жалеть! — новый выкрик.

— Нюхните дури, дуры! — крикнул Борисов в ответ.

Флакон с порошком полетел в сторону культиваторов, словно граната, и Лобзик не промазал. Облако порошка вспухло, опускаясь на землю, и оно же привлекло внимание Хомяка.

— Моё!!! — раскатился рык над Ареной.

Нить магии призыва, связывавшая Борисова и Хомяка, дернулась, натянулась. Обычно Борисов вызывал к себе кого-то, но слегка озверевший Хомяк легко пересилил, дернул так, что Фёдор Михайловича моментально перетащило к нему. В следующую секунду та куча тел, за которой он прятался, вспыхнула огнем, взметнувшимся фонтаном в небеса.

— Преступники! Вам не уйти от карающего Солнца!

Анька, очнувшаяся, отвлеклась от испепеления какого-то волка и ринулась в битву.

— Приз все равно мой! — заорал ей Хомяк.

Он яростно раскрывал рот, покрывался шерстью, глаза сверкали багровым. Борисов метнул в этот рот пригоршню всего подряд, и Хомяк не подвел. Лапы его заметались, ловя все по лету, хруст, треск, чавканье, он пожирал порцию энергии, словно бы давясь ей.

Погоня отстала, Анька только бежала и Борисов бросил взгляды по сторонам. Тела, трупы и раненые, те, кого задавили, стоны, охи, кровь, ноги и руки, бесстыдно оголенные, разорванные одежды и прочие прелести такой массовой давки. Натиск зверья уже стихал, основная масса женщин разбежалась или полегла, культиваторы пробились и убивали, и крики о том, что Борисов выпустил зверье, продолжались.

Все же он был неосторожен, кто-то из этих служанок видел его, а может прятался там в уголке или воровал, или еще что, при местной многолюдности глупо было рассчитывать на уединение хоть где-то. Урок на будущее, если они смогут убраться отсюда.

— Обожаю запах ци, — мощно втянул воздух ноздрями Хомяк.

Глаза его прояснились, рот скалился в предвкушении. Судьи-старейшины тоже приближались и вот это была уже настоящая опасность. Хомяк словно не усвоил преподанного ему урока, что голая мощь — это еще не все. Хотя, те же удары Аньки пошли же ему на пользу? Что-то там смяли внутри или очистили, он проблевался и ударил, возможно, в этом заключался рецепт исправления ядра?

— Хо Ма! Твой слуга вызвал весь этот беспорядок и смерти!

— Чем ты объяснишь происходящее?

— Казни его сама и мы еще подумаем о твоей судьбе!

— Она ранила дочь главы секты, отдайте ее и слугу нам!

— Мужчины еще раз проявили свою грязную сущность!

— Именно так, поэтому мы не берем слуг мужчин!

Опять разгалделись, еще даже не победили, не схватили никого, а уже переделили на три раза халат, перефразируя поговорку про шкуру неубитого медведя, подумал Борисов. Ранили дочь главы секты, еще подумал он, возможно, стоило убить здесь всех и потом уже бежать без спешки? Мысль была интересная, но Борисов тут же отбросил ее — перебей всех и сколько ци пропадет зазря! Вот если заманивать их за собой, по одной и изымать ци, так сказать, поедать Ци-слона по частям, вот это было бы хорошо.

— У меня есть план, — сказал он Хомяку, — в котором тебя будут много бить, но тебе понравится.

— Лучше я побью всех! — взревел Хомяк, вскидывая руки. — Сдавайтесь и отдайте мой приз!

— Мы сдаемся! — закричали в ответ.

— Глава 19

— Отлично! — Хомяк прыгнул вперед, растопыривая руки. — Где мой приз?!

— А-ха-ха-ха-ха!

— Вот это дура!

— Мне стыдно, что я такой же культиватор, как эта дурочка!

— Сила не означает мозгов, размеры не дают власти!

— Пылающее Солнце!

— Лапа Волка!

— Иссушающий ветер!

— Песчаный Поток!

— Молот, крушащий скалы!

Выкрики культиваторов, насмешки над легковерным Хомяком, сливались с громовым объявлениями техник. От девушек до женщин средних лет, несколько десятков культиваторов атаковали Хомяка со всех сторон. Они взмахивали оружием и предметами, кто-то быстро пил из флаконов или нюхал дорожки дури прямо в воздухе, иные крутились и разводили руки и ноги, в общем, все виды телодвижений были представлены.

Борисов отпрыгнул, уходя от нового залпа стрел, выстрелил назад, не глядя.

— Вы меня обманули! — заорал Хомяк яростно.

Он вздулся, взбугрился мышцами, халатик треснул и разлетелся, словно гнилая тряпка. Тело Хомяка покрылось шерстью, в глазах пылал багровый огонь, но при этом он не перешел окончательно в звериную форму. Похоже, человеческое тело или его форма облегчала работу с ци, поэтому духовное зверье росло так медленно, обретало разум уже позже.

— Дао Жадности, ультимативная форма поглощения — Хомяк!!!

Грудь его вздулась до невероятных размеров, шерсть встала дыбом. Он стоял, голый и одетый в шерсть одновременно, всасывал воздух с такой силой, что вокруг поднялся ураган. По небу мчались тучи, свистел воздух, трибуны трещали и ломались, тела женщин проваливались вниз. Земля на Арене треснула, и часть тел подняло в воздух, закружило в невероятном торнадо из живых и предметов. Все техники изогнуло, втянуло внутрь Хомяка, культиваторов тоже сбивало с ног, катило по телам и доскам трибун, наваливало сверху тел убитых.

Все удары пропали зазря, все техники оказались поглощены Хомяком.

— Дурак, тебя завалит! — крикнул Борисов, но слова унесло ветром.

Сам он еле держался, за одну из центральных опор, которая еще держалась, но украшения с нее уже сорвало. Ноги Борисова уже вздернуло в воздух, в опору ударило телами женщин, намотало на столб. Они орали, плевали кровью, блевали, словно целясь в Борисова.

— Дао Жадности, ультимативная атака!!! — новый выкрик.

Хомяк развернулся и выдал из задницы весь втянутый воздух, только уже без ци, разумеется. Все летевшие в него тела отбросило, прямо в культиваторов. Атака телами удалась, магичек сшибало с ног, глушило вонью, роняло и отбрасывало. Полыхнуло огнем и молниями, кто-то бежал прямо по летящим телам, но это были единицы, не десятки, нападавшие до того.

— ХА-ХА-ХА-ХА!!! — раскатился могучий смех Хомяка. — Вы все ничтожны перед лицом этого юного мастера!!!

— Что?

— Не может быть?

— Это духовный зверь!

— В каком он ранге?

— Мы все погибли!

— Зовите лидеров и старейшин!

— Дура, они уже нападали и их отбросило!

— Сама дура!

— Нужно нападать всем вместе!

— Завалим его телами! Он испугался летящих в него тел!

Борисов не мог поверить своим глазам и ушам, но да, некоторые магички начали кидаться женщинами, не разбирая мертвые те или еще живые.

Сзади!

Борисов упал, пропуская залп стрел над собой, одна все же дернула его за волосы. Он перекатился, выстрелил наугад, но промахнулся. Какие-то бесстрашные лучницы забрались на шатающиеся остатки крыши, торопливо слали оттуда стрелу за стрелой, еще три отряда, укрывшись щитами, атаковали по земле. Они пытались сохранять строй, но выходило плохо, тела под ногами и обломки трибун мешали.

— Да чтоб вы все сдохли! — в сердцах выпалил Борисов.

Лобзик в его руках стрелял и стрелял, без передышки, но стражницы и просто неравнодушные окровавленные гражданки так и лезли, словно тут бесплатно раздавали деньги. Борисов попробовал повторить прежний трюк, метнул еще пилюль, но эффект вышел намного слабее.

Он отступал, перепрыгивал, стрелял, укрывался, стрелы сверху продолжали лететь, щелкали рядом, убивали женщин, но лучницам, похоже, было плевать. Равнодушие к жизни обычных людей, возведенное в абсолют. За спиной Борисова слышался шум, Хомяк уже выскочил обратно на арену, пробивался к призу, атакуя, поглощая техники и выплевывая их в ответ.

— Сдерживайте его!

— Не давайте добраться до приза!

— Вместе мы победим!

— Он победил нечестно!

— Я вас сам всех закопаю! Тогда победа точно будет честной! — орал Хомяк в ответ.

Борисов отступил до самых бортиков, дальше шло пустое пространство и уже сама арена. Лучницы легко подстрелили бы его, разве что прикрыться кем-то, но стрелявшие уже показали, как им плевать на мертвых. Выломать доску? Тогда стражницы достанут.

— Точно! — выкрикнул он. — Вот дурак!

— Да, мужики такие!

— Твой артефакт истощится рано или поздно!

— Сдавайся и мы позволим тебе умереть легкой смертью!

— Но он же красивый!

Борисов, не дожидаясь продолжения, прыгнул вперед. Может местные мужчины и были мелкими, под стать женщинам, но он сейчас пребывал в омолодившемся теле Аргуса Филча, полном энергии и мышц. Два выстрела из Лобзика, щиты разнесло, нога Борисова врезалась в грудину ближайшей стражницы, два копья рванули бока, но не попали.

— Явись! — заорал он.

Две Паленые Лисицы и Сияющий Медведь, духовное зверье, вывалились прямо в ряды стражниц. Взмахи лап, скрип когтей, шипение вылезающих внутренностей, крики умирающих, кровь и кишки полетели во все стороны. Строй оказался сломан и Борисов усилил панику, снова прыгнув вперед, стреляя из Лобзика и не давая сомкнуть щиты. Сверху летели стрелы, разили стражниц, и кто-то из них даже развернулся, выстрелил снизу вверх и тут же упал, захлебываясь кровью, так как стрела пробила горло.

Нужны энергодоспехи, подумал Борисов, приседая.

Рука его подхватила клинок, полоснула по ногам впереди, он блокировал чужой выпад, ушел от еще одного и сам ударил колющим вперед. Броня защитила стражницу, но она отшатнулась и упала, в колени ее впилась Лисица. Они рвали и кусали, подгрызали ноги, Медведь работал по верхам, без устали раздавая оплеухи.

— Назад! — крикнул Борисов, отбрасывая клинок.

Он не просто так отмахивался, копил заряд магии в Лобзике. Взрыв разворотил обломки трибун и тела, раскидал два других отряда стражниц, спешивших на помощь. Сам Борисов уже мчался зигзагом по Арене, мимо свистели стрелы, парочка попала бы, но Медведь надвинулся, закрыл своей могучей спиной.

— Ага, это же...

Лобзик выстрелил, не пробил зачарованного шелка, но пошатнул тетку из Горного Вихря, и тут же ей в горло вцепилась Лисица, начала рвать яростно.

— Жрите духовные ядра! — крикнул Борисов, не зная, помогут они зверью или нет.

Но хуже точно не было бы.

— Уходить надо! — крикнул он Хомяку.

Тот рычал, пробивался вперед, к сияющему призу, золотому шлему, даже не понимая, что его нарочно выставили приманкой. В дело вступили культиваторы сильнее, рангами выше. Хомяк уже не успевал поглощать лед и пламя, молнии, летевшие в него, спотыкался в трещинах, пропускал выпады копий и нагинат. Его шатало, по шерсти текла кровь, Хомяк рычал и бил в ответ, но слабее.

Он хотел ответить Борисову, но вместо этого изо рта снова хлынула черная кровь, словно рвота.

— Этот молодой мастер понял!!! — взревел Хомяк, выпрямляясь.

Молот сломался о его голову, а сам он ударил лапой, когтями вырвал шмат мяса и внутренностей из живота отважной магички, кинул себе в окровавленную пасть. Хомяк менялся, вытягивался, покрывался чешуей. Хвост его ударил по Арене, облако пыли взмыло к небесам, но стрелы в спину продолжали лететь. Они отскакивали от чешуи, как и выпады копий.

— Качество важнее количества! — струя огня ударила понизу

Из пылевого облака раздался истошный, оглушающий визг, потянуло жареным мясом, палеными волосами.

— Но количество переходит в качество!

Новый рык и прыжок вперед, удар лапами. Хомякодракон проломил сияющую завесу, как гнилой картон, откусил голову одной из главных магичек, испепелил двух других. Пыль разметало и Борисов увидел, что сюда бегут еще и еще культиваторы. Лисицы и Медведь сражались, но в каждом звере уже торчало по несколько стрел, похоже к обычным лучницам присоединились и культиваторы.

— Нужно уходить! — крикнул он.

— Приз — мой!!! Всех убью, один останусь!!! — рычал Хомякодракон, сотрясая арену.

— Пылающее Солнце Космоса!!!

Анька, при поддержке двух теток, двинула руками и ногами так, словно разучивала какой-то диковинный танец и из их рук вылетел новый шар плазмы, впятеро больше прежнего. Объединение энергий и синхронизация тока от разных источников в одной цепи! Хомяку сейчас, правда, не с кем было объединяться, но могло пригодиться в будущем, если они сумеют убраться отсюда живыми.

— Дао Жадности, техника поглощения Вселенной! — выкрикнул Хомяк.

Раскрыл пасть и сожрал шар, словно и не было, бзданул выхлопом плазмы.

Космос! Ракеты! Реактивное движение!

— Схвати ее живой! — скомандовал Борисов, запрыгивая на Хомяка.

Дракон-Хомяк обернул к нему багровые глаза и Борисов метнул в него щедро содержимое мешка с дурью. Не время было экономить! Хвост отразил стрелы, лапы Дракона разметали теток и он прихватил Аньку, швырнул ее за спину, в объятия Борисова. Тот принял Аньку, вжарил по ней ци-шоком, ощутив, что аккумулятор разрядился. Добавил для верности прикладом Лобзика прямо в нос и гаркнул.

— Улетаем! Эй, зверюги, ком цу мир, экспресс Дракон-Хомяк никого ждать не будет!

Зверье уже неслось и прыгало, Медведя еще попробовали достать в спину, но Борисов выстрелил, ранил, благо Лобзик накачался магией.

— Я не умею летать!

— Потому что ты шерстяной долбоеб и пидарас! — заорал Борисов в ответ в приступе ярости. — Растопырил крылья, перданул реактивной струей из жопы и взлетел вверх! Потом маши крыльями, все придет, сейчас главное от земли оторваться! Не жалей Ци!

Хомяк прыгнул, побежал, сотрясая Арену, напрягся и выдал реактивный выхлоп из задницы, сжигая им всех, кто пытался догнать Лисиц и Медведя. Из горла его вырвался рык, оглушивший всех вперед, Хомяк-дракон растопырил крылья и помчался все быстрее, на реактивной тяге. Разумеется, обычный выхлоп не сработал бы, но магический?

Хомяк взмыл в небеса, словно ракета с космодрома, огнем залило всю Арену.

— Мой приз!!!

Он довернул голову, выдохнул оттуда струю, сбивая себя вбок и пару секунд Борисова и остальных кружило и вращало, словно в стиральной машине или барабане центрифуги. Затем Хомяк ухватил шлем, кажется, даже проглотил его и снова дал струей, дожигая тех, кто уцелел вначале.

Взмыл в небеса, громко хохоча, чуть отклонился от курса и ударил хвостом, снося остатки крыши с лучницами. Затем растопырил крылья, плюнул огнем уже из пасти, поджигая столицу провинции и полетел на север, громко возвещая на много километров вокруг.

— Этот молодой мастер выиграл свой первый Турнир!!! Падите и целуйте меня в огненную жопу!!!

— Глава 20

Их было трое, сестер и подруг по секте Хранительниц Пророчества. Все в Небесном ранге, двое из них, Сю На и Сю Ма, на второй ступени, а Ши Ла добралась до третьей, что делало ее старшей. Даже им, на пятом ранге, потребовалось бы немало времени, чтобы добраться с Бессмертного материка на Срединный и с него на Земной, где и появился Посланник Уничтожителя.

Но.

Великая Ха Ли Фа, жившая двадцать тысяч лет назад, изрекла за свою жизнь только десять пророчеств и восемь из них уже сбылись. В двух случаях подготовка заранее, за тысячи лет, помогла спасти мир. Поэтому глава секты не медлила и выдала им особые жетоны, несущие на себе печать самой Бессмертной Императрицы. Империя Пылающего Феникса располагалась на материке Бессмертных, но сила, слава и влияние ее дотягивались до самых крайних уголков необъятного мира.

Поэтому спину гнулись, двери распахивались, активировались телепортационные построения и никто не жалел ни энергии, ни расходов. Телепортация из захолустной дыры под названием Империи Шести Сосен в совсем уж дыру, именуемую Дардонией и они полетели к цели уже своим ходом, так как на нищем Земном материке было всего лишь две телепортационные площадки и вторая располагалась еще дальше.

Они летели молча, с невиданной в этих краях скоростью, ощущая, как беден мир вокруг энергией ци.

- Воистину пустыня, — не выдержала первой Сю На.

- Укрепись духом и телом, сестра, — ответила ей Сю Ма, — и экономь силы.

Иссушенный воздух и жара слабо влияли на них, культиваторы в Небесном ранге могли устанавливать вокруг себя область, в которой действовали их правила. Свой домен, где можно было замерзнуть посреди пустыни, вроде той, над которой они летели прямо сейчас. Но домен тоже действовал на ци, которой вокруг не хватало, и энергия утекала в пространство.

Поэтому они летели в сухом воздухе, под палящими лучами солнца, но даже без домена не испытывали особых неудобств, так как дух и тело культиватора крепчали и изменялись на Духовном и Земном рангах.

- Раз мы знали, где явится Посланник, то почему не поселили здесь одну из сестер? — Сю На опять не выдержала первой. — Даже одной из нас было бы более чем достаточно.

- Ты же ощущаешь, как мало тут ци, — отозвалась Ши Ла. — Десять лет, ну, не больше двадцати и любая из нас скатилась бы до Духовного ранга, а потом и до Овладевших, которые тут самые сильные.

Легкие, едва заметные улыбки, на Бессмертном материке Овладевшие получали право (лишь право!) сдать экзамены на то, чтобы вступить в секту. Самые одаренные из них становились учениками внешнего круга, одна из сотни, не больше.

- Великая Ха Ли Фа не назвала даты, чтобы мы оставались бдительны и не расслаблялись!

В городках вокруг были рассажены наблюдательницы, сами не знавшие важности своей работы, передающие ее из поколения в поколение. Посланник Уничтожителя, несомненно, привлек бы внимание, выделяясь среди женщин, да и просто выделяясь, так как начал бы собирать армии, крушить и жечь и низвергать власть.

Но наблюдательницы молчали, Ши Ла отдельно уточнила этот момент в Дардонии.

- Мы на месте, — указала она изящной белой ручкой.

Они начали снижаться, сестры чуть приотстали и разлетелись в разные стороны, чтобы возможный удар Посланника не уничтожил их всех. Развалины глиняного дома, убогого и жалкого, даже на Срединном материке в таком постеснялись бы держать скот. Здесь же это считалось домом.

- Я чувствую ци, мощное ци, — объявила Сю Ма, приземляясь.

Ши Ла тоже чувствовала, без каких-либо техник. Отголосок эха, почти рассеявшегося, но все же, здесь был выплеск ци.

- Я вижу печати, — объявила Сю На, — в этом подвале хранили мощные пилюли и зелья, здесь все пропитано эманациями ци. Здесь жили наши сестры в прошлом?

- Нет, — ответила Ши Ла, — здесь жили те, кто поставил своей целью помочь Посланнику.

- Что? — Сю Ма прикрыла рот изящной ладошкой.

- Неслыханно! — воскликнула Сю На, отвлекаясь от обыска.

- Это тайна, которую вам не положено знать. Даже этой прекрасной госпоже была доверена лишь часть ее.

Женщины не могли обходиться без мужчин. Пока что не могли. Нашлись те, кто прочел пророчества Ха Ли Фы, те, кто сделал выводы, те, кто решил помочь Уничтожителю, несмотря на кровавые кары за подобное.

- Вот! — Сю Ма вытащила обгоревший кусочек коробочки.

Внутри дома недавно бушевало неистовое пламя, но подвал, предназначенный для хранения пилюль, уцелел лучше всех. Эта же коробочка, Ши Ла взяла ее и присмотрелась, провела пальцем и втянула ноздрями воздух, ощутила дрожание тонких нитей ци в окружающем мире.

- Пилюля дракона, — вынесла она вердикт. — Вот, значит, как, они решили обойти запрет.

Духовное зверье обоих полов культивировало без ограничений, по крайней мере когда они перешагивали порог разумности и обретали возможность говорить, а также превращаться в людей, потому что без этого невозможно была истинная культивация. Поджидавшие Посланника решили дать ему часть духовного зверя, сделать драконом, чтобы он мог культивировать и подвал с припасами пилюль подтверждал эту догадку.

Бывшими припасами, так как ясно было, что большую часть их унесли.

- Здесь не было ритуала превращения, — вдруг сказала Сю На.

Еще одна из причин, почему отправились именно они, умение искать и находить, обнаруживать и извлекать истину на свет, словно сверкающую жемчужину из грязной раковины.

- Точнее говоря, человек не становился здесь драконом.

Сю Ма прикусила свою прелестную маленькую нижнюю губу острыми белоснежными зубками и Ши Ла вдруг поняла, что поступила точно так же. Посланник должен был задержаться, освоить культивацию и пути превращения в дракона. Даже с теми пилюлями, запах от которых остался в подвале, это заняло бы не менее трех месяцев, и секта Хранительниц Пророчества успела бы разобраться с проблемой.

Что пошло не так?

- А кто становился? — спросила она, осмыслив слова сестры Сю На и сама вспомнила слова Хранительницы, процитировала их нараспев. — У ног его зверь, пожирающий миры...

- Но это же все равно хорошо, да? — спросила Сю Ма, сглотнув. — Посланник не получил мощи, он не сможет подготовить место для прихода Уничтожителя!

- Нам следует поспешить, — ответила Ши Ла.

Они поднялись в воздух и ощутили новый след ци. Никто из местных не уловил бы его, но Ши Ла и две сестры находились в Небесном ранге! Никто на этом материке не мог противостоять им, они могли бы стереть все окрестные пародии на королевства движением пальцев и в то же время были бессильны. Уничтожить материк? Кто сказал, что это не часть плана Уничтожителя?

- Они хорошо подготовились, — объявила Сю На, осмотрев хранилище, — стены из нефрита, изолирующие печати и наверняка все хранилось в запечатанных флаконах. Останься здесь все в целости, даже мы не смогли бы найти это хранилище, не зная его точного местоположения.

- Небесный ранг, — почмокала губами Ши Ла, пробуя след ци на вкус. — Они знали, что за ними следят и знали, что Посланнику нужно будет торопиться. Вот только не пойму, зачем он убил мужчину, который должен был его встретить?

- Не вынес его уродства? — предположила Сю Ма.

- Не забывай, сестра, что это мы утончены, изысканы и опрятны, ценим гладкость белой кожи, вежливость и манеры, — напомнила ей Ши Ла с легкой улыбкой. — Нет, тут было что-то иное, но что именно мы не узнаем, пока не схватим Посланника и его зверя. Они разорили два хранилища пилюль, но если Посланник не получил силы культивации, то кто тогда? Его зверь?

- Драконы горды, могучи и своенравны, они предпочли полное свое уничтожение подчинению, — отозвалась Сю Ма. — Вот было бы прекрасно, если бы зверь сожрал Посланника.

Ши Ла и Сю На с изящными улыбками согласились, что да, это было бы прекрасно. Ударами техник они сожгли оба хранилища ци, просто на всякий случай и взмыли в воздух.

- Боюсь, нам придется долго искать след, — печально заметила Ши Ла.

И она ошиблась. Посланник оставил за собой такой след, словно он и не думал скрываться. Дракон, испепеливший половину города и культиваторы из местной пародии на секту, не одолевшие Посланника. Да, у него не было ци, но надо же думать верхней головой, а не тем, что между ног!

Убитые и искалеченные культиваторы, нападения зверей, пожары, зверские убийства и изнасилования, пожирание трупов, воровство денег из городской казны, куда Посланник вломился прямо посреди ночи. Разорение лавок и избиения культиваторов, впрочем, этого следовало ожидать. Местные, не шагнувшие дальше ранга Посвящения, не были противниками даже для Посланника, что уж говорить о его звере-драконе!

Местная знаменитость, некая Зи На и ее ученицы, и их свита, пропавшие без вести, словно их сожрало обычное зверье. Мелькавшая там и сям некая Хо Ма, слишком могучая и мускулистая. Да, такие мужеподобные культиваторы были очень распространены на Срединном материке, меняя свое тело на Земном ранге, они отращивали нужные органы, могли как рожать, так и оплодотворять, и сама Бессмертная Императрицы поощряла подобных им.

Чтобы уже окончательно избавиться от грязных мужчин!

- Сестра Ши Ла? — прозвучал нежный голосок.

Ласковый язычок Сю На оторвался от гладкой кожи Ши Ла на животе и ниже, руки перестали щупать и оглаживать ее ноги и ягодицы.

- Ты не в настроении?

- Возможно, тебе хочется кого-то из местных... гр-р-р-рязных культиваторов? — игриво спросила Сю Ма, разминавшая ей плечи. — Или даже мужчин?

- Фу, сестра, — наморщила носик Сю На.

- Где еще предаваться извращениям, как не вдали от дома? Пусть целуют землю, по которой мы ходим и упоенно вдыхают воздух, по которому мы летаем!

- Я думаю, куда так спешит Посланник, — ответила Ши Ла. — Неужели наши противники подстраховались и подготовили ему еще одно убежище? Но тогда почему он идет так открыто, нагло даже?

Руки Сю Ма скользнули ниже, накрыли собой розовые соски и Сю На снова заработала языком. Ши Ла прогнулась и отдалась удовольствию и ласкам сестер, решив, что подумает о Посланнике позже.

- Он улетел.

- Но обещал вернуться!

- Да нет же, сказал, что поимеет Бессмертную Императрицу!

- Полетел искать Драконий остров!

- У него чесалась жопа и он полетел в горы чесать ее о самый высокий пик!

- Да нет же, нырнул в океан!

- Он полетел править зверьем!

Ши Ла помассировала переносицу устало. Они опоздали, всего на день, и нет, не из-за любовных задержек в пути. Все так спешили им услужить, что пересказывали все слухи и приходилось тратить время на отделение правды от лжи. Когда они разобрались, куда именно отправился Посланник, то рванули к Вань-Сяню со всей доступной скоростью и все равно опоздали.

Посланник перебил часть культиваторов, украл приз и духовных зверей, и скрылся на драконе.

Летающем и извергающем из задницы огонь драконе.

- Будем искать, — сказала она сестрам Сю. — Пока не найдем и не уничтожим, мы не можем вернуться.

— Глава 21

— Хозяин, ты из меня ци тянешь! — жалобно крикнул Дракон-Хомяк на лету.

Шматок слюны сорвался с пасти, пролетел мимо Борисова, прямо на шерсть одной из лисиц, которая взвизгнула и затявкала от радости, начала вылизываться.

— Жри, морда твоя ненасытная! — метнул Борисов ему еще пилюль. — Лишь бы добро в говно переводить!

Хомяк довольно захрустел пилюлями, прибавил скорости. Заворочалась Анька, закричала прямо в оскаленную морду Медведя, который придерживал ее лапами.

— Не ори, — посоветовал Борисов, — никто не услышит.

Анька оттолкнула лапы, вскочила на ноги и снова заорала, обнаружив, что она на спине дракона, который мчался выше облаков с огромной скоростью и реактивным выхлопом из задницы. В облаках мелькнул разрыв и ноги Аньки подкосились, три километра высоты — не шутки.

— Я.. я спрыгну!

— Валяй, пиздуй, — небрежным тоном отозвался Борисов, — только не забудь, что мой Хомяк-Дракон очень жадный и умеет летать, а ты нет.

Анька, уже начавшая сдвигаться, замерла.

— Учить его ты сможешь и без ног, да и насиловать тебя будет легче, не убежишь.

Небрежный тон, вольная поза Борисова подействовали на Аньку сильнее, чем любые угрозы. Самого Фёдор Михайловича больше беспокоили слова Хомяка о вытягивании ци, похоже зверье присосалось на халяву, Лобзик обычно магию тянул умеренно. Но в то же время, если они сосали ци, значит могли вырасти и стать разумными, как Хомяк, это было бы подспорьем.

— У-у-учить? — переспросила она, почему-то заикнувшись.

Приоткрыла рот, но, к сожалению, на такой высоте мошки не летали. Или Хомяк их жрал первым.

— А ты что, ничего не умеешь? Ты ж вроде юный гений, из тех, что дают раз в тысячу лет?

Анька хлопала своим маленьким ртом, словно задыхалась, Борисов лениво ковырял в зубах спертой зубочисткой, размышляя над дальнейшими действиями. Следовало сбросить контракты призыва, но направить Хомяка, чтобы подкачал зверей до разумного уровня. Либо сделать все самому, получить ци-концентрат из пилюль, зарядить аккумуляторы, подкачать зверье энергией, потому что Хомяк, похоже, работал с очень низким КПД. Да, жрал все подряд, но сколько шло в дело? Жалкие доли процента, остальное он все просирал, газил энергией в пространство, ну часть отдавал Борисову и толку то?

— Ты должен радоваться, что эта юная госпожа вообще говорит с тобой!

— От страха людям свойственно впадать в привычные шаблоны поведения, — пожаловался Борисов медведю.

Лежать в вольной позе на чешуйчатой спине дракона было чертовски неудобно и холодно. Неудивительно, что расход ци увеличился, сообразил Борисов, зверье грелось им.

— Оро-ро! Оро! — сочувствующе проревел тот, обдавая запахом из пасти.

Но хотя бы лизаться не полез.

— Попытки осмысления и осознания начинаются уже позже, но не у всех, лишь малая часть доживает до момента просветления, — продолжал он жаловаться медведю.

— Оро-ро! Оро! — закивал Медведь.

— Ты! Ты! Ты уродливая жаба, возжелавшая прекрасного лебедя! Но ты не получишь меня!

— Вы тут все какие-то озабоченные, — хохотнул Борисов. — Главное не забудь свои слова потом.

— Эта юная госпожа никогда не отступает от своих слов!

Злость в Аньке пересилила страх, и она даже вскочила на ноги, выпрямилась во все свои полтора метра. На ней было все то же обтягивающее шелковое платье от колен до шеи, оставляющее руки открытыми, наверное в нем было удобное сражаться. Стилизованные языки огня по ткани, но при этом белоснежная кожа, Борисов даже сказал бы, что нарочито белоснежная.

— Закуска, — прорычал Хомяк, поворачивая драконью пасть.

Ноздри его шевельнулись и втянули шаровую молнию, вырвали ее из рук Аньки. Та затряслась, потом села, утратив всякую грозность, охватила себя руками и затряслась в плаче. Плоские формы, невыразительные черты лица, не всматриваться, так и за мальчика можно было принять.

Борисов не стал ей мешать, оставил реветь, а сам улегся удобнее — использовав медведя как подушку.

— Не щекочитесь! — проревел Дракон-Хомяк.

Надо бы платформу на будущее соорудить, подумал Борисов, сбрую вроде тех, что на слонов цепляли. Он достал свои записи, но тут же убрал, ветер рвал бумагу из рук и просто рвал ее, работать точно было невозможно. Оставалось только лежать и смотреть в небо, чем Борисов и занялся.

— Хорош жрать! — прикрикнул Борисов на Хомяка, швыряя несколько пакетиков порошка.

— Я трачу много ци на полет!

— Так трать меньше, лимузин ты шерстяной!

Он ощутил движение, увидел, что Анька с широко раскрытыми глазами заглядывает в мешок с дурью.

— Знаешь, что это? — деловито спросил Борисов, садясь напротив.

Лисички тоже прибились к медведю, укрываясь его спиной от ветра, в итоге вышло так, что все они сгрудились на пятачке между крыльев. Хомяк ими взмахивал медленно, неохотно, словно в пилюлю вложили тело дракона, но забыли добавить систему управления.

— Пилюли. Порошки. Зелья. Мощные, на Земной ранг и выше, если я еще не разучилась ощущать остаточное истечение ци, — ответила Анька.

— Из чего они сделаны?

— Я не знаю, такое делают только на Срединном материке.

— Хочешь?

Анька колебалась, дрожала, как тростиночка на ветру, затем все же сказала:

— Немного, в порошке, не больше одной десятой порции.

— А если целую? — Борисов сунул ей под нос пилюлю.

Анька отшатнулась, едва не улетела со спины Хомякодракона. Ветер вдруг дернул подол ее платья, словно собирался задрать его до шеи, и Анька торопливо прижала его руками, покраснела немного.

— Ой, да ладно, чего я там не видел, — хмыкнул Борисов презрительно.

Поперек и с зубами у местных магичек не наблюдалось, все было стандартным. Анька, тем не менее, уставилась гневно, словно ее оскорбили до глубины души. Ци, подарившая Борисову знание языка, а также склонность говорить о себе в третьем лице, почему-то забыла включить информацию о поведении и разных этикетах.

— Да что бы ты понимал, грязный мужик, в высокой и чистой любви!

Теперь со спины Хомяка чуть не укатился сам Борисов. Медведь, успевший задремать, аж всхрапнул и вскинул голову от хохота Фёдор Михайловича.

— Ну так что, целую? — снова сунул он пилюлю под нос Аньке.

Та опять отшатнулась и посмотрела злобно. Борисов припомнил, как одну из местных разорвало от целой пилюли, словно хомячка от капли никотина и решил выяснить причину.

— Так в чем дело?

— Слишком много, — неохотно призналась Анька. — У меня просто не выдержат меридианы и дяньтянь не вместит столько, а значит все будет искалечено, если не уничтожено навсегда.

— Ага, слишком сильный ток и слишком тонкое сечение провода, — потер руки Борисов, жалея, что нет возможности записать. — А одна десятая?

— Даже ее может быть слишком много.

Борисов не стал упоминать, что допрашивал не одну культиваторшу, но слова их пока что сходились. Энергия в пилюлях или порошке, или окружающей среде, культиваторы втягивали ее в себя, поглощали тем или иным способом и культивировали. Очищали, прогоняли внутри своей энергосистемы, одновременно с этим укрепляя ее же и постепенно усиливая. Крепче и шире меридианы, вместительнее ядро — больше ци влезет, больше ци, можно поглощать быстрее, прогонять увеличенные объемы, делая энергосистему еще крепче и так далее.

Все они толковали о каких-то особых точках внутри тела и техниках этой самой культивации, но Борисов не вникал особо, так как все равно не мог ими заняться. Ему требовалось общее понимание, как все это работает, и он его получил. Прогонять внутри меридианов требовалось для очистки ци, исключения из нее "загрязнений", которые потом могли привести (и приводили) к проблемам, а также для придания энергии сродства к организму самого культиватора.

Хомяку такого не требовалось, но в этом же, скорее всего, заключалась и проблема.

— И что, ты занюхаешь понюшку, усвоишь ци и всё? Скачок дальше?

— Конечно же нет! — Анька чуть не подавилась от возмущения.

— Не забывай, что я глупый и грязный мужчина, — Борисов поковырялся в носу.

Культивацию можно было утратить, растерять энергию, меридианы могли ослабнуть и истончиться, дяньтянь испортиться или утратить равновесие, из-за чего перекосило бы меридианы и упомянутые ранее точки, и так далее. Борисов кивал, делая мысленные заметки, но пока что все укладывалось в аналогию "ци — электричество", с добавками, что ци может быть разных типов и форм и не все они одинаково полезны.

— Можешь сказать, что не так с моим маленьким хомячком? — Борисов постучал по спине дракона.

Хомяк повернул пасть и раскрыл ее, опять обдавая всех слюной. Не дождался, ни мяса, ни таблеток и обиженно щелкнул клыками.

— Не могу, — честно призналась Анька. — Он слишком могуч.

У Борисова осталось ощущение, что она отвечает честно не просто так. Похоже, культиваторы высоких рангов могли отличать правду от лжи и вообще видели обычных смертных насквозь. Еще Анька похоже опасалась, что ее сожрут прямо в полете и это добавляло ей рвения, а также желания удрать, едва Хомяк приземлится.

— Да, я такой!!! — прорычал Хомяк, изрыгая струю огня.

— Долбоеб, — проворчал Борисов, качая головой.

Конечно, Хомяку разумному была неделя или около того от роду, но все равно, так покупаться на лесть?

— Ты завидуешь, наставник! — шмат липкой слюны пролетел над головой, словно снаряд.

— Без меня тебя и мыши лапами загребут, — добавил Борисов безжалостно. — Пасть закрой — простудишься.

Борисов посмотрел на Аньку, задумчиво огладил подбородок.

— Ци-детектор нужен будет, — прикинул он вслух, — ци-рентген, очки-сканеры или еще что-то, видеть потоки энергии, тогда станет яснее. Хорошо. А теперь давай, занюхай дорожку.

Анька посмотрела безумно, но переспрашивать не стала, снюхивать дорожку с руки тоже. Палец ее коснулся порошка, тут же отдернулся, и Анька слизала эти несколько крупинок. Глаза ее расширились, рот приоткрылся, не хватало только изгиба тела и сладострастных стонов с криками "йа, йа, дас ист ци — фантастиш!"

— Эй, могучий долбоеб, наблюдай давай, — Борисов снова стукнул по спине Драконохомяка.

— Да она гоняет крупицу по кругу! Это не мой метод!

— Ага, твой жрать и чавкать, свинья ты, а не Хомяк. Хомякосвин.

— Хорош обзываться, мы уже прилетели, — пробурчал Хомяк.

Они и правда начали снижаться, пробили слой облаков. Долина, озеро, горы вокруг, пики и ущелья, деревья и трава, снега и льды. Озеро внизу парило, словно его что-то нагревало чрезмерно, и можно было не сомневаться, это самое насыщенное ци место во всех горах. При всей своей и чужой дури, ци Хомяк детектировал безотказно и повсюду, слишком уж хотел жрать.

При этом техники удержания своей ци не помогали, энергия утекала куда-то.

— Неплохое местечко, горный курорт, хоть и без сортиров, — оценил Борисов, слезая со спины Драконохомяка.

— Здесь будут мои владения! — провозгласил тот пафосно. — Я буду жрать рыбу каждый день и закусывать мясом, а также поглощу всю ци из этого вкусного озера! Все звери и птицы — кланяйтесь мне и целуйте в жопу!

В ответ земля под его ногами затряслась и раздался могучий издевательский смех.

— Сейчас этот владыка гор заставит тебя целовать самого себя в зад!

— Глава 22

Все обернулись изумленно, а Анька, как отметил Борисов, вообще побледнела и плюхнулась на свою плоскую жопу.

— Оригинально, — оценил Борисов.

Огромная, выше двух метров, горилла, чей мех отливал сталью, а мышцы, казалось, разрывали кожу. Горилла опиралась на руки и кулаки, размерами больше арбузов, вминали камень, словно глину. Рядом с левой ногой гориллы уже заходилась в хохоте, словно от удачной шутки, Гиена. Справа топорщил хвост Павлин, всем своим видом выражая презрение к незваным гостям.

Лисицы и медведь задрожали, прижались к Борисову так, словно хотели раздавить.

— Да? — презрительно бросил Хомяк, все еще в форме Дракона.

— Да! — ответил Горилл.

Чресла его были прикрыты тряпкой, которая, впрочем, недвусмысленно топорщилась, словно Хомяк его возбуждал.

— Да?! — еще презрительнее спросил Хомяк, придвигаясь и раскрывая пасть.

— Да!!! — прорычал Горилл, вздувая грудь.

— Я Дракон и Хомяк, прекрасный юный мастер-император всех зверей и птиц!

— А я Стальная Горилла, повелитель всех Кровавых гор и зверей в них, и срать я хотел, что ты Дракон!

В доказательство он тут же насрал и метнул прямо в Хомяка. Тот изрыгнул струю огня и ринулся в драку.

— Это мы удачно зашли, — заметил Борисов, швыряя метательную стрелку с проволокой.

Медведь уже вломился в воды озера за сварившейся рыбой и тут же выбежал обратно, хлопая себя по бокам лапами, словно танцевал какой-то народный танец.

— Меня окружают одни прожорливые долбоебы, — покачал головой Борисов и протянул рыбу Аньке. — Будешь?

Лицо Аньки искривилось, Борисов пожал плечами и впился зубами сам. Чуть поодаль Хомяк и Горилл мутузили друг друга, меняя рельеф местности, пугая рыбу в озере и птиц в окрестных скалах.

— Ну а вы, разговариваете? — обратился Борисов к Гиене и Павлину.

Те посмотрели презрительно, Гиена оскалилась, словно захохотала, Павлин заорал сердито.

— Стало быть, только Горилл тут на Земном ранге, остальные слабее, — сделал вывод Борисов. — Плохо.

— Плохо?! — возмутилась Анька. — Да как ты можешь вступать в союз с этим сраным зверьем?

Гиена повернулась к ней, показывая, что все поняла и оскалила страшную пасть.

— Могу, могу, — хохотнул Борисов, — я же сраный мужчина, забыла? В ваших глазах нечто вроде сраного зверья, а?

Страшный рев прокатился над озером, Хомяк пнул Гориллу между ног, явно подражая Борисову.

— И откуда ты столько знаешь о культиваторах?

— Думаешь, ты первая пленница?

Анька побледнела и заткнулась. Она все же попробовала бочком-бочком сбежать, но из кустов на склоне высунуло морды еще зверье, явно свита самого Горилла, и Анька тут же передумала. Лисицы не отходили от Борисова, показывая, что духовные звери тут выше уровнями.

— Оро-ро! Оро! — взревел медведь, выпрашивая рыбу.

Вода в озере чуть остыла, Мишка начал радостно тягать ее лапами и орал на конкурентов. Борисов зевнул, следовало переходить к делам, а Хомяк и Горилл все еще мутузили друг друга.

— Так, девонька...

Взглядом Аньки можно было снова вскипятить озеро, но она все же промолчала, только оглянулось на зверье вокруг. Тот факт, что Борисов совсем их не боялся и вроде бы был своим, скорее всего тоже помог.

— Давай разберемся, что ты умеешь, кроме этих своих техник Пылающего Солнца.

— Готовить вам я точно не буду!

— Ха-ха-ха, — искренне рассмеялся Борисов. — Я еще не сошел с ума, доверить готовку врагу! Хотя, можно все Хомяку скармливать, он что угодно переварит!

Лицо Аньки непроизвольно дернулось.

— Ага, — прищурился Борисов. — Еда тоже важна, стало быть. Очищение ци, хм, еду вы тоже культивируете? Нет, это было бы умением управлять пищеварительной системой. А мы вот сталкивались с двумя толстыми тетками, из секты Толстого Живота, что ли.

— Полного Живота, — на автомате поправила Анька, бросила взгляд в сторону Хомяка. — Их техники построены на еде и запасании ци в жировых складках тела.

Хомяк все же взял верх, макал Горилла головой в озеро и что-то рычал.

— Да, Хомяк бы там прижился, как родной, — согласился Борисов.

Лисицы, убедившись, что их не будут есть, подбежали к озеру, лакали воду, явно порывались подбежать к Хомяку и начать зализывать его раны. Тот поднялся, уже не дракон, Хомяк, покрытое шерстью тело и вздутые мышцы, словно улучшенная Горилла, испустил боевой клич и вдруг протянул руку-лапу побежденному. Горилла принял, поднялся, пошатываясь, вода стекала с него ручьями обратно в озеро, заодно смывая кровь.

— Дед! — весело крикнул Хомяк. — Я нашел младшего брата!

— Дед? — прошептала Анька.

Горилла оторвал могучие руки от земли, сложил перед собой, кланяясь Борисову до земли.

— Я рад приветствовать уважаемого дедушку и наставника столь могучего мастера, как Хо Мяк!

Звери вокруг поклонились следом за своим повелителем. Бывшим повелителем.

— Ты разговариваешь, — утвердительно сказал Борисов.

— Я достиг третьей ступени Земного ранга! — Горилла ударил себя в грудь и охнул от боли. — Но только я один, о почтенный мастер, увы, остальные звери здесь не разговаривают.

— Ничего, это мы исправим, — улыбнулся Борисов и глаза Аньки широко раскрылись от ужаса.

Гиена и Павлина, обе самки, пребывали в Духовном ранге, остальное зверье вокруг находилось на верхних ступенях ранга Овладевших. Вполне достаточно, чтобы отпиздить старейшин сект вокруг, если бы потребовалось, но недостаточно, чтобы говорить и превращаться в людей.

— Увы, ци вокруг бедна и иссякает год от года, это озеро чуть ли не последний источник во всех горах, — Горилл вздохнул тяжело.

— Как я и сказал, это мы исправим, — повторил Борисов. — Так, раз тут самое энергоместо, здесь и обоснуемся. Нужно будет поставить дом, не собираюсь морозить жопу на земле, а также выслать дозоры, за нами могла быть погоня.

Горилла свистнул, стая волков из кустов сорвалась с места. Борисов тем временем разорвал контракт.

— Хотите жрать и сосать энергию, сосите из первоисточника, — послал он лис и медведя к Хомяку.

Лисы сразу подбежали к Хомяку, начали лизать его раны, задирать хвосты. Хомяк балдел, откинулся на камень и подставлял бока, как в старые времена в Триэме. Медведь наловил сваренной рыбы и тоже потащил Хомяку.

— Уважаемый наставник...

— Так, давай без этих культиваторских штучек, — перебил Борисов Гориллу. — Аргус и все.

— Мастер Аргус, какие еще будут указания?

— Нарубить бревен и настрогать досок для дома, расчистить фундамент, нужно будет место для опытов с ци. Песок тут у вас есть? Отлично, потребуется пара камазов, посуду стеклянную делать, окна прикрывать, да мало ли. Вот такая вот штука, — он продемонстрировал флакончик из-под пилюль, — тоже нужна будет.

— Малахитовый нефрит! — ахнул Горилла. — Нет, такого у нас нет, только Гранитный, с прожилками, намного хуже качеством. Да и руды у нас тут не очень, не для брата Хомяка.

— Разбираешься? — бросил взгляд Борисов.

— Я наипервейший кузнец во всех горах! — вскинулся Горилла, разве что в грудь лапами бить не стал.

— Отлично, отлично, сталь и прочие сплавы нам потребуются. Хуже, говоришь, хм. Все равно пусть тащат нефрит, да подготовят дробилку, попробуем хроматографирование на средневековый лад. Оружие ковать умеешь?

— О ве... да, мастер Ар Гус, — склонил голову Горилла.

Похоже, они там во время драки еще и пообщаться успели, понял Борисов. Или через ци друг другу мысли доносили, как та же ци давала знание языка и техник. Борисов потер лоб, ощущая, что нащупал нечто важное. Мыслеречь на ци. Такая же мыслеречь, как с Лобзиком? Но ведь он пробовал, Хомяк не понимал, нет, тут надо было еще поработать.

— Все материалы, содержащие ци, пусть тащат сюда, будем ставить опыты, делать генератор. Эй, Анька!

— Ань Ка, — повторила та.

Не слишком дерзко, Горилла смотрел на нее заинтересованно, почесывал могучую волосатую грудь.

— Анька, ты так и не рассказала, чем владеешь, кроме поджаривающих техник?

— Я знаю основы построений, алхимии, вышивки по шелку, играю на пипе и танцую, а также разбираюсь в чайной и винной церемониях, — ответила Анька, не посмев солгать под взглядом Гориллы.

— Винные церемонии? — изумился Борисов. — Совсем бабы тут ебанулись. Так, пшеница или картошка тут у вас растет? Надо будет самогонки жахнуть, а чтобы всех проняло, сделать ее на духовных растениях, ха!

Идеи соотнесения еды, материалов, руд, вещей и содержащихся в них ци, продолжали бродить в голове Борисова, порождая новые идеи и темы для экспериментов.

— Можно взять перебродивших слив с дерева у озера, — вдруг предложил Горилла, — от них так приятно дурманит голову!

— Еще бы, — еле слышно прошептала Анька под нос, — целое озеро ци.

— Сливы, ха! Сливовку надо сделать, точно, — потер руки Борисов, — чтобы молотом по башке давало! Так, ну травки для чая у вас тут найдутся? Ага, организуй, будем пить чай и беседовать, пока зверье строит, а Анька нам станцует, посмотрим, как она своей плоской жопой дрыгать умеет.

Анька снесла и это оскорбление, только метнула очередной пламенный взор. Вскоре она должна была дозреть, совершить покушение или побег, Борисов рассчитывал, что после третьего сломается и будет уже работать нормально. Как раз успеют дом закончить и с посудой, а также кузнечными делами разобраться.

— Па Ва! — крикнул Горилла. — Подыграй нашей гостье!

Павлин — павлиниха? — подошла ближе и заорала, словно испорченный приемник, Горилла сразу заулыбался и начал кидать горделивые взгляды, мол, смотри, смотри как поет! Анька, побледнев, начала танцевать, какие-то ритуальные движения, вскинутые руки, приседания, скукотища, в общем.

— Так что, Хомяк победил? — спросил Борисов, принимая чашку травяного чая.

— Если вы подозреваете своего ученика в обмане!

— Так что, он еще и честно бился? — изумился Борисов. — Не ожидал от него такой глупости.

— Глу... пости? — переспросил растерянно огромный зверь.

В человека он не превращался, то ли не умел, то ли не считал нужным, но в то же время на Борисова смотрел без отвращения. Как глоток свежего воздуха после королевств и городов, забитых крикливыми бабами.

— Об этом позже. Скажи, ты заметил у него проблемы с дяньтянем?

— Да, — кивнул Горилла, — но он же все равно победил?

— И ты поможешь ему справиться с ними?

— Боюсь, что этот ничтожный недостоин...

— Достоин, достоин, — перебил его Борисов. — Эй, Анька, бодрее тряси телесами! Достоин. Расскажи мне все, что видел и помозгуем, как помочь этому шерстяному дракону.

Дом из бревен срубили за день, только окна и двери не сделали, конечно. В ночи Борисова разбудил какой-то шум, и он вышел отлить, обнаружив, что на берегу озера танцует огромная свинья, нет, целая кабаниха, обросшая щетиной.

— Интересно, растет ли тут у них табак, — зевнул Борисов, отлил под куст и пошел спать.

Кабаниха продолжала танцевать, старательно повторяя движения Аньки днем.

— Глава 23

Хомяк-Дракон величественно вышел вперед, под восторженные повизгивания зверья вокруг. Примял травку лапами, остановился на бортике керамического бассейна. Вокруг хватало глины разных видов, нашлась и белая, каолин, огнеупорный и пригодный для изготовления фарфора. Пускай у зверья вокруг были лапки, но они могли вращать гончарные круги, добывать, копать, всячески помогать физически и как помогать. Одна зверюга ранга Овладевших вполне заменяла собой экскаватор и бригаду лесорубов!

— Р-р-ра-а-а-а!!!

Струя драконьего огня ударила в песок, превращая его в жидкую стеклообразную массу. Песок был просеян зверьем заранее, очищен от примесей, насколько это было возможно в данных условиях. Борисов не помнил, какие именно соли там надо добавлять для получения нормального стекла, да и не старался особо, его целью было тугоплавкое, кварцевое стекло, которое делали обычно как раз из песка без дополнительных примесей.

А что оно пропускало ультрафиолет, его не особо волновало.

— Стеклодувы, стеклодувы, — пробормотал он.

Взял железную трубку, склепанную Кириллом, как он обозвал Гориллу (тот не возражал, только разбил имя на два слога Ки Рилл), зачерпнул ей стекловидной массы, попробовал выдохнуть и понял, что в стеклодувы он не годится.

— Эй, Анька, а ну иди дунь! Если не дунуть, чуда не будет!

Анька, хмурая и бледная, приблизилась, подчинилась беспрекословно. Разумеется, ци сделала свое дело, и она смогла выдуть пузырек. Этакий медицинский пузырек, мелкий и бесформенный.

— Слишком много ци, — задышала она тяжело, разрумянилась. — Не выходит.

— Хм, — взгляд Борисова пробежался по окружающим. — Хомяк, давай, дунь!

— А че я? Че сразу я? — возмутился тот в ответ. — И плавить я, и дуть я?

— Сейчас этот дедуля переебет тебя лопатой по хребту, чтобы не возражал!

Хомяк проглотил свои замечания про то, что Борисов роняет его авторитет в глазах окружающего зверья, превратился обратно в человека и дунул от души. Вокруг емкости никого не было, иначе кого-нибудь обязательно бы подпалило, а то и прожгло раскаленными каплями.

— Сейчас, сейчас, — засуетился Хомяк.

— Это тебе не коктейль, башка твоя шерстяная! — все же треснул его Борисов. — Не всасывай!

Не лопатой, ее пока не было, просто бамбуковой палкой.

— Ци, говоришь, много, хм, — снова задумался он. — Так, а ну-ка пыхни огнем еще раз.

— Дед, ну ты..., — и Хомяк снова заткнулся, начал превращаться.

— И свою ци вместе с огнем выпусти, зацепи расплавленное стекло, — добавил Борисов.

В этот раз все вышло гладко, даже слишком гладко. Хомяк вскинул чешуйчатые лапы, между ними плавился и плыл ком стекла, превращаясь в разное.

— Откуда брали песок? — спросил он Кирилла.

— С берега озера, мастер Ар Гус! — отрапортовал тот. — У самого источника ци! Лучший белый песок, сам на нем люблю валяться!

Ага, подумал Борисов, песок, пропитанный ци и Хомяк добавил своей ци, теперь управлял стеклом, как ранее ставил барьеры против звука. Культиваторы поглощали ци из всего вокруг, крутили-вертели в организме, прогоняли по меридианам и делали энергию своей. Хомяк же, по сути, проводил обратный процесс.

— Он внес свою ци в стекло и управляет им, ты так сможешь?

— Нет, — пробормотала бледная Анька. — Это как минимум Духовный ранг, а подлинное управление только на Небесном.

Она уже не падала от подобных зрелищ, за прошедшую пару дней даже привыкла немного к зверью вокруг и тому, что все сильнее ее. Пыталась сбежать еще два раза, в первый добежала до линии кустов, заодно там же и погадила. Пока отмывала портки, попыталась прыгнуть в озеро, но выскочила оттуда еще быстрее, чем из кустов, даже не смутилась, что Борисов и остальные видели ее полуголой.

— Только Хомяк им толком не владеет, — подытожил Борисов, возвращаясь к той же мысли.

Культиваторы шли снизу вверх, от ранга к рангу, карабкались, обламывая ногти и пальцы, со ступени на ступень, в поте лица осваивая техники и собирая ци. Выстраивали свою культивацию, как дом, и попутно проходили изменения внутри самих себя. Хомяк же, нажравшись чего попало, разом вознесся на вершину, перевел количество в качество, но некачественно перевел и поэтому мало что умел, требовал подпитки и так далее.

— Наигрался?! — крикнул он Хомяку-дракону. — Давай делать посуду!

— Посуду? У нас же есть миски и чашки, и прочая дребедень!

— Химическую посуду, чтобы потом заняться перегонкой и очисткой ци, — устало ответил Борисов.

Пинать Хомяка было бесполезно, только ногу отбил бы. Но если предположить, что дело в ци, подумал Борисов, то кто мешает сделать оружие или ту же бамбуковую палку из чего-то энергонасыщенного? Тогда Хомяк будет ощущать боль, так? Так.

— Химическую? — спросила Анька недоуменно.

— Будем перегонять пилюли и выделять из них ци.

— Но это же алхимия! У них печи и котлы, металлические! Из особых сплавов!

— Вот-вот, — кивнул Борисов и потер руки. — Так, Хомяк, ци из стекла не изымай, своей добавь и укрепи, лучше контроль над изготовлением, да и посуда крепче будет.

Также он заставил Хомяка изготовить ряд стеклянных трубок и набил их наполнителями из разных типов почвы, камней и руд, после чего залил внутрь воды из источника ци в озере. Некорректный опыт, Борисов это понимал, но что поделать, арсенал его был предельно ограничен.

— Ф-фу, — сморщился Хомяк, подхватывая языком каплю. — Дед, че за хуйня? Я думал новый классный вкус будет!

— Тебе бы все жрать, пидорас шерстяной, — привычно проворчал Борисов, отгоняя его прочь.

Трубки были закреплены вертикально на бревне, растворы капали в свежеизготовленные миски.

— Да! Этому молодому мастеру надо много еды и ци! — горделиво выпятил шерстяную грудь Хомяк.

— Этому молодому обжоре надо заниматься! — прикрикнул Борисов. — Все на берег! Здесь пусть капает, а посуда остывает, потом займемся дальше.

Хомяк управлял ци и ощущал ее повсюду, возможно разделение и перегонку пилюль надо было делать с его помощью. С этими мыслями Борисов, Хомяк, Анька, Кирилл, Пава и Гиена (Ги Ена), а также свита из двух десятков зверей рангами ниже спустились к озеру. В чем-то все это напоминало культиваторов, но так как зверье не орало на все голоса и не пыталось поиметь Борисова своими плоскими телами, его все устраивало.

— Культивация, она как дом, — начал излагать Борисов свои мысли Хомяку и остальным.

Анька, попытавшаяся встревать со своими замечаниями о культивации, получила в глаз (синяк уже прошел) и была обругана, мол, если такая умная, то, чего еще на первом ранге? Также Борисов втайне попросил Хомяка приглядывать за ней, в плане энергии, было — стало, ведь не подлежало сомнению, что Анька в таком насыщенном энергией месте попытается прорваться на ранг Овладевших.

— Вначале нужно изучить местность и подготовить ее, вырыть канавы под фундамент, это ранг Посвященных. Затем нужно залить фундамент и возвести прочные стены, да, Кирилл?

— Наставник, что такое залить фундамент? Разве может что-то стоять на жидком фундаменте? — спросил Горилл.

Чуть поодаль доносились шлепки лап о воду, Сияющий Медведь пытался ловить рыбу. Он да Хомяк сошлись на почве обжорства и желания, чтобы им чесали шерстяные животы.

— Ах да, здесь же нет бетона, — цокнул Борисов. — Вот ты оружие когда делаешь, разливаешь металл в формы, и здесь то же самое, смесь заполняет канаву и затем застывает и становится твердой. Без крепкого фундамента, если возвести дом на скользком склоне, например, то он рухнет. Фундамент и стены, это ранг Овладевших. Затем идет крыша, без которой вас будет заливать дождями и снегом.

Он указал рукой на отстроенный на берегу дом. Сруб, без окон и дверей.

— Крыша и завершение дома — Духовный ранг. Окна, двери, отделка внутри и исправление всех недостатков, укрепление стен — Земной ранг. Затем вы беретесь за огород и забор вокруг, обустраиваете местность вокруг дома, это Небесный ранг. Затем вы становитесь правителем своей земли и ваше слово там закон, это Императорский ранг. А когда сможете управлять небесами над домом, это Небесный.

Анька морщилась, но молчала, гоняла и поглощала энергию, росла над собой. Земной ранг Кирилла делал его сильнейшим едва ли не на всем материке, и Анька мало что знала за пределами, как ранга, так и самого материка. Но все же она сказала достаточно, чтобы Борисов смог сделать первые выводы, включая мысли о том, почему бабы тут такие мелкие и плоские.

— Вы все строили свой фундамент и копали канавы, но вот этот молодой мастер, — Хомяк приосанился, — решил, что ему нахуй не нужен дом и начал строительство сразу с огорода. Возвел все из говна и палок, а теперь жалуется и постоянно просит жрать, словно у него глисты!

Культиваторы очищали не только ци, но и свои организмы, изменяли их, обычная еда становилась безвкусной и даже вредной. Только еда из духовных растений и зверей, очистка и потом еще очистка, а культиваторы высоких рангов могли существовать вообще без еды, на одной ци. Так что глистов там никак не могло быть (если не съесть пилюлю с духовными глистами), но Борисову требовался эффект, и он его добился, Хомяк обиженно надул щеки, стукнул лапами в грудь, явно подражая Кириллу.

— Культивируем и помогаем Хомяку построить свой дом, — приказал Борисов.

Да, ему предстояло просесть по рангам в культивации, зато должны были прекратиться утечки. Пилюли из пустыни еще оставались, но их Борисов собирался использовать для другого.

Ги Ена принюхалась к чашке, в которой плескался концентрат ци. Зверье вокруг тоже принюхивалось и тянулось, Хомяк облизывался, но сдерживался. Кирилл почесывал могучую грудь, направлял Аньку, которая вычесывала ему шерсть.

Идея перегонки, разделения и концентрирования с помощью Хомяка сработала.

Гиена начала жадно лакать, высосала миску в один присест, скакнула к миске и опустошила и ее тоже. Хомяк уже не облизывался, взмахивал лапами, управляя своей ци внутри проглоченного гиеной, не давая ей сгореть от передоза энергии.

Гиена выгнулась, ее скрючило, а над головой появилось облачко.

— Это что за хрень? — изумился Борисов.

— Испытание небес, — первой ответила Анька. — Превращение зверей в людей противоестественно, как и сама попытка культиваторов пойти против небес, поэтому их подвергают испытаниям. Наказаниям.

Облачко потемнело и ударило молниями, Гиену било и пыталось сжечь, она сопротивлялась и держалась.

— А почему Хомяка не било? — удивился Борисов.

— Эй, дед, не надо! — прорычал потный Хомяк, который продолжал свои манипуляции ци и похоже помогал Гиене держаться.

— Дурак, это же ци в чистом виде! Сколько энергии пропадает, — Борисов потер руки, уже строя планы.

Молниеотвод и накопитель на духовных камнях!

— Ах, думала, умру, — выпрямилась Гиена.

Она прямо на глазах у всех превратилась в женщину.

Уродливую волосатую женщину, но умеющую говорить!

— Ар-р-р, — Гиену выгнуло, начало ломать и пучить изнутри.

— Не стой столбом! — прикрикнул Борисов на Хомяка. — Помогай ей, накачивай ци, закрепляй, только не отбирай!

Хомяк и без того пускал слюну, и его не пришлось уговаривать долго. Прыгнул, схватил Ги Ену, вломился с ней в ближайшие кусты и начал трахать так, что деревья и земля вокруг тряслись и ходили ходуном.

Анька отвернулась и начала блевать, забыв о своей сдержанности и изяществе.

Борисов покачал головой и крикнул:

— Следующий!

— Глава 24

Несмотря на громкие выкрики "следующий", подразумевающие огромную очередь, все обошлось буквально еще одним превращением. Па Ва превратилась в какую-то кривоногую и широкозадую бабенку, которая тут же в кустах, под наяривание Хомяка продемонстрировала, что в человеческом теле она поет также отвратительно, как в павлиньем.

Туча с молниями явилась и ей и Борисов опять скрежетал зубами.

— Неплохо, — Хомяк вылез из кустов, даже не пытаясь прикрыться. — Мне нравится!

— Отвратительно, — скривилась Анька. — Как так можно?

— Хочешь прыгнуть в ранг Овладевших? — ласково спросил ее Борисов.

Анька хотела, но грубый животный секс, тела, покрытые шерстью, отсутствие одежды и манер все равно решительно порицала. Молчаливо, выражением лица и позами тела.

— Ну что? — спросил Борисов у Хомяка.

— Хорошо, — похлопал тот по дяньтяню. — Все отлично улеглось!

Ему предстояло культивировать и уплотнять фундамент, скатываясь вниз по рангам и ступеням культивации, чтобы потом забраться обратно. Здесь, вдали от культиваторов-женщин, под прикрытием Кирилла и рядом с источником ци место было просто идеальным, по мнению Борисова.

— Что там на границах? — спросил он у Гориллы.

— Еще не вернулись, тут даже птицам несколько дней лета, — ответил тот важно.

— А, все забываю, что у вас тут со связью швах, — проворчал Борисов. — Ладно, хер с ним тогда, будем работать с тем, что есть.

Уверенные полеты на Небесном ранге, на артефактах вроде мечей начиная с ранга Овладевших, так что старейшины и лидеры сект вполне могли и нанести визит. Он еще раз смерил взглядом Аньку, которая тут же вспыхнула и начал сверлить его взглядом в ответ. Невысокая, по грудь Борисову, плоская и белокожая, как полагалось по местным стандартам красоты, вроде бы покорившаяся, но в то же время бунтующая.

Но все же решение похитить ее было верным, подумал Борисов, пригодилась.

— Если ты думаешь, что подобные животные сцены! — вскинула голову Анька.

Пылающий взгляд "эта госпожа сейчас накажет тебя!", воздействие ци, будь Борисов обычным местным точно испугался бы.

— Представь, что это лошади на конюшне спаривались, — зевнул он. — Что, нет? Вам бы в ваших сектах вначале школу сельской жизни проходить, глядишь и не такие дурные были бы.

Магия, энергия ци меняла не только тела, но и разумы культиваторов, сейчас Борисов был уверен в этом на девяносто девять процентов.

— Я родилась в семье культиваторов и культивировала с детства! Что за грязные вещи ты мне предлагаешь?

— Вообще ничего не предлагаю, — хохотнул Борисов. — Твои плоские волосатые телеса меня не привлекают, сколько можно повторять?

— Ничего они не!!

Анька убежала, вся красная, следом порскнуло несколько волков, присмотреть, не дать сбежать. Борисов вернулся к самодельным хроматографическим колонкам, покивал и вернулся к перегонной посуде. Огонь на ци, вода в холодильниках за счет техник ци, да что там, даже вода в колбах была из источника ци, то есть несла в себе энергию! К счастью, песок из которого делали стекло, тоже был насыщен энергией ци, и Хомяк еще дополнительно укрепил его, так что все выдержало.

— М-да, придется кому-то садиться на голодный паек, — оценил Борисов наполнение мешка с дурью.

— Я буду жрать духовное зверье, кто мне не подчинится! — провозгласил Хомяк. — А братан Мед Вед поможет его приготовить!

Сияющий Медведь кивал и кланялся, мол, пожрать готов. Лисы терлись у ног, выпрашивали ци.

— Гиена и Пава были близки к Земному рангу, и ты помог им через секс, — заметил Борисов. — Братан Мед Вед в ранге Посвященных, и ты точно хочешь с ним переспать?

— Фу-у-у-у-у-у-у-у-у!! — заорал Хомяк, скривился и даже сблеванул немного.

По меркам жадного Хомяка, который не хотел даже гадить, чтобы ничего не отдавать, это было очень сильное заявление. Слова Аньки о том, что культиваторы высоких энергий ничего не едят и не выделяют, обрадовали и одновременно огорчили Хомяка, вкусно пожрать он любил.

— Тогда тренируйся! — повысил голос Борисов. — Учись управлять ци, овладевай не бабами в кустах, а культивацией!

Удивительно, но сработало. Хомяк спустился к берегу, уселся возле источника ци в позе хомячьей медитации. Люди садились в позу лотоса, Хомяк валялся "звездой", уверяя, что так он лучше и больше загребает ци со всех сторон. У позы лотоса, равно как и внешности культиваторов тоже было объяснение, пускай Анька и путалась немного во всех этих акупунктурных точках и тонкостях меридианов.

— Мастер Ар Гус, — сказал Горилл осторожно, — мы теперь можем завоевать весь континент и сбросить власть культиваторов.

— Нахуй, — сразу отозвался Борисов. — Наелся я этого говна, во! Империи, власть над миром, все в пизду, вместе с этим ебанутым миром. Найдем бессмертие и отвалим.

Глаза Кирилла раскрылись широко, затем он склонил голову чуть ли не до земли.

— Культиваторы... пусть живут пока, — сказал Борисов. — Собирают в себе ци и несут нам, так будет быстрее и проще, чем сосать крохи из источников вокруг. Точно, небесное испытание!

— Его посылают нам сами небеса в наказание, — заметил Горилл.

— Да нет же, чистая энергия, на халяву, нам нужен будет молниеотвод, провода, с достаточной толщиной металла, чтобы не расплавились. Нужно оценить емкость духовных камней, сравнить с рангами, прежде чем возвышать еще кого-то из зверей.

— А вы планируете возвысить многих, мастер Ар Гус?

— Нужна сила, больше могучих зверей, но ты прав, да, — снова задумался Борисов. — На всех тут энергии не хватит, наверное, надо вначале заняться подготовительными работами. Изоляторы, переходники, молниеотводы, тут потребуются твои навыки кузнеца. Заодно покажешь, что тут за руды и металлы есть, как с ними работают, проведем пару опытов ци-проводности, ха-ха!

Дальше, на поиски бессмертия, которого на этом материке точно не имелось, если парочка зверюг Земного ранга могли завоевать его целиком.

— Я подготовлю все необходимое, мастер Ар Гус, — наклонил волосатую голову Кирилл.

Он заковылял прочь, опираясь на руки при ходьбе, а Борисов покачал головой. Мир мечты, мир, где можно было получить бессмертие, но какой-то извращенный. Нет бы сразу дать ему бессмертие, не создавая проблем. Наверняка это бог Жадности все исказил своими эманациями, подумал Борисов.

В кустах зашумело, Борисов бросил взгляд, Хомяк сидел на берегу.

— Хрю-хрю! — заявила щетинистая кабаниха, вываливаясь из кустов.

В пасти она сжимала Аньку, выпустила ее, всю обслюнявленную и грозно захрюкала. Анька, с глазами полными слез, встала наизготовку для танца.

— Точно! — Борисов хлопнул себя по лбу и достал веера, протянул Аньке.

У него было уже несколько вееров, как изъятых у Зины, так и просто купленных, но Аньке он протянул веера секты Горного Вихря.

— Вы... вы..., — зашлепала та губами.

— Что такое? Ци не та? — с самым невинным видом осведомился Борисов.

— Да! Нет! — заорала красная Анька. — То есть да, но не дело не в этом!

Кабаниха захрюкала, толкнула ее копытцем, мол, танцуй давай! Еще грозный всхрюк, лисицы прибежали и начали отстукивать ритм. Анька отшвырнула веера, словно те были ядовитыми, начала кружиться, взмахивая руками. Кабаниха хрюкала, кивала, затем попробовала повторить движения и тут же упала. Все же копытца и свиное тело не были приспособлены для танцев.

— А в чем? — спросил Борисов, подымая веера.

Нехитрая уловка, которую Анька до сих пор не раскусила. Стоило сделать что-то или сказать "против шерсти", не по правилам ебанутого мира вокруг и из Аньки лилось возмущение. Пара вопросов, возражения и ее прорывало, она срывалась на крик и выдавала информацию, о мире, о сектах, обо всем подряд, сама того не понимая. Не исключено также, что поведение Борисова она воспринимала как слабость, ведь он слушал внимательно, даже не бил ее за крик и ор, не наказывал, хотя и мог.

Возможно, из-за этого сбивался воспитательный эффект.

— Нельзя брать чужие вещи, особенно такие! Это же именные артефакты, это оскорбление всей секте!

— Да кинуть пару монет и все, делов-то.

— Я думала, ты разбираешься, а ты обычный тупой мужлан! Думающий, что все можно купить! Есть вещи, которые не продаются, но трусливым мужикам их не понять! Вы не знаете, что такое женщины!

И прочее бла-бла-бла, которое Борисов пропускал мимо ушей. Смертельное оскорбление целой секте, ха! Кровная месть, набеги культиваторов, ха-ха и еще три раза ха-ха! Немного ловкости рук и трюков, и можно было стравить две секты, чтобы ослабели и не мешались под ногами. Но еще лучше смертельно оскорбить сразу обе, три, пять, дюжину сект! Чтобы бежали в атаку и сами несли свою ци, а вдвойне лучше самим напасть и разорить запасы какой-нибудь секты, чтобы ее союзники потом бегали в атаки, пытаясь отомстить.

Раз они тут так любили силу и месть... их следовало обратить к своей пользе.

— Хрю-хрю? Хрю?

Борисов не сразу понял, чего Кабаниха тычет в него головой и как-то странно машет одной из ног, но затем дошло. Свинья умоляла его превратить ее в человека, чтобы она могла танцевать как Анька. На вкус Борисова Аньке не хватало могучих телес, чтобы трясти ими, да и танец был скучноват, но какая разница? Раз свинья хотела, значит у нее была мотивация рвать жопу и становиться сильнее. Концентрат жидкой ци мог помочь лишь тем, кто и сам хотел подняться выше.

— Будет, будет, все будет, — отмахнулся он. — Становись сильнее и готовься к сексу с Хомяком!

Он махнул рукой, и Кабаниха помчалась к берегу озера, раскинулась там, пытаясь подражать Хомяку. В другом месте на нее уже охотились бы, но здесь она входила в свиту Горилла и хищники, наоборот, кланялись ей. А ведь этот юный прожорливый Хомяк уже завел себе гарем, вдруг весело подумал Борисов. Спихивать всех баб и завоевания земель на Хомяка, вот это дело!

Нет, тут же оборвал он сам себя, следовало искать бессмертие, никаких империй.

— Так, пойдем, займемся куйней, — хохотнул он.

— Интересная техника, — оценил Борисов.

Огнедышащая Саламандра выдыхала струю, навроде той, что выдавал Дракон-Хомяк. Горилла бил огромным кулаком, сминая им кусок руды или уже готового металла, придавая нужную форму.

— Ци укрепляет мое тело, — пророкотал Кирилл, — защищает от ожогов.

— А если ее заложить в доспехи? — заинтересовался Борисов.

— Я слышал о таких, но сам не видел. Из меня плохой кузнец, самоучка. Те кузнецы, что похищали мои подданные, долго тут не жили, да и сами мало что умели.

— Секты прибрали себе лучших, особенно тех, кто умеет работать с ци и материалами, — покивал Борисов.

В голове его уже зрел проект брони на ци, но вначале следовало разобраться с молниями небесных испытаний и энергоемкостью духовных камней.

— Скажи-ка, Кирилл, а можешь ты выдать импульс ци, соответствующий технике ранга Овладевших?

Горилла не понял, пришлось объяснять.

— Этот могучий Ки Рилл может! — объявил Горилл, ударяя себя в грудь.

— Отлично, просто отлично, — расплылся в улыбке Борисов и потер руки. — Можно будет все проверить в одной серии опытов. Так, тащи сюда железную руду, для начала сделаем добротные толстые цепи и молниеотводы!

— Глава 25

— Неправильно ты, дядь Фёдор, колбасу ешь, — наставительно заметил Борисов.

— А? Что? Колбаса? Где? — вскинулся Хомяк.

Анька тоже шумно сглотнула, но скорчила рожицу, словно она выше таких земных материй. Дела с едой тут обстояли не лучшим образом, но и не сказать, что совсем уж плохо. Мясо и рыба, фрукты и орехи, травы, а также перебродившая слива, из которой Борисов собирался сделать самогонки, да все руки не доходили.

— Сказал бы я где, да ты ж проверять полезешь, — хохотнул Фёдор Михайлович.

Рядом с Хомяком и напротив Аньки, в позах лотоса, сидели Па Ва и Ги Ена. Культивировали.

— Полезу! Этот молодой мастер не боится трудностей!

— Тогда полезай в воду, — Борисов указал на озеро.

Хомяк посмотрел пристально, не спеша вскакивать. Родник ци совпадал с подводным ключом, холодным, от которого сводило судорогой все тело.

— Я понимаю, что вы тут все не учили физику в школе, — Борисов ущипнул переносицу, — но. Ваше тело выступает в роли накопителя и аккумулятора ци внутри ядра, именуемого дяньтянем.

— Мы знакомы с основами культивации, — ядовито заметила Анька.

Она, несмотря на то что обладала слабейшей культивацией, вдруг выдвинулась в наставницы. Учила культивировать, правильно дышать и впитывать ци, гонять его по телу. Обучала Паву игре на пипе и крики Павы, именуемые пением, разносились над озером. Учила Кабаниху танцевать и Гиену двигаться, как нормальная женщина, носить платья, разливать чай и так далее. Разве что постельным премудростями не обучала, отказавшись наотрез.

— Ну и пошла нахер тогда, — ответил ей Борисов.

Но Анька не ушла, только отодвинулась немного.

— Чем больше площадь контакта, чем энергонасыщеннее среда, тем больше вы сможете впитать и вобрать в себя одновременно.

— Чо? — спросил Хомяк, глаза которого остекленели.

— Хуй через плечо! — рявкнул Борисов.

Хомяк поднялся, потянулся руками, явно собираясь попробовать предложенный приём, возможно даже счел его секретной техникой. Гиена и Пава смотрели, приоткрыв рты, Анька отвернулась гневно, прикрыла лицо рукой, но все равно подглядывала. Зверье вокруг, кто не достиг возможности превращения в человека и разумности, просто наблюдало, наслаждаясь бесплатным цирком имени Фёдор Михайловича и Хомяка.

— Нужно залезть в воду, в самый источник, окружить себя ци со всех сторон и поглощать всем телом!

— А! Так бы и сказал, наставник! — просиял Хомяк.

Он именовал Борисова то дедом, то наставником, то мастером Аргусом, то хозяином, перескакивая по одним только ему известным причинам. Хомяк сбросил халат, явив миру могучее и мускулистое волосатое тело, прыгнул в воду. Следом поднялись Пава и Гиена, скинули халатики, явив миру волосатые тела и прыгнули следом за Хомяком.

— Ты же знаешь, что это так не работает? — сердито спросила Анька. — Культиватор вдыхает ци, впитывает, одежда и место тут не помеха, главное тип ци, с которым он имеет большее сродство!

— Это у вас, дурных баб, не работает, — оскалился Борисов, — а у Хомяков очень даже!

Ведь ему было все равно, что жрать и поглощать, а затем он мог вливать в своих баб концентрат ци, так сказать, в процессе секса. Парная культивация, как это называлось у местных, только у них отсутствовали мужчины, чтобы составить пару.

— Вы! — закричала Анька, краснея и вскакивая на ноги. — Люди не сношаются прилюдно, как... как...

— Животные, — подсказал Борисов.

— Да, как животные! — заорала Анька еще громче.

— Мне холодно, дед! И скучно! — заорал Хомяк в ответ. — И энергии слишком много!

— Молодец! — крикнул ему Борисов в ответ.

Нужды кричать не было, родник ци и ключ били из-под огромного камня, расположенного совсем рядом с берегом, где набирали песок на стекло, но Борисову нравилось дразнить Аньку. Та прелестно возмущалась, выдавала информацию, которую иначе в жизни не рассказала бы и укреплялась в энтузиазме, с которым держала свои плоские прелести как можно дальше от Борисова.

Плоские, но не волосатые, насмотревшись на Хомяка, Анька выбрила все, кроме головы.

— Ебитесь на здоровье! — подбодрил он Хомяка.

— На людях нельзя так ругаться! — опять возмутилась Анька.

— Э, меня воспитывать не надо, — хохотнул Борисов, — ты слишком молода для этого.

Анька уверяла, что могучие культиваторы живут и сто, и двести, и тысячу лет, оставаясь вечно молодыми, и Борисов ей верил (хоть и не подавал вида). Сама она, сколько ни пыжилась, но пожившей и опытной не смогла притвориться.

— Ты правда был императором? — вдруг спросила Анька.

— Три раза, — честно ответил Борисов.

— Да врешь ты все!

— А я ведь говорил, иди нахер, сейчас бы не обижалась.

— Все еще умоляешь меня о внимании?

Борисов, сообразивший, как истолковали его слова "иди на хер", только шлепнул себя по лицу и махнул рукой.

— Фьють! — свистнул он.

Лисицы прибежали, задрав хвосты, из кустов выкатился толстый Мед Вед. Заключили они контракт и Хомяк их подпитывал или просто старались в культивации возле источника, но все трое перешли в ранг Овладевших, добрались до второй ступени.

Источник пока еще держался, но Борисов подозревал, что ненадолго. Жадный прожорливый Хомяк просто обречен был выпить его целиком, несмотря на все предупреждения, запреты и присмотр Кирилла.

— Так, в измеритель, — скомандовал Борисов.

Лисы по очередь влезли в камеру, Мед Вед не поместился, слишком уж разожрался, но лапы хватило. Примитивный измеритель ци, громоздкий и неуклюжий, откалиброванный Борисов на основе мыши, скакнувшей (после ци-воды из пилюль) на первую ступень ранга Посвященных. Ее он принял за единицу, измерил остальных, сверился с показаниями Хомяка, пересчитал, затем с Кириллом склепал эту камеру из Кровавого Железа и Крученого Дуба, пошедшего на шкалу и стрелку.

— Это проделки демонов! — заявила Анька за его спиной.

— Кто еще кого умоляет о внимании, — отозвался Борисов, не оборачиваясь.

Упоминание демонов и сообщения, что они регулярно пытаются пролезть в этот мир (а доблестные культиваторы, конечно, женственно им противостоят), вызывали у Борисова подергивание щеки и века.

— Так, отлично, теперь приступим к экспериментам.

Он перегнал половину оставшихся пилюль и порошков, старый добрый принцип "подобное растворяется в подобном" отлично сработал и здесь. Вода из источника, возгонка, разделение фракций, упаривание с помощью Хомяка и концентрирование. Пилюли и порошки, заточенные на различное действие, не устраивали Борисова тем, что в мире был только один Хомяк, способный жрать все подряд и не травиться.

Вода-концентрат ци, помещенная в изолирующие контейнеры из нефрита, где раньше хранились пилюли, выступала в роли нейтрального субстрата, подходящего всем. Разумеется, так было не со всеми, но у него был Хомяк, способный ощущать и видеть ци, и с его помощью Борисов установил, что разбавление и повторное концентрирование удаляют все остатки всяких "древесных", "металлических", "морозных", "кровавых" и прочих ци.

Только энергия ци, как в воздухе вокруг, но в жидкой, концентрированной форме.

Он налил немного в плошку, сунул в камеру детектора. Стрелка дернулась и отклонилась до метки 1-4. В будущем Борисов рассчитывал создать стандарт зарядки воды и мерные емкости, чтобы не приходилось возиться с подобным. Опыты и измерения выявили закономерность, разница в энергиях между ступенями одного ранга возрастала по экспоненте, между рангами — на порядок.

Культивация — поглощение энергии, адаптация к телу и зарядка ядра, дяньтяня. На его счет у Борисова тоже были мысли, но эксперименты над Хомяком он пока отложил. Следовало отработать метод возвышения и именно им Борисов сейчас и занимался, ощущая недовольный взгляд и возбужденное дыхание Аньки в спину.

— Не торопимся! — провозгласил Борисов, доливая ци-воды в чашку.

Отмеренный заряд ци, достаточный, чтобы добраться со второй ступени Овладевших на третью. Погрешность измерения с поправкой на рассеяние энергии в пространство, увы, здесь точности пока можно было не ждать. К тому же, продолжая аналогию с аккумуляторами, если высадить весь заряд за мгновение, то батарея просто сгорела бы.

Одна из лис подошла и начала лакать, затем обернулась к озеру, словно звала на помощь. В случае передоза Хомяк должен был помочь, но именно поэтому Борисов сказал не торопиться. Усвоить порцию, разогнать по телу, благодаря нейтральности ци должна была просто усвоиться и улечься в ядро. Затем еще порцию и еще, сколько выдержат меридианы, но без перегрузок.

Зарядка аккумулятора, да, растянутая во времени, но все же проходящая быстро.

В теории.

На практике же... ну, была еще лиса, да и зверья из свиты Горилла хватало. Вот с дурью были проблемы, да, но, чтобы достать новой, следовало покинуть материк, а перед этим Борисов хотел усилиться. Не только сам, но и остальное зверье приподнять, нарастить мышцы, обычные и энергетические, чтобы уже не бегать и не таиться по кустам, притворяясь слугами и девушками.

— Да ты дурак, Ар Гус! — шумно провозгласила Анька ему в спину.

— Мастер Ар Гус, она, конечно, ваша самка, — прорычал подошедший Горилл, — но она слишком много себе позволяет!

— Самка?! — Анька аж подавилась и зашипела, потом вспомнила, на кого шипит и попыталась остановиться, подавилась воздухом и закашлялась.

— Пусть ее, — отмахнулся Борисов, — только дураки и бабы уверены в своей безнаказанности.

Кашель усилился и стал похож на пение Павы и предсмертные хрипы. Пару секунд спустя с озера донеслись крики, Пава подпевала, не прерывая бурного соития с Хомяком прямо в воде. Пожалуй, и правда надо будет их укоротить немного, подумал Борисов, чтобы не выдавали потом поведением.

— Как велика ваша мудрость, мастер! — склонил косматую голову Кирилл. — Удался ли ваш опыт?

— Пока еще рано говорить, — ответил Борисов, наблюдая за лисицей.

— Мне поторопить ее?

Горилл протянул ручищу, кулак которой был размером с лисицу, та словно побледнела, растворилась на фоне травы.

— Ха-ха-ха-ха! — гулко захохотал Кирилл, почесывая в паху. — Это не просто Паленые Лисы, мастер! Точнее говоря, это совсем не Паленые Лисы, они лишь притворяются ими при помощи своих врожденных техник иллюзий!

— Да? И кто же это?

— Кумихо, девятихвостые лисы-оборотни! Ходили слухи, что культиваторы их давно уже истребили, но парочка, похоже, уцелела. Говорят, они любят превращаться в красивых девушек и потом грызть печень, не прерывая соития.

— Фу, — искренне отозвался Борисов и повернулся к лисам. — Можете не прятаться, мне глубоко насрать на ваше происхождение, пока вы не грызете мою печень!

Обе лисицы склонили головы, потирая носами траву, и у каждой вдруг стало по два хвоста.

— Совсем молодые еще, — авторитетно заявил Горилл.

Вторая лисица поклонилась, а первая долакала чашку и замерла, культивируя, затем сама вошла в камеру-детектор.

— Ха! Работает, хреновина! — не удержался от возгласа Борисов, когда стрелка отклонилась до метки 2-3.

Сзади издала сдавленный вопль негодования Анька и брякнулась в обморок. Мед Вед уже вытащил пустую миску и протягивал на лапах Борисову, строил глазки, мол, чего ждешь, наливай!

— Кстати о слухах, мастер Ар Гус, — сказал Кирилл. — Я вспомнил, где вы сможете добыть бессмертие!

— Глава 26

Веточки и перья могучему Гориллу не требовались, он чертил прямо по земле пальцем, оставляя глубокие борозды.

— Вот это наш материк, Земной, — объявил он.

Затем дорисовал правее еще одну кляксу и объявил:

— Это Срединный материк и между нами находится Океан Гнева. Где-то в нем, хитро спрятанный от взоров всех живых и богов, находится остров бессмертных драконов!

— Бессмертных? — переспросил Борисов.

— Драконов? — донесся возглас Хомяка.

Он вылез из озера, даже не думая прикрываться или скрывать своего возбуждения. Якобы лежавшая в обмороке Анька покраснела.

— Дед, давай к моим родичам! Я им покажу, кто тут самый главный дракон!

— Покажешь, но только после того, как перестанешь тратить воду зазря!

— Дед, ты чего, мы же не в пустыне?! — Хомяк оглянулся на озеро.

— Духовную воду, ты, комок эрегированных мышц! У нас и так ее нехватка, а ты разливаешь попусту!

Следовало вплотную заняться подсчетами запасов, а также оценить, сколько энергии даст небесное испытание (если молниеотводы выдержат), но в целом прогнозы, по мнению Борисова, лучше не стали.

— Ты о чем, дед?! У нас полно энергии!

Хомяк захохотал счастливо и приманил к себе лисиц-кумихо, а также начал делиться едой с Мед Ведом, который катался счастливо по траве и хлопал себя по животу. Гиена и Павлин нежились на камне, волосато-голые и не скрывающие своего удовлетворения.

Нет, подумал Борисов, на них на всех энергии не хватит.

— По слухам, когда-то наши материки были едины, — задумчиво поскреб грудь Кирилл. — Но культиваторы напали на драконов и сами небеса дрожали во время их битвы.

— Едины? — взгляд Борисова снова упал на импровизированную карту.

— Да, это все была земля. Драконы правили всеми и люди, и звери жили счастливо в гармонии, — вещал Кирилл печальным рокочущим басом. — Но культиваторы захотели отнять секрет бессмертия и так появился океан Гнева. Культиваторы не получили секрета, самые могущественные драконы спрятали часть суши, ставшую драконьим островом, и до сих пор охраняют его. Именно тогда источники и энергия на нашем материке начали иссякать и все постепенно пришло к тому, что есть сейчас. Культиваторы же обратили свои взоры на небеса и попытались вырвать у них секрет бессмертия и преуспели, так, по слухам, появилась Бессмертная Императрица.

— Интере-е-е-е-е-есно, — задумчиво протянул Борисов, глядя на карту. — Остров так и не нашли, стало быть, он отлично замаскирован, скрыт от всех и от обнаружения по утечкам ци тоже, хм.

— По слухам, драконы создали построение, окружившее остров и сделавшее его не обнаружимым. Так его никто и не нашел со времен войн Гнева, а ведь прошло уже десять тысяч лет!

— Построение, говоришь, — взгляд Борисова упал на Аньку.

Которая хвасталась, что знает основы этих самих построений. Ритуальные круги и прочие фигуры, дававшие определенный эффект, как это понимал Борисов. Но скрыть целый остров, чтобы толпа свирепых магических баб не нашла его за тысячи лет?

— Хорош притворяться, — Борисов пнул Аньку в бок, — вставай.

— Да как ты смеешь! — снова впала в ярость Анька.

Она вскочила и между ладонями ее начала разгораться шаровая молния. Борисов немедленно сдернул с пояса грузик и метнул в молнию. Промазал, но тот притянуло разрядом, и молния резко исчезла, а с пояса за спиной раздался треск, и искра проскочила дальше, в Горилла, у которого чуть-чуть приподняло шерсть на руках.

— Что?! — Анька пучила глаза, задыхалась. — Ты! Ты!

— Ага, я великолепен, но уйми свое возбуждение, — ответил ей Борисов, вертя в руках расколотый духовный камень. — Стало быть зарядка разрядом невозможна, жаль, жаль.

Энергию следовало подавать постепенно. Анька стояла на пятой ступени ранга Посвященных, наверняка вложила в технику всю свою силу, что же, с этим тоже можно было работать и делать расчеты, подумал Борисов.

— Возбуждение?! Да я скорее Хо... Го... Ги... покончу с собой!

— Но перед этим обязательно дай Хомяку в зад, нам нужна каждая капля энергии, — рассеянно отозвался Борисов.

Он достал бумагу и перо, уселся и начал производить расчеты.

— В зад?! Да ты! Ты невыносим! Груб! Хуже зверья! Неудивительно, что твой Хомяк такое животное, хоть и дракон! Правильно мы их всех уничтожили!

— Мастер Ар Гус, ваша самка, — пророкотал Кирилл.

— Да скинь ее в воду, пусть поплавает, — отмахнулся Борисов.

Крик, свист летящего тела, бульк приземления, басовитый хохот Хомяка и пронзительный Павы, подхихикивающий от Гиены.

Несколько минут спустя мокрая Анька в облегающем платье, которое теперь вообще ничего не скрывало, выбралась на берег, под хохот, возгласы и взгляды зверья. Воспылала так, что просохла мгновенно и платье едва не вспыхнуло, рванула к Борисову.

— Убей меня! — потребовала она. — Тебе же просто нравится издеваться надо мной! Пинать, бросать в воду, унижать и заставлять!

Борисов отложил в сторону свиток и посмотрел на нее внимательно.

— Ты не задумывалась никогда, что вы точно так же себя ведете по отношению к мужчинам? А если брать культиваторов, то и по отношению к обычным женщинам? — спросил он. — Не надо раскрывать свой прелестный ротик, из него в последнее время льются одни помои. Вы сильнее и это данное вам небесами право, да?

— Да! Бессмертная Императрица обладает Мандатом Небес!

— Против которых восстали культиваторы, чтобы добыть секрет бессмертия, — задумчиво потер подбородок Борисов. — Очень интересно.

— Бессмертная Императрица стерла бы весь этот материк в пыль одним взглядом, знай она о тебе и твоих наглых зверях!

— О чем и речь, — ответил Борисов. — Право силы у вас, кто сильнее, тот и прав, и жизни окружающего быдла ничего не стоят. Но когда это же правило применяется к вам самим, у вас огонь из задницы бьет, не хуже Хомяка.

— Чего?!

— Вот именно, — хмыкнул Борисов.

Анька только что подтвердила, что культиваторы одолели небеса и сперли секрет бессмертия, уже неплохо. Драконий остров. Слухи и там, и там, но уже неплохо, хоть какие-то следы, направления, куда двигаться, где искать.

— Расскажи мне о построениях, раз ты знаешь основы.

— Твой... твой... твой мужской мозг не способен их осознать!

— Именно поэтому я движением руки нейтрализовал твою молнию, — хмыкнул Борисов. — Потому что нихуя не понимаю в культивации. Так что давай, не виляй своей плоской жопкой, а трави о построениях.

Анька посмотрела на Кирилла, который сидел неподалеку, опираясь на руки и сдалась. Опять. Она начала рассказывать и чертить на земле и траве, потом перешли на берег, так как чертить на песке было легче. Хомяк напузырился энергией и натрахался, выполз из воды и был усажен Борисовым учиться.

Через несколько минут окрестности оглашал громкий храп Хомяка.

— Стало быть, это ци-метрия, — вынес вердикт Борисов.

Он полулежал, опираясь на локоть и покусывал травинку. Не так уж много знала Анька, но выводы сделать удалось.

— Что?

— Геометрия и стереометрия ци, — ответил ей Борисов машинально, думая о своем. — Построение на плоскости фигуры, замыкающей энергию, и вызывающей срабатывание контура. Флаги ваши в узловых точках — это способ равномерной подачи энергии, применение к местности и типам ци — повышение КПД, то есть работа энергии. Трехмерное построение в воздухе или земле должно быть проще, но его труднее выполнить в бою или замаскировать от врагов, так? Да можешь не отвечать, я и так понял, что ты сегодня играешь в камбалу и мой ответ верен.

— Это не значит, что ты стал мастером построений!

— Не значит, — не стал возражать Борисов, — но это и неважно.

— Как это неважно? — опешила Анька.

Борисов не ответил, размышляя о своем. Драконий остров закрылся, выровнял энергофон под окружающую среду, без источников. Куда они девали излишки энергии? Рассеивание в воздух создало бы поток ци, стало быть, они стравливали излишки — либо наоборот, подкачивали недостающее — в землю. Источник? Скорее всего и источник, но внутри построения, а сами драконы могли поглощать излишки или концентрировать ци в воздухе и почве.

Пожалуй, тут не все так просто, подумал Борисов, надо бы еще заняться детекторами ци.

— Мастер Ар Гус, — донесся голос Кирилла. — Новости с границ.

Борисов посмотрел и увидел, что на плечах Горилла топчутся два ворона. Судя по их усталому виду, пролететь им пришлось немало и Борисов, в который уже раз задумался о системах связи и самолетах, работающих на ци. Тем более, что Анька и остальные упоминали возможность полетов, как самостоятельных, так и на артефактах вроде мечей и всякие там летающие корабли.

В общем, идей у Борисова была масса, вот возможностей реализации — не очень.

— Вот здесь и здесь, — они вернулись к начерченной на земле карте, — культиваторы вторглись в ущелья, разорили гнезда, убили две стаи.

Нападали на юге гор, там, где располагалось королевство Железного Пика. Борисов и остальные находились в сердце Кровавых Гор, на расстоянии тысяч и тысяч ли (Борисов, когда услышал расстояния, долго не мог поверить) ущелий, пиков, ловушек и зверья. Пусть там было меньше ци и зверье не могло дать должного отпора силам сект, но и тем пришлось бы добираться сюда несколько лет.

— Им нужно дать отпор, чтобы не совались в мои горы, — мрачно заявил Горилл, взмахивая рукой.

Несколько волков подскочили, собираясь получить инструкции на своем зверином языке.

— На Турнире была мощная толпа, — задумчиво произнес Борисов, — к тому же вот эту горячую барышню (он указал головой на Аньку) ищут, пылая задницами, как Хомяк. Эх, как все это не вовремя! Опыты еще не закончены, методики не отработаны, а грубая дойка пройдет с низким КПД.

Не говоря уже о том, что Хомяк мог натурально затрахаться. В то же время идея устроить ловушку и поймать массу культиваторов привлекала Борисова, энергия и знания, тем более такие, которые прибежали сами!

— Разведчики говорят, — продолжил перевод Кирилл, — что с ними были три культиватора... Небесного ранга?

— Кстати, а как вы оцениваете ранги и ступени? — заинтересовался Борисов. — Как раз пригодится для ци-детектора. Постой, ты сказал Небесного?

— Они сами не могут сказать точно, ведь разница даже между соседними рангами, как между небом и землей, а они всего лишь Посвященные!

Вороны кивали, стукали клювами о землю, пытались выказать почет, раз уж Горилл его выказывал в адрес Борисова. Сам Борисов стоял и хмурился, пытаясь соотнести и посчитать силы Хомяка и его банды против трех невесть откуда взявшихся культиваторш. Калькулятора под рукой не было, но выходило, что на все Кровавые Горы хватит и одной тетки Небесного ранга, которая даже не вспотеет. Прежний Хомяк может что-то смог бы ей противопоставить, но скорее всего его просто отпинали бы по шерстяным бубенцам и в дяньтянь и тот сдулся бы разом.

— Но эти три культиватора летали и очень быстро, быстрее самих воронов, — продолжил Кирилл. — И они искали летающего дракона, изрыгающего пламень из задницы.

— Глава 27

Драконохомяк мчался над горами, внизу, в разрывах облаков, мелькали ущелья и заснеженные пики.

— Поддай огня из задницы, — скомандовал Борисов.

Драконохомяк поддал, сидевших на его не спине не сдуло лишь благодаря тому, что их прикрывал Горилл своей широкой спиной. Крыло не годится для реактивного движения, форма не та, мысленно отметил Борисов, глядя на широкие крылья с почти прозрачными перепонками. Ускорение присутствовало, аэродинамика никуда не годилась.

— Мы приближаемся к границе гор, — пророкотал Кирилл.

— Отлично, как будем проходить над городами, снижайся и пылкай огнем, — скомандовал Борисов Хомяку.

Помимо самого Фёдор Михайловича и Горилла на спине Хомяка находились еще трое. Пава и Гиена, как самые высокоранговые и Кабаниха, подросшая на пару ступеней, но еще не добравшая до Земного ранга. Летели они к секте Сливовых Лепестков, одной из самых сильных не только в своем королевстве, но и на всем материке.

Ложный след для летающих небесных баб, а также пополнение запасов знаний и энергии.

Королевство Железного Пика, на окраине которого явились в этот мир Борисов и Хомяк располагалось к югу от Кровавых Гор. Владения секты Сливовых Лепестков, не уступавшие размером королевствам, находились к северо-западу от этих же гор, и секта разрабатывала несколько месторождений на их окраине.

— Лепестки — сильнейшие из тех, кто протягивал свои руки к моим подданным, — пророкотал Кирилл.

Он уже несколько раз жаловался на них, Гиена и Павлин кивали, дополняли подробности того, как они воевали с сектой Лепестков, где старейшины находились в Духовном ранге. По слухам кто-то из секты вроде бы добрался до Земного ранга, но в боях за горы он не участвовал и неясным оставалось, правда те слухи или обман, чтобы отпугнуть врагов. Секта отобрала часть одного из хребтов, с богатыми месторождениями обогащенных ци руд, и на том успокоилась. Кирилл, зверье которого понесло сильные потери в тех боях лет сорок назад, так и не рискнул повторно нападать на секту Сливовых Лепестков.

— Не боись, братан! — громыхнул в полете Хомяк. — Этот молодой мастер отрубит им руки!

Одной из сильных сторон секты были мастера построений, что предопределило выбор Борисова. Имитировать полет дракона, будто тот промчался над горами и умчался дальше, чтобы небесные бабы ринулись по ложному следу. Разорить сильнейшую секту и ослабить врагов, набрать энергии и знаний, техник, свитков, пилюль, а может и баб-старейшин, чтобы Хомяк высосал из них ци.

Расчеты показали, что энергии катастрофически не хватает. С учетом экспоненциального роста между ступенями и прыжка в десять раз между рангами, остатков дури из пустынной заначки не хватило бы на армию, максимум на пару-тройку зверей. Вот когда впору было пожалеть о прожорливости Хомяка и всей вытекшей из него зазря энергии, но Борисов жалеть не стал, опробовал на нем новую дубинку-шокер и сразу узнал, что та требует доработки и повышения мощности.

Помимо необходимости закачки энергии в зверье, вставал еще вопрос поддержания. Горилл, Павлина и Гиена втроем уже поглощали ци столько же, сколько выдавал источник, а ведь еще был Хомяк и многочисленное зверье вокруг. Все указывало на то, что надо двигать дальше, и это тоже стало одной из причин, сподвигнувших Борисова на этот дерзкий налет.

— Стильно, — оценил Борисов зрелище огромных сливовых садов.

Они промчались над городами и селами, озерами и дорогами и добрались до земель самой секты, сливовых садов, покрывавших огромную площадь. Более того, в центре их торчала гора, тоже усаженная сливами. Не какими-то там дохлыми гнутыми деревцами, нет, сливы здесь были многометровыми, смахивая скорее на секвойи и баобабы.

— Я ощущаю впе..., — залаяла встревоженно Гиена.

Бам!! Хомяк врезался в барьер и распластался на нем, а седоков едва не сбросило на землю, опять вернув Борисова к мыслям о том, что нужен самолет или хотя бы домик на спине драконохомяка.

— Эфт мфдй мфр нсдф тпрф! — прорычал Хомяк.

Он впился драконьими клыками в барьер. Воздух вокруг словно изломало на мгновение и Борисов подумал, что надо бы ускорить работы над очками-цитекторами. Лапы дракона уперлись в барьер, снова пошедший волной, а Хомяк выдохнул струю пламени и опалил себе морду.

Взревел и выдохнул правильно, опаляя огнем из задницы барьер.

— Держись, брат!

Горилл, радостно ухая, напялил шлем и нагрудную пластину и прыгнул вперед, замолотил могучими кулаками в барьер. Гиена колола копьецом, Павлина встала в стойку, словно распушила хвост и начала взмахивать веерами.

— Вмнф! Ндрфгт! — зарычал Хомяк.

Кабаниха промчалась и врезалась, но ее тут же отбросило прочь, хорошо, хоть Хомяк успел поймать ее хвостом.

— Как дети малые, — покачал головой Борисов.

Внизу уже поднималась шумиха и суматоха, а Борисов с высоты головы Хомяка вдруг увидел, что сады внизу не сплошные, а образуют замысловатый рисунок. Построение. Он воткнул стержень в барьер, собираясь устроить замыкание и перетекание энергии, но металл вдруг начал плавиться прямо на глазах Борисова.

— Ципроводимость Кровавого Железа недостаточна, барьер духовного ранга, не меньше, — пробормотал он задумчиво.

Выброс проволоки и та тоже расплавилась, но перед этим успела немного зарядить духовный камень. Горилл ударами кулаков смял барьер, Павлина ударила техникой ветра и звука, сорвавшейся с вееров, и Хомяк вытащил клыки и когти, причмокнул и сплюнул шаровую молнию.

— Вкусно! — объявил он.

Точно, подумал Борисов, раз барьер — это энергия, то Хомяк способен ее поглощать. В теории. На практике молния была окрашена кровью.

— Техника Стального Воздуха! — провозгласил Хомяк, дергая лапами.

Воздух под ним застыл, укрепленный ци, а сам Хомяк превратился обратно в высокого мускулистого парня. Лепестки деревьев внизу уже закручивались, образуя смерчи, видно было, как мелькают культиваторы.

— Дао Жадности, — провозгласил Хомяк, вскидывая руки и чуть приседая, — Техника Поглощения!

Воздух закрутился в мини-торнадо, влетая в рот и живот Хомяка, который начал поглощать барьер с невероятной скоростью. Волны воздуха и ци ударили в разные стороны, разрывая сторожевые вихри лепестков, а Борисов ощутил невероятный прилив энергии, казалось, зарядивший энергией каждую клеточку в его теле. Его словно разрывало, и он торопливо начал сбрасывать излишки в Лобзика, который рычал и хрустел, требовал еще.

Также Борисов коснулся проволоки, передавая часть энергии в духовный камень.

— Хо Ма!! — взревел Кирилл. — Остановись!

Торнадо рос, все вокруг, включая зверье и Борисова за спиной Хомяка на платформе из воздуха, начало притягивать к Хомяку. Дяньтянь на Земном ранге, плюс умение поглощать что угодно, повышение уровней энергии между рангами, да, Хомяк, пожалуй, способен был всосать весь барьер разом, подумал Борисов. Его сдвинуло и уперло оттопыренными штанами прямо в задницу Павлины, которая обернулась и посмотрела заинтересованно.

— Хо Ма! — закричали звери разом.

Всех спасла Кабаниха, она толкнулась копытцами и прилетела пятачком и клыками прямо в задницу Хомяка. Тот вздрогнул и вышел из транса поглощения, обернулся. В глазах его сверкали молнии, кожа словно огрубела.

— Я...

ДАДАХ!!! Изменение плотности энергии не прошло даром, Хомяк всосал достаточно, чтобы исказить потоки и, когда он прекратил всасывание, конструкция барьера не справилась с изменившейся схемой и разлетелась мощнейшим взрывом.

Сливовые сады внизу сдуло, обнажило гору и здания на ней, а культиваторов отбросило и вбило в землю.

— Быстрее вниз, пока они не опомнились! — гаркнул Борисов.

Хомяк ухватил их своей ци, словно сжал в невидимых ладонях и прыгнул, превращаясь в дракона. Приземление и Борисов снова въехал в Павлину, которая повернула голову

— Мастер Ар Гус, эта молодая госпожа рада то...

— Да не возбуждаешь ты меня! — гаркнул Борисов прямо ей в лицо.

Некрасивое лицо, со слишком вытянутым носом, слишком широкими глазами и ртом, полным острых зубов. В глазах Павлины замерцал нехороший огонек и Борисов ухватил ее голову руками, поворачивая вниз. Не вышло ничего, но мгновение спустя Па Ва вспомнила об иерархии и повернула голову сама, свесилась с Хомякодракона так, словно уже подставляла зад под жадные ладони Борисова.

Возбуждение гуляло в нем, бурлило, било в голову, несомненно следствие волны энергии от Хомяка.

— Ку-ка-а-а-а-а-а-а!! — возмущенно заорала Па Ва.

Волна звука ударила в деревья, ломая их. Пара культиваторов упала, сраженная на месте. Драконохомяк несся стрелой к горе, словно собирался поиграть в камикадзе и врезаться в склон. В последнее мгновение он выдохнул струю огня и приземлился, словно ракета на реактивной струе.

— Крикни в гору! — приказал Борисов Павлине.

— Что? — растерянно посмотрела та.

— Что, у вас в школе павлинов не проходили эхолокацию? Сонары? Ты выпускаешь волну звука и затем ловишь отраженные сигналы, по ним понимаешь, что происходит вокруг?

В это мгновение Павлина очень напоминала Аньку, также пучила глаза. Борисов только покачал мысленно головой, похоже, следовало заняться обучением и этому, несмотря на то что время поджимало.

— Дракон!

— Нападаем вместе!

— Построиться двумя сливами!

Толпа культиваторов бежала снизу, на ходу применяя какую-то технику. Они перестроились узором из двух овалов, синхронно вскинули руки, ударяя одновременно. Борисов посмотрел удивленно, о таком умножении техники ему никто не рассказывал.

— Стальной Кулак!

Горилла ударил в склон, вызывая оползень, но культиваторы в халатиках с изображениями лепестков и слив, ловко перестроились и выставили какой-то общий щит, принявший на себя землю и деревья.

— Дед, — прорычал Хомяк, — зачем тебе хуелокация, когда у тебя есть я?! Этот юный мастер ощутит ци за тысячу ли в любую сторону!

Лапы его уже разрывали склон, из-под хвоста вниз по склону ударила реактивная струя, едва не поджарив воинственную Кабаниху. Та отпрыгнула с диким хрюканьем, струя огня разметала щит сектанток, разбросала их в разные стороны.

— Люблю запах свиного шашлычка, — повел носом Борисов.

Кабаниха носилась с подгоревшим задом. Недоработка, подумал Борисов, полевого медика не взяли. Ладно там, Кабанихе слегка подкоптили зад, а если бы ранили Хомяка или Кирилла? Что тогда? Пилюли? Построения? Иглоукалывание? Массаж дяньтяня?

Борисов почесал в затылке, вот вроде все предусмотрел, а оказалось, что не все.

С верхушки горы в вихрях лепестков неслись еще две группы культиваторов. Те же халатики, с цветами и сливами, но ощущалось, что материал лучше, оружие дороже.

Что скажешь? обратился он к Лобзику.

Блюрп застрелю их всех блюрп, отозвался тот, словно пьяный, рыгая и икая.

Тоже вопрос, подумал Борисов, как ци влияла на верный дробовик. Так много дел и так мало времени.

— Сможешь ударить их звуком так, чтобы не убить, а оглушить? — спросил он Павлину.

— Дед, не тяни меня за хвост! — рыкнул Хомяк. — Айда жрать!

Борисов отмахнулся и посмотрел на Па Ву. Та приосанилась кокетливо и сменила форму с волосатой некрасавицы обратно на павлина. Вспорхнула легко в воздух, раскрывая огромный хвост и из клюва ее вырвался могучий скрежет, словно коты с защемленными хвостами драли стеклянный пенопласт. Кирилл схватился за голову, Гиена присела, а Кабаниха заметалась в панике, словно ей опять подожгли зад.

Шлем, с трудом подумал Борисов, надо изолирующий шлем.

— Мастер Ар Гус, — донесся самодовольный голосок Павлины.

Она уменьшалась в превращении, поэтому халат ее не разодрало, и она снова стала человеком, заполнила пустоты и с самой любезной улыбкой указывала рукой вверх. Крик ее и сияние хвоста сработали лучше любой светошумовой гранаты, разом вырубили всех культиваторов и те покатились по склону, застревая на деревьях и цепляясь друг за друга.

— Выбери ту, у которой больше всего ци, — скомандовал Борисов Хомяку, — и вперед, к источнику в горе!

— Глава 28

Хомяк ухватил одну из культиваторов, такую же мелкую, плоскую и белокожую, как и остальные. Теория Борисова, что мелкие размеры облегчали возвышение (меньше тело — меньше ци) оказалась разбита в пух и прах камерой — детектором, количество энергии, требуемой для перехода на следующую ступень, не зависело от размеров физического тела. Белизна кожи почти во все времена служила признаком аристократизма, мол, этому человеку не надо трудиться в поле или лесу, ну а гладкость обеспечивалась изменениями в теле, во всяком случае у культиваторов высокого ранга.

Остальные же просто тянулись за ними и так постепенно мода и стандарты красоты, подкрепленные генетикой и образом жизни (культивации в закрытых помещениях могли длиться годами и десятилетиями), окончательно установились и закрепились.

Как подозревал Борисов, в этой новой версии теории тоже что-нибудь не сойдется в будущем.

— Буэ-э-э-э-э-э! — вырвалась из груди Хомяка мощная отрыжка.

Шквал ветра и порывы лепестков ударили в туннель, который он отрыл под склоном горы, и пронеслись сметающим все потоком. Хомяк сунулся было внутрь, но затем обернулся.

— Наставник, этому могучему юному мастеру нужны две руки для техник!

— Тащи ее на спине, — Борисов молча бросил ему цепь, — и пропусти ци через металл, чтобы нейтрализовать техники.

А то и просто подпитываться от нее, как от батарейки. Тетка была слабовата, конечно, но идея опять показалась Борисову стоящей внимания и записи. Раз Хомяк мог универсально поглощать все (хотя и не все усваивал, судя по отрыжке), то он мог таскать что угодно, подпитываясь на ходу.

Хомяк так и сделал, и они устремились внутрь.

Стены туннелей оказались изукрашены узорами и картинами, Па Ва ахала и прижимала к щекам руки. Ги Ена скалилась, но затем они добрались до какой-то огромной пещеры с косметикой, платьями, веерами, брошками и прочими женскими вещичками. Гиена и Павлина тут же сбросили с себя огрызки платьев и Борисов задумчиво почесал подбородок, опять ощущая избыток гормонов.

В этот раз они превратились полностью, без излишней шерсти и перьев, и Хомяк тут же скривился. Гиена и Павлина проигнорировали его возмущение, роясь в вещах и сразу примеряя на себя. Они кидались к зеркалам и мазались, меняли платья одно за другим, примеряли ожерелья и опять крутились перед зеркалами.

В человеческих формах они сохраняли напоминания о звериных телах, короткие и кривоватые ноги и руки у Павлины, слишком округлая голова и хохолок на голове, непропорциональное тело у Гиены, изогнутый торс, слишком большая голова. Но в то же время у них присутствовали груди и задницы, и в целом они больше походили на живых женщин, чем культиваторы, изрядно напоминавшие Борисову безликих плоских кукол или манекенов.

— Хорош любоваться собой! — рявкнул Хомяк. — Ци ждет!

— Разве ты не хочешь эту великолепную госпожу? — игриво спросила Па Ва.

Она повернулась вполоборота, халатик сполз с плеча, приоткрывая заодно грудь. Гиена просто подобрала полы халата, чтобы те лучше очерчивали зад и надо заметить, у нее получилось. Кирилл пророкотал что-то, не скрывая своего возбуждения и тоже превратился в человека, хотя до этого упорно выступал против.

— Нет! — еще громче рявкнул Хомяк.

По пути сюда и в самом зале им попадалась какая-то местная мелочь, уровня Аньки, но отряд могучего зверья разгонял их одним своим присутствием. Максимум, пару раз Хомяк отвесил кому-то затрещины, да еще разок рыгнул, окончательно сбрасывая излишки местной ци, завязанной на ветер и природу, как понимал Борисов. Он сам пока что ни разу не выстрелил, но в целом поддерживал Хомяка, стоило поторопиться и уж точно не следовало вести себя так беспечно.

— Вы слишком гладкокожие! Это отвратительно!

— Фу, как грубо! — скривилась Павлина.

— Да-да, очень грубо и недостойно! — поддержала ее Гиена. — Наконец-то мы стали действительно прекрасны, а ты воротишь нос?!

Она еще сильнее запахнулась в халатик, отставила ногу и посмотрела призывно, скалясь всеми зубами. Выглядело жутковато, но Хомяк лишь скривился и сплюнул. Плевок его пробил пол и скрылся где-то в недрах горы.

— Ну и спи тогда один!

— Да, ты больше не получишь тела этот прекраснейшей Па Вы! — провозгласила Павлина.

Они, словно танцуя, перемахнули через половину зала и оказались рядом с Кириллом. Кабаниха у ног Борисова повернула голову и хрюкнула вопросительно.

— Женщины, — вздохнул Борисов, — что тут скажешь. Умеют выбрать момент.

Он ожидал, что сейчас группа развалится и две подручные Кирилла останутся трахаться с ним, содрогая гору, но обошлось. Хомяк взмахнул волосатой рукой (несомненно, ставшей еще более волосатой назло Гиене и Павлине) и скомандовал:

— Вперед! Источник там, я чую его!

Еще коридоры и спуски, и разбегающаяся мелочь и потом они, наконец, наткнулись на сопротивление. Дюжина культиваторов ранга Овладевших попыталась напасть скрытно и у них даже получилось. Борисов развернулся и выстрелом из Лобзика отбросил парочку культиваторов, остальные, кроме Кирилла, пропустили удары, не причинившие, впрочем, им вреда.

— Вы мне платье испортили!! — взвизгнула Павлина на такой высокой ноте, что Борисов зажал уши руками.

Культиваторов словно взорвало и их внутренности заляпали все вокруг кровью и кусками тел.

— Стало лучше, а-ха-ха-ха, — покатилась Гиена, слизывая кровь с лица.

Павлина стояла, задыхаясь, вся в крови, и затем недра горы огласил могучий крик:

— ДА КАК ВЫ ПОСМЕЛИ ЗАПАЧКАТЬ МОЕ ПЛАТЬЕ И ПРЕКРАСНУЮ МЕНЯ!!!

В этот раз крик вышел таким могучим, что Борисова и Кабаниху снесло прочь, словно пушинки. Хомяк крутнул руками, складывая новую технику и выставил барьер. Акустический удар Павы отразился от него и проломил перекрытия, разом обрушил их до самого источника.

Хомяк продемонстрировал, что все же не терял времени зря и чему-то да научился.

— Дао Жадности, техника ограничивающего барьера!

Выброс ци и все вокруг Хомяка — за исключением Кирилла, Гины и Павы — застыло, схваченное его энергией. Гина прогнулась похотливо, Пава застонала сладострастно, а Хомяк зарычал:

— Не захотели меня, не получите и моей ци!

Борисов встревожился на мгновение, не откатятся ли назад подручные Кирилла, без подпитки ци от Хомяка, но промолчал, не время и не место было устраивать подобные разбирательства. Хомяку тоже следовало бы выдать дубинкой по голове вкупе с парой матюков, но и этого Борисов делать не стал, по той же причине.

— Нарушители!

— Построение "Одинокая слива на вершине утеса!"

— Они схватили госпожу Ми Та На, остановите защиты!

В грохоте и треске камней Хомяк и остальные сверзились прямо в пещеру источника ци, где уже собрались все старейшины секты Сливовых Лепестков, готовя контрудар по подлым нарушителям. Вспыхнули знаки на стенах и полу, формируя не просто барьер, словно индивидуальные сдавливающие оболочки на каждого из нарушителей.

Борисов выстрелил из Лобзика, не жалея магии в том, разрывая потоки энергии защитного барьера и тут же отпрыгнул к одному из камней, вытряхивая из мешка сетку из проволоки, сделанной совместно с Гориллом. Сдавливающая техника наткнулась на нее, изломалась, но мгновение спустя стало ясно, что рано праздновать победу. Проволока начала плавиться, более того, сдавливающая техника взрезала камень за спиной Борисова, ранила Кабаниху, которая взвизгнула и понеслась в бой.

Клыки ее врезались в живот одной из культиваторов и отскочили, словно от прочнейшей стены. Взмах рукава и Кабаниха улетела прочь, распространяя ароматы жареной свинины. Борисов перекатился, уходя в сторону от удара и увидел, что на остальных тоже напали и весьма успешно. Копья и молоты, сабли и топоры, мелкие и плоские культиваторы орудовали оружием, которое размерами превосходило их самих.

Не пренебрегали они и техниками, разумеется, атаковали группами по три-четыре культиватора, действуя слаженно и усиливая друг друга. Павлине уже продырявили ее платье, и она орала возмущенно, но в отличие от прошлых атак, крики ее никого не впечатляли, техники ветра глушили все и вся. Кирилл обменивался ударами, сдерживал трех теток с молотами, но все равно отступал.

Гиену уже ранили в живот и задницу, но и она сумела кому-то свернуть шею.

— Ах ты нелюдь!

Лобзик предупредил, прикрыл отчасти, но все равно Борисова едва не пропороло порывом ветра. В следующее мгновение его ранило в левую руку, копье ударило между ног, порвав штанину, и нападавшая замерла, словно ни разу в жизни не видела членов.

Крикнуть или передать мысль Хомяку, чтобы тот оголился, Борисов не успел.

— Дао Жадности, Техника Поглощения! — объявил Хомяк.

— Чарующая Песня Павлина!

— Стальные Кулаки Гор!

— Ядовитое Дыхание!

Лобзик грохнул, чуть отбрасывая напавшую на Борисова тетку, уже вскинувшую копье, и этого мгновения хватило, чтобы выжить. Четыре духовных зверя Земного Ранга разметали старейшин секты, находящихся в Духовном Ранге, а лидеру секты досталось прямо в глаз могучим стальным кулаком Горилла. Удар, способный свернуть всю гору, не убил тетку в шелковом платье, а просто лишил ее сознания, наглядно демонстрируя разницу между обычными смертными и культиваторами.

Дальше события разворачивались очень стремительно, давая Борисову наглядный пример того, как качество в этом мире превосходит количество. Если брать грубо и примерно, то полторы тысячи культиваторов первой ступени Посвященных равнялись по энергии одной, достигшей первой ступени ранга Овладевших. Но это равенство по энергии в теории не означало равенства на практике, так как полутора тысячам Посвященных пришлось бы строить сложную фигуру (и да, построения изучали и фигуры из культиваторов), синхронизировать энергии и так далее, тогда как Овладевшая просто и без затей раздала бы им всем пиздюлей и ответные удары любой из Посвященных даже не оцарапали бы ее.

Что-то похожее вышло и с сектой Сливовых Лепестков. Павлина взлетела в птичьей форме и не дала никому сбежать, в одиночку согнала всех Посвященных и Овладевших в помещения под горой. Гиена и Кабаниха рыскали и вынюхивали внутри горы, Хомяк крушил барьеры, а Горилл опиздюливал всех, кто еще пытался сопротивляться, парочку уцелевших старейшин и всяких там "молодых мастериц" разной степени дурости.

— Мастер Ар Гус, — поклонился Кирилл.

Его человеческая форма тоже походила на звериный оригинал, слишком длинные руки, шерстистая грудь и увеличенные зубы. В таком виде, кстати, вполне можно было поверить, что он и Хомяк братья — мускулистые и волосатые, самоуверенные и высокие.

— Плохо, очень плохо, — произнес Борисов в ответ.

Кирилл, Пава и Гина, даже Кабаниха склонила головы покаянно, только Хомяк с вызовом скрестил на груди руки. Старейшин связали их же платьями (парочку себе забрали Гиена и Павлина), зачарованный шелк, производимый духовным шелкопрядом, отлично выдерживал потоки ци (заодно намекая Борисову, что ци все же не электричество) и печати Хомяка, и усадили вдоль стены неподалеку.

— Командная работа никакая, владение оружием — плохое, сработанности ноль, — продолжил Борисов.

— Но...

— Говно! — рявкнул Борисов. — За нами гонятся три культиватора небесного ранга! Здесь вы одолели, потому что сильнее, а что будет, когда они догонят нас?! Не успеем долететь до своего убежища в Океане Ночи и что тогда? Тоже будешь стоять, свесив голову и мямлить "но", потому что у тебя лапки?

Голых старейшин рассадили в сторонке еще и для этого, чтобы кинуть ложный след погоне. Якобы Хомяк-Дракон и его банда прятались в горах, да (все равно этот факт не удалось бы скрыть), но заслышав о небесных бабах, выскочили и начали удирать, остановившись на дозаправку в секте Сливовых Лепестков.

Гора содрогнулась и все вокруг залило сиянием цвета спелой сливы.

— Кто посмел поднять свои лапки на мою секту?! — прогремел могучий голос.

— Глава 29

— Де-е-е-ед, ну де-е-е-е-д, — канючил Хомяк. — Ну наставни-и-и-к! Ну не хочу-у-у-у!

Слухи не врали, основательница секты, культивировавшая тысячу лет в пещере под источником секты, достигла Земного ранга. Правда, опоздала к общей драке, поэтому сразу же получила от всей команды Хомяка и пала, не успев ничего сделать. Сейчас она, обнаженная, корчилась, пытаясь разорвать цепи, которыми ее приковали к большому камню перед источником.

— Ну смотри какая она противна-а-а-ая! — продолжал канючить Хомяк. — Гладкокожа-а-а-ая!

Основательница завращала глазами, что-то зарычала сквозь импровизированный кляп из магического шелка. Обычную тряпку она сожрала быстрее, чем ее успели запихать в глотку.

— Наставни-и-и-ик! — Хомяк вдруг бухнулся на колени в каком-то ритуальном поклоне. — Этот юный мастер просит обучить его искусству любви!

— Хмпрф! — издала звук Павлина.

Она, в каком-то вычурном платье (несомненно из духовного шелка и кто знает, чего еще), стояла в сторонке, приглядывая за старейшинами секты, и манерно обмахивалась изящным веером. Гиена, тоже в роскошном платье, рылась в запасах алхимии и свитков, стаскивала все к источнику. Кабаниха почесывала бока и плечи Горилла, который сидел, развалившись, на огромном диване и надзирал за остальными пленницами. Десятки тысяч культиваторов и слуг, собранных в одну пещеру, дрожали и трепетали под взглядом Кирилла.

— Эта юная госпожа могла бы обучить юного мастера, но не будет! Хмпрф!

— Да и хрен с тобой, все равно мне никогда твое пение не нравилось, — фыркнул Хомяк.

В хомячьей форме он мог изменять размеры и жрал, что угодно. В человечьей — лучше всего применял техники. В драконьей — повелевал зверьем, обладал защитой и мог летать. Но сейчас Хомяк, явно назло Павлине, стал чем-то средним, волосатым Хомякочеловеком. Борисов собирался запрячь его тренировками по смене формы и сочетанию разных форм, чтобы брал лучшее от них, но это могло подождать.

— ЧТО?!!

От крика Павлины гора над головами все же треснула, часть земли и камня вылетела наружу, пропуская внутрь солнечный свет.

— А ну не ссориться! О чем я только что толковал?! — прикрикнул Борисов.

Павлина повесила голову, затем удалилась, фыркая.

— А ты даже не думай увиливать! — обратился он к Хомяку. — Нам нужна ци, и ты умеешь ее добывать!

— Наставни-и-и-к! — снова взвыл Хомяк. — Твой первый ученик взывает к тебе — научи!

Взгляды баб-культиваторов, устремленные на Борисова, преисполнились ужаса и еще чего-то. По местным понятиям "первый ученик" (точнее ученица) это было очень круто, но еще круче был, собственно, "мастер", то есть Борисов, якобы обучивший Хомяка и давший ему такую мощь.

Сам Борисов смотрел на основательницу секты, взвешивая за и против. Да, женское тело, но тело Земного ранга, способное раздавить его даже без применения техник. По-хорошему так вообще следовало бы выбрать кого-то из низших и самых уродливых служанок, чтобы и задница, и грудь были на месте, если тут таковые вообще имелись.

— Хорошо, — сказал Борисов, — раз уж просишь — научу.

Вообще, он рассчитывал на иное, что Хомяк, учуяв запах ци, просто взбесится и сам залезет на основательницу. Та не выглядела на свои полторы тысячи лет, девушка неопределенного возраста и только. Еще был источник секты, но Борисов не знал, осилит ли его Хомяк и поэтому оставил эксперименты напоследок.

Пощипывание сосков и потирание клитора не дали никакой реакции. Борисов усмехнулся и подозвал Хомяка.

— Как видишь, тело культиваторов Земного ранга крепче обычного, так что тебе придется самому.

Совать пальцы внутрь основательницы Борисов побоялся, чтобы не раздавили.

— И что мне делать?

— Пощипывай вот тут и потирай вот так, — показал Борисов.

Остальное зверье поглядывало краем глаза и старейшины секты тоже. Судя по их реакции, минимум половина была девственницами, что несколько озадачило Борисова. Неужели секс мешал культивации?

— Там, где много энергии в защите, нужно приложить не меньше для пробития, — наставительно произнес Борисов, наблюдая за действиями Хомяка. — Аккуратно и нежно ощупывай тело, ищи эрогенные зоны.

— И как мне понять...

— По отклику в ци, дубина! Ты же хвастался, что все чуешь? Вот и чуй!

Дальше дело неожиданно резко сдвинулось с места. Основательница секты прогнулась в цепях, застонала, потекла и Хомяк припал к источнику, жадно слизывая все и тем самым только увеличивая поток. Старейшины смотрели, замерев, Горилл наблюдал одобрительно, разве что не хлопал в ладоши, радуясь за Хомяка.

Распаленный Хомяк забыл, что перед ним старушка возрастом в полторы тысячи лет, с белоснежной кожей, без единого волоска на теле, кроме головы, и что пару минут назад отказывался от секса с ней. Запрыгнул и засадил без всякого стеснения, половина старейшин отвернулась, другая, наоборот, смотрела жадно, куда-то тянулась руками, так как надсмотрщица Павлина отвлеклась. Она без всякого стыда ласкала Гиену примерно так, как недавно показывали Хомяку, и Борисов только покачал головой, закатив глаза.

Даже с таким бесстыжим духовным зверьем было лучше, чем с культиваторами.

— Трясина Любви!

Борисов хмыкнул. Девственницы и отсутствие мужчин, а техники высасывания ци знали. Разумеется, с Хомяком такое не сработало, наоборот, только разозлился сильнее и засадил так, что камень под ним треснул. Цепи разлетелись, основательница секты тут же скрестила ноги, словно не хотела отпускать Хомяка.

— Ловушка Лепестка!

Хомяка ударило техникой со всех сторон, ведь основательница секты охватывала его руками и ногами, и он затрясся, будто в припадке, затем приложил ее ударом могучей реки. Не слишком помогло, и Хомяк затрясся еще сильнее, как будто торопился к оргазму.

— Вскинь ее! — крикнул Борисов, накачивая магией Лобзик.

Хомяк попытался отбросить основательницу, но та вцепилась в него, словно клещ и в итоге вышло так, что он просто приподнял ее, как будто танцевал. Борисов в два прыжка оказался рядом, сунул ствол Лобзика (тот все еще вел себя, словно пьяный) прямо в задницу основательницы и сразу выстрелил. Треск сминаемого металла, но полностью сомкнуть ягодицы основательница не успела и подпрыгнула, закричала.

— Твоя ци — моя!!! — заорал страшно Хомяк, не упустив момента, и присосался к ней поцелуем.

После чего заорал и отпрыгнул в ужасе, отряхивая себя и ударяя беспорядочно огнем во все стороны.

Лишившись ци, основательница рассыпалась прахом, наглядно демонстрируя, что без ци столько не живут. В Борисова ударила новая волна энергии от Хомяка, растекаясь по телу и дурманя голову. Перетекание ци через магическую связь призыва, но попытки Борисова мыслить ясно были сметены волной энергии, животной страсти, желания жрать и рвать, поглощать, сожрать весь мир целиком.

— Хрю-хрю!

Борисова ткнуло в ногу пятачком и его попустило. Пусть он обезумел, но не настолько же, чтобы трахать свинью! Кабаниху по пояс размером, ладно, но все равно свинью! Во рту она держала какое-то странное кольцо, с налипшими частичками праха, Борисов взял, гадая, что это может быть.

— Вы! — палец Хомяка ткнул в старейшин. — Этот юный мастер великодушен и милосерден, прославляйте его!

Не успел кто-то возмутиться или начать прославлять, как Хомяк — волосатый человекохомяк — как-то странно двинул ногами и руками, крутнулся, ничуть не смущаясь своей полной обнаженности и воскликнул.

— Дао Жадности, Тысяча Ладоней Любви Хомяка!

Старейшин вскинуло в воздух, стиснуло и начало ласкать невидимыми руками. Нитями ци или каким-то иным воздействием, это можно было уточнить потом. Гиену и Павлину оторвало друг от друга, тоже вскинуло в воздух, и они заорали возмущенно, разорвали технику Хомяка и шлепнулись на пол. Орать не стали, вспомнили о своих обязанностях и заметались, перетаскивая сокровища секты.

Пусть тут все было по большей части Духовного ранга и Овладевших, но Борисова устраивало и такое. Знания и источники ци, а что недостаточные, так на материке была не одна секта. Забить трех баб небесного ранга и можно будет сожрать и остальные секты вокруг, все равно заслужили.

— Мастер Ар Гус, — приблизилась Гиена.

В нос Борисову ударило запахом возбужденной женщины, но он опять сдержался, ощущая, как энергия внутри хрустит и словно бы изменяется. Укрепляет изнутри. Похоже, воздержание и правда помогает с ци, отметил Борисов, продолжая сдерживаться. Положение усугублялось стонами старейшин, которых ласкало невидимыми ладонями, и все это напоминало какую-то имитацию оргии с бездарными актрисами.

— Откуда у вас это кольцо?

— Ты знаешь, что это такое?

— Это так называемое пространственное кольцо, в нем можно держать вещи или прятаться самому, в случае опасности.

— Кольцо с чарами расширения пространства? — изумился Борисов. — Вот это дело! А еще здесь есть?

Поиски оказались безрезультатны. Борисов потормошил пару старейшин, сдавшихся первыми и уже лишившихся ци, и они поведали, что основательница секты привезла это кольцо со Срединного материка. Там же добывали духовные камни, припомнил Борисов, похоже сама судьба подсказывала ему, что надо плыть туда. Вначале найти драконий остров, а потом снова нагрянуть к культиваторам в гости.

Но в этот раз не прятаться, о нет, с этим было покончено навсегда.

— Ах!

— А-а-а-а-а!

— Я и не знала, что такое бывает!

— Ах-ах-ах!

Одна за другой старейшины секты начинали биться в оргазме и падали, лишенные ци. Павлина и Гиена паковали сокровища секты в кольцо, увязывали в тюки, так как все туда не влезло бы. Хомяк продолжал водить руками, шерсть на нем стояла дыбом, из рта доносилось довольное рычание и капала слюна. Волны энергии били в Борисова, омолаживали, улучшали, подталкивали кого-нибудь срочно поиметь. Ласки Хомяка лишали старейшин сил, возбуждали, барьеры падали и ци текла к Хомяку рекой.

— Дао Жадности, Тысяча Ладоней Любви Хомяка! — и Хомяк начал "возбуждать" источник секты.

Волна энергии ударила такая, что Борисов едва не потерял сознание и стало очень трудно ходить.

Он уже даже присмотрел одну служаночку, но тут Хомяк закончил свое порно.

— Блюэрп! — выдал он отрыжку.

Ученики секты и слуги все повалились разом. Хомяк снова стал мускулистым высоким парнем и от него попер такой запах, что все упавшие поползли к нему. Гиена и Павлина тоже потеряли разум и приблизились, но были посланы в полет могучими пинками, закончившими эту ссору любовников.

— Этот юный мастер великодушен и милосерден и не будет высасывать всех вас! — провозгласил Хомяк толпе, ползущей к нему. — Неохота возиться с такой мелочью, но если вы еще раз задерете лапку на моих подданных в Кровавых Горах, то я вернусь! И в этот раз лично изнасилую каждую из вас!!!

Все очарование пропало, культиваторы и служанки поползли обратно. Кирилл подошел и накинул на Хомяка халатик, но тот отпихнул его, рыкнув

— Пусть такое носят гладкокожие бабы!

Несколько взмахов когтями, какие-то техники, и Хомяк предстал в новом образе. Шаровары и безрукавка без пуговиц, не скрывающая ни могучих рук, ни волосатой груди. Затем он еще раз отрыгнул, подхватил тюки с добычей, и вся команда выбралась наружу, благо склон и без того был уже пробит.

Сливовые сады были порушены частично, Хомяк уже вскинул руку, но Борисов остановил его.

— Нам нужны свидетели, — напомнил он.

Судя по лицу Хомяка, он уже успел забыть об этом. Легкость добычи и ее способ, обилие, задурманили ему голову.

— А может... один удар и гора рухнет?

— Дурак! — Борисов отвесил ему пинка. — Нам нужны злые культиваторы! Такие, кто потеряет голову и сам прибежит мстить, а значит принесет тебе еще ци! Трупы же принесут только проблемы, все займутся их захоронением, попрут болезни и прочее. Не говоря уже о том, что убьешь всех один раз и в следующий уже никто не сдастся!

— Ладно, ладно, дед, — проворчал Хомяк, превращаясь в дракона. — Залезайте. На шею не давите!

— Не будем, но пару тюков туда повесим, — заверил его Борисов.

— Дракона каждый обидеть норовит, — проворчал Хомяк.

Они взлетели и взяли курс на северо-запад, якобы в Океан Ночи, но на самом деле, едва Хомяк скрылся из глаз, как он установил барьер и развернулся, рванул обратно в Кровавые Горы. Настроение было приподнятым и радостным, а Борисов заметил:

— Ну вы прямо как запорожские казаки после похода за зипунами, даже шаровары у Хомяка есть.

— Кто? — переспросил Кирилл.

Всю дорогу Борисов травил байки про казаков и их борьбу с османской империей, походы за зипунами, вольную жизнь в Сечи, даже припомнил несколько песен. Зверье внимало, раскрыв рот, даже Хомяк, который заодно ловил всякую дичь и жрал на лету.

Вернемся — поимею Аньку, подумал Борисов, возбуждение которого не стихало.

— Глава 30

— Здесь будет наша Горная Сечь! — пафосно провозгласил Горилл, слезая с драконохомяка. — Отсюда мы будем совершать набеги на окрестные страны, угнетающие свободолюбивое зверье Кровавых Гор!

— Да! — поддержали его криком Гина, Пава и сам Хомяк.

Кабаниха прохрюкала что-то удовлетворенно, зверье на берегу озера в сердце Кровавых Гор смотрело озадаченно. Мед Вед уже торопился, скребся лапами, не в силах разорвать тюк и выпрашивал вкусненькое.

— А я буду жить с вами, мои волосатые подружки! — провозгласил Хомяк, подгребая к себе лисиц-кумихо.

Те радостно лизали ему щеки с двух сторон.

— А где Анька? — спросил Борисов.

Неужели сбежала, подумал он, но тут же сообразил, что, как минимум, лисицы ее не отпустили бы. В то же время он испытал облегчение и задумался над причинами. Да, совать части тел в людей, превосходящих тебя прочностью, тем более врагов, было опасно для жизни. Намного легче и безопаснее было подрочить в кустах или своровать кого-нибудь, нет, найти девицу, желающую служить добровольно, вроде той служанки из ресторана в городе. Каком-то городе, в общем, подумал Борисов, решив не утруждать себя поиском названия в воспоминаниях.

Служанку, которая заглядывала бы в рот и не хрюкала лишнего, да. Хоть он и клялся, что завязал с бабами, но организм требовало своего и с каждым днем все настойчивее, отчасти благодаря Хомяку, посылавшему энергию в Борисова.

— Вы победили секту Сливовых Лепестков? — донесся вопль, полный ужаса и изумления.

Анька держалась руками за щеки, щипала их и тянула в стороны, словно не могла поверить. Борисов посмотрел на нее, продолжая развивать мысль. Служанка была хрупка и уязвима, как и сам Борисов, и в этой банде духовного зверья представляла собой слабость во всех смыслах. Кто-то вроде Аньки — нет, даже сильнее, Духовного ранга, как минимум — тоже являлся слабостью и уязвимостью и представлял опасность уже для самого Борисова.

Вывод был прост и незамысловат. Ему следовало найти себе соратницу, кого-то вроде Арианны, кого он любил бы всем сердцем, и та любила бы в ответ. Соратницу-культиватора, что автоматически переводило задачу в разряд невыполнимых. До того времени следовало обходиться служаночками, раз, клепать себе доспехи и усиливающие артефакты в помощь Лобзику, два. Верный дробовик, кстати, так обожрался энергии, что затих и уже даже не отвечал Борисову, словно впал в кому.

— Что?! — воскликнула Анька, ощутившая на себе внимательный взгляд Борисова. — Что ты смотришь на меня так похабно, извращенец и мужлан?

— Не собираюсь я трогать твои плоские телеса, остынь, — отмахнулся Борисов. — Собирался, но передумал, едва тебя увидел.

Анька набрала полную грудь воздуха и аж воспылала от ярости и возмущения. Она уже собиралась устроить новый шум и крик, по поводу того, что ее обозвали уродкой, но тут к ним приблизились Гиена и Павлина. Все еще в человеческих обличьях, нарядных платьях и прочей бижутерии.

— Мастер Ар Гус, — почтительно поклонились обе, — если вы не заинтересованы в этой женщине, не были бы вы так любезны отдать ее нам?

— Зачем? — перевел на них взгляд Борисов.

Анька была полезной частью хозяйства и если эти две мадамы замыслили трюки в стиле Хомяка, то отдавать ее он не собирался. Надо было прихватить одну из Сливовых старейшин, лишенных ци, сообразил он запоздало и огорченно цокнул.

— Мы хотим еще глубже освоить искусства изящной речи, поведения, танцев, чайной церемонии, игры на разных инструментах, — заговорила Павлина.

— А также умения бить в спину! — подхватила Гиена.

— И искусства человеческой любви, раз уж, — взгляд Павлины на мгновение перешел на Хомяка, который шумно вломился в кусты с лисицами, и там все сразу затряслось и зарычало.

— А, это можно, забирайте, — махнул рукой Борисов.

Доспехи ци, вернулся он к прежней мысли. Как ци внутри тел культиваторов и зверья защищало их, можно было устроить доспех на той же основе. Циркуляция ци по энерговодам — подобию меридианов, аккумулятор на духовных камнях вместо дяньтяня. Подзарядка внешняя, конечно, но все же защита! Доспех, скованный из духовных материалов, то есть чего-то, содержащего ци, сам по себе был неплохой защитой, но тут в дело вступал еще и фактор кузнеца.

Для работы с материалами, содержащими ци, требовался и кузнец, способный на подобные воздействия. Горилл умел, но не слишком хорошо, все же он был и оставался самоучкой. Возможно, следовало прибегнуть к чему-то иному, например соорудить стеклянные латы из песка с берега озера возле источника. Бронестекло, укрепленное ци, хорошо, но гибкость? Как эти латы надевать?

Зверье и кости, вдруг понял Борисов, вот это был хороший выход.

— Ар Гус! — вырвал его из раздумий крик Аньки.

Борисов обернулся, обнаружив за своей спиной, шагах в двадцати, дивную картину: Гиена и Павлина тащили куда-то Аньку, беззастенчиво лапая на глазах у всех. Похоже, собирались продолжить уроки любви, после увиденного и услышанного в секте Сливовых Лепестков, впрочем, как раз им Анька не сумела бы навредить, даже если бы прямо сейчас взорвалась.

— Скажи, что я твоя женщина! — закричала она отчаянно. — Ведь ты всегда любовался телом этой юной госпожи!

— Да не пизди, — отмахнулся Борисов, — навоображала себе какой-то ерунды.

Он повернулся и в спину ему ударил новый крик:

— Ар Гус!

— Что тебе не нравится? — спросил Борисов, снова оборачиваясь. — Ты слаба и должна лизать жопы тем, кто сильнее, все, как в вашем бабском социуме заведено.

— Жопы? — переспросила задумчиво Гиена, а Павлина сделала вид, словно сейчас ее стошнит.

— Но я не хочу! Не хочу! — Анька пыталась вырваться и, в общем-то, безуспешно, слишком велика была разница сил. — Это насилие над этой юной госпожой!

— Уверен, мужчины и служанки, которых вы насиловали, кричали примерно то же самое. Или вообще не кричали, так как за любой звук вы их били по лицу, — хмыкнул Борисов презрительно.

— Но так не должно быть! Эта юная госпожа еще ни разу ни с кем не была! Мне страшно, Ар Гус!

— Будьте с ней нежнее, что ли, — бросил Борисов Павлине и Гиене, — на лицо там не садитесь, и руку по локоть в пизду не засовывайте, не связывайте туго, а то конечности отсохнут.

— Мастер Ар Гус, сколько вы всего знаете о любви, — восхищенно воскликнули те и склонили головы. — Мы преклоняемся перед вашей мудростью!

Она не упомянула девственность, подумал Борисов и тут же сообразил причину. Здесь, в обществе матриархата и сильных женщин, не имело значения, кто отец детей, а мать и без того была известна. Скорее всего существовали и какие-то зародыши евгеники или селекции, или банальной человеческой жадности, когда самые сильные женщины забирали себе самых сильных и здоровых мужчин и держали десятками для собственного ублажения. Тогда как какие-нибудь крестьянки из Голозадова ходили сотней к одному мужику в селе, а если тот сопротивлялся, то его били и насиловали без согласия.

— Тем более, — проворчал он под нос, — у какого-нибудь культиватора вроде той основательницы секты Сливовых Дураков, поди и проткнуть плеву не получилось бы.

Хомяк, конечно, справился, но он был на равных в смысле рангов, а значит и энергии в теле. Энергия, ее взаимодействия и запасы решали все, но в то же время, размышлял Борисов, подымаясь к дому, существовало же огнестрельное оружие, уравновешивавшее физическую слабость, так? Ему требовалось нечто подобное, в дополнение к Лобзику, оружие на ци, способное убить культиватора на месте.

— Мастер Ар Гус, — пророкотал Кирилл, — это последний тюк.

— Хорошо, — кивнул Борисов, проводивший инвентаризацию захваченного, — раскрой его и положи вон там.

Огромное помещение в доме было выделено под склад и укреплено ци Хомяка и засовами Кирилла.

— А когда мы будем дуван дуванить? — спросил Горилл.

Борисов посмотрел озадаченно, затем вспомнил и пожалел, что вообще рассказывал им о казаках. Кирилл уже успел извлечь откуда-то из добычи тканей и соорудил себе примитивные шаровары и безрукавку, а также собрал волосы на голове в подобие чуба.

— Как только вы выберете себе атамана и тот решит, какую долю выделять участникам набега, а какую складывать в общак на нужды нашего стана и обитателей куреней, если уж окончательно ударяться в казачью тему.

— Этот Ки Рилл благодарит вас, мастер Ар Гус, за ваши мудрые слова, — поклонился Горилл и ушел.

Борисов продолжил перепись и сортировку, обозначая для себя направления, которыми следовало заняться прямо вот сейчас, не теряя ни секунды. Во-первых, усиление зверья, а стало быть, переплавка, возгонка и прочие способы выделения экстракта ци из всего, что содержало его в добыче. Во-вторых, еще добыча ци в процессе усиления, то есть испытание молниеотводов и систем аккумулирования небесной энергии.

Следующей ступенькой после усиления шло повышение боевых качеств зверья. Слаживание отряда, оружие под их ранги, если таковое нашлось бы в добыче, оттачивание техник, а значит разбор свитков и записей, похищенных в секте. Хомяк не любил и не хотел учиться, но возможно другие звери из его банды смогли бы помочь Борисову?

Третьей ступенькой шло обеспечение личной безопасности Фёдор Михайловича: броня, штуки на цизике, выяснение, что с Хомяком и конструирование систем связи и транспорта. Кольцо с расширенным чарами пространством в нем, помнится в магической Британии имелись схожие штучки, да и в мире Триэма тоже, тут Борисов рассчитывал создать еще несколько таких колец. Создать на их основе комфортабельный круизный авиалайнер, внутри колец содержащий целую долину, условно говоря, а снаружи выглядящий обтекаемой стрелой, мелкой ракетой, уносящейся прочь и ввысь на таких скоростях, которые и не снились местным.

И все это было желательно сделать быстро, пока троица культиваторов небесного ранга не вернулась.

— Де-е-е-ед! Выходи! — раздался крик Хомяка.

Борисов отвлекся от подсчета запасов и перевода его в уце — универсальные ци-единицы — поднялся легко. Несколько часов он работал и не ощущал ни болей в теле, ни затекших мышц, ничего. Ци, пришедшая от Хомяка, наполняла энергией тело, омолаживала его и в общем-то стоило подумать над искусственной имитацией магического ядра и каналов.

С этими мыслями Борисов вышел из дома.

— Йет млыдая гыспжа жлаит тубю, ыргус, — сообщила голая и пьяная Анька. — Двай лубыть друк друк!

Она лежала на траве, бесстыдно раскинув ноги, и пила из бутылки, прямо из горла. Борисов еще не добрался до богатого ци самогона из слив, но Анька, Гиена и Павлина обошлись сворованным у секты Сливовых Лепестков. Разумеется, там, где Гиена и Павлина лишь раскраснелись, Аньку унесло прочь.

— Первым постановлением казачьего схода Кровавых Гор, — пророкотал Кирилл трубно, — стало единогласное избрание мастера Хомяка атаманом нашего отряда!

Борисов удивленно приподнял брови, он думал, что выберут его.

— Благодарю сход за доверие! — провозгласил Хомяк громко.

Одежда, чуб, серьга в ухе, даже саблю где-то раздобыл! Поблагодарив "сход" Хомяк торжественно напялил на голову золотой шлем с Турнира и приосанился с видом настоящего атамана.

— И как атаман я решил поделить добычу поровну! Половину мне, половину — вам!

— Глава 31

— Возражаю, — бросил Борисов. — Во-первых, где моя доля?

— Да ты даже не дрался, дед!

— Благодаря мне ты стал разумным и остался им, — ткнул пальцем Борисов. — Знаю я тебя, сожрал бы все в пустыне, потом пошел крушить города вокруг, прилетели бы три бабы небесного ранга и все.

— Я Хомяк-Дракон и атаман! Я взял лучшее отовсюду!

— Только потому, что я рассказал вам о казаках, — отрезал Борисов. — Эти три бабы засунули бы тебе твой драконий хвост в пасть по самую задницу, и опасность эта никуда не делась!

— Кар-р-р-р!!! — с небес упал ворон.

Зверье отлично его поняло, Хомяк просиял и радостно сообщил.

— Они улетели прочь! Туда, откуда мы прилетели! И бросили целую толпу культиваторов!

— Улетели потому, что я повел вас в набег за сливовыми зипунами, а так бы вас прямо в озере взяли! Да и Ги Ену с Па Ва кто приподнял в рангах и ступенях?

— Я! — попытался выпятить волосатую грудь Хомяк.

— Ничего подобного! — залаяла Гиена. — Ты только закрепил результат своими слюнями и плохим сексом!

— Плохим?! Да тебе нравилось!! Ты!!! — Хомяк в ярости швырнул саблю оземь, обратился драконом и взмыл к небесам, едва не сожрав ворона в процессе и умчался куда-то.

— Как вернется, надо будет сказать, что мне тоже не понравилось, — пропела Па Ва, вскидывая руку.

— Тяф-тяф! Тяф-тяф! — обругали ее лисицы из кустов.

— Дурдом и балаган, — сплюнул Борисов, — но, кажется, мы остались без атамана, так что сход откладывается. Кто-то способен протрезвить эту пьянчужку?

— Рыгус! Рыгус! — запротестовала Анька и, словно дав самой себе команду — начала рыгать.

— Я смогу, хы-хы-хы-хы, — зашлась в смехе Гина, выступая вперед, — но мне нужен доступ к нашей добыче!

— Да, мастер Аргус, — поддержал ее Кирилл, — если мы хотим развиваться, нам нужны их материалы, металлы и снаряжение. Они улетели, хитрость удалась, но вполне могут и вернуться.

— Да, он улетел, но обещал вернуться, — проворчал Борисов.

Пошли перебирать добычу, за окном блевала и страдала Анька, из которой изгоняли токсины. Кирилл взял себе огромный молот устрашающего вида, несколько копий и глыбу руды, и вскоре окрестности озера огласил ритмичный перестук. Павлина покрутилась, прибрала к рукам еще один дерзкий халатик, а также веера, но уже секты Сливовых Лепестков.

— О, Техника Танцующих Листьев! — произнесла она восхищённо, замирая над свитком.

Также Па Ва забрала себе длинную доску с натянутыми струнами. Борисов назвал бы ее гуслями, но длина почти под два метра мешала. Почти сразу снаружи донесся перебор струн (такой же фальшивый, как пение Павлины) и потянулась песня.

— И поднялся могучий культиватор Гололобый...

— ГолОта! — рявкнул Борисов зло.

Хомяк-то понял его песни, но вот перетолмачить на местный, сохраняя рифму и размер, и смысл, конечно не удалось. Не говоря уже о том, что зверье не поняло имен и смысла некоторых терминов, хотя и подхватило их охотно, уцепившись за сходство ситуаций. В роли проклятых турок-басурман выступали, конечно, культиваторы, Кровавые Горы стали Запорожской Сечью, а само зверье — вольными казаками, дающими им отпор.

Честно говоря, знай Борисов, какое воздействие окажут его рассказы, ни слова о казаках бы не произнес.

— По воде и твердой земле, по камням и снегу несся он, — донеслись новые напевы.

Мелькнула тень и в окно влетела Анька. Все такая же голая, растрепанная и мокрая, похоже Гиена совместила протрезвление и помывку.

— Чем это ты ее так? — спросил Борисов, выглядывая в окно.

— Отравила! — горделиво сообщила Гиена, прерывая метание ножей в дерево. — Яд на яд дал здоровья!

Борисов обернулся, увидел, что голая Анька ползает по полу, собирая "сливянки", деньги секты Лепестков. От "зеленушек" до полновесных "двойных слив", больше всего напоминающих контуром рисунок жопы. Секта чеканила деньги сама, так как правила и добывала руду на своих же землях, и наверняка существовал какой-то курс сливянок к королевам, которого Борисов не знал, да не и стремился.

— Что? — рыкнула Анька, ощутив его взгляд.

— Пытаюсь понять, зачем тебе здесь деньги и куда ты их будешь прятать.

Анька чуть покраснела, отбросила деньги и те со звоном покатились по полу, падали в другую добычу, вызвав у Борисова желание нахмуриться. Порядок должен быть на складах!

— Ты победил! — закричала она. — Да, я нажралась, как простолюдинка, лишь бы не думать о том, что мое тело осквернили духовные звери! Они брали меня своими длинными языками и жадными руками, я пыталась сопротивляться и ничего не могла поделать! Я осквернена! Я уже больше не юная госпожа, я подстилка зверей! Мне даже не дали напиться, чтобы забыть об этом позоре! Давай, возьми и ты меня, Ар Гус! Все равно я уже опозорилась с ног до головы!

Она встала на четвереньки, задом к Борисову, головой к двери, в которую и вылетела от его мощного пинка.

— Хватит истерить, дура! — крикнул вслед Борисов.

— Но Аргус, — Анька поднялась, держась за голову одной рукой, а другой пытаясь прикрыться.

— О дева, чье лоно мягче шелка, а язык словно разящий меч! — громко запела Павлина. — Ку-каа!!

Дом зашатался, земля затряслась, а озеро забурлило.

— Неплохо, эта юная госпожа одарена ци звука, — хрипло прокукарекала Павлина. — Теперь надо попробовать технику танцующих лепестков. Но для танца мне нужен партнер... партнерша... хм...

Анька почти вбежала обратно в "склад с добычей", упала на колени перед Борисовым, которого вся эта дешевая драма уже утомила до безобразия. Но все же и из нее можно было извлечь пользу, не так ли?

— Встань, оденься и будем работать. Провинишься, буду отдавать тебя Па Ве и Ги Ене.

— Она и так наша! — захохотала Гиена, просовывая голову в окно.

— Пристало ли вольным казакам иметь рабов? — спросил Борисов задумчиво.

Гиена тоже задумалась, наморщила свое некрасивое личико с безупречной кожей.

— Но тогда она и не ваша рабыня!

— Конечно, — согласился Борисов, — работает добровольно, может уйти в любой момент, не так ли?

— Нет-нет-нет, я хочу работать! — Анька все же согнулась в поклоне прямо перед ним.

Учитывая, что она была обнажена, вонища дешевой драмы усилилась.

— Мастер Ар Гус, ваша самка очень непокорная, ее надо воспитывать! Отдайте ее нам, и она окончательно станет, как шелковая! Ручная!

Гиена подмигнула, оскалилась и скрылась, снова раздался стук ножей, втыкающихся в деревья, под перестук молота и возгласы танцующей Павлины, ухитряющейся еще как-то успевать перебирать струны на расстоянии.

— Мастер Аргус, — произнесла Анька, потупив голову.

— Слушай, угомонись, а, — прорычал Борисов. — Тебя забрали не потому, что у тебя уникальная пизда или ты сосешь лучше пылесоса, а из-за твоих техник. Еще хоть слово услышу про секс, сразу зачту за нарушение!

Гиена, пристроившаяся неподалеку от них, оскалилась радостно. Павлина уже взлетала в танце на десяток метров, чередуя формы птицы и женщины. Раскрыла хвост, сверкнувший на солнце, и Борисов резко отвел взгляд, пока его не загипнотизировали. Из котла перед Гиеной летел какой-то ядовитый на вид дым, и она радостно сыпала туда порошки, сверяясь со свитками.

— На меня смотри, — Борисов повернул голову Аньки, которая попала под воздействие Павлины. — Создай свою шаровую молнию, технику Солнца!

Во взгляде Аньки что-то промелькнуло, затем она сообразила, что, поджарив Борисова, тут же отдаст себя в клюв Павлины и лапы Гиены. Создала мини-солнце и то повисло в воздухе, чуть потрескивая зарядами. Опыты Борисова в хроматографии выявили, что нефрит здесь слишком грязный и примеси сводят на нет все его изолирующие свойства. Гевея или ее аналоги тут не росли, но зато имелся кустарник, кривой и косой, любящий расти на горных кручах и лучше всего задерживающий ци.

Не полностью, просто лучше остальных материалов.

— Вот так, — Борисов сунул самодельный шест в молнию, вторым концом замыкая цепь.

Примитивная спираль накаливания начала светиться и гудеть. Хомяк, управляя расплавленным стеклом, мог бы сделать и лампочку и отсосать из нее воздух, но Борисов решил не заморачиваться. Несмотря на мысленные аналогии, ци не являлась электричеством... но все же была во многом похожа. По крайней мере такая ци, как у Аньки, ведь разновидностей энергии существовало тут множество и это добавляло головной боли Борисову.

— Теперь сюда, — шест коснулся самодельного электромотора.

На ци тот не заработал, но вот на электричестве медные круги начали крутиться. Все это были лишь демонстрационные образцы, непригодные для работы. Более того, переводить ци в электричество, создавая знакомые Борисову механизмы, пожалуй, это было ошибкой. Следовало добиваться работы на самой ци, а также добиться выравнивания типов к единому нейтральному стандарту.

— И теперь сюда.

Шест коснулся летающего меча-артефакта, тот дернулся, и молния разрядилась.

— Полеты на артефактах только с ранга Овладевших, — произнесла Анька, напряженно глядя на меч.

— А сами полеты с Небесного ранга, я помню, — кивнул Борисов, — но это неправильно. Ни один из этих мечей не обладает какой-то особой структурой или техниками, просто добротные материалы и все. Можно было бы предположить, что дело в психике, стоять на мече легче, чем самому парить в воздухе, но за тысячи лет кто-то да проверил бы это предположение. Да?

— А, — Анька издала звук и замолчала.

— Неужели никто не проверял? Странно. Надо будет разобраться с этим вопросом, — задумался Борисов.

Посмотрел на Аньку и покачал головой, принялся записывать мысли и результаты. Насчет полетов появилась пара мыслишек, но еще следовало поработать с пространственным кольцом, а то и найти парочку таких же.

— Так, создай еще пылающий шар, проверим зарядку.

Духовный камень впитывал ци Аньки, подтверждая теории Борисова. Камень долго находился в месте, богатом ци, структура изменилась и теперь впитывала энергию, пускай и не так жадно, как Хомяк. В то же время соотношение цикла "заряд-разряд" было очень плохим, часть камня сломалась прямо на глазах, от такой быстрой зарядки. Помещение камня внутри шаровой молнии показало те же результаты, тогда как духовные камни в воде озера, возле источника, исправно впитывали ци.

— Это плохо, — вынес вердикт Борисов, — но не отменяет самого принципа.

Аккумулятор, только не из духовных камней, ставших хрупкими, а из прочного и емкого материала. Например, обшивки той кельи, в которой тысячу лет медитировала основательница секты Сливовых Лепестков, хотя про нее и камни из источника секты Борисов сообразил слишком поздно. Зато додумался использовать кости погибших духовных зверей и камень из озера рядом с источником Кровавых Гор. Ранг — Духовный — примерно сходился, материала было в изобилии, а также зверье и птицы, повинуясь Гориллу, натаскали кустарников и нефрита, заключили кости и куски камней в изолирующие оболочки.

Сам Горилл сковал купол из проволоки и молниеотводы, из копий и металлов секты Лепестков.

— Так, все готово к ритуалу и переходу, — подытожил Борисов, — но где носит этого шерстяного атамана?

Одной из лисиц предстояло напиться экстракта ци и шагнуть в Духовный ранг, и Борисов хотел проверить себя в борьбе с молниями небесного испытания.

— Вон он! — указала Гиена.

Дракон промчался, снизился, превращаясь в Хомяка и выпустил из лап добычу, которая прокатилась по траве и замерла у ног Борисова.

— Давно не виделись, — расплылся он в улыбке.

— Глава 32

Охотница Мосинка, давшая им в Вань-Сяне такой полезный совет, тряслась и кажется не понимала, что вокруг происходит. Также она была забрызгана кровью.

— Ты всех там сожрал, что ли? — спросил он у Хомяка.

— Обижаешь, дед! — горделиво ответил тот. — Покормил зверье вокруг, помог голодным! А эту пожалел, она нам помогла на Турнир попасть!

Лапа его пристукнула золотой шлем на голове, Мосинка вздрогнула.

— Ладно, разберемся потом, — проворчал Борисов.

Радость его уже угасла, Мосинка явно пребывала в невменяемом состоянии, ее требовалось поить и успокаивать, чтобы потом расспросит.

— Вставай здесь и готовься поглощать молнии, если что-то пойдет не так.

— Молнии?

— Молнии, — повторил Борисов, готовя плошку для лисицы.

— Мастер Аргус, — пророкотал Кирилл, — так нельзя. Если кто-то вмешается и попробует помочь, небесное испытание станет сильнее, намного сильнее! Каждый культиватор проходит свое испытание один!

— Сильнее, — Борисов оскалился и потер руки.

Халява! Небесная электростанция, да еще и с накачкой!

— Мне казалось, что вы вольные казаки и казачки, а не культиваторы!

Горилл вздул грудь, пригладил рукой чуб на голове, Гиена и Павлина придвинулись ближе с самым воинственным видом, а Хомяк так просто топнул ногой и заорал:

— Любо!

Мосинка вздрогнула и закрыла руками голову, к ней метнулась Анька с криком:

— Да что вы за звери?!!

Дружный хохот отразился от горных склонов, пугая птиц. Анька покраснела, крепче прижала к себе Мосинку, словно хотела укрыть от всех невзгод.

— Да, изучишь ее техники Солнца, — обратился Борисов к Хомяку.

— Учиться, — скривился тот.

— А также все техники Сливовых Лепестков, что есть в свитках! — повысил голос Борисов. — Не справишься, тебя самого посажу в Хомячье Колесо и заставлю его крутить! А теперь собрались и приступим к самому главному!

В закромах секты Лепестков нашлась пара свитков о небесных испытаниях. Пускай там и не упоминалось усиление (видимо, это было что-то общеизвестное) испытания, но зато говорилось о влиянии молнии на души. Души были особенно уязвимы для молний и только крепкий духом и чистый помыслами проходил испытание и возвышался, постепенно становясь все чище на своем пути к небесам.

Борисову сразу почудилась ловушка, но его заинтересовали слова об очищении, перековке души. Это было именно то, чего не хватало Хомяку, рыхлому, жирному, ленивому, с таким же дяньтянем. Перековать ядро несколько раз, словно металл, добиваясь мощи и гибкости стали, так себе все это видел Борисов.

— Для чистоты эксперимента — никто не вмешивается.

Лисица начала жадно лакать из плошки, затем свернулась клубком, а над ней сгустились тучи. Заряды молний сталкивались с проводником — проволокой из духовного железа, перевитого с серебром — и утекали по пути наименьшего сопротивления, в круг-аккумулятор из костей и камней. Один из десяти зарядов пробивался, в крайне ослабленном виде и лисица легко его выдерживала.

Туча не усиливалась, хотя лисице вроде как помогали, видимо неживые предметы были не в счет. То есть можно было укрыться под каким-нибудь камнем или проходить испытание в пещере духовных камней, которые напитывались бы энергией, отметил Борисов.

Лисица достигла Духовного ранга, и туча рассеялась.

— Нечего лапами махать, — проворчал Борисов на лисицу.

Та, выйдя из клетки, встала на задние лапы и совершила глубокий поклон, затем подошла к Хомяку. Тот запустил лапы в ее шерсть, начал тискать и мять, пуская слюну и урча:

— Какая мягкая шерстка!

Лисица млела и потявкивала.

— Торопитесь к Земному рангу, времени мало, а энергии и того меньше.

Источник в озере уже не справлялся, второй мешок с запасами дури из пустыни уже отчетливо показывал дно.

— Де-е-е-ед! Жрать хочу!

— Ты Хомяк-Дракон?

— Да!

— Великолепный атаман с золотым шлемом на голове?

— Да-а-а? — Хомяк снял шлем и подергал чуб, сообразив, что тот не видно.

— Так чего ты хнычешь, как младенец?!

В сущности, Хомяк им и был, могущественным, сильным, но младенцем: пожрать, поспать, размножиться.

— Потому что жр-р-р-ать хочу!

— Это хорошо, злой да голодный, — ухмыльнулся Борисов. — Тащи сюда свою шерстяную жопу, сейчас пожрешь.

Камера-детектор показывала, что молнии не пропали зря, зарядили круг костей и камней почти до Духовного ранга, следовало потом посчитать коэффициент потерь и утечку с градиентом по времени.

— Остальных это тоже касается, — добавил Борисов. — Хотя нет, стойте.

Кирилл не стал скрывать облегченного вздоха.

— Второй круг сюда, — скомандовал Борисов, — посмотрим, выдержит ли.

Подручное зверье Горилла притащило новую клетку и круг из костей и камней. Подумав, Борисов присоединил к нему еще один, повышая емкость. Вопрос был в том, выдержат ли они заряды повышенной мощности, но если да, то можно было уже потом "щекотать" остальное зверье молниями, укрепляя их души и ядра. Без небесных испытаний и повышения опасности до запредельного, этой электростанции предстояло подождать, пока Борисов не обзавелся бы нормальными материалами и артефактами.

— Опасно бросать вызов небесам, — боязливо заявила Павлина.

— Да вы ебанулись! — крикнул Борисов. — Вы в своей культивации бросаете вызов небесам, они пытаются вас наказать, и вы тут же трясетесь, что это опасно? Что за хуйня?

— Она хотела сказать, что увеличившееся небесное испытание может накрыть все горы вокруг и убить зверей и птиц, кто не выдержит гнева небес, — пророкотал Кирилл. — Поэтому культиваторы предстают перед небесами в одиночку.

— Но вы решили быть казаками! Сам погибай, а товарища выручай! Толпой и небеса бить легче!

Слова Борисова помогли, зверье подошло ближе к второй лисице-кумихо. Первая, дошедшая до Духовного ранга, уже оттопырила третий хвост и тоже готовилась помогать. Рангов — семь, а хвостов у них девять, что-то не сходится, подумал Борисов, отложив очередную загадку на потом.

— Начали! — гаркнул Хомяк, вставая в горделивой позе рядом с клеткой.

Первую же молнию он поймал на саблю и захохотал яростно.

— Да! Я голоден! Дай мне еще! Еще!

Тучи вдруг налились объемом и чернотой, увеличились в несколько раз, затем еще и еще. Разница в два ранга, два порядка, плюс экспоненты, подумал Борисов, означало ли это что и площадь вырастет соответственно? Глупо как-то, ведь молнии должны бить в культиватора, толку с большой площади?

Но вот если расставить по ней аккумуляторы ци!

— Все назад! — рокот Горилла сотряс склоны.

Словно этого было, он ударил огромным молотом.

— Все назад, кроме культиваторов Земного ранга! И им не вмешиваться! Только, если наш атаман не справится!

— Беги, Аргус, — раздалось сбоку, — или эта туча убьет тебя.

Борисов бросил взгляд на оживший Лобзик, который пояснил.

— Ты щедро напитал меня энергией, во мне проснулся собственный дух! Здесь это обычное дело для могущественных артефактов... но мне до них далеко, конечно.

— А чтобы было близко, нужна ци и Хомяк нам ее добудет, — пожал плечами Борисов.

Туча накрыла клетку с лисицей, часть берега, ползла к дому и озеру. Жест, приказ и зверье помчалось в дом, вытаскивая оттуда добычу из секты Лепестков, чтобы та не сгинула зазря. Непроницаемо-черная туча грохотала зарядами, пелену разрывало на мгновение и только так становилось понятно, что Хомяка еще не зажарили.

— Новая игрушка, — обратила свое внимание Павлина на Мосинку.

— Жесткая снаружи и мягкая внутри, — облизнулась Гиена.

— Пошли прочь, прочь! — слабым голосом шикнула Анька. — Она служит мастеру Аргусу, как и я! Да?

— Да, — Мосинка повалилась оземь в поклоне. — О великий повелитель зверей! Прости эту глупую охотницу, не разглядевшую горы Тай вблизи от себя! Моя жизнь, тело и душа принадлежат тебе! Я клянусь служить...

— Да нахер ты мне не нужна, — перебил ее Борисов и сплюнул. — Мне зверья хватает, а ты охотница!

— Я сложу оружие и больше не прикоснусь к нему, никогда! Я узрела вблизи мощь дракона и его огненное дыхание... в две стороны! Но ты, о великий, ты повелеваешь драконами! Позволь этой ничтожной служить тебе до конца жизни, не требуя ничего взамен!

— Еще лучше, — проворчал Борисов, — это ж натуральный брак выходит, до конца жизни-то!

— Я могу служить тебе и на ложе, о великий, хотя эта ничтожная мало образована в искусстве любви, но я...

Слова ее заглушил мощнейший треск, с небес ударила молния, толщиной с Горилла, вонзилась в тучи, которые завертелись в водовороте, втягиваемые в грудь Хомяка. Хомякодракона.

— Я — повелитель ци! — зарычал дракон, выдыхая струю пламени. — Она вся — моя!

Тучи тут же сгустились и завертелись вихрем торнадо, так как Хомяк втягивал их в себя. Его явно пучило изнутри, даже сквозь чешую и шерсть доносился отблеск сверкающих молний, но Хомяк упорно рычал и жрал, поглощал тучи и пердел огнем прямо в землю.

— Иди ко мне, чтобы я смог сожрать небеса!!

Туча вздрогнула и рассеялась, и остался только круг выжженной земли, с белым пятном, в середине которого стояла клетка. Даже с уцелевшим аккумуляторным кругом, а вот хроматографические колонки и электрооборудование чуть поодаль уничтожило. К счастью, Борисов заранее спрятал перегонные кубы и холодильники, слишком уж они приманивали зверье запахом ци.

— Этот юный мастер... наелся, — объявил Хомяк, падая мордой вперед.

— Свершилось чудо, — проворчал Борисов, — друг спас жизнь друга и попутно наконец нажрался, морда шерстяная!

— Да! — взревел Горилл, вскидывая молот к небу. — Наш атаман сильнее всех! Даже небес!

— Он был как молния прекрасе-е-е-ен! — заорала Павлина песню и все немедленно заткнули уши.

Хомяк не поднимался, но подергивался, его било изнутри зарядами. Пережрал молний.

— Так, чего разлеглись, — Борисов пихнул ногой Мосинку. — Жопу в руки, швабру в зубы, отмыть этого погорелого дракона, расчесать и размять мышцы. Если в процессе захочет секса, дать ему со всем усердием.

— О великий, — пробормотала Мосинка.

— Уже передумала служить? — осведомился Борисов, не скрывая сарказма. — Кто бы мог подумать.

Мосинка поднялась и двинулась к Хомяку, Анька пошла следом за ней, но тут путь им преградили две лисицы. Затявкали, замахали хвостами грозно и не пустили к Хомяку, сами потащили его в озеро и начали отмывать. Мед Вед, горестно стеная над так и не очнувшимся другом-Хомяком, катался рядом по пляжу и таскал рыбу.

— Ладно, приберитесь тут, уберите все говно и обгорелые останки, посуду помойте да пожрать сготовьте, в доме приберитесь, — зевнул Борисов.

Сам он собирался заняться аккумуляторными кругами из костей и камней.

— Или можете учить зверье полезному, — добавил Фёдор Михайлович.

Анька ринулась на уборку, выжигая все лишнее техниками Солнца.

— Постой, — окликнул Борисов Мосинку.

Та замерла, склонившись в какой-то странной позе.

— Для тебя у меня будет другое задание, — и Борисов снял с себя штаны.

Мгновение спустя Мосинка подняла негнущиеся руки и начала медленно, неуклюже оголять плечо.

— Дура! Штаны заштопай! — Борисов швырнул в нее упомянутыми штанами. — Одна ебля на уме, тьфу ты. А пока будешь штопать, расскажешь мне про этих культиваторов небесного ранга.

— Глава 33

— Их было трое, три высокие госпожи, чья мощь достигала самого неба! — восторженно вещала Мосинка.

Шить она не умела, протыкала ткань так, словно била копьем, нитки дергала, словно свежевала добычу.

— Мы вошли в Кровавые Горы, горя желанием вернуть высокую госпожу Ань Ка, — Мосинка покосилась в сторону озера, — но быстро потерпели неудачу. Хо... мастер Хо Ма (еще взгляд в сторону озера) искалечил и убил слишком многих, звери гор оказались слишком сильны для нас! Небесные Культиваторы, Ши Ла, Сю На и Сю Ма, смеялись над нашими ничтожными потугами и несколько культиваторов покончили с собой от позора. На следующий день они взяли дело в свои руки, и звери гор сразу увидели разницу между небом и землей!

Но перед этим подручные Горилла успели отправить гонцов-воронов, отметил Борисов. Во имя выживания и по приказу Кирилла зверье и птицы сотрудничали, хорошо, хотя и бесполезно. Слова Мосинки еще раз подтверждали вывод Борисова, о том, что одиночка высокого ранга тут стоил армии. Взгляд Борисова пробежался по берегу озера, да, элитный отряд высокорангового зверья идеально подходил, не хватало только времени и энергии.

— Уничтожив всех на сотню ли, небесные госпожи поднялись в воздух и прихватили с собой группу ничтожных, которые могли оказаться хоть немного полезны.

— В вас что, от рождения закладывают этот навык самоуничижения и умения лизать задницы по самые гланды?

— В их руках сила, — ответила Мосинка, особо яростно втыкая иглу, — они могут уничтожить весь наш континент движением руки!

— Нихрена себе, — вырвалось у Борисова.

Преувеличение, тут же сообразил он. Местные до головной боли любили преувеличивать и преуменьшать. Пускай небесным бабам и хватило бы энергии уничтожить материк, но явно не движением руки.

— Нас подняло силой их доменов, и мы полетели на поиски.

Прямой след не взяли, отметил Борисов, который очень этого опасался. Сам он параллельно совал кости и камни в камеру-детектор, записывая полученные значения. Духовный ранг, от первой ступени до третьей, не выше. Небесное испытание должно было вбить Хомяка в землю, значит не уступало ему в мощи и оставалось только предположить, что кости и камни просто не выдерживали большего уровня энергии, трескались и ломались.

— Они не взяли с собой кораблей или летающих зверей, на спине которых мы могли бы разместиться, и поэтому нас просто тащило в воздухе. Ци небесных культиваторов защищало нас, но нам все равно было страшно.

Корабли и зверье, отметил Борисов, продолжая измерения и записи. Огромные, раз тут так любили комфорт, да с щитами, стало быть, летели медленно, вот и ответ, чего сразу не настигли, ведь со слов Мосинки выходило, что небесные бабы прилетели на Турнир почти сразу после Хомяка, ставшего драконом на реактивной тяге.

— Мы пытались культивировать, чтобы успокоиться, и так мы летели какое-то время, забираясь все дальше в горы. Затем они словно ощутили что-то... сказали, что мы им мешаем и наши услуги больше не потребуются, сбросили над склоном и, резко ускорившись, умчались на северо-запад.

Борисов только покивал, мысленно изумляясь. Нет, он и сам был не подарочек, но вот взять и сбросить на съедение зверью толпу культиваторов?

— Резко ускорившись, — проворчал он. — Кто быстро улетел, тот может быстро вернуться.

— Они были в своем праве! Все мы знали, на что шли!

— Вы собирались спасать Аньку, — Борисов указал головой на нее, поднимающуюся по склону, — а вместо этого покорно согласились на пожирание зверьем? На это вы шли?

— Мы сражались, — возразила Мосинка и осеклась. — Мы думали, что госпожу Ань Ка утащил дракон!

— Чтобы она снесла ему яйцо с симпатичным драконенком, — усмехнулся Борисов.

Анька покраснела, Мосинка посмотрела с недоумением. Анька начала ей шептать, Мосинка тоже покраснела и прикрыла рукой рот. Борисов отвлекся от них, прикидывая доходы и убытки по энергии, а также материалам. В целом выходило неплохо, если бы не вырубившийся Хомяк, кто знает, сколько он потерял от такого противостояния?

— НЕ-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-ЕТ!!! НЕ-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-ЕТ!!!

Плач и вопль, прокатившийся над озером и горами, заставил Борисова вздрогнуть.

— МОЙ ШЛЕ-Е-Е-Е-Е-Е-ЕМ!!! — орал и плакал Хомяк, катался в пыли и гари, рвал на себе шерсть.

— У него в сердце завелся внутренний демон, — прошептала Анька.

— Что еще за демон? — нахмурился Борисов.

— Нет у него демона, мастер Аргус, — заверил Горилл, садясь рядом. — Такая порция молний небесного испытания, она должна была убить всех демонов внутри брата Хо Мы.

— МОЙ ШЛЕ-Е-Е-Е-Е-Е-ЕМ!!!

Расплавило в процессе защиты лисицы, потому что Хомяк его не снял с себя, сообразил Борисов.

— Я ТЕПЕРЬ НЕ АТАМА-А-А-А-А-АН!

— Ой дура-а-ак, — протяжно вздохнул Борисов. — Так что там с испытанием?

— Дух брата Хо Мы опалило, сожгло и укрепило молниями, — сообщил Горилл. — Дяньтянь его окреп и вырос, стал прочным и надежным, как скала, нет, как две скалы!

Борисов расплылся в улыбке, не зря были старания и риски! Еще пару раз прогнать его через молнии и будет мега-устойчивый Хомяк, который уже уверенно пойдет вверх, не падая с каждой ступеньки.

— Брат Хо Ма удержался на Земном ранге, но теперь ему будет очень, очень непросто, — продолжал задумчиво рокотать Горилл, почесывая волосатую грудь. — Красавица, не поищешь мне блох?

Мосинка отшатнулась, а Горилл захохотал, ударил в себя грудь кулаком, гулко, словно по пустой бочке.

— Почему непросто? — спросил Борисов.

— Золотое ядро, ему надо много ци, лучшей ци! Нужно медитировать и очищаться, изгонять из себя грязь! Непросто будет. И еще... его ци словно утекает куда-то.

— Так и знал, что у него духовные глисты! — Борисов шлепнул себя по коленям и поднялся. — Эй, ты, шерстяной дракон! Бегом сюда!

— Наставник, у вас есть еще один золотой шлем? — заинтересовался Хомяк, прерывая страдания.

— У меня есть клизма и рвотное! Будем чистить тебя спереди и сзади, нахватался глистов, а я ведь говорил, не жри с пола, дракон ты блохастый! — бушевал Борисов.

— Брат Хо Ма сейчас чист снаружи и изнутри, — добавил Кирилл.

Взгляд Борисова невольно вернулся к костям-аккумуляторам молний небесного испытания. Законсервировать такую полезную вещь, тут нужен хороший изолятор, думал он, то есть нефрит, неужели в секте Лепестков не нашлось такого? Мысленный список, подтверждение, что не нашлось.

Стало быть, мешки с дурью в пустыне были не с этого континента?

— Но охотно запачкал бы себя пищей! Слышишь, дед?! Не рвоту надо вызывать, а еды мне подносить! О, а эти две, — палец его ткнул в Аньку и Мосинку, — пусть чешут меня и массируют!

— Тьфу ты, — сплюнул Борисов, — морда ненасытная. Что встали? Идите!

— Но там Лисы!

Все же пошли, и Хомяк словно вернулся в блаженные времена Триэма, только раздеться не требовал. Борисов проводил их взглядом и поднес пальцы к вискам. Столько дел, идей, проектов, которые некому сделать, кроме него!

— Стоп, куда утекает ци Хомяка? — спросил он. — В меня? В Лобзик?

— Может быть, — согласился Горилл.

— Тем более, что ты уже почти культиватор! — радостно сообщил дух дробовика.

— Я?!

— У тебя формируется дяньтянь! Да ты же сам видишь, как помолодел и стал крепче! Энергия бурлит!

Борисов неохотно сунул руку в камеру, стрелка той едва заметно дернулась. Культиватор. Но как так, ведь все вокруг уверяли, что мужчины не могут культивировать, им это физически недоступно! От бредовости и бессвязности окружающего мира, а также нехватки информации снова заболела голова.

— Вы, мужчины, такие эгоисты! — высокомерно бросила Павлина, подходя ближе. — Ваши глаза видят только вас самих и ваши члены, которыми вы так гордитесь! Кстати, мастер Аргус, не покажете мне свой?

Она затрепетала ресницами и скрыла лицо за веером.

— Тренируйся еще, — отрезал Борисов и добавил шепотом. — Еще я птиц не ебал в своей жизни.

Дяньтянь! Что с ним делать? Подымать ранги самому по тому же методу, которым он повышал зверье?

Культиватор!

Борисова вдруг стукнуло осознанием.

Он станет культиватором.

Он получит бессмертие. Может быть получит, без гарантий, но!

Шанс! Настоящий шанс, не призрачный, за который можно было биться и рвать когтями и зубами!

— Так что ты там увидела своими прекрасными глазами? — спросил он.

— Ах, мастер Ар Гус, вы умеете сделать комплимент женщине, — закурлыкала Павлина, прикрываясь кокетливо веером. — Эта прекрасная госпожа не зря выбрала вас!

— Мне позвать Хомяка?

— Нет, мастер Ар Гус, не надо! Я видела, потому что глаза этой великой госпожи созданы, чтобы улавливать прекрасное и возвышенное! Хо Ма сражался, а в нем внутри сияло божественное семечко!

— Ого, — пророкотал Кирилл.

Кабаниха восторженно хрюкнула и Борисов почесал ей за ухом.

— Семечко?

— Капля, зародыш, называйте, как угодно. Частичка бога, которая может вырасти, при правильном уходе и даровать Хо Ма божественную мощь.

— Но правильного ухода никто не знает?

— Нет. Бессмертная императрица сразила богов, и они удалились на свои небеса, откуда в бессильной злобе посылают культиваторам свои испытания, но не являются вживую.

— Ладно, разберемся, — проворчал Борисов, думая, что одна зацепка уже есть.

Испытания небес. Частичка бога. Молнии небес усиливали частичку, ведь раньше та не проявлялась. Не исключено, что этот золотой дяньтянь, из-за которого Хомяку предстояло стать вдвойне прожорливым, тоже был необходимым условием.

— Как все сложно-то, — проворчал он.

Запасенную энергию он собирался пустить на подтягивание Мед Веда, Хомяк явно не расстался бы со своим гурманистым другом. Возможно, еще Кабанихи, та сама тянулась к группе, хотела расти над собой.

Но частичка бога?

Но собственный рост над собой!

Тут было над чем подумать.

— Ух, как я устала, — простонала Анька, валясь оземь.

— Да, чесать было нелегко, — согласилась Мосинка, падая рядом.

Затем они увидели Борисова, тот сидел чуть поодаль и размышлял о бессмертии, почти незаметный в сгустившихся вечерних тенях. Они переглянулись, кивнули друг другу и приподнялись. Мосинка начала отбивать ритм по камням и коленям, а Анька создала своей техникой небольшое солнце, ярко осветившее ее и землю вокруг. Закружилась в танце, неловко оголяя одно плечо, затем другое.

— Вы, бабы, какие-то все озабоченные тут, — сердито заявил Борисов. — Сначала сами мужиков извели, а теперь лезете, с криками, что лучше умрете, но мне не дадите!

— Ах, мастер Ар Гус, — жарко выдохнула Анька, — но ведь вы теперь культиватор! Это совсем другое!

— Танцы! — в круг света ворвалась Павлина и подхватила Аньку. — Музыка!

Какие-то трещотки на ее платье создавали мелодию, а перестук Мосинки подхватила Гиена, появившаяся из мрака.

— Ойся ты ойся, ты меня не бойся! — заорала Павлина немелодично, думая, что поет.

Платье соскользнуло с ее плеч, обнажая грудь, которой она дразняще затрясла в сторону появившихся Хомяка и Кирилла.

— Я тебя не трону, ты не беспокойся! — выкрикнул Хомяк, прыгая в круг и подхватывая танец.

Борисов покачал головой и пошел спать, оставив молодежь петь, веселиться и танцевать.

— Глава 34

— Здесь сказано, что используется компас ци, что это такое? — спросил Борисов, заглядывая в свиток.

— Это древний артефакт, определяющий тип ци в данной местности и ее направленность! — оттарабанила Анька.

— Направленность? А, перетоки энергии, понятно, — покивал Борисов. — Кирилл?

— Извините, мастер Ар Гус, — прогудел тот, — я больше по оружию! Изучаю свитки Лепестков, но компаса там не припомню.

Борисов потер подбородок, глядя на травянистый склон возле озера. Говоря в двух словах, он хотел создать самолет. Летающий без культиваторов или с одним на нем, чтобы все остальное, от грузов до команды, пряталось внутри пространственных колец, прикрепленных к мечу или копью, или просто куску стали, который летел бы куда надо.

— А если построение нанести на оружие? — спросил в пространство Борисов. — Ведь скрыли же как-то этот драконий остров, чем одиночный меч хуже?

Рассказ Мосинки о небесных культиваторах сильно его обеспокоил, сильнее, чем признавался себе Борисов. Улететь скрыто и быстро, изменив след ци, чтобы не нашли. Прошло уже два дня с ее рассказа и чуть ранее троица небесных баб улетела на северо-запад в океан Тьмы.

Время поджимало и кусало за пятки.

— Тогда испортится оружие! — воскликнула Мосинка.

Жилистая и загорелая, она теперь учила зверье вокруг. Показывала, что умеют охотницы, какие приемы используют... и плакала по ночам, затем Анька ее утешала.

— Значит, нужно совместить, — сделал вывод Борисов.

Компаса ци у него не было, но направленность и тип ци он и так знал. Природный, от источника в озере, расходящийся от него же во все стороны и постепенно затухающий. В теории ему надо было начертить фигуру... ну конечно! В книгах и свитках построений постоянно использовался термин "флаги", узловые точки фигуры, которую предстояло построить. Флаги были специализированными, под тип ци и тип построения, ибо те тоже различались, от убивающих до скрывающих, обрушивающих атаки на разум или телепортирующих прочь.

— Свиток! — потребовал он.

— Щедрость этой прекрасной госпожи..., — начала Павлина.

Чуть не улетела кубарем от могучей затрещины Хомяка.

— Я — атаман! — заорал он. — И мы на сходе порешили, что весь дуван, кроме нужного для дела, мастера Аргуса!

— Свитки и кисть нужны мне для дела!! — заорала Павлина, припадая к земле.

Павлиньи повадки в женском теле выглядели странно и комично. Откляченный зад, словно она распускала хвост, помогающий завораживать врагов, раскрытый рот, будто клюв. Одно оставалось неизменным, ее хриплый, режущий уши голос, во время визга доходящий до ультразвука. Сама Павлина считала его прекрасным, а на вечерних посиделках у костра и пылающей техники Солнца, постоянно пела, словно мало было этого клекота днем.

— Я творческая личность! В моей крови текут изящество, утонченность и искусство!

Она пела, танцевала и играла на цитаре и флейте, а также рисовала и легко могла убить любым из этих занятий, как союзника, так и врага.

— Эй... а хрен с вами, деритесь, — махнул рукой Борисов.

Павлина, издавая боевые вопли, взлетала и разила Хомяка мелодиями, рвущимися со струн цитара. Огромный мускулистый и волосатый Хомяк — человек кричал в ответ, нейтрализуя атаки Павлины, и тоже прыгал, размахивая саблей.

— Послать за свитком, мастер Ар Гус? — спросил Горилл.

— Не надо, он двумерный, а мне нужна трехмерная картина, — задумчиво изрек Борисов.

Встретился взглядом с Анькой и Мосинкой, обе смотрели на него озадаченно.

— Говорят, великие художники ци могли нарисовать такую картину, которая оживала, — произнесла Мосинка.

— А самые великие могли заключить в ней целый мир! — добавила Анька горделиво.

— Техника расширения пространства, заключенная в картину? С материализацией почвы, воды и воздуха? Или туда помещался кусок настоящего мира?

— Я не знаю.

— Вот так всегда, — ворчливо отозвался Борисов. — Одни дразнящие слухи, а как до дела доходит, "не знаю", "не умею", "не могу", только сиськами трясти и умеете, да и тех нет, одни плоские фиги.

Тут он приврал немного, конечно, у Мосинки все же выпирало, но все было мускулистым и жилистым, видимо от занятий охотой.

— Но мы и правда не знаем, таких картин уже давно никто не создавал! По слухам, у Бессмертной Императрицы есть две такие!

— Вас послушать, так у нее все есть, включая гарем из трехсот мускулистых мужчин-культиваторов!

Теперь, когда Фёдор Михайловичу самому предстояло стать культиватором, впору было задуматься, нет ли щепотки правды в тех слухах? Местные-то секты себе обычных мужчин набирали, да и то больше для развлечения учениц внешнего круга и как источник детей, если вдруг лидер секты прикажет. Те, кто стоял выше, предпочитали развлекаться уже с девочками, обычно ученицами, стоящими на ступень или несколько ниже.

— Ладно, но вы хотя бы знаете техники сокрытия? Природные? Ну вот, тоже нет.

Хомяк ухватил-таки Павлину за ногу, стащил с небес и старательно выбивал из нее пыль. В это облако нырнула Гиена, скалясь и сверкая ножами, зажатыми между пальцев. Затем донесся тоненький визг и из облака выскочил Хомяк, держащийся за задницу.

— Она меня отравила!!! Деда-а-а-а-а!!!!

— Вариантов три, — деловито предложил Борисов. — Кирилл, тащи Саламандру, нужно прижечь до костей.

— А, не надо прижигать!

— Можно убить, чтобы не мучился.

— Этому прекрасному Дракону-Хомяку еще рано умирать! Дед!

— Нужно отсосать яд. Есть желающие?

Анька и Мосинка покраснели, пряча взоры. Вроде уже три вечера как учились танцевать стриптиз, да и сами были далеко не невинными цветочками, а все равно краснели. Положено тут было так.

— Месть моя была страшна, ха-ха-ха-ха! — лающий смех Гины прокатился над озером.

Она вытащила из облака пыли Павлину, избитую, с огромным синяком на пол-лица и сломанной рукой, порванным платьем. Павлина шевельнула языком и сплюнула разбитый зуб, фыркнула зло.

— Дед! Ну быстрее же! Я уже чувствую онемение! Ах, яд пробирается по моему великолепному телу! Я еще слишком молод, чтобы умирать! Ки Рилл, ты же друг мне!

— Эр-р-р-р, — задумчиво пророкотал Горилл, не спеша трогаться с места. — Я скую тебе новый шлем?

Борисов смотрел насмешливо, выжидая, когда Хомяк вспомнит, что способен сожрать все, что угодно. Обычные яды его не взяли бы, а яды на основе ци содержали в себе эту самую ци, которую Хомяк мог сожрать. Но Хомяк паниковал, хватался за зад и прыгал, Гина и Пава тоже веселились и лечились попутно.

— Тяф-тяф!

Лисицы примчались и тут же припали к заднице Хомяка, по очереди, затем начали гневно тявкать в сторону Гиены, которая даже бросила Павлину ради приступа смеха.

— Там не было яда!! — возмущенно заорал Хомяк, который прекрасно понял лисиц-кумихо.

— А-ха-ха-ха, это лучшая моя шутка! Надо будет запомнить и потом повторить! — Гиена каталась по траве и утирала слезы, то рукой, то лапой.

Концентрация, похоже, сбивала ее возможность превращаться.

— Деда-а-а-а-а! Отсоси яд! А некому!! — хохотала она, катаясь по траве.

— Ты меня обманула!

— А ты чего ждал? — возмутилась Павлина.

Перелом уже перестал быть таковым, синяк стремительно сходил с лица. Пава уперла руки в бока.

— Что враги будут сражаться с тобой честно? Открыто? Будут говорить правду?!

— Да, — согласился Хомяк после секундной паузы. — Потому что я великолепный Дракон-Хомяк!

Он вдруг как-то странно надул мышцы, принял позу и Павлина дрогнула, покраснела. Анька и Мосинка так вообще чуть на колени не упали.

— А я нет! — вдруг заорала Павлина.

Раздался треск падающих деревьев и вопли разбегающегося зверья.

— Никто не сражался с нами честно и открыто! Нас истребили! У меня отняли все! Все! Семью! Дом! Мне пришлось бежать и побираться, петь на помойках ради огрызков! Я поклялась отомстить и столько тренировалась, а ты! Ты! Тебе свитка для меня жалко! Жадина ты, а не атаман!

— Я жадина-атаман, — самодовольно отозвался Хомяк, сводя бугрящиеся мускулами руки перед собой.

Теперь дрогнула и Гиена, лисицы радостно тявкали и махали хвостами, кружились у ног Хомяка.

— Не команда, а балаган пополам с подростковыми драмами из-за гормонов, — проворчал Борисов.

Построение, по сути, представляло собой отметки нескольких точек и размещение там знаков, ну иногда еще подача ци для активации. Всё. В зависимости от "слияния с местностью" варьировался и процент успешности работы построения.

Все это вначале показалось Борисову чистой геометрией пополам со стереометрией, но теперь он вынужден был признать, что здесь что-то иное. Затем у него родилась идея, что именно. В теле культиваторов было сто восемь так называемых акупунктурных точек, энергоузлов системы, сходящейся в ядре-дяньтяне. Разные техники требовали подачи ци через разные точки, в определенной последовательности; с культивацией дела обстояли примерно также.

Выяснилось, что одна из Лисиц знает технику слияния с местностью.

— Она идет вот так и вот так, а потом сюда, а затем ци переходит сюда.

Палец Хомяк шел прямо по телу Лисицы, а та хихикала и виляла хвостом. Как-то слишком уж игриво виляла.

— Да ну, дед, все равно ты ни демона не увидел! — припечатал Хомяк.

— Так покажи собственной ци, шерстяной ты долбоеб! — огрел его по затылку Борисов. — Нехер умничать и выебываться, действовать надо, пока нас всех тут за шкирку не взяли! А не то я, твой дедуля, дам тебе отборных пиздюлей!

Выброс ци из тела Хомяка, техника света, производная от техник Аньки и огонек побежал по воздуху, отмечая движение ци в теле Лисицы. Техника сработала, и она словно слилась с травой склона, наступи — не заметишь. Конечно, техника ее превосходила то простейшее построение, что показала Анька, но Борисову выбирать не приходилось.

— Так, и еще вот так, и вот так, — натягивал он проволоку в пространстве на деревянные колышки. — И двойной проход по фигуре, хм, вот это я не знаю, как сделать, ладно. Плотность падает от озера, значит начало должно быть здесь, так природный тип ци, ну этого добра у нас хватает.

Аккумулятор-духовный камень, и хранилище из нефрита, с водой из источника в озере внутри. Замыкание проволоки-проводника и проволока техники, натянутая в трехмерный рисунок движения ци по акупунктурным точкам лисицы, засветилась, засияла, моргнула и вся конструкция пропала.

Вернулась, мигнула и снова пропала.

— Как-то так, — небрежно бросил Борисов, отряхивая руки.

В ночи на Борисова навалилось что-то теплое и голое. Лобзик, который должен был бдить, бессовестно дрых, обожравшись опять ци. Борисов чуть не призвал Хомяка, но тут теплое и голое зашептало ему в ухо голосом Мосинки:

— Великий мастер! Научи эту ничтожную Мо Си На искусству построений и укрощения зверей! Я вечно буду служить тебе! Буду ублажать тебя! Прямо сейчас!

Страстный шепот удалился от ушей, спустившись вниз и одновременно с этим с Борисова начали стягивать неумело заштопанные штаны.

— Глава 35

— Это недопустимо! — Хомяк потрясал руками, воздетыми к небу. — На нашего мудрого наставника! Мастера Ар Гуса! В ночи! Было совершено подлое и жестокое нападение! Нападавшие хотели отгрызть ему член!

Тут Хомяк не выдержал, повалился на траву и начал дрыгать ногами, заходясь в смехе. Сидевшая чуть в сторонке Мосинка, с двумя фингалами-бубликами вокруг глаз, лишь вздыхала печально и прятала лицо на груди у Аньки.

— Не сердитесь на него, мастер Ар Гус, — тихо сказал Горилл.

— Да знаю я, ребенок же еще, жопу покажи, так вообще до вечера хохотать будет, — ответил Борисов.

— Член! А-ха-ха-ха-ха! Вот умора!!

— Наш... не в меру похотливый, ой, простите, — Павлина прикрыла веером рот, — смешливый атаман, затронул очень важную тему. Искусство любви!

— Точно, пусть учатся сосать у меня! — прервал свой хохот Хомяк и полез в халат.

— А так как мы не умеем, то можем и отгрызть! — клацнула зубами Павлина.

— Тихо! — пророкотал Горилл, поднимаясь. — Вы, как дети, вы и есть дети, нашедшие себе новую игру! Тогда как нам и этим горам грозит смерть! Вот о чем надо думать! Вот чем надо заниматься! Работать день и ночь, слушаясь мастера Ар Гуса! Он уже изменил нашу жизнь и верю, сможет изменить еще раз и спасти!

— Ты прав, брат, — посерьезнел Хомяк, поднимаясь.

Губы его все равно расползлись в улыбку, и он хихикнул, бросая взгляд на Мосинку.

— Предлагаю обсудить, как мы встретим этих небесных культиваторов! Я поражу их своим бесподобным видом, а брат Ки Рилл потом выскочит из засады, прямо из озера и тюкнет молотом по голове! А если не сработает, то Па Ва... э-э-э, Па Ва? Да не реви ты так, даст тебе дед пару уроков любви, потом сможешь правильно отсосать у этого молодого и прекрасного Дракона!

— Да пошел ты! — заорала Павлина, не сдерживая ци звука. — Ты что, не слышал, я уже однажды потеряла все! Дом! Семью! Свое племя! Я последняя из своего племени и даже не знаю, цел ли еще наш остров Яркого Хвоста! Я не собираюсь терять свой дом и новую семью второй раз, а ты все озабочен размерами своего члена! Кому бы присунуть! Чего бы пожрать!

— Эй! У меня молодой растущий организм! Я должен жрать за двоих! Нет, за четвертых, за себя, за того парня, за дракона и еще за хомяка!

— Тихо! — рявкнул Борисов, не выдержав.

Он поднялся с камня и отложил в сторону записи.

— Пава и Гина, ваши истории ужасны, не скрою, и это хорошо, что вы готовы биться за свой новый дом.

Гиена жила где-то в пустыне, в которой в этом мире появились Борисов и Хомяк. Ну или не в пустыне, а где-то рядом, она и сама не знала подробностей. Ее похитили и продали, дрессировали, она выступала в цирке бродячих зверей, на турнирах культиваторов, бежала все дальше, пока не добралась до Кровавых Гор. Если Павлина считала себя птицей искусства, то Гиену смело можно было именовать диверсанткой. Яды, скрытность, умение метать ножи и резать глотки, готовность убить кого угодно, защищая Кровавые Горы, ставшие ее новым домом.

Еще она тренировалась в смене облика, дело шло туго, но Гиена не унывала.

— Но есть одна проблема — вас четверых, включая Кирилла и Хомяка — совершенно недостаточно, чтобы победить трех культиваторов Небесного ранга. Разница в целый ранг, особенно с нашим главным оружием — Хомяком. Необходимо резко нарастить численность, — Борисов указал в сторону лисиц, — и повысить собственную силу, но для этого у нас просто нет достаточного количества ци. Я даже не говорю о том, что жрать любую ци подряд может только Хомяк, а остальным надо вдумчиво культивировать и собирать, перерабатывать и укладывать в себе. Экстракты, эссенция ци могли бы решить эту проблему, но... запасы небесных пилюль уже подошли практически к концу, а на таблетках Сливовых Лепестков далеко не уедешь.

Еще в команду не помешал бы умелый алхимик, да где ж его взять?

— Источник ци в озере, его уже не хватает и спасает только награб... отобранное у злых культиваторов.

— Правильно отобранное! — крикнул Хомяк.

— Если вы не перешагнете порог Небесного ранга, то даже двух Земных на одну Небесную может оказаться недостаточно, — продолжил Борисов. — Разница в энергиях слишком велика и к ним не помешало бы добавить разницу в опыте и техниках, тогда как часть вас лишь недавно перешагнула границу Земного ранга. Мы можем биться здесь, в Кровавых Горах, защищая свой дом, но шансы невелики и, скорее всего, горы будут частично или полностью разрушены. Есть бесплодные кряжи и отроги, да, но разницу сил мы сможем компенсировать только ловушкой на источнике, что лишает нас свободы маневра. Они ищут дракона, я и Хомяк можем улететь, оставляя широкий след, а вы останетесь здесь, в условной безопасности.

К облегчению Борисова, все звери шумно выразили свое негодование.

— Казаки своих не бросают!

— Будем биться за нашу волю!

— Дадим отпор культиваторам!

Борисов подождал, пока стихнут вопли и изложил свой план вкратце.

— Мы демонстративно покидаем Кровавые Горы, чтобы Небесные гнались за нами и не тронули сами горы. Да, я не могу дать таких гарантий, но вспомните их поведение, они гнались за драконом...

— То есть мной! — горделиво надул грудь Хомяк.

— И бросили проводников из местных, едва в них отпала нужда. Мы демонстративно уйдем, разорим еще секту, желательно из самых сильных, чтобы пополнить свои запасы ци, а потом рванем прочь, к Океану Гнева и затеряемся в нем. Пусть ищут, океан большой, а мы сами тем временем попробуем добраться до драконьего острова. Даже если не найдем, то все равно, выиграем время, вы освоитесь с новыми возможностями, доберемся до Срединного материка. Там больше врагов, да, но и с ци дела обстоят лучше, если верить слухам.

— Мастер Ар Гус, — Горилл задумчиво подергал себя за чуб. — Но как мы уйдем? Мы же не успеем скрыться, когда нас догонят.

— Во-о-о-от! — вскинул палец Борисов. — Это одно из слабых мест плана, помимо нехватки энергии. Нужно совместить меч с пространственным кольцом, чтобы сделать самолет. Лучше всего добыть еще несколько колец, а то получится сплошной эконом-класс, будем друг у друга на головах сидеть.

— Самолет? Летающий корабль, как в сектах? — спросила Павлина.

— Мы можем все встать на мечи, ранг позволяет, — небрежно бросила Гиена, трясясь почему-то.

— И след за нами будет шире гор! Нам же нужно скрыться, причем от тех, кто сильнее нас!

— Соединить кольцо и меч?! — пророкотал Горилл. — Мастер Ар Гус — это высшие техники кузнечного дела, не для такого самоучки, как я!

— Но кто-то же должен стоять на мече, это будет наш атаман? — внесла свой вклад Гиена.

— Эй! Да я вообще летать на мече не умею! — возмутился Хомяк.

— А также мечи должны будут нести на себе построение сокрытия, желательно воздушного типа, — добавил Борисов невозмутимо. — И управляться изнутри, иначе вся задумка пойдет прахом. Разумеется, можно было бы использовать построение телепортации, но... в книгах его нет.

— Еще бы! — не выдержав, фыркнула Анька. — Это же вершина искусства построений! На весь наш материк всего две такие площадки есть!

Она ахнула и закрыла рот, но было уже поздно.

— Две площадки, значит это огромная ценность, — задумчиво изрек Борисов, — которую будут защищать изо всех сил, придется прорываться с боем, а возможно площадки уничтожат, чтобы не достались нам. В принципе, примерно такой же риск, как из говна и палок сделать самолет на ци. Ладно, думайте пока, но знайте, что наш следующий шаг — переход Лисиц в Земной Ранг, и там все будет тоже очень непросто. Главная роль достанется Хомяку.

Хомяк горделиво прошелся, важно шелестя шароварами и поигрывая саблей.

— Экстракта ци хватит на подъем только одной из Лисиц, так что во время небесного испытания вам всем надо будет прикрывать ее, а Хомяку поглощать усиленное количество молний. Аккумуляторы не выдержат, так что придется поглощать их самому, причем не просто поглощать, но и запасать, чтобы поднять следующую Лисицу, а за ней Кабаниху и Медведя, сливовой дурью хорошо если до последней ступени Овладевших их добью.

— Дед! — возмутился Хомяк. — Наставник, ты смерти моей ищешь?

— Хочешь много и вкусно жрать?! — спросил в ответ Борисов гневно. — Думайте, в общем, пока.

Оставив зверье думать, он пошел в дом, морщить лоб над полетами. Легко сказать "сделай самолет", да нелегко сделать. Реактивное движение, подъемная сила за счет профиля крыла, обычная физика... хотя почему бы и нет. Пластина с построением, изрыгающим пламя, правда неясно с подпиткой, но допустим. Техника ветра, несущая бумажного змея, в центре которого кольцо... а нет, нужна прочность. Нельзя забывать, что вся конструкция должна быть ци-проводящей, чтобы материалы выдерживали поток ци.

Полеты. Как летали местные? На духовном зверье, которое могло перекидываться людьми? Или нет, зверье для культиваторов по Земной ранг включительно, а с Небесного уже полеты собственными силами, без зверья и мечей-артефактов. Мечей.

— Да не может быть, — пробормотал под нос Борисов.

Ци и опора в виде меча, распределение энергии по воздуху? В Небесном ранге культиватор создавал свой домен, область, где он повелевал ци, чем не опора на воздух? Словно хождение в снегоступах, не проваливаясь, только вместо снега — воздух.

И.. все? Выпустил ци, тебя толкнуло в нужную сторону?

— Слишком уж просто, — покачал он головой.

— Или ты гений, — раздался голос Аньки за спиной.

Борисов хохотнул и обернулся, Анька стояла почти в обнимку с Мосинкой. Звуки спора, долетавшие в окно, прекратились, зверье распевало очередную казачью песню, без рифмы, безбожно ее коверкая и перевирая в переводе.

— Всю свою жизнь я презирала мужчин, считала их низшими существами, но ты, Ар Гус, ты!

Да, вот еще проблемка, подумал Борисов, эта история с культивацией. Он обшарил свитки и книги, как смог, но все упоминания сводились к тому, что культивировать могли только женщины. Уж не с этим ли было связано то, что мужчин здесь жило вдесятеро меньше, чем женщин? Откуда взялись эти небесные бабы, ведь явно же примчались целенаправленно за драконом-Хомяком. Драконом и ведь был еще Драконий остров, да, какие-то непонятные тайны вокруг так и множились.

— Это потому, что я культиватор? — спросил он мрачно.

— Это потому, что ты могуч, прекрасен и умен! — воскликнули обе в унисон. — Мы хотим служить тебе, мастер Ар Гус! Не откажи этим ничтожным в чести принести тебе клятву верности, вместе с которой мы вручим тебе наши души и тела!

Изрядно оборванные халатики соскользнули с них, и Анька с Мосинкой остались стоять обнаженные.

Вот ведь и поработать не дадут, подумал Борисов, откладывая свиток и поднимаясь.

— Глава 36

— Ну давай, нагибайся, — сказал он, указывая на стол.

— Э, разве не должен мужчина лежать неподвижно, пока женщина получает удовольствие?

Чертов обратный мир, беззлобно подумал Борисов, конечно же. Он не вникал в быт простого люда, но не удивился бы, если бы для мужчин существовала и секс-повинность. От шести до девяти вечера, скажем, хочешь не хочешь, а ложись и терпи, пока на тебе прыгают бабы со всего квартала.

— Кто кому приносит клятву? — спросил он.

Мосинка нагнулась, улеглась на необструганный стол, заерзав на нем, словно хотела собрать все занозы.

— Эта юная госпожа только посмотрит, — заверила его Анька, вставая сбоку.

— Ты же все равно окажешься на ее месте, — ответил Борисов, протягивая руку к Мосинке.

Анька присела, разве что лицо в промежность Мосинки не засунула, наблюдая за действиями руки Борисова. Достаточно расслабив охотницу, он приспустил штаны и вошел, с некоторой натугой. Мосинка вздрогнула, издала хрюкающий звук и заерзала ладонями, будто пыталась что-то найти. Некоторое время продолжались однообразные движения, но затем омолодившийся организм Фёдор Михайловича не выдержал и подтолкнул ускорить всё.

Борисов ухватил Мосинку за бедра, начал двигаться, словно забивал гвоздь. Тело под ним вздрагивало и Мосинка двигала бедрами в ответ, словно хотела снести стену. Странное ощущение возникло в паху у Борисова и нет, вовсе не приближающегося оргазма. Словно он... устанавливал контракт призыва с Мосинкой?

— О-о-о-о-о-о!!! — выкрикнула Мосинка.

— А-а-а-а! — вырвалось у Борисова, которого словно сжали в стальных тисках гидравлического пресса.

— И-и-и-и-и! — донеслось с улицу. — Наш мастер Ар Гус распечатал своих самок! Да!

Нестройные крики радости и рычание зверья, хлопанье крыльев. Оргазм Борисова в этот раз не остановился на толчках внутри, нет, у него словно разлилось целое озеро в животе, разгоняя тепло по телу. Одна из ниточек этого тепла протянулась в Мосинку и из нее тянулась ответная.

— З-заткнитесь! — крикнула Анька в окно, отрываясь от наблюдений.

Ей ответил захлебывающийся, гиений хохот, что-то промелькнуло в окне.

— Что... что это было? — прохрипела Мосинка вопрос, крутившийся у Борисова на языке. — В конце?

— Выброс семени.

— Да плевать на него, что я на мужиках не прыгала что ли, никогда?! — воскликнула Мосинка, поднимаясь.

Она стояла, уперев руки в бока, смотрела пылающим взором, не обращая внимания, что с нее капает на пол. Борисов смотрел в ответ, думая, что только молодой организм в пубертате и после недели воздержания, мог моментально кончить в этот плоский и жилистый кусок мяса.

— Ой, — Мосинка вдруг перестала быть суровой охотницей и совершенно беспомощным жестом поднесла руку ко рту, прикрывая его.

Можно было бы сказать, что это женский жест, но в этом мире, наверное, сказали бы — мужской? Странно, подумал Борисов, что они тут еще не заставили всех мужчин краситься, носить обтягивающее и рожать.

— Ведь техника от зачатия была против обычных мужчин, а ты... вы, мастера Ар Гус — культиватор! Ой! Так это же прекрасно!

Культиватор, подумал Борисов, почесывая живот. Ладно, теплота — формирования дяньтяня, допустим, но почему таким необычным способом? И что за нити — обмен ци? Вот так Хомяк высасывал из культиваторов их ци? А если бы Мосинка потянула из него, то, что, захлебнулась бы в ци Хомяка?

— Я стану мамой, — пробормотала Мосинка. — Во мне ребенок нашего любимого наставника!

— Наставник Ар Гус! — хрипло прокаркало снаружи. — Эта Павлина к вашим услугам!

— Не гони сперматозоидов, — саркастично отозвался Борисов, — зачатие с первого раза бывает не всегда. Презервативов у вас тут, я так понимаю, не водится? А венерические болезни?

Анька и Мосинка выпучили глаза.

— Вопрос снят, — проворчал Борисов. — Давай, Анька, ложись. Раз ты не собиралась быть со мной, придется, наверное, зарядить тебе в задницу.

Возможно, венерические болезни тут и были, но ведь он стал культиватором, не так ли? Спать с обычными бабами, не имеющими ци, и все будет в порядке, если он верно понимал механизмы действия этой загадочной энергии. Возможно, стоило расспросить Кирилла.

— Мастер Ар Гус, — задыхаясь, произнесла Анька. — Я хочу, как Мо Си На!

Она уже лежала на столе, старательно пыталась оттопырить задницу. Несмотря на дни возле озера и легкий намек на загар, она все еще оставалась белокожей. Плоской и мелковатой, хотя на ребенка или фарфоровую куклу все же не тянула.

Чего мы вообще ее с собой прихватили, подумал Борисов, протягивая руку к Аньке и обнаруживая, что та уже изрядно взмокла. Ах да, вспомнил он, планировалось построить электростанцию на ци-тяге.

— Ой, — произнесла Анька. — Мастер Ар Гус, не туда!

Борисов подхватил ее под ноги, словно катил человеческую тачку, но внутрь войти не смог. Все сжалось, словно капкан, даже палец не проходил и Борисов невольно представил, как эта стальная задница превращает ему все в труху, в момент оргазма Аньки. Нет, даже если спать с культиваторами, подумал он, переворачивая Аньку на столе, то только с теми, кто рангом ниже, чтобы не сумели навредить, ни зубами, ни другими органами.

— Кыш! — дернул он задницей, в которую чуть не проник язык Мосинки.

— Мастер Ар Гус, — обиженно отозвалась та, — другим мужчинам нравилось!

— Еще бы, ты же культиватор, а они обычные мужчины, — саркастично отозвался Борисов, подаваясь вперед.

— Ох, — отозвалась Анька.

Плоть ее уже стремилась вернуться на место, передавливала Борисову член, который, признаться честно, был великоват для местной мелочи. Он раздвинул ноги Аньки, закидывая ей же за уши, почти буквально, давление ослабло немного, но и только.

— Расслабь все внутри, — прорычал он. — Вы что тут все, сто лет гимнастикой Кегеля занимались?

Была у него одна такая знакомая, еще в первой жизни, как он называл период на Земле. Пережимала так, что перебивала всякий оргазм, затем запускала волны массажа прямо внутри влагалища, и снова пережимала, и все это, не прекращая движения туда и обратно. В первый раз это показалось Борисову забавным, во второй возбуждающим, после десятого он сбежал в ужасе.

— Чем? — спросили снаружи.

— Дед, не рассказывай им! — простонал Хомяк.

— Вы что там, все собрались? — спросил Борисов.

— Нет, Медведь у озера, — простодушно ответил Хомяк.

Борисов сплюнул свирепо, Анька ерзала и пыталась двигаться, не понимая, чего от нее хотят.

— Ну дед! Ты же обещал нам уроки любви!

— Да-да, — поддержала Павлина сладкоголосо (ну, как она считала), — уроки!

— Урок первый, если не лезет в партнершу, суйте ей в рот, — отозвался Борисов.

Вот это Анька поняла и слезливо взмолилась вернуть все, как было. Она попробовала и расслабила плоть, пусть не идеально, но все же приемлемо и в комнате раздались хлюпающие и чавкающие звуки. Хомяк за окном неумело давил смех, затем донесся звук подзатыльника.

— Бери пример с наставника! — голос Павлины. — Слышишь, как он нежно? А ты грубо, будто пробить пытался!

— Я Дракон-Хомяк! Мне положено доминировать и властвовать!

— Может еще билеты за деньги на зрелище будете продавать? — рявкнул Борисов.

— А что, можно? — голос Гиены.

К счастью, они уловили намек и заткнулись, позволив Борисову более-менее сосредоточиться на Аньке. Поза позволяла, и он еще дополнительно мял и щекотал ее соски, оглаживал живот и руки. Анька постанывала и все больше намокала, хотя это и казалось невозможным, и теряла контроль над собой, снова начала пережимать все. Одновременно с этим потянулись нити, уже знакомые Борисову, и они явно шли от него в Аньку и от нее в него.

— Что это за хрень? — спросил он громко. — Почему у нас идет переток ци друг в друга?

— О, — изумленный ох Павлины. — Мастер Ар Гус так умел, что с первого раза пришел к парной культивации! Я поражена!

— Я тоже! — подхватила Гиена.

— И я, — пробормотала Мосинка, хватаясь за живот. — Ведь я что-то такое ощущала под самый конец. Мастер Ар Гус, вы отымеете меня еще раз на этом столе?

— Началось, — проворчал Борисов, снижая темп.

Нити никуда не делись, наоборот, словно стали сильнее.

— Стоит один раз присунуть, и каждая баба уже мнит себя повелительницей. Отымею, не волнуйся! — рявкнул он, отгоняя прочь Мосинку, опять сунувшуюся лизать ему задницу. — Надо проверить это явление!

— Моя ци в вашем распоряжении, — сладко и противно пропела Павлина. — Я готова быть с вами в любой форме!

— Идите... в озеро! — выкрикнул Борисов.

Анька словно поймала его в капкан, сжала — не выдернуть и двигала бедрами, похоже, уже не осознавая реальности. Оргазм быстро приближался и вместе с ним Борисов терял контроль над телом и ци, которая утекала полноводной рекой в Аньку. Мгновение испуга и ци Хомяка пришла на помощь, хлынула потоком и ударила в Аньку, которая забилась в судорогах, отчасти знакомых Борисову. Примерно с такими же симптомами все происходило у Хомяка с другими культиваторами — часть секса, в котором участвует ци?

Ци хлынула в Аньку, переполнила ее и отразилась обратно в Борисова, распаляя настоящую печь в животе.

— Дзынь!

Стол развалился, Борисов и Анька, сцепленные, словно собаки, рухнули следом.

— Дзынь! — прозвенело снова.

В следующее мгновение Борисов осознал, что это не звонок, а... струна ци? Лопнувший порог? Анька шагнула в ранг Овладевших и следом за ней шагнул Борисов.

— А я ведь предлагал сдать тебя в аренду, морда ненасытная, — проворчал он в адрес Хомяка. — Разжились бы ци на халяву, сделал бы сотню старых теток счастливее!

— Этот юный атаман родился не для счастья старых теток! — пискнул Хомяк.

— Парная культивация, говоришь, да?

— Когда пара мужчина и женщина любят друг друга и гармонично дополняют, — подала голос Павлина, — то его слабости — ее сила и наоборот. Они делятся друг с другом ци во время возвышенной любви и усиливают. Немногие были способны на парную культивацию, поэтому ее часто заменяли грубой, насильной формой, используя культиваторов в роли сосудов ци, да и до сих пор, наверное, используют! Тогда усиливается только одна из сторон, которая забирает у другой ци, прямо как наш атаман!

— Эй! — возмутился Хомяк.

— Ага, — произнес Борисов, глядя на Аньку снизу вверх.

Любовь? Вряд ли, и уж точно не возвышенная. Обломки стола вместо брачного ложа. Да и обстановка, не говоря уже о том, что Анька была пленницей.

— Она же поклялась принести вам свое тело! — не унималась Павлина.

— Но я-то ее не любил!

— Понятно, в кого Хомяк вырос таким жестокосердным, заботящимся лишь о том, чтобы быстро присунуть новой самке, — притворный всхлип.

Борисов только хохотнул, но тут же улыбка сползла с его лица. Парная культивация? Не на нее ли местные бабы извели своих мужиков-культиваторов? Неужели на весь материк никто не рождался культиватором? Или их выявляли и сразу убивали? Поэтому местные правительницы собирали себе гаремы из мужчин?

— Я, — простонала с пола Анька, — я была с мужчинами. Думала, что была. Думала, что познала их грубую природу и неумелую страсть. Ничего я не знала.

Она вздрогнула и снова забилась в подергиваниях оргазма.

Еще одна зловещая тайна, подумал Борисов, разбираться в которой не было желания.

— Ладно, — проворчал он в пространство. — Так как тут культивируют?

— Глава 37

— В сущности, все очень просто, — деловым тоном вещал Борисов, начищая ствол Лобзика.

Дух дробовика витал рядом и хихикал, а также еле слышно чавкал. Абразивная паста из перемолотых в крошку духовных камней пришлась ему по вкусу. Борисов же втайне рассчитывал, что дробовик сможет вместить больше ци и станет сильнее.

— Хранилища и аккумуляторы, любые вместилища ци, какие у нас есть, просто не выдержат натиска усиленных небесных испытаний, когда Хомяк и все вы станете на защиту Лисицы. Поэтому мы используем молниеотводы из этих ци-проводников и направим их прямо в источник в озере. Возможно, он сломается, а возможно, что поглотит и станет сильнее и тогда Кровавые Горы окажутся в безопасности даже когда мы улетим.

— Во Лак уже согласился взять на себя оборону! — провозгласил Горилл, указывая на вожака волчьей стаи.

— Так что трудитесь и тащите еще нефрита, пусть даже с примесями. Нам не помешает сейчас любой изолятор, даже самый негодный.

Закончив раздавать указания, Борисов повернулся к Аньке и Мосинке, которые стояли в сторонке, терпеливо ожидая, пока до них дойдет очередь. Сам Борисов подозревал, что все это лишь часть одного большого заговора, с целью задурманить ему голову своими женскими частями и разговорами, и потом через него взять контроль над Хомяком и остальным зверем.

Разумеется, у них ничего не вышло бы, даже будь там тела богинь, но Анька и Мосинка того знать не могли.

— Рассказывайте, что за легенду вы там вспомнили, — предложил он.

— Давным-давно, миллион лет назад, — начала рассказывать Анька, то ли слышавшая эту байку в секте, то ли читавшая там же древний свиток, — земля и небеса были едины, и все жили вместе, а мир достигал краев Вселенной.

Борисов еле слышно хмыкнул, но в то же время опять задумался о местной географии. Мир невообразимых размеров, до того же Срединного материка расстояние составляло миллион ли, и даже если поделить пополам, получая километры, то все равно выходило просто дохрена.

Океан размером больше, чем расстояние от Земли до Луны!

При этом здесь сохранялась нормальная гравитация, солнце вставало на востоке и заходило на западе, приливы не возносились на сотни метров и так далее. Острова к югу от Земного материка, с которых прибыла Павлина, например, располагались "всего лишь" в сотне тысяч ли, почти что рядом.

В общем, даже на самолете долететь куда-то было бы очень трудно, не хватило бы топлива.

— Мир тогда находился в гармонии, и боги бродили среди людей и люди были равны богам. Мужчины и женщины любили друг друга и занимались парной культивацией, славя ей жизнь и становясь сильнее. Звери бродили среди людей и понимали речь от рождения и жили мирно сами по себе. Так прошли сотни тысячи лет, во время которых мир уменьшался, постепенно поедаемый жадностью мужчин, которым всего было мало.

Борисов хмыкнул, ну да, мало победить, надо еще рассказать, что побежденный такое зло, дескать, сам и заслуживал, чтобы его вбили в землю.

— Сам бог жадности умолял деда стать его аватарой! — заметил проходящий мимо Хомяк.

Он тащил очередную порцию стеклянно-металлического кабеля, которые сам же и изготавливал в яме неподалеку. Не бесплатно, конечно, его ци уходила на работы, но Борисов рассчитывал восполнить запасы во время "поедания" небесных молний. Ничего, что не удалось создать электростанцию, она могла подождать до того, как в руки Борисова попали бы нормальные материалы, главное, что принципиальная возможность подтвердилась.

— Ну, не умолял, а скорее пытался заставить, — проворчал Борисов. — Что уставились? Травите дальше!

— Но мастер Ар Гус... если вы такой же жадный..., — пробормотала Мосинка неуверенно.

— Такой же? — фыркнул проходящий обратно Хомяк. — Да дед чемпион жадности!

— На себя посмотри, — насмешливо посоветовала Гиена, колдующая над котлом, где кипели и вываривались эликсиры из секты Сливовых Лепестков.

— Я могучий Дракон-Хомяк, прекрасный и опять могучий, моя форма поглощения ультимативна и способна поглотить всю Вселенную, — произнес Хомяк, — но все же я уступаю наставнику Ар Гусу.

— Не забывай об этом, когда в твою шерстяную башку придет очередная глупость! — крикнул ему Борисов.

Взгляд в сторону Аньки и Мосинки и те склонили головы, похоже не подозревая, что тем самым лишь увеличили подозрительность в Борисове.

— Мужчинам было мало всего и именно так и появилась культивация, когда кто-то из них решил забрать всю ци мира себе.

— Всю ци мира, — задумчиво повторил Борисов. — Которая тоже уменьшалась?

— Да, вместе с миром, — кивнула Анька. — Начались кровавые битвы за ци и мужчины пошли на штурм небес, чтобы сбросить оттуда богов и забрать их ци. Из-за уменьшения мира и ци в нем боги вынуждены были уйти на небеса, все равно они уже не могли свободно бродить среди смертных, те не выдерживали их присутствия.

— Ясно, вода раньше была мокрее, девки моложе, а хер стоял, как каменный, — проворчал Борисов.

По правде говоря, он уже и сам немного запутался, сколько ему на самом деле лет и каков биологической возраст этого тела, отобранного им некогда у Аргуса Филча, завхоза Хогвартса.

— Небеса пылали и рушились на землю, океаны пересыхали, горы превращались в пыль и мир рушился, пока в один прекрасный день женщины не встали и не объявили, что больше не поддерживают мужчин. Лишившись мудрости женщин и парной культивации, мужчины, по своему обыкновению, решили взять свое силой. Но в этот раз не вышло, женщины тоже освоили культивацию и низвергли мужчин-культиваторов, отобрали у них возможность культивировать. Навсегда.

— А сами не отказались от культивации, — ехидно заметил Борисов.

— Чтобы хранить мир и жизнь в нем! Самые жадные и злобные из мужчин не сдались и отступили под землю, превратились в вечно похотливых и жаждущих крови демонов. Они вырываются оттуда, пытаясь разорять земли и воды, но женщины-культиваторы встречают их и загоняют под землю.

— Ведь без внешнего врага сразу встанет вопрос, на кой ляд женщинам культивация, если они за сохранение ресурсов мира, — пробормотал Борисов, не скрывая сарказма. — А что боги? Ведь культивировать — идти против неба, не так ли?

— Бессмертная Императрица, жившая двадцать тысяч лет назад, обратила свое оружие против небес и, благодаря женскому уму и хитрости добилась того, чего не смогли мужские сила и злоба. Боги перестали спускаться в наш мир, их окончательно отделил барьер ци, и только небесные испытания напоминают нам о том, что боги бдят.

— Или там стоит автомат, который тупо шарашит током всех подряд, — проворчал Борисов. — А там, в вашей легенде не объясняется, почему мужчин стало в десять раз меньше? Не всех же загнали под землю?

— Нет, но считается, что это кара небес и одно из условий их договора с Бессмертной Императрицей.

Которая уже двадцать тысяч лет правила своей империей. Мысль об этом грела Борисова, в смысле сроков, а вот в плане правления он уже давно послал бы нахер всю эту однообразную канитель.

— Чтобы мужчины не собрались снова толпой и не начали штурмовать небеса, — добавила Мосинка.

— То есть женщины ударили им в спину, — сделал вывод Борисов. — Толково.

Разумеется, он не собирался безоговорочно верить в эти басни, чернящие мужчин и выставляющие женщин этакими спасительницами. Ясно было, что случился конфликт и присутствовало идеологическое обоснование ненависти к мужчинам и низведения их до слабого пола. В то же время... сообразили, что без мужчин не смогут размножаться и сбавили накал? Нет, здесь тоже не сходилось, ведь мальчиков и девочек должно было рождаться примерно поровну, и что, девять из десяти новорожденных мальчиков тут же убивали? На всех материках, во всем мире?

Молчаливый заговор, о котором никто не знал? Невозможно!

— Стало быть, знания о парной культивации оказались утеряны, — продолжал размышлять вслух Борисов, — так как исчезли мужчины-культиваторы. Допустим. Но если пара становилась сильнее, почему от нее вообще отказались? Разве не в этом цель жизни культиваторов — любой ценой стать сильнее?

— Что вы! Это невозможно! — вскричала в ужасе Анька. — Есть запретные техники, которые калечат душу и тело!

— Понятно, — еще усмехнулся Борисов.

Бабы теряли голову и шли за мужчинами, так что в прошлом решили подстраховаться от воздействия. Возможно. Диспропорции численности и отсутствия мужчин-культиваторов это тоже не объясняло.

— А что с духовным зверьем?

— Я расскажу вам, мастер Ар Гус, — гулко произнес Горилл, подходя ближе. — Мои предки верно служили мужчинам, шли за ними в бой и никогда не предавали, в отличие от женщин, за это они потом затаили злобу на зверей!

— Драконы собирались уничтожить мир! — выкрикнула Анька.

— Драконы возглавили сопротивление зверей, когда женщины решили свергнуть всех мужчин в мире. Вообще всех, не только своих, но и мужчин-зверей. Самцов. С поддержкой небес за плечами, они пошли войной, а мы, звери, объединились под началом драконов, этих владык небес. Но нас предали! Предали еще одни летающие и пылающие, таким образом купившие себе почетное место у трона. Фениксы!

— Бессмертная императрица правит империей Пылающего Феникса, — кивнула Анька.

— Они ударили в спину драконам и убили их, обрушили огонь с небес и звери, лишившиеся командиров, оказались разбиты и рассеянны. Земля была уничтожена и так появился океан Гнева.

— А как же драконий остров? — удивился Борисов.

— Кто знает, да, по слухам там укрылись последние драконы, но. Кто знает? В свитках секты Лепестков я прочитал, что на самом деле этот остров одно огромное кладбище драконов, памятник-назидание всем, кто дерзнет выступить против культиваторов, — вздохнул тяжело Горилл. — Зверей разбили и загнали в разные уголки мира, кто не покорился — утонул вместе с драконами. Остальным пришлось отдать своих детей, мы потеряли разум и возможность говорить, и подчинились культиваторам. Мать рассказывала мне об этом в детстве, но я тогда не понимал ее, так как не обладал разумом, даже культивацией не обладал.

— Рассказывала?

— Я родом со Срединного материка, где мое племя обитало в джунглях. Нас ловили на потеху и устраивали бои-испытания, мать родила меня уже в неволе, и я не знал другой жизни многие годы. Очнулся я уже здесь, в Кровавых Горах, и кто знает, сколько сотен лет прошло с тех времен, когда нас повезли сюда, на потеху какой-то императрице?

— Понятно, все зло от женщин, но они уверяют в обратном, так как победили и подчинили себе весь мир.

Мир стал меньше и количество ци уменьшилось, подумал Борисов. Битва за ци. Ци было много и мир процветал, а все жили мирно. Ци стало мало, начались войны. Боги, желавшие сохранить мир, пытались остановить культиваторов, которые гребли ци под себя. Ци — энергия мира? Энергия жизни? Это точно объясняло бы, как ци удается сообщать информацию, которую тот же Борисов раньше не знал, вроде языка, и как ци изменяла тела и души, а также даровала долголетие.

Бессмертие — при достаточном уровне ци, смотри Бессмертная Императрица.

Анька и Мосинка стояли, потупив взоры, молчаливо пылая от возмущения.

— Ладно, продолжим этот разговор потом, сейчас пришло время эксперимента на тему молний и зверья.

— Глава 38

— Второй попытки не будет, не проеби свой шанс, — подбодрил Борисов лисицу, ставя перед ней плошку.

Экстракт ци в жидкой форме, остатки пилюль из пустыни и дури секты Сливовых Лепестков, все, что удалось выжать и еще несколько капель сверху из источника в озере. Горилл сковал новую решетку — купол молниеотвода, но та пока что стояла в сторонке, последнее убежище на тот случай, если Хомяк не справится.

Ци-проводящие кабеля, уходящие в озеро, безжизненное, так как всю рыбу отогнали прочь. Зверье и птиц услали за хребет, из дома вынесли остатки добычи и унесли прочь, в свежевырытую пещеру в склоне, надежно перекрытую еще одной решеткой молниеотвода. Именно туда и направился Борисов, так как на берегу озера предстояло разразиться буйству стихий, не по силам обычному человеку и даже культиватору ниже Земного ранга.

Вторая лисица, Кабаниха и Сияющий Медведь находились здесь же, в компании Аньки и Мосинки.

— Начали! — скомандовал Борисов в самодельный рупор.

В глубине пещеры тоже были приготовлены укрытия, глыбы с вкраплениями нефрита, плетен из корней кустарников со склонов и просто ямы. Молнии небесных испытаний вроде как отличались от молний обычной грозы (как и все, созданное с ци, отличалось от своих аналогов), но был ли в тех тучах разум?

— Начинается, — пробормотала Анька, которая стояла, вцепившись в прутья.

— Отступи от решетки, дура, тебя же первую и долбанет, — проворчал Борисов.

Туча сгущалась над берегом, видно было, как вперед выступил Хомяк и взмахнул лапами.

— Был бы он таким отважным, не будь он так прожорлив? — философски вопросил в пространство дух Лобзика.

У него тоже поскуливало в прикладе, обилие высокоуровневого зверья всех в округе посадило на голодный паек. В другой раз можно было бы растянуть возвышение, лучше подготовиться, но три небесные бабы продолжали нависать дамокловым мечом неизвестности. Поэтому Борисов торопился и решил не рисковать новой обманкой, хотя вылазка в еще одну секту могла бы помочь с пополнением запасов.

— Я — Дракон-Хомяк, повелитель небес, а значит и повелитель молний!! Приказываю тебе — покорись!

Разумеется, никто не покорился, но туча резко увеличилась в размерах и "потяжелела". Хомяк в какой-то переходной форме взмахивал лапами, притягивая к себе все заряды, затем вперед вышел Горилл.

— Мы — команда! — провозгласил он, взмахивая молотом. — Сам погибай, а товарища выручай!

Он применил какие-то кузнечные техники и Борисов подумал, что надо было просто сковать несколько металлических штырей. Чтобы молнии притянуло к зверью, тем самым повысив мощь испытания. Горилл продержался недолго и отлетел в сторону, молнии ударили его в щит, молот и шлем, шерсть огромной обезьяны дымилась и воняла.

— Только не шлем!! — взвыл Хомяк яростно. — Да как ты смеешь бить моего младшего брата?! Да ты смерти ищешь!

Разумеется, со стороны выглядело так, словно смерти ищет сам Хомяк: молнии летели в него, сверкало так часто, что все сливалось в одну вспышку, от взгляда на которую болели глаза. Перебор струн и хриплая песня.

— Грозовые облака, не сломить вам казака! Испытание небес, задрожал в округе лес! Пусть могуч небес кулак, но не дрогнет наш Хомяк! Песню я ему спою, а затем...

Павлина отлетела в сторону, цитар загорелся в ее руках от ударов молний, сама она тоже дымилась и едва успела перекинуться в птицу и отлететь в сторону, подхватывая Горилла. Тучи ширились и росли, в высоты, в ширину, молнии стали толще и все вокруг одновременно потемнело и в то же время сияло ослепительно белым светом вспышек.

Откуда-то донесся могучий хохот, который захлебнулся и стих.

— Отойдите от решетки, — скомандовал Борисов.

Медведь не послушался и схлопотал удар, отлетел вглубь пещеры, после этого все сами отбежали. Да и не на что там было смотреть, только сетчатку глаза выжигать.

— Не будем терять время зря, мастер Ар Гус— ласково произнесла Анька, припадая сзади и гладя Борисова руками по груди. — Несколько уроков любви во время небесных испытаний, что может быть лучше?

— Да, эта ничтожная охотница умоляет вас научить ее, великий мастер, — чуть не плакала Мосинка, пытаясь стянуть с Борисова штаны.

Борисов, в общем-то не собирался давать бесплатные уроки минета, во-первых, потому что сам не умел, а во-вторых, не хотел опять оказаться в роли обгрызаемого початка кукурузы. Ранг и ступень культивации у него были вроде как выше, чем у Мосинки, но это еще ничего не гарантировало, из-за разницы в опыте.

Но едва он открыл рот, чтобы отказаться, как его подбросило ударом молнии в зад.

— Нмфгргмпф, — сдавленно захрипела Мосинка снизу.

— Мастер Ар..., — начала Анька.

Борисова снова тряхнуло молнией, словно поразившей его в самый дяньтянь. Тепло, жар и возбуждение, и он вдруг понял, что происходит. Хомяк не справлялся, его пробивало молниями и избыток сочился во все стороны, включая магическую связь призыва с самим Фёдор Михайловичем. Его опять тряхнуло.

— Какая-то странная техника, — озадаченно заметила Анька. — Она точно должна задыхаться?!

— Лобзик!

Борисов призвал к себе дробовик, стравливая в него избыток, и молнии побежали по металлу ствола. Появившийся дух передернул плечами, а Борисова снова подбросило. Жар растекался по телу, бил в ноги и голову, скапливался в паху, мешая думать.

Откуда-то издалека, из-за стены тьмы и молний доносились крики.

— Хомяк не справляется, — сообщил Борисов.

Следовало призвать его сюда, выдернуть из-под молний, потому что без одной лисицы можно было прожить, а вот потеря Хомяка ставила крест на массе планов. Вторая лисица, ощутив что-то, подбежала ближе, раскрыв пасть, собиралась занять место Мосинки и Борисов отшатнулся, трезвея.

Молнии били его изнутри в руки, ноги, спину, задницу, живот и голову.

— Но это еще не повод опускаться до зоофилии, — проворчал он под нос.

Не только Мосинка и Анька, но даже щетинистая жопа Кабанихи сейчас выглядела необычно привлекательно. Словно его било изнутри... ну да, конечно, с каким-то ощущением усталости понял Борисов.

— Вот жеж шерстяной пидорас! — прорычал он.

Молнии били Хомяка, изгоняя из него греховные помыслы и всю гниль, ну пытаясь их изгнать. В том числе и в Борисова, ну а что молнии не справлялись с очисткой Хомяка, небесное испытание, видимо, не волновало.

— Мастер...

— Вы хотели уроков любви? Будут вам уроки! — прорычал Борисов, хватая Аньку. — Зверье, идите нахуй, выебу! Буквально!

Он вжал Аньку в стену, подхватывая под такую ладную и возбуждающую задницу, и вошел резко, начал долбить ее, натирая о камень стены, словно об терку. Жар дяньтяня и паха потек в Аньку, возвращаясь от нее толстыми нитями ци, но и этого было мало, и Борисов выстрелил молнией из Лобзика, которого распирало от энергии.

— Вот так! — Борисов кончил внутрь, подсветив Аньку молнией изнутри и тут же подхватил Мосинку.

Еще один сеанс каменной терки и Мосинка получила свою порцию, и Борисов тут же подхватил Аньку, связь ци с которой еще не угасла, одной рукой потащил ее голову к своему паху, вторую руку засадил Мосинке, которая тоже пылала и исходила жаром ци.

Попытки культивировать "по хомячьи" не дали результата, не выпускать свою ци не получалось, ведь Борисов продолжал пылать и высаживал один заряд спермы за другим, чередуя Аньку с Мосинкой и их отверстия. Он стравливал излишки, стреляя из Лобзика и накачивая тот ци до предела, до хруста оружия, но и этого было слишком мало, ранги и ступени отличались.

— Втроем! — осенило Борисова.

Замкнутый контур из трех тел, наяривание сразу Аньки и Мосинки, подача ци в обеих и возвращение от них же и перетекание ци между женщинами, надо было только замкнуть их обнаженные тела друг на друга. Разгонный контур, по которому текла ци, обогащаясь и дополняя друг друга, и в этот водоворот постоянно вливались новые порции от Хомяка.

Вливались и поглощались треугольником тел и дробовиком, и какое-то время в пещере царила секс-оргия, бессмысленная и беспощадная. Затем, в какой-то момент, вспышки снаружи исчезли, и тьма начала рассеиваться, хотя Борисов не заметил этого сам. Просто в него перестали бить молнии изнутри, и он повалился оземь, ощущая себя так, словно разгрузил целый железнодорожный состав с углем. Рядом повалились Анька и Мосинка, красные и истерзанные, если не переломанные, у которых текло изо всех дыр.

— Ха-ха-ха-ха!! Я — Дракон!! — доносилось снаружи. — Я — повелитель молний! Вам не одолеть меня! Я поимею вас, как дед поимел своих самок — грубо и беспощадно!

В разрывах туч мелькало тело дракона, изрядно подросшего в размерах, и Хомяк ловил молнии и жрал, жрал, жрал их на лету, хохотал и кричал:

— Еще! Еще! Я все еще не наелся!

— Крхгргх, — издал клокочущий звук Борисов, собиравшийся обозвать Хомяка шерстяным проглотом.

— Мастер Ар Гус, — выдавила из себя Анька. — Вы выросли до Духовного ранга... так не бывает.

Только теперь Борисов ощутил в себе изменения. Дух его укрепился и стал тверд, возможно даже немного очистился под ударами молний, хотя...

— Стоп, а где мое испытание тогда? — оглянулся он.

Дракон-Хомяк окончательно разогнал тучи и нырнул к земле, откуда ему навстречу поднялась не слишком высокая, но чертовски привлекательная рыжеволосая девушка, с выпуклостями в нужных местах. За спиной ее колыхались пять хвостов, и Лисица из пещеры жалобно затявкала и помчалась на берег.

— Ха-ха-ха, иди сюда! — голос Хомяка, треск и сверкание новых молний.

Хомяк подхватил ее и вломился в кусты, жалкие их остатки, не скрывавшие развратной мохнатой порносцены.

— Так и запишем, — задумчиво произнес Борисов, — повышение ранга через небесные испытания не вызывает новых испытаний.

— Потому что больше таких безумцев нет, — изрекла Анька и задумалась.

Борисов ощущал себя освеженным и бодрым, словно не прошел только что через секс-марафон, каких не бывает. Он не просто ощущал дяньтянь, но и словно бы видел все тело изнутри, а еще как будто мог воспарить духом... да, Духовный ранг. Перестроение духа, изменения, укрепление, получение новых возможностей и затем укрепление и изменение тела на Земном ранге.

Его тело должно было сгореть от такого потока энергии, но видимо фильтр Хомяка помог и смягчил безумный напор, а потом Борисов успел сбросить все в Аньку и Мосинку и закрутил вихрь парной, нет, тройной культивации. Ну и Лобзик, конечно.

Верный дробовик опять пребывал в бессознательном состоянии.

Удары ци укрепили тело и закалили дух, хорошо, подумал Борисов, с остальным можно будет разобраться позже.

— Дед! — крикнул Хомяк, не прерывая натягивания одной из лисиц по самые уши. — Я уж думал все, конец мне пришел! А потом чувствую, как ты начал своих самок наяривать и понял, вот оно! Как засадил Ку Ро, сделал ей возгонку до Земного ранга, и мы спасли друг друга! А потом я сам напал на тучи и прогнал их, сожрал! Вот только... а-а-а!

Зад Хомяка задергался, и он поднялся, утирая член о шерстку лисиц.

— Всю энергию в Ку Мо спустил!

— Оро-оро-оро! — жалобно застонал Медведь.

Из кустов поднялись уже две пятихвостые девушки, рыжие и прекрасные.

— Эти наследницы древнего клана Кумихо благодарят вас мастер Ар Гус за свое спасение и возможность исполнить свое предназначение! — хором произнесли они, кланяясь до земли.

— Глава 39

Борисов немедленно мысленно переименовал двух лисиц в Куру и Куму. Хвосты их чуть шевельнулись и на них появились прекраснейшие платья, закрывавшие тела, но в то же время, словно бы оттенявшее их прелести.

— Драконы создали нас для служения им, защиты и ухода, — произнесла Кума, — наделили кровожадностью в бою и мощными, как у них, лапищами...

— Да, мои лапищи мощны!!! — подтвердил Хомяк.

— Зубами, — лисы продемонстрировали острые зубки, — и ци иллюзий, благодаря которым мы могли подбираться незаметно к врагам и узнавать их секреты.

— Вот это дело! — одобрила появившаяся, вся в подпалинах и пятнах, Гиена.

— Могли служить им, оставаясь незамеченными и могли скрывать самих владык неба, если они хотели уединения. Драконы летали свободно и независимо, и они стояли между небесами и всем живым в мире, поэтому культиваторы и небеса и выбрали их своей главной целью.

— После уничтожения мужчин? — уточнил Борисов.

Следовало собрать разбросанное и оценить уничтоженное, а также прикинуть планы. Хомяк уцелел, хорошо, сам Борисов стал мощнее, хотя этот секс-припадок заставлял задуматься, нужно ли подобное в будущем. План подъема рангов и ступеней одних за счет других сорвался, но хотя бы лисиц вытащили, и никто не погиб.

— Просим прощения, но эти ничтожные кумихо слишком молоды, чтобы в них полностью проснулась память предков, о великий мастер Ар Гус, — произнесли лисицы, синхронно кланяясь. — Смутные образы издалека витают в наших недалеких головах, и они говорят, что драконы и мужчины бились бок о бок в те дни.

— Чем дальше в лес, тем толще тайны, — проворчал Борисов. — Ладно, тем больше поводов найти этот сраный драконий остров, где наверняка тоже не окажется разгадок. Иллюзии, говорите, что же, это полезно.

— Мы пробудили свою силу крови в момент рождения, о великий...

— Так, жопу лизать Хомяку будете, — перебил их Борисов.

— Непременно будем, о великий мастер, — согласились лисы, кланяясь синхронно.

Павлина, вся будто пожеванная, лишь скалилась презрительно, зато Медведь одобрял и шлепал себя по животу. Последним появился Горилл, его шатало и тошнило, по шерсти пробегали остаточные заряды.

— А меня называйте Аргус или мастер Аргус.

— Как скажете, мастер Ар Гус, — снова синхронный поклон.

В исполнении рыжих грудастых красоток это выглядело красиво. Не будь Борисов измотан секс-спринтом с Анькой и Мосинкой, не знай он о их звериной природе, возможно даже клюнул бы. Хоть он и клялся себе, что обойдется без баб, но как-то не выходило. Идея тихо и незаметно сходить за бессмертием тоже накрылась тем же органом.

Возможно, что нашлись бы и другие источники бессмертия, кроме загадочной Императрицы, но все равно их следовало вначале найти, перетряхнуть материки и океаны, поднять запылившиеся записи в сектах. Которые ему никто просто так не отдал бы, равно как и свою ци, а значит — нападения, война, грабеж, и прочие шумные действия.

— Нам пророчили великое будущее и возрождение племени, но скорее всего наше рождение и погубило племя. Не надо соболезнований, мы много раз оплакали своих родичей и обсудили все между собой, пока сидели в клетках, притворяясь Палеными лисами. Мы не умели говорить, как люди, но так как мы сестры-близнецы, между нами существует особая связь, к тому же усиливающая наши умения.

— А ци вы обмениваться по ней можете? — тут же спросил Борисов.

— Я.. я не подумала об этом, — личико Куры стало печальным, почти что появились слезы.

— Ладно, нечего жалеть о несбывшемся, — прервал ее Борисов. — Что-то вышло, что-то нет, кого-то трахнуло молнией, а кто-то просто потрахался от души, но мы уцелели и это главное.

— Оро-ро!! — похлопал по пузу Медведь.

Кабаниха исполнила пару воинственных па.

— Займемся вами позже, даю слово, — сказал Борисов и звери успокоились сразу.

Понимание без возможности говорить, отметил Борисов. Похоже, общий язык, даруемый через ци, конечно же через ци. Энергию мира, пронизывающую все вокруг. Что-то в этом было, какая-то идея, она кружилась рядом, но не воплощалась никак в слова.

— Точно, а сейчас надо пожрать! — топнул ногой Хомяк.

— Сейчас все будет, о великолепный юный мастер Дракон, — согнулись Кура и Кума, теперь являя Борисову зрелище упругих задниц.

При этом не следовало забывать, что одежды на них не было, лишь иллюзия. Они захлопотали, словно из ниоткуда появились ягоды и мясо, чай на травах и вода из озера, рыба и грибы, и Медведь потянулся к ним, сел рядом, хватая лапами куски и смакуя их. Лисицы не возражали, так как Хомяк был не против, они носились и хлопотали, и расчесывали ему шерсть.

Хомяк балдел, жрал двумя лапами и радовался.

— Как низко могут пасть некоторые, — презрительно задрала нос Павлина. — Нет уж, эту юную госпожу ждет иная, высокая судьба!

Она, похоже, уже оправилась от ран, да и остальные выглядели неплохо.

— Жаль, что мы не смогли помочь брату Хомяку, — прогудел Горилл, — но зато ваша затея удалась, мастер Ар Гус!

Борисов проследил за движением его головы и обратил внимание на берег озера. Стекло вместо песка, оплавленные ци-кабеля, ямы и черные пятна. В то же время что-то внутри Борисова шевельнулось, он как будто ощутил... дуновение теплого ветерка? Покалывание воды с привкусом молний?

— Источник укрепился и стал мощнее, у вас получилось, мастер Ар Гус!

Следовало срочно доработать ци-детекторы либо заняться собой, раз уж пошли улучшения.

— Не у меня, а у нас всех, — проворчал Борисов. — И в первую очередь у Хомяка.

— Да, на него теперь тяжело смотреть, — согласился Горилл.

— В смысле?

Борисов бросил взгляд, Хомяк как Хомяк. Тот словно вернулся в Триэм, где он лежал, жрал и балдел, пока послушницы в прозрачных мокрых накидках мыли его, чесали пузо и всячески ублажали.

— Его дяньтянь стал еще плотнее, тяжелее даже на вид, и он светится, нет, та божественная частичка, она стала больше, она светится!

— Погоди, как вы все это видите?

— Ах да, мастер Ар Гус, — вдруг сообразил Горилл, — вы же проскочили все начальные ступени и ранги! Там культиваторы учатся ощущать ци вокруг, собирать ее, прогонять через себя, ну а где ощущения ци, там и ощущения силы других культиваторов. Умение видеть и ощущать ци, дяньтянь, меридианы, чем выше ваш ранг и ступень, и чем слабее культиватор напротив, тем точнее вы разглядите все в нем. Брат Хомяк лишь немногим уступает мне, хотя нет, его дяньтянь стал плотнее и мощнее, наверное он меня превосходит!

Борисов слушал и хмурился, выходило так, что энергия у него есть, а умений нет. Следовало заняться саморазвитием, но куда больше его беспокоил другой вопрос, следующий из рассказа Кирилла.

— Но это сияние! Оно словно освещает его изнутри!

— Я правильно понял, эта шерстяная гора мышц и тупости теперь будет жрать еще больше?

— Культиваторы Земного ранга могут есть обычную пищу, но могут питаться и ци, опасаясь загрязнений в каналах и дяньтяне, которые затруднят им культивацию. Брат Хомяк — исключение, но одной только обычной едой он не наестся, — в голосе Горилла слышалась печаль. — Ему нужна ци и много, чистейшая из чистых, для золотого дяньтяня.

— Не волнуйтесь, мастер Ар Гус, — повернулась и поклонилась Кума. — Великий дракон не останется голодным!

— Ага, прожора он, а голову ломать над его прокормом придется мне, — проворчал Борисов. — Ладно, он хотя бы может жрать молнии, уже что-то, да и летать тут больше никто не умеет, вроде бы.

— Я могла лететь сама, а также стоя на цитаре, — заявила Павлина, — но теперь их нет!

— Да, это повод напиться, — Борисов посмотрел и увидел, что сливу уничтожило буйством молний.

Так он и не добрался сделать сливовки, а было бы неплохо похлебать духовного самогона. Очищенного, разумеется, от примесей, методом Хомяка.

— Так, собираем вещи, оцениваем запасы, плачем над убытками и валим отсюда нахрен.

— Эй, дед! Жизнь только наладилась! — заорал Хомяк, приподнимая голову. — Давай завтра!

Он уже вернулся в форму Хомяка, жрал и раздувался, жрал и раздувался. Кура и Кума тоже перекинулись в лисиц, таскали ему еду, хихикали и терлись шерсткой, где-то под боком храпел обожравшийся Мед Вед.

— Валим сегодня! Сейчас! Кирилл, мобилизуй зверье, пусть соберут вещи и что там уцелело из моих сооружений. С силами вроде понятно, прошлым каждого тоже, о, точно, нам нужно будет оружие. Много в кольце мы не утащим, нужно взять самое лучшее, чтобы было чем встретить небесных баб, если явятся.

— Думаете явятся? — нахмурился Горилл.

Огромные ноздри его раздувались, будто выдыхали пламя.

— Можешь остаться, — кивнул Борисов, — источник усилился, да и Павлина с Гиеной вроде невзлюбили Хомяка.

— Нет, я с вами, мы же отряд казаков!

— Я может и не люблю Хомяка, но мир обязан увидеть величие этой прекрасной Па Вы!

— А также содрогнуться от страха при виде этой Ги Ны, — оскалилась Гиена.

— Да, ты прав дед! — поднялся Хомяк. — Надо найти родню, драконов, а также показать всем, что нет зверя страшнее Хомяка!

Работа закипела, то есть Хомяк начал есть вдвое быстрее, чтобы не опоздать к отправлению. О том, что именно он назначен главным транспортом, Хомяк или не догадывался, или не задумывался. Сейчас все было хорошо, за остальным приглядит дед, прилетят враги — получат хомячьих пиздюлей, жизнь прекрасна и полна ци.

Или что-то в этом духе, Борисов не взялся бы утверждать наверняка, что понимал Хомяка до конца.

— Одежда — это неплохо, пилюля? Испорчена, — бормотал Борисов, быстро сортируя вещи. — Еда, надо взять с собой, хотя ни одно кольцо не прокормит этого шерстяного проглота. Оборудование для перегонки — уцелело, хорошо, так надо записать, разжиться новым для опытов.

— А мы? — голос Аньки.

— Да, мастер Ар Гус, а как же мы? — голос Мосинки.

— Возьмите себе корзину денег, — отмахнулся Борисов.

"Сливовки", неясно было, остались ли они в цене после падения секты. Он дописал в конец списка "ДЕНЬГИ!!!" и вздохнул. Факелы, украшения, какие-то картины, все это проще было бросить, чем тащить с собой.

— Мастер Ар Гус, — голос Павлины, — неужели вы хотите оставить эти прекрасные картины?

— Мой котел! — голос Гиены.

— Да, хотелось бы взять руды и наковальню, инструменты, я мог бы поработать в дороге. У нас есть оружие, но вы, мастер Ар Гус! — Горилл почти рычал. — Вам нужно достойное оружие!

— Оно у меня есть, — Борисов похлопал по Лобзику на боку.

Дробовик еще не очнулся, но такое уже бывало, так что Борисов не переживал.

— Духовное оружие! То, к которому тянет ваш пробудившийся дух!

— Лопата, — ответил Борисов, не задумываясь.

— Лопата? — изумился Горилл.

— Да, духовная лопата, — подтвердил Борисов. — Вот мое оружие, помимо Лобзика и Хомяка.

— Глава 40

Звенел молот, гудела наковальня, Горилл перековывал оружие Лепестков в лопату. Саламандру отодвинули, она не справлялась, Дракон-Хомяк дышал огнем и ци, помогая "младшему брату". Анька и Мосинка мялись и переминались с ноги на ногу, словно хотели в туалет и не рисковали отбежать.

— Лопатой можно копать, — благодушно снизошел до их страданий Борисов.

Анька и Мосинка приняли позу почтительного внимания.

— На лопате можно летать, — продолжил объяснения Борисов.

Взбодрившийся дух и омолодившееся тело радовали его. Пусть перспективы оставались неясными, а враги грозными и не менее смутными, но цель, долгожданная цель! Бессмертие! Оно лежало в его руке и в этот момент Борисов вдруг сообразил и сам нашел ответ на то, что такое ци.

Энергия мира. Энергия жизни.

Собери достаточно ци, и ты станешь бессмертным. Бросишь вызов небесам, ведь только боги могут быть бессмертны, а не обычные люди, которых так и зовут — "смертные". Путь культиватора, его Дао, способы сбора ци, все это в итоге сводилось к одному и тому же.

Набрать ци, то есть достаточно жизненной силы.

Стать бессмертным.

Если ударяться в философствования, то люди всегда жаждали бессмертия, гнались за ним, выдумывали посмертие, искали философский камень, уповали на переливания крови и стволовые клетки. А культиваторы смогли, потому что в их мире была ци, и они начали ее собирать. Но затем что-то пошло не так или что-то пошло не так из-за собирания ци?

— Мастер Ар Гус? — почтительно прошептала Мосинка.

— Тс-с-с, — Анька отступила на шаг. — Мастер достиг просветления!

Не успеешь задуматься, а тебе уже зад лижут, подумал Борисов. Вначале девки яростно отбрыкивались и кричали, что умрут, но не дадут. Потом яростно брыкались и кричали, что умрут, если не дадут. На все это уходили время и силы. К почтительному лизанию зада Борисов, в общем-то привык, за время странствий по мирам, да вот беда, лизали там подданные да жены, обычно верные и любящие.

Но здесь все отличалось.

— Лопатой можно дать врагу по ебалу, — сообщил Борисов. — Не читал Бальзака? По ебалу на-ка!

На местной смеси китайского с японским прозвучало это не в рифму, да и реакция вышла странной. Анька с Мосинкой выпучили глаза, а потом ринулись записывать, словно услышали вселенскую мудрость.

— На лопате можно сидеть и ей же прочищать трубы и рыть окопы, — вздохнул Борисов.

Следовало, наверное, следовало заняться изучением культивации и техник? Обуздать взбодрившийся дух, чтобы не тратил ци куда попало, да самому попробовать собрать себе хоть немного энергии. Понять изнутри, как все это происходит, чтобы потом применить в устройствах.

Бросить все и собирать ци, фанатично, неистово... просидеть тысячу лет взаперти.

— Хм, — Фёдор Михайлович задумчиво потер подбородок. — Воздействие изнутри? Подтачивает разум? Чем дальше в лес, тем тяжелее собирать ци? Уловка со стороны небес, чтобы конкуренты тысячи лет сидели по своим камерам и не буянили, а мелочь не страшна?

Загадки нового мира, которые он, в общем-то не сильно и хотел разгадывать. Бессмертие! Но выходило так, что разгадывать все же придется, у него имелся Хомяк и способ добычи ци, а также... также.

— Твою ж да об забор два раза! — воскликнул он в сердцах.

Дедок в пустыне, там, где он и Хомяк явились в этот мир. Там просто не могло быть этого дедка и его чудо-хранилища дури, двух хранилищ. Он протягивал пилюлю Борисову... мужчине... знал? Пилюля превращения в дракона, он смог бы превращаться в дракона? У него сразу был бы Небесный ранг, нет, это Хомяк скакнул, нажравшись дури от пуза, нет, Борисов смог бы подняться по ступеням не спеша.

Или нет?

Три небесные бабы, ранг, невиданный на этом материке, явились за драконом буквально неделю или десять дней спустя после появления. И дурь в хранилищах пустыни была на Небесный ранг.

— Вашу мать, — Борисов потер виски.

— Мастер Ар Гус, позвольте этой ничтожной помассировать вам ноги.

— Мастер Ар Гус, позвольте мне взвеселить ваш дух танцем.

— Пошли прочь, озабоченные, — отмахнулся Борисов. — Собирайтесь, давайте, команды что ли ждете?

— Да, мастер Ар Гус, — поклонились те синхронно. — Ваши смиренные ученицы и наложницы смиренно ждут приказа!

— Смиренно, — хохотнул Борисов.

Внутри он злился, бабы-культиваторы опять воровали его время и мысли. И ведь зарекался!

— Как у вас в сектах, да?

Название на удивление точно отражало суть в этом вопросе. Лидер и основатель секты — иногда это был один человек, иногда два — но остальная толпа их слушалась, внимала и повиновалась. Верили, что лидер и его метод культивирования приведут их к небесам, надо лишь постараться. Работать больше, медитировать лучше. От практик воздержания потом съезжала крыша и культиваторы начинали творить херню и ударялись в удовольствия.

Мораль и закон их не сдерживали, конечно, потому что здесь царила сила.

— Вы лидер секты Жадности, мастер Ар Гус, мастер Хо Ма — ваш первый ученик, он нам как старший брат, звери в статусе старейшин, а мы ваши личные ученицы, — проинформировала Анька с глубоким поклоном.

— Осталось только слуг и учеников набрать, чтобы было кому дворы мести и жопы лизать, — поджал губы Борисов.

— Члены секты занимаются обычной работой и помощью...

— Да мне-то не надо лепить горбатых! — рявкнул Борисов.

Очень зло рявкнул, испытал желание пробить ноги по голове Аньке, склонившейся в поклоне. Он стал культиватором и лично стал сильнее, поэтому Анька с Мосинкой склонились перед ним? Откуда эта злость? Взбодрившийся дух внезапно стал проклятьем, вместо сонного спокойствия все видавшего, что-то внутри Борисова ворочалось, клокотало, бурлило, истекало... ци?

— Так, что со мною происходит? — спросил он в пространство.

— Эти ничтожные достигли лишь ранга Овладевших и только благодаря вашей мудрости и телесной... простите, тесной поддержке, мастер Ар Гус.

— Очень тесной, — поддержала Мосинка.

Борисов опять сплюнул, словно поломали девиц. Поднялись, хорошо, но к чему же так жопу лизать и прогибаться, только угодливого хихиканья не хватает!

— Так, ждали команды, да? Вот вам команда — собирайтесь в дорогу!

С поклонами и заверениями о скорейшем выполнении, Анька и Мосинка отправились собираться, а Борисов сел на берегу, машинально кидая камушки в воду. Секта? Может и секта, хотя название — казаки — выглядело лучше. Зализывание жопы и готовность давать безотказно по движению пальца, на кой хрен они ему сдались? Наелся он всего этого в прошлых мирах, а здесь...

Мысли его разбежались по привычным мелким делам, но Борисов собрал их обратно в кучку. Проблема никуда не делась и не изменилась, неясно было куда лететь, где искать драконий остров, который не нашли культиваторы, а уж мотивация у этих злобных баб была ого-го!

В то же время у них не было знаний Борисова, у которого и самого хватало мотивации.

— Мастер Ар Гус, — раздался каркающий голос, пытающийся звучать сладкоголосой песней.

Павлина была в форме человека, слегка кривоватые ноги, округленные бока, большая грудь, словно уравновешивающая оттопыренный зад, готовый раскрыться хвостом. Клюва только не хватало, но Павлину это ничуть не смущало, не успев присесть, она уже достала зеркальце, любуясь собой.

— Я знаю, что с вами происходит, — сообщила она.

Полы халаты словно невзначай распахнулись, являя миру "прекраснейшую", то есть слегка толстоватую и кривоватую ногу. Белоснежную, что характерно.

— Но скажешь мне только после постели? — усмехнулся Борисов.

— Меня больше не интересуют волосатые вонючие мужчины, — самодовольно ответила Павлина. — Гладкие женские тела, вот мой новый идеал!

На поясе висели веера, а к одной из рук была привязана флейта. Борисов мысленно одобрил выбор, пока Павлина дула во флейту, она не могла петь, в общем ясно стало, что вскоре она сменит инструмент. Цитар, хм, подумал Борисов, сделать ей гитару? Или скрипку? В создании музыкальных инструментов он не разбирался, но вот возможность усиления звуковых ударов его интересовала и еще как.

Его интересовало все, что делало "казаков-хомяков" сильнее.

— Ну, может немного лисички, — задумалась Павлина. — Но не волнуйтесь, эта прекрасная госпожа найдет, чем себя развлечь!

— Даже не думал волноваться, — ответил Борисов.

— Нет, мастер Ар Гус, думали! — резко возразила Павлина. — Вы взволнованы! Вы злы! Яростны! Влюблены! Счастливы! И все потому, что вы вступили в Духовный ранг.

— А, — отозвался Борисов, до которого начало доходить.

— Да! Слова о трансформации духа — не шутки! Вы вознеслись так же, как возносили нас, только не жидкой ци, а молниями Хо Мы, но это не меняет сути. Быстрый подъем означает и большие проблемы, мы мучились с изменениями тела и разума, вы мучаетесь с вашим духом.

— Только не говори мне, что я должен сесть в позу лотоса и триста лет в ней пялиться на собственный пупок.

— Культиваторы любят таким заниматься! — хрипло рассмеялась Павлина, словно заклекотала. — Но ранги культиваторов введены не просто так и вам придется что-то делать не только с духом, но и своим дяньтянем, а также меридианами и просто культивацией.

Борисов не стал тревожно чесаться, судя по тем же лисицам, которые продолжали виться возле Хомяка, словно луны вокруг планеты, проблем можно было и избежать.

— Стало быть, требуется усмирить дух.

— Да, мастер Ар Гус, иначе он будет тревожить вашу ци и сбивать культивацию и толкать вас на странные поступки. Усмирив свой дух и заставив его подчиниться, вы сможете шагнуть выше, на Земной Ранг, где будете укрощать уже свое тело и разум.

— Земной, — повторил Борисов, словно пробовал слово на вкус.

Ну да, земные обитатели, в противовес небесным и любимый местными выкрик о разнице "как между небом и землей". Противопоставление двух миров. Земные тела. Пройдя Земной ранг, культиватор изменял свое тело и то становилось послушным его воле, то есть переставало быть земным? В смысле смертным и скорбным?

— Информация, — сделал он вывод. — Нам нужна информация.

— Нам? — удивленно переспросила Павлина.

— Нет, вам, пожалуй, что и не нужна, — ответил Борисов после паузы.

Хомяк так вообще не любил учиться до того, что повадился втихую таскать свитки из секты Лепестков, после чего или жрал их, или подтирал жопу и выбрасывал в пропасть. Где что-то живущее на дне их яростно сжирало. Остальные хотели учиться, но своему, как та же Павлина яростно тренировалась в песнях и танцах.

Но вот информация о бессмертии и прочем, она была нужна именно Борисову.

— Итак, все готовы? Все взяли?

— Да, мастер Ар Гус! — ответил дружный хор.

Во Лак и его стая волков разве что честь не отдавали. Огромный Хомяк-дракон кряхтел и сопел, когда ему на спину грузились остальные казаки, увы, создать самолет из говна и палок пока не получилось, но Борисов с надеждой смотрел в будущее в этом вопросе.

Анька и Мосинка жались друг к другу среди зверья.

— На взлет, — скомандовал Борисов, залезая последним.

Пространственное кольцо на пальце, Лобзик на боку, Хомяк под ногами, зверье и бабы на месте.

— Наша цель — Дардония! — провозгласил Борисов. — Но вначале вернемся туда, откуда прилетели.

— ДА-А-А-А-А-А!!! — взревел Хомяк, тут же взлетая на реактивной тяге. — Хочу Золотой Шлем!

— Глава 41

Вань-Сянь приближался стремительно и там уже били тревогу.

— Казаки, казаки, едут, едут по Берлину наши казаки, — пропел Борисов. — Вы знаете, что делать.

— Дао танца, техника хвоста! — Павлина слетела со спины Драконохомяка, раскрывая хвост.

Переливы флейты, сверкание хвоста, завораживающее защитниц. Гиена с хохотом спрыгнула прямо на крышу сторожевой башни, а наружу выкатилась уже толстой стражницей, сбивая остальных с толку. Она металась, травила, била в спину, прикидываясь своей.

По улицам метались горожанки, кто-то из культиваторов метнул жалкую молнию, Хомяк на лету уловил ее драконьей пастью и съел. Сестрички-лисички на его спине стреляли из луков и раскидывались иллюзиями, заставляя женщин внизу атаковать друг друга.

— Дао Кузнеца, удар Молота!

Огромный Горилл, в шлеме, с щитом и молотом, спрыгнул и приземлился, выбив яму. Несколько домов рядом развалились, а Горилл еще и взревел мощно, отряд из трех культиваторов и полусотни воительниц снесло и укатило прямо по улице, как пушинки.

— ШЛЕ-Е-Е-Е-М!! — взревел мощно Хомяк.

Он плюхнулся на турнирную арену, сейчас пустую, и снова взревел, испуская струю огня. Кура и Кума порхнули легко с его спины, помчались кого-то ловить. Борисов тоже спрыгнул, закинул на плечо лопату и огляделся. Его интересовал ремесленный квартал, а также лавки с разным ци-добром, требовалось пополнить запасы, пусть даже таким дерьмом, уровня Посвященных.

— Все, тут наши пути расходятся, — сказал он Аньке и Мосинке, которые спрыгнули следом.

Последней скатилась Кабаниха, помчалась, грозно хрюкая, вослед Хомяку, который принял облик человека. Волосатого такого парня, в безрукавке и шароварах, с чубом на голове и саблей в руках. Хомяк пылал желанием раздобыть еще один турнирный золотой шлем.

— Мастер Ар...

— Оставьте свое нытье, — взмахнул рукой Борисов.

Совковая лопата со свистом взрезала воздух, заставив Аньку и Мосинку отшатнуться.

— Либо вы уйдете сами, либо я отрихтую вам ебальники этой лопатой, а потом позову Хомяка. Он не очень любит безволосых женщин, зато любит ци и умеет ее отнимать, во время парной культивации.

— Парная культивация, — простонали Анька и Мосинка, синхронно закрываясь руками.

Словно Хомяк уже собирался поиметь их.

— Мастер, но мы поклялись служить вам, а я предала свою секту, — боязливо заметила Анька, мелкими шажками отходя прочь. — Как же нам жить дальше?

— Да мне похуй, живите как хотите, — отмахнулся Борисов.

Он удалился широкими шагами, ожидая, что придется пустить в ход лопату, но обошлось.

— Мастер покинул нас, — печально произнесла Ань Ка. — Мы плохо служили ему.

— Неумело, — согласилась Мо Си На. — Мы столько всего не знали.

— А теперь и не узнаем.

— Он мог многому научить нас!

— Мы познали настоящую любовь, — согласилась Ань Ка, — и не смогли ее удержать.

— Мы оказались недостойны нашего наставника.

— Но мы исправимся!

Они утерли слезы, поцеловались крепко, хлопнули себя по животам и ринулись действовать, но Борисов о том не узнал, так как к тому времени уже покинул Вань-Сянь.

— Где? Мой? Шлем?!

С каждым словом Хомяк наносил удар, так как вредная тетка верещала, что у нее нет шлема! Врала, конечно, какой турнир без шлема? Затем голова тетки почему-то оторвалась и вкусно запахло кровью.

— Повелитель!

— О золотой Дракон совершенства!

— Да, этот золотой дракон совершенен, — прорычал Хомяк, отбрасывая тело, — и он хочет себе золотой шлем!

Его новые служанки — правильные служанки, не то, что тупая Па Ва! — вернулись с дарами, вкусно пахнущими ци. Уродливый безволосый вид этих самок уравновешивал вкусный запах, а их противные рты издавали скверные звуки и Хомяк их заткнул, одарив их частичкой своего совершенного ци.

— Они говорят, о великий дракон, что золотой шлем хранится в особняке вана провинции.

— Кого?

— Это титул женщины, которую королева поставила править провинцией.

— Королева, — задумчиво протянул Хомяк. — Этот юный мастер хочет королеву!

Наверняка она прекрасно волосата и полна вкусной ци!

— Уверена, ваш наставник, мастер Ар Гус, именно туда и отправится. Эти ничтожные, осмелившиеся поднять свои безволосые руки на этих служанок вашего великолепия, уверяли, что в особняке вана есть много других красивых вещей и вкусной еды.

Хомяк задумался и выбрал, как всегда правильно. Безволосые были уродливы, а ци в них не хватило бы и на чешуйку с его могучего хвоста!

— Мы — казаки! — объявил Хомяк. — Грабим богатых и раздаем бедным! Насилуем жительниц, но этот великолепный Хо Ма пощадит вас, потому что он великолепен и милосерден! Пора пролить кровь наших врагов, вперед!

Он помчался вперед, мастерски взмахивая саблей, и следом мчались его служанки.

Культиваторы вторых и третьих ступеней ранга Посвященных, персонал арены, сидели, сбившись в кучку и ошеломленно молчали, глядя на труп распорядительницы с оторванной головой. Все они обгадились физически и переродились духовно. Поэтому, когда чуть позже к ним подбежали Ань Ка и Мо Си На, персонал арены молча последовал за ними, положив начало обширнейшему восстанию, но то уже совсем другая история.

Борисов шагал по улицам Вань-Сяня, напевая:

— Клинок и седло, да конек быстроногий, казачья судьбина-судьба.

Город горел, жительницы паниковали и метались в разные стороны. Доносились хохот и рык, лязг металла, хриплое карканье Павлины.

— Дракон!

— Дракон вернулся!

— Спасайся, кто может!

— Позовите культиваторов!

— Дура, они сами за себя!

— Они же защищают нас от демонов!

Борисов отметил для себя этот выкрик и продолжил шагать.

— С дороги!

— Пади!

— Прочь!

Карета, запряженная шестеркой лошадей, мчалась по улице, рядом несся десяток охранниц. Тех, кто не успевал отпрыгнуть, сбивали и давили, мчались дальше, а Борисов подумал, что внутри кто-то очень тупой. Вот так мчаться, рискуя нарваться на культиватора?

— Дор-р-рогу великолепной госпоже Му Ни!

— Прочь!

— Слушай, они уже рядом, а я совсем не чувствую опасности, — сообщил дух Лобзика.

— Потому что ее и нет, — пожал плечами Борисов.

Он не тренировался и не культивировал, нет, он на халяву нажрался чужой ци, в сущности, уподобившись Хомяку времен начала их приключений в этом безумном мире. Дутые ранги, халявная ци, пустая, воздушная, ткни иголочкой и сдуется на несколько ступеней, а то и рангов, как это случилось с Хомяком.

Но они все же оставалась ци.

— Эх, раззудись рука! — удар лопатой и охранница вместе с лошадью улетела в стену дома, пробив ее. — Эх, размахнись плечо!

Еще удар и лопата врезалась в морду бешено несущейся лошади, которую тут же бросило на соседку, и они повалились, ломая ноги. Следующая пара в упряжке врезалась в них и тоже упала, и третья пара, и следом карета, которую инерцией швырнуло вперед.

Борисов отступил вбок, приложив лопатой еще одну охранницу вместе с конем.

— Культиватор!

— Мужчина!

— Это невозможно!

— Тут какой-то обман!

— У нас все честно, без обмана, — хмыкнул Борисов, вскидывая Лобзик.

Два выстрела добили оставшихся и затем за его спиной шмякнулась оземь взлетевшая было карета.

— Кто... пос... мел..., — оттуда выкатилась окровавленная "госпожа Му Ни".

Пожилая тетка, платье, украшения, перстни, туфли все богатое и дорогое напоказ. Кровь заливала ее лицо, но затем Борисов узнал пострадавшую. Та тетка-чиновница, что слупила с них "взятку телом" (деньги она, впрочем, тоже взяла) за регистрацию секты Жадности перед Турниром.

— Стража!

— На помощь госпоже Му Ни!

— Да ты смерти ищешь!

— Как это грязный мужик посмел?!

То, что он только что в одиночку перебил всю охрану и остановил карету, ничуть не смущало кричавших, настолько сильно у них в мозгах засели шаблоны о слабых мужчинах. Толпа надвигалась, а Борисова взяла злость. Скорее всего его дух опять бунтовал, но сейчас Борисову не хотелось сдерживаться.

Он и не стал, выстрелил в толпу, а потом подошел и наступил на шею Муне. В карете с ней ехал кто-то еще, но он разбился насмерть, виднелись монеты, королевы и немало. Борисов не стал чиниться и собрал их все, обнаружив, что техника изъятия денег без рук и отправки их в кольцо вышла у него словно сама собой.

Дао жадности Хомяка, не иначе, подумал Борисов.

— Вы! — повысил он голос. — Трусливые и тупые сучки!

После выстрелов толпа, к счастью, поняла, что перед ними культиватор и перестала напирать. Правда, выбежала какая-то девка из секты Пляшущих Цапель, что ли, с криком "Згспжузну", но получила свою порцию от Лобзика и прилегла поспать смертельным сном.

Муня хрипела под ногой Борисова, наступившего ей на шею, скребла и сучила руками и ногами.

— Эта старая жирная проблядь давила вас каретой, спасая свою дряблую жопу, как ранее давила налогами и указами, выжимая последние деньги и соки! — объявил Борисов. — А вы покорно согнулись и подставили ей свои шеи! Сильный жрет слабого, таков закон этого мира, но кто сказал, что сильный обязан вести себя как распоследняя мразь?

Возможно, в этом была виновата ци. Возможно, культиваторы просто соревновались за ресурсы, а в сектах терпели друг друга просто по привычке. В то же время Борисова сейчас буквально тошнило от мира вокруг, не исключено, что именно из-за личности "госпожи Му Ни". Он не стал сдерживаться и выплеснул свое раздражение в речи, попутно ввернув в нее призывы к восстанию, упоминание казаков, резню богатых и отпор окончательно охуевшим культиваторам, прибравшим себе всех мужчин.

Последние слова нашли горячий отклик, и толпа ринулась прочь, вершить суд.

Зверье из банды Хомяка продолжало крушить и громить, а он сам приподнял Мумуню, которая хрипела, но отказывалась умирать. Скорее всего она и сама была культиватором, первых ступеней, но сейчас это не имело значения. Он оттащил Мумуню в ближайший дом, откуда уже все разбежались, и швырнул оземь.

— Господин, пощадите, милостивый небесный господин, я сделаю для вас что угодно, — взмолилась та.

Начала развязывать завязки на платье.

— Почему каждая дура здесь считает себя неотразимой? — риторически вопросил Борисов потолок. — Не говоря уже о том, что твою дряблую тушу я уже трахал и мне не понравилось!

— Это вы, вы, о великий господин! — простонала Муня, теперь узнавшая его. — Эта ничтожная просит простить ее нескромные действия! Ваше тело было так великолепно, что затмило мне разум!

— Которого там и так было с соплю воробья, — усмехнулся Борисов. — Заткнись, или я тебе черенок этой лопаты в жопу так засуну, что он из горла вылезет!

Муня издала сдавленный писк и простонала:

— Господин, накажите меня еще раз, умоляю! Накажите эту ничтожную!

А, точно, вспомнил Борисов и эту деталь их прошлых "развлечений". Вспомнил он и кое-что еще.

— Отвечай, где я могу получить наиболее полные сведения о Срединном материке и Океане Гнева?

— В Дардонии, о великий господин! В Дардонии есть архивы и телепортационная площадка древних культиваторов, связывающая два материка!

— Молодец, вот тебе аванс, — Борисов пнул ее по жопе и скомандовал. — Подымайся и веди к своей бывшей любовнице, вану провинции!

— Глава 42

— Де-е-ед! Мне тяжело-о-о! — стонал на лету Дракон-Хомяк.

С учетом его размеров и зверья на спине, стоны выходили грозные и рычащие.

— Не пизди, пидарас шерстяной, — Борисов лениво пнул его в бок, — у тебя золотой ка... шлем на башке!

Борисов и Хомяк вломились к вану провинции почти одновременно, но даже она не смогла достать золотой шлем на башку Дракона-Хомяка, потому что таковых шлемов просто не существовало в природе. Взбесившийся Хомяк убил их на месте и разнес огромный особняк, за что потом получил пиздюлей от Борисова, которому еще и пришлось придумывать замену шлему.

Разнесли здание с казной, расплавили монеты и окунули в них огромный казан, где готовилась похлебка для всех солдат города, ну и Горилл ударил пару раз, добавив отверстия для рогов. Теперь на голове Дракона-Хомяка красовался самодельный "золотой шлем", тяжелый, тяжелее всего зверья и Борисова на его спине, но на эту тяжесть Хомяк не жаловался, в отличие от всего остального.

— Да! Я победитель с золотым шлемом! — изрыгнул струю огня Хомяк. — Летим к королеве!

— В жопу, — все так же лениво ответил Борисов.

— Точно, в жопу королеву, все как ты учил, дед! Тогда она от боли не сможет соображать, и вся вкусная ци достанется мне!

Гиена и Павлина повернулись и посмотрели гневно на Борисова, тот сделал вид, что не заметил.

— Хорош выбирать картошечку из говна и питаться объедками, лети дальше, наша цель на границе Дардонии! Вот там много вкусной ци, — пообещал Борисов и обратился к остальному зверью. — Готовьтесь к драке, нас ждет секта Звенящего Ручья.

Хомяк летел, экономя ци, но все равно расходовал ее и не восполнял в должной мере. Пустыня и нехватка ци, энергии жизни, размышлял Борисов на спине дракона, не связаны ли они? Дальше количество ци должно было увеличиваться, недаром в Дардонии располагалась телепортационная площадка на Срединный материк.

Еще следовало основательно прошерстить архивы и разобраться с географией вокруг. Идея носиться по материку, полному дурных баб-культиваторов, как-то не сильно прельщала Борисова, хотя и обещала немалые возможности, в плане все той же ци. Драться и пожирать, расти и становиться сильнее за чужой счет, чтобы потом ринуться на материк Бессмертных.

Но все же слишком предсказуемо и шумно, а стало быть, опасно.

— Ци, больше ци! — Хомяк хватал пастью воздух на лету.

Стрелка камеры-детектора, раскрытой настежь, подрагивала и ползла вверх, медленно, но верно. Зверье тоже приободрилось, да и самому Борисову стало легче. Он не торопился культивировать, слишком уж часто в свитках и слухах упоминались "проблемы с культивацией", "расщепы", "уничтожение ядра", "поврежденные акупунктурные точки" и прочее.

Вместо этого он изучал строение ци-системы культиваторов, размышляя о способах лечения в случае проблем. Ци-шок в исполнении Хомяка работал, но остальное? Культиваторы принимали пилюли и пользовались акупунктурой, лечили ци при помощи ци в иных формах, но кто взялся бы учить духовное зверье? Хомяк мог бы помочь, с его уникальными талантами чуять ци где угодно, но этот жирный комок меха ленился и не хотел учиться.

— Отряду нужен целитель, — сказал он негромко, обращаясь к Гориллу.

— Мудро сказано, мастер Ар Гус, — почесал тот шерсть на груди.

Блох у него не было, а привычки остались. У них имелись кузнец, танцовщица и певица, отравительница и мастер ножей, лучницы и иллюзионистки, и сам Хомяк, на все лапы мастер. Возможно, Кабаниха или Медведь откроют в себе новые таланты, подумал Борисов, в то же время понимая, что надежды на это мало.

— Вы мудрее всех нас и опытнее, вам и следует быть целителем, — продолжил рассуждать Горилл.

— Вижу горы! — провозгласила Павлина.

— Чую ци-и-и-и-и! — проревел Хомяк.

Они уже летели над землями секты Звенящего ручья, если можно было доверять сведениям, полученным в Вань-Сяне. Сразу за землями секты лежала Дардония, могучая, богатая и достаточно мудрая, чтобы отгородиться от иссушенных земель королевства Железного Пика горами и самостоятельными сектами.

Внизу бегали мелкие фигурки, явно паникуя при виде дракона в небе.

Дороги и дома, впрочем, выглядели лучше, пастбища пышнее. Феодализм, с поправкой на наличие в мире ци и даруемые ей возможности. Там, где на Земле сотня крестьян могла подловить рыцаря в ловушку и забить его камнями и кольями, против культиватора достаточно высокого ранга у них не было бы и единого шанса. В то же время, при достаточно высоких рангах, в роли крестьян оказывались уже культиваторы ступенями и рангами ниже. Обычной еды, одежды, руды, поставляемых крестьянами оказывалось уже недостаточно.

Секты отчасти закрывали эту проблему, эксплуатируя учеников, которые растили духовные растения, забивали духовное зверье, добывали духовные металлы и так далее, практически все ци-содержащее тут получало добавку духовный и вызывало благоговение у обычных крестьян, то есть крестьянок по большей части.

— Первый барьер!

Разумеется, секта Звенящего Ручья устроила свое главное обиталище в горах, чтобы ручьи звенели как следует. Водяная звенящая завеса появилась, словно из ниоткуда и тут же разлетелась в клочья, разодранная огнем Дракона-Хомяка. Павлина слетела с головы Хомяка, ударяя по струнам найденных в Вань-Сяне инструментов.

Струны и инструменты порвались, будто гнилые.

— Второй барьер!

— Шли казаки в поход за славой грозной! — заорала Павлина хрипло.

Звуки снизу сталкивались с вибрацией воздуха от ее песни и культиваторы внизу валились, зажимая уши. Вода и звук, но не только, в этой секте медитировали на звенящие ручьи и прыгающую в них рыбу, пытались уподобиться потокам и струям, и наверняка работали еще и с магией земли.

— За лучшую долю! — вниз спрыгнул Горилл, потрясая молотом.

— Долой культиваторов! — раскатился смех Гиены.

Лисички-сестрички не покинули Хомяка, они стояли на спине, одна маскировала Хомяка иллюзиями и сбивала всех с толку, вторая стреляла и стреляла, ломала луки и стрелы, и хватала новые. Кабаниха с грозным хрюком слетела вниз, металась в воде ручье, насаживая на бивни культиваторов, рвавшихся защищать дом.

Впрочем, тех, кто разбегался, было еще больше.

— Оро-ро! — важно заявил Медведь, слизывая новую порцию меда прямо из бочки.

— И сколько пик поднимется в бою! — обрушила Павлина новый удар.

Акустический удар, совмещенный с песней, выходил сильнее. Следовало достать ей цитар или нечто аналогичное, добиться синергии звука, отметил Борисов. Возможно, попробовать создать какой-то ци-камертон или его аналог, чтобы он резонировал с ци вокруг, меридианами и дяньтянами, сбивая всем техники и возможность использования самой ци.

Хотя, против небесных баб это не сработало бы, но вот если подловить их на внезапности.

— Дед! — рыкнул Дракон-Хомяк, ударяя новой струей огня.

Ручьи выкипали, обжигая паром всех и вся, и из облаков доносились пронзительные вопли обварившихся заживо. Снизу летели техники и стрелы, камни и сами культиваторы на мечах, пытались достать Дракона атаками. Хомяк рвал и метал, пожирал ци, вспарывал тела, багровел и впадал в боевое безумие битвы и голода прямо на глазах.

— Сражайся! Не прохлаждайся!

— Будешь поучать, я, твой дедуля, переебу тебя лопатой по хребту, — ответил Борисов.

— Если будет дозволено высказаться этой ничтожной Ку Ро, то я попросила бы мастера Ар Гуса ударить лопатой между седьмым и восьмым позвонками от хвоста. Там боль будет особенно сильной.

Борисов только усмехнулся, под протестующий рев Хомяка-Дракона. Ага, особенно сильной, а заодно позвонки встанут на место, и какая-нибудь там чакра или акупунктурная точка откроется. Легко было, сидя на огромной спине многометрового, летающего и изрыгающего пламя Дракона, забыть, что ему лишь несколько недель от роду.

— Сдавайтесь! — прозвучал громовой выкрик.

— Мы сдаемся! — откликнулись снизу.

Силы были слишком уж неравны. Звенящий Ручей уступал Сливовым Лепесткам в численности и силе своих культиваторов, да и "казаки" за это время прибавили в силе, умениях и численности. Кура и Кума стали неоценимым дополнением к банде, их стрелы и иллюзии были неотразимы. Наглядная иллюстрация того, что такое сила крови, врожденное умение и техники, работающие с тем или иным типом ци.

— Это ложь!! — взревел Хомяк. — Сейчас они нападут на нас! Бейте их братья и сестры!

Царь-плевок огнем снес верхушку горы и вскрыл склон, словно консервную банку.

— ЦИ-И-И-И-И!!! — снова взревел Хомяк, ощутив близость источника.

Но, как выяснилось, культиваторы Ручья не врали и действительно сдались перед лицом превосходящих сил.

— Так-так, — произнес Борисов, складывая руки за спиной.

Помещение для слуг-мужчин, которые мыли, пропалывали, подметали и удовлетворяли служанок секты. Тех, в свою очередь брали себе в постель ученицы внешнего круга, их ученицы внутреннего круга и так до самого верха. Разумеется, иногда даже старейшины снисходили до "грязных мужских удовольствий", вот только потом мужчин выносили с переломанными руками-ногами и тазом. Беременности в секте не поощрялись, считалось, что это зря растрачивает ци, то есть жизненную силу.

— Ну что, кого сюда привели насильно — идите и получайте деньги и одежду, оружие и пиздуйте по домам!

Ответом Борисову стала ошарашенная тишина.

— К вам тоже относится, — обратился он к служанкам.

Возгласы о мерзких и слабых мужчинах так и остались мысленными. За спиной Борисова небрежно обмахивалась веером Павлина, так и выглядывая, кого бы покарать. Издалека доносились стонущие и чавкающие звуки, Хомяк пожирал изысканные блюда и запасы складов, запивал вином и водой из источника, заедал пилюлями без счета.

Восстанавливал ци, в общем, к ужасу прислуживающих ему культиваторов секты Звенящего Ручья. Даже если бы за ними не наблюдали строго лисички-сестрички, то культиваторы Ручья и сами бы не подумали бунтовать против такой явной демонстрации мощи.

— Кто хочет, может остаться, конечно, — добавил Борисов, — вот только служить вам будет некому.

Все та же ошеломленная тишина и Борисов, покачав головой, развернулся и пошел к хранилищам секты. Часть из них пострадала от ударов Хомяка и Горилла, но все же это было лучше, чем изъятое в Вань-Сяне, годное лишь для ранга Посвященных.

— Вскрыли, — появилась рядом Гиена.

Она, как всегда, скалилась, словно смеялась громко, и это немного пугало.

— Что там?

— На Духовный ранг, для лидера Секты и старейшин. Теперь их можно щупать?

— Забирайте, — отмахнулся Борисов.

Хотелось Павлине и Гиене развлекаться с женщинами, так это их проблемы. У Борисова была своя головная боль, с которой никто, кроме него, не смог бы справиться.

— Нашли пространственные кольца?

— Нет, но говорят, что в Дардонии такие есть.

— Хорошо, всех, кто не годится Хомяку на ци, в подвалы или пинками вышвырнуть нахрен, нечего тут шастать.

За спиной раздался рёв, похоже, сообразили и толпа ринулась за деньгами и вещами. Борисов понимал, что его шансы создать таким образом беспорядки и проблемы, стремятся к нулю. Следовало бы произнести речь о свободе, но что-то не тянуло, да и тишина в ответ на его призывы была достаточно показательна.

Не только женщины установили здесь свою власть, но и мужчины с ней смирились за годы и века.

— Пусть Кирилл готовит площадку и скажи Хомяку, чтобы не увлекался, его ждет десерт из молний!

— Глава 43

Последняя молния стихла и стало видно, что там стоит дымящийся Хомяк. К нему уже спешили Кура и Кума, набросили халат на Хомяка, который и не думал скрывать свое возбуждение. В каком-то смысле он действительно только что поимел небесное испытание.

Усиленное, а потом окончательно разрушившее главную гору секты Звенящего Ручья.

— Арх, — с громким хрюканьем выпрямилась Кабаниха.

Мускулистая, мощная, с гривой иссиня-черных волос на голове, словно щетиной. Настоящая валькирия, только обнаженная, из тех, что Хомяка на скаку остановят и в горящую секту войдут, если переиначивать на местный лад.

— Так-то лучше!

Она подхватил щит, копье и шлем, закрутилась в танце. Обнаженном танце урожденной воительницы.

— Иди сюда, брат! — тем временем закричал Хомяк, обнимая Медведя.

Новое облако молний и новые пораженные возгласы, охи и ахи со стороны культиваторов Ручья. Источника ци у них тут не имелось, точнее говоря, он был рассеян по горе и ручьям и отчасти оказался уничтожен ударами дракона-хомяка.

— Брат, — поднялся пухлый парень, с надутыми щеками.

Человеческая форма духовных зверей напоминала их исходную, по каким-то причинам. Соответствие ци-системе?

— Клянусь, этот Мед Вед всегда оставит тебе самую лучшую порцию!

А еще человеческая форма не только даровала улучшенную работу с ци, но и словно усиливала привычки и склонности звериной формы.

— Мастер Ар Гус, я собрала все, что вы просили, — раздался голос Гины.

Несколько девушек в одеждах со знаками секты, нагруженные свитками.

— Эти архивистки помогут вам, да? — с намеком спросила Гина, поигрывая кинжалом.

— Да, да, о великая, эти ничтожные приложат все усилия.

Попытки поклониться привели к тому, что часть свитков рассыпалась. Взметнулись иллюзорные лепестки, подхватывая свитки и провинившуюся подхватила Павлина, без всякого стеснения запуская ей руки под одежду.

— Искушена ли ты в науке любви? — томно и хрипло прокаркала Павлина.

Архивистка покраснела и потеряла сознание.

— Кого ни спрошу, все отключаются, — ухмыльнулась Павлина.

С намеком, да нет, практически открыто сообщая архивисткам, чтобы слушались "Ар Гуса", иначе им будет плохо. Те дрожали и свитки вибрировали, а Борисов подавил желание закатить глаза.

— Не волнуйтесь, мастер Ар Гус, мы не забыли о нашей главной цели! Все пленники будут освобождены, а преступники наказаны! — неожиданно заверила его Гиена, скалясь грозно.

Еще надо было заняться массовой перегонкой всей дури в экстракт ци, но сейчас Борисова больше интересовали сведения. О Дардонии, в первую очередь, затем о культивации и техниках, а также устройстве мира. Больших надежд Борисов не питал, заштатная секта рядом с жопой мира, но каждая крупица сведений сейчас могла пригодиться.

— Построения? — уточнил он.

Гиена ткнула рукой в архивистку справа. Будь кольца, не пришлось бы таскать на руках, подумал Борисов и взмахнул рукой, указывая, что им всем следует отойти в сторону. Пусть молодежь звериная веселится, да несет возмездие в меру умственных способностей, подумал он, сейчас надо уединиться и поработать с бумагами.

Архивистки пошли впереди и Борисов ощутил шевеление в себе.

— Чертов Хомяк, — проворчал он.

В этот раз Хомяк выступил лучше, поглотил больше молний, меньше отдал Борисову. Но это меньше не равнялось нулю. Борисов попробовал культивировать во время борьбы Хомяка с небесным испытанием, вроде бы даже ощутил ци в себе и направил его по телу, но возможно, что ему и показалось.

— Смирение духа, — пробормотал самому себе Борисов.

Теплота внутри нарушилась, циркуляция ци сбилась, дух волновался и бился в стенки тела, хотел вырваться наружу. Он желал вещей, ци, идущих впереди архивисток. Коротенькие невыразительные ноги, выглядывающие из-под волнистых халатиков синего цвета, выглядели очень соблазнительно. Едва намеченные очертания плоской задницы, показывающиеся во время шага, будоражили и манили.

— Если культиваторам нужно смирять дух, то, чего они тогда ударялись в роскошь и похоть?

От звуков его голоса архивистки вздрагивали, втягивали голову в плечи, ускоряли шаг, тем самым делая только хуже.

— Потому что гораздо проще не усмирить полностью дух, — раздался голос Павлины сбоку, — а направить его на одну или несколько вещей. В остальном дух будет усмирен, а страсть к чему-то, так почему бы и нет, если есть сила?

— И зачем ты следуешь за мной?

— Охраняю, мастер Ар Гус, вы дороги всем нам, — пропела Павлина. — А также хотела получить несколько уроков любви, в которых вы такой мастер!

Ее кривоватые ноги и округлое лицо сейчас выглядели тоже очень привлекательно. При этом у Павлины имелись задница и грудь, да и похоть свою она не хотела и не собиралась сдерживать.

— Ты же не угомонишься, да?

— Эта великолепная госпожа достойна только лучшего, а никто лучше вас не разбирается в любви женщин, мастер Ар Гус!

— Ты же понимаешь, что у тебя отсутствуют нужные штуки?

— Зато вы знаете, как воспламенить женщину, даже эту госпожу!

Из уст Павлины, решительно отказавшейся от Хомяка, прозвучало прямо как признание. Поэтому Борисов только укрепился в своем решении и отослал ее прочь, а сам занял ближайший целый домик. Барак для служанок, уцелевший как раз потому, что находился в отдалении от горы, да еще и был скрыт холмом и лесом, явно затем, чтобы не "оскорблять своим видом" культиваторов секты.

Также внутри обнаружилось несколько служанок, которые тряслись в углу, спрятавшись под одеялами.

— Пошли все нахрен, — ворчливо заявил Борисов.

Свитки усеяли пол, а служанки и архивистки удалились, кланяясь до земли и благодаря "мастера Ар Гуса" за великодушие и милосердие.

— Вы желаете эту прекрасную Павлину-у-у-у-у, — завыло снаружи.

— Будешь выделываться, отдам Хомяку и уничтожу культивацию, — бросил Борисов.

После этого Павлина, наконец, отстала. О да, потерять культивацию было легко, даже без секса с Хомяком. Тело становилось крепче от ци, но при должном уровне повреждений, они передавались от физического тела в ци-систему, например. Раны от техник и воздействия ци рвали меридианы и портили дяньтянь, и порча "энергетического тела" отражалась в физическом.

Борисов отложил в сторону несколько свитков по методам целебной акупунктуры и взялся за географию с историей, если их так можно было назвать. Секта Звенящего Ручья считалась молодой, возрастом всего в пару тысяч лет, и за это время они немного усилились и получили независимость. В свитках все это подавалось, как мощь и ловкость старейшин секты, но при этом Дардония была старше и мощнее, да и сект там хватало.

Скорее всего Звенящим Ручьем отгородились от Горного Альянса, с которого Дардония получала дань. Своеобразный барьер, подобный тому, что отделял Срединный материк от Земного. На упоминания о нем Борисов наткнулся в свитках, где описывался путь из Дардонии на Срединный материк, в империю Шести Сосен. Долгий, опасный путь с водоворотами, рифами, духовными рыбами, штормами и барьером.

— Великий мастер, — раздался тихий шепот, — прошу вас, не побрезгуйте.

Ароматный чай, на травах с примесью ци, разукрашенный поднос и согнувшаяся в поклоне служанка. Вполне приятная на вид и даже с выпуклостями в нужных местах. Борисов отложил свиток и посмотрел с интересом. Как ни странно, но приятную взгляду девушку здесь можно было встретить только в самых нижних слоях, среди обычных людей. Как только же дело касалось культиваторов, как все выступающее обрубало невидимым топором традиций, шаблонов красоты и прочего.

— Эта ничтожная и уродливая Пи На Ла готова принять любое наказание, — распростерлась на полу служанка, — но умоляю вас, великий мастер, позвольте сопровождать вас и служить вам!

— Эта великодушная Павлина позволила ей пройти, чтобы вы преподали ей урок любви, мастер Ар Гус, — эхо шепота долетело до его ушей, и Борисов отметил гибкость ци звука. — Чай не отравлен.

Следовало вернуться к вопросу мыслеречи отметил он.

— Ты хочешь сбежать из секты? — спросил Борисов, делая глоток.

— Нет, о великодушный господин. Издавна в нашей семье передается мудрость, от бабки к внучке, — неожиданно заявила служанка.

Пинала? Пенал? Нет, Пиала, решил Борисов. Согласовывалось со среднеазиатскими мотивами местных пустынь, да и сама служанка, округлая и румяная, как раз напоминала такую пиалу. Неудивительно, что ее считали здесь уродливой, из плоского белого стандарта она изрядно выбивалась.

— Она гласит: "встретишь мужчину-культиватора, бросай все и служи ему!"

— Любопытно, — пробормотал Борисов, оглаживая подбородок. — И с чем связана эта мудрость?

— Простите эту ничтожную, о великий мастер, но ей неизвестно! Все затерялось во тьме веков!

— Ты понимаешь, что мы выступим против всех сект, будем убивать культиваторов направо и налево, а враги наши намного сильнее нас? — спросил Борисов.

Правда, эти сильные враги еще не добрались сюда, но им и трех небесных баб хватило бы. Да и Дардонии, чего уж там. Прогнозы Кирилла, что с парой зверюг Земного ранга можно завоевать весь материк, были слишком оптимистичны, в Дардонии имелись и свои культиваторы Земного ранга, по сведениям из свитков.

Следовало немного задержаться здесь, в общем, поторопились все разнести и сломать.

— Это не имеет значения, — произнесла служанка.

Она все еще лежала в позе покорности, согнувшись к полу и вытянув руки перед собой.

— Я бросила все и готова служить вам, о великий мастер!

— Почему ты называешь меня так?

— Вам подчиняются духовные звери Земных рангов! Ваш облик исполнен величия и красоты, вам столько удалось добиться, несмотря на молодость! — последовал немедленный ответ.

Борисов только усмехнулся на словах о молодости. Он омолодился, о да! Бессмертие было достижимо, несмотря на все проблемы и препятствия, и ради него...

Борисов попытался унять взбунтовавшийся дух и понял, ци внутри ходит ходуном, образно говоря.

— Но даже если бы их не было, я все равно бросила бы все и отправилась служить вам! Прошу вас, великий мастер, если вы отвергнете меня, то окажите милость и убейте эту ничтожную своей могучей рукой!

— Поднимись, Пиала, — со вздохом сказал Борисов.

Та подскочила, словно подброшенная пружиной, но при этом приземлилась в скромной позе, потупив взор. Барьер, подумал Борисов, не специальная техника, не существовало такой техники, которая накрыла бы миллионы километров океана. Барьер, порожденный самой природой, ведь там, где было больше ци, и духовное зверь и природные опасности были мощнее. Мореплаватели с Земного материка просто погибали, корабли разваливались и припасов не хватало.

Неудивительно, что товары со Срединного материка стоили тут баснословных денег.

Но попытки вернуться мыслями к делам оказались неудачными, взор Борисова оставался прикован к Пиале. Он уже успел пожалеть, что сбросил Аньку и Мосинку за борт, ну шпионки, не плевать ли, зато уже узнали и поняли свое место, даже научились бы сосать! Со временем.

— Хорошо, Пиала, — произнес Борисов, принимая небрежную позу с опорой на локоть. — Я готов принять тебя, если ты пройдешь простенький практический тест. Чай ты умеешь заваривать, наверняка и с веником справляешься и готовить умеешь, но способна ли ты доставить наслаждение мужчине своим ртом? Сумеешь и я оставлю тебя.

Мгновение спустя с него стащили штаны, и обнажившаяся Пиала вполне умело припала ртом. Может, она и не тренировалась каждый день, но сейчас от нее и не требовалось мастерства, все же возбуждение бродило в Борисове. Голова двигалась, грудь — да, у Пиалы была грудь! — покачивалась и Борисов взирал довольно.

— Все сюда! Все сюда! Быстрее! — раздался истошный выкрик Павлины снаружи. — Срочно! Все сюда!

— Глава 44

— Нахер иди! — заорал Борисов. — Никаких уроков любви я не даю!

К его удивлению, Лобзик вдруг поднялся в воздух и вылетел в окно, после чего выстрелил. Истошный взвизг Павлины, грохот новых выстрелов и треск техник. Пиала даже не подумала прерываться, сосредоточившись исключительно на том, чтобы доставить Борисову удовольствие.

— Ты принята, — бросил ей Борисов, подтягивая штаны. — Возьми все, что захочешь, нас ждет долгий путь.

— Эта скромная служанка услышала ваш приказ, — склонилась Пиала и быстро выбежала.

Борисов только покачал головой и вернулся к свиткам. Да, возможно тут крылся подвох, но следовало признать, что проблема имелась и требовала решения, например, послушной служанки рядом.

— Неплохо подрались, — Лобзик влетел обратно. — Эта крикливая птица меня уже утомила.

— В тебе пробудился дух, и ты можешь летать?

— Я сам себе артефакт, — усмехнулся Лобзик.

— Сможешь выдержать накачку ци до Небесного ранга?

— Не уверен, нужны новые металлы и духовных камней не помешало бы, да и где ты, Аргус, возьмешь ци на Небесный ранг?

Борисов только цыкнул в ответ, признавая проблему.

Пару часов спустя дракон-хомяк взмыл в воздух, оставляя за собой практически уничтоженную секту Звенящего Ручья. Хомяк сожрал столько, что у него пузо волочилось по земле, но он все же сумел взлететь. Пиала скромно сидела возле Борисова и зашивала его рубашку, умело, не то, что Мосинка.

— Славно напали! — пророкотал Горилл. — Отомстили хоть немного!

— Да! — поддержала Гиена. — Всех отравим, всех убьем, всем свободу принесем!

Борисов лишь покачал мысленно головой, намерения у них может и были чистыми, но они все еще оставались детьми мира ци. Беспощадное исполнение, убийства, грабеж, насилие, попытки дать свободу, даже не думая, что будет с освобожденными дальше.

Но при этом они все еще оставались лучше культиваторов.

— Но перед этим вам предстоит небольшое испытание, — сказал Борисов. — Мы приближаемся к Дардонии, это вам не занюханный Железный Пик, даже не Сливовые Лепестки. Империя Дардонии огромна, на троне сидит императрица Ши Ана, но де-факто правят четыре ее жены, старейшины четырех сильнейших сект: Прибоя, Вулканического Меча, Плывущих Облаков и Танцующего Огня. Лидеры сект — в Земном ранге, они равны вам, но при этом у них есть поддержка культиваторов Духовного и ранга Овладевших. Они умеют объединять силы, они давно сидят на своих источниках и накопили массу разных артефактов, построений, укрощенного зверья и прочих.

— Мы должны спасти наших собратьев, томящихся в плену! — вскричала Кума, вскакивая на ноги.

— Согласна! — поддержала суровая тетка Ка Ба, которую Борисов тут же перекрестил мысленно в Кабаню.

— Свобода и месть, вот что надо вышить на нашем флаге, — заявила Павлина.

— На флаге надо вышить нашего атамана, Дракона и Хомяка, — возразила Кура.

— Мастер Ар Гус, — тихо произнесла Пиала, — эта ничтожная не понимает, почему вы терпите их выкрики.

— Потому что у нас не секта, а вольные казаки — это раз, и потому что только так они смогут действовать самостоятельно, не растеряются в сложной ситуации, — благодушно объяснил Борисов.

Бить в спину Пиала не торопилась, в хозяйстве разбиралась, сосала умело, чего еще? Да и готовить умела.

— Благодарю за объяснение, мастер Ар Гус, — Пиала снова склонилась над одеждой.

— Дослушайте, — бросил Борисов и зверье замолкло, прекратило спорить о флаге. — Помимо них в империи Дардонии еще два десятка сект, мельче размерами и силами. У Дардонии практически монополия на торговлю с империей Шести Сосен со Срединного материка, так что у них вполне могут обнаружиться штуки оттуда, вроде духовных камней или еще чего. Вы сильны, спору нет, но казаки брали еще и хитростью, ловкостью, смекалкой, а не только грубой силой. Если мы нападем в лоб, то нам дадут отпор, найдутся силы и не забывайте, что за нашей спиной три культиватора небесного ранга.

— Но вы же придумаете выход, мастер Ар Гус? — спросил Кирилл.

Он меньше всех менял свой облик на человеческий, предпочитая оставаться огромной гориллой. То ли привык за те годы или столетия, что правил Кровавыми горами, то ли отвергал новый облик, подсознательно не желая быть человеком.

— Не уверен, — покачал головой Борисов. — Когда вы обрушились на Лепестки или Ручей, все их техники, барьеры и изысканные движения не устояли против вашей грубой мощи. С небесными может выйти так же, только в роли тех, кого легко раздавят, окажемся уже мы. Да, возможно они не появятся, но всегда полезнее рассчитывать на худшее. Драка будет жестокой, они могут ощутить колебания ци, как ощутили нападение на секту Сливовых Лепестков.

— Но наша миссия, наша цель, свобода и месть, как же они?

— Наша цель — архивы, расположенные у Трех Шипов Дракона, то есть попросту говоря в скальном хребте с тремя острыми пиками. В них информация об океане Гнева и торговых и прочих отношениях со Срединным материком, и архивы, на наше счастье, расположены далеко от столицы, чтобы пережить возможные беспорядки или попытки одной из четырех ведущих сект захватить власть.

— Вы все же собираетесь найти драконий остров, мастер Ар Гус? — спросил Горилл.

— Если бы в архивах была такая информация... нет, не так. Информация о местоположении драконьего острова могла бы появиться там только, если бы культиваторы нашли его. А если бы культиваторы нашли остров драконов, то уничтожили бы его, — объяснил Борисов.

Судя по лицам зверья, его не слишком поняли. Хомяк так вообще чуть не захрапел на лету.

— Снижайся, — пихнул его в бок Борисов, — пора превращаться в людей. Вот оно, ваше испытание, надо будет изображать людей, вначале до архивов, а потом и до столицы Дардонии, Текувана. Драка будет, но вначале надо будет пройти тихо и подготовиться. Все освоили техники сокрытия? И не забывайте, что у людей правят женщины!

— О да, эта великолепная госпожа отлично сыграет эту роль! — каркнула Павлина.

Они снижались и быстро, лес внизу, темный и мрачный, надвигался, словно хотел проткнуть верхушками.

— Эти скромные служанки великого Дракона могут замаскировать всех под женщин, — сообщила Кура.

— Разве пограничная стража не распознает иллюзии? — спросил Борисов.

— Если этой ничтожной Пи На Ла будет дозволено высказаться, — вдруг подала голос Пиала. — Вам нужно замаскироваться под культиваторов секты Звенящего Ручья.

— Молодец, отличная идея, так и сделаем! — хлопнул по ноге Борисов.

Тем более, что они награбили в секте халатиков, знаков, свитков и прочего.

— Дед, ты меня оскорбляешь!! — вдруг прорычал Хомяк. — Я не буду женщиной! Я великолепный Хомяк и Дракон! Я повелитель небес и земли, всего мира!

— И сейчас миром правит Бессмертная Императрица, — усмехнулся Борисов.

— Я выебу ее и заберу всю ци, как ты учил, дед!!! — от рычания Хомяка вспыхнул лес.

— Ну что ты за долбоеб такой, — тяжело вздохнул Борисов.

— Не торопись, дед! Не надо притворяться женщинами! Я заблокирую всем ци, спрячу себя и мы пролетим дальше!

— Ты долбоеб, — повторил Борисов, — причем даже не шерстяной, а даже не знаю какой. Вы все тут на Земном ранге, легко можете притвориться, что сила у вас на начале ранга Овладевших и никто вас не разоблачит, кроме более сильных культиваторов. Ты бы и сам это знал, если бы учился как следует!

Борисов потряс стопкой свитков, Хомяк сделал такое движение, словно собирался ими подтереться.

— Погоди, ты умеешь блокировать ци?

— Нет ничего, чего не умел бы этот великолепный юный дракон! — надулся важно Хомяк.

Пожар вокруг разгорался, зверье бежало и склонялось перед Хомяком, а тот вдруг взмахнул лапой, отсылая их куда-то прочь. В направлении пограничной заставы. Запомнил ту историю с Зиной и ее ученицами и творчески применил, подумал Борисов озадаченно.

— Мы еще поговорим об этом, а сейчас все превратились в людей, переоделись в Звенящий Ручей и двинули. Не хочешь превращаться в женщину — не превращайся, тогда ты, я, Кирилл и Мед Вед — слуги, взятые в дорогу. Нет, в секте не бывает слуг-мужчин, хотя в Ручье они были.

— Служанки в секте по определению выше остальных женщин, поэтому им собрали мужчин для удовлетворения телесных нужд, — с поклоном отозвалась Пиала, сообщая то, что Борисов и так знал.

— Видишь, сколько проблем ты создал, — ответил Борисов со вздохом.

— Нет, наставник, это не проблемы! — вдруг с вызовом заявил Хомяк.

А вот и первый детский бунт, подумал Борисов. Растет ребятёнок, не по дням, а по часам, мужает. Бабами уже вовсю интересовался, так что речь здесь шла скорее о возрасте психологическом, но все же. Долго ли до подросткового бунта против родителей и опеки?

— Ведь я скрыл нас, когда мы возвращались от Лепестков?! Небесные бабы ничего не ощутили! Да, было тяжело, но я справился! Наоборот, это ты, дед, все усложняешь, ведь сам же рассказывал, что сложные планы только делают все хуже!

— Я про другое говорил! — разозлился Борисов. — Не поймешь тебя, то свитками жопу подтираешь, то говоришь, что чему-то обучился! Хорошо, давай, настраивайся и скрывай, остальным тоже максимальную скрытность и летим, так будет быстрее.

— Да! — радостно воскликнул Хомяк.

С учетом того, что они стояли посреди горящего леса, радость смотрелась как-то странно. Тем не менее, минуту спустя они уже все снова забрались на спину Дракона и взлетели. Промчались выше заставы, которую осаждало зверье, скрылись в клубах дыма и оказались внутри Дардонии. Борисов тоже попробовал скрыть свою ци, но энергия внутри молчала и ничего не подсказывала.

— Вот ваши три шипа, — небрежно бросил Хомяк.

— Ты еще прямо туда в виде дракона залети, давай, снижайся.

Потом они еще час путешествовали ногами, благо культиваторы могли передвигаться быстрее любой лошади, если не собирались внушать почтение и демонстрировать богатства. Архив защищало огромное построение, которые скрывало и обороняло часть хребта и Борисов не отказался бы узнать, как оно устроено. Одной лишь техникой и прогоном ци по точкам повторить такое было просто невозможно.

Такое построение пригодилось бы против небесных баб, однозначно.

— Что за идиотизм, — ворчал Хомяк. — Какой еще месяц на получение разрешения?

— Секта Звенящего Ручья не из Дардонии, надо было притвориться кем-то из главных сект, — ответил Борисов.

— Что будем делать? — спросил Кирилл.

— Представьте, что вы казаки, проникшие во вражескую крепость, турками там переоделись или проплыли в подводной лодке, — улыбнулся Борисов. — Вам надо прокрасться и выкрасть пашу там, коменданта крепости, обнести сокровищницу или еще что.

Внутрь Архивов их не пустили, разрешение из столицы отсутствовало. Но можно было поселиться и пожить в селении рядом, где цены превышали обычные раз в десять. Ерунда для Борисова и команды, все равно деньги были чужие, но обычный человек, даже обычный культиватор мог просто разориться.

— Диверсия, — Гиена провела рукой по щеке, — это дело!

— Давайте начнем с осмотра построения, чуть поодаль от селения, — предложил Борисов.

Детекторы ци и знаки, а также ворчащий Хомяк в роли определителя, который вдруг повел носом, а затем встал в горделивую позу и закричал:

— Эй, там за камнями! Выходите, жалкие трусы!

— Глава 45

Борисов моментально вспотел и тут же усилием воли подавил вспышку страха. Он не культивировал каждую свободную секунду, добиваясь безмятежности духа, но подавление вспышек эмоций и страстей тоже помогало. Словно он учился водить автомобиль, хотя и эта метафора была далека от истинного положения дел.

— Не чувствую опасности, — заявил Лобзик, — но, если что, прыгай на меня.

— У меня лопата есть, — отмахнулся Борисов.

Опыты со зверьем подтвердили его предположения, артефакт для полетов требовался именно в силу его способности проводить ци. Подача через ноги, рассеивание через оружие, и мечу отдавали предпочтение просто потому, что на нем было удобнее стоять — прямой и длинный. На этих же принципах работали летающие корабли и не стоило забывать, что в Дардонии они могли столкнуться с таковыми.

Сам Борисов на лопате тоже смог взлететь, но невысоко и недолго.

— Эй вы там! — снова взревел Хомяк. — Я чую вашу ци!

— Тьфу ты, — сплюнул Борисов. — Вот же шерстяной дебил!

До этого момента еще можно было выдать себя за любопытствующих слуг, благо Хомяк тоже пребывал в человеческом облике. Новый план, штурм Архивов и поглощение всех свитков, а затем рывок к столице, все это пронеслось в голове Борисова и тут же стихло, так как из-за камня вышли двое.

Мужчины.

— Культиваторы, — пробормотал Борисов. — Я так и знал, что тут какой-то заговор баб.

— Ошибаешься, дед, — свысока бросил Хомяк, — ци в мешках за их спиной. О, такая сладенькая, вкусная ци, как грудное молочко, как та пилюля, что пробудила меня!

— О могучий посланник! — взревели мужики, падая головами об камни перед Хомяком.

"Посланник?" мысленно изумился Борисов и посмотрел на Хомяка. Тот, похоже, даже не понял, что ему сказали, стоял, вывесив язык и капал слюной, глядя на мешки.

— Ты прав — мы не культиваторы, но и твой слуга, зверь, пожирающий миры, тоже прав, нас послали мужчины-культиваторы!

— Не нас, а наших двести раз прадедов, но это неважно, — добавил второй, — ведь мы выполнили свой долг и сдержали нерушимую клятву!

— Де-е-е-е-ед, — прорычал Хомяк, поворачивая к нему голову.

В глазах его мерцали багровые огоньки, словно в дешевых боевиках, для демонстрации того, что робот стал "плохим". Поглощение молний небесного испытания одновременно укротило нрав Хомяка и в то же время повысило его аппетиты (помимо вытеснения всего плохого в Борисова во время испытаний), там, где Горилл или Павлина могли обойтись условной единицей ци, Хомяку требовалось пять, а то и все десять.

— Ты сожрал целый мир без меня?! И даже не позвал?!

— Долбоеб ненасытный! Жрундильо! — Борисов не выдержал и треснул его лопатой по затылку.

Лопата погнулась, черенок треснул.

— Это ты мой слуга и зверь, пожирающий миры! А я, стало быть, посланник, кстати, хотелось бы услышать, что это такое, хотя я и так могу вас послать далеко-далеко!

— Владыка! — снова взвыли двое мужчин, опять ударяясь лбами о камни. — Великий посланник! Дракон небес!

Теперь они кланялись Борисову. Обычные мужчины средних лет, не замученные задохлики из пустынной провинции. Но без ци, что автоматически низводило их в самый низ социальной лестницы. Но с двумя мешками дури и возле архивов, куда просто так не пустили даже компанию духовного зверья в Земных рангах.

— Да вы охуели! — возмутился Хомяк. — Это я — дракон небес!

И тут же перекинулся горделиво, вызвав у Борисова острое желание еще раз уебать его лопатой, а потом засунуть Лобзик в ноздри и стрелять, пока Хомяк не сдохнет.

— Ва-ва-ва-ва-ва-ва, — оба гостя смотрели и покачивались, не зная, что сказать.

— Зверь, пожирающий миры, сожрал и вашу пилюлю, — сказал им Борисов, озвучивая догадку. — Там, в пустыне, старикан, он был из ваших?

Гости закивали, а Борисов словно услышал высокий комариный писк, в Архивах сработала сигнализация или еще что, предупреждая о явлении дракона. Горделивого Дракона-Хомяка, который нетерпеливо хлестал себя по бокам, и скалил пасть, ожидая восхвалений.

— Поднял свою шерстяную жопу в воздух и завалил Архивы, только не так, как ты завалил нашу маскировку!

Хомяк посмотрел сердито, зарычал и воздух вокруг нагрелся.

— Жр-р-р-р-р-р-р-р-ать!!! — вырвалось из его горла раскатистое рычание.

— Лети и жри! — не уступил Борисов. — Ну же, сигнал в воздух, пока всех твоих казаков не перебили!

Это решило дело, Хомяк немного очнулся и изрыгнул в воздух шар огня, разлетевшийся фейерверками, после чего рванул к поселению и "казакам". Борисов не сомневался, что толпой они завалят охрану Архивов, да снесут барьер, вот только вся операция опять была просрана усилиями Хомяка. Никаких тебе тайных проникновений, спокойного чтения, а то и копирования нужных свитков, а затем тайного удара в сердце.

Два мешка с дурью, если там тоже все было на Небесный ранг, могли помочь, но время, время! Отбиваться от сил Дардонии и перегонять пилюли? Невозможно! Возможно, следовало свалить на острова южнее, родину Павлины, и там уже спокойно отсидеться?

— Так, быстро и в темпе, рассказали, что за посланник, кого посланник, что за зверь, уничтожающий миры и откуда вы знали, где нас искать и почему не ждали всей толпой в пустыне?

— Прости, о великий, — застонали гости, — мы и сами многого не знаем! Это как-то связано с пророчествами великой Ха Ли Фы, которые она изрекла двадцать тысяч лет назад.

Борисов присвистнул невольно, затем у него что-то щелкнуло в мыслях. Двадцать тысяч лет, разве не тогда появилась на свет Бессмертная императрица?

— Наши предки поклялись верно служить и ждать будущего посланника-Дракона, с которым должен был прибыть и зверь, уничтожающий миры.

— Ждать, чтобы передать эту дурь? — взгляд Борисова перешел на мешки.

За его спиной что-то громыхнуло, к небесам вознеслись три столба огня, прокатилось хриплое карканье Павлины, сплетенное со зловещим смехом Гиены. Земля вздрогнула от ударов молота Горилла и гости снова повалились в камни, дрожа вместе с землей.

Треск, словно кто-то разрывал ткань, и защитное построение Архивов пало.

— Да, этот умеет уничтожать, — вздохнул Борисов. — А еще жрать и переводить все... хотя нет, даже говно жадничает отдавать. Так что, как эта дурь не выдохлась за такое время? Если не выдохлась, почему ее не учуяли другие секты?

— О великий, мы не ведаем того! Были построены хранилища из нефрита...

Борисов сделал стойку: изолятор, способный сдержать ци небесного ранга!

— ... которые мы разбили, когда пришел час Дракона.

Мечты Борисова тоже разбились, ну или как минимум немного треснули.

— В них лежали эти кольца, о великий.

— О, вот это дело, — выдохнул Борисов.

Пространственные кольца, да еще и пропитавшиеся изнутри ци за двести поколений. Неудивительно, что Хомяку срывало его дурную башню! Грохот за спиной продолжался, но Борисов решил не смотреть туда и не отвлекаться.

— То есть пять тысяч лет назад...

— Десять, о великий, — пискнул один из мужчин.

Борисов только покачал головой, поражаясь миру, в который его занесло. Двадцать тысяч лет назад кто-то изрек пророчество, десять тысяч лет назад отдали на хранение, молодая секта — всего-то две тысячи лет! Словно кто-то взял и заморозил прогресс и развитие? Поэтому мужчин стало меньше, чтобы превратить все в мир застывшего матриархата? Или, наоборот, устранение и ослабление мужчин стало началом тотального застоя?

— Кольца проработали десять тысяч лет? — пришла ему в голову мысль, которую Борисов сразу озвучил.

— Прежние культиваторы умели делать крепкие вещи, посланник, сейчас так не могут.

Или кто-то потерял технологии военно-морским способом, насмешливо подумал Борисов, а без мужчин не смог восстановить. Но в любом случае, пока это было неважно, в отличие от такого своевременного подгона. За спиной раздался треск рушащихся зданий, гости уставились туда завороженно.

— Вы уже начали готовить почву для прихода Уничтожителя, о посланник.

Борисов первый раз слышал про уничтожителя и что он сам чей-то посланник, но решил не заострять на этом внимания. Если кто-то еще десять тысяч лет назад начал готовиться к его появлению, то почему так все зыбко обставил? Где укрепления, войска, поддержка свитками и техниками? Пророчества и Дракон, переключился Борисов, не поэтому ли здесь появились небесные бабы?

— Разрушить все, — произнес негромко Борисов.

— Уничтожить старый мир, — прозвучал благоговейный ответ.

Нет, этот мир и Борисову не нравился, но разрушить?! Сколько сил и времени пришлось бы приложить на такое? Он всего лишь собирался тихо взять бессмертие и уйти! Борисов мысленно обложил матюгами бога жадности, испортившего ему артефакт переноса своими грязными мыслишками.

— Так кто дал поручение вашим предкам, говорите?

— Мы еще не рассказывали, о великий, но это были мужчины-культиваторы! Их разбили и пленили, заключили в гаремах, где они вынуждены были бесконечно удовлетворять культиваторов-женщин, таким образом повышающих свою ци! Мы не в курсе, о великий, как именно это происходило!

— Неважно, я в курсе, — отрезал Борисов.

Парная культивация и выкачивание ци из мужчин, побежденных мужчин. Допустим. Но почему такой рабочий метод не сохранили и не преумножили? Здесь, на Земном материке все были твердо уверены, что мужчины-культиваторы миф, что им недоступна ци, а эти два гостя, чьи предки получили десять тысяч лет назад...

Борисов потряс головой, ощущая, что сходит с ума от попыток осмыслить.

— И вы не знаете, что с ними стало?

— Ни разу никто не приходил от них!

Пароль не требовался, сообразил Борисов, покажи, что ты мужчина и культиватор, и уже свой. Толково.

— Но вы продолжали стеречь сокровище?

— Была дана клятва и клятва нерушимая! Культиваторы вырезают за долги и провинности до девятого поколения, клятва прокляла бы всех до сотого!

— Что ты сказал? — переспросил Борисов. — До девятого поколения?

— Именно так, о великий!

— Совсем бабы ебанулись от вседозволенности, — вздохнул он.

Да, такой мир стоил, чтобы его уничтожили. Союзники? За десять тысяч лет бабы могли довести дело до конца и всех перерезать, недаром же тут на одного мужчину приходилось десять женщин. Чуток ци, напрячь изобретательскую извилину и оплодотворять друг друга без участия мужчин, как это делали, по слухам культиваторы.

— Вы выполнили свою клятву, готов поклясться в том перед землей и небесами! — произнес Борисов мрачно.

В небе громыхнуло, словно там услышали его слова.

— Если у вас больше нет вещей с ци и посланий, то валите отсюда с максимальной скоростью, — посоветовал Борисов двум гостям.

Те так и сделали, и помчались прочь. Кое-что они прояснили, дали еще один шанс выжить, уже неплохо. Впрочем, кидаться очертя голову в проблемы Борисов не собирался, ведь он всего лишь хотел бессмертия.

БАБАМ-М-М-М-М!!!

— Дед! Дед! Мы все разрушили и сожгли! — горделивый голос Хомяка.

Вот только проблемы находили его сами.

— Жрать давай! Не меньше половины мешка, я заслужил!

— Мастер Ар Гус, — рядом с ним словно из ниоткуда появилась Кума. — Сюда движутся большие силы культиваторов!

— Глава 46

Посланник! Мы собрали все, что могли и больше ничем не можем тебе помочь! Мы уже слышим звуки погони, но не выдадим наших тайников и клятв, и умрем под пытками. Отомсти за нас и уничтожь этот мир, освободи мужчин!

— Аж слезу прошибает, — шмыгнул призрачным носом дух Лобзика.

— Ага, от идиотизма, — проворчал Борисов. — Вы! Сестрички-лисички! Замаскируйте тут все, создайте иллюзию, словно и не было архивов!

Он метнул им по духовному камню, одному из немногих уцелевших в кольцах. Остальные разрядились за тысячелетия, обеспечивая приток энергии и нужную ее концентрацию. Скорее всего тайник держали где-то возле источника, а мужчины-слуги работали на секту... хм, нет, озадаченно подумал Борисов, потирая подбородок. Потом плюнул и выкинул из головы эту загадку о десятитысячелетних идиотах.

— Все в кольца! — скомандовал он. — Снизать их в ожерелье, Павлина — на тебе транспорт, мчись в Текуван, столицу Дардонии, да маскируйся по дороге!

— Мы же хотели искать драконий остров, — заныл Хомяк.

— Если бы ты дебил не сжег архивы, то искали бы!

— Де-е-ед, ну ты же сам приказал, лети и жри!

Борисов только гневно сплюнул, что не сделал поправки на прожорливость и лень Хомяка.

— Кое-что удалось спасти, мастер Ар Гус, — с поклоном сообщила Кура.

— По кольцам! В полете разберемся! — скомандовал Борисов.

Три кольца, взятое с боя у Сливовых Лепестков и два новых, пролежавших десять тысяч лет в земле или горах, или еще где. Пространства внутри было не слишком много, шар радиусом метра в три, и большая часть объема была забита вещами. Оружие и картины, пилюли и флаконы, руды металлов и какая-то древесина, кольца, музыкальные инструменты, кисти и давно высохшие краски, свитки техник, духовные камни, все, пропитанное ци и одновременно с этим по большей части разряженное.

Борисов собрал всю дурь и духовные камни и засел в кольце Лепестков, решив не терять времени и заняться перегонкой. Неудивительно, что следом втиснулся Хомяк, а за ним и сестрички-лисички. Зато остальное зверь, перешедшее в исходные формы, чтобы занимать меньше места (за исключением Горилла и Медведя), втиснулось вместе с вещами в два свежеполученных кольца.

Полета Павлины внутри не ощущалось, вообще никакого движения, встряски, притока воздуха. Не круизный самолет, как мечталось Борисову, но все же, какое-то начало! Еще научиться создавать подобные кольца и все, дело в шляпе. В теории.

— Так, надо будет соорудить систему очистки воздуха, — задумчиво бросил Борисов, принимая свитки.

— Де-е-е-ед, — снова завел свою песню Хомяк.

Стоило бы сэкономить, но время и место поджимали, и он выдал несколько пилюль Хомяку. Тот заглотил их, практически не жуя, из пасти ударил огонь, глаза побагровели, Хомяк размером с добрую овчарку ухватил Куру-лисицу и заправил ей прямо под пять хвостов.

"Пилюля возбуждения ци", прочел Борисов на флаконе.

— Построение, нужно построение, — пощелкал пальцами Борисов.

Он начал рыться в свитках Сливовых Лепестков, опасаясь, что Хомяк уже подтерся ими. Но обошлось и Борисов быстро нашел нужное, ряд построений, предназначенных для отделки зданий секты, чтобы старейшины и прочие уважемые культиваторы не ощущали дискомфорта. Очистка воздуха и воды, создание нужной температуры, света, имелась даже телепортация блюд с кухни, а также противозачаточные схемы. Борисов почесал в затылке и решил, что бабы Лепестков тоже развлекались "грязными, запретными удовольствиями с грязными мужиками".

— Так, ци вот так, ага, ногу согнуть вот так и направить ци сюда.

Вода и пилюли булькали, рядом Хомяк бешено сношал Куму, попердывая в процессе, требовалось поторопиться, так как воздух быстро заканчивался, и Пиала уже задыхалась. Борисов все же сумел выполнить технику и воздух очистился, мало того, попутно он создал еще и озона, проведя дезинфекцию и добавив запаха свежести после грозы.

— Ага, ци с примесью молнии передает свои свойства, так и запишем, — пробормотал Борисов.

— Я не умею писать, мастер, — повинилась Пиала.

— Научим, — отмахнулся Борисов и посмотрел на служанку.

Руки его уже тащили проволоку, натягивая прямо на вещах построение очистки воздуха. Подложил изоляторы, пустые флаконы, чтобы не коротнуло, и опять вздохнул, внутри было тесновато. Следовало оборудовать здесь только лабораторию для перегонки, но опять, ни времени, ни возможностей.

— Благодарю за эту милость, мастер, — поклонилась Пиала. — Могу ли я чем-то помочь?

— Да, помешивай и подбрасывай, как вот эта колба наполнится, зови, если я сам не замечу.

Борисов вцепился в свитки, спасенные из Архивов. Королевство Дардония, славословия, торговые операции с империей Шести Сосен, поставки духовного мрамора и корабельной сосны, потери в сражениях, доходы от торговли, сообщения сект, славословия какой-то Ли Ан Распутной, а, королеве Дардонии, успокоившей войну между тремя главными сектами. В записях не говорилось прямо, но похоже она затрахала трех лидеров — лидериц? лидерш? — сект и своим телом спасла страну. Похоронена в закрытом гробу, хм, не то.

Рыба в океане Гнева, кипение воды, нападения духовного зверья, хм, хм и еще раз хм.

— Мастер Ар Гус, — раздался голос Пиалы.

Красной и тяжело дышащей Пиалы.

— Ты что, никогда не видела, как зверье сношается? — удивленно спросил Борисов, убавляя огонь.

Построение очистки воздуха работало не оптимально, местами проволока уже подгорела, но главное, оно делало свою работу. Колба экстракта ци и Хомяк, вальяжно развалившийся, обнимая Лисиц, тут же жадно принюхался, поднял голову.

— Так они ж однообразно, а тут с такой выдумкой, — пробормотала Пиала, свесив голову.

— Это потому, что я весь в деда! — горделиво заявил Хомяк. — Мастер любви! Могу и тебя научить, только тебе надо бы вначале красоту навести, да волосами покрыться, как мои лисички!

— Я служу мастеру Ар Гусу, мастер Хо Ма, — торопливо заявила Пиала, отодвигаясь. — Только ему!

— Ладно, ладно, все равно ты уродина и я бы тебя не взял даже шерсть чесать, — отмахнулся Хомяк. — Так, полизать под хвостами у моих лисичек в лучшем случае.

Пиала покраснела еще сильнее и свесила голову.

— Ну ты и хамло, — покачал головой Борисов, придвигая ближе камеру-детектор. — Так, замерили ци, блин, сколько нам еще лететь, кто бы подсказал?

Голос Павлины с потолка не раздался, попутно Борисов вспомнил, что так и не дошел до мыслеречи.

— В общем, пей и культивируй, тебе еще столицу штурмовать.

— Чиво?! — выпучил глаза Хомяк.

С учетом того, что он находился именно в хомячьей форме, вышло очень смешно.

— Покажешь всем жителям столицы свою красоту и мощь, и филигранный пердеж огнем.

— А, это да, это я могу, — сразу успокоился Хомяк и начал пить экстракт ци.

Торопливая перегонка, не те условия, потери до пятидесяти процентов, не меньше, подумал Борисов. В свитках из Архива нашлось кое-что полезное, вроде обрывков знаний о товарах империи Шести Сосен и их кораблях, умеющих взлетать. Экспедиции к южным островам, именуемым Архипелагом Цо Ма. История Дардонии, в кратких обрывках, подтверждавшая мрачные догадки Борисова: застой и загнивание матриархата, именуемые стабильностью и процветанием, конечно.

И самое главное — намек на духовных рыб, акул, осьминогов и прочий планктон!

— Мастер Ар Гус, эта ничтожная Пи На Ла подвела вас, — прошептала служанка, все еще красная и разгоряченная зрелищем бесстыдного секса Хомяка.

Борисов оторвался от свитка и посмотрел на нее, но ничего сделать не спел.

— Текуван! — раздался голос Павлины сверху. — Мы над дворцом императрицы!

— А императрица это как королева, только еще лучше! — завопил Хомяк. — Хочу королеву! Сброс Дракона!

Он отбросил пустую колбу, промчался мимо и словно исчез в стене, следом пробежали лисички.

— О великий Дракон!

— Ебать тя хвостом по голове, ну что за долбоеб! — заорал в сердцах Борисов. — Атаман, блядь, казаков!

— Точно, мы же казаки! — раздалось сверху. — Вперед, на бой за свободу, угнетателей долой! Освободим зверье и мужчин, а культиваторов сожрем! Вставайте на бой, вы смелей, казаки, пусть шашка не дрогнет у вашей руки!

Борисов только провел рукой по лицу и подхватил щит, затем бросил взгляд на Пиалу. Дух Борисова метался и рвался навешать пиздюлей Хомяку и засунуть ему трехгорлую колбу прямо в задницу, за такое поведение. Поэтому он бросил щит и уронил на него Пиалу, задрал ей ноги, а вместе с ними и халатик.

Пару минут спустя

— Вот так, — Борисов поднялся и хлопнул Пиалу по красному заду. — Следи, чтобы тут ничего не разбилось.

— Д-да, м-м-мастер, я п-п-пр-рослеж-жу, — Пиала попробовала подняться, словно пьяная и тут же упала.

Борисов, впрочем, успел выдернуть щит и вскочил на него, направляя ци для полета. Вывалился на огромной высоте, хотя собирался воззвать к Павлине, и понял, что ключом к кольцу служит подача ци. Ветер свистел и рвал глаза, горящий и пылающий город стремительно приближался.

— В сторону! — выкрик Лобзика.

Борисов наклонил тело и ушел вместе с щитом вправо, а воздух за спиной хлопнул разрывом какой-то смертоносной техники. Внизу все пылало и застилало дымом, в разрывах мелькали тела, Дракон-Хомяк, с лисами на спине.

— Свобода-а-а-а-а-а-а!!!

Выкрик Павлины сверху ударил звуковой волной, гулко отдался в черепе, дезориентируя и оглушая. В разрывах дыма было видно, как летевшая дюжина культиваторов на мечах посыпалась вниз, словно переспелые плоды.

БАБАМ!!!

Гул тетивы, копье размером с дом промчалось мимо Борисова, но Павлина отбила его взмахами вееров и направила обратно в землю. Борисов кое-как выровнял щит, ощущая, что падение продолжается и его несет в самую гущу боя.

— Таранный рывок!

Кабаниха верхом на щите, как у Борисова, промчалась, врезалась и разбросала культиваторов, как кегли. Закрутила копье, насаживая на него женщин, словно на клыки, несколько техник скользнуло по ее броне, одна достала в живот. Борисов направил щит, ощущая, что у него получается все лучше и лучше.

— Держись!

Лобзик выстрелил три раза и Борисов присел, пропуская технику молнии над собой. Выстрелил еще раз, щит тряхнуло, подбросило и перевернуло, едва не сбросив его вниз. Пикирующее падение, пусть щит и приклеился к ногам, но ци выходило снизу вверх, наоборот, усиливая тягу и ускоряя падение!

— Мастер Ар Гус указал нам путь! — выкрик Горилла снизу.

Грохот, рушащийся особняк, из клубов пыли и дыма, вынырнула огромная фигура, с шерстью, отливающей сталью. Молот в руках Горилла вертелся, как безумный, круша стены и головы культиваторов вокруг. Он помчался, выставив щит перед собой и разнес еще стену, и еще, дома складывались, словно карточные домики.

Доносился безумный хохот и лязг ножей, расползались ядовито-зеленые облака.

Борисов кое-как выровнялся, у самой земли, едва не влетел в засаду, но с небес полетели стрелы, затем жирный шмат пламени ударил и разнес щиты и построения, словно те были сделаны из паутины. Горящие культиваторы метались и орали, пытались сбить пламя, мимо промчался Хомяк-Дракон, со спины которого непрерывно стреляли из луков лисички-сестрички.

Прикрывали, защищали, стреляли и кидались иллюзиями.

— Уби-и-и-ить Дракона! — выкрик.

Целая кавалькада летающих культиваторов мчались за Хомяком, били техниками, и над ними плыл-летел огромный корабль, обстреливавший Дракона без всякой жалости. Разносил дома и улицы внизу, убивал горожанок не хуже духовного зверья.

— Свободу зверью! Смерть культиваторам-тиранам! — взревел Хомяк, делая рывок вперед. — Все на штурм дворца! Хочу императрицу!

— Свободу всем! — подхватили его клич звери и ринулись на штурм.

— Глава 47

Борисов ощущал себя бассейном из школьной задачи, по трубе А из него утекала ци на полет, по трубе Б вливалась ци от Хомяка, а сам он сражался и пытался откупорить трубу В, то есть культивировать и пополнять запасы ци в бою.

Усмиренный было дух рвался на волю и метался, рычал, призывал Борисова всех убить, все отнять.

— Копье пылающей ярости!

Еще один выстрел и копье ударило прямо в щит, разнесло его в щепки, Борисов в последнюю секунду успел спрыгнуть в дым.

— Хватайся за меня! — крик Лобзика.

Верный дробовик выручил, удержал в воздухе, даже сбил выстрелами парочку неосторожно сунувшихся в облако культиваторов, но этого было недостаточно. Техники разрывали воздух, Дракон-Хомяк несся и плевался огнем, снизу доносился грохот и Борисов понял, что так их и передавят по одному.

— Вниз! — крикнул он Лобзику.

Он почти рухнул в толпу горожанок, мечущуюся, паникующую, давящую друг друга. Выстрел Лобзика пробил просеку в телах, обрушил стену дома, и туда хлынула паникующая толпа.

— А-а-а-а! Мужчины вырвались на свободу!

— Они убивают всех!

— Зовите культиваторов!

Еще выстрел и новая просека, сразу десяток баб, бросившихся на него с ножами и топорами, разлетелись фонтаном крови и мяса.

— Тратишь ци? — спросил Борисов у Лобзика, вскидывая его в воздух.

Сигнальный выстрел, красная вспышка-фейерверк, и слева раздался грохот.

— Трачу, — ожидаемо ответил Лобзик.

Все техники требовали ци и в приступе озарения Борисов вдруг понял, что если зверье растратит запасы, то начнет пожирать, буквально, собственные ядра, черпая энергию оттуда. Пожирать и откатываться по рангам и ступеням, теряя способности к трансформации, а стало быть, возможность эффективнее работать с ци. Возможно, теряя без возможности восстановления, термины "калеки ци" и "расщепы культивации" встречались в свитках.

— Кирилл!! Сюда!!

— Иду, мастер Ар Гус!

Паникующая толпа, хлынувшая в ту сторону, разлеталась новым фонтаном, побежала прочь, давя друг друга. Огромный Горилл, с молотом и щитом, шлемом на голове, разил и бил во все стороны. Несколько стражниц превратились в лепешки, еще один дом рухнул, подоспевшая баба-культиватор попробовала смыться, но Горилл метнул ей в спину молот и убил, а оружие потом само вернулось к нему.

— В воздух! — скомандовал Борисов. — Нужно собрать отряд вместе!

— Залезайте!

Они взлетели на щите Горилла и тот ударом молота снес появившуюся рядом тетку, летевшую на мече. Паника и пожары вокруг разгорались, Борисов выстрелил и еще двух девушек снесло с их оружия. Все это изрядно напоминало кучу мух, роящуюся над огромной горящей лепешкой навоза, и Борисова вдруг затошнило.

— Берегись! — рявкнул Лобзик.

Горилл, ставший парнем, чтобы они смогли поместиться на щите, дернул Борисова себе за спину и взмахнул молотом, размером с себя.

— Дао Металла, техники тысячи молотов!

Борисов на мгновение словно увидел или ощутил тысячи игл вокруг в воздухе, которые пытались колоть их, вызывая тошноту, слабость, недомогание, утечки ци. Техника Кирилла словно породила сотни маленьких молоточков, которые ударили по иглам, затупляя и перековывая их.

— Зови остальных! — крикнул ему в ухо Борисов.

Лобзик взлетел, стреляя сам, заметался вокруг щита, сбивая культиваторов. В него тоже начали бить техниками и Борисов рычал и подергивал руками, жалея, что сломал лопату о Хомяка. Следовало обзавестись оружием, дальнобойным оружием, но не Лобзиком, научиться летать, научиться работать с ци, заняться отрядом зверей-долбоебов, которые своим анархизмом и "свободой" постоянно просирали его планы.

Но все же Борисов не мог не признать, что имитация казаков в этом плане у них вышла отличная.

— Услышьте песню этой госпожи! Признайте вы Павлины мощь! — обрушилось на них сверху.

У Борисова снова зашумело в голове, а погоня за Драконом-Хомяком посыпалась вниз. Сам Дракон крутился возле барьера у дворца, жрал его пастью, рвал когтями, в него летели техники и копья, стрелы с баллист, огромные ядра с катапульт, установленных на башнях. Целая толпа баб в нарядных халатиках крутилась во дворе, синхронно исполняя технику, пытавшуюся вонзить свои когти в драконохомяка.

— Вся ци — моя!! — ревел Драконохомяк и плевался огнем. — Падите и покоритесь этому юному императору!

Лисички на его спине стреляли и магичили техниками, сбивали погоню, но если бы Павлина не прикрывала сверху, то Хомяку давно бы уже поджарили задницу. Город внизу пылал и горел, но в то же время Борисов замечал, что Текуван огромен, ненормально огромен. Мегаполис, по земным мерками, раскинувшийся на десятки километров во все стороны и из неповрежденных частей спешили новые и новые культиваторы.

Сам Борисов планировал подобраться скрытно и вломить цитадели одной из сект, определив подходящую цель на месте, приманив остальные три секты в ловушку. Подловить их в движении, разбить по частям и затем вломить от души, вбив в землю по самые ноздри. Разрушить, изнасиловать, убить, сожрать всю ци... до девятого поколения, чтобы нюхнули собственных же методов.

— Па Ва! — заорал он в воздух. — Труби общий сбор! Собирай отряд!

— Что с того получит эта могучая госпожа? — заорала та в ответ.

Не просто заорала, прицельным ударом звука со струн и глотки сбила целую гроздь культиваторов, творивших технику в облаке черного дыма под щитом, на котором летели Кирилл и Борисов. Сам он махал молотом и отбивал атаки с трех сторон, помогал Лобзику и прикрывал Фёдор Михайловича, пока тот пытался спасти положение.

— Дам тебе урок любви! — заорал Борисов, испытывая непреодолимое желание свернуть шею наглой птице.

— Ка-ка! Ка-ка! Эта высокая госпожа добилась своего! Все сюда! Казаки! Все сюда! Атаман в опасности!

Собственно, минимум половина уже была здесь, рядом с барьерами и дворцом, и над ними, и Борисов быстро перескочил на спину драконохомяка, чтобы не мешать Гориллу драться, и начал командовать.

— Закрыть иллюзиями облака ядовитых паров, придать им наш облик, нас самих скрыть. Па Ва — распуши хвост, добавь своих иллюзий к лисьим, действуйте вместе, работайте в два слоя, добавляйте достоверности! Гиена, с тебя яд и высматривай самых сильных культиваторов! Кабаня, Кирилл — работаете в паре, вы наша ударная сила, работаете в паре, проводите атаки из скрыта иллюзий и тут же прячетесь! Хомяк, хорош пердеть огнем, скрывай нашу ци и поглощай, прячь! Павлина, затем ударишь внутрь голов таким высоким звуком, чтобы его не было слышно, нарушишь равновесие всем, кому сможешь!

Следовало поработать с ней, разработать усыпляющие техники-песни, чтобы воздействовали незаметно, издалека, но, как всегда, не было времени.

— Мед Вед! На тебе самое главное — любишь варить и жрать вкусное?

— Хо-хо! — Толстяк хлопнул себя по пузу.

— Вперед, перегоняй экстракты ци, нам нужно будет много ци, пополнить силы, а еще лучше сделать возгонку кого-то до небесного ранга, с вызовом испытания!

Медведь занырнул в кольцо, словно скрылся в сиськах Павлины, которая в нетерпении облизывалась и разила звуком, взмахивала крыльями и хвостом.

— Иллюзии и воздух, — скомандовал Борисов лисичкам. — Скрываете нас и разносите яды, а также звуки Павлины, да и стрелы смажьте ядом Гиены, будете прикрывать Кабаню и Кирилла.

В мгновение ока отряд заработал слаженно, как единое целое, но Борисов не спешил радоваться. Скорее всего, звери просто тоже ощутили, что еще немного и их поимеют под хвост, но не смогли остановиться в своем упоении местью и убийствами, битвой за "свободу". Единственный, кто смог бы командовать — Кирилл, но он рубился внизу, собственно, поэтому Борисов и выдернул его первым вверх, поставить во главе отряда.

— Вот так! Отравились и теперь звуком их роняй! — командовал Борисов.

Лобзик летал рядом, заменяя его, как боевую единицу. Иллюзии драконохомяка разлетались, травя клубами ядовитого дыма, но культиваторы быстро сориентировались и пустили вперед владеющих ци воздуха. Поплыли багровые облака, появились пылающие мечи и клубы огня, демонстрируя, что четыре сильнейшие секты стоят во главе ответной атаки.

— Мед Вед?

— Работает! — откликнулась Павлина.

— Тогда действуем без него!

Очередная иллюзия разлетелась, но вместо яда оттуда выметнулись Кабаня и Кирилл, разя во все стороны копьем и молотом. Они были чем-то похожи, шлемы и щиты, стремительный натиск и атаки в ближнем бою. Вперед ринулись две дюжины культиваторов, спеша прикрыть своих, и на них обрушился град стрел Лисичек, ядовитых стрел.

Еще культиваторы ударили техниками по тому месту, откуда летели стрелы, но лишь лопнули огромное облако сонного газа, сжатого под давлением в сотню атмосфер, спасибо техникам ци. Разумеется, это был не сонный газ, его аналог из алхимии и техник воздуха, созданный по указаниям Борисова.

— Теперь сильнейших!

Лобзик пролетел незаметно и атаковал со спины, заставил отвлечься и Драконохомяк обрушился внезапно, вонзая когти в сильнейших культиваторов, направлявших остальных. Пасть его сомкнулась на одной, когти вонзились во вторую, вырывая духовные ядра и тут же пожирая их, демонстративно, чтобы деморализовать остальных.

— Ваша ци — моя! — вниз полетел десяток живых факелов, орущих на весь город.

Уничтожение сильнейших, паника, и Павлина добавила удара инфразвуком, который отлично лег на уже вспыхнувшую панику. Ряды культиваторов рассыпались, совместные техники развалились и ударили по ним самим, паника внизу достигла предела, топтали стражу и пытающихся помочь.

— В атаку! — заорал Борисов. — Пленных брать!

Хомяк скривился и выдал пять струй огня в разные стороны, но промолчал. Даже он признал, что руководство Борисова спасло их и помогло переломить ход боя, но после него следовало ожидать концерта и стонов, как он не хочет трахать безволосых уродливых дамочек, даже за ци.

— Барьер ломай! Сразу сносите башни! Кирилл — вниз, вместе с Павой ударьте по основанию, пусть земля колеблется в ритме звука и вызывает панику!

Барьер лопнул, катапульты снесло, а глаза Борисова на мгновение расширились удивленно. Он ощутил, что весь дворец — построение, огромное, невообразимо сложное. Телепортационная формация, одна из двух, если верить словам Аньки.

— Не давайте им собраться вместе! Быстрее! — закричал Борисов. — Башни не трогать! Нужно подготовиться к обороне!

Он повернулся к лисичкам:

— Зверье в городе — все на свободу, кто способен вынюхивать, пусть укажет и действует! Разбрасывать деньги! Вооружать мужчин! Разграбить склады! Мобилизовать помощь из местных, принудительно, нам не хватает рук!

— Вперед!!! — заревел Хомяк, ныряя вниз в крутом пике. — Настало время сладкого десерта!!!

Он проломил крышу, ворвался в тронный зал, снеся барьеры и раскидав стражу и культиваторов. Нехватка инициативы и слабая реакция, отметил Борисов, не говоря уже о спорах между сектами, из-за чего императрицу не успели вывести прочь. Следовало бы прибегнуть к какой-то хитрости, там поблагодарить секту Прибоя за помощь, но тогда их следовало отпустить, так что Борисов решил отложить все это на потом.

— Императрица — моя! — взревел Хомяк, сжимая ее могучими ручищами, но затем остановился. — Э?! Дед?! Она же человек!

— Да, я человек! — крикнула та. — Уходи прочь, поганый зверь!

Хрясь! Хомяк разозлился и врезал лапой, нарочито волосатой, сдернул одежды и сунул ей в рот, крича.

— Отсоси у Дракона! Давай, ты будешь первой! Скоро весь ваш мир будет сосать у меня!

Императрица, разумеется, попыталась отшатнуться и воспротивиться, так что Хомяк своим энергичным движением свернул ей шею, а затем еще и разнес голову изнутри, к ужасу прислужниц императрицы вокруг. Сестры-Лисы уже дорезали культиваторов вокруг, визг и писк, шерсть и волосы летели во все стороны.

— Императрица сдохла!! — истошно завопила Павлина на весь Текуван. — Теперь эта госпожа ваша новая императрица!!

— Глава 48

— Иди сюда! — закричал Хомяк яростно. — Хочу императрицу!

— Не заслужил! — покатилась в клекочущем хохоте Павлина.

— Прекратили балаган! — рявкнул Борисов, выстрелом из Лобзика снося голову сунувшейся стражнице. — Вино не пить, пленных не насиловать, битва еще не закончена! И так уже чуть не просрали все, потому что думали желудками и членами, вместо мозгов!

Звери подобрались, злобно зыркая на Хомяка.

— Али не люб я вам?! — подбоченился тот, кладя руку на саблю. — Дать вам папаху?!

— Сам себе по паху дай, оленелюб хуев!! — захохотала Гиена.

Но ее не поддержали, да и Борисов рыкнул:

— Потом обсудим смену власти! Собрались, казаки! Выпивку, деньги, оружие и свободу угнетенным! Ограбить богатых! Всю добычу с ци — сюда! Вскрыть склады и казну во дворце! Кирилл — молниеотводы на башни! Павлина, выпусти Мед Веда, мне нужен экстракт ци! Сопротивление во дворце задавить, набирайте помощников, быстро, быстро, не спим, уже скоро здесь снова будет полно культиваторов!

— Любо! — вдруг взревел Хомяк.

— Даже не думай трогать источник ци во дворце! — тут же раскусил его Борисов. — Бегом! Работаем, иначе нас побреют и распнут, сняв шкуры!

Дворец и построение телепорта под ним, наверняка с запиткой от источника, нет, нескольких источников, секты не дали бы императрице одной контролировать такую силу. К тому же дополнительная защита от внезапного вторжения, хотя и глупая, культиваторы небесного ранга вполне смогли бы просто прилететь сюда и дать всем пиздюлей, если потребовалось бы.

— Так, Хомяк со мной! — скомандовал он. — Давай, ощущай ци вокруг! Рисуй схему!

Зверье разбежалось работать и нести свободу, а Хомяк тут же заныл.

— Де-е-е-ед, ну они же не справятся без меня!

— Я не справлюсь без тебя!

— Де-е-ед, я жра-а-ать хочу! Знаешь, как полеты тратят ци?!

Во дворце уже творился хаос, кого-то убивали и резали, тащили вещи, парочка воинственных баб сослепу наскочила на Борисова и отлетела с дырками в пузе. Хомяк мимоходом смахнул им головы и продолжил ныть и канючить, явно желая улизнуть и предаться разгульной оргии еды, секса и ци.

— Вот тебе! Вот тебе! — три служанки забивали какую-то придворную дуру ногами и вазами.

— Вся власть принцессе Цу Ай!

— Дед, а принцесса — это вкусно? — тут же гаркнул радостно Хомяк.

Кричавшие побледнели и разбежались, нескольких убили на ходу, выставив ножи, начали сдирать одежды. Толпа служанок сдирала картины, вскрывала сундуки, тащила одеяла и кровати. Донесся возглас Кабани.

— Вы свободны! Мы, казаки атама... да что за нахуй-то такой?!

Звуки ударов, хрипы умирающих, еще матерные возгласы и ругань Кабани, затем мужские голоса. Торжествующий рёв, возгласы, топот ног, выкрики, удары, лязг оружия. На Борисова с Хомяком вылетело несколько мужчин, освобожденных из гарема императрицы, они спасались от служанки, мчавшейся за ними с огромными садовыми ножницами наперевес.

— За моего Бо Ра! Стойте, уроды!! — грозное щелканье лезвий, безумные глаза.

— Спасите на-а-а-ас! — вопили гаремные жильцы, проносясь мимо.

Служанка попробовала наскочить на Хомяка, но ее ножницы лишь звякнули бессильно. Она была культиватором, слабеньким, из ранга Посвященных, но и этого было достаточно, чтобы победить обитателей гарема. Наверное, не о такой свободе они мечтали, если вообще мечтали, но не время было устраивать лекции Кабане и остальным.

— Погоди жрать, — остановил Борисов Хомяка.

— Да у нее не ядро, а тьфу, говно какое-то, — отозвался тот.

Разумеется, Хомяк бы сожрал и это говно, в этом Борисов не сомневался. Способность жрать что угодно, поглощая ци, была его силой, но одновременно и слабостью. Засирание меридианов и дяньтяня всякой гадостью, ухудшение культивации, боли и прочие болезни культиваторов, все это грозило Хомяку в десятикратном размере, так как он жрал все подряд, не перебирая харчами, и жаловался на голод.

В то же время, там, где культиватор с огненным типом ци мог пострадать от ци холода или льда, Хомяк бы даже не заметил разницы и новых ци-холестериновых бляшек на меридианах у него не наросло бы. Также Борисов рассчитывал, что "божественная клизма", поглощение молний во время чужих испытаний, поможет Хомяку в очистке организма.

— Хрпбрпрпрпспс, — прохрипела служанка, дергая ногами и роняя ножницы.

— Ладно, отпусти ее, некогда, — бросил Борисов Хомяку.

Наверняка по дворцу сейчас творились десятки таких сцен, стоило ли волноваться из-за одной служанки? Наскочила с ножницами, сама дура, пинка под зад и дальше, заниматься делами.

— Вы! Вы! — долетело им в спину. — Вы не знаете всего!

— Насрать, — проворчал Борисов.

— Эти уроды! Они очернили моего Бо Ра! Я только завела себе постоянного мужчину! А они нашептали о нем императрице и потом сами насиловали его в гареме! У-у-у-у-у!!!! Не прощу-у-у-у-у-у!!!

Снова лязганье ножниц и топот ног, погоня возобновилась. Борисов же поймал себя на том, что в последнее время ему все чаще хотелось качать головой и закатывать глаза от идиотизма окружающих. Или эти, одалиски мужского пола из гарема назло бабам вокруг друг друга насиловали?

— Дед, а дед? — непривычно осторожным голосом спросил Хомяк. — А чего они друг с другом?

— Представь, что ты взял в жены тысячу Лисичек.

— Ого, мне нравится! Продолжай, дед! — потер руки Хомяк.

Борисов покосился на него, невольно завидуя. Да, долбоебизм молодости и отсутствие мозгов, неумение смотреть вперед и просчитывать последствия, но как ему иногда не хватало всего этого. Ощущения, что море по колено, все проблемы — не проблемы, жизнь прекрасна, а ты бессмертен!

Тут Борисов вспомнил, что он теперь тоже потенциально бессмертен и приободрился.

— А можешь ты только с одной.

— Э, чего это только с одной?! Я десяток могу!

Чтобы показать, как он может, Хомяк техникой Квакающей Цапли убил стражу возле казны и вынес мощнейшие двери, закрывающие проход туда. Толстые, метровые, украшенные вязью фигур и построений, и излучающие ци во все стороны.

— О-о-о-о-о-о-о, — потрясенно выдохнул Хомяк. — Хочу новый шле-е-е-ем!!!

Он рванул с места в карьер и нырнул в золотые монеты, украшения, сундуки и оружие. Там, где обычный человек себе голову проломил бы, тут вышло наоборот, от прыжка Хомяка золото взлетело фонтаном, осыпая его, словно струями фонтана. Хомяк хохотал и вскидывал руки, ставшие лапами, ловил пастью монеты, кружился и был беспредельно счастлив.

— А возможно, что они ему задницу разрабатывали под императрицу, — тихо сообщил Борисов, отступая в сторону, — чтобы той легче было доминировать.

Закрыть створки теперь не вышло, но Хомяк не дал бы никому ничего украсть. Местные золотые монеты, так называемые дардоны, Борисова не сильно интересовали, точнее говоря, интересовали меньше, чем "сокровища ци", но в любом случае, Хомяк внутри казны означал, что он не обосрет планы Фёдор Михайловича в других местах.

Поэтому он не стал продолжать рассказ, а отправился заниматься обороной.

Разумеется, никто не дал Борисову суток, да что там, даже десяти часов на подготовку не дали.

— Да они сумасшедшие, — пропыхтел Кирилл, кидая вниз огромную цепь.

Сделать огромный молниеотводящий купол тоже не дали. Впрочем, кое-что Борисов успел, Гиена промчалась по воздуху, балансируя на ноже и кидаясь ими же в крыши дворца, занимавшего огромную площадь. Барьер активировать не удалось, но на стенах стояли женщины, желавшие дать бой культиваторам сект, и среди них мелькали мужчины из гарема и из города.

Зверье крутилось во дворах, а в самом дворце продолжались грабеж, убийства и местами насилие. Поток горожан лился в ворота, словно в насмешку над концепцией обороны, но выкрики Павлины и Лисичек делали свое дело. Бери все, что награбила императрица и ее чиновники, вставай и сражайся, разбей секты и освободи рабов там, а также запусти руки в сокровища!

То, что выживет один из сотни, даже в случае победы, никого не смущало.

— Они просто не считают их всех за людей, — словно бы возразил Борисов.

Четыре сильнейшие секты наступали с четырех сторон, и каждую сопровождали культиваторы из двух-трех сект сателлитов, компенсируя слабость численностью. Они неслись на мечах и кораблях, бежали по улицам, окружая дворец, находившийся в центре города, и попутно убивали жителей Текувана.

Всех, кто попадался по пути.

Рубили, сворачивали шеи, отшвыривали в дома, расплескивая в кашу, техники использовали мало, берегли ци. Пожары и паника, убийства, все больше и больше горожанок бежало к дворцу или хотя бы пыталось. Кровавая гекатомба средневекового мегаполиса, после которой впору было складывать груду черепов.

— Нет ци — не человек, да и кормить лишние рты не надо, — добавил он.

— В моих горах было не так, — пророкотал Кирилл, почесывая грудь.

Борисов не собирался спорить и махнул рукой, подавая знак Павлине. Та слетела вниз, кривя рот.

— Лидеры и по двое старейшин минимум — в Земном ранге, остальные в Духовном, но на последних ступенях, а то и на грани прорыва, — объявила она. — Секты за ними — на ранг ниже.

— Кто может лететь — летит, создавая массовку, — добавил Борисов, — а кто не может, рвется по улицам и крышам к нам.

— Все из-за того, что наш атаман поторопился, — заметила Павлина.

— А кто-то выбрал время, чтобы увешаться цацками до самой жопы! — резко заявил ей Борисов.

Впрочем, стоило сместить Хомяка, дать ему по зажравшемуся носу, да и остальным полезно было похлебать командирского говна, начиная с Павлины. Проблема, как и с Хомяком, заключалась в том, что для разборок был выбран максимально неподходящий момент.

— Разберемся потом! Зовите Хомяка и стягиваем их в одно место, как договаривались, иначе шансов не будет!

— Казаки — молодцы, культиваторы — говно-о-о-о-о!!! — пропела Павлина мощно, на весь Текуван.

Без рупоров и динамиков ее было слышно на многие километры вокруг.

— Только и умеют, что биться толпо-о-ой!

— Эй, да ты смерти ищешь!

— Что за хамка!

— Из какой ты секты?

— Выходи, я покажу тебе мощь нашей секты!

— Ваша секта просто тьфу против нашей секты Жадности! — заорал Хомяк. — Я, атаман Хо Ма, в одиночку побью всех ваших лидеров вместе взятых! Но так как я милосердный и великодушный атаман, то даю вам шанс! Кто поцелует меня в жопу со всем усердием, того я пощажу!

— М-мастер Ар Гус, м-мне страшно, — пробормотала, лязгая зубами Пиала.

— Ты что тут делаешь? — изумился Борисов. — Брысь к Медведю!

— Я п-п-п-п-принесли эк-к-к-к-страк-к-к-кт ц-ц-ц-ци, — зубы Пиалы лязгали, едва не откусывая язык.

— Не бойся, никто не собирается сражаться честно, — успокоил ее Борисов.

Уловка сработала, лидеры слетелись, чтобы надрать Хомяку его жопу, в которую он предлагал себя поцеловать. Просто, как в песочнице с детьми, хвастливыми, наглыми, самоуверенными. Мир личной силы и лица, которое нельзя было терять.

— Хорошо, мастер, — сразу успокоилась Пиала.

— Дао Жадности, Барьер! — выкрикнул Хомяк, закручиваясь юлой.

Лидеров отрезало от всех, они ударили техниками, но барьер поглотил их ци и передал Хомяку, который сразу расцвел на глазах. Собирался уже сдернуть лидеров сект на землю, где им предстояло получить по ушам и стать сговорчивее, но вдруг, словно гром посреди ясного неба, прозвенел голос:

— Справедливость небес!!

Барьер Хомяка разметало, словно и не было, его отбросило на землю, где он придавил кого-то, а в воздухе появились три фигуры.

Невысокие, плоские фигуры трех культиваторов небесного ранга.

— Глава 49

— Посланник! Мы...

— Да хорош пиздеть! — специально перебил их Борисов. — Промежность прикройте, все видно под платьем!

Та, что воскликнула "Посланник!" моментально воспылала, две других и правда попытались прикрыть себя руками, потом уже вспомнили, кто они и что.

— Тебе не смутить нас своими погаными речами!

Борисов протянул руку и взял у Пиалы экстракт ци, сделал глоток и тут же понял, что так дело не пойдет. Следовало разгонять и культивировать, усваивать, нет, осваивать культивацию прямо на глазах у небесных баб, которые просто не дали бы ему такой возможности! Медведь хорошо поработал, хотя наверняка и выпил свою порцию в процессе, но все равно, Борисов просто не был готов.

Небесная троица не дала бы никому из зверей достичь небесного ранга, а Пиала была слишком слаба. Новый план, шаткий и склеенный на соплях Хомяка, зародился в голове Фёдор Михайловича, но его никак нельзя было объяснять вслух, чтобы не предупреждать небесных баб.

— Кто ответит за нападение на моего маленького, несчастного хомячка? — крикнул Борисов.

Лидеры местных сект уже разлетелись, ловушка провалилась, а жаль, подумал Борисов. На парную культивацию и выжирание их ци Хомяком просто не было времени, нет, все сводилось к одному и тому же, получению самим Борисов Земного ранга, здесь и сейчас.

— Хомячка?!

— Да, голодного и несчастного хомячка! — еще громче крикнул Борисов. — Он слаб и беспомощен! Чтобы прокормить его, мне пришлось поиметь и убить немало культиваторов!

Он рисковал, конечно, здесь не оставалось другого выхода, только рисковать и мчаться по канатному мосту, тоже слепленному из говна и палок.

— Ты что несешь, дед?!! — взвился Хомяк. — Я могучий Дракон-Хомяк, юный мастер-атаман, только что в одиночку поймавший в ловушку всех лидеров сект! Я повелитель зверей и птиц, вся ци в этом мире будет моя!

Помимо выкриков, он еще и перекинулся в дракона и взлетел, резко, на реактивном выхлопе из задницы, чего никак не ожидали небесные культиваторы. Не ожидали, но все равно сумели встретить атаку разъяренного Хомяка, который попробовал впиться когтями и пастью в главную из небесной троицы.

— Я вас всех сожру! Выпью вашу вкусную ци!

Домен, в котором они повелевают своей ци, сообразил Борисов, вот как они разнесли барьер Хомяка. Тот просто не успел среагировать, не подготовился, а то выпил бы и их тоже, хотя не факт. Разница энергий и подготовки, от которой было некуда деться. Но хотя бы первая часть плана удалась — Хомяк взбеленился и удары небесных баб пошли в него!

— Кирилл?! Все готово?!

— Да, мастер Ар Гус! — прогремело сверху.

Горилл прыгнул, взлетел и ударил, спеша помочь Хомяку. Из-за спины Горилла вылетела в великолепном ударе Кабаня, мимо них летели стрелы Лисичек и ножи Гиены. Великолепная, скоординированная атака, словно они тренировались вместе целый месяц, и хватка небесного домена разжалась. Окровавленный Хомяк-дракон выдохнул струю пламени прямо в лицо главной из небесной троицы, впился пастью, что-то рыча.

Та отшатнулась, потеряла концентрацию на мгновение и Борисов ощутил, как в него льется ци, поглощенная Хомяком. Без покалываний молнии, но все равно разгоняющая тепло в животе, заставляющая ци бежать быстрее по телу, циркулировать, и Борисов попробовал добавить движения, заняться той самой культивацией, которая ему все не давалась.

Как он вообще сумел подскочить до Духовного ранга?

Борисов сел в позу лотоса, сомкнув руки и ступни, замыкая дополнительно круги. Поток теплой ци омывал его изнутри, закручивался, и он разгонял его, попутно смывая все дурные мысли. Мятежный дух захлебнулся в потоке, осталась только безмятежность и уверенность в завтрашнем дне, уверенность в бессмертии. Сила, возможности, прекрасное будущее, уверенность в себе, Борисову не пришлось слишком стараться, за последние годы он получил все это, а также прошел мощнейшие тренировки на стрессоустойчивость.

Он протянул руку и выпил экстракт, безмятежно глядя в небо.

Потемневшее, черное небо, полное молний, огня и техник, дерущихся культиваторов. Умирающих культиваторов. Отряд казаков атаковал и разил, в едином порыве разносил защиты двух небесных баб, прикрывавших третью, сражавшуюся с Хомяком. Сам Хомякодракон был изранен, но в то же время разъярен, он жрал чужую ци прямо в драке, получал и изрыгал обратно пламенем, рвал чужой домен в клочья и выживал, чтобы сожрать еще ци, изрыгнуть и отдать Борисову, в дополнение к экстракту.

— М-мастер, — голос Пиалы.

— Прячься в кольцо, нет, скажи Мед Веду, чтобы прятал туда все оборудование и залезал сам.

Ци крутилась внутри Борисова, словно гоночные автомобили на треке, а то и частицы в каком-нибудь коллайдере. Тепло и безмятежность, укрепление каналов и ядра, и Борисов непрерывно "давил на газ", спеша успеть, пока Хомяку и остальному зверью не набили окончательно морды.

— Аргус, ты что творишь! — долетел выкрик Лобзика.

Верный дробовик крутился в гуще битвы, но в то же время прикрывал Борисова, сидящего посреди дворцовой площади. Нет, не выкрик, понял Борисов, а мыслевыкрик, если можно было так выразиться. Передача ци по их связи призыва, но оформленная в мысль, в слова, как же он раньше этого не понимал и не видел? Все было просто, до невозможности, но пока он не начал сам разгонять ци, то физически не мог прикоснуться, как электроприборы, которые тупо не работали без подачи в них электричества.

— Ко мне! — передал он мысль, дергая за нить призыва.

Хомяк и Лобзик закрыли собой от первых молний, и тучи вокруг резко сгустились и выросли в объеме. Борисов тут же послал им новую мысль:

— Атакуйте небесноранговых! Втяните их в испытание небес!

— Де-е-е-ед, — протянул Хомяк.

— Де-е-е-ерзко, — насмешливо протянул дробовик, словно передразнивая Хомяка. — Вот только тебя убьет, Аргус!

— Нет времени объяснять, вперед! Кирилла — сюда и все припасы!

Кольца были рядом, и Борисов щедро, не сдерживаясь, киданул с лопаты пилюль и разной дури в пасть Хомяка. Словно кочегар, забрасывающий в топку уголь, и раз, и два, и три, и пять. Хомяк словно взорвался во все стороны, вырос, оставаясь в хомячьей форме и из глаз его вырвались настоящие лазерные лучи.

— Павлина! Глуши всех звуком!

Кирилл появился и прикрыл от молний, тучи наливались непроницаемой чернотой, и Павлина ударила, оглушая культиваторов, а Хомяк изрыгнул огня и техник. Вместе с Лобзиком они прорвали защиту и лапа Хомяка ухватила главную из небесной троицы, подставив ее под молнии.

— Ты смерти ищешь! Сейчас эта госпожа покажет тебе настоящее место драконов!

— Да я сам тебе покажу!!! — взревел двадцатиметровый Хомяк.

Багровые глаза его сияли маяками во тьме наступившей ночи, непрерывно освещаемой молниями.

— Сбор! Сбор! — торопливо послал Борисов мысль Лобзику. — Все сюда!

Как и с электричеством передачи забивало мощнейшими помехами, статикой ци вокруг. Молнии били в башни дворца, вокруг них крутились настоящие короны и камень под ногами дрожал, угрожая развалиться в любую минуту. Оглушенные и ошарашенные культиваторы влетали под молнии, вспыхивали и гибли, дома и стены разносило, служанки и прочие, вставшие на защиту дворца, тоже горели свечками и летели вниз.

Издержки смены плана на лету, а точнее говоря, появления небесных баб.

— Сбор! Сбор! Всех зверей сюда! — снова послал он мысль Лобзику и в этот раз пробился.

Едва Хомяк сумел подставить одну из небесных баб под удар молнии испытания — испытания для Борисова! — как можно, нет, нужно было сразу все прекращать и бежать прочь, пока была возможность, но увы. Без объяснений плана, придуманного на ходу, без сбора, ничего не вышло бы. Более того, испытание последовало бы за самим Борисовым, а сбежать от небесных баб точно не вышло бы.

— Мастер Ар Гус! — рокот Кирилла, в такт раскатам грома.

Он пытался защищать Борисова от молний, но уже был на пределе. Мощь небесного испытания скакнула на два ранга и расширилась на сотню вольных или невольных защитников, и ясно было, что Текувану пришел конец, если выражаться цензурно.

— Куй! — заорал ему Борисов. — От тебя сейчас зависит все! Другие защитят!

Перед Гориллом стояла сложная задача, оружие Земного ранга, а также все вещи на него же, спаять и сплавить, сковать воедино, в одно огромное лезвие, которому предстояло вонзиться в центр формации, запитав его.

— Кую! — выкрикнул Кирилл, отпрыгивая.

Молнии рвались к Борисову, прогрызаясь сквозь живые щиты и небесных баб, которым тоже приходилось несладко. Лидеры сект и их старейшины еще держались, но то и дело падали, дымящимися мухами. Сверху рухнула Павлина, наполовину птица, наполовину человек, со сломанным крылом и дымящейся кожей, волосами.

— МОЕ ПЛАТЬЕ!!! — заорала она истошно. — ВЫ ОТВЕТИТЕ МНЕ!!!

Прямо в раскрытый рот ударила молния и Борисова снова тряхнуло, едва не лишив сознания. Павлина повалилась, исходя вонью, и рядом с ней упала Гиена, а также Кабаня, которой расплавило все оружие. Еще несколько молний ударили в заготовку Горилла и в него самого, разрушая всю работу, и Борисов понял, что ошибся.

Невозможно было что-то делать под ударами ци такой мощи, не имея заготовки сравнимого ранга, а еще лучше заготовки защиты и культиватора такого же ранга, а то и выше. В прошлые разы Хомяк удержался чудом, нажрался и улучшил ядро, но... Хомяк!!

— Мастер Аргус! — из тьмы и молний выкатилась Кума.

Шерсть на ней была разодрана, один глаз свисал на ниточке нерва, из пяти хвостов отсутствовали три, вырванные и отрубленные.

ХАР-Р-Р-РУМПФ!!! Одна из башен рассыпалась в пыль под ударами молний.

— А-а-а-а!

— Спасите!

— Спасайся, кто может!

— Мы все тут умрем!

Не разрушение башни спровоцировало волну криков, конечно, просто до этого Борисов не сосредотачивался на них, не слышал воплей, лишь видел разлетающиеся тела, вдыхал запах поджаренной человечины. Ци все еще крутилась внутри Борисова, бурлила, изменялась, но он сумел направить поток, дернул Хомяка к себе, потому что вариантов больше уже просто не оставалось.

— Сдохни, проклятый дракон!

— После тебя!

— Недаром наши предки вас всех убили!

— А я убью вас!

Хомяк появился вместе с главной из небесной троицы, они сражались в тесном клинче, вонзив когти и пальцы друг в друга, рвали тела и ци на части, и в общем-то все это не слишком отличалось от секса. Борисов же словно вскинул молоток, вбивая в Хомяка мысль о том, что надо втянуть всю ци вокруг в себя, выпуская вниз, под камень.

— ЭТОТ ХОМЯК ХОЧЕТ ЖРА-А-А-А-А-А-А-АТЬ!!!

Выкрик прямо в лицо и одновременно с этим Борисова словно поймали на крючок и дернули за ребра, выворачивая наизнанку. Где-то там с небес рвались две остальные небесные бабы, но Хомяк уже втягивал в себя всю ци вокруг, включая множество молний, рассчитанных на небесный ранг. Ослепительный столб ударил с небес, скрывая в себе Хомяка и предводительницу небесной тройки, и мгновение спустя молния ударила под землю, активируя построение телепорта.

— Все к Хомяку! — крикнул Борисов, подавая пример.

Они не успели собрать все, пострадали, но это был единственный шанс сбежать, оставив врагов и испытание небес позади. Плевать на то, что от Текувана останется кратер, следовало уносить ноги самим, пока им не оторвали головы, и Борисов в прыжке внутрь огромной молнии вдруг понял, что ошибся.

Ведь Хомяк был сцеплен с небесной бабой!

— Выпус...

Мир вокруг залило ослепительной вспышкой и все исчезло.

— Глава 50

— Он там! — воскликнула Ши Ла, указывая рукой влево.

Сю На и Сю Ма обменялись взглядами и парой возгласов по мыслеречи.

— Прошу тебя, сестра, мы почти достигли сердца Кровавых Гор! — воскликнула Сю На.

— Эта Сю Ма считает, что Уничтожитель что-то искал здесь!

— Если и искал, то нашел! — отмела возражения Ши Ла. — В погоню!

Сестры Сю тоже ощутили вспышки силы в том направлении, невероятной силы, надо сказать. Конечно, местные слабые культиваторы не могли оценить правильно силу Уничтожителя и его зверя, но все же из их слов складывалась немного другая картина рангов и силы.

Сестры Сю снова обменялись взглядами и репликами.

— Если он стал сильнее благодаря предмету из Гор, то продолжение полета все равно не имеет смысла!

В голосе Ши Ла послышались нотки нетерпения и ярости.

— Сбросьте местных, пусть обыщут все!

— Они погибнут, — заметила Сю На.

— Тогда тем более нам не нужны такие слабачки!

Сю На и Сю Ма подчинились, так как в самом главном Ши Ла была права. Их цель — Уничтожитель, не зверье, горы и утирание носов местным. Они опустили нежно культиваторов местных сект на ближайший горный склон и рванули в погоню.

- Океан Тьмы, — прохрипела культиватор местной секты Сливовых Лепестков, — они направились в Океан Тьмы!

Ши Ла и сестры Сю обменялись взглядами.

Океан Тьмы к северо-западу от Земного материка появился в результате войн с демонами, регулярно прорывавшимися в мир в поисках жертв. Там находился самый цветущий из всех материков, наиболее полный жизни, поэтому на него чаще всего нападали демоны. Стражи не уследили и в один из дней демоны успели вырваться и расползтись, подчинить себе женщин, а мужчины и сами ударили в спину культиваторам, по своей предательской и подлой природе.

Исполнилось третье пророчество Ха Ли Фы и после этого больше никто не подвергал ее слова сомнению.

Сама Бессмертная Императрица повела войска в бой на демонов и битвы были ужасны. Горы превращались в пропасти, моря пересыхали, текли реки из крови и птицы падали замертво за тысячи миль от мест сражений. Ценой неимоверных усилий и потерь демоны были уничтожены и загнаны обратно под землю материка Рассвета, как его именовало до тех событий.

После этого он стал материком Заката, так как демоны в подлости своей утопили большую часть земли, а из их зловонных подземных нор наружу вырвалась сама тьма. Поговаривали еще, что тьма — это барьер против демонов, в котором они блуждают, не в силах выйти к свету и живым, и убивают друг друга. Как бы то ни было, но океан Тьмы был и оставался опасным местом, полным демонов.

Идеальное убежище для Уничтожителя, на след которого встали эти праведные культиваторы!

- Покойся с миром, сестра, мы отомстим за тебя! — заверила Ши Ла.

Она выпрямилась и взлетела, ускорилась, сестры Сю последовали за ней. За их спинами осталась уничтоженная секта Сливовых Лепестков, всю верхушку которой вырезали жесточайшим образом, а с основательницей совершили просто немыслимое!

- Уничтожитель набирает силу, — бросила Ши Ла на лету.

Они промчались над землями нескольких местных королевств, еще какой-то секты, устремляясь на северо-запад, к океану Тьмы.

- За этим он и залетал в Кровавые Горы, — добавила Ши Ла, — собирал духовное зверье!

- Эти сестры Сю благодарят сестру Ши за урок, — на лету отозвались они.

След исчез, демонстрируя, что Уничтожитель был в курсе погони. Впрочем, еще по слухам из той пустыни было ясно, что он умеет скрываться. Выступи Уничтожитель открыто, как ожидалось, его бы уже нашли и вбили в землю, а так оставалось только мчаться в погоню.

- Не забывайте, что он способен на любую подлость и хитрость, недаром Посланник именно мужчина.

Они летели и добрались до Барбии, второй империи с телепортационным построением. Уничтожитель не показывался и это было объяснимо, обогнул с юга, скорее всего, иначе его засекли бы. Слегка отдохнув и пополнив запасы ци в горячих источниках, принадлежащих лично императрице Ко Си, они бесстрашно устремились в океан Тьмы.

- Клянусь рогом верховного демона, здесь уже десять тысяч лет не было живых!

- Клятвам демонов нельзя верить! — воскликнула Ши Ла.

Демон, прижатый цепями ци и распятый на куске камня посреди темного океана, попытался дернуться.

- Тогда вы никогда не найдете того, что ищете! А-ха-ха-ха-ха!

- Сестра Ла, смотри, — указала Сю На.

Демон возбудился, несмотря на ситуацию. Или благодаря ей?

- Фу, что может быть отвратительнее? — чуть наморщила нос Ши Ла.

Взмах руки ее развалил демона на части и тот оплыл в океан ядовитой лужей.

- Давно пора уже избавиться от всех мужчин, — заявила Ши Ла решительно, — нечего осторожничать!

Сестры Сю переглянулись. Ши Ла уже не раз выдавала обрывки информацию, демонстрируя свою близость к лидеру секты Хранителей Пророчества. Секту создавали с согласия всех остальных ведущих сект, и Хранители Пророчества стояли высоко среди сильных Бессмертного материка.

- Эти сестры Сю тоже предпочитают женщин, — сказали они с поклоном, — но разве смертные сумеют размножаться сами?

Ши Ла явно знала ответ, но сообразила, что ляпнула лишнего и лишь махнула рукой.

- Этих тараканов не жалко, пусть хоть все сдохнут, хуже не станет!

Они поймали еще дюжину демонов и всех пытали, допросили, вывернули наизнанку и все они, как один, уверяли, что в океане Тьмы живые не появлялись уже десять тысяч лет.

- Неужели Уничтожитель обманул нас? — выдохнула Ши Ла.

Они посовещались и решили вернуться на Земной материк. Следовало немного перевести дух и снарядить новую экспедицию в океан Тьмы. Ши Ла категорически отказалась запрашивать подкрепления, не собираясь ронять лицо, и сестрам Сю оставалось только подчиниться.

- Эта высокая госпожа слишком долго находилась в окружении демонов, — покачала головой Ши Ла.

Она сидела, погрузившись по самые плечи, в горячий источник, полный живительной ци. Сю Ма под водой ласкала ее языком и пальцами, Сю На массировала виски.

- Эта Сю На готова выслушать тебя, сестра.

- Мне хочется извращений, — призналась Ши Ла. — Чтобы у вас были огромные, сочные груди, хочу их мять и тискать, словно фрукты, сжимать, выдавливая сок.

- Несомненно, это влияние демонов, — согласилась Сю На, продолжая массировать виски Ши Ла.

Она подавала ци туда, разгоняя ее по акупунктурным точкам в голове и шее. Целебный массаж, убирающий дурные мысли и продляющий жизнь. Если сестра Ши Ла, несмотря на него, все равно думала о подобных извращениях, то дело было плохо!

- Но они не смогли пробиться вглубь, иначе сестре Ши Ла захотелось бы мужчину.

- Фу, — Ши Ла содрогнулась, зажимая ногами голову Сю Ма под водой. — Трудно поверить, сестра, что мы воспитывались вместе в секте! Иногда ты такое говоришь, что впору жительнице самых грязных и низменных трущоб!

- Вспомни, что говорили основательницы, иногда следует уступить искушению, поддаться ему, заманить вглубь, словно врага, а затем напасть и уничтожить! Эта Сю На сейчас найдет тебе самую грудастую служанку во всей Барбии и она радостно послужит тебе на ложе, а тебя, сестра Ши Ла, покинет искушение! Мы поможем барьером и техниками ци!

Но отправиться за служанкой не вышло, появилась советница императрицы и сообщила, что странные дела творятся внутри построения для телепорта и если бы высокие госпожи из небесной секты Хранительниц Пророчества взглянули бы своим небесным взором, то императрица была бы бесконечно признательна до самой смерти, ведь телепортационное построение настоящее сокровище Барбии.

- Кто-то пытается активировать построение в Дардонии, — вынесла вердикт Сю Ма.

- Разве наши два построения связаны? — изумилась императрица Ко Си.

Она обернулась гневно к своей свите.

- Почему никто не сказал этой высокой императрице об этом?! Смерти ищете?

- Уймите гнев, госпожа Ко Си, — обратилась к ней Ши Ла, — ваши подданные не знали об этом и не могли знать. Два построения связаны не напрямую, а через потоки ци всего Земного континента. Нужен минимум Небесный ранг, чтобы ощутить такое и Императорский, чтобы заставить их соединиться друг с другом.

Она обернулась к сестрам Сю и те кивнули в ответ. Только Уничтожитель мог решиться на что-то подобное и это означало, что он их провел, отправился в противоположную сторону и сейчас пытался бежать с Земного материка на Срединный через построение.

- Старшая сестра Ла права, мы не сможем переместиться через одно построение в другое, — сказала Сю На.

- Посланник Уничтожителя не сможет его активировать! Это невозможно! Даже мы не до конца понимаем построения древних! — добавила Сю Ма.

Иногда они забывались и называли посланника самим Уничтожителем, хотя тот должен был всего лишь проложить дорогу неимоверному злу. Разрушить, сломать защиты, посеять беспорядки и страх среди культиваторов, возвести кровавый алтарь и бросить на него миллионы жертв, пробивая защиты мира, чтобы Уничтожитель смог ступить внутрь. Именно поэтому Посланник появился там, в слабейшем регионе слабейшего королевства, где защита вокруг мира тоже была наислабейшей.

- Не забывай, что он хитер и готов на любую подлость, — напомнила Ши Ла. — Что же касается перемещения, то здесь всего лишь миллион ли, даже меньше, такое расстояние мы одолеем и сами! Ну же, шаг троих, давайте!

Они сжали друг друга в объятиях, объединяя силы и переместились по маяку построения в Дардонии.

Успели, зверь Посланника едва не подловил всех местных культиваторов в ловушку, но Ши Ла разнесла его барьер воздействием своего домена. Обмен оскорблениями и подтверждение прежних догадок, зверь Посланника стал Драконом, а он сам добрался всего лишь до Духовного ранга.

Что не помешало ему собрать целую банду духовного зверья на Земном ранге, настроить женщин — даже культиваторов! — против властей Дардонии, взять штурмом дворец и так далее. Стоило помнить о его хитрости, но Дракон, почему-то оказавшийся еще и Хомяком, ринулся в атаку, а зверье помчалось за ним. Вот это было, как раз ожидаемо, все же предатели-мужчины (в сущности, это были слова синонимы) именно поэтому и пошли на риск кражи красной пилюли дракона.

Но как они действовали!

Даже в сектах редко можно было встретить подобный уровень взаимодействия и готовности пожертвовать собой ради соседа, и сестры Сю удвоили усилия, пытаясь пробиться на помощь старшей сестре Ла. Уже тогда следовало бы заподозрить, что все это часть плана Посланника, и удесятерить усилия, но они не справились.

Не сообразили, не смогли, не ожидали от посланника такой изощренной хитрости!

Использовать в своих целях небесное испытание, вызывая его на себя, и намеренно усиливая! Разрушение Текувана и гибель десятков миллионов женщин, вот это было в пределах ожидаемого от посланника Уничтожителя, но остальное? Нет, нет, и сто раз нет, особенно активация построения телепорта в самом конце.

С хлопком Посланник, зверь и его банда, исчезли, унося с собой старшую сестру Ла.

- Мы не справились, — сказал Сю На, не глядя на сестру.

- Нам следует убить себя, — ответила Сю Ма, тоже не глядя на сестру, — но долг превыше нас.

Они обменялись взглядами и кивнули. Следовало сообщить в секту Хранителей Пророчества, следовало вызвать подкрепление, культиваторов Императорского ранга, мобилизовать местных, нет, поднять силы двух материков, Земного и Срединного.

Найти и уничтожить посланника и после этого можно было смыть позор кровью, только тогда.

Они прыгнули во все еще активированное построение телепорта, оставляя за спиной погибающий Текуван.

— Глава 51

Дадах! Хлопок, вспышка, удар холодного ветра в лицо и свист ветра. Они падали с огромной высоты и вокруг, насколько видел Борисов, простиралась вода, только вода и ничего, кроме воды. Посвист ветра, выкрики, падающий вниз обгоревший, почти лысый Горилл.

Небо и океан закувыркались, меняясь местами.

— Собрались! — крикнул он.

Треск и грохот, разряд молнии, и Борисов резко повернул голову, едва не свернул сам себе шею. Нет, безоблачное синее небо, а молнию вызвал Хомяк, продолжавший сражаться с одной из небесных баб.

— Как! Ты! Смеешь! Воровать! Мою! Ци!

— Сдохни, проклятый зверь!!

Борисов толкнул ци вокруг, посылая сообщение зверью вокруг:

— Собрались и взлетели! Действуем по плану!

Кура и Кума падали, у них не было оружия, чтобы взлететь, Кабаня поймала и удерживала Кирилла. Пава спикировала вниз, ловя Гину, которую тоже изрядно подпалило и сожгло.

— Оро-ро! — взвыл падающий Медведь, изображающий мохнатого парапланериста.

— Держись, брат! — прорычал Хомяк, пытаясь нырнуть к нему и спасти Мед Веда.

ДАДАХ!

Столкновение ци опять раскололо небо, небесная баба удерживала Хомяка, давила ци своего домена, била в лицо и живот техниками, Драконхомяк огрызался, дышал огнем, вырывался из захвата и силы пока были равны. Пока, так как Хомяк временно вознесся выше, сожрав половину припасов, но сколько они помогли бы ему продержаться?

— Мастер! — выкрикнула Пиала радостно, когда Борисов схватил ее.

— Потом ласкаться будешь! — заорал ей в ухо Борисов. — В кольцо!

Лобзик резко развернулся и Борисов подхватил лисичек, дробовик крякнул, начал снижаться. Мечи и щиты из запасов в пространственных кольцах, Борисов чуть ли не рычал, не успел построить самолет! Лисицы отправились внутрь, следом Горилл и Кабаниха, затем Павлина с Гиеной и Медведь, и Лобзик помчался вертикально вверх, удерживая на себе Борисова.

— Аргус!

— Вижу! — гаркнул Фёдор Михайлович. — Нужна новая лопата для полетов!

Он касался кольца и подавал ци, быстро-быстро излагал план зверью внутри. Хомяк над головой слабел и грохот его битвы с небесной бабой разносился на десятки миль окрест. Борисову даже думать не хотелось, какой маяк ци они сейчас создают, насколько облегчают задачу поиска этим дурным небесным бабам, примчавшимся по их душу.

Спасибо, что небесное испытание стряхнули!

— Разом!

Он словно вытряхнул зверье из кольца и те разлетелись, держа в руках цепи и проволоку, соединяя друг друга в трехмерном построении "тюрьмы", фигуры, сдерживающей и ослабляющей ци культиваторов внутри.

БАБАХ!!!

Построение разлетелось, небесная баба увидела и ощутила опасность и ударила со всей силы своего домена, как и ожидалось. В то же мгновение Борисов дернул себя за нить призыва, переместился к Хомяку, и ударил, выстрелил из Лобзика градом нефритовых стрелок.

Те втыкались в тело небесной бабы, запирая ее меридианы, мешая потоку ци, и этой секунды слабости хватило, чтобы она пропустила пару ударов, дала Хомяку возможность вонзить когти в дяньтянь.

— Убью!!! — прорычал Хомяк, выдыхая огонь прямо в лицо.

Небесная баба сумела защититься, но не до конца. Вся ци пошла в щит против пламени, защиту лица, и Хомяк жадно высасывал ее ци из дяньтяня. Пламя ударило в лицо, опаляя, небесная баба заорала от боли, теряя концентрацию.

— Постой! — заорал в ухо Хомяку Борисов.

— Дед, у тебя уже есть самка!!

— Хочешь жрать вкусную ци каждый день?!! Нужно взять ее в плен!

Вот такое Хомяк понимал и тут же начал действовать. Батарейка и источник сведений, чего уж там. Хомяк еще раз дыхнул огнем, подавляя защиты, Борисов торопливо вытащил цепь, направил Лобзика ловить падающих. Ослабевшее и обгоревшее зверье действовало вяло, следовало лечиться и отдыхать, но вначале требовалось разобраться с главной опасностью.

— Ци!

Ци Хомяка побежало по цепи, укрепляя ее. Захлестнуть руки и ноги, обвязать, и закрепить на цепи духовные камни, имитируя построение тюрьмы, и тут же в руке Борисова оказались иголки для акупунктуры, только выточенные из лучшего нефрита.

Хрупкого к ударным воздействиям нефрита — изолятора ци.

— Тебе придется действовать самому! Только ты видишь нужные точки! — заорал ему мысленно Борисов. — Запри ее ци! Вонзи иглы в нужные точки!

Смена тела, так как лапа Дракона не подходила для втыкания игл, и Борисов опять полетел вниз, сброшенный Хомяком. Хомяк-человек быстро-быстро тыкал иголками, затем торжествующе взревел. Борисова подхватил Лобзик, зверье уже собрали наполовину внутрь колец и сверху вниз ринулся Хомяк-дракон, удерживающий пасти обессиленную добычу.

— Спускайся на воду! — скомандовал Борисов.

— Я еще могу лететь! — горделиво объявил Хомяк.

Ложный прилив сил после победы и обжирательства чужой ци. Он тоже был изранен и весьма серьезно, но была и еще причина, которую Борисов тут же и озвучил:

— Сколько сил ты тратишь на полет?! Ци надо экономить!

Даже сейчас они могли сделать экономный самолет, меч и на нем посменно один из зверей, остальные по кольцам. Вот только это не отменяло прошлой проблемы — куда лететь? Где искать драконий остров? Предполагая, разумеется, что они все еще в океане Гнева, а не где-то еще.

— Хомяки не плавают, да и драконы тоже, — как-то боязливо заметил Хомяк, все же начавший снижаться.

Следовало убираться отсюда, как можно быстрее, но при этом следовало и подготовиться.

— Сколько она сможет прожить с заблокированной ци? — спросил Борисов, глядя на пленницу.

Ту уже связали заново цепью, укрепили ее ци.

— Долго, — ответила Павлина, — дольше обычного человека. Дяньтянь ее полон ци, та будет поддерживать тело изнутри и постепенно расходоваться. Конечности отсохнут первыми, но тогда ей будет еще труднее сбежать.

— Она не может поглощать и расходовать ци, не может культивировать, — цокнул с досадой Борисов.

Вот что он упустил в своих рассуждениях! Какая к черту батарейка, если она не могла пополнять запасы? С таким же успехом Хомяк мог бы тут же трахнуть ее и вытащить всю ци, не растягивая процесс на двадцать лизаний по вечерам. Чтобы она могла выступать батарейкой, требовалась возможность пополнять ци, но работа с ци сразу привела бы к возвращению домена и атакам на зверье.

Высосать не все, оставить ци до Духовного ранга?

Тоже мало смысла, разница энергий могла помочь Хомяку только пока небесная баба оставалась выше в ступенях и рангах. Да, ее тоже потрепало, но несколько дней и ци восстановилась бы, и что тогда? Атака в спину? Сигнал своим? Любая ци у небесной бабы — проблемы, но без ци она и не требовалась им особо, разве что как источник знаний?

Хомяк не убивал сексом, лишь создавал нити связи парной культивации и через них высасывал ци.

— Проклятье, придется ее все же убить, — проворчал Борисов.

— Эй, дед! Ты обещал! — возмутился Хомяк. — Я не стал ее убивать, потому что ты обещал! Давай, держи слово!

Он плюхнулся в воду и взвизгнул:

— Смотри, я даже в воду упал, как ты хотел! Ты обещал мне!

Борисов хотел привычно обозвать его шерстяным пидарасом, но не стал.

— Кто-то владеет техниками воды и превращения ее в лед? Так, давайте, воду в лед, потом покрыть со всех сторон теплоизолирующим составом, чтобы не таял и ноги не скользили.

Объяснения заняли некоторое время, но в итоге получилось подобие небесного корабля, только из льда, покрытого теплоизолирующим составом. Лучше всякой стекловаты и прочего, слой льда с ци Хомяка, не реагирующий на воздействия снаружи. Он не проводил холода и тепла, и, стало быть, основа корабля — лед — не должен был растаять.

Вот только в контексте океана все это несло в себе мало смысла.

— Что же, у нас нет особого выбора, — Борисов присел на корточки рядом с пленницей. — Разве что ты знаешь какие-нибудь нерушимые клятвы и дашь одну из них?

— Пусть поклянется своей ци! — обрадовался Хомяк.

— Дурачок, — Павлина посмотрела со снисходительной жалостью, прикрыв лицо веером. — Это же наша ци, как поклялись, так и забрали!

Глаза Хомяка побагровели, и он прорычал низким тоном.

— Ваша ци — моя! — и тут же голос стал нормальным. — Ты еще приползешь на коленях... э-э-э-э, как-то неправильно. Дед? А казаки ползали на коленях?

— Нет, конечно! — вскричала Павлина, складывая веер. — Они были свободолюбивы, как я!

— Убей меня! — небесная баба попыталась плюнуть, но не доплюнула.

— Да я хотел, но жадный Хомяк не дает, — хмыкнул Борисов. — Ладно, похоже ты не оставляешь мне выбора. Пиала, сними с нее одежду, но не задень оковы. Кирилл, можно будет ей сковать железный костюм по фигуре, сдерживающий ци?

— Можно, но у меня не хватит мастерства и ци на работу с такими материалами.

Служанка уже суетилась возле небесной бабы, снимая с нее одежду. Часть движений была излишними, Пиала явно наслаждалась, проводя пальцами по белоснежной коже.

— Ты! Ты предательница!

— Да как ты смеешь оскорблять моего мастера и сотню поколений моих предков! — возмущенно вскричала Пиала.

Она начала щипать пленницу, а Борисов обратился к дробовику

— Лобзик, сможешь создать заряд ци-взрывчатки, чтобы поместить в нее?

— На ее уровень не смогу, да и она растворит его в своем дяньтяне, ци на ци, переработает и все тут.

Борисов почесал щеку, пытаясь придумать выход. Затем взгляд его упал на палубу, и он хлопнул себя по лбу, захохотал радостно.

— Точно! Гиена, у тебя же есть яд, убивающий дяньтянь и меридианы изнутри?

Он собирался подмигивать, но Гиена внезапно ответила:

— Есть, мастер Ар Гус!

— Отлично, сюда его! Хомяк, создай вокруг яда оболочку из своей ци, как создавал преграду вокруг льда под ногами!

— Сейчас, — Хомяк остановился, — э-э-э-э, дед, если яд разъедает ци, может не стоит делать оболочку из ци?

— Охуенный умник! — сплюнул Борисов. — Тогда она его просто высрет или вырежет из себя! Давай уже!

— Тебе не сломить меня! — снова попыталась плюнуть пленница.

— Павлина, я обещал тебе урок любви? Смотри и наблюдай, — хмыкнул Борисов.

Легкие поглаживания и пощипывания, нащупывание эрогенных зон и работа с ними, Борисов наигрывал руками на пленнице, словно на рояле, и та возбуждалась на глазах столпившегося зверья. Мычала сквозь кляп, дергалась, наверняка ругалась и обещала убить, но запертая ци урезала ее возможности и тело подвело пленницу.

Она потекла и вместе с ней на палубу полились слюни Хомяка.

— Мастер Ар Гус, дайте мне, — Павлина дышала учащенно, словно не наблюдала, а сама лежала на палубе.

— Теперь нам потребуется связь парной культивации, — сказал Борисов, спуская штаны.

Изначально он собирался засунуть заряд внутрь тела, но сообразил, что небесная его попросту раздавит или извлечет, или еще что. Просто ци в дяньтянь тоже не сработало бы, переработка и все такое.

— Учись, Хомяк! — каркнула Павлина.

Если бы не свойство тела Филча обеспечивать стальной стояк всегда, везде, в любых условиях, Борисов может и не справился бы, трахать не желающую секса пленницу (опасаясь, что ему раздавят все в любую секунду) под взором банды вчерашних зверей!

— Этот юный мастер может не хуже! Могу доказать!

Борисов не стал мудрить, классическая миссионерская поза и пленница была уже разогрета, дошла разок до оргазма, и нити обмена ци между ними появились почти сразу. Опасно, очень опасно, и в глазах пленницы мелькнуло торжество, она дернула к себе, едва не выдирая дяньтянь из Борисова, но он был готов и отправил ей подарочек, контейнер яда в ци-нейтральной оболочке, легко прошедшей сквозь все защиты.

— Ну вот и все, — поднялся он, прервавшись сразу же.

Пленница билась в цепях и страдала, похоже хотела продолжения.

— Раз в сутки она будет тебе давать со всем усердием, Хомяк, чтобы ты обновил оболочку на яде!

— Да я лучше сдохну!

— Нет, ты не сдохнешь, — Борисов подтянул штаны и присел рядом с ней на корточки, — ты лишишься дяньтяня, меридианов, ци, и станешь обычной женщиной. Мы высадим тебя где-нибудь, рядом с мужчинами или обиженными женщинами и тихо шепнем им, кем ты была раньше и кем стала. Как ты думаешь, сколько лет они будут мучить тебя и насиловать, мстя за все зло, что совершили твои сестры?

Он поднялся и скомандовал:

— Снять с нее цепи! Выдернуть иглы!

— Глава 52

Небесная дернулась и Гиена, по знаку Борисова, выпустила изнутри капельку яда.

— А-А-А-А-А-А-А-А-А!!!

Дичайший рёв, которого не постыдилась бы Павлина в атаке, прокатился над волнами. Ее скрутило, выгнуло, скрючило, перевернуло, завязало узлом и дергало, швыряло по всему ледовому кораблю, словно внутри сорвались мощнейшие пружины.

— Дед, давай прибьем, чтобы не мучилась.

— По-моему, она притворяется, — почесал в затылке Борисов. — Разве молнии небесных испытаний не ебашат культиваторов прямо в дяньтянь и душу?

— Там они обороняются, мастер Ар Гус, а здесь удар пришел изнутри, — пояснила Гиена.

Борисов бросил на нее взгляд и обнаружил, что человеческий облик Гины невероятно улучшился. Исчезла выдвинутая вперед челюсть, создававшая ощущение оскала и хохота, лоб стал меньше, тело стройнее. Тугие наливные яблочки спереди и сзади, разве что русой косы до пяток не хватало.

— К тому же я добавила пару собственных рецептов, — вдруг призналась Гина, — и влила концентрат, боясь, что иначе ее не проймет.

— Надо найти еще одну такую же и опробовать на ней, — кивнул Борисов, — для достоверности.

Небесная пленница перестала метаться, замерла на четвереньках, тяжело дыша, затем начала блевать за борт чем-то черным и вонючим. Зверье зажимало носы, вокруг начала всплывать дохлая рыба.

— Управляет своим телом и выводит из него отравленную часть? — полюбопытствовал Борисов.

— Да, — подтвердила Гиена.

— Ффрфы ффнифни ффуфуфуюфи, — пробубнил Хомяк, зажав нос.

— Опять полный рот говна набрал, — вздохнул Борисов, отвешивая ему пинка. — Говори четче! Ты атаман или где?

— Говорю, впервые в жизни вижу такую плохую ци! — проорал Хомяк.

Небесная вздрогнула и начала блевать сильнее. Гиена готова была выпустить остальной яд, но пленница не спешила рыбкой нырять за борт. Борисов подумал, что надо бы аккуратнее, а то просядет в рангах и ступенях, уйдет все в яд и смысл тогда был травить бабу? Проще было отдать ее Хомяку, лишить ци и культивации и потом допрашивать уже в безопасных условиях.

— Ладно, будем считать, что урок усвоен, в общих чертах, — Борисов покрутил рукой. — Теперь надо свалить отсюда, причем туда, где нас не будут искать.

— Вернуться на Земной материк? — неуверенно предположила Кабаня.

— Интересная идея, — кивнул Борисов, складывая руки за спиной, — но нет, там нам делать нечего. Ни ци, ни материалов, да и Драконий Остров в океане, а не на материке. Нет, нам нужно уйти под воду, глубоко и далеко, оставляя минимальный след ци, который тут же будет унесен и перемешан водой.

Зверье переглядывалось, мялось, переживало за новенькие платья и прически.

— Мы не умеем плавать и дышать под водой! — брякнул Кирилл.

— Я тоже, — хмыкнул Борисов, — но че... в общем, нам нужно сделать подводную лодку. Она как пространственное кольцо, замкнутое пространство, в котором надо обновлять воздух, только без ци пространства. А внутрь встроим кольца, будут у нас жилые помещения и лаборатории. Да, придется нелегко, но когда у нас было легко?

Зверье выходило из одеревенелого состояния, кивало, мол, да, всегда все было тяжело. Борисов, в общем-то и не сомневался, что ему придется все объяснять, начал чертить.

— Делаем вот такой вот корабль из льда, как этот, только замкнутый со всех сторон. По форме — сигара.

— Дед, что такое сигара?

— Тебе еще рано.

— Ха, как драться и сексоваться, так не рано, а как сигару, так рано?!

— Именно так! Кирилл, первым делом развернешь кузню в одном из колец и скуешь мне новую лопату, чтобы не гнулась о литой череп вашего атамана.

— Неправда, у меня хороший череп! — заранее оскорбился Хомяк. — И вообще, я повелитель зверей и птиц, Дракон-Хомяк! Мне все можно!

— Тогда можешь пойти на хер! — разозлился Борисов. — Но недолго, нужна будет твоя помощь!

— С чем, с хером? — изумился Хомяк. — Дед, на кой тебе тогда две самки?

Борисов только сплюнул сердито и махнул рукой.

— Изолированный лед не пропустит воду, воздух будем обновлять техниками ци, внутри корабля и в кольцах. Нужно, чтобы все их освоили и несли вахту по очереди, иначе не справимся. Кольца вплавим в лед, будут как жилища, а хлам можно сложить внутри лодки. Обязательно нужно будет вплавить мечи и щиты снаружи и соединить ци-проводящими материалами, шелк, проволока, цепи, что угодно. Опять же вахты, подача ци в артефакты, чтобы лететь в воде.

— М-мастер Ар Гус, — подала голос Кура, — в воде плавают!

— Ты еще скажи, что корабли ходят, а плавает дерьмо, — отрезал Борисов. — Парение в воде, все равно что парение в воздухе, засчитывается как полет. Здесь расход будет меньше, вода плотнее воздуха, держит лучше. Но и плыть-лететь так быстро не выйдет, по той же причине. Наша основная проблема — вес.

— Точно! Скинем Хомяка за борт, как персидскую княжну! — выкрикнула Павлина.

— Да, атамана за борт!

— Любо!

— Пусть толкает нас всех огнем из задницы!

— А как мы будем готовить под водой? — вдруг спросил Мед Вед.

— Просто поверьте мастеру Ар Гусу! — закричала Пиала. — Он же спас нас всех!

— Или хотя бы просто не перебивайте, — проворчал Борисов.

Он хотел поблагодарить Пиалу, но та спряталась за спину самого Борисова.

— Это еще одна проблема, которую предстоит решить. Слишком много вольницы и лишних слов.

— Что это за казаки без вольницы?

— Да, дед, где свобода, где мой конь, полный ци?

— Это же натуральная секта получится!

— Все на сход!

— Мастер Ар Гус дело молвит! Мы препирались здесь, дрались каждый сам по себе и вышел пшик! — поддержала его Кабаня. — Драться нужно вместе, отрядом!

— И соглашаться тоже вместе?

— Не любо!

Борисов только тихо вздохнул. Вольница, буйная пустоголовая вольница зверья, которое, в каком-то смысле, лишь недавно родилось на свет. Детишки, но с силами, способными уничтожать горы, а также необузданными желаниями, тоже в каком-то смысле детскими и простыми.

Оставив их спорить, он подошел к небесной бабе.

— Ты не человек, — выдохнула она.

— С точки зрения таких, как ты, так и есть, — кивнул Борисов.

Она выпучила глаза, словно собиралась проблеваться.

— Мужчины же для вас не люди, — пояснил Фёдор Михайлович. — Да и женщины без ци тоже.

— Они не равны нам!

— О да, право силы, старая песня. Вот сейчас мы сильнее, а ты лежишь, беспомощная, но почему-то огрызаешься, борешься, готова убить меня. Другим же в праве быть людьми в подобной ситуации ты отказываешь, считаешь, что они должны радостно целовать твой сапог, перепачканный в навозе и придавивший их шею.

— Эта высокая госпожа никогда не ходила по навозу!

— А остальное ты предпочла не услышать, конечно, — вздохнул Борисов.

Он вроде бы шагнул на Земной ранг? Дух, во всяком случае, не дергался и не рвался в бой, возможно, его прибило теми молниями. Они должны были убить Борисова, но он сбрасывал их в Лобзика и Хомяка, замыкая тем самым круг.

— Глумись надо мной в окружении зверья, терзай мое тело!

— Э, э, — Борисов вскинул руку. — Вот свои сексуальные фантазии держи при себе, хорошо? Если бы не жестокая необходимость, я бы к тебе и пальцем не притронулся, не то, что членом!

— Ты лишил меня...

— Нас-рать, — отчетливо произнес Борисов, поднося ей к носу Лобзик. — Мало мне было одной крикливой Аньки, еще ворону себе завел. Впрочем, можешь рассказать все, что меня интересует и уебывать на все четыре стороны.

— Да как ты? — глаза пленницы разве что молнии не метали.

Но она не дергалась, не рвалась в атаку. Борисов наблюдал, размышляя, и пришел к ответу. Как говорили в этом мире, культиватор в одиночку бросает вызов небесам. Еще бы, раз другой культиватор собирает ци — он твой противник, враг, помеха на пути к небесам! В секты сбивались, чтобы защищаться от других сект, вот только из этих зачатков раннего феодализма так и не родилась монархия, которая затем перешла бы в буржуазию и так далее.

Общественно-экономическая формация застыла на месте, власть не менялась, и вместе с сектами словно бы застыл сам мир. Интересно, подумал Борисов, а что происходит с ци, когда умирает культиватор? Она возвращается в круговорот? Можно ли на этом набрать себе чужой ци в запас?

— Как я смею? По праву силы, конечно. Что, неприятно находиться с другой стороны?

И опять его не поняли, не услышали, так как не хотели слышать. Ненависть и злоба застилали пленнице глаза, долг подталкивал и в то же время она не нападала. Культиватор — один против неба, разрушь ей дяньтянь, культивацию в целом, вступились бы за нее "сестры по секте"? Или в духе мира вокруг наступили бы на голову, чтобы утопить вернее? Она готова была сражаться и пасть в бою, но не готова оказалась принести в жертву свою культивацию, чтобы потом жить среди тех обычных смертных, которых не считала за людей.

— Так что, будешь говорить или мне позвать Гину и капнуть еще яда?

Дрожь по телу, движение и взгляд, да, пленница не хотела повторения. Это не означало, что можно расслабиться, конечно, просто следовало соблюдать бдительность и качать информацию, а также не сидеть на месте и повышать ранги и ступени культивации, свои и зверья.

Особенно Хомяка, этого ненасытного прожоры.

— Эту госпожу зовут Ши Ла.

— Шило, значит, — переиначил Борисов.

— Мастер Ар Гус, — тихо и нежно спросила Пиала, появляясь за спиной, — разве мы не спешим?

— Спешим, но ты знаешь, как утихомирить вот эту казацкую вольницу? — Борисов ткнул себе за спину пальцем.

— Прошу прощения, мастер, не знаю.

— Пусть болтают, а я пока проведу время с пользой, допрашивая пленницу.

— Мастер Ар Гус, дозволено ли будет этой ничтожной задать очень личный вопрос?

— Валяй, — чуть повернул голову Борисов.

Возня и перепалка зверья раздражали и его, сильно раздражали. В то же время, как и в Текуване, похоже зверью вначале надо было получить по мордасам, самим дойти до идеи сотрудничества.

— Ши Ла стала вашей женщиной и служанкой...

Хрясь! Лед треснула, Шило дернулась, и тут же рядом оказалась Гиена. Стоило бы разобраться, как она стала такой прекрасной, но потом, опять потом.

— Означает ли это, что я теперь старше нее? — спросила Пиала. — Должна ли она слушаться моих приказов и обращаться ко мне "Старшая сестра"?

— Разумеется, — с удовольствием подтвердил Борисов.

Пиала просияла, а Шило окончательно потеряла голову. Трещина поползла, и Гиена чуть шевельнула пальцем. Шило скрутило в новый узел и опять в воду полился поток черной блевотины, будто у нее внутри находилось нефтяное месторождение. Вода вдруг взметнулась фонтаном, корабль качнуло и отбросило, и наружу высунулась огромная акула, пасть с зубами в три ряда и злобно зыркающие глазки.

— Да вы охуели, сухопутные мрази!! — взревела Акула. — Кто позволил вам блевать в мою воду, да еще таким дерьмом?!

— Глава 53

— Твою воду?! — немедленно огрызнулся Хомяк. — С каких это хуев она твоя?

— С таких!

— С каких?!

— С таких, что я владыка этих вод! Поэтому вода моя!

— Да нихуя!

Хомяк повел руками, и вода плюхнулась на палубу корабля, омывая всех присутствующих.

— Вот это моя вода! И все остальная вокруг — тоже! — заявил Хомяк.

— Да отсоси! — Акула взмахнула хвостом, и вода вернулась в океан.

Попробовала вернуться, Хомяк вцепился в нее своими "нитями ци" и не пускал. Акула упиралась.

— Держись, брат! — Кирилл подскочил к бортику, заорал яростно, замолотил в грудь кулаками.

Вода пошла волнами и рябью, Хомяк пересилил.

— Да ты ебу дался, пидарас шерстяной! — заорал возмущенно Борисов. — Утопить нас хочешь?!

— Мы и так собирались тонуть по твоей воле, дед!

— Ну-ка нахуй из моей воды! — вмешалась Акула.

— Ты че сказала? — немедленно вздул грудь Хомяк. — Какой еще твоей воды?! Сама иди нахуй из нее!!

— Какая еще сама, протри глаза, бурундук слепошарый, я — самец!

— Сам ты говноед слепой, я Хомяк!

Хомяк уже перекинулся, вознесся на высоту метров в пять, вздувал шерстяную грудь, грозно надувал огромные щечки, словно собирался сдуть Акула обратно в океан. Тот в ответ шлепал хвостом по воде, вынырнул целиком, сравнялся в росте. Шлепки по воде привлекли еще рыб и осьминогов, те таращились из воды, грозно разевали рты, взмахивали щупальцами. Зверье на корабле приготовилось к бою, вскинуло оружие, Павлина взлетела.

— Чему еще может научить Посланник уничтожителя, — печально пробормотала Шило.

Она уже не дергалась, лежала, свернувшись клубочком, прямо в луже с черными разводами. Ци ей не запрещали пользоваться и Борисов подумал, что так она через свой домен сможет подслушивать и подглядывать за всеми. Проблемка. Не проблема, так как скрывать зверью было особо и нечего, а проблемка. Борисов сделал себе мысленную зарубку потолковать с Гиеной и Павлиной о мерах безопасности, и передаче ключа высвобождения яда, а также встраивании автоматического высвобождения. Следовало бы еще потолковать с Хомяком, который сейчас катал Акула на хуях (а тот не уступал), но Борисов знал, что это бесполезно.

— Чему? — спросил Борисов, присаживаясь на корточки рядом. — И почему посланник? Что за уничтожитель? Как вы так точно к нам явились, знали заранее? А если знали заранее, почему не напали сразу?

— Твоя речь и его состоят из бессмысленной ругани, — пробормотала Шило. — Ты и он — животные, грубые и грязные животные, неспособные на творчество, созидание, созерцание красоты.

Борисов только ухмыльнулся половинкой рта.

— Понятно, ты из тех, кто не выносит мата в речи. Нежный цветочек.

— Эта госпожа..., — Шило вскинула голову и сверкнула глазами.

Новый раунд противостояния зверей и рыб прервал их беседу.

— Да у тебя и хуя-то нет! — орал Хомяк в приступе гнева. — Потому что ты баба!

— А вот и есть! Сам ты баба!

— Да достаньте уже и померяйтесь у кого длиннее!!! — заорала Павлина сверху, оглушая всех.

— Точно! — заявил Хомяк, подрастая в размерах.

— Э! Рост не увеличивать! Это нечестно! — заорал Акул. — Я же не увеличиваю!

— Потому что у тебя и так маленький! У меня длиннее даже в форме Хомяка!

— Врешь, у тебя совсем маленький!

— Подставляй рот, сейчас мой маленький тебе пасть порвет!

— По-моему они влюблены друг в друга, — объявила громко Павлина, приземляясь обратно. — Поцелуйтесь!

И подала пример, припадая к губам Гиены. Та чуть подалась вперед, приникла, и внезапно превратилась обратно в привычную Гину, челюсть вперед, ноги кривоваты, как у Павлины, разве что шерсть вместо перьев.

— Иллюзии, ну конечно, — пробормотал Борисов с легкой досадой, — как же я сразу не догадался!

— Мужчины вообще тупые!

— Именно поэтому ты в плену у одного из них, дорогуша, — с улыбкой парировал Борисов. — Не хочешь говорить, не говори, тяни время, мне все равно.

Шило молчала, хотя и могла сказать "раз тебе все равно, то отпусти меня".

— Вы — культиваторы, странный народ, — сказал Борисов и оборвал себя.

Не время было еще говорить о том, как им ци бьет в голову, а вот позлить Шило стоило. Вывести из себя, чтобы был хоть какой-то контакт, как с Анькой, ляпнул глупость, и она тут же взлетела, как Хомяк, на реактивной тяге из задницы, сама все вывалила. Да, с Анькой было просто, так как и сама она была простой и не слишком далеко ушла по социальной лестнице этого мира.

— Ты тоже культиватор, — вдруг прорычала Шило. — Или ты думаешь, я не ощутила парной культивации?

— Интересно, откуда ты о ней узнала, — ядовито заметил Борисов, — если была девственницей в свои... сто сорок лет?

Шило опять сверкнула злобно глазами, приподнялась.

— Ах да, Хомяк же ци добывал и из других отверстий, — сказал он. — Так что, за щеку брала или в жопу давала грязным мужчинам-культиваторам?

Полыхание ци и потрескивание палубы под ногами, но при этом Борисов видел, что ошибся. Замечание о возрасте не задело ее, долголетие культиваторов играло свою роль, похоже. Парная культивация, но без мужчин, похоже слухи не врали, любопытно.

— Что может грязный мужчина понимать в чистой и высокой любви? — прорычала Шило. — Ты животное! Твои потребности не уходят дальше жратвы и совокуплений, а все, чего ты не понимаешь, ты сводишь к ним! Для тебя нет ничего важнее твоего... отростка, потому что ты думаешь им! И задницей!

— А ну, если ты не пидор, покажи, давай, давай, покажи свой хуй, померяемся! — орал Хомяк.

— Да ты сам пидор! — орал Акул в ответ. — С чего тебя тянет на чужие хуи!

К Акулу прибыл отряд поддержки, тоже начавший ругаться, зверье огрызалось, воздух вокруг заполнился шумом и матом, хоть топор вешай. Шило дергала головой, пытаясь не реагировать, затем вспомнила, что она культиватор и явно отсекла все звуки, а также поставила вокруг барьер ци. Выпрямилась, сложила руки на груди, поглядывая на Борисова с чувством неимоверного превосходства.

— То есть вы все боитесь грязного животного, любопытно, — изрек Борисов, складывая руки за спиной.

— Не все!

— И кто эти все, а?

— Эта госпожа не боится тебя! Тебе...

Барьер разлетелся, словно его и не было, шум, маты, брызги воды обрушились на Борисова и Шило. Огромный двухметровый Хомяк подскочил, сверкая багровыми глазами, вращая лапками и заорал.

— Я докажу тебе, что не пидор! Смотри!

Он ухватил Шило и стиснул ее в лапах, начал рвать одежду, затем глаза окончательно побагровели и разум из них пропал, учуял ци. Взметнулся подол платья, язык Хомяк залез между ног Шило, громкое чавканье и хлюпанье раздалось над океаном.

— Да ты культиваторам сосешь!

— А ты рыбоеб!! — заорал в ответ Хомяк, отрываясь от Шила.

— Что ты сказал, пидарас шерстяной?!

— А ну не смей так меня называть! Ты мне не дед!

Акул даже ответить не успел, Хомяк прыгнул прямо в воду, расплескав рыбу и осьминогов вокруг, и вломил Акулу со всей своей хомячьей дури.

— Наших бьют!

— Казаки, постоим за атамана!

— Суши рыбу!

— Мочи сухопутных!

В ход пошло оружие, техники, лапы, плавники, зубы, половину корабля сломали сразу, еще четверть пару секунд спустя, на оставшейся дрейфовал Борисов с Пиалой и Шилом. Лобзик нарезал круги рядом, глушил всех, кто пытался подплыть близко.

Шило лежала и вздрагивала, затем простонала:

— Грязный зверь осквернил меня! Взял силой!

— Мужчины, ладно, женщины, которых ты брала силой, — наставительно заметил Борисов сверху, — ощущали себя точно так же. Они плакали и рыдали, умоляли тебя остановиться...

— Врешь! Врешь! — заорала Шило. — Они пели от счастья, желая послужить этой госпоже в постели!

— Точно? Или отказаться не могли? Как вот ты сейчас? Или ты брала их силой и уверяла, что это для их пользы, а они просто не смели плакать, чтобы ты не свернула им шеи и не вырезала семьи до девятого поколения?

Шило вдруг остановилась, явно перебирая в памяти те случаи. Вряд ли она запоминала их, да и спала, скорее всего, с другими культиваторами из секты, это было бы наиболее разумно. Восходя в одиночку к небесам, культиваторы как-то забыли, что люди — существа социальные, и поэтому неизбежно сбились в секты. Для защиты, накопления ци, да, но еще и для общения и взаимодействия.

Хотя, возможно, Борисов здесь и ошибался, ведь ци меняла тело и дух.

— Слова посланника ложь и яд, — пробормотала она, — отравляющий душу.

— И тело, — подколол Борисов.

— Мастер Ар Гус, младшая сестра Ши Ла пожаловалась на осквернение, — сказала Пиала, — что мне сделать?

— Да плесни водички вон, — Борисов бросил взгляд за борт.

Рыбья кровь и потроха, шерсть, зубы, только глаз и разматывающихся кишок не хватала.

— Потри ей там спинку, да между ног, только внутрь пальцы не суй — откусит.

Шило сидела, прикрыв глаза, не реагировала на подначки. Но она слышала и все равно чуть подергивалась.

— Только Посланник, пытаясь убрать скверну, осквернил бы все еще сильнее, — прошептала она сквозь зубы.

— Вот я тебя ни разу в жизни не видел, а ты меня и моего безобидного хомячка в смертельные враги заранее записала, — сообщил ей Борисов. — Это уже говорит о многом. Так что можешь молчать и стискивать зубы, не сомневайся, ты и без пыток сообщишь мне все необходимое. Твоя гордыня, чувство превосходства над нами, сирыми и убогими, тупыми смертными, расскажут за тебя все. А может еще твои сестры из секты Дурных Баб...

— Хранительниц Пророчества!

— И от кого вы его храните? — удивился Борисов. — Пророчества, пророчества, что-то недавно мне толковали о них, а пророчества некоей Халифы, да?

— Некоей!

— Извини, — оскалился Фёдор Михайлович, — ты ее лично знала двадцать тысяч лет назад. И ты столько лет хранила свою девственность?

— Этой госпоже всего лишь двести тридцать лет! Я гений секты Хранительниц Пророчества, достигшая небесного ранга к двумстам годам!

— Двести лет? Двести лет до небесного ранга? — вот теперь изумление Борисова было неподдельным.

Ответ Шила был заглушен громовым раскатом, реактивной струей, на которой взлетел Дракон-хомяк, пылая от ярости.

— НУ ВСЕ!!! ВЫ МЕНЯ РАЗОЗЛИЛИ!!! СЕЙЧАС Я ВЫПЬЮ И СОЖГУ ВЕСЬ ВАШ ОКЕАН!!!

— О ВЕЛИКИЙ ДРАКОН!!! — прозвучал громовой раскат хора рыбьих голов во главе с помятым Акулом. — НЕ ГНЕВАЙСЯ, ЧТО ЭТИ НИЧТОЖНЫЕ НЕ ПРИЗНАЛИ ТВОЕГО ВЕЛИЧИЯ И НЕ РАСПОЗНАЛИ ИСТИННОГО ОБЛИКА!!! МЫ ВСЕ ТВОИ СЛУГИ!!!

— Глава 54

— Ну, дед, ты горазд на выдумки! — восхищенно заметил Хомяк, таращась в просторы океана сквозь прозрачную ледовую стенку. — А можно сделать так, чтобы высунул руку и там рыба?

— Можно, — подтвердил Борисов, — только мы все утонем к хуям. Ну, кроме тех, кто из говна состоит, оно не тонет.

Хомяк, уже надувший грудь, чтобы заорать о своем величии и том, что этот юный повелитель зверья, птиц и рыб не утонет, шумно выдохнул и почесал пузо. Пустил газы, которые тут же начала отгонять Кура, пока Кума разминала плечи.

— Не двигайтесь, о могучий Дракон, — поклонилась Кура, освежив воздух, — и эта ничтожная Ку Ри запечатлеет ваше величие внутри морских глубин на картине!

Она еще и рисует, хмыкнул Борисов, наблюдавший со стороны. После того, как Акул и его подчиненные склонились перед Драконом, все завертелось в быстром темпе. Пускай Акул и не знал точного местоположения драконьего острова, но знал примерный район, который располагался "не так уж далеко", всего в сотне тысяч ли, по его словам.

На слова Борисова о врагах, Акул заверил, что рыбы промолчат, а остальные, включая его, скорее сдохнут, чем что-то выдадут культиваторам, врагам Драконов. Рыбы и осьминоги натащили камней, и проблема плавучести ледовой подводной лодки была решена. Также Акул подогнал десяток огромных китов, которые и тащили сейчас подводную лодку, дабы не оставлять следа ци за собой.

— Вы же были лисами, — заметил он.

— Что-то внутри этой ничтожной Ку Ри подсказывает, как рисовать, — поклонилась лисичка.

Рыжая и увесистая в нужных местах, одно удовольствие было смотреть на нее. Шило рядом скривилась, словно увидела какое-то уродство, и Борисов чуть не отвесил ей легкий подзатыльник. Двести тридцать лет, а по виду годилась ему в правнучки. По состоянию мозга, пожалуй, тоже.

— А если ты создашь иллюзию и запечатлеешь ее в картине?

— К сожалению, эта ничтожная Ку Ри пока не овладела техникой материализации иллюзий, но она благодарит наставника Ар Гуса за то, что тот поделился с ней мудростью и указал направление.

— А техники оживших картин, — продолжал расспросы Борисов, — что с ними?

Следовало заниматься делами и ци, пока было время в пути, но на него словно накатило бессилие. Как будто усмиренный дух забрал с собой всё, включая желание действовать, или просто сказывалось напряжение битвы и облегчение от мысли, что уже скоро они окажутся совсем близко от цели.

Драконий остров, но главное — бессмертие!

— И техники картин, вмещающих в себя целый мир, это же, по сути, аналог пространственного кольца? Понятно, что в них надо вкладывать щедро ци, использовать особые приемы, но сама техника исполнения? Что тебе подсказывает сила крови?

Кура задумалась, приложив кисть к рту.

— Хорош болтать о всякой заумной ерунде! — возмутился Хомяк. — Я жрать хочу, а вы болтаете! Дед, свари мне вкусной ци! Поймай мне рыбу!

— Сам поймай, лентяй! — рявкнул Борисов.

— Ничего я не лентяй! Этот прекрасный юный мастер умеет работать!

— Тем, что между ног, не считается, Павлина подтвердит.

— Усы, лапы и хвост, вот мои инструменты!

— Чего? — выпучил глаза Борисов.

— Дед, да ты сам так говорил, помнишь?! Во-о-от, не помнишь, а меня попрекаешь! Атамана любой может обидеть, ха! — надулся Хомяк.

Затем прошел к стенке и уселся напротив нее, вперил взгляд багровых глаз в толщу океана. Мед Вед подошел и сел рядом, протянул самодельную удочку, из палки с веревкой.

— По слухам, раньше существовали целые анклавы расширенного пространства, практически миры, как в картинах, — вдруг сказала Кура, подходя ближе. — Эта ничтожная Ку Ри не знает таких техник, но приложит все усилия, чтобы найти их и освоить.

— Договорились, — кивнул Борисов.

— Вам никогда не добыть этих секретов, — прошипела Шило под нос.

— Я ведь могу и сыграть на твоем теле симфонию оргазма, — прошептал ей Борисов, наклоняясь ближе, — а то и обучить Павлину с Гиеной и всех остальных, кто умолял меня об уроках любви. Хомяк голоден и учует запах ци, сожрет тебя моментально, как тебе такое?

Шило посмотрела прожигающим взглядом, пытаясь собраться с духом и силами. Перспектива "осквернения" зверьем ее пугала, сильно пугала, возможно даже сильнее, чем угроза отравления дяньтяня.

— Пойдем, поработаем и поболтаем, — указал ей Борисов на пространственное кольцо.

Хомяк сидел и открывал, и закрывал рот. Рыба за стенкой из льда тоже открывала и закрывала рот, но недолго, ее сносило течением. Подплывала следующая, словно загипнотизированная, пыталась удержаться в потоке, одновременно с этим открывая и закрывая рот в такт Хомяку.

Хомяк вдруг сделал движение лапой, словно выдергивал рыбину.

Цоп, хрясь и рыбина забилась на полу, но тут же получила по башке от Мед Веда.

— Брат Хо Ма, ты великолепен, — заурчал медведь, — и могуч!

— Как ты это сделал? — спросил Борисов, задержавшись внутри корпуса лодки.

— Дернул и вытащил, дед, ты что, рыбачить разучился?! — возмутился Хомяк. — Ты же сам учил, мол, вижу цель, не замечаю препятствий!

Борисов дернул щекой, пытаясь вспомнить, когда это он так обильно цитировал советские фильмы, чтобы Хомяк, не видевший их, успел запомнить? Разорвал пространство! Уже можно было бы садиться работать с кольцами, осваивать новую технику, экспериментировать, но... Хомяк.

— Костер тут не разводите, — проворчал он.

Медведь, уже тащивший котелок, чуть не споткнулся и взревел обиженно. А ведь этот комок шерсти так еще и все пилюли повытягает, озадаченно подумал Борисов и покачал головой.

— Вот так всегда, жрите сырое, сладкое ци не кушайте, мойте лапы, перед и зад, — ворчание Хомяка стало неразборчивым, так как он откусил рыбе башку и захрустел ей.

Борисов все же вошел в кольцо, подумав, что разберется потом.

— Раз ты служишь мастеру, то должна встречать его со всем почтением! Меня называть старшей сестрой или уважаемой Пи На Ла, так уж и быть, но сестрой лучше! Должна прислуживать мне все то время, что не служишь нашему мастеру и не кривить лицо, отвечать на все вопросы честно и открыто!

Пиала поучала Шило несмотря на то, что даже не была культиватором. Вот что с людьми власть делает, развеселился Борисов, остановившись чуть в стороне. Перегонка пилюль в ци, да, следовало ускорить работы, пока Хомяк все не сожрал и попробовать повторить трюк с "подкидывающим усилением", чтобы молнии испытания от повышения одного культиватора использовать на следующего и так далее.

— Да ты смерти ищешь, безумная! — прошипела Шило.

— Это мы еще посмотрим, — бесстрашно отозвалась Пиала, уперев руки в бока. — Выбрав мудрость моей семьи, служение мужчине-культиватору, я и без того нашла себе смерть, но посмотрим, как вы, ничтожные культиваторы, справитесь с мудрейшим мастером Ар Гусом!

— Справимся! Уже скоро здесь будет вся моя секта и с ней сильнейшие культиваторы Бессмертного материка!

— А вот с этого места подробней, — сказал Борисов, подходя к ним.

Неужели Шило с ее "доменом ци" вокруг, не ощущала его самого? Потому что находилась внутри пространственного кольца? Техники отменяли, нет, техника кольца подавляла ее ци? Или Шило притворялась? Такое огромное поле для исследований, экспериментов, работы, хотя и хозяйство не следовало запускать, а Шило определенно была частью нового хозяйства, наравне с Хомяком и его казаками.

— Мастер, если она не будет вас слушаться, можно я ее накажу?

— Можно, — лениво разрешил Борисов.

Все равно Пиала бы даже ноготь не сломала культиватору небесного ранга. Борисов попытался ощутить изменения в себе и вдруг понял, что торопится. Возведение стен и крыши, постройка и укрепление тела через ци, изменение его свойств, все это ему еще предстояло, если он хотел пройти Земной ранг и подняться выше. Возможно, что он ошибался и скоростное возвышение через экстракт ци было подобно постройке дома на жидком, непрочном фундаменте, следовало перепроверить и разобраться.

Уж за двадцать тысяч лет культиваторы должны были опробовать все возможные варианты, не так ли?

— А можно взять ее к себе в постель? — не унималась Пиала.

— Можно, — опять разрешил Борисов. — А если она тебя удавит в постели, мы за тебя отомстим.

Раскрасневшаяся Пиала сверкала глазами, явно не боялась такой судьбы или чрезмерно верила в Борисова.

— В общем-то, можешь ее себе насовсем забрать, меня она в постели не интересует.

Снова сверкание глазами, только теперь со стороны Шила.

— Но тогда она перестанет быть вашей женщиной и на нее накинется зверье! — подыграла Пиала.

— Да плевать, все равно прока с нее нет, — отмахнулся Борисов.

Он перепроверил перегоночную систему, содержание ци и прочность стекла. Следовало переделать ее или заново укрепить, чтобы убрать риск взрыва. Следовало поискать новые методы очистки и переплавки, не перегонкой единой был жив человек. Перегонка, подумал Борисов, и духовное пойло, да, на Аньке работало, на Мосинке работало, значит и Шило была уязвима. Только ци туда следовало влить на ее небесный ранг, такой крепкий алкоголь свалил бы с ног все зверье и его самого.

— Точно! — прищелкнул он пальцами.

Разные типы пилюль, дури, порошков и прочего, содержали в себе разные типы ци и применялись в разных ситуациях. Соответственно, при сведении к экстракту ци, шли потери и, как подозревал Борисов, весьма изрядные. Конечно, не он собирал те растения и руды, не он варил и делал пилюли, халява она и есть халява, но что-то внутри протестовало против такого разбазаривания ресурса.

В то же время, ему требовался некий универсальный стандарт, подходящий всем, позволяющий быстро подняться, не сжигая себе меридианы и дяньтянь. Экстракт ци, судя по экспериментам на зверье, этому условию удовлетворял, хотя тут опять следовало бы разобраться отдельно и провести контрольные опыты и замеры.

— Так, возьмем, хм-хм, вот эти две пилюли, — пробормотал он под нос.

— Откуда у тебя пилюли Замерзающего Леса, — не утерпела Шило.

— Следует обращаться к мастеру на вы и со всем почтением! — тут же насела на нее Пиала.

— Он не...

— Если он не твой мастер, то пошла вон отсюда! — Пиала даже отвесила пинка, который Шило просто не заметила.

Вообще, Пиала себя вела даже не как самоубийца, а Борисов просто не находил слов. Да, он отомстил бы за нее, а может и нет, мертвой Пиале это не помогло бы, по большому счету.

— У тебя ведь есть семья, — лязгнула зубами в ее в сторону Шило.

— Ошибаешься! У меня нет семьи! Моя мать не смогла заплатить пять капель налога и ее забили плетьми насмерть! Моего отца забрала себе соседка и полгода спустя он умер от усталости! Меня и моих братьев и сестер взяли в секту, в счет уплаты налога, и двое из них умерли в первый же месяц, а третью изнасиловал до смерти культиватор из внутреннего круга! Вырезать до девятого колена?! Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха!!!!!

Пиала тряслась от смеха, а глаза ее сверкали злостью, руки дергались, словно выбирали, куда именно всадить клинок: в сердце Шило или ее глаза.

— Хватит, — негромко сказал Борисов и Пиала остановилась, рухнула на пол.

Он посмотрел на Шило и сказал.

— Или ты здесь, служишь мне и отвечаешь, или ты снаружи, со зверьем, или тебя, без культивации, нужно отдать в руки обычных крестьян. Выбирай.

— Глава 55

Шило не ответила сразу, размышляла, нахмурив тонкие брови. Пиала тоже хмурилась, сводила свои пышные брови в кучку, морщила лицо так, будто пыталась сыграть обезьянку. Недовольство служанки было вызвано, конечно, тем, что Шило медлила и в целом, думала и выбирала. Чего тут выбирать, когда надо "служить мастеру Ар Гусу и точка", без разговоров!

Борисов не торопил, занимался перегонкой и одновременно с этим разводил две пилюли Пламенного Корня, одну в воде, другую в экстракте ци. Подобное растворяется в подобном, но шли потери при получении первоначального раствора экстракта. В воде пилюля растворялась неохотно, Борисов вытащил ее и начал перетирать в порошок в нефритовой ступке, думая о том, что и здесь потери. Ци из растворов, экстрактов, ступки, все это уходило в воздух, растворялось.

Требовался ящик из нефрита, с манипуляторами внутри или даже целая комната, изолированная от окружающего мира, но неясно было, как не выпускать ци из нее при входе. Нагнетание ци снаружи? Завеса от Хомяка, ци жадности, позволяющее поглощать любые другие типы ци, например?

Нет, вдруг понял Борисов. Требовалось пространственное кольцо — изолятор, из нефрита или еще чего, но с расширенным пространством внутри. Как в этих двух кольцах, полученных от незнакомцев перед архивами в Дардонии, чтобы внутри все было пропитано ци и она никуда не уходила. Сама не уходила, шла в подпитку кольца, в духовные камни и прочие батарейки, но наружу попусту не тратилась. Тогда любые потери в воздух не будут потерями, ци все равно останется в объеме кольца, закон сохранения ци, так сказать. Где чего убыло, то в другом месте непременно прибавило.

— Понятно, ты решила умереть с честью, что же, Хомяк тебе это обеспечит, обесчестив напоследок и забрав ци, ему пригодится.

Борисов врал, не моргнув и глазом. Одно дело вылизывать по порции раз в сутки, другое забрать всю ци сексом у культиватора рангом выше, тут даже Хомяк легко мог лишиться всего. Шило следовало убить ядом, что автоматически убирало возможность извлечь из нее ци, опять даже Хомяк мог полечь от такой ядовитой черной жижи, что хлестала из него.

— Нет, я просто задумалась, — немного торопливо сказала Шило.

Ни слова о том, что обесчестил ее именно Борисов, но слова эти читались в ее пламенном взоре. Равно как и отчаяние создавшегося положения. Никто не поверил бы в ее стойкость и преданность идеалам, зачистили бы от культивации, "загрязненной сексом с похотливыми волосатыми животными", а жить без культивации и дяньтяня Шило не желала. Она хотела покончить с собой, забрав кого-то из врагов, но не вышло, а потом яд Гиены что-то там ей подломил внутри или надломил ее волю и готовность умереть.

Но она все еще цеплялась за служение секте и это следовало учесть. На уничтожение посланника вряд ли послали бы какую-нибудь размазню, значит Шило искала способ уцелеть самой и выполнить задание, или хотя бы убить Борисова, но с гарантией. Если сократить цепочку рассуждений, то она должна была сдаться и служить, изображая самую преданную из служанок, но вот доверять ей никак не выходило. В любой момент удар в спину, предательство, месть, все в духе нового мира.

— Я готова служить вам телом и душой, мастер Ар Гус, — произнесла Шило.

Она упала на колени, согнулась до земли, приняла позу полной покорности и задницу приглашающе вверх задрала.

— Мне очень жаль, старшая сестра, что так получилось с вашей семьей, — исполненным почтения тоном обратилась она к Пиале. — Умоляю простить эту ничтожную Ши Ла, за то, что высокомерие на мгновение помутило ее рассудок и она забыла о скромности, послушании и прочих добродетелях.

Пиала смутилась, а Борисов слегка поморщился. Переигрывала Шило, слишком уж быстро сдалась, да и актерские способности явно давно не применяла. Ее послали уничтожить силой, к чему играть и втираться в доверие?

— Что же, рассказывай, — сказал Борисов. — Что за секта Хранительниц Пророчества, откуда она взялась, какие у вас претензии ко мне и моему маленькому голодному хомячку, что дальше предпримут твои бывшие сестры по бывшей секте, что там у вас за Бессмертный материк и что там у вас происходит на нем. Что умеешь сама, чем занималась все эти двести тридцать лет.

Шило задумалась, собираясь с мыслями, а также явно размышляя, что такого утаить и как соврать, чтобы выглядело правдоподобно. Борисов не стал говорить ей, что будут еще повторные расспросы и сверка ответов, сравнение на косвенных фактиках и прочие уловки из жизни Земли.

— Мастер Ар Гус, эта ничтожная Пи На Ла, — приблизилась с поклоном служанка.

— Да можешь не шептать, — благодушно посоветовал Борисов, — все равно Шило все слышит, у нее же домен ци вокруг, где она все контролирует.

— Эта ничтожная Ши Ла подавлена вашей мощью и великодушием, мастер Ар Гус, и не дерзнет применять свою ци для подслушивания ваших разговоров со старшей сестрой!

— Возьмите с нее клятву ци! — выпалила Пиала, лицо которой опять раскраснелось. — Пусть поклянется своей ци, культивацией и дяньтянем, что будет служить вам!

— А если она не сдержит клятву, то, что тогда? — поинтересовался Борисов.

Перегонку и извлечение экстракта он бросил, дабы не тратить ци зазря. Следовало подготовить помещение, оборудование, изменить методики, хотя бы понять, как создавать подобные кольца, для начала. Впрочем, в кои-то веки можно было не спешить, а погоня отстала и дышала не прямо в затылок!

— Небеса ее накажут, ударит молния и выжжет дяньтянь! — провозгласила Пиала торжественно.

Лицо Шило на мгновение стало презрительным, затем исказилось болью. Ожог от дыхания Хомякодракона еще не прошел, да и не думал заживать, демонстрируя, что раны, полученные от ударов ци, так просто не исцелить. Удары молний небесных испытаний, вдруг подумал Борисов, получается, легко можно было остаться калекой, а то и лишиться культивации? Как-то он сам слишком легко забыл о том, спрятавшись за спиной всеядного и вечно голодного Хомяка.

— Чет сомневаюсь, — проворчал Борисов. — Культиваторы же бросают вызов небесам?

— Да! Поэтому небеса их карают вдвойне охотней! — обрадовалась Пиала.

Определенный резон в подобных рассуждениях имелся, но Пиала могла нахвататься такого только в своей секте Звенящего Ручья. Захудалой секте захудалого материка, тогда как Шило явилась из самого центра.

— Вы правы в своей непревзойденной мудрости, мастер Ар Гус, — почтительно заявила Шило. — Не существует такой клятвы, да и не все культиваторы клянутся небесами и следуют праведным Дао. Моя сек... бывшая секта Хранительниц Пророчества считается праведной, но я все равно не могу поклясться небесами, так как предала своих сестер, вручив свою верность и служение вам, мастер Ар Гус.

Праведной, подумал Борисов. Она угрожала убить девять поколений семьи Пиалы и все равно, праведная секта? Эти три небесные бабы бросили культиваторов в Кровавых Горах, хотя легко могли вынести за пределы. Праведные? По меркам местного безумного кровожадного мира с культом личной силы? Кем тогда выходил сам Борисов, святым в кубе?

— Ничего, что ты прямо говоришь мне о своем предательстве?

— Вы сильнее меня, мастер Ар Гус и одолели, взяли верх, — еще раз поклонилась Шило.

Ага, служи тому, кто сильнее, лови крохи силы, топи друзей и товарищей, похоже Шило пыталась изобразить перед ним такой вот шаблон. Образ, доступный и понятный местным, но вызывающий сомнения у самого Борисова. Следовало оставаться настороже и делать вид, что он поверил.

— Итак, вы храните пророчества?

— Великая Ха Ли Фа, изрекла десять пророчеств, семь из которых сбылись, а восьмое находится в процессе исполнения, о чем вы знаете лучше меня, мастер Ар Гус.

Знал бы, будь он посланником.

— Моя бывшая секта следит за условиями исполнения этих пророчеств, пытается предотвратить их или смягчить, или вовремя заметить, быть готовыми.

— Если пророчества такие верные, можно ли с ними бороться? — удивился Борисов.

Пиала притихла, перестала требовать клятв ци, села рядом.

— Пророчества вещают о том, что будет, придет посланник Уничтожителя, общавшийся с демонами и богами, у ног его будет зверь, пожирающий миры, — напевно провозгласила Шило. — Вы пришли, пророчество сбылось, но в нем не было ни слова о появлении самого Уничтожителя или гибели мира. Значит, можно и нужно бороться, предотвратить, уничтожить, и секта пришлет еще культиваторов, намного больше культиваторов.

— Отлично, — радостно потер руки Борисов. — Больше ци, которая придет сама!

Пиала улыбнулась кровожадно, а Шило побледнела, хотя, казалось бы, ну куда уже белее?

— Рассказывай, рассказывай, — помахал он рукой.

Шило вздохнула, вернула белоснежность кожи и начала рассказывать.

— Вот оно, отравленное море, кусочек смерти посреди океана, — в голосе Акула слышался затаенный страх.

— Ты, челюсти кусок, где драконий остров? — прорычал Хомяк.

— Вход где-то в море, но этот ничтожный не знает где! Вход может найти только великий дракон!

— Это я, да, я такой, — приосанился важно Хомяк и принюхался. — Смердит мертвечиной и никакого ци, но этот великий дракон не побоится замарать свои прекрасные лапы работой, не побоится!

Акул удалился почтительно со своей свитой рыб и осьминогов, а Хомяк величественным жестом указал

— Вперед!

Балласт, каменные глыбы со дна, с мхом, в иле, все еще были прикреплены к подводной лодке из льда, уравновешивали ее плавучесть. Кура и Кума прошли в хвост и в середину, одна начала изменять положение в воде, подавая ци, вторая направила лодку вперед, через мечи, вплавленные в хвост.

— Тяжело, — тут же сказала Кума, работавшая в хвосте.

— Недоработки конструкции, — откликнулся Борисов. — Камни уменьшают обтекаемость и увеличивают сопротивление воды. Уменьши площадь испускания ци, среда здесь плотнее.

Кума так и поступила, лодка продолжала двигаться, лисичка поклонилась со словами благодарности. Рыжая, спелая, мечтающая только о Хомяке-драконе, к счастью.

— Что, думала Посланник умеет только уничтожать? — весело спросил Борисов у Шила.

— Ваша мудрость и проницательность сравнимы только с вашей мощью, мастер Ар Гус.

Борисов незаметно поморщился. Нет, может на местных такое и работало, привыкли, но ему прямо ухо резала такая грубая лесть и неприкрытое лизание задницы.

— Пиала, твоя новая подручная умеет работать языком, загрузи ее стиркой, уборкой и прочими важными делами.

— Слушаю и повинуюсь, о мастер Ар Гус, — с неприкрытой радостью поклонилась Пиала.

Над тем, что рассказала Шило следовало подумать, записать, потом расспросить опять о том же, но другими вопросами и словами.

— Курс в самую середку мертвого моря! — провозгласил горделиво Хомяк.

— Слушаемся, атаман! — отозвались Кура и Кума.

Мертвое море было мертвым потому что на самом дне работал подводный вулкан. Испарения его и выбросы убивали все живое, баламутили воду и делали ее мутной. Никаких следов драконьего острова, разумеется, откуда остров под водой, так перешептывались звери в лодке.

— Хомяк, внюхайся в ци прямо над вулканом, — приказал Борисов.

— Там, там что-то есть! — пораженно вскричал Хомяк минуту спустя.

Борисов только улыбнулся уголками губ. Искажения и сокрытия, прямо в самой гуще ядовитых выбросов, с примесью ци, чего уж там. Неудивительно, что культиваторы так и не нашли драконий остров, они бы тоже не нашли, не приведи их Акул прямо к нужному месту и не будь таланты Хомяка так уникальны!

— Иллюзия? — озадаченно спросил Горилл.

— Там нет иллюзий! — в один голос воскликнула Кура и Кума.

— Они там есть, но смешанные с искажением пространства, — отозвался Борисов. — Курс к жерлу вулкана!

— Глава 56

— Вот это да! — ахали звери, задирая головы.

Огромное пространство, небо и даже солнце над головой, словно не влетели они только что в ядовитую толщу воды над жерлом вулкана. Хомяк движением рук вернул себе ци, и ледяная подводная лодка развалилась, сразу начала таять, заливая зеленую траву под ногами.

— Анклав расширенного пространства, — пробормотала еле слышно Шило, — настоящий мини-мир.

— Как-то тут подозрительно пусто, — проворчал Борисов, бросая взгляд на Шило и кладя руку на пояс.

— Я лучше сам, — заметил Лобзик, зависая рядом.

Борисов лишь пожал плечами, продолжая оглядываться. Не остров в том смысле, что его не окружала вода, но вдали виднелась речка, холмы, деревья. Трава под ногами, совсем непримятая и солнце над головой, и в то же время вокруг было подозрительно тихо и безжизненно.

Словно они попали в какую-то подделку, а не мир.

— Я чую ци, — вдруг заявил Хомяк, извлекая саблю из ножен.

— Кто пришел сюда с оружием, тот от него и падет! — прогрохотали, казалось, сами небеса.

— Да не пизди! — тут же заорал Хомяк в ответ. — Этот великолепный юный мастер — дракон уже бил небеса и еще побьет!

— В небе кто-то есть, — пробормотала Шило, поднимаясь на ноги и вглядываясь в синеву.

— Поясни, — потребовал Борисов.

— Ци того, кто создал этот анклав или повелевает им, я ощущаю ее, она давит на мой домен и может в любой момент пересилить его.

— Дракон?! — спросили небеса.

— А то! — Драконохомяк взмыл в небеса.

Синеву сдернуло в сторону, словно занавеску, Борисов хмыкнул и почесал щеку.

— Драконий остров, да, — заявил он.

— Не может быть, черный дракон, алмазные глаза, их же всех истребили! — ахнула рядом Шило. — В войнах Гнева еще много тысяч лет назад!

Примерно в то же время, когда драконы, по ее словам, восстали и были уничтожены, и появился океан Гнева, где они недавно плавали.

— Истребили! — громыхнуло сверху. — Я — последний! А ты... о, этот запах мне знаком.

— У вас тут живут хомяки? — простодушно удивился тот.

Два дракона кружили в небе, словно гонялись по кругу.

— Один из вождей нашего племени отдал свою жизнь и ци, чтобы изготовить пилюлю эссенции красного дракона для нашего будущего спасителя! Но ты не красный, в тебе примесь хомяка и какая-то странная ци... о восемь хвостов ушедших! Этого не может быть!

— Привыкай, дедуля, — горделиво провозгласил Хомяк, слетая обратно. — Со мной все может быть, потому что я великий и прекрасный Хомяк и дракон, повелитель зверей, птиц и даже рыб!

— Золотое ядро! У нас еще есть надежда! — провозгласил черный дракон, тоже слетая вниз.

Хвост его ударил по земле, и та словно ожила, выпустив прятавшееся зверье и птиц наружу.

— Добро пожаловать в дом драконов! — провозгласил черный дракон. — Можете звать меня Рэ Ка Цэт, так как мое настоящее имя вам не выговорить.

— Рикошет, ладно, — проворчал Борисов. — А почему остров?

— Этот закрытый анклав огромен, но не бесконечен, иногда приходится выходить в мир культиваторов и пополнять запасы.

Борисов, переиначивший дракона в Рикошета, кивнул, осознав все недосказанное. Сам Рикошет пригнул голову ниже, уставился на Шило вертикальными зрачками.

— Это самка деда! — торопливо пояснил Хомяк.

— Деда? — глаз Рикошета уставился на Борисова.

— Не претендую на родство и вообще, не вслушивайтесь в Хомяка, он лишь недавно пробудился.

— Одинаковая ци... странный запах, мужчина-культиватор, ты — Посланник?

— Вот она, — Борисов указал на Шило, — уверяет, что да, а я вообще не в курсе ваших дел.

— Я расскажу, — пообещал Рикошет и теперь посмотрел на Шило. — Твоя самка?

— Пленница, мне от нее нужны сведения.

— Не ври, дед, ты ей засадил глубже, чем я другим гладкокожим бабам, у которых отнимал ци! — заорал Хомяк неистово. — Разве не об этом ты нам рассказывал? Как казаки брали штурмом города и врывались во вражеские гаремы?!

— Казаки? — пророкотал Рикошет.

— О, не волнуйся, дед, я тебе все расскажу! — заверил его Хомяк. — Кстати, как тут у вас с жратвой?! Я постоянно хочу жрать, а другой дед мне не дает! Пилюли зажал! Мяса не дает! Только гладкокожих баб сует, а они стра-а-а-ашные и уродливые!

Рикошет потряс головой и посмотрел на Борисова.

— Лучше не вслушиваться, — подтвердил тот, — Хомяка регулярно несет.

Разобрались, обсудили и поведали, домов тут не нашлось, но с климатом внутри анклава все было в порядке, а толпа невесть откуда взявшихся белок изобразила подобие тропического дома из навесов, сетей и листьев. Рикошет выслушал краткую историю приключений, а также пересказ баек о казаках, после чего новоявленное звериное казачество удалилось на сход, обсудить атамана, события в Текуване и разногласия между вольными казаками и границы этой самой воли, чтобы не повторился разлад.

Также Рикошет заверил, что внутри анклава хватает припасов и голод никому не грозит, ни физический, ни духовный, мол, собрана богатая библиотека свитков и книг. Имелись и запасы ци, включая источник, на котором и функционировал остров, источник вулкана, хитро связанный с анклавом. Рикошет не объяснил, как именно, поэтому Борисов, конечно, ничего не понял, но все равно потирал руки в предвкушении.

Образец расширенного ци пространства!

Понять, измерить, разобрать и собрать заново, но в уже улучшенной версии. Пиала с поклоном подала ему чашку чая, заваренного из трав, принесенных местным зверьем, подручными Рикошета. Они же натащили разной еды, по большей части фруктов и ягод, помогли изобразить подобие мебели.

— Мастер, ваша новая служанка, Ши Ла поклялась служить вам телом и душой, — напомнила Пиала.

— Ах да, — припомнил Борисов, скидывая обувь. — Ну, пусть постирает мои портянки, а потом даст со всем усердием Хомяку.

— Хо... Ма? — переспросила Шило.

Пауза между словами была огромной, она словно подавилась именем Хомяка, а в глазах появились слезы. Шило согнулась, опять оттопырив задницу до небес и произнесла куда-то в траву:

— Эта ничтожная умоляет вас, мастер Ар Гус, проявить великодушие, сравнимое только с мощью вашей мудрости...

— Ты язык-то из моей жопы вынь, щекотно, — посоветовал Борисов, ставя чашку с чаем на доску.

— Проявить великодушие и разрешить заниматься парной культивацией только с вами, о великий мастер! В крайнем случае, со старшей сестрой Пи На Ла!

— Экий вы похотливый народ, культиваторы, — покачал головой Борисов. — Понравилась парная культивация?

— Вы были бесподобны, мастер, — покраснела Шило, склоняя голову.

— Ты еще скажи, что никогда не испытывала такого удовольствия, — хмыкнул Фёдор Михайлович, — хоть и осталась девственницей.

— Я встречалась с сестрами, пошедшими по пути размножения, но никогда не понимала, что в них находят другие сестры. Не понимала, пока не встретилась с вами, мастер.

Вот же лижет и не краснеет, подумал Борисов иронично. Следовало вставать и заниматься делами, ци сама себя не добудет, но его охватило странное расслабление. Краткая передышка, сбежали от погони, раз за тысячи лет не нашли анклав Рикошета, то еще годик простоит точно.

— Точно, забыл расспросить о них, — сказал он. — Что за сестры с размножением?

Шило с готовностью сбросила с себя одежду и начала показывать.

— Они поглощают ци мужского типа, Ян-энергию, и их тела вздуваются мускулами, а голоса немного грубеют. Достигнув Земного ранга, они тренируются в манипуляциях телом и учатся отращивать себе член, но не такой великолепный, как у вас, мастер! Они изменяют себя за счет ци и могут производить семя, оплодотворять других женщин, но при этом у них сохраняется грудь и частично возможность иметь своих детей. Иногда они для развлечения хватают женщин и мужчин на улицах и дарят им радость близости, но чаще всего находятся в своих сектах или странствуют, предлагая мелким сектам свои услуги.

— Понятно, — задумчиво отозвался Борисов, — на себе можешь не показывать, все равно ты не в состоянии изменить свое тело до такой степени, да?

— Вы, как всегда правы, мастер, но эта ничтожная Ши Ла изучала пару техник искусства любви и может изменять свое тело, увеличивая клитор и создавая подобие члена, с которым можно добиться парной псевдокультивации. Разумеется, если бы мои сестры попробовали, что такое настоящая парная культивация, они бы больше никогда не посмотрели друг на друга, но вы, великий мастер, взяли сестру Пи На Ла в служанки первой и я с радостью помогу ей тоже стать культиватором!

Пиала и без того была красная, возбужденная, разве что открыто не елозила руками по Шилу, но тут она окончательно перевозбудилась и потеряла сознание, рухнула на гору веток и листьев.

— Я помогу ей, — все еще голая Шило шагнула к ней, применяя какую-то технику.

Пиала сразу пришла в себя.

— Разбираешься в целительстве? — чуть удивился Борисов. — Неплохо, неплохо, вот это меня точно интересует. Ладно, иди сюда, будет тебе немного Ян-энергии, так садись на колени сверху и начинай двигаться, раз тебе так невтерпеж.

Он послал сигнал Гиене, но все равно ожидал подвоха. Шило подошла и опустилась, но села спиной к Борисову, лицом от него, вдруг заявив, что слишком стесняется. Что не помешало ей тут же начать двигаться яростно, словно она собиралась добыть огонь трением их тел. Борисов протянул руку, нащупывая горошину соска и начал поглаживать его.

— А у вас тогда какая энергия? — спросил он.

— Инь, — выдохнула Шило, которая уже почти добралась до финала. — Она делает нас милыми, изящными и женственными!

Тело ее содрогнулось, опять сжимая Борисова, словно гидравлическим прессом, и одновременно с этим всколыхнулась ци, потекла по кругу, укрепляя тело. Неплохие тренировки на Земной ранг, подумал Борисов, приятно и с пользой для дела, если забыть, что он сношал ту, что явилась его убить.

— И плоскими, понятно, — добавил он, кладя руки на бедра Шила и ускоряя движения.

В прошлый раз он не закончил, так что ему тоже не потребовалось много времени, и Шило вскрикнула, задергалась, затем повалилась оземь, словно не могла себя контролировать. Лежавшая Пиала уже не стеснялась и открыто засунула себе руку между ног, а взор просто умолял, чтобы с ней тоже покультивировали парно. Борисов отвлекся на мгновение, следовало разобраться с этой парной загадкой, в то же время время на секс лучше было потратить на дела, а Пиала к тому же не была культиватором.

— Там внизу демоны, — вдруг заявила все еще подергивающаяся Шило.

— Что? — нахмурился Борисов.

Лобзик где-то летал, а лопата отсутствовала, крайне неосторожно с его стороны!

— Моя чувствительность обострилась, мастер Ар Гус, — простонала Шило, — о какое же это блаженство. И я ощутила их! Весь этот анклав стоит на источнике демонов!

— Да быть того не может! — Борисов уже вскочил и натянул штаны.

Демоны! Словно мало ему было проблем и головной боли!

— Увы, может, — пророкотал голос Рикошета снаружи. — Пришло время вам узнать правду!

— Глава 57

Еще одна правда, подумал саркастично Борисов. Рикошет вдруг переменился, превратившись в огромного плотного мужчину, двух с лишним метров роста, да еще и рогатого. Вылитый Темный Властелин.

— Сейчас, господин, — Пиала поклонилась, сорвалась с места и побежала за чаем.

— Ее не надо убрать? — спросил Борисов, указывая на Шило.

Та подгребла к себе халатик, прикрылась, но все еще делала вид, что не может подняться.

— Ее предки причинили немало боли, — черные зрачки Рикошета на мгновение стали багровыми, — но она может остаться и слушать. Те, кто стоит на вершине культиваторов и так знают правду о тех событиях, и я не выдам какой-то страшной тайны. Благодарю, дитя, ты выбрала верный путь, следуй ему и дальше.

Пиала, подавшая им чашки с чаем, зарделась, едва не выронила поднос и торопливо отступила.

— На заре времен мир был юн и полон ци, какое-то время все жили в гармонии, но затем всё изменилось.

— Когда жадные мужчины решили забрать себе ци? — усмехнулся Борисов.

Все же Шило буквально во время путешествия сюда рассказывала историю, которую считали верной культиваторы.

— Это очень ловкое искажение правды, — улыбнулся Рикошет.

У культиватора — плоской мелкой белокожей женщины — улыбка вышла бы тонкой и чарующей. У огромного черного мужика, словно в доспехах и с рогами, оскал выглядел устрашающим.

— Гармония мира основана на взаимодействии Инь — женского начала и Ян — мужского. По природе своей Ян агрессивен, могуч, стремится к завоеваниям и свершениям, пока нежный Инь бережет дом и обеспечивает жизнь новым поколениям. Мужчины стояли во главе мира, неважно, будь то среди людей или зверей, и однажды женщины захотели встать наверху. Мужчины только посмеялись, а женщины затаили обиду и злость, и втайне начали готовиться к мести.

— Эти могут, — согласился Борисов, делая глоток чая и кидая взгляд на Шило.

— У них нашелся неожиданный союзник — небеса, — продолжал Рикошет, — которые опасались жадных взглядов мужчин и их стремления к завоеваниям. Да, все жили в гармонии, да мир был огромен, хватало места для расширений и завоеваний, путешествий, но боги всегда стояли выше, а это всегда соблазн для мужчин померяться силой, забраться, победить. Боги не сразу согласились, они колебались и выжидали, и женщины выжидали, потому что умели ждать, но мужчины сами подтолкнули их, действительно начав бросать вызов небесам. Тогда они решились и приняли предложение женщин, ведь сама их природа и Инь-энергия направлены на поддержание стабильности, домашнего очага, воспроизводства. То, что нужно для небес, дабы править вечно в неизменном, стабильном мире, устраивающем женщин.

— Неправда! — вскричала Шило. — Это мужчины хотели все уничтожить, а женщины спасли мир!

— Ловкое искажение правды, — повторил Рикошет.

Выдох ци и чай в их руках снова стал горячим, а Шило отодвинулась, словно обожглась.

— Они начали подготовку и преуспели, склонили моих предков к нейтралитету, ведь мужчины смотрели жадно на все вокруг, включая духовных зверей, и считали их своей законной добычей. Женщины ударили первыми, в спины своих мужчин, и небеса добавили, но мужчины и не подумали сдаваться. Точнее говоря, самые слабые из них сдались и были тут же истреблены. Войска женщин вела та, что стала Бессмертной Императрицей, поддержанная своей подругой-пророчицей, ныне известной как Великая Ха Ли Фа.

— Она ни разу не ошиблась! Ни разу! Она предсказала, что придет Уничтожитель и мира не станет, она предсказала знаки! — в голосе Шило слышалась боль, а сама она застонала и схватилась за голову, начала раскачиваться, словно укрепляла пресс.

— Просто потомки оставили только безошибочные предсказания, — пояснил небрежно Рикошет, — а заодно умолчали тот факт, что через нее вещали небеса. Боги все же могли и могут немного больше обычных смертных, как ты уже сам видел, Ар Гус.

— Видел, — кивнул Борисов, — правда не в этом мире.

Боги Триэма, он бы охотно уничтожил их, начав с главного пидараса — бога жадности.

— Я говорю о твоем ученике, что считает тебя внуком, — пояснил Рикошет. — Хо Ма. Семечко божественности в нем сияет и развивается, укрепляется и слабеет, мерцает, но о нем мы поговорим еще отдельно. Благодаря ему, благодаря божественной концепции Дао Жадности, он способен поглощать любые типы ци и ощущать ее везде, невзирая на барьеры.

— О, вот даже как, — Борисов удивленно вскинул брови. — Хорошо, поговорим потом.

— Поговорим. Мужчины не подумали сдаваться, это было не в их характере и несколько тысячелетий бушевали кровопролитные войны между мужчинами и женщинами, которых поддерживали небеса. Женщины массово убивали новорожденных мальчиков, мужчины крали женщин, насиловали и убивали новорожденных девочек и ряды культиваторов начали приходить в упадок.

— Поэтому здесь на одного мужчину десяток женщин? — поинтересовался Борисов.

— Нет, но мы уже почти добрались до этого момента, — ответил Рикошет.

Также Борисов отметил, что черный дракон-человек практически не использует разговор о себе в третьем лице, восхваления и фразы вроде "этот ничтожный" и "этот великолепный", что не могло не радовать. Борисов не исключал, что и Рикошет врет, в своих целях, или добросовестно заблуждается, но он оказался первым, кто просто принял их и начал рассказывать, кого не пришлось бить по голове, добиваясь сотрудничества.

— Мужчины пошли на хитрость и заключили перемирие для вида, и несколько тысяч лет царила эпоха равноправия, когда мужчины были равны женщинам и наоборот. Но так как за женщинами стояли небеса, то постепенно они забирали себе все больше и больше власти, и равноправие стало лишь пустыми словами. Мужчины втайне копили ци и техники, оружие, вербовали сторонников, а женщины наслаждались своей мнимой победой и властью. Возгордившись, они решили уравнять и подчинить всех, кого можно, включая духовных зверей, и так начались Войны Зверей, а мои предки, до того сохранявшие нейтралитет, склонились на сторону мужчин. Они тоже вынужденно пошли на перемирие и сделали вид, что подчинились.

— Неправда, — подала голос Шило. — Женщины не хотели лить кровь и потому уступили мужчинам, а те обманули их, что желают лишь мира!

— Еще одно ловкое искажение правды, — прокомментировал Рикошет.

— Да, самая лучшая ложь — это та, что состоит из одной лишь правды, — согласился Борисов.

Шило посмотрела недоверчиво, у Пиалы просто упала челюсть, но все же она промолчала, не полезла вперед.

— Снова вспыхнули войны, на этот раз войны Гнева.

— Мужчины и звери ударили в спину! — вскричала Шило.

— Чистая правда, — согласился Рикошет, — взяли пример с успешных действий женщин за десять тысяч лет до того. Но женщины оказались готовы, так как у них были пророчества Ха Ли Фы, для охраны которых была создана отдельная секта, еще при жизни самой провидицы.

Шило только кивнула, но как-то... не слишком неуверенно?

— В Войнах Гнева было уничтожено немало земли, так как изменился сам характер войны, и она пошла на уничтожение. Помимо этого, часть мужчин рассчитывала отгородиться от женщин расстоянием и зажить отдельно. Женщины, в свою очередь, не простили такого предательства и удара в спину и тоже занялись безжалостным истреблением. Не буду вдаваться в детали того побоища, так как оно тоже длилось тысячи лет. Подробное описание с перечислением есть в библиотеке, за которой присматривают белки, если хотите.

— Надо будет глянуть, — кивнул Борисов. — Информация всегда полезна.

— Важнее то, чем закончились войны Гнева, после которых мир принял свое нынешнее обличье. Часть мужчин, пытавшихся отгородиться расстояниями, не преуспела. Их материк был взят штурмом, барьеры взломаны, земля и ее обитатели уничтожены и скрыты от дневного света. Теперь там океан Ночи или Тьмы, названия иногда отличаются.

— Но там же демоны! — опять не утерпела Шило.

— Демоны, — согласился Рикошет. — Прямо как под этим драконьим островом.

Борисов ощутил, что они подобрались к одной из загадок нового безумного мира.

— Откуда взялись демоны? — вопросил Рикошет. — Это мужчины, загнанные под землю, старавшиеся там спастись от гнева женщин и небес. Огромные хранилища Ян, пламя, выгоревшие пещеры, отсутствие света, они стали изменяться, превращаясь в могучих, закованных в костяную броню демонов. Искажения энергии извратили их разум, лишенный гармонии, и они стали одержимы разными страстями: похотью, кровожадностью, жаждой золота, и прочим. Они унесли с собой много Ян, и в мире начался дисбаланс, как мужчины внизу изменились, так и женщины-культиваторы наверху тоже испытали на себе перекос, только в сторону Инь.

Хоть кто-то объяснил, чего ж они тут такие типовые мелкие доски, удовлетворенно подумал Борисов.

— Мало того, в сражениях с мужчинами, женщины пробили оболочку мира, который начала покидать энергия жизни, то есть ци, и мир начал постепенно умирать. Гармония, баланс Инь и Ян, радость жизни, могли бы вернуть ци, но их нет. Ян энергия утекает и уменьшается, и стало рождаться меньше мальчиков, затем их будет один на двадцать, затем один на сто. Культиваторы знают об этой проблеме, но ничего не предпринимают, так как это означало бы снова войны с мужчинами, а то и их власть.

— Мы предпринимаем!

— О да, — согласился Рикошет саркастично. — Правительницы приказывают хватать мужчин и создают себе гаремы, лишая своих подданных мужской энергии и увеличивая перекос. Культиваторы накачивают избранных девочек травами и эликсирами, вытяжками с ян-энергией, порождая псевдо-мужчин, обладающих органами, как мужчин, так и женщин.

— Гармония, баланс Инь и Ян — парная культивация? — сообразил Борисов.

— Да, истинная любовь между двумя культиваторами, мужчиной и женщиной, порождает связь в них, увеличивает и улучшает ци, поддерживает жизнь во всем мире. Но увы, как и многое другое, все это оказалось искажено в тысячелетних войнах за власть и силу. Можно культивировать, забирая силу партнера, и именно этим и занимаются самые сильные культиваторы на Бессмертном материке. Агенты Императрицы рыщут по материку и по Срединному, кстати, тоже, забирают новорожденных мальчиков, девять из десяти потом гибнет, один отправляется в гарем для культивации и пополнения силы женщин-культиваторов. Не говоря уже о том, что именно так все было создано изначально и подобная культивация приносит намного больше радости и силы, чем однополые техники любви в сектах. Но увы, культиваторы слишком уж боятся порабощения и предпочитают длить стабильность в мире, застывший во времени день, чем решать проблемы, из-за которых они могут лишиться власти и силы.

Шило пучила глаза, словно не могла просраться.

— А Земной материк? Там не рыщут?

— Там тоже было пробитие оболочки мира и уничтожение, пустыня, которая растет и поглотит весь материк рано или поздно! Там не рождаются мальчики, способные стать культиваторами, а имеющиеся мужчины становятся все более хлипкими со временем.

Борисов покивал, опять же, слова Рикошета многое объясняли, включая поддержание легенды о том, что мужчины не могут культивировать.

— Часть мужчин пошла на жертву, сдалась добровольно в гаремы и рабство, дабы вызнать детали пророчества и подготовиться к появлению Уничтожителя, — добавил Рикошет, — и остатки драконов и прочих зверей скрылись на этом острове, подпитываемом источником демонов, которыми стали мужчины, тоже ушедшие вниз. Разбитые остатки войск времен войн Гнева, поклявшиеся отомстить, но давно забывшие о том.

— Драконов?

— За прошедшие тысячи лет все умерли, остался только я один, практически. Да и я уже умираю.

— Глава 58

— Это плохо, — нахмурился Борисов.

— Я умираю уже сотни лет, — равнодушно отозвался Рикошет, — привык и смирился. Многое осталось после моих умерших собратьев, что-то скопили за тысячи лет, оно все твое, посланник.

— То есть ты не боишься, что Уничтожитель уничтожит мир?

Говорить о том, что никакой он не посланник, Борисов не стал.

— Он уничтожит мир женщин-культиваторов и, может быть, вернет гармонию в этот мир. А может быть и нет, но это уже неважно. Любой мир будет лучше, чем тот, что существует сейчас. Скажи, что тебе нужно, и жители острова доставят.

— Кумихо?

— Да, я ощутил, что вы привезли сюда древнюю силу крови, — лицо Рикошета дрогнуло. — Но здесь они вымерли, увы, уже несколько тысяч лет, как ушла последняя из лисиц, она служила моему деду, а я сам ее не застал.

— Не застал?

— Я родился здесь, уже внутри анклава, поэтому мой срок жизни оказался так короток и о многом из того, что я рассказывал, мне известно лишь со слов участников тех событий. От Кумихо остались их младшие сородичи, белки, но это все неважно. Мы поможем всем, чем можем.

— Отлично. Мне нужны свитки по пространственной магии и построениям, техники кузнечного дела и учитель для Кирилла, а также материалы для него, по его умениям и рангу и на вырост. Карты земель и расположения сект, карты Срединного материка, духовные камни и любые другие накопители ци, а также самые лучшие материалы для изоляции ци, вроде нефрита.

— Прости, Ар Гус, но ты не производишь впечатления мастера в этих дисциплинах, да и сам ты едва шагнул на Земной ранг, хотя у тебя тоже золотой, улучшенный дяньтянь, но этого недостаточно. Ты еще даже не научился напитывать свое тело ци, не освоил преобразования, да и ци в тебе ведет себя как-то странно.

— Я в курсе, — небрежно помахал рукой Борисов, — материалы по Земному рангу мне тоже не помешали бы. Ах да, еще металлы, мне нужно улучшить свое оружие.

Лобзик, к его удивлению, нашел целое здание такого же оружия, пробудившего дух, и теперь общался с ними.

— Да, я не мастер, но у меня есть новое перспективное направление, цизика, скрещивание ци и физики, да, с химией и медициной ци тоже намерен скрестить и кое-чего уже добился.

— Алхимия, может быть? — переспросил Рикошет.

— И она тоже. Хомяк, значит, божественной силой поглощает все, хм, над этим надо поразмыслить, большие потери в перегонке, может быть скомпенсировать через него. Ах да, вот что еще мне нужно, материалы, которые проводят ци, не накапливают, а именно проводят, способны выдержать ци небесного ранга, грубо говоря.

— Я бы поостерегся доверять культиваторам, тем более из секты Хранительниц Пророчества, — взгляд Рикошета перешел на Шило.

— А это не для нее, — хмыкнул Борисов. — Для меня, для нас, для этой банды казаков с атаманом Хомяком. Раз вы не доверяете им, хорошо, Шило, Пиала — займитесь общественно полезным трудом. Шило — запиши все, что ты знаешь о построениях, медицине, алхимии, в чем там ты еще разбираешься, да и небесный ранг опиши. Пиала, присматривай за ней, проведи проверку одежды и припасов, хотя нет, инвентаризацию я потом сам проведу, а то знаю Хомяка — сожрет половину, второй подотрется.

С поклонами и уверениями, что они сделают, Шило и Пиала удалились.

— Я и сам не доверяю ей, но у нее в дяньтяне капсула с ядом, убивающим культивацию, для начала этого хватит, а там посмотрим. Хомяк бахвалился, что умеет блокировать ци.

— Надо было воспользоваться его помощью.

— Надо было, — согласился Борисов.

Вот только Хомяк так помогал, что вечно все планы летели к черту, приходилось пробиваться, убегать, прятаться и рваться вперед, грудью на копья, вместо скрытных подходов. Начни он помогать наверняка все закончилось бы очередным эпическим проёбом, вроде извлечения капсулы из Шила.

— Описания систем блокировки ци тоже не помешают, — продолжил он задумчиво. — Если совместить с медициной, а также изучением систем культивации внутри тел, может выйти очень недурственно. Мгновенные блокировки, запасание ци прямо в живых культиваторах, хотя Хомяк опять скривится. Не любит гладкокожих женщин.

— Правильно делает, — одобрил Рикошет, — есть у меня мысль, раз посланник разбирается в ци, будет ему подруга жизни, идеальная.

Борисов посмотрел с сомнением, но Рикошет не стал объяснять, а начал задавать вопросы о цизике. Некоторое время они обсуждали, Борисов рассказывал без утайки, не скрывая того, что его познания в ци слабы, а аналогии могут оказаться ложными. Рикошет кивал, что-то там внутри соображал. Он дорос до небесного ранга, насколько ощущал Борисов, но исключительно из-за самого анклава и того, что остался тут один.

Один умирающий дракон, не видевший толком мира, нет, надежды на армию не оправдались.

— Деды! — раздался снаружи голос Хомяка. — Деды, выходите!

Борисов уже собирался послать его в жопу, но Рикошет внезапно поднялся.

— Хорошо, что он пришел сам, — сказал Рикошет.

Он шагнул наружу, затем принял свой истинный облик черного дракона.

— С этого мгновения я нарекаю тебя истинным драконом, мастер Хо Ма! — раздался громовой рёв. — Ты съел пилюлю с эссенцией вождя драконов и воистину стал моим внуком! Прими удар драконьего пламени и восстань уже настоящим драконом!

Хомяк надулся и принял, точнее говоря, сожрал все пламя, жадно чавкая и облизываясь, а затем отрыгнул и пустил ветры. Пламенные ветры.

— Прими вместе с пламенем слова мои, внук Хо Ма, и месть! — прорычал Рикошет.

Он рычал в драконьем облике, но Борисов тем не менее, отлично его понимал. Уже открывшаяся мыслеречь, сейчас Борисов вдруг осознал, что стоит за ней, понял принцип универсального общения. Колебания ци! Ци, сразу несущей в себе информацию о местном языке, универсальный переводчик и языковая основа, через нее можно было общаться с кем угодно и понимать кого угодно, лишь бы этот зверь, птица, хомяк или рыба, нес в себе ци и хоть как-то ей пользовался.

Аналогично и с мыслеречью, просто вместо колебаний воздуха — прямая доставка ци.

— Месть за всех погибших! Драконы прошлого вопиют и взывают о мести, но не только драконы пострадали в войнах Гнева! Были среди них и другие твои предки, Рыжие Хомяки! Мужчины-культиваторы сложили свои головы без счета, и они бились рядом с Драконами!

Дракон превратился в Хомяка, пузатого, трехметрового, покрасил себе шерсть в рыжий, словно ее спалило огнем Рикошета. Затем стал человеком, мускулистым молодым красавцем, атаманом, с чубом на голове, саблей в руках.

— Ваши предки тоже были там! — коготь Рикошета указал на лисиц-кумихо, Куру и Куму.

Зубастые и клыкастые лисицы с пятью хвостами, с силой крови в иллюзиях, слуги драконов. Лучницы, магички, художницы, служанки во всем, от постели до поля боя. Грудастые и рыжие близняшки в человеческих обликах, радующиеся рыжей шерсти Хомяка.

— Служение и месть, — пропели они в унисон, кланяясь Рикошету до земли.

— Стальные Гориллы! Это были могучие, искусные бойцы и кузнецы, они первыми шли в бой и первыми пали в тех войнах! Я обучу тебя всему, что знаю, о могучий Ки Рилл!

— А этот огненный Са Дра поможет.

Огненная фигура склонилась в поклоне, соединяя кулак и ладонь перед собой. Саламандра, помощник и второй по мощи в анклаве Драконьего Острова, передал Рикошет, зародившийся в вулкане, питавшем анклав. Кузнец и источник невероятного пламени, почти не уступающего драконьему, практически достигший Небесного ранга, усилиями самого Рикошета, пытавшегося создать хоть какую-то замену себе на случай смерти.

— Этот Ки Рилл благодарит владыку Ри Ка Цэт и брата Са Дра. Месть и служение, мой молот сокрушит всех тех, кто для потехи ловил моих родичей и продавал в рабство!

Могучая трехметровая горилла со стальной шерстью и крепкий мускулистый парень-кузнец, с боевым молотом в руках, воистину младший брат Хомяка. Павлина, кривоногая и пузатая, носатая и считающая себя неотразимой, мастерица песен и полетов, игры на цитаре, повелительница ци звука и иллюзий, создаваемых ее хвостом. Ее верная напарница и любовница Гиена, скалящаяся, сумевшая стать неотразимо прекрасной в форме женщины, мастерица ножей, ядов, диверсий и обмана, ведь ее прекрасный облик тоже был обманом. Иллюзии и обман, сродство сил, сродство мести, у каждого в отряде казаков за плечами нашлась история и обиды на культиваторов, обнаружились уникальные таланты и силы крови.

Ка Ба, суровая мускулистая воительница и подруга Горилла, копейщица и боевая свинья и Мед Вед, пузатый и добродушный, но неистовый в битве за еду, мастер алхимии и еды, знаток растений и корешков, Сияющий Медведь, способный освещать путь и сжигать всех своей ци света. Словно смотр отряда казаков, звериных и человеческих форм, демонстрация оружия и ци, сил крови, и слова Рикошета о мести и служении, уничтожении культиваторов, так сурово обошедшихся с предками и родичами, самим зверьем, собравшимся здесь.

— Хорошие, верные слова, дед! — одобрил Хомяк. — Все должны служить мне, а культиваторов нужно прибить и отобрать у них ци! Кстати, дед, ты мне обещал (взгляд в сторону Шила), ладно потом. Сход вольных казаков опять избрал меня атаманом и постановил, что нам нужны тренировки! Мы должны бить как одна рука, разить, как одна сабля, иначе мы не сможем ходить в походы за зипунами и добывать дуван! Мы должны расти в силе, иначе мы не сможем принести свободу всем тем, кого угнали в полон! Наши звериные братья и сестры томятся в рабстве, и мы освободим их! Возьмем на саблю секты культиваторов! Освободим всех, включая твоих сородичей, дед! Не тот дед, который дракон, а другой дед, жадный! А культиваторам сделаем секир-башка!

— Вот это правильно! — взревел радостно Рикошет. — Только мало вас, ох мало!

— Зато каждый из нас — справный казак! — горделиво выпятил грудь Хомяк. — А один казак тысячи воинов стоит! Все, будем тренироваться и биться, в следующий раз ни одна гадина мой барьер не снесет, верно говорю, други?! Сами небеса падут перед нами!

— Любо! Любо! Любо! — взревело зверье, вскидывая оружие.

Рикошет изрядно озадачился, но все же отдал указания, пылающий Са Дра повел Хомяка с бандой на полигоны для сражений и культиваций. Шило, ну не то, чтобы тряслась, но явно испытывала сложные чувства, тогда как Пиала приблизилась с широкой улыбкой, открыто тряся грудями и задницей.

— Поздравляю вас, мастер, — низко поклонилась она. — Семена вашей мудрости дали всходы!

— Сомневаюсь, — проворчал Борисов, — впрочем неважно. Твоей культивацией займемся потом, не волнуйся.

Пиала чуть от счастья в обморок не шлепнулась.

— Надо бы поговорить о небесах и всех этих Дао, — обратился Борисов к Рикошету.

— О великий мастер! — вдруг раздался вой. — Сжалься над этой ничтожной Ши Ла! Снизойди и подари частичку своей мудрости!

— Глава 59

Борисов посмотрел хмуро на Шило, распростершуюся на земле. Поди пойми, то ли Хомяку давать не хотела, хотя тот и выглядел справным мускулистым красавцем, то ли еще какую дурь в голову вбила. Хотя он и сам был против зоофилии, так что, возможно, был и несправедлив к Шилу.

— Учет, инвентаризация и осуществление операций под запись — основа успешного ведения хозяйства.

Шило вздрогнула, зверье посмотрело остекленевшими глазами.

— Какая непостижимая мудрость, — прошептала Пиала восхищенно.

— Так, вы — казаки, — проворчал Борисов, — уже подлечились? Или так дрались, что не пострадали?

Возмущения, рык, взмахи оружием, в общем, оказалось, что подлечились. Не столько специальными техниками, сколько просто отдыхом и культивацией, по дороге сюда, плюс воздух здесь, по словам зверья, был богаче ци, что опять напомнило Борисову его мысли о кольце с расширением пространства для перегонки пилюль.

— Раз подлечились, то марш тренироваться! Командой вы станете только через упражнения, тренировки и...

Взгляд Борисова упал на все еще распростертую на земле Шило. По правде говоря, особой необходимости в ней уже не было, да Борисов изначально не собирался брать с собой небесных баб, случайно вышло. С другой стороны, она явно была более вменяема, чем Анька, но это же (не считая небесного ранга и изначальной миссии, конечно) делало ее опаснее.

В то же время она уже была здесь, а Борисов не привык разбрасываться полезными вещами и людьми.

— Значит так, — сказал он, присев на корточки возле Шила. — Как тебе такое предложение: сейчас мы сотрудничаем.

— Мастер Ар..., — Шило посмотрела одним взглядом.

— Девонька, ты мне мозги не еби, — посоветовал ей Борисов. — Тебе двести тридцать лет, а хитрости в тебе меньше, чем у моего Хомяка в шерстинке на жопе. На такую миссию не послали бы кого-то, кроме твердолобого фанатика, а ты мне тут пытаешься радость от вида посланника разыгрывать и неумело жопу лижешь.

— Дед, да хорош! — рявкнул Хомяк. — Ты мне ци обещал, каждый день! И пусть мне жопу лижет, да, я в этом не разбираюсь, мне и неумелое сойдет! Остальным тоже, верно говорю, други?!

— Да, да, да, — поддержало зверье, только Рикошет промолчал.

На словах "ты мне ци обещал" Шило вздрогнула, но Борисов опять вспомнил свое поведение и решил не давить на нее любовью зверей.

— Тихо! — рыкнул он. — Я вам тренера пытаюсь завербовать, а вы под руку лезете!

— Какого еще тренера, дед? Она ж поубивает нас!

— Человек отличается от зверя тем, что способен договариваться и сотрудничать! — еще больше повысил голос Борисов. — Вы собираетесь стать командой, именно потому, что вели себя, как звери, каждый за себя, личная обида важнее общей смерти, но одумались! Поняли, что есть вещи важнее жратвы и соитий!

Павлина едва заметно улыбнулась, прикрыла лицо рукавом, глядя на Хомяка.

— О свободе для других может говорить тот, кто встал выше зверя! Особенно тот, кто сам был пленником и познал все ужасы неволи! Вы смогли, но это еще не конец пути, враги сильны и многочисленны, и чтобы сражаться с ними, надо знать, как они действуют! Как сражаются! Одной лишь голой силой...

— Дед, да хорош! Не надо оголять свою самку! — заорал Хомяк.

Хрясь! Хвост Рикошета-дракона врезал Хомяку по затылку.

— Дослушай! — рыкнул Рикошет. — Не позорь драконов, внук!

— Еще один дед, — проворчал Хомяк, — и тоже дерется. Но хотя бы шерстяным долбоебом не зовет.

— Одной лишь голой силой их не взять. У вас есть какие-то врожденные умения, но все равно надо развивать арсенал, осваивать новые техники, а также знать, как дерутся враги.

Он подпихнул ногой Шило, которая снова почтительно посмотрела снизу вверх. Хомяк, вдруг вспомнил Борисов, Хомяк осваивал и исполнял любые чужие техники, практически с первого взгляда. Похоже эта часть тоже относилась к его божественной части, в которой неплохо было бы разобраться. Дело дополнительно осложнялось тем, что сам Хомяк точно ничем не помог бы, только скулил, ныл и жаловался, как он не любит учиться.

— Ну так что? — спросил у нее Борисов.

— Эта ничтожная...

— Хомяк!! — взревел Борисов. — Заблокируй дяньтянь этой ничтожной служанке, все равно одна у меня уже есть, и она меня полностью устраивает!

Пиала радостно покраснела и задрожала в сторонке.

— Это я могу, — оскалился Хомяк в своей хомячье-человеческой форме.

Он подходил ближе, ударяя кулаками и когтями друг о друга, улыбался кровожадно. Опасный момент, конечно, взбрыкни Шило до состояния камикадзе, вряд ли Фёдор Михайлович успел бы отпрыгнуть, но его достало все это самоуничижение и попытки обмануть, даже после его прямых слов, что он видит этот обман.

— Эта госпожа Ши Ла просит не блокировать ей дяньтянь, мастер Ар Гус, — поклонилась Шило, моментально оказавшаяся на ногах.

— Дед, ты обещал!

— Веди себя, как атаман с золотым шлемом, а не хомяк-сосунок, черти б тебя побрали!

— Да, веди себя как дракон, — поддержал Рикошет. — А кто такие черти?

— Демоны.

— О, эти могут, — согласился черный дракон. — Им без разницы, кого брать, всех жрут, всех имеют.

Шило совершила какой-то жест, губы ее шевельнулись. Хомяк что-то рычал, но видимо слова о поведении атамана чем-то его задели, и он рычал без слов и достаточно тихо.

— Итак, ты тренируешь казаков и меня, бои в полную силу, только не насмерть, остальное можно. Рассказываешь все, что знаешь о ци, техниках, построениях, игре на цитаре, кузнечном деле, всём. Учишь тех, у кого есть склонности и врожденные силы. Не убивать относится и к мирным делам, конечно. Не пытаешься предать и ударить в спину до окончания договора.

Сможет отводить душу, избивая зверье, ну а им наука. Да и сам он многое почерпнуть, но только из рассказов без утайки, без попыток навешать лапши на уши. К тому же проще было договориться, чем ежесекундно ожидать подвоха и заставлять Гиену следить за ней.

— Что взамен? — спросила Шило, без "мастеров" и стенаний о ничтожности.

— Можешь не кланяться мне и не стонать о ничтожности, можешь не стирать мои портянки и исполнять обязанности служанки, даю слово, что, когда все закончится, вытащим из тебя капсулу с ядом и ты спокойно вернешься к своим, обогащенная знаниями о посланнике и его звере. Если необходимо, сделаем тебе нужную легенду, словно ты сбежала от нас за счет ловкости и обмана, был смертельный бой и прочее, что там необходимо в таких случаях. Даю в том слово!

Хомяк захихикал и Борисов его понимал в чем-то, но вот остальное зверье уставилось недовольно.

— Дал слово — держи, — прогудел Кирилл трубно.

— Правильно! — поддержал Рикошет. — Честь и слава драконов требуют того!

Шило задумалась на мгновение, слова про обогащение знаниями ее явно зацепили. Этакая возможность оправдаться перед собой, что не убила сразу, не покончила с собой. Надо было сразу ее уничтожить или отдать Хомяку на выпивание, хотя нет, не факт, что он перетащил бы ци себе, даже с божественной фигней внутри. В общем, Борисов давал Шилу шанс отступить, не потеряв лица перед ее соратницами по секте, и обеспечив себе и зверью условно мирную жизнь, ну а остальные ее проблемы — ее проблемы.

— Этого недостаточно!

— Говори.

— Никаких ежедневных выпиваний ци из меня, никем из духовных зверей, — взгляд Шила обежал собравшихся и остановился на Борисова. — Трижды в день парная культивация с вами, мастер Ар Гус.

— Ах, — Павлина взмахнула веером несколько раз, Кабаня хрюкнула одобрительно.

— Один, — быстро сказал Борисов.

— Два.

— Возражаю! — вскрикнула Пиала.

— Только с согласия Пиалы.

— Кого? А, разве важно ее мнение?

— Мне — важно, — отрезал Борисов. — Хочешь — будь любезна, договорись миром, пообщайся, узнай, как живут обычные люди без ци, даже женщины.

Шило посмотрела странно, затем сказала:

— Два и рассказы о цизике.

— Согласен, — кивнул Борисов.

Он даже не собирался что-то там утаивать в цизике. Все равно с его ограниченными воспоминаниями о физике и химике, Шило получит искаженную картину, потом еще сама ее переврет в мыслях, и третий раз исказит в пересказе, так что на здоровье, пусть местные бьются в тупиках, не понимая сути и убивая сами себя.

— Вперед, — повысил он голос и взмахнул рукой, — тренироваться! Чего встали?

Шило взлетела, радостно скалясь, казаки смотрели на нее хмуро, затем вдруг сообразили и тоже улыбнулись.

— Нет, Шило тоже не убивать, — сказал Борисов и улыбки чуть увяли, — но биться в полную силу не возбраняется.

После этого зверье-казаки, Са Дра и Шило умчались, а Борисов повернулся к Пиале и похлопал по щеке.

— Ревнуешь? — та зарделась и смущенно потупила голову, затем упала на колени.

— Простите, мастер Ар Гус, — еле слышно пробормотала она, — мне нет прощения.

— Есть, есть, — отмахнулся Борисов, — вставай и я не сержусь, наоборот, ты все сделала правильно. Беги, пока, занимайся другими делами, потом обсудим твое вступление в ряды культиваторов.

Пиала опять задрожала и бросила взгляд в ту сторону, куда улетела Шило.

— У нее нет дяньтяня и в целом не наблюдается склонности к умению собирать ци, — заметил Рикошет, снова становясь человеком.

— Вот и проверим некоторые теории, о становлении культиваторами и процессе повышения ступеней и рангов, как с остальным зверьем, — пожал плечами Борисов. — Я и сам недавно не был культиватором и даже сейчас слабо представляю, что нужно делать, поэтому мне не помешал бы дружеский совет.

Который потом можно было бы сравнить с вражеским, то есть словами Шило. Ее предстояло трахать два раза в сутки, нарушая себе же данное слово, но Борисов отнесся к этому философски. Все-таки не мальчик, так что потерпит, в интересах дела, авось и сам станет сильнее, в парной культивации, а потом видно будет.

— Я бы посоветовал не вступать в отношения с культиваторами, но в то же время вынужден склонить голову перед вашей мудростью, посланник Ар Гус, так ловко использовать даже врагов к своей выгоде!

— Не будем об этом, вышло случайно. Пройди все по плану, ее бы не было здесь.

— Да, это я часто слышал от старших сородичей, что нужно обладать немалой силой, чтобы планы осуществлялись в точности. Но ведь у вас есть Хо Ма!

— Есть и нужно обладать немалой силой, — усмехнулся Борисов, — чтобы хоть как-то держать в узде этого шерстяного долбоеба с желудком и членом вместо головы. Все планы мне переломал.

Его еще предстояло кормить от пуза, впрочем, Рикошет же сказал, что тут полно всего, вспомнил Борисов.

— Я о другом, мастер Ар Гус, ваше возвышение и повышение других духовных зверей явно работа вашего Хо Мы!

— Да?

— Да. Он помог вам возвыситься, потратив на это часть своей будущей божественной мощи!

— Глава 60

— Это... многое объясняет, — медленно произнес Борисов.

Все прочитанное в свитках и слова самих культивирующих баб утверждали, мол, такое быстрое возвышение невозможно. Но он увлекся успехами, да, которых не было бы без Хомяка, выплавившего посуду, укрепившего экстракты ци, стоявшего под молниями небесных испытаний, перегоняя их в свою систему.

Но в то же время!

Это означало, что через Хомяка можно безопасно подыматься, даже не культивируя. Особенно, если удалось бы вливать в него больше ци, чем расходовалось — нет, ведь речь шла о каких-то божественных делах, а они точно не равнялись обычной ци.

— Хотя мне все равно непонятна эта история с божественным семечком и мощью в нем.

— Честно говоря, я и сам не силен в них, — вздохнул Рикошет, — тут разве что сама Бессмертная Императрица смогла бы что-то уверенно рассказать. Предлагаю пройти в библиотеку острова, там есть некоторые материалы о богах и божественности, да и все остальное, связанное с техниками блокировки ци, например, находится там же.

— Отлично, тогда идем туда, — обрадовался Борисов.

Рикошет указал направление — налево, тогда как казаки и Шило умчались направо — и они отправились. Живность и птицы, насекомые, травы и деревья, вокруг хватало жизни в разных ее проявлениях, наверное, для дополнительной подпитки анклава острова. Рикошет молчал недолго, похоже, просто вспоминал все, что сам знал о божественных делах.

— Культиватор — это тот, кто культивирует в себе ци, очищает его, собирает, продляет жизнь, за что, собственно, небеса и посылают им испытания.

— Но только при достижении следующего ранга, — добавил Борисов, — стало быть, пытаются остановить не количественные, а качественные изменения?

— Да, это так, — согласился Рикошет, — но нельзя остаться, скажем, в ранге Овладевших, и накопить ци больше, чем у культиватора небесного ранга. Просто дяньтянь не вместит, а чтобы он вмещал больше, надо шагнуть на следующий ранг, измениться качественно, чтобы вмешать больше.

— А если его расширить, ну, дяньтянь, техниками расширения пространства, как в кольцах? Только адаптировать их под ци, зашить внутрь, сшить с дяньтянем нитями ци?

Рикошет ответил не сразу, что-то обдумывал. Они продолжали шагать и Борисов отметил, что по меркам обычных людей скорость их превышала спринтерский бег. На горизонте показался лес, с огромным баобабом в центре.

— Не выйдет, — отмер Рикошет, — ведь тогда исказится вся система меридианов в организме. Техники культивации изменятся и будут вредить организму, такое часто бывало. Возможно, нужно будет добавлять новые акупунктурные точки, а это уже уровень богов!

— Так хранилище и не будет ни в чем участвовать, оно крепится к дяньтяню и контактирует только с ним. А ци-систему организма это не затрагивает, она не искажается, меридианам, в сущности, без разницы, ведь они точно так же будут гнать ци и подавать его в дяньтянь. Просто тот станет более емким и все.

Рикошет опять замолчал, хмурился, что-то подсчитывал, шевелил руками, словно дергал за струны. Борисов поглядывал вперед, но также отметил, что их сопровождает несколько зверей, похоже, помощников, вроде тех, что использовал Кирилл у себя в Кровавых Горах. Дерево впереди росло в размерах, и он разобрал, что это не баобаб, а дуб, преогромнейший дуб, перед которым любой баобаб пополам с секвойей выглядел бы чахлой былинкой.

— Такое возможно, — наконец сказал Рикошет, — в теории. На практике же, не знаю, кто возьмется сшить, кто возьмется лезть в дяньтянь, и кто разрешит в него влезать, когда малейшее движение может оставить калекой, уничтожив столетия труда?

— Ничего, всегда можно взять баб-культиваторов, — усмехнулся Борисов, — но вначале надо как следует подготовиться и набить руку, то есть потребуются еще свитки по техникам исцеления. А уже потом подумаем, как скрестить их с цизикой и ци-медициной. Но мы, кажется, отвлеклись, точнее говоря, я увел в сторону вопросами.

— Ничего страшного, пусть мы и почти пришли, но не так уж много я знаю, — отмахнулся Рикошет.

Похоже, огромный дуб и был целью их путешествия. Тут Борисов вспомнил слова о библиотеке белок и подумал, что они, наверное, вырезают скрижали из желудей.

— Так вот, культиватор культивирует и следует какому-то Дао. Медитирует на ветер, вбирает мощь и ярость вулкана, подражает перелетным птицам, вбирает в себя красоту рассвета, существует масса Дао и каждый из них по-своему ведет к небесам. Бог же, это тот, кто познал Дао, прошел путь до конца. Бог воздействует своим Дао и мир вокруг изменяется, уступает. Культиватор со своим Дао, тоже воздействует на мир, при помощи ци, и мир изменяется, уступает, но крайне ограниченно. Тогда как Дао бога оно безгранично, по сути, воздействует на весь мир, но не забывайте, что это лишь мое ограниченное понимание существа, что стоит выше нас.

— Хомяк точно не стоит, — проворчал Борисов.

Он потер рукой подбородок, но к чему было обманывать себя? Все сходилось одно к одному, Хомяк был зверьком, в который бог жадности вдохнул часть себя, чтобы выжить и подпитаться. Какому Дао следовало Хомяк? Конечно же, Дао Жадности, секта Жадности, с которой он выступал на том турнире. Жрал и поглощал все подряд, жадно, да, не отдавая ни капли, кроме как Борисову, потому что был связан магией призыва и эту связь в свое время еще подкреплял все тот же бог жадности.

— В начале своего пути мы лишь капля семени, но она способна развиться в существо, которое встанет выше миллионов живых, — вдруг ответил Рикошет.

— Это верно, — вздохнул Борисов.

Ведь Хомяк был еще очень молод, находился в начале пути.

— И как восполнять ему эту божественную мощь? — ворчливо спросил он.

— Не знаю, — развел руками Рикошет.

Они остановились у подножия дуба, и тут же появилась сотня белок, крупных таких, размером с овчарку каждая. Уставились свирепо, зацокали и Борисов с изумлением понял, что улавливает смысл их речи. Они приветствовали владыку Анклава, выражали готовность служить и защищать, сообщали, что в библиотеке все спокойно.

— Белки покажут вам все необходимое, Ар Гус, — сказал Рикошет, — а мне нужно удалиться и побыть одному, слишком много волнений за один день.

— Конечно, — кивнул Борисов, — понимаю.

Сотни лет никого не видеть, кроме одиноких культиваторов-врагов, и тут бах-трах-тарарах, целая банда, да еще с шерстяным Драконохомяком! Любой взволнуется.

— Дао бога, его аспект, воздействует концептуально, и это, пожалуй, все мои знания в этом предмете.

— Все равно, это просто неоценимая помощь, — заверил его Борисов.

Затем Рикошет удалился, а свирепые белки-овчарки проводили его на одну из веток дуба на высоту метров так в двести. Отсюда казалось, что мир вокруг бесконечен, словно в придачу к чарам расширения пространства, действовала еще и какая-то иллюзия.

Концептуальное воздействие, потер переносицу Борисов, ну да, он воздействовал на лед и тот стал жадным, перестал отдавать холод. Делал ци жадной, и та накапливалась, вместо рассеяния, и ранги росли, противореча знаниям культиваторам. Вырывал ци из других без остатка, из жадности. Этим можно и нужно было воспользоваться, следовало только придумать аспект применения, а потом суметь растолковать его Хомяку. Он делал свой взор жадным и ощущал ци повсюду, наплевав на барьеры, огромнейшие перспективы, но... растрата божественной мощи.

Той мощи, которая могла и становилась частью самого Борисова. Бессмертие!

— Мастер Ар Гус, — раздалось стрекотание, — мы все принесли!

— Спасибо, еще мне нужны будут материалы по другим темам и по божественности, — ответил Борисов.

Он перечислил те же темы, о которых говорил Рикошету, добавив еще и медицину. Следовало заняться делами, отвлекшись от мечтаний о бессмертии. Мечтаний, ставших такими близкими, что впору было вскакивать и бегать, потрясая руками. Не просто ци и бессмертие, а еще и божественные дела. Добраться с помощью Хомяка, лишиться привязки к ци и просто быть, жить вечно, обладая мощью, разве не к этому он стремился все последние годы?

Недостатки? Возможно, но, чтобы в них разобраться, следовало вначале получить бессмертие, пожить, осознать, почувствовать, узнать, прилагается ли к вечной жизни вечное здоровье, например. В то же время не было смысла бегать и трясти руками, следовало работать и поэтому Борисов взял свитки, принесенные белками, и начал вникать.

— Так-так-так, — произнес Борисов, отодвигая последний свиток.

Тело не ломило, но в то же время внутри ощущалась усталость и голод. Только сейчас до Борисова дошло, что, укрепив и омолодив тело, он уже сейчас может работать круглые сутки напролет без особых последствий.

— Вот, мастер, — раздался голос Пиалы, которая поднесла ему чашку чая.

— Ты... как ты?

— Нет преград для того, кто всей душой желает служить, — ответила Пиала с улыбкой. — Мне объяснить подробно?

— Нет, не надо, — проворчал Борисов, выпивая чашку.

Чай, в то же время, стал удивительно безвкусным. Словно в нем чего-то не хватало. Ци. Засирание меридианов и точек едой, да, очистка себя от загрязнений, извечная проблема культиваторов, судя по их же рассказам.

— Надо будет провести эксперименты с разбавлением экстракта и добавкой его в еду.

— Простите, мастер, у...

— Это не тебе, так, мысли вслух, — и Борисов выпил еще чашку.

Нет, он не взялся бы утверждать, что с наскоку одолел проблему техник пространства, считавшихся одними из самых сложных среди культиваторов, вспомнить хотя бы телепортационные площадки. Но в то же время он, кажется, уловил принцип. Кольца, да и этот анклав не создавали расширенное пространство, они использовали уже готовое, обеспечивая, по сути, лишь проход туда.

Поэтому кольца были так устойчивы и хорошо, надежно работали, и поэтому любой, после смерти владельца, мог просто капнуть крови и подать ци, получив доступ к содержимому колец. Это была дверь, а не сейф целиком, который схлопнулся бы после гибели владельца и лишения подпитки ци. В то же время, невозможно было сказать, что же это за пространство, действительно иное измерение, сдвиг, относительно стандартных трех измерений, или уплотнение атомов и втискивание рядом с электронами.

Невозможно, потому что культиваторы, чьи свитки читал Борисов, и сами не знали.

Еще одна проблема мира, где каждый изобретал свой велосипед, чтобы втайне от других доехать на нем до неба. Секреты терялись, шла драка за силу, а не знания, никакого сотрудничества, кооперации, научного подхода, все методом тыка и перебора. Победителей и небеса, надо полагать, это устраивало, обходились без построений, мир оставался неизменным, создавая иллюзию стабильности.

— Кажется, я начинаю понимать, почему тут предпочитают оставаться девственниками, — проворчал он.

— Глава 61

— Мастер, — поклонилась Пиала.

— Да не дергай задницей, я-то девственность точно хранить не собираюсь, — хмыкнул Борисов.

Рядом возникли три белки, каждая размером с овчарку, застрекотали недовольно.

— Да-да, в библиотеке место только книгам и знанию, вы правы, — согласился Борисов. — Прошу меня простить, я немного отвык от подобных храмов знаний за время своих путешествий.

Белки поклонились и умчались, а Борисов обнаружил, что внутри анклава Драконьего Острова тоже происходит смена дня и ночи. Обнаружил и отбросил, так как голова гудела от других проблем и вопросов. Дао Жадности, приказать времени остановиться, не давать ему утекать из тела и вот оно, бессмертное тело. Окружить себя подобием стазис-поля, хотя нет, двигать его пришлось бы самому Хомяку.

Издалека доносился голос Бога-Хомяка и звучали его крики совсем не божественно.

— Слева! Техникой падающего лепестка! Ай, дай я въебу с ноги!

Но дите или нет, божественная мощь Хомяка оставалась фактом, с которым приходилось считаться. Борисова разрывало на дюжину маленьких завхозиков от желания схватиться разом за все проекты, все успеть, повсюду применить. В то же время он понимал, что семечко или семя божественности, несомненно та капля, что влил Бог Жадности в Триэме, она не означает абсолюта.

Чтобы Хомяк жрал в полную мощь, ему следовало стать богом.

Каждая ускоренная прокачка без искажений за счет его божественной мощи, ставила в ряды казаков нового собрата или сосестру, могучего бойца, но в то же время отбрасывала самого Хомяка назад. Пускай Хомяк и не догадывался (а потому и не тревожился), но зато теперь Борисов морщил лоб над вопросами. Тратить божественную мощь и делать сильнее отряд или копить и сдерживаться, чтобы Бог-Хомяк не растрачивался на мелочи? Как заряжать бога-хомяка, при помощи ци? Использовании его Дао Жадности, которое жрало эту божественную мощь? Как измерить нечто непредставимое?

— Мастер Аргус, — раздался откуда-то издалека голос Пиалы. — Мастер Аргус, что с вами?

— Погрузился в размышления о богах, — проворчал Борисов, выныривая из размышлений.

Не до конца, но достаточно, чтобы осознать — Пиала привела его в некое подобие жилья. Оно не требовалось в физическом смысле, тем более что перепады погоды внутри анклава отсутствовали и никому не грозило замерзнуть. Но психология никуда не делась, дом, пещера, дупло, закрытое пространство, в котором гарантированно отсутствовала опасность, помогали.

— О, — округлила восхищенно рот Пиала. — Моя бабушка любила говорить, что культиваторы так стремятся подняться к небесам, что заслонили их от взгляда обычных людей и не дают богам увидеть и услышать крики страдающих.

— Что-то в этом есть, — согласился Борисов.

Боги могли бы помочь с Хомяком, но не факт. Вдруг убили бы конкурента на месте? Да и где найти тех богов, если вокруг одни культиваторы? Божественное семечко внутри Хомяка процветало само по себе, но это не гарантировало вообще ничего, а сам Хомяк регулярно нарывался на проблемы. Запереть его и казаков никак не вышло бы, более того, Борисов и не собирался их запирать, наоборот, требовалось, чтобы Хомяк жрал ци и рос, и помогал другим расти.

Но это же растрачивало его божественную эссенцию.

— Мастер Аргус, — с низким поклоном появилась Шило.

Разорванная одежда, следы не поединков, а скорее беспорядочной уличной драки. Мелькающее в прорехах тело, чуть лукавые взгляды, изрядно приправленные гневом.

— Боги и женщины заключили союз, — медленно произнес он, повторяя слова Рикошета. — Как они это сделали?

— Кто? — не поняла Шило.

Она провела рукой вдоль тела и затем заметила бочку для омовений. Сбросила одежду и устремилась туда, погрузилась в воду по самую шею. Надо полагать, температура воды для нее уже не имела значения, подумал Борисов, сбиваясь мыслями на собственную культивацию. Земной ранг! Вот о чем следовало думать!

Преодолеть, сделать себя крепким, живучим, почти неубиваемым, чем не первая ступень к бессмертию? Да, пришлось бы пожертвовать божественной эссенцией Хомяка, ну так что с того? Разве не жертвовал он ей, когда пребывал в неведении? И все же сомнения грызли и одолевали Фёдор Михайловича, жадность и жажда бессмертия — здесь, сейчас, сию секунду! — подталкивали действовать.

— Как именно женщины сумели вступить в общение с богами? — произнес он. — Взлетели до небес? Дождались, пока оттуда спустятся боги?

— А, — поняла Шило и чуть приподнялась. — Потрешь мне спинку? Или сразу перейдем к парной культивации?

Борисов подумал и признал, что стоит отвлечься от мыслей о божественности Хомяка, иначе можно и с ума сойти. Поднялся и залез в бочку, после чего они некоторое время яростно шли к культивации и дошли.

— Ох, Ар, Ар, Ар Гус, — простонала Шило, опирающаяся руками на край бочки.

Борисов в этот раз ощутил нечто иное, словно Шило стала слабее или отдавала больше энергии. Все это странным образом усиливало наслаждение такого знакомого процесса, и Борисов не стал сдерживаться. Бочку не сломал, но воду расплескал.

— Вот что нужно усталому культиватору после тяжелых сражений.

Шило будто вытекла из бочки и развалилась, даже не думая одеваться.

— Не надо на меня так смотреть, — заметила она Борисову.

— Будто я голых женщин не видел, — фыркнул он. — Пиала, хватит таскать воду, залезай.

Ворох одежд слетел и Борисова вжало в стенку бочки горячим телом, которое тут же начало ерзать и тереться, пищать и стонать, но хотя бы не ревновать. Стоило бы вырыть бассейн, подумал он, создать воду техниками, ими же укрепить стенки, а то и спечь их в керамику, да подогреть воду.

Но смысл?

Многое теряло свою прелесть, когда ты культиватор и это немного огорчало.

— И все равно смотришь.

— Мне надо куда-то смотреть, — пояснил Борисов, поощряя Пиалу двигаться активнее, — почему бы не на тебя? Тем более, что ты так и не ответила на вопрос о женщинах и богах.

Шило пробормотала что-то насчет того, что только в абсолютной скрытой дыре и мог выжить и остаться незамеченным культиватор-мужчина, и поэтому подобное невежество Ар Гуса неудивительно.

— Алтари, — объяснила она. — Разумеется, не просто алтари, какие стоят в каждом храме, а особые, из лучших материалов, стоящие в намоленных храмах и в центре особых построений. Подготовленные жрицы взывают к богам и те отвечают на их просьбы.

— Всегда? — спросил Борисов, пожалуй, чуть быстрее, чем следовало.

С другой стороны, был ли смысл играть в безразличие с Шилом? Его интересовали божественные вопросы, она это знала, не скрывала своей враждебности и так далее. Сделает ли она правильные выводы или нет, уже ее проблемы, но стоило ли тратить время на такой мелкий обман?

— Не знаю, — ответила Шило, — я никогда не интересовалась этой стороной жизни. Нам не требовалось верить в богов, мы хранили мир и пророчества великой Ха Ли Фы!

— Жрицы — культиваторы или получают свою мощь от бога? — продолжал расспросы Борисов. — Построения и лучшие материалы, кто их создает? Секты? Какие-то умельцы по заданию королей?

— Ха! — тело Шило чуть колыхнулось от волны смеха. — Умельцы! Не бывает умельцев вне сект!

А кто бывает, быстро туда вступает или умирает, закончил мысленно Борисов. Пиала вздрогнула, прижалась к нему страстно, не спеша вылезать из бочки, а Фёдор Михайлович подумал, что поработал передастом. Получил энергию от Шила, передал Пиале, которая находилась уже на грани, готова была стать культиватором.

— Так что? — спросил Борисов у Шила. — Или слова, что культиваторы идут против неба, это лишь слова?

— Небо не сосредоточено в каком-то одном боге, — снисходительно пояснила Шило, — можно идти против него и в то же время молиться какой-то богине, просить ее помощи или выполнять поручения жрецов, получать откровения от нее, там все по-разному.

— Богини? Есть ли боги-мужчины?

— Есть ли культиваторы-мужчины?

— Понял, — пробормотал Борисов, погружаясь в воду по ноздри, как матерый крокодил.

На небесах, похоже, тоже был раскол и мужчинам-богам вломили и там, чтобы те не поддерживали своих смертных. Либо культиваторы умело делали вид, что это они добились таких успехов, выдавая какие-то последствия за свою мощь. Могло ли это помочь? Неясно, с досадой подумал Борисов, кроме того, что союзников на небесах искать, пожалуй, не стоит.

Эссенция и Дао, следовало провести несколько опытов, не разъясняя Хомяку сути, чтобы не начал опять свои вопли и не начал рушить планы. Если же из опытов ничего не выйдет... что же, библиотека Белок не единственная в этом мире. Техники, информация, собственная культивация, да, пожалуй, опыты стоило совместить с получением экстракта ци и подкачкой себя на несколько ступеней.

— А что на алтарях? — спросил он. — Жрицы предлагают себя богу?

— Есть и такие, — не стала возражать Пиала. — Могучие девственницы, ни разу в жизни не прикасавшиеся к мужчине.

— А к женщине?

— И к женщине тоже, — голос Шила стал холоднее, тогда как тело Пиалы почти обжигало. — Или ты думаешь, что обеты богу ерунда?

Аккумуляция ци, подумал Борисов, вот почти наверняка. Ци — энергия жизни, нет секса — нет растрат, пускай и прироста тоже нет. Обещания, запирание части ци в собственном теле? Дяньтянь, сколько он вообще мог вместить ци? Или рост вместе с повышением рангов и ступеней был просто неизбежен?

Борисов моргнул, осознавая, что все эти вопросы лишь уводят его в сторону от самого главного.

Хомяка и его божественной эссенции, способной даровать бессмертие, не проходя безумно длинными дорогами культиваторов. Сколько там лет было основательнице секты Сливовых Лепестков? Тысяча? Секта Звенящего Ручья, где работала Пиала, считалась молодой — с возрастом в две тысячи лет! Нет, Борисову было решительно не по пути с этим миром застывшего матриархата, следовало становиться сильнее и как можно быстрее.

Хомяк.

Культивация Хомяка.

— Помимо женщин?

— Духовное зверье, дары всякие, металлы, кто-то врагов резал, а что? — Шило приподнялась и оперлась на локоть, почти бесстыдно. — Решил воззвать к ним, чтобы победить нас?

— Кто сказал, что нет? — хмыкнул Борисов, вылезая из бочки. — Несколько парных культиваций с богинями и они выполнят одну мою маленькую просьбу, разве нет?

Лицо Шило ощутимо дрогнуло, на секунду там промелькнул страх. Приносят в жертву ци и получают божественную силу, это должно работать в обе стороны, подумал Борисов, становясь на колени возле нее и переворачивая Шило с одновременным подъемом ее на четвереньки.

Культивация продолжалась попеременно до самого утра.

— Глава 62

Энергия, твердил себе мысленно Борисов, ощущая, как течет внутри ци, энергия жизни, изменяющая тело изнутри, вот что важнее всего. Дух его все еще бунтовал, но вяло, превращался в одержимость бессмертием, так что для Фёдор Михайловича почти ничего и не изменилось.

— Слушай меня! — повысил голос Хомяк.

Он, в обличье человека, мускулистого высокого красавца, ходил и поигрывал саблей, вертел ей и рубил мнимые препятствия, которые сам же и создавал из песка под ногами. Отряд казаков, тоже в человеческих формах, стоял почти что в воде, волны, накатывавшие на берег, то и дело касались их босых пяток. Павлина тихо пела под нос (как всегда безбожно перевирая) "эгей, казаки, питомцы холодной воды".

— Каждый казак — на все руки мастак! — провозгласил Хомяк. — Но и вместе мы должны уметь биться! Не просто толпой, а командой! Отрядом! Даже больше — целой армией, один за тысячу! И не потому, что мы сильны, нет, а потому что за каждым из нас стоят умершие от рук культиваторов друзья и родичи! Целая тысяча, а то и более!

— Да! — гулко рыкнул Кирилл, ударяя себя в грудь молотом.

— Тысяча, — презрительно хмыкнула Шило.

Она стояла чуть поодаль, горделиво уперев руки в бока, в легком, свободном платьице, якобы совсем беззащитная и невооруженная. Поодаль, почти незаметный, лежал Рикошет в драконьем облике, наблюдал внимательно, словно ожидая предательства.

— Город Сановеды, — объявила она. — Столица королевства Айрс, население — десять миллионов женщин...

— Эй! — возмутился Хомяк.

— Уничтожен нашествием демонов за один день. Три города, слившихся воедино в Тика-Раву, население двадцать пять миллионов женщин...

Рывок, смещение тела в воздухе и Хомяк оказался рядом с Шилом, ударил наотмашь саблей. Таков был замысел, во всяком случае, но воздух словно сгустился и остановил Хомяка метрах в десяти от Шила. Хомяк как будто попал в застывающий на глазах клей, но рука его с саблей еще двигалась и лезвие окуталось разрядами, разжижая и испаряя "клей". Затем сам Хомяк вспыхнул, используя техники Аньки, и домен Шила раздвинулся, уступил, так как она явно экономила ци.

— Вихрь лепестков! — вскричал Хомяк.

Порыв ветра, его вознесло в небо, выше домена Шила, а Борисов задумчиво похмыкал. Дао Жадности, никаких сомнений. Хомяк проявлял жадность и все техники, какие он видел в действии или читал, тут же становились его, он мог исполнять их, не тренируясь годами. Жадно поглощал, да, пожалуй, можно было сказать и так.

— И все они были уничтожены за два дня неостановимым потоком духовного зверья и птиц, — невозмутимо продолжила Шило. — Все они были убиты, изнасилованы и сожраны!

— Прямо все-все изнасилованы? — насмешливо клекотнула Павлина, прерывая песню. — Бедные звери, поди весь мех себе истерли такими трудами.

Казаки рассмеялись зло, открыто. Кирилл и Мед Вед словно подражали Хомяку, носили широкие штаны и безрукавки, только медведь себе и маленькую шапочку на голову пристроил, словно пиалу. Кирилл опирался на молот, Мед Вед крутил в руке палочки для еды, те подрагивали, словно он сгребал ими рис или метал в рыбу в воде.

Рыжие лисы-сестрички, Кура и Кума, носили обтягивающие халаты, подчеркивающие их выпуклости, но при этом высокие воротники скрывали шеи, а в рукавах можно было спрятать целого коня. Оружие у них имелось, но наверняка было замаскировано иллюзиями. Пава и Гина носили открытые халатики, с разрезами до бедер, без рукавов, с вырезами на спине, зато Кабаня, по контрасту с ними, была закрыта почти полностью. Кольчуга, шлем, латная юбка, высокие сапоги, щит и копье, она единственная выглядела воительницей среди собравшихся казаков.

Чуть поодаль топтался нерешительно Са Дра, словно не решаясь подойти. Гориллу в Кровавых горах тоже помогал кто-то из саламандр, но видимо недостаточно высоко поднялся, чтобы удостоиться собственного имени, в отличие от Са Дра. Или просто недостаточно пока получил по морде, чтобы считаться своим в коллективе казаков, подумал Борисов с удовлетворением разглядывая отряд.

Ладно, не отряд, ворчливо признал, зародыш отряда, но все же зародыш! Неудача в Текуване явно пошла казакам на пользу в том смысле, что сбила спесь и показала силу культиваторов. Не исключено, что и тренировки в мордобое с Шилом тоже сыграли свою роль.

— Эта невежественная Ку Мо смиренно хотела бы поинтересоваться, когда же случилась такая трагедия.

Голос лисички звучал и правда смиренно, покорно, без намека на сарказм, только глаза и выдавали ее. Борисов опять залюбовался рыжими сестричками-лисичками и подумал, мол, хороши чертовки.

— Дюжину тысяч лет назад! — провозгласила Шило торжественно.

— А-ха-ха-ха-ха!!! — загремел Хомяк с неба. — Да это ж сраная старина, кто ее помнит?!

— Мы помним, — теперь Шило приняла подчеркнуто скромный вид.

— И мы помним! — рокотнул Кирилл, опять вскидывая молот. — Мы все помним!

— Что вы помните?

— Как культиваторы гнали нас! Убивали! Пленяли и выставляли на потеху! Как они ослабили и унизили всех духовных зверей, отобрали у нас право голоса до Земного ранга!

— Смиренно хотела бы указать уважаемому брату Ки Риллу, что это неправда, — поклонилась вторая лисичка, почти до земли. — Культиваторы в сговоре с небесами отобрали голос у всех зверей и птиц навсегда. Только изменения Земного ранга дают нам возможность превращаться и общаться голосом, не ци, только там мы обретаем истинный разум... вопреки воле небес и культиваторов!

Голос Куры вдруг взвился до небес, а из рукавов вылетела дюжина кистей. На мгновение Борисову показалось, что сейчас кисти ринутся, защекочут Шило или проткнут ей глаза, но те замелькали и закружились вокруг самой Куры. Трехмерная картина, какой-то эпизод массовой бойни зверей, и Борисов вдруг ощутил себя странно. Не просто картина оживала, но и он сам словно проваливался в нее, погружался и переживал, даже успел услышать крики убиваемых зверей и могучий хохот культиваторов, прежде чем его выдернуло оттуда.

— Сильна, — одобрительно сообщил Лобзик, выдернувший Борисова из транса. — А ты — нет.

— Мастер очень умен! — возразила Пиала и вдруг покраснела. — И силен.

— Ты, девочка, поди еще и не пробовала настоящий железный ствол, — снисходительно хмыкнул Лобзик.

Пиала заткнулась и потупилась, но как-то лукаво.

— Что-то не действует на Шило, — для порядка проворчал Борисов, недовольно крутя шеей.

Домен Небесного ранга, область, в которой ци Шила была сильнее всех прочих, и правда защитил ее от картины. Не дал провалиться, но разозлил, и она напала, ударом руки разметала ожившую картину, атаковала Куру. Попробовала, на ее пути встал Кирилл, принявший удар на молот.

Шило ударила без выкриков, но Кирилла отбросило на сотню метров, он пробороздил песок, дно, и скрылся под водой, оставив лишь бурун.

— Цапля ныряет за лягушкой! — спикировал Хомяк, воспламеняясь в процессе реактивного падения.

Налетел и отскочил, но и Кура с Кумой успели отскочить. Одна уже ткала иллюзии, запутывала Шило, вторая молниеносно стреляла, вытаскивая стрелы прямо из воздуха и берег быстро превращался в слет ежей.

— А-а-а-а-а-а!!! — Павлина взлетела и голос ее вознесся к небу. — Бескрайний простор, свобода и сабля, вот она сила казака, сражаться, сражаться, сражаться, сражаться, пока не устанет рука!

Гиена успела поставить две ловушки и метала ножи, перекатывалась, пряталась, один раз выскочила прямо, но тут же отлетела, захлебываясь кровью и выбитыми зубами.

— Вставай и сражайся, врага ты рази! — неслось с небес.

— Руки прочь! — ринулась вперед Кабаня.

Словно оживший таран с копьем и одновременно с ней со спины на Шило напал Хомяк, словно обретший свойства резины. Он звенел и лился, уподобляясь ручью, и звуки эти резонировали с песней Павлины, отдавались в мазках кистей и завихрениях воздуха, остающихся после пролета стрел. Картина со звуком, цветом и запахом, даже вкусом, так как Мед Вед катался упругим колобком, уклонялся и сбивал Шило с толку, подставлял свои котелки и метал специи, даже попытался ошеломить ее сырой рыбой.

Слаженная атака, практически построение иллюзии.

— А вот это хорошая мысль! — обрадовался Борисов.

Построения следовало готовить заранее, не говоря уже о том, что в процессе создания они были легко различимы. Но если совместить подачу энергии с такими вот иллюзиями, то враг мог просто не понять, что происходит, пока не стало бы слишком поздно.

В теории.

Тем не менее, Борисов записал удачную мысль и снова начал наблюдать за боем, но тот вдруг как-то резко закончился. Отработанная домашняя заготовка принесла казакам победу, Шило утратила концентрацию, домен рассыпался и Хомяк прорвался прямо к ней, первым получил по лицу, почкам и ногам. Воспользовавшись моментом, Павлина пролетела и оказалась позади Шила, запела ей прямо в оба уха, одновременно с этим яростно и открыто елозя по ее телу.

— Я...

— Йа, йа! — заорала Павлина яростно. — Культиватор, сдавайса!

Борисов отложил в сторону свиток и посмотрел хмуро. Не помнил он, чтобы рассказывал о подобном, разве что в прошлом мире и в шутку... а Хомяк подслушал и пересказал?

— Я — служанка мастера Ар Гуса!! — выкрикнула Шило, отбрасывая и Павлину.

В следующее мгновение из-под воды вынырнуло страшное чудище с голосом Кирилла, влепило Шило молотом между глаз, вбивая в песок и на этом засчитали боевую ничью.

— Мастер Ар Гус, так нечестно! — воскликнула Павлина, останавливаясь напротив Борисова.

От нее шибало желанием, жаждой крови и каким-то птичьим духом.

— Честно? — переспросил Борисов насмешливо. — Разве такое слово есть в языке культиваторов?

— Есть!! — вдруг взревела Шило. — Наша честь — не пустые слова!!

— Какая еще честь?! — тут же окрысились звери-казаки. — У культиваторов нет чести!

Тренировка едва не переросла в открытое убийство, но Рикошет ударил хвостом, разделяя Шило и казаков.

— Приберегите свой пыл для культиваторов вне анклава! — приказал он казакам.

— Подумай над тем, почему к культиваторам такое отношение! Не только среди духовных зверей, но и обычных людей тоже! — приказал Рикошет Шилу.

Та лишь скривилась, но промолчала.

— Мастер Ар Гус, одолжите вашу женщину, — попросила Павлина насмешливо.

— Нет. Только если они сами захотят возлечь с тобой, — проворчал Борисов.

Обиды длиной в двенадцать тысяч лет, дрязги и свары, массовый геноцид, да еще и засилье культиваторов. Мир определенно нуждался в изменениях, но не устраивать же было массового убийства женщин-культиваторов? Пускай даже в мире стало бы больше ци, целью было бессмертие, а не убийства.

— А если не захотят, — рот Павлины раздвинулся в жуткой улыбке.

— Тронешь, — Борисов посмотрел на Пиалу, — и займешь ее место.

Губы Павлины раздвинулись еще дальше. Остальные казаки и Хомяк мерялись обжигающими взглядами с Шилом, которая явно молчаливо обещала им ответное избиение.

— Будешь стирать, штопать мне одежду, варить еду и подтирать жопу моему хомячку.

— Никогда! Никогда! Эта великолепная госпожа — свободная птица!!

Павлина взмыла и умчалась, казаки потопали по воде к острову — тренироваться. Борисов, не обращая внимания на Шило, посмотрел на дракона-Рикошета и сказал в пространство.

— Наверное, пора навестить библиотеку и заняться техниками лечения.

— Мои белки охотно помогут вам, мастер Ар Гус.

— Глава 63

— Интересно, они сами такие выросли или замкнутый анклав их изменил, — пробормотал под нос Борисов, наблюдая за белками.

Огромное дерево, полое внутри — пространство под библиотеку — и в то же время цветущее, подпитываемое ци природы. Сотня белок, каждая размером с собаку, разумных белок, пусть и не способных трансформироваться и общаться на обычных языках.

— Фьють, цок-цок-цок, — застрекотал он, имитируя беличий.

Одновременно с этим Борисов напитал свои слова ци, отправляя их в сторону белок, и те поняли его! Не буквально, конечно, просто общий смысл — покажите мне свитки по техникам лечения и кого-нибудь из живых, у кого проблемы с меридианами и дяньтянем.

— Удивительное дело, — покачал головой Борисов, погружаясь в чтение.

— Мастер Ар Гус! Мастер! — Пиала согнулась в поклоне до земли. — Мы все беспокоимся за вас!

— Что опять случилось? — недовольно нахмурился Борисов. — Только приступил к работе!

— Вы уже седьмой день не покидаете этого зала! Мы все очень тревожимся за вас!

Борисов даже не осознал сразу, затем оторвался от свитков и посмотрел на Пиалу. Осознал, что она за дверью и он все равно отчетливо видит и слышит ее. Прислушался к телу, то работало нормально, не пыталось увиливать и заснуть, не затекло, хотя и просидел здесь семь дней.

Он словно взглянул на себя изнутри, проследив движение потоков ци.

Энергия жизни омывала тело, держа его в тонусе, крепким и здоровым. Кое-что стало понятнее, насчет того, как основательница секты Сливовых Лепестков просидела тысячу лет или как культиваторы удаляются и сидят по пещерам десятки лет. Энергия жизни, питающая жизнь, с ней становились не нужны еда и вода, ну или как минимум, потребность в них сокращалась в тысячи раз. Равно как и старение замедлялось в те же тысячи раз, но долголетие ци еще не означало бессмертия.

— Мастер! Услышьте свою верную служанку! Я стала культиватором и жажду служить вам!

Похоже, Пиала не слышала и не ощущала его через дверь, в отличие от Борисова. Белки застрекотали, прогоняя слишком шумную посетительницу, и Борисов сказал.

— Пусть войдет.

Створка двери тут же отъехала в сторону и внутрь, в почтительном поклоне, вползла бегом Пиала. Она вроде и кланялась до самой земли, разбивая лоб об пол, но в то же время как-то так незаметно перебирала ногами, что это выглядело бегом.

— Мастер! — счастливо выдохнула она, затем бросила робкий взгляд, сочащийся любовью и преданностью.

— Кажется, я незаметно шагнул на новую ступень, — признал Борисов, глядя на свитки.

Общие запасы ци и подпитка от Хомяка, не просто энергией, а с его божественной очисткой. Парная и тройная культивация всю ночь напролет, с обменом ци и жидкостями, а потом углубление в лечение и попытки применить на себе, и он прорвался. Не количественно, а качественно, остался на Земном ранге, но ци теперь текла внутри тела должным образом, внутри окрепшего, могучего тела.

"Спокоен дух, крепки кости, до неба рукой подать".

— Закрой...

Борисов не стал договаривать, изменил течение ци внутри тела и выпустил порцию наружу, применяя технику воздействия на расстоянии. В медицинских свитках она использовалась для работы внутри тела без необходимости разрезать кожу, мясо и кости, бывало применяли для избавления от запоров или когда человек подавился.

Сейчас Борисов применил ее и сдвинул за спиной Пиалы створку двери.

— Разденься и иди сюда, — сказал он Пиале, сбрасывая с себя одежду.

Неделя на одном месте, никаких позывов в туалет, жажды или голода. Если бы Борисов долго шагал вверх по лестнице культивации он, пожалуй, привык бы к такому состоянию, но он вознесся одним прыжком и теперь изумлялся тому, что не удивляло даже культиваторов в низшем ранге, Познавших.

Пиала чуть зарделась, но ловко и быстро избавилась от одежды, шагнула и замерла.

— Да, ты стала культиватором, — признал Борисов.

Теперь он видел ци, видел энергию вокруг и какими же глупыми ему сейчас показались собственные проекты "очков-детекторов"! Он протянул руку, огладил волосатую и пухлую промежность Пиалы, легко вдвинул внутрь указательный палец, одновременно с этим испуская из него ци.

Пиала охнула и чуть присела, насаживаясь глубже.

— Хм, удлинить, что ли, палец? — вопросил риторически Борисов.

— М-мастер? — Пиала чуть покачивалась, надвигаясь на палец все глубже.

Земной ранг укреплял и преобразовывал тело, но Борисов еще не прошел все ступени до конца, не вник в их суть. Да и Духовный не прошел, если уж на то пошло, так, обманом срезал пару углов. Но все же кое-что стало понятнее, там, где духовное зверье получало возможность превращаться в людей, люди становились крепче (тогда как зверье было крепче изначально) и лучше, красивее, словно возвращались назад, в молодость, так как такое состояние соответствовало максимуму жизненной энергии в теле.

Максимуму ци.

Так что нет, он не мог удлинить палец, но если бы вдруг Пиала сейчас дернулась и сломала его, то он зажил бы намного быстрее и сросся бы правильно, даже без накладывания шин. Вот если бы Пиала причинила вред при помощи ци, тогда палец заживал бы дольше, но в случае обычных ран все лечение брала на себя ци в теле Борисова.

— М-мастер, эта скромная служанка провинилась перед в-вами, — простонала Пиала, — не ждала все эти дни рядом, чтобы явиться по первому зову! Но п-прошу вас, выберите другую пытку, эта слишком жестока!

Борисов добавил второй палец, пару раз двинул рукой, но в общем-то он и так уже увидел все, что хотел. Нет, не обнаженную Пиалу, это он уже видел и не раз, а местоположение самого главного и дорого для культиватора. Дяньтянь, ядро культиватора и запас его ци, располагался в животе, так обычно говорили вокруг, и делали это, похоже, из общей стыдливости.

Нет, формально все было верно, но сейчас Борисов отчетливо видел, что дяньтянь у Пиалы расположен в ее матке. Надо полагать, у мужчин дела обстояли примерно похожим образом и дяньтянь располагался где-то за основанием пениса, внутри тела, укрытый, в отличие от яичек. Но суть оставалась одна и та же, скопление ци, энергии жизни, в местах, порождающих эту самую жизнь.

Наверное, удар по половым органам должен быть здесь вдвойне эффективен, подумал он, пока Пиала двигала тазом, скользя по двум пальцам. Отчасти это объясняло и приверженность к девственности, никаких растрат энергии жизни, никакой порчи дяньтяня и передачи ци детям. Более того, это объясняло и парную культивацию, о которой все вздыхали Анька, Мосинка и остальные.

Не то, чтобы Борисов открыл что-то новое, конечно, но он, можно сказать, учился на ходу методом тыка.

— Иди сюда, — потянул он к себе Пиалу.

Борисов не ел, не пил, не гадил и не мылся все эти семь дней, но тело его не воняло и осталось свежим, так велика оказалась истинная сила ци внутри. От Пиалы несло жаждой соития, желанием понести ребенка. Ци ее двигалась в теле и Борисов смотрел, осознавая еще кое-что. Инь-компонент ее ци, женская ци, она была пока слаба, но обещала усилиться по мере усиления самой Пиалы. Женственность — условная, конечно, белая кожа, плоские и мелкие тела — и в то же время отсутствие плотского влечения при избытке инь. Требовался ян-компонент, мужское ци, чтобы растопить инь, возжечь новую жизнь, и чтобы продолжался круговорот ци в природе.

Пиала опустилась на него и застонала тихо, Борисов припал к ее левой груди, продолжая наблюдать за движением ци. Да, инь и ян, круговорот и переход, изменения, очищение и обогащение, та ситуация, где выигрывали и получали удовольствие обе стороны, вот что такое парная культивация. Разумеется, ее можно было извратить разными способами, без нее можно было и обойтись, свидетельством чему являлся мир вокруг, но в результате лишь вырастал перекос в ци.

Ее становилось меньше и баланс искажался все сильнее.

— Мастер! Мастер! — вскрикивала Пиала.

Отбросив всякий стыд, она приподнималась и насаживалась, стонала, впиваясь ногтями в спину Борисова, и сама прогибалась, будто хотела сломать позвоночник. Ци текла рекой, обмен и перемешивание, и Пиала становилась сильнее, принимая в себя энергию Борисова, а сам он ощущал себя ожившим. Борисов увидел и понял, что так можно сбрасывать и разный мусор в партнера и поврежденную ци, отравления, проклятия, то есть нарушения энергетической структуры и, соответственно, получать что-то такое же в ответ, если действовать нечестно.

Что уж далеко ходить, разве не подсунул он так яд в дяньтянь Шила?

Да, женщины многое потеряли, истребив культиваторов-мужчин, но многое и приобрели, если посмотреть с другой стороны. Теперь было бы еще неплохо разобраться в том, как они культивировали с мужеподобными женщинами, и понаблюдать за искажениями в ци при переизбытке инь. То, из-за чего, как рассказывал Рикошет, появился такой перекос в численности.

— Ах, ах, ах, ах, — непрерывно стонала Пиала, и ахи перетекали уже в совсем уж нечленораздельные стоны.

Она раскраснелась и пылала, но одновременно с этим ци ее начало перекашивать. Пиала не контролировала культивацию внутри себя и явно внутри имелось какое-то "бутылочное горлышко". Или просто ее меридианы не были рассчитаны на такое буйство жизни с глубоким проникновением до самого дяньтяня культиватором.

Не совсем честным, но все же культиватором, превосходящим ее на три ранга.

Борисов, словно всю жизнь занимался таким, чуть сдвинул ци внутри тела и излился в Пиалу, переполняя ее энергией и вышибая разум. Пиала задергалась, сбилась с ритма, затем и вовсе соскочила с колен и упала на пол библиотеки и осталась там лежать, подергивая руками и ногами.

— Так-так, — задумчиво изрек Борисов, поднимаясь, — теперь понятно, что происходило с Хомяком и его звериными дамами.

Многое стало понятнее, пускай это и были давно известные нормальным культиваторам открытия. За дверью сердито застрекотали белки, напоминая, что у них тут библиотека, а не дом любви, пускай мастер Ар Гус и почетный гость великого дракона Ри Ка Цета, но все же надо знать меру и уважать знания.

Борисов отправил им импульс ци и белки притихли, разбежались, сердито цокая коготками.

— Семь дней, — покрутил Борисов головой. — Что же, пожалуй, оно того стоило.

Провал во времени беспокоил его еще и схожестью с действиями других культиваторов. Получалось, что ци вела его и управляла, как ранее та же ци вложила ему в голову знание местного языка и понуждала говорить о себе в третьем лице. Ци, энергия жизни, но все же энергия, чужая ему энергия.

Этим определенно следовало заняться... как и массой других вопросов, касающихся ци.

— Вставай, — сказал он Пиале задумчиво. — Пойдем, навестим великого дракона Рикошета.

— Глава 64

Борисов подумал и еще раз объявил себя глупым за прежнее объявление глупости мыслей об очках-детекторах. Он ясно и четко видел Пиалу и ее ци-систему потому, что та была на три ранга ниже и даже не думала что-то прятать от него.

Иное дело — Рикошет, замкнутый в себе, закрытый чешуей-броней.

— Можешь не стараться, Ар Гус, — почти насмешливо сказал Рикошет, — я умираю от старости, такое не лечится.

— Я бы поспорил с этим утверждением, — проворчал Борисов, скрещивая руки на груди. — Омоложение клеток, разжигание внутреннего огня, в конце концов повышение ранга, смена тела, неужели все это перепробовано?

— Смена тела? — нахмурился Рикошет. — Это запретные техники!

— Да не вселение в чужое тело, — досадливо отозвался Борисов, — а перенос в свое же, только новенькое! Ну, клонирование, взял частичку себя, вырастил, ДНК там такая же, только сознание отсутствует, и все, заготовка под вселение. Мозги и душу вместе с ци перенес и живи себе дальше.

Он осознавал, что с научной точки зрения это малореализуемо, но тут вступал в дело фактор ци. Той самой ци, что плевала на обычную физику, а стало быть, и биологию и прочие вещи. Если ци несла в себе знания, то что мог означать перенос ци-системы, правильно, перенос сознания и разума.

— А, — вдруг что-то понял Рикошет, — да, такое практикуется, но в иной форме. Перенос сознания между родственниками, чем ближе и роднее кровь, тем лучше, меньше риска искажений. Не запретная техника, но и не та, которую одобряют, а сами родственники так вообще.

— Ну а у меня вообще без риска искажений, это же твоя ДНК, твои гены! — воскликнул Борисов.

Посмотрел на хмурого Рикошета, махнул рукой.

— Ладно, я понял, лечение не требуется, так как ты сам уже сдался. Хотя и можно было бы, можно, да, не моими силами, но с помощью Хомяка и его лапок.

— И как именно? — заинтересовался Рикошет.

— Дао Жадности, остановить время для тела, чтобы больше не старело или, например, пожадничать и забрать старость, — пожал плечами Борисов. — Перекинуть в кого-то, кого не жалко, какую-нибудь рыбину или особо старую белку, все равно старая.

Рикошет раскрыл пасть, то ли зевнул, то ли собирался окатить огнем, но потом передумал.

— Странная забота, — сказал он после долгого обдумывания.

— Обычная забота о хозяйстве и активах, — проворчал Борисов. — Ничего странного.

— В мире культиваторов — странная, мы не связаны отношениями учителя и ученика, не состоим в секте. Правда, мы почти родственники, через Хомяка, но, когда дело доходит до силы, культиваторы редко смотрят на родство. Сила и власть, если я омоложусь, то у меня будет и то, и другое, просто неизбежно.

— Поэтому ты отказываешься лечиться? — слегка удивился Борисов.

Выводы Рикошета он счел полной хуйней, но говорить о том вслух не стал. Если дракон не хотел идти с ними и биться против женщин, то не стоило тащить его силой. Огромная потеря, конечно, но лучше потерять сейчас, чем потом, когда он решил бы, что его принуждают и убил бы всех.

— Не отказываюсь, — ответил Рикошет, — просто не верю, что что-то выйдет, а страдать от бесчисленных и бесплодных попыток не желаю.

— Ладно, — не стал спорить Борисов, — потренируюсь вначале на хомячках.

Рикошет улыбнулся, выдыхая клуб огня, и смежил веки, снова задремал.

— Вместе!

— Дружно!

— Мы куем!

— Нахуй баб небесных шлем!

— Шлем скуем!

— Кольчугу справим!

— Меч заточим!

— И направим!

Бум! Бубум! Бум! Бубум! В такт возгласам били два молота, большой и малый, и наковальня уходила в землю под их ударами. Кирилл и Хомяк стучали и то ли пели, то ли сочиняли стих, под шипение металла и рёв пламени, выдуваемого саламандрой — помощником Рикошета.

Чуть поодаль Мед Вед, округляя щеки, раздувал пламя под казаном с каким-то сытным варевом.

— Мужской клуб в сборе, значит, — хмыкнул Борисов.

— Мастер Ар Гус, давайте с нами! — вскинул руку Кирилл. — У вас вон какая мощь!

— Мастер Ар Гус, отведайте моей каши! — крикнул Мед Вед. — Она полна жизни!

Борисова и без того не тянуло на еду почему-то, а тут и вовсе перехотелось.

— Что куете?

— Лопату вам! — провозгласил Кирилл. — Самую лучшую! А потом будем мастерить поварешку брату Мед Веду!

— И мне! — подал голос Са Дра.

— Да, а тебе огнемет, брат! — кивнул Кирилл, нанося новый удар. — Теперь, когда с нами мастер Ар Гус, мы сможем! Мы не сидели без дела эти семь дней, мастер, осваивали новые техники!

Борисов кивнул, а до ушей его вдруг донесся женский смех.

— Бездельницы, — вдруг проворчал Хомяк, — собрались, разделись, напились и хихикают!

Борисов еще раз хмыкнул, уловив все, что осталось невысказанным.

— А ты? — спросил он.

— А чего сразу я, дед? — возмутился Хомяк. — Чуть что, сразу я! Неделю внутри дерева просидел и все равно, едва вылез, так сразу у тебя я виноват!

— Чует кошка, чье мясо съела, да?

— Я не бездельник! Видишь — работаю?! Тебе лопату, между прочим, делаю! Как ты, дед, будешь без лопаты?

— Да, без лопаты мне будет тяжеловато дать тебе пару подзатыльников за безделье, — согласился Борисов.

— Ну вот, опять! — Хомяк в сердцах метнул молот и тот скрылся где-то в небе. — Опять этот скромный трудолюбивый Хомяк виноват! Дед, ты вроде нашел себе самок, а все равно ворчишь!

— Потому что ты занят не тем! — повысил голос Борисов.

— А чем я должен быть занят? Могу подтереться парочкой твоих свитков!

— Тебя за это белки сожрут.

— Я их сам сожру, а потом подотрусь оставшимися! — заорал Хомяк.

Естественно, всякая работа над лопатой уже остановилась, а издалека снова донесся женский смех.

Издевательский.

— Хватит, — устало сказал Борисов, в то же время добавляя ци в свои слова.

Связь между ним и Хомяком завибрировала, а Хомяк словно бы вздрогнул, посмотрел зло, будто его не просто стегнули плетью, но еще и вырвали мех, а также отобрали еду. Борисов и раньше, памятуя о разнице в мощи, старался не давить особо, чтобы Хомяк не взбунтовался и не порвал связующую их магическую нить. В теории Хомяк мог порвать ее в любой момент, только не осознавал своих возможностей и сейчас Борисов задумался, не рассказать ли ему все.

Но тут же передумал, связь с Хомяком гарантировала приток ци, не просто ци, а очищенной ци наивысшего качества, с добавками божественной эссенции. Нет, от такого Борисов отказаться просто не мог.

— Я не сказал, что ты бездельник, — пояснил он. — Просто занят не тем. Я не мог выдать тебе особо ценных указаний, но ты же вроде атаман, не хер хомячий, должен и сам соображать!

Издалека снова донесся заливистый смех, Хомяк надул щеки, вокруг него засверкали молнии.

— Пространственные умения, особенно кольца, техники сокрытия и блокировка ци для последующего изъятия!

— А зачем блокировать? — не понял Хомяк. — Я и так сожру!

— А так сожрешь с меньшими затратами и не рискуя потерей всей своей ци, — объяснил Борисов.

Хомяк задумался, затем шумно почесал мускулистую волосатую грудь и спросил.

— А пространственные зачем?

— Сказал бы я, что можно расширить дяньтянь, да ты и так способен все, что угодно сожрать, — проворчал Борисов недовольно. — Да и смысла нет расширять, в тебя и так удесятеренную дозу надо будет теперь закатывать, ох, не прокормим мы тебя, не прокормим.

— Э, дед, ты так не шути, — понизил голос Хомяк.

— А я и не шучу, но не волнуйся, не сможем прокормить сами — позовем культиваторов на помощь, а то и небесам вызов бросим.

Небесные испытания, несущие в себе отблеск божественной ци.

Отличная зарядка для аккумулятора-Хомяка!

— Расширить дяньтянь? — вдруг спросил Са Дра.

— Искусственно, — ответил Борисов. — Приживить пространственное кольцо, разумеется, вначале Хомяк должен научиться их делать, забить его духовными камнями или просто начертать внутри построение сбора ци. Этакий резервуар ци, присоединенный к дяньтяню. Не влияющий на развитие, но и не мешающий ему.

Если сделать все правильно, конечно, но Борисов не испытывал особых сомнений. Вот кольцо, а вся ци в другом измерении, все равно что держать в руке меч, скажем, или иной артефакт, содержащий ци, но не влияющий на ци-систему культиватора.

— Такое... возможно? — потрясенно спросил Са Дра.

— А если не приживлять, а просто носить с собой? — пророкотал Кирилл. — Пополнять ци своей же ци?

Мед Вед закивал, похлопал по животу, мол, расширьте вдвое, больше вкусного поместится!

— А если запасать ци кого-то более сильного? — спросил он задумчиво.

— Размечтались, — слегка охладил их Борисов, — еще даже не сделали ничего. Материалы, ладно, материалы у Рикошета и его белок есть, можно и построить хранилище, изолировать нефритом, но все равно без кольца никуда. Не просто кольца, а такого, какое может сделать только Хомяк!

Хомяк тут же приосанился горделиво, развернулся в ту сторону, откуда доносился женский смех, явно желая что-то крикнуть им в ответ об уникальности "этого молодого мастера".

— Разве готовые не подойдут? — спросил Са Дра, не замечая, что он уже раскалился докрасна от нетерпения.

Сила крови саламандр, она пригодилась бы отряду казаков, подумал Борисов. Ковать в пути, чиниться на ходу, о да, следовало поговорить с Рикошетом насчет его помощника. Не помешала бы и пара белок со свитками, ну или как минимум хорошее пространственное кольцо, забитое знаниями, для начала. Но все это в конечном итоге сводилось к альфе и омеге всего процесса, казаков и самого пребывания в этом мире — Хомяку.

— Может и подойдут, но проще и лучше будет создать их с нуля. Сковать, вычертить и напитать силой Хомяка.

Дао Жадности, в дополнение к нефриту, лучший изолятор, чтобы ни частички ци не пропало. Построения и Дао Жадности, да, пришла пора сделать самолет и вообще снова заняться цизикой и цимией. Перегонка без потерь, развитие самого Хомяка, вложение концептуальных применений жадности и да, вызов небесам.

Все ради того, чтобы прокормить вот этого маленького хомячка двух с лишним метров ростом.

— Но для этого атаман Хомяк должен заниматься не ковкой оружия, а изучением нужных вещей.

— Учиться, — фыркнул Хомяк, ноздри его раздувались и подрагивали. — Ладно! Атаман Хомяк во всем лучший! Давай, дед, учи меня и быстро!

— Глава 65

Хомяк морщил лоб над свитком, затем не выдержал, зарычал и сожрал его, невольно перейдя в форму зверя.

— А, так вот оно что! — воскликнул он мгновение спустя.

Борисов только покачал головой, закатывая глаза. Не просто сожрал, а поглотил знания, буквально, воспользовавшись, пусть и неосознанно, своей божественной силой. Примчались три белки и начали кружить вокруг, стрекотать сердито, словно гавкали на Хомяка. Тот отгонял их лениво, осмысливая новые знания о пространстве, белки умчались.

Борисов лежал на берегу неподалеку, бездумно перебирал рукой песочек, любовался зрелищем иллюзорного солнца и набегающих волн. Расслабление и закрепление изменений в теле, в сочетании с учебой Хомяка, которая продвигалась лучше, чем раньше.

В этот раз Хомяк хотя бы не пытался подтереться свитками.

— Культивация — мелиорация — активация и апробация, одна сплошная ация — акация, — проворчал Борисов.

Следовало встать и заняться планом новой лаборатории, наметить опыты с духовными камнями из запасов Рикошета. Поработать с больными культиваторами, хотя бы после мордобойных тренировок, посмотреть, как течет ци, понять, как она ощущается снаружи, чтобы потом взяться уже за себя. Ци-электростанция, то, ради чего так бездарно похитил Аньку, следовало вернуться и к этому проекту. Оружие и проводимость техник, сочетание кругов построений и вещей, проект самолета на кольцах и концептуальной жадности Хомяка.

Борисов продолжал лежать, перебирая песочек и ощущая себя как-то странно.

Затем он вдруг рывком понял, что происходит. Спокойствие духа, главная проблема Духовного ранга, он достиг спокойствия и даже можно сказать перевыполнил план. Одержимость, желание достичь бессмертия остались, но не подтачивали изнутри, не толкали на безумные поступки. Также Борисов понял еще кое-что, о чем уже заходила речь ранее. Достигая спокойствия духа, многие культиваторы использовали суррогат, вытесняли все в несколько желаний и чего они еще могли желать, как не того, к чему уже стремились? Больше силы, больше ци, и оттуда проистекала последующая часть, где ради еще одного шажка ближе к небу творились всяческие кровавые безумства.

В то же время Борисов вдруг обнаружил, что больше не может искреннее обличать таких культиваторов, ведь он и сам не слишком далеко от них ушел. На что он был готов ради бессмертия? На всё! И творил всякое, разве что до девятого колена не вырезал всех подряд, но крови пролил целые реки и озера.

— Ну и хрен с ним, — сообщил он песку. — Вижу цель — не замечаю препятствий.

Вернувшись из богатого внутреннего мира, он обнаружил, что на берег прибыли новые гости. Белки вернулись с подкреплением, огромной Белкой, с седеющей шкуркой и наполовину лысым хвостом. Также вместе с ними появился и Рикошет в своей драконьей ипостаси.

— Слушайте, а че опять я? — спрашивал Хомяк. — Вон, дед, хотел, чтобы я учился! С него и спрашивайте!

— Мастер Ар Гус все сделал правильно, тебе надо учиться, сын мой, но недопустимо портить свитки из библиотеки, — прозвучал голос Рикошета.

— То есть дед — молодец, а виноват опять я? — завел привычную песню Хомяк.

Борисову резко расхотелось лежать на берегу и вовсе не потому, что он боялся гнева дракона — хозяина всего анклава. Дао божественного нытья у Хомяка явно развивалось лучше, чем все остальное.

— Кстати, я вот твой единственный ребенок, а тебе одного свитка жалко? — зашел с другого угла Хомяк.

— Не единственный, — неожиданно ответил Рикошет.

Борисов остановился и посмотрел удивленно.

— Но сейчас речь о другом! Если ты хочешь получать знания, поедая свитки, то хорошо, пусть будет так! Но не ешь оригиналы, дай белкам снять копию и потом хоть зажуйся!

— А если копия не сработает? — заканючил Хомяк.

— Вот тогда и будем думать!

Борисов уже удалялся, думая о том, что вряд ли свитки несут в себе какую-то волшебную силу, так что и копии должны были сработать. Знания и поедание свитков, жадное поглощение знаний, что-то в этом было, какой-то зародыш идеи, которую следовало обдумать отдельно, выгранить формулировку.

Рикошет показал себя молодцом, быстро нашел решение, чтобы и Хомяк учился, и белки не стрекотали сердито. Неясным осталось только что за мега-белка с ними приходила и почему Борисов ее раньше не видел, и слова про не единственного ребенка, но так не хотелось слушать нытье Хомяка, что Фёдор Михайлович сбежал.

На ходу он размышлял, сдвинул проекты лаборатории и самолета на потом, когда Хомяк освоит изготовление колец, пробежался по своим внутренностям, констатировав, что можно ставить опыты и на самом себе, и вспомнил о Пиале. Культиватор первого ранга, Познавших, практически идеальный объект для наблюдения и получения новых знаний, поймет она — поймут и другие.

Не женщины-культиваторы, конечно, другие звери, рассчитывать пока приходилось только на них. Мужчины-культиваторы, сомнительно, разве что в сильнейших сектах Срединного материка? Следовало расспросить Шило о жизни на Бессмертном материке, никаких особых секретов, просто условия, кто как живет и так далее.

Дойдя до своего нынешнего "жилья", он нашел сразу обеих.

В первое мгновение ему показалось, что кто-то подслушал его мысли и вырыл бассейн с подогревом, но почти сразу Борисов понял, что это просто яма в земле, которую вырыла Шило. Нет, не просто яма, отметил он, всмотревшись, а вырытая при помощи ци и потому обладающая экранирующим и подпитывающим эффектом. Для кого-то, сравнимого в рангах с Шилом, ничего особенного, а для кого-то вроде Пиалы — подпитка.

— Ах, ах, ах, — почти непрерывно стонала Пиала, висящая в центре ямы.

Шило захватила ее своим доменом, подвесила в воздухе и прогоняла волны ци, насколько видел Борисов. Разминала мышцы снаружи, подавала ци внутрь и, фактически, занималась с ней плотным бесконтактным сексом по всей поверхности тела и внутри него тоже. Неудивительно, что Пиала только подергивалась, купаясь в волнах наслаждения, и стонала непрерывно, даже не замечая, похоже, как она растет в силе.

— Кто тут теперь старшая сестра? — вдруг спросила Шило.

— Я, — простонала Пиала. — Я первая пришла служить мастеру!

Борисов только покачал головой, сила духа Пиалы или желание служить впечатляли. Вбитое в местных намертво стремление стоять выше остальных вызывало желание прибить. Шило только улыбнулась, разводя руки и соединяя их у себя между ног. Одежда слетела с нее, Шило начала ласкать себя и все это при помощи ци передавалось Пиале, которая удвоила интенсивность стонов и подергиваний.

Неплохое такое представление, оценил Борисов, который неоднократно наблюдал, как жены в его гаремах удовлетворяют друг друга. Пожалуй, Шило превзошла их всех в искусстве ублажения другой женщины, ну да оно и понятно, подумал Борисов, двести с лишним лет спать только с другими бабами, любой научится. Она играла телом Пиалы, словно опытный пианист и при этом все происходящее было лишь представлением для самого Борисова, вне всяких сомнений.

Странно как-то, подумал Борисов, порнографическое представление для злейшего врага?

Того, с кем ее секта готовилась сражаться все эти годы, да еще и мужчины?

— Кто старшая сестра? Признай, что я лучше, опытнее, смогу служить нашему мастеру во всем!

— Ты... не сможешь..., — простонала Пиала.

— Я все могу!

— Отсоси...

К вящему изумлению Борисова, Шило согнулась колечком и изобразила самоудовлетворение. Нет, не изобразила, взялась за дело всерьез и все это волнами ци передавалось Пиале, которая вскрикнула и потеряла сознание. Шило разогнулась и только тогда "заметила" Борисова, шагнула к нему.

Невысокая и плоская, но все же голая и разгоряченная, возбужденная своими же действиями.

— Мастер, эта недостойная вынуждена подчиниться приказу своей старшей сестры, — сказала Шило.

Борисов не стал возражать.

— Благодарю вас за ценные указания, мастер, — сказала Шило, глядя снизу вверх и облизывая губы.

— Ничего, еще научишься, — похлопал ее по голове Борисов. — А теперь, встань, оденься и расположи удобней Пиалу, чтобы не простыла.

— Слушаюсь, мастер, и осмелюсь заметить, вашей служанке Пи На Ла, пойдет на пользу пребывание в яме ци.

— Тогда пусть лежит, конечно, — не стал возражать Борисов.

Шило растягивала процесс одевания, словно пыталась изобразить какие-то зачатки стриптиза. Явно хотела продолжения и парной культивации, но Борисова одолевали сомнения. Пусть они и заключили соглашение, но к чему все эти спектакли? Не могла же Шило после пары вязок вдруг резко предать все то, чему ее учили в секте двести лет? И эта подпитка Пиалы с усилением, возможно, она собиралась перетянуть на свою сторону служанку Борисова, чтобы потом устроить ловушку.

Следовало не только расспросить Шило о мире, но и разобраться в происходящем.

— Мастер Ар Гус! — прогремело сверху.

Шило моментально оказалась в одежде, замерла в боевой стойке. Борисов же только сейчас осознал, что штаны-то он подтянул, а вот Лобзик отсутствовал. Непозволительно расслабился, пусть даже в дружественной обстановке, просто непозволительно!

— Я ощутил здесь колебания и выбросы ци! — взгляд драконьих глаз Рикошета был направлен в сторону Шила.

— Да, она помогала моей служанке стать сильнее, а потом мы занимались парной культивацией.

— Не такой уж и парной, — прошептала Шило.

Она зарумянилась, поникла головой, окончательно превращаясь в белокожую Дюймовочку, и разыгрывая этакую влюбленную скромницу. Нет, определенно дело тут нечисто, окончательно уверился Борисов. Выбросы ци! Она пыталась пробиться наружу, делая вид, что ласкает Пиалу и себя?

— Тогда понятно, — Рикошет посмотрел на Борисова, потом снова уставился с подозрением на Шило. — Но почему такие мощные выбросы?

— Я... я пыталась переломить волю старшей сестры и слегка увлеклась, — сообщила Шило.

А хотела бы, так переломила, подумал Борисов, разница в четыре ранга, не ступени даже, а ранга! Но сигнал из закрытого анклава? Сомнительно. Скорее всего просто прощупывала на прочность, попутно обрабатывая Пиалу и пытаясь влезть поближе к Борисову, да, несколько целей одним ударом.

— А потом утратила контроль за своей ци, когда мастер дал мне несколько уроков любви, — застенчиво сообщила Шило.

Рикошет посмотрел внимательно, Борисов лишь пожал плечами.

— Парная культивация способна на многое, но партнеры должны безгранично доверять друг другу и желательно иметь одинаковую культивацию, — задумчиво изрек Рикошет, разглядывая Борисова, словно в первый раз его увидел.

— Ни одно условие не соблюдено, — криво усмехнулся Борисов.

— Мастер! — Шило трагично заломила руки, упала на колени.

Как играет, как играет, надо бы Хомяка направить, чтобы ему пару уроков дала, подумал Борисов.

— О, мастер! Не говорите так! Я открыта и доверяю вам! — Шило разорвала одежду, демонстрируя полную открытость. — Мое тело полностью в вашем распоряжении!

— Тело, — вдруг пробормотал Рикошет и чуть повысил голос, словно о чем-то догадался, — тело! Ар Гус, могу ли я попросить каплю крови?

— Я готова отдать всю свою кровь, мастер! — опять возопила Шило.

Все это уже переходило грань и превращалось в какой-то дурной театр.

— Конечно, — Борисов направил ци, раздвигая кожу и отправил каплю крови Рикошету.

На фоне гигантских ноздрей дракона капля это выглядела совсем уж ничтожной пылинкой, но Рикошет все равно затянул ее, снюхал, как заправский наркоман. Прошло мгновение и глаза его раскрылись широко, щель вертикальных зрачков стала радужным кругом, будто кровь Борисова и правда являлась сильнейшим наркотиком. Рикошет выдохнул струю огня и проревел в небо.

— Невероятно! Немыслимо!! Невозможно!!!

— Глава 66

— Ар Гус, ты точно никогда не культивировал? — спросил Рикошет, приземляясь рядом.

Из ноздрей и пасти его все еще вырывались дым и пламя, настолько перевозбудился старый дракон. На шум и гам прибежал Хомяк и остальные казаки, а также добрая сотня белок. Рыжие сестрички-лисички стояли за огромным мускулистым и мохнатым Хомяком, и Борисов вдруг вспомнил, что им отрывали хвосты и выбивали глаза в той битве за Текуван. Как он мог забыть о подобном? Морок Куры и Кумы? Или они навели себе иллюзий нормального тела?

Вот они, первые кандидатки на лечение!

— Нет, — ответил Борисов, — а что?

— Твое тело, ведь кровь часть твоего тела...

— Да-да, я учил биологию в школе, — перебил его Борисов.

Рикошет посмотрел как-то странно, затем сказал.

— Твое тело — оно создано для ци! Нет, даже выше, словно было создано из ци, идеальное тело для культивации, легендарное тело, которым по слухам обладали только боги! Как будто его не просто создали, но и ты сам культивировал, достиг высот, а затем утратил все и только недавно начал возвращать себе культивацию. Не осваивать ее с нуля, а как будто вспомнить забытое, понимаешь?

— Понимаю, — ответил Борисов, подумав.

Его первая, одна из первых попыток достичь бессмертия, пилюли, нет таблетки жизни от джинна или какой-то организации? Воспоминания странно смешивались, словно, нет, никаких словно, первое время в новом мире, магическом мире он постоянно пребывал под кайфом, вел себя так, будто обкурился, упился и обдолбался одновременно.

Возможно поэтому и уцелел, как спасаются пьяные, выпавшие с пятого этажа.

В любом случае, ци — энергия жизни и там он жрал пилюли жизни, сконцентрированную чужую жизнь, которая должна была превысить некий порог, накопиться и перейти в новое качество — бессмертие. По сути, то же самое, что происходило и с культиваторами, только они сами собирали ци, а Борисов в теле Филча разом снюхал концентрированную дозу чужого.

— Откуда?! — ноздри Рикошета и сам он странно дрожал, будто резко замерз.

— Так вышло, — пожал плечами Борисов, — случайно.

Белки стрекотали, казаки смотрели недоверчиво, особенно Хомяк, мол, опять дед врет.

— Не буду скрывать, я всегда стремился достичь бессмертия, — пояснил Борисов, — просто нигде это не называлось культивацией, но суть вещей, если разобраться, примерно одна и та же.

— Бессмертия! — ахнула очнувшаяся Пиала. — Мастер, я так рада за вас!

Приятнее всего было то, что она действительно радовалась, пусть к эмоциям и примешивалось личное, мол, служи бессмертному и сама станешь ею. Шило, наоборот, смотрела зло, о чем-то думала напряженно, скорее всего о Бессмертной Императрице, а может и о других бессмертных, на ее родном материке, ведь не просто так он получил такое название?

— Это... надо обдумать, — выдохнул еще огня Рикошет. — Нигде не упоминалось, что Посланник будет обладать подобным телом!

— Возможно потому, что я должен был съесть ту пилюлю красного дракона? — спросил Борисов в ответ.

Теперь он примерно понимал, пилюля, фактически, выступала идеальным решением сразу нескольких важных вопросов, от культивации до власти над духовным зверьем и скорости перемещения. Разумеется, никто не мог предвидеть, что пилюлю сожрет Хомяк и это, помимо прочего, наглядно демонстрировало, что, приложив определенные усилия, пророчествами можно было подтереться в стиле все того же Хомяка.

Да, Борисову не понравилось то, что он увидел в этом мире, и наверняка знания о Срединном и Бессмертном материках должны были подарить новые причины для отвращения, но. Уничтожать весь мир? Слишком много труда, слишком большие затраты ци, которую следовало оставить себе и достичь бессмертия. Революционная ситуация в мире точно отсутствовала, верхи не собирались ничего менять, тянули и длили жизнь бесконечного матриархата, где ухудшения размывались в сотнях и тысячах прошедших лет.

Низы, пожалуй, не отказались бы что-то изменить, но по большей части все эти изменения свелись бы к скидыванию верхов и занятию их мест. Даже просто восстания обычных женщин не происходили, настолько все окостенело в мире, а и случись они, то любой из верхов, культиваторов пятого ранга и выше, смог бы в одиночку перебить всех восставших, даже окажись их несколько миллионов. Или миллиардов, без разницы.

В таких условиях уничтожение мира, которого от него ждали, превращалось в бесконечную работу.

Более того, бессмысленную и тупую работу, от которой он сам первым и озверел бы.

— Возможно, — согласился Рикошет. — Но теперь...

Его явно одолевали сомнения, он не мог решиться и Борисов мысленно хмыкнул. Тысячи лет однообразной жизни и культивации, привычка к шаблонам. Пусть культиваторы и могли двигаться быстро, но острота их разума и умение молниеносно принимать решение явно страдали от однообразия, да, десятков и сотен лет культивации в бездумном состоянии.

Но к чему острота разума там, где можно все решить одним ударом?

— Ты действовала без моего разрешения, — обратился он к Шилу, — снизь свою культивацию до Земного ранга и сразись с казаками! Не обижайся, если они слегка увлекутся в своих попытках тебя переломить!

— Да, мастер, эта глупая Ши Ла выполнит ваш приказ, — поклонилась та.

Рикошет повел крылом и придержал Хомяка, собиравшегося возглавить казаков на правах атамана.

— Культивируй, собирай энергию жизни, — приказал Борисов Пиале, — пока есть время и возможности.

Убежище анклава Драконьего Острова сейчас выглядело просто идеальным. За долгие тысячи лет его так и не разыскали ни разу, Рикошет был настроен благожелательно, хватало ресурсов, знаний и времени, чтобы учиться, размышлять, драться и становиться сильнее. Мир снаружи мог и подождать месяц-другой, если не год. Вряд ли удалось бы так долго удерживать буйного Хомяка и его банду вольных казаков, но сам Борисов собирался тянуть время, понимая, что потом им просто не дадут возможности.

Те, кто готовился к его появлению тысячи лет, вряд ли отступились бы так просто.

— Итак, мы остались втроем, — сказал Борисов Рикошету, который плел какие-то защиты на основе ци.

— Мастер Хо Ма тоже должен услышать, как родственник и как тот, кто может помочь.

Хомяк немедленно надулся горделиво, что происходило с ним сотню раз на дню, от малейшей похвалы или успехов. Неудачи и провалы он предпочитал забывать и пропускать мимо мозга, глаз и ушей, вместо того чтобы учиться на них.

— Когда-то давно, — начал было Рикошет, но тут же оборвал себя. — Лучше я один раз вам покажу, чем буду тратить впустую слова.

Хомяк перекинулся драконом, Борисов скромно взлетел на лопате, обнаружив, что к ним уже спешит Лобзик.

— Не возражаю, — качнул чешуйчатой башкой Рикошет, и они помчались.

Лобзик пристроился на пояс Борисова, отчитавшись, что в его жизни не происходило ничего особенного. Культивации да парочка сражений с казаками, просто, чтобы не покрываться ржавчиной. Опять завел разговоры об улучшении и Борисов пообещал, что все будет, но после того, как Хомяк сделает особые, жадные пространственные кольца, дабы ци не пропадала зазря.

А уже потом можно было переходить к идее поглощения знаний.

Анклав Драконьего острова, хоть и выглядел внешне условно бесконечным, с горизонтом, небом и всем остальным, на самом деле, разумеется, был ограничен. Если принять ту точку, где Борисов и остальные появились в анклаве за юг, то Дуб — библиотека белок располагался примерно на экваторе, а направлялись они сейчас на крайний север. Пролетели жилище Рикошета и на мгновение замерли возле кольца скал, обрамлявших нечто вроде кратера от метеорита.

— Ци, — чуть наморщил нос Хомяк.

Драконий язык его выметнулся, попробовал на вкус барьер, который раскололся перед Рикошетом. В безжизненном, будто обугленном кратере, дышалось на удивление легко и Борисов сразу уловил почему. Они прилетели к источнику ци, питавшему анклав, нет, тут же поправил он себя, тому месту, где анклав соприкасался с миром демонов и откуда поступала ци, если он верно помнил объяснения Рикошета.

Анклав таким образом не только снабжал себя ци для поддержания, но и маскировал вход к демонам и не переполнялся энергией, не выдавал себя на фоне остального океана. Хитроумная схема, позволившая Драконьему Острову так и остаться не найденным в течение всех этих тысяч лет. Не приобрети Хомяк драконьей формы, так и не нашли бы, как теперь ясно осознавал Борисов.

— Словно в сероводородном источнике, — оценил он.

Полезно для здоровья, но с гнильцой и воняет, попросту говоря.

— Узрите же! — торжественно провозгласил Рикошет.

В центре кратера, на небольшом каменном постаменте возвышалось каменное же яйцо.

— Я говорил, что ты не единственный, сын мой, — обратился Рикошет к Хомяку, — и в этом яйце заключена твоя сестра. Последняя из рода драконов. Она спит там уже две тысячи лет и поток ци поддерживает в ней жизнь, не дает умереть, но и вылупиться она тоже не может.

— Почему? — тут же спросил Хомяк.

— Моя ошибка, — тяжко вздохнул Рикошет. — Яйцо получилось... недоношенным, скажем так. Слабым. Ему не хватало сил и мать его, последняя из драконов, отдала всю свою жизнь, но даже этого оказалось недостаточным. Я поместил яйцо сюда, чтобы напитать его ци, но ошибся. Оно окаменело, а моя дочь внутри уснула практически мертвым сном. Она жива, но не может вылупиться, не может выйти, и две тысячи лет это яйцо простояло тут, а я не решался что-то с ним сделать. Я перепробовал практически все, что приходило в голову, часто делал вылазки в мир культиваторов, рискуя жизнью и анклавом, миссией по встрече Посланника, лишь бы получить хоть малейший шанс спасти свою дочь.

С кем бы она продолжала род, подумал Борисов озадаченно, но вслух ничего говорить не стал. Вдруг тут с помощью ци можно было добиться самооплодотворения? Культиваторы таким не занимались, конечно, но так они и не вымирали, в отличие от драконов! Или Рикошет сам собирался ее покрыть, как Лот своих дочерей? Но это лишь отсрочило бы проблему.

— Кровь, — сказал Рикошет, умоляюще глядя на Борисова, — кровь из тела, созданного из ци, она могла бы помочь моей дочурке! Помогла бы ей сформировать тело!

— Две тысячи лет, — покачал Борисов головой, — это многовато. Нет, я не отказываюсь, но постоянное воздействие демонической ци, растянутая жизнь, что с ними? Ты пытался посчитать воздействие этих факторов?

Рикошет пытался что-то сказать, но из груди его вырвался лишь хрип, и он замотал головой.

— Скажи, есть тут кто-то, близкий к переходу в новый ранг, чтобы вызвать небесное испытание? — спросил Борисов, уже зная ответ.

Рикошет снова замотал головой, как и предполагал Борисов. Еще можно было просто послать нахуй небеса, но этот эксперимент мог подождать и до того момента, когда они покинут анклав. Стало быть, оставалось только одно:

— Хомяк, судьба мира и жизнь твоей маленькой сестренки зависят от тебя, — сказал Борисов, взрезая себе руку.

Хомяк вздул мускулы, демонстрируя, что он готов.

— Ты поглощал молнии небесных испытаний, но теперь потребуется выпустить их на волю!

— Я готов, — ответил тот после долгой паузы.

Явно не хотел что-то отдавать, но все же переборол себя ради родственников, хороший знак.

— Драконы не забудут твоей щедрости, — усмехнулся Борисов, проливая каплю крови на каменное яйцо, после чего начал объяснять последовательность будущих действий. — Надо будет ударить, расколоть яйцо молниями и очистить от демонической ци, молниями же пронести мою кровь внутрь, смешать ее с твоей ци, чтобы твоя сестренка впитала эту смесь и смогла пробудиться и стать сильной!

Он не питал особых надежд, но слишком уж нервничал Рикошет, того и гляди крылья отбросит. После такой наглядной демонстрации готовности помогать можно было переходить уже к нормальным опытам, посмотреть, что там с искажениями ци, прикинуть техники укрепления и исцеления, применить божественные силы Хомяка для подпитки и...

Внезапно шарахнуло молнией так, что Борисова отбросило с громким хрустом, он ослеп и задымился.

— Папа?

— Глава 67

Голосок звучал странно, не тонкий писк новорожденного, а что-то басовитое и ломающееся, как у подростка. Возможно, дракончики сразу умели говорить, едва вылупившись из яйца, стоило немного изучить физиологию драконов, хотя бы затем, чтобы лучше и больнее прикладывать Хомяка лопатой по затылку и прочим частям тела.

Рикошет дунул, выдох сорвался, но все же разогнал дым, а сам Борисов уже успел проморгаться и вскинуть лопату, чтобы шарахнуть ею Хомяка от души, дабы в следующий раз вел себя разумнее.

— Эй, дед, ты сам сказал — ударь! — воскликнул Хомяк с той стороны расколовшегося яйца.

В каменной скорлупе находилась драконица, небольшая, размером примерно с Павлину в ее птичьем облике. Крылышки, чешуя, хвост и над ней уже нависал сюсюкающий Рикошет.

— Невероятно! — воскликнул Рикошет, вскидывая голову. — Я не ожидал такого быстро результата!

— Я тоже, — проворчал Борисов, все же опуская лопату. — И я сказал не "ударь", а "надо будет ударить".

— А что, есть разница? — изумился и озадачился Хомяк.

Ну да, зачем эксперименты, опыты, повторяемость, хоть какое-то подобие научного подхода, когда можно въебать божественной силой и сделать все, что захочешь? Сам виноват, ведь знал же, что собой представляет Хомяк и все равно подставился.

— Па-па? — повторила драконица басом. — Ма-ма?

Смачная отрыжка и из нее вырвался клуб вонючего дыма, а драконица захихикала тоненько. Драконья морда и пасть не были предназначены для нежностей, но Рикошет все равно исхитрился, сложил губы и засюсюкал, затем перешел в человеческий облик, собрался подхватить дочку на руки.

— А-а-а-а-а!!! — взревела та в ужасе, изрыгнула струю огня и прыгнула на руки Хомяку. — Демон!

Взгляд в сторону Борисова и еще струя огня, он даже не успел прикрыться лопатой. Лобзик выручил, выстрелил в ответ огнем и сбил волну обратно, подпалив шерсть Хомяку.

— А ты кто такой? — басовито спросила драконица, уставившись снизу вверх на Хомяка.

Тот продолжал держать ее на руках, словно баюкал.

— Я твой брат! Старший!

— Отлично! — обрадовалась малышка. — Могучий старший брат! Иди и убей этих демонов!

Рикошет превратился обратно и взревел яростно, драконица нырнула за спину Хомяка и, кажется, обгадилась. Или сам Хомяк обгадился, Борисов предпочел не вглядываться.

— Ну, не буду мешать семейному общению, — кашлянул он и собрался уходить.

Благодарность Рикошета можно было выслушать и позже, хотя, в общем-то, просто тупо повезло. С таким же успехом Хомяк мог и убить драконицу, а самому Борисову не стоило так торопиться с опытами. Поддался нетерпению Рикошета, плохо и еще раз плохо.

— Дед, погоди! Дед! — заорал Хомяк.

— Дед? — драконица посмотрела внимательно. — Мой дед — демон?

— Сама ты! — свирепо сплюнул Борисов. — Малявка!

Рикошет с высоты своего драконьего облика чуть прикрыл глаза, показал, что разберется и проверит, идите, все будет хорошо.

— Дед, у меня теперь есть сестренка!

— Я знаю.

— Как старший брат, я обязан ее защищать!

— Уверен?

— Конечно! Разумеется, этот юный дракон и хомяк и без того великолепен в бою, но думаю, мне надо поучиться выдаче пиздюлей!

— Чего?

— Для воспитания! Ну как ты меня! У меня будет сабля для врагов и лопата для родственников!

Борисов не выдержал и захохотал, потом оборвал сам себя, сложил руки за спиной и ускорил шаг. Как объяснить Хомяку основы воспитания и что не стоит бить маленьких детей лопатами по затылку? Как объяснить то, почему Борисов его бил? Стоило ли вообще что-то объяснять этому жадном шерстяному пидарасу, который перехерил столько планов Фёдор Михайловича?

— Почему тебе нужно ее защищать?

— Потому что она мелкая и слабая, а я могучий старший брат! Если кто ее обидит, я тут же уебу его и еще буду прав, прямо как ты, дед! Всю жизнь мечтал!

Какую еще жизнь, что ты несешь, подумал Борисов.

— Если она мелкая и слабая, то ты ее просто убьешь ударами лопаты.

— А-а-а-а, — понимающе протянул Хомяк и замолчал надолго.

Борисов шагал мрачно, размышлял. Помощь Рикошету — хорошо, но все же следовало заняться своими делами, благо время, место и возможности имелись, а враги не дышали жарко в задницу. Кроме Шила, хотя и ей, пожалуй, не стоило подставлять задницу для жаркого дыхания.

— Точно! — вдруг объявил Хомяк. — Она вырастет и перестанет нуждаться в защите и тогда я уебу ее лопатой!

— Как Паву? — язвительно спросил Борисов.

— Эй, я не бил ее лопатой! Это ты ее бил!

— Я?

— У тебя же лопата! Значит ты ее и бил! Ах, так вот почему она со мной рассталась!

— Нет, она рассталась с тобой потому, что ты жадный, тупой, самодовольный, ебливый Хомяк-переросток!

Хомяк выпучил глаза, которые начали наливаться багровым, а Лобзик отправил сигнал опасности.

— Я же как ты, дед!! — взревел Хомяк. — Во всем тебе подражаю!

— Даже когда я говорю тебе учиться?

Хомяк надул щеки так, что те превратились в воздушный шар, скрестил руки на груди и отстал немного. Затем выпустил воздух со страшным свистом и рёвом, валя деревья и кусты вокруг.

— Соловей-разбойник, — покачал головой Борисов, — а я, стало быть, в роли Ильи Муромца, только вместо булавы лопата. И та не действует толком.

— Лучше бы я с сестренкой остался, — донеслось со спины.

— И убил ее лопатой? — хмыкнул Борисов.

— Рыжий, рыжий, конопатый, деда уебал лопатой, — продолжил ворчать Хомяк.

Стоило бы обернуться и изумленно спросить, откуда он это узнал, но Борисов и так знал, в Триэме нахватался. У игроков, да и в целом нахватался там всякого мусора, просто раньше Хомяк только молчал и жрал, поэтому дурь его была не так заметна.

— Дед, а дед, ну правда? Я же не бил Па Ву лопатой!

Борисов не выдержал и снова рассмеялся от души. Так как они уже добрались до места, саламандра Сандро оторвался от раздувания жара и посмотрел на них удивленно.

— Зачем тебе Павлина? — спросил он. — У тебя же есть сестрички-лисички?

— О да, они восхитительны и шерстка такая гладенькая, — тут же пустил слюну Хомяк.

Борисов тем временем подошел ближе к саламандре, который перетек в облик человека, но все еще продолжал дышать жаром.

— Чем могу помочь вам, мастера? — спросил он вежливо.

— Нужно сделать пространственные кольца, — просто ответил Борисов.

— Кольца сделать нетрудно, но вот пространственные, — Сандро задумался. — Могучий Ки Рилл не помешал бы.

— Разумеется, привлекай всех, кого сочтешь нужным.

Сам Борисов тем временем сел объяснять Хомяку, как именно нужно сделать кольцо с точки зрения жадности в ци и что при этом применять. Хомяк слушал, даже пытался вникать, но не потому, что проникся жаждой учебы, о нет. Борисов применил политику жирного пряника, пообещал дать Хомяку урок любви, не буквальный, конечно, а с объяснениями, что же пошло не так с Гиеной и Павлиной и как все это исправить.

Хомяк нетерпеливо хотел доминировать и властвовать над всеми доступными женщинами.

Любыми женщинами, даже включая Шило и Пиалу.

— Тебе же не нравились гладкокожие? — сделал вид, что удивился, Борисов.

— И сейчас не нравятся, но как атаман, я должен! — напыщенно отозвался Хомяк. — Кто первым пойдет на разведку, кто должен уметь сливаться с толпой и не выделяться, как в борделе, так и во дворце? И потом, я так и не попробовал императрицу! Да что там, даже королеву не попробовал! Хочу, чтобы она стонала подо мной и умоляла не останавливаться, а я потом такой встану и гордо начну уходить, а она побежит за мной и будет кричать, чтобы я не уходил, плакать, умолять и падать на колени, а я такой, как встану, как превращусь в Хомяка, такого мохнатого и мускулистого, и чтобы торчало все и выпирало! А она такая поймет, кого умоляла остаться, и вся такая выпучит глаза, раскроет рот и как упадет в обморок! А я захохочу громко и удалюсь прочь, а она так и останется страдать, будет ненавидеть себя и не сможет меня забыть!

Борисов моргнул несколько раз, укладывая в голове услышанное, посмотрел на Хомяка, напомнил себе, что имеет дело с дитем малым. Не таким дитем, как эта басовитая рыгающая новорожденная, две тысячи лет просидевшая в яйце, но все же дитем, пускай и с божественными силами.

— Хорошо, как доберемся, так и разберемся. Но чтобы добраться, нам нужно будет много колец, которые сможешь сделать только ты. Внутренности их должны быть экранированы, а здесь внутри равномерно распределена ци и произведена равномерная проковка из нужного материала.

— Да-да, это ты уже говорил, дед, этот юный мастер легко создаст такое! Мастер Хомяк сделал тебе стекло для эликсиров, сделал тебе лопату, сделает и самые лучшие пространственные кольца!

— Помимо этого их надо будет укрепить построением по кругу кольца и в объеме металла, но так, чтобы не нарушалась проводимость самого кольца!

— Да-да, сделаем, где этот Са Дра?! Дед, я изнываю от желания... работать, да, работать! Давай я сам дуну, ты увидишь, какой я умелец! Мое драконье пламя сожжет все, расплавит любой металл! Да что там, этот юный мастер просто мастер ци, хочешь я проведу тебе холодную поковку, вложу ци, не плавя металл?!

— Это потом, — спокойно отозвался Борисов.

Мысленно он только качал головой. Хомяка явно несло, неужели ему так важна была родня и секс с Павлиной? Не признавался из самолюбия, это Борисов мог понять, но остальное? Смесь дитяти и взрослого, не иначе.

— Еще нам нужна будет отталкивающая пластина, с односторонней проводимостью и креплениями для колец, а также регулируемая, словно руль у корабля.

— Чо?

— Мастер Ар Гус? — Сандро появился вместе с Кириллом. — Односторонняя проводимость?

— Да, чтобы ци выходила, а внутрь не входила, это увеличит мощь реактивной струи и поможет в экранировании нашего присутствия, мы же не хотим, чтобы за нами гонялись все культиваторы мира?

Хомяк надул было грудь, но тут же сдулся и почесал в затылке, признал молчаливо, что все культиваторы многовато даже для него. Вот чуть попозже, когда он выебет императрицу, вот тогда будет в самый раз!

— Мы вступаем в новую эпоху, — добавил торжественности в голос Борисов, — эпоху отличного снаряжения! Лучшее оружие и доспехи, личный самолет, кольца, где поместится все, что мы добудем и немного сверху! Мы будем мобильны, неуничтожимы, необнаружимы и неостановимы, но, чтобы это стало реальностью, нам всем, да-да, нам четверым, придется как следует поработать. Сандро, разжигай! Кирилл, готовь молот! Хомяк, готовь свою божественно жадную ци! Пришла пора как следует поработать!

— А урок любви, дед?

— Это потом, если сделаешь кольца. Как говорили древние мудрецу, кузнечному делу — время, ебле — час!

— Я могу и два, и три часа! — взревел Хомяк. — Давайте сюда кольца!

— Глава 68

В воздухе висела сфера плазмы, миниатюрное солнышко, не режущее глаз, так как Хомяк приглушил его сияние, создав полусферу жадности, поглощавшую излишнее излучение видимого спектра, но оставившее инфракрасные и ультрафиолетовые лучи. Разумеется, таких умных слов Хомяк не использовал, просто "применил ци", как он сам это называл.

— Жизнь прекрасна! — объявил Хомяк. — Как говорит дед, кто хорошо работает, тот хорошо ест и трахается!

Из трех чаш, где внутри воды плавали, словно кубики льда, духовные камни, в рот Хомяка шли трубочки, и он посасывал через них "бодрящий прохладительный ципиток". Кура разминала ему плечи, Кума массировала живот, сфера плазмы грела и освещала, и ноздри Хомяка раздувались от приятных ароматов духовной рыбы, которую Мед Вед жарил на самодельной сковороде.

Тоже скованной Кириллом и Сандро по указаниям Борисова.

— Когда это я такое говорил? — машинально удивился Борисов.

Сам он культивировал, совмещая приятное с полезным, то есть поглощение пилюль с опытами над самим собой. Как выяснилось, наблюдать за чужой ци-системой нормально выходило только при разнице в силе, поэтому надежды Борисова на опыты на казаках и Хомяке провалились. Только Павлина согласилась, распахнула на себе свой дерзкий халатик, заворковала любовно, а разрез увеличился не до бедра, а куда-то до задницы, но Борисов решил, что даже ради науки на такое не пойдет.

— Ну как же! Заебался на работе, а ведь ты, дед, всегда любил свою работу!

Борисов хохотнул, так как это "любил" явно сводилось примерно к той же схеме, которую только что озвучил Хомяк. Нет, ему нравилось пополнять запасы и заведовать хозяйством, неважно, какую форму ту принимало, от группки магов до огромного королевства, но в последнее время он уже начинал подумывать о смене сферы деятельности.

Сразу после обретения бессмертия, конечно.

— Не матерись при детях! — басовито прорычала Роксана, выбираясь из-под бока Хомяка.

Ей дали имя Ри Ка На, но Борисов, конечно, тут же переиначил на свой лад.

— Тебе две тысячи лет, и ты сильнее всех нас! — не остался Хомяк в долгу, делая вид, что хочет ее стукнуть.

— Глупый старший брат, — прорычала Роксана, — я вылупилась лишь недавно, я еще маленькая! Меня надо чесать, носить на руках и кормить вкусным, а также не возражать мне, а то как тресну!

Мед Вед хохотнул и живот его заходил волнами, а сам он поднес рыбу Роксане.

— Вот брат Мед Вед — правильный брат, а ты глупый! — и попыталась отобрать одну чашу.

— Не посягай на мою еду! — зарычал Хомяк, глядя багровеющими глазами. — Свою найди!

— Прошу вас, высокая госпожа, — Кума оторвалась от массирования живота Хомяка и уже подносила Роксане чашу с плавающим внутри духовным камнем, — освежитесь.

— И служанок себе своих найди! — не унимался Хомяк.

— Пф-ф-ф-р-р-а! — Роксана фыркнула и плюнула огнем. — У меня для этого есть ты!

— Я тебе не служанка!

Роксана только расхохоталась, демонстрируя мелкую пасть, полную острых зубов. Две тысячи лет в яйце, уложенном в поток ци, привели к очень странному результату. Она оставалась в яйце, но впитывала через ци "мудрость мира" и родилась с массой готовых знаний, но однобоких, во многих вопросах оставалась на уровне новорожденной. Ограниченные размеры яйца привели к тому, что она немного подросла, но и только, уже не могла увеличить размеры до истинно драконьих. Демоническое ци придало ей ян-компонента, басовитости голоса, драчливости и задиристости, в общем, из яйца вылезла пацанка, только члена между ног не хватало.

Грудь и остальные женские дела в человеческой форме отсутствовали, ограничение размера сказалось и здесь, и Роксана больше всего напоминала десятилетнюю девочку, невинную, беззаботную, не достигшую пубертата и не знающую о месячных. Напоминала, пока не открывала рот и не выдавала басом какую-нибудь похабщину, больше уместную в речи пьяного сантехника.

Две тысячи лет культивации, и она достигла Небесного ранга, псевдонебесного, как объяснил Рикошет. Накопила огромные запасы, на Небесный ранг и овладела всем необходимым, включая домен ци, преобразования и усиление тела и так далее, но дяньтянь и меридианы тоже оставались "новорожденными".

Сам Рикошет, хоть и обрел счастье отцовства, но явно не знал, что делать с такой дочкой.

— А теперь покатай меня, большой глупый брат!

— Хорош обзываться! — Хомяк все же ударил, но Роксана легко уклонилась и перекатилась уже в форме девочки.

Кума тут же накинула на нее халатик, скрывая тело, а Борисов покачал головой. Нормы поведения и этикет в голове Роксаны отсутствовали, хорошо хоть после объяснений Рикошета перестала испражняться на лету или с земли, пытаясь струей сбивать редких местных птиц.

— Ладно-ладно, ты умный и большой! Такой большой! Такой могучий! Такой мускулистый!

Хомяк важно кивал и надувался, словно воздушный шар. Роксана быстро раскусила, как его можно подловить на лесть и бесстыдно этим пользовалась. Также она примеряла себе булаву по руке, носила шаровары и безрукавку и требовала, чтобы ее приняли в казаки.

— Ты наверняка способен унести камень! Холм! Даже гору!

— Да хоть две!

— Но меня ты не поднимешь!

— А вот и подниму!

Кура, разминавшая Хомяку плечи, наклонилась и зашептала ему что-то, Хомяк кивал, потом нахмурился.

— Ах ты хитрюга! — погрозил он пальцем. — Не полечу никуда! И вообще, время ЕДЫ-Ы-Ы-Ы-Ы!!

Брат Мед Вед, округлый, щекастый и пузатый, только без шерсти в облике человека, уже спешил с рыбой и какими-то травами. Помимо кулинарии, разбирался он и в алхимии и уверял, что это просто две грани одной и той же работы, мол, и там, и там надо просто приготовить правильно, не растерять внутренних соков, ци и аромата.

Пахло божественно, но Борисов не двинулся с места.

Наблюдения за самим собой и ци внутри, раз уж с другими не вышло. Не сказать, что он раскрыл все тайны мироздания, но углубил собственное понимание работы ци-системы и смешивания энергий. Божественный Хомяк мог жрать, что угодно, но Борисов, не прибегая к перегонке и опять божественной силе Хомяка, вынужден был соблюдать осторожность.

Как, впрочем, соблюдали ее и другие культиваторы.

Разные типы ци и разные исходные компоненты, качество приготовления пилюли и количество мусора в ней, техники ци, которые применялись для поглощения, все это влияло на процесс культивации. Поэтому многие предпочитали обходиться без пилюль и эликсиров или приберегали их на самый крайний случай, но многие другие, наоборот, спешили опередить сверстников (точнее говоря сверстниц) и жрали их горстями, усиливали, разгоняли, гибли или оставались калеками.

— Дед! — раздался прямо перед ним голос.

Борисов неохотно приоткрыл глаз, зная, что перед ним стоит Роксана. Пилюля внутри таяла, источала ци, но медленно, так как Борисов и старался замедлить процесс. Окружил ее своей ци, словно возвел барьер, только не такой непроницаемый, как у Хомяка, и пытался регулировать истечение ци. Добиться не взрывного выплеска, а ручейка постоянной подпитки, который помог бы в монотонной работе.

Он не мог генерировать ци любого типа, как это делал Хомяк, и в то же время энергия Борисова словно несла в себе тень "ци жадности" Хомяка, это помогало в сдерживании. Еще он проверил пару идей, вроде "растворения подобного в подобном" и "истечения энергии по пути наименьшей проводимости" и они подтвердились.

— Покатай меня! — потребовала Роксана.

— Я неспособен превращаться в дракона, — ответил Борисов.

— А ты просто покатай, на шее! — потребовала она еще.

— Мала еще, мужчинам на шею садиться, — буркнул он.

К счастью, разговоры о бабочках и драконах на себя взял Рикошет и Роксана что-то да поняла, вроде бы. Перестала требовать, чтобы и ей дали такую приятную штуку между ног, вроде бы даже перестала подглядывать за казаками, разбившимися на пары и тройки, и белками, а также самим Борисовым с его двумя "служанками". Шило требовала парной культивации каждую ночь, Пиала не отставала, Борисов не отказывал, хоть и не рвался, и не страдал любовным томлением.

Оголяться Роксана пока еще не прекратила, но опять же, сами казаки занимались этим постоянно, не видя ничего такого, а может даже и назло Шилу, и в ее лице всем женщинам-культиваторам, с их ханжеской стыдливостью. Следовало поговорить с Рикошетом, чтобы тот провел еще одну беседу и еще одну насчет того, можно ли отрывать других от их занятий, чем Роксана занималась постоянно, носилась всюду, совала свой драконий хвост и всем мешала или помогала, как повезет.

Все же небесный ранг, не какая-то мелочь.

— А когда я стану большой?

— Никогда.

— То есть можно кататься уже прямо сейчас? Все равно не вырасту?

— Садись, этот недостойный повар покатает тебя, младшая сестренка, — раздался рокочущий голос.

Мед Вед подхватил ее и усадил себе на шею, Роксана хохотала заливисто и дергала руками и ногами, словно понукала. Мед Вед, которому Борисов так до сих пор и не придумал нормального имени, бегать и скакать галопом не стал, прошелся важно, засветился, словно лампочка. Борисов давно точил зуб на превращение Мед Веда в живой лазер и прочие убойные штуки, которые можно было сотворить с помощью магии света, но добродушие самого толстого из казаков и лень вставали непроницаемой броней жира на пути грандиозных замыслов.

— Скорей! Быстрей! Мчаться надо так, чтобы все вокруг сливалось в полосу!

Борисов продолжил наблюдения за собственной культивацией. Еще он планировал поработать со сферой плазмы, творением Хомяка, так как его не оставляли мысли о двигателях на ци, ци-электростанциях и прочих штуках, включая подзарядку и перезарядку тех же духовных камней. Или хотя бы ци-оружие, автомат техник, способный выдавать до ста молний в минуту, например.

Также продолжались работы над непробиваемой чудо-броней и самолетом на пространственных кольцах.

Много чего сделал Борисов за прошедшее время, дни сливались один с другом, тем более что внутри закрытого анклава Драконьего Острова отсутствовали настоящие день и ночь. Работа, культивация, секс, тренировки, все это смешивалось друг с другом и перетекало одно в другое, благо Рикошет за тысячи лет скопил достаточно материалов и разных штук с ци, чтобы не приходилось экономить на опытах и делать из говна конфетки.

Первоочередные задачи были выполнены, теперь следовало заняться Хомяком и свитками из Дуба.

— Неси меня скорей! — кричала Роксана.

Она умела летать, как все драконы, пусть крылья и крохотные, но и тело детское. Могла она летать и за счет своего домена ци, как другие культиваторы, достигшие небесного ранга. Но оставалась в этом вопросе дите дитем, любила, когда ее носили на руках, катали на шее и играли в лошадок и дракончиков.

— Скачи быстрее ветра, старший брат Мед Вед! Так быстро, чтобы гром гремел и небо раскалывалось на части!

В следующее мгновение грянул гром и небо раскололось на части.

— Глава 69

Черная трещина ширилась прямо на глазах, словно пожирала небо. Сказать, что Борисов встревожился, означало ничего не сказать. Подобные анклавы, как и пространственные кольца, строились по одной технологии, расширение пространства и вынос части его в другой мир или измерения, создание этакого "кармана" со стабильным проходом.

Дестабилизируй проход, подай энергии и "карман", содержимое кольца или анклава будет уничтожено самим пространством внутри, которое схлопнется. Что могло послужить причиной такой дестабилизации? Борисову тут же в голову пришли два ответа — жадный Хомяк сожрал что-то не то и не там, и вылупление Роксаны нарушило стабильность притока ци из подземного мира демонов.

— Хомяк! — закричал Борисов.

Дао Жадности, божественная сила, могла помочь и тут, жадно сшить разрыв, нет, лучше стабилизировать вход или выход, дать время сбежать, пока все не разрушилось. Но объяснить свою идею (о мыслеречи Борисов забыл в эти мгновения) не успел, так как из черноты вынырнули руки, гигантские руки и дернули еще, разрывая саму ткань пространства.

— Небеса! — тоненький визг.

— Боги! — басовитый выкрик.

О да, размер рук вполне подходил богам, если представлять их как километровых великанов. Борисов замер, будто в панике, чуть наклонился, глядя исподлобья и заметил, что Хомяк стоит в такой же позе. Только Хомяк еще и рычал, а глаза его наливались багровым, руки уже сжимали "саблю атамана". Прожорливый и вечно голодный Хомяк, мелькнула мысль у Борисова, тут же сочинившего, что называется на коленке целый план. Бросить вызов небесам (все равно собирался попробовать вызвать молнии и гнев небес), подманить на себя и дать Хомяку сожрать того, кто явился.

Если повезет и там явился не бог, а кто-то из подручных (зачем бы богам являться лично?), то Хомяк мог недурно разожраться и пополнить запасы божественной силы. Да, плевать на мясо и ци, но вот эта божественная часть, Борисов так и не придумал, как ее пополнять и измерять, а рассказывать Хомяку о ней он не торопился.

— Это не боги!! — прогремел голос Рикошета.

Чернота поблекла, рассеялась, огромные руки словно оторвало, нет, сдуло ветром ци, и Борисов досадливо цокнул. Иллюзия, мать ее! Мощная иллюзия, обманувшая их, словно сопливых юнцов, хотя, казалось бы, у зверья-казаков хватало своих мастеров иллюзий, должны были распознать подделку!

Рикошет в форме черного дракона стал еще больше, раздулся, будто хотел компенсировать собой уничтоженное черное пятно, и продолжал увеличиваться, взмахивая крыльями. Ци вокруг бурлила, свивалась в торнадо, небо анклава трескалось, рассыпалось, трещины ширились и сквозь них выпадали фигурки.

— Подходите, отведайте моего огоньку!!

Рикошет изрыгнул струю пламени толщиной с дуб, в котором пряталась библиотека белок, и одна из фигурок вдруг закувыркалась и упала. Остальные ловко перестроились, перед ними соткался щит из уплотнившегося воздуха и ци, и струя огня ударила в стороны, расширяя пролом.

— Шило! — вырвалась догадка у Борисова.

Как она сумела? Ведь Рикошет повелевал анклавом и ци в нем, ощутил бы передачу за пределы. Борисов бросил взгляд, Шила рядом не было, равно как и Пиалы, не исключено, что они опять культивировали вместе. Он запрыгнул на лопату, остальное зверье тоже схватилось за оружие, уже взлетало, готовило техники.

Гиена и яд внутри дяньтяня Шила!

Расслабился, утратил бдительность, укорил себя Борисов, не сводя взгляда с Рикошета. Тот раздувался, его переполняла ци, которую он тянул мощным потоком... намеренно дестабилизируя анклав, похоже.

— Берегись! — выкрик Лобзика.

Воздух вокруг завыл и превратился в режущие вихри, соткался сотнями полупрозрачных мечей, устремившихся к Рикошету, чтобы проткнуть его. Вода вскипела и все застлало паром, земля раскололась и оттуда начала растекаться лава, молнии, огонь и копья пронзали воздух, спеша поразить черного дракона и казаков, которых он прикрывал.

Выдох огня, будто промчалась пылающая комета.

Сам мир вокруг изогнулся и сжался, спеша выдавить из Рикошета жизнь.

Хомяк во главе натурального клина из казаков, рубил и кромсал воздух, истекающий кровью.

Удар и зверье с Хомяком полетело прочь, словно кегли.

Борисов на несколько мгновений ощутил себя атлантом, на плечи которого взвалили небо.

Небо, с которого рухнул Рикошет, в мгновение ока получивший сотни ран и лишившийся тысячи лет жизни.

— Бегите!!! — новая струя огня, объемный выхлоп, способный сжечь планету, вырвался из груди дракона вместе со словами.

Воздух и лава, вода и земля, анклав трясся в агонии, в пароксизме лихорадки, раздираемый на части противоборствующими силами. Щит казаков прикрыл Рикошета, но теперь и сами казаки валялись на земле, поднимались и...

— К бою!

Лобзик промчался, заметался вокруг Борисова, словно электрон по орбите, будто хотел заслонить ему все происходящее. Дробовик стрелял, глушил, изрыгал снопы огня и техник, не жалел ци и Борисов порадовался, что не поленился пристроить к верному оружию одно из пространственных колец.

Руки Борисова сдвинулись, ци забурлила, оживляя технику и магию Призыва.

— Аргус!!!

Но Борисов успел, полдюжины прорвавших энергомечей ударили в призванную броню и рассеялись бессильно, стекли в хранилища ци или разрядились в землю. В следующее мгновение он ощутил боль в боку и увидел, что один из мечей все же пробил ему живот, ведь броня еще не была доведена до ума.

На мгновение дым от залпов, пар и туман рассеялись и глазам Борисова предстало страшное зрелище. Окровавленный Хомяк рубил мечи, стоя над телами соратников, проткнутых в нескольких местах. Кабаня и Кирилл еще уцелели, благодаря броне, но и у них не обошлось без ран.

А ведь никто еще даже не столкнулся с врагом вживую!

— Уходим! Отступаем! — гаркнул Борисов.

Хомяк на неуловимое мгновение вздул было грудь и тут же передумал. Мир вокруг сжимался все быстрее.

— Хомяк! — Борисов выкрикнул почти в лицо Хомяку. — Убрать всю жадность с чакр Рикошета!

Сумбурно, бестолково, ведь Борисов забыл про мыслеречь, но Хомяк все же его понял, связывающая их магия призыва помогли или нужда обострила его сообразительность. Взмах сабли и Рикошета подбросило, черный дракон стал ало-черным, пылал и сбивал с ног, такая волна ци ударила от него во все стороны. Полный съем всех ограничений, он сжигал себя и должен был умереть через минуту, но Рикошет и без того был уже мертв.

Мгновение осознания и черный дракон сорвался с места, рванул вперед.

Борисов едва успел выбросить нити ци, цепляясь за чешую Рикошета и подхватывая кого-то из казаков. Хомяк, Кабаня и Кирилл вздернули остальных, и Борисов выхватил из кольца футляр, метнул иглы, серебряные иглы, воткнувшиеся в акупунктурные точки казаков, разом выхвативших пиздюлей. Каждая игла была снабжена крохотным кусочком духовного камня и поток ци подбросил раненых, оживил их, воспламенил, пускай и не так смертельно, как Рикошета, который продолжал мчаться и пылать.

Мир вокруг сжимался, трескался и тоже пылал, пытался раздавить и разорвать, но домен ци Рикошета держался пока, сжимаясь с каждой секундой прямо на глазах. Они влетели в дуб и фонтан свитков взмыл в небо стаей голубей, верещащие белки метались, пытались спасти свитки и гибли, гибли под ударами культиваторов, а также враждебной ци, пересилившей власть Рикошета в анклаве.

— РИ КА НА!!! — это был не рёв даже, предсмертный крик отца, осознающего, что его дочь сейчас умрет.

Рикошет налетел и ударил грудью, подставил ее под удар, который предназначался Роксане. Маленькая драконица валялась на земле, потеряв сознание, над ней стояла дрожащая Пиала, сжимая в руке бесполезный ножик. Ее и Роксану бы убили, но Рикошет ударил в последнее мгновение, разбросал врагов и предательницу, и Борисов закричал страшно, указывая рукой на Шило.

— Высвободить яд!!!

— Ар Гус..., — Шило закричала, но слова прервались спазмом боли, ее выгнуло и швырнуло прочь.

Рикошет собирался разорвать ее спутниц, но не успел, те откатились, раненые, почти разорванные пополам.

— Беги, сын, — прохрипел Рикошет.

— Казаки не бросают своих!!

— Спасай свою сестру и наставника, братьев и сестер по духу!!!

Рикошет изрыгнул мощнейшую струю огня, сбил атаку спешащих на выручку небесных баб. Шило выгибало и корчило, но ее прикрыли щитом ци, не дали сгинуть. Мысли Борисова метнулись, остров и выходы с него перекрыты, это ясно, путь к спасению только один, вниз, в источник ци и мир демонов!

Там смерть, но только возможно, а здесь наверняка!

— Вам не спастись!! — выкрикнула одна из спутниц Шила, лицо ее заливало кровью. — Мы убили всех в Кровавых Горах, мы убьем и здесь всех! И вы умрете!

Мгновение паузы и поднялся Кирилл, вздуваясь на глазах.

— Брат Хо Ма!! — закричал он, ударяя молотом о щит. — Даруй мне мощь и честь последнего боя!

— Мы все будем биться рядом с тобой, брат Ки Рилл!

Борисов, кидавший в пасть Рикошета запасы пилюль и духовных камней, развернулся и рявкнул:

— Нет! Уходим!

Еще одно мгновение, борьба гордости и осознание недостаточности сил, осознание того, что если они полягут все здесь, то некому будет бороться. Сабля Хомяка свистнула, взрезала шерсть Горилла и тот увеличился в размерах, вздулся и воспылал неистово, так как его ци-система тоже лишилась ограничений.

ДАДАМ-М-М-М!!!

Молот Горилла врезался в землю, расплескал ее и заставил содрогнуться, раздвинул лаву, словно Моисей воды Красного моря. Культиваторы не устояли перед этой волной ци, подбросившей попутно Рикошета в воздух.

— БЕГОМ!!! — страшным голосом закричал Борисов, устремляясь вперед на максимальной скорости.

Он подхватил Роксану, мелкую и хрупкую, напоминавшую сейчас не драконицу, а хрупкого воробышка.

— За всех моих собратьев и сестер! — ударил ему в спину выкрик Горилла.

— Сдавайся!

— Тебе не победить, глупый зверь!

— Нам жизнь не дорога, а вражеской милостью мы гнушаемся!

Новый удар сотряс землю, Борисов чуть не слетел с лопаты и едва не промахнулся иголкой. Ци его толкнула Роксану, забурлила, возвращая ей сознание и вовремя! Воздух вокруг опять вспыхнул и сжался, но юная драконица полыхнула огнем, отразила атаку и тут же закашлялась, изрыгая клубы черного дыма.

— Здесь белка!

— Вперед! Некогда разбираться! — снова заорал Борисов. — Быстрее!!

Они столкнулись с мощью, которая оказалась им не по зубам и получили пиздюлей по этим самым зубам. Следовало бежать, пока их не убило на месте, чтобы жертвы Рикошета и Кирилла не пропали зря.

Если вообще удалось бы убежать!

Эта мысль промелькнула у Борисова одновременно со зрелищем раскалываемого постамента, на котором еще недавно лежало яйцо с Роксаной внутри. Открылся проход, весь в багровых отблесках, лягнуло вонью, и Борисов отшатнулся невольно, закрылся рукой.

Рявкнуть Хомяку, чтобы запечатал проход божественной ци не успел, анклав задрожал, рассыпаясь, Борисова и группу казаков схватило могучей лапой и швырнуло вперед, вбило в этот проход, словно шарик в лузу. Мир вокруг потемнел и содрогнулся в спазме, грохот камней за спиной, проход отрезало.

Кто-то всхлипнул в полете.

— Мы не забудем твоей жертвы, брат Ки Рилл! — заорал Хомяк. — Вперед, казаки!

— Глава 70

Яд разливался внутри, выжигая дяньтянь, но Ши Ла словно притерпелась к судорогам и боли, замерла в странном оцепенении. Следовало помочь сестрам Сю и остальным, следовало спасать свою культивацию и радоваться, слать проклятия врагам, а она стояла и смотрела в дым, словно надеялась увидеть там Ар Гуса и остальных.

- Сестра!

- Сестра!

- Помогите им!

- Они изранены!

- У сестры Ши Ла искалечен дяньтянь!

- Сестру О Вэ На сюда, быстрее же!

- Ши Ла, ты наша героиня!

- Ши Ла, позволь этой ничтожной коснуться тебя!

- Ты истинная дочь секты Хранительниц, Ши Ла!

Вокруг стало людно, сестры по секте явились во множестве. Нежные, белокожие, с грациозными телами и голосами, приятные взору. Манеры и шелковые платья, грация движений, сдержанность и ласковые слова, несмотря на обстановку и только что состоявшееся сражение, избиение казаков.

Ах, как Ши Ла не хватало всего этого!

- Прими этот скромный дар, сестра Ши Ла!

- Ты одна спасла нас всех, Ши Ла!

- Позволь этой ничтожной омыть твои раны, Ши Ла!

- Прими эту пилюлю, сестра Ши Ла!

И в то же время это многоголосье и толкотня рядом, без особых результатов, странно раздражали. Ши Ла приоткрыла рот, чтобы проглотить пилюлю и начала блевать, заливая все вокруг черной смесью крови и жижи из внутренностей.

- Расступитесь!

- Дорогу могучей Ти О Ра!

Сестры, вместо того чтобы хватать и лечить, и помогать, расступились, начали гнуться перед спускающейся к Ши Ла сестрой Ти О Ра. Могучей сестрой, достигшей императорского ранга и наглядно демонстрирующей, что секта не бросила своих, отправила подкрепление.

- Она отравлена, — прозвучал мелодичный голос.

Сестры вокруг рассыпались в восхвалениях мудрости могучей Ти О Ра. Ши Ла стояла и смотрела на нее в оцепенении, ощущая, как боль внутри разъедает тело и душу, и та бьется в судорогах, кричит безмолвно, силясь выразить невыразимое.

Ведь она не предавала, не пыталась сбежать за пределы анклава, держала слово! Даже с Роксаной, она лишь пыталась спасти Пи На Ла, ставшей ей младшей сестрой и только! Да, потом она отправилась бы к сестрам по секте, но Ар Гус и так это понимал, поэтому заключил такое соглашение. Умный культиватор — мужчина, крепкий, мускулистый, умелый в сексе, в нем словно собрались все невозможные достоинства и силы крови, и Ши Ла ощутила, как кровь приливает к ее щекам, а ноги слабеют, но вовсе не от яда.

Когда она успела предать саму себя и настолько привязаться к Ар Гусу?

- Жизнь покидает ее вместе с ци, — новый диагноз.

Пауза и Ти О Ра добавила, зависнув перед Ши Ла.

- Покинула бы, не успей я вовремя.

Новый хор восхвалений и Ши Ла подняло в воздух. Трещины, бежавшие по "стенам", замерли, будто тоже впали в оцепенение и не могли выбрать, расширяться им или, наоборот, уменьшаться и чинить самих себя. Ар Гус отравил ее!

Ар Гус собрал духовное зверье и усилил его!

Ар Гус собирался уничтожить всех культиваторов!

Ар Гус взял ее в плен силой и засунул яд внутрь и отравил ее!

Ар Гус уничтожил ее культивацию и ранил сестер Сю!

Ар Гус — посланник Уничтожителя!

Ар Гус!

Ши Ла ощущала, что ее словно схватили изнутри и держат, такова была сила императорского домена сестры Ти О Ра. Разумеется, сама Ши Ла не сопротивлялась и раскрылась навстречу сестре, не сопротивляясь ее ци, проникающей в самые дальние уголки культивации.

По слухам, в таком состоянии можно было прочесть даже самые потаенные мысли, страшные секреты.

- Сестра Ши Ла справилась и указала нам путь! — провозгласила Ти О Ра. — Поэтому она будет спасена!

- Нет предела великодушию сестры Ти О Ра!

- Слава!

- Да здравствует секта Хранительниц Пророчества!

- А вы не справились! — припечатала она и хор льстивых голосов смолк. — Идите и завершите порученное вам!

Повинуясь силе Ти О Ра, дым исчез, стали видны камни и проход в них, заваленный камнями. Сестры ринулись, налетели, применяя техники и оружие, и в небеса ударил столб вонючего багрового дыма. Мир демонов словно подавал знак и глаза Ши Ла невольно раскрылись на мгновение в ужасе.

Но она тут же смежила веки, впадая обратно в оцепенение.

Трещины снова побежали и начали расширяться, и, едва последняя из сестер скрылась в багровых глубинах, как анклав Драконьего Острова схлопнулся, выбросив на поверхность океана Гнева часть своего содержимого. Сестры Сю и еще несколько сестер, получивших прямые указания от Ти О Ра, суетились, хватали, бегали по воде, капая в нее кровью, пихали в кольца труп черного дракона и могучей гориллы, давшей такой страшный последний бой.

Небо заслонила тень, опускался летающий небесный корабль.

- Идем, сестра, ты заслужила, — сказала Ти О Ра.

Она перенесла Ши Ла, не выпуская ее из захвата ци, на борт корабля, обставленного с немыслимой роскошью. Пронесла и погрузила в ванну, уже наполненную горячей водой и ароматными маслами, целебными травами, и сама опустилась в нее.

- Как ты допустила яд в свой дяньтянь, сестра? — спросила она.

Руки Ти, небольшие, как и она сама, уже щупали и мяли живот Ши Ла, лезли в ее промежность и исследовали все там. Умелые, искусные пальцы, волна возбуждения прокатилась по телу Ши Ла, омывая ее изнутри. Она не стала противиться, зная, что так нужно для лечения (причем сама Ши Ла не взялась бы лечить подобное), прикрыла глаза и отдалась умелым рукам сестры, которая быстро довела ее до вершины экстаза.

И еще раз, и еще, и еще.

Волны прокатывались по телу Ши Ла, омывали ее и вымывали яд, который лился из всех ее отверстий, за исключением ушей. Отравленная ее отходами вода подымалась и устремлялась в бочку для отходов, и ее место занимала новая, свежая и чистая.

Поток черной жижи из Ши Ла слабел, иссякал.

- Его поместили насильно, совершив со мной нечто подобное происходящему сейчас, — простонала Ши Ла.

Сестра Ти была очень искусна, но все эти волны не могли смыть видения Ар Гуса, входящего в нее и выходящего, входящего и выходящего.

- Воистину, верно предупреждали нас сестры древности и великая Ха Ли Фа, что нет предела мерзости и гнусным умениям Посланника! — гневно воскликнула Ти. — Бедная сестра! Они насиловали тебя!

Ши Ла просто не ответила, так как и сама не знала, в какую категорию отнести происходящее. Ее взяли в плен силой, да, принуждали, отравили, но она все равно не могла заставить себя разозлиться на Ар Гуса. Как... как... те мужчины из гаремов, которые продолжали лизать сапоги своим повелительницам.

От мысли, что она тоже стала такой, Ши Ла пересилила себя и разозлилась, вспыхнула.

- Вот так! Молодец! Борись! — одобрила Ти О Ра.

Она нырнула под воду и начала ласкать языком, удлиняя его так, что казалось, сейчас вылезет из рта Ши Ла. Ци бурлила и кипела в ней, вырывалась наружу отравленной жижей, и Ши Ла ощущала, что все же опоздала. Да, яд должен был убить ее на месте, сестра Ти спасла, но в итоге часть дяньтяня и меридианов оказалась искалечена.

Скорее всего навсегда.

Вместо новой волны гнева Ши Ла ощутила горечь. Она слышала рассказы зверья, ставшего казаками, как именовали себя слуги Посланника, слушала истории, как издевались над ними и их родичами. Как издевались над самим Ар Гусом, демонстрируя свою власть.

Теперь ее ждало то же самое, по сути, героиня, да, но и калека тоже, уже не человек. Как она сама презирала тех, кто не имел культивации, смотрела свысока, теперь ей предстояло оказаться с другой стороны. За это ей следовало бы злиться на Ар Гуса и его зверье, но Ши Ла опять не могла себя принудить к подобному.

Где-то в глубине души она знала, что ей помогли бы и уж точно не стали бы смотреть свысока. Помогли бы, как помогал Ки Рилл своим зверям в Кровавых Горах и неудивительно, что он остался и погиб, не выдержав новости об их убийстве. Ши Ла начало лихорадить от мыслей, что все проблемы культиваторы навлекли на себя сами, и что Посланник явился не просто так, а потому что они заслужили уничтожения.

Лихорадка сменилась бурлением и ее вырвало, мощной струей, запачкавшей всю ванну.

- Ты молодец, сестра Ла, — вынырнула Ти О Ра, перенося их в новую ванну. — Ты молодец, настоящий боец!

Дурные мысли покинули Ши Ла вместе с ядом и она облегченно выдохнула, расслабилась. Сестра Ти массировала ей плечи, затылок, виски, грудь и живот, и вкратце рассказала, что происходило в мире. Сестер Сю выбросило в другом месте, но все же они примерно определили район поисков, позвали других сестер на помощь, и секта откликнулась, прислала уже настоящую силу, которую Ши Ла видела сама.

- Даже с ядом в дяньтяне, избиваемая и насилуемая, ты не сдалась и отправила нам весточку!

- Наша честь — не пустые слова, — сказала Ши Ла, то, что некогда орала Ар Гусу.

Но внутри ее опять раздирали двойственные чувства. Весточки она не отправляла, да и избиение с насилием, все там было иначе. Сестра Ти уловила какой-то всплеск ее ци, скорее всего отголоски ее секса-культивации с Аргусом, когда Ши Ла теряла контроль, установили направление, нашли нужно место, ну а дальше они взломали защиты анклава и случилось то, что случилось.

- Шли разговоры о том, чтобы наказать тебя, как наказали сестер Сю, но теперь это все в прошлом. Ты помогла нам уничтожить последнего из драконов, которого мы искали тысячи лет, и Посланник бежал, поджав свой трусливый хвост! Сестры настигнут его и уничтожат окончательно!

- Они сбежали в мир демонов, — вяло откликнулась Ши Ла.

Наказание сестер Сю, да, именно так поступила бы и сама Ши Ла, но все же что-то царапало изнутри, словно там появилась некая пустота.

- Да, существует определенная опасность, — руки Ти неутомимо мяли плечи и грудь Ши Ла, снова возбуждая и разгоняя кровь по телу.

Искалеченному телу, как она теперь осознавала с полной ясностью.

- И Посланник, и демоны хотят уничтожить нас, но они трусы и спрятались по норам, возможно, вместе они станут храбрее и вылезут на свет! Тогда мы их и прихлопнем разом, но я верю в сестер, они будут преследовать неутомимо и догонят Посланника, уничтожат его! Разметают демонов и ослабят их, мы снова сможем жить в мире и процветании, мирные женщины забудут о нападениях!

- Да сбудутся твои слова, сестра, — привычно отозвалась Ши Ла.

Яд покинул ее, а оцепенение, горечь, нерешительность остались. Следовало выполнить свой долг, но что-то внутри мешало, пустота не уходила.

- Отдыхай и набирайся сил, сейчас сестры принесут лучшей еды, полной ци, самые мощные пилюли восстановления! Тебе надо быть полной сил, когда ты будешь держать ответ перед старшими сестрами и расскажешь им подробно, каков из себя Посланник, что умеет, как воздействует на других, откуда у него такая власть над духовными зверьми!

- Я? — глупо спросила Ши Ла.

- Ты молодец, сестра, даже в этих условиях осталась верна долгу, собирала сведения, не желая себя, билась до последнего, как и подобает сестре из секты Хранительниц! Но теперь отдыхай, набирайся сил, ты среди сестер, тебе больше ничего не угрожает! Я убрала весь яд из тебя, омыла тела, смыла с него слюни и сопли, и избавила тебя от мерзкого порождения Посланника!

- Что?

- Насилие не прошло даром, — покачала головой Ти, нависая над Ши Ла.

Лицо ее выражало сочувствие, но глаза оставались холодными. Ти О Ра делала то, что велел этикет, диктовали правила приличия, но будь ее воля, она просто бросила бы Ши Ла и объявила бы ее смерть наказанием за провал.

- Ты ждала ребенка от Посланника, но я избавила тебя от этой мерзости!

- Благодарю тебя, сестра, — онемевшими губами прошептала Ши Ла. — Наша честь — не простые слова.

Пустота внутри росла и ширилась, захлестывала ее с головой.

— Глава 71

В первое мгновение Борисов даже не понял, где оказался, затем вспомнил. Взгляд на багровые стены принес и другую информацию, они находились под водой, но внутри скалы, и наверху, над ними, продолжалась буря ци, вызванная неминуемым разрушением анклава.

- Вперед, — прохрипел он, поднимаясь и убирая волосатую ногу Кумы со своего лица.

Багровые отсветы освещали лица казаков и на них царило уныние и ясно отражался упадок духа. Враги были слишком сильны, никто ничего не успел сделать, и самопожертвование Кирилла вкупе со смертью Рикошета ударило по всем.

Даже по Борисову, ведь он тоже не любил терпеть поражения и терять ценные активы.

— Вперед, — повторил он, — надо идти. Надо! Легко сражаться, когда ты всегда побеждаешь, но только истинные бойцы смогут принять поражение, отступить и не упасть духом, вернуться позже и вырвать победу из рук мертвого врага! Надо идти, иначе жертва Кирилла окажется напрасной!

Здесь уже была подземная скала, откуда прорывался избыток демонической энергии или просто ци из источника, предки Рикошета всего лишь надели остров на этот выход, словно чайную бабу. Ци перестала прорываться со свистом, питала анклав и его жителей, излишки растворялись в океане, кормили рыбу там, акул и прочих осьминогов, которые получили разум и стали служить драконам.

— Дед прав, — поднялся Хомяк.

Багровая шерсть и глаза, страшные когти, сейчас он сам выглядел, как демон. Хомяк потянулся поправить что-то на голове и взвыл горестно:

— Мой шлем!! Мой блестящий драконий шлем!!

Речь шла о золотом казане, с дырками под драконьи рога, но Хомяк всегда именовал его шлемом. Хомяк резко упал духом и Борисов мысленно покачал головой. Лучше, конечно, чем если бы он ринулся обратно отбирать шлем, но хуже, чем могло бы быть. Следовало не просто идти, а бежать, нестись, если не лететь. Мысли Борисова первым делом обратились к его самолету, куче пространственных колец внутри кольца, но нет, проход, по которому тысячелетиями текли ци и лава, был слишком узок.

По правде говоря, Борисов рассчитывал, что одно кольцо не удастся вложить в другое кольцо и произойдет взрыв при совмещении пространств, и мысленно потирал руки, предвкушая создание аналога атомной ци-бомбы, но нет. Кольца самолета и летная пластина отлично разместились внутри пространственного кольца, повод на подумать еще потом.

Он потрогал дыру в броне ци и понял, что отвлекся, слишком уж велик и быстр оказался пережитый ужас.

— Хватит реветь, — поднялась Павлина, — у меня вон платья сожгло и то не плачу.

— Кто плачет? Я не плачу, я рычу от ярости! — выпятил грудь Хомяк. — От желания разорвать врагов!

— Которые чуть не разорвали нас, — раздался рассудительный голос.

Саламандра Сандро и Борисов нахмурился, так как не мог припомнить, как тот оказался среди казаков. Прилетел с Рикошетом? Пытался спасти Роксану? Неважно, устало подумал Борисов, надо бежать, пока наверху не опомнились и не пришли в гости.

— Мне жаль Кирилла, но мастер Ар Гус прав — надо идти. Быстро идти, — сказал Сандро.

На красном лице его отражалась печаль, по телу пробегали всполохи пламени, мелькала чешуя саламандры.

— Повелитель, вам нужно набраться сил, — поддержали Кура и Кума.

Им тоже досталось, хотя и не так сильно, как в Текуване. Впрочем, теперь они спали с Хомяком и тот явно накачивал их ци и лечил, так что можно было не спешить с лечением. Сил, хлопнул себя Борисов по лбу.

Ведь внизу располагался источник ци, от которого питался Драконий остров!

— О, и дед что-то забыл, — оживился Хомяк.

Он явно хотел вернуть свой золотой шлем, юлил, вертел багровыми глазенками, прикидывал, как бы его украсть тихо, вынырнуть или призвать при помощи ци жадности.

— Внизу — источник! — объявил Борисов.

— Да, я его чую, — простонала Роксана. — Быстрее! Я растратила все силы!

Не все, на Земном ранге она еще держалась, но еле-еле, и ее стоны стали последней каплей, так как зверье-казаки ждали команды от Хомяка, атамана и лидера, теперь уже бесспорного, раз Кирилл остался прикрывать отход.

— Быстрее! Но вначале!!! — глаза Хомяка снова засверкали багровым.

Когти вспороли камень, образуя пещеру, из рта вырвалось настоящее солнышко, ухнувшее вниз, словно горячий нож сквозь масло. Ци Хомяка пылала, Борисов ощутил отклик снизу, вдруг понял, что тот только что пробил проход чуть ли не до мантии планеты и вызвал раскаленную лаву.

— Это вам за шлем! — рыкнул Хомяк, запечатывая пещеру.

Ци жадности, несокрушимая стена, лава снизу, мчащаяся со скоростью паровоза, должна была ударить и взломать землю наверху, вырваться из заваленного прохода, образуя вулкан. Добить все, что не добило разрушение анклава и, возможно, лава смогла бы подпалить жопы культиваторам.

В любом случае, такое должно было отрезать погоню.

Хомяк и не подумал останавливаться, он ринулся вниз по багровому проходу, удерживая себя на почти вертикальных поверхностях при помощи ци. Рыл и жрал камень, расширял проход, несся вперед неистовым горнопроходческим комбайном.

Казаки двигались следом, Борисов посредине, с рукой на Лобзике, рядом Мед Вед нес Роксану на руках, замыкала шествие суровая Кабаня, то и дело цепляющаяся копьем за стенки прохода. Похоже, тут когда-то изливалась лава, затем ци разъела себе проход, а может и с Острова насасывали дополнительно, помогая пробиваться наверх, решил Борисов.

— Дед, посторонись! Да проходи, проходи, там пещера, — мимо протиснулся Хомяк, вжимая всех в стены шерстяным стальным пузом.

О том, что он мог бы уменьшиться, Хомяк, похоже, не подумал. Протиснулся стремительно, ухватил Павлину за плечо, словно собирался сорвать с нее остатки издырявленного платья. В кольцах должны были остаться запасы, Хомяк их сделал всем, но казаки и Павлина в том числе, молча переживали гибель Кирилла и собственное поражение.

— Ты! — вскинулась Павлина, выходя из ступора.

— Я! — рыкнул Хомяк. — Я — атаман и мне нужна ваша помощь! Твоя помощь!

— Приказывай, — из голоса Павлины исчезли обида и подозрительность, осталась только готовность помочь.

Хорошо, подумал Борисов, может теперь объединятся до конца, а то общий враг в лице Шила исчез.

— Ударь своей песней в туннель! Чтобы стены рухнули! — приказал Хомяк и вдруг перестал рычать. — А потом спой нам, подними боевой дух.

— Хорошо, — мягко ответила Павлина, проводя рукой по шерсти Хомяка.

Да он же моими советами пользуется, по соблазнению и налаживанию отношений, изумился Борисов мысленно. В другой раз может даже испытал бы гордость или умилился, но именно сейчас все это было предельно некстати, полностью в стиле Хомяка.

— Ака-а-а-а-а, — Павлина на мгновение перекинулась в птицу, раззявила клюв, ударила хвостом, направляя воздух, а вместе с ним и крик ударно в туннель.

Хомяк тут же вспорол когтями часть туннеля под собой, и воткнул каменную пробку, отрезая проход назад. Стены затряслись и задрожали, Борисов чуть не упал и почти выкатился в огромную пещеру, где хватило бы места на сотню таких отрядов.

— Если кто и шел за нами, то теперь сдох, — появился Хомяк, отряхивая лапы.

— Или уцелел и разозлился вдвойне, — возразила Гиена. — Нам не хватило силы.

— Она будет, — пообещал Хомяк. — Мы все станем сильнее и отомстим за брата Кирилла, а также сметем культиваторов и вернем свободу всем! От людей до зверей!

— Люди..., — начал было мягко возражать Мед Вед, поставив Роксану на пол.

— Нет, брат, люди — это люди, а культиваторы они уже не люди, — перебил его Хомяк.

Первым делом Борисов подумал о Пиале, которую успел сунуть в кольцо, но сейчас не стоило затевать бесплодные споры и злить Хомяка, поэтому он промолчал. Казаки кивали, Роксана лежала, распластав тело и крылышки, принюхивалась.

— Источник уже рядом, — простонала она.

— Отлично! — обрадовался Хомяк, взрезая воздух саблей. — Поедим и переведем дух!

Откуда-то выскочила Белка, размером с доброго сенбернара и застрекотала гневно, мол, это уже преддверие мира демонов, здесь воздух, еда, вода, ци, все, просто буквально все отравлено. Если они будут тут питаться, то тоже отравятся, в них проникнут демонические эманации, начнутся искажения мыслей, тела, ци-системы, не просто же так, на источнике стояло мощнейшее построение, убиравшее лишнее.

Борисов на мгновение удивился, потом вспомнил, что Рикошет сбил дуб и да, кто-то орал о белке, в общем, прихватили пассажира с утонувшего корабля. Дуб и свитки в нем! Борисов чуть прикрыл глаза, не стал стонать и хвататься за голову, хотя очень хотелось. Так и не добрался до проверки своей идеи жадного поглощения знаний, нет просто жадности до знаний, которая дала бы Хомяку... да хрен его знает, что она дала бы, но в идеале он разом получил бы всю мудрость, содержащуюся в том дубе с белками.

Уж лучше бы Хомяк сожрал все там, все равно свитки сгинули хоть знания бы остались!

— Вперед! — указал Хомяк и помчался.

Все ринулись следом, идея немного отдохнуть и подлечиться в пещере была забыта, точнее говоря, немного сдвинута, прямо к источнику. Небесный ранг, подумал Борисов, чуть отстав от толпы, всем нужен небесный ранг, уверенный, прочный, не скачущий туда и сюда. Не хотелось растрачивать бесценные запасы Хомяка, но враги слишком уж явно показали свою мощь, если бы не Рикошет и снятие ограничений, никто бы не ушел.

— А ты веди себя тихо, не то зашибут, — добродушно бросил он белке, мчавшейся рядом.

Та застрекотала, мол, тоже хочет мстить и засовывать врагам свитки в глотки!

— Молодец, — ухмыльнулся Борисов.

Воздух вокруг становился тяжелее, удушливее, если не ядовитее, и теплело. Может не сильно, но ощутимо, для новых, улучшенных культивацией чувств Фёдор Михайловича, и он задумался на бегу. Демоны, ад, жар котлов, спуск в мантию планеты? На Земле когда-то были культиваторы, а потом закончились, остались одни лишь предания?

Он по мере сил знакомился с историей нового мира, но выходило все как-то куцо, однобоко, регулярно накатывало желание не историю учить, а прибить тех, кто довел мир до такого состояния, не разбирая возраста и пола. Белка бежала рядом и стрекотала сердито, Борисов посмотрел на нее еще раз, уже как на ходячий источник небесных испытаний, а стало быть, и молний.

Хотя, если небеса так нервно реагировали на посылы нахуй, можно было бросать им вызов три раза в день после еды, нет, лучше до еды, чтобы Хомяк заправлялся и рос. Да, Хомяк и Борисов чуть дернул щекой, опять осознав, что хорошая, надежная, обширная материальная база Драконьего Острова накрылась мохнатым культиваторским органом.

Ведь все было, еда, ци, материалы, помощники, свитки со знаниями и мудрость Рикошета!

— Ага, вот он! — раздался голос Хомяка.

Затем треск разбиваемых камней и чьи-то дикие вопли, рык. Возгласы казаков, звон оружия, рычание, Борисова в лицо ударило вонью с повышенной концентрацией ци, ощущением чего-то живого, могучего и волосатого. В этот момент он добежал и увидел, что Хомяк вырвался в еще одну пещеру, огромную, вонючую, со светящимися багровым стенами, словно там бежала лава по трубам.

Мохнатые тени-демоны, метавшиеся по пещере, опомнились и ринулись вперед с могучим рыком:

— ЕДА!!!!

— Глава 72

Часть бежала на четвереньках, другие взлетали, шумно шлепали крыльями, еще часть неслась по головам и все это сопровождалось шелестом, словно в атаку пошла армия раков, трущихся панцирями.

— Эгей, казаки! — вскричала Павлина, воспаряя в небо.

Пещеру заполнилась иллюзиями, картинами убегающей еды и демоны разделились, помчались за ложной добычей, сталкиваясь друг с другом и ударяясь в стены. Тех, что взмывали в небо, сшибали звуковые волны Павлины, притворяющиеся песней, и стрелы Куры и Кумы. Хомяк и Кабаня встали рядом, разили, били, повергали, отбрасывали демонов щитом и пузом, копьем и саблей.

За их спинами вдруг воспылал Сандро и зазмеился, побежал огнем, но толку от того оказалось не слишком много, демоны явно были привычны к жару и огню, даже не реагировали особо. Сандро выкатился обратно с парой ран в руках и животе, и Борисов тут же присел рядом с ним, вглядываясь в ци-систему и прикидывая техники лечения.

— Давай, давай, покажи им братец! Пустите меня, я тоже хочу им уебать! — орала над его головой Роксана.

Мед Вед удерживал ее в одной руке, другой швырял какие-то приправы, прямо в гущу демонов, обливал их соусами и ужасные создания накидывались друг на друга, начинали жрать да так, что только вонючее мясо и костяные панцири летели во все стороны.

Не прошло и десяти минут, как демоны в пещере оказались уничтожены или разбежались трусливо, утаскивая добычу из частей тех своих же собратьев. Вонь усилилась в разы, сияние багровых стен, забрызганных кровью и дерьмом, погасло, будто пещера собралась сжаться и задавить всех внутри.

— Разве ты не тренировался вместе с остальными? — спросил он у Сандро.

Тот не удержал форму, перекинулся в раскаленную саламандру и Борисов цокнул озадаченно, но отодвигаться не стал. Дух он усмирил, тело укреплял и усиливал, осваивал Земной ранг постепенно и сейчас наглядно ощущал, что работал не зря. Удушливая атмосфера, подземная обстановка, жар, все это ощущалось, но в крайне ослабленном виде.

— Так, не дергайся, — проворчал он, разглядывая ци-систему и вертя в руках иголки.

Иголки из Небесного Радужного Серебра, как оно называлось пафосно, ибо добывалось только где-то высоко в горах и несло в себе вкрапления разного, из-за чего сверкало всеми цветами радуги. Редкий и дорогой материал, но зато отлично проводящий ци и устойчивый к воздействиям как минимум до небесного ранга. Борисову достался готовый набор, некогда припасенный предками Рикошета, но в общем-то Кирилл и Сандро могли выковать нечто похожее, да что там, даже он сам бы смог, если бы обеспечили достаточно чистыми материалами.

Хорошая проводимость ци, прочность да отсутствие заражения для организма, чего еще?

— Так и вот так, — он воткнул две иглы и соединил их проволокой.

Замкнул часть ци-системы на внешний контур и соединил с пустым духовным камнем, подавая в него ци жадности работы Хомяка. Версия Борисова выходила ослабленной на порядок, но сейчас это не имело значения, главное, что поток ци устремился в камень, вытягивая из Сандро "скверну".

Демоническая ци, богатая не только ян-компонентом, но и грязная, удушливая даже на вид.

— Благодарю, мастер Ар Гус, — пробормотал Сандро, которому на глазах полегчало.

Даже человеческую форму себе вернул, как раз под конец драки. В целом, изменения в ци-системе словно подтверждали старое изречение про "человека — царя природы". В звериной форме ци-система упрощалась, становилась грубой, примитивной, более устойчивой к внешним воздействиям, да, но и всякие тонкие высшие техники у зверья не выходили. Только грубые подобия, напор, сила, мускулы и когти, хотя, возможно, на рангах выше небесного картина выравнивалась.

В этом вопросе Борисов мог только гадать.

— Мы победили! Бегите, трусы! — взревел Хомяк радостно и плюнул вослед удирающим демонам.

Никто больше не был ранен, Кабаню защитила броня, Хомяк просто ловко отбился, а то и пожрал прямо в бою, самостоятельно излечив раны.

— Ур-р-роды какие-то, — прорычал Хомяк, оттирая саблю от крови, — ни одной красивой демоницы!

— Какие еще демоницы? — спросил его Борисов, изучая останки демонов. — Ты не слушал, что объясняли наверху?

Все, как рассказывал Рикошет, демоны когда-то были мужчинами. Но за тысячелетия жизни внизу они изменились, обросли костяными наростами, если не панцирями, органы их стали грубее, выносливее, будто они постепенно деградировали до зверей, не меняя формы.

Все это требовало пристального изучения и Борисов спрятал кучу мяса и костей в отдельное кольцо, активировав в нем "жадный морозильник", имитацию холодильника на построениях, с добавками от Хомяка. В теории там должны были остановиться все процессы, включая разложение, но на практике морозильник пока толком и не испытали, не до того было.

— Да ну дед, ты опять пиздишь в воспитательных целях, — отмахнулся Хомяк, выслушав объяснение.

Остальные казаки не посматривали со страхом по сторонам, но и особой радости не проявляли. Те же сестрички-лисички или Павлина и раньше демонстрировали хорошие знания мира, возможно они и без Рикошета знали об истинной сущности демонов.

— И вообще, чего мы время теряем?! — Хомяк вскинул саблю. — Мы победили! Пора выпить ци в честь победы!

Казаки последовали за ним, Хомяк взмахнул лапой, и сотня нитей ци подхватила весь мусор и останки, отбросила их в сторону. В мгновение ока пещера очистилась, засияла, так как Хомяк не поленился прибегнуть еще и к технике света, создав несколько шаров.

— Вы не будете его переубеждать? — спросил Сандро.

Он да стрекочущая белка остались рядом с Борисовым, остальные, включая Роксану, отправились к источнику ци. Борисов выдернул иголки из саламандры и ответил:

— А зачем? Пусть сам убедится, так до него всегда быстрее доходит.

— Нам нужно быстрее уходить, — добавил Сандро.

Вот теперь Борисов услышал страх в чьем-то голосе, и он оторвался от разглядывания духовного камня с демонической ци внутри. Посмотрел и сообразил, ну, конечно, ведь Сандро выступал помощником Рикошета, уж явно знал все о Драконьем острове и мире вокруг, хоть сверху, хоть снизу. Сам Борисов не слишком вникал в вопрос, так как не планировал спускаться к демонам. Возможно, позже, когда самые неотложные вопросы и проблемы оказались бы решены, Борисов бы и добрался до подземных обитателей, но все пошло не так.

— Да, вряд ли культиваторы оставят нас в покое, — согласился Борисов. — Или речь о демонах?

— О демонах, — кивнул Сандро. — Здесь была мелочь, вроде тех культиваторов, что на Земном материке.

Борисов посмотрел и кивнул. Будь здесь плохо с ци, культиваторы уже давно истребили бы "демонов", конечно. В теории можно было попробовать изобразить союзников демонов, типа братья по истреблению культиваторов и мужчины, но то в теории. Замаскироваться! Точно! Проскользнуть под обликом "своих" и найти выход на поверхность, где-нибудь, ведь демоны тревожили своими набегами культиваторов, значит и выходы имелись.

Он бросил взгляд на казаков, Хомяк толкал речь, раздувая грудь горделиво.

Все же стычка пошла им на пользу, подумал Борисов, объединились, отвлеклись, теперь бы сплавить их окончательно в единый отряд и уже можно будет что-то да предпринять. Пусть культиваторы оказались сильнее, неважно, в сущности, в глобальном плане ничего не изменилось.

— Мелочь, говоришь, — задумчиво повторил Борисов.

Он всегда так делал, выигрывая время на обдумывание ответа, но сейчас его захватило новой идеей. Демоны! Сколько эти бляди попили из него кровушки в Триэме, сколько проблем создали, пусть и помогли, но тоже проблемно! Уничтожить мир демонов, высосать их ци и прикрыть себе тылы — выгодно? Выгодно. Но тем самым он помогал бабам-культиваторам, убирал могучего врага, так? Так.

Если бы был шанс договориться с демонами, хм.

— Мастер Ар Гус, умоляю вас! — Сандро поднялся. — Демоны — это зло, разъедающее все, и вся вокруг зло!

— Живущие внутри мира, энергией которого и является ци, — ответил Борисов. — Тебе не кажется, что именно они и портят атмосферу и землю, и приводят к тому, что мир умирает?

Помимо того факта, что женщины выгнали мужчин и нарушили гармонию ци в целом, но об этом Борисов решил пока не говорить. Влияние застывшего мира матриархата распространялось даже на зверье, что-то новое не находило понимания, приходилось чуть ли не силой засовывать знания в глотку другим.

— Возможно, — изумленно прошептал Сандро. — Но они все равно зло, а вы собрались с ними договориться, я вижу!

— Драконы пытались с ними договориться? — осенило Борисова.

— Да, но ничего не вышло, — признал Сандро.

— Ну и отлично, — ухмыльнулся Борисов и потер руки. — Люблю предсказуемых врагов!

Тут же помрачнел, так как они сами, возможно, были предсказуемы для культиваторов. Ведь нашли же они Драконий Остров? Шилу он, может, и отомстил, но легче внутри как-то не стало. Предсказуемость, предсказуемость, хм, продолжил разматывать мысль Борисов, они загнали нас под землю, наверняка отправили погоню, та или вернется, или нет, пожалуй, следовало бы их встретить и истребить, но сил не хватало.

Да, надо было уходить, а потом уже использовать демонов!

— Хомяк! — гаркнул Борисов, приближаясь к казакам.

Те топтались возле источника, морщили носы, только Хомяк и Роксана наливались ци от пуза, пусть и не буквально.

— Выпей источник досуха и срыгни в одно из хранилищ! — скомандовал Борисов. — Запасы ци нам пригодятся, но ее надо очистить как следует!

— Ох, надо, — тут же закивали казачки и Мед Вед. — Невозможно грязная и вонючая!

— Дед, где наебка? — нахмурился Хомяк, подымаясь и утирая рот.

— Ты забыл, что за нами погоня?

— Разве я не завалил оба туннеля и не отправил им пылающий привет? — злобно оскалился Хомяк.

— Тебя бы это остановило?

Через пару секунд Хомяк надулся, зафыркал злобно, зарычал, будто Борисов был виноват в мощи культиваторов. Перекинулся в дракона и дыхнул, едва не спалив Роксану и остальных, смел огнем грязь и тут же всосал остатки источника, будто длинную лапшину, и отрыгнул в одно из колец, зачарованных на жадное удержание.

— Вперед, казаки! — гаркнул он. — Возьмем языка и узнаем, где тут жопастые демоницы!

Борисов не стал поправлять, и они помчались вперед, сквозь душный воздух и темные багровые туннели. Следовало озаботиться построениями по очистке воздуха и воды или их созданию, думал Борисов на бегу, наслаждаясь ощущениями. Да, вокруг было полно проблем, включая демоническое дерьмо под ногами, но он бежал, легко, быстро, не отставал от других, дышал полной грудью и, пожалуй, впервые истинно ощутил все преимущества земного ранга.

Драконий остров пропал, база и склады, припасы пропали, следовало подумать и над этим.

— Вот он! — крик Хомяка.

— Держи его!

— ЕДА!!! — изобразила Павлина в шутку, и демон принялся удирать вдвое быстрее.

— За хвост его!

— Не уйдешь!

— Хватай!

Команда казаков мчалась, орала, улюлюкала и швырялась техниками.

Борисов бежал следом, думая о том, что на такой шум сейчас сбегутся все демоны вокруг.

— Глава 73

Обошлось, не сбежались, а в Хомяке взыграла жадность — добыча убегает! — и он разом догнал убегающего демона, даже двух и притащил их в новый, импровизированный лагерь в очередной пещере. Пещеры и туннели, туннели и пещеры, здесь не было открытого пространства, как наверху, и общая карта тоже отсутствовала.

Успокаивало Борисова только то, что погоня за ними будет также беспомощна.

— Вам пиздец! — с ходу заявил один из демонов.

Второй просто попробовал укусить ногу Кабани, хрустнул зубами и сломал клык о ее поножи. Кабаня с удовольствием врезала ему по рогам, и демон упал, обливаясь черной кровью, но кровожадности ничуть не утратил.

Борисов втянул ноздрями душный, спертый воздух, ощущая все то же: ци, грязная и удушливая, под стать миру вокруг, насыщенная ян-компонентом. Он сам не взялся бы объяснить, как отделяет одно от другого и это немного беспокоило Фёдор Михайловича. Любые знания через ци и о самой ци потенциально означали влияние на разум и тело, могли задавать шаблоны поведения, толкнуть его к чему-то.

— Мы сожрем ваше мясо, высосем вашу ци, а костями будем кидаться в остальных!

Второй, попробовавший укусить Кабаню, принюхался и жадно шевелил ноздрями, попробовал вывернуться в путах, но не вышло. Демонический фаллос набух, вознесся, словно дубинка и демон, высунув язык, дергался, тянулся, то ли к казачкам, то ли пытался заняться самоудовлетворением.

— Но вы еще можете спастись! — не унимался первый. — Отдайте нам самок!!!

— Чуть ослабь на них путы, — шепнул Борисов Хомяку, чья ци в цепях и служила сдерживающим фактором.

Как он и предполагал, второй набросился на первого, повалил и навалился сверху, начал иметь со всем остервенением. Казаки морщили носы, отворачивались, разве что не блевали и носы не зажимали. Борисов смотрел с энтомологическим интересом, под шелест трущихся костяных пластин-панцирей.

Влияние ци, все как говорил Рикошет.

Там, где бабы ударялись в плоские и мелкие фигуры, девственность, преувеличенно изящные манеры, если не манерность и прочую белокожесть, демоны-мужчины мигрировали в противоположную сторону. Могучие фигуры, излишняя волосатость, кровожадность, никаких попыток договориться, драки, еда и совокупления с тем, кто оказался рядом.

— Де-е-е-ед, — протянул Хомяк, — это самая отвратительная вещь, которую я видел за свою жизнь!

Борисов только хмыкнул, припомнив рассказы о бабах-культиваторах с членом. Не стал травмировать Хомяка заранее, все равно в рассказы тот не верил.

— А можно я сверху?! — метнулась вперед Роксана.

— Нет, принцесса! — Мед Вед успел поймать ее, отдернул.

— Это не место для маленьких девочек, — решительно заслонила ей глаза Павлина.

— Да дайте посмотреть! — басила Роксана, вырываясь из хватки.

— М-мастер?

Пиала высунулась из кольца в самый разгар демонического секса, хватанула ртом воздух и скрылась в ужасе, содрогаясь и кашляя. Борисов стоял, сложив руки за спиной и размышлял о перспективах "нового мира". С одной стороны тут должны были идти непрерывные драки, с другой, если хоть немного мужского в них осталось, то самый сильный нагнул бы остальных и быстро выстроил иерархическую пирамиду.

Анархия, беспредел и власть сильного, во главе банд из демонов.

Не сказать, что такой строй манил Борисова сильнее, чем застывший ебанутый матриархат наверху, с вырезанием виновников до девятого колена. Стоило еще отдельно подумать над тем, откуда взялась такая кровожадность в культивирующих бабах, при избытке инь-компонента, и тут же Борисов нашел ответ. Не кровожадность, а безразличие, пополам с презрением к "грязному быдлу". Ледяные принцессы наверху, чтоб их, задавали тон всему обществу.

Практически неизменному обществу, насколько мог судить Борисов.

— Дед, да сколько можно любоваться! — в руке Хомяка мелькнула сабля.

— Нет! — Борисов подставил лопату.

— Не знал, что тебе нравится... такое! — Хомяк демонстративно наблевал на демонов, те радостно начали жрать.

Общие позывы к рвоте вокруг усилились, даже Лобзик что-то там ворчал.

— Не нравится, — ответил Борисов, — но зато теперь все знают, с кем мы имеем дело!

— Да, с демонами! — воскликнула Павлина звонко. — Давайте их всех убьем!

— Убьем, убьем, убьем, — загомонили казаки, — убьем и освободим пленниц!

"А потом сами их отшпилим" прозвучало без слов.

— Они могут оказаться нам полезны, — возразил Борисов.

Казаки уставились на него с возмущением, презрением, смотрели так, словно Борисов их предал. Неплохой настрой, конечно, в определенном смысле, и действовали, как команда, но Борисову опять и снова требовалась информация.

— Мы не культиваторы! — воскликнула Гиена. — Иметь их не будем!

— Подставлять себя тоже! — поддержала Павлина.

— Убить их надо, вот и все, — проворчала Кабаня.

Сестрички-лисички ждали решения Хомяка, который хмурился.

— Нам надо допросить их, помнишь, культиваторов допрашивали? — обратился Борисов к атаману казаков.

— А-а-а-а! — просиял Хомяк и тут надулся, зарычал.

— Без поглощения ци, конечно, — хохотнул Борисов, осознав проблему.

— Так-так-так, отлично! — Хомяк шагнул вперед, врезал демону ногой по заднице.

Тот вонзился в демона под ним и оба зарычали зло.

— Сломаем ему ноги и руки!

— Выбьем зубы!

— Отрежем член!

— И спилим рога!

Предложения посыпались, как из рога изобилия, демоны даже прервались, а может просто закончили доминировать и подчиняться. Уставились злобно, семя стекало на каменный пол, со злым шипением. Кровожадные безумные мачо, привыкшие жрать и трахать друг друга, вынес предварительный вердикт Борисов, пытаясь придумать, как бы так ловко подписать демонов в общую борьбу с культиваторами.

Желательно, не вызывая мятежа казаков и не ударяясь в бесплодное истребление.

Нет, кто спорит, ему самому хотелось уничтожить демонов, за все их дела и поступки, включая прошлый мир, но здесь и сейчас такой конфликт только ухудшил бы все. Новые враги, тогда как еще не избавились от всесильных старых, растрата ци, в противоположность ее сбору и бессмертию и так далее.

— Мясо!

— Мясо!

— Подходите ближе!

Демоны бесновались и рычали в ответ, даже не думали бояться, и Борисов снова покачал головой.

— Сандро, раскали прут, — приказал он. — Напитай его огненной ци

Пусть Драконий остров погиб, но кое-что с собой прихватили. Стальной прут из лучшего Черного Железа, с хорошей ци-проводимостью, накладкой из нефрита, чтобы можно было хвататься руками. Сандро перекинулся в саламандру, раскалил прут, и Хомяк вдруг шагнул вперед, выхватил железку из рук Борисова и пробил с ноги в пасть демона, опрокинул и всадил прут ему в задницу.

— А-а-а-а-а-а!!! — заорал демон, пуча глаза и словно пытаясь выскочить из панциря.

— Павлина! — скомандовал Борисов.

— Хорошо!!! — еще заорал демон. — Глубже! Глубже!! Больше ци!!!

Хомяк аж отшатнулся, оглянулся слегка растерянно.

— Подай ци в прут, — сказал он Павлине, — не жалей инь-компонента.

Из всех казачек она была самой женственной, самой модницей и любительницей женщин. В общем-то это не сильно отличалось от того, что демоны любили друг друга, но Хомяк не возражал, красиво, во-первых, а во-вторых, от Павы с Гиной можно было и в хомячий пятак получить.

— А-ха-ха-ха-ха-ха!! — покатился демон. — Щекотно! Ой, не могу! Глубже суй! Дайте толще прут! Хочу толстого члена! Дайте еще! Засадите глубже!

Борисов опять покачал головой, думая о том, что жест вошел в привычку в последнее время. Он наблюдал за движением ци внутри демонов, благо те почему-то ничего и не скрывали. Хвастались? Пытались воздействовать? Сами не замечали, огрубев в этом ядовитом мире?

В общем, выходило так, что маскировка под демонов пойдет легко, у них было целое кольцо-хранилище с демоническим источником и тот духовный камень с наблеванной жижей. Эманации ци, излучение вовне, и что-то вроде брони на теле, хотя в общем-то любой ци-проводящий материал сошел бы, даже шелковые платья казачек.

Иллюзия демонических тел, излучение правильной ци, смена облика — если всерьез притворяться демонами, разумеется — и внешне маскировка должна была работать. Вот с поведением возникали определенные трудности, пожалуй, только Кирилл да Хомяк бы потянули такую задачу, достоверное изображение демона в его привычной среде обитания.

И то, до первых мелочей, кто кому кланяется, а кого бьет по демонической ряхе.

— И мне, и мне дайте этой ци! — рычал второй демон.

— Дед, как-то это неверно, — неуверенно сказал Хомяк.

— Может, им нужна ласка, раз они любят грубости? — предположил Медведь.

— Да, иди сюда, я тебя приласкаю! — зарычал первый демон, с прутом в заднице. — Тебе понравится! А потом я тебя сожру, ты такой вкусный на вид!

Хрясь!

Когтистая медвежья лапа вспорола его морду, демон захохотал, слизывая кровь, возбуждение его опять усилилось, а казаки начали морщить носы.

— Дед, давай убьем их! — предложил Хомяк.

— Вначале отсоси у меня, ты — комок меха! — раздался гогот.

Хомяк перекинулся в дракона, стены туннеля затрещали, кого-то придавило. Рык, пламя, движение когтистой лапы и вскрик наслаждения. Хомяк перекинулся обратно, на морде его отображалось нечто вроде тени подобия вины. Борисов перевел взгляд и все понял.

Хомяк вдвинул прут до конца и разнес демону черепушку.

— Быстрее! — крикнул Борисов. — Не думай! Сожри его мозг! Хватай дяньтянь! Не думай! Действуй!

И импульс через их связь, магию подчинения. Хомяк дернулся и слизал мозг, за спиной Борисова раздались звуки рвоты, а Хомяк уже вырывал внутренности, пожирал их, разве что не чавкал. Борисов впился в него взором, гадая, сработает или нет, сумеет ли Хомяк получить знания, как из свитка или придется ставить ему клизму от засранной демонической ци?

— Владыка! — вдруг взревел второй демон.

Он попытался поцеловать то ли ноги, то ли зад Хомяка, упал и пополз. Пресмыкался, буквально, восхваляя Хомяка и называя его владыкой, просил не наказывать его сильно, так как не признал сразу. Хомяк ударил его ногой, водрузил ее на голову демона, затрещавшую под напором, и сам демон застонал, громогласно признавая свою вину.

— Жалкий червь!! — захохотал Хомяк, сверкая багровыми глазами. — Вы все будете корчиться под моей пятой!

В следующее мгновение его попустило, а Борисов чуть прищурился. Передоз ян? Или демонической ци, именно грязи в ней?

— Кто тут главный, узнал? — спросил он у Хомяка.

— Тут масса всякого дерьма, именующего себя главными, но ближайший такой, архидемон Архаблэг, засевший в крепости, в двадцати туннелях и сорока перекрестках отсюда!

— Сможешь показать дорогу?

— Да! — рыкнул Хомяк и череп второго демона треснул под его ногой.

Борисов кивнул и крутнул пальцами в воздухе, подавая знак остальным. Разумеется, казаки его не поняли и уставились хмуро, смотрели, утирая рты после сеанса блевания. Туннель, впрочем, грязнее не стал, да и убираться никто не спешил. Борисов извлек из кольца конструкцию и воскликнул:

— Ну, что встали? Бегом на посадку в самолет!

— Глава 74

Самолетом Борисов называл эту конструкцию по привычке, ведь никакого сходства с привычным ему самолетами она не имела. В то же время, буквальному значению составляющих она соответствовала, так как летала сама.

Пластина, наподобие лезвия меча, испускающая ци из той части, что была повернута к земле. Изначально Борисов хотел нанести построение на одну из сторон, но затем подумал, что нужно подстраховаться, и таким образом общую пластину, совсем небольших размеров, сделали из двух одинаковых половинок, работавших в условной противофазе. Нижняя обеспечивала испускание ци, по сути, антигравитацию, верхняя маскировку, и в случае, если бы они поменялись местами, то соответственно, менялись и функции.

В промежуток между двумя половинами были всунуты прутки из ци-проводящей стали, для пущей прочности. К каждому из них крепилось пространственное кольцо, с расширением от Хомяка. В теории общая ци-цепь из прутков должна была обеспечить связь колец, возможность перехода из кольца в кольцо без выныривания во внешний мир, но до практических обширных проверок дело не дошло пока, вторжение культиваторов на Драконий остров помешало.

Звери скрывались в кольцах, наконец остались только Хомяк и сам Борисов.

— Дед, я хочу жрать, — заявил он, правда без сверкания багровыми глазами.

— Это плохо, — констатировал Борисов.

Повышенный расход ци внизу или просто потратился за время бегства, с этим еще предстояло разобраться.

— Конечно! Ты же не дал мне выпить источник!

— А я тебе говорил, не жри с пола — заболеешь!

— Но как мне не жрать, когда я хочу жрать? — изумился Хомяк. — Эх, так хорошо было раньше, на Драконьем острове!

Еще и суток не прошло, подумал Борисов, в то же время признавая правоту Хомяка. Внутри анклава у них было все, включая запас времени на развитие, а теперь культиваторы жарко дышали в затылок.

— У Архаблэга пожрешь, — сказал Борисов, — давай, все равно кроме тебя никто дорогу не знает.

— Да, ты прав, дед, — вдруг признал Хомяк к вящему удивлению Борисова.

Бедствия и потеря Кирилла пошли ему на пользу, подумал он о Хомяке, или просто пришла уже пора взрослеть, особенно из-за того, что рядом появилась мелкая "сестренка". Борисов перешел в кольцо и выпустил из своего Пиалу, стараясь не думать о том, что эти матрешки из вложенных в друг друга колец могут однажды привести к ядерному взрыву или спутыванию пространства.

Хомяк снаружи прицепил нить ци к еще одной пластине и тоже скользнул в кольцо, к своим лисичкам-сестричкам. Вторая пластина, своеобразный "хвост", крепилась под углом к "телу" самолета, и именно она отвечала за реактивную тягу, повороты и все остальное, выполняя роль культиватора верхом на мече, только без культиватора и меча. Мелкая конструкция самолета (размером примерно с Лобзика) позволяла тратить буквально крохи на полет, надежно его скрывать и лететь быстро, без потерь на сопротивление, не говоря уже о том, что маневренность у него была огромнейшая, как и возможность пролезать туда, куда не поместился бы кто-то живой.

Хомяк подал ци, построения заработали и самолет взлетел, скрываясь от взглядов посторонних, и Борисов послал мысль о подключении запаса ци из демонического источника, для лучшей маскировки. Еще одно применение "жадности", уравновешивание ци, которое тратил самолет, с демоническим фоном вокруг, чтобы ничего никуда не утекало.

Хомяк выполнил, а Борисов решил, что лучше не объяснять ему детали (которые он и сам слабо понимал), а то сбился бы, как та сороконожка, которую спросили, с какой ноги она начинает движение, и вся маскировка пошла бы прахом. Конечно, самолет летел поверху, как можно ближе к потолку, но все же, все же.

— Проверка, проверка, раз, раз, раз, — произнес Борисов, посылая импульсы ци в разные стороны.

Теория сработала, подключение к другим кольцам имелось, равно как и возможность переходов в них. Возможно, свою роль сыграло и то, что все кольца и части самолета делал Хомяк, этакое условное единое поле ци жадности.

— Эй, эй, эй, — подпрыгивала Роксана, — мы же можем лететь и так, мы же драконы!

— Сейчас наша задача скрытно добраться до главного в округе демона, — пояснил Борисов.

— И отобрать у него всех демониц! — вмешался Хомяк.

Белка застрекотала что-то, подпрыгивая.

— Брат белка говорит, что у архидемонов есть демоницы, — благодушным тоном перевел Мед Вед. — Вроде мужских гаремов у культиваторов, привилегия избранных.

— Отлично!!! — взревел Хомяк, а самолет еще ускорился.

Соотношение обратное, десять демонов на одну демоницу или как, подумал Борисов. Или тут демонов в демониц обращали, опять же в противоположность культиваторам?

— М-мастер? — опять заикнулась Пиала, массировавшая ему плечи.

— Не волнуйся, — небрежно отозвался Борисов, — меня демоницы не интересуют. Лучше сам сдохну, чем с еще одной лягу, нет, лучше не я сдохну, а все демоницы вокруг.

Где-то в игре для землян у него подрастал сын от демоницы, который должен был захватить весь мир. Борисов решил, что лучше об этом не думать и не вспоминать, а поразмыслить о тактических и стратегических целях. Руки Пиалы соскользнули с плеч к животу, а ее грудь вжалась Борисову в затылок.

— Мастер Ар Гус, вы так превосходны, щедры и великодушны, — прошептала она в ухо, — что я хотела бы сделать вам подарок.

— Валяй, — не стал возражать Борисов.

Пиала переместилась, встала на колени перед ним и заработала ртом, пуская в ход и грудь. Борисов выставил простенькую завесу ци, чтобы из других колец не подглядывали, откинулся и принялся размышлять, о демонах и культиваторах и сложившейся обстановке.

Пиала старалась, словно забивала гвозди головой, выписывала спирали языком, похоже, взяла пару уроков у кого-то, скорее всего у Шила. Борисов наслаждался, мысли текли плавно и приятно, новый план выстраивался, словно сам собой. Местный главный демон — оценить силу архидемонов, раз, разжиться информацией, два. Возможно, притвориться культиваторами, казачек в отряде хватало, и сбить архидемону рога, чтобы помчался мстить, но это по обстановке.

Главное — погоня культиваторов, ее послали, в этом Борисов не сомневался, но что дальше? Отступили и вернулись или продолжили? Кто он с точки зрения сестер Шила по секте? Зло во плоти, отсюда вывод, не отступили и не вернулись, лава, камнепады и местная мелочь не задержали бы толпу небесных баб, даже демонстрацией огромных демонических фаллосов.

Если сумеют пройти по следу самолета, надо будет улучшить маскировку.

Информация, выходы наверх, маскировка под местных и усиление, срочно требовалось повышать силы всему отряду, что требовало усиленной работы Хомяка и расхода божественной мощи. Повышенного расхода, если Борисов не ошибался в своих догадках. Ян-компонент ци, как противопоставление инь-богов? То есть боги были женственны, а молнии ранили души культиваторов по принципу подобное с подобным?

Мысли Борисова немного сбились, в них замелькали богини и культивирующие бабы со здоровыми жопами и огромными грудями, и тут до него дошло, что происходит. Раскрасневшаяся Пиала довела дело до конца, поднялась и поклонилась в пояс:

— Благодарю вас, мастер.

— Да брось, — проворчал Борисов, — ты же умная девушка, сама должна была уже понять, что ты мне не служанка, а верная боевая подруга. Часть нашего сумасшедшего казачьего отряда.

— Этой недостойной Пи На Ла приятно слышать вашу похвалу, мастер.

Затем Пиала вдруг посмотрела хитро, уселась рядом и начала наливать чай, а Борисов подтянул штаны и завершил размышления. Демоны-мужчины и культиваторы-женщины и без того постоянно враждовали, так что следовало просто усилить пламя их войны, чтобы сражались друг с другом и не лезли к казакам.

Борисов "оглянулся", если так можно было назвать взгляд изнутри кольца, сквозь маскировку, на окрестности самолета. Размытые багровые тени, коридоры, пещеры, демоны и снова коридоры и тени, словно съемки откровенного дерьмового качества, да еще и практически без звука.

— Ого! — донесся возглас Хомяка даже сквозь барьер ци.

Следовало подумать над разделением колец, возможно оставить одно, как кают-компанию и закрыть остальные, создавая иллюзию приватности. Борисов мог бы привести в оправдание то, что никто в мире еще не делал подобных конструкций, но его пока никто не обвинял.

Пока.

Люди и звери быстро привыкали к хорошему, стоило уже вскоре начать ожидать жалоб на разное. Можно было еще разбить кольца по "семейным парам", и под эти ленивые мысли, Борисов тоже выглянул из кольца, обнаружив, что вокруг стало очень много свободного места.

Самолет парил под потолком огромной пещеры, державшейся за счет колонн и построений ци. Внизу высилась гора, а на ней замок, и мимо горы проходило несколько дорог, рядом виднелось багровое озеро, то ли лава, то ли вода с кровью. Демоны, крестьяне и охранники, купцы и погонщики какого-то демонического скота, сновали внизу, копошились, шелестели и воняли.

— Огромный замок, в нем много демониц, — Хомяк смачно облизнулся. — Казаки, слушай...

— Нападете сейчас, будет как наверху, — перебил его Борисов. — Даже хуже. Вначале демоны навалятся толпой, потом культиваторы ударят в спину и в этот раз сбежать уже не выйдет!

— Дед, я думал ты исправился, а ты все такой же жадный! Лишь бы мне не дать!

— Если у тебя член больше головы, это еще не означает, что думать нужно им! — рыкнул Борисов. — Сколько раз уже говорилось, что нечего с голой пяткой на шашку прыгать, а ты все туда же! Лишь бы прыгнуть да нажраться, а всем потом отдуваться приходится, или тебе Текувана мало? Драконьего Острова?

— Эй!

— Сработали бы в Текуване чисто, и никто не явился бы, Хранительницы пророчества не взяли бы наш след! Так что сейчас действуем иначе! Командой! В единстве и терпении наша сила!

Либо он, либо Хомяк, никто больше не годился, но Хомяк не справился бы с ролью, только с ци.

— Броню мне, иллюзию под демона и закрепить демонические эманации, — скомандовал Борисов.

Минуту спустя он, в облике могучего демона, уже подходил к воротам замка, точнее говоря, опускался к ним с небес, являя всем своим видом грозное и страшное начальство. Самолет с остальными покоился в кольце, а сам Борисов слегка "газил" своей ци, чтобы культиваторы точно ощутили этот след.

— О величайший из...

Нога Борисова вбила демона в камень, Лобзик разнес ворота. Борисов вошел внутрь, кидая грозные взгляды по сторонам, словно владел этим замком всю жизнь и был волен в жизни и смерти любого из демонов. Тот самый вулкан, который якобы высился на месте Драконьего острова, вдруг понял Борисов, и здесь, под замком архидемона, плескалось море укрощенной лавы и ци, служащей ему, подпитывающей здание и самого Архаблэга.

Источник ци, который сейчас вдруг забурлил, словно готовился к выбросу.

— Бере..., — Лобзик начал говорить, а Борисов двигаться, но ловушка уже активировалась, — ...гись!

На Борисова навалилась тяжесть, словно пещера, земля над ней и океан осели разом, приглашая его принять участие в постановке пьесы "Атлант держит небо", а жизнь начала стремительно утекать прочь.

— Глава 75

Не жизнь, а ци, мог бы возразить кто-то, но в случае Борисова это было одно и то же. В следующую секунду его словно подхватила могучая ладонь, не давая упасть, и рядом появился злой, взбешенный Хомяк, в своей хомячьей трехметровой форме. Клыки, багровые глаза, раскрытая пасть, способная сожрать целый мир!

— КТО ВОРУЕТ МОЮ ЦИ?!!

Звуковая волна от крика оформилась в технику, ударила во все стороны, заставив замок содрогнуться, и в то же время волна разрушений стихла, так как волну поглотило ловушкой. Тройная ловушка, осознал Борисов, так как всю тяжесть взял на себя Хомяк, взбешенный таким воровством. Давление на культиватора, ускорение времени в сотню раз для него, чтобы быстрее отдавал ци, и одновременно с этим поглощение, не дающее сконцентрировать ци и противостоять давлению.

Грубо и действенно, с начальной подпиткой от источника для запуска такой мощи.

— Нужно..., — Борисов развернулся к Хомяку, но договорить не успел.

Определить слабое место построений, просканировать ци, найти утечки, взломать изнутри или просто нанести туда удар, нарушая форму, например. Возможно, сразу ударить по камню под ногами, встряхнуть скалу, чтобы флаги и узлы построения сбились и дали утечки, таков был план Борисова, солидный и подкрепленный местной наукой о построениях.

Но Хомяк не ведал таких тонкостей, ведь он не успел поглотить всю библиотеку из дуба, белкам не хватило времени создать копии всех свитков, а самого Хомяка в первую очередь интересовали боевые техники и рецепты вида "вкусно жрать", которыми он затем щедро делился с Мед Ведом.

Не ведал и потому действовал.

— Дао Жадности, ультимативная форма поглощения — Хомяк!!! — раздался громовой возглас.

Хомяк двигался так быстро, что его лапы оставляли после себя "след", ци пылала, щеки втянулись внутрь, а губы вытянулись, изрыгая потоки слюны. Каждая капелька слюны несла в себе ци, протягивала нить, которыми Хомяк моментально заполнил весь объем вокруг себя, не прекращая двигаться и исполнять технику поглощения.

Удар лап оземь и щеки начали раздуваться, а Борисова дернуло и потащило прямо в пасть Хомяка!

— Остановись! — крикнул Борисов, но Хомяк его не услышал.

Мгновение и он втянул в себя всю ловушку, вернул всю поглощенную ци и более того, запустил свои жадные хомячьи лапы в источник внутри скалы. Поток ци хлестал водопадом, вливался в Хомяка, который раздувался на глазах, и внутри Борисова словно крутился торнадо, Хомяк высасывал ци и тут же возвращал по их магической связи, и все это напоминало какую-то извращенную парную культивацию.

— Я — Великий Хомяк-Дракон!! — голос Хомяка устремился ввысь.

Небосвод пещеры затрясся и начал разрушаться, а Борисов попятился, пытаясь зайти Хомяку за спину. Он заметил движение вдали и едва не застонал от отчаяния. Небесные бабы, выстроившись культиваторской трехмерной свиньей, мчались прямо к Хомяку, попутно испепеляя демонов и их скот, постройки, все на своем пути.

— ВСЯ ЦИ МОЯ!!!

Мелькнуло несколько демонов, то ли не успевших сбежать, то ли пытавшихся его остановить, и их разом втянуло в Хомяка-пылесос. Влажно чавкнуло, живот Хомяка издал громовое бурление и по колоннам, подпиравшим свод пещеры, побежали трещины. Замок тоже затрясло, а Борисов вдруг ощутил, что случится дальше.

Хомяк всосал построение, но не разрушил, а обратил себе на пользу, направил поглощение в обратную сторону, на источник ци под замком архидемона, и ускорил все в сотню раз, перерабатывая ци, нейтрализуя и поглощая внутрь своего золотого ядра. В сотню раз ускорились и процессы внутри него, включая переваривание и переработку дерьма и Борисов прыгнул внутрь кольца, благо ловушку уже уничтожило.

— А это вам!!

Хомяк прыгнул, изрыгая из себя настоящий гейзер нечистот, останки демонов и грязь из демонической ци, как источника под замком, так и того, который он поглотил ранее. Тугая струя обдала двор, стены, служек и появившегося архидемона Архаблэга, явившегося узнать, что за хуйня тут происходит и кто сожрал его ци. Хомяк прыгнул и уменьшился, скрылся, маскируя свою ци и помчался мелким зверьком по коридорам замка, ведомый безошибочным чутьем на ци во всех ее проявлениях.

— Вот дерьмо! — раздался за его спиной крик Архаблэга. — Вы за это ответите!

Хомяк захихикал на бегу, утаскивая за собой самолет с кольцами и остальными казаками. Кабаня вынырнула наружу, ударом копья протыкая демона-охранника, рядом Кура и Кума уже резали глотку второму, пока Хомяк, выросший обратно, пинком раскрывал двери в сокровищницу Архаблэга.

— Хватай дуван! — заорал он невнятно, так как уже что-то жрал, смачно чавкая.

Борисов тоже выскочил обратно, рядом задыхалась Пиала, но не от спертого воздуха и демонических эманаций, а от гор всякого блестящего вокруг. Драгоценные камни и металлы, оружие, украшения, одежды, какие-то артефакты, с потолка свисали осветительные шары невиданной красоты, где-то там уже звенела флаконами Гиена, а Борисов бросил взгляд на Хомяка.

Тот метался, дергая носом, хватал что-то и жрал, жрал, жрал, так как даже поглощение источника не спасло его от страшного голода из-за стократного ускорения. Очистил организм, кто спорит, попутно стравив Архаблэга и небесных баб, сестер Шила по секте, в битве, от которой сейчас содрогался замок.

— Техника дюжины кистей, — голос Куры.

— Воплощенная иллюзия четырех хвостов, — поддержала ее Кума.

Они уже втащили внутрь убитых демонов и теперь одна из сестричек-лисичек создала "подложку", отвердила свет, а вторая разрисовала ее под двери в сокровищницу, якобы те закрыты и все, как прежде, только охрана сбежала в ужасе от битвы наверху.

— Надо будет обсудить с вами рисунок на теле самолета, — покачал головой Борисов.

Он даже не знал, что сестрички так умеют, не хватило времени. Затем повернулся и бросил взгляд на Мед Веда, который тоже нашел себе что-то по душе и тихо светился. Да, конечно, подумал Борисов, как же сразу в голову не пришло, синергия иллюзий и его ци света, врожденной силы крови? Он знал почему не пришло, медведь был слишком добродушен, не лез в драки, в общих боях больше подкармливал, чем бил сам.

Свет и звук, отвердение света, овеществление акустических волн для обмана осязания? Обоняние и вкус, да, Мед Вед мог помочь с маскировкой и в этом вопросе, даже прожорливый Хомяк признавал его авторитет в этих вопросах.

— Мастер? — голос Пиалы.

— Да бери, что хочешь, — не глядя отмахнулся Борисов, — только быстро и не забывай, что тут могут быть проклятия!

Пиала дернулась было и тут же застыла, посмотрела нерешительно, но затем бросила взгляд вверх и снова ринулась вперед, хватая какие-то платья, цепочки, бусики и прочую женскую хренотень. Рядом с ней металась Павлина и Борисов решил, что она присмотрит за Пиалой. Проклятия, по сути нарушения меридианов и дяньтяня, энергетической составляющей культиватора, в теории поддавались лечению, да что там, Борисов бы охотно попрактиковался на всех видах подобных травм, боевых ран, проклятий и ядов, разъедающих изнутри, с прицелом на то, чтобы потом лечить самого себя.

Но сейчас любые раны и задержки оказались бы не к месту.

— Нужно уходить! — крикнул он всем. — Хватайте и уходим!

Сандро, ссавший на стену огненной струей, выводя какой-то замысловатый иероглиф, что-то про власть драконов, обернулся, показывая всем своим видом, что не успевает. Остальные тоже бросали недовольные взгляды, гребли в кольца добычу, а Борисов вздохнул.

— Ты бы тоже присмотрел себе обновку, — сказал он Лобзику.

Дробовик лязгнул и метнулся, словно сам не мог додуматься, что ему нужны улучшения. Следом метнулся Хомяк, словно хотел отобрать добычу, начал рыть, швыряясь золотыми монетами с силой невероятной, обычным живым вполне хватило бы, чтобы упасть с пробитой головой. Борисов не успел врезать Хомяку лопатой по затылку там, наверху, и решил, что сейчас момент тоже ничего, помчался вперед, прикрываясь лопатой.

К тому же, оружие вместо Лобзика не помешало бы.

— Шлем! — заорал Хомяк яростно, выдергивая что-то снизу.

Лавина золотых момент едва не погребла Борисова, успел вскочить на лопату в последний момент. Хомяк потрясал золотым рогатым шлемом, затем гордо нацепил его на голову, а когда шлем не подошел, ударами кулаков начал изменять его форму. Лавина монет и сундуков прокатилась, обнажив в стене дверь, которая вдруг распахнулась и наружу вывалилась краснокожая демоница с десятым размером сисек и стенобитной жопой.

— Демоница!! — взревел Хомяк, прыгая на нее. — Это просто праздник какой-то!!

Прыгнул и отлетел, будто им выстрелили из ядра, и казаки вокруг разом бросили хапать добычу, ринулись на выручку атаману, готовя техники и потрясая оружием. Борисов покивал одобрительно, наконец-то нормальная командная работа без лишних слов, основа, пусть и требующая шлифовки.

Можно было не сомневаться, культиваторы и демоны дадут массу возможностей доработки.

— А-ха-ха-ха-ха!!! — покатилась в клекочущем смехе Павлина, разбивая все мысли Борисова о команде.

Хомяк пылал, Хомяк практически горел, пластая воздух саблей, и воздух тоже горел и дымился. Демоница попробовала удрать в дверь, но та уже закрылась и сейчас она вжималась в стену, выставляя напоказ груди и фаллос, свисающий до колена.

— Что..., — голос Хомяка сорвался, соскочил на фальцет. — Что это за извращение природы?!

— Я наложница Архаблэга! — попробовала порычать демоница, но вышло тоже нервное визжание. — Вы все поплатитесь!

— Решила сбежать от такого дерьмового повелителя, ясно, — хмыкнула Павлина, приподнимая ей подбородок веером, — и прихватить заодно на жизнь.

— Дед! — опять взвизгнул Хомяк.

— Да угомонись ты, — бросил ему Борисов сердито.

Фаллос демоницы начал подниматься и Павлина врезала наотмашь, капельки крови брызнули до потолка.

— Только мастер Ар Гус может поднимать на меня свой фаллос! — сообщила сердито Павлина. — И уж тем более не какая-то демоническая давалка!

— Ты же хотел демониц — бери, — оскалилась Гиена в сторону Хомяка.

На взгляд Борисова это был скорее демон, превращенный в демоницу, с демоническом аналогом силикона в выпуклых местах и прорезанным отверстием ниже члена. Отвратительный конструкт, ярость и бешенство Хомяка были понятны, но в то же время перед ними явно стоял один из приближенных Архаблэга, ценный источник информации!

— Возьму! — Хомяк ринулся вперед, словно бык в корриде, завидевший красный.

Рога шлема воткнулись в стену, и демоница оказалась между ними. Сам шлем ударил ее прямо в груди, слегка самортизировавшие удар, но все равно демоницу вбило в стенку, и она заорала:

— Не надо! Я дам вам всем! Отсосу! Не надо меня убивать!

— Ты отсосешь у моей сабли, тварь! — Хомяк дышал тяжело, едва не задыхался, полыхал багровым.

Сабля вжикнула, демоница с визгом кое-как успела пригнуться ниже шлема и все равно ей срезало часть рогов и волос, а сама она обделалась. Павлина отпрыгнула брезгливо, крикнула:

— Убей ее!

— Погоди, — перебил Борисов. — Эй, скажи, где ты хотела спрятаться и можешь валить!

— Дед, мы обязаны ее убить!

— У отшельника возле дымящегося Провала! — завизжала демоница отчаянно. — Я хотела купить у него рецепт бессмертия!

— Глава 76

Борисов немедленно сделал мысленную стойку, но в то же время внешне вида не подал.

— Бессмертия! — заорал радостно Хомяк. — Так у нас дед его ищет!

— Да-а-а-а? — демоница посмотрела и облизнулась, а Борисов нахмурился.

— Расскажешь, где живет отшельник, сможешь уйти отсюда на своих двоих да с кучей сокровищ. Представляешь, что с тобой сделает Архаблэг, если обнаружит тебя внутри сокровищницы?

Борисов хотел добавить про то, что ее будут трахать все демоны отсюда и до самого центра мира, но тут же передумал. Не исключено, что втайне демоница или демон именно этого и добивались.

— А еще мы можем сломать тебе все конечности и заблокировать дяньтянь, после чего...

— Не сможете! — взвизгнула демоница.

Взбешенный Хомяк прыгнул вперед, сабля его вспорола груди, живот, пах, фаллос демоницы, вбрасывая внутрь мелкие порции ци жадности, запечатывая ее меридианы и дяньтянь. Неплохой метод для тех, кто слабее, но в целом стоило доработать еще, враг, равный Хомяку по силам вряд ли бы позволил так легко себя коснуться.

— Сможем, — ухмыльнулся кровожадно Борисов, — и вынесем тебя наверх, к культиваторам. Как думаешь, что они сделают с тобой, уродливым искажением природы?

Вот это помогло, демоница задрожала, ей явно хотелось вернуть ци и не прошло и минуты, как она заскулила, заплакала, не переставая ползать на коленях и умоляя отсосать кому-нибудь.

— За расколотой горой, что в ста туннелях и тридцати пещерах отсюда, за ущельем тумана и ловушками остановленного времени, живет отшельник! Он узнал секрет бессмертия, как продлить жизнь, не навлекая гнев небес, и он живет там давно, он жил там еще до того, как мир разделился на небеса, подземелья и поверхность!

— Чего? — нахмурился Борисов.

Белка подбежала и начала стрекотать, пытаясь при помощи ци сообщить, что это древнейшие верования демонов, и Борисов покивал, попутно отметив, что надо бы ускорить ее возвышение. И Пиалы тоже, чтобы в команде не было слабых звеньев.

Верования, искаженная правда, что некогда мужчины-культиваторы воевали с небесами, превратилось в типичнейшее "сбросили с небес, в падении пробили землю" и так далее.

— Свитки! — прищелкнул он пальцами. — Хватайте все, что найдете, потом Хомяку пригодится!

— Дед! Да иди ты в жопу со своей учебой! — возмущенно заорал Хомяк. — Она скучная!

— Не ссы против ветра, все продумано! — крикнул ему Борисов. — И вообще, атаман ты или кто? Стань жаден до знаний, чтобы еще лучше вести казаков в бой!

Хомяк надул щеки недовольно и пошел прочь, матерно ворча под нос про заебавшую учебу.

— Эй, куда пошел? Освободи демоницу и валим отсюда, пока сверху никто не пришел!

Хорошо, если один Архаблэг, а если толпа небесных баб?

Хомяк повел лапой и узы ци спали, демоница метнулась вперед шустрой змейкой, заглотила член Хомяка по самые яйца, издав сдавленный звук удовольствия. В следующее мгновение ее тело упало, а голова так и осталась насажена на член Хомяка, что немедленно вызвало смешки среди казаков.

— Не побоялся отрубить себе? — спросила Павлина.

— Или знал, что не попадешь? — поддержала Гиена.

— Глупый старший брат! Только я могу так делать! — прыгнула вперед Роксана.

Опять свистнула сабля, Хомяк посмотрел сердито, багровыми глазами, а Борисов подумал, что они опять теряют время впустую, на какие-то личные драмы. По уму их стоило разрешать во времена отдыха, а не смертельной опасности, но видимо молодежь иначе не умела.

— Ты еще ребенок! И моя сестра!

— Нам нужно восстановить род драконов!

Хомяк засопел недовольно, рыкнул, снеся Роксану в сторону, сдернул голову демоницы и ринулся хапать за обе щеки богатства, затем за особо большой кучкой ухватил Куру и засадил ей в горло так, что чуть из хвостов не вылезло.

— Быстрее, хватайте, бросайте в кольца и уносим ноги! — торопил Борисов.

Демоны и культиваторы наверху успешно возобновили тысячелетний конфликт и, по-хорошему, стоило бы даже высунуться, подколоть архидемона в спину. Чтобы небесные бабы гнались бодрее и глубже, разжигая общую войну, но Борисов не рискнул, не после того, что случилось на Драконьем Острове.

— Ну что, как тебе демоницы? — подколола еще Павлина. — Ты же так их хотел!

— Признайся, ты ей завидуешь, — благодушно отозвался Хомяк, — но не волнуйся, этот юный дракон милосерден. Тебе достаточно подойти и раскрыть рот, и я засажу тебе тоже до самого хвоста!

Павлина клекотнула возмущенно, а Кабаня выступила вперед. Древко ее копья отбросило Роксану.

— Никаких ссор в походе! — прохрюкала грозно Кабаня. — Или мы уже не казаки?!

Все остальные подобрались, дело резко рвануло вперед, благо и без того уже почти закончили сгребать все в кольца. Хомяк вышел горделиво, пригладил свой золотой шлем и сказал

— Молодец, Кабаня! Так и нужно поступать!

— Не волнуйся, атаман, — улыбнулась Павлина, прикрывая лицо веером, — мы подождем окончания похода и там уж разберем, кто как себя проявил в походе за зипунами и золотыми котлами!

— Это шлем! Знак чемпиона Турнира!

— Тот шлем ты сам и расплавил, — напомнила Гиена.

— Ну и что, чемпионом я от этого быть не перестал! — выдал неожиданно глубокую мысль Хомяк.

Они прыгнули в самолет, и Хомяк напоследок обрушил свод сокровищницы, чтобы скрыть следы и отвлечь погоню. В замке еще продолжали бушевать багровые молнии, но Борисов ощутил, что небесные бабы взяли верх и теперь просто дорезали демонов, попавшихся под руку.

Ему немедленно захотелось добавить еще маскировки самолету.

— Пока мы в дороге, не следует терять время зря, — сообщил Борисов собравшимся казакам.

— Опять учеба, — скривился Хомяк.

— Ты уже съел те свитки, что я тебе дал?

— Да ну дед, они из кожи демонов, с самой их жопы! — возмутился Хомяк. — Невместно честному казаку такое есть! Нам бы ци-горилки, да сала, которого ты нам так и не нашел!

— Ну ты проглот, — покачал головой Борисов. — Жадным до знаний не стал, как я тебе говорил? Ладно, вспомним старое: не читал Бальзака? По ебалу на-ка!

Лопата, с которой он уже заключил контракт призыва, подкралась и уебала Хомяка прямо по золотому шлему. Пошел густой гул, Пиала даже схватилась за зубы.

— Ладно, разберемся с поглощением знаний потом, а сейчас мы еще раз бросим вызов небесам, чтобы накормить этого прожорливого хомячка!

Впитать молнии и ци, подкормить Пиалу, Белку, Роксану, хотя, пожалуй, и без секса. Заодно тренировка.

— Я бы не советовал, мастер Ар Гус, — вперед выступил Сандро.

В облике человека он выглядел как юноша горящий, Сандро Большое Перо из племени апачей или сиу, отправившийся в большой город. Костюм выглядел на нем странно, если не сказать чужеродно, и Борисов сделал себе еще пометку. С погоней на хвосте, с планами вылезти на поверхность, следовало отрабатывать превращения в людей и поведение в обществе.

— Почему?

— Стабильность колец будет нарушена, мы все рискуем оказаться раздавленными.

Пробой с небес в карманное измерение, подумал Борисов, и правда нарушение стабильности. Анклав Драконьего острова устоял перед атакой, но он и был больше, подпитывался еще снаружи. Возможно, стоило провести эксперимент по цизике стабильности пространства, запитать кольцо снаружи, от духовных камней, потом внутри вызвать небесное испытание или еще что.

Стоило поискать информацию о разных богах и прочих способах подпитать Хомяка.

— А если снаружи?

— Не знаю, — пожал плечами Сандро.

— Думаю, демоны заметят такое вторжение и отреагируют, а брат Хо Ма потом, обычно, несколько ослаблен и не в состоянии сражаться, — рассудительно заметил Мед Вед.

Стоило уже придумать ему нормальное имя, но кроме Медеда, ничего так в голову Борисова и не пришло. Всякие же медоеды и ведуны именами не являлись и в целом только засоряли мозг и без того так и норовивший улизнуть от самой главной работы.

— Хорошо, — кивнул Борисов, — резонно. Займемся после отшельника или уже на поверхности.

— Разве мы знаем путь наверх? — сурово спросила Кабаня.

— Разве ослабели наши руки и ци? — спросил в ответ Борисов. — Разве мы уже не казаки?! Поймаем демонов и допросим.

— А еще лучше демониц!

— Да, атаман их допросит!

Веселье на тему "Хомяк и секс с демоницами" резко оборвалось, когда все вспомнили, что Хомяк мог пожирать знания откуда угодно.

— Вот что надо было сделать, раскроить ей ее необъятную жопу... в смысле голову, — хихикнула Павлина, — и достать оттуда мозги! А наш атаман не додумался!

— Когда тебе демон засадит по самые гланды в жопу, я посмотрю, как ты пиздато помыслишь о деле!

— И это еще одна причина, почему я вас всех собрал в общем кольце, — вздохнул Борисов.

— Засаживание Павлине в жопу? — оживился Хомяк.

— Вы засадите мне, мастер Ар Гус? — оживилась Павлина и тут же начала прихорашиваться и подворачивать полы своего халатика с разрезом до бедра.

Отсутствие в сокровищнице архидемона платьев потрясло ее до глубины души, остальные казачки тоже выглядели разочарованными, даже Пиала.

— Никто никому засаживать не будет, — опять вздохнул Борисов. — Посмотрите на себя!

— Опять, — протянул Хомяк, — ну нахер. Идем, у меня есть идея!

Он подхватил сестричек-лисичек, явно собираясь еще раз засадить им под хвост, но Борисов рявкнул:

— Сядь, шерстяной ты... атаман! Посмотрите на себя! Одежда вразнобой! Матюги через слово! Оружие! Вольные манеры! Привычка разгуливать голышом и перекидываться в зверей! Гадить и трахаться где попало! Саботируешь учебу, хотя я тебе такое придумал, что знания сами в голову прыгать будут! Когда мы выйдем наверх, как вы думаете, что нас там ждет?

Казаки переглядывались, осознавая жестокую реальность. Нет, в мире еще оставались места, вроде Кровавых Гор, где правил Кирилл, отчасти потому, что ни один тяжеловес-культиватор не приезжал туда разобраться. Оставались, но шансы попасть на них выглядели мизерно, мир принадлежал культиваторам, застыв в неизменности стабильности.

Что культиваторы сделали бы с нарушителями стабильности? Правильно, собрались бы толпой их бить.

Примерно также, как они собрались толпой и побили мужчин и зверей, и утвердили свои узкие ступни на шее мира. Не вступая же в конфликты, мир было не освободить, и значит, следовало уметь не только шашкой махать, но и притворяться своими среди культиваторов.

— То есть старший брат отрастит себе сиськи? — вдруг хихикнула глупо Роксана.

— В этом нет ничего страшного, — примирительно вступился Медведь, — у меня вон какие!

Пузо и сиськи с задницей у него были почетные, на зависть даже Павлине, так как Медведь любил поесть. Очень любил поесть и, дорвавшись до халявной еды, толстел на глазах.

— Вижу, все осознали, — Борисов обвел казаков суровым взглядом, — и все помнят, что в прямом бою нас разбили с треском. Мы станем сильнее и освободим страдающих зверей, но до того момента, следует освоить и маскировку, и изящные манеры, и умение носить одежду и быть людьми, и все остальное. Я уже привозил вам учительниц, но тогда вы и я не осознавала ответственности момента. Теперь все изменилось, и мы обеспечены транспортом, ци, оружием, стали командой в бою и нам предстоит стать такой же командой в обычной жизни. Во имя свободы наших собратьев и свержения культиваторов!

— Во имя свободы! — поддержали казаки.

И моего бессмертия, подумал Борисов, но вслух сказал другое.

— Тогда приступим к урокам. Пиала!

— Глава 77

Пиала показывала и вертелась, постоянно повторяла, что она была лишь служанкой, а им предстоит изображать надменных культиваторов, и все быстро пришло к неизбежному, то есть Павлине, как образцу поведения культиваторов. Высокомерная, презрение к нижестоящим, полная уверенность, что она вправе брать все, что ей понравится, любовь к другим женщинам, пусть и назло Хомяку, но эту часть решили пропустить.

Даже Хомяк промолчал и Борисов опять мысленно сделал зарубку. Хомяк рос, натурально, как в сказке "не по дням, а по часам", не в смысле физических размеров, конечно, а в плане возраста и поведения. Сам Борисов во всем этом не участвовал, чтобы не сбивать Пиалу, да и знал он половину перечисляемого, лично видел во время стремительного забега по Земному материку.

Думать о забеге Борисов не стал, вышло как вышло, пусть.

Он стоял и обозревал местность за пределами самолета, туннели и своды пещер, снующих туда и сюда демонов, не поднимающих голов, потому что смотреть тут было просто не на что. Повсюду, от сбора грибов до выпаса какого-то уродливого скота и расширения туннелей, повсюду царила власть силы, как с той обезьяной, что взяла палку и первым делом треснула по голову другую обезьяну, чтобы та работала за нее. Сцены секса, опять однополого, то ли в наказание, то ли в порядке доминирования и все это искаженно-уродливым и одновременно причудливым образом напоминало матриархат культиваторов наверху.

Застывший в развитии мир власти сильного и насилия, только наверху замаскированный, а здесь открытый.

Попадались и сцены убийств, демоны набрасывались друг на друга или сильный приказывал и отряд кидался на кого-то, рвал на части и жрал прямо на месте, не прекращая драки за более сочный кусок. Не затем, чтобы сожрать, конечно, а чтобы первому поднести его тому сильному, который отдал приказ. Все это странным образом переплеталось с отрывочными воспоминаниями Борисова о христианстве и той части мира демонов, что он созерцал в Триэме (созданном по земному образцу, если уж на то пошло).

Была ли природа демонических миров одинакова или это просто совпадение бессознательного?

В одном Борисов мог быть уверен, что с демоницами тут и правда туго, а те, что имелись, вызывали желание их прибить, а не оплодотворить. Мысль перескочила на жен из прошлых миров, которые уже родили или ждали детей, и Борисов только покачал головой. Воспоминания и жалость о прошлом не могли помочь здесь и сейчас, но в то же время — сколько было оставлено позади? Растрачено впустую?!

— Стоп машина, — произнес Борисов, наконец увидев нужное ему.

Лава, а также запасы металлов, которые он не столько увидел, сколько почуял через ци, и, стало быть, он ощутил ци-проводящие металлы. В голове Борисова сразу зароились проекты сенсоров, антенн, детекторов, но он тут же вынужденно признал, что слишком уж размечтался. Рассылаемые вокруг волны ци мог ощутить кто угодно, но в то же время, было что-то в этом проекте, над чем следовало поразмыслить.

— Что-то случилось, мастер?! — тут же встревожилась Пиала, отрываясь от чайной церемонии.

Казаки тоже обернулись, настрой их Борисову понравился, боевитый такой, деловой, с нотками желания отомстить всем подряд, за Кирилла и остальных.

— Мастеров ци камня у нас нет? — спросил он на всякий случай.

— Этот юный мастер! — Хомяк ступил вперед.

— Точно, — проворчал Борисов, — ты же у нас на все лапки мастер.

Особенно на те, которыми он перегаживал планы самому Фёдор Михайловичу.

— Запечатать пещеру, чтобы ни капли ци наружу и тут же десантируемся, — быстро заговорил он, — демонов в капусту, и хватаем добытые металлы, работаем с лавой, куем броню для самых слабых, запасаем материалы на всякий случай, мало ли какая демоническая хуйня нас ждет вперед. Вперед!

— Вперед!

У "мирных" демонов не было и шанса, разница в два ранга, такое не осилил бы даже Хомяк под мешком энергетической наркоты. Борисов, удобно сидя на лопате, наблюдал за ходом кровавой мясорубки, ожидая того момента, когда демоны начнут сдаваться и подставлять задницы более сильному. К его удивлению, этого не случилось и Борисов почесал подбородок, размышляя, где же допустил ошибку.

В багровой полутьме пещер обычный человек рассмотрел бы не слишком много, но культиваторы, о, это было все то, о чем мечтал Борисов. Прочное тело, улучшенные чувства, невиданные возможности и молодое тело, улучшенная работа памяти и мозга и все это ставило перед ним следующий жирный, очень жирный вопрос.

Почему мир застыл в развитии?

Даже с учетом матриархата и склонности женщин к стабильности, такое застывание выглядело странно, если не сказать подозрительно. Борисов уже сталкивался с несколькими случаями воздействий ци на разум и регулярно перепроверял себя, подтверждая прошлые выводы. Ему бы тоже выбило мозги, вскружило, как Хомяку и тоже бегал бы, кричал о юном мастере и творил бы всякое, на радость тем небесным бабам во главе с Шилом — легко поймали бы.

Возможно, пилюля красного дракона спасла бы, а может быть и нет, теперь уже не узнать.

— Са Дра! — Хомяк указал, и саламандра занырнул в лаву, начал высасывать ее.

Песня Павлины уже дробила стены, Хомяк же изображал танец с саблями, вытаскивая самые богатые разными рудами куски и тут же измельчая их. Все остальные тоже трудились, запасали, работали и Борисов опять испытал легкую нотку сожаления о прошлом, такую бы командную работу да в Текуван! Да, они не попали бы на Драконий Остров тогда (а может и попали бы, кто знает), но зато и в мир демонов не свалились бы. Да, знания, материалы, все на Драконьем острове оказалось полезным, но какой ценой?

— Дед? — раздалось басовитое снизу.

Он посмотрел на голую Роксану снизу вверх.

— Прикройся, дитя, — проворчал Борисов, отводя взгляд.

— Мне две тысячи лет и это не мое настоящее тело.

— Тогда измени его.

Борисов невольно ожидал появления кого-то вроде обнаженной помеси Павлины и Пиалы, чтобы и спереди, и сзади с вот такими, и кожа белоснежная и ноги прямые и все остальное, но Роксана вдруг скривилась, скуксилась, словно хотела заплакать.

— Я не ма-а-а-а-а-агу-у-у-у!!

— Агу-агу, — в рифму ей отозвался Борисов.

Да, не все с драконьего острова оказалось полезным, но Хомяк прямо оберегал... Борисов не знал, как назвать это чудо природы, любящее бегать голышом, словно желая разыграть пару сценок из Лолиты, но знал, что от Роксаны только прибавилось проблем.

— Няньки? Где няньки?! — заорал он.

Сестрички-лисички, Кура и Кума, должны были обслуживать этих двух дефектных драконов, Хомяка и Роксану, но вместо них появился Медведь, в полном поварском костюме и с кастрюлькой чего-то булькающего.

— Мастер Ар Гус, прошу простить этого скромного казака, стряпавшего обед всем и перегонявшего ци из пилюль по вашему рецепту, с нотками меда, сахара, листьев тростника и щепоткой ци атамана Хо Мы.

— Меда, — Роксана перекинулась в драконицу и облизнулась. — Хочу меда!

— Прошу вас, повелительница, испробуйте, — Мед Вед подхватил Роксану, сунул ей кастрюльку и удалился.

В общем-то даже Роксане нашлось бы применение, потому что у хорошего завхоза всегда всему находится применение. Хомяк при все своей божественной эссенции и золотом дяньтяне был и оставался ненастоящим драконом, лишь гибридом, тогда как происхождение Роксаны, да.

В голове Борисова словно защелкал счетчик, новый план наконец-то сложился окончательно. Не было смысла жалеть божественную часть Хомяка, тем более что он и сам о ней не знал. Повышенный расход из-за демонической обстановки прямо кричал, что надо тратить все на себя, то есть, во-первых, перегонка всего и вся в нейтральный экстракт ци по отработанной технологии. Во-вторых, всем небесный ранг, как минимум, чтобы могли контролировать ци и проецировать нужный "аромат", что мужской внизу, что женский наверху. В-третьих, для экономии ци и подпитки Хомяка, а также скорейшего подтягивания всех слабых, небесные испытания и еще раз испытания в полный рост, по технологии, которую тоже условно можно было занести в отработанные. В-четвертых, усиленные небесные испытания проводить в верхних туннелях, чтобы мощь мощнее выходила и попутно рушилась земля, приоткрывались проходы в демонические пещеры и культиваторы сами набегали в атаку с халатиками наперевес.

Мощнейший конфликт демонов и культиваторов, пара ударов в спину, всем станет не до Борисова, отлично!

— Мастер Ар Гус, — вкрадчивый голос Пиалы, подавшей ему чашку сладкого напитка.

Сандро уже вылез из лавы, ковал и пылал, Хомяк и Кабаня помогали, остальные перекусывали и пополняли запасы ци, в пещеру никто не ломился, все выглядело хорошо. Пока что выглядело хорошо. Да, следовало мчаться дальше к отшельнику, получить секрет бессмертия, а заодно отсидеться у него, раз в гости туда никто особо не ходил, под страхом смерти. Пещеру вокруг следовало обрушить, пусть думают, что все погибли в обвале, пока разберутся, что к чему, куча времени пройдет.

— Позвольте этой ничтожной..., — Пиала осеклась под взглядом Борисова, сглотнула. — Могу ли я поинтересоваться, надолго ли мы здесь задержимся?

— Сандро закончит и летим дальше, — ответил Борисов, все еще думая о плане. — Ты что-то хотела?

— Да, повысить свою культивацию, а также послужить вам, мастер Ар Гус, самым наилучшим образом.

Халатик с нее начал сползать, словно сам с собой, Борисов взирал одобрительно, думая, что еще несколько месяцев и глядишь удастся переучить Пиалу. Маленький эксперимент, насколько сильно влияние ци и культуры, насколько оно отменимо, совмещение приятного с полезным.

Раз уж бабы все равно лезли к нему, как осы на мясо, следовало завести себе одну, чтобы гоняла других.

— Ловушки, ловушки, ловушки, — Хомяк скалился презрительно, стоя в горделивой позе.

Движение руками, взмах саблей, нити ци и создание слабого места. Вся ци из ловушек, ранее скрытая в них, теперь потекла к нему, словно сок по трубочкам. Хомяк начал раздуваться, покрываться шерстью, руки удлинялись в лапы, с клыков капала слюна, а из рта вырывалось удовлетворенное рычание. Он ухватил Белку за хвост и Борисов вдруг вспомнил слова Рикошета о том, что белки в анклаве — дальние родственники лисиц-кумихо.

— Контролируй себя! — прикрикнул Борисов, делая шаг вперед. — Иначе потом выдашь и всех погубишь!

Хомяк отпустил хвост, а Белка порскнула прочь, но как-то... неохотно, скорее всего и сама была не прочь. Борисов не стал говорить с Хомяком о том, что не стоит тратить божественное семя на Куру с Кумой, но остальные казачки явно ощущали изменения и явно не раз задумывались о том, что им тоже не помешала бы такая подпитка. Павлина все равно фыркала свысока, как и Гиена, но вот остальные.

Хомяк превратился в человека, рыгнул смачно и сказал:

— Ебать мой... прошу прощения за манеры, этот юный мастер скромно очистил путь от ловушек, мастер.

— Ах ты ж шерстяной пидарас, — чуть не прослезился Борисов, — ой, прошу прощения, ты показал себя отменно, мой скромный ученик.

— И внук! — нахмурился Хомяк, кладя руку на рукоять сабли.

Ответить Борисов не успел, вокруг будто сгустилась тьма и в ней поднялась багровая тень, размером с трех Хомяков и прорычала гулко:

— Как вы посмели сломать мои ловушки?! Вы знаете, что бывает с теми, кто вторгается во владения этого бессмертного отшельника, равного небесам?!

— Бессмертие или нет, но сейчас ты сдохнешь! — громко заявил Хомяк, резко выдергивая саблю.

— Глава 78

— Ты смеешь? — прогремело громовое от багровой тени.

— Смею! — рыкнул Хомяк. — Таким извращениям природы не место среди живых!

Борисов посмотрел на него удивленно, но Хомяка там уже не было. Ускорение времени в ловушках! В этот раз он потратил его не на ускоренное переваривание с обсиранием, а на перемещения, понял Борисов. Багровая тень вдруг сжалась, дым разлетелся и взгляду Борисова с казаками предстала новая картина.

Камни и багровые прожилки, дымки, типичная для здешних подземных мест картина, и на камнях стоял на коленях отшельник, одетый в какой-то засаленный до непроницаемой черноты балахон. Хомяк нависал над ним, держал саблю у горла и удерживал, придавливал мохнатым коленом.

— Я бессмертен!

— Ты хуйня из-под ногтей этого юного мастера! — прорычал Хомяк и наклонился ближе.

Ноздри его раздувались, словно он уже высасывал ци или, если брать ближе к демоническому антуражу, душу этого самого отшельника. Борисов же подумал, что не стоило хвалить Хомяка, только отвесил пару добрых слов, как тот тут же сорвался с цепи и теперь собирался похерить еще одно начинание, ниточку к бессмертию.

— Тр-р-р-р-ры-ы-ы, — прорычал Хомяк невнятно, — не демон! Ты женщина, притворяющаяся им!

Удар саблей, рывок и тело отлетело в сторону. В руке Хомяка остался балахон, сгусток черноты, а на камнях распростерлась еще одна демоница, с набором мужских и женских органов между ног, но без гигантских грудей и задницы. Она дернулась было, но ее уже крепко держала Кабаня, а Гиена приставила отравленный кинжал к дяньтяню и прошипела в лицо отшельника... отшельницы.

— Только дернись!

— Хомяк! — крикнул Борисов. — Не медли, но и не убивай!

— Чего? — озадаченно посмотрел на него атаман казаков.

— Тьфу ты, — сплюнул Борисов. — Ци ей заблокируй, говорю!

Хомяк тут же исполнил свой танец с саблей по затыканию меридианов, и пленница рухнула на пол, дрожа, будто в припадке.

— Когда мы ее убьем? — гневно спросил Хомяк.

Борисов хотел дать ему лопатой в нос с привычными матюгами, но тут же передумал и посмотрел еще раз. Вдруг в Хомяке говорила его божественная капля, которой для подпитки требовались именно бессмертные?

— Почему?

— Вот почему! — Хомяк пнул пленницу, заставляя ее раскрыться.

Пинок его, разумеется, пришелся прямо по члену и Борисов понял, что переоценил Хомяка.

— Все бы тебе убивать, — проворчал он. — Не хочешь забрать ци?

Сверкнула сабля и отлетела, столкнувшись с Лобзиком. Дробовик гневно вибрировал и трясся, на стволе осталась зарубка.

— Понятно, — сказал Борисов, — мог бы просто сказать "нет", как все культурные люди.

— Так ты дед некультурный, со своей лопатой-то!

— Конечно, — парировал Борисов без тени промедления, — тебя же, некультурного, учу методами, доступными тебе! Чтобы не подтирался свитками и не срал ци где попало! Заканчивай этот театр одного Хомяка и дай уже разобраться в ситуации, атаман ты наш!

— Да, я атаман. И чемпион Турнира, — Хомяк постучал по золотому шлему на голове, но вышло это у него как-то без огонька.

Он махнул рукой и пошел куда-то в сторону, казаки начали заниматься делами, а Борисов отправил Лобзику мысль, чтобы тот не терялся и улучшил себя, если можно, металлами демонов, набранными на прошлой стоянке и всяческой их ци.

— Ну что, будем говорить? — обратился он к пленнице. — Или продолжишь играть в бессмертного отшельника?

Никаких демонических костных наростов, плоская, как и культиваторы наверху, но в то же время мужеподобная.

— Я достаю из широких штанин член длиннее пожарного шланга, — процитировал Борисов. — Пиала, дай ей платье, пусть прикроется.

Пленница напялила халатик, очередного странного фасона, словно с широкой юбкой-раструбом, но почему-то приоткрытый в районе груди, еще раз оглянулась тоскливо, но ничего не изменилось. Борисов и казаки вломились сюда, не заметив препятствий, ловушки Хомяк сожрал, ци ей заблокировали.

— Эту ничтожную обманщицу зовут То Нэ и когда-то моя жизнь шла беспечно в тени сливовых садов...

Если бы не заблокированная ци, Борисов и ее уебал бы лопатой прямо по лицу, чтобы рассказывала короче. В то же время ему в голову вдруг пришло неожиданное сравнение, если не объяснение. Плавная речь, полная красивостей и рассказа в третьем лице, которая текла, как течет ци во время культивации. Культиваторы не считал год, да что там, даже десятилетие, каким-то значимым сроком в рамках культивации, так куда им было торопиться в своих речах? Ради смертных червей, копошащихся далеко в грязи под их ногами? Зачем?

— Не трать время великого мастера! — Пиала чем-то треснула пленницу прямо по зубам.

Та отлетела, сплюнула два зуба вместо с кровью, сверкнула в бессильной ненависти глазами и склонилась, потом выпрямилась. Речь ее стала грубой, похабной, полной демонической ци, в каком-то смысле и Борисов кивнул Пиале, которую по-хорошему стоило бы наказать, за такое вылезание вперед, но потом, потом.

То Нэ, которую он перекрестил в Таню, родилась и выросла на Срединном материке, в империи Пылающего Заката, к югу от которой лежала империя Шести Сосен. Город Хриольво, могучий, огромный, многомиллионный, процветал, благодаря расположенному неподалеку горному хребту, месту обитания секты Багровых Камней. Огромные ступени, каждая в высоту больше роста взрослой женщины, вели к месту обитания секты, дома которой сияли на солнце так, что птицы слепли и падали от такого великолепия.

Дар у Тани обнаружился годам к двадцати и еще сотню она провела в секте Багровых Камней, где добралась до пятой ступени ранга Овладевших и встала вровень с ученицами внешнего круга. Она уже собиралась попробовать себя на экзамене, для желающих перейти во внутренний круг, но тут на Хриольво и секту напали демоны, привлеченные обилием жителей и богатствами секты.

Они вырвались наружу и хватали в первую очередь женщин (Борисов с иронией подумал, что культиваторам стоило бы проводить подобные же ответные набеги за мужчинами), но культиваторы манили их, конечно же, сильнее: дольше протянут, больше умеют, слаще вкус ци. Таню тоже схватили, оглушили и потащили, изнасиловали еще в бессознательном состоянии, и потом, когда она очнулась тоже, затем спохватились, что нечего будет дарить архидемону, и начали ее лечить.

Демонические ци-лекарства с богатым содержанием ян-компонента помогли Тане, просто повезло, еще полусотня таких же сдохли прямо под демонами в процессе яростного изнасилования. Она огрубела внутри, начала наливаться мышечной массой, и сообразила, что происходит, но, самое главное, еще и сумела перешагнуть на следующий, Духовный ранг.

Таня очень хотела жить и от страха не покончила с собой, давала архидемону без возражений, рожала и быстро росла дальше в культивации, настолько сильным испытаниям подвергался ее дух. Она протянула несколько лет, но в конце концов прискучила архидемону, да и огрубела, стала слишком уж мужеподобной, а подобного добра у архидемона Быртындырга хватало и среди подручных.

Таня заранее узнала, что ее хотят сожрать, и тут же ударилась в бега, так как все еще очень хотела жить. Побег обнаружили и за ней долго с улюлюканьем неслась погоня, тем боле неутомимая, что Быртындырг обещал ее в жены тому, кто сумеет поймать. Казалось бы, вот она — новая жизнь — но Таня бежала, зная, что и в новом "браке" все закончится также, только быстрее. Ее загнали, окружили и она бросилась в пропасть, погоня сочла ее мертвой, но Таня спаслась чудом.

Над самыми скалами на дне ее бросило вбок внезапным порывом ветра из бокового туннеля и оттуда она долго пробиралась, пока не нашла вот это вот местечко. Подлечилась, перешагнула на Земной ранг и замаскировала себя под демона, вырастив член, как это делали культиваторы наверху, только Тане не потребовались редкие и дорогие эликсиры и пилюли.

Ян-компонента ци вокруг и без того было вдоволь.

Она затаилась и долгие годы лечила тут внутренние разрывы, ослабленные меридианы, раненую душу...

— Так, без этой пожалеечной херни, — бросил Борисов.

В общем, она вылечилась и одновременно с этим выжала из источника максимум, поднялась до второй ступени Земного ранга, но и того бы не смогла, не обнаружь Таня, что источник окружен природными ловушками, теми самыми, которые сожрал Хомяк.

— Так это не ты поставила? Хватит выть! Трави дальше, — бросил Борисов, скрывая досаду.

Ускорение времени в сотню раз стало бы непобедимым козырем. Может, Хомяк освоил, все же сожрал?

Таня снова затрясла телом и продолжила рассказ. Она расширила и дополнила природные препятствия вокруг источника, исследовала местность вокруг, подготовила разных мест. Таня все еще хотела жить, но еще она хотела стать сильнее и отомстить, и она начала действовать. По чуть-чуть, шажок за шажком, зато сейчас, еще сотню лет спустя, уже никто не сомневался, что здесь живет бессмертный отшельник, способный испепелить кого угодно щелчком пальцев.

Тане очень повезло, архидемон с первой карательной экспедицией попал в ловушку ускоренного времени, а она еще метнула стрелку с ядом на основе своей крови и женского начала и еще сотни ингредиентов. Выглядело все это так, словно она убила его щелчком пальцев, в туннелях вокруг потом делили власть, а когда переделили, уже никто не подвергал сомнению силу и власть, и опасность отшельника.

— Скажи, скажи, я же вижу, как тебя распирает, — благодушно позволил Борисов.

— Мужчины так глупы, немного слухов и манипуляции, и они готовы поверить во что угодно, — прорычала Таня.

Время шло, как и рассчитывала Таня, находились отчаянные одиночки, жаждущие бессмертия и богатств отшельника. Они гибли в пропасти, падали в ямы, попадали в ловушки ускоренного времени, а сама Таня хватала их и тащила к себе. Пожирала и становилась сильнее, пускала на ингредиенты, а также насиловала беспощадно, до полного разрыва внутренностей, а потом жрала или высасывала ци.

— Хм, а ведь и правда, — демонстративно задумался Борисов. — Духовное зверье используют в алхимии, пилюлях там, укрощают, сажают дух в оружие, почему с культиваторами не делают того же самого? Демоны, конечно, еще ниже зверья, с точки зрения культиваторов.

Он обернулся, собираясь сообщить Хомяку, что тот не только ценный мех и куча божественной ци, но еще и масса килограмм отличных ингредиентов, но вместо него обнаружил рядом Павлину и Гиену. Те слушали, затаив дыхание, и истекали слюной и еще кое-чем.

— Так я поднялась до нынешнего состояния, — призналась Таня, — мне чуть-чуть осталось до четвертой ступени Земного ранга! Еще сто, сто пятьдесят лет, и я доберусь до Небесного, после чего съебусь из этой выгребной ямы навсегда!

На ее лице явно читалась вся последующая карьера: основание собственной секты и ебля нежных баб до разрыва органов. Таня, похоже, слишком погрузилась во все это демоническое дерьмо, и сама не осознавала этого. Не то, чтобы Борисов изнывал от желания прочистить ей мозги, но с поправкой на статичность мира вокруг, Таня вполне могла стать ценным источником информации о Срединном материке.

— Хм, что же мне с тобой теперь делать, — задумчиво протянул Борисов.

— Отдайте ее нам, мастер Ар Гус! — выпалила Павлина.

— Нам! — пролаяла Гиена.

Таня взвыла и бросилась бежать.

— Глава 79

Далеко не убежала, без ци-то.

Пава обрушилась, словно заправский сокол, только шелк прошелестел, Гиена схватилась за ногу и впилась зубами, кажется. Таня упала, затем извернулась, хватаясь руками за шелк и зарыдала, будто он напомнил ей о прошлой жизни там, на поверхности.

— Мы хотим, — рука Павлины уже шарила у Тани между ног.

— Да, мы хотим, — вторила ей Гиена, тоже исследующая тело пленницы.

— В интересах маскировки, конечно!

— Да, маскировки! — поддержала Гиена.

Борисов, вначале уставившийся изумленно и решивший, что им просто интересы все члены, кроме Хомяка, тут наконец догадался об истинной причине.

— Без ци-чутья Хомяка вы его не скопируете, — сказал он задумчиво, — а Хомяк будет против.

— Но вы же уговорите его, мастер Ар Гус?

— В интересах дела, конечно же?

— И зачем нам Хомяк, — вдруг сказала Павлина, не прекращая гладить, щупать и надрачивать Таню, — нет, Хомяк определенно не нужен.

Пускай процесс в целом и был примерно ясен, но вот детали получения мужеподобности и настоящего работающего члена, оставались непонятны. Павлина же с Гиеной явно нацелились пристроить себе по шлангу между ног, чтобы огуливать друг друга под хвосты и дразнить Хомяка, и все это могло привести к катастрофе.

— Идите и скажите, что атаман не нужен, авось нового выберете! — прикрикнул Борисов.

Павлина и Гиена удалились, фыркая и прикрываясь веерами, а сам Борисов посмотрел сердито на Таню, которую только что спас от жесточайшего неумелого изнасилования. Говорить о том не стал, из рассказа о ее жизни ясно было, что подобным Таню не напугать и не разжалобить.

Он сам всегда предпочитал взаимовыгодное сотрудничество, но ясно было, что Таня настолько демонизировалась, что просто не поняла бы другого языка. Тащить ее наверх тоже смысла не имело, сдала бы, и вообще, она похоже очень дорожила своим положением местной самой большой лягухи на заброшенном болоте. Сбилась за десятилетия с курса, забыла, зачем ей этот источник, начала считать его настоящей целью, вместо возвращения домой.

Борисов мог бы помочь, но не стал, конечно.

— Расскажи мне о Срединном материке и культиваторах все, что знаешь, и мы уйдем. Тебя никто не изнасилует, не убьет и не сожрет, никто не выпьет твой источник и не нагадит в уголке. Если хочешь, я могу подлечить твои травмы, и мы оставим тебе запасы ци в духовных камнях, ты сможешь впитывать их и культивировать. О, не надо такого лица, да я мог бы выбить все силой или просто приказал бы Хомяку вскрыть тебе череп, чтобы он сожрал твои мозги и оттуда все узнал, но зачем? Столько шума, визга, лишних телодвижений, зря потраченной ци. Просто расскажи и совершим обмен.

С намеком, что если она соврет, то с ней случится много плохого. Даже не с намеком, а с обещанием, пожалуй.

— Как пожелаете, повелитель, — облизнулась Таня. — Может ли эта ничтожная попросить в награду не только вашей мудрости, но и роскошного тела?

Она явно давно не практиковалась в "культиваторских речах", но даже так справлялась лучше, чем три четверти казаков. На попытки обольстить его и подставить свою жопу, Борисов даже не обратил внимания.

— Нет, — ответил он. — Рассказывай еще.

— У меня пересохло в горле, — она облизнулась, глядя в область паха.

Борисов только хмыкнул и дал ей сделать глоток экстракта ци, по рецепту брата Мед Веда, с травками и смягчающими компонентами. Таня выпучила глаза, даже начала дрочить, но тут же опомнилась и вытащила руки из-под одежды, заулыбалась виновато, поклонилась и начала рассказывать.

— Запоминай и записывай, — сразу сказал Борисов Пиале, — тебя это тоже касается.

Если не касаться бытовых мелочей, в которых Борисов сразу наполовину потерялся, то выходило так, что на Срединном материке больше ци в воздухе, она концентрированнее, и поэтому там в целом больше всего, от зверья до культиваторов. Культиваторы первого ранга, Познавших, ходили там в статусе ну не полного мусора, но таких, слуг на побегушках, кто всю грязную работу делает. Овладевшие, как была сама Таня, уже могли быть учениками внешнего круга, первой ступенью в почти любой секте, но могли и командовать Познавшими, слишком уж много их там бегало и ходило повсюду.

Соответственно, изобилие культиваторов первых рангов приводило к тому, что дома строились быстрее, земля родила лучше, города и горожан в них было больше и так далее, процветание и превосходство во всем, по сравнению с Земным материком.

— Мальчики, — перебил ее Борисов, подаваясь вперед. — Мальчики-культиваторы, они у вас рождаются?

— От изнасилования демоном? — уточнила Таня.

— Нет, в обычной жизни!

Материк был полон жизни и ци, там обязаны были рождаться мальчики-культиваторы, даже при общем падении уровня таковых в мире! Недаром же вокруг Срединного материка, а также, по слухам, и Бессмертного, был выставлен барьер ци, преодолеть который обычный живой был просто не в состоянии.

— В обычной жизни, — темп речи Тани замедлился

В ее голосе мелькало недоумение и желание понять, чего же хочет Борисов, угодить ему, выжить.

— Мальчиков рождается намного меньше, чем девочек, и это обычно повод для скрытого горя, но некоторые, особенно из числа бедняков, радуются.

— Что продадут его в гарем?

— Да, или что будут его сдавать напрокат для тех, кто захочет покататься на фаллосе, а то и завести ребенка. Гаремных обычно готовят с детства, не дают таскать ничего тяжелого, чтобы мальчик оставался стройным, нежным, белят и румянят ему щечки, ходит он в той же одежде, что и девочки, и другие мальчики ему завидуют.

Борисов оглянулся, но Хомяк то ли не услышал, то ли решил не реагировать, в общем, не устроил скандала.

— Если продать его в гарем не просто какого-нибудь управителя города, а в секту, то семья будет обеспечена на три поколения вперед! — Таня приложила мускулистые руки к щекам.

— Понятно, — отозвался Борисов, сделав себе пометку.

Таня, похоже, просто не знала и искренне верила в то, что мужчин культиваторов не бывает, слишком уж низко она стояла еще когда жила на поверхности. Вполне возможно, подумал Борисов, что сами семьи зачастую давили мальчиков еще при родах, или, если вспомнить Шило, верхушка была в курсе, культиваторы небесного ранга и дальше, и их безмолвные слуги, долго ли проверить младенца?

— К вопросу о гаремах, — сказал он, — расскажи мне о таких, как ты, да не надо свой член доставать, ну что за манеры!

Таня чуть сжалась, вздрогнула, а Пиала облизнула губы. Борисов только похмыкал мысленно, нет, ну Таню он мог понять, та уже убедилась, что длиннее и толще не значит лучше, просто она мстила членом, но вот Пиала явно ничего такого еще не испытывала. Как с сиськами, типа чем больше — тем лучше, а о проблемах из-за них никто и не задумывается, пока на себе не испытает, как с членами.

— Это повсеместное явление на Срединном материке?

Таня начала рассказывать и Борисов кивал, в общем-то его подозрения подтверждались. Пусть мелочи первых рангов там было много, но и конкуренции больше, и чем выше, тем тяжелее. На Земном материке не хватало ци, на Срединном больше мешали соперницы. Не все из достигших Земного ранга выбирали путь превращения в культиватора с членом, футанари, как их тут называли, и слово звучало как-то странно знакомо, так что Борисов сделал себе пометку потом порыться в памяти.

Не все, но их хватало. Гарантированные привилегии и работа передком (хотя многие предпочитали им работать, не покидая женских тел), бывало кто-то продавал себя в условное рабство, то есть его пускали в секту под обязательства по достижении Земного ранга заняться всем этим и потом еще и отработать стоимость пилюль и зелий. Из-за понятных ограничений вся эта тема по большей части оставалась в сектах, но те иногда дарили земным правительницам своих гаремных рабов, с непредсказуемыми результатами.

В каком-то мелком королевстве королева сдохла прямо на члене подобной тетки, потребовала сделать больше и толще, и сдохла. Футанари осталась править и каждое утро у нее начиналось с того, что фаворитки отсасывали ей, а допущенные придворные взирали, украдкой засунув руки под халатики — быть допущенной к утреннему ритуалу считалось большой честью.

По большей части, но в крупных империях, вроде Шести Сосен или Пылающего Заката, императрицы и сами стояли высоко в культивации и могли позволить себе покупку нужных зелий и пилюль. Борисов опять заинтересовался темой мужских гаремов, именно мужских, не превращенных женщин, но Таня ничего не знала и не слышала ни разу.

— Жизнь у них богатая, они востребованы, но есть и свои минусы. В лидеры не выбьешься, гарантированно, на тронах сидят только женщины. Зачастую надо сношать тех, кого указывает секта, одним делать детей, другим не делать, по сотне соитий в день не слишком трудно физически для культиватора, но душа устает, и культивация начинает чахнуть. Завистницы с членами, то есть конкурентки, конечно же. Поведение меняется, это здесь, среди демонов эта ничтожная как своя, а там наверху, возможно, давно бы уже бросили в яму.

Буйная маскулинность, перевел для себя Борисов.

— И такое еще, — Таня замялась, но потом продолжила. — Мало того, что так и тянет кого-нибудь поиметь, так и самих футанари постоянно ставят в неудобную позу и насилуют, наслаждаясь ощущением власти. Королевы и императрицы нередко приказывают схватить смазливого мужчину, а затем сами же его и ебут в задницу, до разрыва кишок, а лидеры и старейшины сект для этих целей используют футанари. Даже ци и укрепление тела с умением трансформаций на Земном ранге зачастую не спасают. Дети, опять же, иные футы, по слухам, с ума сходят от того, что оплодотворили сотни культиваторов, а своих детей так и не увидели, или наоборот, начинают считать себя хозяйками секты и их убивают, особо злостным образом.

— Каким?

Таня замялась, а Борисов искривил губы. Явно совали им в жопы что-то раскаленное и ци-блокирующее или просто членообразное, местные культиваторы явно давно крепко крышей поехали на этой почве. Отобрать у них избыток инь, у демонов избыток ян, Борисов моргнул и решил, что он в спасители мира не записывался, как пойдет, так пойдет.

— Ладно, можешь не говорить, — разрешил он. — Не любишь демонов?

— Да.

— Ладно, покажу тебе пару приемчиков, сможешь еще эффективнее убивать их своей силой любви и заодно собирать ци, — пообещал Борисов. — Расскажи еще о жизни и мире демонов вокруг, как они роют туннели, чем питается скот, на чем выращивают эти грибы, в общем, детали быта.

Таня просияла, незаметно (как ей казалось) начала дрочить под одеждой, и продолжила рассказ.

— Глава 80

Борисова вырвал из раздумий резкий, дергающий звук, нарочито попросил Павлину поставить такой, чтобы сразу привлекал внимание, дергал зубы, выворачивал кишки. Теперь Борисов об этом пожалел, но вслух сказал иное.

— Какой из датчиков сработал?

— Сейчас, мастер, сейчас, — Пиала уже торопливо шарила взглядом по карте.

Простейшая пара датчиков ци, с физическим "кабелем", тонкой, незаметной ци-проводящей проволокой, скованной Сандро и Хомяком из местных материалов, для пущей незаметности. Открытый контур, становящийся замкнутым, при прохождении между парой лишь кого-то очень сильного, как минимум верхней ступени Земного ранга. Замыкание контура и сигнал сюда, где эти датчики были воткнуты в грубую карту окрестностей.

— Сам нашел, да не трясись ты так, все нормально, — Борисов похлопал Пиалу по крепкому заду.

Тот же маршрут, которым они пришли сюда, основная тропка к "бессмертному отшельнику", но все же обычно по ней ходили не такие сильные демоны. Сейчас, после того как Хомяк сожрал все ловушки и препоны путь был свободен (не считая разных провалов и ущелий) и пройти мог кто угодно, поэтому Борисов и поставил такую вот сигнализацию.

Заодно идею в деле проверил.

— Так, зови Хомяка и остальных, если они еще не слышали, — скомандовал Борисов.

Хотел бы он сказать, что обойдется без кровищи и дерьмища, но как-то до сих пор не обходилось. Слишком уж упорно гнались следом эти культивирующие бабы, даже здесь, в мире демонов! Борисов покатал в голове мысль, но идея собрать большую охоту на баб требовала знакомств с архидемонами, раз, приближения к безумным сестрам Шила — два.

Вместо ловушек ускоренного времени Борисов расчертил тут все построениями, Кура и Кума добавили иллюзий, Павлина помогла техниками на воздушном ци, так что все выглядело еще страшнее, чем раньше. Правда, вломившемуся, похоже, было плевать, ведь к "отшельнику" явился сам архидемон Архаблэг!

— Эй! То Нэ! Выходи, срочное дело есть! — заорал он без эвфемизмов и прелюдий.

Выглядел архидемон ужасно, небесные бабы сорвали ему минимум половину природного панциря, отрезали руку и рога, выткнули глаз и выбили половину зубов, отрезали член, как минимум часть и как следует потоптались на ногах. Едва затянувшиеся раны снова открылись от движения, наружу текла густая вонючая жидкость, словно помесь крови с дерьмом.

Раны ци, отметил Борисов, не зажили сразу же.

— Да иду я, иду, — отозвалась Таня недовольно из глубин балахона.

Ей вернули все и отправили встречать архидемона. Предаст — умрет, остальные казаки сжимали оружие, Роксане в тылу доверили самолет, чтобы стоял "под парами" и готов был лететь в любой момент, вряд ли архидемон явился сюда без свиты!

— Быстрее, изранен я! — взревел Архаблэг.

Таня ускорила шаг, архидемон остался за линией "ловушек". В следующее мгновение балахон снова полетел в сторону, Таню перегнули через ближайший камень и Архаблэг ей засадил, да так, что чуть из рта не полезло. Пиала что-то пискнула, да Павлина презрительно фыркнула, но в то же время смотрела жадно, словно надеялась увидеть что-то новое.

— Извращенцы! — прорычал Хомяк.

Борисов опять опоздал, да и то, не ожидал он, что Тане с ходу засадят по самые помидоры, думал, что Архаблэг о лечении попросит или доступе к источнику. Парная культивация, сообразил Борисов, пока Дракон-Хомяк наступал, пылкая огнем, а Архаблэг торопливо дергал бедрами, руками выполняя какую-то технику из разряда демонических.

— Лобзик, — дробовик влетел ему в руку и Борисов выстрелил.

Очки-детекторы больше напоминали маску-сварщика, видно было хреново, зато он различал ци. Патрон Лобзика, без пороха, просто кусок ци-проводящего металла, напичканный энергией, промчался и разорвал узел техники Архаблэга, не дав тому послать что-то мерзкое в Хомяка.

Парная культивация, но не равноправная, с изъятием ци из Тани, стало быть Архаблэг знал, кто она такая, и уже прибегал к ее услугам и раньше. То-то она тут так спокойно жила, а в ущелье не ломились толпы! Хитрая схема, и сейчас Таня расплачивалась "за крышу", фаллос ее был эрегирован так, что чуть не лей ей самой в рот и раскачивался, будто живая дубинка.

Может, она рассчитывала, что Хомяк ее потом отхомячит?

— Дракон? Здесь? — прорычал Архаблэг, отступая прочь.

Таня обмякла, из фаллоса архидемона брызгало зловонное семя, и Хомяк дыхнул огнем, словно мало было вокруг духоты и вони. Архаблэг применил что-то из техник земли, собираясь отвести огонь прочь, в ущелье и ниже, но, похоже, рассчитывал на драконье пламя.

Не Хомячьи жральные хитрости.

Дубинка выпала из рук архидемона, он покачнулся, снова хватаясь за начавшие открываться раны. Парная культивация и подпитка, снова подумал Борисов, а Хомяк успел бросить нити в обход и теперь высасывал ци из Архаблэга, для вида атакуя пламенем.

Молодец! Пидарас, конечно, шерстяной (ну на кой хер тут, в пещерах и скученном пространстве была драконья форма?), но все равно — молодец! Еще Борисов отметил, что та демоница из сокровищницы сбежала или не выдала ничего, иначе Архаблэг был бы готов к ловушке.

— Ты, ты предала меня, — прохрипел архидемон, протягивая лапу к Тане. — Отдай Око Бездны! Отда-а-а-ай!!!

Пусть ослабел, но он и не думал умирать, и, похоже, нахождение на своей территории придавало ему сил. Борисов ощущал шевеление ци, свита готова была хлынуть на помощь повелителю, а казаки на выручку Хомяку, после чего началось бы опять бессмысленное кровопролитие.

— Что за Око Бездны?! — крикнул Хомяк. — Почему мне не сказали?

— Нету никакого Ока! — вдруг закричала Таня.

Она встала, пошла, пошатываясь, но тут же упала и снова поднялась, и опять упала. Казаки и демоны хлынули вперед, и Борисов опоздал со своей идеей мирных переговоров и подпитки. У него не оставалось выбора, как схватить Пиалу и вколоть ей экстракта ци прямо в дяньтянь, одновременно с этим присовывая на всю длину, чтобы тут же разогнать полученное в турбине парной культивации.

Тучка и молния, которую Борисов легко отразил, Пиала все еще оставалась ниже рангом, хотя и догоняла.

— Лобзик! — и дробовик тоже прикрыл.

Туча резко разрослась, несмотря на подземелья и демонический мир, и Борисов тут же спрятал Пиалу в одно из резервных колец, а сам помчался вперед, спеша подставить Архаблэга под удар. Тучи резко утолстились и все вокруг застлало тьмой, пронизанной молниями, небесное испытание невероятных размеров обрушилось на Архаблэга и его свиту, а казаки и Борисов умчались прочь на самолете.

Умчались и тут же сбросили Хомяка, которому предстояло жрать, да и сами высадились, заложив вираж, затаились и спрятались. Из облака выбегали обугленные демоны, казаки рубили их, прикрывали Пиалу, которая продолжала культивировать и Борисов тоже ловил молнии, пропускал через себя, питал золотой дяньтянь и очищался, снова и снова перековывая дух и тело, раз уж подвернулся случай.

Небесные испытания и их свойство разрастаться оказались просто, гм, подарком небес!

— Дождик, дождик, пуще лей, — даже пропел Борисов.

Тут же в голову пришли ассоциации с золотым дождем, но Борисов их решительно выбросил. Удар молнии отчасти принимала на себя сетка по всему телу, внешний контур, подключенный к акупунктурным точкам, и таким образом, нагрузка распределялась равномерно, до известной степени. В отличие от обычного, классического электричества, проводимость ци у тел культиваторов зачастую была выше, чем у металлов, но Борисов справился, конечно, подобрал нужны сплав железа, серебра и золота, а также сделал еще одну страховку.

Молниеотвод.

Разряды небесной ци втыкались в акупунктурные точки, воспламеняли и очищали меридианы, устремлялись в дяньтянь и тот довольно быстро начал переполняться, все же Борисов был культиватором ненастоящим. Недолго думая, он сбросил с пояса две толстые цепи, которые словно сами по себе зарылись в землю и криком подозвал Сандро, начал работать над Лобзиком, делая его толще, мощнее, добавляя ему прямо в артефакт в том числе и ци молний небесного испытания.

Лобзик дергался и вскрикивал, но держался.

Когда все стихло, Борисов даже не сразу понял, казалось гром и молнии вокруг продолжались целую вечность. Невероятная, невообразимая мощь, усиленная многократно тем, что все они прикрывали Пиалу, и в то же время казаки уцелели, благодаря придумкам Фёдора Михайловича. Получили массу ран, сожгли одежду и пережгли проволочные одеяния и молниеотводы, но уцелели и стали сильнее!

— Неплохо потрудились, — изрек он, отставляя в сторону молот.

Лобзик, сверкающий и начищенный, взлетел, сверкнул умытым, свеженьким стволом и Борисов вдруг понял, что дробовик уже не поместится в кобуре. Сам Борисов еще смог бы его понять, благодаря силушке культиваторской, но вот размеры! Верный дробовик, с которым Борисов столько прошел, теперь больше напоминал две маленькие пушки, сваренные воедино, того и гляди плюнет ядрами!

— Все живы?

Казаки оглядывались, меняли платья и шаровары, охлопывали себя, даже Роксана нашлась. Вылезла из-под задницы Хомяка, встряхнулась, сбрасывая чешуйки и отрыгнула небольшую молнию.

— Ты бы подтирался, глупый старший брат! — прорычала она.

— Так дед не дает! — наябедничал Хомяк. — И вылизываться тоже!

— Не пизди, пидарас шерстяной! — и Борисов все же огрел его лопатой по затылку.

— Ну де-е-е-е-д, за что?

— За все, от вранья до подтирания бесценными свитками, а пуще всего за то, что выскочил без разрешения! Хорошо, подстраховка была, а то положил бы Архаблэг нас тут всех, а его свита добила бы, хрустели бы сейчас нашими косточками, без соли и майонеза.

— Чего без соли, — разворчался Хомяк, потирая затылок, надулся. — И жив твой архидемон, дед, вон!

Напоминать ему, что у него есть две лисицы жопу его мыть, Борисов не стал. Быстро, но без излишней торопливости, подошел к Архаблэгу, который и правда был еще жив. Свита его легла под молниями, оттянув на себя часть мощи и гнева испытания, казаки тоже пострадали бы, если бы не готовились.

Точнее говоря, если бы Борисов не готовился к такому.

— Ну что, родной, — сказал Борисов, зависая над обугленным архидемоном, — скажешь, где тут выход?

Тот даже сумел частично приоткрыть один глаз и прохрипел:

— Я должен был понять. Эта сраная давалка... никогда так не текла от меня.

— Нечего трахать кого попало, — иронично отозвался Борисов.

Тани он не ощущал, то ли сбежала, то ли тоже сдохла под штормом молний, особенно смертельных для демонов. В теории все они вокруг должны были разбежаться, но все равно следовало уходить, и здесь не удалось просидеть долго, к сожалению.

— Ха-ха-ха-ха!! — вдруг издал булькающее рычание Архаблэг.

— Что, я удачно пошутил?

— Ты тоже скоро..., — Архаблэг не договорил и замер, завернув свои демонические ласты.

Борисов в первое мгновение даже не понял, о чем он, но затем вскинулся, разве что не подпрыгнул, мысленно матеря всех тупых демонов и их матерей. Что за дебилы?! Потерпев поражение от небесных баб, Архаблэг сбежал сюда, даже не подумав скрыть следы! Конечно же, они помчались следом и должны были оказаться здесь с минуты на минуту!

Может и отпрянули в сторонку перед мощью бури, но ведь та стихла.

— Око Бездны! — вдруг заорал Хомяк, который уже скрылся где-то в камне, словно зарывал какахи. — Ну да!

— Брось каку! — заорал в ответ Борисов, вскакивая на лопату. — Все в самолет! Кто не успел — тот сдох!

— Глава 81

Хомяк вынырнул из ямы, словно собака с косточкой, в зубах он сжимал что-то грязное, пирамидальной формы. Рванул на четвереньках, ухватился и запрыгнул в кольцо и вовремя! Небесные бабы уже летели, завывали, свистели и улюлюкали, кто-то на ходу убивал пытавшихся уползти демонов свиты, которым повезло оказаться на самом краю, не сдохли сразу, получили смертельные раны, но не сдохли.

Культиваторы их добили.

— Сами небеса посылают нам знак, сестры! Гнев их уже преследует Посланника!

— Найдем и уничтожим!

— Слава великой Ха Ли Фе!

— Удвоим усилия!

Дальше Борисов уже не слушал, да и это-то было опасно, могли уловить внимание, ниточку ци, тянущуюся к стремительно удаляющемуся самолету. Но обошлось, лезвие с кольцами нырнуло в ущелье, помчалось вниз, затем свернуло куда-то, рулевой Сандро явно выбирал все наобум, даже не заботясь о сохранении и запоминании маршрута.

Борисова немного беспокоило, что они удаляются от поверхности.

— А что, уроки демонов будут? — вдруг спросила суровая Кабаня.

— Демонов? — переспросил Борисов, даже не поняв вопроса.

Внимание его было приковано к той гадости, что откопал Хомяк из камня, попутно ухитрившись где-то испачкаться, словно стадо свиней. Кура, Кума и Роксана уже кружились вокруг, первые две ухаживали за Хомяком, маленькая драконица же пыталась утащить пирамидку.

— Уроки жизни среди демонов, — терпеливо повторила Кабаня, — как вот мы изучали жизнь культиваторов. Такое будет?

— А, нет, нет, — чуть дернул головой Борисов, — здесь это без надобности.

Сложным этикетом и социальными взаимодействиями демоны не страдали. Кто сильнее, тот прав, кто кого сгрёб, тот того и ёб, и прочая народная мудрость. Не понравилось что-то — дал в глаз или сам получил, не справился, убили и сожрали и так далее. Такому учить не требовалось, Хомяк и зверье и без того отлично владели этой премудростью за счет своих звериных сущностей. Обучение тут потребовалось бы разве что Пиале, может немного Роксане, но Борисов и без того не собирался задерживаться у демонов.

Пейзажи скучные, народ неинтересный, ци мало и вся вонючая.

— Кстати об уроках, — он хлопнул в ладоши, — давайте! Не ленитесь! Пиала, пришла в себя от повышения?

Та пребывала в раздрае чувств и мятущегося духа, но все равно заверила, что справится, хотя бы с пересказом того, о чем поведала Таня. Сам Борисов же хотел изучить пирамидку, но Хомяк ожидаемо начал жадничать.

— Я добыл, я! — рычал он. — Никто не смог! Никто не ощутил, даже архидемон, а я смог!

Конечно, мог бы сказать ему Борисов, бог выше демона, даже архи. Мог бы, но не сказал.

— И трахать эту мерзость То Нэ не пришлось, так смог! — все не унимался Хомяк, заходился в словах.

Словно лаял, напоминая Борисову мелкую такую, злобную собачонку, кидающуюся на человека. Трехметровый мускулистый Хомяк с золотым шлемом на башке и все равно Борисов не мог отделать от этого образа мелкой шавки. Представил, как Хомяк еще потом попытается пристроиться к его ноге, чтобы поиметь ее, и невольно заулыбался.

— Дед! Дед! Дед! Чего ты, дед?! Я смог! Мое!

Борисов только махнул рукой и отошел в сторону. Кое-что понял и так, природный артефакт, линза какого-то особого ци-проводящего хрусталя, которая потом еще и изменилась под воздействием времени, давления камней и потоков ци в эту вот пирамидку. Скорее всего, именно с этим Оком — принимающим, усиливающим ци, преломляющим — и было связано то плато смертельных ловушек ускоренного времени, но для проверки требовалось вначале отобрать пирамидку у Хомяка, а тот и без того едва ли не в амок впал.

— Твое, твое, — согласился Борисов, — учись давай.

— Де-е-е-ед, — Хомяк скривился, словно от зубной боли, — да ты заебал с учебой!

— Настройся давай, пидарас шерстяной! Представь себе, что ты жадно хочешь все эти знания, как будто они ци или красивые самки, и что твой мозг жадно их поглощает!

Хомяк скривился, будто поел говна, но все же изобразил, что старательно трудится.

Все оказались заняты лекцией Пиалы, а Борисов опять встал за штурвал, благо там не требовалось знать наизусть сотни рычажков и авиакатастрофа им ну никак не грозила. Подавай ци да лети, верти штурвал, выше — ниже да в стороны и по сторонам поглядывай, лепота.

Вглядываясь в туннели и безглазых зверей самого мерзкого вида, Борисов размышлял над старой проблемой. Связь и наблюдение за дальними подступами, особенно из самолета, но, чтобы скрытно. Ци, разумеется, ци, здесь ничего не делалось без этой волшебной энергии жизни и мира, как на родной Земле практически во всем участвовало электричество. Ци, но как?

— Ага, — пробормотал Борисов, словно увидев что-то интересное.

На самом деле он бормотал в такт своим мыслям, а на окружающую обстановку внимания не обращал. Чем ниже, тем делалось жарче, места вокруг больше не становилось, а свет пропал еще в первые минуты спуска с Драконьего Острова. Вокруг, разумеется, не было непроглядной тьмы, светлячки на стенах, какие-то гнилушки и грибы, изобретения самих демонов, а то и зверье пробегало и даже пролетало, какая-то огромная уродливая птицемышь, с фонариком на башке, вроде глубоководный рыбы удильщика.

— Верно-верно, пусть участвуют, — продолжал Борисов о своем.

Силы крови зверья-казаков, вот что надо было пустить в ход. Научную базу и прочие дела можно было подвести и потом, сейчас важнее было и оставалось практическое воплощение. У Медведя ци света, у лисичек иллюзии, что тоже относится к свету, пусть и частично, вот пусть и поработают над техникой или артефактом, нет, лучше техникой, чтобы все могли повторить при необходимости. Впередсмотрящий глаз, отправка записей через связь ци, как в мыслеречи или просто возможность заглянуть дальше, маскировка и полетные дела, как на самолете, нет, кто им управлять будет?

Борисов дернул щекой, но тут же развил мысль — значит нужны одноместные самолетики — разведчики, да, в дополнение к основному. Пусть зверье-казаки на них вылетает, ведет разведку, сделать каждому одноместный самолетик, тогда будет вообще полная мобильность и скрытность, а главный самолет с кольцами он как летающая крепость. Павлина — по техникам звука, вот вам и запись звуков и изображения, плюс сам разведчик что-то да увидит и будет отлично, никто не застанет врасплох.

Пока все отдыхают и культивируют на базе, разведчики осмотрят, доложат и можно продолжать путь.

— А я молодец, да, — похвалил сам себя Борисов без лишней скромности.

После ци-проводящих и отводящих сеток на тела, в планах стояла изолирующая броня, по сути, те же молниеотводы, только в середину брони предполагалось закладывать самый лучший изолятор — нефрит. Хрупкий, но изолирующий ци, Борисов вел опыты, пытался получить нечто резинообразное и устойчивое, но пока что не добился успеха. Один физический удар и изолирующая середина летела ко всем чертям.

Следовало продолжать опыты и заниматься изысканиями, даже в такой походной жизни.

— Спокойная жизнь, спокойная жизнь, ну конечно! — вырвалось у него.

Что он, нет, все они, не сумеют скрыть и подделать свои ци? Да сколько угодно! Выбраться наверх и притвориться, что у них секта, тем более что отчасти так оно и есть. Найти горы, усесться там и перевести дух, хотя бы месяц, осмотреться, собрать кого-нибудь под свою руку, найти желающих поднять мятеж, и то и просто подгрести ближайшие деревеньки, где непременно должны найтись горячие бабы с вот такими и вот такой.

Мысли Борисова смешались, свернули не туда, перед глазами мелькали картинки, как он хватает баб и имеет их по-всякому, а они и сами рады гнуться, раз уж культиваторы, подставляют ему не только свои жопы, но и богатства, ци, земли, сами несутся завоевывать соседей, хватают их жен и дочерей, кидают поперек мечей и летят-торопятся доставить добычу повелителю, а то и отращивают себе члены и сами имеют добычу, да друг друга загибают на причудливый манер.

— Твою мать, — пробормотал Борисов, вынырнув из фантазий и утирая вспотевший лоб. — В молодости и быстромыслии есть и свои минусы, все забыл уже.

До финала чуть не дотянул, но гарем с членами наперевес уже успел его окружить и собирался осаждать терем-бункер, в котором заперся Борисов. Даже верного Лобзика потерял, в фантазиях, того насиловали по очереди, сразу дуплетами из пары жен.

— Ч-ч-ч-чёрт, — выдохнул он тяжело, втыкая себе самому иголку в запястье.

Замедление тока ци, успокоение, регулировка. Найти тихий уголок и отсидеться, да, прийти в себя от этой безумной гонки через половину мира, с хватаньем всего, что под руку попалось, потерями и находками, нападениями, засадами, опытами, гонкой по вертикали к желанному призу.

Иначе можно было повредиться в рассудке без всякой ци.

— Мастер! — появилась встревоженная Пиала, поклонилась низко. — Позвольте этой ничтожной помочь вам!

Халатик ее распахнулся, являя разгоряченное обнаженное тело, она ринулась вперед и Борисов, той частью, что ниже пояса, ринулся навстречу. Отвесил хорошего пинка и прищелкнул пальцами, словно кнутом, стряхивая морок с Павлины.

— И в чем я прокололась? — спросила та без тени смущения.

Еще иголки, круговорот ци в теле и гормон стих и ушел, словно и не было. Вот значит, как, подумал Борисов, помимо спокойствия духа и тела на соответствующих рангах, культиваторы еще и сами себя легко успокоить могли, чтобы культивировать тысячу лет, не думая об условных бабах. Собственно, он и сам об этом знал, но тут теория, наконец, сошлась с практикой.

Оставалось только удивляться, зачем культиваторам гаремы из мужчин и женщин?

— Спала бы с Хомяком и дальше, — проворчал Борисов. — Молод, красив, силен и мускулист.

— Да ну его, — легко и изящно отмахнулась Павлина, взмывая в воздух. — Грубый, жадный, чавкает и воняет. У вас вон тоже фигура что надо и в любви вы разбираетесь и поболтать есть о чем, нет ощущения, что я вещь, которую насилуют и отверстие для слива семени, пусть и богатого ци.

— Ты просила Хомяка остановиться, а он тебя не слушал, да? И тебя это злило?

— ДА! Видите, как вы прекрасно меня понимаете!

— Вот я тебя прошу, хватит лезть в мою постель, а ты не слушаешь, — продолжил Борисов.

Павлина прикрыла лицо веером, тот трепетал, явно скрывая гримасы и дуновения матерных слов, глаза ее пылали, ци вокруг колебалась вместе с воздухом. Борисова не сильно впечатлили эти внешние признаки, он видел, что Павлина его поняла, осознала и больше не подойдет.

Хотя бы из желания НЕ уподобляться Хомяку.

— Мастер Ар Гус, — прошептала Павлина.

— Я такой, ага, — согласился Борисов, даже не думая двигаться.

Вот еще, сейчас начнется опять, уроки любви, лекции для всех павлинов мира, и так далее, и так далее.

— Нет, эта юная госпожа смиренно приняла и осознала свою ничтожность, и больше не потревожит вашего духа и тела, хотя и не отказалась бы от нескольких мудрых советов, — завернула Павлина. — Но возглас мой вызван тем, что эта юная госпожа ощущает нечто, слева и ниже, да, вон из того туннеля, да-да, мастер Ар Гус.

Борисов направил самолет в самый темный и узкий туннель, с резкими изгибами, и вдруг, внезапно все закончилось, и они вылетели куда-то, на огромные просторы, полные жизни и света, словно вернулись на поверхность.

— Глава 82

Борисов смотрел сверху на огромную — размерами чуть ли не с Европу — пещеру, и в голове его бродили самые разные мысли. В первую очередь о том, что это уже не кучка голожопых демонов, этим глаз на рог натянуть уже не получилось бы.

В небе сияло огромное искусственное солнце, внизу виднелись реки, моря, горы и леса, и среди них ходили и летали самые разнообразные демоны. Сеяли, пахали, рубили, копали, ковали и сражались, тренировались. Города с огромными и толстыми каменными стенами, оружие и ци, все признаки цивилизации, может и не открывшей полеты в космос, но развитой и организованной.

— Прямо как наверху, — пробормотала Павлина изумленно.

Борисов бросил взгляд, затем сообразил. Речь шла не про Архаблэга, конечно, хотя и там после очистки молниями, что-то попробовали вылезти из камней. Нет, Павлина говорила о настоящей поверхности, и Борисов был с ней в этом согласен, и подозревал, что все это последствия работы с ци. Энергия мира, дарующая жизнь, демоны, скорее всего, направляли ее на свою жизнь, выбирали соки и остальное отправляли наверх, в искаженном виде, где... что? Архаблэг и остальные, они там для вида находились?

Обманывали культиваторов, что демоны грязные, вонючие и слабые? Или что?

— Вряд ли нас здесь ждут белокожие красавицы, — проворчал Борисов. — Снижаемся.

Не было смысла торчать возле выходов, еще чего добрые сестры Шила почуяли бы их! Спуститься вниз и затеряться в бескрайних просторах, чем не способ оторваться от погони? Если же небесные бабы вырвались бы следом, то пусть и разбирались бы с демонами, идеально, при условии, что Борисов и остальные сами не попадутся и в этом Фёдор Михайлович сильно сомневался.

Один Хомяк чего стоил!

Они приземлились в каких-то холмах, местный саблезубый зверек тут же попробовал на зуб кольца, из ближайшего высунулась лапа Хомяка и свернула ему шею. Затем вылез весь Хомяк, сожрал зверька сырым, вместе с шерстью и клыками, рыгнул и задумчиво выдало в небо:

— А здесь было бы неплохо полетать!

— Может и полетаешь, — проворчал появившийся Борисов, — особенно если гадости всякой нажрешься и опять будешь дристать дальше, чем видишь.

— Эй! Я молодой растущий Хомяк! Мне нужно много жрать!

— Знаю, знаю, — ворчливо отозвался Борисов, — морда ненасытная. Недавно же молний полное брюхо набил!

Хомяк посмотрел недоуменно и Борисов не стал развивать тему. Посмотрел на остальных:

— Итак, казаки, по лугам эскадроном у нас не выйдет, хоть мы теперь и питомцы условной соленой воды океана Гнева. Нас мало, но мы в тельняшках, тут подошло бы больше, но на морскую пехоту вы тоже не тянете. Все видели, где мы оказались? Кто не видел, слетайте, но незаметно и невидимо, иначе поднимется большая тревога и опять будет, как в Текуване.

Казаки полетели, рядом с Борисовым остались только Павлина и Пиала.

— Изобразите чайную церемонию, — скомандовал Борисов, сверяясь с записями со слов Тани.

Павлина стала надменной и прекрасной теткой-культиватором, в общем-то, ей даже стараться особо не приходилось, она и так была близка к образу. Пиале тоже, пусть она и стала культиватором, но все еще оставалась служанкой из секты дальнего захолустья. Редкие надменные реплики, взгляды, указания веером, четко выверенные позы, жесты Пиалы, поклоны, все это напоминало какой-то заводной кукольный домик.

— Не пойдет, — пробормотал Борисов, поглаживая подбородок.

— Мастер?

— Нет-нет, у вас все нормально, — отмахнулся Борисов, — хотя и придется внести корректировки.

Скажем, притворяться приезжими из местного Мухосранска, пусть лучше ржут за спиной... нет, не лучше. Потеря лица, чтоб ее. Зайти с варианта Кабани? Суровая воительница, никакого этикета, чуть что копье в задницу? Это вариант силы, а значит война с соседями, если же они хотели отсидеться тихо в сторонке, то нет, тоже не подошло бы.

— Мастер Ар Гус, что не так? — ласково спросила Пиала, низко кланяясь. — Скажите, мы все исправим.

— Не в вас дело, — сердито ответил Борисов, принимая чашку, — а в других! Ты вот можешь представить себе Хомяка, который будет всем этим заниматься и не ошибется? Сандро? Роксана? Мед Веда только если выпустить, но его еще в женщину вначале перекинуть, а культиваторы все тощие и белокожие, еще сочтут оскорблением!

— О, — вдруг с уважением протянула Павлина, — вы уже думаете о диверсионных миссиях наверху!

— Мы не можем бесконечно сражаться, нужны передышки, подтягивание сил, подкрепления, нужно как-то рассказывать о наших целях и задачах, иначе для все мы не будем отличаться от тех же демонов. Да и диверсии, никуда мы не проникнем, нас разоблачат еще на подходах, на первых же церемониях.

— Но что же делать, мастер Ар Гус? — спросила Пиала с придыханием.

— Думать, — проворчал Борисов, — всегда полезно думать. Уроков не прекращать, может Хомяку подогнать мозгов какой-нибудь мастерицы этикета, посмотрим. Просто так заявиться наверх не выйдет, это ясно, но и просто так отобрать себе земли, нет, надо думать и тренироваться.

— Вам тоже не помешали бы тренировки, мастер Ар Гус, — заметила Павлина.

Борисов посмотрел сердито, но тут же признал, что она права. Даже с маскировкой под баб с членами они не решили бы всех проблем, этикет и воспитание, нет, все эти бесконечные расшаркивания и поминания друг друга в третьем лице. Избыточная вежливость, никаких прямых разговоров, одни намеки, сохранение лица, чтобы не резать соседей за лишний жест, гм, не поискать ли в этой области, подумал Борисов.

Зародыш перспективной мысли... увы, не имеющей отношения ни к бессмертию, ни к цизике.

— Ты права, ты права, — проворчал Борисов, — но столько дел, столько дел.

— Я могла бы помогать вам, — кротко проклекотала Павлина.

Борисов посмотрел на нее внимательно, размышляя, не новый ли это подход, чтобы залезть ему в штаны? Но помощник ему и правда требовался, желательно не такой дурной, как Хомяк или почтительный, как Пиала.

— Хм, ладно, посмотрим, как ты себя проявишь во время испытательного срока, — решил он.

— Мастер, теперь она моя младшая сестра? — тут же спросила Пиала.

— Она — помощница, а не служанка, — покачал головой Борисов.

— Неважно, — пропела Павлина. — Старшая сестра Пи На Ла, прошу, позаботься обо мне.

Явно что-то замышляет, окончательно уверился Борисов, но промолчал, захваченный новой мыслью. Не секрет, что Павлина не столько пела, сколько орала и каркала, и это придавало особой мощи ее воздушным и звуковым атакам, но в то же время предупреждало врагов и стряхивало с них очарование.

Что, если бы удалось исправить ее пение и заодно добиться ультра и инфразвука?

— А вот и остальные летят, отлично, с первым этапом как раз все понятно, — заметил Борисов.

Местная живность больше не лезла, но и с ними следовало поработать. Круг Жадности, якобы тут ничего нет? Или модулирование ци в отпугивающие сигналы? Нет, пожалуй, следовало сделать автоматические приманки для всех... включая культиваторов и демонов. Если их главные составляющие ци-компоненты были противоположны и должны были притягиваться?

— Итак, как все знают, у нас новенькие и еще остались слабенькие, — Борисов указал на белку, Роксану и Пиалу, стоявшую рядом. — В то же время, перед нами огромный мир демонов, маленькая его часть, за спиной погоня и еще было бы неплохо принести всем свободу и спасти мир, а также хорошо поесть ци.

— Дед, мог бы об этом первым сказать!

— Чтобы прокормить этого голодного хомячка, мы опять бросим вызов небесам! — Борисов пафосно вскинул руку к небесам и тут же опустил. — Практически все мы на Земном ранге и никак не выберемся с него, мы слабы и уступаем нашим врагам. Все это нам надо объединить и провести операцию, нормальную операцию, а не то дерьмо, которого мы наелись в Текуване. Демоны знают, что к ним наверху вторглись культиваторы, под них мы и будем работать, заодно усилим конфликт, пусть друг с другом дерутся, а не за нами бегают.

— А мы опять убегаем?

— Мы собираемся убить столько демонов прямо в их городе, сколько культиваторам и не снилось, но ты все еще можешь думать, что мы бегаем и надувать щечки, — парировал Борисов. — Кстати, казаки, предлагаю вам постоянно перебивать своего атамана, отвергать все его предложения, ругать на все лады, не слушаться и постоянно требовать жрать!

Казаки оживились, даже чрезмерно, один брат Медведь прикрыл лапой глаза, словно не мог видеть такое безобразие и попрание основ.

— Ладно, я понял, — проворчал Хомяк, надулся и заткнулся.

— У нашей миссии несколько целей, каждая из них важна. Небесные испытания — мощнейшее оружие, позволяющее нам сметать врагов и кормить хо... атамана Хомяка! Белка, Пиала — ваша задача — шагнуть на Земной ранг и дальше, сколько сможете. Роксана, тебе нужно восстановить силы, а также почиститься от демонической дряни, придется подставляться под молнии.

— Ну ебанись, опять вся жопа в пятнах будет, — проворчала драконица.

— Я прикрою тебя, сестренка! — не выдержал Хомяк. — Ни одна мол...

Бац! Лопата врезалась ему в затылок.

— Ты чем слушаешь?! — заорал Борисов в ярости. — Ей нужны эти молнии! Испытание должно разрастись резко и быстро, чтобы накрыло весь город и демонов в нем. Когда прибудут подкрепления, все должны думать, что культиваторы напали, уничтожили...

— Насрали прямо...

Лопата свистнула, но в этот раз Хомяк уклонился.

— Культиваторы не срут вульгарно посреди чужого зала, шерстяной ты долбоеб! Испортишь и эту операцию, вот не знаю, чем поклясться, но...

— Дед, дед, ну чего ты завелся, а? — пятился Хомяк. — Ну пошутил чутка!

— Может не пускать его? — деловито спросила Кабаня в ухо.

— Увы, нам нужны его уникальные силы, — вздохнул Борисов, — как и все ваши, впрочем. Так, станем сильнее, выпьем их источник в запас на будущее, для маскировки, уничтожим демонов и, помимо этого, нам нужна информация о том, как выбраться наверх. Вряд ли рядовые демоны в курсе, но всякие там правители, у них обычно есть архивы со сведениями.

— Давайте, я сожру его, — предложил Хомяк из ямки.

Борисов бросил хмурый взгляд, вообще-то что-то такое он и предполагал, но ему требовалась смена подхода. Чтобы Хомяк не просто жрал и подтирался свитками, а жаждал знаний, поглощал их, не уничтожая свитки и, в идеале, становился умнее и мудрее, чтобы еще быстрее жрать знания.

Основная проблема плана, разумеется, заключалась в самом Хомяке.

— Нам не помешала бы разведка, но нет времени приезжать в город, разводить маскировку, открывать лавки, проникать во дворец и так далее. Залетим внутрь на самолете, обойдем барьеры ци, а внутри уже будем разбираться по обстановке, как всегда. Когда все перешагнуть через барьер небесного ранга, вот тогда уже будем проводить разведку, как положено, всем ясно?

— Да, — отозвались казаки.

— Надо будет разбиться на несколько групп.

— И схватить гарем демониц! — вылез вперед Хомяк.

Перекатился, уклоняясь от лопаты, но та так и не свистнула.

— Точно, — сказал Борисов.

— Точно? — усомнились казаки.

— Точно? — переспросил Хомяк. — Дед, ты не заболел?

— Вы же строили масштабные иллюзии, когда бились с Ши Ла? Ну вот! — Борисов потер руки. — Идеально! Слушайте, что надо будет сделать и как мы все это провернем.

— Глава 83

Сегодня в Пандачилане, огромном городе и столице царства демонов, с самого утра что-то такое носилось в воздухе и будоражило разумы и тела горожан. Разумеется, они не догадывались, что это их будоражит "пыльца ци", как ее обозвал Борисов. Экстракт нейтрального ци, с мощным содержанием инь-компонента, переведенный в твердую форму и затем превращенный в мельчайший порошок. Он летел, невидимый обычному глазу, неосязаемый детекторами ци, летел над всем городом, так как его распыляли с самолета.

— Отлично, — сказал Борисов, наблюдавший за распылением и поглощением сверху. — Приступить к операции "Смена пола"!

Свет и звук, воздух и пламя, величайшая из иллюзий, каких еще не видели в Пандачилане, начала опускаться на город с четырех концов. Казаки в кольцах-авиетках мчались (а Мед Вед еще и шумно сопел), каждый подавал недостающий компонент, силу крови и иллюзии рушились вниз, обволакивали первых попавшихся демонов.

— Сбылась мечта, хвала вам владыки Бездны! — взревел мощный Ацакат, обнаружив рядом красотку.

Та что-то орала о дружбе и друге Ратаке, но Акацат поверг ее оземь, разодрал платье и начал мять мягкие, бочкообразные груди, вошел так, что небесная красотка завопила от счастья. Рядом превращались еще, мимо пробежали три брата Сакаха, гнавшихся за жопастой прелестницей.

— Не друг ты мне! — вдруг заорала красотка.

Ткнула рогами и убила Акацата, сбросила его и истошно завопила, выхватывая клинок откуда-то между ног. Еще один демон набежал, получил рану, но выбил клинок, повалил красотку и начал насиловать ее.

— Еще, еще, — хмыкал Борисов, глядя сверху.

Самолет и авиетки мчались, сходясь к дворцу в центре и Пандачилан за их спинами обращался в кровавое месиво. Друзья и соседи набрасывались друг на друга, шла резня на улицах, псевдокрасавицы убивали и падали сами, стонали под насильниками или сами насиловали, в сущности, было уже неважно.

Демон пошел на демона и мозги их отключились при виде таких смачных иллюзий!

Разумеется, такое не осталось незамеченным и стражи пробирались вперед, чтобы навести порядок. Щедро били руками и ногами, копьями, и это вызывало приступы ответной злобы у демонов, которые и без того пребывали во взбудораженном состоянии. Кровь и ци, нападение на представителей власти.

Суматоха во дворце усилилась, там вооружили и послали еще стражей, а сами заперлись надежно.

— Вот он, наш сигнал! — воскликнул Борисов. — Экстракт принять!

Белка начала лакать, Пиала и Роксана опрокинули чаши и сели культивировать. Самолет пронесся, Хомяк обеспечил взлом барьеров и тут же нос его задергался.

— Чую! Чую! Чую вкусную ци! — заорал он.

— Эй, ты еще око Бездны не высрал! — крикнул ему Борисов.

Кричать о знаниях и свитках было явно бесполезно.

— Оно мое! Мое! Не отдам! — прорычал Хомяк.

Стоило бы связать его, да сделать живительную клизму, но обстановка опять не располагала. Внутри дворец тоже был разделен барьерами и преградами, повсюду высились стражи и полет в самое сердце дворца занял некоторое время. Белка как раз подошла к нужному показателю, тоже приготовилась шагнуть в Духовный ранг, как ранее Пиала и Борисов еще раз скомандовал:

— Приготовились!

— Вперед, казаки! — Хомяк прыгнул вперед, снаружи сразу зазвенела его сабля. — За волю и жизнь нашу и вашу!

Борисов тоже выпрыгнул, Лобзик вился рядом, стрелял и потрескивал от нетерпения. Могучие ядра его промчались и снесли двух стражников, Хомяк уже рубил и кромсал какого-то демона втрое больше себя загоняя его в угол, рядом Кабаня разила копьем направо и налево.

— Дао Войны, трезубец грома! — крикнула она.

Гром ци и еще три демона упали, заливая пол вонючей кровью. За их спинами мелькала Гиена, сверху разила Павлина и Сандро пылал рядом с воротами в зал, запекая их в единое цело. В зале было несколько демонов небесного ранга, но они не ожидали подобного и пали, и затем Хомяк сотоварищи навалились на местного правителя.

Тот бился храбро, но никак не ожидал выстрелов издалека. Пульки из Небесного Железа, разогнанные в ци-рейлгане, втыкались ему в тело, раскрывали шипы, закупоривали точки, прерывали ток ци в меридианах. Архидемон резко ослабел и сжался, и Борисов уже был рядом, с огромным напильником.

— Операция "Зеркало"! — крикнул он Павлине и остальным.

Часть иллюзий с них слетела, но тут же вернулась. Словно пачка небесных баб напала на дворец вероломно и призвала сюда кару небес, просто и незамысловато. Конечно, архидемон планировался в расход, но мало ли? Даже в таком случае оставались шансы, что правда где-то да всплывет, а Борисов предпочел бы обойтись без этого.

Но и операцию отменять не стал, считал нужным отработать все это.

— Говори, где у тебя архивы или останься без дяньтяня!

— Архивы? — пророкотал недоуменно архидемон.

— Берегись, — шепнул Лобзик, — он тянет время и сносит ваши путы, никогда не видел такого.

В этот момент появилась первая тучка с молнией и Борисов ткнул Хомяка в бок:

— Подставь архидемона и сразу убей его! А затем займись архивами!

— В жопу архивы! Тут столько ци!

— Так сожри ее! Но убей!

Молнии врезались в тело архидемона, тучки подросли, и затем все резко превратилось в очередное безумство стихии, с криками, снесенными стенами, подкреплениями в обе стороны — Пиала и Роксана тоже усиливались, спешили достичь края своих рангов, а затем и казаки подключились, благо Хомяк щедро их снабжал.

Он жрал молнии, словно карамельки или макаронины, втягивал их и впитывал, изрыгал обратно, никакого сравнения с теми первыми испытаниями, где ему подпалило жопу, и Хомяк бегал, метался и жрал, с криками, что защитит всех. Борисову тоже доставалось и молний, пронзавших болью с ног до головы, несмотря на защиту, и подпитки ци, и он рос, крепчал, ощущая бурление в дяньтяне.

— Кто больше не может, кому пережгло защиты — в кольца! — орал Борисов, не сдерживаясь.

Пиала еле дышала, Борисов сунул ей экстренный флакон и убрал в кольцо, отправил следом и Белку, которая превратилась в весьма привлекательную девушку. Борисов озадаченно припомнил, что Белк вроде был парнем или это сам Фёдор Михайлович изначально ошибся? Ухватив Белку за жопу, он отправил и ее в кольцо.

— Дед?!

— Ты нажрался?!

— Чего сразу нажрался?!

В мире, полном молний, ци, обломков и огня, Борисов уже еле держался. Хомяк мелькал там и сям, следовало убираться прочь, они добились цели и все тут, не стоило портить бочку говна маслом из каши.

— Ниче не нажрался, че ты дед, сразу! Даже не попробовал, ни капли!

— Ты что, дурак шерстяной, ци не поглощал? — разъярился Борисов, прыгая Хомяку на загривок. — Знания не собирал?

— Да всю сожрал уже! И архивы собрал, как ты хотел! А ты сразу — нажрался! А я выпивку и не трогал, за нее Мед Вед отвечает!

— Братец! Братец! Братец! — Роксана промчалась мимо, повторяя, словно ее заело.

"Какой еще братец?!" заорал мысленно Борисов и тут же ощутил, что Роксана тащила в кольцах весь архив, сколько удалось запихать. Доносился лязг и грохот, хохот Гиены, щелканье огненного бича Сандро.

— Тьфу ты, — сплюнул Борисов, — не поняли друг друга! Погнали отсюда, быстро! Ты как, ослабел?

— Да ты гонишь, дед! Я силен, как никогда! Я...

Шерсть Хомяка встала дыбом и с нее начали срываться молнии, снизу вверх, закружились в танце, сталкиваясь с молниями небесных испытаний. Борисов ощутил, как все его тело встает дыбом и тут же ощутил, что Хомяк делает шаг в небесный ранг. Теперь уже по-настоящему, без дури пилюль, энергетиков, подкачки и прочего.

— ... обожрался, — признался Хомяк, смачно рыгая пучком молний, — и мне плохо-о-о!

Они выскочили наружу и испытания сдвинулись, спеша достать тех, кто их вызвал. В другой раз Борисов бы остался, попробовал сожрать их, переработать, заполнить аккумуляторы, но они и так перестарались. Вся банда скакнула до небесного ранга, может, кроме него да Пиалы! Да еще с такими сильными врагами, чудо, что здесь не нашлось никого Императорского ранга, хотя еще не поздно, мог явиться в любой момент и насрать в бочку.

— Вперед! — скомандовал Борисов.

Артефакты связи лишь шипели и изрыгали помехи статики. Парно-жадные артефакты пока что не вышли, в основном в силу фактора Хомяка, а обычные забивало бурей. Пандачилан догорал и дымился, молнии били, остатки демонов еще пытались сопротивляться.

— Неплохо погуляли, только мы... точно, дед, забыли же! — Хомяк стукнул себя по лбу.

— За нами погоня! Видишь, те молнии?

— Но мы не освободили гарем!

— Гарем? — задумчиво повторил Борисов.

Омолодившийся организм, прогретый молниями с ног до головы, в нем бурлило желание присунуть.

— Нет.

— Де-е-е-е-ед! Они же погибнут!

— Если ты явишься туда, они погибнут! — рявкнул Борисов.

К счастью, они подобрали Куру и Куму, которые сразу кинулись к Хомяку и за спиной Борисова началось разнузданное натирание шерсти на четвертых.

Четверых?

— Тьфу ты, итицкая сила, — сплюнул он, обернувшись и обнаружив там Белку.

Раскинув волосатые ляжки, она со всем усердием давала Хомяку, подмахивала, а лисички заносили хвост на поворотах.

— Свалите в другое кольцо, животные! — крикнул Борисов.

Сестрички прыгнули до небесного ранга и Белка до земного, сумела превратиться, и Хомяк помогал ей с закреплением превращения. Все это над сгоревшим и уничтоженным городом демонов, откуда доносились лишь проклятия умирающих, и Борисов подумал, что не так он представлял себе поход за бессмертием.

Тихо и незаметно, ну да, аж два раза.

Еще и еще, все казаки собрались в самолет, благо план действий оговаривали и теперь они все вместе неслись прочь, а за ними мчалась буря молний и грома. Словно табун диких лошадей, клубы туч подобно мордам, молнии били и выжигали демонов внизу, но в то же время почва словно расцветала, тут же лезли деревья и травы, кусты и еще что-то там.

— Исправление ци мира, хм, — пробормотал Борисов под нос.

Не его дело, конечно, но разве полноценная ци не обладала большим потенциалом? Если вот так пролететь и в каждой из огромных пещер устроить по сеансу с молниями, разве не стал бы мир здоровее?

— Мастер Ар Гус? — рядом остановилась Кабаня. — Это была славная битва и вы еще раз доказали, что по праву являетесь наставником нашего атамана!

Она поклонилась, сложив перед собой ладонь одной руки и кулак другой. Следом за ней также поклонился Мед Вед, Пава и Гина, Сандро, Кура и Кума, даже Белка, которой еще предстояло придумать имя. Она поднялась, пошатываясь, довольная служением Хомяку и чуть не упала в поклоне.

— Мастеру Ар Гусу, давшему нам силу и сильных врагов, уважение и почет! — провозгласила Кабаня.

— Слава!

— Слава!

— Слава!

Пожалуй, только Пиала не участвовала, растерялась и топталась сзади, смотрела на свои руки, словно никогда их не видела.

— Освобождение наших братьев и сестер, томящихся в клетках наверху, сегодня стало еще ближе на шаг!

— Слава!

— Свобода!

— Бойтесь казаков!

— И за это мы снова кланяемся вам, мастер Ар Гус!

И они снова поклонились. Борисов поклонился в ответ и сказал:

— Мы не знаем, пока, как выбраться наверх.

— Знаем! — раздался звонкий девичий голосок.

— Глава 84

— Точно, — прищелкнул пальцами Борисов. — Будешь Белла!

— Бел Ла, — задумчиво повторила Белка.

Росточком она оказалась с Гиену, этакая низенькая, крепенькая крестьяночка, младшая сестренка лисичек-сестричек, как по происхождению, так и просто, среди казаков.

— Выход там, наверху! — указала Белла вверх крепким пальцем.

— А выход на Срединный материк? — спросил Борисов.

— Дао Знаний, техника поиска! — Белла выбросила хвост, цокнула коготками, демонстрируя, что еще не освоилась.

Но в то же время нужный свиток прилетел прямо ей в руки, пока Борисов задавался вопросом. Если Пандачилан и окрестности находились под океаном Гнева, то, что случилось бы, запусти они внутрь этот самый океан? В теории ничего, для того и служили, похоже, туннели наверху, как ловушки и отсечная зона, чтобы враги не добирались до самых глубин мира демонов.

Но, если, обрушить кусок земли и камня? Пустить воды внутрь?

— Никто не забыл, что за нами гонится небесное испытание? — в пространство спросила Кабаня.

— Не забыл, — проворчал Борисов, — поэтому у руля Лобзик.

Дробовик теперь сам стал, как самолет, и поэтому он вдвойне ловко рулил, уворачивался, перепахивал молниями все вокруг и стремился прочь, к переходам в следующую гига-пещеру. Три в одном, сплошная польза, главное не попасться!

— Нужные нам знания находятся в пещере Казарага! — провозгласила Белка. — Вот!

Борисов взял свиток, моментально ухватил суть. Центральный архив! Через четыре мега-пещеры отсюда, где-то еще глубже и ближе к источникам ци, позволявшим выживать демонам, очищать воздух и так далее. Интересно, подумал Борисов, а не вышло ли так, что культиваторы сами утопили те материки, так как не могли справиться с демонами внизу? Отрезали им выходы наверх радикальным способом и тем самым ускорили гибель мира?

Центральный архив! Идеальное место для тренировок Хомяка, потому что пришла пора!

— Кольца с изолятором! — скомандовал Борисов.

Демонов вокруг практически не было, на периферии все разбежались, стоило рискнуть. Пространственные кольца, стены которых внутри были выложены смесью резины и нефрита, а также густо утыканы духовными камнями. Основную проблему представляло то, что молниям как-то нужно было попасть внутрь, обычно кольцо при этом просто уничтожалось, но Борисов нашел решение и этой проблемы.

— Лобзик, форсаж! — скомандовал он.

Дробовик добавил выход ци, но оторваться не смог, молнии и гром неслись следом, словно приклеенные. Собственно, они и молниями били, но защита самолета пока справлялась, переправляла заряды вниз.

— Выбора нет, все сделаем на лету! Хомяк, наверх! Сандро — цепи! Остальным стоять наготове!

Борисов тоже выскочил, помчался на лопате рядом с самолетом, ощущая, что долго так не протянет, и форма не аэродинамическая, и молнии его достанут. Но Хомяк уже вознесся на лезвии меча-самолета, словно мускулистая мохнатая балерина, увешанная цепями, уходящими прямо в нужные кольца.

— Ко мне! — рыкнул Хомяк, еще вырастая в размерах.

Молнии били, метались, притягивались к нему, подчиняясь приказу Хомяка, его жадности.

— Вся ци — моя!! — орал Хомяк, размахивая лапами.

Он был в переходной форме, человек, но в то же время и хомяк, и смотрелось это странно, уродливо и привлекательно одновременно.

— Ты — тоже ци, а значит ты моя! Вся ци — моя, я поглощу всю ци мира, а затем заберусь на небеса и заберу их ци!

Молнии изгибались, били в него, стекали по цепям в кольца и Борисов наблюдал, сверкая глазами. Успех! Последние выкрики Хомяка его встревожили, как бы не... и тут небеса раскололись! Не каменный свод, как подсознательно ожидал Борисов, а просто иллюзорные небеса гига-пещеры демонов пошли трещиной и оттуда высунулась рука.

Изящная белокожая ручка культиватора.

— Аварийный сброс!!! — взвыл Борисов, одновременно с этим дергая Хомяка к себе.

Кольцо с цепью полетело прямо в центр небесной тучи, а Борисов прорычал в ухо Хомяку:

— Сокрытие, как обсуждали! Ни капли ци наружу! И внутрь, прячемся внутрь!

— Дед, — прохрипел сдавленно Хомяк, все же выполняя приказ.

— Хочешь потягаться с богом за ци?

— Да!

Борисов бросил взгляд, думая, что в чем-то Хомяк прав. Как еще повышать божественные запасы, как, не выжирая чужих богов? Возможно, стоило найти, кому тут демоны поклонялись, да вонзить ему иглу в божественную спину, но сейчас!

Борисов давно подозревал, что с этими небесными испытаниями что-то нечисто, а во время бегства с Драконьего острова уверился окончательно. Выкрик и прямой отклик с небес? Боги следили за ними непрерывно? Почему тогда не убили? И эта прямая реакция на вопли Хомяка! Чего тогда не уничтожили мир демонов?

У Борисова была очень поганое ощущение, что он наткнулся на очередную дерьмовую тайну этого дерьмового мира. Зато тут имелось бессмертие, поэтому Борисов обычно сводил свои размышления к формуле "мир был идеален, но бог жадности своими желаниями исказил его, чтобы мне подосрать".

— Дерзкая букашка! — пророкотал голос выше руки.

Воздух и земля, каменные стены пещеры и опоры ци, построения, на которых все держалось, иллюзорное солнце, все это реверберировало в такт словам. Свет сверху стал тусклее, демоны внизу валились, даже небесное испытание перестало разрывать на части цепь с кольцом и помчалось прочь, словно верный пес.

На мгновение Борисова охватило сильнейшее желание ухватить испытание за хвост и будь, что будет!

— Ты разгневал небеса! — продолжал грохотать голос. — Дерзни собирать ци и тебя ждет уже не испытание, а смерть!

— Дед!

— Держи барьер, хомяк ты страшный!

— Дед, я хочу ее! — донеслось рычание.

Хомяк, полностью в звериной форме, рычал, сверкал багровыми глазами, истекал слюной так быстро, что Кура и Кума не успевали убирать.

— Я извращенец?

— Да нет, обычный голодный Хомяк, — хмыкнул развеселившийся Борисов.

Итак, Хомяк взрослел и мужал, а также мудел, и теперь его тянуло на божественную ци. Просто он сам еще этого не осознавал и смотрел на внешнюю форму, белоснежную кожу и ручки, и думал, что его привлекают культиваторы.

— И хочешь ты ее ци.

— Да! — прорычал Хомяк, снова теряя голову.

— Проклятье! Сестра! Сестра!

— Я здесь!

Роксана примчалась драконьей молнией, вонзила в Хомяка огромную клизму, полную ци. Остальные уже накидывали цепи, Борисов торопливо пытался воткнуть иголки, чтобы слегка ослабить Хомяка, но не выключить полностью.

— Беги, беги прочь, трус! — прогремел голос.

— Кто трус?!

— Всем стоять!! — заорал Борисов. — Вы что, дети, чтобы вас вот так на слабо брали?

Судя по поведению казаков — да, именно такими детьми они и были. Борисов обливался потом снаружи и внутри, весь план висел на волосе и опять из-за Хомяка!

— Небеса предупредили тебя! — громыхнуло напоследок и стихло.

Рука исчезла, мир вокруг перестал трястись, а Борисов опустился на подогнувшихся ногах. Все же, возможно, удаленность мира демонов сыграла свою роль, не смогли явиться лично? Предупреждение... впрочем, его тоже можно было обратить к своей пользе. Забыть пока о массовых налетах в блеске молний, да и плевать, все равно требовалось время освоиться с новыми возможности, провести опыты, найти путь наверх.

Но потом, о!

— Дед! Ты опять не дал мне пожрать, как следует!

— Да у тебя молнии текли изо всех дыр, обжора! — прикрикнул Борисов. — Хватит!

— Но она была такая вкусная...

— Слюни подбери! Ты атаман или кто? Знания бы так поглощал, сколько ж можно уже твердить об этом!

Помогло, Хомяк собрался, перестал рваться наружу, а самолет достиг окраин гига-пещеры. Здесь они влетели в узкую щель, запечатали ее за собой и наконец получили короткую передышку, в каком-то смысле. Всех переполняла энергия, как подъема в рангах, так и драки, уничтожения демонов, выживания и страха после явления руки бога, и на некоторое время все вокруг превратилось в какое-то звериное подобие пятничной вечеринки.

Казаки жрали, трахались, пили, пели, пихали друг друга в плечи и снова пили и пели, кидались делить добычу и снова трахались, как не в себя. Не избежал этого и Борисов, да и не стремился особо, благо Пиала опять изменилась. Сделала жопу шире, грудь крупнее, в общем, продолжала служить и угождать.

— Ты сказала, что в твоей семье передавалась мудрость, — заметил он, когда зуд между ног стих.

Ничего экстраординарного, просто секс в разных позах с поправкой на выносливость и гибкость культиваторов. Что придавало ему невероятную изюминку, недоступную в других мирах, так это парная культивация в процессе, когда их ци сливалось и переплеталось, перетекало друг в друга, входило и выходил. Высоты взаимопонимания и душевного тепла с Арианной вдруг померкли и поблекли по сравнению с таким опытом.

Словно он действительно нашел свою вторую половинку.

— Да, мастер Ар Гус, от мамы к дочери, от бабушки к внучке, — согласилась Пиала, проводя рукой по его груди. — У нас же будет дочка, чтобы я смогла передать ей эту мудрость?

— Будет, — не стал возражать Борисов.

Он никогда не возражал в подобных случаях, ни в этом мире, ни в других. Хотят детей, пусть заводят.

— А откуда взялась эта мудрость?

— Вот этого я не знаю, — огорчилась Пиала. — Что-то случилось?

— Да все то же, видела же, небеса послали прямое предупреждение? У нас есть те культиваторы древности, что посылали нам пилюли, есть твоя мудрость, есть слухи о мужских гаремах. Нам нужны союзники, в одиночку мы хороши для диверсий, но не войны!

— Но ты же победишь их?

— И ты туда же, — хмыкнул Борисов.

Ему вдруг захотелось закурить, а то и выпить. Желательно чего-нибудь такого, с ци, чтобы в голову и тело дало, расслабило их.

— Ты же просишь меня пойти против всего мира! Уничтожить его, иначе не победить.

Пиала, лежавшая рядом, вдруг повернулась на бок, подперла голову рукой, но груди ее при этом даже не подумали наклоняться вниз, демонстрируя власть ци над гравитацией и всем остальным.

— Разве этот мир не заслуживает уничтожения? — спросила она. — За то, что хотел убить тебя?! За все страдания, мои и семьи?!

— Не так шустро, — Борисов указал на нее пальцем, в который Пиала сразу впилась и начала сосать. — Меня и без того тут в посланники Уничтожителя записали, так еще и вы подталкиваете! Мир, как правило, это огромное, хорошо устроенное хозяйство, разрушать которое — бессмысленная трата труда и ци.

— Но Ар Гус! — воскликнула Пиала, выпуская его палец на мгновение. — Ты так молод, силен, красив и умен! Конечно же, ты сможешь уничтожить мир щелчком пальцев!

Гибкое и юное ее тело сдвинулось, насадилось на него и снова начало двигаться, словно не было трех прошлых раз. Пиала начала постанывать, глаза ее закатывались, а Борисов подмахивая, думал о том, что вот еще причина культиваторам высоких рангов избегать секса. Слишком много энергии, выносливости, устанешь утомлять себя, а семя изливать — не напрасная ли трата ци?

Мысли его вернулись к этой руке бога и тому, что она означала.

— Ар Гус, о, Ар Гус! — стонала Пиала, потираясь об него всем телом.

Мысли вышибло из него новым потоком ци и Борисов перекатился, навис над ней и навалился всем телом, отдавшись парной культивации.

— Глава 85

— Итак, дерзость набегов и нестандартность решений спасла нас, и демоны все еще думают, что это на них налетали небесные бабы. Молнии небесного испытания и явление кого-то, изображающего бога, только подкрепили эту версию, — произнес Борисов.

Он и "старшие казаки", то есть Хомяк, Павлина, Гиена и Кабаня держали совет, по следам случившегося и того, что они достигли еще одной гига-пещеры. Брат Мед Вед разносил напитки и закуски, освежающие экстракты ци.

— В то же время мы ткнули пылающим факелом в муравейник. Демоны трясут оружием и собирают свои банды, а особо дикие наверху уже проводят набеги. Небесные бабы, гнавшиеся за нами, пока что потеряли след, но надолго ли? — продолжал рассуждать Борисов. — Вполне возможно, что они вернулись и теперь передвигаются наверху, где нет демонов, чтобы нанести точечный удар прямо по нам.

— Ши Ла уже не с нами, — веско заявила Павлина, — ци мы зачистили и спрятали.

— Разведка на мне, — добавила Гиена, — и я ощущаю признаки того, что у культиваторов и здесь есть шпионы.

— Да, вспомним хотя бы Таню! — поддержала Кабаня.

Хомяк скривился, почесался.

— Помимо этого, в игру вступила еще одна сила, небеса или кто-то, притворяющийся ими.

— Это были небеса, мастер Ар Гус! — воскликнула Павлина. — Разве ваши приборы не зафиксировали ци?

— Я не всесилен, — сухо ответил Борисов, — и мои приборы тоже.

Хомяк засек и возбудился, это да, но все равно лишь косвенное подтверждение.

— Нам запретили использовать небесные испытания, наше сильнейшее оружие и поэтому я собрал вас, как старших и самых опытных казаков на совет!

— Был бы здесь Ки Рилл, уж он бы придумал что-то, — вдруг вздохнула Павлина, закрываясь веером.

— Да, Ки Рилл был хорош, — пригорюнилась Гиена.

— Оро-ро! — поддержал Медведь.

— Он был воином и справным казаком, и жалеть о его поступке, значит принижать! — хрюкнула Кабаня сердито.

— Опять словоблудие, — недовольно заметил Хомяк, — слова, слова, слова, только и слышно, что разговоры! Вот сейчас дед скажет — давайте спрячемся!

— Скажу, — не стал отпираться Борисов. — Мы стали сильнее, но уроки еще не закончены, да и сколько можно бегать? Самая длинная передышка была на драконьем острове, благословенные времена, задел которых спасает нас теперь! Мы можем затаиться, притвориться отшельниками и отсидеться внизу, пока демоны и культиваторы воюют, например.

— А можно самим напасть и сожрать всех! Нет демонов — нет проблемы! — выступил Хомяк.

— Подумай о своей сестре! — возразила ему Павлина. — Ты-то ладно, здоровый лоб, ни одной техникой не прошибешь, а она?

— Демоны нам не союзники! — нахмурилась Кабаня, даже клыки полезли. — Мастер Ар Гус! Мы должны продолжить высокую миссию казаков, освободить зверей...

— ... и мужчин! — влез и сюда Хомяк.

— Толку нам с них? — фыркнула Павлина, задирая нос. — Да плевать на их члены! У них же нет культивации! Их разобьют еще до первой битвы!

— Опять слова, слова, слова, — снова заворчал Хомяк. — Мы здесь внизу, давайте сожрем всю ци, а уже потом куда-то пойдем! Этого же дед хотел? Чтобы мы стали сильнее?

— Мы и стали, — Кабаня, не вставая, исполнила воинский поклон в сторону Борисова. — Но что дальше? Если мы используем испытание, то за нами явятся небеса, если не используем, то не справимся с демонами и культиваторами.

— Именно, — кивнул Борисов. — Невозможно постоянно жить в бегах, усталость накапливается, достаточно гибели кого-то одного или одной ошибки и вся наша защита развалится. Поэтому мы собрались потратить кучу слов, которые так не любит Хомяк, чтобы решить, что дальше. Мы прячемся у демонов и тихо достаем сведения? Это нам вполне по силам, особенно с Хомяком, и у нас хватает казаков, чуть иллюзий, панцири-корпуса под них, и мы вольемся, набьем несколько демонических морд, может даже поднимемся по их лестнице власти. Проблема, как и всегда, в том, что нас могут разоблачить и что наверху все занято. Придется драться и подставлять задницы или просто подставлять задницы, если мы решим изображать демонов-крестьян с глухого хутора. Можно пойти и по пути Тани, отшельники в опасных местах и пожирание всех, кто явится, но нам нужны новости, много новостей. Да и с Таней, как мы помним, все было не так однозначно, и она все равно подставляла жопу в обмен на защиту.

— Давайте сами станем архидемонами, — вдруг рассмеялась Гиена. — Дерзко, да, но никому задницу подставлять не надо будет!

— И все демоницы будут наши! — оживился Хомяк.

Медведь поднес ему бокал, осуждающе плямкая губами. Борисов, собиравшийся заговорить о преимуществах выхода наверх, только незаметно, и ловушках на эту непонятную руку бога, остановился.

— В этом что-то есть, — признал он.

— Во, дед! Я же знал, что ты оценишь! Подберем тебе демоницу с вот такой, чтобы вместо подушки можно было использовать! — заорал Хомяк. — А мне десяток! Нет, каждому из казаков по десятку!

— Тогда всем казакам придется изображать демонов с огромными фаллосами наперевес, — напомнил Борисов.

Хомяк скривился, отвернулся и впал в глубокую задумчивость. Взвешивал, похоже, стоят ли демоницы, настоящие демоницы, не подделки, созерцания таких извращений природы. Кабаня, Павлина и Гиена посмотрели на Борисова внимательно.

— Мы неплохо заправились на Драконьем Острове, но эти запасы не бесконечны, — сказал он. — Мы сумели приподняться за счет испытаний, но это лишь следствие того, что никто не ожидал подобного. Нам нужно место, время, все подряд, чтобы перевести дух, освоиться с новым рангом. Раскрыть ваши силы крови. Доделать вещи по цизике и провести новые опыты, дальше враги станут еще сильнее и их мелочью уже не проймешь. Да, со стороны все выглядит так, словно мы летим от успеха к успеху, и враги каждый раз остаются с носом, но уж вы должны понимать цену подобному! Мы не культивируем толком, не тренируемся, а эти экстренные заправки со вкусом Хомяка, могут выйти боком.

Он прервался и принял ломоть какого-то фрукта от Медведа и сделал приглашающий жест.

— Ты всегда понимал толк в спокойной и вкусной жизни, сядь, выскажи свою мудрость.

— Благодарю за такую честь, мастер Ар Гус, — поклонился Мед Вед и присел.

— Таланты сестер и их силы крови огромны, — заговорила Кабаня, — но разве сумели бы мы притвориться демонами?

— Очень легко, — отмахнулся Борисов. — Но это было бы плохое решение — архидемоны не существуют в пустоте, у них есть свита, подданные, кто-то отдает приказы и им, и так далее. Эманации ци можно подделать, но вот это все, касающееся правления — нет.

Он замолчал и посмотрел на Гиену, которая скалилась — хихикала в рукав. Странное дело, она перестала изображать идеальную девушку, а в вылазках всегда наряжалась молодым демоном. Возможно, даже соблазняла других демонов, исключительно в интересах дела, конечно. Динамика их пары с Павлиной была очень странной, мягко говоря, и Борисов подумал, что это еще один вопрос, которому не помешал бы период оседлости.

Окончательно поделиться на пару, утрясти все конфликты, выдать все обиды и так далее.

— Белла нашла сведения в архивах, а я подтвердила вживую, — оскалилась Гиена. — Но за эти сведения я попрошу у вас урок любви!

— Легко, — отозвался Борисов и прищелкнул пальцами. — Хомяк! Давай, поработай за дедушку, трахни вот эту Гиену, а я тебе расскажу, как завести ее так, что она потом не отпустит тебя. Будет волочиться по земле и умолять тебя об еще одном сексе и назовет себя твоей рабыней!

Хомяк развернулся, сверкая глазами, штаны его вздулись, угрожая порваться, и Павлина тут же стукнула туда резко удлинившимся веером.

— Где твои манеры? — вскричала она.

— Вам что, мало было? — нахмурилась Кабаня. — Всю ночь ты и Пава долбили друг друга, еще и ко мне в кольцо стучались!

— Не понимаешь ты, — вздохнула Павлина, глядя лукаво.

— Не понимаю.

— Ночь любви с мастером Ар Гусом, о! Никакая культивация не сравнится!

Кабаня посмотрела и фыркнула, затем сказала:

— Вы слишком много общаетесь с Хомяком и слишком мало думаете о делах! Мы собрались здесь спасать всех, а что в итоге? Вы все перессорились и не хотите сообщать важные сведения, шантажируя друг друга сексом! Мы вроде уже проходили эту разобщенность, из-за нее нас побили! Мы потеряли из-за нее Ки Рилла и великого Ри Ка Цэта!

Отповедь Кабани, словно ушат холодной воды, окатила зверей и привела в чувство, даже Борисов испытал какое-то подобие тени стыда. Ему не хотелось ни одного из вариантов, везде были огромные минусы, а мозг Борисова чуть ли не плакал, умоляя о тихом спокойном месте и бездумной культивации в классическом стиле. Днями сидеть, гоняя ци, ночами гонять ее на пару с Пиалой, попивать чаек, смотреть на звезды, никуда не бежать, чем не жизнь?

Борисов подозревал, что вляпался в очередную ловушку ци, пытавшуюся побудить его к чему-то.

— Мы — команда! Мы — казаки! Мы бьемся за свободу и вольную жизнь вместе, вы забыли?!

— Нет, мы не забыли, — последовал хоровой ответ.

Борисов только покачал мысленно головой и отметил себе прощупать почву насчет того, чтобы сделать атаманом Кабаню. Да, она была сурова, воинственна, плохо понимала шутки, но зато уж думала о деле! Существовал риск, что с ней во главе они утонут в сражениях, но уж лучше так, чем как с Хомяком, еда и секс, удовольствия, бездумное поглощение ци и только потом попытки понять, откуда вокруг взялись враги.

— Рассказывай! — скомандовала она Гиене.

— Демоны слабее культиваторов наверху, спасаются тем, что до них добираться слишком долго и общим объединением в час нужды. После того, как культиваторы утопили материк, где сейчас океан Тьмы, демоны придумали систему общего сбора. Архидемоны и отборные войска, а также добровольцы, они собираются в нескольких местах, где есть выходы наверх и затем разом, по команде атакуют культиваторов. Называется "Большое Демоническое Бедствие", случается раз в несколько сотен лет, как ответ на слишком большой натиск культиваторов сверху.

— Так-так, — задумчиво отозвался Борисов. — И сейчас как раз настал такой момент?

— Нашими усилиями, — чуть улыбнулась Гиена. — Мы же уничтожили им целую пещеру?

Борисов только кивнул, прикидывая перспективы. Да, притвориться архидемоном вдали от подданных было легче, но другие архидемоны? Неужели они не были знакомы друг с другом? Но в то же время выход наверх! Не просто выход наверх, а с огромным демоническим войском, которое смело бы культиваторов. Да и самих казаков потом никто не искал бы особо, пали в битве с культиваторами и все тут.

Или в битве с демонами до того.

— Ты права, Гиена! — сказал он, поднимаясь. — Мы вольемся в армию демонов и вместе с ней выскочим на поверхность, только будем мы не архидемоны, а обычные рядовые добровольцы!

— Глава 86

Борисов осмотрел скептически получившийся отряд и поморщился.

— Мастер Ар...

Хуяк! Бздынь! Лопата ударила Павлине прямо по носу, делая ее плоское лицо еще более плоским.

— Заткнулись, мрази! — рявкнул Борисов. — Кто откроет свою поганую пасть без приказа, будет драить языком сортиры и жопы товарищей! Подтянулись! Сборище недоумков! Кто там лыбится, как параша?

Хуяк! Бздынь! В этот раз лопата отрихтовала лицо Куме, затем Сандро, потом черенок ткнул Хомяка под дых.

— Позорище! Построились по двое! — снова заорал Борисов. — Кто меня подведет, получит раскаленного прута в жопу вместо ужина! Песню запева-а-а-й!

Они находились неподалеку от лагеря демонов и Борисов нарочито орал так, чтобы крики эти долетали туда, равно как и запахи и звуки. Этакая слабая подготовительная демонстрация, что идут еще демоны, проверка, хорошо ли замаскировались. Казаки, в целом, справились неплохо, но на полноценных демонов, конечно, не тянули, равно как и на культиваторов.

Все же незаметные диверсии и слияния с толпой были не их фишкой, похоже.

— Живем мы в Бездне, на мира дне, — затянула Павлина высоким грубоватым голоском.

— Про нас говорят, что живем мы в говне! — подхватили остальные.

Отряд казаков, замаскированных под демонов, шагал по утоптанной в камень дороге, бряцая оружием и распевая песню. В строй встали все, кроме Пиалы, так и оставшейся внутри колец и самолета, спрятанного у Борисова на поясе.

— Но пусть культиваторы знают — придём!

— И хуй свой в говне им в глотку вобьем! — подхватил отряд.

Земля и лагерь дрожали, казаков догонял еще один отряд, в несколько тысяч демонов самых разных размеров. Над ними вился флаг и Борисов вскинул палец. Знаменосец Белка развернула флаг казаков, пылающий багровый глаз в середине кулака, вскинутого к небесам.

Так они и промаршировали прямо в лагерь, где навстречу выкатился жирный, шире трех Хомяков в обхвате демон, которого сопровождали три рогатых бойца с огромными топорами наперевес.

— Кто такие? Откуда? Кому служите? — грозно спросил он.

Второй отряд просто прошествовал дальше, явно шли под командованием одного из архидемонов. Борисов, впрочем, предполагал нечто подобное, поэтому шагнул вперед и отрапортовал.

— Добровольцы с хутора Малые Жопки, что находился неподалеку от Пандачилана! Пришли мстить, убивать, насиловать культиваторов, хватать добычу и рубить нежных баб!

— Рубить нежных баб, ха! — презрительно фыркнул жирный демон. — Тут каждый второй уже в мечтах всех культиваторов переимел! В бою что умеете?

— Кабан, — махнул рукой Борисов.

Кабаня выступила вперед и в два удара вбила в землю одного из топорщиков, сопровождавших жирного демона. Подхватила топор, словно тростинку, свистнула им в воздухе и приготовилась разделывать тушу побежденного, но жирный демон ее остановил.

— Встанете вон там, у левой стенки, там добровольцы, — скомандовал он. — Как называется отряд?

— Вильны Зверюги!

Жирный демон хохотнул еще раз, бросил взгляд на знамя и добавил:

— Хрючево подвозят дважды в день, соседей на мясо не рубить и не насиловать, стража разбираться не будет, порубит и изнасилует всех. Пойдете в вольном легионе, зверюги, начнете убегать, я вас сам культиваторам продам! Раздел добычи — стандартный. Вопросы?

У Борисова был вопрос, где тут туалет и душ, но он воздержался. В конце концов, лагерь был огромен и вонял, как гигантская выгребная яма, явно о санитарии тут не слышали и подобные вопросы могли возбудить подозрения.

— Когда в бой?! Мои парни хотят мяса, во всех смыслах!

— Если в карманах не пусто, можете себе демоницу купить, — обронил жирный демон.

У Хомяка тут же загорелись глаза, но он все же сдержался. Перед всеми казаками клялся, что будет вести себя достойно, не подведет и не нарушит планов. Срывал с башки золотой шлем и кидал оземь в доказательство, чуть не сломал свою любимую игрушку.

— Но если испортите — сами подставите свою жопу вместо нее.

С этими словами жирный демон отправился встречать следующий отряд, а Вильны Зверюги пошли к выделенному им месту. Лагерь демонов состоял из разнообразных палаток, шатров, шалашей, а то и просто ям в земле, кто во что горазд оказался.

Встретили они и стражу, гвардейцы архидемонов проходили, взирая на всех свысока и чуть что сразу пускали в ход плети, рассекающие доспехи, костяные панцири, демоническую кожу и кости до мяса с кровью. Если у кого-то уже обнаруживались следы от плетей (очень плохо заживающие), то такому лепили прямо в лоб багровую метку, а обладателей метки просто убивали на месте.

Иногда труп тащили прочь, иногда бросали на поживу соседям.

— Так их! — поддержала Павлина сцену наказания.

Разбитые на отряды демоны ковырялись в носах и задницах, начищали себе оружие, жрали, совокуплялись, орали песни, а то и просто дрались в поединках, бросали кости и играли в карты, кто-то даже читал книги. Еще нескольким набивали знаки прямо на спине и Борисов наблюдал за происходящим, с соответствующей мрачной рожей свирепого демона-командира, страдающего запором.

Если сделать поправку на "культурные особенности", лагерь мужчин, оказавшихся вдали от дома и забивших огромный хер на хозяйство. Одежды демоны почти не носили, климат вокруг и так был теплый и вонючий. Антисанитария и отсутствие гигиены должны были приводить к вспышкам болезней, но тут, похоже, в дело вступала ци и то, что организмы самих демонов стали крепче за прошедшие тысячелетия.

Еще такое должно было вызывать особую брезгливость у культиваторов.

— Отряд, стой, раз-два! — скомандовал Борисов.

Пятачок у левой стены, засранный по самые ноздри, раз уж там никто не жил. Типа явились позже, вот вам условия хуже, да и оплата меньше, как подозревал Борисов. Соседи выглядывали, отпускали сальные шуточки, особенно про нежную жопку знаменосца.

— Говно к говну, воины к воинам! — скомандовал Борисов.

Хомяк ударил саблей в щит, применяя одну из своих техник жадности. Все говно с пятачка тут же расплескало по соседям, которые вскочили, хватаясь за оружие. Казаки перестроились, заняли оборону, а в центре воздвигся пышный шатер (иллюзия, конечно же), изукрашенный колдовскими знаками.

— Что, бляди, как биться будем, толпа на толпу или один на один? — спросил Борисов. — Только если уж победим, вы не серчайте, вылижете не только свое говно и шатры, но и уберетесь прочь.

— Эй, это наша земля!

— Кто останется, из тех мы себе девок сладких наделаем, — пообещал Борисов.

— Бей уродов! — крикнул кто-то и демоны ринулись в атаку.

Борисов едва заметно кивнул Павлине, мол, молодец, хорошо отработала. Все равно местные не смирились бы, проще было сразу всем пиздюлей выдать, нагнуть и прогнать, отыметь, все равно у казачек в штанах зудело, попробовать по примеру Тани, и на том успокоиться. Пару дней грозная слава продержалась бы, а там и в поход, бить культиваторов!

Рядовые демоны вокруг, мясо в ранге Овладевших, ничего не смогли сделать казакам, только лишились кучи зубов, рук и оружия. Хомяк напоследок вломился в самый роскошный из шатров, ухватил какую-то статуэтку и тут же сожрал! Пара демонов попробовали за них заступиться, так Хомяк раскрыл пасть и их сожрал!

Демоны вокруг ринулись наутек, казаки хватали их за хвосты и рога, кидали оземь, брали в плен.

— Хватит жрать, что попало, — сказал Борисов Хомяку, выдавая ему пиздюлей лопатой по загривку. — Никаких артефактов на тебя не напасешься!

— Я в запас! — прорычал обиженно Хомяк. — Вон, смотри!

После чего взял и отрыгнул обратно артефакты, включая Око Бездны, а также двух сожранных было демонов. Оба, правда, лишились почему-то каждый по ноге и теперь дрожали мелко, глядя на Хомяка снизу вверх. Но все же вернул и вовремя, появилась стража и начала выдавать пиздюлей всем подряд без разбора.

— Это был дружеский поединок! — крикнул Борисов. — Разминались, проверяли силушку демоническую!

— Да-да! Да!

— Да! Проверяли! — понеслось со всех сторон. — Никаких претензий.

— Типа самый умный, да?! — кнут щелкнул возле лица Борисова, но не долетел.

Сандро перехватил своим кнутом, сбил, словно невзначай.

— Таких распиздатых умников вокруг много, а сражаться кто будет?!

— Я и буду, — ответил Борисов спокойно. — Я и мой отряд.

— Вот то-то! На первый раз ты еще легко обделался, пойдешь на острие атаки, но еще раз устроишь подобное, пойдешь в маркитантки! Будешь боевой дух ртом и жопой поднимать!

Казаки заворчали, зарычали, похватались за оружие, но остановились по знаку Борисова. Он им говорил об этом, что не выйдет нахрапом всех нагнуть, разве что явиться архидемоном, но там им верная смерть.

— То-то, — рыкнул старший из стражников. — И этих двух, чтобы вылечил разом!

Мелкий демон уже порхнул прочь с запиской, руководство демонов явно хорошо знало, с кем имеет дело, не собиралось давать своим подчиненным никакой вольницы. Может потом, когда будет одержана победа, хотя это и вело к поражениям, как прочитал Борисов в украденных свитках. Белла — Белка оказалась незаменимым каталогизатором, все в момент разобрала, разложила, нашла нужное.

Дисциплины демонам никогда не хватало.

— А ну быстро по местам, мрази! — снова защелкали кнуты. — По местам! Вести себя прилично! Вы демоны священного войска, а не говно из-под копыт!

Борисов же тем временем прибрал к рукам Око Бездны, оттер от слюней и бог знает чего еще Хомяка.

— Где ты его хранил? — спросил он, входя внутрь шатра-иллюзии.

Места у них хватало, могли просто спрятать кольцо под камень и жить внутри, но не годилось показывать все свои артефакты демонам. Вообще не годилось показывать их демонам, если уж на то пошло.

— Так ты же сам дед сказал! Нужно, как в кольце сделать, только в дяньтяне! Я так и сделал! У меня теперь пузо пять дяньтяней вместит! Внутри еще место для артефактов есть! Все золотое и в молниях!

Борисов уставился ошеломленно, сдерживаясь, чтобы не заорать на весь лагерь.

— Ты хоть представляешь, сколько ци нужно будет, чтобы заполнить такую пропасть?

— Зато я смогу сожрать любое небесное испытание!

— Тьфу ты, — сплюнул Борисов.

Он бы приказал остальным казаком подержать Хомяка, да изнасиловать его (у Павлины явно все чесалось), да знал, что Хомяк вырвется, устроит истерику, сорвет всю маскировку. Поэтому он вернулся наружу, достал свои иголки из Радужного Серебра, уставившись на одноногих демонов.

Демоны начали уползать быстро-быстро.

— Зафиксируйте пациентов, — скомандовал Борисов мрачно.

Вылечить их, вылечить, да где бы он взял две лишние ноги? С другой стороны, Борисов задумчиво посмотрел на двух одноногих демонов.

— Позовите Хомяка, — скомандовал он, — да начнем лечение.

Борисов заканчивал сшивать больного. Два дяньтяня, две ци-системы, независимые и канал между ядрами, для обмена и перетока. Вышел из двух демонов один — сиамский близнец натуральный — и от зрелища такого лечения соседи окончательно утратили остатки воинственного духа, забились по шатрам и шалашам.

И тут вдруг громогласно заиграли трубы, забили барабаны.

— Остановиться! — раздался громовой выкрик в сторону Борисова. — Стоять!

— Глава 87

Борисов успел мысленно усомниться, что кому-то действительно важны эти два одноногих демона, едва забравшихся в ранг Овладевших, и успел мысленно сочинить целую байку, когда крики продолжились.

— Всем остановиться и стоять! Бросить все дела! Построиться!

Времени построиться толком и не дали, над лагерем загремел могучий жирный голос

— Вас поведу я, архидемон и стратиг Волзоборнас! Добровольцы, присоединившиеся к священному войску, вас поведет один из моих заместителей, демон Кушныкас!

— Прибалты, что ли? — изумился вслух Борисов. — Хотя, откуда бы им тут взяться?

— Эй, ты! — появилась стража, помахивая бичами. — Вылечил?

Три здоровяка-стражника уставились, выпучив глаза на двух демонов, сшитых воедино. Сержант собирался возмутиться, но один из его подчиненных придержал, зашептал начальству на ухо о том, что не так-то просто сшить вместе две ци-системы, чтобы химера еще и жила потом.

Непросто, согласился мысленно Борисов. Потребовалось превосходство в рангах, помощь божественной ци жадности, знания с Земли и удача, так как он, в общем-то ожидал, что этот сиамский близнец сдохнет к хренам прямо во время операции.

— Радуйся, что объявили поход, иначе тебя бы сожрали! — заорал демон-сержант. — Вперед или хотел отсидеться в тылу?! Я вас сам погоню плетьми в драку!

— Не ори, дурак, — пробасил Хомяк, выходя наружу, — а то сожру.

Золотой шлем и доспехи, лучшая костяная броня, от Хомяка шибало таким величием, словно царь архидемонов вышел в поле.

— Развернуть знамя! — скомандовал Борисов. — Выступаем в поход!

— Деревенщина, — очнулся и сплюнул сержант.

Как выяснилось, за ними прислали огромный летающий корабль, размером с добрый остров, а то и больше, если Борисова не обманывали глаза. Там, где он пошел по пути миниатюризации и скрытности, демоны просто увеличили размеры, еще и еще, и просто приказали бойцам подавать ци, обеспечивая полет.

— В этом нет ничего удивительно, — сообщила Белла, — у них тоже упадок и они не в состоянии изобретать новые системы, эксплуатируют старые до полного износа. Где-то в сердце этого корабля исходный, построенный еще до войн Гнева, и к нему уже нарастили камня, площадок, двигателей и скрепили все ци.

— Летающая платформа, в общем, — подытожил Борисов.

Белка оказалась незаменима в такой работе, знал бы, прихватил весь их Дуб со свитками и желудями. В голове Фёдор Михайловича мелькали идеи диверсионного набега на архивы демонов в другой гига-пещере, но опять времени не хватило.

Но хотя бы успешно внедрились в войско демонов и на том спасибо!

— Вон там трапы, а также выходы из трюмов, — появилась Гиена.

На доспехах ее блестела свежая зарубка, рот скалился радостно.

— Я же говорил — не подставляйтесь, — все же проворчал Борисов.

— Да ладно, он мне на ногу, я ему в ухо, он мне кинжалом, я ему в зубы, — беспечно отмахнулась Гина.

Теперь она изображала идеального демона, зубастого, шрамированого и с придурковатым кровожадным лицом.

— Так мы и правда на острие атаки, — оценил Борисов, — хм, хорошо, нам это на пользу.

— Дед, ну ты как брякнешь иногда! — фыркнул Хомяк. — Впереди — культиваторы, позади демоны, что тут на пользу?

— Сможешь жрать сразу в голову и задницу твою дурную! — огрызнулся Борисов. — Ты готов к бою?

— Ха! Всех убью, всех выебу, один останусь! — вскочил Хомяк, вскидывая саблю.

— Повелитель, вы не один, — поклонились ему Кура с Кумой.

Здесь, в укрытии шатра и колец, еще можно было вести себя, как прежде, но там, снаружи? Борисова успокаивала только мысль, что вскоре в бой и им идти первыми. Легче будет прорубиться сквозь ряды культиваторов, которые не ждали такой мощи в первых, штрафных рядах, и затем легче будет изобразить смерть и скрыться.

Застой мира в развитии слегка беспокоил Борисова и что-то там цеплял внутри, в душевных струнах. Да, так выходило легче, мир был предсказуем, повсюду одно и то же, а он со своей цизикой вдруг оказывался на коне, то есть в самолете, но. Да, точно, сообразил он, что если это временно? Придет потом отупление ци, жажда сбора ее отовсюду, дабы достичь бессмертия, подмена жизни ее подобием во имя вечной жизни?

— Э! — вырвался у него возглас.

Павлина и Гиена уже доставали из широких штанин, но отнюдь не паспорта. Для успеха миссии каждой из казачек пришлось отрастить себе член (Хомяк аж пену из рта пустил) и Борисов рассчитывал, что на этом они и угомонятся, но нет. Павлина и Гиена уже тянулись к его демону, сшитому из двух, явно собирались пристроиться к нему, по принципу "две головы — два рта".

Демон чуть ли не плакал и взирал на всех с ужасом.

— Убрали члены!

— А то я их обрежу! — добавил Хомяк, вскидывая саблю. — Извращениям природы не быть!

Все это могло бы стать началом нового большого скандала и раскола, но не стало. Интересы дела и команды все же встали выше, но Борисов уже видел признаки будущего распутства и оргии на отдыхе, после "похода за зипунами". Он небрежно ткнул двухголового демона и усыпил, подумав, что в отсутствие небесных испытаний, надо бы подумать над чем-то другим массового поражения.

Например, батареей рейлганов, стреляющих иголками, да чтобы тянули за собой проволочную сеть.

— Стой, кто идет?! — раздался бас Роксаны снаружи. — Документ от архидемона есть?

— Нет, — раздалось растерянное.

— Тогда уебывай нахуй, пока не порубил на фарш!

— Ты, мелочь лысая, а ну...

Свист сабли (выбранной в подражание "глупому старшему брату", конечно), вскрики, стоны, затем крик Роксаны.

— Вот так! В следующий раз жалеть не буду, сразу расхуярю от ушей до члена!

— Вот тебе и уроки манер, — вздохнул Медведь с усмешкой.

— Вписалась, как родная, — утер несуществующие слезы Хомяк.

— Как бы нам не вписали за нее новых пиздячек, — проворчал Борисов. — Если что, твою мохнатую жопу под кнут подставим, кстати, хорошая мысль. Мне нужен кнут! Из духовной проволоки, с иголками из радужного серебра на кончиках!

— Дед, ты эта, не надрывайся так, — отодвинулся Хомяк, — мы ж казаки, а не рабы на плантациях!

— Ладно, ладно, — проворчал Борисов, — все, давайте наружу. Еще осмотрим корабль, на демонов посмотрим, стражу высматривайте, прежде чем в зубы бить, да насчет хрючева узнайте. Явно какая-нибудь похлебка на провинившихся демонах, но вы узнайте, для опытов пригодится.

В дополнение к живому и двухголовому. Бродили у Борисова смутные мысли, из области не только цизики, но и ци-медицины, об опытах и улучшениях. Еще следовало захватить несколько культиваторов, на подобные же опыты, да сшить их, и еще демонов прихватить, выше рангом, не этих задохликов.

Но куда он пришел бы в итоге с этими опытами?

— И к бою готовьтесь, эта платформа далеко не улетит, — добавил Борисов.

Платформа скрипела и качалась, словно заправский корабль, поднималась так медленно, что хотелось прыгнуть в самолет и умчаться. Небесные корабли культиваторов, нет, у них сохранялась мобильность или они просто летали сами, именно по этой причине, что большие корабли были и оставались неуклюжими конструктами. Здесь невозможно было дать скорости, и опять нет, поправил сам себя Борисов, скорость вела к нагрузкам на конструкцию, демоны и культиваторы не смогли бы их просчитать и снять напряжения заранее, значит, они решали все воздействиями ци и построениями.

А тратить перед огромной битвой слишком много ци было просто неразумно.

— Итак, пока у нас есть пара минут, — Борисов достал Око Бездны. — Эта штука отвечала за те ловушки ускоренного времени?

— Да, — хмуро признал Хомяк.

— То Нэ также продавала их другим архидемонам, — добавила Белка, высунувшись вперед.

Вот откуда Архаблэг взял ту ловушку, понял Борисов. Еще одна курица с золотыми яйцами, почти буквально, оказалась зарезана, потому что ему и остальным было просто некогда.

— Ты можешь повторить такие эффекты? — спросил Борисов. — Для этого ты сожрал Око? Ускорять культивацию внутри себя в сотню раз?

— Нет, — проворчал Хомяк, — просто вкусно было.

А кто другой сдох бы, только коснувшись. Ускорение в сотню раз, такое могло пригодиться, но следовало разобраться, как работает артефакт и откуда он такой красивый взялся. Перспективы, как почти с любой областью ци, были просто неимоверны, но время, время! Надо было ходить, рычать, бить морды, не давать изнасиловать пленника. затем еще бить морды культиваторам, выигрывая крохи чего-то.

Поручить войны Хомяку, так просрет, исследования — тоже.

— И здесь застой, — вздохнул Борисов.

— Дед?

— Да не про тебя речь, — досадливо отмахнулся Борисов.

— Мастер Ар Гус, — сунулась Гиена, — мы куда-то переместились и взлетаем к поверхности.

— Переместились? — повторил Борисов, поднимаясь.

Вот еще вопрос, до которого не добрались с Хомяком. Построение телепортации! Все бегом, бегом.

— Эй, багровый глаз в жопе! Строиться! — раздался крик снаружи.

Гиена только скривила морду, оскалилась и высунулась из кольца-шатра.

— Это у тебя сейчас будет багровый глаз в жопе! — бас Роксаны. — А ну пустите меня, я ему насую пиздячек!

— Две тысячи лет под влиянием демонической ци, — горестно вздохнул Медведь, тоже поднимаясь.

— А мне кажется, что ей просто нравится, — отозвался Борисов.

Он шагнул наружу, нацепив сетку и броню ци, закинув лопату за спину и подхватив в одну руку Лобзик, а в другую какой-то меч из архидемонской сокровищницы. Слабый зародыш духа внутри радостно принес клятву верности Борисову, но в целом с этой железкой тоже требовалось разбираться отдельно.

— Вперед! Построились! Вы, с багровым глазом? Думаете, я забыл? В первую линию! Нет, прямо вон туда вставайте, первые в бой вступите! — раздавались громогласные крики.

Сержант явно отыгрывался за прошлое, но Борисов не стал устраивать ответных скандалов и пошел вперед, за его спиной колыхалось знамя отряда. Повсюду выстраивались отряды демонов, летучий корабль поднимался, словно в засранной трубе котельной, темно и воняло дерьмом. Казаки рядом уже выстроились, сжимали оружие, а Борисов спросил у Хомяка:

— Чуешь ци впереди?

— Только чью-то немытую жопу, — прорычал тот.

Подначка не удалась, никто не отреагировал.

— План битвы как в Текуване, — добавил Борисов, — сразу валим руководство культиваторов, а потом и сами валим, имитировав свою смерть.

— Разговорчики! — новый выкрик. — Кому там не терпится умереть?

— Мне! — крикнул Борисов зло в ответ.

— Так приготовься, сейчас сдохнешь!

— Только после тебя!

Борисов ожидал, что сержант примчится, дабы врезать лично, но обошлось. Платформа-корабль поднималась и где-то наверху появился свет, словно начали расходиться створки огромной шахты для баллистической ракеты. Помимо ослепляющего света, в Борисова ударило мощным запахом ци и немытых культиваторских тел.

— Нет, правда, кто-нибудь, прибейте потом этого сержанта, заебал уже.

— Глава 88

Корабль-платформа поднимался и только Борисов подумал, что он в этот момент уязвим, как сверху полетели техники, мощные и объемные, опережая обрушившийся камнепад. Отряд рядом с ними просто снесло, пробив огромную дыру, затем жидкий огонь едва не ударил в самого Борисова, но растекся по защитному куполу и стек вниз, выжигая дыры в камне.

— В атаку! — заорал Борисов, прыгая на лопату для вида. — Иначе нас всех здесь передавят, как курят!

Рывок на максимальной скорости, не до маскировки было, и казаки не отстали, промчались, построившись этаким ударным молотом, и разом обрушились на тех, кто кидал камни. Борисов прыгнул, зарубил двух культиваторов ранга Познавших, отметив, что вокруг одни слабачки, похоже, даже их хватало, чтобы рубить веревки и заряжать катапульты, метавшие камни.

— С любых высот в любое место! — пропела Павлина, возносясь над отрядом. — Врагов мы превращаем в тесто!

Вынырнул отряд прикрытия, дюжина культиваторов ранга Овладевших, сбитых в какую-то формацию, увешанных амулетами. Ринулись в атаку, наставив копья, с кончиков которых срывались техники, и рухнули в пропасть, прямо на корабль платформу, не заметили, что Кура подрисовала иллюзорный край.

— Разрушить построения! — взревел Хомяк, размахивая саблей.

Он врубился в ряды культиваторов и обычных солдаток, прорубил там просеку, словно косарь на лугу, вырвался и уже кромсал землю, жадно тянул ци. Рубил, лягал, нескольких ухватил и высосал мозги, не забывая утробно ухать и хохотать. Лисички-сестрички рядом крутились, застили всем глаза, стреляли из луков и рубили, швырялись иллюзиями, и фронт обороны культиваторов моментально развалился.

Гиена скрылась и умчалась, искать командование.

— Вот эту, — указал Борисов.

Пятка копья Кабани врезалась под дых и культиватор согнулась, Борисов указал на еще одну и Кабаня повергла и ее. Медведь уже катился в стороне, прикрывал Сандро и Роксану со спины, те мчались, хлопая бичом и изрыгая огонь, рушили камнеметы и построения, позволявшие кидаться ци.

Отряд культиваторов промчался и слетел прямо на платформу, ударил двумя огромными глыбами льда, проделав очередные огромные дыры. Культиваторы разили техниками, били изящными белокожими ножками, рубили и протыкали, демоны пятились, пытались отбиваться под громогласные матюги и команды.

— Мастер, — голос Белки звучал еле слышно на фоне общего шума.

Корабль-платформа демонов уже поднялся, встал вровень с землей и Борисов видел, что они вынырнули в какой-то горной долине. Словно ловушка, горы полукругом и на них катапульты и баллисты, гастрафареты и прочие изыски культиваторской мысли, вкупе с построениями и самими культиваторами, ведущими обстрел. Можно было не сомневаться, что там, за скалами, посадочные площадки и склады, еще отряды, только и ждущие возможности вступить в бой.

Демоны... Борисов не взялся бы утверждать, что это хитрый план такой, возможно, они нарочито вылезали в одних и тех же местах, чтобы культиваторы сами бежали в атаку. Лобзик рядом выплюнул два ведра картечи из заряженного ци железа в лавовой оболочке и целый отряд культиваторов смело, будто кукол. Корабль-платформа сбросил трапы и по ним хлынули демоны, сумевшие высадиться без помех не в последнюю очередь благодаря Борисову и его команде.

Демоны рубили раненых, вырывали куски мяса, насиловали чуть ли не на бегу.

— Вижу, — отозвался Борисов.

Чуть дернул щекой, появление зверья ожидалось, но он не ожидал подобного. Целые стада местных слонов и горилл, некоторые с погонщицами на шеях, все закованные в доспехи, уже рыли землю копытами и руками, мчались в атаку, сотрясая камень.

Дадах!

Демоны разлетались, словно кегли, в проломы в их рядах врывались культиваторы и бойчихи, тоже в броне, кололи и рубили, швыряли какие-то грубые подобия гранат, атаковали техниками, обрушивая огонь с небес. Видно было, что они привычны сражаться с рядовыми демонами, не растерялись, не побежали.

Вот только в этот раз все немного изменилось.

— Отозвать Хомяка, — скомандовал Борисов бесстрастно.

Нашлась работа и Пиале, сидеть на связи, командовать всеми. Буря техник и ци перебила мыслеречь, потому и мчались гонцы с двух сторон, взлетали какие-то шары, тоже похоже техники ци, трубили трубы и флаги дергались туда-сюда, подавая сигналы.

Борисов же сделал всем подобие раций на ци, работающих на малых расстояниях.

— Сетемет изготовить, — отдал он следующий приказ. — Всем остальным — искать командование!

— Мастер Ги На передает, что уже нашла! — радостно сообщила Пиала.

— Работаем!

Лобзик отстрелил еще нескольких культиваторов, но в целом они наседали, теснили. Отряды слонов и горилл мчались и таранными ударами пробивали просеки в рядах демонов, сбрасывали их обратно. Культиваторы на мечах и птицах слетали с небес, прыгали на корабль демонов, наседали, давили, вынуждали архидемона и его свиту держать щиты.

Ощущалось, что все отработано и отточено столетиями повторений.

— Огонь, — скомандовал Борисов.

Белка сжала рукояти и сетемет "застрочил", выбрасывая вперед со страшной силой гроздья шариков — по принципу рейлгана, тянувших за собой сети из ци-проводящей проволоки и просто ци-нитей, так как столько проволоки у казаков просто не имелось. Сети разворачивались в построения, ударяли по разумам духовного зверья и завораживали его, делали податливым.

— Быстрее! Образ Дракона! — скомандовал Борисов.

Хомяк ухватил нити ци, через них обращаясь к разумам зверья напрямую. Буря техник вокруг вносила помехи, но связь через проволоку сработала и зверье увидело перед собой Дракона-Хомяка во всей его мощи. Белка уже дернула рукояти, переключая режим стрельбы. Не шарики с гравировкой, дающей в совокупности построение, а иглы, иглы теперь рвались из дюжины стволов, по все тому же принципу разгона электромагнитным полем.

С примесью ци, конечно, Борисов все же не был гениальным физиком.

— Свободу, равенство и братство, мы принесем, мы всех спасем! — запела пафосно Павлина.

Да, план незаметно ускользнуть провалился, вроде бы как, но Борисов просто на ходу новый сочинил. К чему самим крылья и ноги ломать, к командованию пробиваясь, когда можно сразу орду зверья на свободу выпустить? Иглы летели не простые, в зельях и настоях смазанные, и Хомяк вон уже слюну пускал от жадности и такого непомерного расхода дорогих вещей.

Хорошо еще, что брат Медведь оказался мастак варить что угодно, от супов до эликсиров!

— Кабаня, Сандро — атакуем вместе, Хомяк, пробивайся следом за нами, да зверье подпинывай.

Зверье получило сигнал, а также иглами по акупунктурным точкам. Разом развернулось и ринулось обратно, на культиваторов, выбивая теперь просеки уже в их рядах. Во главе их и сверху мчался Борисов на верной лопате, стрелял и рубил, направлял и указывал, держа курс прямо на командование.

В пробитый ими проход разом хлынули демоны, крича что-то похабное и горестно застонали культиваторы. Начали стягивать силы, да все равно опоздали и другие участки обороны оголили, сбавили давление и архидемон не упустил своего шанса. Ударил разом, смял и опрокинул, и оборона культиваторов окончательно развалилась, по крайней мере на подступах к кораблю.

Борисов бросил взгляд, полукружье гор да заставы и укрепления там, да город на выходе из того полукружья, весь в башнях да культиваторах, построениях и укреплениях. Командование культиваторов расположилось не шибко далеко от города, чтобы если что и шмыг под защиту стен, пока глупые демоны колотятся по кругу, так это Борисов понимал.

— Гиена, Кура, Кума, смените облики и к воротам! Защиты там ослабить!

Если там не дураки, подумал Борисов мрачно, то ворота — лишь видимость, иллюзия. Все входы с противоположной стороны, неудобно да надежно. Стенка же со стороны, обращенной к демонам, должна быть монолитна, из лучших материалов, в лучших построениях.

Точно!

— Хомяк, готовься, — скомандовал он.

С копья Кабани сорвался пучок молний, в следующее мгновение отряд слонов пробил ослабленную защиту и ворвался на позиции культиваторов, топча их. В ответ полетели техники, культиваторы взмывали и разили саблями, кололи, убивали зверье и то пыталось до них дотянуться, било какими-то своими силами крови, а то и просто падало замертво.

— У них подчиняющие шипы в телах! — крикнул Сандро, ударом бича обезглавливая какую-то тетку.

— Вижу, но времени нет! — прорычал Борисов.

Хомяк бы может справился, но он требовался сзади, гнать всю толпу зверья, приманивать с других участков, стягивать в единый звериный кулак, которому предстояло промчаться по землям культиваторов. Свобода, да, как казаки хотели, но Борисов не обольщался, все, кого они не взяли бы с собой, уже скоро превратились бы в мясо под ударами культиваторов.

Одна надежда — больше хаоса и проблем, помощи демонам, чтобы те отвлекли силы на себя.

— Они уходят! — сообщил Лобзик то, что Борисов и сам видел.

На него и Сандро с Кабаней наваливались больше всех, видели в них лидеров, особо злобных демонов, сумевших обратить зверье против хозяев. Командование культиваторов состояло из баб небесного ранга, не ожидали, стало быть, такой атаки, бросили в бой тех, кого всегда хватало, следовательно, набеги обычно проводили рядовые демоны.

Которым просто не давали подняться и вылезти.

— Или заманивают, — проворчал Борисов. — Натиска не сбавлять!

Они глубоко вклинились в ряды культиваторов, практически раскололи их войско, и уже звучали сигналы к отступлению. Бабы отходили в горы, и демоны рвались следом, хватали, рвали, грызли и насиловали и тут же гибли под обстрелом тех, кто поднимался на гребнях и стрелял, атаковал техниками, сбрасывал камни.

Отряды на направлении к городу, взлетали и удирали к стенам, швырялись техниками и зверье топтало и крушило тех, кто оставался в редутах и окопах.

ДАДАХ!!

ДАДАХ!!

Взрыв ци и раскаленные ядра с цепями вылетели, калеча зверье. Борисов едва успел взмыть на лопате, и связка раскаленных ядер с цепями пролетела ниже, едва не опутала Кабаню, которая успела отмахнуться копьем. Сандро задело, но он на мгновение ударил таким жаром, что цепи расплавились и стекли, обрушились дождем на зверье, тут же ринувшееся вперед с удвоенной силой.

— К воротам их, к воротам! — крикнул Борисов так, чтобы все слышали. — Ворвемся на плечах отступающих в город!

Войска у стен города отходили, сбиваясь в кучки вокруг культиваторов Духовного ранга. Еще брони и амулеты, эликсиры, концентрация ци резко росла, со стен уже тоже стреляли, лили смолу и швыряли камни, и Борисов промчался, почти вжимаясь в камень, вынырнул на гребне и сразу проткнул какую-то девку.

Рядом громогласно чихнул Лобзик, снес с гребня десяток солдаток, сбросил на камни внизу.

— Смерть культиваторам! — громогласно заорал Борисов. — Хуй им в глотку, а не власть над миром!

Он еще хотел отдать приказ вызвать сюда Хомяка, ибо пришло время, но в этот момент что-то промчалось, пробило все его защиты и ударило в спину, бросая Борисова вниз, прямо на подставленные копья.

— Глава 89

Тут же подхватило, в лицо Борисову уставились громадные клыки, пахнуло кровью.

— Я за него! — прорычала Роксана.

— Тогда пробей стену! — рыкнул в ответ Борисов, сердясь на себя.

Роксана извернулась, пропустила мимо струю огня и явно сама еле сдержалась, чтобы не полыхнуть в ответ. Борисов строго-настрого запретил превращаться в драконов, не следовало давать врагам такого жирного следа, а что демоны... так среди них хватало сильных.

— Там барьеры!

Борисов швырнул вниз гранату, просто кусок камня с построением внутри, создающим вакуум. Камень разорвало, осколками убило троих, нарушило строй и он приземлился, ударил мечом, прорубая щиты и рядом плюхнулась Роксана в облике демона-воителя, даже не думая бежать и сносить стену.

— Бегом! — придал ей Борисов ускорения пинком и волшебным словом.

Хочет быть взрослой? Пожалуйста!

Роксана врезалась в стену и проломила ее, но сама же и застряла, только задница осталась торчать наружу. Рядом промелькнула спрыгнувшая Кабаня, вклинилась и вокруг нее и Борисова расчистился пятачок свободного места.

— Прикрой уши! — гаркнул Борисов.

Песня Павлины (запись) ударила и смела культиваторов и ближайшие дома, опрокинула их, мешая подходу подкреплений. Чуть дальше взмыли в небо еще культиваторы, но все равно, Борисов отыграл время, развернулся и метнул несколько заточек-игл, пропуская по ним ци жадности и технику ослабления. Никто не покусился на зад Роксаны, но дергалась она так, словно наклонилась за мылом в бане и застряла.

— Дергай!

Кабаня дернула ее за хвост, а стена рассыпалась и практически сразу в лицо ударило пылью, камнями, Борисов отскочил, отводя остальных и оказался рядом с воротами, которые так и подпирала целая толпа культиваторов. Выстрелы Лобзика разбросали их, в лицо брызнуло теплой кровью, справа все тряслось и качалось, зверье рвалось в город, растекалось по улицам, пользуясь тем, что Борисов ранее обрушил строй.

— Сигнал общего сбора! — бросил он Пиале. — Нужно уходить, пока еще можно!

Ладно там высадка, к ней культиваторы были готовы, но такого вот афронта с развалом обороны и выносом города, бабы терпеть точно не стали бы. Набежала потная мускулистая баба, ударила и Борисов едва успел парировать. С секунду они мерялись силой и ци, затем Кабаня с хрустом размозжила ей голову.

— Ты...

Что за дурацкая страсть обязательно что-нибудь брякать напоследок, подумал Борисов, пинком высылая ее в противоположную часть города. Прыгнул и взлетел, промчался над крышами и уклонился от техники захвата, невидимого лассо из ци, поднырнул под него и оказался рядом с небесными бабами.

Что-то надвигалось сверху, страшное и могучее.

— Попался!

Путы ци скрутили Борисова, посылая сигнал боли по меридианам. Дяньтянь запылал, будто туда бросили факел, и Борисов не успел отключить себе ядро от системы, только и подумал, что попался как-то глупо. В следующее мновение все стихло, за спиной небесных баб возникла Гиена, пряча отравленный кинжал.

— Попались, — оскалилась она.

Зверье уже не мчалось, закупорило само себе улицы, напиравшие сзади карабкались по спинам, проламывали стены и крыши, застревали, ломали ноги. Истошный вой умирающего зверья и женщин, войска отходили к центру и за пределами города продолжалась битва с демонами.

— Пиала! Поторопи всех или нас поймают!

Следовало срочно прыгать в самолет и уноситься, пока еще можно было. Что-то надвигалось, похоже летели подкрепления и не только небесного ранга, но и императорского. Одна такая баба вспорола анклав Острова и Рикошета, разнесла и разметала, вряд ли демоны справились бы с ней. Борисов парировал удар, проткнул культиватора и достал через нее еще одну и нахмурился.

Но как же конфликт демонов и культиваторов?

— Хомяка сюда, быстро!!! — заорал он яростно, забыв о конспирации.

К счастью, Хомяк и без того был уже рядом. Рухнул с небес могучим валуном, расплескал целый квартал и зверье освободилось, взревело и рвануло вперед, изрыгая из себя техники сил крови, трубный рёв такой, что кровь стыла в жилах, а оружие само падало из рук! Ясно, конечно, что в городке этом не жили мирные трусы... или жили?

— Активируй и сделай так, чтобы выплюнуло ловушку прямо вон туда! — указал он в небо.

Хомяк надулся, как всегда, когда дело касалось затрат ци. Но Борисов уже прикинул варианты и отправил еще сообщение Павлине, чтобы та призвала архидемона, обозвала его тухлой рыбой и земляным червяком, и обязательно сказала, какая у него маленькая пиписька, меньше, чем у младенцев.

— Быстрее! И усиль удар своей фирменной ци, чтобы не давала никому вырваться!

Конечно, даже такое не остановило бы культиватора Императорского ранга, но время, время! Ускорение в сотню раз, да с божественной ци жадности, пока культиватор сообразила бы, здесь уже прошло бы с десяток минут, а за это время и демоны бы что-то да смогли.

— Не жадничай, — посоветовал Борисов.

— Однажды, дед, я тебе это припомню! — сверкнул багровым светом в глазах Хомяк. — Выебу твою самку насмерть и скажу, чтобы не жадничал!

— Ой, дура-а-а-ак, — вздохнул Борисов, — хоть и атаман, но дура-а-а-ак.

Зверье добралось до центра города и опять застряло, зато собрались казаки, и в проломы в стенах вливались демоны и культиваторы, отступавшие с гор. Повсюду шли сражения, кто-то то и дело пытался напрыгнуть на Борисова, хорошо хоть Кабаня не дремала.

— Подстрахуйте его! — приказал он сестричкам-лисичкам.

Хомяк уже танцевал вокруг пирамидки Ока Бездны и правда изменился, отметил Борисов. Не стал ныть и орать, канючить и пытаться сожрать, просто делал, что требовалось.

— Не ради тебя, дед, ради Ки Рилла, — закричал Хомяк. — Месть за него! Смерть культиваторам!

— Смерть! — взревели казаки.

Такая концентрация небесных рангов, они отбивались, но неизбежно должны были привлечь внимание культиваторов, падавших с небес, на что, собственно, и рассчитывал Борисов. Еще можно было попробовать рискнуть с небесными испытаниями, но тогда наступление демонов точно рухнуло бы.

Да и себя выдали бы, а Борисов хотел сделать вид, что он и остальные так и не выбрались от демонов.

— Ощути ци, а затем врежь по самому жирному шматку! — подсказал Борисов.

— Дед, не учи меня плеваться ци! — прорычал Хомяк.

— Да-да, лучше учите его манерам и любви, — подсказала Павлина со смешком.

— Вы нашли руководство культиваторов? — повернулся к ним Борисов.

Небесная баба не помешала бы, только без расшаркиваний, как с Шилом, в плен, выпотрошить насчет сведений и выбросить на свалку, но расчетливо. В голове Борисова уже зрел смутный план, как добыть очень много ци и дополнительно перессорить культиваторов, но над ним следовало подумать, в спокойной обстановке.

— Они отступили за город, надо бы срочно их догнать, а то сбегут.

— Или приведут подкрепление, — проворчала Кабаня, глядя в небо.

Борисов бросил взгляды по сторонам, хотя в том не было уже никакой практической нужды. Просто привычка, ведь он и так знал, что все казаки уже собрались здесь, ощущал их ци, кровь, самих зверей и чужую, улавливал готовность биться и дальше, щедро тратить ци на техники, с верой, что они бьются за правое дело.

— Дао Жадности, техника обращения! — притоптнул ногой Хомяк.

Наклонился и словно сблевал светом, столько ци изрыгнул в Око Бездны, аж сам немедленно исхудал, во всех местах. Лисички-сестрички, Белла и Мед Вед, Роксана, все засуетились вокруг, а Борисов только вздохнул. Этот шерстяной пидарас всегда умел хорошо устраиваться, вспомнить хотя бы Триэм, где толпы девок его чесали, гладили, да отсасывали денно и нощно со всем старанием и радостью.

— Приготовились! — скомандовал Борисов.

Око Бездны ударило столбом света в небеса, прямо в толпу мощных баб! Окутало их и завертело, закружило в ловушке и Борисов оскалился радостно, рванул с места. Казаки помчались следом, промчались над головами зверья и ударили в культиваторов, все вокруг кровью забрызгали на сотню метров вокруг. Разнесли стенку и защитников, выбили ворота, давая дорогу зверью.

Хомяк ухватил троицу каких-то баб, одной тут же присунул да порвал на лету, вторую жрал, третью... похоже, просто погорячился в процессе. Борисов врезал ему лопатой, приземлился на голову Хомяка и еще раз врезал, аж бабу с члена сбросило, и тут же получил отклик от Хомяка, чуть не подавился воплем.

Это он в образе демона пребывал и не вышел из него!

— Руби и трахай! — подхватили казаки.

Они обогнали зверье, налетели на выставленные заслоны, какую-то грамотно подготовленную ловушку. Кабаня приняла на себя первый удар, да Хомяк тут же сожрал второй и Павлина на лету ударила громом, разрывая тела и ушные перепонки. Культиваторы бледнели и падали, Кура и Кума осыпали всех градом стрел и культиваторы начали стрелять в ответ.

— Сетемет! — скомандовал Борисов.

Белка успела выстрелить несколько раз, потом все снесло техниками, расплавило, сожгло и швырнуло в гущу зверья, несущегося в атаку. Борисов мысленно утер пот, самолет пока что оставался цел, летел в кольце вместе с Пиалой, за пазухой у самого Фёдор Михайловича, но все же определенно следовало улучшить защиту.

Сети опутали и опрокинули, зверье и здесь не остановилось, прорвало и этот барьер, топча и разрывая культиваторов и войска. Женщины сражались храбро, разили и кололи, опрокидывали, держали оборону, кровь лилась ручьями во все стороны и грохот техник оглушал, да так, что даже атаки Павлины резко теряли в эффективности.

— Так-так, — пробормотал Борисов.

Какая-то баба Земного ранга прыгнула и взлетела, но совершила роковую ошибку. Ветром дернуло халатик, очерчивая член под ним, и сверху сразу прыгнул Хомяк, сверкая багровыми глазами. Взмах сабли, два и три, член и ноги полетели в одну сторону, голова и руки в другую, туловищем Хомяк подтерся и швырнул вниз, снося заграждение и десяток бойцов за ним.

— Мастер Ар Гус! — голос Сандро ворвался в уши.

Борисов развернулся, заметил движение в небесах и посмотрел уже туда, перекрутив тело, словно вдруг решил заняться аэробикой. Сияние ловушки померкло и в стороны ударили сотни лучей, ловушку Ока Бездны разорвало вместе с артефактом и с небес повалились культиваторы. Сильнейшая из них свисала на руках товарок, и Борисов оскалился радостно.

— В самолет! — скомандовал он. — Наши иллюзии — в дело!

Павлина, Кура, Кума и Медведь ринулись выполнять, а Борисов бросил еще взгляд. Тень заслонила полнеба, архидемон оказался рядом, навалился на толпу падающих баб и разметал их. С членом наперевес навалился на сильнейшую из культиваторов и его демоническая свита рядом рвала и резала, повергала, на виду у всех. Культиваторы и войска резко дрогнули и побежали в ужасе.

— Ха-ха-ха, — издал Борисов злобный смех напоследок.

Самолет рванул и умчался, скрылся, никем не замеченный, в той панике, что воцарилась вокруг, когда демоны окончательно вырвались на просторы Срединного материка, впервые за десять тысяч лет.

— Глава 90

Жизнь Ши Ла стала теперь странной и непонятной. С одной стороны — героиня секты, выполнившая свой долг, обласканная вниманием могучей Ти О Ра и других старших сестер. С другой — непонятно кто, с искалеченным дяньтянем и меридианами и искалеченной душой, пошатнувшимися устоями.

Ши Ла не сразу осознала происходящее, вначале ей казалось, что просто внутри тянет что-то от яда, затем списывала все на злость и желание убить Посланника, но тяжесть внутри не проходила. Лучшие эликсиры и сестры, иглоукалывание, массажи, жизнь полная наслаждений и отдыха, а Ши Ла становилось только хуже.

Она напросилась на участие в действиях, но в мир демонов ее не пустили, не хватало ци и рангов. От сестер внизу приходили весточки, они сражались и разили демонов, находили следы Посланника и тут же теряли их, и Ши Ла сжимала кулаки, рвалась помочь им, считая, что ее просто мучает безделью.

— Мы поможем тебе, сестра, — заявила Сю На.

- Мы поможем, — склонила голову Сю Ма.

С благословения великой Ти О Ра они отправились на Срединный материк, дабы напомнить всем слова великой Ха Ли Фы и ее пророчества, напомнить об опасности, нависшей над миром. Правительницы и лидеры сект, им следовало собирать силы, дабы выступить в поддержку секты Хранительниц, разом покончить с демонами или хотя бы ослабить их, чтобы не помогали Посланнику.

На короткое время в душе Ши Ла поселился мир, но затем вернулась тревога.

Императрица империи Шести Сосен, Ясноокая Жа Зи, приняла их со всем почетом и поклонами. В честь прибывшей Ши Ла и сестер Сю устроили прием, усладив их желудки нежнейшим суфле из духовных растений, а взоры и уши ласковой музыкой и танцами прелестниц, от одного вида которых внутри пробуждалось желание.

- Оставайся, — шептала в ночи Жа Зи, прильнув к грудям Ши Ла. — Оставайся, мы будем править вместе!

Кожа ее белела в ночи и пахла лавандой, но Ши Ла зачерпнула силы в долге, напомнила себе о служении.

- Кровь сестер вопиет о возмездии, — ответила она, — и нет мне покоя.

Затем она притянула к себе Жа Зи, ощущая, что обычных ласк словно бы и... недостаточно? Затем она поняла, чего ей не хватает и внутри все заходило ходуном от возмущения на саму себя. Жа Зи ласкала ее, руками и ртом, а желание внутри Ши Ла не утихало, только росло.

- Скажи и я выполню любое твое желание, — прошептала Жа Зи, отрываясь от ласк.

- Вырасти член, — вырвалось у Ши Ла.

Грубо, мерзко, Жа Зи отшатнулась, но затем вдруг прильнула к Ши Ла в еще большем возбуждении. В руке ее появился колокольчик, звякнул мелодично два раза и словно из-под земли предстала перед ними могучая женщина. Мускулы ее бугрились, фаллос торчал, Ши Ла ощутила, как намокает внутри.

- Ничего для тебя не жалко, Ши Ла, — прошептала Жа Зи, — бери лучшую из моих жен! Бери красавицу Фа Ти!

Голосок ее стал игривым, зажурчал, как ручей:

- Точнее говоря, пусть она тебя возьмет, как ты захочешь.

Фа Ти шагнула вперед, поигрывая мышцами, и началась любовная битва. Ши Ла встала на четвереньки, затем развернулась, и вот так наскочила, и вот эдак боком встала, и Жа Зи отрастила себе член ненадолго, взяли ее с двух сторон, и потом опять поменялись, и так пока Ши Ла не повалилась без сил на смятые и потные простыни.

- Да, сестра, ты знаешь толк в любви, — провела по ее груди ручкой Жа Зи и хлопнула в ладоши.

Набежали служанки, в момент все переменили, принесли подкреплящих силы зелий и Ши Ла жадно припала к изящному кубку, пока сзади раздавались чмокающие звуки. Ши Ла пила, струйки бежали по ее потному, уставшему телу и она ощущала внутри странное бессилие. Физическое, из-за калечного дяньтяня и остатков яда, и душевное, потому что все еще хотела Ар Гуса.

Ши Ла боролась с желанием вонзить в себя меч и зарезаться, как она вообще могла думать о подобном!

Но греховные мысли не покидали ее, желание внутри росло, огромный фаллос Фа Ти, умелые губы и ручки Жа Зи. все это было пустым, неправильным. Только Ар Гус и культивация с ним, желание быть с ним всегда и следовать за его спиной, под его защитой, даже навстречу гибели мира.

На следующее утро они покинули империю Шести Сосен.

Беспокойство духа и томление тела внутри Ши Ла нарастали, ей становилось все хуже, словно остатки яда прорывались и продолжали разносить в клочья ци-систему. Дух ее метался внутри и она скатывалась с духовного ранга на ступени ранга Овладевших. Ар Гус не шел из головы и сердца, и Ши Ла в этой поездке смотрела по сторонам и видела то, что раньше проходило мимо нее.

Несправедливость и власть сильных, готовность культиваторов убивать за малейший взгляд не в ту сторону. Да что там, Ши Ла и сама убивала за такое! Ей вспоминались рассказы "казаков" и то, что творили с ними и их родственниками и она повсюду видела подтверждения. Она все еще оставалась верной дочерью секты Хранительниц Пророчества, но при этом в глубине души, с "высоты" своего падения в ци признавала, что и сама пошла бы разрушать такой мир.

Все это лишало ее сна и ци.

- Сколько это будет еще продолжаться? — услышала она голос Сю На.

- Столько, сколько необходимо секте, — голос Сю Ма.

Ши Ла совершенно не собиралась ходить с ним, а оргия, где две сестры Сю взяли ее с двух сторон и вообще во все отверстия была только прошлой ночью.

- Ты же видишь, что наша сестра не в себе.

- У нее искалечены меридианы, а также разум, ее жестоко насиловали в плену.

"Да не так все было!" чуть не закричала Ши Ла, но зажала руками рот.

- Сестра ли она нам?

- Ты сомневаешься в мудрости великой Ти О Ра?

- Я думаю, что нам поручили эту миссию, потому что Ши Ла что-то скрывает.

- Она позвала нас в анклав и рискнула всем, неужели ты сомневаешься в ее верности?

- Посланник хитер и коварен, мы же сами видели и слышали, как он ловко обманывал всех! А сестра Ши Ла явно лишилась спокойствия духа и что-то прячет. Зачем ей эта поездка? Уж не затем ли, чтобы потом передать сведения демонам и Посланнику, рассказать, где легче будет вырваться на свободу?

- Мы можем допросить ее и вывернуть наизнанку.

- Великая Ти О Ра уже сделала все это и ничего не нашла. Но сестра Ши Ла все равно ведет себя подозрительно.

- Значит, мы продолжим выполнять свой долг и будем следить за ней и выполнять ее прихоти.

- Включая постель?

- Вот, это ли не подозрительно? Ее жестоко насиловали в плену, а о чем она попросила нас? То-то.

- Все же ясноокая Жа Зи была наилучшим выходом, жаль, что она не справилась.

- Да, жаль. Сестра Ши Ла осталась бы под присмотром императрицы Жа Зи.

Внутри Ши Ла все переворачивалось от ярости и возмущения, она с трудом сдерживалась, чтобы не закричать грубо во весь голос. Ши Ла пыталась напомнить себе, что подозрения такого рода естественны и в то же время чувствовала себя преданной. Оплеванной. Словно ей ударили в спину и провернули клинок.

А ведь она не предавала! Ни Ар Гуса, ни сестер, никого!

Внутри Ши Ла что-то рвалось и распускалось, внутренности обливались кровью, во рту стало солоно. Ведь она не предавала! Не предавала! Да, осталась жить, так что, сестры Сю пожертвовали бы своей культивацией, если бы им в дяньтянь сунули страшный яд?

Ведь она не предавала, ведь был уговор и Ши Ла его придерживалась!

И потом выполнила свой долг, все-все сестрам, начиная с Ти О Ра, рассказала о Посланнике и его идеях страшных. Не поверили, стало быть, ей, только в лицо ничего не сказали. Величали в глаза героиней, а на самом деле за спиной примеривались, как бы нож всадить!

- Прав был Ар Гус, — прошептала Ши Ла страшное.

Не упала она замертво от таких гнусных слов, не колыхнулось ничего внутри. Предательство? Так какая разница, если все и без того думали, что она предала? Ноги Ши Ла подогнулись и она ударилась коленями о пол. Выскочили сестры Сю, появились служанки и помощницы.

- Тебе плохо, сестра!

- Яд усиливает действие. Целительниц сюда! Лучших!

Долго кололи Ши Ла иголками, давали пилюли, разминали ноги и руки, а она лежала, уставившись в потолок, обмирая от боли. Не физической, душевной. Поняла вдруг, чего хочет. Найти Ар Гуса и рассказать ему всю правду в лицо, оправдаться и чтобы он понял, ведь он не мог не понять! Ши Ла поняла, что стала чужой в секте, которая вместо поддержки ударила ей в спину.

Искалеченную спину.

Еще Ши Ла поняла, что никто не будет лечить ее дяньтянь, ей окажут всю поддержку, на словах, но на деле она так и останется калекой. Героиней-калекой, которая останется доживать свой век, нет, которую убьют, после окончания истории с Посланником, а смерть ее объявят очередной гнусностью Ар Гуса и воздействием яда.

И все это за то, что она выполнила свой долг и никого не предавала, никого!

Внутри Ши Ла еще ворочались сомнения, но она легко задавила их. Окажись на ее месте сестры Сю или Ти О Ра, или Ща Ка, да кто угодно, и все они поступили бы точно так же. Давали бы Ар Гусу со всем усердием, служили, даже хуже, лизали бы жопы его казакам, лишь бы не потерять культивацию! Но там оказалась она и теперь эти лицемерки смотрели на нее свысока и сговаривались за спиной.

А она ведь не предавала!

- Уйдите, — скомандовала она, — мне надо побыть одной.

На следующее утро подняли их страшные новости, прорывы демонов по всему Срединному материку! В одном месте прорвались, сумели как-то, в других тоже все посыпалось, демоны перебрасывали войска под землей, маневрировали, наваливались и культиваторы отступали.

- Уже послали общий клич, культиваторы всего материка поднимутся, — говорила сестра Сю На.

- А мы пока здесь высмотрим, поможем им, — добавляла сестра Сю Ма.

Да все с поклонами, улыбочками, от которых Ши Ла теперь тошнило. Она еще раз окинула взглядом огромную дыру в земле, которую сторожили демоны, посмотрела на поля и горы, заваленные телами, пролетела, поддерживаемая сестрами Сю над уничтоженным городом.

- Посланник был здесь, — объявила она, — и отправился вон туда! Поспешим, сестры!

Сестры Сю полетели в указанном направлении, а Ши Ла еще раз представила, как все это будет. Она найдет Ар Гуса и преподнесет ему в дар сестер Сю или отравит их заранее, достав яда из самой себя в некоем подобии ритуала самоубийства. Преподнесет, повалится в ноги и расскажет все, как было. Если Ар Гус захочет ее убить, то пусть будет так, но если он поймет и простит, если!

Тогда Ши Ла станет его женой и последует за ним куда угодно, и все станет правильно.

— Глава 91

- А чего мы убежали? — вдруг спросил Сандро. — Надо было ударить культиваторам в спину и гарантировать победу!

— Потому что демоны и нам враги, — ворчливо ответил Борисов.

Самолет мчался, к рулю встал Медведь, можно было надеяться, что его не обуяет кровожадность или желание напрыгнуть на какую-то самку.

— Культиваторы сильнее демонов, раз много тысяч лет брали верх над ними, — продолжил Борисов.

Были у него определенные сомнения, тот же Океан Тьмы на месте затонувшего материка, явно там что-то пошло не так, но сейчас не стоило вдаваться в такие тонкости. Спасибо, что спаслись и сбежали, и не оказались втянуты в разборки, где легко можно было сдохнуть даже с их небесными уровнями.

— Наша задача — ослабить культиваторов, стать сильнее самим, провести разведку и не дать погибнуть тем, кого мы пришли освобождать, в этом план остался прежним, — сказал Борисов. — Реализация его... скажи, Хомяк, ты освоил телепортацию?

— Да на...

— Да на! — лопата врезалась в жопу Хомяка и в этот раз все-таки погнулась. — Сколько можно объяснять! У нас нет времени годами медитировать на собственные пупки! Восстание на всем материке нужно поднимать одновременно, а для этого нужна скорость — не летать месяцами, а телепортироваться! Нам нужно как-то будет отрываться от погонь или вы хотите повторения того, что случилось на Драконьем Острове?

Закрытый анклав, надежно спрятанный под чужими испарениями и излучениями, и все равно же нашли! Неясно было, успели ли культиваторы снять их условные отпечатки пальцев в виде "колебаний ци" или как там это называлось по-умному, но если успели, то все, хана, устанут бегать от погони. Следовало награбить свитков и ци, разорить секты, дабы демоны вырвались на свободу и затем залечь на дно в каком-нибудь надежном месте, чтобы переварить добычу.

Простой, надежный, но в то же время завязанный на Хомяка план, и Борисов уже ощущал привкус проблем.

— Ты же сам, дед, не дал мне сожрать те свитки из дуба! Пожадничал и толку-то?! Все Белки сдохли!

Белла всхлипнула и утерла слезы пушистым хвостом. Атмосфера резко помрачнела, вспомнили и Кирилла, и Рикошета, и всех других погибших.

— Младшая сестра Ши Ла упоминала, что они перемещались не при помощи формации, а просто объединяли свои силы втроем и использовали формацию как маяк, — вдруг сказала Пиала.

— Такое возможно, да, — вдруг сказала Белка. — Круг перемещения называется, эта скромная хранительница знаний читала о нем в одном из свитков.

— Так-так, — обрадовался Борисов и потер руки. — Мед Вед, есть там кто поблизости?

— Никого нет!

Похоже, эвакуировали перед прорывом демонов, на всякий случай, подумал Борисов. Что одни застыли в своем изяществе на тысячи лет, что другие эти тысячи лет выбегали на поверхность в одних и тех же местах, две половинки и обе идиотские, и Борисов не знал, выйдет ли что-то путное, если сложить эти половинки обратно.

Более того, и не собирался их складывать.

— Садимся и тестируем построение.

— Обязательно садиться? — полюбопытствовала Роксана. — Или можно в воздухе?

— Можно, — не стал возражать Борисов. — Медведь, останови самолет! Пава, сделай воздух твердый, Кура и Кума, мне нужны будут ваши таланты художниц. Хомяк, финальная часть будет зависеть от тебя!

Иллюзия построения, могла ли она сработать?

— Да ты всегда так говоришь, дед, а потом хуяк! И лопату надо чинить! — с обидой отозвался Хомяк.

— Так ты меньше всякой глупости пизди! — огрызнулся Борисов. — Ладно, ты у меня еще нажрешься свитков, поумнеешь, без этого нам не победить! Так, снизу нас видно? Закройтесь от поиска ци и от обычной видимости, накиньте иллюзию, что здесь ничего не происходит! Отлично, рисуем формацию Поиска, Хомяк, добавляй туда своей жадности, построение должно указывать на ближайшее мощное скопление ци.

— Ха! — Хомяк молча вскинул лапу и указал куда-то влево и вперед.

— И ты ощущаешь расстояние? Сможешь навестить, как на маяк?!

Хомяк вместо ответа горделиво вздул грудь и щеки, словно собирался померяться с Борисовым.

— Отменить построение! — скомандовал Борисов. — Убрать следы! Так, формируем круг перемещения, Хомяк наводит, мы проламываем пространство, нужно еще скрыть следы, иначе на такой выброс ци сюда весь материк сбежится!

Потом, подумал он, если освоим телепортацию и "жадный поиск", след станет дополнительной уликой.

— Иллюзии под демонов, выброс демонической ци, пока что так, наведемся на секту, нападем и отберем все их запасы, после этого будем сортировать...

— Га-га-га-га, — покатился со смеху Хомяк. — Сортировать!

— Это от слова сортир, куда ты спустишь все свитки! — поддержала Павлина.

Хомяк резко перестал ржать, зато остальные развеселились. Ну дети, чистые дети, опять подумал Борисов, качая головой.

— И определимся с дальнейшей целью, раз никто не знает, что тут и как на Срединном материке!

Шило кое-что поведала, но мало и недостаточно, и без конкретики, где они оказались, все эти сведения и правда можно было смело спускать в сортир.

— Смелее, мощнее наводи иллюзии, не жалей ци, — подбадривал Борисов. — Пусть не освоились пока с небесным рангом, но внутри своих доменов иллюзии должны быть устойчивы, следите за ними!

— Да, мастер Ар Гус, — откликнулись все.

Демоны вышли, что надо, насмотрелись за время путешествия под землей. Казачки помахивали членами и, как подозревал Борисов, совсем не иллюзорными, но говорить ничего не стал. Еще испытание команды в новых условиях, смогут ли, осилят или лучше сразу оставить мысли о противостоянии всему материку и забиться куда-нибудь в укромный уголок.

Построение поиска работало сродни компасу, только наводилось не на север, а на искомый образец. Усиленное божественной мощью Хомяка, оно явило координаты ближайшей секты.

— Дед, я же сказал, что чую! — обиженно дул щеки Хомяк.

— Нельзя завязывать все на одного человека или Хомяка, — наставительно отозвался Борисов. — Вдруг твои товарищи окажутся без тебя и им надо будет воспользоваться поиском?

— Так без меня все равно не сработает!

— Поэтому мы заранее нацедим с тебя ци во флаконы и раздадим всем, — объяснил Борисов.

Пава и Роксана захихикали, прикрываясь веерами, затем зашушукались, но недолго, так как пришло время перемещаться.

— Чую барьер! — провозгласил Хомяк.

Всасывающие звуки, еще, удар, треск, на мгновение они оказались в черноте и затем вдруг вывалились в огромном зале, набитом всем подряд, но в первую очередь ци-излучающими предметами. Чуть не вляпались, подумал Борисов, хорошо, что пара зверей прикрывала других своей ци, пока остальные ломились, все же сотрудничество в таких делах бесценно.

Гиена уже сместилась и оказалась возле дверей, куда заглянула какая-то стражница. Она тут же получила по голове, как и ее напарница, и Гиена с Павлиной начали насиловать их, обмениваясь шуточками.

— Все в кольца, потом уже грабеж и поток, — скомандовал Борисов, так как все казаки начали оглядываться на такие развлечения и накал рвения вокруг резко упал. — Ци и свитки! Особенно свитки, Хомяку нужно учиться! Не забывайте, мы взломали барьер и сейчас вокруг уже тревога!

Павлина, с хеканьем засаживавшая стражнице в горло, приподняла голову и недовольно цокнула.

— И не забывайте, что мы — демоны, — бросил Борисов.

Да, идиотское напоминание, для самых маленьких и глупых детей, но его не покидало ощущение, что именно такие его и окружают! Гиена бросила свою стражницу, пристроилась к той, которой пихала в горло член Павлина, и Хомяк зарычал, глаза его начали наливаться багровым.

— Быстро! — скомандовал ему Борисов. — Сожри мозги второй стражницы, нам нужны сведения, кто и где мы!

Сигнал мыслеречью и зрелище насилия исчезло, скрылось под иллюзией, в ответ пришли извинения Павлины, что она просто не подумала и вообще, стала лучше понимать мужчин, которые думают членом, а не головой. Борисов только хмыкнул в ответ на эту слабую попытку подъебать его и занялся делами.

За минуту можно сотворить очень много, когда вокруг культиваторы небесного ранга, а у тебя под рукой масса пространственных колец с огромными объемами, ведь Хомяк не скупился во время работы. Сам он с удовольствием раскроил череп стражнице и слизнул мозги, после чего начал излагать.

— Секта Стражниц Провала, занимаются отпором демонам и защитными барьерами, хм, ага, верхушка вся там, откуда мы свалили, поэтому и барьер не устоял, у них есть еще три хранилища! Ого! Дед! Давай туда! Столько ци, поверить не могу!

— Еще бы, — проворчал Борисов.

Даже воздух на Срединном материке отличался от Земного. Мягче, ласковее, огромное количество ци, никакого ощущения, что ци покидает этот умирающий мир.

— Где хранилище свитков?

— Неподалеку!

— Вперед!

К воротам в сокровищницу уже бежали культиваторы секты, конечно, Борисов и не надеялся остаться незамеченным, просто собирался ввести всех в заблуждение, кто же напал и почему. Он, Хомяк и Роксана с Кабаней вырвались из ворот, прихлопнув ими же нескольких самых шустрых культиваторов, только кровь и шелк полетели во все стороны.

— Убивай! — рыкнул Хомяк.

Демонические лапы его скрутились и культиваторов вокруг тоже скрутило, словно белье, отжало всю ци, которую он и сожрал. Попутно Хомяк мчался и вырывал сердца, раскраивал головы, один раз даже членом кому-то рот разорвал. Следом спешила Кабаня и добивала, прикрывала Хомяку спину, которую тот неосторожно подставлял под удары.

— Ма..., — начала говорить Роксана.

Как боевая единица без драконьего облика она никуда не годилась, ци хватало, а умений нет. В то же время она эманировала демонической ци еще сильнее, чем Хомяк, надышалась за две тысячи лет в яйце.

— Демон Дырх! — чуть не уебал ее лопатой Борисов.

Еще чуть-чуть и вся конспирация отправится в жопу Хомяка, который уже пару раз порывался достать саблю! Да, демоны пользовались оружием, но все же слишком много совпадающих обстоятельств, не все же культиваторы были дурами, помешанными на культивации?

— К нам идут враги, де..., — и опять Роксана не успела договорить.

К счастью, Борисов и сам ощущал, что приближаются уже не простые стражницы и приготовился, то есть раскинул нити, вкачал Око Бездны и отправил Лобзик под потолок. Следовало заняться тренировками Роксаны, она уж точно пригодилась бы, хотя бы духовное зверье вести за собой, в облике драконицы, но потом, опять потом.

— Ар-р-р-р-р-р-р-р-р!!! — вдруг прорычала она.

Пламя пронеслось по коридору, снося все нити Борисова и сметая культиваторов. Роксана бросила странный взгляд на Борисова, словно ожидала чего-то и тут пламя расступилось и вперед прорвались культиваторы. Сквозь пламя ци они не ощущали ловушек и попадались в них, застывали, не в силах противиться откачке ци и Борисов хохотнул мысленно, радуясь тому, какой полезный артефакт раскопал жадный Хомяк.

— Пленных не брать! — кровожадно прорычал Борисов, вскидывая руку.

— Глава 92

Силы секты Стражниц Провала хлынули вперед неисчислимым полчищем мурашей и навстречу им вырвались демоны, проход к которым пробил Хомяк, позаимствовав ци источника секты. Не потребовалось создавать огромную иллюзию уничтожения секты (здания которой занимали много квадратных километров склонов гор) демонами, нет, просто стравили двух врагов, а сами умчались с добычей под шумок.

— Дед? — раздался голос Хомяка.

— Что еще? — недовольно спросил Борисов, ход мыслей которого прервали.

Налеты на сильнейшие секты Срединного материка, под видом сект-противниц, план выходил зыбким и ненадежным. Это, уж не говоря о том, что банда казаков, даже с небесными рангами, вряд ли смогла бы там так ловко бесчинствовать несколько минут, как у Стражниц.

Но!

Если применить технику прорыва из демонических глубин, да добавить Ока Бездны для отлова в ловушки сильнейших культиваторов секты, можно было получить запас времени для разграбления. Вот только что делать с демонами, которых сами же и призвали, оставалось неясным.

— Зачем мы сбежали? — недоуменно спросил Хомяк.

Он хватал свитки, макал их в соус Медведя и жадно жрал, вперемешку с обычной и духовной едой, подносимой на блюдах Курой, Кумой и Беллой. Любой другой моментально засрал бы себе все меридианы и растолстел неприлично, но только не Хомяк с его божественной топкой.

Надо бы замерить объемы божественного семечка, подумал Борисов, понять, растет ли то от жранины или, наоборот, бесценная энергия тратится на пережигание жиров и всякого дерьма, и унификацию ци? Хомяк не делал разницы между обычным хлебом или куском мяса Черного Броненосца, вымоченного в сотне трав и пропитанного духовным перцем или чем-то вроде того.

Хомяк просто жрал, давясь и заедая ненавистные ему свитки знаний.

— Я бы там один! Всех! Столько ци!

— Сколько? — уточнил Борисов.

— Чего сколько?

— Сколько ци?

— Не знаю, — ответил Хомяк, задумавшись. — Много!

— Глупый старший брат! — возмутилась Роксана. — Считать научись!

— Мы стравили врагов и разжились знаниями, — объяснил Борисов, — и ушли незамеченными. Не надо хмуриться, да, мы не успели никого освободить, но мне ли вам объяснять, что случилось бы, раскрой нас культиваторы?

Похоже, недостаточно было раз высказать мысль, следовало повторять ее снова и снова. Сам Борисов не возражал против игры зверья в казаков, хотят освобождать и сражаться — пусть, хуже не будет, но он не мог позволить этой игре поставить под удар все планы и достижения.

— Теперь у нас есть хоть какая-то информация, — Борисов бросил взгляд на Хомяка, сжиравшего свиток. — Стой!

— Фо фафое? Я фаф...

— Не говори с набитым ртом! — Борисов с трудом удержался от желания приложить его лопатой. — Жадность до знаний должна выглядеть иначе.

— Как именно? — ворчливо спросил Хомяк. — То жри, то не жри, и каждый раз ты, дед, ругаешься! Я уже заебался! И нажрался, да! Доволен?!

Рука его притянула к себе Белку весьма недвусмысленным жестом. Правда, надо отдать должное, Хомяк тут же вспомнил об уроках приличий и поведения, и он отдернул руку, которую уже сунул в промежность хихикающей Белки.

— Пожирая свитки один, только ты получаешь знания, — пояснил Борисов пришедшую ему в голову мысль.

Она давно вертелась в голове и наконец-то оформилась в связную формулировку.

— Если же ты станешь жаден до знаний, то потом ты сможешь поделиться ими с остальными и тем самым помочь другим казакам, зверью, кому угодно, от такого знания только станет больше!

— М-м-м, — наморщил лоб Хомяк, почесывая его, затем заорал на весь самолет. — ЭТО ЧТО?! ЕЩЕ БОЛЬШЕ УЧИТЬСЯ?!!! ДА ИДИ ТЫ НАХУЙ, ДЕД!!! НЕТ, ИДИ В ПИЗДУ, ДА, В ПИЗДУ ПАВЛИНЫ!!!

— Э, за языком следи! — Павлина стукнула веером об руку.

Хомяк уже не слушал и жрал свитки с двух рук, даже в соус перестал макать и перерывы на духовное мясо и напитки делать. Борисов не стал радостно улыбаться, хотя еще неделю назад потер бы руки в предвкушении. Да, Хомяк из двух зол выбрал меньшее, в котором сожрал свиток и получил знания, но, во-первых, сколько божественной эссенции на то ушло бы? А во-вторых, Борисов говорил искреннее, дележка знанием — тем более, через ци! — усилила бы всех казаков, не только Хомяка.

— Налицо типичное эгоистичное поведение, свойственное всем, кто пробился на вершину, — негромко произнес Борисов. — Такое же поведение весьма распространено среди культиваторов и демонов, по понятным причинам.

Хомяк остановился и посмотрел хмуро, Кура тут же полезла вытирать ему рот и губы, к которым прилип обрывок свитка.

— Этот эгоизм и желание грести все под себя уже погубил многих и еще погубит.

— Не пизди, дед! — прорычал Хомяк, глаза которого побагровели. — Мы — казаки! Мы друг за друга горой! В этом наша сила! Мы отомстим за всех погибших и освободим наших собратьев, томящихся в плену! Ради этого я готов жрать даже говно, не то, что эти сраные свитки!

Кстати, у Горилла тут вроде были родственники, припомнил Борисов.

— Вот это слова не мальчика, но мужа, — одобрил Борисов.

— Мужа? — переспросил Хомяк недоуменно.

Лисицы и Белка аж дыхание затаили, остальные просто таращили глаза. Все, кроме Пиалы, которая смотрела мечтательно, разве что не всхлипывала. Конечно, Борисов польстил, пока что Хомяк тянул только на подростка, но кто мешал манипулировать им, если на то пошло?

— Вместе, говоришь? — переспросил Борисов.

Хомяк посмотрел на свитки, явно вспомнил слова Фёдор Михайловича и надулся. Затем ушел трахать Куру и Куму, а Борисов жестом остановил тех, кто хотел последовать за ним и начать убеждать. Еще Белка порывалась, с понятными целями, но ее отодвинули от Хомяка, в порядке старшинства.

— Он поймет, — сказал Борисов, — придет в себя и поймет. Сейчас нам нужно учесть все взятое с боя и немедленно заняться перегонкой ци и ее поглощением во всех доступных формах. Становиться сильнее и умнее каждую секунду, вот наш девиз! И начнем мы с географии и расстановки сил на Срединном материке. Белла.

— Да, мастер Ар Гус, — поклонилась Белка.

Она затараторила технику так быстро, словно опять стрекотала на беличьем. Свитки разлетались и упорядочивались, все, имеющее отношение к географии, складывалось в кучку перед Борисовым. Кабаня выхватила какой-то свиток техники копья и задумчиво удалилась тренироваться, брат Мед Вед осваивал рецепты, Павлина и Гиена ласкали друг друга в уголке, делая вид, что медитируют.

— Так, что тут у нас, — произнес Борисов. — О, нормальная карта!

Срединный материк напоминал скачущую куда-то лошадь, которой на задницу надели огромную шляпу-гриб, словно собираясь скрыть хвост, а взамен отрубили одну из задних ног. На одной из передних, вытянутых вперед, располагалась та самая Империя Шести Сосен, торговавшая с Земным материком. Самые сильные государства и секты располагались на шляпе-грибе, указывавшей примерно на северо-северо-восток.

В направлении материка Бессмертных или бессмертного материка, здесь его называли и так, и эдак.

— Почти наверняка там плотность ци опять выше и больше, и просто так туда не доберешься, как с Земного на Срединный, — сделал себе пометку Борисов.

На карте там располагалось море, целый океан даже и с островами. Не исключено, что на тех островах жили птицы, которые жрали пролетающих мимо культиваторов. Борисов посмотрел на названия "Пылающая империя", "Королевство Красного Копья" и "Свободные Земли". От кого именно свободные — не уточнялось, но владели ими две из четырех сильнейших сект материка, секта Пылающего Водопада и секта Незримого Ужаса. В империи — тоже пылающей — обосновалась секта Несгибаемого Меча, а в королевстве — секта Утренних Птиц, хотя логичнее выглядела бы какая-нибудь секта красного копья. Тоже негнущегося, разумеется.

Чем именно они сильнейшие, не уточнялось, но Борисов уже догадался и сам. Больше источников, выше плотность ци, океан этот, Синего Льда, наверняка тоже нес в себе массу всякой духовной рыбы. Соответственно, больше культиваторов, больше ци, больше всего, включая численность рядового состава. Какой-нибудь миллион сектантов Земного ранга легко мог втоптать в землю казаков, вся разница в ци не спасла бы.

— Мастер, — Пиала подала с поклоном чашку горячего чая, на листьях Звенящего Жасмина.

Чай бурлил и терял ци, скорее всего Пиале не хватало умений для правильной заварки, без потери капли энергии, и в какой-нибудь секте Чая ее легко могли за это казнить. Борисов просто сделал глоток и посмотрел на преданную служанку — наложницу — ученицу — помощницу, явно мечтающую стать его женой.

Не будь у Борисова за плечами трех миров, в каждом из которых его сопровождало по пять жен, он может и задумался бы над такой возможностью. В конце концов, Пиала воплощала в себе массу достоинств, разве что житейской мудрости ей не доставало, в отличие от Арианны, но.

— Делиться знанием? — догадался Борисов, обведя взглядом оставшихся.

Роксана тоже что-то читала, напряженно морща лоб и помахивая мелкими крылышками. Сандро тянул проволоку из руд и металлов, калил ее руками, выжигал лишнее, сидя внутри построения, сбрасывающего лишний дым и копоть за пределы кольца.

— Частичкой вашей мудрости, — согнулась в поклоне Пиала.

— Здесь полно сект и государств, а плотность населения намного выше, чем на Земном материке, — показал Борисов на карту. — Мы не сможем тут скрыться просто так и даже жизнь в самолете нас не спасет от всеобщего поиска, а он непременно начнется, едва культиваторы отобьют натиск демонов.

— Мы же помогли им с прорывом и даже разгромили одну из сект?

— Одну! А надо было десяток, у всех провалов к демонам!

По-хорошему надо было бы пожить тут сотню лет, встроиться в быт, подняться в силах, накопить недовольных и потом уже опрокидывать культиваторов, но сама эта мысль отдавала неторопливостью этих же культиваторов, да и сомневался Фёдор Михайлович, что эти хранительницы пророчества так легко сдадутся. С них вполне сталось бы вломиться к демонам, уничтожить их и обнаружить, что посланец Уничтожителя и его зверь, пожирающий миры, там просто не объявлялись.

Нет, нет и еще раз нет, надо было бить первым, как бы ни хотелось лечь и отдохнуть.

— Нам нужно изыскать способ как-то напасть на эти сильнейшие секты и империи и ослабить их, но так, чтобы никто не заподозрил нас. Ослабить и подставить под удары демонов, не подставившись самим, а потом залечь на дно и там культивировать и быстро, на экстрактах ци, становиться сильнее. Да еще и эта история с божественными испытаниями, не ударишь по площади, как раньше.

Да и не факт, что молнии в объеме так уж выбили бы сильнейших культиваторов здесь, впрочем, следовало хорошо подготовиться и все проверить.

— О, мастер, я уверена, вы придумаете, ведь вы так умны и необычно хороши собой, — голос Пиалы понижался, превращаясь в томный шепот и голова ее опускалась все ниже. — Позвольте мне разогнать вам кровь, чтобы думалось лучше!

— Позволяю, — хмыкнул Борисов.

Подождут сильнейшие секты, ничего с ними не случится.

— Глава 93

— Ого, кто-то обронил пространственное кольцо! — щебечущий голосок.

— Такого не бывает, — еще один голосок в ответ.

— Все бывает, если везет, а этой скромной Хи Ни сегодня везет!

— Нам обеим везет, эй!

— Руки прочь от моего кольца, Сю Цэ, не забывай, что я выше тебя на целую ступень!

Подруги, мысленно хмыкнул Борисов, слушавший перепалку двух культиваторов секты Незримого Ужаса. Впрочем, даже если бы они подрались и одна зарезала другую за колечко, то это все равно отвечало его планам, главное было оказаться внутри, миновав все барьеры и охранные системы.

— Но эта скромная Сю Цэ пригласила тебя сегодня прогуляться в город!

— Ты права, ты права, за это неотразимая Хи Ни позволит тебе сегодня одарить ее ласками!

Так они препирались еще какое-то время, казаки и Борисов слушали, заодно проводя тренировку "на терпение". В пылу споров было высказано предположение, что такое хорошее кольцо обязательно должно было принадлежать кому-то очень сильному и эта культиватор за такую находку несомненно возвысила бы нашедшую, после чего торги возобновились и в конце концов они сошлись на трех пилюлях, свитке техники "незримого свистка" и свитке техники "железный жеребец".

— Да ну их, — высказалась Хи Ни, — девушки лучше.

— Будто ты пробовала настоящего культиватора с...

Все разом отрезало вокруг и воцарилась влажная темнота с хлюпающими звуками.

— Поздравляю, Хомяк, ты обрел силы пророка, — хохотнул Борисов, — послал меня в пизду и именно там мы и оказались!

Хомяк только сверкнул глазами, но и он, и Павлина сдержались, к радостному удивлению Борисова. Вся эта операция проводилась наспех, так как демоны не стали бы ждать и уж культиваторы, пытающиеся вбить демонов под землю, тем более. Скрытая телепортация через половину материка, чуть-чуть наблюдения и кольцо с кольцами внутри оказалось на дороге, на пути возвращающихся в секту из города культиваторов.

Расчет оказался верен, хотя Фёдор Михайлович и не ожидал такого способа проноса ценностей внутрь.

— Сейчас она достанет, а я как выпрыгну и покорю ее своим видом! — вдруг высказался Хомяк.

— Или, наоборот, поднимется паника, — растягивая слова, заметил Медведь. — Она, поди, голого хомяка и не видела ни разу!

— Тогда должна выпрыгивать Павлина! — обрадовался Хомяк.

Борисов уже собирался достать лопату, но тут Хомяк нахмурился и задумался, пробормотав:

— Нет, как-то это неправильно.

Неужели мудреет от сожранного, подивился мысленно Борисов. Разумеется, вот так подбрасывая себя на дорогу, они рисковали, но не сильно. Возвращались культиваторы Духовного ранга, они в жизни не смогли бы вскрыть кольцо, запертое изнутри, а остальное должна была доделать культиваторская жадность. Еще Борисов подумал, что надо было подбросить отвлекающее колечко, с редкими ингредиентами, заряженными духовными камнями, пилюлями и прочим ци-барахлом, чтобы уж точно не сомневались, брать второе кольцо или нет.

— Колечко, колечко, — почти пропела Хи Ни, оказавшись у себя.

Разумеется, даже окажись они в какой-нибудь местной сектантской казарме, выкрутились бы и просто свалили незаметно, оставив Хину бить соседок за кражу. Но Хина жила отдельно, насколько ощущал Борисов, и тут же понял, что не стоит светить ци за пределы кольца, так как его тоже ощущают.

— Что же там внутри такое, что оно прямо светится от ци? — тут же спросила Хина. — И кто им владел? Нет, за такое даже свитков не жалко, но я...

Слова перешли в бормотание, которое стихло, а Борисов задумчиво потер подбородок. Нет, являться молодцом из кольца, как предлагал Хомяк, он не собирался, просто размышлял, не выйдет ли завербовать на жадности эту самую Хину. И не явится ли сюда вторая, Соска, чтобы выкрасть кольцо, наверное, она тоже ощутила ци? Донос начальству на подругу? Вполне может быть, хотя тогда кольца Соске точно было не видать.

Пока он размышлял, Хина решилась и начала что-то чертить вокруг кольца.

— Когда она капнет кровью, засасывай ее внутрь кольца, — решился Борисов.

Хина даже дернулась, начала какую-то технику, но ее тут же обволокло ци домена Павлины, а Борисов воткнул несколько игл, блокируя меридианы и проверяя, выйдет ли у него что-то без помощи Хомяка. Сам Хомяк поигрывал саблей и прохаживался, бросая взгляды, похоже тревожился, что его заставят добывать ци через секс.

— Не трудись, — посоветовал Борисов.

Хина, оравшая беззвучно, и сама догадалась, что что-то не так и устремила было гневный взор, затем ощутила ци, ранги и ступени казаков вокруг и упала на колени, ударяясь лбом о пол.

— Пощадите эту глупую, о владыки ци! Ничтожная Хи Ни нашла ваше кольцо на дороге и в безграничной глупости своей осмелилась взять в руки!

— И не только руки, — хихикнула Павлина.

Хи Ни покраснела, побледнела и потеряла сознание. Борисов покачал головой и ткнул ее шокером в дяньтянь, моментально взбодрил и культиватор вскинулась, но тут же упала обратно на пол и распласталась на нем, мелко дрожа от страха.

— Хорошие тут порядочки, — проворчал Борисов под нос.

— О чем вы, мастер? — удивилась Пиала. — Такое везде!

— У нее первая мысль, что ее убьют, — пояснил Борисов.

— Такое везде, — повторила Пиала беспомощно, оглянулась на казаков за поддержкой.

Что за людоедский мир мразей, озабоченных лишь погоней за личной силой, подумал сердито Борисов и тут же сообразил, что это и к нему относится. Хмыкнул, ощущая как рассеивается раздражение и нервная дрожь.

— Допросим или пусть Хомяк ее мозги сожрет?

— Не буду я ничего жрать, — вжикнул саблей Хомяк. — И без того тянет завернуться в эти шелковые халатики, семенить, кланяться и творить прочую хуйню!

— Из тебя вышла бы прелестная Хомячиха, брат, — утешил его Медведь.

Гиена и Павлина уже шушукались и хихикали, явно представляли что-то похабное.

— Нужно действовать, — веско заявила Кабаня.

— Мастер Ка Ба права, — поддержала ее Пиала. — Наша пленница стоит высоко в иерархии секты, раз у нее отдельные покои, но этого недостаточно. Ее могут вызвать к старейшинам, просто дать задание, может прийти ее подружка или еще кто-то из культиваторов, слуги могли что-то заметить или явиться, чтобы провести уборку, раз культиватора нет.

Точно, это я упустил, с легкой досадой подумал Борисов, тут же народа, что семян в огурце, и все друг друга в жопу лезут, через плечо заглядывают, одно слово — секта! Объявить, что Хина села культивировать, нет, смысл отсутствует, что толку выигрывать время, когда это самое время поджимает?

— Но мы не знаем, где и что у них тут находится, — задумчиво отозвался Борисов.

— Я жрать ее мозги и трахать не буду! Хватит! Атаман я или хуй хомячий?! — уперся Хомяк.

— Эта глупая Хи Ни все скажет, все, — донеслось с пола.

Прелестно, подумал Борисов, она все слышала и никто, включая его самого, даже не озаботился тем, чтобы ее вырубить вначале.

— Отлично, — ответил он. — Поднимись и хватит дрожать!

— Это у нее Незримый Ужас внутри трепещет! — провозгласила Роксана и казаки рассмеялись.

Хина поднялась и огромным усилием воли прекратила дрожать. Закаляет дух, отметил Борисов, неплохо.

— Все скажешь? Предашь секту и подруг?

— Да!

— Тогда представь, как выглядят культиваторы секты Пылающего Водопада и передай образ всем мыслеречью.

Сам он наблюдал внимательно, но Хина не осмелилась соврать, да и не сумела бы, дрожь ци выдала бы. Струящиеся красные и багровые одежды, словно пылающий водопад, неплохо, но почему тогда та же Хина была одета в обычный шелковый халатик? Разве не должна была ее одежда внушать ужас?

— Теперь представь здания секты, что где расположено и тоже передай всем образ. Особенно меня интересуют сокровищницы, источник и места расположения прирученных зверей.

— Эта ничтожная Хи Ни не бывала выше третьего круга, — и снова поклон, едва ли не падение на пол.

Ци ее бурлила и волновалась, ходила ходуном и дрожала, вслед за хозяйкой. Если посмотреть отстраненно, подумал Борисов, вполне себе милая фарфоровая куколка полутора метров роста, может она просто боится могучих мускулистых казаков и казачек? Тогда уж точно лучше было не показывать ей член Хомяка, вообще умерла бы с перепугу.

— Мужской гарем?

— Пощади, о могучий..., — Хина остановилась и приподняла голову.

Похоже до нее только сейчас дошло, что перед ней мужчина-культиватор, и от осознания этого факта у нее остановилось сердце. Борисов с матюгами прыгнул вперед, подхватил, втыкая иглы и пропуская ци, снова ткнул шокером, и прищелкнул пальцами. Мед Вед все понял и сунул бутылек с розовой жидкостью.

— Да, дед, а ведь она сдохла от ужаса!! — заржал громко Хомяк.

— Выше третьего круга, этого достаточно, — отозвался Борисов, роняя тело на пол. — Гаремы и зверинцы есть и ниже, наверняка, значит выше сокровищницы и источник, уже что-то. Кто-то должен принять ее облик и выйти, чтобы осмотреть вживую.

— Или можно прокрасться незаметно, — предложила Гиена.

— Я выйду, — улыбнулась Павлина.

— Отлично. Хомяк — обеспечишь ци, чтобы не отличалась, — приказал Борисов. — И тело пока спрячьте.

Хомяк подчинился молча, остальные тоже задвигались.

— Действовать нужно быстро, но аккуратно, — добавил Борисов, — без лишних подозрений.

— Положитесь на меня, — с двусмысленно блудливой улыбочкой отозвалась Павлина, которая уже уподобилась обликом Хине и замаскировала свою ци, понизив до Духовного ранга.

Шелковый халатик, походка, веера свои они спрятала, а кольцо просто надела на палец, благо у Хины тоже имелась пара колец.

— Рим на семи холмах, а эти на семи горах, — проворчал Борисов. — И где тут искать?

Между горами находились ущелья, в которых завывал и бесновался ветер, создавая ощущение незримого ужаса, или Борисову просто это казалось?

— Вон туда, где на горе персиковое дерево, — указал Хомяк. — Там источник и сокровищницы, ну или по крайней мере очень жирный источник ци.

Павлина делилась своими чувствами через мыслеречь ци, иначе ничего он не разглядел бы. Привязать охрану сокровищниц к источнику, выглядит разумно, подумал Борисов.

— Мастер, а зачем вы спрашивали про прирученных зверей и гаремы? — полюбопытствовала Пиала. — Чтобы освободить их?

— Свободу нашим братьям! — поддержал пылко Сандро.

— Не торопитесь, — осадил их Борисов, — если мы просто выпустим зверье, его перебьют. Отвлекающий маневр будет чудесный, но мы же не этого добиваемся?

— Нет, нет, конечно, нет, — вразнобой заверили казаки.

— Да и гаремы, не факт, что там союзники, — добавил Борисов.

— Как это?

Но объяснить Фёдор Михайлович не успел. Хину-Павлину вдруг словно накрыло тенью, ее стиснули могучие ручищи, передавливая напрочь и чей-то голос прорычал громогласно:

— А ну стоять, предательница!

— Глава 94

Затем чьи-то зубы впились в ухо Хины-Павлины и тут же язык пробежался по шее.

— Вы ходили в город, а меня не взяли, предательницы! Ну, Хи Ни, что ты молчишь?

Павлина, разумеется, нашла бы, что сказать, но опасалась выдать себя. Культиваторы вокруг и слуги спешили по своим делам, словно не замечая творящегося.

— Тсс, тихо, это тайна, — прошипела Павлина, подражая Хине, — отойдем в сторонку.

Ее отпустили и теперь все смогли разглядеть, кто же напал со спины. Мускулистая бабища, не уступавшая Хомяку в объемах бицепсов и ягодицепсов, была одета в какой-то легкомысленный халатик, облеплявший ее тело и подчеркивавший рельефность мышц. Только в области промежности сохранялось подобие приличий, благодаря широкому поясу, к которому еще были прикреплены ножны с мечом.

Несомненная футанари, как их и описывали, и неслабая, Земной ранг, четвертая ступень.

— Что за тайна? — зычно так, словно не умела шептать. — И почему от тебя так странно пахнет?

— По дороге из города мы нашли кольцо, смотри! — Павлина продемонстрировала кольцо.

Не слишком умна, к тому же, отметил Борисов, ведь Павлины никак не ответила на начальный вопрос, почему эту бабищу не взяли в город. Они отошли в сторонку, по тщательно вычищенной и подметенной мостовой. Вопрос одной техники земного ранга или сотни уборщиц, мечтающих стать культиваторами или хотя бы числиться в приближенных.

Честно говоря, толпы, снующие вокруг, изрядно напоминали Борисову улицы мегаполисов родной Земли, только автомобилей не хватало. Не просто толпы, толпы культиваторов! Даже при том, что почти все они пребывали в первых трех рангах, численность выходила просто ошеломляющей. Попутно также вставал вопрос, откуда у них столько ци, чтобы на всех хватало? По источнику в каждой горе?

Здания вокруг, к одному из которых направлялись Хина-Павлина и ее неведомая подруга, поражали вид своей обманчивой хрупкостью. Казалось, чихни и эта ажурная конструкция из бумаги, веток и говна, разлетится во все стороны. Наверное, при помощи ци укрепляют или сразу духовные материалы используют, решил Борисов. Над головами летали, внизу, под землей тоже что-то делали с ци, и плюс в этом был только один — колебания ци вокруг кольца на пальце Павлины терялись в таком шуме.

— Какое... замечательное... колечко, — бабища разве что челюсть не отвесила после обследования.

Она вдруг ухватила руку Хины и сунула ее в рот, словно собиралась проглотить кольцо на нем. Судя по движениям языка и правда пыталась, но Павлина подогнула палец и оттолкнула бабищу.

— Ты что! — воскликнула она оскорбленно. — Меня не интересует такое!

— Как же, ага, — осклабилась бабища. — А кто вчера полночи ртом мой яньг надраивал и умолял дать ей еще этого сладенького молочка?

Твою мать, надо было все же выковырять ей мозги, подумал Борисов. Секта размером с мегаполис (на кой хер им еще какой-то отдельный город?) и стоило только выйти наружу, как сразу столкнулись не просто со знакомой, а еще с бабищей, с которой Хина спала! Ну да, формально это тоже было "по девочкам", но Хомяка, рвущегося порубать саблей "эту мерзость" уже приходилось удерживать втроем.

— После этого ты сбегаешь в город, веселишься там с Сю Цэ и у тебя вдруг оказывается такое роскошное пространственное кольцо, что только старейшинам впору? — бабища втолкнула Хину-Павлину в нишу и нависала своей мускулистой горой сверху. — Признавайся, что там случилось?

— Небесная красота этой госпожи неотразима, — улыбнулась Павлина, — но кольцо мы нашли по дороге сюда.

— Ты что же, держишь эту Жи Вэ за дурочку?! — бабища надвинулась еще сильнее. — Не бывает такого! Не находят на дорогах кольца, словно из сокровищницы Небесной Императрицы!

— Ты-то откуда знаешь? — улыбка Павлины стала насмешливой. — Заглядывала туда? Или в наших сокровищницах бывала?

— Не мели ерунды! Так вот кто украл у меня свиток техники "железный наездник"! Ты!

Противнее всего было то, что бабища, вжимая Павлину кубиками пресса в нишу, заодно загораживала обзор, а Борисову, который хотел посмотреть на секту изнутри, здания, самих культиваторов, чем они заняты, что происходит, что вообще делают такие толпы изо дня в день? Когда еще выпадет такой шанс, ведь вскоре им предстояло уносить ноги, независимо от того, увенчалась бы их вылазка успехом или нет.

— Ты же знаешь, что мне нужно достичь небесного ранга, чтобы получить доступ в сокровищницу! Ворюга!

Взгляд бабищи изменился, исполнившись подозрений.

— Ты же не из сокровищницы украла это кольцо? — и не успела Павлина соврать, как лицо бабищи — Живы тут же исказилось презрением. — Да где тебе! Так, эта великодушная госпожа Жи Вэ спасет тебя от проблем и подарит своей сладенькой ци, как дарила ее весь прошлый год!

Борисову наконец-то все стало понятно. Живу использовали для утех, она в свою очередь отрывалась на "девочках" рангом ниже, подавая все это как добродетель и помощь нуждающимся, псевдопарная культивация и ускорение роста. Сейчас она нацелилась отобрать кольцо и трахнуть Хину прямо в нише, заслонив ее собой от остальных, этакая иллюзия приватности. Разумеется, раз она уже год тарабанила Хину, то считала, что обладает какими-то правами на нее и превосходство в целый ранг подкрепляло уверенность Живы, которая и без того не отличалась особой сообразительностью, в своем праве отобрать это самое кольцо и употребить, для чего-нибудь.

Скорее всего сунуть той, что трахала уже ее, в порядке взятки борзыми щенками.

— Закройся иллюзией и тащи ее в кольцо, — скомандовал Борисов Павлине.

Он ожидал ответов и возражений, но Павлина просто молча сделала, что требовалось и Борисов тут же отправил Хомяка пинком наружу.

— Дед, за что? — возмутился тот.

— Чтобы не спал на посту и на баб слюни не пускал! — рыкнул Борисов.

Хомяк с печальным видом уселся и тоже занялся оральным сексом, как в иллюзии Живы и Хины, то есть начал жевать свитки, поглощая знания. Павлина и Гиена тем временем прижали Живу к полу и ей в затылок уперлось копье Кабани.

— Верить людям надо, — сообщил Борисов, усаживаясь рядом с головой Живы.

Та оказалась крепче Хины и от ужаса не умерла, только начала ругаться и Павлина отключила ей звук. Попытки вырваться или подать сигнал ци успешно глушились доменами казаков, но все равно Борисов сделал себе пометку на будущее, проводить подобные допросы в жадных кольцах, чтобы уж с гарантией. Еще предстояло сделать ревизию, лишнее выкинуть, переделать, сожрать, новое распихать на инвентаризацию, привычные, успокаивающие дела в новом, безумном мире.

В конце концов, сидел же он неделю в дубе и ничего не случилось? Правда, внутри анклава.

— Ну что, сама расскажешь, или прибегнем к пыткам?

— Вам не запугать меня! Отсосите!

— Не волнуйся, не волнуйся, отсосем, — хохотнул Борисов, — только не так, как ты думаешь!

Подпиливать зубы или совать иголки под ногти он не стал, просто прикрепил присоску на член этой самой Живы и активировал пустой духовной камень, тут же начавший жадно поглощать ци. Больно не было и Жива вначале усмехалась, но по мере потери ян-составляющей ци член ее и мышцы начали усыхать и обвисать на глазах и вот тогда по кольцу прокатился истошный крик:

— Не надо больше отсасывать! Не надо! Я все скажу!

— Если не можешь сломать физически, сломай духовно, — подмигнул Борисов казакам.

— Я могу ее сломать, — заявила суровая Кабаня, надвигаясь на Живу.

— А убирать потом кто будет? — резонно спросил в ответ Борисов. — Да и согласие уже получено, так что в пытках, блокировке дяньтяня и пожирании мозгов нужды нет.

Жива закивала неистово, затем начала излагать, захлебываясь словами и образами. Старейшины секты Незримого Ужаса предпочитали таких, как Жива, футанари, и она нередко бывала на вершинах гор по их приглашению, а как-то раз даже побывала в сокровищнице, лежала, зарывшись в богатства, подставляя торчащую наружу задницу лидеру секты.

Разумеется, Борисова не интересовали подробности ее сексуальной жизни (а вот Павлина и Гиена очень интересовались, и Кабаня как-то странно хмурилась), но как-то так выходило, что сведения Живы были именно оттуда. То она трахала старейшин или подставляла им задницу, если тем хотелось развлечься, а то и сама сношала кого-то из мужского гарема, на потеху культиваторам или трахала сектанток, вроде Хины, оказывая услугу псевдопарной культивации (не за просто так, разумеется).

— Ну вот, стоило так упираться, — похлопал ее по щеке Борисов.

Жива, обвисшая и съежившаяся, разве что не плакала, сжавшись в комочек. Борисов отметил для себя этот факт, сделав пометку проверить в будущем идею пыток через потерю культивации, насколько она действенна и так далее. Пожирание мозгов выглядело надежнее, но, если вместе с ними Хомяк получал еще и привычки прежних владелиц, нет, такой риск не стоил свеч.

— Хотите ее? — спросил он у Павлины с Гиеной.

— Мы так не договаривались, — вяло вскинулась Жива.

— Тебе вернут всю ци, память немного подчистят, да живи себе дальше, — усмехнулся Борисов.

Если все пройдет успешно, то в суматохе прорыва демонов всем будет не до нее, если Жива вообще выживет. Если нет, то показания Живы оказались бы последним в списке тревог казаков.

— Фу-у-у, — поморщилась Павлина, — я себе все это представляла иначе!

— Не убивайте, не убивайте меня! — задергалась Жива. — Я все сделаю! Так вам отсосу, что вы сознание потеряете от экстаза! Я работаю над своей задницей, она у меня крепкая и упругая!

Казаки морщились, атмосфера отвращения резко усиливалась. Борисов вообще был бы не прочь оставить ее на опыты и исследования, но подозревал, что Хомяк тут же зарубит "извращение природы". Да и возвращение ци вместе со стиранием памяти было завязано на Хомяка, если уж на то пошло.

Да и не факт, что оно сработало бы, подумал Борисов, глядя на Живу сверху вниз, словно на букашку. Остальные тоже не скрывали своего отвращения и Жива ощущала, что ее шансы выжить резко пошли вниз, еще сильнее трясла задницей и членом, и шансы падали еще ниже, и вот этого она уже не понимала. Вела себя по привычной модели, старалась подставить задницу тем, кто сильнее, угодить лестью, готова была обещать, что угодно, забыв о верности секте и принципам.

Глядя на нее, Борисов в очередной раз дивился тому, как эти секты тут вообще выживали, не говоря уже о существовании тысячи лет. Хотя, пришла к нему новая мысль, возможно лидеры сект изначально знали, что за народец у них ходит в рядовых сектантах, оттуда и барьеры, и ловушки, и доступ в важные места только для избранных, доказавших преданность секте силой. Вполне возможно, что тут практиковались "инициации", как в бандах, с убийствами и пытками неугодных или, наоборот, дорогих инициируемому людей, обставленные под пышные и "изящные" ритуалы.

— Стойте! — вскричала Жива, когда Кабаня уже вскинула копье. — Я проведу вас к старейшине, имеющей доступ к сокровищнице!

— Глава 95

— Поверить не могу, что это сработало, — проворчала Кабаня, выбираясь из кольца.

— Да, дед, что-то ты перемудрил, — согласился Хомяк.

— Зато сработало! — пылко ринулась на защиту Пиала.

— Но ведь могло и не сработать, — почти пропела Павлина, оглядываясь.

— Хорош шуметь, разгалделись, как стая гусей, — хмуро бросил Борисов, тоже вылезая наружу. — За работу, казаки, или вы думаете, что добыча сама себя возьмет?! Но вначале, Хомяк, отключи все системы защиты, да перережь сигнализацию, чтобы ни единой капли ци отсюда не ушло.

— Я помогу, я знаю как! — предложила Гиена.

Остальные казаки совершили полупоклон, сложив руку и кулак перед собой и, дождавшись сигнала Хомяка, ринулись собирать все подряд из сокровищницы секты Незримого Ужаса.

— Здесь кто-то есть, — передал по мыслеречи Лобзик.

— Именно, — согласился Борисов, — и сейчас он вылезет покарать наглых воров.

Размеры сокровищницы (и ведь это была только одна из них!) потрясали, сюда, пожалуй, легко уместился бы небольшой городок. Стены, увешанные оружием, завалы ингредиентов, флаконы с редкими эликсирами, пилюли и свитки в шкафах, и повсюду нефрит, масса нефрита наилучшего качества. Если раньше Борисов вдыхал условный воздух ци, то сейчас словно дышал чистым кислородом с двух баллонов, настолько плотность ци тут превосходила и без того насыщенный воздух секты.

Внутрь же они попали очень просто: Хомяк, приглашенный внутрь кольца, отказался трахать Живу и отрубил ей член, после чего картинка в голове у Борисова окончательно сложилась. Хину и Живу расставили правильно в нише, словно вторая удушила первую своим членом, а первая отрезала второй член кинжалом, и на эту картину немедленно сбежались старейшины, вызванные причитающими культиваторами (казаки незаметно слегка помогли панике, разумеется). Будь старейшина одна, кольцо досталось бы ей, но сбежались сразу четыре и поэтому они сообща отнесли кольцо в сокровищницу, как и рассчитывал Борисов, а сами отправились к лидеру секты, дабы та их рассудила.

— Дед, — появился хмурый Хомяк, — ну теперь-то можно пожрать?

— Можно, — согласился Борисов и это его спасло.

Хомяк находился рядом и успел среагировать, хотя Страж Сокровищницы нанес удар практически в лицо Борисову. Воздух вокруг словно загустел, Борисова дернуло в сторону, Хомяк сам сожрал атаку Стража и полыхнул божественной ци в ответ, заставляя того материализоваться. Борисов едва не застонал от собственной глупости, ну, конечно, раз оружие обзаводилось духом, то почему этого не могло сделать помещение?

Тем более такое, переполненное ци!

— Убейте его, пока не подал сигнал! — на шум появилась Кабаня.

— Отпусти братца! — Роксана дохнула огнем.

Белка, истошно вереща, ринулась вперед, сбила огонь, благо Сандро помог, и начала торопливо прятать свитки, пока их еще раз не подожгли. Пиала отскочила за Борисова и дрожала от той мощи, что излучали Хомяк, явно сжигавший свои бесценные запасы и Страж, который почему не подал сигнала наружу сразу.

— Мы дадим тебе свободу! — крикнул Борисов. — Ты будешь волен летать и парить!

— Я — Страж сокровищницы! — прорычал тот в ответ.

Выглядел он ожившим дубом, в родне которого затесались ежи и демоны. Хомяк напрягался и рычал, лапищи их переплетались в захвате, и никто не мог взять верх. Хомяк лязгнул пастью, вырвал кусок Стража, тот ударил в ответ, огонь дракона-Хомяка растекся по коре, Страж уколол сотней мечей, но все они скользнули прочь по стальной шерстке Хомяка, худевшего на глазах.

— У тебя будет своя сокровищница, но внутри нашего самолета! — крикнул Борисов, повинуясь наитию. — Вот он! Внутри полно места и он летает! Клянусь, мы сделаем тебе такой же, и ты сможешь летать со своей сокровищницей, где захочешь, куда захочешь, никто не отберет у тебя ничего и не принудит!

Опять же, цепочка ничем не подтвержденных догадок, но чего хотел пробудившийся дух оружия? Сражаться! Чего мог хотеть дух Сокровищницы? Хранить и не отдавать! Если же он не подал сигнала сразу (а ведь мог), значит, увидел шанс договориться.

— Я не хочу летать! — прорычал Страж. — Я хочу вернуться домой!

— А где твой дом? — спросил Борисов, чувствуя, что уже знает ответ.

— Под землей, в мире демонов, куда нет дороги культиваторам!

Борисов только рассмеялся в ответ и хлопнул себя по бедрам, не веря своему везению. О да, для любого культиватора такое стало бы непреодолимой преградой, если бы вообще пришло в голову договариваться со Стражем, но уж для Борисова с его планом!

— Вернем, — будничным тоном сказал Борисов, — только нам нужно будет содержимое сокровищницы.

— Сможете отправить — забирайте, — оскалился Страж, отпуская Хомяка. — Взамен отдадите мне Око Бездны!

Он водил носом, принюхивался и облизывался, и Борисов не стал спрашивать, как Страж узнал про бесценный артефакт, хорошо хоть Роксану не сожрал, как особый деликатес!

— Подкрепись пока, — сказал он, выбрасывая ему двуногого и двухголового демона.

Страж зачавкал, Борисов же повернулся к казакам.

— Работаем по плану.

— Так мы будем договариваться с.. этим?

— Он сторожевой зверь, представьте вашего родственника бы так посадили на цепь?!

Подействовало, звери-казаки приняли доводы и ринулись дальше сметать все. Бледный и тощий Хомяк лежал, Кура и Кума над ним сыпали ведрами ему прямо в пасть все подряд, от пилюль до духовных камней, благо теперь можно было не экономить.

— Так остальные Стражи тоже такие? — спросил Борисов.

— Нет других, — ответил Страж, с чмоканьем втягивая последний рог, — я тут один.

— Стало быть, ты и есть Незримый Ужас?

— Да, ваш паренек, — взгляд на Хомяка.

— Не надо, — повел рукой Борисов.

Страж замолчал, зато Хомяк простонал:

— Чего не надо?! Что за тайны, дед? Я тут крови и ци за общее дело не жалею, а ты!

— Хвалят тебя, долбоеб ты шерстяной! Никто не смог бы остановить Стража, только ты!

Сам Борисов Стража, похоже, ничуть не смущал. О своем демоническом происхождении он помнил мало, так давно его то ли выкрали, то ли унесли как добычу, пристроив охранять сокровищницу. Здесь, похоже, крылась еще одна загадка мира культиваторов, но Борисов не имел никакого желания ее разгадывать. Даже окажись страж единственным наследником какого-нибудь архидемона (вроде истории Роксаны), опять лезть под землю Борисову не хотелось.

Даже с поправкой на новые умения и знания Хомяка.

— Да, я такой, — надулся вяло Хомяк и успокоился.

Время поджимало, в любой момент могли вернуться старейшины и лидер секты. Открытие дверей контролировалось снаружи, Страж тут не имел никакой власти, а Хомяк валялся, обессиленный короткой дракой. Императорский ранг, на глазок оценил Борисов, тут же подавил в себе желание заняться уговорами такого ценного и полезного союзника, ну нахер, сажать такого в самолет, легко можно было оказаться в плену.

— А ты сможешь задавить лидера секты и старейшин?

— Нет, — неохотно признал Страж, — сил не хватит.

Борисов цокнул, гениальная идея пленить всю верхушку, а потом устроить прорыв демонов срывалась. Кто другой почел бы за успех уже достигнутое, но для Борисова оно было только началом дерзкого плана перессорить и ослабить сильнейшие секты, а затем под их обличьями еще и разгромить ряд тех, кто стоял на ступеньку ниже.

— Ладно, работаем по прежнему плану. Хомяк — подключайся к источнику, да незаметно!

— Но я...

— Разве у тебя нет независимых контролирующих построений, связанных с источником? — перебил Стража Борисов.

— Есть, — признал тот.

— Ну вот, чего ж еще.

Пока Хомяк сосал ци из источника, изрядно напоминая шерстяного клопа, выросшего до размеров мамонта, Борисов занялся организацией остальных казаков. Белка и Пиала продолжали сметать свитки, получив строгий приказ не прерываться. Павлине предстояло готовиться к выходу под видом "культиватора Пылающего Водопада". Роксана и Гиена отправились к прирученным зверям, также их щедро снабдили кольцами, для перевозки.

— Сандро, заваришь дверь, едва они войдут! — приказывал Борисов. — Хомяк?

— Ну дед! Еще капельку!

Эта капелька уже лилась из ушей не только у Хомяка, но и Борисова, и всех остальных, кто был с ним связан. Кура и Кума отправились выводить гаремы, а также они должны были остаться в засаде, для ударов в спину, наведения паники и иллюзий и запуска слухов, если потребовалось бы. Оставался только Медведь, который готовился сыграть свою роль в ловушке.

— Я же сказал, что у меня не хватит сил, — заметил Страж, разглядывая построение. — И эта хлипкая ловушка не удержит их и пяти секунд.

— Не ссы, не справишься ты, справится цизика, — весело ответил Борисов.

Страж погрузился в раздумья, что за цизика такая, и отстал. Хомяк уже почти захлебывался, но упорно высасывал источник, и Борисов сам ощущал, что сейчас тоже лопнет, и вместе с ним Лобзик, раскалившийся докрасна. Сандро подкладывал руды и духовные камни, ворча, что так кузнечные дела и улучшения не делаются.

Борисов ухватил Пиалу, скрылся с ней в одном из колец, и тут же поставил на колени и сунул в рот, едва успев снять штаны до начала процесса. Никакой парной культивации, ему требовалось сбросить излишки и полминуты спустя Пиала уже захлебывалась и кашляла, а в голове у Борисова прояснилось.

— Сейчас бы сесть и культивировать, — обронил он, — да разве ж кто даст!

— Я! Я вам дам, мастер! — Пиала сглотнула все, вскочила, излучая радость и страсть. — Всегда и везде!

Что было приятнее всего — неподдельную радость.

— Мысль интересная, — ответил Борисов, в котором снова начала подыматься волна ци, — но несвоевременная, сейчас важнее осуществить наш план.

Он выскочил из кольца и первым делом от души пнул Хомяка, крикнув:

— Хорош жрать!

— Иди ты, дед! Ты ж меня никогда не кормишь!

— А кто бросал вызов небесам, чтобы тебя прокормить?!

К счастью, тут прозвенел датчик, указывающий, что старейшины и лидер уже приближаются, и Хомяк настроился на боевой лад, собрался и перестал ворчать.

— Не просто пробей проход, а сразу выноси наружу подземный мир с демонами, — еще раз повторил Борисов.

— Да-да, — отмахнулся Хомяк, — но даже не надейся, дед, этих безволосых самок я трахать не буду!

— Кто о чем, а голый о бане, — вздохнул Борисов.

Трахать! Тут бы хоть как-то их подловить и выиграть время на осуществление плана, после которого нужно будет немедленно мчаться в секту Пылающего Водопада, где снова таиться, ловчить, красться, бить в спину и все ради того, чтобы получить призрачную возможность отдохнуть и никуда не спешить!

Двери начали открываться и Борисов махнул рукой, мол, начали. Все попрятались, готовые активировать свою часть ловушки, а Хомяк укрыл своей ци все следы. Страж завис незримо в готовности, а Павлина преобразилась в стройную, дерзкую и плоскую сектантку Пылающего Водопада. Красные струящиеся одежды с огнями, дерзко выставленная нога, веера, скрывающие лицо, не отличить от культиватора!

— Вот мы и встретились! — пропела она вошедшим в сокровищницу.

— Глава 96

Взмах вееров и удар, лидер секты и старейшины ударили в ответ без всякой жалости, и стена сокровищницы разлетелась, так как вся их мощь промчалась сквозь иллюзию и развеяла ее. Сами культиваторы этого не увидели, так как их ослепило светом Медведя и атаковало ядами Гиены, но и это было лишь отвлекающей атакой. Контур ци, выложенный заранее из ци-проводящих материалов, вспыхнул построением паралича и шока, и старейшин с лидером затрясло на несколько мгновений, так как они не ожидали подобной мощи, выброса из ставшего нестабильным (после того, как Хомяк осушил наполовину) источника самой секты.

Разумеется, никто из них не пострадал, слишком уж мощные культиваторы вошли внутрь, Императорского ранга или на грани его, если Борисова не обманули чувства сквозь вспышки и выбросы. Несколько мгновений, но этого хватило, что Страж успел вырваться на свободу (построение внутри стен сломалось от удара руководства секты), а Лобзик промчался и швырнул "кольца жадности", настоящую снизку колец, которую тут же сунули в еще одно кольцо и Страж смачным рывком заглотил его, с рыком, сливающимся с отрыжкой:

— Теперь я удержу их!

Хомяк выкатился и ударил, пробивая туннель, а казаки прыгнули и взлетели, подхваченные для верности Павлиной и вырвались наружу, уже снова в иллюзиях девушек из секты Пылающего Водопада. Мощь взрывающегося источника устремилась дальше, и полыхнуло построение телепортации, отправив скалу и Стража в ней вниз, в мир демонов, а оттуда призвав изрядный кусок подземного мира с его обитателями.

Туннель вниз, пробитый Хомяком, остался, чтобы потом создать видимость прорыва.

— Демоны!!! — завизжал кто-то истошно.

— Культиваторы!!! — заорали в ответ демоны.

Пропутешествовав там некоторое время, Борисов теперь отчетливо видел, что не все демоны были боевыми. Но даже самый последний мирный пастух и грибник бросили свои занятия и ринулись хватать белокожих гладеньких культиваторов, а те с визгом разбегались, словно забыв, что у них есть ци.

— Добыча!

— Р-ра-а-а-а!!

— Мя-с-с-со!

— Ебля!

— Быстрее, не дайте им разбежаться!

Паника словно тогда, на Турнире, вдруг вспомнил Борисов, одновременно с этим кидая взгляды в стороны. Да, Роксана и Гиена отработали на ура, зверье уже вырвалось на свободу, грызло, рычало и кусало, культиваторов жрали и усиливались прямо на месте. Демоны тоже рвали культиваторов, пихали в рот мясо, кидались и срывали одежды, насиловали, иногда даже не замечая, что терзают уже трупы.

— Свобода-а-а-а-а!!!

Мужчины тоже вырвались из гаремов, кто-то просто бежал, кто-то вцеплялся в горло ближайшей женщине, другие махали мечами и топорами, метали факела, поджигали и ломали все на своем пути. Толпы пытающихся убежать культиваторов тоже ломали все и намного эффективнее мужчин, по правде говоря. Прекрасные ажурные здания трещали и ломались, вспыхивали и рассыпались барьеры ци, падали замертво, наскочившие на сторожевые заклинания и все это только усиливало панику.

— Вперед! — скомандовал Борисов.

Кура и Кума уже действовали, кидали иллюзии и внушали страх, стреляли и убивали тех, кто пытался организовать сопротивление. Многие кричали и взывали к старейшинам, лидеру секты, но те почему-то не отвечали, и психология толпы брала верх, тысячи паникующих, забывших о своей силе бежали прочь от жалких дюжин демонов, которые иногда даже уступали им в культивации.

— Белла, ты со мной, обчистим их библиотеку, — скомандовал Борисов, взлетая и подавляя импульс достать лопату.

Да, на ней было проще психологически, но сейчас она могла его выдать. Остальные казаки, в обличьях девушек Водопада уже разлетелись, атаковали и действовали также, как Кура и Кума, тянули время, давая демонам усилиться и навести еще больше страха, а то и разожраться как следует. Борисов, правда, планировал исполнение немного иначе, но вышло как вышло — дерзость и наглость, импровизация и везение — в следующий раз такого могло и не повториться.

— Пылающий Водопад!

Стена огня рухнула с небес.

— Будьте вы прокляты!

— Предательницы!

— Получайте!

Ошибка, осознал Борисов, холодея, вид привычных соперниц пробудил в них не страх, а ярость и желание сражаться. Его обуяли ужас, страх, паника, и затем вдруг все схлынуло, а он понял, что это была вражеская атака. Не целенаправленная, но мощная своей массовостью, Борисов приобнял дрожащую Пиалу, послал успокоительный импульс, Белка же только заклацала зубами яростно, затрясла отсутствующим хвостом.

Незримый Ужас, о да, подумал Борисов, эффективно, противник бессилен, если не может применить ци.

— Дурак!

Дважды, трижды дурак! Цизика! Как он мог забыть об этом?!

— Павлина! Хомяк! — взревел он по мыслеречи. — Быстро сюда!

Павлина явилась с добычей, сжимая какую-то обнаженную девицу, и Хомяк явился с добычей, оторвал обнаженную девицу от произведения искусства, так и дышавшего ци, и выбросил прочь.

— Дед, ты заебал! — крикнул он. — Ты обещал дать пожрать!

Шмяк! Тело врезалось в толпу внизу и оттуда послышались вопли. В то же время Борисов вырвал с поля двух мощнейших бойцов и культиваторы уже наорались достаточно, снова ударила волна ужаса, в этот раз вовремя рассеянная.

— Блюэ, какая гадость, — отрыгнул Хомяк.

— Так, укрепи воздух, чтобы он не передавал колебаний!

— Дед, ты ебанулся?! Как тебе воздух может колебаться?! Его ж даже не видно!

— Сделай жадные невидимые стенки, чтобы ничего сквозь них не проходило, долбоеб! — и Борисов опять подавил импульс долбануть его лопатой.

Определенно следовало что-то делать с плохими привычками, но как же бесил этот жирный Хомяк, пусть даже в обличье мускулистого юнца, когда начинал такие пререкания, да еще в критические моменты!

— Кто..., — культиватор-пленница Павлины пришла в себя и вращала глазами.

Шмяк!

— Рупором к земле! Павлина — бей инфразвуком!

— Чем? — изумилась та.

— Звуком, но неслышимым, чтобы ужас нагонял!

Он же объяснял это казакам. Или нет? Борисов захолодел внутри, понимая, что хреново подготовился к миссии и никакая наглость его не спасет, и тут же вспомнил, что они все теперь на небесном ранге! Пусть он не овладел доменом ци, но все же мог управлять ей в объеме и тут же издал звук и начал менять частоту, уводя в неслышимый диапазон.

— Поняла!! — Павлина взмыла в воздух над "рупором".

Лицо ее исказилось страшно и наружу исторглась песня про то, как "едут-едут по Берлину наши казаки". В другой раз Борисов бы усмехнулся, припомнив расспросы, что такое "пабирлину", но здесь и сейчас его ударило ужасом. Он справился, почти моментально, но культиваторы внизу нет.

Начавшееся было сопротивление развалилось, особенно благодаря тому, что Хомяк слетел с небес, заработал саблей и техниками ци, забыв о маскировке. Дюжина демонов врезалась сбоку, рвала ручищами, плевалась ядовитой слюной, один из них, утробно хохоча, оседлал какую-то тетку, охватил ногами за голову и заставлял метаться слепой курицей, одновременно с этим затрахивая до смерти в рот.

— Вперед! — крикнул Борисов, устремляясь дальше. — Времени мало!

Барьеры библиотеки уже рухнули под ударами Белки и Лобзика, и они вчетвером, вместе с Пиалой ворвались внутрь и начали привычно сметать все подряд свитки в кольца, при этом не сбавляя скорости. Чем дальше от входа, тем ценнее свитки и мощнее техники, секретнее описания, это все помнили твердо, а кто забывал, тем напоминала Белка.

— Остановитесь, дикари! Варвары! Как вы осмелились!

Белка взмахнула руками-лапами, оторвала голову и впилась в библиотекаршу, истошно стрекоча. Еще одна попробовала обрушить шкафы на них, но не смогла, домены ци не дали. Нашлись тут и обычные культиваторы, кто-то дрожал, забившись в уголок, кто-то быстро читал, кто-то метался в панике, и еще несколько кинулись на помощь библиотекаршам.

— Эх, засажу! — присвистнул Лобзик, атакуя сзади.

Засадил и разорвал выстрелом, и еще одним, и последние попытки сопротивления рухнули. Культиваторы рвались в окна, выпрыгивали и давили друг друга без всякой жалости, опять забыв о ци и утонченных манерах. Борисов мчался, в желудке его урчало и бурлило, крутились нехорошие предчувствия, ну не могли, не могли они одним ударом убрать всех способных сопротивляться в многомиллионной секте!

Следовало убираться прочь и немедленно.

— Здесь барьеры! — крикнул Лобзик.

— И печати! — добавила Белка.

— Знаешь, как их снять?! — рыкнул Борисов в лицо библиотекарше.

Моль бледная, синий чулок в очках, и по халатику уже расплывались пятна, то ли обоссалась, то ли вспотела.

— Не дам!! — вдруг полыхнула ци она.

Но разница в три ранга давала о себе знать, Борисов даже не заметил вспышки.

— Да и не надо, — вдруг вмешалась Пиала. — Мастер, зачем...

Борисов ожег ее взглядом, словно хлестнул наотмашь, и вынужденно ударил, затем швырнул тело прочь, в гущу шкафов со свитками за спиной. Там громыхнуло и полыхнуло, тело разлетелось, а затем рухнула стена и внутрь вломились культиваторы.

— Мас..., — и Пиала заткнулась, так как огребла не хуже Хомяка.

Ведь объяснял же про секретность, объяснял! Лобзик и Белка отстреливались, последняя так вообще устроила шторм свитков, подожжённых взрывом библиотекарши. Культиваторы отбивались, стреляли водой, разили и рубили, отбрасывали огонь и свитки порывами воздуха, пытались напустить порчу и швырялись какими-то ядами. Борисов торопливо швырнул оземь кусок цепи, замыкая контур защитной печати и вломился сквозь двери в хранилище, сгребая все по дороге и тут же проломился дальше, сквозь стену и наружу.

Резкий запах дерьма и пота ударил его в нос копытом.

— За Водопад!

— За уси наши обиды!

Павлина носилась и младшие культиваторы до Духовного ранга срались и ссались, валились оземь и дрожали от страха. Кое-кто из самых слабых даже умер, и тут же в лицо Борисову бросило едким дымом, застлало все гарью от пожаров.

— Отступаем, отступаем, уходим! — крикнул он на мыслеречи, надеясь, что все сумели расслышать его.

Центр секты обратилась в пылающие развалины, но дальше дома уцелели и со скал летели техники. Демоны еще рубили и кромсали, рвались вперед и по туннелю летел ввысь кто-то могучий, натужно кряхтя, и ци вокруг бесновалась и ходила волнами, сбивая техники. Часть демонов успела прорваться к воротам и теперь они бесчинствовали где-то в городе, откуда доносились вопли горожан, пожираемых заживо.

Борисов смутно подивился на лету, как он это вообще слышит.

— Иллюзию! — рявкнул он на лету.

Павлина и Кура с Кумой уже действовали, призраки девушек Водопада продолжали бежать и прыгнули в туннель, ведущий вниз, откуда пару мгновений спустя вырвался архидемон, тут же ухватил какую-то боевитую девицу и насадил себе на член, порвав в процессе. Казаки же и Борисов с Пиалой прыгнули в самолет и стремительно уносились прочь, за пределы бушующей ци, чтобы оттуда телепортироваться к секте Пылающего Водопада и ударить уже там.

— Неплохо погуляли, — выдохнул Борисов, падая на пол. — Надо будет как-нибудь повторить.

— Глава 97

— Убей меня, дед, убей, больше не могу, — стонал Хомяк, держась за живот. — Не могу есть!

— Поверить не могу, что эта морда шерстяная наконец наелась, — покачал головой Борисов. — И что значит, не можешь?!

Расчеты, некогда сделанные им в Кровавых Горах, подтверждались и для более высоких рангов. Экспонента между ступенями, порядок между рангами, и Хомяк, даже с учетом потраченного в секте Ужаса, должен был уже набрать нужное количество ци и обработать его своей божественной эссенцией.

— Может, лидер секты успела что-то сделать с братом Хо Ма? — предположил Сандро.

Криков о глупом старшем брате не раздалось, Роксана работала с прирученным зверьем, нагло спертым прямо с территории секты.

— Тогда он не поменял бы местами небо и землю, — с легким поклоном отозвалась Кура.

Борисову, как выяснилось, все же померещилось, в императорском ранге находилась только лидер секты, старейшины пребывали в небесном. Но даже так выходило, что спаслись Борисов с казаками лишь чудом и беспредельной наглостью, вот Фёдор Михайлович и решил использовать время с пользой. Зверье требовалось успокоить, если не подчинить, подкормить ци, разведать обстановку вокруг Пылающего Водопада или просто затереть следы, если культиваторы Ужаса кинулись бы в погоню, а Хомяку предстояло подняться до императорского ранга, благо теперь ци хватало.

Подстраховка от будущих проблем.

— Не могу, дед, что тут непонятного?! — зарычал Хомяк. — Еще меня тупым обзываешь, а сам!

Борисову пришла в голову еще идея и он оглянулся, но Гиена, Павлина и Кабаня отправились помогать Роксане с зверьем. Самолет вела Кума, попутно окутывая его иллюзиями, но вот о божественном семечке внутри Хомяка говорила именно Павлина. Неужели запасы божественного исчерпались?

Он вытащил очки, стекло, сделанное из ци-песка, с нанесенным построением усиления чувствительности к ци и особыми ободками из смеси нефрита с обсидианом, для концентрирования, чтобы ци из стекол не разбегалась. Хрупкая, но неожиданно мощная конструкция, и Борисов, едва взглянув, тут же сдернул их прочь, чуть не разбив в процессе. Прикрыл глаза рукой, заболевшие от сияния ци в Хомяке.

— Вот не надо, не надо тут этих жестов, — продолжил ворчать Хомяк, — сам ты тупой, дед!

— Ци брата Хо Мы больше не циркулирует по телу, — приблизился Медведь, — но живительная настойка перцового тысячелетнего женьшеня придаст ему сил и поможет очиститься!

— И ты, брат, — простонал Хомяк, глядя на Медведя поверх округлившегося живота.

Насколько успел заметить Борисов, Хомяк был не просто переполнен ци, он ее еще и перерабатывал, швырял во все, что можно, раздавал самому Фёдор Михайловичу и остальным, и количества хватало. Количества, но не качества, вдруг подумал Борисов, перебирая в памяти все, что успел прочитать о рангах и ступенях.

— В свитках секты Ужаса есть что-то о системе рангов? — спросил он.

Белка тут же заработала руками, рылась и раскидывала техники, отбрасывала чьи-то генеалогические древа, списки подарков на какие-то праздники, и кто там присутствовал.

— Кстати, мастер Ар Гус, мои поздравления, вы обратили Безмолвный Ужас против самой секты, — с поклоном добавила Кура.

— Вот оно! — Белка почтительно поднесла два свитка Борисову.

Куре он отвечать не стал, слишком долго пришлось бы объяснять и разжевывать. Тем не менее, она была права, следовало разобраться с техниками секты, хотя бы затем, чтобы выводить культиваторов из строя, приберегая козырь небесных испытаний для совсем смертельных ситуаций. И еще затем, чтобы имитировать эти техники и подставлять секту, ха-ха!

— Молодец, — Борисов развернул свитки и отдал новый приказ Белке. — Найди все, что касается техник Безмолвного Ужаса и скорми их Хомяку.

— Иди в жопу, дед, — вяло пробормотал тот.

— Но великий мастер больше не желает есть! — заверещала Белка истошно.

— Тогда засунь в задницу, пусть ей жрет, раз любит всех туда посылать! — рявкнул Борисов.

Он планировал имитацию визита, в личинах культиваторов секты Ужаса, с последующей прямой атакой на верхушку, но тут понял, что можно сработать и тоньше. В конце концов, эта импровизация в секте Ужаса была грубой, неряшливой, осталась масса следов, даже несмотря на прорыв демонов.

Да и лидер секты могла уцелеть, если верить свитку.

— Твое слово — закон, — хмыкнул Борисов, — стало быть, это были не простые слова. А прошлые свитки ввели в заблуждение, впрочем, сам дурак, да.

— Да-да, дед, ты такой, — простонал Хомяк, продолжавший разыгрывать больного.

— Да и ты тоже, — не остался в долгу Борисов. — Учил свитки? Ел их? Поумнел?

— Да я столько свитков из бумаги и кожи съел, что целая секта могла бы ими подтираться целый год!

— Неправильно, — вдруг вмешалась Пиала, — культиваторы не подтираются!

— Что, так и ходят с грязной жопой? — выпучил глаза Хомяк.

— Ясно, эти уроки ты тоже прогулял, — вздохнул Борисов.

Неприлично было не то, что обсуждать, даже намекать издалека на телесные отправления. Причем, чем выше стоял культиватор, тем неприличнее было упоминать, что вообще ходил в туалет и вовсе не из-за грязной задницы, а потому что такие культиваторы уже не употребляли обычной пищи. Из них просто не могло выходить столько нечистот (не видели они Хомяка) по мнению культиваторов, ведь у них во главе всего стояла ци, ци, и еще раз ци, и любые загрязнения в ней или после переваривания и переработки могли забить меридианы, а то и испортить все, нажитое столетиями.

Не говоря уже о том, что существовала масса техник "ухода за собой" по всем частям тела. Именно так культиваторы оставались всегда чистыми, опрятно пахнущими, накрашенными и так далее, даже после экспедиций в "грязище и говнище" или тяжелых боев. Кто не справлялся, подвергался общественному порицанию, падала репутация, некоторые кончали жизнь самоубийством от такого позора.

Хомяка и казаков все это, понятное дело, не касалось.

— Да нахрен мне учить, как культиваторы себе сраку подмывают?! Я должен знать, как с ними сражаться, а не в жопу им заглядывать! — орал Хомяк, забыв уже о том, что он "страдает от обжорства".

— Скажи, пожиратель свитков, что ты знаешь о законах мира? — спросил Борисов.

— Эм-м-м, он большой?

— Это не закон.

— Культиваторы не подтираются!

— Тьфу ты, ясно, — махнул рукой Борисов. — Белла, пожалуйста, найди все свитки, что касаются законов мира?

Белла нашла, но их оказалось мало и не хватило, конечно. Хомяк съел, кривясь, и сплюнул чем-то черным.

— Каждый из рангов отличается, — объяснял тем временем Борисов, — но с ними у Хомяка не возникло проблем. Он познал ци, она и так была внутри него, сами представляете, как это бывает.

Духовные звери закивали, Пиала задумчиво таращилась в район своего живота.

— Он овладел ци, конечно, сразу явил великое мастерство, дух его и без того был безмятежен, ибо в нем не было места ничему, кроме жадности.

— Э! А сам... женщины?

— Это разновидность жадности, — пояснил Борисов. — Тело его и так было крепко, и он сразу научился трансформироваться, благодаря пилюле красного дракона, а манипулировать ци и без того умел на расстоянии. Благодаря этому он проскочил пять рангов, не остановившись, и теперь уперся в императорский. Мне казалось, что самолета будет достаточно для имитации "его земли" и ведь он и так командовал вами, чем атаман не император?

Хомяк горделиво подбоченился и важно сказал:

— Атаман лучше и выше!

— Но оказалось, что все это не так.

— Разве домена ци недостаточно, мастер? — очнулась от транса Пиала.

— Похоже, что нет. Вот еще одна из тайных причин, почему собрались секты и не распадаются. Нужно владеть землей и живыми на ней, быть императором, то есть единоличным правителем, который властен над жизнями и смертями.

— Лидеры секты, — прогудел Мед Вед.

— Лидеры секты, — согласился Борисов. — Старейшины, впрочем, тоже подойдут, если я правильно понимаю. И второе, установка законов, я-то думал, что речь о всяких там указах и приказах, а оказывается, речь идет о законах мира! Нужно познать их все и изменить хотя бы один, в пределах своего императорского домена, чтобы шагнуть дальше. То-то культиваторов императорского ранга так мало!

— Мало?! Да мы уже двоих встретили, дед!

— Еще бы, мы же и сами забрались на вершину, и противники у нас не вчерашние крестьянки.

Хомяк надулся от гордости еще больше, начал прохаживаться, помахивая сабелькой.

— Только все это не поможет, — осадил его Борисов, — если у нас не будет своего императорского ранга.

Количество не переходило в качество, так как они у Хомяка отсутствовали. Возможно, вызови они на поединок то неведомое божество, что запретило прибегать к испытаниям, да сожри его Хомяк целиком, да с отменой законов ци внутри локального объема, чтобы проскочить дальше.

— Истинно так, мастер Ар Гус! — в руках Белки мелькали свитки. — Небесный ранг, после Духовного, самая тяжелейшая преграда для культиваторов, лишь единицы проходят дальше! А Небесного так вообще достигла одна лишь Бессмертная Императрица!

— Сумевшая сразить небеса, помню, — кивнул Борисов. — Ничего, у нас тоже найдется пара трюков, когда мы придем бросать небесам вызов. Но для этого.

И выразительно посмотрел на Хомяка.

— Опять учиться, — скривился тот, даже шерстью покрылся. — Нахуй.

— Иначе ты не сможешь поглотить всю ци, — вкрадчиво сказал ему Борисов. — Не ты ли кричал, что вся ци мира твоя?

— МОЯ!!!

— Тогда пожалуйте учиться. Ты уже изменил себя? Стал жаден до учебы?

Хомяк посмотрел багровыми глазищами, засопел и зафыркал, затем уселся в позу медитации и культивации, плюхнулся так, что чуть днище самолета не выбил.

— Я съел свитки с законами, — неохотно сказал он десяток секунд спустя.

— Так.

— Там упоминалась какая-то Академия Небес или Небесная Академия, где преподают все науки, и в том числе и законы мира.

— Да-да-да, — застрекотала Белка, хватая новую пачку свиток. — Вот здесь и здесь она упомянута! Самое престижное учебное заведение всего Срединного материка! Даже с материка Бессмертных иногда там учатся! Самым могущественным сектам там выделены места для учеников, попасть туда для обычного культиватора невероятный подвиг и честь! Десять лет учебы среди элиты, самые лучшие преподаватели и материалы, улучшение культивации, практические занятия, раскрытие потенциала!

— Десять лет?! Десять лет учиться?! — взревел Хомяк.

— Не шуми, — приказал Борисов, — все равно в их учебной программе нет всех законов мира, иначе небесный ранг не становился бы такой преградой. Может, что-то и найдется у них в библиотеке, но соваться наугад в такое заведение, где культиваторы со всего материка? Продолжим громить и грабить сильнейшие секты, думаю, у них мы скорее найдем нужные законы.

— А как туда может попасть обычный культиватор? — мечтательно поинтересовалась Пиала у Белки.

Причем мечтала она похоже, как раз о том, чтобы попасть и всем утереть нос.

— Через месяц как раз начнутся экзамены, которые проходят раз в десять лет! — сообщила Белка.

— К счастью, мы культиваторы необычные! — хохотнул Борисов. — За дело! Секта Водопада сама себя не уничтожит!

Какая-то тень идеи, связанная с Академией Небес, поскреблась в затылке и затихла.

— Глава 98

— Кто не хочет сражаться, пусть валит домой, но на своих двоих, — сказал Борисов, оглядывая не стройные и не ряды спасенного духовного зверья.

Роксана в форме драконицы сидела на земле за его спиной, сигнализируя зверью, что лучше не есть Борисова. Встречались тут экземпляры, вроде того Толстокожего Слона с обломанным клыком или вот этого Одноглазого Волка, кто мог бы потягаться и с казаками.

Работа Хомяка с ци, приказы Роксаны и целебная акупунктура от самого Борисова сбросили с них оковы подчинения окончательно, разбили все, что вбили дрессировщики, зверье быстро оживало и приходило в себя на подкормке из различных видов ци, благо запасов в секте Ужаса захватили немеряно.

— Всех, кто вступит в бой, поддержит и поможет, после боя развезем по домам, — взгляд на Хомяка.

Тот, делая вид, что читает какую-то огромную книгу, шлепал губами, явно что-то жрал вместо учебы.

— Дело будет нелегким, смертельно опасным, но битва за свободу никогда не была простой.

— Запишите меня! — вперед выпрыгнула Черная Рысь.

— И меня! — брат Медведя, но дикий и могучий, не ленивый жиробас-повар.

— Мы будем биться!

— И биться не просто так! — повысил голос Борисов. — Освободим наших братьев и сестер, томящихся в плену секты Пылающего Водопада!

Зверье взревело радостно. Не все из них могли превращаться и говорить нормально, но ци творила чудеса и доносила смысл. Как ранее доносила приказы дрессировщиков и зверье слушалось, пусть некоторых и обламывали годами, а то и десятилетиями. Эта вбитая покорность никуда не делась, просто переключили на Роксану и немного на Дракона-Хомяка, раз уж тот соответствовал обликом.

Да, не армия, не секта, не могучая сила, способная втоптать врагов в землю, но Борисов и не рассчитывал, что удастся все и сразу. Вот, нагло ограбили и сперли массу ценного, приобрели первые несколько сотен союзников. Бой и освобождение зверья Водопада, еще пополнение. Самых перспективных подкормить, дать указания, разослать по домам, благо Хомяк теперь умел телепортировать, всего-то два десятка сожранных свитков и божественная сила, и все удалось.

— Нам не на кого больше рассчитывать! — продолжил Борисов.

Увы и ах. Демоны были не союзниками, а врагами врага. С небес уже прислали предупреждение и могли выкатить еще одно, хотя Борисов не сидел без дела, готовил оружие для будущего вызова небесам. Мужчины-культиваторы, если и остались, то томились по гаремам и темницам, и вроде бы кого-то даже вытащили из секты Ужаса, но эти единицы ничего не решали. Как не решал ничего десяток казаков против миллиардов населения Срединного материка.

А то и десятков, если не сотен миллиардов населения, с размерами-то материка в миллионы километров!

Можно было поднять на восстание обычных людей, Борисов в этом не сомневался, пусть здесь и жили богаче, чем на Земном материке, но наверняка имелась масса недовольных и забитых в грязь культиваторами. Проблема оставалась ровно той же самой, какой-нибудь культиватор небесного ранга мог испепелить миллион крестьянок и все восстание закончилось бы, не начавшись.

— Есть! — вдруг вострубил Слон, выдвигаясь вперед.

Зверье подчеркнуто оставалось в звериных формах, не превращалось в людей, но в то же время на крупных, мускулистых, свободно одетых казаков и казачек смотрели одобрительно, явно запоминали фасоны.

— Секты! — объявил Слон и тут же пояснил. — Демонические секты! Темные культы! Поклоняющиеся демонам и приносящие жертвы! Все, за кем охотятся праведные секты — союзники.

— Дерьмо это, а не союзники! — ткнула копьем вперед Кабаня.

Воздух загудел и засвистел, рассеченный ее копьем, несколько зверей отшатнулось, кто-то упал.

— Мы и так все в дерьме! — протрубил Слон. — Нам ли отказываться от таких союзников?

Павлина захохотала, заклекотала хрипло, хлопая себя по ляжкам, затем засвистела одобрительно и вульгарно, словно назло всем культиваторам с их манерами и этикетом, и прочей зубодробительной ерундой. Нечем им было заняться тысячи лет, вот и оттачивали пустые вещи, подумал Борисов.

Демонические секты!

— Ты знаешь, где они?

— Нет, — Слон задумчиво почесал за ухом хоботом, — откуда бы этому скромному слону знать о них? Вся информация у нас была от культиваторов секты, а они истребили бы практикующих темные методы, едва узнали бы. Может, птицы чего знают?

Да, в числе прирученных и освобожденных нашлись и птицы, и в то же время, Борисов ощущал, что ничего он тут не узнает. Зверье и птицы получали обрывочную информацию только от культиваторов секты Ужаса, а те истребили бы культистов, едва узнали бы о них.

Собственно, все четыре сильнейших секты материка относились к так называемым "праведным" сектам, что включало в себя и борьбу с темными культами. Империи тоже поддерживали друг друга в этом вопросе, но секты, скорее всего не унывали и скрывались по темным и опасным уголкам. В общем, не союзники, а враги врагов, как демоны, с неясными перспективами работы.

— Не, не, не, мы не знаем!

— Не знаем!

— Как-то, сто сорок лет назад в Игольчатом хребте завелись такие, праведные секты устроили общую охоту на них, — сообщил старый Остроухий Орел.

Слова его напомнили Борисову, что тот же Кирилл прожил чуть ли не четыре века. Все снова загалдели, а еще часть, целый отряд в пятьдесят с лишним зверей и птиц все же откололся, помчал топтать и жечь земли ненавистной секты Ужаса, поработившей их.

— Так, кого у нас там еще спасли из секты Ужаса? — повернулся Борисов к казакам.

Зверье стремительно разбегалось по "свободной земле", чтобы пошуметь там и сям и потом напасть на приграничные селения секты Пылающего Водопада.

— Мастер, они такими и останутся? — спросила Пиала чуть ли не в ухо.

— Возможно, — пожал плечами Борисов. — Не специалист в таких вещах.

"Спасенные" из секты Безмолвного Ужаса мужчины-культиваторы оказались непригодны для борьбы за свободу и права. Как выяснилось, всех новорожденных по всему материку проверяли и младенцев мужского пола, способных работать с ци, изымали сразу, якобы погибли во время родов или после них. Их выращивали в заключении, имелась пара сект, специализировавшихся на этом, и затем прибыльно продавали правительницам и верхушкам сект, кто мог заплатить, а то и вовсе слали дальше, на материк Бессмертных.

Выращенные в ограниченном пространстве, с особым воспитанием, они якобы в совершенстве умели удовлетворять женщин (и друг друга), но также считали культиваторов чуть ли не божествами, которых нельзя ослушаться. Их затрахивали насмерть, калечили культивацию и затем убивали, как негодных, дарили, словно вещи, особо отличившимся и способным держать язык за зубами, наказывали, выбрасывали на корм свиньям, едва ци угасала и заказывали новую партию молоденьких мальчиков.

При этом Борисов не мог их "вылечить", воспитание с самого младенчества было вбито ну очень крепко. Только выжечь мозги до состояния чистого листа и внушить все заново, или повторить историю с Роксаной, замкнуть их подчинение на культиваторе женского пола. Например, на Кабане, которая сейчас "строила" их и заставляла отрабатывать строевой шаг.

— Хочется попробовать? — спросил он у Пиалы.

— Нет, что вы, мастер, с вами никто не сравнится! — почти искренне закричала та.

Почти. Ей явно хотелось попробовать и сравнить, и в то же время Пиала не хотела навлечь на себя гнев Борисова.

— Их мало, и они не приспособлены к сражениям, — пробормотал Борисов под нос, — и мы теперь вроде как взяли на себя ответственность за них.

— Разве у нас мало места, мастер? — лениво спросила Павлина, взирая на ходьбу строем.

— А вот это слева, ничего, сладкая попка, — заметила Гиена.

Борисов посмотрел на них и обронил мрачно.

— Они вам не игрушки. Для этого мы дали им свободу?! Чтобы насиловать самим?

— Нет, мастер Ар Гус, прошу простить эту недостойную, — взор Павлины прояснился, и она поклонилась до земли.

Действует, подумал Борисов, потому что они и сами верят во всю эту историю о казаках и свободе угнетенным. Но как, как победить горсткой зверья против целого мира, закосневшего под властью культиваторов, которые не собирались эту власть отдавать?

— Мы поможем нашим новым братьям вернуть разум, — добавила Павлина.

— Но пока что лучше помочь старым! — хохотнула Гиена, клацнула зубами в предвкушении драки.

— Ты готов? — Борисов повернулся к главному участнику.

Мускулистый Хомяк в человечьем обличье посмотрел в ответ и сказал.

— Готов, де... готов.

— Мастер Ар Гус? — приблизился Сандро.

— Понизить культивацию до Духовного уровня, — приказал Борисов, — разных ступеней. Никаких иллюзий, никаких превращений в зверей, Роксана?

— Они поняли задачу и сделают, а потом будут ждать сигнала, — отозвалась юная драконица.

Картина маслом, мужчины из гарема спасают культиватора, в роли которой выступала Павлина. В роли спасенного зверья — зверье из секты Ужаса — на котором дескать мужчина и культиватор удрали, когда напали демоны. В роли демонов, преследующих их, казаки под иллюзиями.

Отряд выметнулся из-за холма, Борисов покачивался и едва не падал, помесь лошади с крокодилом под ним тоже шаталась, но мчалась, словно смертельно напуганная. Со стен приграничного городка их заметили, тут же затрубили тревогу, тут же сорвалась и полетела на мечах дюжина культиваторов, спеша разделаться с "демонами", несущимися в погоню.

Не прошло и пяти минут, как демоны были обращены в бегство, а "спасенные" добрались до ворот, которые широко распахнули перед ними. Вокруг Павлины, пребывавшей якобы без сознания и в состоянии истощения (и в одеждах секты Ужаса, элитных таких одеждах и украшениях), хлопотали медики, а за "гаремных мальчиков" взялась управитель города, малолетка-школьница на вид (а на самом деле тетка в возрасте), из секты Водопада, конечно, со свитой. Зверье увели в разные стойла, где им предстояло ждать сигнала

У нас серьезный перекос в численности женщин, в который уже раз подумал Борисов. Он, Хомяк, Медведь да Сандро, вот и все "гаремные мальчики", вынужденно пришлось мобилизовать всех.

— Что вы говорите, демоны напали на секту Безмолвного Ужаса? — ахали и охали вокруг.

— Да еще и внезапно обрушили центральную скалу со всеми сокровищницами, — добавил Борисов.

Его и остальных лечили, а также попутно открыто трогали члены, щупали мышцы, особенно ягодицы, почти неприкрыто терлись телами. Сладкие гаремные мальчики, да из чужой секты! Да еще бедствие у соседок, ведь Ужас и Водопад давно и открыто враждовали, как тут не порадоваться? Как тут не послать сигнал в центр, в саму секту, а затем нагрянуть "спасательной экспедицией" к соседкам, да старательно унизить их, при этом сохраняя моральное превосходство?

— А ведь там находилось все руководство секты! — почти взвизгнул он.

Взмах рукава, переливающегося красным, и голос управительницы города:

— Хочу послушать об этом наедине.

Топот ног, словно сотня мышей сбегала с кухни и Хомяка с Сандро и Медведем утащили прочь, оставив Борисова наедине с управительницей, которая поманила его пальцем. Везет мне на пожилых теток, пусть эта и выглядит соплюшкой, мечтой педофила, хмыкнул Борисов, поднимаясь и демонстрируя открыто свое возбуждение, подошел к ней.

— Спасение надо отработать, — заявила управительница, шире раздвигая ноги.

— Разве ты не слышала поговорку "делу время, потехе час"? — спросил в ответ Борисов, сунув ей в рот Лобзик и попутно выбив несколько зубов. — Давай сигнал наверх, что секта Ужаса беззащитна, а уж потом я тебя выебу, обещаю, вместе со всем твоим городком.

— Глава 99

— Даже не думай, — предупредил Борисов, являя свой настоящий ранг.

Управительница, дернувшаяся сбежать или откусить Лобзику ствол, застыла, кровь капала из рта.

— Да не парься, Аргус, — сказал Лобзик, — иди сам сообщение отправь, а я пока развлекусь с дамочкой, у меня как раз два ствола, поиграем с ней в дедушкину двустволку.

Да, артефакт, но разумный, достигший небесного ранга и, стало быть, обладающий доменом ци. Одежду сдернуло с управительницы, скрутило ей руки и заткнуло рот, раздвинуло ноги, только привязывания к ножкам дивана не хватало. Лобзик ткнулся в промежность, и управительница заметалась, задергалась. Борисов послал сигнал Лобзику и тот убрал кляп, хотя надо заметить управительница его и так изгрызла наполовину.

— Я раскусила твои подлые планы, Посланник! — вскричала та. — Ты не заставишь меня предать секту!

— Вообще-то могу, — хмыкнул Борисов, — если достану из широких штанин, но некогда с тобой возиться.

Грянул выстрел и тело разлетелось по залу, а Борисов уже отправлял сообщение казакам мыслеречью "Можно!"

— Как я сыграл? — спросил Лобзик.

— Отлично, — кивнул Борисов.

Разумеется, все это было лишь игрой, пусть механически Лобзик и мог сунуть стволы, но будучи разумным артефактом именно сексуального интереса к женщинам не испытывал, что людским, что звериным. Шум и грохот, вой, затем волна ужаса и свистящий ветер. Здание затряслось, с улицы донеслись крики ужаса.

— Берегись! — крикнул Борисов, отпрыгивая за диванчик.

Печать развернулась в воздухе, ткнулась в двери и прилипла, построение, запитанное от духовного камня, вспыхнуло и закоротило защитные контуры там. Грохнуло и все вокруг заволокло пылью, закоротившие контуры разворотили стену, а дверь осталась стоять.

— Мастер Ар Гус! — в зал влетела Павлина, наполовину обнаженная.

— Дед! — ворвался Хомяк, сжимая под мышками двух пожилых юниц.

Система связи уцелела, и Борисов рассматривал ее, разве что глаза не пучил, пока Хомяк имитировал нужную ци, а Павлина голос управительницы города.

— На нас напали! Демоны сожрали верхушку секты Безмолвного Ужаса и поработили остальных! Они...

Треск и шипение, якобы система разбилась.

— Ясно, что времени было мало, — вздохнул Борисов, поднимаясь, — но кое-что уловить удалось. Теперь посмотрим, как у них тут с охраной и системами защиты, и на спасающееся население.

Зверье и казаки под иллюзиями демонов и культиваторов секты Безмолвного Ужаса, гулять так гулять. Хомяк и Павлина должны были достоверно изобразить их фирменные техники, вполне достаточно для доказательства. Нападения зверья в других местах, беженцы, сообщения, подогреть слухами и не медлить.

Некоторое время спустя

— Ровно то же самое, — вынес вердикт Борисов, складывая подзорную трубу. — Те же защиты на стенах, те же построения, тот же состав культиваторов и населения.

— Это хорошо, — сообщил Хомяк, роняя два женских тела.

Культиваторы визжали и падали, артефактов у них с собой не было, до небесного ранга не доросли, да и Хомяк во время секса выпил у них большую часть ци.

— Преодолел неприязнь? — спросил Борисов.

— Проверял, лучше это поглощения свитков или хуже, — мрачно ответил Хомяк.

— Ты добыл у них знания? — изумился Борисов.

Мозги не жрал, но добыл?

— Они скрывали их в своей ци! — объявил Хомяк.

Руки его скрутились, техника укрепления воздуха и затем удар вместе с Павлиной, пару секунд спустя после того, как тела культиваторов с визгом и криками ударились в особняк управительницы города и пробили его. Безмолвный ужас накрыл разом весь город, и казаки со зверьем ударили, сразу набрасываясь на самых сильных культиваторов и бойцов, подавляя всякие попытки сбиться в кучку и оказать сопротивление.

Половое разделение в этом городе повторяло предыдущий и Земной континент, один мужчина на десять женщин, вот только женщины здесь были крепче и мощней. Масса горожанок первого и второго ранга, Познавших и Овладевших, и они пытались кидаться чем-то и стрелять из луков, запускали какие-то техники и Павлина с Хомяком повторили удар, а Кура и Кума поддали иллюзий демонов.

— Мастер Ар Гус, мы на месте, — сигнал от Кабани, ворвавшейся в дом управительницы.

Здесь необходимости в скрытном проникновении и приманке на "сладких мальчиков" уже не было, просто вломились и снесли, скрытно подлетев заранее. Где-то на окраинах уже вспыхнули пожары, пошла паника, метались женщины, утаскивая детей, лошадей, мужчин, горшки с цветами, все, что под руку попадалось. Борисов заранее приказал не мешать, у страха глаза велики, пусть бегут и разносят, запутывают следствие, ведь все они видели демонов и культиваторов секты Безмолвного Ужаса!

— Работайте по плану, — скомандовал Борисов, перемещаясь дальше.

Он и сам смог бы отбиться от кого угодно, но Лобзику все равно нельзя было показывать на людях, чтобы не выдать всех, и поэтому он крутился рядом с Борисовым. Сам Фёдор Михайлович тут же припал к системе связи, начал раскладывать самодельное оборудование, занялся тестами ци, зная, что у него есть время, ведь в первый городок явились не сразу. Не исключено, что вначале пытались связаться или просто долго летели, не владея телепортацией.

— Представление на дочку управительницы, — раздался голос Пиалы за спиной, — чтобы ее взяли в число кандидаток на отправку в Академию Небес.

— Они, наверное, уже отбыли, — рассеянно отозвался Борисов, — тут месяц как раз и лететь, если телепортации нет.

— Да у сильнейшей секты есть, наверное, — сказала Пиала, — вон как богато живут!

— На золоте едят, — еще поддакнул Борисов, не особо вслушиваясь.

Выходило так, что система связи у них была устроена по принципу телепортации, здесь отправили, там прибыло, или открывался постоянный канал и шел голос, но отправлять сообщение Борисов не стал. Парные артефакты, нет, один артефакт из которого делали две половинки, масса дорогих и ценных составляющих, на ци, и куча энергии из-за такого затратного способа связи. Работа на ци-радиоволнах выходила бы дешевле, но и здесь еще следовало провести пару опытов.

Впору было жалеть, что плохо учился в школе!

— Зачем культиваторам золото? — изумилась Пиала. — Оно для них мусор! Вот Серое Золото или Кричащее — это да!

— Что, а как же, ах да, — выдохнул Борисов, включаясь обратно в реальность.

Все, что не несло в себе ци, было для культиваторов мусором. Поэтому они не могли жрать просто с тарелок, там требовался какой-нибудь Крапчатый Фарфор, да обязательно сделанный мастерицей, которая три сотни лет только им и занималась. Жрать не вилками и ножами, а вилкам из лучшей Лиловой Стали, а то и Звездного Серебра или даже Небесного Радужного, из которого был сделан набор целебных игл самого Борисова.

— Аж злость берет, за содержимого одного только этого особняка можно было бы целый год кормить мою семью и еще целый город! — Пиала сжимала кулаки, затем вдруг странно расслабилась. — Но иногда так хочется самой припасть и насладиться.

— Так в чем проблема? — изумился Борисов. — Припадай, только не давай богатству взять верх над тобой!

— Да-а-а-а? — задумчиво протянула Пиала, взгляд которой сразу забегал.

— Конечно, — пожал плечами Борисов.

Мысли его уже вернулись к системе связи, пихать в кольцо и если да, то как? Не выдаст ли она их потом сигналом? Взять только передающую часть? Борисов хлопнул себя по лбу, обозвал мысленно дураком и вырвал половинку парного артефакта, швырнул ее за спину не глядя, а остальное спрятал в кольцо. Повредилось немного, ерунда, ему и не требовалась копия, только воспроизведение системы и с минимумом ци, мыслеречь слишком часто подводила или оказывалась недоступной.

— Что, в лоб попал? — обернулся он, услышав рыдания.

Пиала сгребла кучу платьев, украшений, еды, и теперь всхлипывала над ней.

— Нет, но богатство уже взяло верх надо мной! — вульгарно шмыгнула носом Пиала.

И это лишь малая часть его, молекула в океане того, что накопили культиваторы, подумал Борисов. Сколько можно было бы сделать, развить, усовершенствовать, но они вместо этого сидели жопой на богатствах, копили, полировали дяньтянь и развивали пустой этикет.

— А ты их на ноги намотай, как портянки, — хладнокровно посоветовал Борисов. — Вот эти разорви и сморкайся в них, эти пускай на подтирку, мягкий шелк и заднице приятен. Украшения швыряй, как оплату, в общем владей богатством, но смело раздавай его другим, я же рассказывал о казаках... ах да, тебя тогда с нами не было.

Пиала начала бороться с богатством и лишилась чувств.

— Бесчисленные орды демонов! — взывала Кума.

— И культиваторов секты Безмолвного Ужаса! — подвывала Кура.

— Они били и топтали всех подряд! Убивали и насиловали! — вплетала голосок Павлина.

— Да, так и было!

— Наши дома разрушены!

— Я успела спасти только одну курицу!

— Мы дали бой, но демонов было слишком много, сотня на одного!

— Мою соседку и дочку сожрали прямо у меня на глазах!

Толпа, бежавшая из разгромленного города, выла и истерила, вселяя панику и страх в сердца горожанок и стражниц еще одного городка, но уже в глубине территории секты Пылающего Водопада. Разумеется, казаки подготовились искусно к новому спектаклю, навалились на еще один пограничный городок, выпустили казачек в нужной одежде и с маскировкой ци от Хомяка, дабы те помогли толпе беженок добраться скорее, не теряя недели в пути.

— Сестры, вы живы!

— Хоть кто-то уцелел!

— Хвала небесам!

Толпа девиц в ярко-красных переливающихся одеяниях хлынула, и Павлина с сестричками-лисичками практически ничем не отличалась от них. Ощупывания, объятия, поцелуи, возгласы и рассказы дрожащим голосом о неостановимой лавине демонов и культиваторов секты Ужаса, применении их фирменных техник. Крики поддержки со стороны спасшихся горожанок и редких горожан, один мужчина на сотню женщин, и Борисов порадовался, что отказался смешиваться с толпой, затрахали бы прямо по дороге.

— Лидер нашей великой секты Пылающего Водопада!

— Всемогущая Ши Еа!

— Бесконечная в своем милосердии и щедрости!

— Приказала активировать везде телепортационные площадки!

Культиваторы секты восклицали по очереди, милыми щебечущими голосками, но Борисова не покидало ощущение галдежа чаек.

— Теперь никто не погибнет!

— Наши сестры вовремя прибудут на выручку!

— Отряд под командованием старейшины Цо Тэ уже выступает!

— Она покарает демонов!

— От одного ее взгляда они сгорят и обратятся в бегство!

Скорее возбудятся и начнут дрочить, хохотнул про себя Борисов, припомнив подземные приключения.

— Лидер Ши Еа великодушно приказала не жалеть средств!

— Сестры, ликуйте, вам предстоит визит к Семи Водопадам!

— Там вас уже ждут лучшие целители секты и сестры, искусные в массаже!

— Хвала Ши Еа! — закричали сестрички-лисички и Павлина.

Проклятье, подумал Борисов, всю волну запуска слухов сорвали, но.

Раз приглашают, почему бы не нанести сразу удар по сокровищницам, источнику и библиотеке?

— Глава 100

Зрелище столицы секты завораживало и кружило головы. Семь огненных водопадов низвергались по склонам семи гор, стекаясь в единую реку, проходящую через территорию секты. Здесь тоже горы, отметил Борисов, словно внутри культиваторов сидела подсознательная тяга хоть на шаг, но приблизиться к небесам. Тем самым небесам, что ловко поддержали их и в результате культиваторы лишились движущей силы и перестали представлять угрозу.

Мир застыл в спокойствии, никто не рвался изучать законы мира и штурмовать небеса, тряпки, внешняя красота, еда да секс, под изящные раскланивания друг с другом и видимость опасности — демоны, чтобы культиваторы могли думать, что защищают мир. Один мужчина на десять женщин, а то и все двадцать или тридцать, если сделать поправку на изъятых в гаремы, оказался слишком затрахан и слаб, чтобы совершать какие-то открытия и расширять горизонты.

— Молодцы, — хмыкнул Борисов, продолжая разглядывать секту.

Ажурные здания и мосты через реки лавы, огонь и иссушенный воздух, полный огненной ци, и культиваторы. Неустанно сновали туда и сюда, словно муравьи, но если присмотреться, то большая часть не делала ничего полезного. Демонстрировали наряды и техники, сговаривались о чем-то, щебетали и сплетничали, а теперь вдвойне и слова о демонах, а также выкрики о мощи секты Водопада так и лились отовсюду.

— Сандро, сможешь разогреть их вулкан? — спросил Борисов. — Чтобы рвануло до небес и осталась дыра до самых демонов?

— Внутри источник их ци, этому скромному Са Дра столько не осилить.

— Не полезу я в эту лаву, — тут же заворчал Хомяк. — Огонь вреден для свитков!

Борисов посмотрел удивленно в его сторону, тут же усмехнувшись изобретательности Хомяка. Не желая подпаливать шерстку или опять тащить всю грубую работу, Хомяк быстро сделал вид, что читает свитки. Белка суетилась рядом, вертела задницей и подавала свитки, Хомяк с важным видом таращился в каждый из них, потом откладывал и надувал щеки, изображая, как ему тяжело учиться.

Снаружи культиваторы продолжали толкаться и суетиться, и Борисов отметил, что они то и дело кланяются друг другу, то ли ци на глазок измеряли, то ли по одежде как-то сразу узнавали иерархию.

А нет, не всегда, вот одна из них разоралась и побила двух других.

— Я пойду, — отозвалась Павлина по мыслеречи, — что-то в этом огне есть... правильное.

— Не подпали перышки, сестра, — забеспокоилась Гиена.

Вокруг Павлины и Куры с Кумой толкались не менее сотни культиваторов рангом ниже, Овладевших, похоже стоявших тут на самой нижней ступени, "принеси-подай, пошел вон, не мешай". Старшая над ними, девица Духовного ранга, но только первой ступени, на правах старшей, подавала чай "спасшимся сестрам", щебетала, но в то же время, как отметил Борисов, довольно назойливо вела расспросы.

— Мы бились изо всех сил, каждая из сестер разила демонов техниками, но вместо каждого убитого вставали еще десять этих омерзительных созданий! — вещала Павлина вживую. — Наша ци пылала и текла, как водопад и мы бы победили, если бы не подлые предательницы. Секта Безмолвного Ужаса, да будет их имя проклято вовеки! Они ударили нам в спины и хохотали, и язык этой недостойной Пи Во неспособен описать, какими еще гнусностями они занимались с демонами.

Глазки сестер-послушниц и служанок тут же заблестели, движения оживились, и они начали упрашивать рассказать, точнее говоря, описать в подробностях все эти гнусности, особенно с демонами, известными тем, что они любят показывать то самое, невыразимое словами, а то и пускать в ход друг с другом.

— Нет, эта Пи Во слишком косноязычна и опозорит нашу родную секту описанием гнусностей!

— Нужно позвать сестру Ти Па!

— Позовите сестру Ти Па!

— Да-да, сестру Ти Па!

— Она ловко владеет языком!

— Ох и ловко!

Птичий базар загалдел, а Борисов заподозрил, что эта Типа сестра аналог той бабищи, с членом и потрахиванием нижестоящих. Показать все гнусности, ага, а может даже при свидетельницах, слово "член" вымолвить якобы не могут, а по факту таким занимаются, что обычный человек от стыда сгорел бы.

— Прошу прощения, сестра Жи Лу, — обратилась Павлина к той, что подавала им чай. — Мой дух разволновался от воспоминаний о недавней гибели сестер и нашем позорном бегстве. Эта скромная Пи Во не сомневается, что старейшины сурово накажут ее и сестер за бегство, и заранее признает наказание достойным, но перед смертью мне хотелось бы посмотреть издалека на главный источник родной секты и помедитировать на огонь и лаву.

Все снова загалдели, наперебой уверяя, что никто их не казнит, вот сейчас, вот уже сейчас, с минуты на минуту вернется посыльная, и с ними встретится кто-то важный, выслушает новости о нападении демонов, чтобы секта Пылающего Водопада могла обрушить туда свое горячее возмездие.

— У меня в ушах, блядь, звенит, — пожаловался Борисов внутри кольца. — Как они сами не глохнут?

— Это всего лишь вопрос привычки, мастер, — тут же заверила Пиала, подавая ему затычки для ушей.

— Поставь завесу безмолвия, дед, — посоветовал Хомяк.

Борисов, разумеется, этого делать не стал, как и совать затычки в уши, а Жи Лу в это время повела Павлину и Куру с Кумой к вулканам. Остальной толпе пришлось остаться, ци не вышли, но они все равно кланялись вослед и желали счастливого пути. Борисов поглядывал по сторонам (а Павлина неслышно ворчала, что не надо вибрировать и выдавать их), одновременно с этим размышляя, а на кой хер тут столько народа?

Одна служанка ранга Овладевших легко заменила бы собой сотню молотобойцев. Техники легко заменяли вообще толпу рабочих, не говоря уже о том, что все эти "служанки" просто не смогли бы варить сложные эликсиры, ковать нормальные сабли или творить платья из шелка, подходящего культиваторам более высоких рангов.

В то же время они могли выступать признаком богатства, работать в полях, кормя сами себя или они ели то, что выращивали крестьянки? Нет, ведь это была бы бездуховная пища. Борисов озадаченно потер подбородок, понимание экономики сект и как все это работает от него ускользало.

— Белла, поищи свитки по экономике сект, — сказал он.

— Хорошо, мастер Ар Гус! — тут же отозвалась та из-за вороха свитков.

— Разве их богатства не в духовных камнях? — спросил Сандро. — Мастер Ри Ка Цэт так говорил!

— Это лишь общие слова, — пояснил Борисов, — а нужна конкретика. Вот работают на них крестьяне, горожане там, ведь рядом с сектами целые города, что им, духовными камнями платят? Ладно, для культиватора земного ранга это мелочь, а для обычной горожанки состояние, и что она, отпиливает кусочки, чтобы купить хлеба? Золото для культиваторов мусор, но что насчет обычной экономики? Как они торгуют между собой? Нарвал послушник трав, допустим, Режущей Осоки, и что, в ней измеряют ци и выдают кусочек камня, один к одному? Или есть коэффициенты? Готовое зелье, меч или там какая-нибудь книга, как они оцениваются?

Сандро озадаченно почесал в затылке, остальные тоже переглядывались.

— Зачем вам это, мастер? — спросила Пиала. — Мы и так богаты!

Лицо ее залило краской, вспомнила свою борьбу с "богатством". Павлина и Кура с Кумой тем временем уже миновали кольцо зданий "внешнего круга", куда, похоже, уже не пускали служанок из числа Овладевших, только Духовного ранга. То и дело приходилось кланяться, продвижение шло медленно, но никто никуда не торопился. Торопливые культиваторы, надо полагать, переключилась мысль Борисова, просто давно перевелись, кто спешил, тот сдох или обратился к опасным методам, поднялся или все же сдох.

— Чтобы победить врага, надо его понять, — ответил Борисов, — или вы намерены в одиночку перебить вот эти миллионы и миллиарды?

Он указал рукой в стенку кольца, но казаки его поняли. Нельзя сказать, что поскучнели, но призадумались.

— Я могу, дед! — поднялся во весь рост Хомяк. — Ради ци!

— И останешься потом один, — съязвил Борисов, — посреди пустыни.

— Почему один?! Со мной будут казаки, звери, мужчины, демонов вылечим, ну на крайний случай и просто гладкокожие человечки без ци сойдут! Сбросим небеса на землю и оживим ее, но уже без культиваторов!

— Да! — взревели остальные.

Словно услышав их, вулкан начал выброс, и на мгновение все вокруг повернули туда головы. А когда налюбовались выбросом ци и лавы, то Жи Лу, Павлина и Кура с Кумой исчезли, словно и не было, никто ничего и не заметил. Кто вообще считает этих служанок духовного ранга? Или не служанок, но в любом случае, мельтешат тут, мельтешат толпами, одной больше, одной меньше.

— Я в лаву не полезу, — сразу заявил Хомяк.

— Я полезу, — отозвалась Павлина, избавляясь от тела Жилы.

— Роксана, — добавил Борисов, — думаю, тебе будет полезно пропитаться огнем и выжечь в себе разное.

Малолетняя драконица посмотрела, затем с энтузиазмом превратилась, хорошо, что в кольце хватало места и ничего не сломалось.

— Сандро — тоже. Твоя работа, Хомяк, создать барьер, чтобы вся ци била вверх, пусть источник поработает за нас и сам произведет выброс. Еще не помешал бы барьер, фокусирующая линза из нефрита, но расплавит же. Когда рванет, выскакиваем и спасаем содержимое сокровищниц, мужчин из гаремов и зверье, и, главное, свитки из архивов и библиотеки. Иллюзии секты Безмолвного Ужаса, по возможности, но не обязательно, здесь важнее притвориться самим.

— Погоди, дед, а как же демоны? Разве не проще будет пробить проход не вверх, а вниз?

— И затопить всех лавой? Самые сильные, конечно, выживут, но им точно будет не до набега.

— Погодите, мастер Ар Гус, я что-то не поняла, — нахмурилась Павлина. — Ци будет бить вверх?

— Увлекая за собой лаву, огромный фонтан прямо на секту, пусть побегают. Источник быстро выберет всю лаву внутри барьера, который непроницаем только ци, и захватит новую порцию, выбросит и ее. Ваша задача не только напитаться огненной ци, но и отсечь внизу места, откуда поступает лава, чтобы вулкан расчистился и можно было пробить проход вниз, к демонам. Но выглядеть это будет так, словно демоны сами пробились, свели с ума источник своими эманациями и затем вырвались на свободу. Мы в это время незаметно спасаем наших потенциальных союзников, слегка сверкаем обликом культиваторов секты Ужаса и улетаем прочь. Пусть потом дерутся между собой хоть сотню лет, я не против.

— Многих потеряем, — нахмурилась Кабаня.

— Нельзя повторять удары, — объяснил Борисов, — все должно выглядеть естественно, иначе нам на хвост сразу упадет погоня, а небо разломает культиватор императорского ранга и протянет к нам свою ручищу. Наш же единственный козырь еще пока не дорос до такого и не выучил все законы.

Накачать его пилюлями и камнями, сделать псевдо-императорский ранг, пара выбросов ци на повышенной мощности, предпоследний и очень сомнительный козырь.

— Дай мне свитки, дед! — прорычал Хомяк. — Я сожру их сырыми, как и подобает атаману!

— Сожрешь, конечно, вот ограбим Водопад и пожрешь свитков, — пообещал ему Борисов ласковым тоном и хлопнул в ладоши. — За работу, казаки!

Все шло по плану, водопад лавы, напитанной ци пылал и вместе с ним пылали дома и культиваторы, Борисов уже собирался отдать команду приступить к спасательной миссии и вдруг ощутил, что снизу приближается что-то могучее. Удар! Барьер ци и остатки лавы разлетелись, наружу выметнулась группа культиваторов и раздался громкий, оглушающий даже выкрик.

Выкрик, от которого у Борисова слегка задрожали ноги и руки.

— Мы на месте! Убить этих предателей!

— Глава 101

— Маскируемся и отступаем, — сказал Борисов, не отрывая взгляда от неба. — Немедленно!

— Не успела немного, — вздохнула Павлина, объявляясь рядом.

— А как же спасательная операция? — спросила Кабаня.

Мимо промелькнула раскаленная стрела, Роксана устремилась к зверью. Часть казаков отсутствовала, готовя эту самую спасательную операцию, и Борисов уже не мог их остановить, но если бы мог, то остановил, бросил в самолет и удрал прочь.

С небес ударила новая техника Безмолвного Ужаса, но Павлине нейтрализовала ее.

На узком участке, прикрыла лишь казаков, а культиваторы секты Водопада, кто оказался слаб ци, попадали в обморок или начали разбегаться в ужасе. Вот он шанс, подумал Борисов, прыгнуть в самолет, так могут и засечь, а кто найдет их в толпе визжащих и паникующих дур? Правда, могут затоптать и разоблачить, но и альтернатива не слишком сладка — биться с культиватором Императорского ранга!

Небо раскололось еще раз, в земле и домах будто открылись огромные люки, и лава пополам с огнем ударила сотнями столбов снизу вверх, прямо в небо. Летели хлопья пепла, будто лепестки, и небо заливал пылающий водопад мощи, перед которым Борисов ощущал себя маленьким и жалким. Грянула музыка и между струй водопада огня появилась фигура, приблизилась, танцуя, будто медленно, но на самом деле неимоверно быстро, слишком быстро.

Даже двумя культиваторами императорского ранга, подумал Борисов, отступая еще на шаг.

— Ах, — страстно курлыкнула Павлина, подлетая в воздухе и кружась.

— Куда, — прорычала Кабаня, дергая ее обратно.

— Огонь и танцы, они манят, — отозвалась Павлина мечтательно.

Будто не горели вокруг дома и земля, не разлеталась лава и само небо, раскалываясь от ударов ци. Руководство секты Безмолвного Ужаса, сброшенное Хомяком к демонам, не просто выжило, но и вырвалось на свободу, наверняка убив Стража Сокровищницы. Борисов не знал, выдал ли их Страж, но надеялся, что мстительные культиваторы просто убили его сразу, не слушая оправданий и не задавая вопросов.

И он еще собирался добывать ци, приманивая культиваторов червячком мести!

— Оглушите ее и валим, — скомандовал Борисов, — нечего тут стоять!

Новые удары сыпались с небес, старейшины двух сект и лидеры колошматили друг друга, словно сходились в смертельном танце. Земля тряслась, культиваторы падали, крики и треск, гомон и топот, шум множества ног, затаптывающих друг друга в панике. Кто-то взлетал и сталкивался с такой же, пытающейся сбежать, другие мчались в атаку, спеша помочь своим

— Она ощутила возможность эволюционировать! — сунулась вперед Гиена.

— Да хоть деградировать! — рыкнул Борисов. — Отступаем!

Какие там еще сокровища и припасы? Самим бы уцелеть и себя не выдать! Лидеры сект столкнулись, и ударная волна от их техник рванула в противоположные стороны, воздух заполнился телами, сшибающими уже взлетевших культиваторов, обломками домов, глыбами камня. Земля тряслась и раскалывалась, и Хомяк бодро прыгнул вперед, собираясь ударить и увеличить трещину:

— Стой! — Борисов оказался рядом с ним, дернул. — Не надо!

— Вечно ты дед мне все портишь! — крикнул Хомяк.

Кто-то из культиваторов рядом оглянулся на этот крик, но ее тут же смело огнем, а Борисов отвесил пинка Хомяку и треснул лопатой. Новая волна ударила в них сверху, кувыркнула и потащила, домены ци трещали и гнулись под напором мощи, и их обоих едва успел поймать Медведь.

— Смешаться с толпой! — приказал Борисов. — И не болтать лишнего!

— А как же самолет?

— Потом!

Они врезались в толпу, будто шар в кегли, промчались по слою из нескольких тел, постоянно подлетая в воздух, чтобы не упасть, и за их спинами рушилась земля в растущую трещину, и Хомяк то и дело оглядывался, желая вернуться и все же пробить проход к демонам. Кабаня мчалась на острие клина, притворяясь культиватором секты Водопада, но даже она застряла в вязкой, плотной толпе, которая колебалась и ходила ходуном, словно вязкое болото.

Одни культиваторы топтали других, выигрывая мгновение жизни и тут же рядом творились чудеса героизма и самопожертвования, помощи друг другу. Техники разили толпу, пробивая проходы, и техники защищали толпу от ударов сверху. Хомяк топнул и прыгнул, земля содрогнулась, иллюзия на нем была безупречна и прочна, могучая волосатая бабища-Хомяк промчалась и ударила техникой Таранного Воздуха.

Толпу смело и открылся проход, Хомяк мчался в нем, словно на матче в регби, сбивал всех, кто стремился в пустое пространство, топтал и отбрасывал, и казаки мчались следом, будто по ущелью, смыкающемуся прямо за ними. Обмен репликами по мыслеречи, объединение доменов ци, стало полегче, они рвались сквозь толпу, и за спинами гремели крики погибающих.

— Предательство!

— Неслыханно!

— В бой, сестры!

— Им это с рук не сойдет!

— Всех уничтожим!

Гром криков вдруг загремел впереди, где первые волны бегущих прочь достигли внешних стен территории секты. Культиваторы не помещались в воротах, нахлынули волнами на стену, переваливали через нее и вдруг отхлынули обратно.

Засверкали барьеры и загремели техники, словно мало было того, что творилось в небесах за спиной. Новые крики, теперь названия техник и боевые команды, лязг оружия, новая волна, взмывающих в воздух, но уже как-то организованно, и в этот момент Борисов увидел.

На секту Пылающего Водопада надвигались летающие корабли секты Безмолвного Ужаса.

— Смерть всем! — орали оттуда.

— Смерть предательницам! — орали снизу.

С кораблей ударил залп техник, прорубая просеки в телах культиваторах. Вспышки защитных формаций, один из кораблей врезался в барьер и застрял в нем, начал крениться. Культиваторы секты Ужаса сыпались с палубы, словно горох, но не падали, а летели и им навстречу устремилась настоящая живая река, взлетающих культиваторов секты Водопада.

— Хорошо, что у них разные одежды, — хохотнул на бегу Борисов и махнул рукой. — Вперед! Хода не сбавлять!

— Вперед, дочери Водопада!

Какая-то разряженная девица промчалась по воздуху, словно метеор, и за ней мчалась свита, еще сотня таких же разряженных дур. Казаки мчались по земле, продолжая изображать Духовный ранг, сшибали и топтали, стены внешнего периметра секты приближались.

— Юный мастер!

— Госпожа Али Кэ!

— Она покажет им всем!

— Недаром ее отобрали для учебы в Академии!

— Сдавайтесь, предательницы из секты Ужаса!

"Птичий базар" загалдел снова, Борисов бросил взгляд через плечо, схватка в небе еще продолжалась, центр секты был уже разрушен, и трещина ширилась и ширилась. Гиена мчалась чуть в стороне, то и дело метала отравленные иглы исподтишка, и Борисов решил, что расспросы о Павлине подождут.

— Дао Воина, Техника Общего Строя!

Техника Кабани полыхнула щитом над их головами и новый залп с кораблей разорвал культиваторов вокруг, превращая алые одежды в кроваво-алые. Волна взлетавших Водопадниц захлестнула пару кораблей, на всех палубах началось отчаянное рубилово и третий корабль вдруг ударил техниками с фланга, словно хлестнул картечью и вниз полетели тела.

— Где наши корабли?!

— Их некому вести!

— Мы пропали и погибли!

— Вашу ж машу, — пропыхтел Борисов на бегу, — знал бы, вообще не сунулся бы сюда.

Разумеется, он не запыхался и не ощущал усталости, но и спокойствия в себе не ощущал. На час, на десять минут позже, и в то же время Борисов где-то фоном осознавал, что сам себе выстрелил в задницу из Лобзика. Начал откачку лавы и перекачку ци и руководство секты Ужаса уловило движение.

Движение такой знакомой ци из такого знакомого источника.

— Прорубаемся! — гаркнул Борисов.

Воздух и земля были наполнены культиваторами, рубля и изящное вспарывание халатиков и животов шли повсюду, воздух гремел от техник, которые зачастую даже не давали закончить, и высвобожденная ци давала "осечку", взрыв с громким хлопком, разбрасывавший всех вокруг.

Нападали и на казаков, но те не замечали слабых техник, наскакивавших в упор, рубили без всякой жалости и отбрасывали прочь, еще расчищая путь. Техники сверху разворотили несколько кусков стены и стало видно, что снаружи тоже идет кровавая рубля-ебля, словно секта Ужаса притащила сюда все свои силы, чтобы разом полечь, пытаясь отомстить за потерянных старейшин и лидера секты.

— Кура! Линзу! — гаркнул Борисов, даже не пытаясь скрываться. — Меда! Прожектор!

Нашлось имя для Медведа, но маскировочное, для его женской ипостаси славной толстушки-хохотушки. Медведь вспыхнул и линзы собрали лучи света, швырнули упорядоченно вперед, выжигая настоящее ущелье из тел, пусть культиваторы и были прочнее обычных людей. Техника небесного ранга пробила просеку среди Овладевших, испепелив их с халатиками и оружием, и казаки оказались возле стены, разом снесли остатки ворот и отбросили прочь культиваторов секты Ужаса.

Белоснежные халатики их сейчас не слишком отличались от кроваво-красной одежды Водопада.

— Мастер!

Вспышка света и удар такой мощи привлекли внимание одного из кораблей секты Ужаса и тот направился к ним. Не персонально к ним, конечно, в воздухе царила такая толчея, что вряд ли культиваторы на корабле рассмотрели кто именно стрелял, но Борисову сейчас не требовалось внимание с воздуха.

— За нашу секту Водопада! — тоненько взвизгнул Фёдор Михайлович. — Умрем, но не дадим расстреливать наших сестер с воздуха!

— Вперед, за секту!

— Правильно, сестры, не будем больше бежать!

Одновременно с этим Борисов исполнил еще один старый трюк, щедрой рукой метнул зелий и духовных камней, и прочего, добытого в сокровищнице секты Ужаса.

— Вместе! — еще взвизгнул Борисов. — Ударим огнем! Обрушим пылающий водопад!

— Да!

— Смерть врагам секты!

— Не отдадим нашей земли! — У Борисова аж уши заложило от собственного визга.

— Наших зверей! — добавила Роксана сбоку.

Зверей! Борисов швырнул весь свой домен ци в огненный удар, объединение техник культиваторов Водопада. Огненный плащ, замаскировавший настоящую бомбу под ним, выдох Сандро, Роксаны и Хомяка, с добавками техник от всех остальных. Корабль пробило и разорвало пополам, вниз ударили обломки, убивая культиваторов тысячи и казаки вырвались за стену, оказались на просторе склона, ведущего к городу внизу.

На условном просторе, ведь тут тоже дрались культиваторы.

Сотни стрел, удары таранного воздуха и копья Кабани, и склон оказался немного расчищен:

— Вот этих! — Хомяк ударом оглушил какую-то девку и швырнул Борисову. — Держи, дед! На опыты!

— Дебил, — покачал головой Борисов, отфутболивая девку прочь.

Свистнуло и девку разрубило, а Пиала захохотала громко, якобы радуясь победе над врагом.

Опыты! О да, Борисов охотно поставил бы тысячу, миллион опытов, не только с цизикой, но и разбираясь, как ци действует на организм и мозг, что омолаживает, какие последствия, в чем выражается воздействие, но кто бы ему дал время на все это?

— Выпустить зверье! — скомандовал он, активируя кольца.

Волна зверей, прошлых и спасенных только что, хлынула по склону, топча и пожирая культиваторов. Впереди, на огромном Хомяке с багровыми глазами, мчался Борисов с Лобзиком в руке и громко, ностальгически хохотал, убивая направо и налево.

— Глава 102

Вал зверья прокатился и вырвался за пределы основной битвы, ворвался в городок у подножия, где шло свое сражение. Горожанки отбивались от культиваторов секты Ужаса, кричали о величии водопада, но то и дело падали с разбитыми головами и вспоротыми животами, а то и вовсе мелькали в воздухе обнаженными ногами, скрываясь внутри пространственных колец.

— Отомстим за все наши обиды! — раздался выкрик Роксаны.

Ворота валялись выбитые, в стенах зияли проломы, наверху кто-то кого-то насиловал, рубились на саблях и мечах, огрызались техниками. Зверье рвануло вперед, пожирая и убивая, а там, где они напарывались на сопротивление, вперед выскакивали казаки и сносили культиваторов обеих сект.

— Дед!

— Нет! Никаких драконов!

Пусть Рикошет вроде и погиб, но все равно, слишком уж явный и жирный след, явление драконицы! Даже Хомяк был уликой, но слишком уж противно он ныл, как противно ему "притворяться бабой".

— Пф-ф-ых!

Роксана фыркнула, снеся струей огня остатки дома, прыгнула вперед, голыми руками разрывая кого-то, сломала шею, пробила живот, еще дыхнула огнем, маскируя его под техники Водопада, и обрушилась своим метром роста на культиватора секты Ужаса. Та ударила мечом, но он лишь согнулся о детскую ручонку Роксаны, которая рыкнула:

— Сейчас ты познаешь ужас!

Взмыла выше, помчалась стрелой, насилуя на лету пленницу, которая и правда орала от ужаса и боли так, что Павлина не погнушалась бы взять пару уроков. Кура и Кума рванули следом, чтобы прикрыть ее, Борисов ткнул пятками Хомяка, слетел с него и крикнул:

— Верни эту дуру!

— Не дуру, а сестренку!

— Одно другому не мешает, — проворчал Борисов вслед.

Зверье мчалось и сносило, но и застревало, горожане и культиваторы секты, оказавшиеся тут, и не думали сдаваться. Крики о тупых зверях, которые ищут смерти звенели в ушах, сливаясь с предсмертными воплями тех, кого нанизали на рога, пробили копытами или разорвали техниками. Огненная Саламандра и огромная Кабаниха пробивали дорогу, бодали головами дома, хлестали огнем, шли во главе зверья, направляя его насквозь через городок.

— Флаконы и травы! — крикнул Борисов Медведю.

Тот вертелся, словно повар в общественной столовой, лил эликсиры, метал пилюли, подкармливал зверье, которое попутно жрало и крепчало, или погибало, как повезет. Борисов стремительно летел на лопате, замаскированной под меч, отбил рукой молнию, метнул иголку в ответ, парализуя на месте. Культиватор с намеком на грудь качнулась и упала прямо в гущу зверья.

— Вот так и гибнут лучшие, — сообщил печально Борисов лопате.

Та невнятно что-то промычала в ответ, дух в ней только зарождался. Также Борисов обнаружил, что рядом с ним на свитке, словно на ковре-самолете, летит Белка, мечущая во все стороны камни и техники, не разбирая, кого атаковать.

— Успели?

— Немного, — повинилась Белка, — что было возле входа, схватили, не глядя и умчались!

— Уцелели и молодцы, — отозвался Борисов, — свитки еще добудем, не беда.

Где-то неподалеку вертелась Гиена, хохотала, травила, убивала, притворялась и била в спину, развлекалась в общем, и Борисов все пытался ее найти и вернуть. Гиена утащила с собой в кольце тело Павлины, и подвергала себя ненужному риску, следовало собрать силы в кулак, пробить город насквозь и уйти, якобы скрывшись в северных степях.

— Мастер Ар Гус!

— Да? — Борисов блокировал удар чужой ци рукой, подавил желание выстрелить из Лобзика в ответ.

Чужая ци вцепилась в его руку, пыталась поразить меридианы, пожрать и усилиться, Борисов ловко манипулировал своей ци, ставил заслоны, вырабатывал антитела, словно сражался в карманные шахматы. Снизу и слева выскочила какая-то тетка, получила шокером в затылок, слишком уж прямолинейно нападала, и тут же Борисов метнул ци-бомбу вниз (всего-то построение, создающее воздух, внутри сферы), заваливая угол здания вместе с теми, кто кидался в него духовными техниками чего-то острого, меча, скорее всего, или ножа.

Сила воли и манифестация ци, техника, способная пронзить не хуже настоящего клинка.

— За что вы не любите мастера Хо Му?

Перед глазами Борисова пронеслась череда видений из мира Триэма.

— Ты уверена, что именно не люблю? — спросил он в ответ.

Хотя, в общем-то, Белка попала в цель, присутствовало в его матюгах, пинках и ударах лопатой личное. За перехеренные планы, за желание сожрать Борисова, за то, что приходилось возиться с этим комком шерсти, вместо того чтобы хватать двумя руками бессмертие самому.

— Вы так ругаете и бьете его!

— Разве это не стандартная практика сект?

Разговор прервался на некоторое время, дюжина культиваторов навалилась, не ведая о чудесных ци-шокерах, и Борисов влупил им с двух рук, сбрасывая напряжение. Система связи на ци, подумал он, прогибаясь и уходя от удара легкого длинного клинка, напоминавшего шпагу, ведь это же все равно волны между половинками артефакта! Волны, колебания, передача, неважно, связь сохранялась, и сохранялась она благодаря ци, а значит Хомяк мог ее воспроизвести или подслушать!

— Попалась!

Еще удар и клинок врезался в одежду, увяз в ней, так как одежда высокоранговых культиваторов тоже была ци-проводящим материалом и легко могла выдержать многое, полеты на скоростях выше звуковой, прыжки, удары, способные раздробить скалу и так далее. Клинок-шпага тоже был непростым, конечно же, но все же из материалов хуже качеством, ниже проводимостью, над ним работал не такой умелый кузнец и так далее. Как с самими культиваторами, где разница даже в одну ступень зачастую становилась неодолимым препятствием к победе, только с вещами.

— Пригодится, — и Борисов перехватил лезвие клинка, выпуская поверх кожи ци, как броню.

Перехватил и дернул, отобрал, услышав слабый писк зарождающего духа клинка. Все же Лобзик стал слишком самостоятелен, отдельной боевой единицей, а на лопате Борисов предпочитал летать. Такая вот шпага отлично ему подошла бы, особенно если смазать ядами Гиены — уколол и отпрыгнул, удержал дистанцию. Клинок вспорол рубаху и снова раздался слабый писк, только теперь от владелицы.

— Дуры озабоченные, — выдохнул Борисов, срубая ей голову.

Клинок испустил вздох, а Борисов подумал, что мазать надо не ядом, а жадностью от Хомяка, чтобы уколол физически в живот, а на уровне ци удар пришелся прямо в дяньтянь и заблокировал его. Тело полетело вниз, рухнуло опять куда-то в ряды зверья, которого продолжало пробиваться через город путем уничтожения всего на своем пути.

— Но мы не секта! — рядом возникла Белка.

Рана на правой щеке, но поверхностная, капля крови набухла и застыла, порезы на халатике, иллюзию культиватора тоже снесло и срубило, вместе с частью волос. Она тоже была рыжей, как сестрички-лисички, и Борисов вдруг припомнил, что кто-то говорил о родстве белок и кицунэ и выведении их для служения драконам.

— Уверена? — спросил Борисов в ответ.

Они рубили и кололи, Лобзик летал где-то рядом и стрелял, мелькала Гиена, ударяя в спину, и там, внизу, Кабаня и Сандро продолжали пробивать дорогу, но теперь уже не одни, вровень с ними встал огромный Горилл (не Кирилл, конечно, но похож, похож, отметил Борисов), тоже с шлемом на голове, крушивший все булавой и оравший дурным голосом так, что культиваторы и горожанки падали замертво.

— Да! — крикнула Белка еще парочку убитых и раненых спустя.

Теснота улиц и домов вдруг закончилась, зверье разлилось половодьем по просторам, снесло ажурный забор, начало топтать сочную травы и сносить деревья, полные плодов. Выбежали какие-то служанки, то ли ошалевшие от творящегося в городе беспредела, то ли бегущие от иной драки, и их стоптали и разорвали в момент. Конечно, беги толпа зверей сама по себе, то разделились бы, да и не каждый полез бы в драку, но вместе с ними и во главе бежали Кабаня и Сандро.

Они первыми кололи, копьем и огнем, отвлекали сильных и зверье било в спину, ну а слабых топтали и так.

— Иллюстрация мира вокруг, — хмыкнул под нос Борисов, — все топчут друг друга.

— Мастер Ар Гус, вы так и не дали ответа!

— Разве?

— Да!

Они ворвались во дворец, культиваторы Водопада еще бились, сваливали баррикады, хлестали техниками из укрытий, рубили в спины, обходя потайными ходами, но культиваторов секты Ужаса было просто больше. Они нападали и разили со всех сторон, наваливались втроем на одного, и прямо на глазах у Борисова одну из красавиц выдернули из строя Водопада, спеленали ее же одеждой и потащили прочь, то ли насиловать, то ли допрашивать.

— Озабоченные, — снова качнул он головой.

Зверье и казаки ударили в спину сражающимся, и Борисов с Белкой прикрывали их сверху, притягивали к себе удары техниками, скользившие по броне ци или "заземлителями", рубили, кололи, убивали и бросали культиваторов в ряды их же товарок, расстраивая там защиту.

— Да вы сами! — вдруг закричала Белка. — Вы и Хо Ма! Озабоченные! Вот!

Она от волнения даже вывалилась отчасти в звериную форму, пошла рыжей шерстью, вздулся хвост сзади, вздулась грудь.

— Только Хомяк, — хмыкнул Борисов, перехватывая еще удар.

Огромный топор и хрупкая девчонка, орудующая им при помощи ци. Борисов перехватил, отобрал и выдал щедрого пинка, отправившего нахалку за горизонт, после чего швырнул следом топор. Пара культиваторов на мечах не успела отлететь в сторону и их сшибло диковинным снарядом, рухнули вниз, на головы своих же сестер, пытавшихся выстроить стенку.

— Видите! Я говорю вам, а вы не злитесь! — крикнула Белка. — Мы не секта! И вы не любите Хомяка!

— Ладно, ладно, не маши хвостом, — проворчал Борисов в ответ. — Хочешь сделку?

— Какую?

— Заставишь Хомяка полюбить учебу и знания, справишься и слово даю, больше ни разу его не стукну лопатой и даже шерстяным долбоебом не назову, — предложил Борисов.

Борисов подозревал, что даже "назло деду" и "ради казаков" вскоре перестанет работать и Хомяк ни одного свитка больше не сожрет. Внушить бы как-то ему жадность до знаний, чтобы божественная сила внутри сама их в Хомяка совала, но как?

Может, хоть Белка справится?

— Договорились! Вы слово дали! — радостно заорала Белка и ринулась вниз метеором. — Хо Ма! Хо Ма! Я помогла тебе, мой господин!

Борисов хмыкнул, представив, как Белка, не слезая с члена Хомяка, учит его математике, а тот страдает, не в силах отказаться от секса, но и одновременно с этим не желая учиться. В следующее мгновение ухмылка сползла с его лица, а Борисов ринулся вперед, на реактивной лопате, гневно крича:

— Не смей! Стой!

Но было уже поздно. Дворец управительницы, а может даже и источник ци для подпитки удара, Хомяк треснул руками в землю, и та раскололась и стремительно умчалась вниз, а наружу хлынули потоком тараканов демоны, словно ожидавшие в засаде. Борисов налетел, но Хомяк неожиданно ловко уклонился, схватил какого-то демоненка и швырнул его в ответ, крича:

— На опыты и мясо!

— Сам ты мясо-о-о-о-о! — верещал демоненок.

Борисов, конечно же, ловить не стал, развернулся, казаки уже метались, зверье скрывалось в кольцах, и требовалось сделать еще или жить друг у друга на головах, но это могло подождать, так как здесь они уже провалили все, что только могли.

— В самолет, долбоеб ты шерстяной! — заорал он Хомяку, перехватывая взгляд Белки. — Валим, пока эти дуры наверху не подружились против демонов!

— Глава 103

Несколько дней спустя

— Масте-е-е-е-ер, — блаженно выдохнула Пиала, погружаясь в горячую воду по самые ноздри, словно крокодил.

Борисов не считал бассейн чем-то особенным, подумаешь, набрали камней да выложили в паре колец бортики и лестницу, сразу добавив построения создания воды и ее очистки. Немного ци и вот тебе ванна, она же бассейн, сбрасывай излишек в другое кольцо-резервуар, для последующей очистки.

Все равно на круизный лайнер-самолет не тянуло.

— Будь жива моя семья, они возносили бы вам молитвы, мастер, а я бы кланялась до пола своей матушке за ее мудрость, — сказала Пиала, потягиваясь и натираясь в разных обнаженных местах.

Семья отсутствовала и поэтому за свою новую жизнь, Пиала благодарила Борисова, много и часто, как словесно, так и телесно. Она много тренировалась и обильно питалась, поглощала ци и прибавляла во время парной культивации, где отдавалась Борисову с искренней страстью и пылом, желанием сделать ему еще приятнее.

Семейная мудрость Пиалы, передававшаяся из поколения в поколение, "служить мужчине-культиватору", вообще-то навлекла бы на нее беду, подумал Борисов, отвлекаясь от свитка. Зарубили бы вместе с тем мужчиной-культиватором, у которого она ходила бы в служанках, глаз не смела бы поднять и рта открыть, спала бы на коврике за дверью и выступала бы сосудом, не полноправным партнером в парной культивации.

— Масте-е-е-е-ер, — игриво протянула Пиала, водя пальцем по воде, — а на-а-ас сегодня дво-о-о-о-е.

Клонирование и создание двойников при помощи ци здесь отсутствовали, зато широко применялись техники маскировки, меняющие внешность. Не менее широко были распространены сигнальные техники против маскировок и иллюзий, бесконечная борьба меча и щита, в которой лучше всех была Гиена, проникавшая куда угодно, не потревожив сигнализацию.

Собственно, именно так они ограбили и отчасти сокрушили секту Утренних Птиц, Гиена пробралась и выпустила на волю Павлину и Хомяка, ударивших Песней Ужаса. Прорыв вулкана, одна из коронных техник Пылающего Водопада и снова демоны рванули на свободу, дав казакам возможность наконец-то спокойно ограбить и смыться под шумок. Затем пришел черед секты Меча, получивших свою порцию техник Утренних Птиц, а также массовый понос. Зато различных редких материалов, ингредиентов, растений, духовных камней у казаков теперь было столько, что они могли купить весь Срединный материк и еще осталось бы.

— Двое? — переспросил он, выныривая из своих мыслей.

Вместе с разным добром они награбили еще и проблем, конечно, это было неизбежно. Пусть даже повезло, культиваторы Ужаса и Водопада не помирились даже перед лицом демонов и там случилась какая-то невероятно кровавая битва, все равно, оставались другие. Там след, тут намек, культиваторы секты Шила, Хранительницы Пророчества, уже один раз чудом не сели им на хвост, самолет спас.

Помимо этого, не хватало места, даже со всеми кольцами, столько вывезли зверья и гаремных мужчин-культиваторов, и казакам требовалось место для тренировок, и Борисову под опыты, и пару колец уничтожили слишком сильными ударами и так далее. Зверье еще ладно, кормили и усиливали, а также развозили, как обещали, попутно сея пугающие и безумные слухи и панику среди обычных теток, и закладывая зерна будущего всеобщего восстания духовных зверей.

Но гаремные сидельцы!

Те самые мужчины-культиваторы, которым так рвалась служить Пиала!

— Масте-е-е-ер, — прозвучало совсем рядом.

Горячая обнаженная Пиала наваливалась на него, игриво трясла грудями, проводя ими по ногам Борисова, чертила следы сосками. Совсем расслабились, подумал Борисов, припомнив разговор с Белкой несколько дней назад, как бы потом не вышло все это боком в Академии. Одно дело хи-хи ха-ха среди своих, танцы да песни по вечерам, вольное обращение казаков, пока летали и телепортировались туда-сюда по материку. В Академии же наверняка соберется отборный цветник знатоков этикета, не там поклонился, не так сказал и сразу секир-башка. Не хотелось туда лезть и в то же время, такая возможность спрятаться, отсидеться, поднять силу и подучиться, то, чего не хватало все это время.

— Мастер, — прозвучал уже встревоженный голос Пиалы. — Неужели эти гаремные... гаремные...

— Жополазы, — подсказал кто-то.

— Да! Ой, мастер не такой!

— Но он как-то странно не смотрит на двух обнаженных красоток.

Борисов отвлекся от размышлений о том, что делать с гаремными жополазами, и от проблем с Академией и посмотрел на "двух обнаженных красоток", то есть Пиалу и Павлину. Чуть ниже среднего роста, с широкими бедрами и мощными задницами, пухлыми животами, так и вызывающими желание куснуть за бочок. Груди подкачали, но на фоне любого плоского культиватора смотрелись настоящими холмами.

— Замаскировалась неплохо, — одобрил Борисов Павлину, — но я всего лишь тысячу раз повторил, что спать с тобой не буду, очень трудно запомнить, правда?

— Когда вы язвите, мастер Ар Гус, я просто млею и теку, — томно отозвалась та, помахивая веером. — К слову о маскировке, эта скромная и неотразимая госпожа как раз тренируется для внедрения в секту, и секс у меня будет исключительно с Пиалой, для тренировки с женщинами, чтобы все выглядело естественно.

Пиздит, подумал Борисов, но как уверенно и красиво.

— И зачем тогда вам я?

— Наверняка в сектах будут и футанари, — Павлина еще помахала веером, — как встреченная нами Жи Вэ.

Воздействует голосом, отметил Борисов, ощущая, что в нем поднимается возбуждение.

— Эта опытная госпожа, юный мастер секты Жадности, должна знать и о них все! — провозгласила Павлина, идеально подражая тем культиваторам, которых Борисов встречал в мирной обстановке. — К сожалению, Хомяк впадает в бешенство, едва видит их, сразу рубит на части и член шинкует на колечки, поэтому потренироваться на футанари из сект не удалось, а мужчины из гарема, завладевшие вашим разумом, мастер Ар Гус, о, как я вас понимаю, эти соблазнительные мускулистые ноги, крепкий живот, могучие члены...

— Стоп-стоп-стоп, — вскинул руку Борисов и потряс головой. — Заболтала совсем!

Павлина скрыла лицо веером, пряча торжествующую улыбку.

— Понятно, две обнаженные девицы ласкают друг друга, и я лезу вперед доказывать, что меня не интересуют мужчины. Хороший план, Павлина, но нет и постарайся так больше не делать.

— Но я...

— Не пизди, — с ласковой улыбкой посоветовал Борисов, — или не ты с Гиеной друг дружке под хвостом лижете и заправляете по три раза в день? И что это за юный мастер секты Жадности? Вы уже перестали быть казаками и решили стать сектой?

— Нет, мастер, — неохотно признала Павлина, — но ведь на Земном материке вы называли так себя, эта хитрая госпожа просто воспользовалась готовым названием, желая польстить вам и повысить свои шансы.

— Считай, что они упали, — поднялся Борисов, — но ты все еще можешь потренироваться с Пиалой, если та не против.

Выходя, он слышал за спиной:

— Эта юная госпожа покажет тебе технику метрового языка!

— Нет-нет, — тут же ответила Пиала, — если вы выше по положению, то это вас должны удовлетворять и только потом вы, в качестве снисхождения, можете небрежно доставить удовольствие в ответ. Но про секту Жадности здесь никто не слышал, все будут считать себя выше, но у вас выше ранг и ци, так что вам нельзя ложиться под кого-то, только если вы собрались служить культиваторам.

— Ни за что! — пылко воскликнула Павлина и раздался плеск воды. — Это они будут лизать мне жопу!

— Слишком грубо, но если вы в образе...

В поисках места с рабочей, но не сексуальной атмосферой, Борисов переместился через несколько колец, прямо в условный общий салон или кают-компанию, где обычно собирались казаки и самые сильные из зверей, перспективные кандидаты в борцы за свободу всего звериного народа. Борисов охотно поставил бы Пиалу на четвереньки, но не с Павлиной же, ясно было, чем все это закончится в итоге. Гормон же в голову не бил, даже в новом-старом омолодившемся и могучем теле, благодаря опять же Пиале.

— Мастер! — вскричала Белка, выныривая из вороха свитков. — Прекрасные новости!

— Ты нашла законы мира? — оживился Борисов.

Три с половиной сильнейшие секты ограбили, должно же было найтись хоть что-то!

— Нет! Но разбирая свитки из секты Водопада, я наткнулась на упоминание, что Академия Небес построена лично Бессмертной Императрицей! Прямо на Фонтане Юности!

— Фонтане Юности? — переспросил Борисов машинально.

Поэтическое название источника ци? Возможно. Бессмертной Императрицей, познавшей законы мира, и Хомяк говорил, что в свитках была Академия, подумал Борисов. Налеты на секты не помогли, а выжать силой из культиваторов императорского ранга законы не вышло бы, требовался свой культиватор императорского ранга и выходил замкнутый круг. Академия, где полно учеников всех сект, опасно, рискованно, но, если подумать, чем не место отсидеться, место, где их точно не будут искать?

Пусть пылают пожары восстаний и рвут всех демоны, а они отдохнут в Академии Небес!

— Так-так-так, — задумчиво изрек Борисов, даже не слушая ответа Белки. — Экзамены у них скоро, говоришь, хм, очень хорошо, легальный способ внедрения тут очень важен, если заселяться на долгий срок.

В Академии тоже могло не оказаться законов мира, но ведь как-то культиваторы достигали императорского ранга? Фонтан Юности тоже неясно, вряд ли там буквальный фонтан бил посреди зданий, в общем, время и еще раз время на поиски и проживание без подозрений.

— Что там нужно сдать из экзаменов?

— Во-первых нужно быть не ниже Духовного ранга, состоять в секте необязательно, — затараторила Белка, потрясая свитками, — но культиваторам-одиночкам труднее получать знания, как правило в Академию если и поступает кто-то из них, то тот, у кого был учитель-отшельник. Экзамены сдают по следующим дисциплинам: полоса препятствий, где культиватор демонстрирует контроль ци и владение техниками. Укрощение диких, недавно пойманных зверей. Кузнечное дело, где надо на глазах экзаменаторов сотворить что-то на усмотрение сдающего экзамен. Построения, аналогично, прямо там же создать построение и выбраться из случайной ловушки на основе построения. Игра на различных инструментах, пипа, цитар, барабаны, допускается что угодно, но игра эта должна воздействовать на комиссию.

— Пение там есть? — улыбнулся Борисов, подумав о Павлине.

— Не возбраняется, — сообщила Белка. — Танцы! Умение зачаровать им, очистить душу, взволновать ци, повышая боевой дух и так далее. Владение оружием, настоящим оружием, хотя допускаются и импровизации, когда сдающий экзамен просто отбивался от толпы всем, что под руку попадется. Мечи, сабли, копья, топоры, любое оружие считается.

— Только впечатлить комиссию непросто, — задумчиво заметил Борисов. — Дальше?

— Рисование картин, каллиграфия, техники работы кистью и ци на глазах у комиссии! Демоны! Умение сопротивляться им, умение отражать и рассеивать их ци, разить с оружием в руках, не поддаваться страху. Целительское и аптекарское дело, на выбор, что угодно из этой области, врачевание ран, смешивание порошков, диагностика, что угодно, лишь бы были проявлены знания и умения. И последнее из самых значимых дисциплин, эликсиры и пилюли! Надо на глазах у комиссии приготовить что-то!

— Надо полагать, никому не известная секта Жадности, — Борисов снова улыбнулся, — будет сдавать на общих основаниях, где мест мало, а конкурс огромный. Хм-хм-хм. Скажи, ты уже внушила Хомяку любовь к знаниям?

— Я работаю над этим, — уклончиво отозвалась Белка.

— Что же, похоже придется лишить его звания атамана.

— Глава 104

— Меня? Меня убрать из атаманов? А вот это ты видел, дед?

— Золотой котел, пустой, как и твоя башка, — пожал плечами Борисов.

— А вот это?!

— Сабля и что? Ты думаешь оружие делает человека, то есть хомяка, атаманом?

— Нет, атаманом меня выбрал сход, а твое слово, дед, там ничего не значит! Ты даже не казак!

Хомяк даже подпрыгнул радостно, но затем оглянулся и увидел, что там собрались все казаки и часть зверей, вроде Слона с одним бивнем или одноглазого Волка. Все они стояли в человечьих обличьях, кто, закинув оружие на плечо, кто скрестив руки, но объединяло собравшихся одинаково мрачное выражение лица и взгляды, устремленные на Хомяка.

— Глупый младший брат! — выплюнула Роксана, пробив дыру в земле.

— Я старший!

— Мне две тысячи лет!

— И ты просидела их в яйце! Я старший и я атаман!

— Нет, — ступила вперед Кабаня, и земля содрогнулась.

— Как нет? — Хомяк чуть сбледнул с лица, рука его коснулась сабли.

— Сход решил выбрать нового атамана, — пояснила Кабаня. — Не такого могучего, как ты, Хо Ма, не обладающего божественными способностями...

— Чем? — выпучил глаза Хомяк.

— Но способного достичь высот императорского ранга, чтобы мы могли и дальше бороться за свободу.

— Я помогаю бороться за свободу! — вскинулся Хомяк. — Я телепортирую вас по континенту незаметно и развожу наших освобожденных братьев и сестер по домам!

— И ты продолжишь свою борьбу, но в бой нас поведет мастер Па Ва!

Она действительно была умна, образованна, разбиралась в ци, а надменность, манерность и хвастовство помогли бы Павлине идеально вписаться в Академию Небес. Танцы и пение она должна была сдать на ура, победив десять тысяч претендентов, но, помимо этого, она была и оставалась Павлиной. Той, что достигла Земного ранга благодаря Хомяку, но затем жестоко высмеяла его и стала спать с Гиеной.

От такого удара по самолюбию Хомяк пошатнулся и почернел.

— Я... я... но как же... братья... сестры..., — бормотал он заплетающимся языком.

Все же Белка тогда натолкнула на верную мысль, подумал Борисов. Воздействие со стороны братьев-казаков и сестер-казачек оказалось сильнее, благо и подталкивать особо не пришлось, все соглашались, что нужны знания, нужна сила, и добавляли, что пытались уговаривать Хомяка мирно, но тот лишь отмахивался.

— Мы же вместе... я же помогал...

— А теперь перестал! — заявила Кабаня, хмуря брови.

Как с удивлением узнал Борисов, суровая воительница жила с Мед Ведом и отлично ладила с ним.

— Атаман должен быть умнее, сильнее, должен вести нас вперед, а ты лишь жрешь и ноешь!

— Я... я... я исправлюсь! — Хомяк вдруг оказался рядом с Борисов. — Дед! Дед! Говори, что нужно делать!

— Нет.

— Но как же... я же... ты же... дед... мы же...

Будь на месте Хомяка обычный человек, так его, пожалуй, и удар бы хватил. Борисов посмотрел и обронил:

— Ты же сам сказал, что я не казак. Пусть сход решит, давать тебе второй шанс или нет.

Хомяк устремил взор и сход, коротко посовещавшись, решил дать второй шанс. Хомяк просиял.

— Сядь в удобную для тебя позу и закрой глаза.

— Мы же вроде собирались учиться? — пробормотал Хомяк, но выполнил.

Старшие казаки, те, кто начинал в Кровавых Горах, взирали на происходящее.

— Перед тобой лежит свиток, — продолжил Борисов

Белка положила свиток, причем в свернутом состоянии.

— Ты должен выучить то, что находится в этом свитке, не касаясь его руками и лапами, не поедая, вообще не трогая и не разворачивая. И не открывая глаз.

— Дед, я...

— Ты должен стать жаден до знаний! — повысил голос Борисов. — По-настоящему жаден! Так жаден, чтобы знания сами притягивались к тебе! Даже сквозь закрытый свиток! Сосредоточься на этой жадности! Культивируй ее в себе! Ты же жаден до ци, ты чуешь ее за миллионы километров, ты способен поглощать любую ци, так ты жаден до нее!

— Да, я такой, — с легкой гордостью отозвался Хомяк.

— А теперь стань также жаден до знаний! Тянись к ним! Желай их! Жаждай!

Пот проступил на лбу Хомяка, он зарычал сквозь стиснутые зубы, потянулся рукой к свитку и отдернул.

— Битва будет нелегка, — кивнул Борисов, — оставим его.

— А если этот почти не атаман съест свиток? — спросила Павлина.

— Тогда он будет смещен, зачем вам такой атаман, который даже дав слово, не способен его сдержать?

Рычание усилилось, и казаки с Борисовым и зверьем покинули кольцо. Роксана и Медведь увели зверей, что-то объясняя им насчет случившегося, Борисов же посмотрел на остальных казаков.

— Если мы всерьез намерены проникнуть в Академию, то наш план необходимо изменить. Во-первых, нельзя делать ставку на одного лишь Хомяка, даже сейчас многое может пойти не так. Вы все были зверями и птицами, и сами знаете, как сильна звериная сторона, тяготеющая к простым вещам. Впитывание знаний и учеба к таким вещам не относятся, и Хомяку придется трудно, но жалеть его нельзя, никак. Если он не научится впитывать знания на расстоянии мы, даже оказавшись в Академии, можем и не добраться до нужных свитков либо будем вынуждены пробиваться к ним с боем, выдадим себя и к нам явятся культиваторы со всего материка.

— Мы можем убить там всех, — предложил Сандро.

— Можем, — кивнул Борисов, — но... подумайте сами. Место, куда сильнейшие секты присылают своих лучших культиваторов на учебу, как вы думаете, в каком ранге ректор или кто у них там во главе Академии?

— Императорский! — тут же выкрикнула Гиена.

Взгляд ее вдруг стал задумчивым, ушел в себя, она словно прикидывала, чем можно отравить такого.

— Именно, — согласился Борисов, складывая руки за спиной. — Мы нагло разграбили сокровищницы нескольких сект, мы наступили на пару хвостов и несколько раз ударили в спины, делая вид, что действуют сами культиваторы или демоны. В Академии подобные возможности у нас будут серьезно ограничены, и с таким ректором миссия была и остается вдвойне, втройне опасной. Наша сила сейчас в том, что наш след потеряли, да и секты Ужаса с Водопадом помогли, со своей войной и тем, что они обнаружили Око Бездны. Сторож Сокровищницы убит, но Око было при нем внизу и те, кто ищет нас — помните Драконий Остров?

— Помним, — отозвались казаки хмуро, Сандро сжал кулаки.

— Считают, что мы все еще внизу, плетем заговор, нет, даже не так, что это мы натравили демонов на культиваторов, по своей злобной природе тех, кто должен сеять хаос и разруху в мире, готовя его к приходу Уничтожителя. Кстати, Белла, если встретишь упоминания о нем, сразу неси мне.

— Да, мастер Ар Гус, — поклонилась Белка.

— Чтобы противостоять, нам нужен свой культиватор императорского ранга, а еще лучше, чтобы вы все стали ими. Законы изучим, условие насчет власти... что-нибудь придумаем, зверья наберем, покомандуете, в конце концов культиваторы покорили еще не все уголки Срединного материка.

Слишком уж велики были размеры и неторопливы культиваторы.

— Поэтому вы, — он прямо указал на Куру, Куму и Беллу, — даже не думайте помогать ему, пожалеете и погубите всех. Хомяк — ключ к далеким и незаметным перемещениям и знаниям — но ему лучше об этом тоже не говорить, пока не проникнется жадностью к знаниям. Дальше, как я уже сказал, мы не можем делать ставку на одного лишь Хомяка. Белла, подготовь свитки с информацией об Академии Небес и экзаменах в нее, всем нужно выучить и потренироваться в каком-то из предметов или нескольких, в которых вы особенно хороши. Павлина мастер пения и танцев, Кура и Кума хороши в иллюзиях и умеют стрелять из лука, Кабаня владеет саблей, Сандро умеет ковать, а Медведь хорош в готовке, Роксану же никто не превзойдет в укрощении зверей. Вряд ли кто-то из культиваторов владеет всеми областями знаний, обычно они специализируются в чем-то одном или двух, стало быть, вы должны отточить свои сильные стороны, обогатиться знаниями из свитков, потренироваться, у нас хватает всего для любого из экзаменов. Помимо этого, вам нужно подтянуть друг друга.

— Что сделать, мастер? Потянуть? — переспросила Пиала.

— Подтянуть. Вот Сандро разбирается в кузнечном деле, он расскажет вам основы, подтянет, ясно? Экзамены меняются каждый раз, на месте сориентируемся, кого куда направить. Смогут все пройти и сдать экзамены, отлично, нет, отправим нескольких самых подготовленных, остальные пойдут к ним свитой слуг. Эта часть маскировки очень важна, Хомяк поможет нам с ци, но в остальном надо будет потрудиться, чтобы нас не разоблачили. Возможно, я ошибаюсь и всем там плевать на слуг, тогда нам будет легче. Это что касается поступления в Академию и поведения в ней, теперь к вопросу наших нынешних дел.

— Развозим всех, кто хочет попасть домой и не набираем новых, — припечатала Кабаня.

— Просто развозим всех, — поправил ее Борисов. — Видел, видел, есть желающие вступить в казаки, все понимаю, но если мы лезем в Академию, то должны быть уверены друг в друге, новички подвергнут нас риску. Лучше отправить всех по домам, дать ци, оружия, пилюль, пусть поднимают зверей и всех желающих на борьбу, а мы присоединимся позже. Материк и так пылает от прорывов демонов и войны сильнейших сект, мы добавим к ним еще восстания зверей, желающих поквитаться с культиваторами. Помимо этого, нам необходимо еще помочь демонам, по возможности, не воевать за них, а ударить в спину тем, кто попытается загнать их под землю. Необходимо распространять слухи, а то и чистую правду, что культиваторы бросили их и сбежали, необходимо разгромить еще несколько ключевых сект, кто играет главную роль в сдерживании демонов и войн. Необходимо не только собирать информацию и слухи, но и распространять свои, запугивать, а то и вовсе совершать налеты, дабы секты сцеплялись между собой, нет, надо работать тоньше. Чтобы рушились альянсы и союзы и каждый был сам за себя.

— Но мастер? — опять вылезла Пиала. — Когда вы все это успеете?

— Я? — изумился Борисов. — Нет, мы должны успеть все вместе, ведь у нас меньше месяца, а еще надо не только подготовиться к экзаменам, но и успеть прибыть к Академии заранее. Насовать взяток, обустроиться, прикинуться сектой Жадности, и так далее, чем меньше подозрений в наш адрес, тем лучше. Все вместе исключительно тяжелая задача, дополнительно отягощенная просторами материка. Запустим мы слух где-нибудь в империи Шести Сосен, так он до другого конца материка десять лет путешествовать и будет. Без телепортационных техник мы не успеем ничего даже на самолете, а Хомяк у нас один. Какой из этого вывод?

— Нам нужно разделиться, — сообразила Кабаня, — но как?

— Телепортации Хомяка по определенному маршруту и местам, а также построения телепортации, воплощенные на листах бумаги, нет, в виде картин, так будет лучше. Каждый обработает какую-то область, королевство, империю, звери помогут, ах да, вот еще вспомнил, только Хомяку не говорите.

Казаки уставились на него с любопытством.

— Нам придется разбросать над городами, лучше всего столицами, часть захваченного в сектах.

— Глава 105

Горный хребет на территории империи Пылающего Заката

— Этот юный мастер даст тебе пиздюлей!

Мускулистая лапа трехметрового шерстяного Хомяка врезалась в плечо и юный Горилл покатился прочь, будто пушинка. Еще несколько его сородичей топтались рядом, ухали, рычали, кидались на Хомяка и получали пиздюлей в процессе дружеских спаррингов.

— Не, Ки Рилл лучше дрался! — сплюнул Хомяк вслед последнему из соперников.

Лапы его переплелись, камень вокруг превратился в ложе с огромной спинкой, вытянувшейся и создавшей козырек от солнца. Империя Пылающего Заката не зря именовалась так, половину ее земель составляли пустыни и солнце тут жарило будь здоров, даже в горах, куда Борисов и казаки прибыли с визитом к родичам Горилла.

Хомяк опустился на ложе, принявшее его форму, рядом немедленно появился целый отряд обслуживания. Мед Вед притащил прохладительный и бодрящий напиток на корне жуару, Кура помахивала опахалом, Кума разминала плечи и гоняла кровь, Белла расчесывала шерсть и клала на живот Хомяку свитки.

— Следующий, следующий, следующий, проклятье!

Хомяк впитывал свиток, затем разворачивал, сверяясь, и если ошибался, швырял его прочь, словно палку собаке. Белка тут же мчалась, вереща и тащила обратно радостно, мимо прогуливающихся вокруг самок Горилл, недвусмысленно подающих знаки Хомяку.

Хомяк их не замечал, а вот Павлина томно помахивала веером, но на нее уже не смотрели сами Гориллихи, уж больно тоща и белокожа, да и шерсти мало. Самому Борисову, надо сказать, тоже делали авансы, от которых ему хотелось закатить глаза и стукнуть кого-нибудь лопатой. Не птицы, да, млекопитающие, но все же обезьяны!

— Вы сказали, мастер Ар Гус, что они стали названными братьями, мастер Хо Ма и наш Ор Анг?

Так назвали Ки Рилла в детстве, как выяснилось. Прошло несколько сотен лет, но его отец все еще вел племя, а мать была жива, и от одной мысли об этом, Борисов ощущал позывы подергать глазом. Такая мощь и такие перспективы и на что их тратили культиваторы?!

— Да, госпожа Тви Кра, — улыбнулся он в ответ, принимая фруктовый чай, — они сразились, помирились и стали братьями, после чего всегда прикрывали спину друг другу.

— Мы стали названными родичами драконов, — изрек отец Ки Рилла, — это большая честь для нас!

Роксана сидела неподалеку и вокруг нее тоже толпились Гориллы, спеша услужить чистокровной драконице, повелительнице всех духовных зверей.

— Увы, мы не так сильны, как раньше, если бы не размеры Пылающего Хребта и природные опасности, культиваторы давно истребили бы всех нас или взяли в плен и выдрессировали, на потеху толпе.

— Ки Рилл... о, прошу простить мою забывчивость, Ор Анг защищал зверей в Кровавых Горах на Земном материке, — сказала Кабаня.

— Наш Ор Анг, — прослезилась его мать.

— Он пал, как истинный герой и боец, — сурово вымолвил отец Ки Рилла, — спасая боевых товарищей и помогая не кому-нибудь, драконам! Поразительные новости, подарившие нам надежду! Прошу вас, мастер Ка Ба, расскажите мне еще, как мой сын защищал зверей, уверен, его опыт пригодится и нам!

— Почту за честь, — поклонилась Кабаня и добавила. — Мастера Па Ва и Ги На, возможно, смогут рассказать больше, они бились бок о бок с Ор Ангом и были его ближайшими помощницами.

На этой ноте они ушли расспрашивать, а Борисов покосился на Хомяка. Тот учился и старался, свита из сестричек-лисичек и Белки помогала, но правильно, чтобы Хомяк мог сосредоточиться только на учебе после физических упражнений.

— О великий мастер! — с поклонами приблизились несколько Горилл, вперемешку.

Звери не смотрели на пол, была бы ци, и, наверное, это правильно, подумал Борисов. Ближе к природе, если уж ци была энергией жизни и мира. Но что тогда насчет небес?

— Эти недостойные молят тебя о дополнительном уроке!

Борисов теперь преподавал основы построений всем и иногда иронично усмехался про себя, думая, что тоже мог бы поступить в Академию в качестве студента. Студентки. До Хомяка пока еще не дошло, что ему придется там изображать футанари, поэтому громовая истерика с разрыванием свитком и маханием шашкой еще только предстояла.

— Вот видишь, Пиала, — слегка назидательно обратился к ней Борисов, — молят!

— Молим, о великий мастер и учитель самого мастера Хо Мы!

Гориллы повалились, самки при этом пытались продемонстрировать мощь задниц, что выходило у них откровенно плохо. Вначале Борисова, да и Пиалу, конечно, приняли враждебно — люди! — но казаки заступились, а затем все переменилось, едва выяснилось, что два дракона признают его дедом и наставником.

— Что такого, мастер? — изумилась Пиала. — Везде так делают!

— Вот в том-то и проблема, — проворчал Борисов.

Гориллы, не отрывая голов от земли, переглядывались недоуменно, кое-кто даже начал подрагивать, похоже, уже решил, что они вызвали неудовольствие "великого мастера". Борисов посмотрел на недоуменную Пиалу, тяжело вздохнул, затем сказал:

— Поднимитесь и не надо бояться. Соберите других, желающих учиться.

Гориллы разбежались (самки и тут усердно виляли задницами, вызвав легкий гнев у Пиалы). Борисов уткнулся в записи из мира демонов, сверяя их с информацией, вынесенной из сокровищниц и библиотек сект. Обычным людям географию с историей никто, конечно, не преподавал, и обычные крестьяне зачастую не бывали нигде дальше ближайшего городка, но вот секты.

При этом информация даже тысячелетней давности оставалась вполне надежной, настолько застыл мир.

— Мастер? — сунулась ближе Пиала.

— Ты уже забыла Таню? — спросил у нее Борисов.

— А, То Нэ, изображавшую бессмертного отшельника-демона!

— Вот-вот, видишь, как странно совпало, она была отсюда родом и здесь же обитали сородичи нашего Кирилла. С другой стороны, странности в этом нет, если посмотреть на карту. Вон, дальше к югу Империя Шести Сосен, торгующая с Земным материком, туда и вывезли юного Кирилла, то есть Оранга, и продали за хорошие деньги.

— У нас там беднее живут, — вздохнула Пиала.

— Именно поэтому за него и заплатили больше, — объяснил Борисов, — ведь такие Гориллы там не живут, стало быть, диковинка, стоит дороже. То, чего здесь, как грязи, там редкость, а стало быть, богачи и правители заплатят, выжмут денег с крестьян и заплатят. Плавание и полет туда долгие, как раз имеет смысл везти только то, что можно продать втридорога, например детеныша Стальной Гориллы, которые не водятся на Земном материке.

Он опять ушел в свои мысли и пробормотал:

— Понять бы еще, есть ли тут другие материки.

— Мастер? — переспросила Пиала.

Информация о других материках отсутствовала, но та же Павлина, ведь она была с островов. В Море Ночи утопили когда-то целый материк, где гарантии, что культиваторы не скрыли еще пару огромных кусков суши? Чисто для себя, с законами мира, чтобы присылать оттуда культиваторов императорского ранга управлять сектами? Конспирология, не подтвержденная фактами, конечно, но вот как проверить?

Спутник запустить и обозреть с высоты космоса мир, тянущийся на многие миллионы километров?

— Не обращай внимания, это я ворчу по-стариковски, — проворчал он.

— Мастер, ну какой же вы старик! — искренне и звонко вскричала Пиала. — Вам даже ста лет нет, а вы уже столько всего знаете! Столько наук превзошли!

Твою мать и правда, подумал Борисов. Если бы культиваторы не пялились на пупки сотнями лет, каких высот достиг бы прогресс? Правда, если бы не пялились, то и не прожили бы эти сотни лет, но на кой ляд нужны такие столетия, которые ты просто просидел на одном месте, ничего не делая?

Но вот вопрос, стал бы он сидеть, зная, что в конце — бессмертие? Борисов не знал ответа.

— Ладно, ладно, — проворчал Борисов, поднимаясь, — отложи это занятие до вечера.

— Какое занятие?

— Вот не надо этого ханжества культиваторов. Лизание жопы отложи, говорю, приятно, но неуместно!

Собравшиеся Гориллы начали перешептываться, восхваляя пристрастия "великого мастера" и заботу о нем со стороны самки, то есть Пиалы. Пока ему не начали сватать еще нескольких самок (Гориллы очень одобрительно отнеслись к Хомяку с его гаремом), Борисов заговорил первым.

— Это все? — спросил он слегка недоуменно. — В горах больше нет других духовных зверей?

— Есть, мастер Ар Гус, к ним отправили гонцов сразу после вашего прибытия, но до них несколько дней пути туда и обратно, даже для самого быстрого из наших юношей, — ответил с поклоном седовласый Горилл. — Что же касается других зверей, то не всегда они разумны и зачастую им неинтересны познания ци, хотя они охотно откликаются на призыв о помощи, когда в наши горы приходят экспедиции проклятой секты Багровых Камней!

О которых тоже рассказывала Таня. Стало быть, где-то неподалеку (по меркам Срединного материка) располагался и Хриольво, многомиллионный город, куда стоило бы заглянуть, чтобы распустить нужные слухи. План разделиться оставался в силе, но его совместным решением схода отложили на пару дней, все хотели побывать на родине Кирилла и посмотреть на его сородичей.

— С сектой мы разберемся, но чуть позже, — пообещал Борисов. — Хорошо же, слушайте и передайте другим зверям, что явятся сюда с визитом. Знание — сила, и этой силой надо делиться. Не вымаливать крохи на коленях у вышестоящих, которые еще и потребуют чего-то странного, как это водится у культиваторов, а самим давать знания. Создать свою Академию, принимать в нее всех, распространять знания, потому что от обучения друг другу знание только преумножается. Это пилюлю, если съел, то она уже не достанется другим, а знанием могут владеть совместно тысячи, миллионы живых! Уроки продолжатся, пока мы будем находиться здесь, и мы оставим вам свитки, чтобы вы могли обучить других. Когда сюда придут те, к кому вы отправили гонцов, вам надо будет взять и обучить их. Бесплатно, без условий, просто обучить, поделиться знанием, потому что от этого станут сильнее и они, и вы.

— Но они могут пойти на нас войной!

— Пока вы воюете, культиваторы бьют вас поодиночке! Сами они тоже воюют друг с дружкой, но объединяются против общего врага и вам надо сделать также! И делиться знанием, да, чтобы если кого-то, вас или Тигров, или Слонов, уничтожили, знание сохранилось и выжившие смогли его снова распространить и преумножить! Вы молили об уроке, вот он вам урок — делитесь с другими зверями и птицами знанием!

Судя по виду Горилл, концепция оказалась слишком революционной, ошеломляющей, но в то же время Борисов знал, что поступает верно. Он не хотел биться за свободы зверья и мужчин, да что там, просто хотел тихо и незаметно пойти и взять бессмертие. Не вышло, ладно, но даже казаки, желающие биться за свободы, не смогли бы маленькой группой изменить весь мир.

А вот миллионы и миллиарды зверей и мужчин, вооруженных ци и знанием — смогли.

— Начнем же практический урок построений! Спрашивайте, если что непонятно, записывайте и запоминайте, чтобы потом поделиться этим знанием с другими!

— Глава 106

Где-то в глубинах Срединного материка, две недели спустя

Воздух свистел и завывал, рассекаемый бамбуковым шестом, который держал в руках Медведь. Пузан закручивал шест, отражал атаки лент Павлины (та танцевала) со всех направлений, толкался об землю и воздух, крутился на одной лапе, опирающейся на оружие, и вытворял иные трюки. Под конец Медведь приземлился, выбивая яму в траве и ударил "духом шеста". Дух меча, который чаще всего применяли культиваторы, мог резать, подобно оружию, дух шеста в исполнении Медведя напоминал удары дубиной.

— Великолепно! — воскликнула Кабаня, выступавшая главной наставницей в деле освоения оружия.

— У меня был прекрасный наставник, — поклонился Медведь в ответ.

Не вышло у казаков разделиться, да поодиночке они охватили бы большую площадь, но утратили бы возможность помочь демонами или зверью ударами в спину культиваторов. Численность увеличивать тоже не стали, хотя многие просились, да что там, даже Борисов многих бы взял, и казаков могло быть уже две сотни, если бы не Академия Небес.

— Казаки! — звонкий голос Белки прокатился над безымянной долиной. — Есть сигнал!

— В путь-дорожку дальнюю, мы опять отправимся, пиздюлей мы культиваторам дадим! — запела Павлина, взлетая в воздух.

Сандро с новым молотом, Гиена с ножами, Хомяк с саблей, немногочисленные обитатели долины уже мчались к Белке, туда, где была оборудована не только телепортационная площадка, но и высилась огромная антенна, торчавшая посредине чаши кратера, выложенного нефритом. Устройство связи, похищенное из городка секты Ужаса, натолкнуло Борисова на очередную идею из цизики, и он соорудил ци-скоп, устройство, позволяющее обнаруживать колебания ци на огромных расстояниях.

С градуировкой пришлось повозиться, конечно, но божественные способности Хомяка нивелировали ошибки.

— Не забывайте маскироваться, — в который уже раз напомнил Борисов Куме и Куре.

— Да, мастер Ар Гус, — поклонились сестрички-лисички и умчались.

— Мне показалось или у них уже по шесть хвостов? — спросил Борисов у Пиалы.

В небе громыхнуло, ударила волна ци — казаки отбыли туда, где обнаружились колебания ци, очередная мега-битва культиваторов с демонами и между собой. Практически каждый день они ходили в набеги из этой безымянной долины посреди небольшого хребта, обезлюдевшего после войны сект. Так себе маскировка, конечно, но культиваторам на материке было не до пустых земель на стыках государств, война и распри между собой, попытки вернуть "украденное" и "воры", почему-то сопротивляющиеся и кричащие, что они ничего не делали, все кипело и бурлило ци.

— Не рассмотрела, мастер, — покачала головой та, развязывая поясок на халатике.

— Все бы тебе развлекаться, — улыбнулся Борисов, не пытаясь, впрочем, сопротивляться или отказываться.

Кажется, Пиалу даже заводило то, что в любой момент могли вернуться казаки и застать ее в "компрометирующем положении".

— Это не развлечения, мастер, — серьезно возразила Пиала, садясь на колени. — Это — культивация! Тройная!

— Не пизди, — вырвалось у Борисова.

Все-таки он предохранялся, при помощи ци, которая работала лучше презервативов и спиралек. На всякий случай Борисов еще бросил взгляд, применяя технику на глаза, и не обнаружил в Пиале изменений.

— У каждого должна быть цель, — ответила Пиала, оглаживая его и себя руками.

Медленные предварительные ласки с взрывным соитием, вот что ей нравилось, как выяснил Борисов за прошедшие недели. Он не возражал, парная культивация при этом выходила мощнее.

— Твоя цель — ребенок от меня?

— Вы же сами говорили, мастер, что устали от беготни и хотите покоя, — прошептала Пиала.

Ну да, подумал Борисов, но заводить ребенка в таких условиях? До победы над неведомым врагом?

— А я могла бы готовить вам, стирать и играть на флейте!

Пиала училась вместе со всеми — казаки обучали друг друга — и пробовала свои силы перед экзаменами во всех, благо хватало мастеров. Борисов сдержал пошлую ремарку о корнях ее мастерства и ничего не ответил, Пиала тоже замолчала и отдалась процессу со всем пылом девушки, влюбленной в наставника.

Один из популярных штампов в местной развлекательной литературе.

Да-да, среди свитков, уворованных в городах и сектах (из каждого набега казаки тащили добычу, а набеги эти происходили каждый день во все уголки Срединного материка), обнаружилась и развлекательная литература! Выяснил это Хомяк, продолжавший тренировать свою жадность, а вслед за ним узнали и все остальные, когда он вдруг заорал, подпрыгнул на десяток метров и упал, устроив небольшое долинотрясение.

Так все узнали, что Хомяк прочел роман "Моя жена — футанари".

Были там и "две императрицы для культиватора" и всякие "Как я стала лидером секты", и прочие влажные мечтания о сильных героинях, с огромным гаремом и могучей культивацией. Борьба, интриги, семейные распри, изрядно напоминавшие Борисову мыльные оперы — обилием персонажей и глупостью происходящего — даже особая клубничка про мужские гаремы и запретную любовь имелась. Не оказалась обойдена вниманием и тема мужской культивации, в которой мужчина-культиватор, как правило, выступал местным аналогом темного лорда-разрушителя, но затем культиватор, "с кожей, белее шелка и глазами, подобными небесам", давала ему попробовать себя (жертвуя собой ради спасения ребенка, города, секты, мира) и все заканчивалось счастливой свадьбой и брачной ночью, где зачастую темный лорд выступал в роли жены.

Армии разбегались, оружие ржавело, лорда имели, мир был спасен.

— Мастер? — спросила Пиала, падая ему на грудь и затихая. — О чем вы опять задумались?

— О том, что если бы умел писать, то написал бы свою книгу, — честно ответил Борисов.

О трудной судьбе мальчика, вдруг узнавшего, что он культиватор, и как он боролся с жопой мира вокруг, но та все равно его сожрала, переварила и выплюнула, изуродовав до неузнаваемости. Попутно вписать туда гнусных властей, которые скрывают, в общем всю правду жизни, только приправить соплями в сахаре, чтобы у девиц слезы лились ручьями, и они сопереживали. Борисов, конечно, отдавал себе отчет, что одной книгой систему не сломать, пустить трещину, быть может, в надежде, что через тысячу — другую лет, что-то да изменится в мире вокруг.

Если мир до того времени не умрет от действий культиваторов.

— Мастер! — вскинулась Пиала. — Давайте я напишу!

— Ты?

— Я! Я все видела своими глазами, я открою людям правду о культиваторах и казаках!

Борисов еще раз посмотрел недоверчиво на Пиалу, которая, наоборот, чрезмерно возбудилась и раскраснелась, подпрыгивала на нем, словно собиралась снова заняться сексом.

— И о жизни обычных людей расскажу! О мужчинах! Как мы их делили, одного на улицу!

— Постой, торопыга, — попытался осадить ее Борисов, но Пиалу было уже не остановить.

Парная культивация в этот раз вышла особенно громкой.

Хлопнуло и по долине прокатился ветер, на площадке появились казаки. Закопченные, воняющие кровью и смертью, в ранах и с добычей, довольные донельзя.

— Это была битва, достойная небес! — заорал Хомяк. — Ты бы видел дед, как я их приложил!

— И нас заодно чуть не убил, — без тени улыбки отозвался Сандро.

— Но не убил же! Вон какую добычу взяли!

Рука его дернулась и к ногам Борисова упала связанная женщина, что-то мычащая сквозь кляп. Все, как положено, цепи на ци Хомяка, заблокированный дяньтянь, полное отсутствие возможностей творить техники. В теории. На практике же эта культиватор небесного ранга дергалась и что-то там пыталась, затем уставилась на Борисова и замерла, как кролик перед удавом.

— Славно вдарили в тыл, разрушили весь строй, и демоны вырвались из ловушки! — вещал тем временем Хомяк, помахивая сабелькой.

Казаки уже разбрелись, мылись, меняли одежду и броню, доставали добычу.

— Самым наглым укоротили рога, чтобы не махали своими фаллосами где попало, ну и этих заприметили! Прятались вдали и наблюдали! И пахло от них, как от...

— Шила, — перебил его Борисов, вспомнивший, где видел подобные одежды и знаки.

Секта Хранительниц Пророчества! Значит, они не оставили поисков, и даже при том, что вся долина была накрыта особым построением, укрепленным божественной ци Хомяка, Борисов все равно ощутил холодок в затылке. Казалось, прямо сейчас развернутся небеса и оттуда высунется рука, взломает щиты, пустит культиваторов внутрь и все начнется по новой.

— С тобой, дед, хорошо только говно есть, — надулся Хомяк.

— Да я и попробовать-то не успевал, ты все первым сжирал, — подколол его Борисов.

Хомяк надулся еще больше, покрылся шерстью на глазах, и пленница теперь взирала на него, готовая обмочиться от ужаса. С одной стороны это было хорошо, она знала, кто перед ней, экономия времени, а с другой, наоборот, все усложняло.

Сумеют ли ее сестры по секте проследить путь сюда?

— А еще мы вон что взяли! — снова начал хвастаться Хомяк.

Бутылки с чем-то спиртным, очень мощным спиртным, прямо бившим в нос фонтаном ци.

— Настоящая горилка с перцем!

— Корень жги-дерева возрастом в несколько тысяч лет, выросшем на источнике огненной ци, — с легким поклоном сообщил Медведь.

— Я и говорю — перец! Жжется и шибает в голову! — заорал Хомяк. — Брат Мед Вед! Давай выпьем за всех наших собратьев, павших в боях!

— Этот скромный Мед Вед с радостью разделит с тобой чашу, но лучше подождать, пока соберутся все.

— И еще, дед! Я выполнил технику Багрового Звездопада, ха, выкуси! — Хомяк изобразил неприличный жест и затем ударил себя по груди. — Разом смел им половину войска! Вот так! А ты оставайся с этим говном и жри его сам!

Хомяк удалился, пнув напоследок пленницу, а Борисов задумчиво потер подбородок. Техника Багрового Звездопада, похищенная из разгромленной секты Багровых Камней, была вершиной их искусства и требовала императорского ранга. Удар по площади раскаленными камнями, сгустками ци, фактически, наносившими дополнительный ущерб огнем и осколками, мало кто мог устоять против него и еще меньше было тех, кто мог исполнить.

Хомяк вот смог, хорошо, подумал Борисов, будет замена небесным молниям.

Так он и не рискнул пока еще раз призвать молнии испытания и усилить их бессчётно, дабы Хомяк сожрал и усилился, а потом сожрал еще молний и усилился еще больше.

— Что скажешь? — спросил он у Лобзика.

— Так все и было, — ответил тот, — ударили в спину культиваторам, мелочь я перестрелял, главную взяли в плен.

— Хорошо, — Борисов перевел взгляд на пленницу. — А ты мне что расскажешь?

Тем же вечером

Борисов сидел чуть в сторонке, размышлял и мысли его были мрачны и тяжелы. Трещал костер, земля тряслась от топота ног, перед ним вдруг появилась Пиала, с кружкой в руке.

— Мастер! — глаза ее сияли, грудь вздымалась. — Давайте с нами!

— Дед, дывай кы нам! — заорал пьяный Хомяк.

— Мыстер Ыр Гос!

— А, к черту, — махнул рукой Борисов и поднялся.

Засадил залпом и крепчайший алкоголь на корне жги-дерева разом выбил все мрачные мысли. Несколько минут спустя Борисов уже отплясывал у костра, напротив Пиалы, под перестук ног и хлопки казаков, задававших ритм в такт задорной песне Павлины, разносившейся над холмами:

— Танцует весело казак, смертельный боевой гопак, ногами хряк и вверх кулак, и вот уже повержен враг!

— Глава 107

— Вот вечно ты так, дед, сам не гам и другим не дам! — мрачно заявил Хомяк.

Он маялся похмельем и даже супчик Медведя не помог. Борисов тоже чувствовал себя не лучше, хотя вчера плясал и возносился к небесам, огненная ци жгла и душа горела, веселилась.

— Употреблять надо разумно, — насмешливо заявила Павлина.

Хомяк и остальные поморщились от ее звонкого голоса и Павлина нарочито захохотала, прикрылась веером.

— В жопу засуну! — налились кровью глаза Хомяка.

— Не дам, — хохотнула Павлина, — ишь чего удумал, в свою немытую атаманскую жопу веер совать!

— Дай! — прорычал Хомяк

Он начал гоняться за Павлиной, та с хохотом порхала, но видно было, что и ее одолевает похмелье. Пиала так и вовсе до сих пор дрыхла, наверняка забыв, как в ночи гонялась за Хомяком, собираясь дать одновременно ему и Борисову, кричала что-то о связи поколений.

— О чем он, мастер Ар Гус? — простонала Роксана, держась за голову.

Ей вообще не собирались давать выпивку, несмотря на возраст в две тысячи лет, ну дите ж дитем! Мало того, что не пила ни разу, так и тело крохотное, а выносливость и мощь небесного ранга не работали, когда внутрь вливалась выпивка такого же уровня. Роксана выкрала бутылку и назло всем ополовинила ее, пылкала огнем, тоже гонялась за Хомяком, крича про глупого младшего брата, который пренебрегает долгом перед племенем драконов, которое, дескать, надо возрождать с нуля.

К счастью, она быстро вырубилась.

— О вчерашней пленнице, — неохотно ответил Борисов.

Ци в теле слушалась неохотно, словно сама еще была пьяна вчерашним. Токсины и шлаки забились по углам и не хотели покидать тело, так как они образовались из ци-выпивки и, стало быть, тоже несли в себе ци.

— А что с ней?

— Она остановила себе сердце и прочие органы, — еще неохотнее ответил Борисов. — Хомяк! Хомяк! Хорош дурью маяться!

— Дед, ну не ори так, — простонал Хомяк на бегу. — Этот юный мастер... что-то устал.

После чего упал, а Борисов аж цокнул, восхищенный его притворством. Определенно, уроки за эти дни не пропали даром, а вот Павлину, возможно, ждал жестокий сюрприз. Особенно, если она с похмелья забыла об особенностях Хомяка, пожирателя всего подряд.

— Хочешь, тебе станет легче? — спросил его Борисов.

Да, ему тоже было плохо, но вчера... не сказать, что Пиала спасла его прямо от депрессии, но она все сделала правильно. Требовала заделать ей ребенка, который станет самым умным мальчиком-драконом, но отключилась прямо посреди криков, утомилась, бегая за Хомяком. Борисов же с пьяным глубокомыслием решил, что ее любвеобильность вызвана обилием ян в ци казаков, даже среди казачек.

Павлина возмутилась и предложила попробовать ее ци, начала задирать халатик и свалилась.

— Хочу, — простонал Хомяк. — Только знаю тебя, дед, опять мучить будешь!

— Если бы я хотел тебя помучить, то прочел бы лекцию, — Борисов поднес руку к голове, — о химии и распаде спирта в организме.

— Дед, ты уже пытаешь меня! — взвыл Хомяк.

Какой артист пропадает, подумал Борисов. Остальные казаки купились и поддержали Хомяка вялыми стонами.

— А как, а как она это сделала? — подергала его Роксана.

— Что сделала?

— Ну сердце остановила! Ей же глупый младший брат ци заблокировал!

— Старший!

— Значит, умела это делать и без ци.

— Де-е-е-ед! — взвыл Хомяк и сам же схватился за голову.

— Ха-ха-ха-ха-ха!!! — прокатился хохот Павлины, а сама она промчалась выше.

Пока казаки морщились, Борисов наслаждался зрелищем мести Хомяка. Тот подпрыгнул резко, ухватил Павлину, не ожидавшую такого и обрушил ее на землю, навалился сверху, словно собирался изнасиловать. Павлина дергалась и орала дурным голосом, но Хомяк тут же ее заткнул, чем вызвал одобрение остальных. Сам он был, конечно же, свеж, бодр и полон сил, хотя вчера и дал выпивке ударить в хомячий мозг и дяньтянь.

Борьба с Павлиной продолжалась.

— Умение убить себя даже в плену врагов — это важно, — сказала Кабаня.

Она выглядела еще более хмурой и суровой, чем обычно, тянула супчик из чашки, поданной Медведем.

— Не помешало бы умение прихватить с собой еще и врагов, — добавила она.

— Ну а как, как, как? — снова начала дергать Роксана.

Борисов только вздохнул.

— Умение управлять телом не зависит от ци, — объяснил он, — просто дается тяжелее. Они научились, нет, они и так были готовы. Хомяк, ну ты там как? Успел уже?

— Я так быстро не заканчиваю!

Павлина сломала его технику заглушки звука и снова захохотала злобно, издевательски.

— Насиловать надо врагов, а казакам помогать, — наставительно изрек Борисов.

— Это у нас любовь... боевая, — пробубнил Хомяк, вставая с Павлины. — Скажи спасибо деду, он тебя спас!

— Да я бы благодарила мастера Ар Гуса каждую ночь, — пропела Павлина, поднимаясь, — по три раза! Но он не хочет!

Павлина все поняла в прошлый их разговор и теперь "домогалась" не всерьез, поддерживала образ и Борисова это уже, в общем-то, не злило так, как раньше.

— Дед, ты почему ее не хочешь? — сурово вопросил Хомяк.

— Поразительная способность устраивать балаган из чего угодно, — проворчал Борисов. — В общем, давай, помоги всем! Вчера мы пили и веселились, ты-то переварил все без остатка, а в нас остались шлаки и токсины. Нечистоты, если выражаться языком культиваторов.

— А! Ну так сразу и сказал бы, дед! — жизнерадостно взревел Хомяк.

— Ой-ой, — успел сказать Медведь.

— Дао Жадности, техника Хомяка-очистителя! — провозгласил атаман.

Борисова словно проткнуло сотней острейших копий, из него вырвались "нечистоты", включая все то, на что разложился алкоголь, отказывавшийся покидать тело, так как продукты распада тоже несли в себе ци и циркулировали по телу. Попытка Борисова очиститься циркуляцией ранее привела только к усилению похмелья и тошноты.

— Дао Хомяка — шутника, грязная бомба! — провозгласил он.

"Нечистоты" из всех казаков (снявших защиты, конечно) вырвались и собрались в шар, настоящую грязную бомбу самого отвратительного вида.

— Фокус! — провозгласил Хомяк и бомба исчезла.

Спрятал в кольце, конечно, но Хомяк все равно совершенно по-детски радовался и кидал на всех горделивые взгляды "великого фокусника". На кой ляд ему бомба из говна и прочих отходов организма Борисов даже спрашивать не стал, решил потом шепнуть Куре, чтобы приглядывала за этим "шутником".

— И он мог сразу такое сделать? — проворчала Роксана. — Глупый младший брат!

— Поговори еще! — рыкнул Хомяк. — Вообще лечить в следующий раз не буду!

Роксана заткнулась, а Хомяк взмахнул саблей и, воодушевленный, продолжил.

— Итак! Продолжим! Дед совершенно некультурно и не по-братски употребил пленного культиватора! Которую, между прочим, я мог выпить еще там, на поле боя, но принес деду, желая поделиться! А он взял и убил такой источник ци!

— Этот источник ци навел бы на нас остальную секту, — хмуро ответил Борисов. — Или вам мало того, что случилось на Драконьем острове? Кто умер бы в этот раз вместо Рикошета и Кирилла?!

Казаки тоже нахмурились, веселье и радость по случаю избавления от похмелья, увяли.

— Нас ищут и ищут всерьез, пока что у демонов, но долго ли это продлится? — вопросил он риторически и обвел взглядами зверей. — Мы неплохо устроились, вылазки помогли разгореться огню войны по всему континенту, мы сокрушили и ограбили немало сект, но именно поэтому нас ищут! Наши враги не дураки... не дуры, и смогли связать два факта: появление нас, предсказанных врагов, и то, что демоны впервые за много тысяч лет сумели успешно вырваться из своих подземных пещер. Не только вырваться, последовал ряд ударов, сокрушивших секты, понимаете, да?

— Погоди, дед, — нахмурился Хомяк, яростно почесывая лоб. — Ты хочешь сказать, что мы пытались замаскироваться и не выдать себя, но все равно выдали благодаря действиям, которыми пытались замаскироваться, то есть ударами по культиваторам и сектам?

— Да, — хмыкнул Борисов и добавил. — А ты молодец, чтение свитков явно пошло тебе на пользу!

— ДА ЭТО ЖЕ СРАНЬ ПОЛНЕЙШАЯ!!! — заорал Хомяк на всю долину. — ЧТО ЗА НАХУЙ?!

— Так бывает, — ответил Борисов серьезно, — что ни сделай, все плохо. Но ты успокойся и не ори, я еще не закончил свой рассказ.

Хомяк уселся, надув щеки до фантасмагорических размеров.

— Патрули секты Хранительниц Пророчества возле каждой армии, и они прилагают титанические...

— Какие? — перебила его Павлина.

— Титанические, — повторил Борисов. — Были такие парни, бойцы, как Кабаня, но размером раз в десять больше, с силой Хомяка и титановыми яйцами. Титанические усилия по прекращению войны между сектами на Срединном материке. Они запросили помощь и сюда уже выдвигаются силы с Бессмертного материка, включая еще с полдесятка культиваторов императорского ранга.

Вот где законы мира было бы легче добыть, на другом материке, но, чтобы туда добраться, следовало уже быть культиватором императорского ранга или обладать невероятным везением.

— Это плохие новости, но есть и хорошие. Мы настолько сильно прищемили хвост культиваторам, что они всерьез забеспокоились и испугались. Мы развезли немало зверья и даже пристроили мужчин-культиваторов, посеяли зерна нового восстания и как следует разожгли старое, при этом стравив наших врагов, культиваторов и демонов.

Авось сойдутся друг с другом, как плюс с минусом и вылечатся, с обеих сторон.

— Враги вызвали помощь и, если нам повезет со временем, то мы успеем улизнуть на Бессмертный материк, когда основные силы будут находиться здесь. И то, из-за чего так возмущался Хомяк, гибель культиватора. Да, они всю жизнь положили служению и охране этих самых пророчеств Халифы, а также способам их предотвращения. Они видят в нас врагов, но даже так, культиватору очень непросто совершить самоубийство, ведь вся жизнь культиватора посвящена чему?

Борисов тут немного привирал, по поводу "непросто", но никто не обратил внимая.

— Сбору ци! — вскричал Хомяк. — Глупые культиваторы! Вся ци будет моя!

— Именно, сбору ци и стремлению к бессмертию. Убивать себя? О нет, культиваторы готовы на многое, лишь бы сохранить свою культивацию, жизнь, шанс на бессмертие. Есть среди них и готовые на самопожертвование, но не о них сейчас речь. Пленница настолько боялась нас, что переступила через все запреты и убила себя.

— Но перед этим выдала все секреты? — уточнила Павлина.

— Общую информацию, но умному достаточно, — покрутил рукой в воздухе Борисов. — И выдала ее только из страха, страха перед вами! Страх и репутация — сильное оружие, но сейчас его недостаточно! Нам надо спрятаться и добыть знаний, стать сильнее, то есть пришло время отправиться в Академию Небес! Чуть раньше, чем мы планировали, ну и что? Лучше подготовимся!

Не прошло и получаса, как долина опустела, а телепорт унес их к Академии Небес.

— Глава 108

— Сразу понятно, почему Академия Небес, — прошептала Пиала.

— Ага, — отозвался Борисов, бросая взгляды по сторонам. — Да не жмись ты так ко мне, ты и сама не слабее!

Пусть и не слабее, но в Пиале проснулись старые привычки, служанка, сжимавшаяся при виде культиваторов. Надменных и презрительных, взирающих на все свысока, шествующих гордо с видом "вы все грязь под ногами", и собралось их здесь несчетно. Борисов и сам испытывал легкие опасения при виде такой толпы, представителей сильнейших сект и никому не известных, а также одиночек.

Над ними всеми, над городом у подножия, над долиной возвышалась Академия Небес, словно парившая в этих самых небесах. Пояс из облаков скрывал горы вокруг нее, нехитрый трюк, но производивший сильнейшее впечатление. То и дело кто-то задирал голову, слетали шапки, рассыпались волосы или косы, сталкивались с другими культиваторами или горожанами.

Крики, смех, ругань, грохот техник и лязг оружия, под возгласы "Да ты смерти ищешь!"

— С дороги!

— Что это за провинциалки?

— Вы только посмотрите, какие мышцы!

— Фу, загорелые уродины.

Группа казаков раздвигала толпу, двигалась могучей кучкой, и их сопровождал поток возгласов и насмешек в спину. Заранее проинструктированные казаки не реагировали, даже Хомяк, к некоторому смутному удивлению Борисова.

Город вокруг не только поражал воображение размерами и изяществом, но еще и высокомерием жительниц, избалованных наличием рядом Академии. Да, студентки легко могли и убить, но они же и тратили массу местной валюты, духовных камней, покупали, не глядя, требовали наилучших развлечений и в результате одно тянуло за собой другое. Включая это самое высокомерие и взгляды на бедных культиваторах и прибывших издалека, из мелких сект, как на полное говно.

— Но они такие, — пробормотала Пиала.

— Какие? — спросил Борисов.

Он был замаскирован, как и прочие мужчины-казаки, под футанари. Впрочем, казачки тоже выделялись габаритами и цветом кожи, что и вызывало часть насмешек, ведь по меркам плоских белокожих культиваторов, сюда приехала группа настоящих уродин!

— Бери пример с Хомяка, — посоветовал Борисов. — Видишь, как он уверен в себе?

— Вижу, — отозвалась Пиала слегка ошарашенно.

Кто-то загораживал дорогу, и Хомяк просто ударил и отбросил телегу прочь. С видом повелителя всего мира швырнул несколько духовных камней пострадавшей горожанке, и прошел мимо, даже не оглянувшись.

— Мне стукнуть кого-нибудь? — спросила она.

— Я тебе рассказывал про язык тела? — рассеянно спросил Борисов в ответ.

Много, много культиваторов и еще больше стражи, смешанные патрули из сильнейших сект, видимо затем, чтобы не проявляли слабости к своим. Кто-то пытался буянить и качать права, в момент вышвырнули прочь, кого-то потащили на суд, явно не первый раз тут подобное происходило. Всплеск насилия, особенно после экзаменов, когда один сдал, а остальные десять тысяч остались обиженными.

Ну и просто культиваторская готовность убить за косой взгляд.

— Нет, мастер, — ответила Пиала. — Вы учили эту скромную Пи На Ла пользоваться языком и телом, но никогда не рассказывали, только показывали.

Сзади хмыкнула Павлина, тоже скрывая легкую нервозность.

Казаки легко могли смести часть города, а потом сбежать, достаточно было явить свою истинную мощь, но именно этого они не могли сделать, ведь тогда поступление в Академию провалилось бы. Замаскировались, понизили культивацию до первых ступеней Земного ранга и даже до верхних ступеней Духовного, планируя делать вид, что идут "по пути ян", как это называлось среди культиваторов.

Обогащение себя ци с ян-компонентом, изменение меридианов и загрубление их, изменение тела с финалом на Земном ранге, то есть отращиванием члена. Да и просто финалом карьеры, в каком-то смысле, ведь набрать ян даже до Земного ранга было непросто, зачастую все заканчивалось гибелью во время вылазки в опасные регионы за нужными растениями или во время спуска к демонам. В теории, футанари могли подняться и дальше, но в них как правило шли не за бессмертием, а за развлечениями, сексом, девочками, возможностью разбогатеть в секте, продавая свои услуги и так далее.

Еще повод для презрительных взглядов в сторону казаков со стороны культиваторов.

— Ладно, все равно бесполезно учиться посреди чужого города.

— Вот, — Хомяк обернулся и сдержался. — Учеба полезна всегда, мастер.

Сдержался, не закричал "ну ты и тупой, дед!", не превратился и так далее. Борисов оценил и тоже сдержался, не стал его пиздить лопатой за чрезмерно вызывающее поведение. Нет, никто не спорит, стоило набить все эти накрашенные высокомерные ебальники, но не стоило привлекать лишнего внимания до экзаменов.

Да и потом тоже.

— Тогда прочти нам лекцию! — крикнул кто-то из толпы.

Крикнула, конечно, мужчин вокруг Борисов и не наблюдал. Наверняка они имелись в разных заведениях, но чтобы вот так, посреди толпы — просто не попадались. Да и горожанки, надо заметить, тоже почти поголовно были культиваторами или близкими к тому, чтобы ими стать.

— Да, научи нас чему-нибудь!

— Как набрать такие мышцы! — и смех.

Даже Хомяк ощутил, что над ним смеются и повернулся, рывком, словно собирался броситься. Толпа отшатнулась от такого выброса "намерения убивать" и конечно же кричавшая споткнулась, словно случайно, никто не заметил тоненькой лески, брошенной Гиеной. Хомяк подошел и навис над упавшей, сказал:

— Да очень просто, выживать десять лет в горах Багрового Заката в одиночку. Отрывать хоботы слонам и заставлять плакать Стальных Горилл, решивших, что перед ними беззащитная добыча. Думаешь, ты, нежная и холеная, выжила бы там? Многие так думали, знаешь, что случилось с последней из них? Я так изголодалась без женского внимания, что порвала ее пополам...

Хомяк нарочито замедленными движениями начал делать вид, что собирается снять одежду, под которой бугрились и перекатывались мускулы, создавая ощущение, что это переползает и кружится десятиметровый член.

— Сестра Хо Ла! — набросились на Хомяка Кабаня и Сандро, как договорились заранее. — Ты что! Опять платить за сотни изнасилованных насмерть, лидер секты тебя заругает!

Горожанок как ветром сдуло, кричавшая тоже умчалась, на четвереньках, высоко вздергивая зад. Казаки двинулись толпой вперед, как ни в чем ни бывало, Борисов ощутил легкое внимание со стороны патруля, состоящего из культиваторов секты Водопада и Несгибаемого Меча вперемешку.

— Проверяют, — шепнула Кабаня по мыслеречи.

Никаких иллюзий, только грим, благо вольные повадки казаков были широко известны только им самим. На этот счет они и Борисов долго спорили, в конце концов согласились с его доводами, что надо как можно меньше маскирующих техник, сложных артефактов и прочего.

— Уважаемые стражи порядка, подскажите этим скромным культиваторам, как пройти к месту регистрации на экзамены?

Щупленькие стражницы ранга Овладевших во главе с сержантом, добравшейся до Духовного ранга, словно уменьшились в росте в присутствии надвинувшихся казаков и казачек. Из рукава Борисова скользнули три духовных камня, стражница подхватила, махнула рукой.

— Идите прямо, там будет огромное здание с красной вывеской "Регистрация".

— Благодарю вас, о знающие.

Остатки внимания сверху спали, наблюдатель утратил интерес к их группе. Задиристые, но никого не убили, прибыли в большой город, как не показать, что ты первая девка на деревне? Вежливость со стражницами, прибыли на экзамены, все в пределах нормы.

Знать бы еще, всегда тут у них так или только из-за Хомяка и казаков, подумал Борисов.

— Секта Жадности хотела бы зарегистрироваться для участия в экзаменах в Академию.

— Это вся ваша секта, что ли? — в голосе накрашенной тетки слышалась насмешка.

— Наши сестры остались бороться с демонами, — спокойно ответил Борисов.

— А там все такие, как вы? — вдруг заинтересовалась тетка.

— И даже лучше. Вступайте в нашу секту! Много ци, культивация на свежем воздухе, сражения с демонами.

Тетка сразу увяла, как и рассчитывал Борисов. Кто покинул бы насиженное теплое местечко, да еще там, где легко можно культивировать, не опасаясь за свою жизнь, и при это наслаждаться всеми благами цивилизации? Даже мускулистые ручищи и топорщащиеся халатики того не стоили.

— Сто духовных камней с каждой, — сказала тетка.

Казаки медлили, так как медлил Борисов. Не потому, что у них не было такого количества, куда там, они могли купить всю Академию, а на сдачу взять пару королевств. Просто, что они за секта Жадности, если не жадничают? Даже та взятка в три камня была ошибкой, если параноить.

— Вы очень красивые девочки, — доверительно сказала тетка, подаваясь вперед. — Если у вас не хватает камней, так уж и быть, я помогу вам их заработать.

— Я согласна, — пробасила Роксана, выдвигаясь вперед.

— Сестра! — Хомяк закрыл ее рукой.

— Старшая сестра помогает младшей, как это трогательно, — фальшиво прослезилась тетка. — Хорошо, идем, я расскажу вам, как заработать и оплатить экзамены.

Они удалились за дверь, почти сразу раздался вскрик удивления, затем парочка стонов. Голос Роксаны "Да мой младенец тебя разорвет!" и снова стоны, в стенку несколько раз ударило чем-то, потом все стихло на короткое время. Рык Хомяка, удар в стенку, дверь сорвало, и она повисла на одной петле. Выскочила злая и красная Роксана, развернулась:

— Глупая младшая сестра!

— Нахуй иди, — голос Хомяка.

Он появился, оттирая кровь и Борисов нахмурился.

— Да ничего с ней не было, — отмахнулся с досадой Хомяк. — Хлипкий культиватор пошел, засадили в два смычка, ее и порвало пополам. А эта... сестра! Полезла ко мне!

— Нам нужно продолжить род!

— Подрасти сначала!

— Мне...

— Тихо, — рыкнул Борисов, и все заткнулись. — Вы ее убили?

— Не, сама вырубилась от счастья, — простодушно ответил Хомяк.

Взял печати и шлепнул их на листы, каждую на каждый лист, причем с такой скоростью, что Борисов даже остановить его не успел. Борисов едва не застонал — называется, решили вести себя незаметно!

— Идем, — махнул рукой Хомяк.

— Мастер, — шепнула Гиена, оказавшаяся рядом.

Борисов бросил взгляд и кивнул, удар ци-шокером по мозгам и щепотка отравы, отбивающей память. Пусть тетка потом гадает, чего проснулась вся обделанная и как потеряла память. Правда, очередь там в приемной, хм. Если каждая тетка неспешно рассматривала каждую из кандидаток, да запиралась, чтобы принять взятку за щеку, то они точно не успели бы зарегистрировать всех до начала экзаменов, до которых осталось всего несколько дней.

Но они наверняка "ускоряли рассмотрение" за духовные камни, взятки телом и прочее в том же духе.

— Так, Кура, Кума — примите облик этот тетки, всех пропускайте на экзамен, заполняйте журнал, взятки берите в меру, потом сунете тетке. Пусть гадает, на ком вырубилась.

Появилась Гиена, кивнула и ее тут же отправили обратно, вырубить тетку еще раз до вечера.

Тихо и незаметно, мысленно покачал головой Борисов. Что же будет на экзамене?

— Ладно, — сказал он, — пойдем, найдем жилье и... Павлина?

— Меня тянет туда, — Павлина ткнула пальцем в направлении вершины, где располагалась Академия Небес.

После чего она упала и потеряла сознание и разбудить ее не получилось.

— Твою мать! — сплюнул Борисов.

— Точно! — поддержал Хомяк. — От учебы одно зло!

— Глава 109

Лобзик, изображавший из себя огромную боевую палицу, подлетел и замер у входа в ресторан "Раковина Наслаждений". Самое дорогое и престижное заведение городка Дусан, выросшего у подножия гор, несущих на себе Академию Небес, и неразрывно связанного с ней. Борисов легко слетел с Лобзика и тут же спрятал его в кольцо, рядом неслышно коснулась мостовой Пиала.

— Добро пожаловать в Раковину Наслаждений, досточтимые культиваторы, и позвольте этой скромной Ши Ва Нэ проводить вас. Желают ли высокие госпожи взять напрокат раковину?

— Желаем, — ответил Борисов.

Секте Жадности полагалось экономить, но Борисов ловко организовал пару выигрышей, в казино и на боях, смухлевав при помощи Хомяка, и теперь Фёдор Михайлович отправился посмотреть на срез общества "культиваторы в ресторане". Заодно и свидание с Пиалой, в каком-то смысле. Понятие романтики, ухаживаний, этикета и подавания рук дамам в мире культиваторов настолько сильно отличалось, что Борисов не стал даже пытаться запоминать.

— Прошу за мной, досточтимые культиваторы, — снова согнулась девица.

Ранг Познавших, явно юная практикантка на стажировке, вот и старалась, лезла из кожи вон, показывая свою полезность. "Раковина Наслаждений" — и название это было нарочито двусмысленным — располагалась чуть выше Дусана, так, что туда можно было только прилететь. Часть скалы была перестроена в огромное озеро, по окраинам которого располагались бесчисленные гроты, в которых тоже можно было уединиться.

В воде плавали трехметровые кувшинки жемчужного лотоса, а сама вода низвергалась красивым водопадом, которым тоже можно было полюбоваться, поедая различную духовную пищу, искусно приготовленную мастерами поварского искусства. По центральной части озера плавали огромные раковины, с обустроенными внутри сидениями и диванчиками, здесь можно было пить, есть, любоваться красотами, а то и просто ублажать друг друга, на глазах у других или закрывшись в раковине.

— Заказывай, — предложил Борисов, когда они уселись внутрь раковины.

В озере, при помощи ци, было создана масса мелких течений, и раковины кружились, плавали с места на место, но при желании можно было взять напрокат "водяных лошадей". Сопровождавшая их Айнанэ без ложной скромности предложила себя или других девочек по вызову, золотистую пыльцу бабочек, вино из тысячелетних плодов с дерева жар-жар, а также (почему-то шепотом) услуги опытной футанари или "сладких мальчиков с девственной попкой, напоминающей персик", и на этом месте Борисов чуть не заржал неприлично, вспомнив пару анекдотов с родной Земли.

— Мастер, — жалобно сказала Пиала, глядя широко раскрытыми глазами на меню. — Но я не знаю, что это такое!

— Да я тоже не знаю, — коротко хохотнул Борисов, — где бы я такое пробовал?

Он, как и остальные казаки, в Дусане маскировались под культиваторов. Халатики, украшения, грим, искусно смягчающий черты лица и маскировка от Хомяка, дескать у них у всех ци с преобладанием инь-компоненты. Даже если кто-то и замечал огрехи, то сама мысль о мужчине-культиваторе была настолько нелепа, что никому не приходила в голову. Поведение и прорывы ян-компонента тоже не вызывали удивления, не в мире, где хватало футанари или, как их презрительно называли за спиной "членодевок" или "мужебаб".

— И все же, как тут красиво, — залюбовалась Пиала видами снаружи.

Порхающие огоньки, скользящие на мечах бесшумно служанки, а то и культиваторы, какие-то духовные рыбы, и светящиеся деревья, к которым можно было подплыть и сорвать плод или посидеть, любуясь сводом, раскрашенным под звездное небо. Полумрак пещеры скрывал объятия, поцелуи, занюхивание наркотиков и прочие непотребства. Конечно, у культиваторов обострялись чувства, но все же полумрак, ну вы понимаете, всегда можно сделать вид, что ничего не видел.

Изумительная культура лжи, лицемерия и "курятника", хоть садись и диссертацию пиши.

— Представляю, сколько ци они на это потратили, — задумчиво отозвался Борисов.

Он сжал амулет в форме жемчужины и рядом с ними, неслышно скользя на мече, появилась официантка, искусно одетая, а точнее раздетая, в светящуюся сетку.

— Ваши фирменные блюда и лучшее вино, — коротко сделал заказ Борисов.

— Простите эту скромную Лам Кву, но придется немного подождать, о могучие госпожи. Не желаете ли развлечься пока музыкой или обществом прекрасных дам, искусных в танцах?

Да, раковина была большой, но Борисов все равно отослал официантку прочь, думая о том, что эти двух и трехслоговые имена явно что-то отражали. Заканчивающиеся на гласные или согласные, что-то из истории, уходящей корнями куда-то туда, на десять-двадцать тысяч лет, когда мир был иным.

— Странно, да? — задумчиво обратился Борисов к Пиале. — Культиваторы могут терпеливо сотни лет сидеть на одном месте, но стоит их немного задержать или сказать, что что-то недоступно, как у них немедленно заканчивается терпение и начинается смерть.

— Мастер, — Пиала стрельнула глазами по сторонам.

Их окружал слабый барьер от подслушивания, но именно что слабый. Некоторых, насколько успел заметить Борисов, это возбуждало, и те три дамочки в янтарного цвета раковине у соседнего водоворота почти открыто удовлетворяли друг друга пальцами, вплетая легкие стоны в беседу о красоте пятой гармонической мелодии, исполняемой на двух цитарах.

— Что, думаешь на нас немедленно нападут? — хмыкнул Борисов, доставая сигариллу. — Чем не доказательство моих слов?

Он прикурил от пальца, вдыхая дым и посмотрел по сторонам. Несколько недовольных взглядов, но и только, а троица в соседней раковине так и вовсе глазела с интересом. Не то, чтобы Борисов нарывался на драку, просто формулировал вслух мысли о социуме культиваторов, ну а если кому из этих несдержанных могущественных избалованных детишек (пускай возраст некоторых и достигал сотен, а то и тысяч лет) захотелось бы подраться, то Фёдор Михайлович мог и сдачи дать.

Такое здесь было в порядке вещей, секта Хранительниц Пророчества не заинтересовалась бы.

— Мастер, у меня тоже заканчивается терпение и скоро наступит смерть, — игриво сказала Пиала.

— Тебе вредно утомляться перед экзаменами, — ответил Борисов, важно надувая щеки.

Завтра — экзамены, все, что можно было сделать для подготовки — сделано, разрешение так никто и не отозвал, патрули их не схватили, Хомяка не разоблачили, Дусан не сожгли. Павлина, правда, тоже в себя не пришла, но консилиум из Хомяка, Кабани и Борисова пришел к выводу, что она изменяется изнутри и впала в спячку, как гусеницы заворачиваются в кокон, чтобы выпорхнуть уже бабочкой.

Ничего опасного для жизни, ну не сдаст экзамены, будет играть служанку, как и все казаки, а также сам Борисов.

— Мне надо зарядиться энергией, мастер, — Пиала чуть склонила голову вбок, — кто, кроме вас на такое способен?

Борисов не успел предложить отплыть к одному из гротов (он, конечно, смог бы, даже не закрывая раковину, но не хотел), заметил движение за спиной Пиалы. Официантка мчалась с их заказом, спешила успеть и слишком быстро повернула, огибая чей-то столик. Одна из тарелок качнулась и капля упала на пролетавшую мимо девицу, самого гордого и бледного вида.

Причем она летела сама, а свита ее на мечах и прочих артефактах.

— Ах ты криворукая тупица! — тетка из свиты рванула, перехватила официантку. — Смерти ищешь? Так ты ее нашла!

По мнению Борисова культиватор в небесном ранге и с доменом ци могла бы и сама остановить ту каплю супа, что попала ей куда-то на подол пышного платья из какой-то очередной разновидности духовного шелка. Официантка забормотала извинения, указывая в сторону Борисова и Пиалы, которая уже заранее напряглась и то вспыхивала, то сжималась, горбила плечи, демонстрируя, что еще не привыкла играть роль наглой мрази, повелительницы всего мира.

— Да ты недостойна даже касаться языком подола платья высокой госпожи Хи На!

Официантка с мужеством отчаяния рванула вперед, ища укрытия у Борисова с Пиалой или спеша доставить заказ, но тетка и подлетевшая ей на помощь еще одна тетка, выхватили блюда и разбили их мечами, крича, что заказ, посмевший осквернить госпожу Хи На, должен быть уничтожен. Борисов с интересом наблюдал, попыхивая сигариллой, и зная, что когда прилетят их бить, то тетки в первую очередь доебутся именно до нее.

Курение, выпивка, разврат, "мирские страсти" порицались в праведных сектах, но на словах, в теории.

На практике зачастую выходило иное, что сейчас и наблюдал Борисов, мысленно составлявший заметки. Блюда и еда с них полетели вниз, прямо на чьи-то раковины, включая ту троицу в янтарной раковине, что как раз подплыли ближе, явно намереваясь предложить Борисову и Пиале веселое групповое упражнение на выносливость и гибкость.

— Нежнейший шелк во всем королевстве, вы за это ответите!

— Вот и вы нашли смерти, которую обещали другим!

— Я вас заставлю слизать всю еду с пола!

Озеро и невозможность летать самому, без подсобных артефактов, никого не смутили, разумеется. Столик разбился в щепы об одну из теток, на вторую обрушилась техника, напоминавшая оживший стальной капкан с зубами-иглами. Тетки не растерялись и ударили в ответ, вода вокруг закипела, а рыба начала всплывать кверху брюхом.

— Это они все начали! — еще одна тетка из свиты Хины оказалась рядом.

Ударила техникой воздуха, желая удушить, но техника лишь бессильно утекла в воду по броне ци, и из воды высунулась рыбья башка, словно возмущенная ударом или желающая подышать. Борисов чуть удивленно вскинул брови, выдохнул струю дыма, тут же швыряя ее стрелой в тетку. Та дернулась, налетела на удар еще одного культиватора, разъяренного пролитой сверху едой, и отлетела в сторону.

— Как дети, честное слово, — пробормотал сквозь зубы Борисов, продолжая сидеть на месте.

— Что ты сказала?! Сейчас эта юная госпожа даст тебе пизды!

Еще одна девица, вообще левая, в дикой боевой раскраске, вынырнула из полумрака пещеры, озаряемого вспышками молний и техник. Сейчас явится патруль, подумал Борисов и вот он уж точно даст всем пизды. Вышибал заведения уже вырубили, похоже, и пинали ногами, еда летела во все стороны, часть культиваторов разбегалась, загребая в раковинах, кто-то вопил, похоже, ошпаренный кипятком, полным ци.

— Буквально? — хохотнул Борисов. — Ты не в моем вкусе!

— Да как ты смеешь!

Ярость сыграла с ней плохую шутку, ринулась, сломя голову, Борисов просто подбил меч и ткнул шокером, мгновение спустя раздался плеск тела за раковиной.

— Мастер, вы же собирались ставить опыты на них? — прошептала дрожащая Пиала в ухо.

— Собирал... ась, — ответил Борисов, доменом ци направляя раковину прочь. — Но оно того не стоит.

— Эй, ты! Затеяла драку и убегаешь?! — донеслось в спину.

— Да ты сама убегаешь!

— Сейчас эта госпожа убьет тебя!

Борисов молча уплывал, думая, что вечер пропал не зря. Пусть убивают друг друга, чем больше умрет, тем меньше внимания казакам, особенно со стороны сестер Шила по секте Хранительниц Пророчества.

— Глава 110

— Госпожа Ши Ла! Госпожа Ши Ла! Прекрасные новости! Демоны у Трех Ущелий разбиты и загнаны под землю, где им самое место!

- А Посланник? — спросила Ши Ла, пытаясь держать голос ровным.

- Никаких следов ни Посланника, ни его зверя, но высокая госпожа Ти О Ра направила в погоню еще две группы! Они найдутся и тогда мы их уничтожим!

- Это будет счастливейший день в моей жизни, — улыбнулась Ши Ла. — Благодарю, сестра Цо, за прекрасные новости.

Они раскланялись и поклон помог Ши Ла скрыть дрожь в теле, пальцы, впившиеся в кожу до крови. С каждым днем дела становились все хуже, ее самоконтроль падал на глазах и вскоре ей предстояло сорваться, Ши Ла знала, что так и будет. Искалеченный дяньтянь. Взгляды в спину. Шепотки. Фальшивое сочувствие, скрывающее под собой злорадство. Пересуды о ее не родившемся ребенке. Сколько осталось времени до прямых слов в лицо "Подстилка Посланника?!"

Чем она смогла бы ответить на них, своей калечной ци, дрожащей на границе Духовного и ранга Овладевших.

Ши Ла знала, что дух ее смятен, что ей надо успокоиться, помедитировать несколько лет внутри секты, отбросив мирские заботы, но она никак не могла решиться. Ведь она так рвалась на эту миссию, обошла и сестру Ву Мо и сестер Ми Гар, она рвалась уничтожить зло и спасти секту, спасти весь мир.

И что в результате?

Ей плюют в спину, пусть и не открыто, и она повсюду видит то, о чем говорили звери в свите Посланника Ар Гуса. Несправедливость, унижения, нищету, возможность умереть за один лишь взгляд в сторону культиватора. Разорение целых деревень за малейшую провинность. Да что там, не будь за ее спиной секты Хранительниц Пророчества, ее саму бы уже пару раз избили, а то и вовсе зарубили на месте, предварительно изнасиловав.

И желание, жгучее желание снова стать "подстилкой Посланника".

Ненормальное желание, ведь он отравил ее, искалечил дяньтянь, угрожал смертью всему миру, достаточно было посмотреть, что творилось на Срединном материке! Кровь и смерть, повсюду, крестьянки и солдаты, правительницы и культиваторы, все гибли от рук демонов и разгоревшейся вражды, и войны между сектами. Все шло по пророчеству Ха Ли Фы, Посланник готовил землю для прихода Уничтожителя, и сестры крепче сжимали зубы и оружие, еще отважнее кидались в бой, неутомимо рыскали в поисках Ар Гуса, словно провалившегося под землю.

Или не словно, если он и правда направлял атаки из мира демонов.

Ши Ла тоже хотелось найти Ар Гуса, но с каждым днем все больше по иным причинам. Она рвала себя за волосы, била по щекам, медитировала, кричала "Очнись" и ничего не могла поделать, сползала в эту яму, цепляясь за стенки ногтями и обламывая их. Ведь именно об этом предупреждали древние культиваторы, Посланник явится не только сеять хаос, но и будет обольщать своим видом и речами! Она просто попалась в его ловушку, надо выбросить все из головы, очиститься и наваждение пройдет!

Но почему-то не проходило.

- Сестра Ши Ла, что случилось?

- Твое состояние ухудшилось?

- Позволь этим скромным сестрам Сю помочь тебе!

- Исцелить тело и душу!

- Вы не поможете мне, — покачала головой Ши Ла, — после госпожи Ти О Ра мне уже вряд ли кто поможет.

- Мы стабилизируем ци.

- Сестра, твой дух мечется и это объяснимо, но наберись терпения!

- Мы поймаем Посланника!

- Схватим его мерзкого зверя!

- Ты лично осуществишь месть, госпожа Ти О Ра поклялась в том!

- Да, поклялась, — прошептала Ши Ла.

- И тогда твой дух будет успокоен!

- А твой дяньтянь излечится!

- Наберись терпения!

- Благодарю вас, подруги, — Ши Ла поклонилась им до самой земли, вдруг приняв решение. — Воистину, верная дружба переворачивает небеса и спасает землю, как говорили древние мудрецы! Эта недостойная Ши Ла обязана сесть и помедитировать над этим вопросом, прозреть будущее и осмыслить прошлое.

Она вернулась в свое жилье, приняла позу длительных размышлений, соединила пальцы рук и ног, и начала медитировать. От культивации все это отличалось тем, что Ши Ла не пыталась стать единым целым с миром и раскрыться навстречу ему, как обычно советовали наставления для достигших небесного ранга.

Наоборот, поток ци замедлился, так как поглощение и круговорот ци в теле мешали мыслить, тело так и норовило соскользнуть в привычное состояние культивации. Ни мыслей, ни чувств, ты един с миром и ци течет через тебя, накапливается в дяньтяне и поддерживает тело, и снова течет, и мимо текут года, и нет ничего и никого, кроме мира внутри и тебя в мире.

Именно так культиваторы десятилетиями и столетиями накапливали ци, не выходя из медитативного состояния, не нуждаясь в воде и пище, не испытывая нужды в вульгарных выделениях тела. Ци омывала их и питала тела, ци поддерживала, ци пропитывала, и большая часть наставлений советовала тренироваться и укреплять свое тело, постепенно приучая его к все более длительным срокам культивации. Вначале год, затем два, и десять лет, и затем первая Большая Культивация на сто лет.

Повышение сродства тела к ци, а также отрешение от мирских забот, в наставлениях в самых возвышенных тонах описывалось, что невозможно на самом деле отрешиться от мирских забот, не пройдя большой культивации. Только увидев, что смертные смертны и глядя на лица правнуков той, что служила тебе в молодости, можно понять, насколько пусты их заботы и цели, уверяли наставления. Только отряхнув их прах, можно было стряхнуть с себя земные цепи, удерживающие любого культиватора и не дающие взлететь к небу.

По этой же причине, чтобы ничто не сдерживало культиватора, ему следовало идти к небесам в одиночестве. Никаких привязанностей, особенно смертных и земных, даже сестры по секте лишь совместные путницы, но идущие своим Дао, и мешающие культиватору идти своим, если он слишком отвлекался на мысли об этих самых сестрах.

Идеальным для культивации считалось отождествление себя с пустотой и безбрежностью мира, где нет ничего и никого, ни мыслей, ни людей, ничего. Поэтому Ши Ла сейчас поступила наоборот, замедлила ток ци, в то же время пытаясь впасть в медитативное состояние, чтобы эмоции оказались приглушены и не мешали мыслям.

Она впитала основы в детстве и никогда не сомневалась в них, считала чем-то само собой полагающимся. Небо синее, вода в океане Льда холодная, если ты не владеешь ци, а культиваторы праведны и идут к небесам. Истинная дочь секты Хранительниц Пророчества и ее гордость, Ши Ла быстро поднималась по ступеням и рангам, именно потому, что никогда не сомневалась в учениях и принципах секты. Не была она и затворницей, выполняла задания секты, никогда не сомневаясь в своем праве казнить и миловать.

Культиваторы наверху, черноногие пейзане на земле, демоны под землей, а звери в клетке.

Так почему же сейчас спокойствие ее духа оказалось поколеблено?

Ши Ла сидела и сидела, обдумывая вопрос со всех сторон. Искалеченный дяньтянь внес свою лепту, да какой культиватор не взволновался бы из-за такого, но разве стала бы она мечтать о новой встрече с Ар Гусом? Потеря культивации? Веря в свою правоту, она потратила бы еще двести лет и вернула утраченное, что такое двести лет для истинного культиватора?

Правильно, ничто, нет разницы между секундой и тысячей лет.

Она оказалась побеждена? Не то, сколько раз ее побеждали сестры по секте и наставницы? Да что там, что за культиватор, что никогда не оказывался побежден, но все равно вставал и полз к вершине, обламывая ногти? Без умения вставать и бросать вызов противнику сильнее себя, просто не могло быть культиватора, и Ши Ла умела вставать.

Ее взяли в плен? Случалось и такое, и не было позора в том, чтобы уступить сильнейшему врагу. Врагу! Она сотрудничала с врагом секты, тем, кого она и сестры готовились уничтожить, она тренировала странных духовных зверей, может, в этом заключалась суть ее беспокойства?

Ши Ла размышляла, не следя за ходом времени и пришла к выводу, что и это не то. Старшие сестры знали об ее поступках и не усмотрели в них предательства. В истории культиваторов нередко бывало такое, что вчерашние союзники получали удар в спину, а вчерашние враги становились друзьями. Все это трактовалось в ключе "отсутствия привязанностей" и осуждение или восхваление зависели от того, удалось предательство или нет.

Сильные враги? Опять не то, ведь культиваторы готовились бросить вызов небесам!

Жизнь вокруг? Да, в плену ей пришлось спуститься с высот культиваторов и окунуться в грязь крестьянок и зверей, она испытала унижения и слышала рассказы о жизни простых людей. И зверей тоже. Но разве она не видела всего этого раньше? Да, она не взимала налогов, не вырезала черноногих деревнями за неповиновение, но чего скрывать, служанку вроде той же Пи На Ла, требовавшей именовать ее "старшей сестрой", она убила бы легко и просто.

Звери? О них она тоже знала и никогда не теряла сна и покоя из-за того, что кого-то убивали на мясо, ингредиенты, ради ценного меха. Подружилась с так называемыми казаками? Сомнительно, и что она за культиватор, который обрел мирские привязанности во врагах? Нет, нет и еще раз нет.

Оставался только Ар Гус и Ши Ла вздохнула, не прерывая медитации.

Непонятное количество времени и мысленных оргазмов спустя, она выдохнула, наконец-то найдя ответ. Неприятный, ужасный, страшный ответ, переворачивающий всю ее жизнь вверх ногами. Секта хранила пророчества и мир, так считала Ши Ла, но любовь с Ар Гусом показала ей истинную цену, парная культивация мужчины и женщины, любовь их рождала новую жизнь и преумножала ци.

Хранительницы Пророчества хотели оставить мир таким, какой он есть, без мужчин и парной культивации, они убили жизнь в самой Ши Ла. Кто же из них истинный Посланник Уничтожителя?

- Мир есть любовь, порождающая жизнь и дарующая смерть, — произнесла вслух Ши Ла, поднимаясь.

Жизнь и смерть, круговорот мира, и что могло быть противоестественнее, чем культиваторы, ворующие жизнь мира и убивающие его, чтобы не умереть самим? При этом заявляющие, что они спасают мир, и убивающие то, что могло мир спасти? Они, секта Хранительниц Пророчества, хранительницы мира, на самом деле ускоряли гибель всего живого!

Ши Ла, словно в трансе, поднялась, собралась и ушла из покоев, а потом и из города, не сказав ничего никому.

Только день спустя она очнулась, осознав, что Срединный материк велик, а Ар Гус так вообще сейчас у демонов и ей, с искалеченным дяньтянем, туда лучше в одиночку не соваться. Ходили легенды, страшные и жуткие (и волнующие юниц), что именно творили демоны с культиваторами перед смертью, и Ши Ла вдруг осознала, что они просто занимались любовью, искаженной и извращенной, как и весь мир вокруг, но они пытались вернуться к старому, правильному миропорядку.

Ши Ла долго стояла, размышляя, а затем развернулась и решительным шагом направилась на север, к Академии Небес, где находились самые полные сведения о демонах и их владыках, и где, по слухам, был установлен один из небесных артефактов, навсегда запечатавших отродья бездны под землей.

Навсегда? Следовало поспешить, пока проходы вниз были открыты и Ши Ла спешила.

— Глава 111

Экзамены были просты, незамысловаты и многолюдны до одурения. Какие там десять тысяч, на каждый из двенадцати предметов ломилось по полсотни тысяч, едва не сидя друг у друга на головах. Затоптать культиватора было, конечно, трудно, но они не сдавались и тут же устраивали дуэли и число погибших еще до начала экзамена нередко превышало несколько сотен, по каждому из предметов.

А не было бы патрульных и стражей, так и вовсе перебили бы друг друга.

— А, это вы, предерзкие, — раздался голос за спиной Борисова.

Борисов, поддерживавший Пиалу, решившую попробовать свои силы в построениях, чуть повернул голову, уже зная, кого там увидит. Госпожа Хи На, демоны бы ее драли, да еще и в форме одного из преподавателей Академии Небес и со значком экзаменатора.

Не забыла, значит, обиды.

— Мы заказали ужин, а ваша свита его уничтожила, — спокойно ответил Борисов.

По дороге они еще выловили официантку Лягву, и Борисов ее полечил от ожогов, попутно поражаясь, как та дрожала и тряслась. Теперь причина стала немного понятнее, но все же — преподаватель Академии, хотя, если подумать, как-то же они управлялись со студентками-культиваторами, даже из самых сильных сект?

— Да ты смерти ищешь!

— Нет, моя ученица хочет сдать экзамен, — ровным голосом ответил Борисов.

— Ты обучила ее построениям?! — глаза Хины сверкнули молниями. — Думаешь, она сдаст экзамен?!

— Думаю, что не сдаст, — честно ответил Борисов.

Нет, он, конечно, мог бы вскричать в местном стиле "эта моя жопастая ученица надерет вам всем жопы, а я ваш дедуля еще и пиздюлей отсыплю!", но решил не связываться.

— Да что ты за наставница такая?!

— Пусть лучше трезво оценивает свои силы, чем потом погибнет, — пожал плечами Борисов.

Так он сказал и остальным казакам, кто отправился сдавать экзамены "старайтесь, но убиваться из-за провала не надо". Первый десяток показавших наилучшие результаты получал отдельное жилье, служанок и Академия даже выделяла стипендию, первой сотне выделяли жилье и служанок, первая тысяча училась бесплатно, вот оставшиеся четыре тысячи могли учиться после оплаты и чем хуже выходил результат, тем больше становилась необходимая сумма.

Затем в дело вступали рейтинги, баллы и экзамены, и вчерашняя отстающая могла заехать в особняк, а потом выехать из него, если слишком увлеклась бы служанками и бухлишком, или снюхиванием ци-порошков. Пара тысяч культиваторов из сект, поступивших без экзаменов (чисто за счет репутации или денег секты) в теории должна была раствориться в этих шестидесяти тысячах, но что-то подсказывало Борисову, что дела потом обстояли немного иначе.

Впрочем, он все равно не собирался тут задерживаться, а для прохода внутрь хватило бы любого из казаков, сдавшего экзамен. Остальные пошли бы свитой, а уж духовных камней арендовать домишко на территории Академии у них хватило бы. Цены там соответствовали физическому положению Академии и были заоблачными, но только не для Борисова и казаков, ограбивших столько сект и демонов.

Даже жадный Хомяк в корчах биться не стал, так, пустил слюну пару раз и все.

— И ты привела ее в Академию, — вдруг прищурилась Хина.

Не хватало только веера, закрывающего пол-лица, так она вдруг напомнила ему Павлину. Да и то сказать, все как с одной фабрики буратин, плоские, белокожие, надменные, в шелках и с украшениями, тоже прибывшими с соседней фабрики. Всей разницы — культивация, да типы ци, с которыми работала каждая, ну оружие еще может быть и принадлежность к сектам.

При местной системе двух и трехслоговых имен все они должны были повторяться в многомиллиардном мире, но культиваторов это, похоже, вообще не заботило. Борисов как-то даже думал, что если бы он мог пошутить и объявить четырех и пятислоговые имена (ограниченный список) признаком величайшей родовитости и мощи ци, то культиваторы перебили бы друг друга сами, за право попасть в этот список.

И да, Академия, принимающая всего шестьдесят тысяч учениц на десять лет, да еще и с отсеиванием половины, воистину могла считаться элитным учебным заведением.

— То есть ты трезво оценила свои силы и признала, что слабее этой госпожи! — провозгласила Хина.

Вокруг, естественно, клубилась толпа и шли пересуды шепотком. Судя по тому, что выхватывал слух Борисова, у этой Хины была та еще репутация. Хорошо, конечно, что другие казаки отправились сдавать другие предметы, но мало ли? С такой злобной стервы сталось бы подбить всех коллег провалить "культиваторов секты Жадности" на всех экзаменах.

Вот тебе и сходил в ресторан, исследовал культурный пласт культиваторов!

— Об этом имело бы смысл говорить, если бы под вашим руководством моя ученица обучилась большему, чем у меня, — ответил Борисов, — но говорить об этом смысла нет, ведь вы уже настроены провалить ее на экзамене.

— Потому что она знает мало и недостаточно!

— Так вы ее еще даже не проверяли.

— Но ты сама сказала, что лучше трезво оценивать свои силы и их у нее недостаточно!

— Все мы когда-то были беспомощными и слабыми новорожденными комочками плоти, — еще раз пожал плечами Борисов, — но значит ли это, что мы ими и остались? Ученицам не стоит закостеневать в рамках одной традиции, следует изучать разное и много, чтобы сформировать гибкий ум, способный к развитию и открытиям, к неожиданностям.

Ахи-охи, шепотки и смешки вокруг словно отрезало, слишком уж могучую ересь (по местным меркам) Борисов задвинул. Ученице полагалось слушаться учительницу и повторять за ней, вопросы порицались, так как служили знаком, что ученица не усвоила материал, а стало быть, учительница плохо его подала, и так далее. Ознакомившись с местной системой, Борисов за голову хвататься не стал, но зарубку сделал, обнаружил еще одну причину стагнации и стонов "раньше было лучше".

Хина хватала ртом воздух и бурлила внутри.

Борисов, в сущности, вызвал огонь на себя, дрожащая Пиала уж точно не справилась бы с таким вызовом.

— Да как ты смеешь говорить такое!!! Да ты смерти ищешь!!!

— Нет, новых знаний, — ответил Борисов и в толпе засмеялись. — Мы, в секте Жадности, жадны до всего, особенно до знаний.

Хина не набросилась на него с оружием лишь благодаря остановившемуся неподалеку патрулю сильнейших сект. Борисов подавил желание отвернуться и спрятать лицо, знал, что этим лишь привлечет еще больше внимания. Маскировка ци от Хомяка, грим от казачек, платье от Павлины, вряд ли его узнала бы какая-нибудь рядовая, находившая в день битва где-то вдали, но все равно, Борисов ощущал нервное подергивание внутри.

— Поединок! — вдруг закричала Хина. — Здесь и сейчас!

— Уважаемая госпожа Хи На! — взвыла свита. — Экзамен вот-вот начнется!

— Много уважаемых культиваторов и сект ждут результатов...

— Ничего, подождут! — отрезала Хина, явно пошедшая вразнос. — Если хотят получать лучшие построения на всем материке, то подождут!

Ага, подумал Борисов удовлетворенно, вот и причина наглости. В то же время, настороженность его удвоилась, вряд ли неумеху приглашали бы делать построения в секты, где по идее хватало своих культиваторов.

— Если ты...

— Эту скромную наставницу зовут Фё Ра, — назвался Борисов своим настоящим именем, попутно сократив его.

— Если Фё Ра прямо здесь и сейчас покажет мне что-то, чего я не знаю в построениях, то ее ученица поступит в Академию без экзамена, даю в том слово! Тихо! — заорала Хина, хотя все ошарашенно молчали.

Борисов стоял с каменным лицом, хотя внутренне оживился.

— Если же она не сможет, то станет моей личной служанкой на сто лет! И ее ученица тоже!

Тетка не дура, хохотнул мысленно Борисов, явно оценила стати Пиалы. Подержать годик на мойке полов, а потом предложить учить построениям, и все, Пиала ей всю жизнь жопу лизала бы, насколько понимал Борисов этот "хитрый план". Разумеется, обычный культиватор ничем не удивил бы самоуверенную тетку, да еще и с требованием показать ей прямо здесь и сейчас!

Беспроигрышный вариант, как ей казалось.

— Я согласна, — произнес Борисов, кланяясь и рукой согнул Пиалу. — Поклонись госпоже!

Хина расплылась в самодовольной улыбке, взгляд ее скользнул к сиськам Пиалы, и в этот момент Борисов нанес свой удар. Магия скорости осталась с ним, пускай в ней и не было нужды последнее время, а расход жизненной силы на нее едва не убил его в самом начале. Теперь Фёдор Михайлович мог себе позволить такое и в мгновение ока оказался рядом с Хиной, проломив ее домен своим, прихлопнул печать, портативное построение с основой из божественной эссенции Хомяка, и вернулся на место.

Толпа учеников вокруг ощутила ветер и только.

— Поздравляю тебя, ученица, ты поступила в Академию, — улыбнулся Борисов Пиале.

— Как?

— Да как ты посмел!

— Сейчас эта госпожа...

Хина покачнулась и упала, колени ее подломились. Построение запечатало ее дяньтянь и меридианы, а также принялась жадно сосать ци, без необходимости секса с "отвратительными голокожими дамами", так что Хомяк проявлял небывалый энтузиазм в разработке и подготовке. Хина подняла руку, попробовала сломать печать, но не смогла, остатков ци не хватило. Кожа на ее теле, особенно на лице, вдруг пошла морщинами, словно она стремительно начала стариться и Хина, с негодующим воплем, закрыла себя широким рукавом.

— Эта скромная Фё Ра рада была поделиться новыми знаниями, — сообщил Борисов с легким поклоном.

Не идеально, но для секты, прибывшей из демонской задницы (а именно там находилась секта Жадности по легенде) сойдет, так постановил в свое время совет из Павлины и Пиалы, мол, идеальное исполнение только вызовет подозрения. В качестве работы Борисов не сомневался, для снятия требовалось подать "ци жадности" или закоротить меридианы внутри тела, или "заземлить" саму схему на источник.

— У меня еще есть время! — взревела Хина.

Ее свита развернулась, бросилась на Борисова, но тут же отпрянула, избегая ловушки в виде построения на земле. Контуры проволоки вспыхнули, начали наливаться жаром, нарочито, напоказ.

— До конца экзамена, который, надеюсь моя ученица сдаст.

Иди, обратился он по мыслеречи к Пиале, попробуй свои силы, это хорошая тренировка на выносливость, умение действовать под давлением и после стресса, и в коллектив вольешься немного. Пиала поклонилась до самой земли (окружающие, как и Хина, так и зыркали глазами) и сказала:

— Я не подведу вас, наставница.

— До конца экзамена, — согласилась Хина зло.

Борисов изобразил любезную улыбку, толпа вокруг и не думала расходиться, ведь скандал еще не закончился. Борисов стоял, не убирая улыбки с лица, и прикидывал мысленно варианты. Конечно, Хина говорила о текущем моменте, но сейчас все расширилось "до конца экзамена", который мог идти несколько дней. В худшем случае она позвала бы на помощь ректора с ее императорским рангом, и все могло стать печально.

— Опаздываю-ю-ю-ю-ю!!! — просвистело над головой.

Борисов бросил взгляд и решительно раздвинул толпу, устремился вслед. Плевать на Хину, Павлина важнее!

— Глава 112

Борисов, сложив руки за спиной, стоял и смотрел на культиваторов, злых, напряженных, сжатых внутри и плотно сбившихся снаружи в толпу, и решил не лезть внутрь. Да, он мог бы растолкать их, раздвинуть ци, пробежать по головам или пролететь (если вынести за скобки патрульных и стражниц в цветах Академии), но зачем? И без того он привлек к себе внимание, на порядок больше нужного, с этой дурацкой историей с Хиной.

Но сколько он не перебирал в голове, хорошего выхода не находилось.

Гиена записалась сдавать яды и зельеварение, Медведь аптекарское дело и приготовление пилюль, Кура — рисование картин и техники иллюзий, Кума вместе с Кабаней — владение оружием, луком и копьем, и Кабаня еще все порывалась записаться на танцы, еле отговорили. Пиала — построения, Сандро на кузнечное дело, конечно, Роксана на укрощение зверей, Белла на исцеление и противодействие демонам, а Хомяк на изготовление артефактов, и то, тоже пришлось долго уговаривать, все хотел показать всем мастер-класс владения саблей.

Павлина, естественно, заняла танцы, пение и владение инструментами.

— Экзамен начинается!!! — прогремел с небес голос.

Следом ударил колокол и культиваторы ринулись на штурм зданий, стадионов и площадок с загонами, специально возведенных для экзаменов. Давили друг друга и рвались вперед так, словно кто первым прошел, тот первым и сдал, в смысле получил первое место, но здесь все было не так. Требовалось показать мастерство в выбранном предмете и дополнительных, и многочисленные помощницы следили за всем и каждым, все записывали.

— Так, еще часик и они войдут и рассядутся, — пробормотал под нос Борисов. — Что за потеря времени.

— Это испытание экзаменуемых, уважаемая, — раздался голос, — и за тем, как себя ведут культиваторы еще на входе следят и очень внимательно. Видите, культиваторы сильных сект не торопятся? Они знают.

— О, очень тонко, благодарю за подсказку этой несообразительной госпоже, — ответил Борисов, совершая легкий поклон по местному этикету.

Там еще, правда, предписывалось неявно вначале смотреть, чтобы не уронить своей чести, поклонившись кому попало, особенно более слабой и стоящей ниже по социальной лестнице, но Борисову, по правде говоря, было плевать. Все равно Фё Ра предстояло сидеть "затворницей", пока сам Борисов, загримировавшись и переодевшись, обыскивал бы Академию в компании прочих, не сдавших экзамены.

— Кого мне благодарить за помощь?

— Госпожа Па На, — поклонилась та в ответ.

Давка, давка, подумал Борисов, ну, конечно, культиватор везде должен соблюдать приличия и лицо, оттопыривать мизинчик и разить демонов в безукоризненно отглаженном платье. Еще Борисова не покидало ощущение, что он где-то видел эту Пану, но при системе "миллионы культиваторов" на одно лицо, легко можно было ошибиться.

Еще раз поблагодарив за помощь, Борисов поспешил раскланяться и уйти прочь. Полмиллиона сдающих, еще тысяч сто проверяющих и контролирующих, по меркам культиваторов даже не толпа, но еще миллионов десять сопровождающих наводняли Дусан, и горожане обогащались за считанные дни. Обдумав все еще раз, Борисов вытащил безликий меч, дабы пролететь на нем до того стадиона, где должна была сдавать экзамен Павлина.

Мало ли что могло случиться, она вообще лежала в условной коме и вдруг промчалась огненным метеором?

— Госпожа Фё Ра? — услышал Борисов, едва он взлетел и пролетел сотню метров.

Готовься, шепнул он Лобзику, который ответил, что не ощущает опасности. Патруль сам по себе, конечно, был не опасен, но не убивать же их на глазах у всех!

— Именно так зовут скромного культиватора, — ответил Борисов, разворачивая меч.

— Случилась небольшая неприятность с вашей ученицей и уважаемой госпожой Ди Ндо.

Они промчались вправо и оказались в зоне, где сдавала экзамены Гиена. Как выяснилось, она так быстро сварила яд, что экзаменатор, та сама Ди Ндо, не поверила, обозвала ее шарлатанкой и бесстрашно закинула состав в рот, держа универсальное противоядие наготове. Борисов едва не застонал мысленно, сохраняя выражение внимания на лице и следя краем взгляда за Гиеной. Та стояла, потупившись, но никакого стыда за свою "улучшенную формулу" не испытывала, разумеется.

Пришлось Борисову заняться исцелением и вскочившая Динь-динь сразу закричала:

— Наивысший балл!!! — хотя Борисов в общем-то ожидал иного, скандала и попытки выгнать Гиену с позором.

— Это называется не привлекать внимания? — бросил он Гиене по мыслеречи.

— Для гарантии, вдруг другие не пройдут, и чтобы отвлечь внимание на себя.

Затем пришлось мчаться к Медведю, который не просто изготовил нужное, а еще и успел сварить обед, да такой, что экзаменаторы подрались и кто-то из них пострадал от обжорства. Еще бы, подумал Борисов, втыкая иголки в обжору, если готовить из ингредиентов, впитывавших ци тысячи лет, да с силой крови в готовке, удивительно, что все тут не лопнули!

— Для гарантии, — сказал Медведь по мыслеречи, — вдруг братья и сестры не сдадут экзамен?

— Да вы сговорились, — осознал Борисов.

— Казак в любом деле — первый, вы сами нам так говорили, мастер Ар Гус!

Не успел Борисов пожалеть о своем рассказе о казаках, как на Медведя набежали две толпы официально разодетых теток и чуть не устроили драку прямо посреди экзамена. В результате "Ме Да" сдала экзамен и сразу стала старшей поварихой для преподавателей, с перспективой готовить блюда самому ректору. Или самой ректору, в общем, в Академии явно любили хорошо пожрать, а с духовными поварами наблюдалась напряженка, ведь какой культиватор высоких рангов будет кашеварить сам?

— Мастерская акупунктура, госпожа Фё Ра, — сказала одна из теток толпы аптекарей.

Да, они собирались зачесть экзамен и прибрать хорошего повара только себе, но бюрократки ректора не дали, если Борисов правильно понял суть возгласов.

— Хорошая наставница должна дать ученицам ошибиться, а потом иметь возможность вылечить их.

После поклона Борисов быстро съебался, пока его еще куда не записали, но до Павлины опять не долетел. Казаки, "для гарантии" демонстрировали повсюду невероятные результаты. Кура нарисовала ожившую картину-мир, хищный мир, едва не сожравший неосторожно сунувшихся туда экзаменаторов и Борисову пришлось спасать их из плена ожившей иллюзии.

Кума и Кабаня показали такое мастерство во владении луком и копьем, а также сочетании их с боевыми техниками, что их тут же захотели проэкзаменовать в настоящем бою и поплатились. Кабаня еще и станцевала попутно, чуть не сорвав весь экзамен, и сотни глаз смотрели на нее жадно, а Борисов только мысленно утирал лицо. Кума и Кабаня даже не стали виноватый вид принимать, ведь они радели за братьев и сестер казаков, а не эгоистично хвастались мощью и силой, как культиваторы.

Те из культиваторов, кого не заворожили танцы Кабани и прелести Кумы, смотрели очень даже зло.

— Мыслеречь, — Борисов попробовал связаться с остальными по мыслеречи, но потерпел неудачу.

Тут же сообразил, в чем дело, чтобы не жульничали на экзаменах. Хомяк бы справился, Борисов даже начал сосредотачиваться на их связи, магии призыва, но тут же остановился. Хомяк бы отвлекся от экзамена, Хомяку пришлось бы объяснять задачу, хотя ладно, он все же поумнел в последнее время, но что, если бы его мыслеречь все же обнаружили? Дисквалификация всей "секты Жадности", минимум, а то и опознание, с последующей кровавой и безобразной дракой.

Поэтому Борисов остановился и попробовал бочком-бочком достичь Павлины.

Разумеется, за ним тут же прилетели, Сандро показал мастер-класс ковки оружия, и какая-то дура из экзаменаторов порезалась, несмотря на небесный ранг, пусть и самое его начало, первую ступень. Легкий скандал, крики, вот здесь вроде все пошло как положено, но как-то разом все стухло, и Сандро приняли, тоже поставив наивысший балл досрочно.

А Борисов получил еще одно предложение работать с местными целителями, которые как раз приняли экзамен у Белки и пребывали в состоянии какого-то пьяного восторга. Подумаешь, выдержала давление демона, сразила его голыми лапами, парализовала, разделала, сшила да обратно залечила, причем так, что тот во всем сознался, не хуже, чем под пытками. Культиваторам вообще полагалось бы гадить свысока на демонов, а эти радовались, как не в себя.

Показал себя и Хомяк, создав на коленке пространственное кольцо. В остальном он сдержался, удержал при себе член и секс-флюиды, и матюги, все во имя братьев и сестер, конечно, ну кто бы сомневался. Тем не менее, Борисов его похвалил, а также намекнул, что сейчас им очень плотно заинтересуются.

Роксана, ничуть не стесняясь, тоже устроила скандал, потому что почему бы и нет? Укрощение зверей для урожденной драконицы и принцессы не представляло никаких проблем, все они готовы были лечь и вилять хвостами, крыльями, и прочими частями тела при одном ее появлении. Роксана, для вида, применяла особую технику усмирения, то есть гладила их по носу, и звери покорялись, даже самые буйные и злые.

Попытавшиеся повторить лишились рук, ног, а кое-кто и голов.

Вот этот скандал так просто замять бы не удалось, но в толпе внезапно мелькнула госпожа Пана, что-то нашептывая злым теткам. Те сразу успокаивались, а вот паранойя Борисова засвистела, вырываясь из всех отверстий. Бежать он не стал, лишь отметил появление двух патрулей и увеличенного количества стражи, хотя их могли вызвать и опасаясь буйства зверей, схарчивших части тел культиваторов.

— Хомяк? — все же вышел он на связь, благо стандартные барьеры ци не мешали магии призыва.

— Дед, ты невовремя, меня тут в жопу целуют, — отозвался Хомяк.

Разумеется, не буквально, его поздравляли и тянули на несколько поздравлений, обещая преференции.

— Скоро вместо поцелуев могут начаться удары мечами в то же место.

— Проблемы? — посерьезнел Хомяк.

— Неясно, но, если что будь готов хватать всех и валить.

— Дед, а как же ты?

— Не пытайся делать вид, что ты расстроен.

Его вели? Следили? Борисов не понимал, что происходит, но в то же время, у него в рукавах оставалась пара козырей. Броня ци, Лобзик, мини-самолет, припасы разного, еще печати выноса ядра, он мог дать бой и имел шансы уйти, пока Хомяк уносил бы остальных, а затем еще мог сбежать к самому Хомяку обратным призывом.

Надо было лопату оставить за городом, подумал он на ходу.

— Госпожа Па На?

— Вы весьма проницательны, госпожа Фё Ра, — улыбнулась та в ответ. — Все ваши ученицы показали отличные результаты, а вы сами сразили госпожу Хи На, и поэтому...

— Все? — грубо перебил ее Борисов.

Даже Павлина? Он оглянулся и увидел, как та взмывает в танце, крутясь в "огненных" одеждах, схожих с тем, что носила секта Пылающего Водопада. "Мастер, я переродилась в феникса!" зазвучало в его голове послание от Павлины по мыслеречи.

Феникса?

— Как видите, все, — спокойно заметила Пана. — Ректор Академии, высокая госпожа Ува Жи, поручила мне предложить вам пост старшей наставницы в Академии Небес.

— Старшей? — машинально переспросил Борисов.

Как он в это вляпался? Ведь хотели же незаметно проскользнуть!

— После того, как вы снимете свою печать с госпожи Хи На, разумеется, — улыбнулась белозубо Пана.

— Глава 113

Паранойя никуда не делась и рвалась из Борисова, словно пар из перегретого чайника, но внешне он сохранял спокойствие. Ректор Академии Небес в императорском ранге, то есть превышающем тот, что был у Борисова и казаков, но могла ли она пробить маскировку божественной силы Хомяка? Она точно могла издать нужные законы внутри Академии, но издавала ли их? Возводила ли обнаружение мужчин-культиваторов (звери и так использовались, вряд ли их считали отдельно) в закон, и если да, то осилил бы он всю ту же божественную мощь Хомяка?

Вряд ли ректор снизошла бы до простых студенток первого курса, но старшая наставница, в построениях, надо полагать, да еще и Мед Вед на кухне, с перспективой кормить все того же ректора, и остальные казаки, вдруг выделившиеся на экзамене, проклятье! Бежать сейчас — сразу выдать себя, соглашаться — выдать позже, проблема никуда не делась, но можно потянуть время и полавировать туда и сюда.

— Разумеется, госпожа Па На, — с улыбкой поклонился Борисов, — и эта скромная Фё Ра с огромной благодарностью принимает такое щедрое предложение высокой госпожи Ува Жи. Позаботьтесь об этой необразованной и просветите, каковы обязанности старшей наставницы в построениях, полагаю?

— О, ваши ученицы проявили выдающиеся качества во всех областях, даже удивительно, что о вашей секте практически никто и не слышал на нашем материке, — еще поклон в ответ. — Прошу вас, следуйте за мной.

Они помчались к Хине, которая пребывала в подавленно-взбешенном состоянии. Печать присосалась к дяньтяню, блокировала его и использовала ци оттуда для самозащиты, так что после пары попыток свиты снять, Хина сама наорала на них и отказалась. Борисов не стал упоминать о споре и условиях, вообще не стал ничего говорить, просто протянул руку и сорвал печать, присосавшуюся к дяньтяню, и тут же спрятал ее в кольцо.

— Так просто, — покачала головой Пана.

Остальные, насколько ощущал Борисов, думали примерно то же самое, рейтинг Хины резко падал, она теряла то самое лицо, из-за потери которого культиваторы обычно впадали в амок.

— Когда знаешь как, все очень просто, — с эфемерной улыбкой заверил Борисов. — Есть желающие доказать делом, что такая печать для них ерунда?

Желающих не нашлось, и они, он и Пана, в сопровождении десятка помощниц, отбыли наверх, в облака, окружающие Академию Небес. Борисов послал сигнал Хомяку, чтобы никто не паниковал, держались вместе и больше не устраивали представлений, а также позаботились о Павлине.

Слой облаков был не слишком толстым, но изрядно насыщенным ци. Борисов попытался ощутить, есть ли вокруг искры и молнии небесных испытаний, но ничего не нашел. Скалы вокруг, надо полагать, тоже насыщены ловушками и ци, подумал он, возможно даже построениями иллюзий и сокрытия, чтобы враги видели парящую Академию Небес, а она на самом деле находилась в другом месте!

— Изумительно, — вырвалось у него, когда они вынырнули из облаков.

Пана даже не улыбнулась, лишь кивнула с оттенком гордости, и они на мечах, но замаскированных под облачка, помчались над территорией Академии. Настоящий горный мегаполис, дюжина вершин, словно зубцы короны и огромная долина с озером посредине, а также водопадами, ниспадающими со склонов. Леса, поля, луга и здания, много зданий. Учебные корпуса, полигоны и стадионы, какие-то мастерские и полосы испытаний, и огромные построения, полные ци, и небесные корабли, размером с маленький город. Склоны гор усеивали и жилые здания, изящные, ажурные, невесомые, казалось, дунь и улетят.

— Это места обитания студенток, — указала Пана на склоны, — чем выше жилье, тем выше их статус, тем роскошнее дома и тем богаче там ци. Те, кто живут в самом низу, должны карабкаться наверх и тратить свое время, наглядная демонстрация того, что лучше не лениться.

— Здесь запрещены полеты? — слегка удивился Борисов.

— По большей части, — туманно ответила Пана.

Двенадцать гор и двенадцать направлений, разных предметов, устанешь карабкаться, если будешь учить несколько. Тут Борисов заметил, что вершин не двенадцать, а тринадцать, только та была скрыта в тумане, густом и плотном, полном ци, блокирующем зрение культиваторов.

— Там обитает высокая госпожа Ува Жи и ее заместители, а также старшие наставницы, — пояснила Пана. — В знак особых заслуг преподаватели и студентки могут пожить там, ци в тумане гуще и богаче любого источника на материке.

— О, — Борисов попытался изобразить восторг и восхищение.

Наверняка там еще и всякие элитные услуги для избранных имелись, мужской бордель, например, вот только не стоило ему так резко соваться сразу под бочок ректору. Ее по слухам назначали с Бессмертного материка, чтобы исключить влияние сект Срединного, но даже как потенциальный источник информации она не перевешивала всех рисков.

Собственно, все продолжало висеть на волоске, ничего не изменилось.

— Прошу простить эту недостойную Фё Ра, но мои ученицы будут волноваться, оказавшись без наставницы. Наша секта неизвестна, так как мы скромно бьемся с демонами на передовой, жадно не давая им вырваться на поверхность земли. Только в этом году мы решили рискнуть, потому что вдруг остались без работы, по известным вам трагическим обстоятельствам. Уж лучше бы мы продолжали сражаться!

— О, не стоит! Такие таланты крылись в безвестности, а демонов мы поборем, сюда уже летят и телепортируются лучшие культиваторы всех сект, чтобы указать этим нечистым порождениям бездны их истинное место.

— Это замечательные новости, госпожа Пана, и все же эта скромная Фё Ра просит разрешения побыть рядом со своими ученицами и с учебными корпусами горы построений. Эта недостойная госпожа никогда не преподавала такому количеству выдающихся студенток и боится не оправдать оказанное ей высокое доверие.

Чтоб вы сдохли тут все, подумал Борисов, опять кланяясь. С этим надо было жить с самого детства, натренировать спину десятками тысяч поклонов, а губы фальшивыми улыбками, неотличимыми от настоящих. Сейчас он омолодился, стал здоровым лбом, но привычка к подобному отсутствовала

— О, можете не волноваться на этот счет, госпожа Фё Ра, — улыбнулась Па На.

Они летели к зданиям у озера, административным корпусам, как выяснилось. Там же располагались службы наказаний и отработки, и выходило так, что отстающие ученики, живущие в самом низу, оказывались ближе всего к этим службам. Этакий ненавязчивый намек, учись или вылетишь, и половина студенток обычно вылетала за десять лет учебы.

Или гибла на испытаниях, экзаменах, проверках навыков.

— Вы же — старшая наставница, — продолжала объяснять Пана.

Прежнее легкое охуение по поводу такого быстрого приема рассеялось после ее объяснений, за которыми они и достигли административных корпусов (дворцов, скажем прямо) и подписали контракт на работу. Борисов опасался, что его попросят предъявить документы, но культиваторы, похоже, еще не дошли до такой мысли. А может и дошли, но желающие потребовать документы у культиваторов как-то быстро закончились, в связи со скоропостижной и мучительной смертью.

Старшие наставницы, несколько на каждый факультет, выступали в роли источников знаний. Они экспериментировали, принимали экзамены, проверяли теории на практике, занимались разработками, если хотели — путешествовали, в поисках нового, а хотели, сидели и преподавали. Или культивировали. Или просто плющили жопы, заставляя студенток и преподавателей облизывать им пятки.

Преподавательницы работали по учебникам и методикам, созданным старшими наставницами и их предшественницами, и они несли основную тяжесть обучения, вдалбливая палками (иногда буквально) знания в головы студенток, принимая у них задания, и так далее. Упор делался на практические занятия, вот, учимся ковать меч или создавать порошок от насморка, или укрощаем Лилового Воробья, или разучиваем построение двух треугольников, если брать ближе к предмету Борисова.

Разумеется, наставницы могли брать и личных учениц, которых и гоняли, гм, лично. Это считалось огромной честью и показателем выдающегося таланта. Пана намекнула издалека, но Борисов и так прекрасно все понял, что личных студенток можно взять, но фаворитизмом и простановкой высоких оценок за камни лучше не увлекаться, а то взглянет ректор свысока и прихлопнет, как муху, чтобы не позорил Академию.

Втихую же все можно, впрочем, Борисов сюда явился не взятками и сочными студентками.

Собственно, Борисов, продемонстрировав новую разработку, да еще такую, которую не опознала и не одолела Хина и ее помощницы, разработку, пригодную для использования в бою, сразу показал такой мастер-класс, что послали эту самую Пану (одну из административных теток) предложить место старшей наставницы. Пока она бегала за Борисовым, успели себя проявить казаки и все понеслось куда-то вскачь, только успевай держаться, чтобы не слететь.

— Знаете, что, поселите в мои покои в тумане госпожу Хи На, пусть подлечится, — предложил Борисов.

— О! Госпожа Фё Ра, воистину вы одарены всеми благодетелями, главнейшими из которых являются щедрость и милосердие! — вдруг вскричала Пана изумленно и задумалась. — Вам будет нелегко жить рядом со своими ученицами, ведь они заняли первые места на экзаменах!

— Это проблема, — сделал вид, что огорчился и задумался Борисов. — Если бы вы могли помочь мне, госпожа Па НА, то эта помнящая добро Фё Ра была бы вам очень признательна! Буквально несколько первых дней, чтобы мои ученицы разобрались, что тут и как и потом они займут положенное им жилье, дабы не смущать умы других студенток, и чтобы никто не говорил, что ради них делаются исключения.

— Думаю, эта госпожа сможет помочь вам, — покивала важно Па На. — Небольшое здание рядом с административными корпусами.

В самом низу, то есть на дне иерархии, мысленно хмыкнул Борисов. Заодно культиваторы из сект меньше галдеть будут, хотя бы успокоятся после экзаменов.

— Благодарю вас, госпожа Па На, это то, что нужно, рядом с библиотекой...

Тут выяснилось, что Борисов ошибается, что, впрочем, было простительно культиватору, никогда не бывавшему здесь. Библиотеки по предметам располагалась внутри каждой из гор и доступ к ним имели те, кто учился и обучал на факультетах. Самые опасные и запретные вещи находились в архиве ректора, куда не пускали без ее личного разрешения. Общая библиотека возле озера содержала в себе "всяческий мусор", то есть сведения, не имеющие отношения к культивации и выбранным предметам, так это перевел для себя Борисов.

— Итак, что за история с фениксом? — первым делом спросил Борисов, стряхнув с себя прилипчивую Пану и добравшись до выделенного им здания.

Щиты ци установили, если же их все равно подслушивали... только бежать из Академии, что им грозило при любом из провалов.

— Я впитала огонь секты Пылающего Водопада, нет! — воскликнула Павлина, вскидывая руки.

Она изменилась, раньше это была крикливая, вздорная бабенка, павлин одним словом. Теперь она округлилась, взматерела, можно сказать, усилила обаяние и сексуальность, хотя и осталась, как подозревал Борисов, крикливой вздорной бабенкой и сильнейшей казачкой.

— Он позвал меня и принял! Огонь источника! Что-то внутри меня откликнулось...

— Не без помощи моей ци, — беззлобно вставил Хомяк и Павлина кивнула, продолжила

— ... и я танцевала в этом огне, но немного не успела, и огонь уснул, а потом проснулся, когда я посмотрела на Академию Небес. Эволюция завершилась, и я улучшила свою силу крови, превратилась из Павлина в Феникса, такое бывает с духовными зверьми и птицами.

— Эге, — присвистнул Борисов, оценив перспективы и посмотрел на остальных казаков. — Ну что, признавайтесь, кого еще из вас можно улучшить и эволюционировать?

— Глава 114

На следующий день

— Вы все отправитесь по разным факультетам, — напутствовал казаков Борисов, — не лезьте первыми вперед, хватит вчерашнего. Знаниями особо не блистайте...

— Дед! А на кой ляд я вчера полночи возле библиотеки просидел?!

— Втайне, — указал Борисов и Хомяк озадаченно поскреб в затылке. — Присматривайтесь, старайтесь не выдать себя. Если кто доебется, вызывайте на дуэль и смело бейте в торец, только не убивайте, остальное можно.

Не исключено, что ему и предстояло лечить избитых, так как акупунктура и построения здесь широко применялись в медицине. Руки и техники у казаков были тяжелые, любви к культиваторам они не питали, все подобрались к пределу небесного ранга, благодаря Хомяку и сокровищам ограбленных сект, так что в случае нужды могли и преподавателей отмутузить.

— Мастер, — обратилась Кабаня, — вы сказали не выделяться, но, если кого-то из нас вызовет культиватор на ранг выше?

— Да, такое привлечет внимание, — согласился Борисов слегка озадаченно.

Разница в энергиях между ступенями была велика, но все же, напрягшись и с капелькой везения еще можно было как-то выкрутиться, но разница на ранг? О таком, о победе культиватора там Духовного ранга над Земным (при прочих равных), говорили бы еще сотню лет спустя.

— По этикету культиваторов, — вдруг произнес Хомяк, глядя куда-то вглубь себя, — в таком случае вызванная имеет право требовать уравновешивания культивации.

— О, ты смог удивить эту госпожу, — глубоким вибрирующим голосом произнесла Павлина.

В руках ее, в такт голосу, вибрировал веер, охлаждая "вспотевшую" красавицу. Неплохо, подумал Борисов, это хороший выход, пусть и не слишком честный. Культиватор искусственно ограничивал себя, как бы спускаясь вниз по лестнице и уравновешивая себя с более слабым, но при этом за ним оставались запасы в дяньтяне и мощь меридианов и прочие дела. Если культиватор сбрасывал ограничения, то автоматически проигрывал, за дуэлями наблюдали преподаватели, как объясняли вчера Борисову.

— Хороший выход, — кивнул Борисов, — только не забывайте о своем фальшивом уровне культивации. Смотрите, слушайте, запоминайте, запишитесь в библиотеки, будем искать нужные нам знания. Возможно, ваш статус победителей экзаменов тут даже окажется на пользу. Не забывайте, что все по-прежнему висит на волоске и нас могут разоблачить в любой момент. Действуйте, помня о товарищах!

Казаки кивнули и разошлись, устремляясь каждый к своей горе. Как опять же вчера объяснили Борисову, единовременный экзамен толпой и такой быстрый переход к учебе тоже были частью испытаний Академии, одними из первых. Каждый раз от полусотни до ста студенток вылетали, не успев приступить (но успев оплатить) к учебе.

— Медведь, — обратился к оставшемуся Борисов, — уж извини, что-то так и не придумал тебе боевое имя.

— Ничего, мастер, — поклонился тот, складывая руки на пузе. — Этот Мед Вед... нет, эта Ме Да всем довольна.

— Твоя задача — самая важная и опасная, — сказал Борисов, — ты будешь ближе всех к ректору. Через твои руки будет проходить еда, это наш шанс подложить снотворное самым сильным культиваторам, и сбежать. Я знаю, что твоя сила крови сильна и еда отменна, но именно поэтому вокруг тебя будут виться самые сильные культиваторы, пытаясь перетащить на свою сторону.

Медведь просто поклонился еще раз и умчался, а Борисов залез на меч и поставил перед собой Пиалу.

— Студенткам же нельзя, — пробормотала та.

— Зато старшим наставницам можно, — ответил Борисов. — Лобзик, надо будет тебя тоже улучшить.

— Да вроде и так подрос, — ворчливо отозвался дробовик. — Давай я лучше полежу в тумане?

— Тебя не обнаружат?

— Притворюсь легендарным мечом, который оставила какая-нибудь древняя дура, нет, лучше явиться сразу целой группе, — вдруг разошелся Лобзик. — Они будут меня гладить, полировать, облизывать...

— Засовывать себе внутрь, — поддакнул Борисов.

— Фу, — скривился Лобзик. — Ладно, улучшай, если будет чем, не буду отставать от остальных.

Они летели над склоном, где уже бежали-прыгали студентки, затянутые в тугие халатики. Ничего не тряслось, так как ничего и не было, и Борисов вдруг подумал, что мелкое плоское тело лучше с точки зрения аэродинамики, чем его могучая, бугрящаяся мускулами фигура. Про нее вчера тоже спрашивали, как бы невзначай (чтобы не оскорбить подозрениями ту, что получила приглашение от самой ректорши Уважихи), и Борисов охотно пояснил, так как эта деталь была придумана заранее, в рамках общей легенды.

Секта Жадности билась с демонами, ну и нахваталась всякого, включая ян-компонента ци.

— А людей можно улучшать? — вдруг спросила Пиала.

— Разумеется, — уверенно ответил Борисов.

Если бы культиваторы толком следовали генетической программе, то давно бы уже вывели сверхкультиваторов, но вместо этого они пытались взять числом и количеством попыток. Процесс размножения был приятен, спору нет, в остальном выходило не очень, но тут вступал в действие еще один фактор — культиваторы никуда не торопились. Не вышло? На, роди еще раз, и еще, и этих скрестим с теми, посмотрим, что выйдет в третьем поколении и вообще, культивировать пора, бах и сто лет прошло. Все провалилось? Да и хуй с ним, давайте возьмем и скрестим вот этих, у них хорошая наследственность, должно получиться!

— Разве не этим занимаются демонические и кровавые культы? — спросил он.

Похищения культиваторов, пожирание, вырезание дяньтяней, купание в их крови, приживления органов, все что угодно, лишь бы увеличить ци и воровать чужие силы крови. Своего Хомяка у них не было, накопление знаний хромало на все три ноги, жадность до силы туманила мозг, праведные секты охотились и так далее.

Но в теории!

— А что у нас будет на первом занятии, наставница Фё Ра? — вдруг спросила Пиала.

— Будете изучать, как движением пальца и одним рисунком захватить власть над миром, — хохотнул Борисов и тут же добавил содрогнувшейся Пиале. — Шучу, шучу. В первый день вас будут тестировать и проверять, уровень знаний и силы, и типы ци, чтобы потом разделить по примерно равным группам, к каждой из которых прикрепят преподавателя. Раз поступившие сюда сдали экзамены, им, конечно, не надо объяснять основы, но все равно студентки отличаются друг от друга.

— Ой, мы уже прилетели, — слегка разочарованно протянула Пиала. — А потом?

— Потом притирка внутри группы и обучение, зачеты, экзамены, практические проверки, определение специализации и работа над ней, и снова экзамены. Преподаватель также должен давать вам советы по культивации, но.

Жест бровями и Пиала спрыгнула с меча, поклонилась низко:

— Благодарю вас за мудрость, наставница, — и легко влилась в поток, устремляющийся на несколько стадионов.

Учеба и сидение в аудиториях уже потом, после деления. Обмены студентками, гашение конфликтов, отслеживание прогресса и мудрые совета, работа преподавателем тут выглядела той еще работенкой.

— Нам бы так, — донесся до ушей Борисова завистливый вздох.

— Какие руки, я бы в таких покачалась, — еще один вздох.

— А задница! Как у муж...

Шлепок и шипение:

— Тихо ты, деревенщина! Сейчас нас всех накажут!

Борисову было лень орать, да и возвращаться, и он просто полетел дальше и выше, над учебными корпусами, опоясывающими гору выше жилых домов. Приземлился на вымощенной камнем площадке и тут же пять с половиной сотен теток (весьма моложавого вида) согнулись в пояс, приветствуя "великолепную старшую наставницу, госпожу Фё Ра, озарившую их своим появлением".

Мощно лижут, подумал с иронией Борисов, сразу видна богатая практика.

В этой части система была проста: пять старших наставниц (по идее, он входил в эту пятерку), у каждой десять подручных, итого пятьдесят наставниц на факультет. Они заносили хвосты на поворотах старшим, впитывали мудрость, передавали ее преподавателями, записывали все, готовили эксперименты и площадки, при необходимости и так далее.

У каждой из наставниц было пять своих "служанок", старших преподавательниц, каждая из которых надзирала за десятком преподавательниц, и те, в свою очередь, вели по десять культиваторов каждая, охватывая все изначальные пять тысяч студенток факультета. Разрыв в численности подопечных у просто наставниц объяснялся как раз необходимостью помогать старшим наставницам, как уже говорилось ранее.

Изначально число студенток могло варьироваться, но потом только сокращалось, что компенсировалось увеличением нагрузки, ведь в последующих годах обучения шли уже не самые построения или звери, и парой частушек уже было не отделаться.

— Мои помощницы — ко мне, остальные свободны, — сказал Борисов. — У вас там вон, студенток полно.

— Госпожа Фё Ра шутит, — поклонилась самая бойкая из помощниц. — Преподаватели занимаются этой толпой диких новеньких, когда они ее взобьют, подготовят, организуют, научат хоть чему-то, тогда настанет время старшим преподавательницам начать поиск неогранённых талантов.

А до этого времени можно сладко есть, крепко спать, почесываясь между ног, подумал Борисов. Остальные девять приблизились, кланяясь низко, толпа расходилась, но как-то неохотно, недовольно. Ждали, что их одарят чем-то? Или речь толкнут? Или сразу в гарем заберут?

— Хорошо, тогда покажите мне учебный план, методички, над чем работала Гора Построений?

— Госпожа Фё Ра? — спросила робко еще одна помощница.

Все они представились, но все равно сливались в десяток одинаковых лиц и тел. У этой хотя бы чуть выдавался зад, какое-никакое, а отличие.

— Над чем работали до меня? — пояснил Борисов. — Чему в целом учат студенток эти десять лет? С чего начинают, чем заканчивают? Какие разработки велись? Над чем вы работаете сейчас, что исследуете? Что у вас есть в библиотеке по построениям? Не надо бояться, эта госпожа не собирается никого наказывать, ей нужно понять, что у вас есть и куда вы собирались двигаться дальше.

— Старшая наставница сама определяет, куда идти и что исследовать, — льстиво заметила бойкая, Жу До.

— Тогда определяю показать мне прошлые исследования, — чуть улыбнулся Борисов.

Здесь, на самом верху, мужчин, наверное, только в закрытых борделях видели, подумал он, иначе давно бы разоблачили. Не он старался и маскировался, но наверняка выходило плохо.

— Все находится в покоях прошлой старшей наставницы, которой мы служили ранее.

— Тогда идем туда.

— Идем?

Ах да, здесь же расстояния конские, подумал Борисов.

— Идем, идем, а по дороге вы мне расскажете, чем сегодня занимаетесь и что рассказывали старшим преподавательницам во время прошлого десятилетия обучения.

За щебетом помощниц (в основном велеречивой пустой ерундой) время пролетело незаметно, и они подошли к "покоям", настоящему дворцу, да еще с кучей пещер внутри горы.

— Вот и здесь работала наша старшая наставница...

— Хи На! — раздался крик за спиной. — Это мои покои и мои работы, и вы, недостойные, знаете об этом! Тот, кто решится войти туда, познает гнев и найдет лишь смерть от рук этой госпожи!

— Глава 115

Все вокруг замерли, затаив дыхание, затрепетали, а Борисов лишь пожал плечами.

— Хорошо, не буду мешать, — и развернулся к помощницам. — Покажите мне главный полигон и библиотеку горы, а потом выборочно осмотрим учебные корпуса и склады.

— Да как смеешь ты! — раздался новый крик за спиной.

Борисов обернулся и посмотрел на Хину, затем на своих помощниц. Своих ли? Те явно трепетали перед Хиной и сейчас медленно, шажок за шажком пятились с вежливыми поклонами до земли, не желая встревать в ссору начальства. Борисов мысленно вздохнул, знал бы, сколько говна выльется из этого маленького тела, прибил бы Хину еще там, в ресторане.

— А нужно было вступить в битву? Чтобы найти смерть? — поинтересовался он.

— Ты считаешь все мои работы грязью, не стоящей внимания?! — крикнула Хина. — Считаешь, что они не стоят и секунды твоего внимания?!

Тут Борисов наконец понял суть претензий и тут же счел их идиотскими. Впрочем, для подхода "доебусь в любом случае" годилось что угодно, а Хина явно хотела доебаться и отомстить за случившееся вчера. И этот переход на ты, наверное, он должен был обозначать мощь обуревающей Хину ярости, якобы забыла об этикете?

— Не знаю, я же не видел их, — ответил он.

А войти в здание — типа нарваться на смерть, дуэль с Хиной. Драки Борисов не боялся, ему просто не хотелось всем этим заниматься и устраивать бесконечную эскалацию конфликта. С другой стороны, его вроде как взяли на место Хины, но и ту не уволили, она действительно занималась построениями для сильнейших сект, и в результате возник конфликт интересов.

Проверка самого Борисова, то есть "наставницы Фё Ра" со стороны нового начальства? Что-то тут было не так.

— Да ты смерти ищешь! — выкрикнула Хина ритуальную фразу.

— Эту скромную Фё Ра на пост старшей наставницы пригласила высокая госпожа Ува Жи, — ответил Борисов.

Упоминание ректора слегка охладило пыл Хины, которая, казалось, готова была взорваться. Изначальные доебки в адрес Пиалы, потом конфликт и проигрыш спора, при этом Хи На даже и не думала платить, и вот новые нападки, в попытках сохранить лицо.

— О, конечно же, высокая госпожа Ува Жи выбрала верно, — поклонилась Хина, — и эта послушная госпожа не оспаривает ее выбор.

— А эта скромная Фё Ра просит госпожу Хи На и дальше занимать свои покои и работать на благо всей Академии Небес, будущих поколений учениц и высокой госпожи Ува Жи, — тут же вклинился Борисов с удачной фразой.

Пусть сидит в своем дворце, хер с ней, ему нужны были знания, законы мира, возможность развиваться дальше, а не возможность важно надувать щеки и командовать, брать взятки и задирать нос. Хина еще остыла и опять поклонилась.

— Воистину вы посрамили эту недостойную госпожу своей скромностью и разумностью, госпожа Фё Ра, и напомнили, что терпение и труд — благодетель культиватора, а гнев — ее враг. Эта недостойная госпожа охотно поделится с вами своими трудами, на благо будущих поколений и высокой госпожи ректора.

Зачем тогда были эти крики про смерть и прочее, мысленно нахмурился Борисов, ощущая, что его загоняют в какую-то ловушку. Десятка наставниц, зато ощутимо расслабилась, выдохнула и все кланялась, бормоча под нос что-то вежливое и неразборчивое.

— Воистину, госпожа ректор не могла выбрать более достойной старшей наставницы и эта Хи На умоляет госпожу Фё Ра одарить Академию своей мудростью и пролить свет на темные глубины нашего невежества!

— Просим вас, старшая наставница Фё Ра! — взвыли наставницы, кланяясь. — Не оставьте нас!

Кто из них был в том ресторане в составе свиты, подумал Борисов, всматриваясь в лица. Не запоминал, так как даже не думал, что все так повернется. Впрочем, даже запомнил бы, толку с того? Только парочка показывала какие-то признаки готовности уйти от Хины, остальные так и остались преданы ей. Но ощущался и страх, свита Хины боялась также не угодить "Фё Ра", не забывая, что там наверху еще и ректор замешана. Также, наверное, предполагалось, что Борисов в своей культиваторской ипостаси сейчас надул бы щеки от важности, начал хвастаться своими достижениями и показывать Хине всю глубину ее глупости, выдавая свои тайны.

— Полагаю, высокая госпожа Ува Жи не стала бы держать на месте старшей наставницы и наставниц кого-то глупого, — попытался разрядить обстановку Борисов, — и уж тем более секты не стали бы нанимать кого-то некомпетентного для работ.

— И все же эта госпожа Хи На умоляет!

— Хорошо, — решил Борисов, — покажите этой госпоже проблемы, которые вы не смогли решить.

Хина сдержала радостные выкрики и широкие улыбки, но что-то в ее ци шевельнулось, похоже, в этом и состояла ловушка, ради которой она тут самоуничижалась. Возможно, изначально она собиралась доебаться в стиле "почему без шапки", но после напоминания о ректоре сдала назад, так как Уважиха вряд ли посмотрела бы сквозь пальцы на убийство (Хина, разумеется, была уверена, что убьет Фё Ра, по понятным причинам). Начала подлизываться, демонстрировать, что она подчиненная, дабы Фё Ра надулась от гордости, и теперь вот какие-то нерешаемые проблемы, вроде местной версии теоремы Ферма или Фермы, только в культиваторском варианте.

— О, прошу вас, госпожа Фё Ра, следуйте за мной, — тут же пропела Хина, снова кланяясь.

Дружной толпой из дюжины человек они взлетели и Борисов еще раз окинул взором просторы Академии Небес, горы, леса, поля и озера, и опять мысленно вздохнул, красота производила впечатление даже на такого сухаря, как он. Еще Борисов увидел, не обычными глазами, чувствами культиватора, что Академия Небес шире, чем выглядела снизу из Дусана.

Кольцо облаков опоясывало основной массив, с тринадцатью вершинами, и уже одна только эта площадь тянула на карликовую страну, вроде какого-нибудь Монако. Но тут Борисов увидел еще и горы за горами, просторы с засеянными полями и леса с разным диким зверьем, форпосты и патрулирующие корабли и культиваторов на мечах, облетающих владения. Испытательные полигоны и места для практических тренировок, и кто знает, сколько еще места скрывалось под горами, шахты, где выбравшие кузнечное дело, возможно, сами добывали духовные руды и уголь, и всякие там места на пиках, площадки для вдохновенных художников и хрен знает, что еще.

Огромная площадь, нет, даже объем, возможно скрывающий в себе разные тайные библиотеки и сокровищницы, склады свитков, которые было опасно держать рядом с Академией, да мало ли. Определенно следовало выбраться на "охоту" и напустить Хомяка, с его чутьем ци и жадностью до знаний. А если не будет слушаться, то лопатой... и тут Борисов вспомнил, что обещал Белке не бить его больше.

— Только не озерный камень, — уловил он еле слышный шепот за спиной.

— Этой проблеме тысячи лет, — ответный еле слышный шепот, — нет позора не решить ее.

Помощницы-наставницы помогали Фё Ра, но так, чтобы не подставиться перед Хиной, понял Борисов. Что-то подобное он и предполагал, нерешаемая задача, хотя он считал, что это будет скорее нечто из области теоретических построений, не практических. Они и правда летели обратно вниз, к озеру, и Борисов стоял, сложив руки за спиной (в этом вопросе его привычки удачно совпадали с культиваторами) и спокойно смотрел по сторонам.

Да, не справится, авторитет упадет, Хина успокоится и можно будет работать спокойно.

— Прошу вас, госпожа Фё Ра, — указала Хина, приземляясь на поверхность озера.

Она стояла на воде, ненавязчиво демонстрируя, что у нее небесный ранг. Наставницы балансировали на мечах, якобы взирали почтительно, на самом деле перешептывались, гася звуки своей ци. От камня на поверхности торчала лишь верхушка, он был даже незаметен на первый взгляд с берега.

— По слухам, с этого камня началась Академия Небес, именно его заложила Бессмертная Императрица двадцать тысяч лет назад, — напевно произнесла Хина.

Проблемы с хронологией тут тоже наличествовали, а уж возраст в двадцать тысяч лет и Императрицу любили приплетать ко всему, что было древнее тысячи лет. Но могли говорить и правду, и у Борисова тут же вспыхнул интерес, а ну как этот камень и есть Фонтан Юности? Ведь с него якобы начиналась Академия?

— Он выступал центром обороны Академии и активировал гигантское построение, закрывающее все вокруг барьером, но во время Войн Гнева, в самом их конце, драконы предприняли отчаянную атаку, пытаясь лишить нас будущего. Они прорвались и сломали построение и камень, но тогдашний ректор Академии госпожа Цио За отдала свою жизнь и остановила их. С тех пор никто так и не смог починить камень, увы, его мудрость оказалась не по зубам всем, включая эту глупую госпожу Хи На, потратившую двести лет, но так и не добившуюся результата.

Борисов не стал спрашивать о ее возрасте, но опять мысленно изумился. Двести лет! Двести лет эта тетка, выглядящая, словно юная сборщица бамбука в Китае, долбилась в камень без результата. Даже с поправкой на неспешность культиваторов и что там сто лет из этих двухсот Хина культивировала, все равно выходило много. И до нее десять тысяч лет, выходит, долбились все кому не лень, особенно студентки, надо полагать, реши проблему и прыгнешь выше небес.

— А к Бессмертной Императрице обращались? — спросил он, облетая верхушку камня.

Построение да, уходящее под воду, объемное, скорее всего, захватывающее и внутреннюю часть камня, но неужели культиваторы этого не видели?

— Обращались и получили гневный ответ, что культиваторы должны превосходить своих предков, но та, что починит камень, будет достойна места ректора Академии и места у трона Императрицы.

— О, надо полагать, отбоя от желающих не было, — пробормотал Борисов, еще облетая камень.

В общем-то нетрудно было увязать одно с другим, постройки времен конфликта, почти наверняка там приложили руку или мужчины, или кто-то из небожителей, а то и одни с другими вместе. Объемное построение, ян-компонент ци, хотя нет, ректоры же активировали... ректоры? Дело в законах на территории Академии? В то же время вся эта ситуация что-то ему напоминала и Борисов, уйдя под воду, вдруг сообразил, что именно.

Ядерный реактор на ци, с охлаждающим озером.

— Вот только топливо куда-то делось, — пробулькал он, — и что-то тут не сходится в конструкции.

Неужели культиваторы за тысячи лет не проследили все линии построений? Не разобрали по камушку озеро и берега вокруг? Да, оно вроде как священное место, но приз, приз-то какой! Борисов потряс головой, да, вроде все сходилось идеально, тут реактор, силовые линии в горы или выброс в небо и притягивание к каким-нибудь станциям на вершинах, создание барьера ци вокруг Академии, основной ее части, с оставлением полей и лесов за пределами.

Но, возможно, его подводили как раз знания, откуда бы культиваторам знать о подобной концепции? Да и охлаждение водой, может камень просто скрыли? Нет, тут определенно стоило кое-что проверить и в первую очередь, с помощью Хомяка.

С этой мыслью Борисов вынырнул из воды.

— Что вы думаете об этой проблеме, госпожа Фё Ра?

— Не стоит торопиться, — с легкой улыбкой ответил Борисов, — вы же потратили на нее двести лет? Дайте этой бедной Фё Ра хотя бы два дня!

Улыбка сползла с лица Хины и тут же она снова растянула губы, закивала часто, уверяя, что будет пристально следить за работой госпожи Фё Ра и внимать ее мудрости.

Два дня, подумал Борисов, значит ночью на вылазку.

— Глава 116

— Мастер! — бросилась вечером Пиала. — Вы чем-то опечалены?

— Да, — проворчал Борисов, сбрасывая халатик. — Глупостью человеческой и бездарно потраченным временем.

Первые несколько месяцев всегда были посвящены утрясанию и нивелированию групп, обучению их процессу обучения, а также разрешению возникших конфликтов, пока незнакомые культиваторы притирались друг к другу. Считалось, что это пригодится в будущем, когда нескольким разным сектам приходилось объединяться против общего врага, но Борисова на этот счет посещали сомнения, которые он благоразумно оставил при себе.

Участие наставниц и уж тем более старших наставниц в это время не требовалось, и поэтому противостояние Борисова против Хины не мешало учебному процессу, а даже если бы и мешало, это не остановило бы Уважиху, которая руководствовалась своими соображениями.

— Вам нужно принять горячую ванну и поесть, мастер, — хлопотала вокруг Пиала. — Я натру вас расслабляющими маслами и похожу по спине! Мне сегодня тако-о-о-о-е рассказали!

— Хорошо, хоть не показали, — проворчал Борисов.

— Показать тоже обещали, — смущенно хихикнула Пиала.

Она затащила его в горячий бассейн внутри самолета, натерла и походила по спине, пару раз поскользнулась и осознала глупость услышанных советов. Ее или пытались подставить, завидуя выскочке, или у культиваторов имелись свои секреты, но Борисов все размышлял о своем.

Попросту говоря, ректор затеяла интригу, выбить Хину с ее места и убрать из Академии, но перед этим решила подготовить почву, чтобы Борисов увяз в интриге за место старшей наставницы и приполз к Уважихе. Точнее говоря, к Главе Горы, ведь у каждого факультета была своя глава, но все они назначались ректором и играли больше административно-формальную роль.

Щебет Хины и ее помощниц-наставниц рассказал Борисову многое. Формально, культиваторы сменялись на разных должностях, по факту же воспроизводилась структура секты. Из десятка помощниц Хины только две готовы были перепрыгнуть на сторону Борисова, бойкая Жудя и мускулистая бой-баба Зина (Зи Ну), да и то, открыто они этого не выказывали и наверняка потребовали бы себе преференций, затей Борисов тут борьбу нанайских девочек за власть.

— Ах-ах-ах, мастер!! Вы были сегодня бесподобны!!! — Пиала закончила прыгать на нем и обмякла.

Сползла, прижалась сбоку, засопела удовлетворенно, пока Борисов все размышлял. За Хиной стояли сильнейшие секты, а Уважиха, хоть и назначалась извне, но вынуждена была считаться с местными. Если же вдруг Хину сменил бы кто-то, умеющий в построения не хуже, то она смогла бы избавиться от нее, но предварительно связав Борисов в облике "госпожи Фё Ра" обязательствами.

Хина, в общем-то, могла бы и дальше продавать свои услуги сектам, рассчитывать построения и реализовывать их, ну лишилась бы доступа к библиотеке Академии и Горы, невелика потеря. Борисов уже заглянул туда (делая вид, что не замечает, как его старательно уводят от проблемы озерного камня и забалтывают) и убедился, что построения там внутри рассчитаны на студенток Академии. Масса учебного материала, но никаких особых секретов и законов мира на ближайшей полке.

Впрочем, для гарантии, следовало протащить туда Хомяка и Белку.

— Мастер! — вскочила Пиала. — Сейчас я согрею вам чая!

— Оставь, — вздохнул Борисов.

Дело уже шло к ночи, Хомяк и казаки вернулись с занятий и следовало вставать и готовиться к миссии. Борисов не то, чтобы устал, но кислый привкус дерьма чужих интриг не давал сосредоточиться. Бороться не хотелось, как и привлекать внимания Уважихи, которая, разумеется, не сообщила ему ничего, но не поленилась бы выразить свой гнев в случае потери места.

— Мастер Ар Гус, — приблизился Медведь, дыша малиной. — Сегодня на кухне я слышал шутку о секретной библиотеке ректора.

— Интересно, но какой в ней смысл?

— Поощрение лучшим студенткам, — рядом появилась Павлина, обдала волной тепла. — Этой неотразимой госпоже уже сделали три предложения стать личной ученицей и намекали на особо секретные знания, которые можно получить, если проявить ответное... участие.

— Интересно, — повторил Борисов. — Молодцы.

Секреты сект, секреты Академии, но ведь им и не требовалось проникать повсюду? Найти законы мира, изучить и бежать, имитировав смерть или вызов из дома, чтобы гонялись не так усердно.

— Кто-то что-то нашел?

— А этой неотразимой госпоже предложили место преподавательницы! — крикнула Роксана, вскакивая на стол.

— Согласилась? — хохотнула Гиена в ответ.

— Подожду, пока предложат место нас... нет, старшей наставницы! Драконы не уступят никому, даже мастеру Ар Гусу! Пусть пробуют освоить мой секретный метод укрощения! — еще громче закричала Роксана.

— В общем, она побила всех и заставила зверей лизать себе ноги, — пояснил Хомяк.

— Глупый младший брат!

— Э-э-э-э, нет, я умный и старший! Этому юному мастеру было непросто изображать юную госпожу Хо Ла, но он справился! Ученицы и преподавательницы были без ума от нее! Если бы не моя врожденная скромность, я бы уже пил на халяву и слизывал чужую ци!

— Поаккуратнее, тоже мне, вампир нашелся, — проворчал Борисов.

Пришлось коротко объяснять, кто такие вампиры, а выползшая на шум Пиала тут же захлопала в ладоши и побежала записывать, для будущей книги, как она пояснила.

— Не спешите соглашаться на любые предложения, даже самые заманчивые. Не повторяйте моих ошибок. Хомяк, ты готов? Пошли.

— Мастер, — указал взглядом Сандро.

— Ах да, маскировка, — поморщился Борисов.

Если так дело пойдет, то ее придется носить, не снимая, подумал он, перевоплощаясь в Фё Ра. В итоге или маска прилипнет, или он, или кто-то из казаков себя выдаст, сбрасывая маскировку по вечерам. Особенно, когда дело дойдет до проживания с остальными студентками факультета, хотя нет, припомнил Борисову, первому десятку полагалось отдельное жилье, служанки и даже деньги.

Выгнать служанок и секретность почти обеспечена!

— Я тоже хочу на секретную миссию! — кричала Роксана. — Мне подвластны звери и птицы!

Снаружи горели огни, шатались девки-студентки, до сих пор не веря своему счастью, но внешне все было чинно и благопристойно. Никто не бухал из горла, не орал песни, не купался в фонтанах и не насиловал никого в кустах. Хомяк вышагивал важно, посматривал свысока, и Борисов видел, что он не пиздел о повышенном внимании к себе.

Похоже, культиваторов с избытком инь тянуло на ян, несмотря на всю божественную маскировку.

— Интересно, интересно, — пробормотал Борисов под нос.

Он не забыл о той божественной лапе, что высунулась с небес, грозя им карами за использование небесных испытаний. Если связь инь и ян могла пробиваться сквозь божественные преграды, то Хомяк... нет, тут следовало все обдумать и не один раз.

— Наставница? — спросил Хомяк, наклоняясь чуть ближе.

— Ощущаешь ли ты в воздухе божественную грозу?

— Нет, — захлопал глазами Хомяк.

— А просто что-либо божественное?

Хомяк перестал хлопать глазами, понял, начал незаметно принюхиваться. Поумнел, да, подумал Борисов, но опыта Хомяку все еще не хватало. Впрочем, его тут не хватало даже тем казакам, что возрастом превосходили Борисова, сказывалась разница в насыщенности жизни. Но и сам Борисов уступал им в знании реалий мира культиваторов, хотя и быстро наверстывал упущенное, спасибо неравнодушным, вроде ректора Уважихи.

— Ух ты!

— Эта госпожа тоже так умеет!

— Да это же новая старшая наставница Горы Построений!

— Что происходит?

Борисов, плывший с Хомяком на рукотворной льдине к озерному камню, вздохнул. Да, за ними не следили специально, но при такой толпе девок вокруг обязательно нашелся бы кто-то кто что-то видел. Комендантского часа и отбоя по ночам тут не было, хоть всю ночь развлекайся, только не жалуйся потом, когда учеба просядет, ты скатишься в рейтинге и придется платить.

Борисов вспомнил все свои проекты насчет развлечений и потер переносицу.

— Давай вниз, Хо Ла, — скомандовал он Хомяку.

Они нырнули и скрылись, вначале под техникой иллюзий, затем просто под основанием огромного камня. Хомяк в момент вырыл туннель и запечатал его за собой, и студентки, нырнувшие следом, никого и ничего не нашли, вернулись, промокшие и разочарованные.

— Видишь? — спросил Борисов. — Следуй вниз.

Хомяк последовал вниз, прямо по каналу ци в камне, скользя по гладким, словно вчера сделанным стенкам. Он и Борисов выкатились вниз, оказавшись в огромной пещере.

— Где-то рядом источник, — втянул воздух ноздрями Хомяк.

— Фонтан Юности, — задумчиво отозвался Борисов.

Фонтан, огромный фонтан, до сих пор работающий. Повышенная влажность и избыток ци, видимость в пещере была снижена, но даже так Борисов понял, что они находятся под той частью Академии, что была окутана туманами. Под ногами немного хлюпало, на стенках виднелся мох, но даже так Борисов улавливал намеки, тени следов побывавших здесь культиваторов.

Как он и предполагал, загадка озерного камня оказалась шире и больше, чем просто камень, и культиваторы нашли следы, спускались сюда и что-то делали, работали с ци источника, надо полагать. Считалась ли пещера частью территории Уважихи, действовали ли здесь ее законы?

— В потолке и стенах построение, не дающее накапливаться избытку, резервный клапан, — сказал Хомяк. — Каналы ведут к двенадцати горам, но они пусты, как и камень, почему-то, тогда как здесь полно ци.

— В теории камень — переключатель состояния, источник должен был сбросить туманы и подать энергию в каналы внутри гор и какие-то там накопители на их вершинах, замыкая барьер, — ответил Борисов. — Но я более чем уверен, что культиваторы все это пробовали, расчистили заваленные каналы, спускались и работали с источником, но при этом все перестало работать. Почему?

— Почему? — откликнулся Хомяк.

— Потому что культиваторы что-то недоделали, но сами не поняли, что или не нашли, так как оно было спрятано где-то глубоко или... в источнике, — повернулся к фонтану Борисов. — Фонтан юности! Ци омолаживает тела, но в подлинную силу проявляет себя лишь при правильном смешении инь и ян и стало быть здесь не хватает компонента, а даже если они пытались активировать его мужчинами, им не хватило мощи, но тебе ее хватит, Хомяк!

— Понял, дед!

— Стой, поставь барьер, чтобы никто снаружи ничего не заметил!

Эксперимент удался и Борисов оскалился удовлетворенно.

— Высматривай, где оборвалась связь с нижним миром, скорее всего около источника, так что напряги свою чувствительность к ци до предела!

Хомяк напрягся, надулся и выпучил глаза, затем прохрипел.

— Дед! Тут не только канал к демонам, но и еще что-то! Связь, как ты говорил, божественная, только тоненькая, но такая вку-у-у-усная, — полуметровый язык хлестнул по щекам Хомяка.

— Я, конечно, обещал Белке, но, — и Борисов тоже вдарил по щекам Хомяка, приводя того в сознание. — Очнись, проглот!

— Извини, дед, — виновато мотнул головой Хомяк. — Но там такое! Еще места, вроде этого фонтана, целая сеть, накрывающая весь материк! Она... высасывает энергию из мира демонов и запечатывает его?

— Проклятье, — проворчал Борисов, ущипнув переносицу. — Очередная дерьмовая тайна этого дерьмового мира.

— Какая?

— Кто починит и раскроет секрет, достоин встать у трона бессмертной императрицы, помнишь?

Хомяк нахмурился, пытаясь осмыслить.

— Так, а ты можешь по той сети послать сигнал и снять все барьеры?

— Наверное.

— Действуй, а потом уходим отсюда.

— Разве мы не будем включать построение? Тут всего метров двадцать прорыть!

— Нет, — отрезал Борисов. — Прибережем пока этот козырь, слишком уж он вонючий, а подъебки Хины... да переживу как-нибудь, плевать на нее.

— Глава 117

Несколько дней спустя

— Неправильно, неправильно кончается кино, — напевал под нос Борисов, разглядывая трехмерный чертеж.

Иллюзию, если уж быть точным, но в том и заключалась прелесть, ее можно было править, фактически руками исправлять и дорисовывать на ходу, добиваясь максимальной точности. У Куры с Кумой, конечно, получалось намного точнее и быстрее, сила крови помогала им, но Борисова устраивала и такая модель.

Прошло несколько дней с подземной вылазки, Хина вежливо обосрала с ног до головы "госпожу Фё Ра" под видом комплиментов и воссела обратно на свой невидимый трон, раздавала указания наставницам и что-то там исследовала. Борисов оказался в вакууме, где его боялись трогать, все же ректор принимала, и в то же время он выпал из рабочего процесса, все шли к Хине.

Самого Борисова это более чем устраивало, он сидел в библиотеке, совал свой нос повсюду, наблюдал за занятиями и при этом ни за что не отвечал. Условный рейтинг его упал куда-то в район пола, а Хина продолжала вежливо доебываться, подкидывая другие "нерешаемые задачки", а Борисов только тихо посмеивался, да занимался своими делами, чем, кажется, выводил ее из себя еще больше. Единственное, что беспокоило Борисова в этой местной пародии на драму — молчание Уважихи, никак не проявившей себя.

Даже Глава Горы молчала, не вмешиваясь.

— И вот уже в Испании он мчится на коне, — продолжал напевать Борисов, придвигая к себе свитки.

Борисов не мог похвастаться тем, что освоил и понял сотни и тысячи построений, все же у него отсутствовали возможности Хомяка. Но он, как ему казалось, понял принципы и теперь перепроверял себя, а также изучал свитки с разными новыми построениями, отсутствовавшими в сокровищницах сект. Чуть поодаль валялись чертежи еще одной "нерешаемой проблемы", которую Борисов решил, творчески изнасиловав физику при помощи ци, особенно ци жадности и попутно ему в голову пришла еще одна идея.

Построение построений!

Портативное хранилище построений, сканер свитков и анализатор почвы и воздуха! Все же следовало отдать должное Академии, многое здесь было систематизировано, разложено по полочкам, объяснено так, чтобы доходило даже до самых тупых студенток. Борисов впитывал знания, экспериментировал и при этом не обязан был тереться в толпе культиваторов и заниматься бесконечными поклонами и интригами.

Не жизнь, а сказка... в логове врага.

— В бою под Сталинградом бы сверкал его клинок, ага, понятно.

Построение "отсканировало" свиток с чертежом, создало его копию, двумерную иллюзию. Собственно, в таком виде построения тоже работали, просто требовалось правильно применить их к земле или склону, и скоординировать с потоками и типом ци, и именно в этой части у подавляющего большинства культиваторов случался затык по весьма простой причине.

Принцип "повторяй за учителем и не выебывайся с вопросами" убивал творческое начало. Зазубрив тысячи схем, запомнив сотни моделей различных почв, камней и растений, культиваторы потом становились в тупик, если у них менялись переменные. Именно потому, что они зубрили, не понимая принципов, а их им не давали в явном виде по какой-то причине.

Возможно, ждали, что культиваторы сами додумаются и из тех, кто начинал что-то понимать, выходили лучшие мастерицы построений, вроде той же Хины, которая, без дураков, была талантом, если не гением без пяти минут. Возможно, просто следовали тысячелетней традиции, а кто хотел больше, искал наставницу, или даже не осознавали проблемы, считая, что зубрежки массы примеров и практических занятий вполне достаточно.

— Так-так-так, — Борисов еще прошелся вокруг трехмерной иллюзии.

В идеале из двумерного скана свитка должен был выходить трехмерный чертеж, сразу условно пригодный в дело, если подвешивать его в однородной среде, с одним типом ци. В идеале сканер можно было бы применять для снятия "слепка" местности, сразу с замером ци, понятное дело, и дальше анализатор должен был бы, на основе внесенных данных, сразу предлагать наиболее походящие построения, вписывающиеся в ландшафт, даже с процентом соответствия и силы.

Но то в идеале.

— Я знаю, нет Чапаева, но верить не хочу, — снова замурлыкал под нос Борисов.

Разбить на составляющие, типизировать, нет, взять готовые типы построений: иллюзии, убийства, внушение, подчинение, целительские, кузнечные и прочие. Типы ци. Типы местности. Это будет условный каталог, пусть без автоподбора, хотя, если бы удалось сделать компьютер на ци с такой функцией.

Борисов, отгородившийся построением (чтобы иметь возможность говорить что угодно, без боязни быть услышанным всеми, кроме Уважихи), стоял спиной к двери в мастерскую и не заметил, как та открылась и внутрь вошла Хина, в сопровождении бойкой наставницы Жуди и двух студенток, в одеждах секты Пылающего Водопада и Утренних Птиц.

Так как Борисов не стал биться за место старшей наставницы, своих отдельных покоев, с помощницами и мастерскими, у него так и не появилось. Сам Фёдор Михайлович не расстраивался, порхал туда-сюда вольной пташкой, занимал мастерские, какие хотел — ведь знак старшей наставницы у него остался — а вот местные прямо невыносимо страдали от такого несоответствия, но молча, не в силах пойти против знака.

Не видел Борисов и того, как Хина уставилась на отброшенный им свиток с теоретическим решением "нерешаемой проблемы", и как она бесшумно притянула его к себе, спрятала в рукав и удалилась, сказав ученицам, что не стоит начинать дополнительные занятия в уже занятой мастерской.

Типизация и каталог построений, в виде трехмерных иллюзий, расширяемых и уменьшаемых по желанию владельца, скрывающихся, когда в них нет нужды, чтобы не тратить время. Здесь требовался артефакт вроде пространственного кольца, расширенное пространство могло содержать в себе духовные камни для подзарядки и хранить кристаллы с иллюзиями, вызываемыми по желанию.

Неплохая основа, подумал Борисов, к которой затем уже добавить сканер и анализатор на основе...

— Опасность!!! — взревел Лобзик, мирно дремавший в кольце на пальце Борисова.

Борисов моментально присел, сжимаясь как можно сильнее и одновременно с этим активируя построение защитного барьера. Часть его домена ци раскрыла построение во все стороны, расширяя барьер, а другая часть, наоборот, сжалась, формируя пассивную защиту ци в дополнение ко всему, что остальному.

ДАДАХ!!

Стену и крышу мастерской снесло, пол дезинтегрировало, ударило в барьер Борисова так, что смело его вместе с барьером и он тут же деактивировал его, ци истощалась так, словно взвод голодных Хомяков пожирал ее. Волна взрыва швырнула его прочь, Борисов придержал себя при помощи домена и одновременно с этим увидел, как мастерские вокруг сломало, будто спички, а из эпицентра взрыва швырнуло кого-то прочь.

Хина и с ней еще студентки!

— Держитесь!

Борисов рванул, но не смог опередить скорость ударной волны ци, его самого ударило и потащило прочь, и тогда он выбросил из рук проволоку, формируя построение щита ци. Мгновение, не дольше, прожил этот щит, разлетелся от удара о барьер волны, придав Фёдор Михайловичу ускорение в нужном направлении. Еще проволока, с подачей ци через нее, и между нитями чистейший шелк, прекраснейшее платье, ставшее чем-то вроде мешка и парашюта, способом не дать группе культиваторов разлететься прочь.

— Точно!

Домен ци и толчки от катящейся волны, Борисов побежал, а взрыв сам толкал его и подбрасывал, и со стороны это выглядело будто забег кенгуру по глобусу, но главное он добрался до выброшенных взрывом, успел их подхватить всех! Волна внизу разнесла мастерские и стихла, ударившись о барьеры полигонов, истощила их и умерла сама, но вот здесь, наверху, движение продолжалось, выкашивая деревья, снося дома.

— Госпожа!

— Госпожа Фё Ра!

— Спасите нас!

— Спасите-е-е-е! — ультразвуковой визг бил по мозгам.

Еще проверка — Пиалы здесь не было! — и у Борисова отлегло от сердца, затем пришла мысль, а с чего он вообще ринулся спасать Хину? Сдавать назад было уже поздно, конечно, не на глазах уже у остальных и тут он увидел, в каком Хина состоянии. Развороченный живот, из которого лезли кишки, сожженные ноги и руки, одна из которых упрямо сжимала обрывок листа, с таким знакомым рисунком.

— Держите! — скомандовал Борисов, выбрасывая из кольца еще халат.

— Спасибо, госпожа Фё Ра, но..., — начала одна из наставниц.

Две студентки, сект Водопада и Птиц, вжимались друг в друга так, словно хотели слиться воедино и таращились на Борисова, позабыв об этикете. Не привлекать к себе внимания, иронично подумал Борисов, вышло просто отменно, тихо поступили и тихо смылись, как же!

— Да не вам это! — рявкнул Борисов, орудуя кистью.

До Куры с Кумой и Павлиной ему было далеко, но и построение относилось к простейшим. Халат затвердел и превратился в подобие доски, ковер-самолет для спартанцев, и Борисов подхватил Хину, раскладывая ее перед собой. В теории, он мог бы и сам левитировать халат, подавая через него ци, как через меч, да что там, мог бы лететь прочь, просто при помощи домена ци, но тогда пришлось бы разделять внимание на несколько дел.

— На мечи и держите!

— Да, госпожа Фё Ра!

Вот так надо командовать, пришла мысль от Лобзика, словно тебе от рождения дано это право.

Непонятно только, на кой хер мне нужна эта борьба за место старшей наставницы.

Отвечая, Борисов уже выхватил свой набор иголок из Радужного Небесного Серебра, добавляя к ним проволоки производства Сандро и Хомяка. Тампоны жадности, остановить кровь и утечку ци, зажимы, пережать меридианы и сосуды, духовные камни, концентрированные и мощные. Если бы Борисов и казаки не отделили заранее, не спрятали и не уничтожили все, что могло указывать на секты, то сейчас бы он точно выдал себя, вытащил что-то, что узнали бы две студентки, несмотря на весь их испуг и шок.

— Ты! — палец его ткнул в студентку Водопада. — Прижигай! Да ци не жалей!

Та поднялась неуверенно, затем начала действовать.

— Ты! — студентка из секты Птиц. — Бей сюда, концентрируй звук в этой точке!

Дробление камней в почках ультразвуком, только здесь ей предстояло раздробить пробки в системе культивации. При разнице в два ранга хрена лысого бы что у них вышло, в обычных условиях, Хина бы даже не заметила таких атак, но сейчас она умирала и стремительно теряла ци.

А умирала она потому, что бездумно применила построение Борисова, решение задачи создания техники, которое за счет синергии противоположных стихий, должно было наносить на порядки больше ущерба. Борисов и решил, использовал задачу демона Максвелла, да делил одно и то же, здесь лед, там пламя, тут пустота вакуума, там избыток перевозбужденных частиц и все это на фильтрах ци жадности.

У Хины, конечно же, не сработало, но она уперлась в барьер, насколько понимал Борисов, ведь печать с экзаменов тоже не работала в ее руках и решила проблему простейшим способом, залила в построение массу ци, возможно даже воспользовалась накопителями Горы. Преодолела энергобарьер и оказалась в эпицентре взрыва, но при этом все еще успела среагировать и прикрыла своим доменом ци остальных.

— Лей ей в глотку вот это! — Борисов выхватил два зелья и швырнул студентке Водопада.

Иглы так и носились, формируя целебное построение из проволоки, с прямым воздействием на дяньтянь, пересаженный на искусственную подпитку ци. Борисов сунул "руку ци" и начал прямой массаж дяньтяня, и Хина вдруг раскрыла глаза.

— Эта госпожа, — пробормотала она и снова отключилась.

— Госпожа Фё Ра! Госпожа Фё Ра! Вас хочет видеть Глава Горы!

— Глава 118

В кабинете Главы Горы царили тишина и полумрак. Глава Горы, очередная моложавая тетка неопределенного возраста, бесшумно тянула крепкий чай из чашки-наперстка. Сложнейший отвар на травах ци, но, по сути, чай. Борисову и Хине декан Ли По чаю не предлагала, и местный этикет предписывал, что они должны суетиться рядом и подливать ей, из-за малых размеров чашки часто подливать.

Попутно кланяться и угодливо смеяться, если нужно было подлизаться к начальству.

— Пятьсот лет эта госпожа возглавляет Гору Построений и ни разу не было ничего подобного! Ни разу!

— Все когда-нибудь случается в первый раз, — философски ответил Борисов, а Хина поклонилась.

— Да, например в Академию поступают культиваторы секты Жадности и начинаются проблемы, — Липа налила себе еще чаю и с явном удовольствием причмокнула. — Там, где их никогда не было. Высокая госпожа Ува Жи всегда стремилась сделать Академию Небес еще лучше, выше, поднять на еще ступеньку к небесам, учла ваши жалобы, госпожа Хи На, на нехватку времени.

Интересно, подумал Борисов, на что ей там времени не хватало, на доебки до окружающих?

— Этой недостойной госпожой двигало лишь желание убедиться, что обучение не пострадает.

— Так оно и пострадало, — спокойно, без аффектации, констатировала Липа.

Она пододвинула свиток, где красивыми иероглифами было перечислено все разломанное, взорванное, разбитое самими студентками в результате паники, а также пострадавшие среди студенток, включая тех, кто выбегал через стены, барьеры, камни, все подряд. Хрена себе, умеют же быстро шевелить булками, когда захотят, ошарашенно подумал Борисов, глядя на огромный список, где была даже проставлена примерная стоимость массы предметов и зданий.

Даже духовное зверье там имелось.

— Госпожа Глава..., — Хина содрогнулась и попыталась поклониться до земли, но раны не дали.

Ей вообще стоило бы лежать, но она уперлась, наставницы и студентки согнулись в поклоне, а Борисов просто не стал вмешиваться. Хватило и прошлого вмешательства, чего уж там, хотя и приятно было видеть, что он не последний дурак и все же освоил целительство.

Вмешаться или нет, размышлял Борисов в наступившей паузе.

Вмешаться и долг Хины перед ним возрастет до небес, а значит, эта стерва наконец заткнется и перестанет попусту тратить его время. Но все равно будет бегать рядом и мешаться, пытаясь отблагодарить, и наверняка уступит пост старшей наставницы, а значит придется вникать в учебу и административные дела, созерцать толпу культиваторов рядом. К тому же в этом мире, живущем по принципу курятника, самым обычным дело было ударить в спину и подставить соседку, даже "сестру" по секте, поступок Борисова сразу привлек бы внимание.

Но стоило ли бояться привлечения внимания, когда он и так его привлек столько, что в руках не помещалось?

— Насколько доложили этой госпоже, взрыв устроили вы, госпожа Хи На, подвергнув при этом опасности жизнь очень ценных для Академии студенток, — Липа не спрашивала, а утверждала, Хина почти лежала, согнувшись в поклоне, — но использовали вы при этом свиток работы госпожи Фё Ра.

— Эта опозорившая себя Хи На совершила недостойное деяние.

Бьют не за то, что украл, а за то, что попался, припомнил Борисов.

— Госпожа Фё Ра, разве при поступлении на работу вас не ознакомили с особым списком построений и правилами их создания? — поинтересовалась Липа.

— Нет, — честно ответил Борисов.

Казалось, Липу сейчас хватит удар. Она разве что ртом воздух не хватала, ведь это было бы неприлично.

— Мои студентки прибыли сдавать экзамены в Академию, пока в наших штольнях и долине наступило затишье и демоны перестали нападать, — задвинул все ту же легенду Борисов и вкратце поведал предыдущие события.

В этот раз Липа все же закатила глаза и покачнулась, вдруг выплюнула полный рот крови, а затем еще раз. Про такое Борисов слышал неоднократно, но вживую наблюдал первый раз, возможно потому, что большую часть времени провел с казаками, а те не заморачивались особо правилами, этикетом и прочим "можно-нельзя". Также Липа утратила контроль над своей ци и Борисов увидел, что та носится внутри нее хаотично, вздувает меридианы, пытается заткнуть их, атакует дяньтянь, и вредит внутренним органам, чем и было вызвано выплевывание такого количества крови.

— Дао Жадности, техника спокойствия! — провозгласил Борисов, швыряя иголки.

Ци-шокер, сотрясти всю систему, и тут же подать внешней ци, из духовных камней, устремляя поток внутри тела в одну сторону. Пилюлю под язык и вколоть успокоительного, а также зажечь особую свечу, седативную, но одновременно и маскирующую прошлые действия Борисова.

Липа содрогнулась, выплюнула еще крови и в то же время пришла в себя.

— Эта... госпожа... у вас в дяфьгу, — язык Липы повело на мгновение, но она тут же взяла контроль, — госпожа Фё Ра!

Если не считать того, что ее состояние было вызвано именно моим появлением в обход правил и установлений, подумал Борисов, скромно кланяясь в ответ. Липа на стороне Хины? Но к чему тогда список? Если она человек ректора Уважихи, то почему не слышала, что та приняла Борисова?

— Потрясающее знание техник исцеления, госпожа Фё Ра!

— Что вы, Глава, всего лишь небольшое взбадривание и успокоение системы культивации, остальное сделали вы сами.

— Где вы этому научились?

— В сражениях с демонами, эти подлые твари любят выводить культиваторов из себя.

— О да, — прошептала Липа, уйдя в себя на секунду. — То есть формальности не были соблюдены?

— Эта госпожа подписывала свиток о контракте с Академией, но остальное никто не объяснял.

Возможно, это должна была сделать Хина, слишком уж шустро она снова упала и содрогнулась. Странно, ректор ей не указ, а против Главы и пикнуть не смеет? Или это просто привычка подчиняться непосредственному начальнику?

— Построения особого списка, включая так называемые "неразрешимые", вначале должны предоставляться на суд высоких наставниц с участием Главы Горы, которые смогут в полной мере оценить, удалось ли решить проблему, насколько опасно использование построения и какого объема знаний и культивации оно требует.

Хина все это знала, понял Борисов, но все равно потащила студенток. Уверена была, что построение не рабочее? Зачем тогда тихо его сперла? Не поняла опасности?

— Разумеется, вердикт собрания, полное описание испытаний и копия построения затем должны поступить в библиотеку высокой госпожи ректора Академии Ува Жи.

— Возможно ли заглянуть в эту библиотеку? — спросил Борисов. — Вдруг там есть решение лучше?

— Только с личного разрешения высокой госпожи, ведь в библиотеку без него не попасть.

Как любопытно, подумал Борисов, Уважиха выпустила отдельный закон насчет библиотеки? Как вообще это все работало, если подумать? Пока что он, да ладно он, даже Хомяк не ощутил ничего в Академии, что указывало бы на законы, ограничения и прочую работу ци именно императорского ранга.

— Высокая госпожа благоволит вам госпожа Фё Ра, раз предложила должность в обход всех правил и возможных кандидаток, но эта госпожа Ли По посоветовала бы вам не испытывать терпение высокой госпожи ректора подобными просьбами.

— Благодарю вас за совет, госпожа Ли По, — любезно отозвался Борисов.

Он вообще предпочел бы не встречаться с Уважихой, но для этого следовало быть умным сразу и не ломиться в Академию, выпучив глаза и крича о законах мира.

— Имеются у вас, госпожа Фё Ра, и другие нарушения. Например, ваша ученица Ро На, во время взрыва оседлала Рогатого Лося и мчалась на нем, топча заборы и здания, да еще и увлекла за собой других зверей.

Так-то Роксана выполняла поручение разыскивать информацию об эволюции других зверей, подумал мрачно Борисов. Отшлепать ее? Нет, поручить Хомяку, нет, лучше исключить ее из казаков, а на поиски направить Хомяка и Белку, убийственное сочетание теперь, когда Хомяка все же одолела жажда знаний и он научился поглощать сведения, не пожирая свитки. Липа тем временем перечисляла другие нарушения и закончила неожиданным выводом:

— Госпожа Фё Ра, вы самоотверженно спасли жизнь госпоже Хи На, и теперь несете за нее ответственность. Госпожа Хи На, вы обязаны жизнью госпоже Фё Ра, и следует оставить свой гнев и испытывать к ней чувство благодарности. Вы начали свои отношения с ссоры и вражды, такое, к сожалению, часто встречается среди культиваторов, но сейчас вы делами своими связали друг друга узами и стали названными сестрами!

Ебать мой лысый череп, озадаченно подумал Борисов.

Хина выглядела не менее растерянной и озадаченной.

— Вместе вы исправите причиненный вами ущерб и наставите своих учениц на правильный путь.

— Да, госпожа Ли По, — отозвались Борисов и Хина, потому что иного ответа от них не ждали.

— Вы можете привлекать к восстановительным работам других студенток и преподавательниц Академии, но строго добровольно и их труд должен быть оплачен в полном размере из ваших личных сбережений.

— Да, госпожа Ли По.

— Госпожа Фё Ра, пока вы будете ухаживать за госпожой Хи На, перенимайте ее мудрость и опыт в управленческих делах. Госпожа Хи На, помогите своей названной сестре стать хорошей старшей наставницей.

— Да, госпожа Ли По.

— Да воцарятся снова мир и спокойствие в стенах Академии, хотя в такие времена, ох-ох.

Борисов проверил машинально, но Липа уже закрылась и что там у нее творилось внутри так и осталось непонятным. Впрочем, она тут же пояснила причину своих охов (а также возможно причину бездействия Уважихи, отметил Борисов), демоны по всему континенту, вроде бы оттесненные к своим провалам и норам, и прочим дырам в земле, вдруг вырвались на свободу там, где их не ждали.

Культиваторы ринулись затыкать проломы, но им в спины ударили духовные звери.

— Последний раз такое творилось десять тысяч лет назад, в войнах Гнева и культиваторы секты Хранительниц Пророчества вышли из своего затворничества, — Липа опять заохала, поахала, чмокая губами.

Под рассказы о проблемах "госпожи Фё Ра" эта хитрая тетка еще выбила себе блюд от Медведя, в порядке угощения или, точнее будет сказать, взятки борзыми щенками на культиваторский манер. Как бы еще узнать, какие именно законы тут Уважиха установила, подумал Борисов, а то сунешься студенткам выпивку продавать и окажется, что нельзя. Вслух он, конечно, тоже посетовал на несносных демонов и пожелал им всем сдохнуть, и на этом встреча в общем-то и закончилась, после раскланиваний и напоминаний Липы, что им нужно работать вместе, как единое целое.

Иначе прилетят пиздюли от Уважихи, всем и много.

— Сестра Фё Ра, — поклонилась Хина, когда они вышли наружу.

— Сестра Хи На, — поклонился в ответ Борисов.

Судя по ее взору, Хина лучше сожгла бы его прямо здесь. Борисов, впрочем, тоже предпочел бы уебать ее лопатой по лицу и сбросить в пропасть. Все вокруг словно замерло, казалось, сейчас то ли разразится гром техник, то ли Хина упадет лицом в камни, заливая все кровью. Но вместо этого Хина вдруг рассыпала "дорожку" желтого порошка и мастерски снюхала ее прямо с запястья, шмыгнула, чихнула и тряхнула головой.

— Скажи, сестра, видела ли ты хоть раз борьбу мужчин в масле?

— Глава 119

— Давай-давай-давай! Не спи, обезьяна! — орала Хина, сотрясая решетку так, словно и не получала ран.

— Стяни с него трусы!

— Желтый, поддай!

— Врежь ему!!

— Захват! Применяй двойной захват!

Наставницы и старшие преподавательницы бесновались, орали, трясли решетки не хуже Хины, сами напоминая диких обезьян, распаленных созерцанием борьбы самцов. Как выяснилось, борьба в масле была местным эквивалентом сочетания стриптиза и борьбы в грязи, которой на Земле занимались девушки на потеху публики. Здесь, конечно, все происходило наоборот, боролись парни, мускулистые, черноволосые, изначально одетые в желтое и красное, чтобы их можно было различать.

От масла тела становились скользкими и в попытках побороть соперника, они хватали друг друга за одежду и срывали ее, распаляя культиваторов, часть из которых уже изрядно набралась и нанюхалась всяких истолченных корешков женьшеня. За дальними столиками, почти как в ресторане в Дусане, уже открыто трахались, распаленные зрелищем, и Борисов отметил, что сюда допустили и нескольких студенток, из числа самых сильных сект.

— Фё Ра! — заорала Хина, поворачивая голову. — Сто духовных камней на желтого!!

— Принимаю! — взревел кто-то под ухом Борисова. — Двести на красного!

Из одежды у парней остались только трусы, но Борисов не знал правил, возможно, одним лишь обнажением тут дело не заканчивалось, и победитель имел побежденного? С культиваторов бы сталось и такое.

— Фё Ра?! Ты ставишь или нет?! Ты мне сестра или нет?! — еще заорала Хина. — Давай, давай, давай! Кусни его за яйца, не трусь!

— Красный! Красный! Красный! — скандировала группа с противоположной стороны.

— Обосанные Гориллами музыканты! — заорала Хина. — Желтый, а ну поднажми или я сама тебя порву пополам!

Она уже забыла про Борисова, которому ранее пообещала показать "Академию Небес изнутри", после чего привела сюда, в развлекательный комплекс "для взрослых", скрывавшийся в облаках тумана. Причем туман и не подумал расступаться перед Борисов, но вдруг открыл дорогу для Хины, которая похоже пребывала в страшном раздрае и внутренней борьбе.

Во всяком случае, оказавшись внутри, она первым делом заказала себе выпивки.

— Часто у вас так? — спросил он у приятной взору девчушки-бармена.

Та посмотрела пустым взором, молча придвинула заказ, еще чашки с "огненным чаем" и блюдце с закуской, похожей на прутки копченного сыра. Корни прыгающей травы, собранные в полнолуние и высушенные особым образом, а в общем-то все сводилось к одному и тому же: количество ци в еде. Чай на травах (включая прыгающую) убил бы обычного человека и здорово отравил кого-нибудь ранга Овладевших, столько в нем содержалось ци. Корни травы тоже содержали в себе ци, иного типа, и вместе с чаем они дурманили, не хуже настоящей выпивки, которая (без ци) просто не действовала на культиваторов.

— Госпожа Фё Ра, — раздалось рядом, — разрешите этой скромной госпоже Ум Цэ угостить вас?

— Налейте еще масла!

— Хватит сосать друг другу! Боритесь!

— А ну красавчик, покажи своего дружка!

Кто-то из культиваторов ринулся на решетку, проломил и попытался наброситься на борцов, а то и овладеть ими обоими сразу. Напрыгнувшую, какую-то старшую преподавательницу, упившуюся в хлам, изловили в полете, отпиздили до крови и протрезвления и выбросили за двери, изъяв все вещи.

— Теперь она не получит сюда доступа, пока не отработает провинность, — чуть улыбнулась Умка.

Борисов, как раз подливавший в чай Хине настоящего алкоголя, с которого он и казаки тогда полегли всем куренем, посмотрел на нее молча, словно имитируя девчушку-бармена. По местному этикету это было чуть ли не посылом нахуй, если не ударом перчатки по лицу, но Умка и не подумала смущаться.

— Здесь особые правила, но в то же время это настоящая отдушина, ради которой не надо спускаться в Дусан или прятать свои лица, — сказала она, придвигаясь ближе.

Выглядела она стандартно, белейшая и чистейшая кожа, небольшое тело, словно культиваторы вели свой род от пигмеев, взгляд женщины, уверенной, что все вокруг принадлежит ей, и халатик среднего уровня скромности, от шеи до колен, расписанный изображениями птиц и облаков.

— Вас не пустили бы сюда просто так, госпожа Фё Ра, — сказала Умка, подаваясь вперед.

Казалось, сейчас протянет руку и накроет ей руку Борисова, но нет. Местный этикет в этом вопросе отличался особой сумасшедшинкой, в отдельных случаях следовало сразу отрубить руку, в других подобный жест считался предельно интимным, чуть ли не предложением этой самой руки. Разумеется, христианский институт моногамного брака тут отсутствовал, но, в то же время, "верные пары" культиваторов воспевались в литературе.

По крайней мере в той любовной и развлекательной, которую читал Хомяк.

— Эта госпожа — старшая наставница, ставшая ей по приглашению высокой госпожи Ува Жи.

— Прошу простить эту забывчивую госпожу, ведь подобного не случалось последние пять тысяч лет. Признаю, госпожа Фё Ра, вы могли прийти сюда и путеводный туман расступился бы перед вами, но позвольте этой скромной госпоже Ум Цэ высказать свою догадку, ведь вы даже не знали об этом месте?

— Вы права, эта госпожа Фё Ра не знала об этом месте.

— Госпожа Хи На рассказала вам о нем и пригласила, хотя еще днем она находилась при смерти и ненавидела вас всей своей душой, а теперь величает сестрой.

— Ваша проницательность выше гор Академии, госпожа Ум Цэ.

Лицо Умки осветилось улыбкой, но ее реплику заглушил настоящий взрыв воплей, радостных и разочарованных, проклятия мешались с поздравлениями и Борисов догадался, что поединок закончился. Культиваторы швыряли духовные камни прямо на ринг, а Борисова одолевал вопрос, не используется ли потом это масло во время готовки разных духовных блюд? Студентки Академии, благодаря культивации, могли обходиться и без вульгарной еды, но как показала практика, культиваторы отлично трескали всякое "духовное", лишь бы ци приносило.

— Эта госпожа выиграла! Выпивки всем! — заорала Хина, появляясь рядом. — Фё Ра! Пошли! Ты должна поучаствовать в аукционе!

— Аукционе? — переспросил Борисов слегка недоуменно.

Лоты, стоимость, подготовка, что за вещи там могли продаваться и на кой ляд тут вообще аукцион?

— Ну да! Ночь с победителем! Купим желтого на двоих и отъездим, чтобы стоять не мог, а-ха-ха-ха-ха!!!

А ведь еще днем помирать собралась, подумал Борисов. Или поэтому и ведет себя так? Решила отметить спасение и помириться, совместным сексом? Или это еще одна уловка, чтобы втереться в доверие, а потом подставить?

Хина тем временем схватила чашку, опрокинула залпом, застыла, пуча глаза и начала стремительно кидать в рот корешки-травы, после чего умчалась, так как объявили начало этого самого аукциона. А еще, подумал Борисов, глядя ей вслед, здесь преподаватели скидывают стресс и, стало быть, законов, запрещающих выпивку и дурь на территории Академии нет. Воспоминания нахлынули, перспективы открывались грандиозные, вытеснить местных поставщиков, демпингуя цены, ведь ему самому все досталось бесплатно из сокровищниц сект. Сопротивляющихся — убить или покалечить, развернуться, завладеть всем теневым бизнесом Академии, от боев до продажи запрещенного, расширить ассортимент, продавать результаты экзаменов, делясь с преподавательницам, поставлять студенток в бордели за провинности, и научить местных сотне разных азартных игр, открыть свое казино, с го и гейшами.

Борисов моргнул, ведь все это уже было в магическом Лондоне, и любая прибыль не стоила внимания ректора.

— Красный для неудачниц, желтый для победительниц! Нет, куплю обоих! — кричала Хина.

— Госпожа Хи На очень энергична для той, что едва не умерла днем, — снова вернулась к прежней теме Умка, опять глядя на Борисова, как кот на сметану. — Воистину, ваши таланты достигают небес, госпожа Фё Ра!

Разумеется, уже доложили, вокруг полно баб, которым нечем заняться, и они сплетничают обо всем, что увидят, тут же мысленно скривился Борисов. Но вот про подобные заведения и увеселения в тумане он ни разу не слышал, почему? Студентки вон, получили приглашения в гости, скорее всего за огромные деньги или имена своих сект, но что, они не похвастались бы таким? Невозможно!

Вся система вокруг была построена на принципе хвастовства и возвышения.

— Мне известно, что у вас сложилась не совсем обычная ситуация, госпожа Фё Ра, — опять завела речи Умка.

Вкратце смысл их сводился к простому "айда к нам, у нас лучше, место старшей наставницы реальное и дадим сразу, никаких конфликтов, одна только радость и благодать". Вялые попытки намекнуть на Уважиху внезапно принесли Борисову еще кусочек информации, ректор никогда не вмешивалась лично, пока проблема не становилась "выше гор", как тут говорили. То есть Главы Гор, деканы, не смогли справиться, вынесли сор из избы, и вот тогда вступала Уважиха.

Соответственно, Умка предлагала погасить конфликт, Борисов к ним, одна из старших наставниц-целительниц все равно собиралась усесться жопой ровно на скале и впасть в культивацию. Хина сохраняла место и так далее, и так далее, деканы между собой договорились, все рады и поют. Докопаться до глубин подвоха Борисов так и не смог, а подсказывать было некому, Хина бесновалась на аукционе и повышала ставки.

При том, что ей еще предстояло платить за ущерб от взрыва.

— Поверьте, эта госпожа желает вам лишь добра, — Умка опять наклонилась ближе.

Каждый раз у Борисова возникало ощущение, что она набросится и попробует изнасиловать его прямо здесь.

— Госпожа Хи На обеспечена и влиятельна, спустить сотню тысяч камней за вечер для нее полнейшая ерунда, она и не заметит таких расходов. К ее словам прислушиваются лидеры сильнейших сект, а их голоса достигают даже Бессмертного материка и подножия трона самой Императрицы, да правит она вечно!

— Зачем тогда что-то менять? — спросил Борисов. — Если она затаила злобу, то достанет эту госпожу и на вашей горе, а если простила, и мы стали названными сестрами, то уж как-нибудь разрешим ситуацию.

Да, он отказывался от протянутой руки помощи, вроде бы, но, с другой стороны, его не покидало ощущение, что "Фё Ра" пытаются втянуть в какие-то местные интриги. Не исключал он и того, что именно уход снова породил бы в успокоившейся было Хине взрыв злобы, и, самое главное, что сказала бы Уважиха по этому поводу?

— Но эта госпожа, — продолжил Борисов, — может навестить вашу Гору и поработать в сотрудничестве с вами, госпожа Ум Цэ и другими старшими наставницами.

Налив еще вежливой воды, он вроде немного успокоил Умку, и та отбыла, как раз перед возвращением взбешенной и пьяной Хины. Кто-то там перебил ее ставку на аукционе, а у нее, как назло, не оказалось с собой лишнего миллиона духовных камней, ведь те находились в кольце, уничтоженном взрывом. Под это дело она осушила еще две чашки "чая", то есть крепчайшего алкоголя, утащенного тогда казаками откуда-то, и окончательно опьянела.

Борисов подхватил ее и спрятал в кольцо.

В обычной ситуации это было бы оскорблением и унижением, но раз они стали названными сестрами, то наоборот, подобное разрешалось и поощрялось. Борисов не сомневался, что все, кому надо увидели, и молча понадеялся, что теперь от него отстанут эти все, включая саму Хину. Он покинул увеселительное заведение и туман, думая о том, что изнанку Академии ему так и не показали.

— Глава 120

Проживала Хина на верхушке Горы Построений, там же, где было отведено жилье для самого Борисова. Казаки вроде освоились, следовало разъезжаться по горам и каждому жить отдельно, но Борисова не покидало ощущение, что все пошло не так. Да, спрятались от внешнего мира, но не допустили ли они ошибку? Как раз сейчас, когда демоны поперли как в буфет (из-за действий Хомяка у Фонтана, четыре из пяти), следовало поддержать их, следовало найти нужные сведения об эволюции зверей, о законах мира, о всяких божественных штуках, для прокорма Хомяка, о сети артефактов, что ощутил Хомяк, и после этого валить дальше.

Может, даже напоследок развалив Академию, чтобы культиваторы получили еще проблем.

— Да, хватит прожигать жизнь, завтра же, — пробормотал он, снижаясь к горе.

Свита Хины отсутствовала, возможно и они где-то пили и отрывались, пока была возможность. Пустое прожигание жизни, сидение на месте и Борисов признался самому себе, что ему нравится. Даже с поправкой на опасность Уважихи и сестер Шила, Академия оказалась как раз тем, чего ему хотелось. Куча разных сведений и возможность поработать руками, лучше понять ци и стать на шаг ближе к бессмертию. Да он толковал казакам о законах мира и необходимости подъема Хомяка, чтобы тот потом затащил остальных на императорский ранг, но на самом деле просто хотел передышки.

— Ага, охранный периметр, здания в построениях, — оценил Борисов.

У него с собой был наилучший ключ — сама Хина — которую он достал из кольца и предъявил воротам, наблюдая за течением ци. Принцип "сигнал — отклик", ага, ци Хины и ее тело подавали сигнал на отключение, все остальные включали разные сюрпризы для пытающихся забраться внутрь. Ци Хины можно было подделать Хомяком, тело — неясно, возможно, как раз следовало расширить контакт с Умкой, во всех смыслах.

— Фё Ра, ты прдствлш, они не прдл мн жлтго! Счка Цква! Двй пымаим и пкжм кто глвн!

— Завтра подоминируешь, — пообещал ей Борисов, пронося Хину дальше.

Если культиваторы повсеместно росли в такой вот атмосфере курятника, неудивительно, что они то и дело срывались на окружающих. Чуть покажи слабость и скатишься вниз по незримой социальной лестнице и тебя выебут, может даже буквально, показывая твое место. Только тут еще и с поправкой на ци, и общую неудовлетворенность такой огромной толпы половозрелых баб.

Может и к лучшему, что сразу повысили туда, где не надо стоять в аудитории, мысленно хохотнул Борисов, и тут же положил себе уточнить, как там дела у Хомяка и Сандро. Да и Медведя, пожалуй, тоже, кухня не студентки, но там есть свои главные поварихи, не так ли?

— Хчу счс!

— Конечно, — легко отозвался Борисов, обходя и проверяя помещения вокруг.

Огромный дворец выглядел пустым, если не заброшенным, но на самом деле был полон жизни. Служанки, культиваторы в ранге Овладевших, попрятались, ожидая сигнала от Хины, занимались какими-то бытовыми делами, культивировали, играли в нарды и го, сплетничали и любили друг друга. Борисов ожидал найти гарем из смазливых мускулистых пареньков, но вместо них обнаружил в дальних покоях трех скучающих футанари, меряющихся длиной половых органов, буквально.

— Однако, — задумчиво изрек Борисов.

Сколько же на самом деле народа пряталось в Академии? Полагались ли младшим студенткам служанки? Или их можно было нанять за деньги? Он вернулся и уселся напротив Хины, которая уже развалилась на подушках и пыталась развязать на себе халатик, но не справлялась.

— Зрква! — заорала она, ударяя в гонг.

Ударила при помощи ци, хотя вроде и окосела в конец, похоже не первый раз так развлекалась. Набежали служанки, появились те самые футанари и начались танцы, стриптиз, и Хина хлопала в ладоши, пила (уже свое), затем расплакалась и начала жаловаться, какого сладкого мальчика сегодня упустила. Футанари тоже выглядели опечаленными, затем Хина притянула к себе одну из них, начала ласкать на глазах у всех.

Две другие уселись, словно случайно оказавшись по бокам от Борисова.

— Сестра, эту госпожу зовут Ин Па, а вон ту госпожу Йо Ба.

Борисов, вроде и привыкший к местным именам, все равно поперхнулся, а затем захохотал громко. Футанари, явно принявшие его за пополнение гарема Хины, обиделись и попробовали выстроить иерархию при помощи силы. Борисов схватил их доменом ци и швырнул, проломив две стены.

— Тк их! — одобрила Хина, отрываясь от рта своей избранницы. — Знаешь, что, сестра, бери их себе!

Борисов отказался, но Хина все не унималась, развалилась в развратной позе (как ей казалось) и предложила взять ее вдвоем. Все это сопровождалось грубыми намеками на то, что Фё Ра провела столько времени рядом с демонами, что из нее ян так и прет, так и прет, и кружит голову, и манит к себе.

Еще одно доказательство, что связь инь и ян не перебивала даже божественная маскировка Хомяка.

— Развлекайся, сестра, — бросил Борисов и ушел.

Смотревшие ему вслед из проломов служанки и футанари облегченно перевели дух. Борисов вышел и взлетел в ночной воздух, думая о том, что опять зря потратил время. Да, он собирался разговорить пьяную Хину, но не при свидетелях же!

Да и что она могла ему рассказать? Про подпольные дела в Академии? Борисов и так примерно представлял, как крутится вся эта шарманка. Секреты Уважихи? Так Борисов и не собирался устраивать прямого противостояния. Взятки и помощь нужным ученикам, связи с сектами? Борисов и это знал, да ему и не требовалось. Кто кому противостоит и интригует, отношения между Горами? Полезно, но только если бы Борисов собрался тут задержаться на все десять лет обучения "культиваторов секты Жадности".

Но сведения о том, где искать нужные знания, вот это могло оказаться полезным.

Борисов опустился возле здания, выделенного секте Жадности, и вошел внутрь, ощутив прикосновение двух типов ци.

— Мастер! — Пиала бросилась к нему, упала в глубоком поклоне, пытаясь поцеловать ноги.

— Сегодня мне выговаривали за вас, особенно за тебя, Роксана, — сказал он, помогая Пиале подняться.

Борисов любил лесть, чинопочитание и целование задницы, но в мире культиваторов всего этого добра оказалось столько, что он иногда чувствовал себя героем старого анекдота, умоляющим дать ему понюхать говна, после сидения в шкафу у парфюмера.

— Хрмпф, — фыркнула та, складывая детские ручонки на груди. — Хуесосы тупые.

— Э, за языком следи, мелочь, — Хомяк дал ей подзатыльник, но Роксана увернулась и показала язык.

— Ты за своим членом следи, глупый младший брат!

— Э, не было ничего!

— Так будет, хрмпф!

— Да они сами лезут! — зарычал Хомяк.

— Ты атаман или хуй с горы?

— Иди ты в жопу, мелочь, и за языком следи!

— Разве что в твою, там вся Академия поместится!

Хомяк аж вздулся, пошел шерстью, ци ударила во все стороны и затрещали барьеры на здании, накинутые как раз, чтобы не выдать себя. Хомяк, сверкая багровыми глазами, кинулся на Роксану, его с трудом удерживали вчетвером, при помощи Кабани. Хомяк рвался и рычал, кричал:

— Ты на что намекаешь, мелочь?! Догоню и выебу!

— Давай!

— Уебу! — забился в захватах других казаков Хомяк.

— Да ты все обещаешь!

— Мастер Ар Гус! — пропыхтела Белка, одна из державших. — Вы слово мне дали, но умоляю! Въебите ему между глаз лопатой!

— МНЕ?!! — взревел Хомяк. — Предательницы!

Борисов, собиравшийся обсудить процесс добычи нужных знаний и особенно пропесочить Роксану — эволюция духовных зверей-казаков, после трансформации Павлины, выглядела очень важной — бессильно покачал головой и сел в сторонке, не слушая Пиалу, которая носилась рядом и трещала, как она переживала "за мастера".

— Что там случилось? — спросил он у Павлины.

— Студентки липнут к Хомяку, и я могу понять этих бедняжек, — пропела та. — А сегодня его чуть не изнасиловала преподавательница их группы, когда ему стало скучно на уроке и он сделал пространственное кольцо.

— Ой, ду... Хомяк, предупреждали же!

— И ты иди в жопу, дед!! — пустил слюну Хомяк. — Вместе со скучными уроками!!!

— Тебе не нравятся знания?

— Мне нравятся знания! И всю эту хуйню, что нам дают, я освоил еще месяц назад! Все освоил! Я там сам могу быть главой горы! — Хомяк стряхнул с себя казачек и встряхнулся. — Скучно, блядь, и эти безволосые страхолюдища мне свои жопы демонстрируют! Да я лучше сдохну! Нет, лучше пусть они сдохнут!

— Выходишь из роли, — сухо указал Борисов, — не забывай, что здесь ты не Хомяк-Дракон, а скромная Хо Ла из Секты Жадности, которая сражалась в таких дальних уголках, что никто из местных о них и не слышал. Ты, да и остальные, нахватались от демонов ци с ян-компонентов, вас должно тянуть на женщин, вас должно тянуть к местным развлечениям и культивации и прочему.

— Да помню я, помню, — проворчал Хомяк, — только что-то неохота мне руки распускать, своих красавиц хватает.

Лисички-сестрички и Белка аж расцвели и заколосились.

— Строй из себя могучую, но стеснительную, — посоветовала Павлина, — а если кто руки распустит, сразу бей и объявляй дуэль! Несколько таких случаев и слава разойдется, будут меньше лезть, ну или хотя бы издалека вздыхать, без распускания рук.

— Что-то я про тебя такое не слышал!

— А этой прекрасной госпоже, — Павлина прикрылась трепещущим веером, — и нет в том нужды!

Да, растет над собой птичка, признал мысленно Борисов. Такая волна тепла и горячей страсти пошла от Павлины, что даже он с трудом устоял. На Павлину, кстати, Липа не жаловалась, наоборот, сдержанно похвалила. Пава, надо полагать, давала со всем пылом и пела, а также вела, оставаясь в рамках надменной юной госпожи, способной подкрепить свою самонадеянность силой.

— Вам еще не предлагали выпивку? Дурь? Сдачу экзаменов за камни?

— Все это будет позже, — пролаяла Гиена, — я уже узнала. Сейчас никого не трогают, так как идет притирка групп и выяснение, кто на что способен. Дойка камней начнется позже, собьются сообщества, особо богатенькие окажутся в группах с противницами, и так далее, думаю, мастер Ар Гус, вы лучше меня все это знаете.

— Не скажу, что лучше, но знаком. По поводу нескольких дуэлей — нам надо ускорить поиски, что-то тут закручивается непонятное. Роксана, спасала ты там зверей или командовала ими — неважно, получи доступ в библиотеку! Нужно провести вашу эволюцию или хотя бы выяснить условия, не всегда же нам будет так везти, как с Павлиной! Скоро нужно будет разъезжаться по горам, мы уже не сможем собираться вот так по вечерам и обсуждать дела и темп решения проблем еще замедлится. Поэтому давайте обсудим все и решим, что дальше, кто и как действует и прочее.

Совещались они чуть ли не до самого утра.

— Госпожа Фё Ра! — раздался крик снаружи.

— Вашу мать, солнце еще не встало, — проворчал Борисов, поднимая голову. — Кому там не терпится сдохнуть?

— Госпожа Фё Ра! Поднимайтесь! Вас срочно вызывает к себе ректор Академии Небес, высокая госпожа Ува Жи!

— Глава 121

Борисов подавил желание вскочить и улететь в закат с воплем. В конце концов, если бы Уважиха что-то заподозрила, то накрыла бы всех во сне, не так ли? Или издала закон, запрещающий секте Жадности улетать, как с тем питейно — развлекательным заведением, куда нельзя было просто так попасть с улицы.

— Вставай, — пихнул он в бок храпящего Хомяка.

— Дед, хорош, всю ночь ебли мозги друг другу, — проворчал тот, не раскрывая глаз.

— Вставай и обнови маскировку, меня ректор вызывает, — Борисов достал лопату, но остановился.

Ведь он обещал Белке, да? Хомяк стал жаден до знаний, хотя толку с того пока что вышло мало.

— Тебе, дед, лишь бы отпиздить кого-нибудь, — проворчал Хомяк, приоткрывая глаз.

Затем началась легкая беготня и к моменту, когда Борисов закончил обновлять маскировку, все казаки уже проснулись, оделись и изготовились к бою.

— Если Уважиха навалится, Лобзик сообщит и тогда валите нахуй вниз, уходите через Фонтан, — еще раз повторил Борисов.

— Мастер, — прошептала склонившая Пиала.

— Хуястер, — немного нервно огрызнулся Борисов. — Толку от того, что вы там все героически сдохнете? Лучше свалите да отомстите потом, порвите ей жопу пополам.

— Да я и сейчас могу, — оскалился Хомяк, затем посмотрел на Борисова. — Но, конечно же, не буду, вдруг она вызывает, чтобы дать тебе премию, дед, или предложить место ректора?

— Ты стал совсем взрослым, Агапит, — Борисов сделал вид, что смахивает несуществующую слезу. — У тебя уже растут волосы!

Казаки уставились изумленно, а Хомяк — зло, забормотал что-то про то, что "юного мастера каждый обидеть может". Борисов, мысленно ухмыляясь, вышел наружу, где его ожидала толпа разукрашенных бездельниц, тут же начавших кланяться и рассказывать, как они рады повстречать "госпожу Фё Ра" в это солнечное утро. Что характерно, все в толпе были Земного ранга, и Борисов тут же выхватил взглядом несколько воительниц, явно знавших с какого конца браться за копье.

С невозмутимым видом он встал на меч и они полетели толпой к Уважихе.

Туман, клубившийся у подножия тринадцатой вершины, расступился и Борисов подумал, что определил одну область, в которой ректор не поленилась составить законы. Она явно ценила свое время или покой, или и то, и другое вместе и вошедший без приглашения в туман (следовало проверить, но в целом Борисов практически не сомневался в выводах) блуждал бы в нем до бесконечности, так и не найдя ни офисов, ни увеселительных заведений, ничего кроме голых камней.

Борисов покосился на сопровождающих и коснулся пространственного кольца на указательном пальце.

— Туман вполне может блокировать ци, как на экзаменах, — послал он мысль Лобзику.

— Мы же это предполагали, — слегка удивленно отозвался дробовик.

— Вполне возможно, что там блокируется не только мыслеречь.

— Все параноишь?

— Немного. Если что, ломай кольцо, оно дестабилизируется и разорвет пространство вокруг и ци в нем, успеешь проскочить до земли и скрыться в ней, пошлешь сигнал уже оттуда, — объяснил Борисов.

— Пф, сам ломай кольцо, да сбежим вдвоем, — хмыкнул Лобзик.

Борисов не ответил, так как и без того все было понятно. Пожалуй, стоит не только усилить Лобзика, но и попробовать добавить ему мозгов, подумал Борисов, приземляясь перед огромным дворцом. Стены и башни, фигурные украшения, статуи драконов, которые вполне возможно, были настоящими драконами, с местных сталось бы.

Ворота распахнулись и они вошли внутрь, но уже на своих двоих. Борисова так и подмывало проверить, с чем связана прогулка пешком, с прямым запретом или это просто традиция, для демонстрации пущей почтительности и важности Уважихи?

— Прошу вас, госпожа Фё Ра, — снова раздался почтительный шепот.

Большая часть свиты осталась снаружи, теперь возле Борисова семенила лишь одна девица или женщина. Мысли Борисова естественным образом перескочили на ци-углеродный анализ, для установления подлинного возраста, и он тут же понял, что придумал очередную ерунду, мягко говоря. В то же время, мысль о том, чтобы срезать какое-нибудь дерево и провести анализ содержания ци по годам, выглядела заманчиво. Жаль только, что не нашлось бы в мире дерева возрастом в двадцать тысяч лет, а ради пары тысяч годов не стоило и стараться, Борисов и так знал, что шла медленная стагнация.

Ковры глушили шум шагов, статуи и картины взирали неодобрительно и Борисов ощущал идущий от них слабый ток ци. Прислуга, поголовно в Земном ранге, искусно пряталась за колоннами и Фёдор Михайлович подумал, что сюда стоило бы заслать Гиену.

— Красиво, — позволил себе вздох Борисов.

Служанка не отреагировала, хотя и услышала, и Борисов продолжил вышагивать, подавляя желание сложить руки за спиной. Бессмысленно было гадать о причинах вызова, разве что служанку спросить, так та точно не ответила бы, ибо не положено. Бессмысленно и все равно мысли лезли в голову, Борисов прикидывал варианты, и выходило так, что шансы у него есть только при внезапной атаке. Но если его вызвали, чтобы свернуть шею в тишине дворца, то ни о какой внезапности не могло быть и речи.

Очередная дверь и служанка остановилась, склонила голову, бормоча что-то вежливое.

Борисов шагнул внутрь, думая о том, что домен ци вполне мог заменить собой слуг, если требовалось. Правда, тоже не положено, при местной перенаселенности каждой белой бабе полагалась сотня белых служанок, ну или как-то так оно выглядело со стороны. Пусть культиваторам не требовалось посещать туалет и подтирать жопы, но Борисов не удивился бы, имейся у местных богатеек (не осиливших культивацию) и такая должность.

Полумрак огромной залы, исполненной в форме полусферы, разукрашенной звездочками, единственными источниками света вокруг. Колонны и картины, столы и шкафы со свитками, Борисов не столько видел, сколько угадывал и осязал доменом ци.

Единственное, точнее единственная, которую не требовалось искать и угадывать, находилась в центре залы. Ректор Уважиха возлежала на диване, откинувшись на подушках, и потягивала кальян, выпуская невидимые в полутьме клубы дыма. Рядом с ней стоял столик, на котором исходили паром чашки с чаем и располагались тарелки со сладостями, и стояли шкатулки, то ли с пилюлями, то ли с драгоценностями.

Борисов прошелся и сел в кресло, поставленное напротив дивана, прекрасно осознавая, что и оно могло быть ловушкой. Здесь, в центре силы Уважихи ему потребовалось бы выдать изрядную порцию ци, дабы просканировать кресло и окрестности и, вполне возможно, ректор только того и ждала.

Неуважение, нет, оскорбление и секир-башка.

— Высокая госпожа Ува Жи, — произнес он, садясь и изображая нечто вроде кивка.

— Все как мне и сказали, — отозвалась та десяток секунд спустя, после пары смачных затяжек. — Сила и полное отсутствие манер.

— Увы, на демонов не действуют изящные поклоны, — спокойно ответил Борисов.

Паниковать он не стал, просто отметил, что явно обосрался в местных поклонах и расшаркиваниях.

— Такое поведение больше пристало мужчине, — продолжила Уважиха, словно и не слышала его.

Оказавшись напротив, Борисов смог разглядеть ее лучше. Уж на что Роксана была невысокой, но Уважиха и ее переплюнула, оказалась еще меньше росточком. Фарфоровая кукла в платьице, хотя с ребенком, в отличие от все той же Роксаны, спутать не вышло бы.

— Близость к демонам и тут сыграла свою роль. Мои ученицы тоже пострадали невольно.

— Да-да, мне докладывали, — новый клуб дыма.

Словно Гусеница из Алисы в стране чудес, только гриба рядом не хватало.

— Это хорошо, что среди нас появились культиваторы с опытом сражений с демонами, — изрекла Уважиха и замолчала.

Борисов сидел, не спеша подавать ответные реплики. Создавалось ощущение, что Уважиха накурилась и улетела в нирвану, откуда и вещала о чем-то своем, но Борисов знал, что ошибается. Также он ощущал прикосновения ци, не грубое сканирование, о нет, но его все равно прощупывали издалека. Маскировка Хомяка против культиватора императорского ранга, прожившего хрен знает сколько.

Да, возглавить силы Академии Небес и дать пиздюлей тем демонам, которых Борисов и выпустил, выглядело неплохо, почти гарантировало удаление от Уважихи, но что дальше? Позволить демонам взять верх или просто сбежать и знания Академии окажутся спущены в унитаз, вся эпопея с поступлением пройдет зазря. Одержать победу означало привлечь к себе еще большее внимание, а то и близость Уважихи и всяких там глав сект, особенно сильнейших, которые могли и вспомнить или уловить намек, что раньше встречались с "Фё Ра".

Нельзя было исключать и варианта, что его раскрыли, раскололи, как гнилой орех, еще в момент появления на территории Академии, просто Уважиха с возрастом обленилась и теперь предпочитала играть с ним, как сытая кошка с ничего не подозревающей мышкой.

— Демоны вырвались во множестве мест на Срединном материке, зверье и чернь взбунтовались, а сильнейшие секты устроили войну между собой, словно и правда грядет пришествие Уничтожителя, — сообщила Уважиха тягучим голосом. — Орды демонов уже движутся сюда и Академии нужна та, что имеет опыт сражения с ними.

— Разве высокая госпожа не сражались с отродьями бездны?

— Это было две тысячи лет назад, — ответила Уважиха и в голосе ее Борисову почудился скрип. — Сейчас мне милее покой и тишина, а суета рядом только раздражает. Мне донесли, что ты подружилась с Хи На, это хорошо, две опытные мастерицы построений точно смогут защитить Академию.

Есть у меня одно построение для защиты, невольно подумал Борисов, и тут же посмотрел на Уважиху. Та не собиралась защищать Академию? Не собиралась Борисовым выпихнуть Хину и не устраивала интриг? Или это просто словесная уловка?

— Ученицам твоим тоже найдется дело, раз и они так много сражались с демонами. Жаль, что ты не смогла разгадать, почему не работает защитное построение Академии, но в том нет позора, многие пробовали и не справились за эти десять тысяч лет.

Следила? Или просто знала, что предлагали решить проблему?

— Ты, конечно же, гадаешь, зачем я тебя позвала? Вот за этим и позвала, сообщить, что тебе предстоит возглавить силы Академии и дать отпор демонам.

Борисов отметил, что она бросила вежливые экивоки и фразы в третьем лице, словно подстроилась под "мужиковатую и неотесанную Фё Ра".

— А также затем, чтобы ты подарила мне свою любовь, — продолжила Уважиха. — Встань, сбрось одежды и люби меня, грубо и яро, как вы там у себя привыкли. Может быть, хотя бы это разожжет во мне огонь и даст сил сражаться.

Борисов замер, думая о том, что не подумал о таком варианте. Он, конечно, мог бы присунуть Уважихе, плевать на возраст и внешность, но маскировка его точно оказалась бы раскрыта, в таком-то тесном контакте! Одной только связи парной культивации хватило бы для раскрытия.

— Ну же! — повысила голос Уважиха. — Или мне нужно приказать?!

Приказать! В голове Борисова молнией пронесся новый, шаткий и зыбкий план на соплях, но хотя бы дающий шансы избежать раскрытия.

— Высокая госпожа! Высокая госпожа! — раздался голос откуда-то сверху. — Демоны подступают к Дусану!

— Высокая госпожа Ува Жи, — вскочил и поклонился Борисов. — Эта скромная Фё Ра немедленно починит защитное построение Академии!

Не дожидаясь ответа, он пулей покинул зал, утирая на бегу пот.

Теперь все зависело от Хомяка.

— Глава 122

— Дед, да ты же сам говорил, что не надо высовываться, — проворчал Хомяк.

— А вы высунулись на экзаменах, так что нехуй пиздеть, — отвесил ему легкий подзатыльник Борисов.

Остальные казаки стояли рядом и Борисов ясно ощущал их недовольство и нетерпение. Никто не понимал, зачем нужно защищать Академию Небес, когда до этого они столько сражались с культиваторами. Ударить изнутри и помочь демонам ворваться, таков оказался коллективный бессознательный план, пока не озвученный вслух.

— Мы еще не закончили свои дела в Академии, — напомнил он, — а вы не эволюционировали.

— Это может и подождать, — ответила за всех Кабаня.

— Если хоть кто-то из вас, кроме Павлины, сейчас встанет и сразит в одиночку ректора Ува Жи, то я соглашусь, что вопрос подождет, — ткнул пальцем Борисов. — Ну же! С возрастом она впала в апатию и даже не встает с дивана, а вы такие бравые, подтянутые, мускулистые казаки и казачки, с конца копья вскормленные, с шелома напоенные, всю жизнь в боях!

Кабаня, чья гордость воительницы оказалась задета, сделала было шаг вперед, но тут же остановилась. Оценила трезво свои силы и признала, что не справится. Только Хомяк, напузырившись ци по самые уши, возможно, смог бы, заранее расставив ловушки и то не факт. С лидером секты Безмолвного Ужаса они так и не справились, даже с помощью Стража.

— Возможности быстрого роста исчерпаны, даже с помощью Хомяка, — припечатал Борисов.

— Мастер! — вскинулась Пиала. — Но мы все — благодаря вам и мастеру Хо Ма! — и без того достигли небесного ранга! Другие студентки в Академии шептались о разных гениях и одаренных, и никто из них не достигал подобного меньше, чем за сотню лет!

Борисова кольнуло воспоминанием о Шиле.

— Этого недостаточно, — мягко ответил он Пиале. — Мы не можем закрыться где-то на тысячу лет и сидеть, накапливая ци. Да и накопление нам не поможет, Хомяк уже доказал, сколько ты тогда ци поглотил?

— Много, — проворчал тот. — Хоть разок поел нормально.

— Не волнуйся, ради того, чтобы прокормить тебя, этот дедуля даст пизды небесам, — пошутил Борисов и, глядя на ошеломленных казаков, тут же спрятал улыбку. — У нас сейчас есть две возможности перескочить барьер, нет, вру — три. Академия и законы мира, чтобы получить императорский ранг. Ваша эволюция, переход на качественно новую ступень, как вышло с Павлиной. Или теперь будет вернее называть тебя Фениксиной?

— Я предпочитаю привычное имя, — грудным голосом отозвалась Павлина, небрежно помахивая веером.

Она словно раздобрела, не увеличившись при этом ни на миллиметр. Но на смену девушке или юной женщине, взбалмошной, орущей "эта юная госпожа даст тебе пизды" словно бы пришла этакая матрона, все повидавшая, все испытавшая, полная житейской мудрости и доброты.

— А третья возможность? — спросила Роксана.

Всем им полагалось уже отбыть на занятия, да что там, начать расселяться по горам, но разумеется, никто никуда не отправился, раз уж Фёдор Михайловича вызвали к ректору.

— Хомяк и развитие его сил, точнее говоря, той части, что связана с божественным семечком внутри.

Борисову вдруг вспомнился барон Мюнхгаузен и проращивание вишневого дерева из головы медведя, но к счастью, остальные казаки, за исключением Хомяка, не разбирались в культурном наследии Земли. Впрочем, и Хомяк-то не сказать, чтобы разбирался, нахватался в Триэме и у самого Борисова.

— А мне ты так ничего и не сказал, — шмыгнул носом с обидой Хомяк.

Как подозревал сам Борисов, Хомяку или давно рассказали другие казаки, особенно его гарем казачек, или он сам догадался, когда обрел жажду знаний и начал стремительно умнеть.

— Вот теперь сказал, что-то изменилось в твоей жизни?

Хомяк надул щеки обиженно.

— Для эволюции и законом мира нужны знания, которые мы еще не успели собрать, — продолжил Борисов, обращаясь к остальным казакам. — Да, план был собрать их незаметно и свалить, но до сих пор не собрали, отчасти из-за вас самих, скажем прямо. Да-да, Роксана, не отворачивайся.

— Я и не отворачиваюсь, — проворчала та. — Ебаный насос, должно же быть у ребенка детство! Две тыщи лет я хуйней в яйце страдала, дайте развлечься! Не все же по жопам мира у демонов шароебиться!

— Вот этому я ее точно не учил! — воскликнул Хомяк.

— Да-да, все у меня нахватались, — проворчал Борисов, — а то никто материться не умел, конечно. В общем, задача не выполнена, коллективно, и теперь нас поджимает время. Закрывшись в Академии и со мной на посту ректора, мы отыграем время на поиски знаний и получим нужную для этого власть.

— А если Ува Жи не согласится? — задумчиво спросил Сандро. — Мало ли что там их бессмертная владычица говорила много тысяч лет назад?

— Вот тогда мы перейдем к плану отпиздить ее толпой, — кивнул Борисов.

Казаки закивали, переглядываясь, им явно импонировал этот вариант, пусть и смертельно опасный. Они словно забыли об особенностях императорского ранга и Борисов не мог их в том винить, слишком быстро и дергано все происходило. В Академии вроде и получили передышку, возможность присесть и оглядеться, ан нет, опять куда-то все понеслось вскачь, опять же отчасти по вине самих казаков.

— Все, держите и дальше оборону, — бросил Борисов, затем остановился. — Павлина, ты с нами.

— Всегда рада помочь вам, мастер, — улыбнулась многообещающе Павлина и прикрыла лицо веером.

Пиала аж позеленела, сравнявшись цветом лица с платьем.

— Какая интересная конструкция, — задумчиво изрекла Павлина, осматривая фонтан. — Эти каналы к вершинам могли бы выступить в роли резонаторов, усилителей моей песни, которую тогда услышали бы за тысячи километров.

— А находящиеся рядом оглохли!

— Ничего, культиваторы бы справились, — беспечно отозвалась Павлина, вскидывая голову и издавая клекочущий звук. — Думаю, песня о войне подойдет лучше всего.

— Какая еще песня о войне? — нахмурился Борисов.

— Война подымается пламенем вещим, в полнеба огней языки, от моря до моря, как молнии блещут, казачьи кривые клинки! — пропела Павлина мощно.

Борисова отнесло метров на десять, прежде чем он задействовал защиту ци, а пещера загудела и вода в фонтане забурлила, будто вторя песне.

— Так, с казачьими песнями пока погодим, — решил Борисов, — рано еще прославлять казаков, не поймут.

— Но потом...

— О, потом, конечно, — кивнул он и Павлина успокоилась. — Итак, Хомяк, нужно пробить канал вниз, к демонам, чтобы оттуда хлынул поток ци с ян-компонентом, и эта фигня заработала, как положено. Вполне возможно, что мы нарвемся на пламя, Павлина — это по твоей части. Лобзик, дополнительно проверь округу, не спрятался ли кто рядом, из демонов или культиваторов. Я и Хомяк будем раскочегаривать фонтан, вряд ли он заработает с пол-тычка, столько лет прошло.

— Не бережешь ты меня, дед, — проворчал Хомяк, подходя ближе к фонтану.

Борисов уже выжигал в камне построение, фокусирующее удар, криво усмехнулся в ответ и швырнул мешок. Хомяк, с печальным взором захрустел пилюлями, затем бросил игру на публику и начал просто жрать, производя накачку для удара и перешел в форму хомяка-дракона, с хвостом и пастью, а также мохнатой чешуей. Павлина аж лицо прикрыла веером, выражая свой ужас от такого зрелища.

— Ар-р-р-р-р-р-р!!!!!! — выкрикнул Хомяк, нанося удар.

Камень смяло и разорвало, поток огня устремился вниз, выжигая все преграды в древнем туннеле и Хомяк тут же закрутился на месте, будто безумный дервиш. Хвост его сшибал камни и даже задел бортик фонтана, но Хомяк этого и не заметил, вращался, постепенно превращаясь обратно в человека, мускулистого высокого парня.

— Иди ко мне, моя прелесть!! — выкрикнул он, окутываясь золотистым сиянием.

Борисов, тоже вкладывавший ци в процесс, замер изумленно. Хомяк сам, сам! Он сам создал, ну не ловушку, насос бы тут больше подошел. Насос божественной жадности, притягивающий к себе ци из мира демонов, чтобы та устремилась по каналу вверх, прямо к фонтану. Или возможность пожрать ци просто подстегнула его сообразительность, как это уже бывало ранее?

— Ой, дед, что-то мне нехорошо, — вдруг пошатнулся Хомяк.

Пошатнулся и упал прямо в лужу, натекшую из фонтана, который вздрогнул, забурлил и засиял. Все излишки влаги и мха выжгло этим светом и ци устремилась к вершинам гор, окружавших Академию. За время простоя там тоже накопилось мусора, но сейчас его сносило и вымывало. Борисов слегка напряг свои ци-чувства, и не то, чтобы увидел, но ощутил, как засияли верхушки гор Академии и как вокруг нее вспыхнул защитный барьер, купол огромнейших размеров.

— Так, а под землей? — задумался он.

В самом деле, смысл был защищаться сверху, если демоны могли подрыться снизу? Никаких каналов нижней полусферы они тогда не нашли.

— А там освященная скала и могилы прошлых ректоров, — простонал Хомяк, держась за живот.

— Ты что, подземной грязной ци пережрал? — удивился Борисов. — Павлина, помоги ему.

— Иди нахуй, дед, — огрызнулся Хомяк.

— Мы же договаривались, — пропела Павлина, склоняясь над ним, — ругаться только когда все в безопасности.

Хомяк стиснул зубы, но ничего опасного Павлина не делала. Прогревающий и оживляющий огонь, по сути воплощенная ци Феникса, да пилюли, для поддержки сил. Борисов опять уставился на скалу под ногами, освященная ладно, но разве демоны не были искаженными мужчинами? Или речь шла просто о барьере, который выбивал из них излишки ян?

Насос, выкачивающий ян из подземного мира, подумал Борисов, целая сеть артефактов и построений, вроде фонтана Юности, по всему материку. Еще одна дерьмовая тайна дерьмового мира... дающая пропуск к Бессмертной Императрице.

Над этим определенно следовало поразмыслить.

— Все, все, хватит, — раздалось рычание Хомяка.

Он перегнулся через бортик и лакал воду прямо из Фонтана. Павлина погладила его по ягодицам и отскочила-отлетела с хохотом.

— Все, прошло? — спросил его Борисов.

— Вроде бы, — утер рот Хомяк и посмотрел злобно на Павлину.

— Свою любовную жизнь будете улаживать потом, — рыкнул Борисов.

— Да нет ее, любовной жизни, — вдруг вздохнул Хомяк, — но ты прав, дед, ты прав.

— Чего? Ты что, правда отравился? — Борисов демонстративно поковырял пальцем в ухе.

— Иди нахуй, дед, со своими тупыми подъебками, — повторил Хомяк. — Ну да, я вел себя, как тупой Хомяк, а ты как тупой дед, но...

Он только махнул рукой, а Борисов решил не расспрашивать. Хомяк менялся и взрослел и это радовало, но и намекало, что стоит присматривать за ним, как бы чего не выкинул от великого ума.

Они взлетели и вылетели рядом с озерным камнем, на которым уже стояла Уважиха.

— Да услышат все! — закричала она, словно была ростом в километр, а не метр. — По слову и воле Бессмертной Императрицы, отныне госпожа Фё Ра — ректор Академии Небес!

Собравшиеся вокруг десятки тысяч культиваторов в едином порыве опустились на колени и согнулись в поклоне.

— Глава 123

Кабинет Уважихи явно показывал, что в нем не появлялись уже давно. Пыль и затхлость отсутствовали, печати ци следили за чистотой, исключая появление здесь прислуги, но это не могло обмануть Борисова, не с его опытом подобных вещей.

Уважиха сбежала от суеты управления, просьб и разбора внутренних склок и проблем, покуривала кальян целыми днями и лежала в апатии. Убедившись, что демоны не войдут в Академию, она радостно спихнула все вопросы на Борисова и удалилась, чтобы снова лежать и ничего не делать. Все это явно опровергало теорию Борисова об интриге по выпихиванию Хины, но в то же время было ему на руку — мало того, что стал главным, так еще и основная соперница оказалась слишком апатична, устала от жизни.

То, что не пришлось ее трахать по приказу, тоже оказалось не лишним.

— Моих учениц сюда, быстро, но с почтением, — скомандовал Борисов, глядя в окно.

Шелест воздуха, легкий топоток ног.

— Академия располагает армией?

— Гора боевых искусств и стража Дусана всегда защищали Академию Небес, о высокая госпожа Фё Ра.

— Преподавательский состав?

— Их задача преподавать, о высокая госпожа!

— Ясно, — вздохнул Борисов и повернулся.

Сел за стол, уже прикидывая, как все тут переставит и изменит. Архивные свитки сразу нахуй, рабочие документы под рукой, три секретаря за стеной, а также поставить стражу, чтобы не ломились все подряд. Учет и инвентаризация припасов, карты местности, списочный состав и прочие дела. Но самое главное — знания!

— Бросить клич, кто хочет и готов сражаться — немедленно собраться, ударим по Дусану.

— Будет выполнено, о высокая госпожа.

Нарумяненная девица шевельнула пальцем и одна из ее помощниц сорвалась с места, помчалась выполнять.

— Главного библиотекаря или того, кто знает, где какие свитки, сюда, но чуть позже.

— Осмелюсь спросить, о высокая госпожа, зачем вам это? Только прикажите и вам доставят любой свиток прямо сюда.

— Чтобы знать, что приказывать, нужно знать, чем обладаешь, — снисходительно пояснил Борисов.

Разумеется, истинную причину вызова главного библиотекаря он озвучивать не собирался.

— А Академии Небес, к тому же, предстоит переход на военные рельсы.

— Простите, высокая госпожа Фё Ра, эта Ми Ну слишком глупа и не поняла, о чем вы говорите.

Главная среди девиц не просто поклонилась, а еще и припала на одно колено. Этикет, мать его!

— Нужно будет изменить программы обучения, добавить занятий с оружием, начать практику с упором на то, что пригодится в войне и сражениях лицом к лицу с демонами. Для этого нужно знать, сколько у нас соответствующих свитков и что есть в наличии.

— Эта глупая Ми Ну поняла, о высокая госпожа Фё Ра, благодарю вас за эту мудрость!

Меньше слов — больше дела, с легкой тоской подумал Борисов, снова отворачиваясь к окну.

— Дозволено ли будет этой Ми Ну говорить?

— Говори и не спрашивай в следующий раз, демонов этикетом не победишь, — резко бросил Борисов.

— Высокая госпожа отлично разбирается в битвах, эта глупая Ми Ну так и сделает. Высокая госпожа, силы ближайших империй, а также самых сильных сект Срединного материка немедленно придут на помощь Академии Небес, как это было всегда. Прикажете уведомить Бессмертный материк?

— У вас есть связь с ним? — не сдержал удивления Борисов. — Несмотря на барьер?

— Эта глупая Ми Ну не знает, повлиял ли барьер на отправку сообщений, но предлагает попробовать, дабы и там узнали о великом деянии высокой госпожи.

И тут же прислали толпу на разборки, угрюмо подумал Борисов. Деяние было угодно бессмертной императрице, то да, но в долговременном смысле все это могло оказаться фатальным. Только сбежали, условно, от толпы ищущих их культиваторов и тут же самим приглашать новую толпу?

— Попробуем, но потом, — ответил Борисов.

Следовало вначале посмотреть на передающую систему, не исключено, что та тоже питалась от Фонтана Юности и, возможно, вся Академия выступала этакой параболической антенной, способной добить на другой материк.

— Что же касается сил, которые придут на помощь, — Борисов чуть поморщился, выдержал паузу и только потом произнес. — Они не придут.

Пока еще новости дойдут до других краев, хотя неясно

— Прикажете отправить гонца, высокая госпожа?

— Вначале займемся спасением тех, кого еще можно спасти, — обронил Борисов. — В осаде нам все пригодятся.

Проблема продовольствия и воды здесь не должна была стоять так уж остро, культиваторы могли не жрать годами, да и не гадить тоже. Борисов сделал себе пометку потом посмотреть, что там с ци, хватало ли источника на барьер и нужды Академии, мало ли, вдруг толпа студенток и жительниц разом скультивировала бы все в ноль, и что тогда делать?

— Позвать глав гор, — приказал он. — Главу горы боевых искусств немедленно, остальных потом, я приму их сразу после военного совещания. Да, и тех, кто возглавляет прибывших из Дусана тоже позвать.

— Слушаюсь, о высокая госпожа, — поклонилась Мина.

Еще две девицы устремились прочь, словно намекая, зачем за каждой местной "белокожей лебедицей" таскалась толпа. Борисов припомнил местное присловье и усмехнулся мысленно, он выходил той самой жабой или лягушкой, что отведала плоти лебедя. Или вернее было бы приписать все заслуги Хомяку?

— Мне нужен будет доступ в библиотеку ректора.

— Прошу прощения, высокая госпожа, эта...

— Да-да, я сам поговорю с госпожой Ува Жи, — нетерпеливо перебил ее Борисов.

Теперь, когда они формально сравнялись титулами, он мог называть Уважиху просто госпожой, а то и вообще перейти к неформальному общению, по обоюдному согласию. Разумеется, все это имело бы смысл, занимайся Борисов местным этикетом, но маска "секты Жадности с фронта борьбы с демонами" оказалась удачной и в этом смысле. Да, морщились, что-то там шептались, но никто не лез в драку, что ему поклонились на пол-ногтя выше, чем следовало, ведь чего взять с этих неотесанных мускулистых варварш, умеющих только бить демонов по головам?

— Повысить мою ученицу, Ме Да, до старшей, нет, личной поварихи, пусть готовит мне и остальным, кого укажу.

— Будет исполнено, высокая госпожа.

— Схемы и чертежи Академии есть?

— Их немедленно доставят из архивов, высокая госпожа.

Неплохо, подумал Борисов. Наверняка можно было ожидать еще визитов всех местных шишек, старших наставниц и кто там из Дусана удрал быстрее собственного визга. Всю мелочевку спихнуть на глав гор, конечно же, Уважиха выстроила неплохую систему, пусть себе скрипит и дальше, подумал Борисов. Библиотека ректора, законы мира, опыты в цизике, да, интересная и нужная работа, от которой его будут постоянно отвлекать.

— Так, покажите какой-нибудь большой зал, где можно устроить общее совещание, да сразу ведите всех, кто прилетит, туда. Подайте чего-нибудь промочить горло и закусить.

— Высокая госпожа, так не принято...

— Теперь принято. Мы не сплетничать будем, а готовиться к битве. Так, Мина, подбери себе еще помощниц, расставь охрану, чтобы никто лишний сюда не лез и не мешался.

— Госпоже..., — Мина замерла, побледнела, упала лицом в пол. — Простите меня за дерзость, о высокая госпожа!

Борисов только сплюнул мысленно.

— Глава Жэй Гу, моя ученица Ка Ба пойдет рядом с вами и будет учиться воинскому делу.

— Уверена, мне есть чему поучиться в ответ, — Жэй Гу встала и коротко поклонилась, сложив кулак и руку перед собой.

Кабаня повторила жест, остальные казаки пока что озирались настороженно, за исключением Хомяка. Тот уже жрал сладости и кидал благодарные взгляды на служанок. Те мило краснели и делали вид, что они застенчивые скромницы.

— Остальные мои ученицы тоже пойдут в бой.

— Я возглавлю колонну духовного зверья! — крикнула Роксана. — Мы сметем их живой лавиной!

Тут как раз принесли карту Дусана и окрестностей.

— Город, надо полагать, вырос уже позже и потому оказался вне территории изначальных барьеров Академии Небес, — задумчиво констатировал Борисов, глядя на карту.

Круглая долина, нет, даже неестественно круглая долина Академии прямо кричала о ее искусственном происхождении. Высота тоже работала на защитниц, не каждый демон смог бы забраться по скалам, возможно барьер облаков, насыщенных ци, тоже мог помочь.

— Прошу прощения, о высокая госпожа Фё Ра...

— Не надо просить и не надо извиняться, — отрезал Борисов. — Мы на войне и нам не до формальностей! Говорите!

— Зачем спасать Дусан?

Борисов ответил не сразу, разглядывая лицо Жэй Гу, непроницаемое и скрытое под тремя слоями косметики. Нет, каких-то особых мазей на основе ци, то ли для красоты, то ли для защиты в бою, а может и того, и другого. Первым побуждением Борисова было ответить "там же люди!", но затем он вспомнил, где оказался. Нет, ему приходилось принимать жестокие решения, бросать людей в убийственную атаку, да и чужие жизни Фёдор Михайлович не слишком-то ценил.

Но десятимиллионный город!

— Хотя бы затем, чтобы из его жительниц не наделали новых демонов.

Глаза Жэй Гу чуть расширились и она побледнела даже под косметикой, а затем низко поклонилась. Не знает, слегка озадаченно подумал Борисов. Ему казалось, что главы факультетов уж должны знать правду о мире вокруг. Или Жиганя занималась только своими боевыми искусствами?

— Вы считаете, что Академия потеряет бойцов и ослабнет, так?

— Именно так, госпожа Фё Ра.

— Но насколько упадет боевой дух, если на наших глазах сожрут целый город, а мы ничего не сделаем? Мы, культиваторы, пришедшие в Академию, чтобы стать сильнее, лучшее, бросить вызов демонам и небесам?

Жиганя опять склонилась в низком поклоне, словно Борисов явил ей целое откровение. Таковы уж были местные порядки, если начальник вещает, так изволь сгибаться и соглашаться, поддакивать и делать вид, что тебя осчастливили невзъебенной мудростью.

У Борисова прямо руки чесались заняться Академией и переломить все это.

— Отправляйтесь и ударьте по демонам! Спасите тех, кого сможете и ведите их сюда, но не так, чтобы демоны ворвались в Академию на ваших плечах! Что?

— Простите, госпожа Фё Ра, я жду указаний относительно боя?

— Глава Жэй Гу, вы возглавляете гору боевых искусств, — удивился Борисов.

Потом до него дошло, что Жиганя, возможно, и не водила такие толпы в бой. Одно дело самой быть мастерицей, да показывать приемчики сестрам по секте или наставницам, внимающих твоим словам, и другое вести в бой толпу культиваторов.

— Мастера секты Жадности! — повысил он голос. — Я рассчитываю на вас!

Одновременно с этим он связался по мыслеречи с Кабаней, Павлином и Хомяком, объяснив им, чего ждет от вылазки. Все поклонились и покинули кабинет, а затем и дворец, устремившись навстречу собирающей толпе желающих вломить демонам.

— Пригласи остальных глав гор и подай еще сладостей! — крикнул Борисов.

Почему-то его не покидало ощущение, словно он опять оказался в Хогвартсе, только с хомяком вместо кошки.

— Глава 124

Главы гор смотрели на Борисова, тот смотрел в ответ. Привычная, в общем-то позиция, не зря успел поправить в трех мирах, но сейчас он внезапно ощутил странную усталость. Нет, скорее даже безразличие. Его не тянуло править, командовать, наводить порядок в хозяйстве, будто перестал быть завхозом, в каком-то смысле. То ли наелся всего выше крыши, за время беготни по мирам, то ли ци влияла исподволь, и этот второй вариант слегка беспокоил Фёдор Михайловича.

— Перестраивайте учебный процесс, а также подайте мне списки с указанием имеющихся в наличии свитков и кратким их описанием, — повторил он.

— Прошу прощения, высокая госпожа Фё Ра, — прокряхтела Липа, возможно на правах той, что еще недавно была начальницей "старшей наставницы Фё Ра", — но так никогда не делалось, за все время существования Академии, учеба никогда не нарушалась. Даже во время войн Пылающих Небес и Гнева, Академия продолжала учиться по заведенному порядку.

Возможно, если бы тогда перестроились на военные рельсы, то и чинить бы потом Фонтан Юности не пришлось, подумал Борисов, но вслух ничего не сказал. Безразличие орало в ухо, что надо оставить все, как есть, и сидеть под барьером, занимаясь своими делами. Мысли же Борисова опять переключились на войны прошлого и основательницу Академии, бессмертную императрицу.

"Та, что починит камень, будет достойна места ректора Академии и места у трона императрицы". Часть с ректором уже состоялась, в немалой степени благодаря апатии Уважихи и ее желанию спихнуть заботы и беготню на других. Но место у трона бессмертной императрицы? Возможность подобраться к ней без помех выглядела заманчиво, но что дальше? Стоило ли лишний раз напоминать о себе?

— Никогда не делалось, — задумчиво повторил Борисов. — А демоны хоть когда-нибудь вырывались из-под земли по всему материку?

— Такого не случалось, о высокая госпожа Фё Ра, — заметила Фи Му, глава горы звука (там занимались музыкой, разными инструментами и песнями), молодящаяся тётка с одутловатыми щеками и высокой прической. — Но лучше запросить архивы и узнать точно.

— Да, никак нельзя спешить в таких вопросах, — поддержала ее Ши Не, глава горы танцев. — Никак.

Остальные главы поддержали их одобрительными возгласами.

— Пока мы будем неспешно обсуждать изменения, демоны возьмут штурмом Академию!

— Высокая госпожа Фё Ра, демонам никогда не сломать барьер, возведенный самой бессмертной императрицей!

Последовали еще реплики, вежливо сообщившие Борисову, что Секта Жадности слишком давно и долго сидела в жопе мира и нихуя не понимает в политике и проблемах, которые повлекут за собой такие изменения. Борисов поблагодарил за советы и отослал всех прочь.

— Высокая госпожа чем-то недовольна? — спросила Мина, тут же появившаяся в кабинете. — Прикажете отменить прием других посетителей?

Борисов посмотрел на нее, отвлекаясь от мыслей о несовершенстве мира вокруг. Проще, конечно, продолжать делать, как делали тысячи лет, но где же развитие? Совершенствование вместо обсасывания старого! Еще бы тут не появиться культу "раньше делали лучше", если раньше было хоть какое-то движение вперед, пока не загнали под землю всех мужчин-культиваторов!

— Ничего не отменять, — хмуро бросил он, — сейчас важнее остановить демонов и наладить жизнь в Академии.

— Верно сказано, высокая госпожа.

— Свяжись с госпожой Ува Жи и уточни, когда ей будет удобно встретиться и обсудить ряд личных вопросов.

— Эта глупая служанка немедленно передаст высокой госпоже Ува Жи вашу просьбу, о высокая госпожа Фё Ра.

Ебаный насос, тоскливо подумал Борисов, сколько человеколет они тратили каждый год на эти лишние слова, поклоны, приседания, восхваления? Да они бы уже до центра галактики успели бы добраться, приложи только энергию в нужное, правильное русло!

— Передай, передай, и давай следующую посетительницу.

Главный библиотекарь, а точнее говоря, глава Архивов, оказалась женщиной средних лет (внешне, конечно) и среднего роста, отнюдь не карлицей, как Уважиха. Выглядела она бледновато и тем нелепее смотрелись подрумяненные щеки.

— Что является главным оружием в любом деле, от вызова небесам до войны с демонами? — спросил Борисов и тут же сам ответил. — Знания! Мудрость великих предков!

Глава Архивов, Пи Цы, которую Борисов, конечно же, сразу переименовал мысленно в Пиццу, зарделась и прикрыла лицо длинным рукавом платья из очередной разновидности шелка.

— Главы гор не желают менять программы обучения, — доверительно сообщил Борисов, — поэтому ваша роль в отражении атак демонов, госпожа Пи Цы, станет еще больше.

— Вы мне льстите, высокая госпожа Фё Ра, — еще сильнее разрумянилась Пицца.

Сказано это было искренне, без того тайного презрения, которое сквозило у части глав гор. Глав, являющихся ставленницам Уважихи, о чем тоже не следовало забывать... если ввязываться в борьбу нанайских девочек за власть. Инстинкты и привычки подталкивали Борисова, шептали ему, что без реальной власти ни черта он тут не сделает, но в другое ухе нашептывало безразличие, которое и ранее подавало голос. Ведь не собирался же он куда-то лезть и что-то завоевывать? Не собирался.

Стоило ли затевать реформы Академии и переделывать факультеты, бить по закостеневшим головам глав гор, а также вступать в схватку с Уважихой? Определенно не стоило. Борисов прогнал по телу волну ци и в опустевшую голову пришла новая мысль — а как же императорский ранг? Мог ли он подняться выше, если его не особо слушались? Или достаточно было внешнего почтения и признания властью?

Вопросы, вопросы... которые стоило задавать Уважихе.

— Ничуть, — ответил, не моргнув глазом, Борисов. — Вы вполне достойны положения, равного главам гор, из-за того, что храните мудрость веков. Я обязательно подниму этот вопрос в ближайшие дни, но сейчас, госпожа Пи Цы, важнее добавить сил Академии, на тот случай, если демоны все же найдут лазейку внутрь.

— Как вы и просили, высокая госпожа, эта скромная Пи Цы, принесла с собой нужные чертежи и схемы.

— Отлично, — кивнул Борисов. — Если не затрагивать учебный процесс Академии, то для усиления мы можем воспользоваться следующим. Во-первых, усилить духовных зверей и птиц, возможно, провести части из них эволюцию в высшую форму.

— О, это сложная, но интересная задача, — закивала Пицца.

— Во-вторых, воззвать к помощи небес или воспользоваться какими-то предметами божественного происхождения, ведь боги — враги демонов, — продолжал объяснять Борисов.

Кивание Пиццы ускорилось.

— В третьих, возможно изменить что-то в законах окружающего нас мира, а затем заманить демонов в ловушку. Нужна будет как можно более полная информация о всех трех вопросах.

— Сотрудницы Архива с радостью выполнят вашу волю, о высокая госпожа Фё Ра!

— Разумеется, информацию об эволюции еще нужно будет обсудить с главой горы зверей, — словно невзначай обронил Борисова, — да и с божественными предметами надо проявить осторожность, но...

— Лучше знать и иметь возможность обдумать, чем не знать, — подхватила Пицца.

— Воистину ваш ум достоин мудрости, собранной в Архивах, госпожа Пи Цы! — подхватил Борисов.

Та снова разрумянилась, потом они раскланялись и Борисов подумал, что встреча прошла успешно. Задачу он делегировал, а на те свитки, что отобрали бы в Архиве, следовало натравить Белку.

И Хомяка, да.

— Что же, неприятно, но не смертельно, — констатировал Борисов, выслушав отчет Жигани о столкновении с демонами. — Для нас, конечно, не для жителей Дусана.

— Да кого они волнуют? — небрежно отмахнулась Жиганя. — Давно надо было смыть всю эту пену и грязь налипшую на подножие Академии.

Кабаня чуть сильнее стиснула копье, но затем взяла себя в руки. Хомяк снова жрал, попутно посылая намекающие взгляды в служанок, которыми руководила Мина. Служанки млели и строили глазки в ответ.

— Главное, что спаслась госпожа Ю Мэй!

— Кто? — машинально переспросил Борисов.

Демоны специально совершили бросок к Дусану, чтобы выманить культиваторов из Академии, и расставили ловушку, в которую едва не попалась Жиганя. Обошлось, не без помощи Хомяка, вовремя почуявшего демонов, силы горы боевых искусств и казаки даже пробились к стенам Дусана, но спасти город уже не смогли. После жестокого, но короткого боя, культиваторы отступили, успев вытащить на себе и прикрывая собой, еще сколько-то там тысяч жителей.

Оставшиеся горожане, кто не дал деру сразу и кто сражался с демонами, пошли им на корм. Возможно, когда-то оборона Дусана и была крепкой и могучей, но за тысячелетия жители разжирели, обленились и привыкли, что случись чего сразу сбегаются толпы на выручку Академии, и теперь поплатились.

Но в каком-то смысле их смерть была на совести Борисова, который в другой раз не стал бы переживать, но сейчас все же что-то да почувствовал. Например, гнев в адрес культиваторов, превративших мир в хрен знает что. То ли старею, подумал омолодившийся Борисов по поводу чувств, то ли ци влияет, то ли просто охота назло культиваторам сделать что-то такое.

— Глава Дусана, о высокая госпожа Фё Ра, и подруга высокой госпожи Ува Жи, — пояснила Пицца немного странным тоном.

— Понятно, — коротко ответил Борисов. — Так, лечитесь, приводите себя в порядок, чуть позже займемся разведкой, кто там собрался у барьера, и подумаем, что с ними можно сделать.

— Убить! — взмахнула рукой Жиганя. — В этом не может быть никаких сомнений! Никаких переговоров с демонами! Убить, сжечь и развеять прах по ветру! Часть из них успеет сбежать в свои норы и начнет плодиться, но думаю, такое бедствие сплотит секты и они прекратят войны между собой и вместе навалятся на демонов. Спустятся за ними под землю, выжгут и выкурят из самых тайных нор и наконец-то наступят мир, спокойствие и процветание!

Тут появилась Мина с сообщением, что Уважиха готова встретиться, и Борисов сбежал от воинственной тетки, вошедшей в раж. Чрезмерный и неуместный раж, если вспомнить, что Академия была не готова к обороне и они тут все чуть не просрали. Если бы не барьер, демоны уже ворвались бы на территории Академии, вот тогда тетки главы гор уж точно задумались бы об изменении учебной программы!

Мысль об этом вызвала у Борисова ухмылку.

— Высокая госпожа? — обратилась Мина услужливо.

— Летим дальше, — отмахнулся Борисов.

Пожалуй, еще можно было надавить на окружающих через Уважиху, но это опять продемонстрировало бы, что реальной власти у него нет. Нет, тут следовало действовать иначе, заходить с другого угла, играя на апатии Уважихи и ее нежелании чем-либо заниматься.

Они приземлились и Борисов быстро добрался до зала в середине дворца, где его встретил могучий крик:

— Предательница!

— Глава 125

— Предательница, — повторила Уважиха, но уже тише, словно крик отнял у нее все силы.

Борисов не стал ничего говорить, просто уселся напротив.

— Тебе зачем власть дали? — спросила Уважиха сердито и тут же сама ответила. — Чтобы меня не беспокоили! И вот, не прошло и дня, как ты здесь!

— Сколько лет вы тренировали глав гор, госпожа Ува Жи, прежде чем они перестали беспокоить вас по каждому чиху? — вежливо спросил Борисов в ответ.

Не то, чтобы он выдыхал облегченно и утирал мысленно пот, но все равно, слегка напрягся от крика. Надо, надо было идти дальше, становиться сильнее культиваторов, сделать еще шаг к бессмертию, но сколько на это уходило нервов и сил! Почему нельзя было тихо прокрасться, украсть бессмертие и свалить прочь?

Борисов, разумеется, знал ответ, но предпочел не произносить его даже мысленно.

— Я сказала, что ты ректор, значит, ты ректор! — чуть дернула головой Уважиха.

— Прошу вас, госпожа Ува Жи, не надо гневаться, — примирительно произнес Борисов. — Меня привел сюда вопрос, на который только вы можете дать ответ.

Уважиха ответила не сразу, тянула дым (насыщенный ци) из кальяна, несколько раз выдохнула и только потом проворчала:

— Задавай уже, не страдай этикетом.

— Императорский ранг.

— А.

— Тогда мне вообще не придется беспокоить вас, даже если демоны прорвутся.

Уважиха кивнула, чуть надула щеки, став еще больше похожей на фарфоровую куклу. Куколку даже, ростом она выходила Борисову как раз по пояс, и Фёдор Михайлович крайне некстати вспомнил анекдот про квадратную голову.

— Еще чего, — буркнула Уважиха, — ты уйдешь в культивацию и все опять побегут ко мне.

— Этого не будет, клянусь, — ответил Борисов, кланяясь и прикладывая руку к сердцу.

Вот теперь он мысленно утирал пот и ругал себя последними словами. Расслабился с Хомяком, забыл, как тяжело и долго тут культивируют обычным образом! Маскировка его выставляла "госпожу Фё Ра" обладательницей второй ступени небесного ранга, стало быть, ему предстояло накопить еще очень много ци, а затем увеличить это количество в десять раз, чтобы запрыгнуть на императорский ранг.

На такое у местных ушли бы годы, нет, столетия, если прикинуть величины потребной ци.

— Все равно ты не успеешь, — вынесла тот же вердикт Уважиха.

— Прошу прощения, госпожа Ува Жи, эта Фё Ра неверно сформулировала свою просьбу, — изменил тактику Борисов. — Сможет ли эта госпожа достичь императорского ранга после отражения нашествия демонов, если у нее вдруг окажется много свободного времени на культивацию? Какие именно законы мира необходимо изучить этой госпоже, чтобы дополнить ими власть над Академией и культивацию ци?

Уважиха снова запыхала дымом, будто заправский дракон, затем сказала.

— В тебе говорит демоническая ци, сестра Фё Ра. Она порождает нетерпение, грубость, жадность и похоть.

— А также ярость битвы, — дерзко заметил Борисов, — и умение решать проблемы.

Уважиха чуть растянула губы в подобии улыбки. Борисов опасался, что сейчас эта метровая куколка набросится на него и попробует изнасиловать, но обошлось. Возможно, он переоценивал похотливость культиваторов, да и откуда вообще она у них взялась, если подумать? Инь-компонент ци, "женский", традиционно ассоциировался с холодностью, грацией, наверняка именно он давал всю эту белизну кожи и плоские тела, но похотливость там никогда не значилась.

Еще одна дерьмовая загадка, пожалуй, следовало озадачить ей казаков.

— Тебе, сестра Фё Ра, не помешало бы искупаться в Фонтане Юности, раз ты смогла его починить.

Борисов чуть прищурился, ведь Уважиха явно говорила о той части сложной системы, что поглощала "демоническую" ци, смешивая ян с инь и заставляя крутиться всю эту машинерию на новом уровне. Полежать в фонтанчике, сбросить излишки ян-компонента и прочее бла-бла-бла.

— Я обязательно воспользуюсь твоим советом, сестра Ува Жи, но сейчас мне нужен этот яд демонов внутри, чтобы дать им же отпор и справиться с управлением Академией, не бегая к тебе за советами каждый час.

Уважиха снова покивала, слегка огорченно, затем все же изрекла неохотно.

— Тебе надо познать триаду законов, земных, человеческих и небесных, сестра Фё Ра.

Физические и социальные законы, подумал Борисов, это ладно, типа почему предметы падают на землю и как управлять сектой, чтобы та не развалилась, здесь все ясно. Но небесные?

— Небесные законы? — переспросил он.

— Познай первые два и потом мы продолжим этот разговор, — ответила Уважиха.

Борисов смутно ощутил опасность и не стал настаивать на продолжении разговора. Не сильно Уважиха помогла, но все же, подкинула пищи для размышлений. К тому же окончательно стало ясно, что ни во что она вмешиваться не будет, поддержит Борисова, если кто вякать начнет против него, лишь бы ее саму не дергали. Состояние Уважихи тоже слегка беспокоило его, но тут оставалось неясным, то ли она сама заебалась за тысячи лет со студентками, то ли ци со временем исподволь изменила ее.

— Хорошо, не смею больше беспокоить тебя, сестра Ува Жи, наслаждайся заслуженным отдыхом.

Борисов поднялся, склонил голову и вышел.

Туман снаружи, возле тринадцатой горы, постепенно рассеивался, то ли из-за Фонтана, заработавшего в полный рост, то ли потому, что законы Уважихи больше не действовали. Борисов попытался навязать свою волю окружающему миру, невольно напрягая при этом пресс, но опять потерпел неудачу. Небесные законы, возможно, речь шла о всякой мистике и поклонении богам?

Нет, подумал Борисов, не сходится, ведь культиваторы по определению должны бросать вызов небесам, стремясь к бессмертию. Или они познавали небесные законы, чтобы лучше противостоять им?

— Высокая госпожа? — раздался голосок Мины. — Все в порядке?

— Да, — очнулся Борисов от размышлений. — Летим, посмотрим на беженцев из Дусана.

Далеко лететь не пришлось, "беженцы", в количестве всего-то ста тысяч человек (включая спасенных во время боевой вылазки Жигани и остальных), разбили лагерь у подножия горы исцеления. Им оказывали помощь, доставляли еду, кто-то брал воду из озера, кто-то скандалил и требовал достойных условий, но в общем и целом такая огромная толпа вела себя довольно прилично.

— Так не пойдет, людям нужна крыша над головой, — указал Борисов. — Студенткам придется потесниться немного, кто может, пусть переселится вообще внутрь горы, остальных переместить выше по склону, освободив половину жилья.

Чем выше, тем престижнее, пусть порадуются. Уплотнение, конечно, вызовет недовольство, но... военное время, что поделать. Да и тем, кто жил на самом верху, выделяли такие хоромы, что там весь Дусан смог бы поместиться, если бы культиваторы согласились терпеть условия, как в типовой коммуналке времен юности Фёдор Михайловича.

— Самых важных и богатых жителей Дусана разместить в административных корпусах, потесниться, освободить место, и так далее, — еще приказал Борисов.

Мина кивала и записывала на лету, остальная свита летела молча и внимала "словам мудрости". Подносили свитки с указанием количества припасов, одежды, лекарственных снадобий, Борисов раздавал указания и делегировал задачи. Еще он приказал возводить дома и рыть подземные убежища, чтобы у всех была крыша над головой.

Часть долины, особенно прилегающую к "туманности", распорядился отвести под поля и немедленно засадить все быстрорастущими злаками, а также работать с ними, ускоряя рост. Тут тебе и помощь людям и практические занятия для студенток.

— Ежедневные упражнения с оружием и техниками для всех желающих, — распорядился Борисов.

— Высокая госпожа, — наклонилась почтительно Мина к уху.

— Ничто не вечно под небесами, даже боги, — отмахнулся Борисов, — а барьер не работал десять тысяч лет. Если он падет, то все, не умеющие сражаться, падут вслед за ним. Так, подготовить план эвакуации и спасения не только людей, но и материальных ценностей.

Мина смотрела, пуча глаза, пришлось объяснять, что он имел в виду. Идея того, чтобы заранее готовиться к бегству, глубоко шокировала Мину, но она оставила свои мысли при себе. Наверняка настучит Уважихе, подумал Борисов, да и хуй с ней, пока этот метровый кусок апатии на что-то раскачается, лет двести пройдет.

Он приободрился и продолжил хозяйственные хлопоты.

— Как дети малые, — пожаловался он вечером Пиале. — Каждая так и норовит ничего не делать, все ждут ценных указаний, лишь бы не брать на себя ответственность.

— Так всегда происходит, когда меняется начальство, — отозвалась обнаженная Пиала, прижимаясь к нему теснее.

— Должно быть наоборот, — проворчал Борисов, — все должны бегать, как ошпаренные, лезть в жопу без мыла, лишь бы угодить начальству, а не уклоняться.

— Мастер...

— Не надо, я так и все понимаю, — отмахнулся Борисов.

Он и правда понимал, проще старательно ничего не делать, чем нарываться на проблемы, и так далее. Уважиха их всех застроила, в конце концов, или просто колесо крутилось уже само, без ее участия, а теперь, в свете появления демонов и нового начальства, все резко присели на плоские задницы.

Не дело, совсем не дело, но опять и снова, стоило ли бодать эту стену?

— Мастер, вы такой умны-ы-ы-ый, — восхищенно протянула Пиала. — И месяца не прошло, а вы уже ректор! О, мастер, возьмите меня в личные ученицы!

— Сейчас, сейчас, — хохотнул Борисов.

Он перекатился, навалившись на радостно пискнувшую Пиалу и взял ее два раза, после чего отвалился и закурил, подумав, что духовный табак этому миру не помешал бы.

— Мастер, так вы возьмете меня в личные ученицы?

— Да возьму, возьму, — проворчал Борисов, — все равно ученицам положено удовлетворять наставниц. Что тебя так приперло, однокурсницы достают?

— Пытались, но не смогли, — горделиво отозвалась Пиала. — Но мне с ними скучно. Все какие-то манерные, холодные, на группки разбились, надо либо свою заводить, либо идти в другую и там поддакивать, скучно. И культивируют они медленно и слабо, не то, что мы!

— Не то, что Хомяк, ты хотела сказать, — поправил ее Борисов.

— Мастер, а тут такие роскошные ванны, — игриво произнесла Пиала.

— Куда в тебя столько секса влезает? — изумился Борисов.

Он вспомнил, что хотел изучить вопрос сексуальности культиваторов, и поднялся.

— Так, позови Белку, — приказал он.

— Да-да, вдвоем мы отлично отмоем мастера, — закивала Пиала.

— Нет, иди одна купайся, — бросил Борисов, — ну или если невтерпеж, Павлину пригласи, она тебе и воду заодно подогреет.

— Да тут все на построениях, — попыталась возражать Пиала, но Борисов не стал ее слушать.

Сам сходил за Белкой и отправился вместе с ней к Архивам, по дороге объяснив задачу. Академия и лагерь беженцев уже спали по большей части, небо затягивали тучи и Борисов подумал, что в такую погоду в самый раз идти во внезапную атаку.

Белка вдруг воскликнула, вскидывая руку.

— Мастер Ар Гус, смотрите, там, возле Архивов!

— Глава 126

Борисов посмотрел и увиденное ему не понравилось. Три темные фигуры копошились у стены главного здания Архивов, затем то ли пробили дыру, то ли приоткрыли какую-то тайную дверь и двое скрылись внутри. Третья осталась стоять на страже, вжавшись в стену до полного слияния с ней.

Борисов пустил в ход свой домен ци, глуша звуки и испускаемую ци, а также набрасывая невидимость, оптическую иллюзию, как учили Кура и Кума. Заодно укрыл и Белку, которая уже стрекотала что-то сердито и вертела в руках изогнутый нож, явно подаренный Гиеной.

— Не убивать, — передал он по мыслеречи Белке. — Взять в плен живой.

— Но мастер!

— Откуда такая кровожадность?

— Эти... собрались осквернить место хранения знаний! Смерть! Смерть! Жестокая смерть за такое, смерть, что длится недели и месяцы!

Белка окончательно потеряла голову, глаза ее наливались кровью, как у Хомяка, резцы выдвигались, а пасть клацала. Пришлось Борисову пустить в ход верный ци-шокер, доработанный, разумеется, чтобы выводить из строя даже культиваторов небесного ранга.

После этого он налетел стремительным бесшумным коршуном на третью фигуру, вжавшуюся в стену, и приложил оглушающим ударом, но не рассчитал сил и заодно проломил стену. Приложил шокером еще раз, подхватил тело доменом ци и удивленно вскинул брови. Женщина, разумеется, женщина, но не студентка, а преподавательница. Даже старшая преподавательница, если он правильно расцветки местной униформы.

— Заговор? — пробормотал под нос Борисов.

Но тут же решил, что все это как-то глупо. Скорее, им не выдавали какие-то свитки, и они решили хапнуть в ночи, воспользовавшись сменой власти. В принципе, все у них получилось бы, не понеси его в ночи искать свитки о влиянии избытка ин-компонента ци на культиваторов.

— Третья, что...

В дверь высунулась голова, но тут же упала, получив в затылок разряд шокера. Благодаря домену ци Борисов мог манипулировать предметами в радиусе тридцати метров, и сейчас это пригодилось. В бою такое использовали редко, либо хватало силы, чтобы разобраться без ухищрений, либо такой выброс ци становился уязвимостью. Как правило, домен ци сжимали, усиливая пассивную защиту, а также повышая собственную мобильность.

— Хм, подготовки им явно не хватает, — вынес вердикт Борисов.

Он взмыл и полетел под потолком, но быстро нашел искомое, буквально через один зал. Последняя из проникнувших внутрь торопливо проводила замеры ци и втыкала флаги, выстраивая построение вокруг связанной работницы Архивов. Та мычала, сквозь кляп, вращала глазами и подергивалась, но убежать не могла, путы не давали.

Чуть поодаль мычали и дергались еще пятеро, ранга Овладевших, то есть по местным меркам культиваторы, находящиеся на самом дне пищевой цепочки. Встреченные и плененные Борисовым подошли к верхней границе Духовного ранга, а занимавшаяся замерами добралась до Земного.

— Неправильно, — кашлянул Борисов со спины, — эти два флага надо ставить выше и дальше.

— Благода..., — противница развернулась и атаковала.

Борисов взмахнул рукой, делая вид, что поймал в нее технику. Что-то из разряда "твоя кровь вскипит, а кости размягчатся", если он верно оценил воздействие. Можно было бы даже притвориться тяжело раненым, но зачем?

— На помо..., — крик оборвался.

Доменом ци Борисов убрал воздух вокруг головы и к такому культиватор оказалась не готова. Она еще поорала, удивляясь, что сама себя не слышит, а затем обнаружила отсутствие воздуха. Она попыталась проломить пол и сбежать, но не вышло, так как Борисов уже закончил рисовать построение, используя домен ци.

Построение активировалось, и он убрал вакуум движением пальца. Земной ранг, пожалуй, она протянула бы без воздуха достаточно долго, чтобы успеть сбежать за пределы Академии, но сейчас все это не имело значения. Культиватор что-то там орала, билась в стенки, метала техники, но ей банально не хватало ци, чтобы пробиться.

— Что тут происходит? — спросил Борисов, освобождая пленниц.

— Госпожа, мы трудились, выполняя распоряжение высокой госпожи ректора и собирали нужные свитки, когда на нас внезапно напали. Эта глупая Ди Нэ не знает, зачем, но подозревает, что нас хотели принести в жертву.

— Понятно, — поджал губы Борисов, — все, как всегда. Так, помогите моей ученице.

Белка уже очнулась, мотала головой, словно пьяная, но звереть вроде больше не собиралась.

— Меня интересуют свитки о влиянии инь-компонента чакры на сексуальность культиваторов.

— Прошу прощения, госпожа, но...

— Но? Слова нового ректора вам уже недостаточно? — удивился Борисов.

После этого освобожденные подолбились головами в пол, выкрикивая извинения, а затем умчались. Пойдут завтра гулять слухи, что новая ректор любит покувыркаться с девчонками, подумал Борисов, но решил, что так даже лучше. Маскировка, привычный образ, дорвался до власти и начал предаваться излишествам, в таком вот духе.

— Так, так, — хмыкнул Борисов, поворачиваясь к пленнице.

Внутрь построения он забросил двух ее товарок, все еще пребывавших без сознания.

— Ну что, сама скажешь, или сразу перейдем к зверским пыткам?

Вместо ответа захваченная метнула техники в двух соратниц, Борисов едва успел перехватить. Затем она попробовала покончить с собой, остановив сердце, и Борисов только покачал головой. Земной ранг давал власть над телом, и все же, зачем убивать себя, если две подруги остались в руках врага?

— Не так быстро, — произнес он, кидая иглы.

Сердце снова заработало, ци Борисова потекла в тело пленницы. Он обманчиво медленно воткнул иголки в ключевые точки, затем словно бы сжал пленницу изнутри, убирая остатки текущей по меридианам ци. Пленница лишилась своей культивации на время и Борисов перешел к следующему шагу. Обострил чувствительность нервных и болевых окончаний и слегка прошелся по ним ци.

Пленница заорала, повалилась на пол и задергалась, словно ее сжигало изнутри мощнейшее пламя. В каком-то смысле так оно и было, и Борисову даже пришлось вмешаться, чтобы она не подавилась собственным языком.

— Поговорим или продолжим зверские пытки? — повторил он.

— Кто ты?

— Ректор Академии.

— Культиваторы не знают подобных техник, даже мы не знаем!

— Кто это вы? — спросил Борисов.

Возможно, стоило послать за Хомяком, чтобы сожрал этих дур и потом все рассказал. Стоило ли, вознесшись на вершину власти, заниматься самолично такой мелочевкой? Сдать их сотрудницам местного аналога службы безопасности, да, те справились бы не так элегантно, но справились бы. Выбили бы половину зубов, сточили ногти, сожгли задницу, засовывая в нее раскаленные прутья, но справились бы.

— Кто это вы? — повторил он.

Пленница молчала угрюмо, пытаясь откусить себе язык. Борисов хмыкнул презрительно, шевельнул пальцем, вскидывая в воздух ту, что оставалась на страже. Разряд ци привел ее в себя, попутно с пленницы слетели все одежды.

— Может, отдать тебя демонам, чтобы изнасиловали и порвали на части в процессе? — задумчиво изрек Борисов.

Пленница подергивалась, силясь опуститься на землю.

— Наверняка, среди беженцев из Дусана есть десяток мужчин, — продолжал Борисов задумчиво.

Он бы применил ту же пытку, но боялся не рассчитать. Там, где пленница Земного ранга лишь сдалась, эта, с Духовным, могла просто умереть. Оставался еще один шанс из тысячи, что совершила бы рывок на Земной ранг, но стоили ли полагаться на такую возможность?

Что же касается мужчин, то наверняка кто-то да прихватил слуг, игрушки для развлечения.

— Будешь их рабыней, думаю, они отыграются на тебе за все свои унижения.

— Нет! Я — старшая преподавательница Жуй Бы! — заорала та.

— Заткнись, дура! — крикнула ее напарница.

— Сама заткнись!

— Интересно, интересно, — задумчиво изрек Борисов. — Демоны тебя не испугали, хотя те же мужики, только озверевшие. Стало быть, вы из демонического культа?

Он повел рукой, останавливая возобновившуюся было ругань.

— Да, высокая госпожа, мы уже давно состоим в демоническом культе! — повалилась на колени Жуйка.

Ее напарница Земного ранга только сплюнула презрительно и пришлось ее нейтрализовать, чтобы Жуйка меньше дергалась и не так запиналась. После этого рассказ пошел на лад и Борисов услышал то, о чем уже и так примерно догадался. Не потому, что он был таким уж великим гением дедукции, просто культиваторы похоже вообще не утруждались маскировкой и вершиной ее считали смену Сунь Хунь на Хунь Сунь.

— Десять тысяч лет никто не мог починить этот сраный Фонтан, неужели вы рассчитывали найти секрет в Архивах?

— Нет, госпо... высокая госпожа, нам приказали найти чертежи и схемы окрестностей Фонтана, — пролепетала Жуйка.

Толково, подумал Борисов, возможно, демоны и правда собирались подкопаться снизу, по тому каналу из которого фонтан сосал демоническую ци. Это означало, что ведет их кто-то старый и могучий, помнящий времена еще до войн Гнева. А также осведомленный о наличии агентуры внутри Академии и имеющий с ними каналы связи.

— Так-так, надо полагать, вы во время своих ритуалов сами сообщали демонам о своем существовании. И что, демоны давали вам мощь?

— О да, высокая госпожа Фё Ра! — воскликнула Жуйка. — Невероятную мощь и наслаждение, за которые не жалко умереть! Мы приносили им жертвы и получали их силу!

— Вот с этого места подробнее, — заинтересовался Борисов.

Жуйка некоторое время рассказывала, что знала, но ничего революционного Борисов не узнал. Путем ритуала демонопоклонницы получали часть сил жертвы, одну десятую, если не одну двадцатую, и снизу, от демонов, к ним поступала какая-то ци, богатая ян. То ли и правда в обмен, то ли просто ритуал пробивал туда канал, отводя избыток ци от жертв.

Попутно подтвердились прошлые мысли Борисова о сходстве его методов с демоническими культами. Он, с помощью Хомяка, воровал ци, накопленную другими, и они поступали также, только с живыми культиваторами.

— Кто еще из вашего культа получил задания от демонов?

Жуйка начала горячо уверять, что здесь только они трое, и вообще, всегда вели себя осторожно. Похищали и убивали только исключенных студенток или тех, кто и так мог погибнуть во время испытаний, и так далее. Борисов кивал, погрузившись в размышления, что культ мог быть и не один, следовало выставить стражу у всех важных зданий, нет, не так. Стража и без того стояла, но хлопала ухами, как слоны, следовало усилить бдительность, изменить подход к охране, а также натравить на них Хомяка, чтобы вынюхал демонических культисток.

Жуйка же все извивалась и раздвигала ноги и принимала соблазнительные (на ее взгляд) позы.

— Да черт с тобой, — рыкнул Борисов.

Он метнулся и навалился на Жуйку, засадил ей на всю длину, решив рискнуть. Если демоны давали им что-то схожее с парной культивацией, то он точно повторил бы эффект и смог бы перевербовать Жуйку. Подослать ее с говнобомбой Хомяка под нос главному демону, чтобы не лез к Академии, да, это могло оказаться посильнее перевода обучения на военные рельсы.

— А! А! А! А! — вскрикивала жалобно Жуйка с каждым толчком.

Борисов, пусть и наслаждавшийся недавно ласками Пиалы, не стал тянуть и быстро довел дело до оргазма и парной культивации. Рот Жуйбы приоткрылся, глаза округлились и полезли из орбит от осознания и Борисов понял, что не ошибся в своих догадках.

— А теперь слушай меня внимательно, — сказал Борисов, слезая с нее.

— Глава 127

— Дед, а ты уверен? — почесал в затылке Хомяк. — Перевербовка сексом — дело трудное и неблагодарное!

— Ты по себе-то не равняй, — проворчал Борисов в ответ.

— Брат Хо Ма, не желаешь ли провести дружеское спаривание? — вдруг томно изрекла Павлина.

— Спарринг?

— Спаривание. Эта госпожа хочет опалить тебя пламенем своей страсти, — захихикала Павлина.

Хомяк посмотрел на нее озадаченно, а затем, на всякий случай, отказался. Взрослеет, подумал Борисов, и умнеет, хорошо.

— Мастер, те свитки, что вы просили, — появилась Белка. — Архив не успел пострадать, за исключением одной из служащих здесь, она пыталась сопротивляться, и ее культивация оказалась испорчена.

— Отлично, — потер руки Борисов, — созови консилиум целителей и аптекарей, и глав гор пригласи, свитки и схемы тоже пусть захватят, пусть покажут мастер-класс.

Ци влияла на разум, но все равно оставалась способом добиться бессмертия. Жизненно необходимо было разбираться в лечении не только других, но и самого себя. Способы восстановления культивации после смертельных ран, уничтожения дяньтяня, и прочего, причем способы, доступные обычному смертному, по понятным причинам.

Борисов не сомневался, что в Академии найдутся и другие, кто покалечится в ходе учебы, но раз уж судьба сама подсовывала ему шанс, то, к чему было медлить? Только закончить с текущим делом, и он повернулся к Хомяку:

— Ну?

— Ладно, ладно, дед, только если тебе самому жопу им подорвут, не жалуйся, — проворчал Хомяк, извлекая одно из "жадных колец".

Он начал над ним колдовать, а Павлина тихо хихикнула, прикрывая лицо веером.

— Брат Хо Ма эксперт по подорванным жопам.

— По чужим!

— Ах ты воображала! — набросила на нее Белка, нанося частые и быстрые удары руками, которые успели обзавестись когтями.

Павлина ускользала, уклонялась, хихикала, затем начала тихо напевать, помахивая веерами, и Белка замедлилась. Она фыркнула, волосы на голове превратились в шерсть, которая заткнула уши и Белка бросилась в бой с новой силой, но Павлина уже перешла к ультразвуку. Прелестный ротик ее изверг нечто неслышимое, но заставившее Белку завибрировать всеми костями и упасть.

— Паралич на несколько минут, — пояснила небрежно Павлина.

— Определенно надо ускорить работы по вашей эволюции, — покачал головой Борисов, впечатленный увиденным.

— Эта госпожа уже эволюционировала в высшую форму, — снисходительно отозвалась Павлина. — Брат Хо Ма, дай мне это кольцо, эта могучая госпожа поможет усилить взрыв.

Хомяк посмотрел хмуро, но отдал, не устраивая склок и истерик, и Борисов мысленно поставил ему еще плюсик. Павлина закачала в кольцо пламени фениксов, в добавок к тому, что там имелось и что еще добавил Хомяк.

— Неси, вручи и возвращайся, и будешь вознаграждена за свою службу, — приказал он Жуйке, вручая кольцо.

Та поклонилась и растворилась в темноте, не задавая лишних вопросов. Борисов махнул рукой и приказал Гиене:

— Проследи за ней и убей, если она уцелеет после вручения кольца.

— А если ускользнет и от сестры Ги На? — спросила Павлина.

Гиена только оскалилась и тоже канула во тьму ночи.

— Тогда мы попрактикуемся на ней в техниках изъятия силы, — пожал плечами Борисов.

— Раньше вы таким не занимались, мастер Ар Гус.

— Раньше этого и не требовалось, — проворчал Борисов в ответ.

Разумеется, просто изъятие сил ничем не грозило и ничего не давало. Хомяк уже наглядно продемонстрировал, что одним количественным накоплением ничего не решить, но. Вполне возможно, что дело могло до переработки целых сект на условную колбасу, запасы ци, и следовало быть готовыми.

Но все же Борисов предпочел бы обойтись без этого и не столько по этическим соображениям, сколько по практическим. Только начни вырезать миллионами и упаришься, потеряешь время, а весь остальной мир за это же самое время быстро собьется в кучку против тебя.

Бесполезно, утомительно, опасно.

Да, Борисов еще не добрался до бессмертия, но уже омолодился и стал намного могущественнее, хотя и не сказать, что шибко поумнел. В то же время, мозги, как и тело, работали отлично и запоминание свитков с одного взгляда не представляло никаких проблем.

В общем, было чем дорожить, даже в нынешнем состоянии.

— Что-то изменилось?

— Для вас — нет, — отрезал Борисов. — Нужно работать во всех трех направлениях, и вам, казакам, заниматься эволюцией и еще раз эволюцией, бросить на это все силы и припасы.

Хомяку — источники чего-нибудь божественного, а вот ему, Борисову, похоже, предстояло штурмовать императорский ранг. Он думал, что первым туда пройдет Хомяк, но пропихнуть его в ректоры Академии никак не вышло бы. Сейчас никто не возмущался, так как за Борисовым стояла Уважиха, но вот за ним самим стояли только казаки, причем в фальшивых обличьях.

— Хомяк, — повернулся он. — Хомяк?

Тот лежал на земле, схватившись за живот, рядом хлопотала Белка.

— Тебе опять плохо? — спросил настороженно Борисов.

— Нет, блядь, загибаюсь от радости, — огрызнулся тот с интонациями самого Борисова.

Павлина хихикнула, пряча улыбку под веером. Борисов посмотрел на нее.

— Ты ощущаешь истощение?

— Нет, я разумно расходовала силы.

— Так, хватайте Хомяка и потащили к целителям, раз те все равно соберутся, заодно подкормим его по дороге пилюлями.

Хомяк жевал вяло, но хотя бы боли прошли. Теперь он просто лежал кучкой мышц, обессиленный.

— Высокая госпожа, стоило ли собирать нас посреди ночи ради такой грязи под ногами?

— Любая из младших целительниц справилась бы с ней.

— Любая? — изумился Борисов. — Позвать младшую целительницу, да любую! Ближайшую!

Притащили какую-то испуганную полуголую девицу, пока старшие целительницы перешептывались важно и осуждающе качали головами. Не хватало только оглаживания бород и подкручивания усов. Мысли Борисова опять ушли в сторону, насчет волос культиваторов, отсутствующих и в подмышках, и в интимных зонах. Подбривали или это так ци влияла? А как же тогда волосы? Мужчины-культиваторы тоже лишались волос?

— Восстанови ее культивацию, — приказал он девице, которая тут же затряслась.

— Высокая госпожа, это невозможно, не наказывайте эту глупую...

— Вот здесь утверждают, что любая из младших целительниц справилась бы с ней.

— Высокая госпожа, — девица билась чуть ли не в эпилептическом порядке. — Эта недостойная и глупая может вылечить ее раны, но не культивацию!

Борисов подавил желание шлепнуть себя по лицу. Ну конечно! Типовое недопонимание, усугубленное еще и высокомерием культиваторов. С чего бы вдруг эти важные задницы снизошли бы до "грязи под ногами", то есть культиватора ранга Овладевших? Лишилась культивации? Сама дура. Пробивайся обратно сама, никто тебе помогать не будет.

— Не трясись, никто тебя наказывать не будет. Можешь идти, — бросил Борисов.

Девица уползла жопой вперед с рекордной скоростью. Раненая архивистка лежала, поглядывая изумленно, но не тряслась, так как была надежно зафиксирована на столе.

— Грязь под ногами?! — повысил голос Борисов. — Сейчас, когда нас осаждают демоны, любой культиватор на вес золота, нет, духовных камней! Что за высокомерное отношение?!

— Обычное отношение, высокая госпожа Фё Ра, — томно изрекла глава горы исцеления. — Некоторые просто не стоят потраченной на них ци.

— Когда демоны ворвутся сюда, вы это им скажете? Когда некому будет вас защитить?

— Барьер...

— К демонам барьер, пускай и починенный мной! — рявкнул Борисов. — Вы знаете, почему пострадала вот эта сотрудница архивов?

— Работала по ночам и переутомилась? — последовал ленивый, равнодушный вопрос.

Борисов едва не заорал. Подумать только, всю жизнь он считал себя жадным и циничным! Да он был просто младенцем по сравнению с культиваторами! Целительницы! Даже не удосужились ничего проверить, да что там, не удосужились даже спросить саму раненную!

Хотелось взять ломик и уебать всех по голове.

— Ее меридианы расщепило во время схватки с адептками демонического культа, — отчеканил Борисов.

Вот теперь собравшихся проняло, кто-то даже взвизгнул тихонько, а еще парочка начала требовать удвоить стражу. Борисов посмотрел на паникующее стадо и повысил голос

— Стыдитесь!

Культиваторы устыдились, но не сильно. Затем целительницы все же взялись за дело и быстро объявили, что ничем не смогут помочь.

— Она разорвала себе меридианы, прибегнув к слишком мощной технике, и повредила минимум пять важнейших акупунктурных точек по той же причине.

Борисов слушал внимательно, опять проводя аналогии с физикой. Слишком мощный ток и кабель расплавился, предохранители и распределяющие узлы выбило. Но что, нельзя было их заменить?

— Неужели нельзя их заменить?

— Заменить меридианы?!! Высокая госпожа шутит! Для этого нужен культиватор или духовный зверь, с подходящим типом ци и тем же уровнем культивации, и сложнейшая операция, с одним шансом на успех из тысячи, нет, даже из миллиона! Но даже если чужие меридианы приживутся, то акупунктурные точки уже не восстановить, и вся ее система культивации окажется искажена.

— Неужели нет техник культивации для искаженных систем? — удивился Борисов.

Казалось бы, любая могла стать инвалидом, в интересах культиваторов было разработать такие техники! Но он уже прочел ответ по лицам целительниц и опять подавил желание засунуть в них раскаленный ломик. Дуры!

Да и хрен с ними, подумал Борисов, убить тут всех, сжечь мир к хренам, не жалко.

Уничтожитель? О да, любой бы тут испытал желание уничтожить в мир, в котором творилось подобное.

— Понятно, — произнес он задумчиво. — И что же...

Еще не задав вопроса, он осознал ответ. Ну конечно же! Какой культиватор заранее будет стелить себе соломку и думать о поражении?! Требовалась невероятная самоуверенность, чтобы бросать вызов небесам, какое еще нахрен поражение, раны, уничтоженная культивация? А потом, оказавшись инвалидами, культиваторы не справлялись с задачей разработки, так как уже не имели возможностей. В лучшем случае, если оставались связи и деньги, кто-то чем-то помогал, приспосабливали костыль, подпорку в виде артефактов, например.

— Хм-м-м, — переключился он. — Идите и подготовьте свитки со всеми техниками восстановления культивации. Даже неудачными! Выделите людей и осмотрите беженцев из Дусана, а также студенток. Всех больных и раненых поставить на ноги, сохранять бдительность, возможно, враги снова нанесут удар.

Напоминание о демоническом культе оказалось верным, целительницы и аптекарши снова закудахтали и заволновались, курицы! Дождавшись, пока они уйдут, Борисов подошел к сотруднице Архивов и еще раз осмотрел ее.

— Позови Хомяка, — приказал он Белке.

— Дед, ты ебанулся, — вынес вердикт Хомяк. — Смерти моей хочешь?

— Так бы и сказал, что тебе не по силам!

— Мне все по силам! — рыкнул тот в ответ и тут же закашлялся. — Просто что-то поплохело.

— Ладно, лежи, сам справлюсь, — вздохнул Борисов.

В конце концов, у него тоже была ци жадности, просто не хватало божественного компонента. Но так выходило даже лучше, ведь он не мог рассчитывать, что Хомяк всегда будет рядом. Мало ли?

— Иди нахуй, дед, я справлюсь!

— Унесите этого грозного ебаку, — приказал Борисов Белке, — потом займемся лечением.

Он позвал Сандро и занялся обработкой танталовой руды, превращая ее в проволоку и обрабатывая своей ци жадности. В идеале проволоке предстояло стать заменой меридианам, биологически нейтральной для организма и просто пропускающей через себя ци из живых частей. Акупунктурные точки он тоже собирался заменить, этакими воронками из тантала.

— Ну что, готова к операции? — спросил он архивистку несколько часов спустя. — Нет? Ну и ладно. Приступим.

— Глава 128

— Невероятно!

— Невозможно!

— Гениально!

— Воистину высокой госпоже Фё Ра нет равных!

— Как и высокой госпоже Ува Жи!

— И Бессмертной Императрице!

— Слава Вечной Госпоже!

Борисов мысленно хохотнул, так как на Земле вечной госпожой зачастую обзывали смерть. Те самые целительницы, что вчера воротили носы, теперь превозносили "высокую госпожу" и старательно пытались зализать зад.

— Мои поздравления, высокая госпожа Фё Ра, — приблизилась с почтительным поклоном давешняя знакомая, Умка.

Госпожа Ум Цэ, зазывавшая его в старшие наставницы на другую гору.

— Воистину, эта глупая Ум Цэ не смогла разглядеть гору Тай!

— Но что-то да разглядели, — дипломатично отозвался Борисов, — иначе не приглашали бы к себе.

— Эта недостойная Ум Цэ просит прощения за ту дерзость.

— Ничего страшного, — заверил Борисов.

Теперь, после триумфа возвращения культивации, самое время было собрать консилиум, чтобы эти исцеляющие тетки потыкали своими иглами в пузо Хомяку, которого продолжали терзать боли и слабость. Прием ци купировал симптомы ненадолго, но затем все усиливалось, словно поглощенная ци подпитывала неведомую болезнь.

В то же время, это был Хомяк, а ну как кто-то раскроет, что там у "студентки Хо Ла" внутри?

В то же время, это был Хомяк, который вечно жрал все подряд, без разбора, и вполне мог просто отравиться и не признавать этого. Но его сила позволяла ему поглощать все без остатка, как в Триэме, и в общем Борисов теперь терзался сомнениями.

— Эта глупая Ум Цэ не в силах запомнить даже простую дату празднования нового назначения высокой госпожи Фё Ра, — снова начала гнуть спину Умка.

— Потому что сестра его еще не назначила! — громко и слегка недовольно объявила Хина.

В то же время в голосе ее сквозило самодовольство, соперничество вдруг обернулось невероятной прибылью, и она стала названной сестрой "ректора Фё Ра". Вокруг нее так и вились представительницы сект, своим видом вызывавшие у Борисова легкий нервный тик. Нет, никто не бежал, роняя халатики, с обвинениями в грабеже, но ведь было, было.

— Никаких празднеств, пока не будут отброшены демоны! — повысил голос Борисов.

Вокруг сразу начались поклоны, одобрительные возгласы и перешептывания о мудрости и гениальности решения высокой госпожи Фё Ра. Борисов только дергал мысленно щекой, опять возвращаясь к остановке прогресса в мире культиваторов. Ведь как тут можно было двигаться вперед, когда все только и делали, что лизали жопы друг другу? Если ты начальник, то какую хуйню ни придумай, обязательно все вокруг будут восхвалять.

Здесь скорее стоило изумляться, как они вообще ухитрялись двигаться вперед, в таких-то условиях!

Что-то в этом было, какой-то очередной зародыш идеи и Борисов попробовал ухватить ее за хвост, ощущая, что та окажется полезной. Мир и культиваторы, культиваторы и мир... идея подразнила и скрылась, стоило бы приказать Мине записать, но Борисов не стал. Толпа вокруг сразу начала бы давать "ценные советы", а то и насторожилась бы, мало ли.

— Все должны прилагать усилия и помогать друг другу! В единстве наша сила! — еще громче провозгласил Борисов. — Только вместе мы сможем победить демонов и уже тогда будет время заняться и празднествами, и нашими маленькими спорами и разногласиями!

Окружающие поняли посыл, но, кажется, не слишком согласились с ним. Все считали свои маленькие споры и разногласия важнее общего дела. Чудо, что представительницы сильнейших сект, находившихся в состоянии войны, еще не подрались открыто. Скорее всего, вначале обдумывали и колебались, а то и спрашивали совета сверху, а потом подъехали демоны.

Но теперь, "в безопасности под барьером", этой вражде предстояло вспыхнуть с новой силой, а разбираться предстояло Борисову. Он почти слышал смех Уважихи, вылетающий из ее кукольного ротика вместе с дымом.

— Тогда прошу вас, высокая госпожа Фё Ра, уймите свою ученицу Ри Ка На!

Глава горы духовных зверей и птиц, Зю Бо, сама была подобна пожилой взъерошенной птице, старой, мудрой и повидавшей всякого дерьма за свою жизнь. Борисов не стал спешить с ответом, но не потому, что ему вдруг приспичило соблюсти местный этикет, он просто не знал, что тут можно сказать. Роксана сильнее остальных возмущалась самим названием "глава горы духовных зверей" и бормотала под нос, что только драконы могут возглавлять зверей. Ее отчасти поддерживал и прикрывал Хомяк, и остальные казаки соглашались, что маскировка — это важно, но нечего культиваторам командовать и объявлять себя главами зверей и птиц.

С этой стороны тоже могло полыхнуть в любой момент.

— Ее величайший талант к укрощению и дрессировке зверей и птиц просто изумителен, но...

— Древняя сила крови, — небрежно вставил Борисов, и все замолчали, — пробужденная особым ритуалом в полную мощь.

Зюба или Зуба, Борисов сам еще не решил, округлила рот и глаза, как и все остальные вокруг.

— Как вы понимаете, чтобы обуздать такую силу, пришлось несколько тысяч лет тщательно скрещивать пары и повышать чистоту крови, прежде чем та оказалась достаточной. Но одной чистоты крови было мало, требовалась еще мощь, способная устоять перед ней и преднамеренным загрязнением демонической ци, так как все звери и птицы немного да грязные, в отличие от нас, культиваторов.

Что за бред я несу, подумал Борисов, поглядывая по сторонам. Все слушали и верили, не просто поддакивали из вежливости и желания лизнуть жопу, а именно что верили во всю эту чушь. Ни у одной из собравшихся теток даже не прощелкнуло в голове, что Секта Жадности якобы сидела в жопе мира и ничем не выделялась, о ней вообще никто не слышал, и что все это не билось с рассказанной только что сказочкой.

— Сила крови пробудилась, тело ее устояло, но вот разум — увы, — печально продолжил Борисов. — Культиватор возрастом в две тысячи лет превратилась в ребенка. Могущественного, невероятно сильного ребенка с властью над духовными созданиями, но тем не менее ребенка. Мои ученицы помогают в ее воспитании, но вы же сами знаете, какими бывают дети.

Судя по лицам, культиваторы вокруг слабо представляли, что такое дети и что с ними делать, но зато они отлично знали, что такое мощь в руках той, которая не признает запретов.

— Прошу вас, госпожа Зю Бо, проявите терпение и снисходительность. Сейчас Ри Ка На важна, как никогда, ее сила и власть помогут нам провести эволюцию наиболее подходящих духовных зверей и птиц, не утратив их верности.

— О, это очень мудро, высокая госпожа Фё Ра! — склонила голову Зюба.

— Да-да, пусть звери истребляют демонов, это очень мудро!

— И тонко!

— Изящно!

— Даже если демоны победят, они окажутся ослаблены, и мы легко добьем их!

Разгалделся курятник, неодобрительно подумал Борисов. В целом вышло неплохо, залегендировал Роксану и все эти работы с эволюцией зверья. Рано или поздно обман вскрылся бы, но Борисов рассчитывал к тому времени уже добиться своих целей и помахать Академии Небес ручкой.

— Прошу сохранять спокойствие и не делить шкуру неубитого демона. Порадуемся сдержанно тому, что враги не добрались до нас, сплотимся и начнем готовиться к отпору. Битва будет тяжелой, поэтому особенное внимание прошу уделить подготовке целительниц, также нельзя допустить, чтобы они оставались без охраны на поле боя. Необходимо поработать над пилюлями и растворами, их должно быть с запасом.

— Высокая госпожа Фё Ра, — вперед вышла и поклонилась Умка.

— Да, многие считают, что секты придут на помощь и нам нужно лишь дождаться их. Но мне хотелось бы задать встречный вопрос, а если не придут? И даже если придут, то разве мы перестали быть культиваторами?

— Нет, высокая госпожа, мы все еще культиваторы, — ответил кто-то.

— Что делают культиваторы? Разве они сидят спокойно на месте... гм-м-м, неудачный пример, — сделал вид, что смутился Борисов.

Легкие смешки, тщательно спрятанные улыбки, атмосфера немного разрядилась.

— Разве культиваторы бегут от опасностей? От проблем? От трудностей? Нет, они бросают им вызов и побеждают! Каждый из культиваторов готов бросить вызов небесам и стащить их на землю!

— Да!

— Верно сказано!

— Воистину высокая госпожа Фё Ра мудрее всех!

— А вы предлагаете сидеть и ждать, словно мы испугались демонов и забились в норку! — воскликнул Борисов с нарочитым пафосом.

— Нет!

— Эта госпожа не боится демонов!

— Побьем их!

— Отправим обратно под землю!

Все раздухарились внезапно и Борисову пришлось успокаивать толпу и еще, и еще раз напоминать о том, что нужна подготовка. Даже если бы подрыв Жуйки (следовало переименовать ее в Жульку или Жучку, подумал Борисов мимолетно) не сработал, то главный демон вполне мог заинтересоваться мужчиной-культиватором во главе Академии.

Шанс на внезапный удар архидемону в печень со спины.

Но даже если не заинтересовался бы и начал информационную войну, то тем самым выдал бы своих агентов и каналы поставки информации, как минимум. Ответный удар культиваторов по демонам тоже играл на руку Борисову. Как самим культиваторам был неважен результат драки зверья и демонов, так и его самого не волновал результат драки культиваторов и демонов, любой убитый или убитая шли в плюс делу казаков и делу обретения бессмертия.

— Готовьтесь, сестры! — воскликнул Борисов. — Сплотимся и ударим! Госпожа Жэй Гу, госпожа Ли По, прошу вас, нам нужно поговорить отдельно.

Построения и гора, где изучали боевые искусства, неплохое сочетание. Любой из культиваторов, в общем-то, выступал машиной смерти, независимо от профильной дисциплины, но собери дюжину глав вместе и опять началась бы словесная ерунда с поклонами.

Слишком много времени оказалось бы потрачено впустую.

— Высокая госпожа Фё Ра, но ведь учебный процесс пострадает, — не дали ему тихо смыться.

— Пострадает?

— В бой пойдут преподавательницы, кто тогда будет учить студенток?

Толковая мысль, подумал Борисов, неужели у местных осталось что-то человеческое?

— Предпочитаете сидеть трусливо в норке?

— Ни в коем случае, высокая госпожа. Прошу вас, пустите в бой тех, кто трусливо сбежал к нам, отправьте сражаться с демонами жителей Дусана.

— Да!

— Так будет справедливо!

— Хороший выход, сестра Вы Ра!

Борисов хмыкнул мысленно, поторопился подумать хорошо о местных. Люди побоялись или не смогли дать отпор, их город разрушили, не в последнюю очередь потому, что Академия не примчалась на помощь, чтобы биться на стенах Дусана. И что же? А пусть идут нахуй и опять воюют с демонами, пока мы тут преподавать будем!

— Прошу вас, — еще раз указал он жестом Жигане и Липе.

За предложение швырнуть в бой беженцев следовало наорать, но потом, для пущего педагогического эффекта. Сейчас следовало обсудить удары по демонам и засады, ловушки на построениях.

— Высокая госпожа!

— Высокая госпожа Фё Ра!

Разумеется, спокойно поговорить не дали, прямо за ними в отдельный кабинет практически ворвались силой представительницы десятка сильнейших сект, включая те, которых ограбили Борисов с казаками.

— Убирайтесь!

— Сами убирайтесь!

— Секта Безмолвного Ужаса пришла первой!

— Да вы никогда не были первыми!

В воздухе сверкнула техника и мгновение спустя началась драка.

— Глава 129

Сверкнул клинок Жигани, отбивая технику, вспыхнули построения, нанесенные изнутри на халатик Липы. Пара техник ударила в самого Борисова, который демонстративно почесался и зевнул. Разумеется, все представление пропало впустую, сектантки увлеченно мутузили друг друга, попутно разнося стены, окна, кабинеты и прочие помещения, и словно бы забыли о том, где они и кто они.

Не исключал Борисов и того, что и вправду забыли.

Когда ты пуп или, как минимум, пупок земли, взирающий на всех свысока, легко было забыть, что могут найтись и сильнее, и умнее тебя. Жиганя и Липа отбили еще несколько атак, затем отступили за спину Борисова, который взирал на происходящее с легкой брезгливостью.

— Высокая госпожа Фё Ра, — почти в унисон начали Жиганя с Липой.

— Пусть их, подерутся, выпустят пар, — бросил Борисов.

Жигания и Липа замялись, как обычно бывали с местными, когда следовало сообщить начальству, что то объебалось по полной или, как минимум, допустило ошибку. Борисов шевельнул пальцем, возводя барьеры ци и сдавливая всех внутри домена. Несколько сектанток дернулись и разорвали путы, и Борисов подумал, что поступил неправильно. Что он за ректор, если не может осадить всех словом, не прибегая к силе?

Борисов моргнул, напоминая себе, что решил уже не лезть.

Неужели ци на него так давила изнутри, побуждая властвовать и карабкаться выше? Или она просто усиливала то, что в нем и так имелось, ведь правил, хозяйствовал, обустраивал, улучшал неоднократно, дело привычное? В то же время он осознал, что главы гор правы, драка этих дур здесь никак не помогла бы им успокоиться, ведь первопричина — война сект — сохранялась.

— Высокая госпожа!

— Высокая госпожа ректор!

— Они первыми напали!

— Нет, это вы ударили нам в спину!

— Тихо, — прорычал Борисов, кладя руку на рукоять Лобзика.

Лобзика, правда, там не оказалось, но вот рык подействовал. Не потому, что сектантки испугались, просто Борисов опять прибег к смеси техник и воздействий, напитал все вокруг своей ци жадности, дабы воздух не колебался и не проводил звук. Не помешало бы доработать технику, подумал он, с помощью Павлины, чтобы на любой звук сразу в лицо огнем выдавало.

— Сразу после моей речи о том, что надо отбросить распри и объединиться, вы являетесь без приглашения в мой кабинет и без всякого уважения затеваете драку?!

Воздух вокруг словно начал сгущаться и темнеть, сверкнули молнии, в общем, дешевые спецэффекты при помощи домена ци, но сектантки впечатлились. Не обмочились, но исключительно пока, пожелай Борисов, усиль воздействие и вполне мог бы добиться парочки смертей от страха, нет, решил он, просто порчи культивации от чрезмерного волнения ци в телах, вызванного страхом.

— Наказание будет суровым и немедленным, — процедил он сквозь зубы.

Иглы из радужного серебра взмыли в воздух, втыкаясь в акупунктурные точки, и затем в ход пошли "печати жадности", вроде той, которой он огорчил Хину на вступительных экзаменах. Сектантки начали орать беззвучно, извивались, пытались вырваться, но Борисов неумолимо довел дело до конца.

— Вот теперь, когда вы лишились культивации, у вас будет время подумать, — заявил он, демонстративно отряхивая руки, — над своим поведением и как его исправить. Вы больше не студентки Академии, раз у вас нет ци, и, думаю, немного физической работы пойдет вам на пользу и научит смирению. Вы все направляетесь в помощь беженцам из Дусана, будете готовить им, стирать, таскать и так далее.

— Высокая госпожа, — пробормотала Липа.

— Не исключено, что их внешний вид пробудит в ком-то грязные желания, — кивнул Борисов. — Тем больше поводов работать, как можно тяжелее, и запачкаться до неузнаваемости. Либо узнать, что чувствуют обычные смертные, когда к ним подходят культиваторы.

Вот теперь сектантки поголовно попадали в обморок, а Борисов повернулся к главам гор.

— Теперь мы можем обсудить важные вопросы, — он оглянулся, — как только найдем не разгромленный кабинет. Не волнуйтесь, моя ученица, Ги На, присмотрит за ними. Сопельки утирать не будет, но присмотрит.

— Высокая госпожа Фё Ра, — поклонилась Жиганя, — вы наживете себе врагов в лице сильнейших сект.

Борисов мысленно захохотал, о, если бы они знали!

— Как с ними справлялась госпожа Ува Жи?

— Вежливо и неспешно, высокая госпожа Фё Ра, — подсказала Липа.

— Кстати, сестра Хи На же много с ними общалась, — припомнил Борисов. — Вот ее и назначим.

Пусть жалуются ей на ректора, Хина укрепит связи и упрочит положение, может даже вознесется еще выше и, самое главное, не будет маячить рядом и сношать мозг. А то и пытаться сношать все остальное, хрен их знает, в этом вопросе культиваторы не отличались от других, чем выше положение, тем привлекательнее для окружающих.

Жиганя с Липой все равно смотрели неодобрительно, но дальше возражать не рискнули.

— Найдите сестру Хи На и принесите нам чай и карты, — распорядился Борисов.

Служанки, во главе с Миной, так и норовили постоянно столпиться рядом. По местным меркам они были все равно что бессловесные инструменты, беззаветно преданные хозяйкам, в теории. На практике, разумеется, все выходило иначе, не говоря уже о том, что само их присутствие мешало нормальному общению с казаками и избавлению от маскировки.

Пиалу во главе поставить, что ли, подумал Борисов, но тут же отказался. Пусть и казалось внешне, что Академия Небес функционирует сама по себе, но Борисов немало покомандовал, пока шлялся по мирам, и знал, насколько сложные невидимые процессы там должны протекать, чтобы снаружи все выглядело легко и беззаботно. С поправкой на дурь и этикет культиваторы, сложность процессов легко можно было умножать в разы.

— Итак, приступим, — он пристукнул рукой по карте. — Наша цель — нанести серию ударов, подорвать силы демонов так, чтобы они не смогли захватить Академию, даже если барьер исчезнет. Заманивание в ловушки, диверсии, убийства в ночи, запугивание, если кто придумает как, сгодится все. Нам не нужно побеждать демонов и класть горы трупов культиваторов ради этого, нам всего лишь нужно не дать им победить нас, ясно?

Жиганя и Липа закивали, слегка озадаченно. Похоже, установки, озвученные Борисовым, опять разошлись с местными реалиями.

Да и плевать, подумал Борисов, разберемся.

Пиала трудилась в поте лица, разминала ему ноги, забираясь все выше. И чем выше она забиралась, тем меньше на ней оставалось одежды и тем недовольнее становилось ее лицо. Недовольство было вызвано тем, что Борисов внимательно читал свитки, повествующие об особенность инь-компонентов ци, не обращая внимания на ее заигрывания.

— Ма-а-а-асте-е-ер, — игриво провыла Пиала.

Она оголила груди и пыталась массировать ими ноги, чертила следы сосками, наваливалась. Борисов, не отрывая взгляда от свитков, прибег к помощи домена ци, и начал точечно воздействовать на нее в ответ.

— Инь ци считается женской, ассоциируется с луной, холодом, изяществом и недоступностью, — прочел он. — Вот ты что-то не соответствуешь этому образу.

— Зато другие местные шлюшки очень даже соответствуют, — проворчала Пиала. — Так и вертят своими жопками перед мастером, делая вид, что они все такие правильные и утонченные, тьфу!

— Хочешь, они будут вертеть жопками перед тобой? — хмыкнул Борисов.

Холодность и отстраненность, тогда как ян ци — огонь, солнце, грубость, жадность и так далее. Типа волосатые гориллы — мужчины набрасывались на безволосых хрупких девушек и жадно насиловали, а те отдавались на волю самцов, как-то все это выходило по местным описаниям. Отсюда же брали истоки движение футанари, пожирание всякого, богатого ян-компонентом, ради превращения в мужеподобных баб. Футанари пользовались популярностью, равно как и мужские гаремы, хотя, подумал Борисов, могли ли обычные люди удовлетворить культиватора небесного ранга? Никакой тебе парной культивации, одно резкое движение и все, уносите труп, и так далее.

Что-то в этом было, снова в голове зазудело, замелькал хвост идеи и Борисов попробовал сосредоточиться на ней, но Пиала не унималась, распускала руки и рот, даже пыталась спеть любовную песенку.

— Ты же вроде забеременела? — проворчал Борисов.

— Ну и что? — возмутилась Пиала. — Разве я похожа на этих хрупких плоских дур? Я крепкая здоровая девушка и немного секса с любимым мастером мне пойдет только на пользу!

Да и культиваторам ничего не будет, подумал Борисов, ведь ци укрепляла их тела. Хм, ци, подумал он и начал листать свитки. Избыток инь все равно оставался избытком ци, энергии жизни, пусть и несбалансированной. Огонь и лед, мужчины и женщины, но избыток ци, зовущей к порождению новой жизни, хм-м-м-м.

— Мастер, неужели эта демоническая шлюшка так хорошо вас удовлетворила, что вы совсем не смотрите на бедную Пи На Ла?!

— Не мели ерунды, — отозвался сердито Борисов.

Ну трахнул он ее, чтобы перебить эффекты демонов, и что с того? Перебить эффекты, инь и ян, инь в избытке и это ци, неуравновешенная и влияющая на тело и разум. Отсутствие баланса, неужели оно порождало в культиваторах всю ту дурь, что он наблюдал вокруг?

Кто-то пришел и Пиала отвлеклась, не мешая ему размышлять, мысли сразу потекли быстрее, не отвлекаясь на картинки голых баб, ласкающих друг друга. Ци вела культиваторов, меняла тела и разум, и эта ци, насыщенная инь, толкала их на поиски ян, отсутствующего вокруг. Возможно, что их показная похотливость была связана именно с этим, пускай культиваторы и не задумывались над вопросом (госпожа хочет развлекаться и имеет на это право или еще что в таком же духе), что они искали себе партнера для парной культивации.

Настоящей парной культивации, не ее жалкого подобия или подделки.

— Совсем заработался, — моргнул Борисов, оторвав взгляд от свитков.

Моргнул еще раз, но нет, ему не почудилось и картинки голых баб, ласкающих друг друга, предстали наяву. Пиала уже раздела какую-то смутно знакомую девицу и ласкала ее, руками и ртом, почти насиловала, а та отдавалась страстно, не возражая против грубого обращения.

— Госпожа, — Пиала повиляла задом и повернула голову, — если вам надоело тело этой Пи На Ла, попробуйте Ды Ну, этот сочный персик, еще никем не распробованный.

Сочный персик, на взгляд Борисова, больше напоминал бледный сухофрукт, но зато он хотя бы вспомнил, что это за девица. Спасенная им от расщепа меридианов архивистка, сразу стало понятно, чего она приперлась и почему с таким пылом и усердием давала Пиале, не стесняясь наготы и Борисова.

Отблагодарить хотела, вот только.

— Тебя наказать, как и культиваторов сильнейших сект? — сердито спросил Борисов.

Присунуть, ага, выдать себя парной культивацией, а не присунуть! Он собирался отодрать Пиалу, но потом, когда полностью проработал бы идею, в конце концов секс у них был каждый день, а вот идеи, помогающие объяснить мир, приходили Борисову в голову гораздо реже.

— Ма... высокая госпожа Фё Ра! — ворвалась одна из сестричек-лисичек.

Она мазнула взглядом по обнаженным девицам, облизнула губы быстро, показав острые зубки.

— Ваша ученица... сестра Хо Ла! Ей снова стало плохо!

— Глава 130

Разумеется, немедленно поднялась паника и начали стягиваться желающие полизать жопу начальству, под видом соболезнований "сестре Хо Ла" и предложений помощи. От нескольких девиц так и сквозило желанием добраться до члена Хомяка и все это возвращало Борисова к размышлениям об инь и ян.

Конечно, никого он к Хомяку не пустил.

— Ученица Хо Ла — гений артефакторики и починка Фонтана Юности, а также барьера над Академией Небес во многом ее заслуга, — объявил Борисов.

— Слава высокой госпоже Фё Ра!

— Мои поздравления, высокая госпожа!

— Воспитать столько гениальных учениц!

— Да вы сама гений, высокая госпожа.

Скоро ли эти дуры вспомнят, что никогда не слышали о секте Жадности, подумал Борисов отстраненно, удерживая на лице улыбку. Подсылы, наушницы, верные людишки, вот кто мог бы доставлять новости, о чем там болтают в Академии, но Борисов пока не обзавелся своим штатом и не собирался.

Натравить на них Гиену? Возможно.

— Истощение, утечка сил, в нем слабеет огонь, — сообщила Павлина, сидящая рядом с Хомяком.

Тот лежал без сознания, даже свою человеческую форму не удержал, и валялся огромной волосатой тушей хомяка. Павлина сидела, развалившись, рядом, обмахивалась веером и Борисов видел, как огненная, согревающая и поддерживающая, ци, срывается с веера и омывает Хомяка.

— Огонь жизни, — добавила она, с легкой печалью в голосе.

— Сейчас, сейчас, брат, держись, я уже все приготовил! — раздался торопливый голос Медведя.

Сам он уже почти вбежал в комнату, неся в руках какой-то ковшик, в котором булькало топленое золото, если судить по цвету. В лицо Борисову пахнуло жаром, водопад хлынул в пасть Хомяка и тот вдруг вздрогнул, раскрыл глаза и зарычал, мотая головой. Сандро, Кума и Белка, удерживавшие его пасть раскрытой, полетели в стороны, все вокруг оказалось заляпано брызгами отвара.

— Брат! — взвыл Медведь. — Атаман! Тебе нужно выпить всё!

Борисов, обозвав себя старым долбоебом, торопливо повысил чувствительность к ци и извлек очки, начал всматриваться в происходящее.

— Да еб твою мать! — вырвалось у него несколько секунд спустя, и он сорвал с себя очки-артефакт.

То, чего он так боялся, все же свершилось. Хомяк перенапрягся, запуская Фонтан Юности, растратил слишком много своей божественной силы и семечко внутри него увядало и тускнело. Отвар Медведя подействовал из-за того, что тот сварил его из могучих ингредиентов, тысячи лет копивших ци и вобравших в себя крохи божественной эссенции.

Их хватило, чтобы взбодрить Хомяка на минуту, но не более.

Из-за ослабления божественного семечка деградировали и способности Хомяка по пожиранию всего подряд и удержанию в себе, поэтому его охватила слабость. Сам Борисов не ощутил его упадка потому, что теперь их магическая связь призыва работала в обратную сторону и он подпитывал своей ци Хомяка. Всех сил Борисова не хватило бы, чтобы восстановить ему утраченное, но их связь пока что помогала Хомяку держаться, иначе он уже окончательно бы деградировал.

Утратил силы, а с ними и ци, упал бы в культивации и превратился в обычного хомяка.

А сколько было разговоров о звере, пожирающем миры, с мрачной иронией подумал Борисов.

— Источники божественной силы, павшие боги, какие-то культы, что угодно, где можно подпитаться, беги и найди информацию, — приказал он Белке.

— Да, мастер Ар Гус, — поклонилась та.

Хомяк уже затих, отвар закончился, и Белка помчалась на поиски информации.

— Ей не помешала бы дальнейшая эволюция, мастер, — заметила Кума, — тогда она смогла бы эффективнее искать информацию.

— Сколько времени займет та эволюция? — проворчал Борисов, глядя на Павлину. — Месяц? Год? Хомяк уже сдохнет к тому моменту.

— Вы правы, мастер, простите эту глупую лису, — поклонилась Кума.

Белка песенки поет, да орешки все грызет, ядра — чистый изумруд, подумал Борисов отупело. Ослабление Хомяка ставило крест на всех планах, более того, оно напрямую угрожало пока еще не состоявшемуся бессмертию самого Фёдор Михайловича! Высосет все обратно по связи призыва и все равно деградирует в Хомяка, а сам Борисов в полудохлого старого Аргуса Филча.

Разорвать связь? Но как? Пока что ничего на нее не подействовало, даже барьеры ци и различные техники. И потом, если разорвать, то, что случится в случае выздоровления Хомяка? Он тогда уже больше не сможет работать насосом, накачивая Борисова ци, как некогда в Триэме накачивал бога жадности силой. Все это вызывало у Борисова желание вырвать на голове половину волос и сотворить еще что-нибудь, глупое, болезненное и помогающее отвлечься.

— Призыв, — пробормотал он под нос, тоже присаживаясь рядом с Хомяком.

Заключить контракт призыва с другими и качать через себя силу в Хомяка? Призыв, призыв, призыв, да, если подумать, вера в бога, чем не подобие контракта призыва, метались мысли Борисова, заключить его и сосать силу, вливая ее в Хомяка.

Но, тут же пришло отрезвление, какое божество позволило бы подобное?

Только откровенно слабое и толку тогда с его помощи? Посвятить Хомяка такому божеству, чтобы поддержало, а он потом насосался? Но кто пошел бы на такое? Культиваторы обычно просто поминали небеса, но не молились кому-то конкретному. Пусть и не бросали открыто вызов небесам, но, и не поклонялись им откровенно, хотя и там, и там были крайности.

Борисов нахмурился, что-то в этом было, какая-то идея, мысль, которую следовало ухватить, развить, проговорить словами и тогда все наладилось бы. Возможно, следовало поискать верующих, как он неожиданно нашел демонических культисток и силой принудить их... нет, все равно не вышло бы. Чтобы божество допустило высасывание из себя сил, ему потребовалось бы что-то равноценное взамен, или вначале потребовалось бы нагнуть это самое божество и показать, что ты сильнее, а как показывать, если единственный боец лежал лапами кверху?

— Мастер, — сказала Пиала, появившаяся невесть когда.

Она даже массировала Борисову плечи, чего он тоже не заметил, погрузившись в лихорадочные размышления. Мыслить связно не выходило, мысли и идеи метались, сталкивались, бегали в полной панике, наглядно демонстрируя, что Борисов схитрил и проскочил духовный ранг обманом. Если Хомяк откинет лапы, то можно будет повторить восхождение по ступеням культивации, но сколько на это потребуется лет, нет, тысяч лет? Мир культиваторов вокруг намекал на истинные шансы на успех в подобном деле.

До сих пор они обходились воровством и накачкой от Хомяка, взлетели все до вершин небесного ранга все тем же обманом. Зверьё — казаки — сохранили бы свою культивацию, ведь их не связывал призыв. Разорвать связь, но как и как ее потом восстанавливать? Нет, какое восстанавливать, если Хомяк быстро сдох бы? С таким же успехом Борисов мог бы заключить новый контракт призыва с какой-нибудь кошкой, нет, лучше собакой, для верности и усиливать ее... тратя свою ци.

Нет, все это выходило какой-то бесполезной и ненужной глупостью.

— Мастер, — прошептала Пиала в ухо.

Руки ее игриво скользили по груди Борисова, но ему сейчас было не до секса. Секса! Парная культивация с.. божеством? Верующие! Верующие культиваторы, в них наверняка имелась толика божественного, нападать и отнимать сексом, правда, это потребовало бы Хомяка, твердо стоящего на ногах.

— Разве нельзя снова поставить брата Хо Ма под небесные молнии?

Борисова самого словно стукнуло молнией. Как он мог забыть об этом варианте?! И он тут же вспомнил, почему даже не подумал о небесных испытаниях — рука! Рука с небес, угрожавшая покарать всех! Вызвать ее сейчас, положившись на защиту барьера? Но устоит ли он или, наоборот, сломается, и Академия окажется под ударом небес и демонов одновременно?

— Хм-м-м-м, — задумчиво прогудел Борисов.

— Правда же я хорошо придумала, мастер? — еще игривее прошептала ему в ухо Пиала, снова распуская руки.

Стравить небеса и демонов, да, в этом что-то было... будь у Борисова полная уверенность, что они забудут обо всем и сцепятся, а не пойдут вдвоем бить его. Возможно, названия вводили в заблуждение, ведь небеса тут были не те, что на Земле, да и демоны не совсем демоны, а бывшие мужчины, исковерканные грязной ци, а по сути те же культиваторы, как и женщины, с перекосом в развитии.

Только перекосило их в другую сторону.

Слить их воедино и очистить разом? Но что это даст Хомяку? Ничего. Божественные силы, божественное, тут разве что культ помог бы. Всеобщая вера и поклонение Хомяку, как богам на небесах, отдача божественных крох из каждого культиватора, но с чего бы они стали поклоняться Хомяку? Освобожденные ими мужчины? Возможно. Зверье. Да, духовные звери — точно, это был выход. Тем более, что Хомяк наполовину дракон, царь духовных зверей и птиц, да, они вполне могли поклоняться ему, поток божественного, с каждого по крошке, в сумме — целый ручей. Подпитать, вывести Хомяка обратно, на тот уровень, на котором он просто стабильно трудился, как термоядерный реактор и утереть потный лоб.

— Мастер Ар Гус, — вмешалась Павлина. — Возможно, можно обойти запрет небес? Повысить кому-нибудь ранг и просто подложить сбоку брата Хо Ма, чтобы впитал немножко молний? Или запасти их во время испытания, а потом передать ему?

— Чтобы повысить ранг, нужен Хомяк, — проворчал Борисов.

После того, как он повысил и усилил всех казаков, Хомяк перестал трудиться над перегонкой и зарядкой экстракта ци для легкого усвоения, как раз, чтобы не тратить зазря божественную эссенцию. Не спасло и теперь они остались без припасов, хотя, в общем-то Павлина дело говорила.

Небесные испытания, но как собирать молнии — аккумуляторы на ци жадности? Кольца? Возможно.

— Необязательно, — возразила Павлина. — Почти семьдесят тысяч культиваторов в Академии, ректором которой вы теперь являетесь. Отобрать перспективных кандидаток, может, даже накачать их изнутри (она пошло ухмыльнулась и поиграла бровями), выдать им всякое, богатое ци, да вон, пусть брат Мед Вед им супчик сварит! Чуть толкнуть и пожать плоды, разумеется, подготовившись вначале.

— Очень разумно и толково, — искренне согласился Борисов, — эволюция серьезно пошла тебе на пользу, надо бы ускорить превращения всех остальных.

— Мастер, как насчет ускорить меня? — куснула его за ухо Пиала.

— Ускорим, не волнуйся, — отмахнулся Борисов и снова повернулся к Павлине. — Но есть одна проблема.

— Время?

— Рука с небес, ведь в тот раз она лишь погрозила. Что будет, если владелец или владелица руки явится сюда целиком? Вполне возможно, что за нами наблюдают и любое, любое появление рядом с испытаниями, будет воспринято, как нарушение, с понятными последствиями.

— Все погибнут, — огорченно отозвалась Павлина, — нам не устоять против такой силы.

— Да, вам не устоять, — задумчиво пробормотал Борисов.

Что-то мешало, и он обнаружил, что Пиала пытается стащить с него одежду и припасть, так сказать, к источнику.

— Точно! — воскликнул Борисов, которого внезапно осенило. — Я знаю, что нужно делать!

— Глава 131

Внезапное озарение тут же сменилось пониманием, что проблема накопления энергии никуда не делась. Да, формально он мог претендовать на императорский ранг, что, при переходе, породило бы небесное испытание с его молниями.

Формально даже правила не нарушились бы, поднялся в ранге — получи испытание!

Фактически же можно было ожидать особо яростного испытания, что как раз пошло бы на пользу Хомяку, если не думать о том, что именно Борисову пришлось бы поглощать все молнии. Поглощать и отдавать Хомяку по их связи, формально ничего не нарушая, как уже говорилось.

Фактически же, легко могла явиться рука и началась бы безобразная драка, ставящая крест на дальнейших планах. Всех планах. Даже если бы она явилась после обретения ранга, то и этого могло не хватить, но в то же время, императорский ранг. Возможность устанавливать свои законы на подвластной территории. Где-то здесь таился выход, Борисов ощущал это всем своим новым, омолодившимся телом, но никак не мог придумать правильную последовательность.

— Мастер? — голос Пиалы.

— Мастер Ар Гус? — эхом повторил ее голос Павлины.

Решение было рядом, следовало только сформулировать все проблемы и преимущества, перенести их на бумагу и посмотреть отстраненно. Сложить кусочки головоломки воедино. Борисов потянулся за пером и свитком.

— Высокая госпожа Фё Ра! — раздался встревоженный голос снаружи. — Демоны атакуют!

Все мысли словно сдуло из головы Борисова, осталась только тревога из-за нападения демонов.

— Проклятье, — пробормотал он, вскакивая на ноги. — Неужели их шпионы сумели передать наружу информацию?

Конечно же сумели, понял он в следующее мгновение, иначе как бы Жулька к ним отправилась? Односторонняя проницаемость, а возможно, что и двух, только для входа внутрь требовалось предъявить пропуск? Что-то с ци ректора? Или барьер сам опознавал и пропускал туда-сюда-обратно?

Проклятье, снова подумал Борисов, сколько я еще не знаю и нет времени разбираться.

Ведь наверняка барьер базировался на огромном построении, связанном с источником и изучение подобного масштабного сооружения, могло улучшить его навыки и понимание принципов этих самых построений. Борисов вспомнил о своем проекте "базы построений" и только мысленно покачал головой.

Впору было петь вслед за Антоновым "все бежит по камням моей жизни река".

— Ага, — удовлетворенно хмыкнул Борисов.

Демоны лились рекой, нет, скорее гейзером, так как устремлялись они снизу вверх. Взмывали, бились о барьер, гибли или летели вниз кровавыми брызгами. Сияющая пелена барьера шла волнами и рябью, прогибалась, но все еще держалась.

Удовлетворение Борисова было вызвано осознанием первопричины нападения — Жулька добралась до цели и успешно подорвала себя вместе с говнобомбой. Откуда-то издалека доносился взбешенный рев архидемона или кого-то, стоящего над ним, если у демонов такие имелись. Можно было спросить у главы горы демонов, мускулистой квадратной бабульки, стоящей чуть поодаль, но Борисов решил не напрягаться.

— Высокая госпожа Фё Ра, — появилась рядом Жиганя.

— Все готово?

— Не совсем, высокая госпожа, но очень уж момент удобный.

— Враги не ворвутся сюда по тайным туннелям?

Этот момент немного беспокоил Борисова. Если имелись туннели наружу, то по ним можно было попасть и внутрь, верно?

— Их мы и превратили в те ловушки, о которых вы говорили, высокая госпожа.

— Понятно, — кивнул Борисов. — Начинайте.

Несколько минут ничего не происходило, демоны рвались в атаку, здесь и ниже, по ущельям, пробовали барьер на прочность. Облака, насыщенные ци, они уже разметали и внизу виднелись развалины Дусана, из которых текла река демонов, взрываясь фонтанами атак. "Свита", то есть вся та толпа культиваторов, что собралась рядом, уже начала немного нервничать и кидать призывные взгляды в спину Борисову, мол, надо бы позвать еще армию на помощь, а то прорвутся и сожрут.

Барьер прогибался, истончался и Борисов наблюдал задумчиво, отмечая, что самые сильные демоны пока что в атаку не шли. Пустили вперед мясо, дабы пересилить барьер, ци на ци, так сказать. Разумеется, сильнейшие быстрее сломали бы барьер. но затем обессилели и вышло бы, что они пожертвовали собой за рядовых, нет, такое точно было не в традициях мира культиваторов.

Свита та же, ведь сильные культиваторы, как раз наоборот, им бы техники да мечи точить, предвкушая бой и возможность показать себя перед лицом нового начальства, а они. Чтобы ручек — ножек не испачкать, халатики не замарать, тьфу!

— Смерть демонам!

— Во имя Академии!

— Вперед, во славу этой юной госпожи!

Культиваторы появились словно со всех сторон, врезались в текущую реку демонов, вспороли ее в сотне мест, устроив настоящую бойню. Кровь и куски тел летели во все стороны, грохот и блеск техник ослепляли и оглушали, заглушали даже многоголосый рёв толпы, как культиваторов, так и демонов.

— Высокая госпожа, смотрите!

— Да, врежьте им!

— Сестра Ю Мэ, наподдай ему!

— Хватайте в плен! Да не того, мускулистого с дубинкой!

Борисов испытал странное дежавю, только барной стойки не хватало. Свита распалилась и орала, подбадривала, возможно, потом даже планировался аукцион по покупке демонов "на мясо" и прочие половые нужды. Борисов вспомнил, что еще хотел познакомиться с теневой стороной Академии, а то и превратить ее в собственный высокодоходный бизнес и устало вздохнул.

— Да, слишком долго возятся!

— Неумехи!

— Вы огорчаете высокую госпожу своей ленью!

— Быстрее истребите всех!

Борисов чуть повернул голову и сказал заместительнице Жигани, оставленной рядом как раз на такой случай:

— Сигнальте общее отступление.

— Да, высокая госпожа, — припала та на одно колено.

Но все же замешательство в пару секунд было, было. Вряд ли кто-то стал бы так возражать Уважихе, например. Помчались бы бегом выполнять, сломя голову.

— Отступление?

— Высокая госпожа Фё Ра, мы побеждаем!

— Надо усилить натиск!

— Я не против, — хмыкнул Борисов, — усиливайте.

Возникла секундная пауза. Все кланялись и отводили взор.

— Ну что же вы? — деланно удивился Борисов. — Усиливайте! Идите в атаку!

Еще поклоны, приседания, бормотание, что это не по их профилю.

— Высокая госпожа Фё Ра! — вперед пробилась какая-то тетка в халате секты Утренних Птиц. — Прошу вас! Умоляю! Замените наказание моим сестрам по секте и отправьте их в бой! Они не подведут, пусть и поступили лишь недавно в Академию Небес! Высокая госпожа Фё Ра! Дайте им возможность проявить себя и не унижайте их грубой бытовой работой!

— Культиваторы же вроде и так должны сражаться с демонами? — риторически вопросил Борисов.

На самом деле, конечно, нихуя никому они не были должны. Упоминались случаи, когда одна секта "запаздывала" с помощью и демоны прорывались, пожирали их соперниц, а то и самих опоздавших, перехитривших самих себя. Если бы с демонами можно было хоть как-то договориться, то наверняка (Борисов, по крайней мере, в этом не сомневался) секты бы тут же начали заключать с ними контракты, натравливать на соперниц, торговать и так далее.

Но демоны обычно перли толпой и культиваторы вынужденно сбивались в ответную толпу, что не мешало им бить друг другу в спины и запаздывать, или обманывать, подставляя соперниц под удар. Просто в прошлые прорывы все как-то да обходилось, за тысячи лет локализовали места выходов демонов на поверхность, поставили рядом крепости, и так далее. Да взять саму Академию, продолжал размышлять Борисов, где никто не собирался сражаться, а все собирались сидеть на плоских жопках ровно, пока из сект не подъедут на помощь.

Даже не понимая, что война охватила весь материк и никто не подъедет.

Борисов моргнул, подавляя желание утереть лоб, мысли его сбились и понеслись куда-то не туда.

— Должны, — сказал он сам утвердительно, так как свита молчала.

— Высокая госпожа! — снова вмешалась сектантка из Птиц. — Мои сестры рвутся в бой!

— Не сегодня, — хмыкнул Борисов.

Сигнал к отступлению подали вовремя, не подвела его интуиция и смутные воспоминания о талантах полководца из Триэма. Эх, Арнэль бы сюда, подумал Борисов, уж она бы одной Академией... он моргнул и поправил сам себя. Одним куренем казаков и стаей зверья нагнула бы половину культиваторов, во!

— Но! — вскинул он руку, и окружающие замолчали. — Сильнейшие секты Срединного материка достойны второго шанса, это бесспорно. Все вы, кто призывал усилить натиск, возьмете провинившихся и наказанных лишением культивации студенток, обучите их и подготовите боевые группы. Когда придет время, вы первыми пойдете в бой, доказывая, что достойны прощения. Дабы все было честно и не возникло никаких внутренних распрей, за вами присмотрит сестра Хи На, которой я вручаю неограниченную власть в данном вопросе. Если она скажет, что вы не справились, значит, вы не справились! Если она скажет, что вы достойны, значит, вы достойны!

Вот так, подумал удовлетворенно Борисов, пусть там кувыркаются вокруг Хины, а от меня отстанут. Да, это могло оказаться самострелом в жопу, на длительной дистанции, но он как раз и не собирался бежать марафон в Академии.

— Высокая госпожа, позвольте выразить свое восхищение вашим мудрым решением!

— Слава высокой госпоже Фё Ра!

— Высокая госпожа Фё Ра, благодарю вас за проявленное милосердие!

Борисов лишь отмахнулся и полетел прочь, не желая слушать этот медоточивый поток. Милосердие, ха! Нет, по местным понятиям, он был вправе наказать этих дур, устроивших драку в его кабинете, но. Дважды и трижды но, наказание должно было соответствовать их статусу студенток из сильнейших сект. Лишив культивации и заставив заниматься уходом за обычными людьми, Борисов глубоко их унизил и типа подверг жесточайшему наказанию из возможных.

Возможно, что, если бы не барьер и демоны вокруг, рядом уже клубились бы высокомерные тетки из сильнейших сект, заявляя о своей мощи и правах и с просьбами проявить снисходительность. Или просто взять предлагаемые подношения, а наказанных студенток отпустить на поруки.

— Высокая госпожа, но никто не может снять с них печати, кроме вас! — донеслось в спину.

— Вот именно, — подчеркнуто медленно повернулся и ответил Борисов. — Лучше бы вам не забывать об этом.

Да, он обострял конфликт и увеличивал высоту горы дерьма, в которое вляпался, но в то же время парадоксально (как всегда у местных, сочетание несочетаемого) вел себя правильно и заявлял, что он тут самая главная жаба, а кто будет против, тех он утопит в болоте вокруг. После подобных напоминаний культиваторы охотнее гнули непокорные спины и подставляли туго сжатые задницы.

— Мастер, — снова завела старую песню Пиала, разминая ему плечи и шею.

— Да хватит уже, сколько можно парно культивировать и расширять друг другу..., — Борисов осекся.

Расширять! Ну конечно! Как он мог забыть о собственной идее искусственного дяньтяня! Да он знал, как, но все же, забыл, напрочь забыл и чуть не погубил все.

— Ладно, ладно, молодец, натолкнула на хорошую мысль, — удовлетворенно выдохнул он, распуская завязки на халатике. — Так, подойди, встань на четвереньки и не забудь прихватить бумагу и чернила.

— Мастер?!

— Надо срочно записать мысль, — пояснил Борисов.

Пока та не пошла по известному органу, который уже нетерпеливо подставляла ему Пиала.

— Глава 132

— Так, отлично, значит вы и будете мне помогать, — ткнул пальцем Борисов в сестричек-лисичек и Павлину.

Первые и так добрались практически до вершины своей эволюционной пирамиды. Вырастив девять хвостов, они могли попробовать пробудить древнюю кровь в себе, но при этом все равно остались бы кицунэ, только более качественными, что ли. При этом количество хвостов было очень сильно увязано с рангами и то, что они уже сейчас могли распушить шесть хвостов, являлось исключительно заслугой Хомяка, по-прежнему пребывающего в забытье. Так было даже лучше, в частичной коме Хомяк тратил меньше сил, и Борисов дополнительно приказал поместить его в подобие саркофага из нефрита, дабы ци утекала медленнее.

Соответственно, сестрички-лисички выпадали из истории с эволюцией, а Павлина уже свое отлежала, еще до прибытия в Академию. Из тех, кто пока не мог измениться или, кто уже забрался на вершину, оставалась еще Роксана, но от одной мысли о ней Борисова перекашивало, словно он сожрал ящик лимонов. Да, он вешал лапшу на уши главам гор, повествуя о "могучей защитнице, прошедшей ритуал и утратившей разум, ставшей ребенком", но в то же время, это оказалась хорошая ложь, то есть содержащая в себе огромное количество правды.

Нет, Роксана в помощницы не годилась.

— Что будет входить в наши обязанности, мастер Ар Гус? — томно проворковала Павлина.

Знойная женщина — мечта поэта, почти буквально. Огонь и страсть переполняли Павлину, ставшую фениксом, и этот огонь так и звал, манил, возбуждал, откровенно говоря. Теперь, изучив историю с инь-компонентом, Борисов легко мог понять, как она воздействовала на культиваторов вокруг. Ее огонь манил их, лишал разума, пробуждал животную страсть, пусть культиваторы зачастую и не осознавали, почему их так тянет к Павлине.

Более того, она легко могла бы соблазнить даже Уважиху.

Но Хомяк лежал в коме и некому было обновлять маскировку ци на Борисове и казаках. Да, Хомяк ставил ее надежно, не на один день, но все же, все же. Слияние и вершина страсти, подобие парной культивации, кто знает, что там увидит Уважиха в Павлине, вдруг да распознает в ней духовного зверя?

— Вы так задумались, мастер, словно не можете решить, овладеть ли только этой горячей госпожой и в какой позе, или замахнуться сразу на троих? — продолжала ворковать Павлина.

— Еще я у Хомяка баб не отбивал, — проворчал Борисов.

Он бросил еще взгляд на Павлину и покачал головой. Не следовало совать руки и прочие части тела в осинник, не следовало лишний раз трогать Уважиху. Лежит себе на диване, дует кальян в метровое тело? Вот и пусть лежит и дует дальше!

— У нас нет ци жадности Хомяка, но для эволюции она не обязательна, к счастью, — заговорил он, — как уже показала Па Ва. В обязанности ваши будет входить присмотр и уход за Хомяком, в первую очередь, и во вторую, за теми казаками и казачками, что впадут в кому в ходе эволюции. Особой работы там нет, но все же, нужны присмотр и охрана, чтобы кто чужой к ним не подобрался, не начал задавать лишних вопросов и так далее.

— Эти скромные сестры окутают здание сильнейшими иллюзиями, с вашего разрешения, мастер, — поклонились Кура и Кума.

— Да, хорошая мысль. Еще нужно будет укрепить стены, поставить изнутри нефрит, а также барьеры и окружить построениями, — задумался Борисов. — Все это надо будет сделать, хм.

Он хотел сказать о дворце ректора или области туманов над источником, но тут его осенило.

— Нет, мы поставим защиты, но разместим их внизу, возле Фонтана Юности. Хомяка так и вовсе положим в фонтан, поток ци, правильной ци, поможет ему продержаться дольше.

— Бывает неправильная ци? — деланно изумилась Павлина.

— Весь мир вокруг состоит из нее, — криво усмехнулся Борисов.

Да, инь и ян компоненты перемешивались, но все же они оказались разделены физически, мир демонов и мир культиваторов. Искажения, загрязнения, а то и вовсе умирание мира. Медленно, но неотвратимо, процесс, растянутый на десятки тысяч лет.

— Мастер Ар Гус, но разве не должна была тогда исказиться ваша культивация? — изумилась Павлина.

Борисов задумался и надолго.

— Нет, — решил он, — ведь я получал ее через Хомяка. И остальные тоже. Ты и Ка Ба, Ги На, кто там еще был в Кровавых горах, даже если там были какие-то искажения, они исправились в ходе взлета по ступеням и рангам.

— Но как бы мы тогда смогли поглощать окружающую нас ци?

— Ладно, допустим я немного преувеличил, — неохотно признал Борисов, — не вся ци вокруг неправильная, и за счет общей плотности вы извлекаете из нее нужную смесь, инь и ян в правильной пропорции. Но это не отменяет того факта, что в ци жуткий дисбаланс с перекосом в инь.

— Возможно ли, что именно это послужило причиной ослабления брата Хо Ма? — предположила Кура.

— Пожалуй, что отчасти да, — еще признал Борисов. — Он тратил больше сил на переработку инь, хм, это же получается самоподдерживающаяся система с увеличивающимися колебаниями.

— Мастер?

— Чем больше инь ци, тем хуже мужчинам, тем меньше среди них культиваторов, тем они слабее, а стало быть, они выдают меньше ян, и становится еще больше инь, и мужчинам еще хуже, — пояснил Борисов. — Но неважно. Хомяка в фонтан, остальных вниз, входы там укрепить и закрыть, заодно присмотрите, чтобы демоны снизу не пролезли без мыла в жопу, как они любят.

— И все? — спросила Павлина.

— Вам мало? Ну так развлекайте там друг друга, как вы умеете, — проворчал Борисов. — Хотя нет, стоп.

Его не то, чтобы осенило, скорее мысль, наконец, протиснулась дальше. Предположим, он сумел бы подняться до императорского ранга, отбился бы от волосатой руки с небес и так далее. Допустим. Но что дальше? Он так и остался бы единственным в этом ранге и пришлось бы тащить всю тяжелую работу самому. Более того, пришлось бы тащить и Хомяка, а не наоборот, как раньше, когда Хомяк нажирался от пуза и Борисов поднимался на излишках, не тратя время на культивацию и сидение годами в одной позе.

Все великолепие прежней жизни будет спущено в унитаз.

Борисов не боялся тяжелой работы, но столкновения с врагами сильнее небесного ранга ему пришлось бы вытаскивать в одиночку. Нет, такое решительно никуда не годилось.

— Возьмите карты Срединного материка и окрестностей, — сказал он, — найдите каждому из наших его племя или объединение племен, или стай, как оно там у зверей происходит. Когда мы вылечим Хомяка, он телепортирует каждого из эволюционировавших к своим и там им предстоит выбить себе императорский ранг.

На лице Павлины отразилось сомнение "а если не вылечим?", но вслух она ничего не сказала. Кура и Кума поклонились в пояс, мол, да будет так, а Борисов слегка вздохнул. Если вылечат, если обойдут проблему руки, если он сам справится и дойдет до императорского ранга, если разберется, в чем там загвоздка, если сможет выдать рекомендации, если остальные казаки смогут по ним подняться.

Одно бесконечное если, как всегда.

— Если не справитесь сами, попросите Белку вам помочь, пусть начнет свою эволюцию последней. Материалы все подобраны, каждый прочел и понял свою часть?

— Насколько известно этой госпоже — да, — пропела Павлина.

— Поиск своих племен вас тоже касается, — указал Борисов. — Вам тоже надо идти дальше, пользуйтесь моментом, пока все знания Академии к вашим услугам!

Роксану, даже если ей некуда было эволюционировать, тоже не помешало бы загнать на очистку и накачку ци, подумал Борисов. Она, пожалуй, могла бы и так выбить императорский ранг, с властью-то драконов над любыми зверями и птицами, но. Почему этого не сделал Рикошет? Не хватило ци в анклаве? Ведь он там был полновластным правителем, и Борисов поморщился от осознания того, сколько возможностей оказалось упущено.

Гиена, Медведь, Кабаня, Сандро, Белка и Роксана, а Пиала выпадала.

— Нас слишком мало, — констатировал он очевидный факт, — и каждый должен быть силен.

С этим он отправил Павлину и лисичек готовить остальных казаков. Еще предстояло переоборудовать подземелья вокруг Фонтана Юности, но это могло подождать. Собственные слова натолкнули Борисова на мысль, и он нырнул в собственное кольцо, где находился Лобзик.

— Пришла пора стать сильнее, — объявил он.

— Как скажешь, Аргус, — лениво откликнулся верный дробовик.

Или вернее было называть его теперь пушковиком? Каждый ствол превратился в пушку, Лобзик в целом увеличился в размерах, словно перенял это свойство у Хомяка.

— Что нужно, чтобы ты перешел на императорский ранг? — прямо спросил Борисов.

Его не покидало ощущение, что дробовик сейчас откроет глаза, вырастит руку и начнет почесывать яйца. А то и вовсе потребует себе юную саблю, а то и две, с изгибами в нужных местах.

— Материалы соответствующего качества, ци, кузнец, или время, — подумав, ответил Лобзик.

— Да, материалы, — озадаченно откликнулся Борисов.

Мало было подняться, еще требовало укрепить свое тело и систему культивации, чтобы выдерживали поток энергии. В случае Лобзика требовались металлы или материалы, способны выдержать такой поток ци. Воспоминания о земных сплавах тут скорее мешали, сбивали с толку.

— И работа, — важно заявил Лобзик. — Нужен умелый кузнец, чтобы переделать меня, не сломав ничего в процессе.

— Разве не можешь ты сам стать лучше?

— Могу, — ответил Лобзик, — только это потребует времени.

— Понятно, как у культиваторов.

Борисов подергал щекой. Мыслишка схитрить и надуть систему за счет Лобзика оказалась ошибочной. Или нет?

Мог он сам провести кузнечные работы?

— Чтобы тебя улучшить, нужен кузнец в императорском ранге, — еще дернул щекой Борисов.

Хотел бы он сказать, что кузнец не нужен, но увы.

— Или время, — повторил Лобзик. — Но ведь тебе нужно быстро, Аргус?

— Да, все как у культиваторов, — протянул Борисов.

— Ошибаешься, у культиваторов все медленно. Слушай, отпусти меня, я хоть слетаю подерусь с демонами?

— Сам знаешь, тебя не должны увидеть.

— А я в одиночку, буду их по ночам подстерегать и сшибать рога!

— А потом тебя захватят и придется выручать, — проворчал Борисов.

Захватят? А что, если как раз на Лобзика поймать самого сильного из демонов и заставить работать на себя?!

— Глава 133

Борисов покрутил в голове мысль, но потом признал ее глупой. Чтобы главный демон работал на них, требовалась сила, а если была сила, то и главный демон не потребовался бы. Очередной логический парадокс.

— Око Бездны, — вдруг осенило его.

— А что с ним? — спросил Лобзик. — Пойдем отбирать обратно? Это правильно, это по-нашему, как и положено в Дао Жадности!

Дао Жадности, отвлекся мысленно Борисов на секунду, но потом выбросил из головы. Путь жадности не спас бы Хомяка сейчас, нет, тут требовалось нечто иное.

— Ускорение времени, вот что нам нужно. Материалы, ты и ускорение времени, плюс усилить тебя построениями, прямо на стволах, и добавить несколько пространственных колец тебе в приклад.

— Уверен? — усомнился Лобзик.

— Напихаем туда духовных камней, искусственно возгоним тебя до уровня императорского ранга, ну и подзарядка, конечно, — объяснил Борисов. — К счастью, твое повышение не вызывает небесных испытаний.

— Ты боишься, Аргус?

— Предусмотрительно опасаюсь, — проворчал Борисов. — Есть разница.

С этим Лобзик спорить не стал и Борисов потер подбородок, довольный, что решил задачу. Лобзик подстрахует во время возвышения, а потом и он сам станет силен, и поможет Хомяку выбраться. Небесные испытания и их поглощение, да, накачка Хомяка, следовало только все обдумать, предусмотреть и подготовить.

— Так, тогда снова в архивы, хотя нет, чего это я! — хлопнул себя по лбу Борисов. — Мина!

— Да, высокая госпожа Фё Ра, — появилась помощница.

— Что там, много посетителей?

Часа два Борисов решал проблемы Академии, то есть вникал в вопрос и поручал ответственному, попутно выдавая поощрительных пиздлюлей, чтобы сами все делали и не бегали к нему за каждой мелочью. С учетом того, что Уважиха уже выстроила в Академии действующие механизмы, и все крутилось даже в ее отсутствие, Борисов не сильно напрягся.

Искушение взять и переделать все вокруг под себя слабело.

— Так, теперь в библиотеку ректора, — приказал он.

Построения, ускоряющие время, соединить с тем, что он видел в Оке Бездны и будет хорошо. Попутно посмотреть законы миры, хотя Борисова не покидало ощущение, что он и без того уже близок к их осознанию. Просто чего-то не хватало, какой-то мелочи, очевидной и невероятной.

— Высокая госпожа Фё Ра, — Мина склонилась до пола. — Госпожа Ум Цэ просит у вас аудиенции, и с ней ваша названная сестра, высокая госпожа Хи На.

— Пусть войдут, — слегка озадаченно разрешил Борисов.

Умку он и так уже озадачил подготовкой, а Хину бросил на секты, чего они приперлись? Сообщить, что все готово? Или что их подопечные устроили бунт и нужно срочно выебать всех непокорных? А заодно собрать себе мужской гарем, иначе несолидно?

Мужские гаремы, притеснения, если не откровенная дедовщина среди культиваторов, угнетения зверья и обычных людей, подумал Борисов, опять оказавшись перед нелегкой дилеммой. Со всем этим следовало бороться, дабы насолить культиваторам, как минимум, а лучше всего собрать собственную армию. С другой стороны, на все это уходило время и силы, и по большому счету такая мелочная борьба не имела смысла без разрушения мира культиваторов до самого основания.

— Высокая госпожа Фё Ра, — поклонилась Умка.

— Сестра, — кивнула Хина.

Они привели с собой третью, ту самую архивистку, которую Борисов спас. Девица смотрела робко в пол, не осмеливаясь поднять взора, и ничуть не напоминала ту смелую обнаженную, что терлась о Пиалу.

— Оставьте уже ее в покое, — небрежно посоветовал Борисов, — тем более, что она понравилась моей личной ученице.

— Благодарю вас, высокая госпожа Фё Ра, — пискнула архивистка, не поднимая головы.

— Но сестра Фё Ра, ты вернула ей культивацию! — воскликнула Хина. — Ты словно даже не поняла, какие это открывает перспективы!

— Да, высокая госпожа, — согнулась Умка, — вы недооцениваете свои таланты. Вы должны поделиться с недостойной горой исцеления своей методикой, дабы она не сгинула в безвестности. За это вся гора, включая эту недостойную Ум Цэ присягнет вам на верность! Лично вам!

— Сестра! — воодушевленно воскликнула Хина. — Твоя Секта Жадности станет сильнейшей на материке, на всех материках!

Словно и забыла, как собиралась убить меня, отравить, подсидеть, хмыкнул мысленно Борисов. Или не забыла, но решила возвыситься, для начала, а нож в спину вонзить позже? Вонзить, убить и возглавить Секту Жадности? До колик смешная мысль, но если не знать о казаках и происходящем, то Хина вполне могла и всерьез планировать подобное. Продавать сильнейшим сектам не только построения, но и возможность исцеления? О да, ей там главы сект зализывать задницу будут, и она точно прыгнет на императорский ранг, а то и выше.

— Удивительно, как таланты высокой госпожи не засияли раньше, — добавила Умка.

— Мы сражались с демонами, — небрежно обронил Борисов и добавил, — и многое переняли у них.

Хина и Умка переглянулись многозначительно. Да, мог бы выйти знаменательный момент, подумал Борисов, сближение двух миров обратно, начавшееся с лжи о перенимании опыта у демонов.

— Я все еще жду от вас подготовленных отрядов и целителей, — продолжил он. — После следующей атаки на демонов наверняка найдутся пострадавшие, на них можно провести показ методики.

— Благодарю вас, высокая госпожа, — тут же склонилась Умка.

Архивистка так и смотрела в пол, и неясно было, зачем ее привели. Для визуального воздействия?

— Кстати, в Академии есть летающие корабли? — спросил Борисов.

— Да, высокая госпожа, — подала голос сзади Мина. — Летающий корабль, достаточный, чтобы в него поместились все наставницы, преподаватели и часть избранных студенток.

Транспорт для эвакуации, причем не всех, понял Борисов. Стоило бы настрогать пачку самолетов, да совершить налет на демонов, но он не хотел выдавать своих секретов, да и Хомяк валялся в забытье.

— Его используем как летающий госпиталь, — решил он. — Барьеры там мощные?

— Их можно усилить, о высокая госпожа, — сообщила Мина.

— Вот, этим и займитесь, и на этом прием закончен, — повел рукой Борисов. — А ты, как там тебя...

— Ды Ну, о высокая госпожа Фё Ра, — пролепетала архивистка.

Точно, вспомнил Борисов, ведь Пиала ее уже притаскивала потрахаться и говорила, как зовут.

— Останься.

Хина и Умка снова многозначительно переглянулись и Борисову тут же пришла в голову нехитрая комбинация. Вот он вылечил Дыню, ее тут же взяли в оборот, обещая огромные преференции в будущем и всего-то надо как следует отблагодарить ее спасительницу. Дыня радостно берется за дело, дает Пиале со всем усердием, затем ее приводят сюда, и трах-бах, она в постели "госпожи Фё Ра". А может и не в постели, но вошла в ближний круг и может докладывать о всех действиях, этакая дружественная шпионка.

— Подними голову и не бойся, ничего с тобой не будет. Они что-то тебе предлагали? Следить за мной и докладывать о словах и делах?

— Предлагали, о высокая госпожа, но я бы никогда! — Дыня снова распростерлась на полу. — Моя душа и тело принадлежат вам, о высокая госпожа! Клянусь вам в бесконечной верности до конца своих дней!

— Бесконечной, — задумчиво повторил Борисов, прикидывая варианты.

Ему не помешали бы верные люди, что да, то да, но эта архивистка находилась на втором ранге, Овладевших, и поднять ее до небесного никак не вышло бы, пока Хомяк в коме. Разве что накачать самому, да использовать ее небесное испытание, слабенькое, просто посмотреть, что выйдет? Но без силы культивации она оставалась уязвимостью, и в то же время Пиале не помешала бы подружка, даже не согревать постель Борисову, нет, просто еще один человек женского пола, выражаясь казенно.

Верность и умение работать с документами, да, такое всегда пригодилось бы, а секс. Ну да, моль бледная, и что с того? Накрыть голову и трахнуть, так как поиметь ее все равно пришлось бы. В общем, имелись аргументы за и против, и архивистка Академии точно могла бы подсказать что-то об обществе культиваторов, чего не знала Пиала.

— Не боишься пожалеть о таком решении?

— Высокая госпожа спасла мою жизнь, теперь она принадлежит высокой госпоже, — заявила Дыня.

— Ладно, — вздохнул Борисов, — считай, что поклялась.

Его так и подмывало распахнуть халатик, чтобы она принесла присягу на верность в устной форме, но он сдержался. Из Дыни вышла бы отличная ловушка, в том смысле, что она выглядела очевидной уязвимостью и все желающие навредить Борисову, первым делом попробовали бы прощупать Дыньку.

— О, высокая госпожа...

— Хватит, — оборвал ее Борисов. — Я предпочитаю дела, а не слова, можешь спросить у Пиалы. Теперь она твоя начальница и старшая сестра, и так далее. Первое задание тебе, есть тут у вас построения, касающиеся ускорения времени на ограниченном участке пространства?

Да, он мог бы запросить главу Архивов, как уже делал с эволюцией зверья. Но там он подогнал легенду, а здесь нет, да и в целом, не стоило ускорять прогресс культиваторов слишком уж сильно. Насмотрятся, наслушаются и еще крепче возьмут власть в мире,

— В общих Архивах точно нет, высокая госпожа Фё Ра, — ответила Дыня, задумавшись лишь на секунду. — Возможно, в архиве главы горы построений или в личной библиотеке ректора есть подобное, но у меня нет туда доступа, о высокая госпожа.

— Ты теперь, — Борисов задумался над формулировкой. — Ты присягнула мне на верность, можешь обращаться "мастер", и хватит.

— Да, мастер.

— Так, в горе построений такого нет, — задумался Борисов, — остается только библиотека ректора, то есть меня.

Как выяснилось, доступ туда и правда регламентировался ректором, любой из теток, носивших титул. Борисов усомнился было, ведь Уважиха не проводила каких-то особых церемоний, но его заверили, что достаточно добровольного волеизъявления предыдущего ректора и соответствия условиям. В данном случае, словам бессмертной императрицы, высказанным десять тысяч лет назад.

Также Борисова любезно проинформировали, что уже запросили пропуск в ее дворец для "высокой госпожи".

— У меня нет туда доступа, мастер, — повторила Дыня.

— Теперь есть, — разрешил Борисов. — Отправимся прямо сейчас, только Пиалу прихватим.

Он приказал ее позвать, и подчиненные Мины тут же устремились вперед. К счастью, вдруг подумал Борисов, тут не практикуют евнухов, каждый мужчина ценен, но если подумать, то, как они окорачивали стражниц гаремов? Или никак, раз те не могли обрюхатить гаремных сиделиц? Или, наоборот, гаремные футанари трахали стражниц?

— Сезам, откройся, — хмыкнул под нос Борисов, взмахивая рукой.

Двери раскрылись, и они вошли внутрь, обнаружив бесконечные полки свитков и толстых фолиантов. Борисов чуть прищурился, внутри было полно построений, которые дали бы просраться любому умному дому. Никакой пыли, грызунов, затхлости воздуха, порчи бумаги, ничего — построения следили за всем этим, и автоматически начали включать свет, едва он вошел внутрь.

— Приветствую высокую госпожу, — из тени выступила знакомая тетка, Пана с экзаменов.

— Доверенное лицо госпожи Ува Жи? — высказал предположение Борисов.

Куда уж довереннее — заведовать личной библиотекой!

— Эта скромная и недостойная Па На — хранительница библиотеки, высокая госпожа, — склонилась Пана.

— Понятно, служишь не личностям, а ректору и Академии.

— Высокая госпожа все верно поняла.

— Отлично, тогда поможешь мне, — кивнул Борисов. — Меня интересуют построения, ускоряющие время, любые. Покажешь мне их.

— Что делать нам, мастер? — спросила Пиала.

— Пройдите, оглядитесь, почитайте что-нибудь, развлеките друг друга, — отмахнулся Борисов. — Позаботься о Дыне, присмотри там за ней.

— Непременно, мастер, — медовым голоском сообщила Пиала.

— О, — вырвалось у Борисова, когда он увидел содержимое свитка. — То, что нужно! Пана, принеси мне еще свитки с законами мира.

— Будет исполнено, о высокая госпожа, — поклонилась та и исчезла в тенях.

Откуда-то издалека доносились слабые стоны, похоже, девочки восхищались богатствами знаний или развлекались, как и было приказано. Борисов развернул свиток и с головой ушел в чтение.

— Глава 134

— Высокая госпожа Фё Ра!

— Высокая госпожа!

— Мастер!

— Высокая госпожа ректор, отзовитесь!

Крики доносились будто издалека, Борисов даже не сразу понял, что они относятся к его нынешней ипостаси. Ушел с головой в чтение, выпал из мира, и никто бы не докричался, не будь в библиотеке системы связи с внешним миром — то есть хранительницы Паны. Похоже, главы гор о ней знали, хотя Борисов не мог себе представить Уважиху, вкалывающую тут до седьмого пота.

Вот лежащую рядом с шкафами в ленивой апатии вполне мог вообразить.

— Что там? — отозвался он недовольно.

— С высокой госпожой хотят поговорить главы гор, — поклонилась Пана, за ее спиной стояла недовольная Пиала.

Ци вокруг изменилась, построения вспыхивали, работали и Борисов невольно опять восхитился. Определенно, такое следовало повторить в круизном самолете, чтобы тот стал совсем автономным. Искусственный интеллект? Нет, сердцем самолета следовало сделать артефакт с пробудившимся духом, вроде Лобзика!

— Демоны!

— Демоны осаждают Академию!

— Мы схватили нескольких культисток!

— Они пытались открыть им проходы!

— Демонопоклонницы пытались сломать барьер!

Культиваторы галдели стаей куриц, забыв о вальяжности и неторопливости, и Борисов вздохнул. Вот тебе и посидел тихо в уголке Академии, впрочем, сам виноват, еще с самых экзаменов обгадился жидко и продолжал утопать в дерьме.

— Ладно, это уважительная причина оторваться от свитков, — проворчал Борисов. — Займемся демонами.

— Мастер, я успешно соблазнила сестру Ды Ну, — сообщила ему Пиала по мыслеречи.

— Даже не сомневался в этом.

— Разве вы не ревнуете?

Борисов лишь махнул рукой, все это он уже проходил много раз в других мирах с другими женами. Он нахмурился мысленно, что-то связанное с прошлыми женами зудело в мозгу, но он никак не мог переключиться, застрял посредине между "ушел в изучение свитков" и "надо отразить нападение демонов". Выпадение из реальности, которое с ним уже случалось однажды, было тревожным знаком, похоже не просто так культиваторы садились на сотню лет в камеры культивации. Сама ци подталкивала к медитативным состояниям, выпадению из мира, а почему?

— Вы должны подарить ей свои ласки, — продолжила Пиала.

— Должен? — слегка изумился Борисов. — Кому это я должен?

— Уже скоро я не смогу радовать вас своим телом, вам нужна будет замена в постели, и младшая сестра Ды Ну отлично подойдет. Она уже предана вам телом и душой, а когда ощутит прелести парной культивации, будет вашей навсегда. Как я!

Борисов только хмыкнул, не желая вдаваться в подробности все тех же прошлых миров. Да, прошлых миров и прошлых жен, что же с ними? Выпадение из мира во время культивации, что с ней?

— Этой истории будет посвящена отдельная глава в моей книге!

— Какой еще книге? — нахмурился Борисов, которого опять сбили с мысли.

— Книге о вас, мастер! О казаках и немного обо мне, — скромно потупилась Пиала. — Вы же сами разрешили!

— Да-да, — смутно припомнил Борисов. — Разве ты не шутила?

— Все было всерьез! Я уже столько написала!

— Надеюсь, никому не показывала?

— Только сестре Па Ва, — призналась Пиала, зардевшись.

Летевшая следом Дыня (Борисов тащил ее меч на буксире, если уж говорить точно) тоже зарделась. Верхушка тринадцатой горы приближалась и Борисов внезапно ощутил, что в ее глубинах прячутся барьеры и источники ци. Могилы прошлых ректоров и глав, кладбище, превращенное в отдельную преграду.

Кто-то даже говорил ему об этом, но Борисов благополучно все отставил в сторону, занятый другим.

— Хрен с тобой, не до книги сейчас, — проворчал Борисов и Пиала скисла на глазах.

Они начали снижение, а Борисов подумал, что надо бы уже обзавестись телепортацией в пределах Академии.

— Неплохо так, — присвистнул Борисов.

Ряды и ряды неподвижных тел, демоны, похоже, пошли ва-банк. Или культиваторы сами переметнулись к ним, узрев полчища за барьером Академии. Да, Борисову говорили, что хрен барьер рухнет, но все это ему говорили старшие культиваторы. Студентки, прожившие пару сотен лет, никогда не бывавшие в Академии, вполне могли обосраться жидко и продаться, попробовать продаться демонам, ради того, чтобы спасти самих себя.

— Они разложены по ячейкам культов, высокая госпожа, — указала Жиганя. — И эти вот сами по себе.

— Они не координировали усилия? — спросил Борисов.

— Отчасти.

Борисов кивнул и обратил свой взор к небесам. Раньше там сиял барьер, затуманивая звезды, но теперь их вообще не было видно. Толпы демонов изображали из себя тучи и заслоняли все, бомбардировали барьер, пробуя его на прочность. Мысли Борисова тут же устремились в новое русло, с точки зрения распределения энергии выгоднее было нанести удар в одной точке и там пробиться внутрь.

Неужели демоны этого не понимали?

— Так, они атаковали в разных местах?

— Да, высокая госпожа. К счастью, мы сохраняли бдительность, как вы и приказали, и вовремя скрутили их. Потеряли не больше сотни сестер, и половину из них еще можно вылечить.

— Особенно, если высокая госпожа еще раз явит нам чудо восстановления культивации, — тут же оказалась рядом Умка.

От нее несло вожделением, предвкушением, похотью, и это настораживало.

— И эти, — Борисов опять посмотрел наверх. — Культистки, надо полагать, ничего не выдали?

— Они и сами ничего не знали, им приказали, они побежали выполнять, высокая госпожа, — ответила Жиганя, в голосе которой слышалось искреннее презрение.

Борисов не стал говорить, что все это очень похоже на обычные секты, опять задумался. Нет, определенно, демоны не были дураками, и они, а что они? Получили бомбу в задницу, раз уж Жулька отработала свое шахидкой на пять с плюсом. А также получили атаки из-под барьера, то есть демонстрацию того, что культиваторы могут выйти, атаковать и скрыться.

Какой из этого могли сделать вывод демоны, при условии, что они не дураки?

Борисов не стал бы называть себя мега-знатоком демонов, но все же, они определенно были ближе ему, из-за своего происхождения. Агрессия, похоть, желание добраться до культиваторов и подготовка, да! Ведь они взяли с ходу Дусан и захватили бы Академию, не включи он барьер, что привело к истощению Хомяка. Он все равно бы рано или поздно истощился бы, но все равно, вышло плохо.

Так, подготовка, планы, только барьер не учли, и на их месте Борисов тоже такого не учел бы. Стало быть, что? Стало быть, их архидемон не собирался отступать и готовился к захвату Академии, возможно, он готовил какой-то ритуал для взлома барьера, когда Жулька налетела с криком камикадзе. Потом атака и архидемон атаковал в ответ, сжигая демонов на барьере, какой в этом был смысл?

— Да, побежали выполнять, — повторил он эхом слова Жигани.

Осмотрелся и мысленно провел линию от Дусана в Академию. Там находился официальный путь наверх, ущелье и лестница, для тех, кто не мог взлететь и поэтому там же находились мощнейшие защитные системы. Стал бы архидемон там ломиться? Да, если ему требовалось провести ту часть армии демонов, что не могла взлететь.

Борисов припомнил чертежи и схемы и хмыкнул. Ну конечно! В противоположной от лестницы стороны находился пологий подъем, словно гигантский пандус, выход в долины и леса Академии, где проходили практические занятия и выращивали еду и зверье для нужд учебного заведения. Демоны старательно ломились только со стороны Дусана, усыпляя бдительность, а сами.

— Армию к северному проходу! — гаркнул Борисов, взмахивая рукой. — Всем главам гор и старшим наставницам, всем, кто способен биться — туда!

Нагрузка на барьер по площади и затем точечный удар, перегружающий построение, и без того расходующее энергию. Прорыв и атака с тыла, отвлечение культиваторов, пока основная армия будет карабкаться на стены и лестницы, с дикими потерями, да, но кого волнует мясо? Одним ударом снести барьер и поставить вилку, а заодно отрезать пути отхода из Академии.

Летучий корабль? Так в воздухе и без того уже находились отряды демонов, и, скорее всего, не самых слабых.

— Что? — ошеломленно спросила Жиганя, затем осознала. — Простите, вы....

— Бегом!!! — гаркнул Борисов на все горы.

Культиваторы ринулись толпой, сталкиваясь в темноте, и Борисов помчался за ними следом.

— Мастер, — голос Пиалы звучал слегка виновато. — Мы ничего не нашли из того, что вы просили.

— Да и плевать, — отмахнулся Борисов. — Пана сама мне все принесла.

Построения, работающие со временем, сложноватые даже для него. В библиотеке ректоров собирали самые мощные, самые невероятные и опасные вещи, придуманные ими или студентками, точнее говоря старшими наставницами, за тысячелетия работы Академии. Иерархическая система работала и здесь, если ты простая студентка, твое дело заткнуться и слушать учителя, не открывая рта, а откроешь — выбьешься из строя и тебя насильно сровняют с ним или просто погибнешь в ходе учебы.

В то же время, когда он вник и разобрался, все оказалось не так уж страшно.

Вливание ци, как всегда, не можешь решить проблему, просто добавь ци, больше, еще больше ци! Локальное ускорение времени, да, это было очень схоже с Оком Бездны, только там на себя работу брал артефакт, а здесь все заменялось построениями. При этом свитки оставались неполными, хотя Борисов даже не сразу это понял.

— Высокая госпожа! Вы были правы! — выкрик Жигани.

Тьму ночи раскололо вспышками техник. Молнии, огонь, лед, само пространство скручивалось, звуки обрушивались на демонов, раскалывая их костяные панцири.

— Жалкие букашки! — пророкотало откуда-то из тьмы и сверху.

— Да будет свет! — выкрикнул Борисов, швыряя технику света.

Стометровая фигура архидемона, нет, кого-то еще мощнее, похоже, аналога императорского ранга. На мгновение Борисов испугался, что увидит того архидемона, которого они прижали у отшельницы, но нет, это оказался другой рогач.

— Жалкие людишки и ваши жалкие фокусы!

— Испытай мощь цизики, — демонстративно хмыкнул в ответ Борисов.

Воздух сгустился в линзы и лучи света сжались в единую острую иглу, луч лазера, взрезавший архидемона, словно нож масло. Борисов махнул рукой, одно из пространственных колец влетело в рану и взорвалось, перемешивая там внутренности нестабильностью пространства и во все стороны хлынули усиливающие настои и эликсиры. Ци самого архидемона взбурлила, ударяя во все стороны, фактически уничтожая его изнутри и Борисов создал новую вспышку света, рисуя ей построение прямо в небе.

Только сейчас он увидел, что архидемон однорук и в груди его зияет огромный кратер, до самого позвоночника. Одна из ягодиц тоже отсутствовала и в паху сочились гноем раны. Взрыв Жульки, несомненно, хотя Борисов вдруг усомнился, стометровое тело, не являлось ли оно обманкой, вроде того, как Хомяк раздувался за счет ци?

— БРУ-У-У-У-У-У-У-УМ!!! — загудел архидемон.

Построения Борисова рухнули, во все стороны ударила волна хаотической ци, искажающей и убивающей мир вокруг. Барьер устоял, но демонов и культиваторов вокруг убило, смяло и снесло. Борисова тоже швырнуло ураганом, даже домен ци помог лишь отчасти.

Борисова ударило о землю, покатило по ней, и изрядно приложило головой о камень.

Камень раскололся, а в голову Борисова хлынули новые мысли. Мир, хаотические искажения, убивающие мир, а ведь мир хотел жить, сама ци являлась энергией жизни, и культиваторы медленно убивали все вокруг. Они насиловали мир, убивая его, чтобы жить самим, и за это их наказывали небеса.

Громкий щелчок, движение шестеренок небесного свода и Борисов взмыл.

— Да, — выдохнул он. — Теперь держитесь, бляди, я вам обломаю рога окончательно.

— Глава 135

Несколько дней спустя

— Аккуратнее, так, поверните его чуть левее, вот, хорошо, — кивнул Борисов.

Хомяк лежал в Фонтане Юности, прямо под струями, и сестрички-лисички разворачивали его тело. Пока еще огромное тело, пока еще не ставшее жалким хомяком. Равномерный поток ци, в которой смешивались инь и ян, еще больше замедлил утечку из Хомяка, но именно, что замедлил. Его поддерживало, но он все равно слабел.

— Мастер Ар Гус, с остальными все в порядке, — доложила Павлина, — лежат и эволюционируют.

— Хорошо, — проворчал Борисов.

Он все же пошел и посмотрел сам, но не на зверей, а на сложнейший трехмерный комплекс построений вокруг них, собранный из говна и палок. Проволока и ци-проводящее дерево, отражатели из нефрита, конструкция вышла хрупкой, чихни разок и все разлетится.

Впрочем, без ци жадности Борисова этот карточный домик вообще не устоял бы.

— Неплохо, — решил он, окидывая комплекс взглядом.

В самом центре лежал Лобзик, все же металлический дробовик — артефакт, с пробудившимся духом мог вынести больше, чем обычные живые, даже небесного ранга. Многолепестковая фигура ускорения времени, подпитывающаяся от Фонтана Юности, который уже не справлялся с нагрузкой.

В переводе, барьер вокруг Академии Небес слабел, отсчитывая время до ее падения.

Ту атаку несколько суток назад отбили, но демоны не оставили своих попыток и не сняли осады. Несмотря на заявления Борисова об обломе рогов он не мог просто взять и взмыть до высот императорского ранга, требовалось устроить зверье, требовалось помочь Лобзику (и эти две задачи, к счастью, слились в одну), да и дела Академии выжирали время, словно голодный Хомяк.

— Вы очень скромны, мастер Ар Гус, — неожиданно заметила Павлина. — Неплохо! Да это великолепно!

— Нет, только неплохо, — покачал головой Борисов. — По-хорошему, будь у нас время, такую конструкцию можно было бы возвести в одном из колец, и лететь по своим делам, пока остальные подвергаются обработке.

— А как же источник? — усомнилась Павлина.

— Заменили бы духовными камнями, — дернул щекой Борисов. — Наверное.

Павлина была права, впрочем, такое с ней теперь, после эволюции, случалось часто. Даже Фонтан Юности не справлялся, хотя, источнику приходилось работать на две задачи, да еще и Академию поддерживать, где почти двести тысяч человек жрали ци, как свинья помои. Или как Хомяк что угодно. В общем жрали.

Слова о духовных камнях напомнили ему о собственных делах и Борисов еще раз дернул щекой.

— Нет смысла гадать, все вышло, как вышло и сейчас надо заняться последней частью плана.

— Вы уверены, мастер Ар Гус? — томно пропела Павлина. — Вы окажетесь беспомощным и обнаженным, полностью во власти этой госпожи.

Борисов только хмыкнул. Вначале он рассматривал варианты привлечения даже кого-то вроде Умки, с предварительным одурманиванием ее сексом и последующим избавлением. Затем решил не связываться, слишком уж подозрительно выходило, да что там, если бы не апатия Уважухи, все его маленькие аферы с Фонтаном давно оказались бы раскрыты, а сами они схвачены.

Не сказать, что он покрывался холодным потом от одной лишь мысли, но следовало признать — проебался. Да, визит в Академию стал величайшим успехом, но в то же время и колоссальнейшим проебом, все в духе окружающего мира, сочетания противоположностей.

— Давно нашла бы себе самца да пушила перед ним хвост, — сказал он.

— Найду, мастер Ар Гус, обязательно найду, на моих островах полно самцов, но там нет таких мастеров, как вы.

Борисов только покачал головой. Впрочем, владей Павлина целительскими техниками, он бы доверил ей операцию, зная, что все эти разговоры о сексе лишь разговоры. Павлину, подражавшую другим культиваторам и качнувшуюся в сторону любви к другим женщинам, просто распирало ци изнутри и толкало на подобные разговоры.

— Мастер Ар Гус, мы готовы, — поклонились Кура и Кума.

— Хорошо, тогда приступим, — проворчал Борисов. — Где Пиала?

— Я здесь, мастер, я здесь! — появилась Пиала, задыхаясь от стремительного бега.

Или, делая вид, что задыхаясь, все же она не уступала в рангах и ступенях культивации остальным.

— Помогала Ри Ка На и Ды Ну! — объяснила она.

Дыня официально стала ее ученицей и "младшей сестрой", а Роксана сейчас наверху наводила шорох среди зверья, ускоряя их эволюцию. Не так, как казаков, с ускорением времени, но все же ускоряя, якобы для защиты Академии. Если бы пришлось задержаться, то казаки получили бы целую армию подручных зверей, возвысившихся до небес, причем за счет самих же культиваторов.

— Сейчас! Я уже почти готова!

Пиала чуть ли не на бегу сбросила халатик и надела другой, преобразившись в медсестру, причем почему-то самого развратного вида. Павлина смотрела одобрительно и томно, Кура и Кума тихо хихикали и о чем-то шептались.

— Зачем все это? — проворчал Борисов перепроверяя построение из зеркал.

— Чтобы помогать вам, мастер! — горделиво воскликнула Пиала. — Ведь вы так и не притронулись к сестре Ды Ну, а почему, кстати, мастер?

— Я слишком много тебе позволяю, — беззлобно проворчал под нос Борисов.

Потом будет время трахнуть эту архивистку и усадить работать на общее дело, потом, когда они покинут Академию. Пока что Пиала перепроверяла ее, снаружи и изнутри, похоже найдя родственную душу, замученную работой и загнанную в угол, или еще что в том же духе. Конечно, Борисов не собирался полагаться на отсутствующие таланты Пиалы в выявлении шпионов, но пока что Дыня могла подождать.

— Это потому, что вы меня любите, мастер, и мой вид, — руки Пиалы пробежали по ее телу, — порадует вас, взбодрит вашу ци и заставит ее течь быстрее, облегчая операцию.

— Откуда ты нахваталась такой чепухи? — продолжил ворчание Борисов.

Он прошел и сел в центре построения, активируя его. Обеззараживание воздуха и почвы под ногами, усиление регенерации, а также система зеркал, позволяющая ему видеть все так, словно он оперировал тело другого человека. Разумеется, Борисов тоже не был хирургом, да что там, даже на медбрата не потянул бы, но зато он изучил кучу целительских техник и немного разбирался в вопросе обнаружения ци.

Попросту говоря, Борисов собирался прооперировать сам себя.

— Ладно, шутки в сторону, — сказал он. — Помнишь, что делать?

— Переживать любые утечки ци и крови особыми зажимами! — воскликнула Пиала. — Руками ничего не касаться, работать доменом ци, если вы сказали что-то не зажимать, мастер, не зажимать!

— Молодец, — проворчал Борисов, кидая взгляд на остальных.

Павлина и Кура с Кумой тоже стояли наготове. Шуточки, хиханьки да хаханьки лишь маскировали общую нервозность и то, что никто еще не проводил подобной операции, тем более на самом себе. Хомяк тут был бы на вес золота и Борисов опять укорил себя, что тянул с вопросом. Но раньше Хомяк казался бездонным, впрочем, он и теперь им остался, только вместо пользы перерабатывал кучу ресурсов в дерьмо, лишь бы умереть не сразу, а чуть позже.

План Борисова был прост и незатейлив, если смотреть отстраненно. Он и без того знал обычные законы мира, связанные с физикой и ци. Разбирался в отношениях и немного в культиваторах, пусть и считал их общество предельно ебанутым. Попутно Борисов прояснил для себя вопрос, почему же секты — управляя ими, главы познавали эти самые социальные законы и потом приходили к осознанию законов небесных.

Для него таким законом стало осознание насилия культиваторов над миром и справедливости небесных испытаний в ответ. Культиваторы высасывали жизнь из мира, дабы продлить свою и небеса пытались их за это наказать, и похоже мало пытались. Не исключал Борисов и того, что вся эта история "я брошу вызов небесам" началась на заре времен, когда небеса постоянно лупили культиваторов, а те не выдержали и, сбившись в первую толпу, полезли наверх бить в ответ.

Власть над Академией у него была, оставались только запасы ци.

— Ладно, начали, — вздохнул он.

Не было смысла тянуть с операцией, и он оголил живот, Пиала тут же облизнулась.

— Какие мышцы, — донесся нарочито громкий шепот Павлины лисичкам.

И ведь еще специально веером прикрылась, тьфу! Борисов ощутил течение ци в себе, перенаправляя потоки в стороны, в боковые меридианы, дабы максимально ослабить ток энергии рядом с дяньтянем. Зеркала помогали, он действовал, втыкал иголки и ставил заглушки, одновременно с этим улавливая всполохи ци вокруг.

Обостренная чувствительность и он ощущал поток демонической ци, смешивающейся с Фонтаном Юности, который еще дополнительно подпитывался от культиваторов Академии. Огромная фабрика смешивания и переработки ци, созданная некогда... зачем? У Борисова и раньше было ощущение соприкосновения с очередной дерьмовой тайной этого дерьмового мира, но тут его внезапно осенило и во рту стало противно.

Воровство ци, не просто истощение мира демонов, а могучее воровство ци отовсюду, с попутным смешиванием в правильных пропорциях, замаскированное под некое благо. Вроде барьера в Академии Небес. Хомяк говорил, что ощутил целую сеть таких и теперь Борисов не сомневался, что Срединный материк опутан настоящей паутиной. Высасывающей ци паутиной и складирующей ее, или сразу передающей туда, Бессмертной Императрице, для поддержания жизни.

Не исключено, что и Земной когда-то был таким же, но его высосали и бросали.

Не исключено, что материк в Океане Тьмы утопили именно после осушения досуха.

Не исключено, что ее питали и источники сект "облагодетельствованных" подарками императрицы.

— Вот так, — пробормотал Борисов удовлетворенно.

Мощь потока ци упала, и да, вид Пиалы помог, часть оттянулась туда, пусть и рядом с дяньтянем, но все же не прямо внутри. Борисов выхватил иглу, ушко которой заранее припаял к кольцу и воткнул в живот, одновременно с физическим телом пронзая и энергетическое, соединяя с дяньтянем.

— Ух-х-х-х-х-х-х, — заскрежетал он от боли.

— Мастер!

Но Борисов уже взял себя в руки, приглушил чувствительность тканей, отвел боль, залил в глотку зелье и намазал кусочек живота болеутоляющим. Он не мог устроить себе анестезию, требовалось ощущать и резать, сшивать по живому, чтобы кольца точно соединились с дяньтянем.

— Следующий, — прохрипел Борисов, втыкая еще одну иглу.

Пусть даже ему не грозило заражение, все иглы и кольца были предварительно обработаны и укутаны в "футляры" из биологически инертных металлов, боль от этого не становилась меньше. Затем Борисову предстояло еще сдвинуть ткани и мышцы, создавая карман внутри тела, для пространственных колец.

Возможно, все же стоило ограничиться нитями внутрь, а кольца оставить снаружи, подумал он сквозь боль.

— Еще одну, бог троицу любит, — воткнул Борисов иглу.

— Какой еще бог, мастер? Мастер?

Борисов ответил не сразу, резал, втыкал и шил.

— Какой еще бог? — выкрикнул он, поднимаясь на ноги. — Тот, который на небесах! Тот, которому этот скромный завхоз бросит вызов и стащит за бороду вниз, чтобы прокормить своего хомячка! А-ХА-ХА-ХА-ХА!!!

— Глава 136

Лобзик открыл несуществующие глаза и тут же оказался в руке Борисова, призвавшего его.

— Ну наконец-то! — воскликнул Борисов, вскидывая руку с дробовиком.

Он ощущал мощь Лобзика, изгибающую пространство вокруг. Внешне все еще дробовик, но де-факто мощнейший артефакт, соответствующий императорскому рангу. Правда, от количества потраченных на него металлов, растворов и количества обычного культиватора просто разорвало бы.

— Ага, я тоже скучал, — зевнул в ответ Лобзик, почесываясь.

Не буквально, конечно, но переданные им образы соответствовали. Дух развился дальше, стал практически человеком, оставалось только телом обзавестись.

— Извини, что так выдернул тебя, но мы и без того опаздываем, время не просто поджимает, а уже подобралось вплотную, — сказал Борисов и пояснил. — Еще немного и Хомяк умрет.

— Нехорошо, полезная зверушка, — согласился дробовик, оглядываясь по сторонам.

Остальное зверье еще эволюционировало и Борисов собирался подождать их пробуждения, но вышло, как всегда, иначе. Хомяк в Фонтане сжался уже вдвое и усыхал дальше, с каждым часом.

— Каков план?

— Я становлюсь сильнее, ты прикрываешь.

— Годится, — хмыкнул Лобзик. — А потом потолкуем обо всем остальном.

Борисов кивнул и взмыл на поверхность, в полете активируя построение над головой. "Сердце Льда" начало замораживать озеро, аккуратно выводя излишки льда в стороны, без раскола основной массы.

— Высокая госпожа, есть вопросы, требующие вашего внимания, — склонилась Мина. — Также прибыла госпожа Ум Цэ, как вы и приказывали.

— Хорошо, — кивнул Борисов. — Все вопросы передать сестре Хи На.

Он повернулся к еще одной тетке, стоящей у ледового зеркала, в которое обратилось озеро.

— Госпожа Жуй Гэ, у вас все готово?

— Войска из Дусана немного запаздывают, ждут, когда госпожа Ю Мэй закончит медитировать, — ответила глава горы боевых искусств и предводительница войск Академии Небес.

Сюда бы Арнэль, в стотысячный раз подумал Борисов, она давно бы всех разбила, и демонов, и культиваторов. Ничего, опять же в стотысячный раз, подумал он, разберемся здесь и будет время разобраться с путешествиями между мирами, а также призывами жен. Или обратными призывами к женам, только в Триэм отправляться в последнюю очередь, вначале собрав хорошую толпу, чтобы как следует начистить ряху богу Жадности.

— Ничего, время еще есть, действуйте и готовьтесь, — еще кивнул Борисов.

— Высокая госпожа..., — неуверенно начала Жиганя и остановилась.

— Барьер падет со дня на день, но если мой план удастся и каждый культиватор выполнит свой долг, то мы разом решим все проблемы, — нейтральным голосом отозвался Борисов.

Он, в общем-то справился, неплохо управлял Академией, следил за хозяйством, все обустроил и не пытался решить каждую мелочь сам. Снять нагрузку с барьера в виде построения ускорения времени, и он простоял бы еще долго, года, если не десятилетия, культиваторы Срединного материка пришли бы на помощь и разбили демонов. Да, пришлось бы некоторое время сохранять бдительность, наносить контрудары по демонам, в ожидании помощи, ничего серьезного.

Серьезным тут была только пробудившаяся антипатия Борисова к управлению. Ему до зубовного скрежета хотелось бросить всё тут, никем уже не управлять, не командовать, не решать чужие проблемы и не созерцать сотню с лишним тысяч плоских белокожих баб. Маскировка его тоже достала, халатики все эти, поклоны, улыбки, пускай никто и не подозревал об истинной сущности Борисова и других казаков.

С эволюцией вышло удачно, на ногах остались только казачки, а то Хомяк привлекал многовато внимания. Нет, даже не внимания, а желания или вожделения, если уж быть совсем точным. Даже его божественная маскировка не скрывала флюидов ян, мужского начала и студенток тянуло к Хомяку, спасало только его отвращение к "гладкокожим уродинам". К Борисову студенток и старший состав тоже тянуло, но тут на помощь приходило "высокое положение".

— Госпожа Ум Цэ, — переключился он.

— Высокая госпожа Фё Ра, — поклонилась та.

Умка явно хотела отправиться в дворец ректора, ибо так положено, но Борисов не стал заморачиваться и занял ближайшее здание административного комплекса в центре долины. Служащие Академии тут же упорхнули оттуда стайкой пчёлок, виляющих попками в танце перед маткой, в роли которой выступала "высокая госпожа Фё Ра".

Иногда Борисов думал, что надо было назваться Федорой и выпустить в свет стишок "Федорино горе".

— Мастер, — поклонилась Пиала.

Умка проводила лечебный массаж, разминала руки и плечи, тыкала пальцами и иголками в акупунктурные точки, разгоняя "высокую госпожу" до предела. Разумеется, Борисов и сам был не слаб, но он решил, что перед таким сложным делом не помешает любая помощь.

План был прост и незамысловат, как всегда: подняться до императорского ранга и вызвать бурю небесных испытаний, молнии из которой направить в Хомяка, часть молний. Остальной частью сокрушить демонов вокруг Академии, чтобы не возиться самому. Если бы небесное испытание не случилось, то Борисов просто на халяву запрыгнул бы на императорский ранг и потом смог бы действовать с высоты нового положения. Если бы барьер не выдержал, то Борисов собирался убить и демонов, и культиваторов Академии, разорить всех, скрывая следы. Если бы явилась рука, Борисов собирался действовать по ситуации, не загадывая наперед.

Нет, он придумал пару штук, но не знал, подействуют ли они, а проверить заранее не мог.

— Скажите, когда вам пришла в голову гениальная идея так сокрушить демонов? Мне для книги.

— Книги? — не сдержала удивления Умка.

Борисов не стал метать злых взглядов в Пиалу, забывшую о конспирации. Ученица, служанка, наложница и хрен знает кто еще, Пиала просто чересчур волновалась за него и это отбивало ей мозги. Умка, в свою очередь, что-то там делала, дополняя массаж своей ци, но очень, очень аккуратно и незаметно, как она сама считала.

— Мы, в секте жадности, не жадны, — хмыкнул Борисов вальяжно, под стать позе, — и не ограничиваем учениц в их занятиях, любых занятиях, до которых они жадны. Хочет писать книгу о моих гениальных деяниях, пусть пишет, потом прочту. Может быть.

— Благодарю за честь, мастер, — поклонилась Пиала, все же вспомнившая о сдержанности.

— Любых занятиях, о высокая госпожа? — еще переспросила Умка.

— Да, — небрежно отмахнулся Борисов, — лишь бы культиватор занимался ими жадно, то есть с полной самоотдачей, забывая о сне, еде и питье.

Умка чуть напряглась, а Борисов понял, что сморозил чушь — с точки зрения культиваторов, конечно, которые легко могли просидеть сотню лет без всего перечисленного им. Да и культивировали они с полной самоотдачей, даже лучше.

— Забывая даже о культивации, — добавил он на всякий случай.

— Ради какого-то дела? — Умка так озадачилась, что забыла добавить про высокую госпожу.

— Развитие духа и следование Дао — важнее, — важно изрек Борисов.

Умка опять задумалась и Борисов словно читал ее мысли. Она хотела все бросить и жадно отдаться ему, до потери сознания, во имя любимого дела, то есть лечения. Всех, словивших расщеп и потерю культивации, уже восстановили, целительницы хлопотали над ними, но то ли не поняли до конца, то ли хотели, чтобы им повторили еще сотню раз, в традициях местного обучения.

— Высокая госпожа Фё Ра! — все же решилась Умка.

Она уже закончила массаж, вышла и упала на колени перед Борисовым, оттопырив зад в поклоне до земли.

— Окажите этой недостойной Ум Цэ честь и примите ее в ученицы! Послушницы Секты Жадности!

— То есть у меня появится еще одна младшая сестра? — тут же встрепенулась Пиала.

— О да, старшая сестра Пи На Ла! — взвыла Умка.

Борисов озадаченно потер подбородок. Это тебе не какая-то слабая Дыня, целая глава горы, одним сексом перевербовать ее может и не вышло бы. Но, с другой стороны, целая глава горы, мастерица исцеляющих техник! Заманчиво, очень заманчиво и полезно.

Но рискованно, очень рискованно.

— Такие вопросы требуют тщательных размышлений и обдумывания, — поднялся Борисов. — Разберемся с демонами и вернемся к этому вопросу.

— Благодарю вас, о высокая госпожа Фё Ра!

Борисов подмигнул Пиале и указал глазами на распростертую Умку. Пусть займут друг друга, потрахаются или чай попьют, неважно, лишь бы под ногами не мешались. Книга, ха! Он так и не заглянул ни разу, чего там Пиала накалякала, да и был ли в том смысл? Наверняка сочинение в духе пятого класса, "как я провила лито, трахоясь и чдо я сделыла палучив магющество". Начнешь читать и сразу руки зачешутся все исправить, а оно ему надо?

Определенно имелись более важные и срочные дела.

Борисов стоял на берегу замерзшего озера, манипулируя ци-проводящей проволокой, которую калила огненным дыханием Феникса Павлина неподалеку. Раскаленная проволока легко пронзала лед и свивалась в завитки трехмерной фигуры, еще часть тянулась вниз, к Фонтану Юности, Хомяку и построению ускорения времени.

Огромный ци-отвод и объемное построение, имитирующее "жадное кольцо", аккумулятор во льду.

— Мастер Ар Гус, — тихо произнесла Кума по мыслеречи. — Нам очень тяжело поддерживать иллюзию, вокруг слишком много культиваторов.

— Все нормально, недолго уже осталось, — заверил ее Борисов.

Лобзик тихо лежал на озерном камне, возвышавшемся надо льдом. Борисов взлетел, устремляясь к камню и центру своего построения.

— Культиваторы!!! — загремел его голос над Академий Небес. — Крепче сожмите оружие, ускорьте свою ци и подготовьте техники, ибо пробил час битвы с демонами! Сегодня мы покараем их и уничтожим, навсегда загоним в подземные норы, откуда они вылезли!

Откуда высасывалась ци... Борисов отбросил ненужные мысли, сосредоточившись только на одной задаче, собственном усилении. Внизу и во все стороны, насколько хватало взгляда, шумели культиваторы.

— Слава ректору!

— Слава высокой госпоже Фё Ра!

— Смерть демонам!

По идее, основная часть войска должна была находиться возле барьера, а студентки по аудиториям, но похоже слухи облетели Академию, и все ринулись на защиту. Следовало наказать за подобное ослушание, но в то же время Борисов не удержался от легкой улыбки, все же удалось перевести Академию на военные рельсы, чтобы там ни думали эти замшелые тетки, сношавшие ему мозг.

Он приземлился на камень и сел в позу лотоса, сомкнув перед собой руки.

— Вас призываю я, кольца Жадности, — театрально провыл он.

Да, он заключил призыв с кольцами внутри себя, как и с лопатой, пускай артефакты там еще и не стали разумными. Лобзик пока что скрылся, дабы не мешать, а кольца откликнулись послушно и поток ци хлынул в дяньтянь Борисова, расширяя его в десять раз.

Власть над Академией, послушной его воле.

Законы земные, человеческие и небесные.

— А-а-а-а-а-а-а-а!!!! — заорал Борисов, ощущая, как его крутит в исполинской мясорубке.

В ответ на его крик небеса раскололись и обрушились на землю.

— Глава 137

Границы восприятия Борисова резко расширились, до пределов Академии Небес и барьера вокруг нее, и он снова заорал от обрушившегося водопада звуков, запахов, картинок, ощущений того, как демоны скребутся и бьются в этот самый барьер.

Даже его новое тело, усиленное ци, не справлялось с таким потоком и Борисов прикрутил кран, отсек большую часть новых ощущений, одновременно с этим осознавая, что Уважиха легко могла видеть и слышать их всех, любое место в Академии, как он сам сейчас видел и слышал его. Могла, но не видела, так как давно уже впала в апатию и отгородилась от мира, а чтобы воспринимать такое каждый день, каждую секунду, требовалось быть немного мазохистом.

Да и барьеры Хомяка она... нет, продавила бы, но Хомяк о том узнал бы сразу.

Мир вокруг словно застыл, нет, понял Борисов свое мгновение спустя — не мир замедлился, а он ускорился. Небеса раскалывались, и из трещин валились тучи, изрыгающие молнии, окружая сияющим ореолом огромную божественную руку. Еще мгновение спустя, опять свое мгновение, не окружающего мира, он понял, что такая власть и сила у него только в пределах Академии, его домена, в котором он император.

Подстраховка от полного уничтожения, на своей территории главы сект и прочие обладатели императорских рангов были практически всемогущи, и в то же время, не были. Перегрузка чувств и ощущений, они невольно замыкались в себе и фильтровали информацию, отгораживались от мира барьерами и помощницами, то есть старейшинами. Их можно было подловить на внезапной атаке, пересилить с помощью ци, только делать все это требовалось быстро, как тогда и поступил Борисов с казаками — повезло, просто повезло.

Он вынырнул из воспоминаний, вернулся в реальность, складывая новый план, с поправкой на то, что в ход пошли молнии и явилась рука, и демоны не прекратили биться в барьер, который несомненно не выдержал бы удара с небес. Лобзик рядом усиливал небесное испытание, возможно, требовалось позвать еще и Уважиху, нет, наоборот, стоило бы наслать на нее облако сонного порошка, дабы она лежала в апатии.

Еще мгновение спустя, когда с небес сорвалась первая молния, Борисов понял, что сейчас он и Уважиха делят власть над Академией и формально равны во всем, поэтому стоило оставаться настороже. Еще Борисов осознал, что главы сект могли бы поднять подчиненных до императорского ранга, но для этого требовалось поделиться властью и признать подчиненных равными себе, как это сделала Уважиха и никто из глав сект Срединного материка на такое не пошел. Только Уважиха, в силу возраста, апатии и того, что прибыла она сюда с материка Бессмертных, где видала "лилипутов и покрупнее".

Молнии летели вниз, ударяясь в барьер и тот трясся и слабел, а Борисов резко переменил планы. Он собирался превратить сферу вокруг Академии — по барьеру — в вакуум, дабы тот не проводил ци и удары не повредили бы барьер, но сразу же осознал свою ошибку. Более того, неуместность такого плана, ведь он не мог создать вакуум за барьером, а рухни тот, демоны ринулись бы внутрь.

— Пусть одна проблема решает другую, — хмыкнул Борисов.

О нет, он не мог спланировать все заранее и эту часть сразу оставлял на импровизацию, слишком уж много там было переменных и факторов, не зависящих от него. Но теперь! Лобзик рванул наперерез и перехватил первую молнию, окутавшись облаком разрядов. Тучи сразу потемнели, набухли и небесное испытание начало усиливаться, расползаясь во все стороны.

Повинуясь воле Борисова, барьер вокруг Академии превратился в суперпроводник ци, начал пропускать ее всю через себя, не оказывая ни малейшего сопротивления. Демоны, скребущиеся в барьер, проваливались внутрь и тут же горели и вспыхивали, так как их било молниями с небес. Армия культиваторов, собравшаяся отражать натиск демонов, тоже попала под удары и оземь валились обугленные тела, не выдержавшие ударов молний небесного испытания, предназначенного для императорского ранга.

Наверху барьер раскрылся, исчез и целый столб молний ударил в Борисова и Лобзика, скрывая все вокруг в сиянии разрядов. Борисов окутался броней ци своего домена, прибегнув к тому же трюку, что и с барьером. Молнии били в него и огибали его тело, устремляясь по пути наименьшего сопротивления, то есть вниз.

Небеса наверху заворчали и загремели.

— ТЕБЯ ПРЕДУПРЕЖДАЛИ!!!

— Какой культиватор струсил бы от простых слов?! — хохотнул Борисов в ответ.

О да, его никто не слышал, кроме Лобзика, и в то же время он не сомневался, что эти уроды наверху тоже все улавливали. Сила переполняла его, но Борисов держался, не давал ей захлестнуть разум, и сразу же придумал еще один трюк, благо там и делать практически ничего не требовалось. Всего лишь усилил сверхпроводимость каналов ци, ведущих к Фонтану Юности, дабы молнии били прямо в источник.

Гигантская корона разрядов молний заплясала над Академией, испепеляя демонов и немного культиваторов, но совсем немного. Воля Борисова окружила их барьерами вакуума, заставила землю развернуться и поглотить боевитых баб, спасая от испепеления. Не потому, что ему было так уж жаль культиваторов, а чтобы избежать вопросов впоследствии и возможной конфронтации с Уважихой.

В конце концов, убить культиваторов можно и потом.

— ПРОСТЫХ?!

— А что, сильно сложных?!

Удары били и обжигали, но Борисов все же принимал в себя часть потока, фильтровал молнии и поглощал их. Пытался поглощать, как Хомяк, тут же осознав разницу. Отсутствие божественного семечка и в то же время, что мешало ему создать свое? Он не бог? Да! Но каждый человек — творец и божество, и творение человека было последним действием бога, если судить по Библии, и в каждого вдохнули искру, дали свободу воли, раздувать это пламя в себе или дать ему угаснуть под натиском звериного начала.

Бог!

Дуализм инь и ян, сплетение двух противоположностей, порождающее жизнь, то есть мир вокруг, над которым и предполагалось править божеству. Борисов потянулся и коснулся Пиалы, а также ее будущего ребенка, и в следующее мгновение из него самого полыхнул столб ответного света и ци, сметающий молнии.

— Р-р-р-р-р, — зарычал очнувшийся Хомяк.

В каком-то смысле Борисов "подкурил" его, словно заглохший автомобиль, и Хомяк очнулся, завелся. Не лидер, не атаман и не дракон, просто одержимое и голодное животное, но тоже с божественной искрой внутри. Разряды молний ударили в источник сверху и Хомяка затрясло в конвульсиях, во время которых он жадно поглощал воду и ци вокруг, выжирал все вокруг без разбора.

— ЭТИ ЖАЛКИЕ УЛОВКИ НЕ СПАСУТ ТЕБЯ!!!

Рука уже достигла барьера, разламывая его, но Борисов вовремя увел барьер ниже, все равно демонов в небеса испепелило к хренам и сбросило на землю. Часть Академии оказалась раскрыта для ударов, но минимум половину молний притягивало к вершинам гор и уносило вниз, в Фонтан Юности. Остальную часть Академии Борисов еще попытался прикрыть барьерами, непроницаемыми для ци, но после возгласа количество ударов и давление на него резко возросли.

Даже сверхпроводимость вокруг не спасала, молнии разрушали его домен, стремились выжечь и испепелить и ответные удары не помогали, небесная рука принимала их в себя. Следовало трубить эвакуацию и спасаться бегством на летучем корабле, нет, на самолете, но в то же время, Хомяк еще не восстановился до конца, да и эволюционирующие звери не получили свою долю божественной силы.

Внутри Борисова пылала теплом и светом крохотулечная искорка божественного семечка. Не та мощная лампочка, что светила у Хомяка, а именно что искорка, родившаяся из связи двоих, породивших жизнь. Часть Борисова прямо разрывалась между желанием пустить в искру молний, дабы разжечь ее, и страхом, что искорка угаснет от чрезмерного воздействия. Мелькали мысли о сектах и богах, поклонении и вере, воспоминания о Триэме и как там бог Жадности раздувался от молитв паствы и того, что передавал ему Хомяк, возможно следовало поступить также, жрать через посредника.

В следующее мгновение Борисов осознал, что его мысли стали слишком хаотичны, а тело трясет.

Воздействие молний пробилось сквозь все барьеры и защиты тела. Барьеры Академии и Лобзика помогли, позволили продержаться до этого момента, но сейчас Борисов ощущал, что их уже недостаточно. Рука опускалась, неимоверно быстро для окружающих и медленно для него, и вместе с ней на него опускалась гора. Она давила на плечи Борисова, заставляла тело трещать, угрожала раздавить, как его физическое тело, так и дяньтянь с меридианами.

— ТЫ ПОШЕЛ ПРОТИВ ВОЛИ НЕБЕС! ТЕПЕРЬ ТЫ УМРЕШЬ, ЖАЛКИЙ ЧЕРВЬ!

— Я бросил вызов небесам, чтобы прокормить своего хомячка!!! — заорал Борисов, уже не сдерживаясь.

Лед в озере уже давно растаял и построение из проволоки исчезло, но Борисов его воссоздал и усложнил, пытаясь усилить эффекты проводимости. Барьеры и земля вокруг дыбились, вставали на его защиту, пилюли и растворы орошали тело и ци лилась потоком из колец в теле. Воздух менял свои свойства, Борисов обратил гравитацию, укутал себя бункером из нефритовой стали, выигрывая мгновения, секунды, ради того, чтобы Хомяк успел окончательно разогреться и стать разумным.

— ХОМЯК ЖРА-А-А-А-А-А-А-ТЬ!!!

Хомячок услышал его слова, еще бы, ведь связь между ними никуда не делась, и рванул ввысь, одновременно с этим увеличиваясь в размерах.

— М-мать его хомячиху в жопу! — заорал Борисов и перешел на мыслеречь.

Да, в обычных условиях он не пробился бы сквозь такой вихрь ци, но это все же были его владения и он дотянулся до Куры и Кумы, которые тут же распушили по шесть хвостов, метнули исполинскую иллюзию, скрывая не менее исполинского Хомяка, вылетевшего из-под земли. Багровые глаза, огромные клыки, Хомяк раскрыл пасть и укусил руку, впился в нее, пожирая прямо на глазах.

— ДА КАК ВЫ СМЕЕТЕ, ЖАЛКИЕ СМЕРТНЫЕ!!!

Иллюзия не продержалась и пары секунд, слишком мощный шторм ци бушевал в небесах, но все же этого времени хватило. Хомяк, сожравший указательный палец, рывком вернулся к самому себе, раскочегарил свой божественный реактор в пузе на полную мощность и догадался скрыться под иллюзией "сестры Хо Ла".

— Смеем! — хохотнул Борисов, взмывая к небесам и руке на лопате.

Лобзик в его руках стрелял и сам Борисов разил своей волей и техниками, помогая Хомяку, который даже не подумал отпускать руку. Жрал ее, будто торт, урчал, рычал, пердел и дергал лапами — Борисов этого не видел, но ощущал все через связь с Хомяком. Попутно Хомяк не брезговал и молниями, и теперь уже не Борисов "прикуривал" его, а наоборот, тепло лилось в Фёдор Михайловича и вот его он и направил на полив искорки.

— ВЫ ПОПЛАТИТЕ-Е-Е-Е...

Вопль оборвался, так как Хомяк дожрал руку и со свистом втянул в себя пару километров облаков и молний, после чего небесное испытание ринулось наутек. Небо резко прояснилось и стали видны горы обугленных домов, разломанные вершины гор, дымящиеся здания Академии и культиваторы.

Хомяк повернулся к Борисову, утирая рот, смачно рыгнул парой молний и спросил весело:

— Ну что, дед, как вы тут справлялись без этого могучего атамана?!

— Глава 138

Борисов не стал лупить его лопатой или новообретенной силой, все же обещал Белке. Но хотелось, очень хотелось врезать этому "шерстяному пидарасу" за все причиненные хлопоты и проблемы.

— Как видишь, справлялись, — проворчал он, переходя на мыслеречь, — даже тебя на ноги поставили.

— А ослабел я потому, что выполнял твои поручения, дед! — огрызнулся вслух Хомяк.

— Тише ты, — сверкнул глазами Борисов, — на нас вся Академия смотрит!

— Пусть смотрит и любуется моим великолепием! — Хомяк все же сдал назад и тоже перешел на мыслеречь.

— Мои поручения должны были пойти на пользу всем или ты уже не атаман казаков?!

— Атаман! Только ты, дед, не даешь мне носить мой золотой шлем!

— Конечно, ты же нас всех выдашь, если уже не выдал!

— А ты, дед, вел себя тихо и незаметно, да?

— Если бы я не ступил вперед, то не получил бы императорского ранга, не спас тебя и не помог бы остальным!

Борисов бросил "взгляд" вниз, узрев, что построения ускорения времени не выдержали натиска битвы, ревущего потока ци, и сломались, как и Фонтан Юности. Впрочем, в барьер больше не было нужды, демонов перебило мощнейшим небесным испытанием и передавило рукой и отголосками драки с Хомяком. Какие-то жалкие уцелевшие их остатки отступали, преследуемые Жиганей и остальными.

Долгая подготовка и быстрый бой... который он проиграл бы, если бы не Хомяк.

— Ты что ни сделаешь, дед, так всегда прав, а как я, так сразу плохо, — немного бессвязно и обиженно огрызнулся Хомяк.

— Подрастешь — поймешь, особенно когда своими детьми обзаведешься!

— Детьми! Так, этому восставшему Хомяку срочно нужно...

— Не выебываться, для начала! — и Борисов слегка щелкнул его в лоб при помощи ци.

Пусть они и скрывали все иллюзией, но ту быстро развеяло, да и трудно было не заметить бурю молний, гигантскую руку, и висящую сейчас в небе "студентку Хо Ла". О да, следовало быстро развесить всем по ушам китайской лапши о том, как "Секта Жадности" в очередной раз победила демонов, вот только подозрения никуда не делись бы.

Но ректор он или не ректор, да теперь еще и в императорском ранге?

— Ну вот, опять! — обиженно надул щеки Хомяк.

В исполнении мускулистой "красавицы Хо Ла" выглядело это как-то даже нелепо.

— Веди себя сейчас нормально, успеешь своих самок потом окучить, — приказал Борисов.

— Нормально — это как?

— Как культиватор! Выпей вон, пофлиртуй со студентками, только размножаться не лезь.

— Фу-у-у-у-у, дед, ну вот обязательно тебе надо сказать мне гадость! Хорошо хоть лопатой бить перестал!

Борисов на мгновение расширил чувства обратно, ощутив всю Академию, особенно злачные места. О да, ни один шпион или демон не ускользнул бы тут от ректора, если бы не апатия Уважихи, которая до сих пор лежала на диване, даже не интересуясь, что там происходит снаружи. Было в этом что-то странное, связанное не только с возрастом и усталостью, но Борисов не знал, стоит ли лезть в эти ненужные тайны.

Он и без того тут в тайну Фонтана вступил, руками, ногами и головой.

— Ощущаешь в себе силушку божественную? — спросил его Борисов. — Готов с ее помощью перейти на императорский ранг?

— Да я.., — Хомяк вскинулся и тут же угас, озадаченно поскреб лоб. — Не готов.

Законы мироздания, установленные небесами, подумал Борисов и тут же возразил самому себе. Если бы небеса устанавливали такие законы, то они просто бы отменили культиваторов, бросающих им вызов. Стало быть, законы мироздания, но не установленные небесами, законы, которые было не обойти и не объехать на божественной сил, по крайнем мере такой, как у Хомяка.

— Ладно, потом разберемся, давай вниз, а то висим тут как два хомяка на Плющихе.

— Где? Дед, ты уже заговариваться начал!

— Еще бы, начнешь тут с вами, — проворчал Борисов, — свалили все проблемы на меня, да сами в кому свалились, а я вывози.

— Дед, ты же всегда хвастался, какой ты охуенный завхоз и управитель!

— Я им и остался, шерстяная твоя башка! — огрызнулся Фёдор Михайлович. — Просто... надоело все это.

Смешно, глупо, сколько он рвался к вершинам власти, дабы добраться до бессмертия, а теперь, на пороге его, вдруг устал. Уважиха, нет, там что-то другое, подумал Борисов, но тут же решил не лезть дальше. Лежит, курит, медитирует, может на тысячу лет в культивацию ударится, а то и вовсе, самому ее в Фонтан усадить, чтобы качала ци и никуда не лезла.

— Ничего, ты атаман еще молодой, у тебя все это впереди.

— Точно! — тут же горделиво надулся Хомяк. — Я всем покажу, как надо править и правильно себя вести!

С этим они начали спускаться вниз, к пострадавшей от драки Академии и выбегающим студенткам, и преподавательницам. О да, он неплохо тут потрудился, хоть и недолго, но усталость и отвращение взяли верх, не хотелось заниматься восстановлением, вникать в дела, ссоры, где и сколько чего осталось, кто погиб.

Усталость от боя, подумал Борисов, просто усталость от боя, ведь рука едва его не достала. Да и сам он пускал молнии внутрь себя, молнии, которые должны были выжечь его душу, окажись та чересчур темна по меркам небес. С точки зрения взлета обманом по рангам, противостояния небесам и предыдущего предупреждения руки он был виновен вдвойне, втройне и даже больше, на порядок.

— Интересно, — пробормотал он под нос.

Усталость и отвращение к власти после ударов молний? Попытка небес обратить его в праведника, интересующегося только культивацией и исключительно правильным способом, в миссионерской позе, условно говоря? Даже возвысившись на следующий ранг и обретя исключительную власть в пределах клочка суши, он оставался уязвим изнутри для ци... очередная идея, намек на тень просветления и откровения, высунулась из норки в глубинах разума и души, подразнила хвостиком.

— Высокая госпожа Фё Ра!

— О, высокая госпожа!

— Как вы были великолепны!

— Неотразимы!

— Превосходны!

— Как вы разили демонов, о высокая госпожа!

— Вы спасли нас всех!

Мысль подразнила и скрылась, волна выкриков и попыток зализать ей жопу спугнула ее. Странно, еще подумал Борисов, неужели этикет культиваторов специально так выстроен, чтобы почаще спугивать ненужные мысли и откровения, озарения? Чтобы не уподобляться мужчинам? Или тренировки в "пустоте сознания", такой необходимой для глубокой культивации длиной в сотни лет?

Точно, продолжила разматываться мысль, ведь он ни разу не садился в глубокую культивацию, а попытки медитировать, глядя на пупок ограничивались максимумом сутками в самолете, всегда хватало ци и других дел. Из остальных, кто присоединился к казакам, ближе всего к культиваторам вели себя кто? Павлина с Гиеной, успевшие возвыситься еще до Борисова, и Роксана, проведшая две тысячи лет в потоке ци. Демонической ци, но тем не менее ци, давшей ей в голову.

Остальные возвысились через Хомяка и экстракты ци, не культивацию годами, где им изменило бы сознание.

Дела, разговоры, ссоры, намеки, вопросы издалека, что это такое было, и ожидание указаний, что делать дальше. Борисов погрузился в дела, взбадривая себя искусственно и спихивая все, что можно, на заместительниц и помощниц, щедро повышая в социальных рангах, лишь бы они сами занимались вопросами.

— Вынести всю выпивку и дурь и объявить общий праздник, — распорядился Борисов. — Кухни на полную мощность, не жалеть еды, полной ци.

— Будет сделано, о высокая госпожа, — глубокий поклон.

— Не пытайтесь халтурить, — сообщил Борисов свысока спине, — я знаю и вижу всё. В первый день месяца будете приносить двадцать процентов, а также откроете неограниченный кредит моим ученицам.

Тело, прижавшееся головой к полу, замерло.

— Академия оплатит расходы, — небрежно добавил Борисов, — а схалтуришь — лишишься культивации. Поверь, я умею не только лечить, но и избавлять от нее. Твой гарем сладких мускулистых парней и футанари тоже достанется студенткам.

Тело забилось головой о пол и уползло задницей вперед, уверяя, что все выполнит. Как и предполагал Борисов, корни теневой стороны Академии достигали вершин "горы ректора", хотя Уважиха в своей апатии и не требовала отстегивать ей долю, только чтобы ей не мешали и не шумели под ухом, даже с туманом помогла. Разумеется, одна пятая и кредит Борисову не требовались, но так было проще, меньше вопросов со стороны "криминала".

Поставки им шли из Дусана, превратившегося в кладбище, но Борисов не сомневался, эти справятся. Хину привлекут, которая и так была отчасти в доле, повысят цены на доставленный телепортами товар, потрясут богатеньких, особенно студенток сильнейших сект и так далее.

Помимо злачных мест Борисов ощутил и наличие гаремов, девочек и мальчиков для удовольствия, но злиться не стал. Записал в потенциальные вялые союзники и только, даже планы на "мальчиков-культиваторов" строить не стал, одновременно с этим отстраненно наблюдая за самим собой. Возможно, дело было не в испытаниях, а в атаках божественной руки, стремившейся внушить ему апатию, безразличие, стремление посидеть сотню лет, скрестив ноги в какой-нибудь тайной камере, полной ци. В общем, вывести из игры соперника или даже Посланника, хрен его знает, осведомленность небес оставалась загадкой.

— Зачем отдавать его студенткам? — искренне изумилась Хина, когда тело уползло. — Отдай их мне, сестра!

— Забирай, — махнул рукой Борисов. — Но не в ущерб делам.

— Ох, сестра, ты так много и напряженно трудилась, давай, эта скромная Хи На, поможет тебе, разомнет ноги и плечи.

Хина начала разминать плечи, но при этом вела себя немного странно и Борисов насторожился.

— Хватит, сестра, — повел он плечами, — помоги лучше вот этой уставшей Па Ва.

Павлина тут же улыбнулась, прикрываясь веером, и охотно подставила ноги. Пусть клюют друг друга до рассвета, птички, подумал Борисов, поднимаясь. Практически все неотложные дела он переделал, остальное могло подождать до завтра, тем более что где-то там уже выкатывали спиртное, дурь, пилюли и прочее. Пусть гульнут как следует, решил Борисов, меньше интересоваться рукой будут. Правда, тут еще оставалась возможность самострела, пьяные разговоры о битве с небесами могли только разогреть интерес к руке, но тут уж Борисов был бессилен.

Разве что издать закон, запрещающий разговоры внутри Академии Небес.

— Мастер, куда же вы, — прижалась к нему Пиала.

— Проверить зверье внизу и восстановить построения, — ответил Борисов.

В теории он мог восстановить их и удаленно, своей властью и силой нового ранга, но на практике, увы.

— А как же я? Разве не надо проверить меня внизу?

— Слушай, женщина, я и так сплю только с тобой, чего тебе еще надо? — проворчал Борисов с легкой ноткой злости.

— Чтобы вы спали не только со мной!

— Глава 139

Борисов посмотрел вниз и чуть приподнял брови в легком удивлении.

— Раньше именно здесь пролегала дорога в Академию, — пояснила стоящая рядом Хина.

— И демоны ей не воспользовались?

— В каждой ступени здесь отдельное построение и защитные артефакты, — пояснила Хина, — и они пытались, но не смогли. Видишь, сестра Фё Ра, нижняя часть лестницы разрушена, нам надо ее восстановить!

— Нам?

— Это же гора ректора, — улыбнулась Хина, — а ты ректор и отмеченная небесами!

Именно так звучала официальная версия победы над демонами, состоявшейся два дня назад. Мол, сами небеса пришли на помощь своей Академии, обрушив молнии и божественную руку на демонов. Пока что никто не задавал вопросов, чего же тогда "госпожа Фё Ра" готовила армию или почему там "сестра Хо Ла" грызла эту самую руку, зачем небеса обрушивали молнии на вершины гор и куда делся барьер.

Пока что.

— Ты льстишь мне, — почти привычно отозвался Борисов.

— Совсем чуть-чуть, сестра, ведь ты этого достойна!

— А еще достойна поработать, — проворчал он.

— Боюсь, нет смысла отправлять сюда студенток, их творения не прослужат и ста лет, и не задержат даже отряд демонов, не говоря уже об армии! — воскликнула Хина и замерла, словно размышляя над чем-то.

Борисов же еще раз посмотрел вниз, на длинную лестницу с необычайно высокими ступенями. Каждая из них была где-то метра в три высотой, словно строилась для великанов. На кой ляд вообще кому-то такое потребовалось? Отсеять обычных людей, типа культиваторы запрыгнут, а те нет? Бред и неудобства, да культиваторы бы сами первыми устали от такого... что и произошло десять тысяч лет спустя.

Да, подумал он, наверняка эту хрень построили вместе с Академией и потом никто не решался пискнуть против традиций, все страдали от неудобств, но молчали, а то и гордиться начали. А после войн Гнева, когда им барьер сломали, все же забросили втихую и построили удобную дорогу к будущему Дусану, не забыв снабдить ее защитами.

Символизм лестницы был в чем-то понятен, через трудности к знаниям, поднялись, и вот они двенадцать гор факультетов, ведь дорога шла мимо тринадцатой горы, которая принадлежала ректору. Особый присмотр начальства над входом и выходом? Опять же, а смысл? Нет, тут вернее было бы говорить об особой защите, типа ректор первым встречает врагов, и Борисов напомнил сам себе, что находится в Академии культиваторов, у которых все было не как у людей.

— Сестра Фё Ра, — произнесла Хина и снова замерла.

— Да говори уже!

— Мы уничтожили одну армию демонов, но по сообщениям, вокруг есть еще!

О да, подумал Борисов удовлетворенно, культиваторы отвлеклись в полный рост. Он воссоздал ци-скоп и тот показывал, что Срединный материк пылает пожарами войн. После победы над демонами культиваторы ринулись к местным системам связи, сообщить о великой победе, и узнали, что творится вокруг. В ближайшее время вполне можно было ожидать наплыва желающих спастись в Академии, вслед за которыми обязательно явились бы демоны и зверье, и просто разъяренные обычные люди, если их еще не истребили.

— Удалось ли сестре Фё Ра восстановить барьер? — чуть напряженно спросила Хина.

Ах вот в чем дело, подумал Борисов. Ну да, явись сюда еще одна армия демонов, теперь пришлось бы драться всерьез. Хина же только приподнялась и явно не хотела терять нового положения и новой жизни.

— И может ли эта скромная Хи на помочь чем-нибудь сестре Фё Ра?

— Тебе мало связей с сильнейшими сектами и того, что ты в будущем станешь главой горы? — притворно удивился Борисов.

— Сестра! Умоляю! — воскликнула Хина, складывая перед собой руки. — Построения — наша страсть, тебе ли не знать об этом?! Такая сложная задача, такие могучие построения древних! Умоляю! Возьми меня в ученицы! Научи меня и одари своей мудростью! Эта недостойная Хи На будет верно служить тебе, всегда, во всем, везде!

Борисов мысленно поморщился от слов про могучие построения древних. Свое надо иметь и строить, и развивать, и идти вперед, так он считал, но культиваторы, как всегда, все делали наоборот и через жопу. Деградировали и считали, что раньше было лучше, сиськи больше, вода мокрее и трава зеленее.

Борисов остановился, осененный новой мыслью.

Ведь мир раньше и правда был лучше, больше ци, больше земли и живых, все находилось в равновесии, инь и ян, не шла медленная деградация. Сами культиваторы этого не осознавали, Борисов уже неоднократно убеждался, они считали, что хранят традиции и поддерживают мир в стабильном состоянии, хотя на самом деле просто медленно ползли в пропасть. Они не осознавали, а мир вокруг? Ци, энергия жизни, энергия мира, артефакты, полные ци, обретали дух и разум, могли общаться и разговаривать.

Кто сказал, что мир вокруг был не живой?

Возможно, что он говорил с окружающими через ци, правда очень невнятно, но все равно намекал на положение дел? Подталкивал, а культиваторы противились? Небеса намекали, что не надо собирать ци, насылая свои испытания? Да, выглядело глупо, но в то же время очень в духе местных баб, неспособных иногда вообще ничего сказать прямо, только издалека, намеками, через сплетение таких словесных кружев, в которых затерялась бы целая армия.

— Не давай обещаний, которые не сможешь сдержать, — процедил медленно Борисов.

Живой мир! Воздействующий через ци и уязвимость для ци изнутри, вмешательство в мысли и подталкивание к определенному образу действий, все это были детали какой-то головоломки, сложив которую, он получил бы ответ... на что? На еще один вопрос мироустройства, конечно, непонятно только, полезный или нет в текущей ситуации.

— Сестра шутит, — натянуто улыбнулась Хина.

— Ничуть, — покачал головой Борисов, которого осенило еще мыслью. — Секта Жадности прибыла сюда, так как у нас перестали нападать демоны. Но ты же видишь, сестра, сам мир и небеса дают нам знак — демоны повсюду! Мы должны сражаться с ними, и мы будем сражаться! Академия подождет, вначале нужно победить демонов!

— Но сестра! Ты же ректор Академии и мудрый ректор, вон как ты ловко повела дела!

— Хочешь, ты станешь новым ректором, — пожал плечами Борисов.

— Эта Хи На недостойна такого поста и у нее не хватает культивации для столь сложных вопросов.

Вообще-то тут требовался в первую очередь опытный администратор, но вот она, еще одна проблема мира культиваторов. Чтобы такого администратора слушались, он, в первую очередь, должен был обладать силой и возможностью настучать всем окружающим по башке, принуждая к послушанию. Либо за ним должен был стоять кто-то, способный и готовый настучать по башке. То есть Уважиха вполне могла назначить кого-то, если бы у нее оставалась сила воли и желание подниматься и бить тех, кто не слушался ее ставленника.

— Но ты считаешь себя достойной стать моей ученицей? — спросил Борисов. — Готова поклясться в беспредельной верности?

— Да, сестра!

Борисов, разумеется, ей не поверил. Это сейчас она была готова клясться, пока считала "Фё Ра" тоже культиватором. Типа сестры, то да сё, пару раз переспать, оттеснить интригами других учениц, выбиться выше, получить еще больше знаний и власти, не теряя имеющегося и так далее. Стоило бы только Борисову или даже Хомяку достать из штанин доказательство, "длиннее пожарного шланга", как Хина бы немедленно умчалась в закат быстрее собственного визга.

Либо, можно было, взять с нее клятву, заманить ее в самолет и там уже, после бегства из Академии, рассказать об истинном положении дел. Но что из этого вышло бы? Все та же проблема не слишком добровольного служения, возможность побега и ударов в спину, и прочая ерунда, не нужная ни Борисову, ни казакам.

— Тогда отправляйся к архивистке Ды Ну, падай к ее ногам и умоляй взять тебя служанкой и ученицей, и служи беспрекословно, как служила бы мне.

Хина аж побледнела, глаза ее засверкали, но потом она вспомнила, что сама давала обещания и вспомнила, с кем разговаривает. Склонилась в могучем поклоне.

— Можешь пока морально подготовиться, например, работой над ступенями, — указал Борисов с легкой улыбкой и добавил. — Сестра.

Выпрямившаяся было Хина снова сверкнула глазами и согнулась в поклоне.

Оставив ее трудиться, Борисов слетел к озеру, собираясь проверить зверье-казаков внизу, рядом с Фонтаном Юности. О да, можно было починить сам Фонтан и барьеры, но это потребовало бы вливаний силы Хомяка и Борисов пока ограничился лишь ремонтом построений ускорения времени. Эволюция почти завершилась, и Борисов, слетая вниз, уверился в новом плане: едва казаки пробудятся, брать их в охапку и валить прочь, под предлогом того, что некогда учиться, надо сражаться с демонами.

Замаскировать отбытие, в каком-то смысле, и там уже определяться с новым планом.

Идти на помощь миру, который взывал о помощи, как бы высокопарно это ни звучало.

— Высокая госпожа! Высокая госпожа Фё Ра!

— Высокая госпожа!

— Высокая госпожа!

Борисов остановился и слегка недовольно обернулся. Только пинками всех разогнал, оставив одну Хину, и снова набежали, зализывать жопу и уверять в гениальности и мудрости решений, бесцельно пожирая его время. Разумеется, брать их под землю к Фонтану он не собирался, более того, стоило не чинить там все, а сломать нахуй еще сильнее, чтобы уже никогда не восстановили.

— Высокая госпожа! Превосходные новости!

— Великолепные новости!

Наверное, о том, что армия материка Бессмертных уже высадилась на севере и раздает люлей направо и налево, подумал Борисов. Ци-скоп его конструкции не давал деталей и портретов, но показывал достаточно, чтобы понимать, какая сила подъехала на Срединный материк. Еще один повод валить из Академии и мчаться дальше, пока культиваторы заняты здесь.

— Из Бессмертного Дворца ответили и подтвердили ваш пропуск! Высокую госпожа Фё Ра ожидают в Бессмертном Дворце и готовы принять ее в любой момент и осыпать почестями!

Тоже повод умчаться вдаль, подумал Борисов, похоже там, на другом материке еще не знали о сломанной сети артефактов. Или знали, но решили, что их поломали демоны.

— Бессмертный Дворец просит высокую госпожу подтвердить получение их сообщения!

Да, обычно культиваторы никуда не торопились, за исключением подобных случаев, когда высокое начальство снисходило с небес. Вот тогда требовалось мчаться на полусогнутых и кланяться. Борисов, разумеется, мчаться не стал, но все же визит вниз вынужденно отложил и отправился в свой дворец, подтверждать получение. Рано еще было объявлять открытый бунт, пока что следовало сохранять лицо.

Разумеется, стоило войти во дворец, как сразу набежали с делами и запросами.

— Высокая госпожа! К вам прибыла важная гостья!

— Пусть войдет, — отмахнулся Борисов, не отрываясь от свитка.

— Ар Гус, — прозвучал знакомый голос.

Борисов изумленно вскинул голову и уставился на "важную гостью", известную ему как Шило.

— Наконец-то я нашла тебя!

— Глава 140

Ши Ла шагала неспешно по дороге, приберегая остатки культивации на случай полета на мече. Трупы, дымящиеся остовы домов, разорванные куски одежды, и запах. Запах дерьма, смерти и крови, запах демонов. Ши Ла хмурилась и ускоряла шаг, но вскоре сбавляла его, опять вспоминая, что она уже не могучий культиватор в середине небесного ранга.

Рука ее касалась живота, выражая жестом скорбь о двух потерях: ребенке и дяньтяне. Да, она еще оставалась в пределах Духовного ранга, но Ши Ла ощущала, что это ненадолго. Искривленные меридианы, отмершая часть дяньтяня, неправильно работающие акупунктурные точки, высокая сестра Ти о Ра стабилизировала систему культивации, но и только. Начни культивировать и все развалится. Не культивируй и ци постепенно спадет, скатится до ранга Овладевших, а то и ниже, если оказаться в области, бедной ци.

На Бессмертном материке ци хватало, чтобы даже самые слабые достигали Духовного ранга, но здесь нет. Ши Ла в такие минуты мотала головой и делала отвращающие жесты, принуждала себя не думать о случившемся, о собственной глупости, о сестрах и секте, куда она не собиралась возвращаться. Но проходило время и мысли возвращались, крутились в голове, изматывали.

- Госпожа, госпожа, не ходите туда!

- Почему это?

- Простите эту глупую и невежественную Ок Ню за дерзкие речи, но эта недостойная Ок Ню только что сбежала оттуда. Целая армия демонов вырвалась из-под земли и промаршировала прямиком к сияющему Дусану и недоступной Академии Небес!

- Что? — вырвалось у Ши Ла.

Первым ее порывом было помчаться туда, помочь или успеть опередить демонов, но потом она опять вспомнила о своем состоянии. Возможно, следовало взять с собой сестер Сю, хотя нет, они не поняли бы ее! Теперь, когда сестры превосходили ее культивацией, они покарали бы "отступницу" в то же мгновение, едва узнали бы о ее мыслях в отношении Ар Гуса.

Все же предательство, в котором ее подозревали, состоялось, пришла вдруг неожиданная мысль. Но стало оно отчасти следствием обвинений в нем еще до самого предательства, это ли не насмешка небес? Или просто проявление истинного лица мира, лица, которого Ши Ла раньше не замечала?

- С дороги! С дороги, грязь!

Крики, кровь, разлетающиеся тела. Девушку-беженку, давшую Ши Ла совет, тоже чуть не разрубили охранницы какой-то важной дуры. Ши Ла выдернула ее в последний момент, блокировала удар, воскликнув:

- Да ты смерти ищешь!

- Как посмела ты! Убирайся прочь, иначе госпожа Шу Дэ тебя покарает!

В общем-то, охрана справилась бы с Ши Ла, а их госпожа в карете наверняка превосходила своих служанок в культивации, но.

- Вашей ничтожной Шу Дэ жить надоело?! — выкрикнула Ши Ла в ярости.

Искалеченная культивация уже влияла на нее, подтачивала дух, вела к вспышкам ярости. Безмятежность? Спокойствие силы? Все исчезло. Но сейчас Ши Ла было все равно, она выхватила знак посланницы Бессмертной императрицы, который им вручили недавно и так давно, еще до начала миссии по поиску и уничтожению Посланника и его зверя.

- Госпожа, — сдавленно просипели охранницы, валясь в пыль и кровь.

Сердитая девица, выглянувшая из кареты, выломала дверь и тоже рухнула. Все вокруг упали лицами в землю, грязь, чужие тела, что угодно. Ши Ла читала об этом в хрониках, кровью, огнем и техниками посланницы бессмертного материка наводили порядок и внушали почтение перед собой и своей правительницей. Сотня городов была обращена в пепел, истреблено три дюжины сект и сотня миллионов смертных, и после этого все усвоили, что посланниц Бессмертной императрицы лучше слушаться.

Когда-то Ши Ли считала это правильным и горячо одобряла вырезание всех до девятого колена.

- Помогайте людям, а не кичьтесь своим положением! — повысила она голос. — Если уж трусили и бежали, так постыдитесь распихивать других! Мешают другие люди? Так летите по воздуху!

- Да, высокая госпожа, — простонала Шу Дэ в землю. — Благодарю вас за то, что поделились мудростью.

Ши Ли только тихо вздохнула. Уйдет она и все вернется на круги своя, к тому положению дел, которое сохранялось тысячелетиями. Правильному положению дел. Но почему сейчас такое положение раздражало ее и побуждало восстать и изменить все, или погибнуть, пытаясь?

Хотя нет, никаких или — погибнуть, без вариантов.

- Секта Хранительниц Пророчества всегда готова поделиться мудростью, — заявила Ши Ла. — Встаньте! Продолжайте путь и помните о том уроке, который сегодня получили.

Шу Дэ вскочила и начала кланяться, уверяя, что запомнит его навсегда. Врала, конечно. Выместит злость потом, когда будет уверена, что за ней никто не наблюдает. Ши Ла опять вздохнула тяжело, ну как, как тут менять мир? На что надеялся Ар Гус?

- Госпожа? — робко спросили ее сзади.

- Иди, — отмахнулся Ши Ла.

- Эта недостойная Ок Ню благодарит вас за спасение ее жизни и желала бы служить госпоже и сопровождать ее повсюду!

- Иди, — повторила Ши Ла.

Тащить еще кого-то за собой на гибель? Хотя, Ар Гус вроде не возражал... но сама Ок Ню, она же явно рассчитывала на другую судьбу. Служение посланнице Бессмертной императрицы, возвышение и прочее. Поэтому Ши Ла отмахнулась от просьб случайно спасенной и продолжила свой путь.

Разорение, смерть, развалины и трупы, демоны и культиваторы вперемешку. Остатки Дусана дымились, штурм явно закончился лишь недавно, и армия демонов карабкалась на горные склоны, кипела схватка и никто не замечал Ши Ла, наблюдавшую издалека.

А затем над Академией вспыхнул барьер, не включавшийся уже десять тысяч лет.

- Невероятно, — вырвалось у Ши Ла.

Она бродила вокруг, пытаясь проникнуть в Академию, но ей не хватало культивации. Ее давно бы уже схватили патрули, если бы демонов не относились к службе так халатно и не отправляли туда самых слабых собратьев. Ши Ла видела издалека мощнейший взрыв, чуть не оглохла от рева главного демона, наблюдала еще один штурм и медленно, но верно склонялась к выводу, что надо уходить отсюда.

Академия могла сидеть в осаде столетиями.

Но когда она решилась и начала собираться, небо над Академией потемнело и засверкали молнии.

- Невероятно, — повторила Ши Ла, ощущая, как ее подозрения крепнут.

Выжила она... Ши Ла так и не поняла, как она выжила в таком небесном испытании. Академия словно бы притягивала к себе разряды? Все равно ее корежило, выгибало и било разрядами, словно небеса видели ее темные мысли.

Но демонам приходилось намного хуже, их испепелило на месте и тут!

- Невероятно, — в который уже раз повторила Ши Ла.

Рука с небес исчезла, кто-то из Академии победил ее! Ши Ла знала, что ректор Академии — культиватор императорского ранга, назначенная с бессмертного материка. Неужели она преодолела себя и встала против небес? Против демонов?

Ши Ла поспешила в Академию или то, что от нее осталось.

- Госпожа, как вы уцелели и прошли мимо демонов?

Вопрос был задан с подозрительной интонацией, а на Ши Ла тут же нацелились копья, стрелы и техники.

- Я пряталась за пределами их войска, — правдиво ответила Ши Ла, — и пыталась проскользнуть мимо, но у меня ничего не вышло.

- Госпожа, эта Уй Ло вам не верит! Мы схватили немало поклонниц демонов за эти дни, благодаря мудрости высокой госпожи ректора, и вы очень похожи на одну из них!

- Да, высокая госпожа Ува Жи всегда выделялась опытом и мудростью, — согласилась Ши Ла.

Бдительность, включенный барьер, разгромленные демоны, все это радовало ее. Легко будет подбить на поход вниз, под землю, где она и найдет Ар Гуса. И в то же время сомнения шевелились в ней.

- Высокая госпожа Ува Жи больше не ректор! — с оттенком гордости отозвалась Уй Ло, выпятила вперед грудь. — Теперь Академию возглавляет высокая госпожа Фё Ра, включившая барьер и не давшая демонам прорваться внутрь Академии!

- Высокая госпожа Фё Ра?! — удивилась Ши Ла, никогда не слышавшая о такой.

- Да! Краса и гордость секты Жадности, прибывшая сюда со своими ученицами, каждая из которых стала первой на вступительных экзаменах!

Уй Ло и окружающие прямо раздувались от гордости за такого ректора, а Ши Ла едва сдержалась, чтобы не упасть на колени и не захохотать безумно. Секта Жадности! Невероятно! Нет, она знала, что Ар Гус и казаки наглы и талантливы, если не сказать гениальны, но такое! Посланник Уничтожителя никак не мог быть рядовой личностью, но такое даже Ши Ла в голову не пришло бы!

Неудивительно, что и в Академии никто его не раскусил!

Еще недавно Ши Ла тут же приказала бы бить тревогу, ведь зачем сюда мог явиться Посланник? Чтобы сеять смерть и разрушения, конечно, убить будущее Срединного материка! Но если Ар Гус находился здесь, то кто наслал всех этих демонов? Неважно, решила Ши Ла, главное, что Ар Гус оказался ближе, чем она думала и за ним не придется спускаться сквозь ряды демонов.

Ши Ла не сомневалась, что погибла бы во время спуска и перед этим ее изнасиловали бы.

- Невероятно! — воскликнула Ши Ла искренне. — Давно уже не появлялось таких гениальных культиваторов!

- Да! Теперь слава нашей Академии затмит всех! Особенно, когда мы разгромим остальные армии демонов, которые явятся сюда!

Тут Уй Ло вспомнила о своих подозрениях и снова наставила копье на Ши Ла, видя в ней посланницу демонического культа, явившуюся вынюхивать для своих хозяев. Пришлось предъявить все тот же знак посланницы Бессмертной Императрицы, после которой копья опустились, а головы склонились.

- Прошу, высокая госпожа, следуйте за этой недостойной Уй Ло и простите ей дерзкое поведение!

К удивлению Ши Ла, привели ее не к Ар Гусу, а к прежнему ректору, госпоже Ува Жи. Здесь уже собрались главы гор, что-то горячо обсуждавшие. При появлении Ши Ла все замолчали, а потом снова заговорили, радуясь тому, что пришло подкрепление. В ней видели посланницу секты Хранительниц Пророчества, явившуюся устранить Фё Ра, вызвавшую гнев небес и сотрудничающую с демонами.

- Оружие! То самое оружие!

- Облик Хо Ла!

- От них от всех разит демонической ци, вызывающей противоестественные желания!

- А как она ведет себя?!

- Как? — вяло спросила Ува Жи, слушая град возгласов.

После галдежа и возгласов, когда никто не мог принять решение и не хотел брать на себя ответственность, а Ува Жи не хотела подниматься с дивана, взоры всех устремились на Ши Ла.

- Госпожа Ши Ла, вы слышали подозрения в адрес госпожи Фё Ра, — сказала бывший ректор. — Прошу вас, отправляйтесь к ней, как собирались, и втайне проверьте наши подозрения, не выдавая себя. Если они подтвердятся, пригласите ее на вершину тринадцатой горы, это и будет знаком.

- Да, высокая госпожа, — поклонилась Ши Ла.

Ее отправляли на заклание, с таким-то уровнем культивации, и она опять подумала о методах культиваторов.

Она смотрела на голову "госпожи Фё Ра", отмечая, что маскировка хороша, очень хороша.

- Ар Гус, — тихо позвала она.

"Фё Ра" вскинула голову, выдавая себя.

- Наконец-то я нашла тебя! — вырвалось у нее неистовое. — Наконец-то! Ар Гус, тебя хотят убить!

Да, вот теперь все стало правильно и Ши Ла приготовилась умереть со спокойной душой.

— Глава 141

Борисов уже потянулся к своей ци, готовясь убить Шило, а та вдруг прикрыла глаза и словно бы раскрылась навстречу. Он охватил сферу Академии и не ощутил армий вокруг, разве что к Уважихе почему-то не смог пробиться.

— Мир есть любовь, порождающая жизнь, — вдруг сказала Шило, не раскрывая глаз, — а мы, культиваторы, насильники мира вокруг, вырывающие у него уродливых и недоношенных младенцев, и убивающие мир. Убей меня, Ар Гус, и беги, пока тебя самого не убили!

— Что? — озадаченно переспросил Борисов.

Мир есть любовь, порождающая жизнь, да, до чего-то такого он и сам додумался в процессе своих откровений. Культиваторы отбирали ци у мира, не возвращая обратно, да, вполне себе эквивалент насилия. С недоношенными младенцами — ци внутри каждого культиватора, зародыш жизни, сгусток жизненной энергии, которому не суждено было увидеть свет.

Уязвимость к ци внутри, потому что он забирал ци у мира, недовольного происходящим? Следовало не только забирать, но и отдавать? Нет, подумал Борисов, даже если это так, то не пойдет, просто не пойдет, нет ци, нет бессмертия, и в то же время.

— Прошу прощения, мастер, — Шило опустилась на колени, — я вела себя грубо.

— Да в жопу твою грубость! — рявкнул Борисов, поднимаясь. — И весь ваш этикет туда же!

— Как пожелаете, мастер. Убейте эту недостойную и предавшую вас Ши Ла.

Борисов только сплюнул яростно, едва не пробив пол и построения в нем. К счастью, кабинет ректора был экранирован, чтобы не подслушивали, и чтобы можно было работать, не отвлекаясь на шум и суматоху вокруг, при необходимости. Часть построений, конечно, была завязана на Уважиху или поставлена ей лично, но их Борисов деактивировал в первую очередь или начертил поверх свои.

— Поднимись! — скомандовал он.

— Слушаюсь, мастер, о, простите эту дерзкую Ши Ла, я утратила право называть вас мастером, когда предала, — и Ши Ла хотела снова упасть лбом о пол, но вовремя остановилась.

— Повтори про убийство мира.

— Мы, культиваторы, насильники мира, убивающие его.

Точно, подумал Борисов, вот оно. Его пробило испариной, несмотря на всю мощь ци, и неудивительно, ведь он наконец получил последний кусочек информации, отделяющий его от дальнейшего возвышения, если не божественности. Разве боги могут быть уязвимы? Нет. Стало быть, каждый из них взял того "недоношенного младенца", то есть ци внутри себя, и породил новый мир, возвысился за счет него, и вышел на небесный ранг или стал божеством, это еще предстояло выяснить.

Увы, информация в свитках об этом отсутствовала и следовало спрашивать у первоисточника, Бессмертной Императрицы или самих небес, которые точно не ответили бы. Породил новый мир, то есть продолжил идею, что ци — это энергия мира, энергия жизни и любви, порождающей новую жизнь. Наверняка в процессе еще и тратилась вся ци, на что культиваторы пойти не могли и поэтому не могли возвыситься дальше.

То есть, только человек, осознающий эти принципы и желающий жизни мира, мог пройти дальше, а откуда взялось бы осознание у культиваторов, вся сила которых строилась на насилии мира и отрицании небес? Искалеченная ци еще больше подталкивала их не туда, искажала сознание и после многих лет повторов, путь культиваторов закрепился.

Разумеется, тут оставалась еще масса вопросов, на которые у Борисова не было ответов, но неважно.

Он нашел, осознал, понял!

— А кто там меня хочет убить и почему? — переключился он на более приземленную и насущную проблему.

— Ректор Ува Жи, главы гор, старшие наставницы и их помощницы.

— Почему?

— Из-за событий с истреблением демонов, было продемонстрирован ваш артефакт, мастер, несравненный Лоб Зик. Мастер Хо Ма на мгновение набрал столько мощи, что явил ее всем. Небеса, атакующие академию Небес...

Борисов вскинул руку, прерывая ее, и чуть прикусил губу. Итак, он был прав в своих подозрениях, драка выдала их, а Гиена сейчас лежала и эволюционировала, не подслушивала и не вынюхивала. Сам он тоже не проверял всех вокруг ежесекундно, дабы не подвергаться сенсорной перегрузке. И то, вон Уважиха закрылась, а вне ее щитов заговорщицы вряд ли обсуждали свержение "госпожи Фё Ра".

В то же время, они еще не ударили, а Борисов уже собирался валить прочь, замаскировав побег.

— Твоя бывшая секта рассылала сообщения о нас, не так ли?

— Да, мастер, — по щекам Шила покатились слезы.

— Это что еще за водопад?

— Вы поверили мне, мастер, вы сказали, что я порвала со своей сектой, и так оно и есть.

Ничего такого Борисов не говорил, что не помешало Шилу домыслить. Он не стал спешить с ответом, окинул ее задумчивым взглядом, отмечая искалеченную систему культивации. Искалеченную, но в то же время не убитую напрочь.

Понять бы еще, с чего так быстро изменилась Шило, которой было больше двухсот лет? Фанатик своей секты Хранительниц Пророчества, хранящей мир от Уничтожителя... ах, вот оно что, сообразил Борисов. Она осознала, что культиваторы убивают мир, скорее всего после падения культивации столкнулась с реальной жизнью и та отхлестала ее по мордасам или еще что. Возможно, что и правда не предавала, а анклав Драконьего Острова тупо нашли, уловили отблески ци, притащили культиваторов императорского ранга и нашли.

Если уж она фанатично верила, что спасает мир, то столкновение с реальностью, где культиваторы творили ровно обратно, вполне могло снести ей мозги, разбить их на осколки, чтобы потом собрать заново. И она отправилась в Академию Небес — знала?

— Ты знала, что мы здесь?

— Нет, мастер, как и все прочие, посвященные в тайну Посланника, я считала, что вы находитесь под землей, в мире демонов, где захватили власть или сговорились с ними, чтобы насылать орды тварей на культиваторов.

— В рамках подготовки мира, то есть уничтожения перед приходом Уничтожителя, — задумчиво отозвался Борисов, потирая подбородок. — Звучит вполне здраво. И что же нас выдало? Не считая Лобзика с Хомяком?

— Секта Жадности, мастер.

Борисов едва сдержался, чтобы не хлопнуть себя по лбу с криком "я же говорил!" Чего уж теперь, уступил, послушался Павлину и остальных казаков, решивших, что название хорошее, а на другом материке никто не опознает. Местные и не опознали, но секта Хранительниц! Как он мог не подумать о них?

— Раз ты порвала с сектой и зовешь меня мастером, стало быть, ты хочешь присоединиться к нам?

— Мастер, эта недостойная Ши Ла не мечтает о такой чести. Убейте меня или бегите, а я пущу всех по ложному следу. Тогда меня убьют культиваторы, вам даже не придется пачкать рук.

— Очень хочешь умереть? — спросил Борисов понимающе. — Почему тогда раньше не повесилась?

— Я... я..., — Шило вдруг потупила голову, словно школьница.

Двести с лишним лет тетке, выдохнул устало Борисов, а ведет себя как. Хотя, впрочем, почему как? Ну спала она с сестрами по секте, хотя нет, подумал он еще, нельзя все сводить к одному лишь сексу. Да, он немного разбирался в нем, спасибо многочисленным женам, случайным связям и долгой жизни, но будь дело только в сексе, мужчины-культиваторы победили бы десять тысяч лет назад.

Правили бы сейчас, вместо подставления задниц в гаремах.

— Я хотела извиниться, — пробормотала она, — хоть как-то загладить свою вину, даже зная, что загладить ее нельзя.

— Понятно, — протянул Борисов.

Все это могло являться ловушкой, да, но стоило ли нырять в такие глубины паранойи? Особенно после собственных проёбов в маскировке в Академии?

— Мастер?

— Да нет, правда понятно. Твои идеалы разлетелись, сестры по секте оказались мразями, бьющими в спину, едва ты потеряла культивацию. Ты спустилась на землю и увидела, как там живут, вспомнила, что мы говорили о том же, и твой мир перевернулся. Старые ценности исчезли, новые не появились, и ты оказалась на распутье, не зная, что делать. Тебя вырастили в секте, наставляли и указывали, что делать, и ты утратила способность к самостоятельному прокладыванию пути, поэтому ты ринулась на поиски того, кто укажет тебе новую цель. Выбор был невелик, только мы, ну или удалиться в глушь и там медитировать сотню лет, разыскивая новую себя.

— Мастер, — Шило повалилась и разрыдалась, словно девчонка. — Мастер! Еще никто не понимал меня так хорошо!

Потому что вы тут общаетесь не как люди, а как... культиваторы, подумал Борисов. Возможно, Шило еще тянуло не просто к ян и мужскому началу, а еще и духу товарищества среди казаков, ведь в сектах была лишь бледная женская имитация такой дружбы.

— Мастер, — всхлипнула еще раз Шило. — Но мои старые ценности никуда не делись, простите за дерзость.

— Да?

— Да. Я все еще хочу защитить мир и его обитателей, спасти всех.

— И ты решила, что Посланник Уничтожителя и его зверь, пожирающий миры, именно те, кто тебе нужен?

Ловушка, вернулся к прежней мысли Борисов, но какая-то странная. Искалеченная культивация, да он своей ци легко мог сжать Шило в кулаке, буквально и выжать из нее все тайны. Ей запечатали память, чтобы та потом раскрылась в нужный момент? Нет, слишком сложно для культиваторского цирка, к чему такие хитрости, да еще и засылка Шила прямо в Академию?

Если они знали, где Борисов, то просто обрушились бы всей мощью.

Знали, после воздействия на артефакты?

— Вы говорили о том, что культиваторы убивают мир, а эта глупая Ши Ла вам не поверила, — выдохнула она.

— Говорил, — пожал плечами Борисов. — Ладно, будем считать, что ты извинилась и искупила свое прошлое предательство, сообщив мне о заговоре!

— Что? — дрогнула Шило.

— Я возьму тебя с собой и казаками, будешь служить мне, ты же этого хотела?

— Мастер, — простонала Шило, падая на пол. — Я недостойна этого! Воистину ваше великодушие шире и выше самих небес!

— Культивацию тебе тоже вылечим, — небрежно добавил Борисов.

О да, за это он мог купить любого культиватора с потрохами. Причем культиватора, верного идеалам секты, а не предавшего их, как Шило. Мог, но все равно всегда опасался бы удара в спину.

Шило же другой разговор и заодно, ее можно было сразу проверить в деле.

— Мастер, — Шило снова начала трястись в рыданиях.

— Встань, не позорься, — проворчал Борисов. — Итак, тебя пригласили в кружок заговорщиц из-за твоей секты, не зная твоих истинных намерений?

— Да, мастер, — Шило поднялась, утирая слезы.

— И ты должна меня заманить в ловушку?

— Да, мастер, но я...

— Нет-нет, расскажи мне о ней и более того, веди себя так, будто их план удался. Ты заманила меня в ловушку и делай вид, что готова ударить мне в спину. Но вместо этого в нужный момент ты ударишь в спину Ува Жи, ясно?

— Да, мастер, — без тени сомнения отозвалась Шило. — Я убью ее!

Тут же ее решимость спала, и она растерянно добавила:

— Только моя культивация... или вы вначале исцелите меня?

— Возможно, но у них все равно могут возникнуть подозрения. Нет, стоп, точно. Поможем тебе — поможем себе, и снизим их подозрительность, да, сами позовем Ува Жи!

— Глава 142

Уважиха собиралась его выманить к горе ректора и той идиотской лестнице с большими ступенями, где все еще трудилась Хина (не особо, впрочем, напрягаясь). Скорее всего, решил Борисов, там располагалась какая-то тайная мега-ловушка, рассчитанная на архидемона или культиватора императорского ранга. Ловушка, подвластная ректору, но забытая за тысячелетия, когда лестница не использовалась.

— Госпожа Ува Жи.

— Госпожа Фё Ра.

— Высокая госпожа Фё Ра, — поклонилась ему Умка.

Присутствовала и Липа, и другие главы гор, и все старательно делали вид, что просто пришли в свите Уважихи, так как их позвала "сама высокая госпожа ректор". То ли давно уже забыли, как притворяться, то ли для мира культиваторов и такой плохой игры хватало. Или им не хватало опыта, вдруг подумал Борисов, его стремительное решение смешало им карты и вместо многомесячных кружевных интриг пришлось действовать прямо сейчас.

— Этой сестре Ши Ла с бессмертного материка, из многомудрой и глубокоуважаемой секты Хранительниц Пророчества, — он указал на Шило, — надо помочь! Ее культивация искалечена в боях со страшнейшим врагом и обычных методов здесь недостаточно! Госпожа Ува Жи, сестра Хи На, мне потребуется ваша помощь! Главы гор, потребуется и ваша помощь в возвращении сестре культивации!

Глаза Умки вспыхнули фанатичным огнем. О да, Шило отличалась от обычных пострадавших, свеженьких и готовых к исцелению. Раны Шила зарубцевались, ее систему стабилизировали и уравновесили в искалеченном виде, и любая попытка исцеления началась бы с выведения ее из равновесия. Риск искалечить ее и окончательно лишить культивации возрастал стократно, и заговорщицы, похоже, ожидали, что "Фё Ра" просто не рискнет. Начнет искать корешки и пилюльки, свитки с техниками, начнет долгую подготовку, за время которой заговорщицы успеют подготовиться и ударить в спину.

Приятно было осознавать, что он смешал их планы.

Неприятно было осознавать, что он едва не пропустил удар.

Чуть-чуть запоздал с "пора валить отсюда нахрен".

— Ее надо бы перенести к нам, на гору исцеления, — заявила Умка.

Похоже, в угаре и жажде познания нового она даже забыла о заговоре, за что ее и наградили несколькими недовольными взглядами. Незаметно, конечно, и Умка ничего и не заметила, в отличие от Борисова.

— Нет-нет, — вскинул руку Борисов, — здесь очень хорошее место. Лучше был бы только сам источник, но там сейчас продолжаются работы по восстановлению, удар демонов изрядно повредил его стабильности.

Снова "незаметные" взгляды, пусть и без ухмылочек. Мол, знаем, знаем, что это был за удар.

— В отсутствие источника его ци можно заменить, объединив усилия могучих культиваторов, таких, как сейчас собрались здесь, — продолжал Борисов. — Также вот эта лестница вниз представляет собой идеальный канал для сброса излишков или ци, вышедшей из-под контроля, если что-то пойдет не так.

Раздались льстивые возгласы, заверявшие, что у высокой госпожи ничего не может пойти не так, и пришел через Борисова мысленно усмехаться. Никаких тебе криков о традициях, исторической ценности, о том, что эти ступени еще сама бессмертная императрица складывала голыми руками. Более того, словно волна ощущений, что предполагаемые вандализм и разрушения лишь подтверждали теорию о том, что "высокая госпожа Фё Ра" не та, за кого себя выдает.

В то же время, никто не выпрыгивал вперед с криком "держи самозванку!" Никто не хотел рисковать культивацией в случае ошибки, причем культивацией не только своей, но и всей семьи и родственников до девятого колена.

Во всяком случае, именно так поступил бы нормальный культиватор — ректор, получив пачку ложных обвинений.

— Разумеется, для объединения ци, нам потребуется построение, которое будет сходиться в центре, в месте операции, — продолжал Борисов.

Они хотят ловушки? Пожалуйста! Построение для объединения сил, подача в центр, все это выглядело разумным и обычным, и одновременно с этим открывало шансы для заговорщиц. Навалиться объединенными силами, пока Уважиха парализует самого Борисова или наоборот, парализовать его объединением сил глав гор, двенадцать на одного, и чтобы Уважиха потом прибила.

Возможно, лишение титула ректора помогло бы, но здесь все оставалось зыбким и неясным. Кто присваивал власть? Титул ректора? Уважиха точно могла присвоить титул кому-то, но могла ли отобрать его у действующего ректора Академии Небес? Мог ли Борисов отобрать у нее титул? Дало бы это эффект или нет?

Поэтому, после небольших раздумий, Борисов решил не лезть в то болото с титулами и властью, и Уважиха, похоже, решила сделать то же самое. Слишком уж легко было насторожить врага, выдав себя, и при этом не добившись никакого реального эффекта. В конце концов, нахождение вдали от своей территории, не лишало культиваторов императорского ранга, но что могло лишить их сил? Потеря власти? Уважиха вот передала титул ректора, но и свою власть сохранила.

В общем, одни сплошные непонятности, которые и стоило бы прояснить, как еще миллион других вопросов, но опять оказалось некогда. Или незачем. Или Белка лежала в эволюционном сне, а Дыня не имела доступа.

— Так объединенная ци поможет пересилить последствия удара по культивации и поможет создать заново то, что было уничтожено.

— Заново? — Умка чуть не падала в обморок от восторга. — Могу ли я ассистировать вам, высокая госпожа?

— Боюсь, что нет, для равномерности потока необходимо, чтобы и ци культиваторов была примерно равной. Главы гор идеально подходят для этого, мощь и равновесие в одном флаконе. Но можно записать весь ход операции, госпожа Ува Жи поможет мне, и можно направить еще кого-то из сестер или моих учениц, чтобы они записывали происходящее.

— Разумеется, госпожа Фё Ра, — слабо улыбнулась Уважиха. — Ваша помощница Ми На идеально для этого подойдет, она неоднократно выполняла подобные задачи. когда работала под моим руководством.

— Великолепное решение, госпожа Ува Жи, — склонил голову в ответ Борисов.

Итак, культиваторы решили, что поймали его в ловушку. Построение, позволяющее им объединить силы, их свиты и старшие наставницы рядом для создания барьера и добивающих ударов. Уважиха в центре, рядом с Борисовым и сам он, в гордом одиночестве, ведь Шило на лечебном алтаре должна была бить ему в спину.

Причем алтаре, возведенном в том месте, которое заранее выбрала Уважиха.

— Приступим.

— Постойте, высокая госпожа Фё Ра! — воскликнула Умка чуть погодя.

Борисов трудился в поте лица, остальные помогали, чем и как могли, то есть не мешались под ногами. Хина... впечатляла, мастерство, опыт, грация и умение соображать на лету. Да, Борисов тоже так умел, но у него имелись свои козыри, отсутствовавшие у Хины.

Хина в свою очередь тоже поглядывала со смесью уважения и культиваторской похоти. Не просто страстного желания потереться передками, а именно культиваторского — желания схватить и высосать все секреты, узнать, как еще лучше работать с ци, как добиться такого, узнать приемы и так далее.

— Да? — обернулся Борисов.

Практически все было готово, включая казаков внизу. Он вначале думал отказаться от встречи здесь, заманить заговорщиц к Фонтану и там побить и сожрать, но затем передумал. Такой ход сработал бы, закончи зверье эволюцию ровно в нужный момент, но увы, Борисов не знал, когда именно наступит этот момент. Действовать же требовалось быстро, ошеломить противниц, не дать сообразить, не дать разбежаться и выстроить многослойные надежные планы.

В импровизациях на лету культиваторы были слабоваты, скажем прямо.

— Ведь у нас разные типы ци, высокая госпожа! Раньше, когда вы лечили, вы всегда использовали только один тип ци, наиболее подходящий тому культиватору, которую вы лечили! Здесь же у нас у всех разные типы ци, высокая госпожа, есть даже конфликтующие между собой!

Борисова так и подмывало цокнуть и сказать "точно, ну что же, операции не будет, расходимся" исключительно для того, чтобы посмотреть на лица заговорщиц. Их и без того прорывало от желания убить Умку, за то, что забыла об общем деле и могла всех выдать.

— Мы — секта Жадности, — с легкой улыбкой ответил Борисов. — Мы жадны до всего, включая ци, и у нас все идет в дело. Я добавлю вокруг алтаря еще одно построение, преобразующее ци разных типов в единый нейтральный тип.

Глаза культиваторов загорелись, а Хина чуть не выпрыгнула из халатика. Да, Борисов небрежно упомянул вещь, за которую легко могли убить, предать даже собственных родителей и сестер по секте, ударить в спину лучшей подруге и так далее.

— Разумеется, там будут и потери, — небрежно добавил Борисов, — но все это нивелируется тем, что ци окажется приведена к одному типу.

— Типу ци пострадавшей?

Помимо восхищения и желания обладать таким секретом, культиваторы вокруг слегка встревожились за Уважиху. Все же неизвестное построение и она в самом его центре, рядом с "Врагом". Но именно, что слегка, ведь это все же была Уважиха, ректор Академии, культиватор императорского ранга. И она, в самом центре, рядом с "Врагом", очень удобно для удара ему в спину.

После удара от Шила, разумеется, которой предстояло стать жертвенной овцой на заклание.

— Нет, нейтральному типу, подходящему всем, — покачал головой Борисов. — Он подобен чистому свитку, который каждый может окрасить в любые цвета на свой выбор.

Легкая подстраховка, которая скорее всего окажется ненужной. Чтобы не били сразу насмерть, а сдержали удары, желая взять в план и добыть секреты подобного. Мало ли что? Хомяк уже один раз перенапрягся, вдруг его срубит прямо на ходу?

Еще одним минусом спешки было то, что зверье-казаки так и лежали в построениях внизу и пойди что не так, пришлось бы тратить время и силы на их спасение, если бы оно вообще оказалось возможным.

— Так, с этими кругами закончили, здесь концентратор, ага, и теперь нейтрализующее построение, вот так.

Разумеется, все это была лишь видимость, а сведение к нейтральному типу было невозможно без божественной нотки от Хомяка, что, кстати, еще раз подтверждало мысль о рождении собственного мира. Где ци творца мира порождала все типы ци и могла принимать в себя любой тип, кратко говоря.

— И, пожалуй, что можно приступать, — заявил Борисов.

Главы гор встали в круги, Уважиха рядом с алтарем, на который легла Шило. Сверху зависла Мина, с какими-то кристаллами в руках и свитками. Все было готово и Борисов не стал тянуть, прищелкнул пальцами, отправляя сигнал Хомяку вниз.

Обычный канал ци от Фонтана Уважиха перекрыла бы, поэтому Борисов воспользовался собой и связью с Хомяком и обрушил удары на глав гор в их построениях, пригибая их к земле. Пригибая и принуждая изрыгать ци без ограничений, сжигая себя и одновременно с этим обрушивая настоящий водопад ци на Уважиху. Ректор, эта апатичная метровая куколка, среагировала мгновенно, надо отдать ей должное.

Мгновенно, но не с опережением, и сейчас Уважиха кряхтела, сдерживая натиск ци, по ее кукольному личику катились капли пота, но она держалась, держалась, и держался Борисов, так как Уважиха сделала что-то непонятное. То ли быстро применила новый закон, то ли уравновесила атаку, так как они находились внутри одного построения, и давление на Борисова не уступало давлению на Уважиху и более того, этот удар угрожал заткнуть фонтан ци, бьющий снизу!

— Предатели! — прорычала Уважиха, нанося удар.

Она уступила частично, пожертвовав ногой, и высвободившуюся силу перенаправила в атаки, какие-то дезинтегрирующие техники, нацеленные на повреждение дяньтяня. Все случилось быстро, практически мгновенно и неотвратимо.

— Хо Ма! — Кура метнулась под землю, вскидывая шесть хвостов и принимая на себя удар в Хомяка.

— Госпожа! — откуда-то вынырнула Дыня и приняла на себя удар в Борисова.

Порыв ветра подхватил пепел, оставшийся от нее, и швырнул в небо. Остальную часть удара принял Лобзик, в стволах которого что-то ощутимо треснуло.

— Эгей, казаки!! — пропела Павлина, появляясь наверху и ударом снося Мину, уже вскинувшую кинжал.

Смертельный артефакт императорского ранга, едва не вонзившийся в спину Борисова, который в свою очередь силился нанести удар по Уважихе. Доли секунды утекали, и он не мог, не мог взять верх, словно сцепился не с метровой куколкой, а борцом сумо размером с небоскреб!

Его осенило и воздух вокруг налился огнем, знаком построения.

— Бей!! — яростно прохрипела Уважиха Шилу, видя, что не успевает пожертвовать второй ногой.

— Бью! — откликнулась та.

Вскочила и ударила... вбила в живот Уважихи "жадную печать". Ректор Академии еще попыталась что-то сделать, контратаковать, издать новый закон, но попытка не удалась. Она сломалась и удар освободившегося Борисова и Хомяка смел ее и всех глав гор, убив на месте, окончательно и бесповоротно.

— Твою мать, — процедил сквозь зубы Борисов, припадая на одно колено, прямо к нескольким частичкам пепла, оставшимся от Дыни. — Как неудобно получилось.

— Глава 143

— Мастер, мастер! — голос Пиалы доносился словно сквозь толщу воды. — Мастер Ар Гус!

Борисов оторвался от тела пробитой насквозь Куры и безуспешных попыток ее реанимации — Уважиха вложила в удар всю свою мощь, ведь она хотела достать Хомяка, того, кто сожрал руку с небес. Впрочем, в удар по Борисову она тоже вложила всю доступную ей мощь и ей не хватило совсем чуть-чуть.

Борисов недооценил ее тысячелетний опыт и переоценил мощь апатии.

— Ты что тут делаешь?! — рявкнул он. — Разве я не приказал сидеть внизу?

Взгляд его скользнул дальше, и причина стала ясна даже без ответа Пиалы. Разъяренный Дракон-Хомяк только что подбросил тело Уважихи в воздух и сожрал, выдохнув струю огня до небес.

— СЕСТРА-А-А-А-А-А!!! — прокатился его рык над Академией. — ДАВАЙ!!!

— У-А-А-А-А-А!! — выметнулось пламя вдали, и земля задрожала.

Духовное зверье и птицы, включая тех, кто прошел эволюции, ринулись на культиваторов и беженцев из Дусана, и во главе атакующих неслась Роксана в своем облике драконицы.

— БРАТЬЯ И СЕСТРЫ — КАЗАКИ!! — продолжал реветь Хомяк и небеса дрожали от его рёва. — ВОССТАНЬТЕ!! ПРИДИТЕ НА ПОМОЩЬ СВОЕМУ АТАМАНУ!!

— Я же говорил тебе не жрать что попало! — крикнул ему Борисов, но впустую.

Все пропало за грохотом молний, начавших бить в землю, испепеляя культиваторов, и несущихся дальше, в глубины Фонтана Юности. Источник взбурлил и накрыл все вокруг волной ци, вынося наружу казаков и казачек, эволюция которых завершилась, по воле Хомяка.

— Культиваторам мы смерть нес-е-е-е-ем, — пропела Павлина, взмывая ввысь.

Невероятно прекрасная, смесь обнаженной женщины и Феникса, она раскрыла пламенеющие крылья и огненный хвост, прикрываясь веерами багрового цвета.

— Вам свободу от них мы принесем! — заорала она.

Песня разила, глушила, ломала здания, огонь и звук ударяли культиваторов, не давая им разбежаться. Борисов понял, что сейчас состоится гигантская бойня вверенной ему Академии Небес... и остался равнодушен к этому факту. На культиваторов ему и раньше было плевать, но вот вверенное ему хозяйство, неужели ци настолько подточила его, что он перестал быть завхозом?

Мгновение спустя Борисов нашел ответ — не перестал, просто Академия никогда не была его хозяйством, тем, чем он заведовал, улучшал, над чем любовно трудился. Он изначально пришел сюда временно, сдерживал себя, чтобы не начать перестраивать, и Академия так и осталась ему чужой. Полезным, ценным источником всякого, местом, где он сумел преодолеть непреодолимую ступень и все же чужим.

— Ей определенно надо поработать над рифмой и размером, — покачал он головой.

Повернулся к Куме, которая застыла рядом в позе безмолвной боли. Рука Борисова сама нырнула в кольцо и извлекла кувшин жгучей настойки, способной свалить с ног даже дракона. Он насильно влил ее в Куму, добавляя своей ци и лисичка, без сестрички, повалилась оземь, будто подрубленная.

— М-да, — выдохнул Борисов, пряча их обеих в кольца самолета, — как нехорошо вышло.

Вроде все было предусмотрено и такой афронт! Не закрой Кура собой Хомяка, и кто знает, Уважиха вполне могла расплескать его на пару квадратных километров, да и удар Шила не прошел бы, девять из десяти.

После чего Уважиха скрутила бы в бараний рог всех остальных, на одном лишь опыте.

— Мастер, — голос Пиалы звучал надломлено.

— Нехорошо вышло, — повторил Борисов медленно.

Пиала сидела на земле неподалеку, скребла руками по пятну, оставшемуся от Дыни.

— Надо было взять ее с собой, — голос Пиалы звучал безжизненно, — но сестра Ды Ну так настаивала, она так хотела помочь вам, мастер!

— Помочь? — слегка изумился Борисов, отгораживаясь от шума вокруг.

— Она искала информацию, — Пиала всхлипнула, — и нашла ее!

— О! Отлично! — оживился Борисов. — Но все же оно того не стоило.

— Это моя вина, — еще раз всхлипнула Пиала.

— Нет, — раздался голос той, о которой Борисов уже успел забыть. — Это вина культиваторов.

Шило поднялась с алтаря и приобняла Пиалу, словно хотела укрыть ее от всего мира. Борисов покачал головой при виде этой лирики и огляделся еще раз. Бойня продолжалась, и казаки со зверьем одолевали, сильнейшие культиваторы пали только что и студентки с преподавательницами растерялись и оказались разобщены, не ожидали такого удара. Борисов повел рукой, его воля над Академией сохранилась и стала сильнее, теперь, когда сдохшая Уважиха сгинула в желудке Хомяка.

Вот еще забота, подумал Фёдор Михайлович, Хомяк-людоед. Или культиватороед?

— Всем упасть и не сопротивляться! — отдал он приказ, открывая связь с Хомяком.

Сигнал, карта Академии и указания сильнейших культиваторов. Следовало разгромить тут все, добить, разграбить, может даже попробовать замаскировать под нападение демонов. Да, они отправили реляции о победах, но вдруг потом демоны напали еще раз?

Борисов мысленно махнул рукой, возиться не хотелось.

— Ты — молодец, — сказал он Шилу, — выполнила свою часть. Присмотри за Пиалой, а то мало ли, хотя нет, давайте в самолет, так будет безопаснее.

— Куда? — выпучила глаза Шило.

Но Борисов уже сунул ее в кольцо, решив, что девчонки там сами разберутся. Он призвал Лобзик и взмыл в небеса, присоединившись к битве — не давая сбежать самым быстрым.

— Братья и сестры! — орал Дракон-Хомяк, залитый с ног до головы кровью.

В руке его сверкала сабля, мелкая по сравнению с ним и смотрелось это смешно. Но никто не смеялся, звери и несколько уцелевших мужчин, смотрели и внимали.

— Казаки и я, их атаман, нанесли новый удар! Свобода все ближе! Вместе мы сметем культиваторов!

— Да, веди нас Хо Ма!

— Смерть культиваторам!

— Слава Драконам!

Роксана вилась в небе, гоняясь за собственным хвостом.

— Сегодня Академия, завтра Срединный материк, послезавтра — все культиваторы!

— Да!

— Мы пройдем рекой огня, сметающей все на своем пути!

— ДА! ОГНЯ!! — раздался могучий рев, и земля содрогнулась.

Эволюционировавший Сандро, трехметровый огненный крокодил, ударил молотом о землю и зверье вокруг повалилось.

— Нет! — крикнул Борисов, выступая вперед.

Будет время изменить планы, скорбеть и оплакивать Куру и Дыню, павших жертвами не их драки. Или их, раз они вступили в лагерь Хомяка? Неважно. Следовало радоваться, что в такой дерзкой, безумной, ебанутой авантюре, как явка в Академию, они потеряли столь мало.

— Мастер?

— Дед, ты че? Продался вот за эту гладкую кожу?! — крикнул Хомяк, швыряя вперед тело.

Хина!

Вот ведь обормот, подумал Борисов, машинально ловя "названную сестру", ведь запомнил же, изловил, не стал убивать и жрать, принес в подарок.

— Дед? — пучила та глаза.

— И твой названный брат, — оскалился Борисов, втыкая ей иголку в ухо.

Хина выключилась и обмякла.

— Слушайте меня! — повысил он голос.

Кто-то попытался возмущаться, чего это человек вдруг раскомандовался, но два дракона быстро привели всех в чувство.

— Планировалось совсем иное, но что вышло, то вышло! Уже сейчас на земли Срединного материка надвигается целая армия культиваторов, подкрепления с бессмертного материка! Демонов уничтожат и загонят под землю, всех сопротивляющихся зверей уничтожат и все затихнет еще на десять тысяч лет, и за это время мир окончательно погибнет или просто не сможет уже подняться!

Ведь не явится сюда новый Борисов с Хомяком, мужчины-культиваторы не оставят им закладки, правда и бабы ослабеют, но это уже никого не спасет.

— Культиваторы высосут из него последние соки! В попытках спасти свои жизни, они погубят всех и в первую очередь духовных зверей, как уже погубили мужчин! Это недопустимо!

— Да!

— Пусть лучше культиваторы сдохнут!

— Убьем их всех!

— Прямо сейчас!

— Прямо сейчас вы их не убьете, — ответил Борисов, глядя прямо в глаза кричавшему, Меднохвостому Тигру, расцветкой больше напоминавшего зебру.

— Нужно помочь демонам!

— Объединиться с ними!

— Уйти под землю!

— Нужно сражаться и погибнуть!

— Нет! — снова крикнул Борисов. — Демоны тоже погубят мир! Вам, вам самим нужно стать сильнее! Сейчас нужно как можно быстрее покинуть Академию Небес, забрав с собой все припасы, уничтожив все следы нашего пребывания здесь! Вы отправитесь по своим племенам и с вами отправятся казаки, сильнейшие из зверей, прошедшие эволюцию и готовые биться за вашу и свою свободу!

Он махнул рукой в сторону казаков.

— Да! — крикнул Хомяк. — Полетим к брату Ор Ангу в горы! Пылающий Хребет! Усилим Горилл!

— Вперед! Не медлите! Грузитесь в кольца!

Все прошло быстрее, чем рассчитывал Борисов, и уже вскоре мега-самолет с прицепленными связками колец, под завязку набитыми зверьем, взмыл в воздух, оставляя за собой дымящиеся руины, полные трупов. В центральном кольце, рядом с рубкой управления, Борисов собрал казаков.

— Ор Анг! — заявил Хомяк, рубя воздух лапой и саблей. — Заодно сородичи отомстят за Ки Рилла!

— Гориллам придется подождать, — хмуро ответил Борисов. — Смотрите, что добыла нам Ды Ну, вот уж кто до последнего бился за свободу и даже в смерти не предал нас. Предлагаю признать ее казачкой и похоронить с почестями, условно, конечно, раз даже тела не осталось. Возвести ее мавзолей в наших сердцах.

Казаки закивали, а Борисов окинул их взглядом, отметив, что Павлина держалась как-то странно тесно рядом с Сандро.

— Войны Гнева, уничтожившие часть суши и разделившие два материка. Нам придется вернуться туда, откуда мы пришли, не прямо в анклав Драконьего Острова, но близко, в пределах миллиона километров. Нам, но не всем, только мелкой группе. Большую часть ждет другое задание.

— Дед, ты че такое задумал? Разделить нас хочешь? — нахмурился Хомяк.

— Да, — отрезал Борисов. — Двум медведям не ужиться в одной берлоге, а вас здесь не двое, а намного больше. Каждый из вас отправится на родину, как договаривались, Хомяк телепортирует, и он же разошлет остальное зверье Академии по домам. Культиваторы идут в контратаку и нам надо быть готовыми! Время поджимает, но у вас есть преимущество, куча духовных камней, артефактов, инструкции и законы, откровения и объяснения, как достигать императорского ранга. Вы все прошли эволюцию, значит возвысились и легко станете правителями своих племен и союзов. Получите императорский ранг, вломите культиваторам, спасете свои племена и, не теряя времени, прибудете в точку сбора, вот сюда.

Палец его ткнул в точку на карте севернее Срединного материка, в океан Льда.

— В океан?

— Да, подберем там рядом остров, но именно в океан. Нам нужно разом стать сильнее, еще связать культиваторов боями, обмануть их и рвануть армией к ним домой, пока они уничтожают наши дома. Ясно?

— Да, мастер! — прогремел хор голосов.

— Со мной останутся Хомяк, да Пиала с Шилом.

Даже Павлине и Куме следовало отправляться прочь, искать там императорский ранг среди лисиц и павлинов.

— А я? — надула обманчиво детские губы Роксана. — Кто присмотрит за глупым старшим братом?

— Я присмотрю, — отрезал Борисов. — Лети, тебе тоже нужен императорский ранг!

— Эй, дед, мне он тоже нужен! — возмутился Хомяк.

— Будет тебе ранг, — проворчал Борисов. — И ранг, и остатки бога, павшего в тех войнах, и еще много сладких пилюлек в тайниках, оставленных нами мужчинами-культиваторами.

Глаза и рот Хомяка округлились.

— Да, казачка Дыня пала не зря, — кивнул Борисов, — так отомстим же за нее!

— Отомстим! — рыкнул Хомяк, глаза которого стали багровыми. — За нее и за Ку Ри! Никакой пощады!

— Глава 144

Хлопок и земля вокруг сменилась бескрайней гладью океана. Борисов немедленно активировал ци-скоп, направив его в небо, чтобы по звездам и отголоскам ци примерно рассчитать местоположение.

— Так, я не понял, дед, — вдруг задумался Хомяк. — А кому мы будем мстить посреди океана?

— Башке твоей дурной, — огрызнулся Борисов машинально. — Переставим местами с жопой, никто разницы и не заметит!

— И кто будет готовить нам? Мех мой чесать?

— Ты культиватор или балалайка?

— Я — атаман!

— Ах атама-а-а-а-ан, — протянул Борисов издевательски. — Как думаешь, когда казаки в поход ходили, за ними толпа казачек бежала, да? Подмывала им жопы, чесала пятки?

— Ладно, ладно, дед, только не жалуйся потом, что воняет.

— А ты мойся чаще, — посоветовал Борисов. — Вон, целый океан вокруг!

Самолет летел куда-то, хотя особого смысла в том не было, так как у них отсутствовали точные координаты цели. Записи, добытые Дыней, были крайне неточными, сомнительными и древними, полными пристрастности и лживости, так как их вели женщины — культиваторы того времени. Вкратце же все сводилось к тому, что один из богов выступил на стороне мужчин и драконов в войне Гнева, за что и был нещадно отпизжен и сброшен с небес. Ровнехонько в центр затонувших частей материков. Приводились также слухи о подготовке мужчин к грядущему явлению Посланника, и поэтому Борисов решил, что там могли оставить захоронку.

Не то, чтобы они нуждались, до сих не проели и десятой части награбленного в сектах (да и в Академии прихватили разного), но главное — возможность, шансы, азарт предвкушения клада. Хомяк, совсем недавно сожравший свой первый клад, там, в пустыне посреди Земного материка, не забыл того азарта и купился. Вот если бы Борисов сказал ему честно "летим искать труп бога, сдохшего десять тысяч лет назад, который тебе надо будет сожрать", Хомяк бы до сих пор ныл, канючил, махал саблей и орал, что атаманы дохлятину не жрут.

— Так я все равно не понял, дед, — Хомяк остановился и почесал в затылке. — А, понял!

— Точно понял?

— Ну да! Остальные там по племенам своим крохи власти наскребать будут, а мне целый океан! Роксана обплюется огнем от зависти, ха!

А что, это мысль, подумал Борисов. Дракон — повелитель вод и рыб, которые сами ему доложат, где тут труп бога валяется. Скорее всего, за десять тысяч лет из него вымыло всю ци, как и из захоронки, но оставались шансы. Что тело бога стало подобием консервной банки, с энергией внутри, что защитные оболочки схрона не прорвало и он цел.

Хотя, если он цел, тогда о нем точно не знали подводные жители, иначе давно бы все сожрали.

А не найдут, так и правда, просто Хомяка поднять на императорский ранг, уже хорошо будет. Казачий отряд... без Куры теперь, и неизвестно, насколько Кума окажется в состоянии возвыситься. Сестрички-лисички пришлись впору, заботились о Хомяке, владели разным, в общем, плохая вышла потеря, даже хуже Кирилла.

Надо было принимать еще кого-то в отряд, из "рожденных служить драконам".

— Да, ты поумнел, — признал Борисов.

— Еще бы! — горделиво выпятил грудь Хомяк. — Я такой!

И с этими словами он умчался, похоже жрать духовные камни, артефакты, еду из Академии и разные ингредиенты для пилюль, в общем все подряд. Борисов хотел уже выругаться, но подумал секунду и одобрил поведение Хомяка. Следовало набить брюхо ци, готовясь к прыжку на императорский ранг.

— Поумнел, — повторил Борисов. — Еще скормить ему свитки из Академии, да обучить стратегии с тактикой и можно смело сидеть в задних рядах, не участвуя в драке.

— В жизни не поверю, мастер Ар Гус, что вы боитесь драки, — раздался голос Шила.

— Что за детские подначки? — развернулся Борисов.

Шило смешалась, а Борисов понял, что она говорила искренне и с точки зрения культиваторов.

— Простите, мастер, эта недостойная...

— Встань! — приказал ей Борисов. — Никаких разговоров о себе в третьем лице, борись с влиянием ци! Хватит извиняться за каждый чих, никто тебя убивать не будет, ты доказала делом... не знаю уж, как все это назвать, но доказала!

Разумеется, он не избавился так просто от подозрений, но все же. Внедрение Шила, как агента ему под бок, не стоило целой Академии и Уважихи в придачу. Знай внедрявшие его местонахождение, то просто навалились бы толпой, возможно он отмахался бы молниями, но не факт, ведь еще оставалась рука, демоны, культиваторы Академии вокруг. Шило вполне могла подать сигнал, но не подала, да что там, она могла вообще не приходить и Борисов не ощутил бы ее в Академии, занятый другими делами.

— Знаю, что этих мастеров из вас не выбить, но в остальном, "да, мастер" и "нет, мастер " и хватит.

— Да, мастер, — Шило коротко склонила голову.

Появилась Пиала, все еще заплаканная, но уже немного пришедшая в себя.

— Мастер Ар Гус, — выдохнула она.

— У вас будет шанс подняться выше, — заметил Борисов. — Обкатаем методику на казаках, потом захватим пару сект или еще что придумаем, если будет время. Если же не будет, ну, будете сражаться рядом с другими культиваторами небесного ранга, целее будете.

— Мастер, — произнесла Шило с легким недоверием.

— Да-да, я же сказал, что вылечу тебя, — отмахнулся Борисов.

— Но еще вы сказали, что потребуется много ци или могучий источник...

— А вот здесь я наврал, — признался Борисов, — чтобы они собрались в кучку. Кстати, где-то там осталась Хина.

— Я принесла ее, мастер, — сказала Пиала, выкатывая из кольца бессознательное тело.

Затем уставилась так, словно ожидала, что Борисов сейчас накинется на Хину, словно коршун и растерзает ее, в смысле овладеет прямо здесь, на глазах у других. Борисова же, в свою очередь, интересовало только содержимое головы Хины, но не в стиле Хомяка "сожрал-узнал", конечно.

Но ведь Хомяк ориентировался на ци? Несомненно. Из этого мог выйти неплохой опыт.

— Спрячь пока, — приказал он, — потом займусь.

— А вы тем временем займетесь лечением младшей сестры Ши Ла, мастер?

— Да, займусь, я же обещал, — повторил Борисов. — Но вначале нам нужно кое-что уточнить. Я прекрасно понимаю это чувство вины и разрушение старых ориентиров, и желание приткнуться к кому-нибудь сильному, кто даст указания, но. Нам везло до этого момента, где-то мы проскочили на наглости, где-то нам помогли, подали соломинку в нужный момент. Теперь мы собираемся резко усилиться и почти открыто атаковать бессмертный материк.

Имелась у Борисова и на этот счет пара идей, но увы, скрытные миссии кучкой казаков не дали бы освобождения миру. Тут требовались громкие битвы армий, победы, демонстративное выбивание зубов культиваторам и освобождение миллионов, то есть миллиардов живых. А затем выбивание зубов и им, за попытки следовать старыми путями.

— Такое не пройдет незамеченным и на нас нападут. Армия культиваторов уже высадилась на севере и помогает сильнейшим сектам, по понятным причинам. Твои бывшие сестры по секте, Шило, летают повсюду и поднимают всех на битву. Все это очень опасно, смертельно и противно, девять шансов из десяти, что нас разобьют, и если вы попадаетесь в плен, то будете мучиться очень долго. Вам просто не дадут умереть.

— Не верю, что вы готовы проиграть, мастер! — выкрикнула Шило. — И вы сами сказали, они мои бывшие сестры!

— Пафос и боевой дух — это хорошо, но будем реалистами, — проворчал Борисов. — Там будет опасно, смертельно даже и поэтому лучше бы высадить вас где-нибудь заранее в безопасном месте. Если не вернемся, то просто растворитесь среди других культиваторов, оставим вам собственный самолет с запасами, чтобы на тысячу лет хватило. Если уж совсем невтерпеж будет, подготовите почву для следующего восстания.

— Ар Гус, это так трогательно, — утерла слезу Пиала.

— Мастер, вас так волнует наша безопасность, мы небезразличны вам, — в тон ей добавила Шило.

Четыре руки потянулись к Борисову, снимая с него одежду, поглаживая кожу, нашептывая в уши, как они любят мастера Ар Гуса и как его забота о них возбуждает их. Можно было воспротивиться, наорать, прогнать, но Борисов неожиданно подумал "а куда торопиться?" Они летели над океаном, прибыв сюда телепортацией Хомяка, не оставляющей следов, барьеры укрывали самолет из пространственных колец. Казаки и звери разбежались, Хомяк занял сам себя, в кои-то веки не требовалось никуда торопиться, бежать, нападать, учить.

Хотя, еще оставалась Хина и вопрос армий культиваторов.

— Мастер, — шептала в ухо Пиала, — вы опять думаете о делах, вам нужно расслабиться.

— Позвольте вашим ученицам позаботиться о вас, — шептала в другое ухо Шило.

— Ученицам? — хохотнул коротко Борисов.

— Я бы хотела стать вашей служанкой, рабыней, наложницей, женой, — горячо зашептала Шило.

Борисов переместил их на несколько колец вглубь самолета, в одну из спален, решив, что ему не хочется экзотики. Усилия Пиалы и Шила ту же удвоились и в то же время они разделились, Пиала скользнула вниз, к ногам, а Шило массировала плечи, спину и грудь. Пыталась, во всяком случае и, похоже, пыталась следовать совету Пиалы, водить грудями по коже, но выходило немного не то, размера не хватало.

— Да, мы можем умереть, мастер, — продолжала шептать Шило, — как и весь мир, а я еще не совершила ничего, чтобы замедлить эту смерть. Отдаться своим новым целям. Выносить новую жизнь.

— Да, тут нужно отдаться как следует, — хмыкнул Борисов, — это уж точно.

И она отдалась как следует, благо Пиала уже все подготовила в устной форме. Попутно Борисов узнал о беременности Шила, прерванной какой-то из ее сестер по секте, и мысленно покачал головой. Он вроде сдерживал все при помощи ци... ну да, конечно, энергия жизни, не дающая порождать жизнь? Его "хитрый план" вызванный отсутствием презервативов, был просто обречен на провал.

А теперь было уже поздно приниматься за опыты.

— Теперь я, я! — запрыгнула на Борисова Пиала и опустилась с удовлетворенным рыком. — Сестра Ши Ла! Ты обязана взять меня вместе с мастером! Так мы сможем обе вступить с ним в парную культивацию!

Шило, еще не отошедшая от оргазма и парной культивации, лежала на полу, пребывая в эйфории.

— Культивация не так, — пробормотала она заплетающимся языком, — и ребенку повредим.

— Тогда мы возьмем тебя с двух сторон! — с энтузиазмом закричала Пиала, не прекращая движений. — Все равно тебе надо закрепить результат, чтобы новая жизнь уж наверняка!

— Это называется мне нужно расслабиться, — проворчал Борисов, но больше для порядка.

— Вам не надо ничего делать, мастер! Лежите! Мы сами все сделаем, а потом сделаем еще раз и еще! Подарим сестре Ши Ла новую жизнь!

Надо бы вылечить ее сначала, подумал Борисов, но подниматься не стал.

— Глава 145

Шило лежала на столе, обнаженная и потная, полная нетерпения и страсти. Пиала поглаживала ее ноги, втыкая иголки в ногти. Борисов чуть двинул бровями, отодвигая излучатели ци — они же лампы — чуть дальше. В них не было особой необходимости, но он решил попутно провести маленькой эксперимент, создание области повышенной концентрации ци в ходе операции. Повышенной и превышающей культивацию того, кого он оперировал.

— На бессмертном материке я бы ходила в числе низших, — рассказывала Шило, — достигших Духовного ранга.

— Интересно, — задумчиво отозвался Борисов, перекатывая ци в руках. — На Земном материке низшими считались культиваторы ранга Познавших, а то и вовсе только готовящиеся ими стать. На Срединном — ранга Овладевших. У вас — третьего ранга, Духовного.

— Да, мастер, — недоуменно отозвалась Шило. — Так и есть.

— Неужели существовало еще четыре материка, включая тот, где все начиналось с Небесного ранга?

И тогда должны были существовать ранги выше, не так ли? Деградация мира и уменьшение ци, по идее процесс должен был идти по нарастающей, ускоряться со временем.

— Я ничего не знаю об этом, мастер, — растерянно отозвалась Шило.

— Да я тоже не знаю, — ответил Борисов и ткнул ее пальцами в живот.

Шило издала вскрик, полный боли, и тут же прикусила язык, замерла.

— Отклик нормальный, скорость прохождения ци — соответствует, — палец Борисова прочертил линию по животу Шила, через левую грудь к шее и обратно к пупку.

Словно они тут занимались странными любовными играми. Шило даже задышала чаще, Борисов видел, что кровь ее побежала чаще. Впору было качать головой, он превосходил Шило на три ранга и видел, ощущал в ней все, даже не особо напрягаясь. С такими возможностями культиваторы высших рангов могли лечить низших от чего угодно, почти чего угодно, спасать жизни, ускоряя прогресс и получая верных слуг.

Но это означало бы тратить драгоценную ци.

Стал бы он тратить свою ци, без Хомяка под рукой, и зная, что впереди бессмертие?

— Понятно, понятно, — пробормотал он.

Каталог построений он все еще не создал, но зато высветил в воздухе иллюзию энергетического тела Шила. Та уставилась возбужденно, Пиала тоже, благо она уже воткнула все иголки.

— Яд должен был разлиться по дяньтяню и выжечь его, — сказал Борисов, сотворив при помощи ци указку.

Ей он очертил живот иллюзии. Да, можно было долго стесняться и извиняться на местный манер за случившееся, но Борисов не видел смысла. Шило пришла и выдала себя, помогла с Уважихой, раскрылась в сексе и парной культивации, и отдавалась неумело, но страстно, пламенно, не так, как раньше. Да, было и они были врагами и каждый действовал в меру своего разумения, а теперь вот стали... ну не друзьями, но сообщниками, что ли?

Местная литература, откуда Хомяк и остальные регулярно зачитывали куски остальным казакам, полнилась история изощренной и долгой мести, чем-то напоминавшей Борисову местный этикет и словесные кружева. Такое же долгое, утомительное и отчасти бессмысленное занятие, когда проще дать в глаз или там техникой в сердце.

Но в то же время, если они были заперты, скажем, на ограниченном куске земли, вроде секты, с кем-то могущественным? Слова, чтобы не сломать делами мир вокруг? Над этим определенно стоило поразмыслить, дабы лучше понимать культиваторов.

— И он разлился, — продолжил Борисов, — но при этом твой дяньтянь содержал ци культиватора небесного ранга. Плотность и мощь, собранные в одном месте, пассивный барьер ци внутри дяньтяня и часть яда устремилась по меридианам, захваченная током энергии.

Он обвел указкой и части энерготела иллюзии погасли, словно лампочки.

— Тебя почти сразу подхватили, дали лекарства, появилась, как ее...

— Ти О Ра.

— Тиара, ага, точно, почему-то хотелось сказать Корона, — хмыкнул Борисов. — Она находилась не в своих владениях и утомилась после взлома, но в идеале она могла спасти больше, просто ей пришлось бы омыть тебя настоящим фонтаном своей ци, убирая яд.

— Мы любили друг друга и высо... Ти О Ра лечила меня, — призналась Шило.

— Она убрала отравленные куски, вырвала убитую часть дяньтяня и стабилизировала оставшееся, чтобы ци циркулировала, пусть и не по такому большому кругу, и сохранила твою культивацию. Дяньтянь и меридианы уменьшились, ты потеряла два ранга в культивации и утратила возможность культивировать, чтобы не сломать оставшееся.

— Да, мастер, все так и было.

— Возможно, это тебя и спасло, в каком-то смысле, а может быть и нет. Погрузись ты в культивацию, дабы вернуть утерянное, вполне могла бы вернуться к прежним путям и вернулась бы в свою секту.

— И никогда больше не встретила бы вас, мастер, — Шило вдруг заплакала беззвучно, крупные капли покатились по щекам, падая на стол.

Ци ее тоже забурлила и затряслась, начала истекать быстрее.

— Не такое уж это великое счастье... тихо! — вскинул руку Борисов. — Потом можете в сексе выразить свою любовь и возмущение моими словами, потом.

Он сам не знал, верны ли его слова насчет спасения за счет отсутствия культивации, но ничего лучше ему в голову не приходило. Все же Шило двести с лишним лет росла в секте, такое не исправить парой сеансов грубого секса.

— По меркам культиваторов с тобой обошлись невероятно милосердно и мягко, помогли, но. У нас тут другие стандарты, поэтому сейчас мы попробуем вернуть тебе утерянное. Не все сразу, разумеется, вначале только меридианы, точки и дяньтянь.

— Только? — выпучила глаза Шило.

— Эх, девочка, — вздохнул Борисов.

Сейчас он ощущал себя старым, многотысячелетним монстром, по сравнению со всеми этими культиваторами, только и знающими, как сидеть на жопе ровно и сосать энергию из мира вокруг. Или дело в качестве жизни, ее насыщенности?

— Развивайся вы, как дОлжно, то такие операции были бы плевым делом, — продолжил Борисов. — Вы бы уже летали на другие планеты, покорили мир и небеса, а, да чего там!

— Мастер, — в унисон пробормотали Пиала и Шило.

— Думаете, что я шучу? Нет, все серьезно. Итак, меридианы и дяньтянь, а затем начнем их разрабатывать и подкачивать энергией, постепенно восстанавливая прежнюю форму. Тут бы, конечно, следовало обойтись без ребенка.

Шило скрестила руки на животе, словно ее обуяла стыдливость. Выглядела она, надо заметить, довольно неплохо, скитания по Срединному материку пошли ей на пользу. Кожа обзавелась приятным загаром, лишившись оттенков могильной бледности, чуть округлились бока от регулярного питания. Еще подрастить спереди и сзади, и вышла бы приятная взору азиаточка, хотя и не дотягивающая до Пиалы, конечно.

— Мастер?

Борисов промолчал. Ее тело следовало за ци, но только озвучь планы на небольшие изменения! От избытка усердия такого нарастят, что прежнюю плоскую форму будешь вспоминать как совершенство.

— Ребенка, конечно, убирать не будем, да и парная культивация пойдет тебе на пользу.

Шило вдруг зарделась, словно не лежала до этого обнаженная, ничего не стесняясь.

— Разумеется, без таких извращений, как недавно, — Пиала надула губки и Борисов добавил, — ну или по большим праздникам. Потом. Так, а теперь вернемся к операции. Чтобы не сосредотачиваться на ней, можешь пока нам еще рассказать о материке Бессмертных.

— Мастер, вы будете надувать ее ци? — вдруг спросила Пиала.

— Это хороший метод, в чем-то, — не стал возражать Борисов, — но он слишком сложный. Все равно, что перебирать мотор на ходу.

— Что?

— Ничего. Одновременно воткнуть иголки во все акупунктурные точки, подать ци одновременно и так, чтобы она не столкнулась сама с собой? Слишком сложно, — покачал головой Борисов.

О да, целительницы императорского ранга может и смогли бы, но где их взять в массовых количествах.

— Мастер, а почему вы называете его материком бессмертных? — спросила Шило.

Она нервничала и волновалась, Борисов накрыл ее волной анестезирующей техники, затем начал вскрывать левую руку, опять же при помощи ци. Энергия мира и жизни заменяла собой все, скальпель, микроскоп, анестезию, дезинфекцию, а культиваторы ей забивали гвозди, как тем микроскопом, образно говоря.

— Потому что встречается и так, и эдак, и там живет Бессмертная императрица.

— Именно поэтому у нас его называют бессмертным материком и никак иначе.

— Хорошо, буду знать, — равнодушно согласился Борисов.

Он заложил проволоку в левую руку Шила, оставив выходя для нее на будущее, и перешел выше, занялся акупунктурной точкой, размещая вокруг нее одно из колец Хомяка.

— Он прекрасен и полон жизни, несмотря на льды и снега.

— Льды и снега?

— Да, много льдов и снегов, и гор, и заснеженных вершин, и в самом центре их возвышается прекрасный и неприступный, как она сама, дворец императрицы.

Избыток инь дает лед или лед способствует избытку инь, вот вопрос, подумал Борисов. А также неплохая защита от демонов, привыкших к теплу и подземному огню. Возможно, поэтому бессмертный материк, что его не выжирают, словно грушу, в отличие от Срединного или уже сожранного Земного и того, который накрыло Океаном Тьмы? Или его просто съедят последним?

— Там полно источников и сект, ледяных красавиц, служащих императрице, — голос Шила слабел, словно она теряла силы и сознание. — Я всегда завидовала им и в то же время гордилась тем, что служу секте Хранительниц Пророчества, защищающих мир.

— А ваша секта где расположена?

— На южном берегу материка, ближе к другим, — пробормотала Шило и отключилась.

— Анестезия и общее воздействие ци взяли над ней верх, — объяснил Борисов Пиале. — Теперь можно немного ускориться, держи ее доменом, а я начну резать сразу несколько меридианов.

— А что именно вы делаете, мастер?

— Прокладываю каналы для ци, которая потечет по пути наименьшего сопротивления, то есть по старым меридианам и те восстановятся постепенно, особенно когда залечим плоть вокруг. В обычном состоянии там была бы непроходимая плоть и ци просто калечила бы тело, но с проволокой в дело вступает культиваторский сопромат. То же и с акупунктурными точками, поработают по контурам колец и восстановятся, а затем уже можно будет их тренировать, увеличивая количество протекающей ци, ну и дальше сама знаешь, тот же путь, которым прошла ты и остальные казаки, ускоренный рост. Возможно, с повторными небесными испытаниями, они нам пригодятся, подкормить Хомяка и вломить врагам. Впрочем, если их не будет, я не обижусь.

— Да! Пусть небеса обижаются! — воскликнула Пиала живо.

Они работали и работали, и работали, и наконец довели дело до конца, но почему-то система не хотела заводиться, хотя в прошлые разы, с другими культиваторами все работало.

— Мастер, любовь и жизнь побеждают смерть, — подпихнула его в спину Пиала.

Борисов хмыкнул, но не стал сопротивляться, сбросил одежды и вошел в Шило, которая вздрогнула, очнулась, а затем охватила его крепко ногами и заорала, подаваясь вперед. Словно испугавшись ее крика, ци дрогнула, качнулись и хлынула по новым-старым меридианам, разгоняя тепло и запуская систему культивации заново.

— Масте-е-е-ер, — томно простонала Шило, обмякая на столе.

— Глава 146

— Надо лезть под воду? — переспросил Хомяк, глядя вниз подозрительно. — Зачем?

— Потому что наша цель под водой, — терпеливо пояснил Борисов. — Или ты разлюбил мыться?

— Я люблю мыться в большой ванне, с теплой водой и прислужницами, которые трут спинку и расчесывают шерсть! А тут будет холодно, темно, грязно, да еще и в воде, в которую рыбы ссут!

— Нассы им в ответ! — хохотнул Борисов. — Домен ци тебе на что?

— Вот еще, тратить ци на такие глупости!

— Значит, надо переделать самолет в подводную лодку, — задумался Борисов. — В общем-то, модификации небольшие, возможность толкаться ци в любую сторону, да изменение положения лезвия, хм. Детектирующие в воде построения, свет, да и нормально будет.

— Все равно, — усомнился Хомяк, — может вначале найдем, затем вытащим на поверхность? Я вот технику знаю, землю подымает!

Борисов посмотрел задумчиво, прикидывая варианты.

— А ты сможешь ощутить их сверху?

Если бы остатки бога эманировали так мощно, культиваторы бы давно их уже сами нашли. С другой стороны, Хомяк был и оставался уникумом, скорее всего благодаря своей ци с ноткой божественной жадности.

— Понимаю, ты не хочешь лезть в воду, а императорский ранг хочешь?

— Спрашиваешь, дед! Давай его сюда! Давай!

— Спустись под воду и покори тамошних обитателей, чтобы они признали тебя владыкой. Потом сожрать пилюль для энергии, да познать законы земли, людей и небес, ну в твоем случае, океана, рыб и небес.

— Ха, дед! Я — дракон! Все склоняются передо мной!

— Ты что творишь?! — крикнул Борисов, удерживая его на месте. — А если у них есть ци-скоп вроде моего?

Если сеть артефактов, включавшая Фонтан Юности, выступала еще и радаром? На тот случай, если бы Посланник Уничтожителя или какая другая иномировая угроза явилась? Самолет был укрыт барьерами, но можно было обнаружить сами барьеры, например.

— А что тогда?

— Под воду, конечно! — Борисов указал рукой вниз. — Как можно ниже и медитировать там, привыкать к ци вокруг, размышлять об океане и его законах! Замерим проводимость ци, рассеяние, насколько толща воды экранирует нас и так далее. Нам некуда торопиться, пока казаки возьмут власть, пока взлетят на императорский ранг, время еще есть.

— Да, — лицо Хомяка словно застыло, — и нет. Я уже потерял брата и одну из своих жен! Ты не дал мне призвать Ор Анга и я понимаю, почему, он здесь только мешал бы! Мое сердце заранее обливается кровью за всех братьев и сестер, кто падет в битвах, и я не хочу больше никого из них терять! Я должен идти первым, я атаман! Поэтому я говорю — нам есть куда торопиться!

— Эге, да ты и правда стал совсем большим, Агапит, — ошарашенно пробормотал Борисов, — у тебя уже растут волосы.

Поумнел и повзрослел, и теперь рвал сердце за друзей, что тоже могло создать проблем.

— Они и не прекращали расти, — нахмурился Хомяк. — Дед, ты что, хотел меня навечно заточить в этой гладкокожей человечьей форме?

— Ну, волосы у тебя растут даже, когда ты человек, — искривил губы Борисов, — но это неважно.

— Как это неважно? Волосы — это очень важно!

— Ты же поумнел, Хомяк, подумай сам.

Хомяк задумался, но ненадолго.

— Волосы — это важно! — с нажимом повторил он. — Ты же сам говорил и видел, дед, как ци исподволь меняет живых! Волосы помогут мне остаться Хомяком, не дадут превратиться в этих дур!

Борисов невольно хохотнул, вызвав у Хомяка рычание. Сам Борисов, конечно, назвал бы что угодно, но только не волосы, и в то же время он понял Хомяка. Тот хотел остаться зверем, Хомяком и немного Драконом, а уже потом человеком, раз там лучше выходило что-то с техниками.

Отделить себя от людей, не ассоциировать с культиваторами.

— Извини, — искренне сказал Борисов, — просто представил себе волосатых культиваторов, с такими косами по три метра, копнами, чтобы тела не было видно.

Сказал и задумался, ведь волосы часть тела — ци-проводники, по сути, и, если вырастить их такой длины и в таком количестве, могло бы выйти неплохое оружие. Барьер из волос, напитал ци и укрылся, ими же послал импульсы во врага. Не молот, а куча тонких игл, ударяющих по акупунктурным точкам, правда те защищены хотя бы количеством ци в них, но все же.

Хомяк тоже как-то странно задумался, затем сказал не слишком уверенно.

— Ну, если волосы повсюду... пожалуй, я даже мог бы... закрыв глаза... немного парно покультивировать с такой.

— А ты ощущал эффекты парной культивации?

— Что значит ощущал?! — вспылил Хомяк. — Я и сейчас их ощущаю! Мои формы — истинные формы, не какое-то жалкое подобие! Когда я человек — я человек, а когда Дракон — то Дракон, но лучше всего я — когда Хомяк!

— А в переходных формах? — продолжал допытываться Борисов. — Вот ты дракон и хомяк одновременно? Тогда что?

— Тогда ничего, — неохотно признался Хомяк, — но! Моим женам понравились ласки этого могучего дракона! Они пищали от восторга и умоляли дать им еще!

— Поразмышляй об этом, — посоветовал Борисов. — Сядь под водой и поразмышляй, привыкни к ней, перестройся. Ты считаешь, что нужно торопиться? Хорошо! Чем быстрее ты познаешь законы и привыкнешь к воде, тем лучше! Тем быстрее ты сможешь вознестись на императорский ранг, стать повелителем зверей и рыб подводных! Ты торопишься помочь казакам? Тоже прекрасно! Чем быстрее ты найдешь труп бога и станешь сильнее, тем быстрее мы вернемся!

Разумеется, после таких речей Хомяк перестал сопротивляться и молча отправился под воду. Борисов некоторое время размышлял о том, сколько нервов удалось бы сэкономить, поумней Хомяк сразу, а затем занялся рутинной работой с замерами и проверками.

Правда, та неожиданно быстро закончилась.

— Сколько пользы от ци, — покрутил головой Борисов, — а они ею гвозди забивают!

Да и он сам, по большому счету, тоже. Следовало сесть и скрыться от мира, разобраться, изучить, потратить несколько лет, а что он? Помогал куче зверья и демонов бить баб! Тьфу!

— Говоришь, бессмертный материк полон снега, и никто не называет его материком бессмертных?

— Мастер, — низко поклонилась Шило, — на материке, пускай он и в сердце мира, нет бессмертных, кроме императрицы.

— То есть, никто за двадцать тысяч лет ни разу не шагнул на небесный ранг? — задумался Борисов.

Подсознательно он уже знал ответ. Эта бессмертная императрица, хоть и сидела в своем дворце, но что-то подозрительно активно работала с внешним миром. Наверняка, чуть кто-то шагал на четвертую ступень императорского ранга (чтобы оставался запас ци и времени на реакцию), как она наносила удар и убирала конкуренток.

— Небеса отвернулись от культиваторов, — выдала Шило заученную фразу.

— А они поворачивались к ним? — удивился Борисов, откладывая в сторону свиток.

Почти наверняка в мире существовали и другие материки, просто на Срединном о них не знали, из-за гигантских расстояний. Поди, пролети десять миллионов километров, когда из воды так и норовит высунуться какая-нибудь гадость и сожрать тебя!

— Раньше все жили в гармонии, но затем начался разлад.

— Из-за мужчин, я помню, — хмыкнул Борисов. — А истинно бессмертные — это кто? Чем они отличаются от богов?

— Они, — Шило задумалась, — бессмертные. Им уже не надо культивировать, но они не могут изменять реальность, как боги.

— Ага, они вышли на стабильную орбиту, новый энергетический уровень, с которого нельзя упасть, очень интересно, — пробормотал Борисов, ощущая, как слегка колет кончики пальцев.

Да, не бог, но бессмертие!

— И их все равно можно убить, то есть богов тоже можно убить, но там надо прямо особое оружие, а истинно бессмертных — как культиваторов, — не слишком связно объяснила Пиала.

Это решаемо, подумал Борисов, которого распирало возбуждение. Он вскочил и зашагал туда-сюда, словно сбрасывая излишек ци и мыслей.

— Говоришь, бессмертная императрица — истинно бессмертна?

— Так говорят, — повела руками Шило.

Небесный ранг, закрепление ци в организме, выход на новый уровень. Да, можно убить, но это еще надо добраться до тела и ядра! Никаких тебе болезней и старения, двадцать тысяч лет на троне, чем не доказательство? И он, додумавшийся до откровения о природе мира, порождении своего мира... для перехода на божественный уровень. А что же тогда небесный? Конкуренты императрице! Могла ли она ощутить подъем до четвертой ступени императорского ранга, если замаскироваться силой Хомяка?

Бессмертие! Вот оно, рядом, руку протяни, нажрись ци, скакни дальше!

— Мастер?

Борисов приложил пальцы к вискам, словно замыкая контур ци, бушующей в теле. Бессмертие! Замаскироваться! Небесный ранг — охватить мир? Вот этот мир, вокруг, поэтому никто и не получил больше небесного ранга? Императрица ощутит и явится, подготовить ей ловушку?

— Мастер, что с вами?

Борисов пытался унять бурю ци в себе, но при этом сам же себе и мешал. Все, что казалось зыбким и отдаленным, вдруг стало реальным и близким. Да, протяни руку, вырасти над собой, и ты рукой накроешь весь мир, возьмешь его жизнь и станешь истинно бессмертен! Но останешься смертен, ведь жизнь и смерть — это круговорот всего в мире, его основа!

— Все нормально, — прохрипел Борисов.

Он знал, что нетерпение его погубит. Ударяться в медлительность культиваторов не стоило, но и нестись, сломя голову, подобно юному Хомяку, без плана и направления?! Нет! Обдумать, подготовиться, выстроить ловушку, проверить небесные испытания, чтобы не вылезла с небес нога в решающий момент.

— Мастер, разрешите мне помочь вам!

Шило оказалась совсем рядом и Борисов стиснул ее в объятиях, словно не драл недавно вдоль и поперек. Ее загорелое плоское тело, небольшие ноги и руки казались верхом совершенства, а шея поражала изяществом линий. Борисов впился в нее зубами, как заправский вампир и Шило застонала, прогибаясь, опять охватила его ногами за поясницу, будто девочка, и они слились воедино, будто нетерпеливые молодожены во время медового месяца.

Борисов выплеснул свое возбуждение и страсть в Шило и в голове сразу прояснилось. Подхватил свою ци, закружил ее внутри Шила, протягивая по меридианам и проволоке, но без перегрузок и риска сломать все второй раз.

— Спасибо, — искренне выдохнул он.

— Мое тело всегда в вашем распоряжении, мастер, — простонала Шило.

— Неверный ответ, — рыкнул Борисов. — Если ты хочешь найти свой путь, уйти от смерти к жизни, тебе надо уйти и от этого слепого подчинения вышестоящим!

— Да, мастер! — Шило вдруг прогнулась и попробовала укусить его за грудь.

— Эй! — возмутился Борисов.

— Вы такой... фолофафый, мастер, — отплевывалась Шило, — и крепкий!

"Волосатый?" мысленно изумился Борисов, но затем сообразил, что его измеряют по мерке культиваторов. Новый вихрь возбуждения пронесся в теле, и он снова начал двигаться, следя за тем, чтобы не разорвать Шило. Та стонала, прогибалась и пробовала его поцарапать и укусить, но разница в рангах ци давала о себе знать.

— Дед! — вдруг зазвучал в голове голос Хомяка. — Меня тут сожрать пытаются!

— Глава 147

— И на связь ты вышел именно в этот момент совершенно случайно, — проворчал Борисов, не выходя из Шила, которая продолжала стонать и прогибаться.

Может, он поспешил его похвалить за возросший ум? Помешать сексу — тупая шутка вполне в духе Хомяка-подростка.

— Разве стал бы я мешать овладению самкой? — искренне изумился Хомяк. — Или овладеванию?

Слишком искренне.

— И без меня ты там справиться не можешь?

— Могу, но ты же там какой-то хитрый план задумал, дед, — ответил Хомяк. — Сейчас сделаю все сам, а ты потом опять будешь бегать и пускать пену из рта!

— Когда это я пускал пену из рта?! — возмутился Борисов.

— Не из рта, мастер! — простонала Шило. — И не пену!

Борисов только сплюнул мысленно.

— И да, дед, твоя активность с самкой помешала мне, — продолжал как ни в чем ни бывало Хомяк. — Раньше я такого от тебя не ощущал, неужели эта гладкокожая так тебя возбудила? Чем она отличается от сотен тысяч других? Или из-за искалеченного дяньтяня она дает по-особенному?

— Ага, в позе Хомяка, — ядовито отозвался Борисов.

Шило обмякла, но удалось обойтись без повреждений. Меридианы ее немного восстановились и окрепли, по ним текла ци, скапливаясь в дяньтяне. Борисов вшил туда несколько колец, как самому себе, и это хранилище должно было уравновешивать дяньтянь, пока тот не восстановится.

Но почему-то так не работало, и с этим следовало разобраться.

— Ну, чего там у тебя? — спросил Борисов недовольно.

Призыв Лобзика, лопаты, брони, колец и обратный призыв к Хомяку, прямо в толщу воды.

— Интересно, — изрек Борисов задумчиво.

"Пожирание" Хомяка сводилось к тому, что к нему приплыла куча рыбы, которая теперь выедала с него соль, грязь, крупинки мертвой кожи. Борисов смутно припомнил, что на Земле есть нечто похожее, то ли для массажа пяток, то ли для чего-то еще. Какие-то оздоровительно-украшательные процедуры, в общем.

— Ну а чо, дед, пытаются же сожрать!

— И ты не превратил их в уху, сварив в своем домене потому, что?

— Ну ты же сам сказал, дед, у тебя хитрый план! Вот сварю кого-нибудь, а там внучок морского царя или еще кто, и все, накроется твой план пиздой Павлины, а пизда у нее ого-го, крикнешь и эхо тебе три раза ого-го ответит...

— Хватит, — оборвал его Борисов. — Ты расстроен смертью Куры и тем, что остался без своих женщин, я понимаю. Но возьми себя в руки, ты — атаман или кто?

— Атаман, — спокойно согласился Хомяк. — Но и Павлина у нас ого-го! Ну скажи же, дед?

— Ага, ого-го и ого-гее. Стало быть, ты их не тронул.

Он покивал задумчиво. Хомяк умнел и взрослел на глазах, хорошо.

— А поговорить с ними ты пытался? Отклик ци, мыслеречь, духовное рыбье и все такое?

— Это ж рыбы, они не разго..., — на лице Хомяка отразилось изумление собственной глупостью, — ...варивают. Дед, дай лопату!

— Зачем это?

— Я себе сам по лицу врежу! Какой я в жопу атаман? Нет, ладно, в жопу я хороший атаман, но как?! — Хомяк дернул себя за шерсть на голове, распугав рыб. — Как я мог не подумать об этом?

— Ничего, — хмыкнул Борисов. — Подрастешь — научишься.

А ведь они встречались с разумными рыбами, припомнил он, когда искали Драконий Остров. И океан был тот же, нет, определенно план сделать Хомяка повелителем обитателей вод выглядел с каждой секундой все лучше. При помощи ци он мог бы выделить кислород из воды, нет, слишком опасно дышать чистым кислородом, даже если ты культиватор.

Но никто не мешал ему сделать обычный дыхательный аппарат... или изменить себя при помощи ци. Он начал формировать жабры, но тут же остановился, осознав, что ступил на опасную дорожку. Во-первых, он не знал досконально устройства жабр, что можно было бы обойти, прибегнув к помощи самой ци, несущей в себе все знание мира, но. Изменив себя таким знанием, он стал бы отчасти амфибией, изменил тело и образ мышления, что потребовало бы смены системы культивации, иначе его же собственная ци начала бы вредить ему.

— Хм, интересно, — задумчиво изрек Борисов, поводя рукой.

Да, эти рыбы еще не доросли до духовности и разумности, но в то же время в них хватало ци уровня первого ранга, Познавших. Просто им никогда не требовалось прибегать к ци и они копили ее в себе бессознательно, поглощая вместе с водой и отдавая с ней же.

— Что там, дед?

— Скажи, а когда ты в дракона превращаешься, у тебя мысли меняются?

— Немного, — признал Хомяк, — я однажды пытался полностью превратиться, но вовремя остановился. Ну что это за хрень, когда мне стало похуй на ци, а? Нахер мне такое драконство не всралось!

— Слушай, общение со мной плохо на тебя повлияло.

— Э, дед, опять ты все заслуги себе приписываешь! — вдруг вскинул лапу Хомяк. — Я тебе так скажу, нахуй этих культиваторов и в пизду их манерное общение. Ах, сестра, не соблаговолите ли вы сыграть мне на домбре? А как от вас прекрасно пахнет, ой, сестра, а пойдемте любоваться лепестками роз, тьфу!

Хомяк сплюнул чем-то черным и страшным, рыбы налетели и начали жрать.

— Нахуй! — заорал Хомяк. — Разъебем их к хренам! В жопу Академию и ее студенток!

— Верю, по жопам ты большой мастер, — хмыкнул Борисов. — Ладно, ладно, хорош дыбиться, поумнел, теперь пришла пора стать сильнее. Воду вокруг ощутил? С океаном слился? Дышишь водой?

— Ага, отчасти драконом стал, они же в родстве с жабами, но мозг у меня всегда мой! — хвастливо заявил Хомяк.

Чудеса ци, подумал Борисов, энергии жизни. Жизни. Гм.

Он обратился к своей ци, дяньтяню и зашитым в него кольцам с духовными камнями. Часть он потратил, но неважно. Вместо дыхательного аппарата на основе пространственных колец — резервуаров воздуха — и вместо отращивания жабр, ласт, и прочих плавательных пузырей, кто мешал ему просто обратиться к ци внутри себя?

Борисов знал, кто ему мешал — он сам и зашоренность мышления.

Это не означало, что надо бросать дела и ударяться во все тяжкие, но, пожалуй, следовало увеличить время на освоение ци внутри себя и работу с телом. Еще шаг к бессмертию и выживанию, чего уж там, хотя и от остальных планов нельзя было отказываться — никакое самосовершенствование его не спасет, если культиваторы возьмут верх.

— Это хорошо, что свой, — покивал Борисов, направляя ток ци по телу.

Разнесение кислорода, поддержание жизни в теле даже без дыхания. Неплохо. Зверье, наверное, тоже сохраняло звериные мозги при превращении в людей, иначе бы они меняли свое поведение. Или нет? Или верно утверждалось в древних трактатах Академии, что человек — любимец богов, созданный для работы с ци?

— Вперед, — указал он рукой. — К ближайшей ци, а там спросим дорогу дальше.

— Дед, ну ты голова! — восхитился Хомяк.

Он поплыл было, но медленно, слишком медленно для океана, тянущегося на миллионы километров. Придать реактивного ускорения, хотя нет, даже это не помогло бы, и затраты ци на преодоление сопротивления воды? Пожалуй, следовало взлететь еще раз, выше небес, до самого космоса и оттуда направить ци-скоп, разом получив всю картину происходящего и найдя нужную точку.

— Или так, — согласился Борисов, когда Хомяк телепортировался сквозь воду.

Построение в воде было не нарисовать, но, когда это Хомяка волновали такие мелочи? Он хотел ци, он ощущал ци, он перемещался к ци и жрал ее.

— Ну ты, креветка-переросток, — рыкнул Хомяк прямо в лицо огромному ракообразному. — Говори, кто тут главный?

— Моя клешня! — зарычал тот в ответ, пытаясь ухватить Хомяка за нос.

— Хуйшня! — раздался хруст, и клешня сломалась.

Рак духовного ранга заорал и покраснел, затем попробовал спрятаться в панцирь. Хомяк бил его и требовал сведений, и в общем, в итоге забил насмерть. Также примерно стало понятно, что океанический царь есть, но где-то далеко, глубоко и срать он хотел на сухопутных.

— Дед?

— Ощущаешь что-то могучее в плане ци?

— Не особо, он тут, похоже, и правда был самый главный.

— Уроды сухопутные! — донеслось из раковины.

Какой-то странный гибрид рака с черепахой, возможно, влияние тьмы и демонической ци снизу, подумал Борисов. Тьмы, океан Тьмы, а с чего вообще культиваторы там утопили материк? Сожрали на нем всю ци и утопили, чтобы скрыть позор? Не устояли перед могучими демонами — сомнительно, учитывая, что демонов загнали под землю и высасывали у них ци тысячи лет, а сами демоны даже хрюкнуть против не смогли. Возможно ли, что тьмой и водой накрыли тело павшего бога?

Но почему культиваторы сами его не разделали и не разобрали на ци?

— Интересно, интересно, — пробулькал Борисов.

Ци работала, поддерживала в нем жизнь, и в таком виде он мог бы, пожалуй, даже в космосе выжить. Добавить ци и без защиты спустился бы в глубины Солнца! Культиваторы могли бы покорить космос, построить мега-цивилизацию, могли бы... да проще было перечислить, чего они не смогли бы! Но вместо этого толпа баб сидела на жопе ровно, дрочила на древности и медленно умирала вместе с миром вокруг.

— Давай, дед, не стой в сторонке, уеби его лопатой, чтобы знал, с кем связался!

— Не проще было перекинуться драконом?

— Да я и так дракон! Он должен был сразу это почуять!

Рак что-то там хрипел в своей раковине, вокруг плавали рыбы, но слабые или вообще без ци.

— Ладно, возвращаемся, — неохотно сказал Борисов. — Дурацкая была идея.

— И ничего не дурацкая, — пропыхтел Хомяк, отвешивая прощального пинка раку-черепахе.

Они вернулись в самолет и взялись за работу. Чутье Хомяка, совмещенное с ци-скопом, но работающим внутри воды, не на глобальные колебания ци по всему миру. Исходи от сдохшего десять тысяч лет назад бога глобальные помехи уж его давно нашли бы!

— И что теперь? — спросил Хомяк. — Ощущать ци?

— Попробуй найти что-то родственное своему божественному семечку внутри, — посоветовал Борисов. — Чтобы тебе хотелось его сожрать, как ту руку с небес!

Вот этот совет подействовал, Хомяк аж задрожал, шерсть встала дыбом, а глаза побагровели. Ци-скоп был совмещен с картой мира, и теперь указатель начал стремительно сдвигаться к северо-западу.

Прямо в океан Тьмы.

— Вперед! — взревел Хомяк. — Я чую ци!

— Глава 148

— Что нам известно об океане Тьмы? — риторически вопросил Борисов.

Они телепортировались и, скорее всего, оставили след, но Хомяка сжигало нетерпение и желание помочь остальным казакам. Самого Борисова, впрочем, тоже не сильно манила перспектива лететь пару месяцев к точке назначения и поэтому он не особо возражал.

— Расположен над бывшим материком, представляет собой одно огромное облако тьмы, не рассеивающееся никогда. В нем живут демоны и плотоядные рыбы, из десяти экспедиций, отправленных туда, вернулись лишь две и оба раза на бортах воздушных кораблей находились культиваторы небесного ранга, — выдал Хомяк. — Что, дед? Что тебе на этот раз не так?

— Нет, все так, — ответил слегка озадаченный Борисов.

Потом до него дошло. Жадный до знаний Хомяк "сожрал" знания Академии Небес и теперь ими пользовался.

— Не понимаю, зачем культиваторы слали туда экспедиции, если сами же и создали океан Тьмы?

— Проверяли, на месте ли тьма? — поскреб в затылке Хомяк. — Да не, ее ж издалека видно! Как считаешь, дед?

— Создавали одни — летали другие, — задумчиво отозвался Борисов, — или культиваторы искали что-то там. Что на этот счет говорят записи Академии?

— Записи Академии...

— Добытые младшей сестрой Ды Ну, — тут же вставила Пиала.

— ... гласят, что бог пал в океане Гнева, посредине. Его падение проломило землю и воды океана скрыли ее, вместе с культиваторами, зверьми, демонами, мужчинами и прочим домашним скотом.

Тут до Хомяка дошло, что именно он процитировал, и раздался трубный рёв возмущения. Хомяк вскинул руки — лапы, словно собираясь вырвать из мозга такую ерунду.

— Ради такой хуйни я стал жаден до знаний? — изумился он.

— Нет, конечно, — ответил Борисов, потягивая чай, протянутый Пиалой. — Ты стал жаден ради техник, вроде багрового Звездопада, законов мира, истории и географии, и возможности добраться до небесного ранга.

— Э, дед, ты к нему ближе меня!

— Это ненадолго, — заверил его Борисов. — Да, попутно ты что-то там усвоил из культиваторского мусора, их взгляды на всех вокруг, и что? Ты боишься, что это сделает тебя культиватором?

— Ха! — презрительно фыркнул Хомяк.

— Ну вот, наоборот, даже такой мусор можно обратить к своей пользе. Не давать себе забывать, как на нас смотрят культиваторы, разжигать в себе ненависть, выступать с речами перед другими, цитируя им свитки культиваторов. Правда — страшное оружие.

— Правда, — Хомяк поболтал в чашке чай, лизнул его и повторил. — Правда. Правда в том, что я нихуя не говорун. Павлина — да, та может. А я больше боевой атаман!

— Пусть Павлина и.., — начал Борисов, но тут раздался голос Шила.

— Мастер, мы достигли границы облака тьмы.

Борисов прервался и проверил свои датчики. Никаких передач с борта самолета, никаких попыток взломать системы связи, ничего. Конечно, будь Шило агентом длительного внедрения, то точно бы не стал сдавать их сестрам-культиваторам в первые полгода, но все же эту проверку она прошла.

— Посмотрим, посмотрим, — проворчал Борисов, перемещаясь кольцами.

Мгновение спустя он возник в рубке управления рядом с Шилом. Та стояла, одетая в какую-то очередную разновидность шелковых тряпочек, а самолет висел в воздухе. Прямо перед ним висело огромное облако тьмы.

— Когда мы первый раз прибыли на Земной материк, мастер, то решили, что вы сбежали с турнира через кровавые горы прямо сюда, в океан тьмы, навстречу демонам, — вдруг сказала Шило.

Голос ее слегка звенел, да и тело напряглось струной, словно готовое зазвенеть под пальцами "мастера".

— Скажи, тогда в Тенувиане...

— Текуване, мастер, — подсказала Пиала.

— Да, Текуване, — поправился Борисов, — ты всерьез пыталась нас убить? Не-не-не, плакать не надо, вставать на колени и просить прощения — тоже. Мы были врагами в тот момент.

— Да, — тихо ответила Шило. — И убила бы, но эта... я и сестры Сю оказались измотаны визитом сюда, в океан Тьмы и драками с демонами, а потом еще и принудительным переносом без построения телепортации. Мы бы взяли верх, но вы сами знаете, мастер, что случилось дальше.

— Понятно, то есть здесь есть демоны небесного ранга, — кивнул Борисов. — Как минимум.

— Океан тьмы очень опасен, — покачала головой Шило, — даже для вас, мастер, и мастера Хо Ма.

— Еще бы, — хмыкнул Борисов, вглядываясь в тьму.

Какой-то конструкт, несомненно, минимум ци, но если взять ци в единице объема тьмы и перемножить на общее количество, то выйдет ого-го! Плюс добавки ци почти гарантировали, что обычные люди, заплыв сюда, уже хрен выплывут.

Вопрос заключался в том, кто сотворил эту Тьму? Культиваторы или демоны?

Борисов быстро перебрал доступные ему факты и вычеркнул демонов. Их загнали под землю (а была бы возможность выкинуть за пределы мира — выкинули бы, без сомнений) и не давали высунуться, высасывали энергию, как минимум на Срединном материке. Минимум. Кто позволил бы демонам укрыть облаком тьмы такой огромный регион и разве стали бы культиваторы сидеть на жопе ровно, не пытаясь избавиться от него? Не стали бы, однозначно.

Да, возможно, демоны стянули огромные силы, но не стоило забывать, что это все те же мужчины, да еще исковерканные подземной, грязной ци. Они тоже не стали бы сидеть и выжидать, верхушка еще может могла мыслить связно, но рядовые демоны умели только жрать, драться и трахаться. Но что-то о набегах демонов из океана Тьмы ни слуху, ни духу, на двух материках.

Плюс, культиваторы уже побеждали мужчин, поддержанных зверьем и прочими. Даже запасы подземной ци не смогли бы компенсировать этого факта... а вот ослабление самих культиваторов смогло бы. Но бессмертная императрица все так же плющила свой зад во дворце, так что нет, океан тьмы создали культиваторы.

Зачем?

Не пустить живых к демонам? Или скрыть что-то очень мощное и опасное для самих культиваторов?

— Неужели ваша Халифа не выдала ни одного пророчества о нем?

— Нет, мастер, — потупила глазки Шило, словно в том была ее вина.

— Значит, можно пока не бояться конца света, — еще хмыкнул Борисов. — Хомяк, ты что-то чуешь?

— Смутно, — ответил тот. — Все расплывается и не могу определить координаты.

— Ци в защите против ци, толково, — кивнул Борисов. — А божественной силой?

Хомяк чуть раздался в плечах, заводил носом, принюхиваясь.

— Тоже все какое-то мутное, — наконец выдал он.

— Вода! — осенило Борисова. — Ну конечно! И анклав Драконьего острова по этой же причине прятался под водой!

— Это ему не помогло, — набычился Хомяк.

— До этого тысячи лет помогало, — отмахнулся Борисов. — Все можно найти, было бы желание и возможности.

И они сами их и предоставили, оказавшись внутри анклава. То ли выбросы ци Хомяка, то ли Шила во время секса, а может просто "сигнатуру ци" ее искали, перебирая точечно квадраты. Или часть выскочила наружу вместе с ци демонического источника, всякое могло быть.

Шило как-то чуть осела, опустила плечи, явно подумав о том же самом.

— Размытие водой — хорошая защита, да и твоя сенсорика — уникальна, ни у кого такой нет. Вполне возможно...

— Что, дед?

— Ничего.

Да, имелись шансы, что все это еще одна заготовка от мужчин-культиваторов, "закрутка варенья на зиму" длиной в десять тысяч лет. Но ставить все свои деньги, то есть духовные камни, на это Борисов не стал бы. Возможно, императрица сама сюда прилетала подхарчиться, так как, будучи всего лишь "истинно бессмертной" не могла сдвинуть тело бога с места.

При условии, что это тело не протухло за десять тысяч лет.

— Вставай за руль, — кивнул он Хомяку, — и начинай сближение с божественным маяком. Не рискуй зазря и не забывай об искажениях ци, особенно под водой.

— Так я не понял, дед, мне телепортироваться или нет? — насупил брови Хомяк.

— Сам решай, ты же уже большой атаман, — отмахнулся Борисов.

Вытащил Шило в другое кольцо, так как она явно хотела о чем-то поговорить. Да, Хомяк вполне мог все сломать, нарваться на толпы демонов, влететь в ловушки и так далее, но Борисову, честно говоря, не хотелось стоять и утирать ему сопельки.

Все-таки повзрослел и поумнел.

— Говори, не надо мять сиськи зазря.

Шило слегка улыбнулась, даже руки начала поднимать, затем снова стала серьезной. Или просто немного устала от секса, подумал Борисов, ведь несколько раз ее перепахал, да еще и с ци внутри работал, расширяя меридианы и дяньтянь, в прямом и переносном смысле. При разнице в три ранга неизбежны были ошибки, наверняка у нее сейчас все тело изнутри горело и болело.

— Мастер, управляя вашим самолетом, я находилась в одиночестве и это было прекрасно! Помогло мне успокоить дух и тело, взволнованные парной культивацией, ощутить энергию жизни внутри и поразмыслить о многом.

— Поразмыслить — это хорошо, — нейтрально согласился Борисов.

— Вы упомянули конец света, — Шило сглотнула. — Прошу прощения, мастер, мне нелегко говорить о таких вещах.

— Понимаю, — мягко ответил Борисов. — Когда рушатся все устои — всегда нелегко. Если не чувствуешь в себе сил, мы можем поговорить потом. Могу только заверить тебя, что ни я, ни Хомяк не собираемся уничтожать мир, никакие мы не посланники Уничтожителя и попали сюда случайно, посредством могущественного артефакта. Он должен был исполнить мое желание бессмертия, но в процесс закрались... помехи.

— Вы уже говорили, мастер, и я верю вам, — склонила голову Шило, — хотя мне трудно осмыслить все это. Я размышляла о пророчестве ве... великой Ха Ли Фы и пришла к выводу, что оно может быть верно.

— Интересно, объясни, — предложил Борисов.

— Посланник Уничтожителя — это вы, мастер, а зверь, пожирающий миры — мастер Хо Ма.

— Пожирающий миры, — пробормотал Борисов, отчаянно хмурясь.

Миры! Создающий и пожирающий собственные миры божественный Хомяк? Пожирающий миры — если боги появлялись после создания собственных миров, да даже анклавов-миров, то, что случилось бы, сожри Хомяк их миры? Погибли бы боги? Вся их сила досталась бы Хомяку?

— И вы, стремясь к бессмертию, уничтожите мир. Мир культиваторов.

— Было бы неплохо, хотя до этого очень далеко, — согласился Борисов.

— А весь остальной мир выживет, умрут только культиваторы, — продолжала Шило.

— Если культиваторы умрут, то и мир умрет, — вздохнул Борисов.

— Глава 149

— Мастер, — глаза Шила увлажнились.

— Да не о тебе речь! — сердито повысил голос Борисов. — Если бы вы уничтожили демонов раньше, то мир бы уже умер! Взяли бы они верх в войнах Гнева... было бы, как сейчас, но с перекосом в другую сторону. Сидели бы где-нибудь под землей во льдах изуродованные гарпии-женщины, полные ци, и наверху бы их считали суккубами, похотливыми демоницами, выходящими наружу сосать жизненную силу из культиваторов. Культиваторами, конечно, называли бы только мужчин.

Будь здесь Пиала, она бы уже сделала стойку на слово "сосать" и присосалась бы. Не совсем то, что планировал Борисов в этом мире, но лучше, чем гарем. Прямо как с бессмертием, получил, пусть и не то, что планировал, но лучше, чем было раньше. Молодое, крепкое, здоровое тело, полное силушки богатырской, уже хорошо!

— Понимаешь?

— Да, мастер, — задумчиво похлопала глазам Шило. — Необходимо равновесие. Стало быть, я ошиблась, пророчество не будет исполнено.

— Твоя вера в мое всемогущество умиляет, но не спеши радоваться. Пророчество еще сто раз может сбыться...

— И чтобы оно не сбылось, мы должны приложить все усилия! — вскочила и захлопала в ладоши Шило, словно юная, восторженная девица. — Мастер! Мы можем спасти всех! Весь мир! Не дать культиваторам его уничтожить! Мастер, эта невежественная Ши Ла обожает вас!

— Очень даже вежественная, — проворчал Борисов. — Расскажи мне еще об общественном устройстве бессмертного материка. Ваша секта стоит немного особняком, но с разрешения императрицы. Остальные расположены концентрическими кругами по силе и влиянию, так?

Внутри Шила что-то трепетало, и она рвалась отдаться Борисову, типа мозг невежественный, так послужить хотя бы телом. Рвалась, но сдерживалась, словно знала ответ, что они не кролики-молодожены и вообще, так можно и пережечь всю систему культивации, которая только — только начала приходить в себя.

Да и он получается теперь спал с двумя? Проклятье!

— Не совсем, мастер, эта... простите, — исправилась Шило под яростным взглядом Борисова. — Я плохо объяснила, видимо. Центр материка — непроходимые горы, полные снега, льдов, острых вершин и ци. Именно там, на вершинах, находятся дворцы сильнейших сект, и культиваторы оттачивают там владение ци, сотни лет закаляя себя сидением на вершинах, без одежды и защит.

Борисов опять представил эту толпу голых синих и белокожих баб, и внутренне содрогнулся. Словно стая тощих куриц из магазина! В то же время, если они действительно закаляли тело и дух в условиях избытка ци, то выходило так, что там полно культиваторов небесного ранга, с ци воды, привычных к жестким погодным условиям.

Выносливость, жизненная сила, понятно, что еще? Сниженная похотливость? Или самоудовлетворение разжиганием огня внутри? Боевой опыт? Сомнительно, разве что против таких же синюшных голых баб. Немало, но недостаточно. Впрочем, на казаков бы хватило, недостатком все это стало бы только явись туда Борисов во главе соответствующей армии.

— Затем горы понижаются и идут плодородные равнины, и после них второе кольцо гор, где тоже расположены секты, и за ними еще кольцо долин и гор, и после них уже побережье океанов, включая океан Льда. В долинах расположены различные империи и королевства, а культиваторы занимают лишь часть гор, остальным владеют суровые духовные звери... знающие свое место.

— Все, вот теперь понятно, круги с понижающейся плотностью, но которая все равно выше, чем на Срединном материке, и три кольца обороны, — задумался Борисов.

Горы! Они вполне могли быть построениями, а то и барьерами ци, враг не пройдет, муха не пролетит. В то же время, все словно сходилось на этой сраной императрице и событиях прошлого, а также разделении мужчин и женщин. Нет, установлении перекоса в численности женщин и гноблении мужчин-культиваторов, а также обращении их в демонов.

— Спасибо, Шило, тут есть над чем поразмыслить.

— Вы просветили меня, мастер, насчет гибели мира и необходимости равновесия. Скажите, как вы собираетесь этого добиваться?

— Вообще-то не собираюсь, — буркнул Борисов, — но если бы дошло до дела, то вариантов тут особых нет. Никто никогда не понимает вежливых и ласковых речей. Только те, у кого полно собственного могущества, и кому ничего не угрожает, еще могут тебя выслушать, но прислушаются ли? Сомнительно, очень сомнительно. В то же время, когда ты опиздюлил от души, показал свою мощь, и что способен сам взять, не спрашивая ничьего согласия, вот тогда тебя послушают, да. Чтобы устанавливать равновесие, надо вначале как следует отпиздить культиваторов, нагнуть и сломать, а потом еще много-много раз бить их коваными сапогами по ебалу, не давая подняться. Как они сами били мужчин и сделали из них демонов. Вот только в итоге культиваторы от такого погибнут.

Вот он, выход из положения, подумал Борисов иронично. Убить не одну сторону конфликта, а всех. Ну, зверье может быть оставить, хотя и там было неясно. Повлиял на них перекос в мировой ци? Или система не рухнула только благодаря поддержке зверья?

— И равновесие опять рухнет. Скажи, ваши культиваторы спали с духовным зверьем?

— Никто о таком не говорил вслух, но все знали, как тяжело в наши дни с ци, богатой ян-компонентом, и знали, что ее много у демонов, — без запинки начала отвечать Шило, глядя на него преданным взором. — Части их тел, особенно половых органов, пользовались большим спросом. Те, кто не хотел так рисковать или не располагал деньгами, зачастую добывали нужное у зверей, хотя я и сомневаюсь, что многие из сестер занимались с ними полноценным сексом.

Борисов поджал губы. С полноценным сексом в окружающем мире наблюдались огромные проблемы. Принуждение, унижение, гаремы, насилие, что угодно, кроме нормальной любви, улучшающей равновесие. И это в мире, где он надеялся тихо пройти и взять бессмертие! Неудивительно, что у него ничего не вышло, план изначально был обречен на провал!

— Самые слабые или трусливые, или и то, и другое вместе, шли в услужение к футанари.

Борисов немедленно припомнил события прошлого и как их прижимала к стенке такая дама с членом.

— Их вторичная ян уже не годилась для превращений, но в то же время, отдаваясь им и удовлетворяя их нужды, можно было заложить фундамент будущего повышения и натренировать тело, повышая его устойчивость к.. ко всему. Лично я никогда не понимала, что сестры находят в футанари и гаремах мужчин... пока не встретила вас, мастер.

— Ну-ну, вынь язык из моей жопы, щекотно, — проворчал Борисов.

— Мастер, — потупила голову Шило.

Борисов только покачал головой. Она явно не знала самых базовых вещей в этой области, и сейчас демонстрировала какие-то неуклюжие перепевки Пиалы. В то же время, одержимость сексом и условная легкость перевербовки прямо намекали, кричали в голос о перекосе в компонентах ци и какая это сила, правильная парная культивация.

Сила Любви, в каком-то смысле.

— Мастер, — раздался голос Пиалы по системе связи, — если вы закончили лечить младшую сестру, прошу вас вернуться сюда, в кольцо управления. Мастер Хо Ма нашел живых созданий, но они, кажется, не понимают, всего на... вашего величия!

Академия Небес была разгромлена, но Борисов не утратил императорского ранга. Пока не утратил. Еще один аспект, о котором не писали в свитках для общего пользования. Потеря той территории, нет, потеря власти над территорией, давшей ему императорский ранг, так будет вернее, привела к оттоку ци и с довольно значительной скоростью.

Это не было проблемой для Борисова, с бесконечным запасом духовных камней, артефактов, колец и прочих хранилищ наворованной ци, но для обычного культиватора ситуация стала бы серьезным ударом. Пришлось бы сидеть на месте и культивировать изо всех сил, чтобы просто не терять ступени и не скатиться на небесный ранг. Источники тут тоже не особо помогли бы, самые сильные из них как раз примерно и равнялись небесному рангу. В итоге культиватор неизбежно скатился бы или оказался бы не в состоянии действовать.

Неудивительно, что лидеры сект и бессмертная императрица предпочитали сидеть по домам.

— Представляю, как он объяснял им мое величие, — вздохнул Борисов.

Переместился обратно.

— Вот не надо, дед! — возмутился Хомяк. — Я им все вежливо объяснил! Даже не обматерил ни разу!

— Уже достижение, — хмыкнул Борисов, изучая сигналы вокруг.

Демоническая ци, и духовное зверье, то есть рыбы, вроде той Акулы, что их проводила к Драконьему острову.

— Проводите нас к владыке океана! — потребовал Борисов.

Его ци расширилась и вышла за пределы самолета — серии пространственный колец — и там он заставил ею колебаться воду. Все это смутно напоминало ему работу микроволновой печи, пусть и не буквально. Вода колебалась, разнося ци, и сама ци несла в себе слова Борисова и их смысл.

Универсальное общение, везде и всегда.

— Ты кто такой?

— Ты смерти ищешь!

— Владыка океана никогда не примет такую слабую рыбешку!

— Уходите или умрите!

— Умоляйте о пощаде и отдайте нам все свои сокровища!

Кольцо управления заполнил гул ответов, а Хомяк оскалился, сверкая багровыми глазами.

— Вы у меня сами умолять будете! — прорычал он.

— Какие наглецы! — вскричала Пиала. — Мастер, позвольте мне их всех перебить и наказать! Я защищу вас и младшую сестру Ши Ла! Во имя погибших и живых!

— Ну-ну, утопила в пафосе, — добродушно проворчал Борисов. — Скажи, Хомяк, ты сможешь перенести нас дальше, к божественной ци?

— Там какие-то искажающие барьеры, — признался Хомяк. — И мало того, эту толпу приставучих рыб переносит вместе с нами. Точно, дед! Ты же сам мне говорил! Сейчас, я выплыву, и явлю им свой благородный облик Дракона!

— Тебя там не раздавит, на такой глубине? — машинально спросил Борисов и тут же сообразил. — Ах да, уравновешивание доменом ци. Ладно, в любом случае, плыть к ним пока не надо, отпугивай их.

— Дед?

— Во-первых, надо дать пиздюлей, — обратился он к Шилу, — помнишь, о чем мы только что говорили?

— Да, мастер.

— Во-вторых, надо подзарядить Хомяка, чтобы смог пробиться через барьеры. Даже если мы их истребим, никто нас дальше не пустит. Только сами, только силой, и ты, Шило, сыграешь здесь решающую роль!

— Я, мастер? — спросила Шило испуганно и обрадованно одновременно.

— Ты, ты, — покивал Борисов. — Причем именно тем способом, о котором ты все мнешься меня попросить, и совершенно зря. Ведь это же парная культивация, разве ты не культивировала сутками и годами напролет?

— О, мастер! — вскричала Шило, скидывая с себя одежду.

— Глава 150

— Ну-ка нахуй! — гаркнул Хомяк, быстро отворачиваясь. — Этот атаман так заряжаться не будет!

— Тебе никто и не предлагает, — хохотнул Борисов, подхватывая обнаженную Шило.

— А, я видимо должен подзаряжаться злостью от вашего бесстыдства и звуков трения двух гладкокожих тел!

— Хорош уже, — поморщился Борисов, продолжая придерживать Шило при помощи ци.

Предварительные ласки особо и не требовались, "барышня легла и просютъ", как говорится. Борисов прогонял по ней волны своей ци, словно массировал тело, и еще раз проверял его. Шило была возбуждена и разогрета, меридианы ее проявились и закрепились на прежних местах, если рискнуть, можно было даже выдернуть проволоку и кольца из ее тела.

Но сейчас от нее требовалось иное.

— Никто же не возмущается твоей бесстыдной волосатостью и дурной привычкой совокупляться где попало, да еще и жрать, и чавкать при этом!

— Что?!!

Хомяк от возмущения аж руль бросил, и подводные твари быстро окружили самолет, снова вонзили зубы и плавники в барьеры вокруг него. Не слишком опасно, но неприятно и попутно Борисов осознал, что ему придется выйти наружу.

— Да, ты такой, брат Хо Ма! — вскричала Пиала. — Мастер Ар Гус, если надо, я могу занять место сестры Ши Ла!

— Можешь, — не стал спорить Борисов, — но ты не вызовешь небесного испытания, а вот Шило — да.

Хомяк чуть округлил глаза, потер лапки, моментально все поняв. Также Борисов призвал Лобзика.

— Защищай и принимай на себя молнии, — сказал он, — сколько сможешь.

— Да, мне не помешает очистка и укрепление, — согласился дробовик. — Но возможно потом потребуется ремонт.

— Потребуется — сделаем, — пообещал Борисов. — Если что, я тебя выдерну призывом.

В отличие от лопаты, на которой он летал или меча, Лобзиком он дорожил. Не просто сильнейшее оружие после Хомяка, но и можно сказать старый друг и надежный товарищ, вместе с которым он прошел столько миров.

— Пиала, держишь оборону внутри, чтобы ни одна тварь не проскочила.

— Я все сделаю, мастер! — вскричала бывшая служанка, глядя преданным взором.

— Да будет, будет тебе массаж, но потом, — чуть поморщился Борисов.

Не поэтому ли древние культиваторы восстали, мелькнула у него мысль. Устали трахаться и парно культивировать, все время думать о сексе, ведь их переполняла уравновешенная ци, энергия жизни и любви. Отделились, выделили свой компонент и уселись взирать на пупки на сотню лет.

Вода вокруг сомкнула свои плотные, холодные объятия, и Борисов прислушался к ощущениям. Новое тело держалось, даже без пассивной брони и домена ци снаружи. Да, обычного человека на такой глубине раздавило бы или, как минимум, создало проблемы с движением и дыханием. Он же вполне мог действовать, с поправкой на то, что вокруг вода, а не воздух.

Обнаженное тело Шила он укрыл коконом ци, попутно вливая в нее силу. Перегонка экстракта ци, в роли перегонных кубов он сам и Хомяк, очищенная, нейтральная и одновременно с этим жадная до других типов ци, хлынула в Шило, наполняя ее тело. Борисов подключил кольца в дяньтяне, а также еще раз огладил тело Шило. Ци хватало, дух ее был спокоен и безмятежен, полон удовольствия, формальные условия перехода оказались соблюдены.

Теперь немного культивации и привет, небесное испытание, молнии, а то и еще одна рука.

— Уберите барьеры и бросьте оружие! — потребовали подводные охранники.

Акулы и угри, мурены и какие-то мелкие пираньи, или не пираньи, но все равно зубастые. Искажения тел, словно они пытались мутировать в людей и застряли посредине, или из них лезли люди и не смогли вырваться наружу, так и застыли. Конечности, торсы, головы, и неприятная даже на вид рыбья чешуя, и ци внутри, тоже не слишком приятная на вид.

— Вы служите демонам? — поинтересовался Борисов.

В общем-то он мог бы разогнать их всех одной техникой, но решил совместить все части воедино. Шило ждало повторное небесное испытание, это он выяснил из свитков Академии. Пусть культиватор проходил испытания, но если он пал и утратил ранг или два, или всю культивацию, то ему предстояло пройти все ступени лестницы в небо заново.

Включая, собственно, испытания и в чем-то это выглядело разумно, мало ли, чего он нахватался, как культивировал во время своего второго возвышения. От отчаяния и боли падения как раз мог схватиться за всякие темные методы, начать пить чужую ци и культивацию, как всякие там демонические культы.

— Мы служим владыке океана!! — последовал горделивый ответ и взмах трезубца.

— Жаль, а то у меня как раз есть ваш собрат — любитель демонической ци, — указал он на Хомяка.

Тот аж глаза выпучил, вода вокруг закипела от ярости Хомяка. В то же время Борисов сказал правду, ведь в самом начале их путешествия Хомяк трахал культиваторов и в момент парной или псевдопарной культивации вырывал их ци. Вырывал без остатка, лишая их культивации, вполне себе методы демонических культов, пускай они и не знали тогда о них.

— Демоны! Вам не добраться до наших сокровищ!

Без лишних прелюдий они ринулись вперед, и Хомяк ударил какой-то техникой льда и звука, замораживая все вокруг и тут же ломая. Борисов просто пустил в ход домен ци, блокируя им вражеские техники воды, и давя тех, кто пытался подобраться слишком близко. Тысячи мелких зубастиков лопались, будто виноградины, окрашивая воду своими внутренностями, и на их место тут же рвались новые.

— Мы не демоны! — заорал Хомяк.

Не просто заорал, вложил в крик технику звука и огня, как учила Павлина. Вода вскипела, десяток акулоидов с торчащими руками и ногами, моментально сварился и устремился вверх и вниз. Не успел Борисов задуматься, чем вызвана такая разница, как вперед протиснулся кальмар. Огромный, с десятью щупальцами и башкой с добрый гараж, он плюнул чернилами, по составу больше напоминавшими кислоту.

Кислоту, разъедавшую чужую ци.

— Научишь? — спросил Борисов.

Кальмар ударил тремя щупальцами, проломил внешний слой домена ци Борисова, и испустил молнии. Те скользнули бессильно по водяному щиту-диэлектрику, разметали отряд угрей.

— Парни, вы же в курсе, что перед вами дракон? — поинтересовался Борисов на всякий случай.

Шило что-то медлила, то ли слишком уж утонула в наслаждении, то ли не поняла, что от нее требуется. Мгновение спустя Борисов вдруг получил отклик, словно от того же Лобзика или Хомяка, не мыслеречь ци, а именно отклик магии призыва.

— Дракон! — заорал кто-то из акулодиов. — Парни, дракон!

— Дракона мы еще никогда не трахали!

— И не жрали!

— Вломим ему!

— Сделаем его нашей сучкой!

— Нет, поплывем прямо на нем к владыке!

Вот теперь все ясно, подумал Борисов отстраненно. Просачивание демонической ци снизу и искажения в обитателях глубин, возможно насильственные, если этот их владыка океана ставил эксперименты. Или природные, если тут бил источник ци. В общем что-то схожее с Роксаной, но без двух тысяч лет в яйце, внешности девочки — первоклассницы и с попытками принять человеческий облик.

Возможно, их распирало от превращений в демонов, ян-компонент ци в них был силен.

— Да я сам на вас поплыву, уроды! Дед, свали в сторону, я их в одиночку тут выебу и высушу!

Хомяк — Дракон ринулся в бой, разя всех подряд без разбора, словно его ослепило злостью, и на мгновение Борисову показалось, что это такой хитрый замысел рыб вокруг. Но нет, не хитрый замысел, а проявление демонической натуры, жрать и спариваться, что на уме, то и на языке, в таком вот духе.

Отклик Шила длился и в него вдруг вплелись нотки ци Пиалы.

— А ведь могли бы мирно договориться и поплыли бы к владыке океана, — обратился он к кальмару.

Тот вполне его понял и даже прислал ответ, сводящийся по смыслу примерно к тому, что только что кричал Хомяк. В общем-то можно было бы и не связываться с владыкой океана, если бы не то, что тот сидел примерно в месте нахождения трупа бога и то, что Хомяку требовался императорский ранг.

Борисов вздохнул и прищелкнул пальцами.

Домен ци сдвинулся, засветились линии и фигуры сложных трехмерных построений. Борисову не требовалось даже использовать проволоку, кто проведет ци лучше, чем его собственная ци? Домен ци давал ему возможность работать с ней в трех измерениях, а вот культиваторы до такого почему-то не додумались. Или додумались, но тщательно скрыли секрет...

Твою мать, подумал Борисов, как он мог забыть о Хине?

Или забыл, потому что не хотел о ней думать?

— Смывайтесь, — обронил Борисов, хлопая в ладоши.

Вода вокруг превратилась и разложилась на "гремучий газ". В образовавшуюся пустоту хлынули воды с мощнейшим напором и одновременно с этим рванул газ, две части водорода и одна часть кислорода. Его можно было получить электролизом воды, отводя газ из банки, и Борисов просто повторил опыт из прошлого, обойдясь без банок, электродов и спичек.

Вспышкой ослепило всех, кто не умер от взрыва и таранного удара вод, хлынувших в объем. Количество подводных охранников моментально уменьшилось в три раза, а кальмару оторвало половину щупалец. Даже Хомяку подпалило шерсть, прямо в воде.

Ослепленные вспышкой даже не заметили сверкания первых молний небесного испытания.

— Мастер? — не слишком уверенно спросила Шило по мыслеречи. — Что происходит?

— Мой хитрый план оказался слишком хитрым, — почесал подбородок Борисов.

Дыхательные аппараты и системы обогрева ему тоже не потребовались, ци заменяла все. Вода вокруг бурлила и кипела, сверкала, подводная охрана вся погибла или разбежалась. Молнии оказались особо действенны в воде и небесное испытание резко усилилось после отпора Лобзика и тут на подзарядку выбежал Хомяк.

— Дед, не стой столбом!! — донесся крик Хомяка.

Он метался и ловил молнии и жрал, поглощал их. Лобзик помогал ему, пропускал молнии и воду через себя, направляя в Хомяка. Но все это не отменяло того факта, что небесное испытание, явившееся к Шилу, попыталось просто сбежать прочь. Без расколотых небес (пусть и в толще океана), рук и ног, и прочих божественных органов, угроз и предупреждений.

Просто бегство прочь от Хомяка.

— Возведи барьеры! Лови его, дед! Ну же!

Борисов щедро выплеснул ци, превращая все вокруг на мгновение в ци-сверхпроводник, с Хомяком в центре в качестве аккумулятора. Отличная идея, но осенившая его слишком поздно, Борисов не сомневался, что больше ни к нему, ни к Хомяку испытание не явится, и даже если они попытаются воспользоваться чужими молниями, те сбегут.

Попробуют сбежать, поправил он сам себя, да, тут еще можно было половить шансы.

Облако молний накрыло Хомяка с головой и туда же нырнул Лобзик, доносился треск и чавкающие звуки.

— Пока мой хомячок перекусывает, — заметил Борисов, переключая внимание на Шило и Пиалу, — мы можем разобраться, с чего это вдруг между нами появилась связь призыва, хотя мы не заключали никаких контрактов?

— Глава 151

— Потому что мы ваши, мастер, — склонилась Пиала, ударившись лбом о пол самолета.

— Ваши навсегда, до самой глубины души и тела! — пафосно воскликнула Шило.

Борисов не стал ей напоминать, что еще год назад она сказала бы то же самое про секту Хранительниц Пророчества. Пиала ладно, их встреча была случайной, безумной, глупой даже в чем-то, можно было обойтись и без визита в ту занюханную секту Звенящих Ручьев. Да и сама она просто служила, ничего не требуя взамен, не предавала, не била в спину, не возвращалась с покаянными речами, сообщая о заговоре врагов.

— Но вы не мои вещи, — пробормотал он задумчиво, глядя на облако молний.

Хомяк вроде бы не был его вещью... или был? Прожорливый питомец с искрой силы бога, разве Борисов видел в нем хоть когда-то разумное и любящее существо? Нет, он всегда опасался, что Хомяк его сожрет и не сложись в Триэме такая патовая ситуация, давно бы его сам кому-нибудь скормил. Даже теперь, когда Хомяк поумнел и повзрослел, Борисов в глубине души все равно считал его зверем, не человеком.

В отличие от Шила и Пиалы.

— Разве вы не знали, мастер, — сообщила Пиала по мыслеречи, — что ученики — все равно что руки и ноги их наставника? Что он волен сделать с ними, что захочет?

— Мы не вещи, и мы добровольно отдали себя вам, мастер! — добавила Шило. — Конечно же, между нами образовалась связь!

Связь призыва, подумал Борисов, а то и разделения чувств, мыслей, что там еще было в Триэме. Да еще и беременные, ну точно, история прошлых миров упорно повторяла себя, сколько бы он ни старался ее изменить. Выкинуть их на мороз, в смысле в темные глубины океана?

Борисов вздохнул и понял, что не выкинет. Помолодел и размяк, не иначе.

— Мастер, вас тяготят тяжелые думы!

— Вам и мастеру Хо Ма нужно отдохнуть и сделать перерыв!

— Насладиться чаем и массажем!

— Игрой на инструментах и нашим пением!

— Ну-ну, разогнались, — добродушно проворчал Борисов, попутно думая о своем.

Жены, стало быть, пусть и не в официальном статусе. Но открылись, отдались, пошла магия призыва, допустим. В Триэме было нечто похожее, но до Халкегинии и Британии он не дотянулся. Сейчас? Может быть, ци — это энергия, но... энергия этого мира, не чужих.

Все же Борисов потянулся и ничего не ощутил, не пробился в другие миры.

Возможно, для этого требовалась сила бога, возможности бога.

— Не время отдыхать, нужно бить, пока есть возможность.

Его трансформация мира вокруг помогла, Хомяку и Лобзику досталась огромная порция небесного испытания, остальные молнии сбежали. По сути, небеса расходовали силу, пытаясь отсечь слишком "темных"... оставляя тех, кто следовал порядку и небесным заветам. Глаза Борисова чуть дернулись от неожиданной мысли. Да, он и остальные проскакивали небесные испытания жульничеством, но обычные культиваторы?

Ведь души их оставались уязвимы к молниям и небеса разили ими, сжигая темных, выжигая гниль и.. выстраивая пирамиду тех, кто прошел выше? Да. Пирамиду культиваторов, следующих небесным законам и заветам, иначе им было не подняться выше. Да, многие ударялись в разврат и жестокости, резали обычных людей, как скот, но...

— Мастер? — словно сквозь толщу воды донесся голос Пиалы.

Затем Борисов сообразил, что и правда сквозь толщу воды. Вспомнил, где они находятся и почему, и чуть не ударил себя по лицу. Нашел время отвлекаться, старый хрыч! Но в то же время в глубине души его крепла уверенность. Что такое обычные смертные для бога? Паства, да, источник силы, если считать, что бог живет молитвами, а бог или богиня мира культиваторов? Полная ци?

Что ей обычные смертные? Скот! Трава!

Разве не эту же модель воспроизводили культиваторы? Кто ниже — грязь под ногами! Убивай без жалости! Власть превыше всего! И так далее, перечислять можно было долго. Отбор культиваторов небесами, а затем культиваторы выстраивали мир вокруг по заданной им модели, кто отклонялся — погибал. Восстание мужчин, поддержанное небесами, не было ли оно ловушкой? Ловушкой с очень дальним прицелом, чтобы погубить вначале жадных до ци мужчин, а затем и женщин — культиваторов?

Восстать против небес? Да триста раз ха!

— Все в порядке, — ответил Борисов, проводя рукой по подбородку. — Все в порядке.

Мир мразей и убийц, обретающих силу в энергии жизни! Ха! Если боги были такими праведными, то неудивительно, что они хотели уничтожить возникшую мерзкую пародию на настоящий мир. Но раз эта мерзость возникла, в том числе, и усилиями небес, то возникал вопрос.

А были ли боги праведными?

— Стоило забраться в темную жопу океана, чтобы узреть сияние истины небес, — усмехнулся Борисов.

Он помолчал и переместился обратно в самолет, посмотрел на Шило. Да, она шагнула обратно на Земной ранг, как и прочие казаки, хорошо, можно было считать, что он провел проверку. Небесные испытания больше не явятся прямо, но имелась пара идей ловушек для них, после чего, возможно, испытания вообще перестали бы являться.

Небольшой вклад в построение нового мира.

— Хорошо, вы решили, что мои навсегда и между нами образовалась связь, — заявил он. — Пусть будет так, о будущих проблемах подумаем, когда они возникнут.

— Проблемах, мастер? — пролепетала Пиала.

— Проблемах, мастер? — эхом повторила Шило. — По меркам сект вы невероятно вежливый и мягкий глава, на которого молились бы тысячу лет.

— Хомяку этого не говорите, — невольно усмехнулся Борисов. — Да, проблемах, нет смысла их описывать сейчас, так как все наши личные проблемы будущего меркнут перед неприятностями настоящего. Мы прибыли сюда с определенной целью и наткнулись на барьеры вокруг нее.

Он скосил глаза и увидел, что Хомяк и Лобзик уже сожрали все молнии и теперь медленно дрейфовали в толще воды, сыто взрыгивая и испуская короткие заряды вокруг. Теперь Борисов видел то, что когда-то показывала ему Пиала — семечко божественной энергии, превратившееся уже в саженец, нет, небольшое дерево! Ци Хомяка вокруг окружало ее стеной жадности, подпитывало и не давало божественной эссенции утекать прочь.

По крайней мере, непроизвольно, без приказа самого Хомяка.

— Эй, ленивые жопы! — крикнул он им по мыслеречи. — Хорош бездельничать!

— Да ну тебя, дед, — сыто икнул Хомяк.

— Враги уничтожены, — доложил Лобзик.

— Хомяк, этот дедуля ради тебя бросил вызов небесам, а ты нажрался и спишь?

— А что, еще что-то есть? — вяло оживился Хомяк.

— А ты забыл, зачем мы сюда пришли?

— Так там же барьеры!

— Если будешь мочить свою шерстяную жопу и дальше, то, конечно, они восстановятся!

В этот раз Хомяк все же открыл глаза и огляделся, не только глазами, но и ощущением ци. Лобзик переместился и ткнулся в руку Борисова, который его еле удержал. В верный дробовик словно вбили горный хребет металлов и камней, и внутри ощущалась энергия, будто под хребтом еще и возвели сеть ядерных реакторов.

— Слушай, дед, а что ты сделал в самом конце? — спросил Хомяк, появляясь в самолете. — Эти вкусные маленькие молнии едва не сбежали от меня... от меня! Вот это был бы позор для всего атаманьего рода!

— Бегство небесного испытания, — задумчиво изрекла Шило. — Даже герои древности не добивались такого результата, мастер Хо Ма.

— Да что толку с вашей вшивой древности, — презрительно скривился Хомяк, — меня вот сегодняшний день волнует!

— Отлично, — кивнул Борисов, — тогда давай вперед, пока барьеры не восстановились.

Он ощущал опасность вокруг, отдаленную, но все же осязаемую. Похоже, не все тут было ладно, пролезали демоны, просачивалась грязная ци, мутировали рыбы и все вокруг постепенно превращалось в филиал подземного мира. Очень медленно, но превращалось.

Барьеры, за которые они проскочили, отгоняли демонов и в то же время в воде внутри тоже ощущалось влияние подземного мира, перемешанного теперь и с подводным. Какие-то огромные рыбины и новый кальмар, брат-близнец прежнего, выплыли им навстречу, но Хомяк уже телепортировал самолет дальше, прямо к цели.

Они оказались перед огромными, несокрушимыми на вид воротами, позеленевшими от времени и воздействия морской воды. Стражники — кальмары с трезубцами и присосками ринулись вперед и оказались повержены. Хомяк тем временем нанес удар в ворота, которые содрогнулись, но устояли.

— Сейчас, отплыву подальше, — заявил он.

— Хорош работать головой, — скомандовал Борисов.

Руки его уже двигались, так было легче чертить объемные построения даже внутри своего же домена ци. Не перестроился еще психологически, без сомнений.

— Достаньте Хину, проверьте, подлечите при необходимости, — приказал он Шилу и Пиале. — Подготовьте ее к пробуждению, но без меня не будите.

— Раздеть ее, мастер?

— Если бы я хотел ее трахнуть, мне бы не потребовалась ваша помощь! — слегка раздраженно отозвался Борисов.

Нет, он понимал подоплеку вопроса, но сколько можно то! Едва дал волю, как понеслось все по накатанной, женитьба, призывы, борьба за секс, дети, и прочее. Даже смертельная опасность и битва за судьбы мира, опять, не мешала женщинам заниматься одним и тем же.

Построение вспыхнуло и ворота снесло внутрь, убивая стражу там, и в дыру сразу ворвался Хомяк, превращаясь частично в дракона. Рыбы-стражи падали ниц, один из десяти пытался не пустить их дальше и тут же падал, сраженный ударами сабли Хомяка или просто его техник. Самолет мчался следом, окруженный барьерами и построениями, добивал всех, кто хотел ударить в спину Хомяка.

— Мастер, вы будете ее допрашивать?

— В том числе, — проворчал Борисов

Он сам еще не знал, что собрался с ней делать, кроме того, что не собирался увеличивать число жен, наложниц, девиц приятных глазу и прочих. Борисов не отказался бы перевербовать ее, но сомневался, что пары слов хватит, даже Шилу их не хватило, вначале потребовалось обрушение всей картины мира и старых идеалов. Перевербовка сексом — возможно, да, но тогда увеличится число женщин и зачем ему еще одна?

Их и без того было на две больше, чем он планировал!

— Мастер...

— Вижу! Шило, ты в самолете — держи оборону! Пиала — со мной!

Он выскочил наружу, прихватывая с собой Лобзика и Пиалу, и настраиваясь на бой, ведь их вынесло в огромнейшую ярко освещенную подводную пещеру, в центре которой покоилось массивное тело бога.

— Глава 152

В груди Борисова затрепетало что-то, словно рвалась на свободу мелкая пичужка, и он бросил удивленный взгляд вниз, хотя в том не было необходимости. Проверить себя ци, увидеть изнутри, посмотреть через домен, так поступил бы истинный культиватор, а он все по привычке действовал как обычный человек. Он вскинул голову, но приступить к проверке ци внутри не успел.

Хомяк сдвинулся, оказался впереди и попутно увеличился в размерах.

— Склонитесь перед этим драконом, Хомяком и атаманом! — загремел его голос. — Признайте мою власть!

Слова его были обращены к тем обитателям глубин, кто собрался над телом бога. Судя по виду и привкусу ци, морская гвардия, возможно даже со своим Владыкой внутри.

— Ты силен, раз сумел одолеть барьеры владыки, — ответил какой-то краб, выплывая вперед.

Тело краба, панцирь и клешни от него же, но еще и две руки, а также четыре щупальца, голова зубастой акулы и плавники, от кого-то еще. Хвост, искрящийся молниями, и Борисов сразу подумал, что стоило бы долбануть зарядом, обратив воду в суперпроводник, и разметав толпу.

— Силен? — изумленно спросил Хомяк. — Да я сильнее всех, кроме деда! Склонитесь и целуйте мой хвост!

— Сильнее всех?! Это невозможно!

— Кто там назвал меня лжецом, решив поискать смерти? Выходи! Этот Хомяк даст тебе пиздюлей!

— Пизды? Вы слышали парни, нас навестила женщина!

— Пизды тебе жена давать будет, — разъярился Хомяк, — а я говорил о пиздюлях!

Вода вокруг него вскипела, все начало закрывать паром, и Борисов метнулся вперед, призывая Лобзик. Дробовик увесисто ткнулся в его руку и выстрелил, выдал залп сотней жадных печатей, построений, запечатывающих дяньтянь. Не везде они попали в живот, но это не имело значения, построения втянулись в тело, закуклились в коконе из ци жадности, быстро устремляясь к дяньтяню, где им и предстояло развернуться.

Сверкнуло и грохнуло, вода обратилась в лед и разлетелась, сверкнули молнии.

— Вниз, — скомандовал Борисов.

Летать в воде? Легко! Построение перед собой, превращающее воду в воздух или отводящее ее в стороны, и подача ци сзади, создание реактивной и отталкивающей струи. В момент они промчались вниз и оказались прямо на теле бога, на котором Борисов и раскинул новую печать, немедленно ощутив искажения ци.

Тело бога все еще эманировало мощнейшими энергиями, и он сменил план на лету.

Над головой грохотало и рвалось, летела ци, техники сталкивались с клинками, и Хомяк разил кого-то, рубил саблей, бил хвостом и рвал пастью, находясь в такой же форме химеры, как и морская гвардия. Пасть его дышала огнем, мохнатый живот пружинил и поглощал техники или отбрасывал и драконьи лапы загребали воду.

С тыла его прикрывала Пиала, разя рыб ударами какой-то тряпки.

— Давай я их перестреляю, — предложил Лобзик.

— Наша цель — выманить самого главного, чтобы Хомяк набил ему морду, — возразил Борисов. — А слуги пусть остаются и служат Хомяку.

— Вот уж владыка из него выйдет, — проворчал дробовик.

— Неважно, лишь бы скакнул выше, да привел всю эту армию на битву. Успеешь еще пострелять.

— Меня прямо распирает от энергии!

— Отлично, — ответил Борисов.

Он уже переделал построение и внес в него коррективы, добавил трехмерности. Узлы и сетка, эманации тела бога взмывали и стремились обратно, усиливая воздействие многократно. Воздействие построения усиления гравитации.

Борисов торопливо метнулся в сторону, с Лобзиком в руке, и щелкнул пальцами.

Жадное притяжение, усиление гравитации и повторное усиление за счет эманаций тела бога. Вода и тела гвардейцев обрушились вниз, разбиваясь о тело бога, и в центре их показался огромный трон, мега-ракушка, внутри которой восседал тот самый Владыка.

Хомяк, разумеется, никуда не упал, легко нейтрализовав удар своей ци жадности.

— Вот теперь можешь их перестрелять, — поощрил дробовик Борисов.

Лобзик немедленно метнулся вперед, демонстрируя, что дух в нем развился, ожил и далеко ушел от прежнего магического оружия. Ему наперерез метнулся трезубец и попытался насадить на себя, словно на вилку.

Еще один разумный артефакт!

— Не так быстро, — покачал когтем Владыка Океана.

Морской Дракон с огромными усищами и коротенькими лапками. Он кого-то напоминал Борисову и мгновение спустя Фёдор Михайлович вспомнил, кого. Подводного дракона из старого китайского мультика про обезьяну, которая забрала себе огромный шест, ввалилась на небеса и дала там всем пиздюлей, и.. стала бессмертной, нажравшись разного. Точно. Сунь Укун, да.

А дракон вроде морем правил.

— Моему хомячку не помешал бы шест для стачивания когтей, — сказал Борисов, — у тебя нет такого, случайно?

Владыка океана пошевелил усищами и разнес построение Борисова, отменил повышенную гравитацию. В то же время, ряды морской гвардии оказались расстроены, и Хомяк, получив поощрительного пинка по мыслеречи, не упустил своего шанса. Промчался мохнатой ракетой и врезался в тело бога, забурился в него, словно хомяк в норку и начал пожирать изнутри.

Еще одно шевеление усищами, но Борисов кинул наперерез отражающее построение.

— Неслыханно дерзкое обращение к владыке океана!

— Кто ты, наглец?!

— Немедленно прекрати святотатство и отзови своего зверя!

— Он... ладно, он мой, но не зверь, — улыбнулся Борисов в ответ, скрещивая руки на груди. — Можете сами его позвать, рекомендую подплыть снизу и поорать в задницу. Хомяк большой специалист по жопам, наверняка откликнется.

Пиала сместилась и оказалась за его плечом. Борисов улыбался и тянул время, ощущая, как с каждой долей секунды Хомяк становится сильнее. Увы, это был рост лишь его божественной эссенции, тоже немало, да, но требовался то, еще и качественный рост! Императорский ранг!

— Взять его!

— Не так быстро! — прогремел ответный выкрик.

Самолет выстрелил и ци-разряды на духовных камнях и построениях, нанесенных на стволы орудий, снесли половину морской гвардии. Борисов не сдвинулся с места, но мысленно пообещал выпороть Шило, когда вернется. Он еще не доделал оружейные системы, не протестировал их и залп легко мог обратить весь самолет с припасами в пыль, в горстку атомов!

Выпорите меня, мастер донеслась до него мысль Шила вам можно, вам можно все

— Нахваталась дурных привычек, — проворчал Борисов. — Сады, мазы, сплошные заразы!

— Ты пришел сразиться со мной за место владыки океана? — медленно спросил морской дракон.

Он шевелил усищами, явно пытаясь извлечь Хомяка, но тело бога отражало его техники.

— Нет, — покачал головой Борисов. — Я пришел покормить своего хомячка. Небесам ради этого я уже бросал вызов, теперь пришло время спуститься в темные глубины океана.

Он выдержал секундную паузу и добавил:

— Впрочем, место владыки океана моему Дракону-Хомяку не помешало бы, ведь ему еще расти и расти, вначале до императорского ранга, а затем и небесного, а там можно и самими небесами заняться.

— Ты..., — усищи дракона завибрировали, ударяя волнами во все стороны.

Как так вышло, подумал Борисов, что здесь уцелел Дракон, а там, снаружи, никто об этом не знал, даже Рикошет и те, кто создавал анклав Драконьего острова?

— Ты очень дерзок, — наконец выдал Дракон. — За тобой стоит странная сила, но здесь она тебе не поможет, ведь ты находишься в месте моей силы!

Борисов не ощущал ничего, но он и в Академии ничего не ощущал, тогда как власть Уважихи там существовала и никуда не делась. Чуть меньше апатии, чуть раньше удар и их бы размазало, да и его бы убило, не вылези вперед Дыня. Да и другие, главы гор, Липа или Зуба, Умка, та же Пана — хранительница библиотеки, все они могли ударить в спину, если уж на то пошло.

— Ты познал законы? — поинтересовался Борисов. — Водные — ладно, ты правитель, хорошо, но небесные?

— Вот они! — ус Дракона указал на труп бога, внутри которого носился Хомяк.

Не поплохело бы ему, с дохлого мяса такого срока выдержки в морской воде, подумал Борисов.

— Ты силен, не спорю, и побил мою гвардию, и почти...

Лобзик и трезубец куда-то делись.

— ... И ты привел с собой дракона, почти настоящего, но все же не совсем дракона, — изрек владыка океана.

— Мастер, давайте я ему печать влеплю, — вдруг сказала в затылок Пиала.

— И ты запечатал культивацию моих подданных, а также сожрал половину тела бога!

— Максимум треть, — парировал Борисов, — мой хомячок еще маленький.

Все это шло куда-то не туда, по правде говоря, и стоило готовиться к продолжению драки. Синхронизировать удар с Шилом и затем и правда попробовать влепить дракону печать жадности. Правда, тот мог ее отменить, если бы успел сообразить, но ударить сразу всем... и куда делся Лобзик?

Борисов потянул нить и отпрянул, немного озадаченно крякнув от ощущения страсти двух артефактов.

— Маленький — маленький, а жрет, как большой! — повысил голос дракон. — Сколько он способен сожрать?

— Очень много, — признал Борисов.

Хомяк усиливался, и бабочка в груди Фёдор Михайловича трепетала, намекая на свое происхождение. Его собственная искорка божественной силы, крупица, не идущая ни в какое сравнение с деревом Хомяка. Но все же личная, не заимствованная и Борисова уже неоднократно посещали мысли, а что будет, если присосаться к божественному источнику Хомяка? Уравновесить, так сказать, содержание эссенции в нем и Хомяке?

Он бы попробовал, если бы не знал, какой крик до небес поднимет Хомяк.

— Очень много? — задумчиво переспросил дракон. — Мертвого бога, а живого?

— Дед, ты заебал!! — заорал Хомяк, вылезая наружу. — Что ни дед, то какой-то заебун тупыми вопросами!

Он был перепачкан в какой-то синеватой жиже, и Борисов со смешком подумал, что у богов вполне могла быть голубая кровь, буквально. А земляне подхватили, просто потом прошли века и тысячелетия, и первоисточник выражения забылся.

— Это вам со старостью выдают, да? Умение заебывать тупыми вопросами? Да идите вы нахуй тогда! Этот Хомяк, Дракон, атаман, повелитель всех зверей, никогда не станет старым, останется вечно молодым! Чтобы никогда никого не заебывать тупыми дедовскими вопросами!

Жижа летела с шерсти и мясо из пасти, Хомяк даже подрос раза в три, чтобы летело эффектнее.

— Да, я могу сожрать живого бога! — заорал Хомяк. — Уже сожрал одному руку и сожру всех их небеса! Доволен?

— Да, о великий, — вдруг выдохнул морской дракон, сгибаясь в поклоне.

Это было нелегко проделать в воде, но дракон справился, а следом за ним и вся его гвардия, а также всякие рыбы и кальмары, примчавшиеся на выручку. В торжественной подводной полутьме и тишине прогремел голос морского дракона.

— Владыка океана приветствует Посланника Уничтожителя и Пожирателя Миров, и готов присягнуть ему на верность!

— Глава 153

Следом за драконом гвардия и прочие рыбы тоже загремели на тысячи голосов.

— Эти скромные слуги готовы присягнуть на верность!

Интересно, подумал Борисов, ощущая кислый привкус во рту, словно они все попутно еще и нассали кислотой от избытка чувств. Мысль о том, что надо будет возглавить еще и этих рыб, не то, чтобы пугала, но и не вызывала былой радости и желания потереть руки. Прирастание хозяйства не веселило и не поднимало либидо, наоборот, в голове плавало тоскливое "еще проблемы, к тому же чужие".

За них не хотелось браться, ими не хотелось заниматься. Послать всех нахуй, а то и убить на месте, чтобы не мешали получить бессмертие или просто не отвлекали от более важных занятий. Интересно, снова подумал Борисов, это влияние ци или он сам изменился? Нажрался, как Хомяк, власти, денег, женщин и преобразился, как гусеница в бабочку?

Огромная толпа ждала его реакции, и он собрался с мыслями.

— Восстань, брат мой, дракон! — прогремел голос Хомяка. — Дай мне обнять тебя и прижать к своей атаманской груди!

Дракон-Хомяк с золотым шлемом на башке метнулся к морскому дракону и поднял, словно дернул за усища. Они столкнулись, и волна подняла всех рыб и гвардейцев

— Воистину счастливый день, я обрел нового брата! — провозгласил Хомяк. — Род драконов не прервется!

— Э-э-э-э.., — прогудел озадаченно морской дракон, отплывая назад.

— Моя младшая сестра! Прекрасный персик, юный, ей всего две тысячи лет! — заорал Хомяк радостно. — Она одержима продолжением рода! Мы разгромим культиваторов, этих страшных гладкокожих баб и сыграем вашу свадьбу! Отметим победу и начнем возрождать род драконов одновременно!

— ДА-А-А-А-А-А-А!!! — трубно взревел морской дракон, колебля океан вокруг.

— А-А-А-А-А-А!!! — взревели рыбы.

— Слава Владыкам!!

— Брат! — продолжал кричать Хомяк. — Я не претендую на твою власть! Мое дело — ветер, простор, битвы за свободу всех зверей и мужчин в мире! Правь океаном, а я попрошу лишь кусочек власти, чтобы достичь следующего ранга!

— Разве такое возможно? — озадачился владыка океана.

— Да, брат! — Хомяк приобнял его огромной лапой.

Они оба вздувались в размерах, словно от радости и высились стометровыми фигурами.

— Посмотри вон на того человечка, это мой дед! Вредный и жадный, но голова! Всех баб наебал, а некоторых буквально, га-га-га!!

Морской дракон тоже засмеялся и следом за ними все рыбы вокруг. Борисов только закатил глаза и покачал головой.

— Какой ребенок, — пробормотал он демонстративно.

— Кстати, а кем он будет приходиться нашему сыну? — встревожилась Пиала. — Сыном?

Вот пример гибкой психики, подумал Борисов. Завещали предки служить культиватору-мужчине и служит, не забивая себе голову проблемами. Подумаешь, еще недавно мыла ноги культиваторам, зато сейчас сама торчит тут, на дне океана, на фоне двух драконов, и рассуждает о ребенке так, вокруг ничего не происходит. И словно сама не стала сильнейшим культиватором, способным основать собственную секту!

— Дед возглавил их Академию Небес и культиваторы сами лизали ему жопу и умоляли взять власть, а он так скромненько отказывался, а потом как достал из широких штанин! Как прыгнул на императорский ранг! Правил вместе с тамошней бабой, мелкой и злой, потому что ее никто не ебал, но дед напоследок как засадил ей!

— Вот же врун, — опять покачал головой Борисов.

Но в остальном Хомяк проявил себя достойно, да и придумал неплохо. Поделиться властью, не влезая в нее, поднять ранг и мчаться дальше. Без разрушений морских владений за спиной, конечно, раз уж добровольно сдались.

— Посланник! — обратился к нему владыка океана.

Борисов отправил ему импульс ци и мгновение спустя они все вчетвером оказались внутри тела бога. Борисов вообще предлагал кольцо, но морской дракон его то ли не понял, то ли решил, что здесь еще надежнее.

— Эк, — крякнул владыка океана. — Брат-Дракон, ты воистину зве... пожиратель миров!

— И ему надо будет доесть тут все, — заметил ворчливо Борисов, оглядываясь.

Морской Дракон принял облик человека, высотой в два с половиной метра, с синей кожей и длинными усами до пояса, словно полжизни готовился к роли "справного казака". Тело его прикрыли доспехи, похоже, в них превратилась чешуя и Борисов подумал, что стоило бы научиться такому полезному трюку. Хомяк, судя по слюне, думал точно так же.

Борисов повел двумя руками, и внутренности тела бога осветились, о чем он сразу пожалел. Да, тут отсутствовала вода, но она и снаружи не особо мешала. Разгромленные строения, лестницы, какие-то переходы и настоящие пещеры, выжранные Хомяком в нетленной плоти.

— Этот Си Ай приветствует своего нового брата, а также его деда и наставника! — чуть склонил голову синий гигант.

Лобзик все еще трахался с трезубцем, если у артефактов вообще бывал секс в человеческом его понимании, а статус Пиалы Сиай, похоже, не до конца понял.

— Я разделю власть с братом Хо Ма, — заявил Сиай, подкручивая ус, — и все мои подданные в вашем распоряжении, но прошу вас, дорогие гости, вначале выслушать меня!

— Началась дедовская говорильня, бла-бла-бла, — заворчал Хомяк, затем издал пердящий звук. — К демонам! Надо сожрать и ввалить пизды культиваторам, вот и весь разговор!

— Именно об этом я и хотел сказать, брат, — чуть склонил голову Сиай.

— А откуда вы узнали о наших титулах... присвоенных культиваторами? — спросил Борисов.

Сиай еще раз качнул усищами и заговорил. В нем не было мягкости Рикошета, но ощущалась схожая усталость.

Как выяснилось, карты и свитки культиваторов не врали, десять тысяч лет назад, во время войн Гнева, бог рухнул с небес. Более того, именно его падение и разрушило ту часть суши, что соединяла Земной материк и Срединный материк. Если уж совсем точно, то они были одним материком, а в результате стали двумя.

Пророчества Халифы были известны и тогда, ведь она изрекла их за десять тысяч лет до войн Гнева, и часть мужчин-культиваторов, осознав, что они проиграли битву, взялись за подготовку помощи к грядущему приходу Посланника и за ним Уничтожителя. Молодой дракон Си Ай и отряд культиваторов утащили тело бога сюда, в то, что впоследствии стало океаном Тьмы. Да, они не могли двигать его напрямую, но они могли применять техники на воду вокруг и тело бога плыло — погружалось под углом, пока не оказалось здесь.

Таким образом, культиваторы оказались введены в заблуждение, ведь они думали, что бог утонул ровно в той точке, в которой рухнул с небес. Тело бога испускало эманации и ци, и обитатели глубин начали эволюционировать, а Си Ай окончательно стал морским драконом. Он и культиваторы-мужчины рассчитывали создать запас ци для будущего Посланника, а также подготовить для него армию.

Их надежды сбылись лишь отчасти.

Тело бога нашли и вокруг него закипела битва, затронувшая и материк неподалеку, который в результате утонул. Борисов слушал хмуро и его не покидало ощущение, что он слышит очередную версию "частичной правды", которой так грешил этот мир. Здесь очень любили сплетничать и додумывать, и приукрашивать в свою пользу или обсирать, если речь шла о врагах, и с годами, нет, с тысячелетиями, крупицы правды тонули в болоте выдумок.

Ведь он уже читал или слышал совсем иное, но возможно, что история с Тьмой последовала, скажем, на тысячу лет позже войн Гнева, а в рассказах и байках они слились воедино, будто все происходило одновременно. В общем-то был, пожалуй, только один живой свидетель всего — бессмертная императрица — при условии, что она захотела бы рассказать все честно.

Сиай тоже мог считаться свидетелем, в какой-то мере, но и ему Борисов не стал бы доверять до конца.

Культиваторы не то, чтобы не смогли добраться до тела бога, скорее речь шла о ничьей и недопустимых потерях. Чтобы одолеть Сиая и его армию, они потратили бы больше, чем приобрели, и тогда они поставили свой барьер сверху. Да, ту самую тьму, по имени которой и назвали океан вокруг. Имелись в истории и демоны, конечно, Сиай и остальные выпустили их из глубин материка в противовес культиваторам, и возможно именно из-за их "помощи" (подданных Сиая демоны стремились сожрать и поиметь не меньше, чем культиваторов), культиваторы и отступились.

Отступились и возвели самоподдерживающуюся тюрьму, завязанную на эманации тела бога.

Едва Сиай поглотил бы его целиком, как тьма рассеялась бы, и культиваторы снова явились убивать его. Раньше они хотели отобрать тело бога, но его отсутствие не спасло бы, культиваторы явились бы и отомстили, несомненно. В этом Борисов с ним был согласен, хотя и здесь оставались варианты схитрить, сбежать или обмануть, или еще что.

К тому же тело бога требовалось подданным Сиая, чтобы меняться, умнеть и становиться сильнее, и он еще хотел сохранить его для будущего Посланника, и в результате не мог разрушить тюрьму наверху. При всей своей внешней слабости и легкой проницаемости, барьер тьмы был коварен. Культиваторы еще могли выбраться наружу, но химеры глубин, рыбы, да и сам Сиай — нет. Только сломав барьер, он получил бы свободу, а слом барьера опять же привлек бы сюда армию культиваторов.

Борисов, конечно, немедленно вспомнил Фонтан Юности и систему артефактов, высасывающую ци.

— Так в чем проблема?! — искренне воскликнул Хомяк, дослушав рассказ Сиая. — Сожрем тело бога и станем сильнее! Явятся культиваторы?! Ха! Мы и так собирались их бить, правда, дед? Мои братья и сестры сейчас получают императорский ранг, поднимают зверей и остатки мужчин на восстание! Наша битва будет легендарной и небеса окрасятся кровью! Кровью культиваторов!

— Да, брат Хо Ма! — воскликнул Сиай, вскакивая. — Ты прав! Поведем войска в последний бой! Мы устали прятаться и отсиживаться! Теперь, когда Посланник...

Он посмотрел на Борисова.

— Хомяк достоин власти и возвышения, — повел рукой Борисов, — я не претендую.

— Да! Я возьму твою сестру в жену, брат Хо Ма, а тебе я пришлю свою приемную дочь!

— Где она?! — тут же воспылал Хомяк.

У Борисова имелись подозрения на этот счет, ведь Сиай приплыл сюда один, да и дочь назвал приемной. Впрочем, Хомяку было полезно попробовать кого-то морского, не гладкокожего. Возможно, даже с щупальцами, усы Сиая и те кальмары немного намекали.

Хомяк умчался в сопровождении слуг и гвардейцев.

— К сожалению, даже полное истребление тела бога не снимет проблемы барьера тьмы, — вздохнул Сиай, — ведь он питается эманациями, но создан независимо!

— Думаю, я смогу помочь с этой проблемой, — скромно улыбнулся Борисов.

— Глава 154

Дворец подводного дракона, по правде говоря, больше всего напоминал кучу скал с дырками. Украшенных скал, но тем не менее. Сделал он его под себя, под драконьи размеры, не человеческие, но есть и плюс, подумал Борисов, уж точно никто не застрянет в дверях.

— Мастер Ар Гус! — торжественно провозгласил Сиай.

Вокруг царила подводная суматоха, рыбы, кальмары, русалы, химеры, в общем все, кто жил под водой, тащили блюда, украшали стены, метали икру и занимались прочей подобной хренью. Стоило бы уже усадить Хомяка и тащить его на следующий ранг, но он то ли пропал, то ли ему понравилось трахать рыб. Можно было проверить, чем он там занят, через связь магии призыва, но Борисов так и не рискнул.

— Пир в честь такого события, на весь океан!

— Культиваторы не узнают? — чуть нахмурился Борисов.

— Они не заплывают сюда, уже давно, иногда шумят наверху, иногда находят демонов, иногда демоны находят их, нам на потеху, — повел рукой Сиай.

За спиной Борисова стояли Пиала и Шило, не слишком усердно изображая позы смирения. Странно, подумал Борисов, весь их этикет и раскланивания — словесное сдерживание, тогда как поведение у культиваторов было как раз обратное. Никакого сдерживания, культ силы и разнузданность. И небеса с испытаниями, намордник сдержанности и выбраковка слишком уж темных.

Все, кого одолевали чрезмерные плотские желания не возносились выше, и в то же время, возносясь выше, культиваторы разнуздано предавались этим самым желаниям. Или это была просто ошибка выжившего, и персонально Борисову попадались такие? Или предавались те, кто убедился, что дальше уже не пойдет и небеса ему не светят, значит надо жить здесь и сейчас?

Поэтому древние бабы затеяли всю эту историю? Избавились от мужчин, чтобы те не тянули их сладострастием и прочим вниз? Возможно. А возможно все вышло случайно, одно за другое, и вот уже вокруг одни бабы, которым еще приходилось тянуть лямку и за мужчин, воевать, распутничать, проявлять неумеренность страстей, разве что без повышенной волосатости обошлись.

Казалось бы, зачем культиваторам этикет, режь тех, кто слабее, тебе больше ци достанется, продолжал разматывать мысль Борисов. Сдержанность перед лицом общего врага или просто встраивание в систему, чтобы несколько культиваторов смогли забраться на вершину, а остальные не ебанулись от осознания, что им не светит бессмертие? Или это уздечка для толпы самих культиваторов? Непонятно. Тут стоило бы обратиться к записям времен мужчин-культиваторов, но их не имелось.

Зато присутствовал живой свидетель — Сиай.

— Они не помешают нам! Пока жители океана готовят пир и оружие, можно выпить чая и обсудить красоту волн!

— Древние культиваторы мужчины были такими же? — спросил Борисов, присаживаясь за столик.

Шило и Пиала, и какие-то две огромные креветки со стороны Сиая, тут же организовали чаепитие. Ну и что, что в нескольких километрах под водой? Ха, ци решала все эти проблемы можно сказать щелчком пальцев. Или взмахом огромных усищ. Сиай все еще пребывал в форме синекожего гиганта и Борисов ощущал отклики восхищения со стороны Шила и Пиалы, и даже немного плотского желания.

Им обоим казалось, что в схожей форме "Ар Гус" будет еще представительнее, величественнее даже, словно настоящий император. Член у него опять же станет с руку, а значит будет еще больше удовольствия! Борисов только посмеялся мысленно над такой неопытностью, и попутно ощутил еще, что Шилу холодно и немного неудобно. Она терпела, используя неудобства для работы над собой, духом и телом, культивируя дальше.

Пиала, казалось, ничего не замечала.

— Мой лучший дворец находился внутри тела бога... точнее говоря, богини, — заметил Сиай.

— Здесь тоже очень необычно, — вежливо отозвался Борисов. — Прекрасно вписано в окружающую обстановку.

Сиай посмотрел вопросительно, подкручивая ус.

— Но на земле, конечно, лучше, — кивнул Борисов. — Нам, по крайней мере. Впрочем, нам нечего делить, вам останутся океаны, нам суша, воздух общий, как и ци, но для этого надо вначале победить.

— Сразу к делу! Это хорошо! Напоминает древних культиваторов!

— Так они придерживались этикета или нет? — невольно отвлекся Борисов.

— Придерживались. Да и нет, — ответил Сиай, втягивая в себя водоросль, богатую ци. — Этикет, манеры, сдержанность, они родились не просто так. Драки могущественных культиваторов вредили всем, включая могущественных культиваторов. Те, кто дрался, демонстрируя силу и власть, легко поддавались соблазнам и ударялись во все тяжкие, несли разорение землям, убивали своих же братьев и сестер и жрали их сердца, вырывали дяньтянь и поглощали его. Сдерживание самого себя и своих желаний полезно для духа и тела, полезно для культивации, тот, кто не обуздан, никогда не поднимется выше Духовного ранга, даже в источнике ци, достойном императоров. Так все зародилось и развивалось, и да, древние культиваторы придерживались этикета, в первую очередь для самих себя. Но они знали, что это лишь инструмент, не превращали его в самоцель.

— Все так, мастер Ар Гус, и не так, — сообщила ему в спину Шило.

— Ладно, я примерно понял, — проворчал Борисов.

Похоже, уже тогда они осознавали влияние ци на организмы и пытались сдерживаться, черпая в том силу, да и обычным людям приходилось легче. Мир меньше страдал, все охотнее размножались, становилось больше ци. Но затем мужчин свергли, а женщины с их инь довели все до немного преувеличенных размеров, мягко говоря.

— Да, у меня и Хомяка плоховато с манерами, — добавил он, — так уж вышло.

— Что вы, — Сиай подкрутил оба уса и улыбнулся, — было бы странно, если бы Посланник ничем не отличался от культиваторов!

Посланник Уничтожителя, подумал Борисов, все уши прожужжали. Его все чаще посещало желание стереть эту Халифу и ее пророчества нахуй из истории и умов, выступив таким образом в роли уничтожителя, только немного в ином формате.

— Тогда перейдем к делу, — кивнул Борисов.

Жаль, что в пророчествах Халифы о приходе Посланника (Шило, конечно, знала все пророчества наизусть, как и толкования к ним и обстоятельства свершения прошлых) не говорилось о том, чем все это закончится. Поэтому культиваторы так бегали и носились, как наскипидаренные, и будь Борисов типовым потребителем ци, пусть даже поклонником каких-нибудь демонов, его давно бы уже нашли и вызвали на смертный бой.

Или просто навалились толпой и порубали в капусту.

— Ваш трезубец, есть у вас еще такие артефакты?

— Увы, это мое личное оружие, и оно росло вместе со мной все эти тысячелетия. Других таких нет. Но у нас хватает иного оружия, в котором развился дух, и оно соответствует примерно Земному рангу, первым его ступеням, как правило.

— Десять тысяч лет срок немалый, не развилась у вас апатия, слабость, не начался ли упадок ци?

Сиай только хмыкнул, пробормотал что-то насчет отличий от культиваторов.

— Я и сам опасался подобного, но эманации тела бога поддержали меня.

— А обычных рыб превратили в искаженных химер?

— Не всем дано выдержать силу бога, — ответил Сиай.

Вполне возможно, что и он накопил в себе какого-то дерьма, но неважно. Борисов не стал облегченно выдыхать и откидываться на спинку, но все равно порадовался. Что-то в теле бога, то есть богини, еще оставалось, и это что-то хотели забрать культиваторы, но потом отступились, расходы превысили доходы. Они поставили барьер, дабы постепенно истощить источник, то есть то самое тело бога.

— Есть ли возможность быстро добраться до океана Льда, но под водой? — спросил Борисов. — Не просто нам, а всей подводной армии, сильнейшей ее части? Мелочь на эту битву брать не стоит, одни потери только будут.

— Разумно, но это не только потери, — сообщил Сиай. — Мои бойцы сожрут мелкую рыбешку, подкрепят силы и ци после битвы. Разумеется, для этого надо вначале покинуть пределы моих владений, а чтобы их покинуть, нужно вначале снять барьер тьмы.

— А едва мы его снимем, как явятся культиваторы, — кивнул Борисов.

Сам он в этом сомневался. Телепортирующее построение на воде? Невозможно для культиваторов, трехмерные построения с прыжками в небе, а не на суше культиваторы не практиковали. "Немедленно навалится армия", скорее всего, означало характерный для данного мира лаг, вызванный чрезмерными расстояниями и неторопливостью медитативной жизни, подстроившейся под культиваторов. То есть подводные обитатели пробились бы там через барьеры, затем начали бы долго готовиться к походу, за это время культиваторы получили бы сигнал... сигнал.

Как мог барьер тьмы существовать сам по себе, без опоры на что-то?

И в Академии Небес Борисов уже видел это что-то, сосущее ци из подземного мира, а затем Хомяк говорил о целой сети артефактов. Кто мешал культиваторам зарыть нечто подобное в материке, а затем утопить его и включить артефакт, создающий барьер тьмы?

В общем, даже год по местным меркам означало "немедленно", вернулся он к прежней мысли.

— Будет битва и все повторится сначала, — кивнул Сиай. — Так считал я ранее.

— Но затем появился мастер Ар Гус! — вдруг с энтузиазмом вылезла Пиала.

— Я здесь останусь в стороне, — вскинул руку Борисов, затем отставил чай. — Для начала нам потребуется мастер Хо Ма, так как у меня есть одно подозрение, которое надо проверить.

Вполне возможно, вдруг подумал Борисов, что этот сраный артефакт зарыли под телом бога, как Фонтан Юности поставили под Академией. Тогда Сиай вполне мог его и не заметить у себя под носом, а артефакт подпитывался бы снизу, от демонов, попутно отравляя ци в глубинах океана, и от тела бога. При этом сам Сиай опять же ничего не смог бы поделать с барьером, как оно и случилось в реальности.

Рыбы его также не могли покинуть "клетку", отравленные той же самой ци.

Борисову захотелось восхищенно присвистнуть и ударить по коленке, от простоты и элегантности, да что там, наглости даже подобного решения. Ну кто подумал бы, что источник силы и тюремной клетки находятся рядом?! Теперь становилось ясно, как этот океан Тьмы продержался столько тысячелетий, почему культиваторам было насрать, а обитатели глубин так и не смогли их покинуть, чтобы высказать, насколько им не насрать.

— Позовите мастера Хо Ма, если он уже закончил... осматривать достопримечательности!! — захохотал Сиай громогласно.

— А затем нам поможет культиватор, — продолжил Борисов.

— Культиватор?

— Да. Она выражала самое горячее желание стать моей ученицей, правда я тогда был в другой личине. Она отлично разбирается в построениях сект Срединного материка и Бессмертного тоже.

— А если она не захочет помогать?

— Тогда мне все же придется вмешаться лично, — спокойно заметил Борисов.

Сиай снова захохотал, хватаясь за живот, а Борисов взмахнул рукой, извлекая козырь, только не из рукава, а из кольца. Полуголая Хина вылетела наружу, прямо к ногам Сиая и замерла, выпучив глаза и судорожно хватая воду ртом, словно пыталась дышать ей.

— Глава 155

Мгновение спустя она взяла себя в руки, расширила домен ци, создавая воздух и тут же вычертила руками фигуру, пытаясь нарисовать какое-то построение.

— Остановись, — посоветовал Борисов, отправляя заряд ци.

Прямо в ключевую точку построения, которое тут же развалилось. Хина обернулась безумно, готовясь защищаться и Борисов тихо вздохнул. Сам виноват, вообще не надо было ее с собой брать, а если уж взял, так заранее привести в чувство и объяснить, что происходит. Он же свалил задачу на Пиалу и Шило, а те... сделали все по-своему, мягко говоря.

Неужели ревновали? Только этого еще не хватало.

— Ты хотела стать моей ученицей, умоляла об этом на коленях, — добавил Борисов.

Хина, тщетно пытавшаяся расширить домен ци дальше, вдруг остановилась. Движения ее замедлились, она бросила попытки борьбы и перешла к образу холодной, манерной дамочки. Даже вода вокруг нее слегка остыла, а сама Хина встала, замерла полутораметровой статуей стервы и взгляд ее преисполнился презрения.

Она увидела Пиалу и Шило, стоящих в смиренных позах и презрение удвоилось, а то и утроилось.

— Не торопись говорить то...

— О чем пожалеет эта госпожа?! — перебила его Хина. — Вы убили всех моих подруг, разорили Академию, о чем тут еще можно жалеть?! Тело этой прекрасной госпожи? Что же, берите его, терзайте, ненасытные демоны, ведь душа моя и без того запятнана!

— ... что продемонстрирует твою глупость, — закончил фразу Борисов.

Хина, несмотря на образ ледяной стервы, буквально прожигала его взглядом. Энергии ей, конечно, не хватало, зато настроения имелось в избытке. Сразу было видно, как она так ловко вела дела с сильнейшими сектами и при том не состояла ни в одной из них.

Да, следовало бросить ее сразу, подумал Борисов, вот еще пример хренового отношения к хозяйству. Поленился, не подготовил, связался и теперь, пожалуйста, затраты времени на уговоры, объяснения, а также необходимость перепроверки, чтобы не допустить саботажа. Проще было вообще не связываться и сделать все самому, преодолев лень, ведь ее все равно пришлось или придется преодолевать, чтобы настроить Хину на работу.

— Госпожа Фё Ра?! — расширились глаза Хины.

Для культиватора она довольно сообразительна, невольно хохотнул Борисов.

— Мужчина? Культиватор? — наконец дошло до нее. — Посланник Уничтожителя?! Но как? Это невозможно!

— Все возможно, если знать, как и иметь под рукой нужные инструменты, — пожал плечами Борисов.

Теперь Хина смотрела только на него, словно переосмысливая случившееся. За ее спиной Сиай бесцеремонно пялился на задницу, спину и шею Хины, раздувал ноздри и шевелил огромными усами.

— Поверить не могу, — пробормотала Хина, оседая в воде. — Мужчина... починил построение самой императрицы?! Решил неразрешаемую загадку?! Невозможно! Невозможно!

Она закашлялась и изо рта ее хлынула кровь. Часть кожи и одежды, впрочем, тоже окрасилась в багровый, а Сиай запыхтел еще сильнее, облизнулся, словно хотел сожрать Хину. Борисов отчетливо видел первопричину, возмущения ци в теле Хины, столкновения противоположных потоков, ранящие и разрушающие тело, вызывающие кровотечение с последующим выходом через рот.

Или кожу, или еще какие отверстия.

Медитации во время культивации и очистка разума до полной пустоты, похоже, несут в себе еще смысл, подумал Борисов, не спеша приходить на помощь. Управление энергией при помощи мыслей и чувств, и что происходит, когда те противоречат друг другу? Так легко можно было не просто начать кашлять кровью, а вообще убить в себе всю систему культивации, расщепить меридианы и разорвать дяньтянь.

— Мастер, — тихо произнесла Пиала за спиной.

— Неужели тебе так охота делить меня еще с кем-то?

— Исключительно в интересах дела! И если на одного мужчину приходится десять женщин, то у вас серьезный недобор!

— Да-да, боевой гарем, — проворчал Борисов, — все это мы уже проходили.

Собрать десять могущественных баб, чтобы они дрались за него, а он их подпитывал парной культивацией. Нахрен такое.

— Мастер проверяет, достойна ли Хи На его внимания, — изрекла холодным тоном Шило.

Физический дискомфорт она дополняла страстным желанием секса с Борисовым и разбавляла мыслями о своем прошлом, идеалах секты Хранительниц, и как она предала их все. Сосала, буквально, тому, с кем клялась расправиться без всякой жалости. Весь этот душевный раздрай царил в ней не просто так, Шило усмиряла в себе бушующую ци духа и швыряла ее на укрепление тела, работала над, словно строитель над зданием.

И впереди ее ждало еще одно небесное испытание, а может и не ждало.

— Достойна, достойна, — проворчал Борисов, — в знании построений. Жаль, что нельзя взять одно знание и выбросить все остальное.

— Можно, мастер, — заметила Пиала.

— Можно, но тогда Хомяку придется заниматься и тем, и этим, да и зачем мне знания в башке Хомяка? Они мне в своей нужны!

— Вот спасибо, дед! — громогласно объявил Хомяк, врываясь в зал. — Да, зачем этому сраному Хомяку знания? Зачем ему нормальные шерстистые и задастые женщины? И так сойдет!

— Ты! Атаман юный! — крикнул Борисов зло, сдерживая дальнейшие рифмы. — Ты сожрал все знания Академии?!

— Ну, не все, — с притворной скромностью потупился Хомяк.

— Тебе не понравилась моя приёмная дочь?! — вдруг поднялся и начал раздуваться Сиай.

Вид его стал ужасен, вокруг все потемнело и засверкали молнии. Твою мать, все зло от баб, подумал Борисов.

— Да не пыхти, дедуля, я ей присунул так, что из горла вылезло, лежит, готовится икру метать, будет у тебя миллион внучат-хомячат, — небрежно отмахнулся Хомяк.

Правда, сам тоже на всякий случай вырос, метров так на двадцать и тоже окутался молниями, а заодно немного разогнал тьму еще и багровыми глазами. Вот он, наглядный пример, что ци не электричество, подумал Борисов, хотя и очень похоже. В случае электричества эти разряды поразили бы всех, а вот молнии ци... хотя можно же было просто добавить воде ци-проводимости!

Тьма рассеялась, Сиай сдулся и захохотал громко, сел обратно.

— Вот это молодец! Хвалю! Ценю! Поведешь мою армию?!

— Поведу! — залихватски подбоченился Хомяк. — Все армии поведу, я же атаман с золотым шлемом, победитель турнира, наиперший из казаков!

Два клоуна и балаган, подумал Борисов. Хина перестала кашлять кровью и теперь просто давилась смесью воды и воздуха, похоже, Хомяка она тоже узнала. Возможно также, что она переосмысливала свое поведение в Академии, вполне укладывавшееся в столь любимое культиваторами "да ты смерти ищешь!"

Борисову хотелось продолжить диалог, предложить Хомяку показать что-то из знаний Академии, дабы наглядно показать ему разницу, что знать и суметь передать эти знания — разное. Но он посмотрел на Хомяка, раздувающегося от гордости и чуть ли не хвастающегося в лицо Сиаю в каких позах он загибал его приемную дочь и со вздохом отказался от мысли.

Слишком долго, слишком много сил и времени, с почти нулевым результатом.

— Итак? — спросил он негромко, но Хина услышала.

— Чтобы я выпустила новые орды зверья и подводных монстров на своих сестер?! Не бывать этому!

Хина, как выяснилось, не сидела без дела, попыталась изобразить телепортационное построение прямо на камне пола. Она учла воду и глубину океана, иную ци, все учла, кроме самого Борисова, который видел ее попытки и слегка исправил рисунок.

Хину телепортировало на метр в сторону.

— Какие знания, ум, опыт, хватка, — покачал он головой. — Но ты зря думаешь, что я не смогу сам снять барьер. Я хотел предложить взаимовыгодный обмен, но нет так нет. Убейте ее.

— А как же насилие?

— Ты мечтаешь, чтобы тебя изнасиловали? — изумился Борисов. — Пиала? Шило?

— Только если она будет служить вам, мастер, остальные женщины недостойны моего внимания, — заявила Пиала горделиво.

— Она опасна, — прошептала Шило, — я знаю, мастер, что вы знаете об ее опасности, но не играйте с ней. Убейте или перетащите на свою сторону, надежно, как вы умеете.

— Да кто бы еще с ней играл, — проворчал Борисов. — Ладно. Мастер Сиай! Есть у вас подданные, желающие изнасиловать культиватора?!

— Да!! — вдруг взревел тот и струйки пламени ударили из ноздрей. — Я!!!

Он начал вздуваться, все еще оставаясь человеком, но в то же время частично переходя в дракона. Синяя кожа, огнедышащая пасть, вздувшийся член и желание сожрать Хину прямо во время изнасилования. Та аж взвизгнула, утратила вдруг всю свою холодность и метнулась к Борисову, припала к его ногам.

— Надо было заблокировать ей ци, — прошипела Пиала.

— А почему не заблокировали?

— Так вы не приказывали, мастер!

— Понятно, нехватка частной инициативы на местах, — пробормотал Борисов, отпихивая Хину ногой.

— Не надо, я согласна! — кричала та. — Но не надо дракона!

— Детская травма, отягощенная общением со студентками, — вынес вердикт Борисов.

Его вдруг осенило новой мыслью, неожиданной, но в то же время вызывающей другую мысль, крик "как же я раньше не додумался?!"

— Постойте, мастер Сиай, — вскинул он руку.

— Дайте, дайте, дайте мне ее!! — орал и плевался огнем морской дракон.

Хомяк опять вздулся и удерживал его, уговаривал и приказывал, и Сиай отступал по чуть-чуть. Вокруг Хомяка закручивались вихри ци, словно он готовился... да нет, в самом деле готовился перепрыгнуть на императорский ранг! Ведь он нажрал ци на сотню культиваторов своего же ранга, не хватало только власти и сейчас именно ее он и демонстрировал, а то и просто взял, останавливал Сиая как равного.

— Сейчас..., — Борисов привел свою ци в движение, изменил свойства воды, создал щит.

Но ничего так и не последовало, и он расплылся в широкой ухмылке. Небесное испытание не явилось к Хомяку!

— Эй!! — заорал Хомяк возмущенно. — Где мои вкусные молнии?! Где ярость битвы с небесами?! Опять наебали!! Позор, позор вам, небеса! Слышите?! Срать я на вас хотел, трусы! Ждите, я приду и сожру вас, обосру, тряситесь в страхе!

Ничего так и не случилось, и Хомяк остановился, в сердцах сорвал золотой шлем с башки и расплющил его ударом о каменный пол подводного дворца. Обиженно надулся, он явно рассчитывал на реакцию небес, руки оттуда и молнии, и в то же время... похоже, познал все законы.

Поумнел, начал набираться хитрости, жадности и опыта, отлично, подумал Борисов.

— Итак, — перевел он взгляд на Пиалу. — Ты согласна на все?

— Да!

— Тогда тебе придется раскрыться передо мной полностью и без остатка, обнажить саму свою суть!

— Глава 156

Хина не слишком уверенно начала расстегивать остатки халатика и Борисову на мгновение показалось, что сейчас она заявит что-то вроде "эта юная госпожа никогда не была с мужчиной, будь со мной нежнее, сестра". Затем он сообразил, что пришло ему в голову, и сердито сплюнул.

— Я..., — Хина вздрогнула.

— Да-да, ты не девочка уже, — нетерпеливо прищелкнул пальцами Борисов. — Пошутили и хватит, можешь не снимать свой драный халат, мне нужна твоя суть — твой дяньтянь и ци! Тьфу ты, опять двусмысленно прозвучало, ничего с ними не случится, просто раскройся, убери защиты и не сопротивляйся.

За спиной шумно, облегченно выдохнула Пиала.

— Я же вроде говорил ее подготовить, — проворчал в ее сторону Борисов.

— Да, мастер, но вы не сказали к чему.

— Да, к такому вы бы ее подготовить точно не смогли, — согласился Борисов, подавляя в себе раздражение.

Слишком много сил и времени уходило на все это, следовало торопиться. Он прогнал еще волну, подавляя в себе нетерпение, пришедшее от Хомяка. Борисов еще в прошлом мире видел, насколько могучей силой может стать такая "общая сеть", общение с женами по мыслесвязи, разделение навыков, и тогда же осознал, какая это уязвимость и головная боль.

Теперь все повторялось, в увеличенном размере, будто в насмешку.

— Нет, придется все же раздеть, ци-шелк мешает, — пришел он к выводу.

Хину приподняло и подвесило в воздухе, она подергивалась, подавляя в себе попытки закрыться и сопротивляться. Затем Борисов повел руками, направляя ци и вычерчивая вокруг нее построение сканирования. Меридианы и дяньтянь словно засветились изнутри, будто Хина пыталась с их помощью слегка прикрыть свои обнаженные части.

По идее ей полагалось бы разъяриться и убить всех, узревших ее позор, но в то же время Хина пока еще сохранила рассудок и помнила, что сама согласилась на все. С другой стороны, ее явно задевало, что ее плоские и мелкие прелести никого не возбуждали.

Дыхание Шила за спиной слегка участилось.

Почти никого, ладно.

— Мастер, возможно, нам следовало блокировать ее ци? — заметила Пиала.

— Нет, она должна течь свободно, — возразил Борисов. — Более того, если она закроется и начнет сопротивляться, все это станет невозможным.

Хина опять чуть вздрогнула, Борисов ощутил всплеск ее ци. Она опять сдержалась и Борисов незаметно цокнул языком. Умна, сдержанна, хотя бы понимает, когда сила не на ее стороне, вот кто не помешал бы ему в начале путешествия! Конечно, пришлось бы с ней спать, ну и что? Белая, плоская, злопамятная, все вокруг такие. Хине просто не повезло, что она оказалась на его пути позже, хотя и повезло, что Хомяк вспомнил о ней.

Иначе она осталась бы в той горе трупов в Академии.

— Видимо, ты не понимаешь, что именно я хочу сделать, — заметил Борисов.

— Не понимаю, мастер, но охотно припаду к вашей мудрости, — ответила Пиала.

— Для начала я сниму трехмерный скан ее меридианов и дяньтяня, — указал Борисов, — а затем отделю его и помещу в круг рядом.

Трехмерная фигура отделилась и зависла в воздухе рядом с Хиной. Борисов кивнул, одобря свою же работу, и направил еще ци, добавляя контуров фигуре.

— На его основе я создам новое тело, — продолжал Борисов.

— Это прерогатива богинь! — вдруг крикнула Хина.

— И женщин, — хохотнул Борисов. — Или вы уже перестали рожать новые тела и достаете детей из ци-пробирок?

— А?

— Понятно, старый способ сунь-высунь. Так вот, новое тело не означает, что оно будет таким же, как у тебя или меня, — продолжил он, обращаясь уже к Пиале. — Никакой биологии, клеток, крови и прочих выделений.

Пиала слегка облизала губы, но воздержалась от ремарок о выделениях.

— Тело как конструкт, голем, если хотите.

— Хотим, мастер, — прошептала Шило.

— Древние создавали подобные механизмы, — вдруг заметила Шило, — управляемые сидящим внутри культиватором.

— У нас опять путаница из-за терминов, — мягко возразил ей Борисов.

— Простите, мастер, — склонила голову Шило.

— Это будет конструкт, просто форма, несущая в себе ци, копию меридианов системы культивации Хины. Так как оно неживое, нам потребуются искусственные меридианы и дяньтянь, сплетенные из ци-проводящих материалов и просто ци, управляемой через домен.

Шило вскинула голову, уставилась изумленно. Хина, впрочем, тоже пучила глаза.

— Но это же... невероятно сложно!

— С чего бы это вдруг? — изумился Борисов. — Вот он слепок, наращиваем вокруг него материи, прокладываем меридианы, да, вот тут проволоки, как у тебя в теле, Шило.

Та даже не дернулась от неправильно произнесенного имени, словно не заметила его. Ци сама исправляла имена или персонально ей было плевать? Борисов и раньше коверкал имена, пусть и не все, но как-то обходилось. Теперь он задумался почему. В силу его положения и того, что окружающие невольно проглатывали грубость, или вмешивалась ци?

Могла ли ци обладать собственным сознанием? На примере артефактов он уже видел, как в местах скопления ци зарождается дух вещи. Что мешало зародиться такому же духу в источниках? Во всем мире?

— Надо будет, кстати, снять одну из них, посмотреть на поведение меридиана. Ты на удивление быстро восстанавливаешься.

— Благодарю вас, мастер, — чуть зарделась та. — Это во многом ваша заслуга. Но эта... я прошу вас, не надо ничего снимать.

— Они могут врасти в тело и придется вырывать с мясом, — нахмурился Борисов.

Шилу хотелось пострадать за прошлые проступки? Причинить себе боль в наказание?

— Могут, мастер, — согласилась та.

— Ты, видимо, уверена в результате? — спросил Борисов. — Хорошо, делай, как считаешь нужным.

Волна благодарности и ци, донесшая информацию о замыслах. Использование боли, невзгод, проволоки, для смирения и укрепления тела и духа. В общем-то, все это не особо требовалось, когда в ход шли экстракты ци от шеф-повара Хомяка, но Борисов промолчал. Хочет расти над собой, пусть растет, а не ебет мозги себе и окружающим.

— Итак, вот она — оболочка тела, — заметил он, — но с таким же успехом, можно было все сделать внутри камня.

— Лишь бы держались каналы? — жадно спросила Пиала.

— Да, потому что нам нужна ци-система, копия ее. Сейчас эта копия у нас только внешняя, но чтобы все заработало, она должна наполниться содержанием.

Хина, подвешенная в воздухе, задрожала, словно от холода, но в то же время Борисов ощущал исходящее от нее возбуждение. Желание самой заняться построениями и расчетами и воспроизвести увиденное.

— Все это напоминает демонические культы, — заметила Шило.

— В каком-то смысле — да, — не стал возражать Борисов. — Только они свою систему ци соединяют с чужой, при помощи ци же сшивая воедино и вживаясь или маскируя изменения, и неудивительно, что у них не всегда это выходит.

— Не всегда! — фыркнула Шило. — Это очень мягко сказано, мастер!

— А вот если бы они выращивали себе тела в пробирках, под себя и свою систему ци, но без мозга и души, то легко могли бы переселяться до бесконечности, — глубокомысленно заметил Борисов. — Не говоря уже о том, что тело могущественного культиватора и так способно прожить тысячи лет.

Затем он ощутил странные взгляды со всех сторон и усмехнулся.

— Как? — вдруг жадно спросила Хина. — Выращивать тела? Не живых?

— Живых, но без мозга и души, без культивации ци.

— А как же тогда...

— Внешнее управление через ци, нагнетание. Возможно, лоботомия, для устранения высшей нервной деятельности. Уж вам, культиваторам, лучше знать, — пожал плечами Борисов. — Что? Вы никогда не занимались подобным?

— Занимались, но там всегда отбирали нужных детей, — прохрипела Хина.

К умственному возбуждению добавилось физиологическое. Не находись они в океане, у нее бы уже капало изо рта и между ног. Всякая стыдливость, сдержанность, внешний вид, все оказалось отброшено. Жадность, вдруг подумал Борисов, неприкрытая мужская жадность и бесстыдство, возможно, поэтому она так преуспевала и в построениях? В отличие от культиваторов, считавших всех мужчин тупыми похотливыми самцами, он не считал априори всех культиваторов тупыми, но.

Следование принципу "повторяй, что работает" губили их сообразительность.

— За такое все секты продадут нам что угодно! Откроют свои сокровищницы!

— Мастер там уже был! — вдруг горделиво заявила Пиала. — И взял, что захотел, разрушил и ушел!

Хина смотрела, выпучив глаза, затем вдруг словно обмякла.

— Конечно, — пробормотала она. — Война между сильнейшими сектами, как я сразу не сообразила?!

Странно было слышать такое от голой полутораметровой плоской женщины на дне океана, но Борисова не покидало ощущение, что чем больше ци — тем больше абсурда вокруг. Хомяк и Сиай все еще орали что-то, нет, уже пили подводное вино и хлопали по задницам "прелестных акулок", отмечая возвышение Хомяка и грядущее освобождение океана и битву с культиваторами, и все остальное, что только приходило им в голову.

— Я то думал, само название — секта жадности — выдаст нас, — хмыкнул в ответ Борисов. — Но вернемся к двойнику. Тело уже сформировано, теперь его надо наполнить ци. Разумеется, от просто ци не будет никакого толка, но у нас есть все необходимое — печать жадности, тянущая ци, и закон сообщающихся сосудов! По вот этим каналам ци будет перетекать из Хины в двойника, пока не уравновесится.

— То есть она потеряет половину культивации? — сообразила Шило.

— Да, в теории, — ответил Борисов. — Для гарантии результата, конечно, нужна вся ци, но есть у меня подозрение, что даже половины не потребуется.

— Для чего, мастер?

— Для того, чтобы скопировать ее знания, конечно, — ответил Борисов. — Видели, как Хомяк головы жрет и знания получает? Или как он имел кого-то, вырывал у них культивацию и получал знания? А, не видели, ну ладно, поверьте мне на слово.

— Мы верим вам, мастер, — поклонились Шила и Пиала.

Хина чуть позеленела, но тут же глаза ее снова засверкали.

— Знания через ци?

— Знания через ци, — кивнул Борисов. — Поэтому нам нужна не ее культивация и не тело, как демоническим культам, а то, что в ее голове. Ци из головы, несущая знания. Поэтому туда мы налепим вторую печать, создавая канал.

Голова Хины дернулась и печать закрыла лоб и часть лица.

— Мастер, — произнесла она вдруг. — Я готова поклясться вам в вечной верности! Готова отдать вам свою душу, разум и культивацию, только НАУЧИТЕ МЕНЯ!!!

— Глава 157

— Научить тебя чему? — спросил Борисов.

— Всему, что вы знаете!

— И что я получу взамен? Твое тело? — Борисов даже не подумал скрывать сарказма.

По правде говоря, он изрядно сомневался, что его "двойник" ци сможет передать знания Хины. Хомяк иное дело, за него работала божественная сила, но вот сам Борисов. Божественная искорка трепыхалась где-то там в груди, но что теперь — жрать плоть бога, сдохшего десять тысяч лет назад? Нет. Молнии — да, здесь стоило попробовать, но испытания уже не пришли к Хомяку.

— Мастер Сиай! — крикнул он, пока Хина кусала губы. — Вы созвали свою армию?

— Она собирается!

— Предложите всем, кто на грани прорыва на следующий ранг — совершить его, испытаний не будет!

Усы Сиая встали торчком, глаза расширились, а Хомяк засопел обиженно.

— Дед, что ты несешь! — крикнул он. — Наоборот, нужно поймать испытание в ловушку, а не отказываться от него!

— Попробуй, — предложил Борисов, — но сомневаюсь, что небесные испытания явятся в эту часть океана в ближайшее время. Переход же на следующий ранг усилит подводную армию и поможет в будущих битвах!

— У нас есть время, — Сиай пригладил вставшие торчком усы. — Моя армия будет собираться месяц, а то и два.

— Надо их поторопить и усилить! — вскинул лапу Хомяк.

— Брат-правитель Хо Ма! — воскликнул Сиай пафосно. — Я верю, что эта задача тебе по силам!

— Точно! Этот атаман с золотым шлемом победителя Турнира... проклятье, мне нужен новый шлем!

— Брат! У меня есть то, что тебе нужно! Боевой артефакт древнего владыки океана!

С этим Сиай и Хомяк умчались куда-то, а слуги растерянно застыли, не доведя подготовку пира до конца. Затем их взгляды обратились в сторону Борисова.

— Действуйте, как приказано! — скомандовала Шило. — Иначе владыка океана вернется, обнаружит, что ничего не готово для пира, расстроится и покарает вас!

Рыбы и кальмары застыли, словно размышляя, стоит ли слушать человека, но затем в их головах выстроилась цепочка подчинения. Хомяк стал соправителем, Борисов — его дед и наставник, Шило — его женщина. Подданные Сиая снова засуетились, старательно не замечая висящую в воде голую Хину.

— Разум твой и так сейчас станет моим, — заметил Борисов, оборачиваясь к Хине и продолжая разговор так, словно тот и не прерывался, — а культивация... в общем-то, она тоже принадлежит мне. Я принял бы твою клятву, поклянись ты сразу, без сомнений, как это сделала Пиала. Где твоя верность принципам? Верность Академии и своей секте?

— У меня нет секты, — ответила Хина, склонив голову. — Я верна только знаниям, новым знаниям!

— То есть и мне ты не будешь верна, — сделал вывод Борисов. — Ударишь в спину в любой момент, едва решишь, что высосала из меня все новые знания.

— Это невозможно, мастер, — пошловато хихикнула Пиала, — мы не дадим Хи На сосать из вас знания, которые обширны, словно океан.

Но не бесконечны, хмыкнул мысленно Борисов, тем более что он так и не выгранил их в систему. Хватал куски сведений из прошлой, земной жизни и приспосабливал к миру ци, находил соответствия, но и только. Именно поэтому он сомневался, что сможет сам снять барьер над океаном Тьмы, а привлекать Хомяка было рискованно. Все могло закончиться новым истощением и комой, из которой его уже не удалось бы вывести так просто, если испытания начнут бегать прочь.

У небес имелись способы следить за культиваторами?

Могли ли они не присылать испытаний? Практически наверняка могли, но все равно присылали, выстраивая свою пирамиду культиваторов, чтобы те из них, кто забрался на самую вершину, уже не представляли угрозы небесам. Аналогично и Хомяк, пожирающий молнии, представлял угрозу — вывод, никаких испытаний. Да, можно было попробовать обмануть их и подпитаться раз-другой, но в целом стоило уже забыть и искать другие источники божественной силы.

Злоупотребил силой испытаний, хорошо, но что, если использовать их отсутствие в широком масштабе?

— Не дадите? — спросил он. — То есть вы готовы поверить ей и дать шанс?

— Я уверена, мастер, что, испытав вкус... ваших знаний, — тоже пошловато добавила Шило, — сестра Хи На уже никогда не предаст вас.

— Мы сможем заработать столько..., — вдруг вскинула голову Хина.

Борисов молча выкинул в воду снизку колец, набитых сокровищами сект. Хина подавленно умолкла.

— Разумеется, решение за старшей сестрой Пи На Ла, — смиренно добавила Шило, — и вами, мастер. Эта скромная и недостойная наложница лишь считает, что сестра Хи На поможет мастеру сэкономить силы и поможет нашему общему делу.

— Да, наше общее дело, — кивнул Борисов, изображая сомнения.

Так себе актерская игра, конечно, но по меркам культиваторов — сойдет. Пиала и Шило имели какие-то свои резоны тащить Хину в его гарем, возможно, хотели себе новую игрушку для развлечений? Неважно.

— Уничтожение культиваторов, — добавил он. — Хина проявила принципиальность и готова была защищать их, умереть, но не выдать ничего.

— Мастер, эта ничтожная Хи На ошибалась! — взвыла та, вскидывая голову. — Эта глупая Хи На не разглядела горы Тай, гордыня ослепила ее! Молю вас, мастер! Молю вас, старшие сестры! Я буду служить вам преданно, рабыней вашу стану, только вступитесь за меня! Блокируйте мне культивацию, поместите в меня яды и артефакты, закуйте в кандалы, но дайте мне шанс прикоснуться к новым знаниям!

Странно, а в Академии она себя так не вела, подумал Борисов озадаченно.

— Мастер! Нас нарекли названными сестрами, неужели это ничего не значит для вас! — взвыла она.

Ага, подумал Борисов, вот и ответ. Она рассчитывала, что и так получит все ответы, и не собиралась никуда торопиться, по привычке культиваторов. Только ощутив дыхание смерти в голую жопу, вдруг напряглась и начала хвататься за шансы.

И в то же время, Борисов верил ей — знания очень интересовали Хину.

— Ведь вы избрали старших сестер! — продолжала завывать Хина. — Значит, вы способны на милость к отдельным культиваторам!

— Хм-м-м, — задумчиво прогудел Борисов. — Даже не знаю, что и выбрать. Что скажете?

Шило и Пиала синхронно согнулись

— Мастер, просим вас проявить снисходительность к сестре Хи На!

— Поместите в ее дяньтянь яд, как поступили со мной, — добавила Шило.

— Эта старшая сестра присмотрит за ней! — заметила Пиала.

— Хорошо, хорошо, — покивал Борисов, — но Хина участвовала в заговоре против меня, там, в Академии.

— Эта недостойная Хи На глубоко раскаивается и готова делами доказать свое раскаяние!

— Хорошо, — еще кивнул Борисов, — я дам тебе шанс, раз уж за тебя просят. Ты снимешь барьер с океана Тьмы, это будет дело, которым ты докажешь свое раскаяние.

— Мастер, эта глупая Хи На должна сообщить, что не сможет моментально снять барьер. Он огромен, и работа займет недели, если не месяцы.

— Вот и хорошо, — оскалился Борисов. — Как раз подводная армия соберется.

Да и культиваторы успеют подъехать, подумал он. Смутные контуры нового плана, огромной ловушки, забрезжили в его сознании. Ловушка эта, конечно, могла оказаться самострелом в ногу, но все же. Да и казакам, разосланным по островам и материкам, требовалось время на то, чтобы взять власть и достичь императорского ранга, а также собрать армии зверья.

Еще поговаривали об армиях мужчин, но больше для порядка. Все из мужчин, кто хоть немного поднимался выше обычного забитого и согнутого экземпляра, тут же попадались на глаза правительницам того или иного калибра, а то и вовсе культиваторам. Они отправлялись в гаремы, становились осеменителями, племенными жеребцами, ночь с которыми управительницы выдавали как награду своим подчиненным. Тысячелетия гаремов и превосходства женщин в численности сделали свое черное дело, выбили боевой дух и уничтожили сопротивление на корню.

Звать же демонов не хотел сам Борисов, лучше без них, чем с таким ненадежным союзником.

— Посмотрим на твое поведение в это время, заодно передашь мне все свои знания, еще одна проверка на искренность.

— Да, мастер, — отозвалась Хина, не поднимая головы.

— И вот потом, посмотрев на твои дела и слова, я решу, принимать твою клятву или нет.

Еще одна вялая морковка перед носом, пусть старается. Жалко, конечно, что не удастся все сделать моментально, но может и к лучшему? Культиваторы успеют вломить демонам как следует, уменьшат их количество на будущее. Правда, потом культиваторы приведут свои армии, понюхавшие, как говорится, пороха, уже на битву с казаками, над этим стоило поразмыслить. Придумать хитрый план, как уравновесить силы.

И у Борисова имелась одна идея, связанная с Хомяком, конечно.

— Итак, приступим.

Жадная печать погрузилась в глубины дяньтяня Хины, словно камень в воду. В обычных условиях такое никогда не удалось бы, но она действительно сняла все защиты, раздвинула ноги во всех смыслах.

— Выдайте ей одежду, — указал он Шилу и Пиале, — и взбодрите, сразу после пира начнем работы.

— После пира, мастер?

— Разумеется. Хомяк тоже стал правителем, но это все еще владения Сиая, и нужно договориться с ним о снятии барьера. Пусть даст своих кальмаров или еще каких сопровождающих, да и Хомяк потребуется, нужно будет найти артефакт, на который опирается данное построение. На пиру самое место договариваться о таком.

— Как велика ваша мудрость, мастер, — склонилась Пиала.

— Успеешь еще зализать мне жопу, — добродушно проворчал Борисов.

— Думаю, мы уступим это месте нашей новой младшей почти сестре, — хихикнула та.

Хина подплыла ближе, смутно напоминая ему голую лягушку. Жестами и языком тела она выражала готовность отдать свое тело Борисову, неважно как, где и сколько раз.

— Или ты считаешь, что построение завязано на тело бога? — спросил у нее Борисов.

Оставалась вероятность и такого, пусть он и считал ее крайне низкой. В конце концов, получив доступ к телу, с чего бы культиваторы стали ставить барьеры? Они бы забрали его или сожрали, или еще что. Нет, они поставили барьер как раз потому, что не смогли получить доступ к телу бога, и стало быть, завязали его на какой-то другой якорь.

— Эта глупая Хи На не знает, мастер. Мне нужно провести измерения, сверить ци.

— Проведешь, — кивнул Борисов и повернулся к Пиале. — Инструменты ей тоже выдайте.

— Мы с нее глаз не спустим, мастер!

— Не волнуйся, я тоже буду наблюдать, — пообещал Борисов, — заодно сможет передавать мне знания.

— Как пожелаете, мастер, — смиренно отозвалась Хина.

— Разумеется, ты тоже получишь какие-то знания, посмотрим, насколько ты их воспримешь.

Пиала так и не въехала в цизику, Хомяк только плевался, Шилу было не до того. Павлина, пожалуй, ближе всех подошла к состоянию ученицы, но она была и оставалась слишком уж культиватором. Хина же, наоборот, готова была отказаться от поведения культиватора ради знаний.

Вот так вот и набираются бабы в гарем, с досадой подумал Борисов, все в интересах дела.

— Благодарю вас, мастер! — взвыла Хина, простираясь ниц прямо в воде.

— Все, за дело, — хлопнул он в ладоши. — Впереди масса работы!

— Глава 158

50 дней спустя

Хина приподнялась, отряхивая коленки, запачкавшиеся, пока она ползала среди ила и водорослей.

— Все готово, мастер, — сообщила она с легким поклоном.

Борисов подплыл ближе, окинул взглядом построение. Флаги, воткнутые в ил и камни дна, неровные, изломанные линии — будущие линии, ведь построение еще не было активировано. Он чуть прищурился, прикидывая воздействие.

— Ага, знаки удаленной активации, — забормотал он, — и разрушения, как и в прошлых построениях.

По сути — одновременный подрыв опор барьера изнутри, после изъятия источника — тела бога. Нашелся и артефакт, но его пока трогать не стали, готовя грандиозную ловушку для культиваторов.

— И.. мое построение?

— Я его немного доработала, мастер, — снова поклонилась Хина.

Та штучка из Академии, с насильным разделением всего внутри, вызвавшая огромный взрыв. Секты вроде потом возмущались, но Хина как-то погасила их недовольство... или это было уже позже?

— Вектор направления, удар снизу вверх, хм, любопытно, — оценил Борисов.

Он повел руками, вычерчивая общую схему прямо в воде. Ци его светилась, чтобы удобнее было разглядывать трехмерный чертеж. Ведь почему-то Хина не использовала такой добавки в других построениях.

— Ага, оно будет первым и ударит в полную мощь, — повел он пальцем, — а остальные опоры рухнут в это время от отдачи, и барьер раскроется перед самым ударом?

— Все верно, мастер, — опять поклонилась Хина. — Направленный взрыв, как вы учили.

— Слишком крошечные доли времени, — чуть прищурил один глаз Борисов.

За прошедшие полтора месяца он привык к воде вокруг, практически ее не замечал (хотя и не поленился выстроить себе подводный дом), и теперь прикидывал скорость распространения ци в воде. Волна от артефакта и источника, при условии отсутствия тела бога, фокусировка, концентрирование и одновременно с этим распространение ци в остальные построения возле опор барьера.

— Неравномерность расстояний, — повел он пальцем в воде. — Хм.

— И в этом вы правы, мастер, — опять поклонилась Хина.

— Ладно, рассказывай.

— Мы проложим линии, ци-проводящую проволоку или веревки, мастер, — пояснила Хина, — прямо от источника. Волна ци ударит в них и сожжет, как предохранители, о которых вы говорили, импульс распространится дальше, намного быстрее, чем в воде. Построения сработают, опоры рухнут, затем уже будет нанесен основной удар через то построение, которое я закончила только что.

— Толково, — вырвалось у Борисова.

Ученица из Хины вышла идеальная, она действительно впитывала все, что ей говорили, обдумывала, усваивала и перерабатывала в голове. Не сказать, что Борисов самодовольно потирал руки, но он многому научился от нее за эти полтора месяца, расширил и углубил свои познания в построениях, а также отточил навыки лечения. Тренировался он и в техниках, и во владении ци, инспектировал подводные войска и прикидывал планы на будущее, разглядывал карты мира, в общем работа и жизнь кипели.

Отсутствие нападающих культиваторов и необходимости заботы о маскировке тоже пошли на пользу.

— То есть у нас все готово?

— Да, мастер, за исключением линий к построениям.

— Отлично, тогда поплыли к Хомяку.

Ци помогала плавать под водой, дышать ею же, и так далее, но Борисов, осознав, что они здесь задержатся, позаботился о создании привычной обстановки. Например, вот таких подводных лодок на основе пространственных колец, частей самолета, и работающих на том же принципе, что летающие мечи — отталкивание за счет ци.

Хина помогла с построениями, пассивными детекторами ци вокруг, переводящими все в звук и изображение на условных экранах внутри. Пару раз их глотали подданные Сиая, по ошибке, но затем как-то все наладилось и устаканилось, благо опять же, особо заботиться о маскировке здесь не требовалось.

Они переместились внутрь кольца — подводной лодки, построение на входе отсекло всю воду, включая ту, что пропитала их одежду и волосы. Вспыхнул свет, подул свежий ветер, заработали экраны, демонстрируя все ту же подводную муть. Обычное зрение здесь было практически бесполезно, как, впрочем, и обычное тело, которое раздавило бы на глубине.

Но ци решала все проблемы, только примени ее как нужно.

— Мастер, — с поклоном поднесла ему чая Хина.

Пиала, у которой уже наметился живот, по большей части сидела в подводном доме. Шило, восстановившая меридианы, дяньтянь и культивацию, по большей части тренировала подводные войска, сама восстанавливая навыки и объясняя рыбам, как бьются сухопутные. Хомяк поспевал повсюду, ковал, делал артефакты, развлекался с подводными красотками, атаманил в войсках, поглощал знания и так далее.

— Говори, — бросил Борисов, заметивший ее нетерпение.

Хина занималась барьером и учебой, и Борисов за ней приглядывал в такие моменты. Она так и не попыталась ударить в спину или отравить, или еще что. Словно моментально забыла всех культиваторов наверху и поглощала знания так жадно, что даже новый Хомяк бы ей позавидовал.

— Мастер Ар Гус, смиренно прошу вашего разрешения на то, чтобы самой активировать построение.

Борисов, уже взявший в руки чашку чая, посмотрел на нее удивленно, прикидывая варианты. Решила предать в последний момент? Глупо, Хомяк бы все равно активировал построение удаленно. Что-то изменила в рисунках? Нет, каждый из них Борисов проверял лично, а потом на стражу вставали рыбы и кальмары Сиая. Но что тогда?

Затем он понял, что — само построение.

— Это опасно, — заметил он.

— Я польщена тем, что мастера заботят моя жизнь и здоровье, — согнулась Хина.

Борисов только хмыкнул. Постепенно удалось ее немного отучить от разговоров в третьем лице, но и только. Хине хотелось активировать мега-построение, претворить созданное в жизнь, что же, это Борисов мог понять. После уничтожении армии культиваторов путь назад ей оказался бы отрезан, и она продолжила бы работать на него и дело казаков, неплохо. Еще одна гирька на чашку весов победы.

— Если хочешь, можешь активировать, — разрешил он.

Волна возбуждения и ци прокатилась по телу Хины, отдалась в дяньтяне и голове.

— Могу ли я, мастер, сделать еще одну опасную вещь, которую мне давно хотелось сделать?

— Сделай, но, если убьют, домой не приходи, — проворчал Борисов.

Хина уставилась недоуменно, затем залилась смехом от "удачной шутки". Полагалось тут так, пошутило начальство — смейся и поддакивай. Следовало, в общем, плыть к Хомяку в кузницу, и он уже поднялся было, чтобы встать к рулю, когда Хина шагнула ближе.

Халатик ее распахнулся, демонстрируя слегка зеленоватую, гладко выбритую кожу, пупырышки грудей, капельки на промежности. Одним плавным движением она убрала столик, навалилась на ноги Борисова, сдергивая с него одежду и склонилась головой над его пахом. Заработала ртом, издавая сладострастные звуки, словно ребенок, дорвавшийся до огромного леденца.

— Опасная вещь, — согласился Борисов, — не откуси.

Хина фыркнула, попробовала рассмеяться и сбилась с ритма, но тут же удвоила усилия. За прошедшее время Борисов так ни разу с ней и не переспал, несмотря на легкие подталкивания Шила и Пиалы. Он знал, что секс неизбежен, если брать Хину в команду, но откладывал все на потом, после снятия барьера. Хина немного поторопила события, но Борисов не стал ее отталкивать.

Языком и ртом она работала умело, похоже натренировалась на своих футанари.

А может Пиала и Шило давали ей частные уроки, какая в общем разница?

— Это, — Хина оторвалась, облизывая губы.

Ее тело снова содрогнулось, похоже от волны удовольствия. Борисов посмотрел слегка удивленно.

— Вкусная ци, — выдохнула она, — аж голова кружится и ноги дрожат. Теперь я понимаю, как на такое можно подсесть.

— О чем ты?

— В хрониках культиваторов есть свитки о том, как демоны брали в плен сестер, как во время войн Гнева и войн Жизни до них, сестры переходили на сторону мужчин, вопреки всему. Предавали свои секты, семьи, бились над телами мужчин, — Хина снова содрогнулась и еще раз облизнулась, — мстили за них так, что входили в легенды. Старшие сестры говорили мне об этом, но я...

— Говори.

— Мне всегда представлялись боль и насилие, как в свитках, описывающих демонов, — призналась Хина.

— Ты же держала у себя членодевок, — заметил Борисов.

Он даже не подумал прикрываться, и Хина облизывалась, не замечая того, и бросала жадные взгляды. Жадные, с легкой примесью страха, словно хотела и не решалась.

— А также покупала мужчин на аукционах.

— Это другое, мастер, это, я даже не знаю, — голая Хина покрутила руками.

— Ну, как узнаешь, так расскажешь, — добродушно хмыкнул Борисов, — а пока что поплыли к Хомяку.

Разумеется, он знал ответ, как и знал то, чего не могла сформулировать Хина. Мир есть любовь, как говорила Шило, и любовь равных, открытая и отдающая себя, порождала в нем жизнь. Хина же, как и прочие культиваторы, знала лишь извращенную версию любви, с болью, насилием и доминированием. Причем от этой формулы так воняло женскими романчиками в мягких обложках, что Борисов, сформулировав ее в какой-то момент в прошлом, тут же скривился, словно сожрал ведро лимонов.

— Мастер, я, — Хина облизнулась, — нет, я недостойна! Благодарю вас, мастер, за проявленные ко мне снисхождение и милость.

Она поклонилась глубоко, набросила халатик и помчалась управлять. Можно было, конечно, нагнуть ее прямо там и взять, но Борисов не стал подниматься. Хочет считать все это милостью, пусть считает. После снятия барьера и удара по культиваторам получит она свою порцию парной культивации, как великую милость, и таким образом, у Борисова станет три женщины.

Борисов подпер голову кулаком, опять размышляя о том, что все обещания пошли прахом и рассыпались им же. Более того, он сам изменился, и никак не мог отделить личную усталость и пресыщенность в некоторых вопросах от воздействия ци на разум. Наставления культиваторов советовали в таких случаях прибегать к медитации, очистить разум и культивировать, размышляя над вопросом, мол это поможет очистить себя от грязных мыслей и ускорит восхождение, но Борисов, разумеется, не стал так рисковать.

О, если бы он мог убрать ци из головы, оставив ее в теле!

Энергия, мощь, жизнь и потенциальное бессмертие вкупе с воздействием на разум, этакое ведро говна в бочке меда. Также Борисов в такие минуты всегда задумывался, а что с другими способами обретения бессмертия? Какое ведро говна содержалось в них?

— Мастер? — вдруг спросила Хина.

Подводная кузница Хомяка, расположенная на отшибе от дворца Сиая, быстро приближалась.

— Говори.

— Скажите, мастер, — Хина чуть заколебалась и качнула бедрами, — если я помогу вам сокрушить культиваторов, вы окажете мне честь и подарите своего ребенка?

— Глава 159

Борисов не стал пучить глаза и плеваться чаем, хотя желание и возникло.

— Подарить? — переспросил он.

Так и представлялось, как он отбирает у Пиалы или Шила ребенка и дарит его Хине. Вполне возможно, что культиваторы в своей ебанутости именно так и поступали. Отбирали детей с задатками ци у обычных родителей и объявляли своими, в конце концов, если уж они младенцев мужского пола проверяли, то кто мешал проверять заодно и девочек.

Наверняка, родители и сами радовались, поскакала мысль Борисова, не желавшего думать об этом всемирном заговоре культиваторов против мужчин. Слишком уж попахивало конспирологией и дурдомом, по правде говоря, но вот, было, было. За столетия и тысячелетия закрепилось, что мужчины не могут в культивацию, только женщины, и этот миф старательно поддерживался.

Выплаты за детей, поддержка секты и защита, или просто обвинение в чем-то и до свидания. Мать в канаву с перерезанным горлом или на переработку в удобрения, девочку в секту, и вся недолга. Отцов, как правило, не трогали, ведь кому-то требовалось осеменять других женщин.

В общем, то еще безумие, считавшееся тут в порядке вещей.

— Да, мастер, ведь это величайший дар — носить вашего ребенка, — ответила Хина.

— А, — понял Борисов, — если поможешь, то конечно.

Хина чуть не подпрыгнула на месте, а Борисов подумал, как мало некоторым надо. Пиале просто служить, да и Шилу, по сути тоже, но с иной позиции. Хине вот — знания и ребенка, и она уже готова сжечь весь мир. С другой стороны, эта позиция как раз отлично отвечала культиваторскому "каждый сам за себя и идет к небесам в одиночку".

Они приводнились на камень и вылезли, Хомяк находился внутри и работал.

— И вот так, молотом работает казак! — доносилось его пение и глухие удары.

Камни слегка дрожали, передавая мощь его ударов. Борисов и Хина проплыли внутрь, обнаружив дивную картину, а именно Хомяка и приемную дочь Сиая.

— Жарит мощно, бьет он точно! — напевал Хомяк.

Он пел и работал молотом, который держала в щупальце дочь Сиая, полурусалка — полукальмар. Хомяк входил в нее и наносил удар по заготовке, ничуть не смущаясь тем, кого именно он трахает. Все это, включая братание с Сиаем и обещания отдать за него "младшую сестренку" Роксану, настолько воняло псевдоинцестом, что Борисов предпочитал просто не думать на эту тему.

— А вот и дед, принес нам бед, — пропел Хомяк, даже не прекращая работать бедрами и рукой Ор Ель, так звали приемную дочь Сиая.

Борисов, разумеется, переделал ее в Ореллу и ор ее, вызванный сексом и работой, сейчас стих.

— Его не учили стучаться, не дает нам он случаться!

— Слышь, ты, рэпер мохнатый, у тебя рифма страдает! — заорал Борисов яростно.

— Вот так вот всегда, где дед — там беда, так было всегда, но нам ерунда!

Хомяк излился в кальмариху и от обмякла, уронив молот. Хина стояла, прикрыв лицо, но все же подсматривала сквозь раскрытые пальцы. Хомяк же обтер член о дочку Сиая, натянул фартук кузнеца и развернулся.

— Правда, дед, че за хуйня? — заговорил он, подзывая к себе молот при помощи ци. — Сам-то поди не любишь, когда тебе мешают твоим самкам присовывать!

— Для секса я обычно удаляюсь в спальню, — парировал Борисов, — а не ебусь, где попало, словно животное.

— А я и есть животное! — заржал Хомяк.

— Но ты еще и атаман! Казак!

— Хуяк, дед! В следующий раз поставлю такой барьер, что у тебя год стоять не будет!

— А че сразу не поставил?

Хомяк поморщился и демонстративно почесал жопу.

— В носу еще потом поковыряйся, — посоветовал Борисов. — Ты как, готов поработать?

— А я чем, по-твоему, тут занимался? — возмутился Хомяк. — Вон, смотри, какой клинок сковал!

— И заодно свой клинок обтер, — хмыкнул Борисов. — Ладно, хватит подколок, есть серьезное дело. Нужна проволока и цепи, и можно приступать к всплытию. У тебя все готово?

— Готово, готово, — проворчал Хомяк, — этот атаман всегда готов.

Вода раздвинулась, повинуясь его ци, проволока раскалилась, застучал молот.

— А до этого как ты ковал? — не удержался от вопроса Борисов.

— Это называется холодная ковка, — важно ответил Хомяк.

— А мне показалось, что очень горячая, — хихикнула Хина. — Прошу прощения, мастер Хо Ма, я не хотела вас обидеть, наоборот, я восхищена вашей мощью, мышцами и силой любви!

— Вот, дед! Учись, как надо со мной разговаривать! — ткнул лапой Хомяк. — Эх, не была бы ты такой безволосой и мелкой, отбил бы тебя у деда, красотка!

— Не буду мешать вашему любовному воркованию, — и Борисов поплыл дальше.

— Все готово, мастер Ар Гус, — повел усищами морской дракон. — Остались только два отряда Шипастых Акул, но они всегда смогут нас догнать по дороге.

— Отлично, отлично, тогда готовьте войско и расставляйте его, как запланировали. Особый отряд готов?

— Готов, — ответил Сиай. — Кто не был готов, тот расстался с жизнью.

Спрашивать о культиваторах Борисов не стал, первые их разведчики показались наверху два дня назад. Рыбы Сиая доносили, что сюда летят настоящие дворцы, набитые культиваторами. Борисов не знал, будут ли они проводить дальнейшую разведку или сразу ринутся в атаку, или еще что, поэтому строил расчеты на том, что Сиай и Хомяк первыми нанесут удар.

— Отлично, отлично, — повторил Борисов.

Пока подводная армия расплывется по нужным позициям, Хомяк и Хина закончат работу над проволокой, и она разложит ее в нужные линии, хотя тут следовало присмотреть самому. Хомяку же предстояло доесть тело бога, и без того уменьшившееся до предела его стараниями за это время, и приготовиться к разрушению опорного артефакта и выпиванию источника.

Элегантно, просто, смертельно — в теории.

— Мастер, — поклонилась Шило.

Она пока еще не начала раздуваться, но ребенок уже влиял на ее систему ци, забирая на себя часть. Одна из причин, почему культиваторы предпочитали не рожать, а некоторые так и вовсе обходиться без секса. Эгоцентризм, сосредоточенность на себе и только на себе, собирай ци, культивируй, стремись к небесам, в этой схеме не было места для детей, любви, эмоций и привязанностей. Возможно, что именно под этим лозунгом собирались первые женские секты, мол, приласкала сестру без беременности и дальше культивировать, но здесь Борисов не знал наверняка.

"Хулящие" культиваторов свитки, разумеется, давно были изъяты и уничтожены.

— Мастер Ар Гус, что делать с запасами за десять тысяч лет? — вдруг спросил Сиай.

Культиваторы — мужчины тех времен, вместо того чтобы сваять нормальные хроники, оставить описания, объяснить все нормальным языком, поступили, как и подобает культиваторам. У слона толще хер? Значит, надо больше культивировать и сделать свой хер толще его! Никаких мыслей, что надо поискать другой путь, нет, только культивация, накопление, ци, больше ци, еще больше ци!

Все они погибли, пытаясь снять барьер, а завет остался.

Копить, копить и еще раз копить.

— Если вы собираетесь сразиться и победить, то нужно тратить запасы, а не потраченное брать с собой и использовать в дороге, — невозмутимо отозвался Борисов.

Подумаешь, он на дне океана отдает приказы огромному синему усатому дракону, ха. И не такое случалось!

— Если же вы собираетесь проиграть и вернуться сюда, поджав хвост, то тратить не следует.

Сиай просиял и начал командовать, а Борисов повернулся к Шилу.

— Поздравляю, мастер, — поклонилась та.

— С чем? — нахмурился Борисов.

— Сестра Хи На ступила на путь просветления и жадности. Благодарю вас, что не оттолкнули ее.

— К чему такие церемонии?

— В последнее время я ощущаю вашу неудовлетворенность, мастер.

— Поверь, неудовлетворенность эта не из-за секса, — покачал головой Борисов.

Да, он говорил, что перерыв, пауза пойдут им всем на пользу и они пошли. Казакам требовалось время на достижение императорского ранга — бесспорно. Армии Сиая требовалось время на сборы и подготовку — несомненно.

Но при всем этом в Борисове нарастала жажда действия и неудовлетворенность.

— Могу ли я чем-то помочь вам, мастер?

— Разумеется. Войско Сиая готово?

— Я обучила тех, кто обучит инструкторов, кто обучит войско, но это не слишком много. Особый отряд акул и кальмаров тоже готов, но боюсь, что одной сестры императорского ранга хватит, чтобы превратить их в корм для рыб.

— Это верно, — проворчал Борисов, припомнив Драконий Остров.

Рикошет — повелитель анклава, почему он не достиг императорского ранга? Ци не хватило? Знаний? Анклав не считался? Следовало бы спросить Роксану, с одной стороны, а с другой — ну какая теперь уже разница? Главное, что один культиватор императорского ранга явился и сокрушил все, и им пришлось бежать. Для этого Борисов и разослал казаков, создать свой отряд императорских рангов (раз уж до небесного добралась только небесная императрица), ударный кулак, а массовку должны были обеспечить рыбы и зверье.

— Ладно, давай домой, — скомандовал он.

Шило повела подводную лодку "домой", то есть в огромную пещеру, выдолбленную волей и ци Борисова и остальных. Затем он укрепил камень построениями, поставил их же на входе, дабы отделить воду и выкачивать из нее воздух, добавил света, разделил на условные комнаты и вышло вполне неплохо.

По крайней мере неплохо для настолько торопливо обустроенного места, где он не собирался жить годами.

— Да, у нас небольшая смена планов, Хина сама активирует построение, — добавил Борисов.

Хомяк пока что присматривал за ней, работы в кузне шли полным ходом, благо в них атаман набил лапу.

— Но следует быть готовыми активировать его удаленно, мало ли что.

Точный расчет времени и расстояния, да, малейшая ошибка и удар обернется пшиком. Не смертельно, хотя нет, смертельно, куча рядовых рыб погибнет, и армия ослабнет, что потом может оказаться фатальным, уже в следующих сражениях.

— Я присмотрю, мастер, — пообещала Шило. — Мне присмотреть за сестрой Хи На?

— Нет, пока что за ней следит Хомяк, а сейчас подхватим Пиалу и приплывем, сами посмотрим.

— Думаете, она предаст, мастер?

— Думаю, что не предаст, но присмотреть надо. Опять же, пока будем смотреть, вы на меня обе успеете залезть с ногами по два раза.

— Мы не посмеем тратить силы мастера перед такой важной битвой.

— Я посмею, — хмыкнул Борисов. — Иначе вас будет просто не удержать внутри самолета.

— Мастер! — вдруг воскликнула громко Шило. — Разрешите мне повести войска в бой!

— Глава 160

Ши Ла прикрыла глаза, словно ее ослепила подводная вспышка, знаменовавшая начало плана. На самом деле она просто сосредоточилась, вознося краткую молитву в своем сердце. Не небесам и не родной секте, просто молитву самому миру, чтобы продержался еще немного, пока они его не спасут.

Миру и Ар Гусу.

- Этот атаман хочет жра-а-а-а-ать!!! — разнеся громоподобный выкрик Хомяка.

Ши Ла открыла глаза и успела увидеть, как исчезают последние частички тела бога, обнажая сложное построение, которое одновременно скрывало артефакт и источник ци под ним, и преобразовывало его в энергию, питающую барьер вокруг океана Тьмы.

Океан Тьмы — страшилка из детства, ужас из жизни в секте, символ надежды в ее сердце сейчас.

Мелькнули нити ци, техника и построение распалось, мгновение спустя туда ударил Хомяк-Дракон огромным телом, сминая все и вся. Пожирая все на своем пути, включая ци, так как это было записано в пророчествах великой Ха Ли Фы.

Зверь, пожирающий миры, зверь, служащий ее новому мастеру.

- Дао Жадности, техника щедрости Хомяка!!! — ударил по ушам и телу новый выкрик.

- Нахуя ж так орать, хомяк ты засранный, — донеслось до нее ворчание Ар Гуса.

Фонтан ци, ударная волна и вспышки выгорающих цепей, взрывы, взрывы и еще раз взрывы. Где-то над головой засияли настоящие светила ци, культиваторы на кораблях, плавающих и летающих, учуяли выброс и приготовились к битве. Вспышки ожерельем вдалеке — особый отряд духовных рыб совершал прорывы на следующий ранг, призывая на себя небесные испытания, особо тяжелые для тех, кто скрывался под барьером тьмы.

Теперь-то Ши Ла понимала — пытаясь стать сильнее, подданные владыки Си Ай лишь укрепляли барьер, сами делали свою тюрьму прочнее год от года. Раньше она восхитилась бы изяществом такого решения, сейчас ее одолевала лишь глухая тоска. Смертная тоска — ведь предстояло погибнуть стольким живым! Бывшим сестрам и просто культиваторам, воительницам и духовным рыбам, кальмарам, акулам, кто там еще жил вокруг.

- Атака Разделенных Небес и Океана! — раздался отчетливый возглас Хи На.

Пока еще не сестра, но уже помощница мастера. В эти дни Ши Ла немало размышляла о том, как ей жить дальше, к чему стремиться, чего желать. Путь старшей сестры Пи На Ла был прост — служить мастеру. Хороший, крепкий, традиционный путь, который избирали многие культиваторы. Служи мастеру, и она возьмет на себя груз забот и раздумий, служи и возвысишься, сама станешь мастером и поведешь своих учениц к небесам, следя, чтобы они не допустили твоих ошибок.

Таков был праведный, освященный тысячелетиями путь.

Взрывы подорвали "опоры" барьера, лишившегося подпитки, и гигантская линза ци возникла там, где пылало построение Хи На. Слишком огромная линза, пылающая ци так, что и вправду стоило снова прикрыть глаза. Еще не сестра, но уже помощница мастера и Ши Ла дернулась помочь, в то же мгновение осознав тщету своих попыток. Да, Хи На не узрела пути жизни и любви, но она помогала и сейчас только это имело значение.

- Вот жеж, — донеслись до нее слова мастера.

Рывок ци, призыв! Кто-то сказал бы, что они не лучше призывных животных, но в груди Ши Ла разлилось теплое чувство. Мастер успел и спас! Сестра Хи На была ему небезразлична! Их станет больше, сестер и жен, тех, кто вступил в секту Жадности и вместе они спасут мир!

Ши Ла воспламенилась, не хуже феникса, ци помчалась в ней огненным потоком.

- За жизнь во всем мире!! — взревела она, вскидывая над головой копье.

Линза ци, созданная Хи На, разделилась и ударила, и сам океан расступился перед ней! Ши Ла рванула следом на максимальной скорости и особый отряд акул-тритонов, с трезубцами и мечами в руках мчался следом за ней, булькая на лету.

Воды отхлынули гигантскими волнами, расступились и заряд ци вылетел пылающим потоком, делящим мир на несколько частей. Наверное так, в древние времена, сражались первые культиваторы и боги, разили и раскалывали землю и воды, выдирали огромные куски мира, обращая их в ничто. Барьеры вокруг летающих кораблей вспыхнули, кто-то применил техники, где-то исказился сам мир, отвечая воле лидеров культиваторов, но и этого оказалось недостаточно.

Удар разнес барьер тьмы, разделил воды и смел с небес летающие корабли, будто те были сделаны из бумаги. Казалось, еще немного и он разорвет сами небеса, и Ши Ла выдохнула на лету, невольно ожидая появления там богов.

- Вперед, дети океана!! — загремело за спиной.

Подводная армия рванула вперед и ввысь, помчалась вместе с волнами, которые расступались от удара и принимали в себя летающие корабли. Волны захлестнули корабли на воде, с них торопливо взлетали культиваторы, но и они опоздали. Особый отряд, подобравшийся ранее, уже совершил прорывы и все вокруг окуталось настоящей стеной молний, кольцом таких размеров, что хватило бы на средних размеров королевство.

Молнии сверкали и вспыхивали, небеса стремительно затягивало тучами и те летающие корабли, что уцелели после первого удара, стремительно валились вниз. Барьеры их оказалась истощены или уничтожены ударом снизу, и теперь божественные молнии пробивали по несколько палуб за раз, уничтожали культиваторов, которые пытались защититься и тем только усиливали испытание.

Мастер Ар Гус все же нашел способ обмануть небеса, и теперь Ши Ла наливалась гордостью и страхом.

- Скажем дружно! — выкрикнул Хомяк.

- Нахуй нужно! — отозвалась толпа рыб, возглавляемая приемной дочерью владыки океана.

Сам Си Ай, могучий Морской Дракон, уже тоже взмыл, словно собираясь побороться с небесами. Небеса стали еще темнее, словно вернулся барьер вокруг океана и теперь тьму освещали только техники ци и вспышки молний.

Очень, очень много вспышек молний, разящих всех подряд вокруг.

Гибли духовные рыбы и это не слишком трогало Ши Ла, но гибли и культиваторы, и она ощущала водоворот в животе. Волнение ци, отражающее ее душевные противоречия, и Ши Ла прекрасно знала, что бывает в таких случаях. Не удержи водоворот и тебя убьет им, или как минимум искалечит, сбросит на несколько ступеней, а то и целый ранг в культивации!

Гибли ее сестры, почти буквально, наверняка на кораблях хватало и представительниц секты Хранительниц Пророчества! Гибли те, кто должен был нести жизнь миру, а не убивать его. Мастер Ар Гус говорил, что ее старые ценности рухнули, но он ошибался, как ни удивительно. Еще удивительнее было то, что мастер мог просто признать ошибки, пожать плечами и пойти дальше, не уничтожая всех свидетелей своего "позора" и их родню до девятого колена.

Ее ценности остались прежними — спасать мир и защищать его.

То, что двигало ей в секте Хранительниц Пророчества, никуда не делось, она по-прежнему хотела защищать мир, вот только вокруг все изменилось. Защищать мир означало сражаться против бывших сестер и культиваторов, и это противоречие вполне могло убить Ши Ла, даже сейчас, когда она, казалось, уже полностью ступила на новый путь.

Даже носила в себе новую жизнь, как и старшая сестра Пи На Ла.

- Вместе быстро нападем! — заорал Хомяк.

- И врагам мы пасть порвем! — поддержал его слитный рев тысяч глоток духовных рыб.

Летающий корабль приближался, Ши Ла мчалась к нему, сжимая копье. Корабль падал и с его бортов прыгали культиваторы, летели на мечах, пытались спасать других. Или просто падали и валились в морскую пучину внизу, которую сейчас озаряли беспрестанные вспышки молний.

- Ты...

Копье пронзило броню, словно той и не было, пробило живот культиватору секты Неподвижного Камня. Они всегда славились своими защитами, но копье Ши Ла было отковано самим мастером Ар Гусом, при поддержке мастера Хо Ма.

- Я! — выкрикнула Ши Ла, словно бросая вызов всему миру.

Тьма, молнии, рыбы и культиваторы, кровавый смерч смертей. Вихрь вспышек, озаряющих Хомяка, который перекинулся в Дракона и взмыл выше, раскидывая сияющую сеть. Молнии ударяли в нее и словно растворялись, стекали куда-то вниз, где мастер Ар Гус установил подобие духовных камней.

Только для сбора не ци, а молний божественного испытания.

От одной мысли об этом в Ши Ла снова пробуждалась гордость и одновременно с этим волосы вставали дыбом. Пойти против небес! Да, об этом много и постоянно говорили, что культиваторы идут против небес, что испытания им посылают небеса, но на деле праведные секты — вроде Хранительниц Пророчества — сверяли свои поступки с небесными наставлениями.

Жаль только, что для понимания всей иронии ситуации, Ши Ла пришлось порвать с сектой.

- Предательница!

- Ты погубила всех нас!

Техника двойной сети сорвалась с руки Ши Ла, оплела трех культиваторов, и она тут же пустила в ход копье, убила всех троих за один удар сердца. Ее сердце обливалось кровью, но ци внутри успокаивалась, как ни странно, словно она делала именно то, что собиралась. Или это сама ци намекала ей, что смерть культиваторов угодна миру?!

- Нет, это вы собрались погубить всех нас, — прошептала Ши Ла, устремляясь к следующей цели.

Отряды рыб, взмывших в небо, должны были убивать и сеять панику среди культиваторов, не давая им собраться и вырваться из ловушки. Чтобы мастер Хо Ма успел собрать молнии — небо начало светлеть, испытание уже бежало от него, и Ши Ла досадливо цокнула языком.

Божественная сила, чтобы бороться с небесами, им требовалось много силы, а испытание убегало!

- Стой! — ревел и орал Хомяк.

Он мчался и кидался в молнии, впитывал их и попутно разносил корабли и культиваторов, пару раз задевал даже рыб, но их в небеса взлетело не так уж и много. Основная часть армии ждала в воде и набрасывалась на тех культиваторов, что сумели выбраться из молний небесных испытаний. Разумеется, даже этого было недостаточно, чтобы окончательно одолеть культиваторов, но предполагалось, что будет нанесен еще один удар.

Правда, сестра Хи На едва не погибла.

- Быстрее! — закричала Ши Ла, разя копьем. — Раньте и сбрасывайте их в воду, этого достаточно! Никаких поединков, никакого благородства, разите их в спину и убивайте, как они убивали вас!

- Убить! — раздался дружный рёв вокруг.

Да, она преодолела сомнения и справилась с дрожью ци, уверилась в праведности своих поступков.

Спасти мир, убить культиваторов.

Внизу вспыхнула печать построения и в центре ее стоял мастер Ар Гус. Капли воды ударили снизу вверх, на лету превращаясь в нечто иное, пылающую и прожигающую насквозь смесь, липкую, от которой невозможно было избавиться! Ши Ла, помимо воли, вскинула копье, заорала:

- Убивай во имя жизни!!

И ринулась в новую атаку на своих бывших сестер.

— Глава 161

- Мастер, — в глазах Пиалы стояли слезы.

Борисов лишь развел руками. Ну не была Хина его призывом, не была, не успел выдернуть сразу из бури ци в центре построения. А когда все же выдернул пару секунд спустя, то было уже слишком поздно. В спокойной обстановке он еще может смог бы что-то сделать, лишить ее культивации целиком, не убивая тело и потом заново воссоздать всё, но шла битва и культиваторы едва не вырвались из ловушки.

Пришлось отвлекаться, срочно чертить построение прямо на воде и внутри ее, заморозив в лед, и наносить удар, а когда он вернулся в самолет, то было уже слишком поздно. Отказала вся система культивации Хины и утянула за собой тело.

- Вначале сестра Ды Ну, теперь сестра Хи На, — снова разревелась Пиала.

А также Кирилл, Рикошет, Кура и миллионы обычных людей и зверей, добавил мысленно Борисов.

— Сестра Ши Ла ранена!

Слезы лились потоком, Пиала будто забыла, что она могущественный культиватор. Или ребенок, оттягивавший на себя часть ее культивации, ослабил условную пружину? Отбросил ее до Духовного ранга и дал волю чувствам, или просто Пиала осталась человеком? Можно было расспросить Хомяка, сожравшего все знания Академии Небес, но смысл?

— Пиала, — негромко сказал он и та вскинула голову. — Ничего, что я коверкаю твое имя?

— Нет, мастер, — хлюпнула та носом, — у вас это так мило звучит, словно вы приехали откуда-то издалека. С далеких южных островов, о которых мне рассказывала бабушка, где все ходят вверх ногами и в знак приветствия трутся большими пальцами ног!

Понятно, один вопрос прояснили, подумал Борисов. Южные острова? Возможно, остатки еще одного материка, уничтоженного в ходе войн. Но поздно уже было куда-то бежать, отступать и прятаться на сотню лет, дабы вернуться с новыми силами. Следовало продолжать план, то есть идти войной на бессмертный материк, заглянуть в гости к императрице и спросить, что же там было на самом деле двадцать тысяч лет назад.

— Пиала, — повторил он.

— Да, мастер, — отозвалась та.

— Ты теперь культиватор, — заговорил Борисов не о том, о чем собирался.

Смысл был говорить о жертвах и миллиардах погибших, когда они оставались какой-то внешней абстракцией? Дома, когда он слышал о том, что в Китае после землетрясения погибло десять тысяч человек, а десять миллионов остались без жилья, то аппетита не терял и слова о жертвах оставались чем-то умозрительным. Вот и Пиала, потерю тех, кого она знала лично, воспринимала гораздо острее, чем сто миллиардов погибших где-то там, вдалеке.

— Я отделю часть колец и сделаю новый самолет с припасами. Садись в него и лети на те самые южные острова. Можешь прихватить и Шило. Живите там, не ввязываясь в войну, даже если нас разобьют, вы уцелеете.

— Нет, мастер, — твердо ответила Пиала. — Я буду с вами до конца! Я знаю все об опасностях и что многие еще погибнут, поверьте, мастер, я знаю! Мои слезы могут повредить ребенку...

Вот в этом Борисов очень сильно сомневался. Не родившийся пока еще ребенок оттягивал на себя часть системы культивации и уже сейчас равнялся культиватору ранга Овладевших. Слезы, холод, удары в живот, ему не повредило бы ничего из обычных опасностей, так как его защищала ци матери.

Возможно, в этом заключался еще один глубокий смысл, вдруг подумал он. Пожертвовать частью своей ци, чтобы родить новую жизнь? Не забывать, что нельзя только брать ци, что нужно еще и отдавать? Возможно, что культиваторы забыли об этом или мир недостаточно громко им об этом напоминал.

Возможно, что мир вообще не был живым, а Борисов сам себе все придумал.

— ... но они скоро высохнут, мастер! Поверьте, я не забыла о горе своей семьи и желании отомстить культиваторам! — Пиала утерла слезы и горделиво вскинула голову. — Мы же не можем забывать наших погибших, да, мастер?

— Нет, не можем, — согласился Борисов.

— Мастер, я, — в кольцо вихрем ворвалась Шило.

Увидела мертвую Хину и глаза ее расширились, словно она не могла поверить увиденному. Затем кольцо огласилось новыми рыданиями, теперь в два голоса, а Борисов покачал головой и удалился. Смысла рыдать по Хине он не видел, хотела сама активировать и активировала, чего уж там.

— Дед? — сыто икнул Хомяк, убирая от губ огромный кувшин с какой-то подводной выпивкой.

Он и Сиай праздновали, в окружении подводной живности, изображавшей свиту. Корабли культиваторов обрушили в пучины и сломали, их самих по большей части перебили и сожрали, малую часть взяли в плен. Морская армия двинулась на восток, в океан Льда, разделявший Срединный и Бессмертный материки.

Именно там была назначена точка встречи с другими казаками.

— Чашу мастеру Ар Гусу! — воскликнул Си Ай.

Борисов взял и пригубил. Какая-то настойка на водорослях, содержащих ци. Вроде подводного пива.

— Мастер Ар Гус, благодаря вам и вашим ученикам, мы вырвались на свободу, — Сиай поднялся, шевеля усами.

Он и Хомяк почему-то наполовину превратились в драконов, то ли для важности, то ли уже окосели от выпивки. Огромная чаша в короткой драконьей лапке смотрелась забавно, особенно с учетом того, что они находились внутри подводного корабля, полного воды. Вначале Борисов даже не понимал, как все это работает, затем присмотрелся и понял, что каждый из духовных подводных рыб и прочих, обладал ци воды. Другие, надо полагать, здесь не выживали или вынужденно меняли специализацию.

Манипулировать жидкостями внутри жидкостей было для них плевым делом.

— Вы возродили времена славы древних культиваторов! — еще громче провозгласил Сиай. — Вернули надежду в сердца моих подданных и мое! За это я пью в вашу честь!

— Слава мастеру Ар Гусу! — взревели рыбы вокруг.

— Опять вся слава деду, — проворчал Хомяк, срыгивая мелкую молнию.

— Воистину вы — Посланник Уничтожения! — взревел Сиай. — И за это я снова пью в вашу честь!

Борисов посмотрел удивленно, так как трактовка владыки океана отличалась от общепринятой. Спрашивать, чего Сиай молчал все эти два или полтора месяца, Борисов не стал, уже понял, что такие тут культурные особенности. То, что ему самому казалось невероятно медленным и неторопливым развитием событий, для местных являлось чем-то молниеносным. Стремительным настолько, что они не поспевали, почти буквально.

— И традиционная третья чаша! — опять взревел дракон. — За смерть культиваторов!

— Смерть!

— Смерть им!

— Пусть сдохнут все!

— У нас в плену культиваторы, давайте их убьем!

— Нет, вначале выпотрошим и сожрем, как они наших собратьев!

— Изнасилуем!

— Фу-у-у-у, они же противные!

— За всех погибших, мы обязаны пересилить себя!

— Давайте превратим их в наших самок, пусть откладывают икру!

— Сделать из них раковины, пусть оберегают жемчужины!

— Пусть едят наши отходы, га-га-га!

А мне еще казалось, что это у культивирующих баб галдеж и птичий базар, подумал Борисов, созерцая эту толпу гомонящих рыб. Разумеется, понимал он их при помощи ци, но впечатления это не улучшило. Сиай посинел еще сильнее, усы его взмыли к потолку:

— Хватит! Не позорьте меня перед моим братом Хо Ма и мастером Ар Гусом!

— Надо выпить за казаков! — вскочил Хомяк. — За свободу для всех зверей и птиц!

— Да, за свободу!

Изрядно окосевшие рыбы загалдели на новую тему, снова рекой полилось местное пиво, а Борисов сместился, оказавшись рядом с Сиаем и отгородил себя и его барьером ци. Морской дракон превратился в огромного синекожего мужика, пригладил метровые усы.

— Брат Хо Ма говорит, что так я совсем заправский казак! — воскликнул Сиай.

— Чуба на голове не хватает, — хмыкнул Борисов.

Затем пришлось рассказывать про чуб, и только потом он задал вопрос, ради которого и отделял их барьером.

— Посланник Уничтожения? Не Уничтожителя?

— Я слышал версию, что Уничтожения. Каноническая версия — Уничтожителя, да что я говорю, мастер, ведь одна из ваших самок из секты этих, почитательниц мерзейшей Халвы... то есть Халифы!

Сиай изрядно набрался и, похоже, вовсе не пивом.

— Мастер Ар Гус! Я знаю, сам видел, что вы можете невозможное! Зачем вам эти сухопутные креветки?! Давайте утопим всех и будем жить на дне! У нас полно пленных самок, каждая будет метать для вас икру!

— Мир не может состоять из одной воды, — спокойно заметил Борисов.

Сиай был прав, кому еще знать канонические тексты, как не Шилу? Но что, если туда вкралась ошибка? Его всегда немного тревожила вся эта история с "посланником уничтожителя" — какой еще посланник, зачем он нужен, кто кого куда послал? Считалось, что ему нужно подготовить мир к приходу этого самого Уничтожителя, разжечь конфликты, убить массу народу и совершить кучу других скучных и утомительных дел. Но опять же, что это за Уничтожитель, если ему надо все готовить заранее, вроде как сам не справится?

Версия с "Посланником Уничтожения" снимала это противоречие. Посланник пришел нести уничтожение, у ног его Хомяк, пожирающий миры, в руках Лобзик, уничтожающий что-то там. Пришел, увидел, уничтожил. Но зачем бы культиваторам искажать собственные тексты пророчеств той, которой они поклонялись? Борисов еще мог допустить, что с годами накопились искажения, неправильно переводили там, или иероглифы расплылись, тетка, переписывающая свитки, ошиблась в одной черточке и прочее в том же духе.

Но ведь была еще жива свидетельница тех времен, императрица!

В то же время, Сиай, проживший десять тысяч лет тоже был как-то ближе к тем временем, чем Шило, да что там, вся их секта Хранительниц Пророчества. Над этим стоило поразмыслить, как минимум, можно было организовать пиар-компанию, что культиваторы ошиблись, что идет уничтожение — вселить в них страх, отвлечь, замаскировать истинные цели Борисова. Если бабам так хотелось верить в ужастик, следовало подсунуть им ужастик и подорвать боевой дух, например.

— Может! — пьяно возразил Сиай. — Мастер Ар Гус, вам надо попробовать одну из моих осьминожек! Как она сосет, м-м-м-м, как она сосет, кровь так и разгоняется по всему телу от ее присосок! Она может одновременно удовлетворить вас, размять шею и плечи, сыграть на двух инструментах!

— Спасибо за предложение, но у меня есть свои женщины.

— А у нас еще полный трюм этих самок! Берите, мастер Ар Гус!

— Потом, потом, — отмахнулся Борисов. — Лучше расскажите мне про океан Льда, раз вы так разбираетесь в воде.

Он уже снял барьер ци, и рыбы вокруг загомонили, начали рассказывать наперебой. Конечно, все они эти годы сидели в своем океане, но все же там океан, тут океан, наверное, рыбы лучше разбираются? Он слушал, сравнивал с информацией из Академии, мотал на несуществующий ус.

— Глава 162

— Ой, моя голова, — стонал Хомяк. — Мой хвост. Мои лапки! Мой корень ян!

— Дай угадаю, — хмыкнул Борисов, — ты попробовал осьминожку?

— Ор Ель сама предложила!

— А ты не стал отказываться.

— Зря смеешься, дед, я следовал своему Дао, — вдруг ответил Хомяк.

Он вспомнил, что не просто Хомяк, а еще и культиватор, и уже как-то раз испытывал похмелье. Волны ци побежали по меридианам, выплескивая грязь и токсины через акупунктурные точки. Другая волна ци подхватывала эти комки и уносила в сторону. Попутно Хомяк сам себе разглаживал мех, прихорашивался, разве что не намывал мордочку короткими лапками.

Короткие хомячьи лапки роднили его с драконами, в каком-то смысле.

— Да? — спросил Борисов, не скрывая сарказма.

— Да, — твердо ответил Хомяк. — Я поглотил молнии и стал сильнее, я жадно собирал их, ибо таков мой путь. Дао Жадности. Тот, кто следует своему Дао, справляется лучше с ци, культивирует легче, возносится быстрее. Путь Дао тернист и не следует отступать от него даже в малом, иначе ты сам себя покараешь. Дао Жадности говорит мне, что вся ци мира должна быть моей, все самки и вся еда. Да, я пока что не могу поглотить весь мир, но я следую своему Дао и поэтому я не стал отказываться.

Борисов озадаченно потер подбородок. Не ожидал он такого от Хомяка, тот не просто поумнел, а словно совершил какой-то качественный скачок, правда куда-то вбок, но все же скачок.

— А ты, дед, следуешь Дао Жадности? — вдруг спросил Хомяк.

— Странный вопрос, разве не выбрал меня тогда бог?

— Но ты отказался стать его аватарой, — уличил Хомяк.

— Бог? — спросила Пиала встревоженно.

— Кстати, ты бы сожрал сейчас бога жадности? — хохотнул Борисов.

— Нет, сил бы не хватило, но если бы он не сопротивлялся, то сожрал бы! Так что, дед? Молчишь...

— Ты мне и слова не даешь сказать, похмельный страдалец.

— ... так я тебе сам скажу — не следуешь! Не хапаешь, не берешь, не гребешь, не забрал себе всю Академию! Отказался от власти! Поэтому тебе плохо и у тебя разлад в мыслях и настрое!

Надо бы поставить уже фильтр на эту связь через ци и магию призыва, подумал Борисов.

— Ты добровольно отдал свое! — припечатал его Хомяк.

— Мастер, не отдавайте нас, следуйте Дао! — тут же попросила Пиала.

— Чужому Дао, — ткнул пальцем Борисов. — Дао Жадности — это твое, но возможно, что оно не мое.

Или его? Магия призыва, чем не разновидность Дао жадности?

— Дед, ты убиваешь меня, — схватился за жопу Хомяк.

— Тебя убьет излишняя жадность, — хохотнул Борисов. — Ладно, раз ты пришел в себя, пойдем к твоему названному брату, посовещаемся.

— У него тоже похмелье, — признал Хомяк.

— Тогда иди и протрезви его, забери жадно! А потом все же посовещаемся.

— Сколько можно? Уже же все решили! План составили!

— Составили, — кивнул Борисов. — Но мы слишком открыто и медленно плывем. Не сегодня, так через неделю явится новый флот культиваторов, и в этот раз у нас под рукой не окажется заготовленной заранее ловушки.

— Зато с нами сила! — Хомяк продемонстрировал мохнатый бицепс.

— А с ними что, не сила? Или ты думаешь, культиваторы правят в мире потому, что остальные бросили все и ушли? Нам надо вначале объединиться с остальными, а уже потом меряться толщиной ци.

Хомяк проворчал что-то под нос, но все же отправился протрезвлять Сиая.

— Мастер? — спросила Пиала.

— Я к пленницам, — ворчливо отозвался Борисов.

Свежий источник данных об океане Льда, патрулях и флотах.

— Мастер, — Пиала прижалась к нему сзади, опустила руки.

Приятно было ощущать ее набухший живот и выпирающие груди. Ци в Пиале не спешила менять ее тело, возможно потому, что та сжульничала и разом скакнула ввысь, с помощью Хомяка. В любом случае, что-то не плоское и не мелкое уже радовало глаз и руки.

— Если хочешь кого-то из них, забирай, — разрешил Борисов.

— Мастер, когда-то вы собирались получить знания сестры Хи На, при помощи ее ци, — прошептала Пиала в ухо.

— Это ты так меня соблазняешь или предлагаешь поиметь тебя в мозг?

— Что-то среднее. Я предлагаю вам поиметь меня и в вихре парной культивации забрать мою ци. Ослабить боль воспоминаний о погибших сестрах.

Борисов, уже собиравшийся отказать, остановился. Интересный проект, чего уж там, хотя залезать в мозг? Но при помощи ци? Пиала вчера вроде говорила, что слезы ее пройдут, но в то же время, если ци несла в себе знания, то почему она не могла нести в себе воспоминания? Действительно, забрать, ослабить... правда, бойцом от этого Пиала все равно не станет. Пилот самолета, хранительница очага, вот ее роль на ближайшие месяцы и Борисов не сомневался, что к моменту ее родов они уже или проиграют, или победят.

— Так, — сказал он.

Приподнял при помощи домена ци Пиалу, перенес через себя, скидывая с обоих одежду. Насадил с ходу, благо Пиала и так уже подтекала, и они оказалась лицом к лицу. Ее тело приятно давило на колени, потому что Борисову хотелось ощущать это давление, и он слегка ослабил там ци. Достаточно было вернуть обычную циркуляцию ци, и он не ощутил бы ее веса, да что там, даже будь Пиала из чугуния, не ощутил бы.

— Мастер, — взволнованно воскликнула Пиала, кладя руку на живот. — Вы ощущаете? Ваш сын узнает вас!

— Меня, — ответил Борисов, удерживаясь от пошлых шуточек, кто там кого узнает.

Пиала чуть приподнималась и опускалась, растягивая наслаждение, так и тянуло впиться зубами в торчащий коричневый сосок.

— Я не буду забирать твою ци и боль, — сообщил он Пиале.

Та возмущенно попробовала слезть, но Борисов придержал ее, надавил сверху при помощи ци.

— Ведь ты сама вчера говорила, что не хочешь забывать и хочешь сражаться!

— Я боюсь, что моя боль о погибших сестрах и злость на культиваторов навредят ребенку, мастер! Вашему сыну!

Борисов подумал, что где-то в других мирах носится куча его детей. Некоторые он покидал, когда жены были еще беременными, в Халкегинии успел "насладиться" топотом, ором и прочими прелестями новорожденных и подрастающих малышей. К счастью, бытие императором несло и свои плюсы, стирать пеленки и менять подгузники ему точно не пришлось.

— Но это не значит, что надо лишаться эмоций и искусственно лишать себя воспоминаний. Отложи свою злость и месть, сосредоточься на сыне. Не вступай в сражения, а если что, сразу улетай.

— Но мастер...

— Ты хочешь противоречивых вещей, — сообщил ей Борисов, ускоряя движения.

Пиала задумалась и уже вскоре их обоих накрыло вихрем парной культивации. Борисов все же для порядка потянулся к разуму Пиалы, ощутив именно то, что и предполагал. Вихрь наслаждения, буря ци в голове, он никак не смог бы выделить там боль о "погибших сестрах". Пиала, как и Шило, преувеличивала его возможности и таланты.

Впрочем, окажись она в центре особого построения, раскройся навстречу, чтобы он мог проникнуть в нее своей ци без помех, глубоко, как проникал сейчас, да выделить ци и область мозга, активизирующуюся от печали о погибших.

Борисов завершил культивацию несколькими мощными толчками и тряхнул головой.

— Масте-е-е-ер, — удовлетворенно выдохнула Пиала, припадая ему на грудь. — Какой же вы посланник уничтожителя? Вы посланник жизни! Мне сразу так легко-легко стало!

Или ей просто требовалось пореветь и сбросить нервное напряжение. Борисов снял ее с себя, приподнял и перенес в сторону.

— Ты слишком высоко думаешь обо мне, — сообщил он Пиале.

— Разве вы не посланник жизни?

— Я могу убрать боль от смерти твоих сестер, но только вместе с остальными воспоминаниями.

— Ой! — встревожилась Пиала.

— Сейчас лучше поспи, а когда проснешься, подумай еще раз.

Он послал волну через остатки парной ци, бурлящей в теле Пиалы, и та отключилась.

— На елку влезть и рыбку съесть, — хмыкнул Борисов, перенося ее в другое кольцо.

Затем он отправился к Сиаю и Хомяку.

— Плотнее, плотнее! — покрикивали рыбьи сержанты. — Берите пример с селедок! Вон как плотно набились!

— Все не влезут, — покрутил ус Сиай.

— Тогда берем самых сильных, качество важнее количества. Остальные могут рассеяться широкой сетью, плыть сюда и в то же время атаковать корабли, а то и нападать на прибрежные поселения. Да, они по большей части погибнут, но отвлекут культиваторам на себя.

— Может нам тогда всем рассеяться? — задумался Хомяк.

— Чтобы рассеяться, надо вначале собраться, — указал Борисов, — а мы так плыть еще полгода будем!

Можно было и быстрее, кто спорит, все тут владели ци воды, но культиваторы не пропустили бы такое мощное движение. Прятаться от них — полгода, не говоря уже об ударе по морали.

— Долговато, — согласился Хомяк. — Я уже скучаю по остальным!

— Вот именно, — кивнул Борисов. — Так что давай, пусти свои таланты в ход, примени всю свою жадность, чтобы влезло как можно больше.

— Этот атаман сможет! — Хомяк ринулся в бой.

В бой за упаковку всей подводной армии в самолет, то есть наборы пространственных колец, связанных друг с другом и зачастую несущих в себе другие кольца. Такое обычно не рекомендовалось, и никто не рисковал, но так как Хомяк тогда еще не читал свитков Академии, то сделал матрешку из пространственных колец.

С огромными пространствами внутри и их было много, но все равно, вся армия не влезла бы.

— Мастер Ар Гус, — в голосе Сиая слышалась тревога, — так можно переместить всю армию, но нельзя ее спрятать.

— Да, придется всех выпустить из колец, — согласился Борисов.

— Им потребуется еда и ци.

— Да, конечно, — опять согласился Борисов.

— И культиваторы нас найдут.

— Так что мешает нам перед этим погрузиться снова в кольца и переместиться прочь? — спросил Борисов. — Мы дадим им бой, но там, где и когда нам это будет выгодно.

Морда дракона — Сиая озарилась оскалом улыбки.

Самолет телепортировался волей Хомяка прямо на остров в океане Льда, выбранный местом встречи.

Воздух и вода задрожали от громких криков:

— Ага, вот он!!!

— Глава 163

— Глупый младший брат! — орала Роксана, сплетаясь хвостами с Хомяком.

— Да здравствует атаман! — звенел воздух от криков зверья.

— Брат Хо Ма! — раздался рык.

— Брат Ор Анг! — выкрикнул Хомяк.

Он и предводитель Горилл столкнулись, словно сам Хомяк и Кирилл некогда, в кровавых горах, на берегу озера. Словно вечность назад, хотя еще и года не прошло, по большому счету.

— А ты стал сильнее!

— Нет, ты стал сильнее! — выкрикнул Ор Анг и замолотил себя в грудь.

Целый отряд самых разных Горилл заколотил себя в грудь, словно молотами по наковальне. Еще часть зверья тихо подбиралась к Сиаю и Борисову, с опаской поглядывая на поток рыб, кальмаров и прочих подводных обитателей, рекой текущих из колец самолета.

— Владыка!

— О, владыка!

— Великий дракон! — раздались тихие вопли.

— Прими нас под свою лапу!

— Мы будем верно служить тебе!

— Только тебе!

— Вы служите прекрасной драконице, — прорычал в ответ Сиай.

Он стоял на четырех лапах, возвышаясь над берегом островка, словно статуя. На его огромной обрубленной синей морде отражался страшный оскал, улыбка предвкушения и радости при виде порхающей в небе Роксаны. Усы так и вились по ветру, будто в такт волнам, накатывающим на берег.

— Моей будущей жене! — рыкнул он. — Вы смерти ищете?!

— О владыка!

— Прости нас, мы не ведали!

— Не убивай нас!

— Твоя будущая жена — прекрасна!

— Великолепна!

— Никто с ней не сравнится!

— Но вы должны знать, владыка Дракон, что она очень любит командовать!

— Даже другими драконами!

Усы Сиая приопустились, и он снова уставился в небо, где Роксана пыталась командовать Хомяком-Драконом. В этот раз в его взгляде читалась легкая тревога.

— Жена? — изумилась Роксана. — Ха! Я требую брачного поединка! Кстати, братец, готовься, ты следующий!

— Да ты спятила! — воскликнул Хомяк.

— Таковы обычаи драконов! Мне две тысячи лет, я все знаю!

— Ты их просидела в яйце!

— А мне десять тысяч лет, — пригладил усы Сиай.

А ведете себя, словно стайка подростков, зло подумал Борисов. С одной стороны, он мог понять эту кучку недо— и псевдодраконов. Настоящей драконицей среди них была только Роксана и та, две тысячи лет провела в яйце, омываемая потоками демонической ци, в своеобразной коме между жизнью и смертью. Возможно, где-то в дальних жопах мира и нашлась бы еще парочка драконов, затаившихся, спрятавшихся, сидящих на цепи или под барьерами, как до недавнего времени сидел Сиай.

Возможно, но с таким же успехом и не нашлась бы, и тогда выходило, что эти трое — последние драконы, урожденные повелители всех зверей, птиц и рыб. Поэтому Борисов мог их понять, речь шла о выживании и продолжении рода, при условии, что они одолели бы культиватором. Нет, опять не так. Невозможно было одним ударом победить целый мир культиваторов, по крайней мере, не возвысившись над этим миром ранга так на три, а то и четыре, для верности.

Странно, но никто из зверья и жен — наложниц Борисова пока этого не сообразил.

Все почему-то были уверены, что едва они забьют сапогами бессмертную императрицу (разумеется, все считали, что "мастер Ар Гус" уже придумал способ и подготовил эти самые сапоги), как все, победа, сразу настанет мир, счастье, культиваторы куда-то исчезнут, а мир расцветет.

Борисов знал, что удар по императрице — это лишь отсечение головы, без которого не стоило и браться за остальное тело. Но даже после отсечения головы им предстояла еще масса битв по истреблению остальных культиваторов, кто не смирился бы с возвышением зверей. Собственно, Борисов рассчитывал раскопать еще дерьмовых секретов этого мира, прибить императрицу или вывести из строя, парализовав бессмертный материк и на этом выиграть времени и сил.

Самим стать сильнее, а культиваторов ослабить.

В перспективе надежнее было удалиться в глушь и подготовить отряд учеников и учениц, кто смог бы распространить идеи цизики и создать надежное основание для будущего восстания, но здесь возникала другая проблема. Они неслись, как метеоры, потому что их было мало и потому что они пользовались чужой ци, которую секты запасали тысячелетиями. Такое годилось для отряда казаков, Хомяка хватало на переработку и создание экстракта ци, но чуть расширь масштаб, и система рухнула бы.

А культиваторов все еще оставалось в миллиарды раз больше.

— Дед? — донесся голос Хомяка. — Ты что, мысленно пускал слюну на сцены нашего секса?

— Нормальный культиватор предположил бы, что я задумался над высокой проблемой или культивировал, так как на меня снизошло вдохновение, — проворчал Борисов, выныривая из раздумья.

Сиай и Роксана носились в небе, рыбы и зверье принюхивались друг к другу, кое-кто уже дрался или братался.

— Нормальный! — заржал Хомяк, утирая слезы. — Дед, ну ты как ляпнешь! Где ты тут нормального нашел?

— Есть несколько в подводном корабле Сиая, — проворчал Борисов.

Пленницы, из которых надо было выбить информацию.

— А эти как здесь оказались, — указал он кивком на Горилл.

Могучие обезьяны явно верховодили, помыкали другими зверьми, боялись только Роксаны, которая явно их затиранила и загоняла за прошедшие месяцы. Вооружение у них было так себе, но тут уж оставалось только смириться. Хомяк может еще и смог бы наклепать артефактов — оружия на всю верхушку, но растратил бы всю божественную эссенцию.

К счастью, как выяснилось, под водой готовили и оружие, и теперь на берег выкатывали раковины и кольца, полные этого самого оружия и брони. Зверье хватало его, кто-то принимал отчасти человеческую форму, где-то вдали уже кого-то жрали, а в ближайших кустах сношались с шумом и треском.

— Ах, свободная, привольная жизнь на свежем воздухе! — счастливо вздохнул Хомяк. — Как ее мне не хватало! Что же касается зверья, то это все сестренка, вся в меня пошла! Талантлива, красива, сообразительна! Разом власть взяла, всех построила, императорский ранг получила, даже собралась весь материк покорять, но вовремя опомнилась и начертила телепортационное построение. У меня подсмотрела, между прочим!

— Хуёчим! — не выдержал Борисов. — Бить вас лопатой — не перебить, дурни! Тьфу ты!

— Ну вот, началось, — вздохнул Хомяк. — Старый желчный дед вышел на тропу говна!

— Слушай, Хомяк, ты же вроде поумнел?

— Есть такое, этот атаман умен и очень сообразителен!

— Так подумай своей хомячьей башкой, что за ци у Роксаны?

— Ци как ци, ничего такого. Демонические эманации она вымыла, а что телепортировала свои отряды сюда, так ты ей, дед, еще спасибо сказать должен! Остров тут давно просрали эти жадные бабы, а она возвела его заново!

— Час от часу не легче, — закатил глаза Борисов. — Ты представляешь, какой след ци остался?

— И чо?

— Хуй через плечо! — рявкнул Борисов.

Хомяк задумался, явно прикидывая, что и как, затем начал трансформироваться, явно собираясь попробовать вживую подобную метаморфозу.

— Культиваторы уже в курсе толпы зверья здесь, а значит, летят сюда, — объяснил Борисов. — Все, нет у нас запаса времени, надо действовать быстро.

Хомяк шумно и демонстративно почесал жопу, но хотя бы размахивать членом не стал.

— Так у них сейчас весь материк в огне, могли и не отследить!

— А мы разве на материке? — парировал Борисов. — И вспомни, что к северу отсюда?

— Срединный материк и сильнейшие секты, которые мы грабили, — сказал Хомяк и задумался.

Поскреб лапой золотой шлем, затем, не дотянувшись до головы, снова почесал задницу.

— А точка сбора назначена здесь, хм, да, нехорошо выходит. Явятся наши братья и сестры сюда, а тут толпа культиваторов, непорядок, — задумался Хомяк. — А ты как планировал, дед?

— Мы телепортировались самолетом, незаметно, потом, какое-то время спустя они бы ощутили дрожь ци в этой точке и послали отряд сообразно засечкам. За это время мы бы подтянули отряды и армии остальных казаков и несколько раз истребили бы культиваторов, как там, после падения барьера тьмы.

Хомяк не стал разыгрывать тупого хомяка, ерничать и острить натужно.

— Не вышло, — сказал он, — бывает. Ты же сам, дед, учил, что на войне все планы до первой техники.

— Я учил?

— Или не ты? Все смешалось в голове этого бедного Хомяка, — добавил он пафоса в голос. — Что же, тогда у нас только один выход.

— Да?

— Да. Телепортация самолетом ко всем казакам и незаметный сбор армии. Заодно и еды с запасами ци прихватим, продержаться первое время. А может оно и к лучшему, дед?

— Что к лучшему?

— Что Роксана так шумно явилась? Теперь сюда стянут армию, а тут такие мы! Фьють и бошки с плеч, а казаки снова победили! А? Просто и быстро!

Просто и быстро, подумал устало Борисов, как же. Армии не слажены, не притерты, правда культиваторы сами себе боевые единицы, но ни при каких условиях не удалось бы скрыть такую армию. Разве что всех обратно в самолет запихать? Но туда и армия Сиая еле влезла, если же еще привезти зверья, неспособного... или способного дышать под водой?

— Быстро собирай остальных казаков, — кивнул Борисов. — Самолетом — туда и обратно.

— А, дед, ну скажи этот атаман хорошо придумал? А? А? Ну скажи, дед?!

— Да-да, хорошо придумал, только нам нужны будут еще кольца... корабли, летучие, плавающие и подводные.

— Я смогу сделать колец на всех!

— Сможешь, но что ты будешь делать, если культиваторы придумают способ обнаруживать наш самолет?

Который, между прочим, он придумал! Борисов моргнул и устало потряс головой. Еще он с Хомяком пиписьками не мерялся! Что-то с ним происходило, новое тело, ци, не-следование Дао, бабы, нет, определенно так он не высидел бы где-то сто, двести, тысячу лет. Следовало закончить все уже быстрее и отправляться в отпуск.

Заслуженный бессмертный отпуск, да.

— Вот-вот. Так что давай решать по проблеме за раз. Хватай самолет и дуй за казаками!

— А самок твоих, дед, куда?

— Высаживай на остров, — указал дед. — Надеюсь, Роксана его прочным создала.

Создала, нахмурился Борисов. Или подняла со дна? Он прикоснулся к земле своей ци, запуская сканирующее построение, заботливо подсунутое доведенным до ума построением построений. Хина справилась и Борисов вдруг ощутил крайне неуместное желание выбрать среди пленных культиваторов самую умную и начать ее обращение, обучение и перевербовку.

— Интересно, — протянул он. — А ведь можно весь остров превратить в корабль и поплыть на нем.

Борисов оглянулся, но Хомяк уже исчез, отправившись за остальными казаками. Борисов широкой грудью вдохнул холодный свежий воздух и выкрикнул неожиданно счастливым тоном:

— Буря! Пусть сильнее грянет буря!

— Глава 164

— Мастер Ар Гус? — почти робко спросил какой-то кит средних размеров. — Нам начинать бурю?

— Нет, — сухо ответил Борисов.

Наслать бурю ци — отличная идея на первый взгляд, но вот на второй — не очень. Культиваторы рассеяли бы ее и устремились сюда еще большими силами.

— Проводите меня к пленным культиваторам, — приказал он.

Подданные Сиая склонились перед ним и даже вода расступилась, хотя в этом, в общем-то, не было необходимости.

— Мастер? — спросила Шило. — Мы можем чем-то помочь?

— Да, мы хотим помочь, — добавила Пиала.

— Нам нужна маскировка, — повернулся к ним Борисов, — и возможность выиграть время, а также ударить внезапно, как мы ударили там, в бывшем океане Тьмы.

Возможно, там успели что-то передать по системам связи или каким-нибудь парным амулетам, а может и нет. Если культиваторы не дураки, то уже сообразили, что он располагает системой моментального перемещения, марки "Хо Мяк Один Ноль". Возмущения ци они тоже должны были заметить, хотя их ци-скопы и были далеки от совершенства.

По крайней мере, было безопаснее предполагать, что заметили.

— Для этого нам нужна хорошая такая обманка, маскирующая ци и армии зверья и рыб, а также возможность передвигаться...

Борисов замер на мгновение, осознав слабое место в своем плане. Плавающий остров — хорошо, на него можно было нанести огромные построения, если не лениться и не жалеть ци, но сколько эта земляная баржа тащилась бы до бессмертного материка.

Слишком долго, вот правильный ответ!

— Хотя бы на первое время, до общего сражения.

Да, подумал Борисов, вот так будет вернее. Обмануть, ослабить, ударить, а потом ускользнуть к основной цели, пока с материка бессмертных сюда мчатся подкрепления. Правда, если культиваторы не дураки и знали, что у него есть система мгновенного перемещения, то что? То следовало длить обман и дальше, не только на битву, но и после нее, чтобы они были уверены — разбили казаков... хм.

Борисов провел рукой по подбородку, пожалуй, тут следовало обдумать глубже. Хомяк и казаки не согласились бы так просто проиграть, да что там, остальные звери и рыбы, и возможно часть мужчин, а то и женщин соберутся сюда, чтобы бить культиваторов, а не проигрывать им. Если же проигрывать намеренно, то надо будет посвящать в план всех, хотя бы до командиров среднего звена и тогда утечка информации неизбежна.

Шпионы культиваторов, вот еще кого следовало поискать, среди зверья — раз, да и среди рыб — тоже.

— Нужно обустроить остров так, словно на нем разбился летающий корабль — нет, стоп.

Он развернулся к ожидающим рыбам и киту, крикнул громко.

— Эй, создайте тут гору льда, айсберг, который скроет весь остров!

— Мастер Ар Гус!

— Наставник владыки Хо Ма!

— Среди этих скромных акул нет никого с силой крови льда!

— Ци льда — очень редко встречается среди нас!

— Мы слишком долго жили на дне океана!

Борисов вскинул руку и подданные Сиая умолкли, а он с силой помял переносицу. Так и хотелось заорать в небо, чтобы синий дракон перестал там вилять жопой перед Роксаной и спустился, дал по голове своим подданным за их тупость. Попутно руки так и чесались схватить лопату и отпиздить каждого ею, как некогда доставалось Хомяку. Хомяк еще не вернулся, а так можно было бы поручить избиение ему, так сказать, передать лопату пиздюлей из поколения в поколение.

— Мне не нужен лед, состоящий из ци! — крикнул он.

Да, он лучше скрывал бы остров, защищал от всяких сканеров и детекторов культиваторов, но в то же время пробуждал бы и подозрения. Целый айсберг ци! Да, возможно, культиваторы слетелись бы на него, как мухи на мед или там осы на мясо, и начали бы жрать, забыв обо всем, но все же, не стоило забывать, что культиваторы не Хомяк. Они могли и техниками вначале ударить или насторожиться, или еще что.

В то же время, глыба льда в океане льда — что может быть естественнее?

— Просто заморозьте воду и создайте лед, укройте им... нет, вообще острова не касайтесь! Наморозьте огромный айсберг, чтобы выглядел как остров, и чтобы у него была огромная подводная часть, ясно?

— Да, мастер Ар Гус!

— Да, владыка!

— Эта скромная слуга уже морозит!

Борисов бросил взгляд на все еще раскрытый проход к подводному кораблю Сиая и невольно хмыкнул. До Моисея и Красного моря было далековато, но ассоциации возникали однозначные. Раздвинул море и остановился поболтать с теми, кого вывел из плена египетского. В то же время, Борисов сейчас и сам смог бы раздвинуть море, по крайней мере в пределах своего домена ци — вообще без проблем и даже техник.

— Ваша задача — обустроить на этом айсберге, той части, что будет над водой, все так, словно там разбился летающий корабль культиваторов, остатки нескольких есть в кольцах, возьмите. Разбился, часть погибла, часть выжила и теперь плывет куда-то. Они там устроили себе домики во льду, развесили белье на веревках, готовят еду и все такое прочее.

— Мастер? — изумленно моргнула Шило. — А зачем развешивать белье на веревках?

— Я, я, я, я знаю! — аж подпрыгнула Пиала. — И я знаю, как готовят еду без ци!

— Но это же культиваторы! — воскликнула Шило. — Зачем им все это?

— Вот, — ткнул пальцем Борисов, — поэтому мне и нужна ваша помощь. Нужно обустроить все так, чтобы, подлети ты на корабле или просто в компании сестер по секте, первым делом подумала, что там разбился корабль с культиваторами. Чтобы у тебя даже мысли не возникло, что там, подо льдом, крадется подводный човен казаков.

— Човен? — снова моргнула Шило.

— Човен? — удивленно переспросила Пиала.

— Да, эту байку я еще не рассказывал, — хмыкнул Борисов, — потом расскажу.

Вроде собирался там, в океане Гнева, когда они сбежали из Текувана, кстати, случайно прихватив Шило, но как-то оказалось не до того. Или вообще тогда не вспомнил о ней, больше занятый тем, что у него под боком враждебный культиватор небесного ранга, которого надо как-то утихомирить? Они точно плыли там на подобии подводной лодки, правда, тогда он вроде еще не додумался до самолета или не успел его создать.

Неважно.

— Готовьте обманку, в общем.

И он отправился к пленницам. Шила с Пиалой не хватило бы для изображения сцены "культиваторы на вынужденном отдыхе". Как вариант — превратить разное зверье в баб, но тут оставался риск, что их ци распознают. Впрочем, он всегда оставался, и еще следовало подумать о размещении армий внутри льда, в пространственных кольцах, конечно, и рыб внизу, опять же в кольцах, и казаков в подводном човене.

Да еще и продумать систему связи между ними.

Хотя, чего там, подумал Борисов, ступая внутрь корабля, не нужно изобретать велосипед. Изоляцию нефритом или скажем, отражающий лед на ци жадности, внутри провод — проволока на ци, по которой и пойдет связь. Изоляция, чтобы не засекли ци-скопами и просто ощущением ци, хотя тут неясно было, какой толщины все придется делать. Врагов поведет культиватор императорского ранга, следовало исходить из этого... а стало быть, маскировать лист в лесу, то есть ци под ци, подумал Борисов.

— Мастер? — раздалось побулькивание одного из подводных стражей рядом. — Вот они — пленницы.

Культиваторы сидели по камерам с самым унылым видом. Борисов чуть хмыкнул, отметив, что все они скованы надежно, тут даже клетки не требовались, чтобы их удержать. Жадные печати на дяньтянях, то ли Хомяк постарался, то ли Сиай их выпросил, зачем-то. Зачем их вообще в плен брали? Ах да, он же собирался допросить и получить сведения о бессмертном материке.

Впрочем, это не мешало задаче создания обманки, можно было и совместить.

Внутри льда создать имитацию источника ци — причина культиваторам с разбившегося корабля задержаться, и в "сиянии" источника замаскировать проволоку связи, дополнив все же изоляцией нефритом и льдом. Все коммуникации вести понизу, сводить в човен — командный центр, и будет хорошо. Да, многовато усилий ради одной битвы, но так как этой битве предстояло отвлечь внимание, как ранее демонам по всему материку, то можно было и потрудиться.

— Ну что, кто хочет спасти свою жизнь и культивацию? — спросил Борисов.

Часть культиваторов, более высоких рангов, прожигали его злыми взглядами, зато самые слабосилки первыми бросились к каменным "прутьям", отпихивая локтями друг друга. Будь у пленниц ци, они бы эти каменные решетки сломали за секунду, но будь у них ци, их бы возможно и в плен не взяли, зная, что не удержать. Такой вот небольшой парадокс.

— Предательницы!

— Убейте этого мужчину, продавшегося рыбам!

Завязалась потасовка, благо вода здесь отсутствовала, дабы пленницы без ци не задохнулись. Сторожащие их амфибии начали колоть копьями, полилась кровь, затрещала одежда, оголяя и без того полуголых баб. У Борисова возникло смутное ощущение, что если их покрасить в серый, то он мог бы снять фильм "драка инопланетян".

— Меня! Возьмите меня!

— Спасите!

— Не слушайте их, убейте их, а меня спасите!

— Хватит, — негромко рыкнул Борисов, расширяя домен ци.

Каждую из дерущихся схватило, приподняло и стиснуло, чуть ли не до харканья кровью. Драка прекратилась, галдеж тоже, стражи отступили, все же держа копья наготове. Несколько из них потрескивали ци, явно готовые пустить в ход и техники.

— Мужчина — культиватор?

— Воистину настают последние дни!

— Да он императорского ранга!

Кричали те самые, более сильные культиваторы. Они явно готовы были с презрением встретить смерть, но ничего не выдать "грязным рыбам". Наверняка часть из них воображала, как их грязно изнасилуют.

— Он изнасилует нас!

— Не поддавайтесь сестры!

— Хватит, — снова рыкнул Борисов.

Все же не понимали местные по-хорошему, только получив пиздюлей, начинали приходить в сознание. Может быть, поэтому он так ценил Пиалу, которая просто служила и помогала? Ци его чуть изменилась и крикуньям заткнуло рты.

— Вы слишком страшные и тупые, чтобы пачкаться о вас, а уж тем более насиловать, — с презрением в голосе произнес он. — Право на секс со мной еще надо заслужить, и никто из вас не добьется его даже за тысячу лет. Впрочем, никто из вас и не проживет эту тысячу лет. Итак, я известен вам как Посланник Уничтожителя и мне...

Договорить Борисов не успел, часть культиваторов грохнулась в обморок, четверть обделалась прямо на месте, и в лицо ему ударило волной вони, кто-то ринулся прочь, разбивая себе голову о камни, остальные заорали пуще прежнего и набросились на каменные прутья решеток.

— Глава 165

— Дед, от тебя воняет, — заметил Хомяк.

— Не от меня, — устало вздохнул Борисов.

Пленные культиваторы, кто согласился отыгрывать роль, выходили наружу.

— Воняет дерьмом, страхом и ци, — задумчиво протянул Хомяк, словно не слышал Борисова. — А, я понял! Ты насиловал их в жопу, пока они не обсирались от страха, а затем вербовал?

— Сразу видно, что ты главный специалист по жопам, — проворчал Борисов.

— А то! Я такой! Ты сам меня учил дед, как надо насиловать пленниц! — горделиво провозгласил Хомяк.

Культиваторы, и без того бледные, побледнели еще сильнее и затряслись. Кто-то прикрывал руками тело, остальные пытались разгладить лохмотья, словно тряпочки спасли бы их от Хомяка — насильника.

— Но вы не бойтесь! — крикнул Хомяк. — Этому атаману неинтересны ваши плоские безволосые жопы и сиськи!

Волна ответного возмущения, несмотря на печати, страх и общее положение, и Борисов невольно хмыкнул.

— Вот вроде атаман, а такой дурак, — вздохнул Борисов.

— Да ты сам дурак, дед! Вечно про меня всякую хуйню придумываешь, а мне, стало быть, нельзя? Этот атаман с золотым шлемом — победитель Турнира, а не какой-то там дурак!

Хомяк врезал кулаком по шлему и тот загудел, а лед вокруг начал трескаться. Культиваторов, по знаку Борисова, повели дальше, в центр, где Шило и Пиала уже обустраивали что-то вокруг обломков летающего корабля.

— Конечно же я знаю дед, что ты не трахал их в жопу, тебя же даже на пару жен не хватает от старости!

— Ну вот опять хуйню спорол, — указал Борисов.

Он постепенно привыкал к молодому мускулистому телу, полному жизни, то есть ци, но в то же время понимал, почему Хомяк так себя вел. Слишком привык видеть Борисова стариком там, в Триэме, а детские впечатления, они самые сильные.

— Ладно, признаю, спорол, — наморщил морду Хомяк. — Ты молод, силен, у тебя стоит круглосуточно, но ты переборчив и не трахаешь плоских гладкокожих самок в жопы. Эй, да ты и правда мой дед!

— Ты там обкурился в гостях что ли? — насторожился Борисов. — Дунул хуяк-травы?

— Да просто радуюсь! И тебя подкалываю, дед, не все же тебе!

— А теперь представь, что твои жены начали бы всякую хуйню... то есть начали бы подкалывать тебя?

— Мои?! Да никогда! Они почтительные, ласковые и волосатые!

Хомяк вдруг сложил губы и одна из Горилл... гориллих? Гориллиц? Короче, самка Гориллы неподалеку от Ор Анга, аж зарделась вся.

— Тьфу, — сплюнул Борисов. — Опять балаган с жопами и волосатыми бабами. Ладно, раз ты вернулся, то?

— Всех привез! Потому и радуюсь! — заорал Хомяк. — Все живы, все стали сильнее и вломили культиваторам! Раз и два, и три, и слева, и справа, и в жопу, все, как учил этот атаман!

— О да, — раздался сверху глубокий голос, — этот атаман учил в жопу, как сейчас помню.

Павлина слетела с небес, пылающая, но не обжигающая, и казалось, она стала еще привлекательнее. По крайней мере, она находилась в человеческой форме, женщины пышных форм, практически единственная из зверья и рыб вокруг.

— Вот, дед, кстати, — Хомяк указал рукой на Павлину, — доказательство того, что ты дурак!

— Слова атамана грубы, но мастер Ар Гус и правда так и не воспользовался моей благосклонностью, — ресницы и веер в руках Павлины затрепетали, — в любой ее форме.

— Зато я воспользовался, — самодовольно заявил Хомяк.

— Как и ожидалось, — ядовито хмыкнул Борисов. — Главный признак ума — имел ли ты кого-то в жопу, потому что именно там у Хомяка находится мозг.

— Да иди ты, дед, в жопу... Павлины! — заорал Хомяк. — Я вообще о другом!

— Ладно, хватит, — вскинул руку Борисов, обрывая реплику Павлины. — О чем ты?

— Да вот о ней же! — Хомяк ткнул лапой в Павлину. — Ведь вылитый культиватор! Даже лучше, мощнее, фигуристее! Я всех собрал, всех привез, пока ты у пленных культиваторов понос вызывал, и там хватает зверей и птиц, способных превращаться в людей! Создадим из них команду — обманку на этой ледовой горе, уж они точно не подадут никаких знаков. Да ты посмотри на Павлину, едва культиваторы прилетят и ее увидят, как сразу начнут за борт прыгать, лишь бы спасти ее первыми в надежде на благосклонность!

— Хм, хм, хм, а ты чему-то да научился, атаман, — вдруг пропела Павлина. — Благодарю.

— Да чего там, это Ор Ель меня подучился.

— Поздравляю вас, мастер, с обретением новой жены, — поклонилась подошедшая Кума.

В ней еще ощущалась затаенная горечь от гибели сестры, но все же лисичка пришла в себя. Даже отрастила еще хвост.

— А, дед? Хорошо же я придумал!

— Хорошо, — согласился Борисов, — только можно еще лучше!

— Я — предательница? — орала Шило. — Да вы сами предательницы! И дуры!

Ручонка ее размахнулась и отвесила еще одну плюху, с мощью, которая больше подошла бы боксеру-тяжеловесу. Голова очередной пленницы дернулась, едва ли не до хруста сворачиваемой шеи, и она отлетела, застыла бледной молью на белом снегу и льду, словно пыталась спрятаться. Белые зубы разлетелись, только кровь из носа и рта выдавала ее местоположение.

— Мы не предавали! — возразила одна из пленниц упрямо.

— Вы предали мир! — сверкнула глазами Шило. — Кланяйтесь и целуйте землю, по которой ходил мастер Ар Гус, ибо вы нужны ему живыми и только поэтому я вас не убила!

— Сестра, — обратилась к Шилу Пиала, — выбей этой дерзкой все зубы.

— Зачем?

— Проверим, поместится ли ей в рот йенг Пестрого Слона, — ответила Пиала с самой приятной улыбкой, — проверим слова мастера Ар Гуса.

— Дед, ты предлагал им отсосать у слона? — восхитился Хомяк.

— А ты своим женам предложи, — огрызнулся Борисов.

— Зачем проверять и так понятно, что эта дерзкая захлебнется, но возможно, из этого выйдет хороший урок остальным. Чтобы не раскрывали рот! — гаркнула Шило. — Вам, дурам, дали шанс на жизнь и на сохранение культивации, а вы тут же охамели и начали дерзко раскрывать рты? Так мы их вам заткнем! Вокруг полно духовных зверей, только и мечтающих изнасиловать культиватора, как вы насиловали их братьев и сестер!

Ну да, конечно, вздохнул Борисов мысленно, если тебя ничего не ограничивает, то зачем ограничиваться?

— Слышал, Хомяк? — повысил голос Борисов. — Собери сюда могущественных зверей, мечтающих изнасиловать культиватора.

— Эта госпожа готова принять добровольную любовь других, — добавила Павлина с улыбкой.

Культиваторы перевели на нее взоры, и кто-то даже упал голыми коленками в снег и затрясся. Холод, нет ци, а тут такая пламенная женщина, готовая любить добровольно. Но она же — духовная птица, не просто птица, Феникс, пламенный владыка небес.

Непростой выбор.

— Дед?

— Оставим этих, для достоверности реакций, но поместим среди них зверей, птиц и рыб, кто хочет и готов находиться в человеческой форме. Замаскируем дополнительно, они присмотрят, чтобы пленницы не творили глупостей. Если что, можно будет даже бить их прямо на месте, культиваторы постоянно дерутся. Нет, даже не бить, а насиловать прямо на глазах у остальных.

Зародыш бунта, недовольство, вспыхнувшее непроизвольно при виде Шила и Пиалы, добровольно служащих не абы кому, а мужчине — культиватору — Посланнику, окончательно погасло и было растоптано. Пленницы повесили головы и заткнулись, хотя парочка из них все равно стреляла глазами украдкой, словно втайне рассчитывала, что им напихают полный рот всего.

— Нам же с тобой предстоит масса работы.

— Дед? А как же пир! Казаки вернулись! Зверье восстало! Теперь у мира есть надежда на свободу!

— Пир? А не боишься просрать победу?

— Ну, если только так, — озадачился Хомяк. — И ты прав, дед, ведь казаки вначале ходили набегами, били врагов, а потом уже праздновали! Так что, враги уже близко?

— Летят, — проворчал Борисов, — и плывут.

Не армия, патруль, но в общем-то теперь, когда все собрались, можно было уже и не скрываться. Нет, не так, надо было скрываться, чтобы враги считали, что имеют дело с силами подводной армии Сиая. Наверняка они засекли всплеск ци, когда все выгружались возле острова, и примерно прикинули силы.

— Но это неважно.

— Как это неважно?

— А вот так это, ведь они неверно оценивают наши силы. Чтобы и дальше было так, тебе и мне предстоит как следует поработать. Обломки летающего корабля сверху, под ними мы проложим трехмерное построение на весь айсберг. Маскирующая печать, не дающая верно оценить ци под водой. В подводной части проложим каналы из проволоки, и разместим войска в кольцах, так что можешь садиться и делать их.

— Я привез еще с собой! У зверей на материке и островах накопилось всякого, а казаки, взяв власть, умело пустили в ход припасы! Все горят желанием биться за свободу!

— Отлично, пусть горят, в битве пригодится. Припасы взяли?

Хомяк ответил не сразу и Борисов посмотрел хмуро.

— Дед, ну ты же сам знаешь, культиваторам уже особо жрать не надо, а ци у нас все равно не хватит! Ну, взяли, взяли на недельку, до первой битвы!

— Ладно, — чуть смягчился Борисов, — есть у меня одна идейка на этот счет, но там тебе придется поработать. Возможно, даже жопой!

Или куда там отправлялись расширенные миры? Лепились к дяньтяню? Следовало еще спросить у Кумы, возможно, она смогла бы нарисовать картину — мир? Хотя и там, в общем-то все сводилось к ци, ци и еще раз ци, больше ци.

— Что такое? — нахмурился Хомяк. — Прятать в ней зверей?

— Погоди, пока еще рано. Для начала нам надо готовить кольца, давай уже, чего сидишь?! Все армии и рыбы твоего брата Сиая, должны поместиться там, под айсбергом, нам надо спрятаться, иначе культиваторы притащат еще больше сил и разобьют нас!

— А, — понимающе отозвался Хомяк. — Вот так бы и говорил, дед!

— Я и говорю!

— А надо сразу!

— Сам виноват, первый вылез с жопами и сбил меня с толку!

— Вот, видишь, дед, тебя все же волнуют чужие жопы!

Борисов только сплюнул сердито, Хомяк хохотнул, и они взялись за работу.

— Глава 166

— И вот так казаки обманули всех врагов, которые уже думали, что поймали их в ловушку, — закончил Борисов рассказ.

Ранее в "подводной човене" находилась толпа, но сейчас все переместились по своим кольцам. Хомяк, несколько дней клепавший кольца, лежал обессиленно в кресле и его "гарем", из Кумы, Белки и какой-то там родственницы Оранга, Ор Ки — огромной Гориллихи, суетился вокруг. Разминал плечи, гладил шерсть и подносил духовные камни, еду и выпивки, тоже полные ци.

Орка не то, чтобы робела, но как-то еще не вошла в круг казаков, и присутствовала с разрешения Хомяка.

Пиала с Шилом, впрочем, тоже не относились к казакам и находились здесь на тех же правах.

— Отличная история! — пылко воскликнула Кабаня.

— Только немного не наша, — задумчиво заметил Сандро, рядом с которым сидела Павлина.

Все казаки успешно воспользовались рецептом, взяли власть, поднялись до императорского ранга, объединили зверей и птиц, отобрали самых лучших в войско. Могучее войско, но все равно Борисова не покидало ощущение ловушки. В самом деле, зачем бегать за сопротивлением по миллионам километров воды и земли, когда можно подсунуть им сказочку, чтобы они сами собрались толпой, а потом просто прихлопнуть эту самую толпу?

Единственное, что останавливало Фёдор Михайловича от чрезмерной паранойи, так это сроки. Спланировать такое заранее, за двадцать тысяч лет? Как-то чересчур, и враг, способный на подобное, был бы неодолим. В то же время, культиваторы допустили массу ошибок за эти тысячелетия, что оставляло надежду.

— Нашей она станет потом, после битвы, — указал Борисов спокойно. — Когда нам потребуется ускользнуть прочь и быстро, поразить врагов в самое сердце.

— Давайте прямо сейчас их поразим! — предложил Хомяк.

— Нет, мастер Ар Гус прав, врагов слишком много, — возразила Кабаня. — Нужно их обмануть, но одной победы тут будет недостаточно.

— Да, — кивнул Борисов. — Но нет смысла сейчас говорить о том, что будет после, так как мы не знаем, что случится в битве.

— Как это не знаем! — вспыхнул на мгновение Хомяк.

Вскинулся и плюхнулся обратно, заурчал довольно от массажа плеч крепкими лапами Орки. Рядом увивалась Орелла, явно набиваясь в семью на основании сходства первого слога-имени — Ор.

— Да, мы победим всех! — топнула ножкой Роксана.

— Конечно же победим, любовь моя, — протянул Сиай, снова щипая ус.

Синий могучий мужик в два с половиной метра ростом и дите, метр с кепкой, но оба драконы, которым по тысячи лет. Оставалось только изумляться, как Борисов дошел до жизни такой, и удивляться накалу сюрреализма вокруг. В мире без ци, как правило, отсутствовало бессмертие, но имелись там и свои прелести, вроде отсутствия подобных ситуаций.

— А потом — свадьба! Возрождение рода драконов и власть над миром! — грохнул он.

— Об этом еще слишком рано говорить, — Борисов жестом остановил Шило, — как и строить матримониальные планы и возрождать род драконов и других зверей, птиц и рыб.

— Особенно рыб! — поддержал Сиай. — Слишком долго нас травили и уничтожали!

— Не только вас, владыка, — вдруг подала голос Орка.

Ледовый остров — айсберг плыл на север, построения работали, маскировка действовала, Борисов лично проверял. Где-то там тянулись силы культиваторов, армии располагались в пространственных кольцах, еды и ци из духовных камней хватило бы еще на месяц, если полностью опустошить запасы (ранее казавшиеся бесконечными). Все было подготовлено, но его почему-то не покидала тревога.

Более того, она только нарастала.

— Всех травили и уничтожали, — опять вмешался Борисов, останавливая волну криков, — и мы потеряли много союзников. Мы сейчас не в силах этого изменить и давайте действовать с тем, что есть.

— Может быть, все же позвать на помощь демонов? — снова щипнул ус Сиай.

— Это уже сделано на Срединном материке, — указал Борисов. — Если у вас есть способы управлять ими и контролировать, давайте, сбросим армию демонов на бессмертный материк.

— Там все специально заморожено, мастер, для ослабления демонов, — напомнила Шило.

— Да? А мне почему-то казалось, что это жизнь из материка высасывают, ну и ладно. Не о том у нас речь.

— А о чем у нас речь? — спросил Хомяк.

— О пире после победы, брат, — сказал Медведь, подавая ему чашку ци-чая.

— Пир — это хорошо, — облизнулся Хомяк.

— Но он будет после победы, — напомнил Борисов. — Или не будет, если мы заранее расслабимся и нас поимеют во все дыры.

— Давайте снова ударим молниями! Я заодно подкреплюсь! — предложил Хомяк.

— Мы не можем рассчитывать на надежный удар испытаниями, — покачал головой Борисов. — Да, просто по статистике, среди такой толпы зверей и прочих найдутся те, кто на грани прорыва на следующий ранг, но вспомните... ладно, вы отсутствовали. В общем, готовить особую группу там, под океаном, пришлось долго и тщательно.

Отменили даже питье экстракта ци, чтобы никаких намеков на Хомяка или самого Борисова. И все равно, молнии испытаний чуть не сорвались, попробовали сбежать сразу же, и часть культиваторов пришлось добивать своими силами.

— Тем более, что сейчас мы сильнее. Враги рассчитывают, условно говоря, на тысячу культиваторов, а нас десять тысяч. Условно.

— Так тем более надо будет отпраздновать!

— Мы заманим первые отряды, потом прилетит армия и там уже будет все серьезно. Нам предстоит непростая задача, обозначить свои силы так, чтобы культиваторы перебросили подкрепления со Срединного материка, давая передышку демонам, и в то же время показать их в недостаточном количестве, чтобы уже мы сами не отбивались в меньшинстве.

И вот тогда, после разгрома, уже можно будет прыгать вперед, одновременно с этим имитируя перемещения в разные стороны. Надо было плыть на юг, вдруг понял Борисов. Словно они вернулись и собирались дожрать Срединный материк, как до того схарчили Академию. Словно они собирались помочь демонам, да. Чтобы культиваторы и дальше искали не на том материке, а потом стало слишком поздно.

Но такой вариант требовал гарантий, что им удастся проскочить по бессмертному материку незамеченными.

— Как рассказали пленницы, культиваторы мобилизуют всех, призыв к спасению мира звучит повсюду, все вооружаются и раскрывают сокровищницы. Пророчества о гибели мира побуждают всех к действию и это плохо, очень плохо.

Борисов обвел взглядом собравшихся, но в этот раз даже Хомяк молчал, осознавая угрозу.

— Пусть культиваторы и ослабели, расслабились за эти тысячелетия, но и звери с рыбами тоже находились в угнетенном положении.

— Каждый из них будет биться за десятерых! — вскинула кулак Кабаня. — За свободу!

— За свободу! — поддержала ее Пиала. — Против культиваторов! Мастер! Нам нужно распространить лозунги! Чтобы такие, как я, вставали и били в спину культиваторов!

— Которые почешутся, развернутся и размажут тысячи таких, как ты, — проворчал Борисов. — Тебе их не жалко?

— Странно, что тебе их жалко, дед! — оживился Хомяк.

Безделье и куча ци влияли на него положительно, он на глазах наливался силой и страстью. Борисов поспешно закрыл разум, отсекая картины того, как огромный волосатый Хомяк пежит огромную волосатую Гориллиху, перегнув ее через камень, а та ухает и колотит в волосатую грудь.

— Ты размяк, дед! — обвинил его Хомяк. — Поэтому у тебя проблемы с ци! Ты утратил Дао Жадности!

— Перестал ли я от этого быть мастером? — фыркнул в ответ Борисов.

Он сложил руки перед собой, соединяя пальцы. Хомяк был прав и не прав одновременно, но сейчас было не время и не место для подобных дискуссий, не говоря уже о том, что из-за ремарок разговор постоянно уходил куда-то не туда.

— Даже дедом быть не перестал, а жаль, — почесался Хомяк.

— Вопрос не в том, жалко их или нет, а в том, что это бессмысленно. Погибнут миллионы живых, которые едва ли поцарапают с десяток культиваторов. Мир ослабеет еще сильнее, лишится части жизни, а движение сопротивления так и вовсе окончательно исчезнет. Мир будет просто медленно умирать, пока однажды из него не высосут последние крохи жизни.

— То есть мы — спасители мира! Не все же тебе, дед, его спасать!

— Поэтому предлагаю сосредоточиться на своих делах, а именно — заманивание, истребление, потом уже огромная битва, и после нее...

— Пир!

— ... новый план по результатам. Вполне возможно, что нас разобьют и придется уносить ноги. Да, мы шли от победы к победе, но это ложное ощущение, так как это были не победы, а бегство туда, бегство сюда. Обманы, наглые нападения, которых никто не ждал, или визит в Академию того же свойства. За нас сражались и погибали другие, да, демонов не жалко, но жалко тех, кто мог бы принести пользу.

Судя по лицам казаков, такое им если и приходило в голову, то представало в ином свете. Мол, раз пошла такая пьянка, надо быстро истребить культиваторов и тогда никто не погибнет! Сиай дергал себя за усы, с мрачным, но решительным видом. Похоже, считал, что лучше сдохнуть всей толпой, чем еще десять тысяч лет сидеть под водой, не в силах оттуда выйти.

— Уже скоро культиваторы получат сообщения, если еще не получили, что барьер тьмы пал. После этого паника и воинственные настроения достигнут предела и полетят такие армии, что мы потеряемся на их фоне.

Это напоминание окончательно сбило шутливо — праздничный настрой и дискуссия вернулась в деловое русло.

— Аккуратнее, сестра, аккуратнее, — Шило придержала за руку Пиалу, слезающую с Борисова.

— Я не хрупкий цветочек, — выдохнула та.

Хотела огрызнуться зло, но после оргазма не смогла.

— Но ты носишь в себе ребенка нашего мастера!

— И ты тоже!

Шило, уже собиравшаяся оседлать Борисова, замерла со вскинутой ногой, словно собачка возле столбика.

— Об этом я как-то не подумала.

— А ты подумай, — посоветовала Пиала. — Нечего со мной так носиться! У меня все в порядке со здоровьем и ци, а было бы что не в порядке, то мастер бы давно вылечил!

— Такое ощущение, что я никуда не уходил с собрания, — хмыкнул Борисов.

Ему вдруг представилось собрание голых казаков, перекинулись звери в людей, а одежды не нашлось!

— О, мастер, мы не хотели вас обидеть, я всего лишь..., — Шило уже почти добралась до места, но снова застыла с приподнятой ногой.

Борисов хотел уже пошутить, что не все так страшно, и чтобы она не брала в голову, но тут же ощутил и сам.

Сигнал ци, сообщение о приближении противника.

Культиваторы добрались до айсберга.

— Глава 167

Небо скрутилось водоворотом, расступилось и оттуда могучим градом валились летающие корабли культиваторов. Борисов дернул правой щекой, подумав, что не он один догадался привлечь небеса и божественные силы в помощники.

Месть за сожранные молнии? Руку? Неважно.

— Всем приготовиться к бою, — скомандовал он, чуть поворачивая голову. — Культиваторы знают, что это мы, и знают о ловушках.

Корабли наверху, летающие утюги и пирамиды, как в Академии Небес, перестраивались в построения. Простенькие печати, усиливающие эффективность общих барьеров, и Борисов уважительно покачал головой. В общем и целом, принцип — подаем ци и отталкиваемся — привел к тому, что воздушные корабли здесь строились иначе.

В морских еще пытались (не особо сильно) добиться изящества обводов, чтобы лучше резать волны, но вот в воздушных нет. Огромная площадь сопротивления, совершенно не аэродинамические формы, ну и культиваторам обычно было некуда торопиться. Подумаешь, лишнюю пару миллионов ли пролететь, просто еще один месяц культивации и все тут.

— Командование переходит атаману Хо Ма, — добавил Борисов.

— Мастер? — тихо спросила Шило сзади. — Разве не вы будете командовать войсками?

— Этот план был рассчитан на другую битву, где мы поймали бы их в ловушку, но культиваторы разгадали наш замысел, — покачал головой Борисов.

Или решили наваливаться на любую армию зверья превосходящими силами. Или небеса узрели, что Хомяк увез те армии, с континента и сопоставили два и два. Пусть культиваторы тут и не спешили развиваться, но совсем уж дураками они не были, просто импровизировали хуже и перестраивались дольше.

Поэтому Борисов и отдал командование Хомяку.

Это не гарантировало победы, конечно, но хотя бы повышало шансы.

— Мастер.

— Вижу, — отозвался Борисов.

Летающие пирамиды выставляли барьеры и с них горохом сыпались культиваторы на мечах, щитах и прочих полетных приспособлениях. Мелочь, мясо, за спинами которых могучие культиваторы смогли бы подготовить мощный удар.

Борисов уже активировал ци, чтобы отдать новый приказ, но остановил сам себя.

— Битвой командует атаман Хомяк, — ответил он.

Шило посмотрела так, словно собиралась возразить и напомнить, как сам Борисов гонял Хомяка в хвост и гриву, и ругался. Вообще, по старшинству и уму, следовало бы назначить Сиая главнокомандующим, десять тысяч лет опыта не шутки, но в то же время именно поэтому морской дракон бы и не справился. Здесь предстояла трехмерная битва в воздухе, да еще и с превосходящим противником, в общем, то, в чем разбирались Хомяки.

— Пиала, ты здесь, держишь оборону, связь и госпиталь, — распорядился Борисов.

Да, он разбирался в лечении, но в нем же разбиралась и масса зверья с рыбами. Построения в помощь, кольца, набитые разным для лечения, от травок до хирургических столов, правда с доставкой могли возникнуть проблемы, но. Опять и снова, не стоило лезть во все это, надо было помочь Хомяку сбоку, в то же время изготовившись удирать, если придется.

Небеса трескались все сильнее и до Борисова долетели отголоски урчания живота Хомяка.

— Пощекочем им пятки! — скомандовал Хомяк.

Все системы колец имели выходы на поверхность льда, благодаря проложенными ци-проводящим "каналам". Более того, вся система изрядно напоминала построение из Академии Небес, и в ходе создания его Борисов неоднократно вспоминал погибшую Хину.

Вот кто пригодился бы здесь!

Возможно, все же следовало преодолеть антипатию и поискать еще талант среди зверья или культиваторов, подготовить пару учеников или учениц, чтобы брали на себя подобные работы. Раньше он в первую очередь подумал бы о Хомяке, но тот, став жадным до знаний, все же повзрослел и вырос над собой, втянулся и стал соответствовать роли атамана казаков.

— Стрелкам — приготовиться! — продолжал командовать Хомяк.

Один из ледовых пиков острова-айсберга раскрылся и наружу вылетела Павлина-Феникс, объятая пламенем. Будто вдруг начал извергаться вулкан, спеша залить холодные воды вокруг. Павлина, в алом платье взмахнула руками и хвостом, и воздух заполнили музыкальные инструменты, настоящий оркестр, только без музыкантов. Ей не требовались помощники, она играла сама при помощи ци, дергала за струны, била в барабаны, вдувала воздух во флейты и трубы.

— Едет! Едет! Едет казак молодой! — запела Павлина. — Едет! Едет! Едет сегодня домой!

Воздух вокруг нее задрожал и видимо затрясся в такт ее песне, переполненной ци. Акустические волны, полные ци, звука и огня, ударили конусом в небеса, прямо навстречу культиваторам. В это же мгновение ледовые склоны острова разом потемнели, зверье — стрелки вырвались наружу. Что-то там визжали пленные культиваторы, изображавшие массовку, но их тут же схватили и сунули в обломки летающего корабля, дабы не мешались под ногами.

— А дома! А дома! А дома и нет! — Павлина взмахивала руками-крыльями и хвостом.

— Мастер, — прошептала Шило.

— Да, она гипнотизирует их, — хмыкнул Борисов.

— Сожгли! Сожгли! Сожгли его в обед!

Ритмичное троекратное повторение било по мозгам, Павлина воздействовала через глаза и уши, и при этом не просто гипнотизировала, а словно дарила частичку пламени себя. Вызывала не враждебность, а любовь к себе, напоминала о тепле дома и заманивала.

Культиваторы, попавшие под первые волны, многотысячной волной мошкары ринулись к ней, раскрывая руки.

— Огонь! — скомандовал Хомяк.

Стрелки — звери на острове разом взмахнули лапами и руками, хвостами, ощерили клыки, плюнули или изрыгнули из себя что-то. Концентрация ци моментально превысила разумные пределы, и техники словно слились в одну, в бушующий шторм ци, ударивший Борисову по его сенсорике ци.

Он отшатнулся, рыча, и культиваторы в небе очнулись от песни Павлины, пришли в себя, но опоздали.

Волна смерча ци накрыла их, сметая прочь, тела швыряло в барьеры кораблей и других культиваторов, вылетевших позже. Пепел и кусочки металла застучали по воде и льду, обрушились дождем на зверей. Корабли вспыхнули и исторгли ответную волну ци, разорвавшую фронт шторма, уже изрядно ослабевшего, так как он расходился в объеме и плотность ци падала с каждым пройденным метром.

— А-а-а-а-а-а-а!!! — взлетел к небесам новый крик Павлины.

Одна буква на разных нотах, техника секты Безмолвного Ужаса, и воздух снова задрожал, почернел, будто угрожая распасться в ничто от такого воздействия ци.

— На таран! — новая команда Хомяка

Не все ее услышали, шторм ци оглушал и в паре мест перебил каналы. Броненосцы и землеройки уже неслись исправлять повреждения, подводная армия Сиая вырывалась из колец и распространялась во все стороны концентрическими кольцами, оставаясь пока что под водой.

— Какой еще таран? — нахмурился Борисов.

Новая волна культиваторов горохом сыпалась вниз с пирамид и утюгов кораблей, которые разворачивались и приоткрывали свои днища.

— Не знаю, мастер, — помотала головой Шило.

Зато знал Борисов, понял вдруг и опять подавил в себе желание зарычать и скомандовать иное. Культиваторы, слетавшие с пирамид, перестраивались в круги и сферы, по пять и семь женщин в каждой, соединяли руки и тела и из этих объедений вниз помчались техники.

Объединения по типам ци и отработанные совместные удары!

Распределение Ужаса удара Павлины и ослабление его!

— Панцирь черепахи! — выкрикнул Хомяк.

Зверье на острове суетилось, кто-то сумел сбиться вместе, вспыхнули барьеры, но техники проломили их и обрушились вниз. Зверей взрывало, разносило, пробивало лед, взрывало и его, разбрасывая во все стороны глыбы, словно осколки от гранаты.

ДАДАХ!!

Техники задели самолеты-кольца, отправленные Хомяком ранее, задели и пробили, и каждое из них, набитое духовными камнями, теперь взрывалось, обрушивая волны во все стороны. Барьеры зверей рушились под ударами этих взрывов, только и толку, что вторая волна совместных техник культиваторов тоже оказалась сбита, но... сбита в воду.

Взлетали волны и фонтаны, рыбы Сиая всплывали кверху брюхом.

— Чем он слушал! — прорычал Борисов. — Техники камикадзе не работали и на Земле!

— Мастер? — подала голос Шило. — Мы разве им не поможем?

Чем, хотел спросить Борисов, но не стал. Павлина отлетела в сторону, песня оборвалась, сменившись огненным дыханием, которое тут же начало кипятить воду и лед вокруг. Все застлало паром, и на остров прибывали новые звери, обладающие схожим типом ци и владеющие техниками воздуха. Огненный пар, перенасыщенный ци, рвался и с поверхности воды, рыбы Сиая мужественно получали ожоги, но помогали, вкладывались в завесу.

Пар — туман, перенасыщенный ци, сдвинулся и поплыл, и Борисов ощутил, что Павлине помогают Сандро и Кума!

— Стрелки! — снова скомандовал Хомяк.

Пар изменился, иллюзии поплыли повсюду, огонь и враги, культиваторы пытались сбросить наваждение, но у них не хватало сил. Они терялись и разили "зверье и птиц", то есть били по другим культиваторам. Звери на поверхности острова тоже сбивались в кучки и метали в туман техники, ориентируясь на указания казаков.

Корабли культиваторов в небе замерцали и начали спускаться, днища их снова начали расходиться.

— На таран! — выкрикнул Хомяк.

Борисов нахмурился, но как выяснилось, Хомяк не пытался просто проломить стену лбом, повторяя одно и то же. Днища летающих кораблей приоткрывались и вниз летели бомбы, бочки, сосуды с ци и огненными смесями, высунулись метатели техник, а также рассеиватели ци. Культиваторы, хоть и тормозили немного, но все же именно что немного, самую капельку, терялись на секунды, а не минуты.

Культиваторы в тумане тоже сообразили все и ринулись вверх и вниз, спеша покинуть туман. Иллюзии и картины мира плыли, завораживали, верх и низ менялись местами и все группы культиваторов вырывались из тумана прямо в отряды зверья на поверхности озера. Взмахи мечей и сабель, копий, удары техник и когтей, летящие во все стороны кишки и куски тел, отрубленные руки и хвосты, рык и рёв, словно первобытные бабы напали на стадо мамонтов.

— Тигры и Гориллы — вперед! Ор Анг — командуй! — выкрикнул Хомяк. — На море — не спать! Готовьте цунами!

Море и без того волновалось и кипело, но сейчас туман скрывал его от взоров и чувств культиваторов, и рыбы Сиая резко завели хоровод, объединяя свою ци в общей технике. Когда удар кораблей разорвет завесу тумана, в них ударит волна, понял Борисов. Ударит и сбросит с небес, как это случилось там, в океане Тьмы.

Но он ошибся.

Первый отряд зверей камикадзе в кольцах — самолетах лишь отвлекал внимание от второго отряда, птиц — камикадзе во все тех же мини — самолетах. Сейчас они рвались вперед, и культиваторы стреляли по ним, показывая, что они уже разобрались, что происходит и самолеты для них больше не тайна. Но они все равно опоздали и самолеты — кольца влетали в раскрытые днища (ведь барьеры корабли сняли), взрывались прямо посреди вываливающихся бомб, и все небо закрыло еще одной завесой, взрывов, ци и смерти.

— А-ХА-ХА-ХА-ХА!!! — громогласно захохотал Хомяк и Павлина усиливала его хохот, заставляя звук резонировать, а небеса дрожать. — Вперед, казаки! За нашу и вашу свободу!

— Глава 168

Да, такого культиваторы явно не ожидали, но в то же время на Борисова вдруг накатило дурное предчувствие. Культиваторы реагировали на удары, перестраивались и теперь Хомяк застлал небо завесой ци, словно туманом внизу. Только сам Хомяк и зверье уже не могли ощущать того, что происходило в небесах и...

— Удар сверху! — выкрикнул Борисов.

Хомяк не отреагировал, то ли не услышал, то ли не счел нужным. Борисов чуть прищурился, пытаясь придумать новый план, но в то же время понимая, что он здесь по большей части бессилен. В битвах такого масштаба помощь одиночки, даже императорского ранга, ничего не решила бы. Помощь даже двоих, если считать Лобзика, ничего не решила бы, тем более что культиваторы знали, куда идут.

Требовалось нечто иное, действительно неожиданное.

— Цунами!! — скомандовал Хомяк.

Волны, поднимаемые рыбами Сиая, взметнулись, помчались к острову со всех сторон, словно спеша утопить его. Что он творит, подумал Борисов, и в это же мгновение небеса раскололись. Всю завесу взрывов и ци там смело, будто и не было, и могучий вихрь, сотня вихрей, штормов техник, слившихся воедино, помчались вниз, прямо к острову.

Они ударили в волны цунами и растворились в них, расплескали во все стороны. В нескольких местах взметнулись на гребнях кальмары, вращая щупальцами, и расплескивающиеся волны резко меняли форму, превращаясь в копья воды и льда. Они били снизу вверх, будто строчил невиданный пулемет, но корабли культиваторов, те, что уцелели, уже снова активировали барьеры. Два удара поглотили друг друга, разорвали завесы, уничтожая воздух и воду, и одновременно с этим создавая область перенасыщенную ци.

— Уничтожить группу в центре! — вдруг взвизгнул Хомяк.

Группки культиваторов из тумана, вываливались навстречу зверью и разили, лед острова стал багровым повсюду. Оскользаясь на тушах убитых зверей и их кишках, часть культиваторов сумела сбиться вместе, пробилась к обломкам разбитого летающего корабля, словно собираясь спасти пленниц, а то и улететь, починив обломки. Звери не поняли их замысла, а Хомяк и прочие казаки отвлеклись, готовя новый удар, и культиваторы успели начертить построение, грубое подобие площадки телепорта.

Оно не сработало бы в других условиях, но здесь, в пределах видимости кораблей активировалось.

БАМ!

БАМ!

БАМ!

БАМ!

Четыре отряда культиваторов проскочило через площадку, прежде чем треснул лед и обломки корабля рухнули вглубь острова. Техники ударили во все стороны, звери выставили барьеры, и культиваторы ринулись в атаку, протыкая всех вокруг копьями и мечами. Новые отряды зверья прибывали из колец, но все же культиваторы сумели нанести удар под дых, сбив и расстроив оборону острова.

Вода кипела, но уже не от пламени. Обломки кораблей валились туда, и подводная армия Сиая набрасывалась, рвала и метала, жрала культиваторов в кораблях, которые отбивались, как могли. Воду тоже затягивало смесью крови и кишок, и в то же время армия Сиая подставилась, раскрыла себя, и более того, отвлеклась от создания новых волн цунами, способных прикрыть остров.

— Барьеры! Ставьте барьеры! — командовал Хомяк.

Уцелевшие корабли культиваторов спустились еще ниже, мерцали, и из области перенасыщенной ци вниз летели лучи и техники, разя рыб, зверей и самих культиваторов. Они уже списали в расход и вторую волну культиваторов и тех, кто разбился, понял Борисов. Сочли допустимыми потерями, лишь бы культиваторы задержали зверье, пока наверху готовят новый удар.

Понял это и Хомяк.

— БАГРОВЫЙ ЗВЕЗДОПАД!!! — прогремел его голос.

Небо над кораблями покраснело и треснуло, налилось огнем и... ничего не случилось. Рядом ахнула Шило, а Борисов ощутил желание утереть пот со лба.

Блядские небеса!!!

— Вперед! Вперед! — рык Роксаны.

Она в облике драконицы вырвалась вперед и за ней мчались летающие звери и птицы, все, сколько их нашлось в армии казаков. Даже несколько летающих рыб и акул присоединилось и этот могучий кулак вырвался в небеса, спеша нанести удар в подбрюшье кораблей, пока их барьеры перегружены атаками сверху.

Потрясающая синхронность, мастерский замысел... без учета помощи небес.

— Глупый младший брат!! — прокатился выкрик Роксаны.

Она упрямо продолжила атаку и поток пламени ударил в огромный корабль, сверкающий знаками каких-то сект или барьеров, Борисов даже не понял. Летающее зверье и птицы тоже начали изрыгать техники, но барьеры кораблей продержались несколько секунд, а когда их снесли, выяснилось, что культиваторы там успели подготовить ответные атаки.

Крики боли и смерти, кровь и треск ломающихся костей заполнили небеса.

— Эгей, казаки, по лугам эскадроном, питомцы соленой волны! — взметнулся напев Павлины.

Она и Хомяк, Кума и Сандро тоже взлетели, спеша спасти Роксану и летающие отряды. Внизу Кабаня, в шлеме и с копьем, ринулась в атаку и пробила барьеры культиваторов на острове. Разметала их ряды и следом за ней ворвались Слоны и Гориллы, которых вел Оранг с Оркой рядом. Звери крушили лапами, рвали куски мяса из тел культиваторов, били техниками и снизу в новое телепорт-построение ударили рыбы и землеройки, спеша разрушить площадку.

Вода кипела и бурлила, корабли сверху больше не били по рыбам Сиая, и морской дракон оставил командование дочери, Орелле, а сам взмыл в воздух, тоже спеша на выручку Роксане. Волны ци надвигались со всех сторон и Борисов встревожился на мгновение, но вдруг понял, что происходит.

Обитатели океана Льда спешили на помощь своим!

— Местные воды всегда считались опасными, но это, — прошептала Шило сбоку.

Пиала там тоже что-то делала, в "подводном човене", направляла, соединяла, отдавала приказы целителям, и часть зверья уже лечили и спасали, но в этой битве по большей части пленных не брали. Несмотря на повышенную живучесть и крепость культиваторов, разили техниками так, что убивали на месте, разрывали культивацию в клочья.

— Они не спасут, — отозвался Борисов, — так как главное в небе!

Да, подкрепления разных рыб, акул, крабов, моржей и прочих обитателей ледовых глубин помогли переломить ситуацию в воде, как Кабаня переломила битву на острове. Зверье и рыбы рвались в атаку и рвали культиваторов, и в то же время в небе творилось ровно обратное. Культиваторы навалились на сильнейших бойцов, казаков и Сиая, о которых Борисов в свое время думал, как об ударном кулаке, способном свернуть челюсть любой угрозе.

О, как же он ошибался!

Культиваторы императорского ранга выметнулись из кораблей, которые, в свою очередь, продолжали снижаться, словно падали. Не падали, конечно, а врывались в ряды летающего зверья, которое кидалось внутрь и попадало в ловушки. Культиваторы внутри выдвигали орудия и стреляли, разили техниками и алхимией, объединялись в круги и активировали построения, истребляя всю "авиацию" казаков.

Захвати господство в воздухе и тогда все победы на море и острове не будут иметь значения!

— Мастер? — опять встревоженно спросила Шило.

Борисов пожирал взглядом картину боя, хотя у него и болели глаза и сенсорика от вспышек ци там. Пожирал и пытался придумать новый план, такой, чтобы хотя проиграть не с разгромным счетом. Ни о какой победе уже не могло идти и речи, на нескольких казаков и Сиая нападало не менее трех десятков культиваторов императорского ранга.

И в то же время — снеси их, и вот она — победа, вопреки всему и вся!

Построения, печати ци, кольца, Око Бездны, Стражи, духи артефактов, Лобзик, мысли и планы неслись лавиной в голове Борисова, сталкивались и исчезали, отбрасывались, так как ни один враг не стал бы сидеть и ждать, пока он что-то начертит... ждать!

Борисов застонал и поморщился так, словно у него разом заболели все зубы.

Ну что за дурак, старый, глупый, омолодившийся, но все равно дурак! Трижды, стократно дурак! Вместо ебли голых мелких женщин, надо было работать! Протрахал победу!

— Время! Нужно дать им чуть-чуть времени! — вырвалось у Борисова.

Благоглупость, за которую он бы раньше переебал Хомяка лопатой и долго материл его. Но все же! Ци вокруг уже сдвинулась, из колец летели рулоны ци-проводящего щелка, лучшей основы для всего, от одежды до печатей ци, которые он мог бы подготовить и заранее, старый, тупой дурак!

Завхоз, лопатой его по лысому черепу!

Неужели диверсия со стороны ци, понеслась новая струя мыслей. Заранее подрыв мироощущения и мыслей, но в ослабленном варианте, чтобы не встревожился. Успокоение вместо паранойи, лень и секс вместо заботы о хозяйстве. Диверсия небес? Если да, то оставалось только лечь и сдохнуть, с такими возможностями они бы никогда не победили, но почему тогда не ослабили Хомяка? Ладно, его спасли запасы божественной силы, но разве не питался Борисов от самого Хомяка? А остальные звери, почему их силы не подорвали?

Хомяк, Павлина, Кума, Сандро, Роксана, Белка и Сиай отбивались. Кабаня взмыла с острова, нанесла удар и жестоко ранила одну из противниц императорского ранга, но и этого оказалось недостаточно, она лишь отсрочила неизбежное.

Впрочем, окажись там Борисов и Лобзик... нет и тогда не удалось бы сравнять силы!

— Держись, брат! — раздался выкрик Ор Анга. — Бейте техниками в небо!

Но корабли надвигались, закрывая собой и битвой вокруг себя, сражение культиваторов императорского ранга. Сражение, воистину рвущее небеса и все вокруг мощью выплеснутой энергии.

— Что ты медлишь?! — заорал в голове Лобзик.

— Стой!! — гаркнул в ответ Борисов.

Новый план уже пришел в движение, его ци работала, как сумасшедшая, рисовала со скоростью мысли, тело и голова напрягались, потели и раскалялись даже, не справляясь с потоком. Лобзику в этом новом плане отводилась важная роль, просто не удалось выкроить пару лишних секунд дабы швырнуть ци-образ, поведать разом обо всем.

Даже выкрик уже чрезмерно перенапряг Борисова, и он застонал, припадая на одно колено.

— Мастер! — встревоженно подскочила Шило.

Она собиралась полечить, но тут же поняла, что не справится, из-за разницы рангов, и метнулась прочь из кольца, с криком:

— Я выиграю вам время, мастер!

Но и она опоздала, в битву мягким ураганом ворвался тот, о ком всегда забывали. Мягкий, спокойный Медведь, мастер еды и отдыха, безобидный меховой шар. Он взмахнул лапами, раздуваясь сам и половину небосвода словно залило молоком и медом, потоки напитков и еды, переполненной ци. Волна ароматов ударила такая, что даже Борисов внизу на мгновение потерял концентрацию.

Культиваторы императорского ранга сбились, на секунду отвлеклись, ослабив давление на Хомяка и казаков. Вместо метания техник они торопливо метали еду и напитки Медведя в рот, и сам Медведь вдруг вырос, заслонил все небо, открыл огромную пасть.

Открыл и сожрал всех, кто только что поел его еды.

— ДА!!! — раздался могучий слитный рёв. — СОЖРИ ИХ БРАТ МЕД ВЕД!!! ПЕРЕВАРИ И ВЫСРИ!!!

В следующее мгновение Медведь вздулся еще сильнее, словно забеременел.

Вздулся и лопнул, будто воздушный шарик, в который ткнули километровой иглой.

— Глава 169

Куски тела Медведя еще разлетались во все стороны, орошая окрестности дождем ци, крови и еды, а Борисов уже дочертил построение, имитирующее Око Бездны. Упрощенную версию, дающую не стократное, а меньшее ускорение времени, и из которого он не смог бы выбраться сам.

— Освободи меня по сигналу! — гаркнул Борисов Шилу.

Финальная проверка, ненужная, в сущности, но все же важная. Он не смог бы выбраться сам, будь он обычным культиватором, но у Фёдор Михайловича в запасе имелись призывы и обратные призывы. Он мог и собирался переместиться прямо к Хомяку, едва закончил бы работу, но и действия Шила оставались важными. Если бы она предала, если не освободила бы, если бы визит такой толпы и саботаж небес были ее рук делом... что же, Борисов знал, что тогда будет дальше.

Скорее всего, Шило сбежала бы и растрепала все секреты, и он изменил бы план действий на иной, которого не сообщал никому, и все равно нанес бы удар. Просто потом пришлось бы потратить чуть времени на разборки с Шилом за ее предательство, вот и все.

Нет, подумал Борисов уже в ускоренном временном потоке, еще предстояло дополнительно обозлиться на всех культиваторов за такое предательство и обнародовать данный факт, побуждая зверей сражаться сильнее. Мужчины из гаремов не прибыли на битву, но в то же время Борисов с некоторым удивлением узнал, что не прибыли они, остались на Срединном материке дабы сражаться.

Не забились по углам, не разбежались, а пошли сражаться и помогать демонам.

Ци его работала, руки мелькали, словно он превратился в одного из кальмаров Сиая с их десятью щупальцами. Ускорение времени давало ему немного времени на то, чтобы нарисовать нужные печати, которые затем следовало соединить прямо на лету, возможно, даже воспользовавшись божественной эссенцией Хомяка. Борисов моргнул, выбрасывая из головы идиотские мысли, что словосочетание "божественная эссенция" вполне могло бы выступать эвфемизмом семени, и сосредоточился на задумке.

Как он... Борисов отбросил ненужные мысли.

Почему... и эти мысли отправились прочь.

Следовало... Борисов отмел и эти сожаления.

Он сделал все правильно, из иных соображений, но правильно. Ввяжись он в битву, то добился бы локальных побед, но не увидел бы общей картины и в итоге все равно проиграл бы. Возможно, удалось бы сбежать, благодаря силе Хомяка, но все сопротивление оказалось бы разбито, даже не начавшись толком!

Как он мог оказаться так слеп? Впрочем, Борисов знал, как.

— Хомяк! — воззвал он.

— Не сейчас, дед! — рыкнул тот. — Ты так смешно пищишь в голове!

Борисов даже не знал, сработает ли... но если бы сработало, то это стало бы важным шагом в развитии Хомяка, подтверждении того, что тот может! Может дарить новую жизнь не только своим самкам, и Борисов попытался спрессовать все это в единый образ ци и отправить Хомяку по их связи призыва. Хомяк сражался, крушил и защищался, ци его ходила ходуном, и он непрерывно высасывал запасы из своих колец, а также своего дяньтяня так, что меридианы едва не дымились.

В то же время, благодаря Дао Жадности он оставался в строю и поглощал — изрыгал ци с невероятной, недоступной обычному культиватору скоростью. Несомненно, только благодаря Хомяку казаков еще не разбили и в тоже время самому Борисову следовало поторопиться, хотя и он и так работал на пределе сил.

— Уже скоро приду на помощь! — послал он новый заряд.

Хомяк не ответил, но Борисов ощутил приступ, вспышку его злобы, впрочем, тут же угасшую. Самолюбие молодого атамана, прошлые обиды, крики, что "дед вмешался и все испортил", о да, Борисов легко мог представить массу подобного потом.

Главное, чтобы оно было, это самое потом.

— Шило! — отправил он другой сигнал.

Та отозвалась и начала действовать не сразу, промедлила мгновение, которое для Борисова стало чуть ли не минутой. Не то, чтобы он поседел от ужаса, учитывал разницу, но все же вздохнул облегченно, когда печать ускорения начала спадать. С чем было связано это облегчение — Шило ему понравилась? Ци точила изнутри, исподволь меняя его?

Опять и снова, следовало остановиться, сесть, подумать и разобраться в себе, как в Академии.

Академии! Не занесла ли Уважиха чего-нибудь в его голову? Издала тайный закон, влияющий исподволь на мышление "госпожи Фё Ра"? Не пробилась через завесу ци от Хомяка, но в то же время, закон начал влиять, через ци воздействуя и так далее?

Проклятье!

Борисов обматерил сам себя, о таком следовало думать заранее и отдельно, не посреди гущи битвы и сверхважной задачи, и в то же время, он знал, что такова природа людей. Экстремальные ситуации, опасности и угроза смерти обостряли все, и одновременно с этим мозг — любящий лениться, а не работать — начинал лениться и уклоняться от нагрузки. Думать о чем угодно, кроме опасности, или вообще не думать, что приводило к таким вот вспышкам озарения в подобные мгновения.

— Молодец! — крикнул он, запуская перемещение к Хомяку.

Одновременно с этим он призвал Лобзик, который все же удрал на битву и даже успел кого-то ранить. Возможно, что Борисов выдернул его из-под смертельного удара, все же артефакты с духом внутри уступали живым культиваторам, при равенстве культивации, разумеется.

— Понял! — гаркнул Лобзик, не спеша выражать обиду.

Борисов переместился, оказавшись в центре настоящего смерча ци, под защитными барьерами, и Лобзик в его руках дернулся, раз, другой и третий. Выстрелы дробовика снесли барьеры, пуская внутрь ци, и рядом возмущено вскрикнула Кабаня, а за ней донесся болезненный стон Белки.

Печати жадности, модифицированная их версия, проломили барьеры и помчались, впитывая ци, и наводясь на мощнейшие его источники, то есть культиваторов. Сами культиваторы промедлили мгновение и трое получили печати, тут же начали падать вниз, и еще трое ринулись им на выручку, и одна из них попала под печати. Еще одна вдруг развернулась и взрезала живот соседке, мелькнула оскалом Гиены и скрылась, исчезла.

Остальные культиваторы тут же рванули прочь, пуская в ход ци своих доменов и тем самым создавая сильный след, по которому, словно заправские гончие мчались печати жадности. Удары культиваторов разорвали несколько из них, все же печати, не прицепившиеся к дяньтяню, обладали ограниченным зарядом, но остальные продолжали мчаться, наводя ужас и страх.

Потерять культивацию, что может быть ужаснее?

— Ударим следом! — взревел Хомяк и его поддержали.

— Стойте, — повел рукой Борисов.

Проклятье, они могли испортить ему весь план, и в то же время, как было удержать от выкриков? Только придумать все заранее и объяснить каждую деталь, а какое тут заранее, когда беспомощно сымпровизировал на ходу, отчасти вдохновленный поступком Медведя?

— Какое еще стойте?! Отомстим за брата Мед Веда! Не дадим им опомниться!

— Не дадим!

Казаки и Сиай ринулись в атаку, и культиваторы, которых печати ненавязчиво сгоняли в одну точку, резво рассыпались во все стороны. До этого культиваторы сбивались вместе, разили сообща, спеша поразить печати, и это работало на план Борисова, ведь печати там были лишь одной из частей общего плана.

Будь дело только в печатях, ему не потребовалось бы ускорять время, их и так хватало в запасниках колец.

— Не надо, — слабо сказал Борисов, видя, что уже поздно.

Грандиозное полотно, изображающее небо, картина — мир, написанная жадной ци, свернулась и схлопнулась, засветившись печатями ускорения времени и запечатывания ци внутри. Культиваторы, оказавшиеся в картине, имели лишь несколько мгновений, чтобы понять, где оказались и среагировать, но они не успели. Печати высосали из них всю ци и отключились, а из картины вывалилась дюжина трупов.

А если бы казаки не вмешались, Борисов подловил бы всех оставшихся в живых.

Но даже так, внезапно установился паритет, численное равновесие, пускай казаки и растратили больше сил, чем культиваторы. Борисов взмахнул рукой, печати, полные чужой силы, влетели в его кольцо, а он вспомнил ту бессмертную отшельницу, что подсказала ему этот фокус.

Уроки рисования, впрочем, тоже пригодились, как и божественная ци Хомяка, оживившая картину.

— Мастер Ар Гус, — рядом возникла Гиена. — Потрясающая ловушка!

Часть ее тела отсутствовала, словно его оторвало картиной, но в голосе слышалось восхищение.

— Дед! Давай еще! — донесся крик Хомяка. — Зажарим их прямо сейчас!

Он даже молниями окутался, во все стороны шибануло ощущением божественной силы и культиваторы попятились еще.

— Мои зверушки! — прокатился горестный вопль Роксаны, словно не замечающей, что она пробита навылет.

Да, подумал Борисов, на которого волной нахлынули истощение и усталость, исход битвы до сих пор неясен. Все казаки и Сиай были ранены, он истощен, даже Лобзик изрядно потратился на выстрелы. При численном паритете культиваторы императорского ранга не получили повреждений. Их корабли палили по кипящему морю и острову, культиваторы добились господства в воздухе.

Подкрепления рыб океана Льда помогли, но они не смогли бы переломить ход сражения.

— Казаки! — воскликнул Хомяк, вскидывая лапки и драконий хвост.

— Сестры! — грянуло в ответ со стороны культиваторов.

— Павлина, — Борисов метнулся к ней.

Огонь Павлины едва пылал, разорванное платье, выщипанный хвост, синяки под глазами, раны на животе и спине. Дорого далось казакам краткое противостояние превосходящим силам! Не подоспей Борисов, прояви казаки чуть меньшую взаимовыручку и все бы полегли здесь сегодня, а в хроники побед культиваторов оказалась бы вписана новая страница.

Очень хвастливая страница.

— Песню! — приказал он. — Или хотя бы мелодию!

— Враги сожгли родную стаю, — слабым голосом запела Павлина, но голос ее начал крепнуть.

— Инструменты!

— Над трупами одна рыдаю-ю-ю!!! — взвизгнула Павлина, превращаясь в птицу.

Часть инструментов сгорела, на еще нескольких уцелело по одной струне, и все они сейчас заиграли, создавая безумный визг дерущихся кошек. Борисов щедро швырнул остатки ци, цепляя ее к звуковым волнам, и обращая их в "нити жадности", ясно видимые культиваторам.

Видимые, но все равно смертельно опасную.

— Остался я один казак, врагам я сделаю хуяк!

— Отступаем! — донесся крик культиваторов.

Волна ци, приказы на корабли, и культиваторы императорского ранга ударили совместно. Казаки сплотились и отбили удар, Гиена даже дернулась кого-то порезать, но и ее отбросило. Нити Борисова все равно сожгло, а казаки оказались заняты обороной, и культиваторы разорвали дистанцию, добрались до кораблей.

— Нет, — остановил Борисов казаков. — На сегодня битва закончена.

— Враги бегут! — горделиво вскричал Хомяк, грозя саблей. — Мы победили!

— Увы, — покачал головой Борисов. — Мы не победили, мы всего лишь не проиграли.

— Глава 170

— А это не одно и то же, дед?

— Нет, не одно, — ответил Борисов.

Культиваторы отступали за барьеры, и звери с рыбами оттягивались прочь.

— Нам нужно уйти под воду, — сказал Борисов тихо Сиаю, — воспользуемся помощью местных обитателей, раз уж они нам помогли, как считаете, владыка?

— Это мудро, — ответил тот. — Направлю к ним Ор Ель и советника Ши Гу.

Системы колец выдернули из острова, оставив его дрейфовать на поверхности. Все пленницы массовки оказались перебиты или спасены своими же во время драки, и поэтому следовало исходить из того, что они рассказали все, что знали. Да, знали они немного, но все же.

— Культиваторы следуют за нами, оставаясь на кораблях выше воды.

— Что же, этого следовало ожидать, — задумчиво произнес Борисов.

Новый военный совет в Филях проходил без былого энтузиазма и задора. Усталость, раны, потеря ци проходили фоном к скорби о погибшем Медведе, который, по сути, спас всех.

— Следовало ожидать появления культиваторов, а ты, дед, даже не подумал об этом! — обвинил его Хомяк.

— Так и ты не подумал, — обвинил его в ответ Борисов.

— Моя техника Багрового Звездопада!! — Хомяк сжал кулаки, глаза вспыхнули на мгновение багровым. — Сколько ци пропало впустую!

"Моя", язвительно подумал Борисов, но поправлять Хомяка не стал. Никто из них тут не придумал особо ничего своего, пользовались чужими разработками, знаниями, ци. Не то, чтобы это было запрещено, просто выходило немного иронично. Включая тот момент, в котором сам Борисов самодовольно думал о культиваторах, как тормозящих в импровизации, и сам в ней же и затупил в критический момент.

Несмотря на всю мощь новых тела и разума.

— И брат Мед Вед не погиб бы, подготовься ты, дед, заранее!

— В следующий раз просто не приду к вам на помощь, — ткнул пальцем Борисов.

— Хватит! — копье Кабани ударило об стол. — Мастера и владыки! Прошлого не изменить!

Мысли Борисова тут же метнулись в этом направлении. При достаточном количестве ци наверняка можно было обратить даже время, или здесь требовалась еще и божественная сила? А откуда она вообще взялась у Хомяка изначально? От бога Жадности из Триэма, а у него откуда? Могли ли боги обращать время? Культиваторы? Если да, то они могли бы переигрывать битвы, добиваясь победы, так? Так.

Не это ли случилось сегодня?

Несколько повторений битвы, пока они не добились приемлемого результата или пока у них не кончилась энергия на возвраты во времени? Это объясняло бы их готовность, скорость реакции на сюрпризы, как они вообще все узнали и явились, как успели заручиться поддержкой... или небеса их направили, да, злясь на истории с пожиранием молний испытания.

Как можно было скрыться от небес? Сбежать к демонам?

— Считаю, надо напасть прямо сейчас, — рыкнул Хомяк. — Пока они не ждут!

— Поддерживаю! — оскалилась Гиена. — Ударим в спину и зарежем верхушку, пока они обессилены!

— Так мы и сами обессилены, — указала Кабаня. — Кто еще кого зарежет?

— Дед и его Лоб Зик не участвовали в бою! — указал Хомяк.

— Мастер, эта слуга посоветовала бы вам вначале восстановить силы, — тут же зашептала ему Кума.

— Мы обязаны отомстить за брата Мед Веда! — сжал огненный кулак Сандро, а затем разжал. — Но сейчас у нас нет сил штурмовать корабли

— Мои слуги, — всхлипнула где-то фоном Роксана.

Снова повисла тревожная, усталая тишина. Они находились под водой, и Борисов подумал, что, если наморозить километр льда, но тут же отбросил эту мысль. От усталости и напряжения вечно в голову лезли глупости и приходилось быть вдвойне осторожным, чтобы не пустить их в дело.

— Мастер, мастер, я предлагаю отступить! — застрекотала Белка. — Вы же сами читали свитки Академии, бессмертный материк еще огромнее и многочисленнее срединного, мы встретили сегодня тридцать культиваторов императорского ранга, но их там больше, и все они наверняка прилетят к нам!

— Теперь мы знаем, как их бить, — мрачно нахмурился Хомяк. — Побили одних, побьем и других!

— Все они не стоят нашего Мед Веда! — снова разревелась Роксана.

Борисов перевел на нее взгляд и сенсорику ци, и понимающе вздохнул. Она превратилась в маленькую девочку, словно только что вылупившуюся из яйца, и дала волю телу, чтобы пореветь всласть. Означало ли это, что все недавние проблемы Фёдор Михайловича от его нового, омолодившегося тела? Уходили постепенно старческая осторожность и желание чем-то руководить, заведовать, заниматься хозяйством? Импульсивность, желание ринуться в бой, переебать лопатой по загривку?

Но как же тогда женщины — по молодости должно было тянуть собрать толпу баб, раз те и сами были не против?

— Сестра Бел Ла права, — вдруг вмешалась Шило. — Мы уничтожили лишь часть сил бессмертного материка и за это уничтожение нас теперь будут преследовать до самого края мира.

— Мы улетим от них! — возразил Хомяк, но как-то неуверенно.

— Мы не сможем все время опережать их и драться, с армией за спиной, — заметил Борисов. — Рано или поздно нас подловят в усталом состоянии и разобьют.

— Дед, да ты же сам это предлагал!

— Не пизди! — рыкнул Борисов. — Предлагал я совсем иное, а если ты не можешь понять разницу, то какой ты к хуям атаман?!

Хомяк сверкнул багровыми глазами и замолчал сердито. Борисов же и правда предлагал иное, победу и создание видимости, что армия зверья и рыб раскатилась в разные стороны. Тогда культиваторы тоже бы рассыпались и даже узнай они о нападении на сердце бессмертного материка, не смогли бы быстро собраться в единый кулак.

— Мы потеряли практически всю авиацию, часть пехоты, но наш флот стал сильнее, — продолжил Борисов. — Мы достигли численного паритета в культиваторах императорского ранга. Один удар Багрового Звездопада от нашего Хомяка смел бы корабли с неба, но теперь мы не можем рассчитывать на действенность наших самых могучих техник. Как вариант, мы можем попробовать заманить культиваторов в глубины океана и получить преимущество, но.

Он нарочито остановился и Кабаня тут же продолжила.

— Но они туда не заманятся, а продолжат лететь за нами и обстреливать с высоты!

— Значит, нам надо самим улететь! — опять не утерпел Хомяк. — Дед, да чем ты слушал?

— А ты?

Борисов крутнул пальцем, с которого слетело кольцо, сотворил другой рукой технику слежения, и прищелкнул пальцами на первой руке, отправляя пространственное кольцо прочь. Вспышка, засечка, рядом с кольцом сразу появилось несколько культиваторов, тут же обрушивших на него свои техники.

— Не знаю, смогут ли они повторить наши кольца-самолеты, — заявил мрачно Борисов, — но они осознали, как именно мы передвигаемся, сопоставили факты и показания своих ци-скопов. Мы утратили один из наших главных козырей, внезапность мобильности, чего не случилось бы, пройди все по нашему плану.

Разгром армии культиваторов, чтобы никто не успел предупредить остальных. После битвы на бессмертном материке все раскрылось бы, конечно, но тогда и культиваторы оказались бы обезглавлены и страх перед мобильностью казаков, наоборот, сыграл бы Хомяку и прочим зверям только на руку. Культиваторы ринулись бы по своим сектам, чтобы защищать их в первую очередь, и так далее.

— Ну и что? — не унимался Хомяк. — Давайте уплывем под водой, а потом телепортируемся и все!

— Да как ты не поймешь, — рассердился Борисов, — что теперь за нами пристально следят! Да, их чувствительность к ци уступает твоей, но их много! Прежде чем улетать куда-то, нам надо разобраться с этим флотом летающих кораблей и их наблюдением! Иначе никакого обмана и выигрыша во времени не будет, они последуют за нами по пятам и разобьют!

— А я сразу предложил — давайте пойдем и вломим им пиздюлей! — рыкнул Хомяк.

— Мы можем сформировать отвлекающие группы, которые будут нарочито разбрасывать ци, — заметил Сиай откуда-то сзади.

Он обнимал Роксану, утешал и баюкал в руках.

— Либо пустить одну такую на прорыв, чтобы культиваторы ринулись в погоню, а мы пока отсидимся под барьером, — вдруг добавила Кабаня. — Я лично возглавлю группу прорыва, чтобы культиваторы не усомнились!

— Я с тобой, — оскалилась Гиена. — Па Ва?

— Э, а ну стоять! — вмешался Хомяк. — Сила казаков в их единстве!

— Да, — поддержал его Борисов, — сейчас нам нужен кулак культиваторов императорского ранга, хотя бы затем, чтобы культиваторы не расслаблялись и не рассыпались в пространстве. Они будут держаться группами как минимум вдвое большего размера, что нам на руку. В теории.

А на практике они тоже останутся сбиты в кулак, что нивелирует все преимущества, подумал Борисов.

— Так что, у нас нет выхода? — прострекотала Белка.

— У нас есть несколько выходов, но все они плохие и ненадежные, — пояснила ей Кабаня.

— А раз они все такие ненадежные, то надо действовать, как предлагает атаман! — рубанул воздух Сандро.

Хомяк горделиво надул щеки.

— Напасть и победить, так как у нас не будет иного выхода! Культиваторы уничтожены, и мы сможем беспрепятственно скрыться, как и собирались!

— Культиваторы будут стоять насмерть, — заметила Шило.

— Кто-то должен будет пожертвовать собой, как брат Мед Вед! — пристукнула пяткой копья о пол Кабаня.

Борисов вспомнил, что она жила и спала с Медведем и кое-что в поведении грозной воительницы прояснилось. В то же время, они и так потеряли слишком много и многих и получили взамен слишком мало. Культиваторы императорского ранга не росли на деревьях, после истории с Академией, нескольких месяцев подготовки тут же терять еще кого-то из них?

Но и казаки были правы — несколько выходов и все одинаково плохие.

— Что важнее всего на войне? — спросил он.

— Ци!

— Техники!

— Боевой дух!

— Летающие корабли!

— Казаки!

— Информация, — ответил Борисов, обводя всех взглядом. — Нам нужна информация, свежая, горячая, прямо из штаба врага. Я и Лобзик отправимся и добудем ее, и тогда уже решим, что делать дальше, бежать, драться или затаиться. Со мной отправится Гиена, авось да удастся провести диверсию и подрезать верхушку.

Он обвел взглядом собравшихся, поколебался секунду и добавил.

— Шило, ты тоже с нами, без тебя мы не справимся.

— Глава 171

Ночь озарялась вспышками техник и барьеров. Чтобы скрыть вылазку, Сиай направил косяки своих и местных рыб, для проведения атак из воды. Они высовывались, плевали, сбивали водой культиваторов, те разили в ответ. В паре мест попробовали закрутить водовороты и поднять цунами, культиваторы ударили с кораблей, демонстрируя, что они бдят.

— Скрыться во вспышках ци — рабочий план, — отметил Борисов. — Только самолет надо будет заводить за барьерами, а до них мчаться своим ходом.

— Часть армии придется бросить, мастер, — отозвалась Шило, — и они точно все погибнут.

Холодная прагматичность и в то же время легкий, легчайший оттенок сожаления в голосе. "Дорога жизни" могла завести Шило слишком далеко, подумал Борисов, продолжая взмывать выше. Настолько далеко, что она больше не смогла бы отнять ничьей жизни.

— Пару армий на прорыв, — добавила Гиена, — и необязательно погибать.

— Опасность впереди, — просигнализировал Лобзик.

Там кипела драка, кальмары хватали культиваторов щупальцами, рвали одежду и пытались засунуть эти самые щупальца куда попало. Не потому, что они вдруг воспылали страстью к "человеческим самкам", а по совету Борисова и приказу Сиая.

Культиваторы визжали, паниковали, рубились отчаянно, совершенно забыв о слежке за окрестностями. Борисов, Гиена и Шило навалились сзади, оглушая и ставя печати жадности, тут же сдернули с троицы культиваторов одежды, будто собирались изнасиловать их прямо в воздухе.

— Меняем форму, — Гиена поплыла, превращаясь в одну из белокожих теток.

Сила крови в маскировке, дополненная техниками. Борисов и Шило так не могли, не так быстро, не так качественно, но у них имелся свой козырь. Печати жадности, производства самого Хомяка! Удар, удар и еще удар, кровь и целебные повязки, скрывающие внешность, а телосложением они и так были похожи. Ци самих культиваторов, поглощенная печатями, должна была дать им нужную маскировку.

— Усилить атаку, — шепнул Борисов, отправляя сообщение Пиале и Хомяку.

Рыбы снизу усилили натиск, культиваторы отступили, и в их числе Борисов с остальными. Лобзик превратился в холодное оружие, жалуясь, что у него чешется приклад. С кораблей послали подкрепление, разбившее рыб, и они все вместе отступили, не подозревая друг друга и не проводя дотошных проверок.

Поверхностное сканирование было и Борисов с остальными избежал разоблачения благодаря печатям. Конечно, полноценная маскировка, подобная использованной в Академии, была бы лучше, но тут возникали другие осложнения, да и требовалось личное присутствие Хомяка.

Решили обойтись комбинированным вариантом и проскочили.

— К целителям, скорее к целителям, — скомандовал Борисов, придерживая Шило.

Якобы самая тяжелораненая и способная пройти проверку, даже оказавшись на столе у местных хирургов. Конечно, в ней стало многовато "демонической ци", но и тут заготовили несколько объяснений, сражения на срединном материке, насилие со стороны демонов, попутно объяснявшее ребенка.

Шило, конечно, протестовала и говорила, что тогда ее снова лишат ребенка, из-за чего Борисов и взял ее так неохотно. Но без нее их невеликие шансы становились еще меньше, все же ему не хватало изящества и подготовки культиваторов, а на футанари не удавалось списать все подряд.

Одна же Гиена не справилась бы, да и ей, по правде говоря, не хватало знания тонкостей. В атаке на обычный корабль такое не имело бы значения, с ролью рядовых справились бы, но им предстояло проникнуть в штаб, собрание самых-самых культиваторов, если можно было так выразиться.

— Вон туда, на центральный корабль, — указал он.

Одна из служительниц что-то там попробовала вякать, но Шило сама вякнула в ответ и та сразу заткнулась, побелела, разве что в обморок не упала. Сражение внизу продолжалось, рыбы и зверье пробовали на прочность барьеры, а также Хомяк должен был еще запустить колец, для создания паники.

Сработало, все вокруг носились встревоженно, то и дело отправляли новые отряды куда-то. Часть культиваторов валилась с ног, хватало раненых, демонстрируя, что победа и им далась нелегко. В чем-то Хомяк был прав, один могучий удар и остатки флота культиваторов смело бы в океан.

Если бы не та помощь небес!

— Можно взять их на истощение, — задумчиво заметил Борисов, пока они тащили Шило.

Тоже не лучший вариант, но хотя бы не верная погибель. Ударить туда, ударить сюда, подкормиться экстрактом ци, нажрать Хомяка и долбануть из него, как из пушки, только не с небес, а снизу вверх, что-то такое. Уже неплохо, уже варианты действий, даже если им не удастся добраться до штаба культиваторов.

А был ли у них вообще штаб?

Борисов не стал останавливаться и спотыкаться на бегу, но мысленно дал себе в глаз. Как он мог не спросить об этом? Рассуждал, его не поправили, да и решил по старой привычке, что там нечего поправлять? Но Шило могла и промолчать, на всплеске старого "мастер сказал, значит, он / она лучше знает", а Белка и Хомяк... может среди свитков Академии и Драконьего острова ничего не было о штабах и армиях?

— Сейчас, сестра, сейчас, — суетливо прочирикал Борисов. — Съешь этот корешок!

Сунул для вида, Шило стремительно "пошла на поправку".

— Корешок сестры воистину волшебный! — пафосно воскликнула она. — Эта младшая сестра недостойна корешка сестры!

Но с радостью пососет и пожует его, пришла пошлая мысль. Служительницы, помогавшие прибыть на корабль, отстали, местные порадовались, что им меньше нагрузки, и Борисов с Гиеной якобы потащили выздоровевшую сестру обратно, на свой корабль. В общем, по небольшому нарушению за раз, вкупе с с прочими приспособлениями и техниками, и оп-па, они в самом сердце врага, причем за ними никто не следил.

По крайней мере внешне.

— Хомяк бы здесь не помешал, — послал он остальным мысль через ци. — Сразу указал бы нужных культиваторов.

— Не факт, — вдруг ответил Лобзик. — Стены здесь закрыты барьерами.

— Тогда мы точно на месте, — решил Борисов, — кого еще стали бы так защищать?

Неограниченная власть над флотом и свои законы? Нет, подумал Борисов, исключено, уж такую дырку в системе культиваторы давно бы обнаружили и сделали свои флоты неуязвимыми. Как показывали прошлые события, даже на своей территории главы сект императорского ранга оставались уязвимы, надо было только как следует подготовиться, да приложить божественных сил.

Здесь, на флагмане, культиваторы находились не на своей территории, не могли издавать законы, но они все еще оставались культиваторами императорского ранга. Каждая из них, скорее всего, летела на своем корабле, да и лечилась отдельно, но сейчас, по расчетам Борисова и остальных, они должны были собраться вместе. Как раз на тот случай, если бы звери собрались в кулак и пошли в атаку, как предлагал Хомяк.

В общем, классическое "они знают, что мы знаем, что они знают".

— Так, вторая часть плана, — указал он.

Долго искать не пришлось, служанок тут и так сновала масса. Захватили, переоделись, поменяли маскировку ци и скользнули дальше, порысили с грузом одуряюще пахнущего чая и каких-то целебных пилюль. Стражницы даже не смотрели особо на них, лениво скользили сенсорикой по ци, убеждались, что свои и снова не смотрели.

— А ты кто такая?! — раздался окрик.

Старшая над служанками (каждая из которых была культиватором духовного ранга, между прочим) преградила дорогу и уставилась на Борисова. Тот вынужденно косил под смесь футанари и бой-бабы, благо их среди культиваторов хватало.

— Эту недостойную служанку До Ра спасли с гибнущего корабля, уничтоженного во время битвы, — забубнил Борисов, как договаривались. — Эта недостойная старается помочь, чем может, в благодарность за спасение!

— Ты слишком сильна и огромна, чтобы таскать чай. Иди за мной!

Борисов подал знак Шилу и Гиене, чтобы не лезли, у него возникла нехитрая идея. Проникновение слугами хорошо, но что, если прикинуться старшей служанкой? Рискованно, наверняка культиваторы знали их в лицо, но все же? Или еще лучше, выебать в мозг эту старшую служанку, да получить сведения о культиваторах, ведь если они знали ее в лицо, то и она знала их, верно?

— Нужно помогать раненым и отбиваться, проклятые враги то и дело пытаются вскрыть корпус корабля! Так, вы, двое, чего пошли следом? Продолжайте выполнять свое задание!

— О да, о могучая, но, видите ли, в чем дело...

На мгновение они скрылись от глаз всех — Гиена еще помогла завесой из числа своих техник — и Борисов тут же спрятал ее в кольцо, да и сам ввалился следом. Гиена и Шило продолжили выполнять задание, как и было приказано.

Борисов не стал прибегать к хитроумным техникам, просто придавил пленницу мощью ци.

— Враг!! — расширила та глаза в ужасе понимания.

— Он самый, — охотно согласился Борисов.

— Насилуй меня, но ты ничего не узнаешь!

— Это что, приглашение? — хмыкнул он. — Какие-то вы все тут немного повернутые на сексе.

— Не мы, а вы, проклятые демоны, только и думаете о нем!

— Мы-то не думаем, мы делаем, — еще хмыкнул Борисов.

Тетку уже выгибало, словно она всю жизнь мечтала, чтобы ее взяли в плен и изнасиловали. Возможно, так на культиваторов давила их ци, вернулся к прежним мыслям Борисов. Они отделились, считая, что инь даст им воздержание и холодность, необходимые для занятия культивацией, без отвлечения на секс.

Вышло же в итоге нечто странное.

Как в общем-то и с другими затеями культиваторов, при самых благих намерениях, в исполнении выходило нечто странное, кадаврообразное, живущее только за счет ци или медленно умирающее за счет ци. При этом продолжали декларироваться наилучшие намерения или культиваторы гнули свою линию куда-то, думая, что делают лучше.

Да что там, они даже делали лучше — для самих себя, а мир вокруг медленно умирал. В общем-то Борисов не мог их винить за такие действия, он и сам делал точно также, регулярно убивал, крал, насиловал, чтобы сделать лучше себе. Но на фоне культиваторов и творимого ими, Борисов не только ощутил себя невинным младенцем, но у него вдруг появилось желание делать наоборот, исправлять все, что эти дуры в шелковых платьях натворили за века и тысячелетия.

— Так что, ты расскажешь мне обо всем, раскроешь свой разум? — спросил он, запуская ци-пальцы еще глубже в тетку.

Ту выгнуло дугой, в теле прокатилась волна ци, лишая ее саму сил и Борисов удовлетворенно кивнул:

— Расскажешь. Начнем с самого главного — где тут у вас культиваторы императорского ранга?

— Глава 172

Борисов не стал сразу выныривать из кольца, вначале связался с Шилом. Та и Гиена уже доставили чай, но не туда, культиваторам рангом ниже, буквально. Все они готовились к битве, восстанавливали силы, никто даже не одарил служанок взглядом.

За жопы, разумеется, никого хватать не стали.

— Так, найдем укрытие, — решил Борисов.

Можно было затащить их в кольцо, но тогда оно осталось бы валяться и на него могли наткнуться. Разве что протащить с собой кольцо-самолет, но после продемонстрированной ранее реакции, Борисов не стал рисковать. Наверняка на всех кораблях стояла сигнализация, которая могла сработать даже на обычные кольца.

— К культиваторам не подобраться так просто, — сообщил Борисов, — там стоят свои охранницы, небесного ранга. Мы не только утратили элемент внезапности, но и сами культиваторы, наконец, начали охранять себя как следует.

Возможно, свою роль сыграли еще и их нападения на секты Срединного материка, с дерзкими взломами сокровищниц. С другой стороны, без них не продвинулись бы дальше, не добрались до Академии Небес.

— Мы можем пройти к ним официально, — вдруг сказал Шило.

— Да? — удивился Борисов.

Они втроем изображали уборку в дальнем уголке корабля, пробегавшие мимо даже не обращали внимания. Опять же, стоило бы накрыть барьером уголок, да спрятать в нем кольцо и скрыться в нем самим, но Борисов все не мог решиться. Словно так вживую выходило надежнее и более скрытно, что ли.

— Мастер, у вас есть приглашение от Бессмертной императрицы, — улыбнулась Шило, — а у меня ее же знак.

— Разве не разослали уже ориентировки на "госпожу Фё Ра"? — нахмурился Борисов.

Признаться, он забыл про то приглашение. Всех могли счесть мертвыми, правда, заговорщицы, втащившие Шило в свой круг, могли и отрапортовать другим культиваторам. Следовало допросить парочку, прежде чем убивать, поторопился, правда и причины имелись, Уважиха их всех чуть не размазала тонким слоем казачьего паштета по склону одной из гор Академии.

— И не отменили ли знак? — вопросил он. — Хм, все равно интересная идея.

— Их прислужницы не посмеют задержать нас, — уверенно заявила Шило, — иначе потом весь гнев и ответственность обрушатся на них. Сами главы сект, конечно, знают о врагах императрицы, но вряд ли атакуют нас сразу и это наш шанс ударить первыми. Так, как вы поразили их в бою, мастер.

— Понятно, но пока отложим, — решил Борисов.

Нагло и дерзко, как он действовал раньше, и да, будь здесь Хомяк, стоило бы рискнуть. Приглашение во дворец, вернулся Борисов к промелькнувшей информации, такое могло пригодиться. К самой императрице может и не пустили бы, но в то же время Шило дело говорила — мелкие слуги у ворот не рискнули бы задержать обладательницу такого грозного свитка.

Или, наоборот, это оказалась бы превосходная ловушка, в которую он сам и сунулся бы.

— Не хватает информации, — добавил он, и Гиена с Шилом кивнули.

Можно было еще рискнуть и попробовать выдать себя за культиваторов внутреннего круга, но риски тут возрастали в много раз. Уж своих ближних помощниц культиваторы знали в лицо, не только по ци. Здесь пригодился бы кто-то мелкий, вроде мышки — подслушки, но она могла выдать себя ци.

— Ги На, теперь все зависит от тебя, — сказал Борисов. — Ты проберешься к ним под видом старшей служанки, максимум, докуда сможешь, а мы создадим отвлекающую диверсию.

— Мы? — спросила Шило.

— Хочешь отправиться с Гиеной?

Шило колебалась, явно не зная, что выбрать, затем склонила голову, а рука ее легла на живот.

— Паника, страх, все смешается, ряды стражи нарушатся, а ты окажешься в общей толпе, — продолжил Борисов, обращаясь к Гиене. — Разумеется, и это ничего не гарантирует, но ты окажешься рядом, а в опасной ситуации люди склонны общаться между собой. Даже если они перейдут на мыслеречь, будут какие-то приказы подчиненным, указания или еще что. Помни, что главное — информация.

Гиена кивнула.

— Получишь ее и вот тогда уже напоследок сможешь кого-нибудь отравить или подрезать, но так, чтобы это не помешало твоему отходу.

Новый кивок, оскал безумной улыбки. Мимо пробежали четыре культиватора, тащившие пятую, словно забыли о том, как пользоваться ци и полагались только на свои мускулы. Борисов сдержал улыбку, атаки внизу перешли на нужную стадию, попытки заблокировать ци культиваторам, а также расстроить работу барьеров и построений, поднимающих корабли в небо.

Вообще, он приказывал заняться этим из других соображений, но сейчас вот внезапно пригодилось.

— Так, действуем и быстро!

Он повел пальцем, создавая построение барьера, и сунул под него кольцо, ныряя внутрь. Гиена, не теряя ни секунды, уже сдергивала одежду со старшей служанки и с себя. Взгляд на обнаженное тело и Гиена начала меняться, ничуть не стесняясь Борисова и Шила. Игривых взглядов и виляния хвостом не было, Гиена как-то никогда не приставала к Борисову и его женщинам, но легкая волна любопытства и желания от нее все же докатилась.

— Мастер...

Гиена вдруг упала на обнаженную служанку, начала быстро и страстно тереться об нее, и Борисов озадаченно моргнул. Затем понял, Гиена пропитывалась запахом, запоминала ощущение кожи, воспроизводя его в своем фальшивом теле, но выглядело это все понятно как.

Взмах руками и фальшивая старшая служанка выскочила из кольца, оставив оригинал на полу.

— Ревнуешь, — Борисов не спрашивал, а утверждал.

— Немного, — не стала запираться Шило.

— Небольшое воздействие ци, она втайне мечтала, что ее грубо изнасилует демон, почему-то — пожал плечами Борисов.

Тянуло к источнику ян? Или просто перверсии на фоне столетнего воздержания? Он бы сказал, что ему везло на извращенок, но статистика была против. Просто запоминались самые яркие случаи, а большая часть баб вокруг тихо — мирно спала с какой-то подружкой, да ходила к квартальному осеменителю за ребенком.

Наверное, Борисов не назвал бы себя великим знатоком повседневной жизни вокруг.

— Я знаю, почему, — вдруг сказала Шило, припадая к нему. — Теперь знаю. А вы, мастер?

— Что я?

— Вы ревнуете?

— Тебя к ней? — спросил Борисов, уловив отголосок мысли и желания. — Нет.

Покинул кольцо, не желая длить этот разговор и жалея, что взял с собой Шило. Но кто бы знал, что ее знание жизни культиваторов не пригодится! Предполагалось, что они проникнут в самый штаб, Шило разыграла бы там одну из прислужниц, ни одна проверка не разоблачила бы ее.

Он, в образе мускулистой служанки, направился в другую часть корабля. Тоже охраняемую, но не так сильно, как покои культиваторов императорского ранга, которые, в общем-то и сами могли за себя постоять. Да что там, даже навались на них толпа стражниц из числа стоящих вокруг, то они бы, пожалуй, и ранить их толком не смогли бы, так, спину бы расцарапали, не больше.

Разница энергий, пассивные барьеры ци.

— Какая красотка, — бесцеремонно заметила одна из стражниц у дверей "двигательного отсека".

— Да и ты ничего, — развязно отозвался Борисов.

— Но проход внутрь запрещен.

— О, а госпожа Жу Зи приказала отнести эти пилюли и средства тем, кто работает внутри, чтобы они подкрепили свои силы, — спокойно ответил Борисов.

Как он и предполагал, стражницы затрепетали при виде такого богатства пилюль, эликсиров, духовных камней и выпивки, полной ци. Наверное, они ощутили свой шанс, который бывает раз в тысячу лет, на халяву приподняться в ци, воспользовавшись неразберихой общей битвы.

Обе стражницы были Земного ранга, одна первой ступени, вторая второй. Среднего роста, плоского телосложения, с "земным" типом ци и саблями на поясе, нагрудными кирасами.

— Теперь она меня накажет, — притворно вздохнул Борисов.

— О, это было бы очень плохо, — чуть надула губки одна из стражниц.

Напрочь фальшивая актерская игра, Борисова аж коробило внутри, но по местным меркам только так и следовало себя вести. Заходить издалека, не выказывать интереса, делать вид, что ты так охуенно помогаешь, ну так охуенно, что за десять тысяч лет никто так не помог бы!

— Никак нельзя, чтобы наказывали такую красотку.

— Но я не хочу создавать вам проблемы, уважаемые стражницы!

Зачем я вообще тут вожусь, мелькнула мысль у Борисова. Ударить ци, распахнуть двери, положить всех внутри одним ударом... но нет, тогда наверху все поймут и не возникнет паники, необходимой Гиене для внедрения.

— О, я вижу, мы обе не хотим проблем друг другу, так почему бы нам не помочь взаимно?

Борисов отступил за угол с одной из стражниц, в закуток, возможно добавленный здесь для таких вот "развлечений", и та немедленно пустила руки в ход.

— Какие мышцы, ах, — застонала та, — ого!

Она уже оглаживала руками бесцеремонно, и Борисов ощутил давление ци. Кажется, его собирались пригнуть к стеночке и поиметь от души, как Шило внутри кольца имела пленную старшую служанку. А нет, не имела, понял он, проверив ее состояние. Что-то не вышло и Шило сидела с печальным видом у бесчувственного тела.

— У меня еще не было служанок с такой роскошной задницей, — заявила стражница, просовывая руки, куда не следует.

— И не будет, — пообещал Борисов, перехватывая ее.

Давление его ци уронило стражницу на колени, заодно пережимая горло, чтобы не кричала. Странное дело, на расстоянии вытянутой руки находилась женщина, которая готова была дать Борисову в любой позе, в любом месте, но он почему-то не хотел трогать Шило. А эту стражницу хотел и трогал.

Изнасилование демонов, подумал он со смешком, насильно разжимая ее рот.

— Тем более, что я вообще не служанка, — сообщил он сверху вниз.

Глаза стражницы расширились, она билась, пытаясь прокусить и как-то вырваться, закричать, подать знак опасности. Борисов удерживал ее, ощущая приятную, возбуждающую щекотку, затем ухватил сильнее ци за голову и начал насаживать стражницу на себя.

— Умерла во время оргазма, — констатировал он, отпуская захлебнувшееся тело.

Разумеется, культиватора земного ранга не убило бы такое простое удушье и порция семени, но Борисов щедро плеснул ци и просто снес ей всю систему культивации. Просто так, захотелось и приятно возбуждало. По крайней мере, пока он не излился и не осознал, что случилось.

— Нет, — вздохнул он, закидывая тело в кольцо, — положительно культиваторы плохо на меня влияют!

— Глава 173

Он выглянул и с самой игривой улыбкой поманил вторую стражницу, и та невольно подошла ближе, прежде чем вспомнила об инструкции и что нельзя покидать пост. Ее Борисов насиловать до смерти не стал, просто слегка придавил и тоже швырнул в кольцо, подумав, что стал слишком беспечен.

Вдруг на корабле стояла система слежения за всплесками ци?

Конечно, он не превысил силы небесного ранга, продемонстрировал лишь слабый домен, но к чему вообще была эта история с отводом одной из стражниц в сторону? Борисов точно также мог придушить их обоих прямо там, у дверей, не прибегая ко всей этой дряни. С другой стороны — с чего его вообще взволновало случившееся? Ну прибил и прибил, что с того? Раньше его такое не волновало, да и в целом, попав в мир мразей-культиваторов, он стал как-то слишком уж чувствителен и мягок.

— Мастер? — ощутил он послание из кольца.

Шило ошеломленно смотрела на два новых тела, словно никогда не сталкивалась с подобным.

— Все нормально, — ответил Борисов, прикладывая ци к дверям.

Те раскрылись и Борисов моментально понял, что не учел одну деталь в своем "гениальном" плане. Поставить здесь печати тишины и заглушить потоки ци означало бы, что полет корабля прервется. Он, в общем-то и так собирался это сделать и, стало быть, не имело смысла сдерживаться, все равно наверху сразу узнали бы.

— Убей, — скомандовал он Лобзику, выпуская его на волю.

Нет, план был верен, опять передумал он на ходу, просто надо было немного доработать. Печати тишины на двери, стены, потолок, но не пол. Не затем, чтобы полет не прерывался, конечно, просто чтобы наверху ощутили не сразу. Лобзик и Шило уже метались, первый стрелял, вторая разила техниками и доменом, почти не встречая отпора.

Работавшие тут культиваторы, мускулистые и могучие, Земного ранга, падали, словно спелые колосья, только одна дала было отпор, но тут же пала. Лобзик ударил со спины и разнес ей голову, а потом и дяньтянь, не дав отправить сообщение наверх. Построения и артефакты, направлявшие и концентрировавшие истекающую ци, примерно что-то такое Борисов тут и ожидал увидеть.

Огромный летающий меч, просто в форме корабля — пирамиды.

— Откройте! — и в дверь что-то ударило мощно.

Печать выдержала, но Борисов все равно отвлекся на мгновение. Построение, показанное ему Хиной, ловушка, известная как "дыхание дракона", так как вся ци резко собиралась в одну струю и ударяла в того, кто в нее попал. Разумеется, они доработали построение и теперь Борисов еще на ходу модифицировал его, впрочем, без изобретения велосипеда.

Всего лишь пара лишних узлов, ци жадности и указание на самый крупный источник ци рядом, этакая местная версия самонаведения. Еще удар в двери, и Борисов послал мысль Лобзику.

— Сейчас! — крикнул тот.

Метнулся к стене, которую как раз проломили, высунулся в пролом, вздулся, будто Хомяк и выстрелил, разом снеся там всех культиваторов и еще несколько стен. Борисов ускорил движения "кисти ци", так как теперь снаружи точно знали, что в двигательном отсеке что-то происходит. Впрочем, они уже догадались и раньше, иначе с чего бы начали долбиться в дверь? Да и корабль уже падали, культиваторы императорского ранга не могли не ощутить изменений.

Более того, эти заразы могли еще и удержать корабль, сорвав всю операцию!

— Вот так!

Борисов дернул к себе Лобзик призывом и ответный удар пролетел мимо, круша построения и артефакты, двигавшие корабль, а также напитывая ловушку, нарисованную им.

— И еще! — хмыкнул он.

Шило, добивавшая какую-то девчонку, резко оказалась рядом, а вся стена там и кусок днища исчезли, словно и не было. Удар напитал ловушку еще сильнее, и та замерцала, готовясь сработать.

— Что это? — обратился он к Лобзику.

— Пара пленниц, — хохотнул тот.

Оружие с пробудившимся духом, слабым, конечно, намного слабее Лобзика, но все же! Тоже решил собирать гарем? Или перевербовкой занялся. Борисов едва заметно подмигнул Шилу, и они оказались в кольце, а Лобзик резко помчался прочь, унося их с корабля и при этом искусно притворяясь обычным оружием, выпавшим в дыру в днище.

Культиваторы ударили, спеша поразить врагов, и ловушка — построение выплюнула ци в ответ.

И правда, словно невидимый дракон просунул свою морду в корабль и дунул, от души. Огонь вырвался из всех частей корабля, выплеск ци умирающих людей и эхо криков. В ночи выплески пламени смотрелись еще эффектнее и рядом тихо выдохнула Шило. Удар не уничтожил корабль, частично повредил, отразился от стен и поразил культиваторов императорского ранга, сорвав им совещание и придумывание новых планов, а также возможно и ранил, ослабив еще.

Корабли вокруг немедленно начали подниматься еще выше, а парочка полетела на помощь флагману. С кораблей резко усилили обстрел, спеша отбросить атакующих рыб и зверей, и Борисов не сдержал улыбки. Диверсия прошла успешно, да, не убил, но дал Гиене возможность добыть информации и слегка щелкнул по носу. Если действовать дерзко, можно было бы бежать прямо сейчас, но он не стал, конечно.

— Мастер, я подвела вас, — повалилась перед ним Шило.

— А я тебя, — ответил ей Борисов, указывая на труп стражницы.

— А я подрался слишком мало, — проворчал Лобзик.

— Да-да, — вздохнул Борисов, — и в прошлой битве я тебя никуда не пустил. Что поделать, кто еще, кроме нас, прикроет спину молодым?

— То верно, — согласился Лобзик.

— Следующая битва — твоя, действуй на свое усмотрение, но следующая. Сейчас уводи нас в сторону и к воде, чтобы не приложили, ни культиваторы, ни свои же.

— Ха! Не волнуйся, Аргус, я для того этих пленниц или пленников и прибрал.

Борисов прикоснулся ци и ощутил его задумку, снова улыбнулся широко. Не ци Жадности, но близко, Лобзик зажимал в себе этих пленниц — сабли — и транслировал их ци вокруг себя. Создавалось ощущение, что тут падает оружие культиватора, с только пробудившимся духом, слишком слабое и неопытное, чтобы спастись самостоятельно.

В другой раз культиваторы бы подлетели ближе, попробовали спасти свое оружие, но сейчас они, наоборот, отлетали, страшась новой диверсии и уничтожения еще одного корабля. Пока они разберутся, что там случилось, будет уже слишком поздно кого-то спасать. Вот только Гиена... но здесь оставалось только положиться на ее силу крови и техники, что она справится и сумеет вернуться.

Если же нет, придется придумывать новый план.

— Мастер, вы никак не могли подвести меня! — шокировано воскликнула Шило. — Вы захотели покарать врага, вы его покарали!

— Да-да, я понимаю, культурные особенности, — проворчал Борисов.

— Вы — мастер, — склонилась Шило. — Мое тело и душа принадлежат вам, ни одно ваше действие не может оскорбить меня, вы не можете подвести меня, потому что это просто невозможно.

Пленница — стражница зашевелилась и Борисов снова ощутил желание. Покарать ее, изнасиловать, доминировать и утверждать свою власть, а сдохнет в процессе — так и не жалко! Шило, наверняка, бы еще и придержала стражницу, чтобы Борисову было удобнее. Пиала так и вовсе пристроилась бы сзади, совершая свою "страшную месть" культиваторам.

— Ты порвала со своей сектой, — заметил Борисов.

— Да, мастер, они не хранили мир, а стерегли его, чтобы никто не мешал убивать.

— Но ты следуешь путям своей секты, обычаям мира культиваторов.

Шило приоткрыла свой маленький ротик, чтобы ответить, и замерла. Затем упала в глубоком поклоне, ударившись головой о пол.

— Благодарю вас, мастер, за то, что вы просветили эту глупую Ши Ла!

— Поднимись, — хмуро сказал Борисов. — Ты опять ведешь себя, как культиватор.

Шило поднялась, но тут же снова ударилась лбом. Борисов ее в чем-то понимал, когда ты двести с лишним лет вел себя определенным образом, трудно отвыкнуть от такого.

— Эта глупая Ши Ла поняла, мастер, благодарю вас за то, что просветили меня. Позвольте мне отблагодарить...

— Не надо, — махнул рукой Борисов и добавил. — Не сейчас.

Шило все равно сияла и разве что не порхала. Она еще не знала, как вести себя "не культиватором", но явно взяла бы за образец Хомяка и прочих казаков, все к этому приходили. Борисов ощущал позывы овладеть кем-нибудь, то ли пленницами, то ли Шилом, то ли помочь Шилу овладеть пленницами, помочь с трансформацией в демона.

С этим следовало разобраться.

— Разберись с пленницами, — приказал он.

— Мастер?

— Не жди указаний начальства, не будь, как культиватор, — ответил Борисов. — Да и то, разве культиватор не должен в одиночку бросать вызов небесам? А как он будет его бросать, если постоянно ждет указаний сверху? Поразмысли об этом, пока будешь охранять меня.

— А пленницы?

— Считаешь полезными — оставь, нет — избавься, реши сама.

Чем не первый шаг в перекраивании Шила, как культиватора? Мелочь, конечно, но Борисова опять вернулся мыслями к тому, что будет потом, после победы? Истреблять миллиарды культиваторов и просто женщин? Следовало подумать об этом уже сейчас, и методика изменений, ну с чего-то же надо было начинать?

Лобзик все летел — падал, вода приближалась, а Борисов закрыл глаза.

Вошел в медитативное состояние, подобно культиваторам, но не стал очищать разум, наоборот, наполнил его мыслями. Вызвал каталог построений, доработанный с Хиной, призвал из архива образы, трехмерные слепки своей ци-системы.

Женщины, насилие, власть, сила и мощь!

Да, культиваторы не пользовались построениями в бою, слишком долгим выходило их создание, но Борисов сумел и справился с задачей. Теперь его переполняла гордость за свои достижения, желание сожрать всю ци мира, добиться бессмертия, согнуть всех баб под своим каблуком.

Желание нахлынуло и отступило, зачем мне столько баб, изумился Борисов.

Он не стал прокатывать по телу волны ци, скорее изобразил нечто вроде забившего из-под земли родника. Медленно и верно, перепроверяя сам себя, так как источник — как и все в этом мире — явно крылся в ци. Некоторое время спустя он нащупал первые признаки проблемы, какое-то стороннее воздействие, влиявшее не на него даже, а на его домен ци.

— Очень интересно, — произнес он, открывая глаза.

Они уже приводнились и опустились вниз. Тела стражниц отсутствовали, да и само кольцо было уже не в Лобзике, а присоединилось к общему построению самолета. Рядом находились Шило и Пиала.

— Старшая сестра никогда не вела себя, как культиватор! Эта... прошу тебя, научи! — умоляла Шило.

— Разумеется, — отвечала Пиала, гладя ее по волосам на голове и груди. — Первым делом научись открыто выражать свои желания, вот как я, понимаешь?

— Я всегда любила культиваторов, — Шило чуть прикусила губу, — но теперь увижу и красоту сестры Пи На Ла... мастер!

— Позовите Хомяка, — приказал Борисов, обрывая их любовное воркование и исследования глубин разума и тела друг друга. — У нас возникла проблема.

— Глава 174

— И это проблема? — изумленно спросил Хомяк. — Щас...

— Стой, дурак! — крикнул Борисов, перехватывая лапу Хомяка, уже собиравшего подтереться разрешением посетить дворец Бессмертной Императрицы.

— А потом сам и ругаешься, что я хожу с грязной жопой! Определись уже, дед!

Вообще, Хомяк был способен переварить любую ци, возможно и эту смог бы усвоить. Или враждебная ци проникла бы в него и начала влиять изнутри.

— Да я и определился, это ты сразу полез подтираться! Создай сферу из своей ци жадности, такую, чтобы через нее вообще ничто не прошло! Создай ее вокруг этого разрешения!

— Ну, — Хомяк шевельнул руками, и сфера появилась.

— Раскали ее, но так, чтобы свиток внутри не пострадал.

Хомяк проворчал что-то под нос, но раскалил, проецируя жар наружу, а не внутрь.

— Так и держи, — приказал Борисов, направляя нефрит.

Тот тек и плавился, распадался и растекался, застывал сферой вокруг ци. Затем Борисов добился прозрачности и приказал ци внутри отвердить, создав лед, прозрачный лед.

— Ничего не ощущаю, — принюхался Хомяк к полученному шару.

— Мастер, — тихо сказала Шило, — это не поможет нам попасть во дворец императрицы, она сразу узнает.

— Разумеется, — хмыкнул облегченно Борисов, — но сама посуди, сообщит ли она слугам об этом?

Шило задумалась, а Борисов продолжил улыбаться. Он нашел источник воздействий, помимо свитка разрешения там оказалась еще парочка штучек из Академии. Уважиха, при всей ее апатии и лени, блюла интересы бессмертного материка и подложила "госпоже Фё Ра" парочку сюрпризов. С прицелом на длительное, практически необнаружимое воздействие, начавшееся с ее кабинета, который Уважиха так "любезно" отдала в пользование новому ректору Академии Небес.

Уважиха не знала всей правды и воздействия ее были направлены на иное, но все равно.

— Вот теперь должно стать легче, — заявил Борисов, — но надо будет проверить и все остальное, начиная с добычи из сект, вдруг там что-то еще влияет на нас?

— Особенно на брата Медведя! — вдруг вспыхнул Хомяк. — Так повлияло, что он отдал свою жизнь за нас!

— И никто не собирается забывать о его подвиге! — нахмурил брови Борисов. — Хорош беситься! Да, сразились вничью, да почти проиграли, и что? Жизнь не состоит из одних лишь побед! Вспомни, что я рассказывал, откуда взялись казаки?!

Вот это подействовало, Хомяк тоже погрузился в раздумья. Эта игра в казаки — разбойники не доведет до добра, подумал Борисов, слишком уж глубоко они туда погрузились. После удара по бессмертному материку и императрице следовало начать снижать накал, да, увязав его с общей кампанией, что культиваторы тоже люди, только свернули не туда.

— Все, закончили на этом! — припечатал он рукой ледяной шар и спрятал его в кольцо.

Через три слоя запечатывания (на нефрите Борисов изобразил отражающее построение) ничто не пробилось, и Хомяк это подтвердил, отлично, можно двигаться дальше.

— Погибли многие, и мы помним о них, — добавил он примирительно, — начиная с Кирилла.

Повисла томительная тишина.

— И погибнут еще многие, ведь мы говорили об этом не раз!

— Сестры Ды Ну и Хи На, я отомщу за вас, — прошептала Пиала с легким всхлипом.

— Они поставили общее дело выше своих жизней, как и подобает казакам, — усилил нажим Борисов.

— Да, их смерть не пропадет зря! — воскликнул Хомяк. — Мы отомстим за них!

— Укрепим свой воинский дух! — добавила Кабаня. — Мастер Ар Гус, у меня есть предложение!

— Говори.

— Я вызову сильнейшего культиватора на поединок! — воскликнула она. — Зачарую его танцем и сражу своим копьем!

Точно, вдруг вспомнил Борисов, ведь ее помимо воинского дела всегда интересовали танцы, ну и жратва, конечно, недаром сошлась с Медведем. Кабаня явно рвалась навстречу смерти, возможно, сама не осознавая того и твердя о благородных деяниях.

— Это не поможет, сестра Ка Ба, — вдруг пришла на выручку Шило. — Культиваторы не станут держать слово, данное зверю. Тем более духовному зверю, умеющему обращаться в человека!

— Разве это не запятнает их ци и не затруднит возвышение?!

— Честь, благородство, верность слову — допустимы между равными и достойными, а какое равенство и достоинство со зверями? Только другие культиваторы и то не все, достойны того, чтобы держать слово. Если кто и должен сражаться, то я, но мне не хватит силы. Мастер Ар Гус! Мастер Хо Ма! Я умоляю вас, дайте мне силы! Я совершу прорыв на императорский ранг и вызову небесные испытания!

— Да! — обрадовался Хомяк. — Мы их разом сокрушим!

— Молнии сразят моих рыб, — нахмурился Сиай.

— Я защищу там всех! — махнул рукой Хомяк.

— Мы поможем! — синхронно воскликнули Оранг и Орка, а за ними и Оррела замахала своими щупальцами.

Остальные возвысившиеся звери — командиры и рыбы поддержали одобрительным рыком и возгласами.

— Испытания не будет, — отрезал Борисов, — если кто еще не понял.

Пожертвовать Шилом?

— И ты забываешь о ребенке, — добавил он.

Возвышение просто убило бы его или сожгло избытком ци, а заодно прихлопнуло бы и Шило.

— Но Кабаня высказала верную мысль, — добавил он. — Танцы! Танцы обычно сопровождаются музыкой, и ее гипнотическое воздействие мы можем усилить картинами. Атакуем все чувства и сенсорику ци культиваторов, но вначале все равно нужно дождаться возвращения Гиены.

— Слушай, дед, а че ты с ней разовый призыв не заключил? — спросил Хомяк. — Дернул бы ее сюда сразу!

Борисов посмотрел на него изумленно, ведь Хомяк был полностью прав. Воистину наступали последние времена, раз уж Хомяк сам додумался до такого. Раньше он был слишком туп и тем все портил, подумал Борисов с иронией, а теперь стал слишком умен и поэтому опять начнет все портить.

— Не подумал об этом, — сухо ответил он. — Высылали других разведчиков?

— Высылали, но никто не пробился, — доложил Сиай. — Но культиваторы отступили выше и стычки прекратились. В целом, стало понятно, что у них хватает сил и желания продолжать битву.

— Они побоялись нового подвоха, вроде того удара, который нанес мастер Ар Гус в финале битвы, поэтому и не стали нападать, — веско заявила Кабаня. — Они дождутся следующего дня и нанесут удар!

— При свете дня они разглядят все лучше? — изумился Оранг. — Сомневаюсь! На нас в горах они нападали всегда и везде!

Орка рядом ударила себя в волосатую грудь и посмотрела почему-то на Ореллу. Похоже, Хомяку предстояла первая гаремная война, и все это было очень некстати, следовало как-то убедить его отложить все на потом.

— Я знаю, чего они дождутся, потому что этот атаман умен и поглотил знания всей Академии! Кстати, дед, как думаешь, я смог бы стать теперь ректором Академии Небес?

— Возможно, — не стал отрицать Борисов. — Ранг есть, знания тоже, желание командовать тоже, правда развалил бы все быстро.

— Чего это вдруг?! — обиделся Хомяк.

— Ну, признайся сам себе, жрал бы вкусно? Трахал бы молоденьких самок и ставил бы им зачеты? Принимал бы подношения? Брал взятки с сект?

— Пф-ф-ф-ф, — презрительно фыркнул Хомяк. — Ну и что? Все ректоры так делали! Я бы не вмешивался в обучение, так что ничего не развалил бы!

— Ну и нахуй ты там такой ректор нужен?

— Ува Жи так делала!

— Перед этим она несколько сот лет расставляла на ключевые посты своих людей и вправляла им мозги!

Поверить не могу, подумал Борисов, у нас тут важное военное совещание, якобы, а вместо него привычный балаган с желанием переебать Хомяка лопатой. Зато совсем не по-культиваторски, о да, вон Шило все впитывает, как губка. И в то же время некрасиво, не следовало собачиться на глазах у подчиненных. Авторитет Хомяка — Дракона вряд ли упал бы, но вот потом, после победы и необходимости как-то перестраивать мир культиваторов, кто знает, где бы все это вылезло боком?

Нужно предсказательницу, вроде Халифы, чтобы за тысячу лет все предвидела.

— И не об этом речь, самовлюбленный ты атаман! Чего они ждут по-твоему? Кстати, есть у культиваторов провидцы и пророки, вроде Халифы? Может, они так нас нашли, просто предсказали?

— В мире больше не рождались такие пророчицы, мастер, — тихо заметила Шило, — как Ха Ли Фа, от того ее пророчества и ценились дороже чего угодно. Даже создали мою бывшую секту.

— Ждут они, дед, — голосом, полным превосходства, заявил Хомяк, — подкреплений! До того момента они будут кружиться возле нас, не давая сбежать, и не принимая генерального сражения! Когда они получат превосходство в силах, вот тогда и ударят, это одна из основных стратегий битв культиваторов прошлых времен.

— А подкрепления они могут получить, через телепортационные построения, — осознал Борисов.

Что мешало выделить одну из палуб на километрового размера кораблях под подобное построение? Стационарная поверхность, зависни в неподвижности, исчисли координаты, передай их на материк или включи маяк ци и перебрасывай. Да что там, ведь та же Шило с ее двумя подругами, просто навелась на ту площадку на Земном материке, что мешало культиваторам здесь сделать также?

— О чем ты, дед, не подумал заранее!

— В следующий раз, когда ты влезешь в гущу боя, я твою шерстяную жопу спасать не буду! — рыкнул Борисов.

Остановился, задумался и хохотнул.

— Опять какую-то гадость придумал, да, дед? — надулся Хомяк.

— Мы тут собрались, чтобы обсудить сражение с культиваторами, вообще-то, а не о тебе и твоей красоте, мощи, силе и прочих преимуществах разговаривать, — заметил Борисов.

— Да, глупый младший брат, хватит красоваться! — добавила Роксана. — Ты мою армию не спас, не тебе укорять мастера Ар Гуса!

— Это ты ее просрала, глупая младшая сестра! Куда ты мчалась, не видела, что мой удар сорвался?!

— Вот именно — сорвался! Кто надувал щеки и бил себя в грудь, обещал одним ударом уничтожить флот культиваторов?

— Давайте высадимся на них сверху, — предложил Сиай. — Прямо в ночи организуем десант на самолетах!

— У них теперь стоит сигнализация, — напомнил Борисов, — но это хорошая идея, мастер Сиай.

— Но у деда, конечно, лучше!

— Выскажи свою идею, — предложил Борисов.

Его идея была очень простой — есть телепортационное построение, следовало навестись на него и послать подарочек. Взорвать бомбами ци или рискнуть десантом, если там не будет ловушек, правда, этот вариант Борисову нравился меньше. Внезапные перемещения в тыл все равно означали драку с культиваторами императорского ранга, и те уже показали, что умеют сражаться. Дополнить все это гипнозом песен и танцев и можно будет ударить, не дать культиваторам избежать генерального сражения, сорвать им подкрепления.

— Идея этого атамана проста и идеальна, — горделиво заявил Хомяк. — Мы, казаки и дед, демонстративно погрузимся в самолет и улетим, а все остальные останутся!

— Глава 175

— Да вы не поняли! — орал Хомяк, страшно надувая щеки. — Чтобы этот атаман и пытался кого-то подставить?! Я хотел увести всех за собой! Демонстративно!

— Ты собирался забрать верхушку, самых сильных бойцов!

— Конечно! Чтобы их самые сильные культиваторы полетели за нами! Точно! — Хомяк аж подпрыгнул. — Даже в самолет грузиться не надо! Мы улетим просто так!

К счастью, построения в кольце работали, вытягивая душный воздух и тепло, иначе тут давно можно было бы топор вешать. Обычный человек так и вовсе в обморок упал бы, без сомнений, но культиваторы были крепче во всем.

— Мастер, старшей сестре Пи На Ла нехорошо, — заметила Шило.

— Да-да, идите к себе, — отмахнулся Борисов, — а ты потом возвращайся.

Какая-то новая идея вертелась в голове, но он никак не мог сформулировать ее, крики и выбросы ци мешали. Сейчас войску казаков не хватало единоначалия, скажем прямо, слишком уж они привыкли вести себя свободно и на равных. Но то, что работало в мелкой группе, мешало сейчас, когда от них ждали приказов многотысячные армии зверья и рыб, и уцелевшие птицы.

— Да, мастер, — поклонилась Шило и исчезла.

Возможно, стоило резко ускорить лечение летающих созданий, подумал Борисов. Разлет во все стороны, чтобы и корабли культиваторов рванули? Или вернуться к начальной идее Хомяка — без затей пойти и вломить? Он моргнул и переместился в соседнее кольцо, желая отвлечься от шума.

Не вышло.

— Нужно что-то делать! — требовательно заявила Роксана.

Даже ногой топнула.

— Все это выглядело бы грознее, не выгляди ты, как мелкая сопля лет десяти, — заявил Борисов, опускаясь в кресло.

Налил себе выпить, не простого алкоголя, конечно, а настоянного на ци. Обычный алкоголь его не брал, если не убрать пассивную защиту усилием воли, и стоило слегка опьянеть, как пассивные защиты возвращались и Борисов резко трезвел. Неприятные ощущения и усилия, сводящие на нет саму суть "немного выпил". Откинувшись в кресле, он еще и закурил, неожиданно осознав, как ему этого не хватало.

Неужели воздействие чужой ци так сильно его останавливало? Пыталось изменить в лучшую сторону, сделать образцовым культиватором, ректором Академии даже? На мгновение даже возникло желание вернуться и плюнуть на могилу Уважихи со всей ее Академией. Вспомнились планы, задумки, идеи использовать огромный летающий корабль Академии, желание сидеть и заниматься только построениями.

Все провалилось.

— Так лучше? — рыкнула Роксана.

Она подросла, одежда на ней затрещала, разлетаясь в разные стороны. Борисов иронично посмотрел на типовую гладко и белокожую девку — культиватора, выглядевшую словно типовой манекен из магазина одежды. Рожа вроде женская, а все остальное гладкое, плоское и практически бесполое.

— Оденься, — посоветовал Борисов. — И оставь эти женские увертки, раздражают.

— Ладно, — еще рыкнула Роксана.

Она покрылась чешуей, морда ее вытянулась, добавился хвост, но сохранились очертания женского тела.

— Интересная попытка, но нет, — качнул головой Борисов.

Он демонстративно вскинул руку и в ней появился Лобзик, тут же захихикавший.

— Аргус, а помнишь ту девку из Халкегинии, — со смехом сказал дробовик, — так у нее драконица была! Надо было тебе ее натянуть за хвост, сейчас бы не терялся!

— Что за внезапные попытки соблазнения? — проворчал Борисов. — Уже вроде обсуждали эту тему?

Роксана посмотрела хмуро, словно решала, как его называть. Затем решила, что соблазнять собственного деда было бы немного невежливо и остановилась на почти привычной форме.

— Мастер Ар Гус, вы должны повлиять на глупого младшего брата!

— Что, он не слушается умную старшую сестру? — хохотнул Борисов.

— Он хочет отомстить и тем погубит нас всех! — сверкнула глазами с вертикальным зрачком Роксана.

— О, у вас тут все серьезно, — Лобзик отлетел чуть в сторону и устроился там.

Вот кого надо было поставить начальником вооружения, вдруг подумал Борисов. Бригада разумного оружия, брошенная в бой, способная тайно ударить сквозь сигнализацию о живых, такой козырь мог пригодиться.

— Только вас он слушается! Вы должны взять власть в свои руки и прекратить уже этот бардак!

— Хомяк — атаман, — пожал плечами Борисов, — и он хочет отомстить за брата Медведя, понимаю его.

— Но он погубит себя, а значит и нас всех!

— Ты! — ткнул в нее пальцем Борисов.

— Я? — слегка растерялась Роксана.

Нет, Борисов ее в чем-то понимал. Плоть от плоти мира культиваторов, она действительно хотела лишь блага казакам и армии зверей, просто действовала привычными методами. Брать власть? Да, Борисов мог бы. Мог, но не хотел, по совокупности причин — уже убеждался, какой там адский труд, на вершине власти. Тем более, что сейчас возьми власть и придется потом расхлебывать историю с культиваторами до конца. Годы... нет, столетия исправления мира, вправления мозгов, гарема из плоских баб, хотя ладно, это вопрос решаемый, детей и обид культиваторов и зверья, разборок с небесами и прочего.

Завись от него бессмертие, Борисов не колебался бы, но здесь как раз выходило иначе.

Можно было взять бессмертие, не погружаясь по самые ноздри в эту выгребную яму. Вломить культиваторам, направить все в иное русло, спихнуть заботы на казаков и заняться своими делами. Не совсем изначальный план "тихо прийти, незаметно взять бессмертие и уйти", но все равно гораздо лучше того, к чему его пихала, пыталась подпихнуть Роксана.

— Ты, — кивнул Борисов. — Ты же изначально пыталась всеми командовать? Это риторический вопрос, захлопни пасть! Потом командовала зверьем и птицами, и втерлась в ряды казаков, и Хомяку ездила по ушам, и Сиая построила, запрягла его разом, вместо уздечки использовав усы.

Роксана, захлопнувшая пасть, хихикнула, из ноздрей повалил дым.

— В Академии на тебя жаловались постоянно, что ты там зверье тиранишь просто так.

— Не просто так! — воскликнула Роксана возмущенно.

Борисов чуть вскинул руку, и она снова захлопнула пасть. Воздействие демонической ци, две тысячи лет в яйце, наверное, такое уже не вымыть, подумал он. Плюс изначальная драконица, не мутант вроде Хомяка, не подводный сиделец вроде Сиая. Не сказать, что идеальная кандидатура, но лучше Хомяка, будут смотреть на мир, желая править им, а не припоминать старые обиды.

Опять же, это желание сожрать весь мир, доставшееся Хомяк от бога Жадности, немного беспокоило Борисова. Да, Хомяк поумнел и вырос, но детские желания они такие, могли вылезти в любой момент. Роксана же таким не страдала, хотела подняться выше, да, но не уничтожить весь мир.

— Ты возвышала их и готовила к битвам, потом они помогли всем нам и разбежались по материку, неважно, просто неважно. Ты тиранила их, командовала и так далее. Тебе нужно взять власть.

— Но, мастер Ар Гус, Хо Ма слушает только вас!

— Если я поднесу тебе власть, то она так и останется у меня, и Хомяк и дальше будет слушать только меня. Ты должна взять власть сама, власть над всем миром!

— Всем миром?

— Вы же хотели возродить род драконов? Возрождайте и правьте!

— А вы будете править культиваторами, мастер Ар Гус! — вдруг восхитилась Роксана.

Борисов повел рукой, не желая вдаваться в детали. Шило и Пиала отлично правили бы всеми, по его мнению, тем более что рано было вдаваться в такие детали. Рано и глупо.

— Вот только не пойму, какое это отношение имеет к нашим проблемам сейчас?

— Прямое! Вы должны взять власть в свои руки, я поддержу вас, и Си Ай тоже, а с ними и половина казаков! Мы остановим глупого младшего брата, не дадим погибнуть во время мести!

— Хомяк злобен и мстителен, но с чего бы он погибал? — слегка изумился Борисов. — Что же касается власти, тебе надо переманить на свою сторону Павлину. Она и Сиай, вот тебе и большинство в руководстве, и сама станешь во главе, хотя это не отменит проблемы, что тебе надо будет как-то взять верх над Хомяком, иначе он так и не подчинится.

— Так вы не слышали, мастер Ар Гус! — вспыхнули глаза Роксаны. — О, конечно, вы удалились для медитации!

И даже помедитировать не успел, как вломилась Роксана, подумал Борисов. Что там могло случиться за несколько секунд? Почему не ревели сирены общей тревоги?

— Как я могла не подумать об этом? Вот видите, мастер Ар Гус, я не гожусь в правительницы!

Борисов только хохотнул невольно, но объяснять ничего не стал.

— Бери пример с Хомяка, он захотел стать во главе и стал!

— Потому что вы ему разрешили, мастер Ар Гус.

— А тебе не приходило в голову, почему я ему разрешил? — коварно спросил Борисов.

Разговор начал его утомлять, следовало дать пинка Роксане, чтобы пошла уже, и сама решила проблему. А еще лучше рассказала, о чем он там не слышал. Местная привычка тянуть кота за яйца в подобных вопросах, забалтывая все тоннами пустых слов, временами ужасно раздражала. Помимо этого, Борисов не уставал радоваться, что не стал глубоко вживаться в местную цивилизацию, там сбежал, тут сбежал, здесь проскочил подземным миром, а в Академии отстранился и спихивал все на "помощниц".

Не нахватался местного дерьма, в общем.

— Нет, мастер, но ваша власть осталась при вас.

— И если я не вмешаюсь, то ты ее не получишь.

— Да мне и не нужна власть! Я брата спасти хочу! — воскликнула Роксана.

— Хм-м-м-м, — задумчиво прогудел Борисов, постукивая руками по подлокотникам.

Он как-то не задумывался на эту тему раньше, но теперь, раз Роксана пришла сама. Императрица-Дракон, чем не вариант? Станет во главе, культиваторам будет легче принять ее, если правильно подойти к пиару, демонстрировать ее как женщину. Тоже немало усилий, но лучше, легче, проще, чем убивать миллиарды.

Повелительница зверей и людей, способная объединить мир и исправить его.

— Хочешь спасти брата и мир?

— Да!

— Тогда тебе придется взять власть, — припечатал Борисов, мысленно потирая руки. — А теперь расскажи, почему там Хомяк должен погибнуть?

— Так старшая сестра Ги На вернулась! — воскликнула Роксана. — И принесла новости! К культиваторам прямо на ее глазах прибыли подкрепления и теперь они не дадут нам сбежать!

— Глава 176

Выглядела Гиена ужасно и Борисов запоздало осознал свой промах. Надо было продолжать давление на корабли культиваторов, во-первых, чтобы усилить панику и не давать им передышки, а во-вторых, чтобы прикрыть отход Гиены. Очень удобно было притвориться раненой или убитой, выпавшей за борт и сгинувшей в непроглядной тьме, стоящей сейчас над океаном Льда.

Почти непроглядной, ладно, культиваторы усиленно использовали осветительные техники и подобия осветительных же ракет, запуская их в направлении воды, чтобы не дать рыбам и зверью подкрасться незаметно. Или чтобы ослепить их и поразить, в конце концов сенсорике ци не требовался свет видимого спектра.

— Они замаскировали свое прибытие, мастер, — докладывала Гиена, тяжело дыша.

Борисов аккуратно и осторожно "смывал" с нее последствия убивающей техники. Считалась, что та неотразима, если попала в тело, но Гиена оказалась прилежной ученицей и внимательно слушала наставления Борисова. Моментально закрыла несколько ключевых акупунктурных точек и изолировала часть своей культивации. Система ее после этого пошла вразнос, конечно, раня Гиену изнутри не хуже самих культиваторов, но зато техника не добралась до ее дяньтяня.

И теперь Борисов лечил ее, подхватывал своей ци жадности чужую, приклеивал в каком-то смысле, используя концепцию жадности и выносил прочь, в отдельный сосуд из изолятора — нефрита. Горлышко его, с нанесенным туда построением, работало по системе ниппеля, пропускало все внутрь, но ничего наружу. В каком-то смысле это было повторением "жадных" пространственных колец, только без расширения пространства.

— Промывающий раствор, — скомандовал он.

Да, Борисов мог и сам до него дотянуться, но это означало бы отвлечь частичку внимания, а зачем отвлекаться, когда имелись помощники? Кто-то подал ему раствор и Борисов щедро плеснул им вдоль раны и меридианов. Смесь дезинфицирующего раствора, пускай даже в нем не было особой надобности и носителя, содержащего в себе еще жидкого нефрита.

— Гр-р-р-р-р, — вырвалось у Гиены, несмотря на всю мощь культиватора и кляп-деревяшку во рту.

Омертвление тканей и закрытие их слоем изолятора-нефрита, попутно создающего канал, куда Борисов начал укладывать проволоку — искусственный меридиан. В будущем всему этому предстояло зажить и вернуться к естественному состоянию, но сейчас требовался такой вот костыль.

— Замаскировали? — переспросил он.

— Да, мастер! Прибыли, но при этом разделились на несколько частей. Флот, напавший на нас, не скрывался, а остальные — р-р-р-р! — да!

— Какие хитрецы, — хмыкнул Борисов и сменил тему. — Тебе повезло, техника не пошла в тело, не придется вырезать ничего вглубь и вширь.

В общем-то даже если пошла бы, то ничего страшного, просто вырезал бы больше, да восстанавливалась бы дольше. Общий принцип сохранялся, удалить все чужое, прижечь да закрыть и восстановить искусственно систему, давая организму затем нарастить поверх уже свое, природное.

— Вот, стало быть, как они так ловко поймали нас, — задумчиво произнес вслух Борисов. — Ослепили наши ци-скопы своим флотом, а сами в это время окружили издалека, толково, толково.

— Ты чего радуешься, дед? — возмутился Хомяк. — Нас поймали, а он радуется!

— А ты не понял?

— Р-р-р-р-р! — снова зарычала Гиена.

— Ничего, ничего, осталось чуть-чуть и потом расскажешь толком все, а сейчас потерпи.

— Сведения, мастер Ар-р-р!

— Главное ты уже сообщила, — успокоил ее Борисов. — Они прибыли заранее, у них есть подкрепления, мы окружены и за нами следят. Да, мы планировали иное, но культиваторы разгадали наши планы или предвидели все и нанесли контрудар, такое бывает. Радуюсь же я тому, атаман ты этакий, что культиваторы показали все козыри. Они узнали или поняли, что мы можем телепортироваться, узнали или поняли о кольцах и самолетах, они узнали...

Академия, пришла к нему мысль, пока руки и ци латали и лечили Гиену, которую придерживала Павлина. Она же, несмотря на усталость и свои раны, пускай и легкие, дополнительно выжигала заразу и поддерживала Гиену, шептала что-то ласковое, разве что взасос не целовалась, в общем.

— ... из Академии Небес сообщили им, несомненно, еще до того, как туда прибыла Ши Ла.

— Они ничего не говорили об этом, мастер, — прошептала Шило.

— Да понятное дело, тут твоей вины вообще нет, наоборот, спасла всех, — отмахнулся Борисов. — Нанеси Ува Жи удар, когда мы были не готовы, то разом бы всех насадила на свой ректорский вертел.

— Как это разом? — возмутился Хомяк. — Этот атаман дал бы бой!

— Тебя насадили бы последним, отдувался бы за всех, — согласился Борисов.

Хомяк надулся.

— Разумеется, они бы не явили их просто так, но видимо очень хотели нас поймать, — продолжал рассуждать Борисов, заканчивая "шить" Гиену. — При этом они очень хорошо подготовились, дали нам собраться всем вместе, чтобы не бегать по материкам и океанам, и это отчасти объясняет случившееся на Срединном материке.

— Проще и надежнее было разгромить нас по частям! — воскликнула Кабаня.

— Да, я бы тоже так сделал, но армия культиваторов составлена из разных сект разных материков, возможно, у них возникли трудности в управлении или перемещении, не у всех же есть такой могучий атаман!

Обиженно надутые щеки Хомяка чуть сменили форму и слегка цвет, теперь он дулся горделиво.

— Или они решили подождать, опасаясь того, что кто-то успеет предупредить остальных и тогда они нас не поймают, — добавил Борисов. — Все, усиленный прием ци внутрь, мясо, работа над собой, ну все как обычно.

— Как обычно, — прошептала Шило, качая головой.

— Не надо делать из этого такого события, — поморщился Борисов. — Не сиди вы каждый на своей кучке дерьма, с зернышком полезных знаний, давно бы все это уже освоили сами, спасли мир, вышли в космос, завоевали всех других, и развили бы цивилизацию. Такую, чтобы я ходил и восхищенно раскрывал рот и ощущал себя глупым провинциальным хомяком, прибывшим в мегаполис!

— Эй, дед!

— Тогда хватит дуться, провинциал ты наш! Тебе еще всех спасать!

— Мастер Ар Гус, — произнесла Гиена.

— Да-да, — отмахнулся Борисов, — у них больше культиваторов императорского ранга, чем мы считали и пусти они всех сразу в бой, уже закапывали бы наши изуродованные трупы. У них войска, барьеры и прочее, мы окружены, у них превосходство в ци.

— Да, — секунду спустя ответила Гиена.

Остальные смотрели с надеждой, мол, сейчас "мастер Ар Гус" как достанет из кармана кролика, в смысле покажет фокус и как всех спасет! Самое смешное, что нечто такое Борисов и собирался провернуть, правда не знал, выйдет ли и как все это осуществлять. Кроме смутной идеи у него ничего не было.

— Ха! — воскликнул Хомяк. — Да сколько раз я и дед оказывались в такой ситуации! Спина к спине, мы бились и побеждали, пиздили врагов!

— А потом много пиздели о том, как их пиздили, — проворчал Борисов.

Вдаваться в подробности не встал и так было ясно, что Хомяк помнит избирательно и искаженно.

— Культиваторы знают все наши типичные уловки, — продолжил он, — поэтому нам нужны нетипичные.

— Нужно уходить под воду, это ясно, — дернул усами Сиай.

— Или лететь в небеса! — вдруг выкрикнула Белка. — Пусть мастер Хо Ма ударит оттуда, а если небеса развернутся, он сразу сожрет их!

Борисов кивнул уважительно, для экспромта план был очень неплох. Правда, небеса знали, что Хомяк способен их сожрать и вряд ли стали бы разверзаться рядом с ним. Равно как и запускать в него молнии. В то же время, если действительно взлететь выше, да ударить, чтобы небеса не успели раскрыться... но тут возникал вопрос, почему сами культиваторы так и не ударили чем-то мощным?

Не успели?

Или специально придержали что-то в запасе, памятуя о событиях Академии Небес?

— Они говорили что-то о мощных совместных ударах? — обратился он к Гиене.

— Намеками и иносказаниями, — ответила та, — и я не поняла все до конца. Возможно, будь там сестра Ши Ла.

— Мне не удалось бы не выдать себя, сестра Ги На, — отозвалась та, слегка разводя руками.

Небеса не раскололись, но еще пара деталек встали на свои места и Борисов чуть повел головой. Да, такое могло сработать, но оно все равно требовало жертв. Убедительности бегства, скажем так.

— Дед, не тяни никого за яйца! — потребовал Хомяк. — Если у тебя нет плана, то давай попробуем мой! Хороший удар по врагу еще никому не вредил, кроме самих врагов, га-га-га!

От избытка чувств он ударил себя по золотому шлему и низкий звон поплыл по кольцу, где собралась верхушка казаков, зверья и рыб. Волны вырывались и наружу, просто потому что Хомяк так захотел и вызывали там уже настоящие волны.

— Именно хорошего удара от нас и ждут, — заявил Борисов. — Вот почему вас вчера не превратили разом в шерстяную пыль, а окружили и изматывали ударами. Они хотели взять вас в плен и сейчас хотят, они ждут нашего удара, не исключено даже, что Гиену раскусили, скормили ей дезинформацию и дали уйти.

Они определенно столкнулись с новым уровнем подготовки и исполнения. Учет прошлых техник и возможностей казаков, Хомяка, остальных, подготовка ловушек и прочего. Небеса! Точно, едва они сбежали бы телепортом Хомяка, как культиваторы последовали бы за ними небесным транспортом, экономя свою ци и одновременно с этим тревожа зверье, рыб и опять же Хомяка.

От этой мысли Борисов укрепился в верности своей идеи.

— Сделаем мы вот что, — заговорил он, оформляя мысли в слова. — Хомяку предстоит сожрать половину собранной армии, может...

— Не может! — заорал Хомяк. — Дед, ты рехнулся, что ли? Сожрать своих? Ты за культиваторов, да? Продался за писечку?!

Свистнула техника Шила, но не пробила шкуры Хомяка.

— Дослушайте, — вскинул руку Борисов. — Сожрать, пожалуй, неверное слово. Создать анклав внутри себя, новый мир, где поместится половина армии, может больше, может меньше, смотря сколько нам потребуется на обман культиваторов.

— Анклав? — пробормотал Хомяк.

— Пришла пора шагнуть на небесный ранг, — кивнул Борисов. — В другой раз это сопровождалось бы такой бурей молнией, что от культиваторов остались бы только дымящиеся тапочки, но сегодня твой несчастливый день, нажраться молний не удастся. Если же они все же явятся, то действуем стандартно, молниями уничтожаем культиваторов. Тем, кто останется, придется тяжелее всего, им придется бежать, но! Нам тоже придется бежать, причем так, чтобы за нами погналась вся верхушка культиваторов, и не просто погналась, а догнала и убила!

— Глава 177

Ответом Борисову стала тревожная тишина, даже Хомяк вместо криков смотрел с видом "дед, ты окончательно ебанулся!".

— Не забывайте, — напомнил Борисов, — что нам противостоят культиваторы, разгадавшие наши планы и знающие наши уловки. Если мы не покажем им убедительно, что нас победили, то они так и не успокоятся. Впрочем, мы всегда можем сходить на прорыв, как предлагает Хомяк, и погибнем там все с честью.

— Нет! — вскочила и крикнула Роксана, превращаясь в драконицу, видимо для масштабности.

В образе мелкой соплюхи она все же не производила такого грозного впечатления. Хотелось погладить ее по голове, дать леденец и отправить прыгать через скакалку или начать собирать в первый класс.

— Что значит нет?! — нахмурился Хомяк и грозно сложил руки на груди.

— То и значит! Если мы все тут погибнем, не замарав своей чести казаков, то кто поведет в бой армии зверья, птиц и рыб? Мы погибнем, а они останутся под пятой культиваторов! Навсегда! Этого ты хочешь, глупый младший брат?

— Я не глупый! И не младший! — от рыка Хомяка завибрировало все кольцо.

До этого Борисов слегка изумлялся, на кой ляд Роксане потребовалась его помощь. В конце концов, она, будучи драконом, и так повелевала всеми духовными животными, включая казаков. Просто Борисов слегка забыл, что Хомяк тоже мог превращаться в дракона и тоже повелевал окружающими.

В результате выходила этакая родственная ничья.

— Хорошо, умный атаман, скажи мне, что будет, если мы все тут погибнем и полягут все, кто за нами пошел?

Хомяк подвигал челюстью, поерзал руками, скрещенными на груди, и не ответил. Но видно было, что он и сам все понял и сообразил. Последний порыв мира, они собрали зверье и рыб, угнетенных культиваторами, дали им силу и шанс, нашли осколки прошлого в лице Сиая, сумели попугать и сбежать, благодаря Борисову.

Но они достигли своего предела, почти достигли, а вот культиваторы нет.

Сбеги сейчас и все сопротивление умрет, не родившись, а культиваторы так и будут править, пока еще через десять или двадцать тысяч лет мир не умрет окончательно, лишенный ци. Не то, чтобы Борисову было его жалко, но он хотел бессмертия, а какое бессмертие, если тебя убьют? Звери и птицы хотели иного, но и тут выходила закавыка, что ринуться в бой и погибнуть с честью, означало погубить всех.

— Ладно, — проворчал Хомяк, — в этом есть смысл, но этот умный старший атаман...

— Уже старший, — тихо хихикнула Павлина.

— ... говорит, что мы лишь временно отступим. Это хитрость! Тактическая уловка! А затем мы вернемся и победим!

— Мастер Ар Гус, — тихо спросила Кабаня, оказавшись рядом, — если Хо Ма и правда поднимется выше, то возможно, стоит все же дать бой?

— Возможно, но это будет бой на условиях культиваторов, — тихо ответил Борисов. — Видишь же, нас поймали ловушку. Представь, что сотня культиваторов рангом ниже нападет на тебя, не жалея себя, ты справишься?

— Нет, — ответила Кабаня, подумав, пока Хомяк разорялся и махал лапами и хвостом. — Я смогу убить часть из них, может быть даже половину, но, если они действуют вместе... а они действуют вместе?

Борисов только выдохнул тяжело и кивнул. Сила в единстве, устраивай распри, ссорь культиваторов между собой, так ему казалось раньше, и в чем-то эта стратегия работала. Просто все они стремительно забрались наверх, где действовали уже иные правила. Где мелкие ссоры между собой (как у казаков, кстати) уже не имели значения или откладывались на потом перед лицом общего врага.

— Тогда нам не победить, — уже не спросила, а утвердительно заметила Кабаня.

Отошла в сторону с мрачным видом.

— Ладно, дед, давай, че ты там придумал, — махнул лапой Хомяк.

Вот еще причина, почему культиваторы будут готовы, повышение на небесный ранг и небесные испытания. Если эти злобные тетки и правда заручились поддержкой небес — а чем еще могла быть та трещина, поглотившая Багровый Звездопад? — то все выходило очень плохо. И в то же время, оставалась еще уловка и не одна, заключавшаяся в прежних дерзких нападениях.

Зачем возиться с тетками, когда можно было напрыгнуть сразу на сами небеса?

— Ты видел анклавы, вроде Драконьего Острова, — заговорил Борисов, попутно объясняя и остальным. — Ты видел ту картину-мир, куда запечатали культиваторов императорского ранга. Не надо дуть щеки, второй раз они на такое не попадутся, и нам всем изрядно повезло, что в картину удалось поймать хотя бы нескольких! Но сейчас это неважно, важнее анклавы и мир вокруг. Ци поддерживает жизнь мира и является его энергий, ци порождает новую жизнь и улучшает ее, без ци анклавы не появились бы или остались бы чем-то неработающим.

Хомяк, как ни странно, слушал внимательно, не дремал со стеклянным взором, как раньше. Страшно было представить, каких высот интеллекта он достигнет, если в нем не выключится жадность до знаний, невольно в который уже раз думал об одном и том же Борисов. Казаки и Сиай, и их приближенные, Шило, все слушали напряженно, морща лбы и пытаясь осмыслить услышанное.

- Чтобы шагнуть дальше, тебе надо самому стать таким миром или хотя бы анклавом. Породить новый мир и жизнь в нем, сравнявшись в этом с небесами!

— О, — донеслось восхищенное со стороны Павлины.

— Новую жизнь? — переспросил недоуменно Сандро. — Женщиной стать?

— Нет, нет, рожать Хомяку не надо, да и не хватит одного ребенка на небесный ранг, разве что он будет носить в себе бога, — вмешался Борисов.

Шило, вспыхнувшая было, угасла, затем задумалась, явно размышляя на тему того, как бы родить от Борисова бога. Невозможная задача, в общем-то, но, если ей так хочется, пусть старается, решил он, лишь бы не угробила снова младенца в утробе. Не то, чтобы ему было сильно его жалко (так, немного) и не то, чтобы организм Шила пострадал (культиватор, как-никак), но вот удар по мозгам вышел бы изряднейший.

— Ему надо создать анклав или целый мир внутри себя, — продолжил он объяснения. — В обычных условиях ему пришлось бы долго зарождать там жизнь, но сейчас у нас ее полно.

— Армии! — воскликнула Роксана радостно.

— Да, мы спрячем армии внутри Хомяка, — кивнул Борисов. — Можно было бы спрятать вообще всех, такое только ускорило бы его возвышение, но культиваторы тогда не бросят поиски. Мы должны разыграть битву, поражение и отступление, в котором сильнейшие из нас побегут отдельной группой, а то и телепортируются прочь, выманивая на себя врагов. Побегут и погибнут — разумеется, это будут наши двойники, начиненные ци — и на этом культиваторы не то, чтобы успокоятся. Они бросят искать нас, ведь мы погибли. Большая часть армии окажется не обнаружима для них, даже при помощи небес, ведь Хомяк и сам переполнен божественной силой, создаст барьер против сканирования.

— Но разве они не обнаружат самого Хомяка?

— Себя он тоже заблокирует и замкнет в одном из колец, экранирует своей же силой, — пояснил Борисов.

— Колец, точно! — вдруг хлопнул по коленям Хомяк. — Молодец, дед!

— И Шило унесет это кольцо к бессмертному материку.

Шило уставилась, выпучила глаза, затем вспыхнула радостно и склонилась.

— Я все сделаю, мастер! — воскликнула она.

Возможно, даже погрузив его в дяньтянь или спрятав внутри тела, этакая супер-мега-матрешка невиданных размеров.

— Разумеется, одного лишь погружения армий в живот Хомяка недостаточно, там должен быть именно мир!

— Да знакомое дело, дед! — закричал Хомяк.

Бездонная бездна из Триэма, куда он жрал, как не в себя, вдруг понял Борисов. Все отправлялось в мир бога Жадности, если переводить на термины мира культиваторов. Хомяка словно специально готовили к роли возвышения... как, впрочем, и Борисова. Те пилюли джинна из мира магов, таблетки жизненной энергии, которыми он пытался достичь бессмертия, по сути, это были пилюли чистой ци, если переводить на местные деньги.

— На основе колец, создам я животец, — запел он, явно передразнивая Павлину. — Построение черчу, кушать очень я хочу!

Интересная мысль, подумал Борисов, наблюдая за его действиями, правда неосуществимая для всех, кроме самого Хомяка. Запитать новый мир напрямую от дяньтяня, расширить внутри себя пространство, словно в кольцах, только без колец, и добавить божественной силушки. Хомяк даже не скрывал происходящего внутри, но из-за общей мощи и количества ци, все равно все было смазанным, половину Борисов вообще не разглядел.

— Что, и это все? — изумился кто-то.

— Все? — тяжело спросил Борисов в ответ. — Какое еще все? Если бы дело было только в бегстве, уж мы бы сбежали, не сомневайтесь! Нет, речь шла о том, чтобы обмануть культиваторов, а значит части зверей и рыб придется остаться. Не просто разыграть убедительное отступление, а действительно бежать, спасая свои жизни. Три четверти оставшихся погибнет, по самым оптимистичным оценкам.

— Я останусь и дам бой, — вперед выступила Кабаня, пристукнула копьем о пол.

— Ты погибнешь! — воскликнул Сандро.

Именно этого она и хотела, после гибели Медведя. Все же та кабаниха, из кровавых гор, хотела танцевать и петь, а не сражаться, хотела вкусно кушать и нашла все это в Медведе.

— Нет. Назло культиваторам я выживу и прикрою отход наших войск! Мы будем сражаться и изматывать их, отвлекать внимание!

— Я тоже останусь! — звонко крикнула Роксана.

— И я, — пригладил усы Сиай, — надо присмотреть за моими акулами, да Ри Ка На здесь. Зато выйдет убедительно, драконы здесь, культиваторы увидят, что никто не сбежал!

— Эй, вы тоже погибнете! — встревожился Хомяк.

— Ничего, уйдем в глубины и сразимся, — пригладил усы Сиай. — Лети, Хо Ма, тебе и мастер Ар Гусу вести последнее сражение!

— Эта госпожа составит вам компанию, мастер Ар Гус, — томно пообещала Павлина.

— Как?! — воскликнул Сандро.

Союз двух огненных созданий, между ними вспыхнул буйный роман, и Павлина наглядно демонстрировала, что все ее обиды на Хомяка и мужской пол, лишь игра на нервах.

— Мастер, я клялась служить вам, — поклонилась Кума.

— И я! — прострекотала Белка.

Приемная дочь Сиая, Орелла, Оранг и его сестра Орка, тоже рвались остаться с Хомяком, но в итоге вышло так, что все остались бы. Пришлось бы каждому делать двойника, да еще и потом прикрывать, но, с другой стороны, помощники подобной силы... нет, подумал Борисов, все равно не пойдет.

С другой стороны, все рвавшиеся остаться, отлично могли сидеть в животе-анклаве Хомяка.

— Пойдет атаман и казаки-добровольцы императорского ранга, — указал он. — Опасная миссия, где качество важнее количества. Остальным пока что придется отправить в мир Хомяка и ждать там.

Ор Анг нахмурился, затем пристукнул кулаками в волосатую грудь.

— Покажи им там всем, брат!

— Покажу, брат! — заверил его Хомяк.

— И у меня как раз есть отличная идея, что показать первым делом, — улыбнулся Борисов.

— Глава 178

— Дед, да ты ебанулся!

— У меня такое ощущение, что мы поменялись ролями, — нахмурился Борисов. — Теперь ты непрерывно ругаешься на меня с нихуя. Что дальше? Начнешь меня пиздить лопатой по затылку?

Хомяк почему-то спрятал руки за спину.

— Ты не слишком ли охуел, атаман шерстяной? — спросил Борисов. — Давно пиздюлей не получал, раз уж я держал обещание, данное Белке, и расслабился? Возомнил о себе невесть что?

— Возомнил о себе на свой статус, — сверкнул багровым в глазах Хомяк.

— Как ты думаешь, — задумчиво спросил Борисов, — сколько сотен лет тебя будут мучить культиваторы? Представь, тебя подвесят и ци будет медленно утекать из тебя, и ты уже не сможешь ее вернуть, и она будет утекать и утекать, пока не закончится, и ты тогда превратишься обратно в мелкого тупого хомяка!

Хомяк закрыл лицо руками, словно собирался разрыдаться.

— Ну или просто сдохнешь!

— Моя ци, — жалобно проскулил Хомяк. — Только моя.

— Отвечай, будешь экономить?

— Нет.

— Не слышу!

— НЕТ!!!

— Тогда вперед! Ведь ты начертил все, что нужно в своем пузе?

— Ох, дед, — проворчал Хомяк под нос.

— Подумай о другом, шерстяная твоя башка, — наклонился к нему Борисов. — Ты получил шанс возвыситься так, как никто не возвышался за последние двадцать тысяч лет.

Скорее всего, бессмертная императрица убивала конкурентов и конкуренток. Не исключено, что и сюда она отправила самых опасных для нее, авось да поубавится количество, и в этом она не ошиблась. Разумеется, возвышение Хомяка автоматически сделало бы его врагом номер один... не являйся он им и без этого. Или врагом номер два, все же культиваторы почему-то циклились на Борисове, якобы Посланнике какого-то сранного Уничтожителя, а Хомяка считали лишь бездумным зверем.

Но пожирающим миры.

— Тебя считают зверем, пожирающим миры, возможно, из-за этого, — ткнул он пальцем в пузо Хомяка.

— Чойта?

— Да кто знает каких там местных мухоморов на пилюльной дури накидалась та пророчица, и что именно она там видела в будущем, — проворчал Борисов. — Могла неверно интерпретировать и понеслось, насочиняли себе сказок и теперь гоняются за нами, с техниками наперевес. Неважно. Важно то, что тебе предстоит стать выше других и культиваторы этого не потерпят.

— Они и без того мои враги!

— Которые заберут у тебя каждую каплю ци, если доберутся. Поэтому не экономь! Не экономь! Впрочем, мне тоже не помешает подготовиться.

Идея была проста и незамысловата — ударить Багровым Звездопадом по самим себе. Не по культиваторам, которые явно готовились пойти в новую атаку (диверсия Борисова и Гиены лишь оттянула время, не более), а по самим зверям, рыбам и прочему льду, плававшему вокруг.

Если бы вдруг разверзлись небеса, прямо над головами, то предполагалось ринуться туда и биться на новом поле. Если же нет, то удар должен был замаскировать огрехи исполнения в постановке "все бегут прочь". Старая идея с ложной гибелью, впрочем, все еще оставалась в деле, маскировка требовалась скорее тем, кому предстояло разбегаться во все стороны, раздергивая силы культиваторов.

— И давай, не тяни уже!

— Да не тяну я, — проворчал Хомяк. — Но все равно, столько ци впустую!

Борисов не исключал, что все дело было в мощи того удара, и что культиваторы заранее заготовили обманку. Просто ловушку, которая пожирала все удары, чья мощность превосходила какой-то там порог. Потому и сами не били так, чтобы накрыть всю армия зверья и рыб. Правда, оставалось неясным, почему Хомяк не учуял приготовлений, ладно вначале он мотался, собирая казаков, но потом? С его-то чутьем на ци... или именно от него и поставили маскировку, какой-нибудь "порошок, отбивающий божественный нюх", условно говоря?

— Мастер? — тихо приблизилась Пиала. — Что-то случилось? Вы не уверены в успехе?

— Уверен, — пожал плечами Борисов.

— Вам не нравится идея бегства? Вы не хотите отступать?

— Если помнишь, мы уже отступали от культиваторов.

— Да, сестра Ши Ла гонялась за нами, — согласилась Пиала.

— Тогда что гнетет вас?

— Ничего не гнетет, — хмыкнул Борисов. — Просто на меня влияли исподволь, как выяснилось, но тут они промахнулись.

— Разве? — усомнилась Пиала.

— Влиять надо было на Хомяка.

— Но вы мозг нашей..., — Пиала замялась, не зная, как все это назвать.

Секта, так тут обычно называли подобное, но Борисов неоднократно подчеркивал, что у них не секта. И казаки тоже махали хвостами и руками, что секты могут пойти нахер. А когда они выдавали себя за секту Жадности, это была тактическая уловка.

— А Хо Ма его член, — мягко захихикала подкравшаяся Павлина.

— Он — сильнейший боец, — улыбнулся Борисов. — В этом враги просчитались, им надо было влиять на Хомяка. Что тебе, Па Ва? Если хочешь, оставайся с Сандро, я все понимаю. Да, без тебя будет нелегко, но...

— Мастер Ар Гус, эта госпожа решила отправиться с вами и отправится, — мягко перебила его Павлина. — Я знаю, что без меня все, кроме вас, мастер, пропадут, да еще и новый материк, где не слышали моего жаркого пения. Но пришла эта юная госпожа по другому вопросу. Мастер Ар Гус, зачем рисковать силой Хо Ма и неясностью ответа небес? Давайте я спою!

— Точно, — дернул головой Борисов и прищелкнул пальцами. — Как я сам не догадался?! Конечно!

— Вы были заняты более важными вещами, — улыбнулась Павлина и спрятала лицо за веером.

На мгновение Борисову показалось, что она сейчас полезет с жаркими поцелуями, то ли к нему, то ли к Пиале, но обошлось.

— Построения, усиливающие звук, — он вызвал плетение каталога, — да, идеально, мы замаскируем уменьшение численности повышением громкости, так. Срочно всех командиров собрать и отдать новые приказы. Всплываем и шумим, ударим звуком во все стороны, и одновременно с этим начнем набивать брюхо Хомяка зверьем. Когда он возвысится или половина армии скроется в его мире внутри, ударим по площадям и запустим остальную часть плана. Он уже подготовил двойников?

— Пока что Хо Ма занят расширением. Ох, нелегко его теперь будет прокормить, ведь внутри целый мир!

— О да, и чтобы прокормиться, ему придется пожирать целые миры, — хмыкнул Борисов.

На самом деле, конечно, нет, если все пройдет как надо. Культиваторы могли не жрать столетиями, питаясь одной ци и ее запасов пока хватало. Пока. Борисов еще смутно рассчитывал пограбить секты на бессмертном материке, наверняка там тоже тысячелетиями копили всякое разное.

— Отлично, молодец Па Ва, — кивнул он. — Готовься к песне, которая прославит тебя на весь мир.

— Я уже готова, мастер Ар Гус, — с какой-то печальной улыбкой ответила Павлина.

— Тогда приготовим все остальное!

Ночь озарилась вспышками техник, ревом животных и всплесками волн после рыб, словно умолявших "ударьте п нам культиваторы, ударьте!" Спешно замораживалась вода, раскидывались рулоны, халатики, полотна бывших картин, даже шкуры зверей, все, что могло проводить ци и могло стать частью печатей и построений.

— Начинайте шуметь! — скомандовал Сиай.

Два толстых уса его взметнулись, застыли и зазвенели, а сам он словно превратился в огромный драконий камертон. Рыбы били хвостами по воде, взмывали, создавали шум техниками воды, "разговаривали" через ци, порождая невероятный хаос звуков и колебаний ци. Зверье не отставало, и одновременно с этим часть его устремлялась в центр войска, в "подводный човен" казаков.

Там, в позе роженицы, в центре сложного построения лежал Хомяк.

— Вот это я понимаю, пойти в пизду, — криво пошутил он.

Звери ступали в построение и переносились внутрь Хомяка, исчезая из вида и ощущений ци. Точно также для стороннего наблюдателя могло бы выглядеть перемещение Борисова и казаков в анклав Драконьего Острова. Расширение пространства внутри Хомяка работало стабильно, было разделено на части, словно он зашил себе в дяньтянь ряд "жадных" пространственных колец. Благодаря его божественным силам там уже хватало земли и воды, зародилась примитивная жизнь, первые растения, и сейчас в этот мир потоком вливались звери и рыбы.

Бесчисленные культиваторы тащили на себе свои запасы и награбленное казаками в сектах. Частично оно шло на корм Хомяку, частично отправлялось внутрь, дабы там подпитывать армию. Одного Хомяка, даже отчасти дракона и божественного пожирателя всего подряд, все равно не хватило бы на подпитку такого анклава. Строжайше было запрещено культивировать внутри анклава, дабы не увеличивать нагрузку на Хомяка, но все равно, толпа есть толпа — ци улетала целыми водопадами.

— Главное, не роди раньше времени, — пошутил в ответ Борисов и повернул голову. — Начинайте увеличивать шум.

Культиваторы должны были ударить. Они оправились от диверсии, занималось утро нового дня и плюс к тому же зверье и рыбы вылезли обратно, из той жопы, в которую спрятались (по мнению культиваторов). Самое время ударить и поставить врагов в невыгодное положение.

— Увеличить шум!

— Увеличить!

Словно услышав команду, живот Хомяка заурчал и начал дергаться.

— Ну вот, уже рожает, — хохотнул Борисов, скрывая тревогу.

Он начертил новые построения, показанные Хиной и модифицированные совместно, слегка ускорил время, добавил разных концентраторов, дабы уменьшить потери, но все равно, в итоге все базировалось на откровении Шила, "мир есть любовь". Вот только, эта сила любви могла и послать Хомяка хомячьим лесом, ведь тот хотел сожрать всю ци мира и присвоить ее себе.

— Мастер...

— Нет времени и возможностей! — отрезал Борисов. — Все по местам! Возвысится Хомяк или нет, в руках Хомяка и мира, а мы должны сделать свою часть! Павлина! Начинай!

— Ой, там в небесах, ой там в небесах, — немедленно запела та, — на воздусях в кораблях культиваторы летят! А здесь на земле, а здесь на земле, казаки войною на культиваторов спешат!

— Эх хорошенько!

— Эх да кроваво! — подхватили звери.

— Да войною казаки спешат! — взмыл голос Павлины.

Звук резонировал, отражался от построений Борисова, разил в небеса акустическим оружием.

— Востры сабли, остры когти, и клыки кровавы, казаки спешат вперед за войной-забавой! — голос Павлины становился все выше.

Даже у Борисова уже начинало звенеть в ушах, ну и еще немного подергивался глаз, от такой вольной трактовки и переделки песен. Хорошо, хоть немного рифмой озаботилась, подумал он, а то точно бы кровь хлынула бы из глаз, ушей и рта, в лучших традициях культиваторов.

— Культиваторов порвем, все богатства отберем, будет нашей ихняя ци, а казаки-молодцы!

Шум усиливался скачками, корабли культиваторов активировали барьеры, снижались и закрывались, пытались поразить техниками и убрать источник звука. Борисов вскинул руки, щедро швыряя ци во второй ряд построений и небеса расступились и раскололись громом в ответ.

— Глава 179

Мгновение страха и ожидания, но из расколотого неба посыпались вниз еще летающие корабли, а не божественные руки — ноги и прочие органы. Ощущение опасности и мгновенный рывок связи с Хомяком, который не мог сдвинуться с места, принимал внутрь зверье и рыб, всех, не поглощал в буквальном смысле, но все равно тратил силы на ассимиляцию и встраивание в себя новых жильцов.

— Удар льдом! — страшно взревел Борисов, опознав источник опасности.

Каталог построений заботливо подсунул картинку одной из печатей, и Борисов уже привычно создал вокруг трехмерный конструкт, одновременно с этим щедро швыряя туда не просто собственную ци, но добавляя крупицы той божественной силы, что трепыхалась искоркой в груди.

— Любовных зелий мне, быстрей! — крикнул он.

Вытянул невидимую загребущую руку, протягивая ее через связки колец, прямо к складам, и домен ци подхватил разом сотни, тысячи сосудов, разбивая их и заливая все вокруг в радиусе тридцати метров, творениями культиваторов, призванными повысить страсть и похоть.

Страсть к самим культиваторам.

— Вперед, казаки..., — голос Павлины пустил петуха, сорвался.

Зверье и рыбы тоже замерли на мгновение, так как никто не ожидал подобного. Летающие корабли не просто валились из разлома в небе (несомненно, какой-то очень мощной пространственной техники, но не телепортации), такое бы никого не ввело в ступор, нет. Они раскрывали свои днища, словно бомболюки и вниз валились десятки, сотни тысяч демонов, взятых в плен на Срединном материке, без сомнений.

Стравить одних врагов с другими и устроить взаимное истребление!

Борисов, ощущая, как горит живот и конечности от потока ци, бушующего в теле и вырывающегося наружу, все равно восхищенно цокнул языком. Кто бы ни управлял культиваторами, но это был настоящий мастер. Мастерица!

— Вот вам силы любви!

Печать Борисова взорвалась, швыряя во все стороны огромным грибом взрыва миллионы игл льда, смоченных в зельях любви, афродизиаках, всем, что могло провоцировать страсть. Иглы ударили полусферой, протыкая падающих вниз демонов, приводя их в сознание и одновременно с этим лишая разума. Страсть и похоть полыхнули так, что стали видны физически, и армия демонов развернулась, устремилась на самих культиваторов, а то и просто летающие корабли поблизости.

Вышло у них, разумеется, не очень, большинство демонов не умели летать.

— Павлина! — Борисов оказался рядом с ней рывком.

Не просто тепло, жар Павлины ударил ему в голову, и она сама развернулась, явно тоже получив по мозгам. Ведь Борисов только что купался во всех этих зельях (пускай и защищался от них при помощи своей же ци), и сейчас в глазах Павлины — Феникса пылал негасимый огонь.

— Не просто пой, ударь звуком так, чтобы сам воздух сгустился! Чтобы он выбросил демонов обратно!

Павлина раскрыла рот и припала в поцелуе к Борисову и он, мысленно сплюнув, не стал ее отталкивать. Не затем, конечно, чтобы поиметь (хотя и хотелось, буквально по классике "знойная женщина — мечта поэта"), а чтобы установить теснейший контакт тел и ци.

Удар, плевок или просто импульс, Борисов сам не взялся бы сейчас дать определение тому, что он сделал. Заряд ци, несущий в себе его познания об акустике, звуковых волнах, их воздействии, давлении на воздух и прочем. Кровь и разум Борисова пылали и пылала сама Павлина, забыв о войне, культиваторах и демонах вокруг.

Все замерло на мгновение.

— Да, мастер Ар Гус! — хрипло каркнула Павлина, отрываясь от него.

Борисов сбросил ее страсть в тех, с кем был связан магией призыва: Хомяка, Шило и Пиалу, и воззвал к Лобзику, чтобы тот поделился бесстрастностью артефакта, пускай и разумного. Лобзик, уже собиравшийся навалиться во главе отряда артефактов на левый фланг культиваторов, откликнулся охотно и заодно притормозил атаку.

— Любви поцелу-у-у-у-уй! — ударил ее голос и Борисова швырнуло прочь. — Засоси и лику-у-у-у-уй!

Армию демонов, заслонившую небо до черноты, швырнуло ввысь могучим пинком. Часть демонов просто размазало на месте, но остальных швырнуло, не хуже, чем пушечные ядра, и они промчались. Ударились о барьеры кораблей и проломили их общей массой, обрушились мошкарой на всех и вся вокруг. Часть пролетела мимо и рушилась в море, где закипела битва и вода.

— Дед, ты что творишь! — взвыл Хомяк.

— Ничего, транслируй любовь в себя, — с болезненным смешком посоветовал Борисов и скривился.

Павлина не просто пылала, она еще и взмывала и звук шел теперь и вниз, разил демонов, культиваторов и рыб. Несколько ледовых островов со зверьем трескали и разваливались, Павлина разила всех, и своих, и чужих, впав в какое-то подобие транса.

Возможно, не следовало так уж бить ей по мозгам, но что еще оставалось делать? Трахаться с ней прямо здесь?

— Для развития мира полезно!

Хомяк так и сделал, и одновременно с этим Борисов, помимо боли и усталости, перенапряжения ци внутри, ощутил еще и ответную волну страсти от Пиалы и Шила. Они все поняли, не обвиняли, но все равно пылали, что называется, с головы до пят.

— Бежим, пока культиваторы заняты! — крикнул еще Борисов.

Не то, чтобы в его командах особо нуждались, все и так знали, что делать, но так было легче. Привычнее.

— Вперед, сыны и дочери Неба! — раздался громовой крик. — Покажем им всю мощь драконов!

Сиай и Роксана вырвались из-под воды, взлетели и помчались вертикально вверх, на реактивной тяге и следом мчались все оставшиеся крылатые звери, рыбы, часть птиц и еще добровольцы в самолетах — кольцах. Кабаня уже созывала зверье, помощники Сиая уводили рыб, и Борисов вдруг понял, что случится дальше.

Все, как он говорил, потратить массу ци, чтобы не потерять все.

— Быстрей! — скомандовал он, перемещаясь под воду к Хомяку.

Где-то там, над головой, взрывались кольца — самолеты, рвали на части корабли, культиваторов и демонов, сносили барьеры, разрывали всех, кто пытался их остановить. Демоны врывались в корабли, кипели схватки, сверкала ци, и грохотало само небо, раскалываясь на части. Пускай Борисов и остальные не ожидали удара, бомбежки демонами, но и культиваторы не ожидали, что Павлина сумеет швырнуть их "подарочки" обратно.

Мгновение растерянности стоило им атаки и инициативы, и теперь нельзя было терять момента!

— Сам бы тогда делал все, дед! — прорычал Хомяк.

Он все еще лежал, раскинув мохнатые ноги и руки, словно рожал, и, усиливая сходство, рядом с ним хлопотали Кума и Белка. Поток зверья и рыб все еще не закончился и Борисов дернул щекой. Он собирался уже сказать, что придется прерваться раньше времени, потому что надо валить, но не успел.

Хомяк вдруг засиял, раздался в размерах и плотность ци в нем словно скакнула. Количество не просто перешло в качество, но еще и увеличилось, и построения вокруг него затрещали и начали рассыпаться. Само кольцо тоже затрещало, не выдерживая такого напора и Борисов выставил щит ци, вскинул руку, закрывая лицо. Словно в лицо ему дул горячий ветер, такой сильный, что подошвы его скользили и Борисова сдувало прочь.

— Любовь, о да, ты прав, дед! — прорычал Хомяк.

Он ухватил Куму и насадил ее на вздыбившийся фаллос, будто забивал "бабой" сваю. Кума вскинула к потолку голову и заорала, одновременно с этим трансформируясь в лисицу. Кицунэ, со вздыбленными семью хвостами, и тут же, прямо на глазах у Борисова выскочил восьмой, и ци Хомяка пополам с его семенем устремилась в Куму, закружилась внутри, возвращаясь в самого Хомяка в водовороте парной культивации.

— Мир есть любовь и жизнь! — рыкнул Хомяк, продолжая изливаться в Куму.

Звука не было, но вспышка золотистого света так ударила Борисова по глазам, что он отлетел, рыча от боли и хватаясь за голову. Кольцо развалилось и кольцо сверху тоже, третье затрещало, но выдержало, так как Хомяк уже успел очнуться и взять себя в руки, и придержал выброс ци.

Борисов чуть дернул головой, но небесные молнии так и не явились, и он ощутил легкое разочарование Хомяка. Мир есть любовь, парная культивация и порождение жизни, голова Борисова раскалывалась от боли и озарения, ощущения, что он прикоснулся к еще одной дерьмовой тайне окружающего мира. Что-то, связанное с бессмертной императрицей и небесным рангом, но он никак не мог сформулировать, слишком уж все болело и бушевало, как внутри, так и снаружи.

— Повелитель, — выдохнула Кума, обмякая, и Хомяк отбросил ее в сторону.

Поднялся, моментально очищая себя и окутываясь одеждой и броней, золотистым сиянием ци и золотым сиянием шлема на голове. Все звери и рыбы, кто не успел войти внутрь, моментально оказались там, по мановению лапы Хомяка, который сейчас выглядел величественно и мощно.

— Багровый звездопад, — выдохнул он тихо, делая движениями лапами.

Даже без перехода в человеческую форму ему все удалось, пылающие метеориты вырвались прямо из разлома в небесах, откуда продолжали лететь корабли с культиваторами. Часть кораблей, с демонами на борту, пыталась спасти в разломе и там возникло небольшое столпотворение, по которому сейчас и ударила техника Хомяка.

Техника, почему-то не поглощенная небесами — были заняты разломом и транспортировкой?

— Дао Жадности во мне удовлетворено, — вдруг кротко заметил Хомяк, глядя на Борисова.

Нажрался, поимел бабу, выдал пиздюлей врагам, мысленно хохотнул тот сквозь боль.

— Самое время бежать, — добавил Хомяк и вскинул лапу.

Роксана и Сиай прорвались сквозь корабли культиваторов, горевшие и пылавшие под ударами демонов и техники Хомяка. Прорвались и мчались прочь. Зверье и рыбы тоже разбегались и уплывали, кто не мог дышать под водой, того тащили в кольцах, и почти все запасы созданных Хомяком пространственных колец оказались растрачены в данной операции.

— Перед этим уничтожив своих врагов!! — и Хомяк захохотал оглушительно, вскидывая лапки.

Не хватало только разрядов молний, о да, Борисов ясно видел теперь, что все прошлые испытания Хомяк сожрал бы, даже не заметив. Он и правда поднялся на следующий, небесный ранг и благодарить за это стоило Шило, в первую очередь, с ее откровением, что мир есть любовь и жизнь.

— Да будут... тьма и смерть! — заявил он.

Техника Багрового Звездопада прорвалась сквозь корабли культиваторов, разила теперь и демонов, и рыб в воде, вскидывая фонтаны крови и воды. "Подводный човен" вылетел наружу, словно в него попало своей же техникой и ци Хомяка полыхнула во все стороны, привлекая к себе внимание культиваторов.

- Этого ты хотел, дед? — спросил Хомяк.

Внутрь ввалилась Павлина, полумертвая от усталости, и упала, раскинув руки и ноги. Хомяк зарычал, глаза его побагровели и он прыгнул, собираясь навалиться на Павлину, реализовать ту волну страсти, что сбросил в него Борисов.

На пути его ловко оказалась Белка и мгновение спустя Дракон-Хомяк уже неистово имел ее.

Двойник Дракона-Хомяка (с двойником Борисова на шее), на одной из чешуек которого незаметно притаилось кольцо, мчался прочь и видно было, что культиваторы уже слетают с небес, готовясь убивать главного врага.

- Погоня, погоня, погоня, погоня в горячей крови, — невольно пропел Борисов, отворачиваясь от сцены секса.

Не пропустить момента, дернуть кольцо и дальше все будет зависеть уже от Шила.

— Глава 180

Мастер и старшая сестра Пи На Ла скрылись в кольце и мгновение спустя пропало даже ощущение присутствия мастера Ар Гуса внутри. Кольцо тоже изменилось и теперь ничем, по ощущениям, не отличалось от дешевого пространственного кольца, дающего возможность хранить внутри немного вещей, как правило особо ценных пилюль и духовных камней.

Ши Ла осталась одна.

Полностью одна, во всех смыслах, звери и рыбы устремились в глубины или все еще сражались в небе над головами, жизнями своими прикрывая бегство других. Си Ай и Ри Ка На тоже исчезли, водная гладь вокруг была пуста, за исключением обломков и трупов.

Но несмотря на эти признаки жизни вокруг, Ши Ла была здесь одна.

Там, за горизонтом полыхнула ци до небес и Ши Ла поняла, что двойник Хо Ма выполнил свою задачу. Увел прочь сильнейших культиваторов, заманил их в ловушку и взорвался изнутри, наверняка успев убить часть из них. Ши Ла словно наяву видела все происходящее там и в то же время постаралась выбросить образ из головы.

Она осталась одна и ощущала себя немного странно.

Ни мастера, ни сестры, ни даже грубоватых "казаков" рядом. Никого. Она могла сдать кольцо культиваторам, и никто не смог бы ее остановить или помешать. Ее осыпали бы наградами и призвали во дворец бессмертной императрицы, сестры по секте согнулись бы перед ней и назвали новой Хранительницей.

Но разве ради этого она ушла из секты?

Ци внутри сдвинулась и закружилась быстрее по новому маршруту, и Ши Ла направила ее в акупунктурные точки на руках и ногах, создавая ощущение ужасных ран. Ребенок внутри словно бы заворочался, и она невольно положила руку на живот, будто пыталась скрыть его или защитить от окружающего мира.

Одна, воистину бросающая вызов небесам, вдруг поняла Ши Ла.

Она даже напряглась на мгновение, готовая взмыть ввысь, подставляя корабли культиваторов там под молнии наказания небес, но нет, небеса решили промолчать. Небеса страшились мастера Хо Ма и тень его теперь защищала Ши Ла.

Она снова положила руки на живот, одновременно с этим заливая себя кровью из поверхностных ран, и улыбнулась. Да, ребенок внутри отнимал часть ее ци и она не поднялась на императорский ранг, хотя и могла, в теории, но все равно, Ши Ла была не одна.

В одиночку, с пустотой внутри, против небес выходили ее бывшие сестры, культиваторы, с которыми Ши Ла решила бороться. Она же была не одна, ее поддерживали и ее идею спасения мира разделяли. Ее озарением о том, что есть мир, пользовались и успешно, и она стала частью этой маленькой безумной секты мастера Ар Гуса, которую раньше собиралась уничтожить и стереть с лица земли.

Стала частью и ощущала себя так, как никогда не ощущала внутри секты Хранительниц Пророчества. Двести лет там, помощь сестер, улыбки, их нежные тела и первая любовь, но все это оказалось пустым, обманчивым.

Секта создавала видимость дружного коллектива, но внутри каждый культиватор оставался один, воистину в одиночку шел к небесам. Даже ученицы мастера, даже сестры Сю с которыми спала Ши Ла, ее боевые подруги, нет, они не заполняли этого одиночества внутри, так как каждый был сам за себя, не дарил жизнь и любовь другим, а жадно оберегал их, не делясь с другими. Наружу выходили только пустые улыбочки и жесты, не несущие в себе жизни.

Ци внутри крутилась все быстрее, косвенно указывая на то, что самое время культивировать над своим Дао и подниматься выше, шажок за шажком, укладывая ци в фундамент дяньтяня. Ши Ла и раньше размышляла на эту тему, но никогда не получала такой реакции, и она сразу осознала причину — раньше она не оставалась в таком одиночестве.

Раньше от нее не зависела судьба мира.

Да, она считала, что та зависит от нее, ведь она состояла в секте Хранительниц Пророчества! С мыслями о судьбе мира Ши Ла мчалась на Земной материк, спеша найти и остановить страшного Посланника. Но все оказалось впустую и в то же время, она помогала спасти мир в те мгновения, когда считала, что его погубила.

Ци мчалась все быстрее и с ней ускорялись мысли Ши Ла.

- Помогите! — простонала она, слабо вскидывая руку.

Приближение культиваторов — нескольких команд — она ощутила заранее и приняла нужную позу. Словно ее выбросило прочь с обломком корабля, проткнуло несколько меридианов, и ци с кровью утекали прочь. Маскировка, которой помогал еще и ребенок, и Ши Ла выглядела культиватором, только шагнувшим на Земной ранг.

Могущественным, но лишь одним из многих, прилетевших с этим флотом.

Где-то выше и дальше начались взрывы, во все стороны ударили волны ци. Звери в кольцах вели их в последние атаки, взрывались, жертвовали собой и запасами духовных камней и пилюль ради этого момента. Чтобы Ши Ла смогла выбраться прочь, унося с собой надежды всех духовный зверей и вообще всех, кто считал культиваторов врагами.

- Держись, сестра! — донесся ответный возглас.

Культиватор, маленькая, изящная и безупречная до последнего ноготка, слетела вниз. Именно такие раньше нравились Ши Ла, но сейчас она смотрела, старательно пряча отвращение. Как она могла следить за красотой, когда шла битва? Зачем она тратила ци на такие глупости, когда могла помочь сестрам?

Вместе с изящной девушкой слетели и две мускулистые тетки, одна из которых сжимала в руках молот. Ши Ла никогда не увлекалась футанари, хотя теперь, после знакомства с мастером Ар Гусом, могла понять тех сестер, что закатывали глаза. Если они испытывали с футанари хотя бы десятую часть ощущений настоящей парной культивации, то да, там было от чего восторженно закатывать глаза.

- Сейчас мы тебе поможем! — донесся еще один выкрик.

Ши Ла лишь подстегнула их мысленно, но сама не сдвинулась с места, продолжая изображать слабость и истощение. Она лишь застонала слегка, когда ее стащили с обломка, и затем тело ее словно само попыталось привести себя в порядок, чтобы выглядеть безупречно, как и подобает культиватору. В середине движения Ши Ла остановила сама себя, согнулась в глубоком поклоне и выразила свою признательность словесно.

- Эта госпожа Пу Сэ всегда рада помочь сестрам, — последовал высокомерный ответ. — Встань.

Ши Ла выпрямилась покорно и прочла в глазах Пу Сэ восхищение своей красотой.

А также мысленные расчеты, что и как, ведь Ши Ла была теперь обязана ей за спасение. Как, впрочем, и этим мускулистым теткам, то ли служащим Пу Сэ, то ли ее боевым соратницам. А может она взяла с собой мужеподобный гарем, не расставаясь в бою и в постели, как иногда говорилось в свитках.

- Эта недостойная Хи На благодарит высокую госпожу Пу Сэ, — снова склонила голову Ши Ла.

Движения, жесты, поклоны, имена, все вернулось, словно и не уходило. Более того, раньше Ши Ла не стала бы гнуть спину, ведь она была выше по культивации и положению в секте (пусть Пу Сэ и состояла в другой), и даже не думала того скрывать. Да, она все равно отблагодарила бы Пу Сэ, окажись Ши Ла по-настоящему в подобной ситуации, но отблагодарила бы именно с позиции вышестоящей.

Возможно, даже приблизила бы Пу Сэ и взяла к себе в постель в знак благодарности.

Сейчас же Ши Ла легко и свободно вела себя так, словно стояла ниже. Уроки сестры Пи На Ла, но одновременно с этим и что-то новое, чего Ши Ла раньше не испытывала. Мгновение спустя она поняла, в чем тут дело.

Важность ее миссии!

Она не одна, на нее надеются мастер и остальные! Ей предстояло обмануть врагов, пробраться, спасти всех, а затем и спасти мир, то, о чем Ши Ла всегда грезила. Ци в ней снова начала разгоняться, ведь Ши Ла следовала своему истинному Дао — желанию спасти мир. Все то, что случилось за последнее время и то, что она не могла объяснить в себе, вдруг встало на свои места, сошлось, словно части построения, ци в технике или детали диковинного механизма.

Ши Ла была не одна, нет, даже вдали от других, она являлась частью мира. Нового мира.

- Прошу высокую госпожу Пу Сэ помочь этой недостойной Хи На добраться до целительниц.

Некоторое время спустя Ши Ла оказалась у целительниц, обошлась парой улыбкой и намеком на поцелуй. Старые воспоминания о правилах флирта и любовной игры пришли, будто и не уходили, и она окончательно уверилась, что Пу Сэ спала с теми двумя тетками.

Затем Ши Ла выбросила их из головы, лишь отметила, что на корабле как-то чрезмерно много этих самых футанари. То ли набрали для боев, то ли они выживали лучше культиваторов... или их взяли с собой, для подъема духа и тела культиваторов перед и после боя.

- Благодарю вас, мне уже лучше, — и она ускользнула от целительниц.

Все, как учил мастер Ар Гус, много мелкого вранья, густо замешанного на правде, и чтобы каждая новая ложь доставалась новому культиватору. Здесь прикинуться тяжело раненой, там ускользнуть, тут расспросить, здесь переодеться, вон там пройтись свысока, не скрывая своей настоящей культивации, а в этой части даже прикинуться одной из секты Хранительниц Пророчества.

Ши Ла не знала, уцелела ли Ти О Ра, но сейчас, надев ципао с знаками секты Хранительниц, ей вдруг очень захотелось, чтобы та выжила. Чтобы ее можно было взять в плен, вырвать ногти, выжечь глаза, подпилить зубы, переломать кости, испортить культивацию... Ши Ла остановила поток кровожадных мыслей. Она легко вернула прошлое, привычки, поведение, жесты и слова, но эту часть, пожалуй, не следовало возвращать.

Хотя мысль о том, что Ти О Ра надо обрюхатить, а затем прямо у нее на глазах, вырвать ребенка из ее чрева, упорно не хотела покидать голову Ши Ла.

Мсти стократно, убей за малейшее оскорбление, не выказывай слабины, иначе умрешь сам!

- Прошу вас помочь этой бедной сестре, — склонилась она, — нужно доставить послание главе секты Хранительниц Пророчества, высокой госпоже Ку Го!

Кольцо с духовными камнями перекочевало незаметно из рукава в рукав.

- Обнаружились новые обстоятельства, касающиеся ужасного Посланника Уничтожителя, — добавила Ши Ла с новым поклоном, озвучивая формальную причину для других культиваторов вокруг.

Все это было, в общем-то, необязательно, но Ши Ла оставалась в образе.

Уже скоро она окажется дома!

Ши Ла взирала с высоты небес на родную секту Хранительниц Пророчества, берег океана и скальные пики, тренировочные земли и лес со зверьем, где проходили испытания. Дом, который она собиралась защищать, но в итоге вернулась, чтобы уничтожить.

Как, впрочем, и весь бессмертный материк, заснеженный, горный и еще не знающий, что его ждет.

- Нести смерть во имя жизни, — пробормотала Ши Ла под нос, ощущая, как ци бежит быстрее.

Она последует за своим Дао и спасет мир. Весь мир!

С этими мыслями Ши ла потянулась к кольцу на пальце, дабы выпустить мастера на свободу.

— Глава 181

Борисов рассчитывал, что сохранит связь магии призыва с Шилом, но ее отрезало, едва он переместился внутрь Хомяка. Похоже, двойная защита — надежно запечатанного изнутри пространственного кольца и самого Хомяка — оказалась в состоянии оборвать то, что не смогли другие барьеры ци.

Повод для размышлений и типовой культиватор уселся бы медитировать над этим вопросом, разгоняя в себе ци.

— Мастер Ар Гус, — приблизился к нему Оранг.

Удивительно похожий на Кирилла и рядом с ним стояла Орка, пожирала Борисова взглядом так, словно ему предстояло заменить Хомяка в ее постели.

— Говори, — бросил Борисов, отвлекаясь от размышлений об оборванной связи с Шилом.

Да, она изменилась, но кто знает? Вдруг это была игра на трех слоях, чтобы потом предать в этот момент? Но она не могла знать, что Борисов решит спрятать всю армию в пузе Хомяка, ведь в те времена и сам Фёдор Михайлович о том не знал.

— Что нам делать теперь?

И эти туда же, подумал Борисов. Вроде поднялись на борьбу за свободу, а все равно ждут указаний. Правда, обустроились неплохо, мир вокруг переполняла ци и духовные звери с рыбами. Какие-то подобия островов и реки, моря даже, леса и прочие дела. Борисов вдруг понял, что ощущает весь мир вокруг, похоже через связь с Хомяком, которая никуда не делась.

В конце концов, это был его анклав, созданный внутри него из ци самого Хомяка. Одни только мысли об этом и попытки представить, как все это работает, вызывали легкую головную боль.

— Тренировки, — указал Борисов, — и отработка слаженности, вы должны быть готовы ударить в любой момент.

— Можно ли мне будет выйти наружу, мастер? — вдруг спросила Орка.

Началось блядство, тяжело подумал Борисов. Ведь разъясняли же о необходимости маскировки, опасности миссии, но нет, спаривание с Хомяком затмило все остальное. Кума и Белка не подошли, понимали, а эта новенькая примчалась, размахивая волосатой задницей и хорошо еще, что кальмариху — дочь Сиая — не прихватила!

Впрочем, не один ли хрен, подумал он, пусть Хомяк сношается с кем хочет.

Нет, не один, понял он мгновение спустя. Весь план придумывался на ходу и Борисов даже не продумывал особо детали, что дальше, но теперь вдруг ясно представил всю цепочку необходимых действий. Действий, требующих особой скрытности и даже казаки, достигшие императорского ранга, могли всех выдать.

При условии, разумеется, что Шило их раньше не выдаст всех скопом.

— Если ты сможешь безупречно притворяться культиватором, — отрезал он дипломатично.

Оранг взирал хмуро на сестру, явно собирался врезать ей волосатым кулаком в не менее волосатое ухо.

— Это не шутки, — добавил Борисов. — Изначально предполагалось скрытное проникновение в сердце бессмертного материка, просто не вышло с отвлекающей атакой. Но это не меняет сути, миссия по скрытному проникновению предполагает, гм, скрытность. Пока вы все здесь, внутри Хомяка, вас не обнаружат. Любой выходящий наружу подвергает миссию опасности, может выдать себя жестом, словом, самой ци. Ясно?

— Да, мастер, — поклонились две гориллы.

— Мастер Ар Гус, — добавила Орка. — Можно ли мне тогда взять пару уроков у госпожи Пи На Ла?

— Можно, если она согласится, — отмахнулся Борисов.

— Я с радостью дам несколько уроков всем желающим, мастер Ар Гус, — сообщила Пиала со спины. — И буду очень строга в своих оценках на экзамене, строже, чем в Академии Небес!

Никуда их не пускай, нагрузи занятиями, сообщил он мыслеречью Пиале.

Разумеется, мастер, поэтому и согласилась, отозвалась та.

Пиала и Орка удалились, почему-то хихикая, а Оранг остался.

— Да, будьте готовы к удару в любой момент, — повторил Борисов, — план остался прежним. Те, кто проявит себя, смогут вступить в ряды казаков, с их согласия, конечно. От меня тут ничего не зависит, казаки соберутся в круг и сами вынесут вердикт, кто хорошо бился за свободу, а кто нет. Так и передай остальным, и скажи, что не надо меня беспокоить и спрашивать о всяких мелочах, вроде того, каким пальцем им ковыряться в пупке.

Вид у Оранга стал озадаченный, рука даже коснулась пупка, но затем он поклонился и тоже удалился. Борисов наконец-то получил время на передышку, заглядывание внутрь себя, переосмысление, проверку ци, изучение записей Хины, а то и свитков, отобранных Белкой.

Вместо этого он призвал Лобзика, начертил сторожевое построение и улегся в нем спать.

— Восстань! — грохотали гневно небеса. — Восстань и держи ответ!

— Этот скромный завхоз накормит своего хомячка, даже вопреки вам! — кричал Борисов в ответ.

Он летел на лопате, сжимая в руках Лобзик, и небеса над головой раскалывались и сверкали. Гигантский Хомяк, сверкающий багровыми глазами, двигался, будто бульдозер, пожирая все на своем пути. За его спиной оставалась лишь чернота ничто, озаряемая вспышками божественных молний.

— Восстань и держи ответ! — загрохотало сверху.

Высунулся кто-то размером с половину неба, женщина, судя по огромным сиськам, и Борисов ощутил мощнейший всплеск желания. Он начал расти, упираясь руками в небо и схватил эти сиськи, вызвав у небес эротический стон.

— Мастер, — простонали небеса.

Борисов очнулся, обнаружив, что ухватил за грудь склонившуюся над ним Пиалу. Вокруг ощущалась масса духовного зверья, с любопытством наблюдавшего за происходящим.

— Дед! Вставай! — снова загремели небеса. — Хорош спать, тут тебя вызывают!

— Твою ж сосиску, — пробормотал Борисов, осознавший, что происходит. — Это сколько ж я проспал?

Руки он убрал, добавив для раскрасневшейся Пиалы:

— Потом продолжим, никуда не уходи.

И вознесся на небеса, ступил в кольцо и распечатал его, почти распечатал.

— Давай, замаскируй меня, — хмуро сказал он Хомяку, возлежащему посреди пустого кольца.

— Дед, я уже заебался тут лежать и нихуя не делать, только жрать, — ответил тот.

— Сколько же я проспал? — снова спросил Борисов, не рассчитывая в общем на ответ.

Способ связи с Шилом был оговорен заранее, ей требовалось отправить что-нибудь в кольцо, знак, что можно выходить. Но сейчас Борисов замер на мгновение, опять ощутив нерешительность. Вдруг там засада? Доверял ли он Шилу, после того как она столько раз открывалась перед ним?

Превращаюсь в культиватора, подумал он иронично.

— Будь готов ударить и бежать, — скомандовал он Хомяку.

— Да я всегда готов, дед, — отозвался тот и вдруг оживился. — Так что, теперь можно уже выходить наружу?

— Сейчас узнаем, — все же помрачнел Борисов.

Распечатал кольцо и вышел наружу, уже под маскировкой Хомяка, той же, что применялась в Академии Небес. Все вроде оставалось тем же, но при этом воспринималось иначе. Словно ци культиватора — женщины, инь, но с большим количеством ян, соответствующим образу мускулистой тетки.

С членом, разумеется, ведь культиваторы несмотря на все тысячелетия и немалые труды, так и не избавились от зависимости от них. В чем-то эта зависимость даже обострилась, обычная парная культивация теперь могла чуть ли не буквально выбить мозги культиватору.

— Мастер.

Шило не просто поклонилась до самой земли, а встала на колени.

Борисов оглянулся, одновременно с этим осторожно удерживая свою ци доменом и словно бы ощупывая воздух вокруг. Они находились на берегу моря, нет, все того же океана Льда, но севернее. Больше льда и снега, и в то же время, поодаль виднелась земля, какое-то поселение.

И здания секты, вознесенные на вершину горы.

— Встань, чего ты упала, — обратился к ней Борисов.

Никого вокруг, ни единой живой души, даже в засадах. Шило стояла голыми белыми коленками на белом же снегу, и платье на ней сияло белизной. Словно она пыталась замаскироваться среди этого белого безмолвия. Борисов оглядывался, размышляя над тем, что ему почему-то представлялся теплый пляж, а не занесенный льдом берег.

Сам виноват, ведь Шило только говорила, что секта ее находится на берегу, но не говорила, что этот берег Лазурный, так сказать.

— Или ты опять что-то там придумала и собралась просить прощения?

Он вдохнул свежий морозный воздух и отметил, что плотность ци в нем выше, чем на Срединном материке. Аналогичную разницу он ощущал, когда переместился с Земного материка на Срединный, и все это наводило на мысли. Не какие-то буквальные барьеры между материками, нет, но в то же время расстояние и повышение плотности ци сами берегли культиваторов.

Реши кто-то с Земного материка приплыть сюда, так его сожрали бы по дороге, ведь рыбы и птицы тут должны были водиться соответствующей мощи. В целом же все выглядело так, словно... да, словно в середине бессмертного материка, из дворца императрицы, бил фонтан ци, омывая мир вокруг. Словно там пробили скважину, а потом поставили сверху затычку-дворец, только не слишком помогло.

Волны расходились, омывали, дополняли другие источники, создавая разницу материков.

— Мастер, — сказала Шило, все еще не собираясь подниматься.

Вокруг Борисов обнаружил маскирующее построение, не идеальное, конечно, но все же скрывающее их ци на расстоянии. В результате для стороннего наблюдателя, с учетом маскировки Хомяка на Борисове, все выглядело бы так, словно два культиватора стоят посреди снега и льда.

Ничего подозрительного, кроме шуток, обычная картина для здешних мест.

— Это секта Хранительниц Пророчества? — спросил он.

— Да, мастер, это моя бывшая секта, — тихо ответила Шило, склоняя голову.

Борисов сдвинул ци, приподнимая ее голову.

— Тебе нечего стыдиться, именно их я и собирался навестить в первую очередь.

Взглянуть на оригиналы пророчеств и попытаться разобраться, что же именно там говорилось. Слова Сиая о "Посланнике Уничтожения" не засели занозой, но все же подталкивали разобраться в исходных текстах. Помимо этого, у Борисова имелось смутное подозрение, что настолько важная секта точно располагала каким-то каналом связи или возможностью экстренно попасть во дворец бессмертной императрицы.

Да, у него имелось приглашение, ну и что?

Два способа проникновения, лучше, чем один, а три так и вовсе лучше, чем два!

— На самом деле следовало бы тебя наградить. Говори уже, о чем ты там собиралась попросить.

— Чтобы вы уничтожили мою бывшую секту, мастер, — произнесла Шило.

Борисов не стал делать удивленного лица, чего-то такого можно было ожидать. Отказавшись от старых путей и идеалов (пусть Шило и настаивала на обратном), она неизбежно должна была прийти к идее уничтожения того, что напоминало ей о прошлой жизни.

Тем более, что оно укладывалось в общую стратегию казаков и спасения мира путем уничтожения.

— Но ни одна смерть не в радость миру, и нам следует ее компенсировать ритуалами дарения жизни.

— Уничтожение твоей секты привлечет слишком много внимания, сейчас, — подумав, заявил Борисов.

Шило уже потянулась руками, не вставая с колен, и широко приоткрыла свой маленький рот, начала умело двигать головой и работать языком.

— Но мы разберемся с ними сейчас, когда обезглавим верхушку культиваторов, — пообещал он.

Шило быстро довела его до оргазма, благо Борисов не противился, и тут же развернулась, встала на четвереньки, ткнулась головой в снег, выпячивая тощий оголенный зад. С учетом нынешних могучих размеров Борисова, казалось, он ее разорвет, едва войдет.

Впрочем, все это только казалось, как неоднократно убеждался Борисов.

— Накажите меня, мастер, за мои дерзкие слова и вознаградите парной культивацией! — простонала она.

— Да, один способ проникновения — хорошо, а два еще лучше, — хохотнул Борисов, принимаясь за дело.

— Глава 182

Борисов не то, чтобы не понял причин этого "ритуала плодородия" среди снегов, но все же сделал себе отметку. Как бы Шило не сорвалась, не ринулась мстить бывшей секте, оказавшись внутри. В то же время, без нее попасть внутрь оказалось бы проблематично, скажем так.

— Давайте просто выпустим на них зверья, да сожрем всех, — предложил Хомяк.

— С таким настроем можешь оставаться внутри кольца, — ткнул в него пальцем Борисов.

Хомяк мрачно надул щеки, почесал пузо с армией зверья и рыб внутри. Помимо него присутствовали и остальные казаки, Кума, Белка и Павлина.

— Да, предполагалось немного иное, — продолжил он, — но теперь планы изменились. Нам нужно проникнуть внутрь и добраться до архивов, до оригинала пророчеств.

— Сестра Ги На смогла бы, — пробормотала Павлина.

В общем-то, Борисов взял бы ее да Шило, и с ними проникал бы внутрь секты, но в то же время он понимал, что уставший сидеть на месте Хомяк — залог бедствия.

— Слушай, если сможешь превратиться в нормальную белокожую девицу, — заметил он Хомяку, — то можно и не превращаться в футанари.

— Давайте я просто укрою всех и проберусь внутрь один? — предложил он.

— А если тебя заметят?

— Не заметят?

— Зуб даешь? — хмыкнул Борисов.

Хомяк снова надул мрачно щеки.

— Помимо этого, подумайте вот еще о чем, — указал он. — На пророчествах Халифы построена добрая часть истории и действий культиваторов. У такой важной секты может оказаться канал прямой связи с бессмертной императрицей, а то и вовсе телепорт туда.

Казаки оживились, а Хомяк пуще всех. Мохнатые надутые щеки заходили волнами от мыслей о том, как можно будет в один прыжок оказаться в самом сердце культиваторов, ударить внезапно и так, чтобы не опомнились. Рассказы Шила о тройном кольце гор, льдов, сект и барьеров, по правде говоря, вызывали у Борисова сильнейшие опасения.

Постоянно красться — никакой ци и времени не хватит, действовать требовалось быстро.

Пока что их считали мертвыми, следовало бить. Новая военачальница культиваторов продемонстрировала интеллект и способность быстро соображать. Едва начались бы тревожные звоночки из глубин материка, как туда сразу явились бы утроенные патрули и сбежать уже не удалось бы.

Или удалось бы, но миссия оказалась бы сорвана.

Разве что красться месяцами, оттачивая техники и построения, непрерывно кланяясь и маскируясь, добывая воровством пропуска, подделывая ци и так далее. Тоже вариант, по большому счету, но увы, никто не стал бы только ждать и сам Борисов в первую очередь. Словно нечто подталкивало его в спину, сжигало нетерпением изнутри, нашептывало, что надо бить, пока культиваторы не опомнились.

— Либо мы будем туда пробираться месяцами, — добавил он еще.

Явно было видно, что казаков такое не устраивает. Они рвались биться и мстить, за всех погибших и брата Мед Веда в частности.

— Еще есть вариант, — неохотно признал Борисов, — на реактивном Хомяке взмыть в космос и рухнуть с небес прямо в дворец императрицы, пробив по пути все барьеры. Но так нас обнаружат заранее и хрен знает, чем ударят в ответ. Правда, если ударить молниями и багровым звездопадом на опережение, провести этакую артподготовку, то может и выгорит что.

— Одним прыжком придавить императрицу мне нравится больше, — заявил Хомяк, — но почему бы просто не телепортироваться к дворцу, а, дед? Мы же вроде собирались вообще тихо пролететь мимо?

— Ничего мы не собирались, — сварливо отозвался Борисов, — бесполезно было строить планы, пока мы не добрались сюда. Теперь мы добрались, благодаря Шилу, и вот он новый план.

— Мастер Ар Гус, — поклонилась Шило, — я никогда не слышала о прямом перемещении из моей бывшей секты в дворец бессмертной императрицы, но, если такой способ обнаружится, вы уничтожите мою бывшую секту?

— Точно! — оживился Хомяк. — Звери разомнутся, никто в спину не ударит!

— Если, — проворчал Борисов. — Что еще ты слышала?

— Что дворец императрицы недоступен для любых прямых перемещений. Максимум, в знак высочайшего расположения, можно переместиться к воротам и оттуда уже идти.

— Идти? Не лететь?

— Ехать в экипажах, — кивнула Шило. — Полеты запрещены.

Проклятье, конечно, она же на своей территории, подумал Борисов. Правда, падения бы это не остановило... считалось ли падение полетом? Как работали законы на Хомяка, с его небесным рангом и божественной силой?

— Так, это надо крепко обдумать, — решил он, — так что Хомяк пока останется здесь.

— Эй, — возмутился Хомяк.

— Тебе нужна будет сила, много силы, вся сила, какая только есть! Мы собираемся вломиться на территорию культиватора равного тебе по силе, и на ее территорию. Где она может и устанавливает свои законы! Сможешь ты ее пересилить? Установить свои законы?

— Этот атаман может все!

— Так что давай, заправляйся, — скомандовал Борисов.

Кольца они потратили, духовные камни тоже разошлись на ци-бомбы, но все равно, что-то там еще имелось. Как раз Хомяку пожрать, зашить внутрь еще колец, в общем, подняться дальше по ступеням небесного ранга, да создать "жировую прослойку" ци на будущее.

— Мы поможем нашему повелителю, — склонились Кума и Белка.

— Нет, — возразил Борисов, — Белка пойдет с нами, мы собираемся забраться в архивы ее сила крови поиска в документах окажется там незаменимой.

Иллюзии Кумы тоже пригодились бы, чего уж там. С восемью хвостами она бы одолела почти кого угодно.

— Да все валите! — махнул обиженно лапой Хомяк. — Этот атаман способен поесть и самостоятельно!

— Значит, решено, — кивнул Борисов.

Хомяк создал проблему, отказавшись превращаться в футанари или просто культиватора, при том, что в теории ему ничего не препятствовали. Ничто, кроме хомячьих тараканов в голове.

— Так, давай маскировку на всех, — скомандовал он Хомяку, — чтобы звериная и птичья ци не выделялась.

Даже в человечьих формах опытный культиватор заметил бы разницу — до маскировки Хомяка, конечно.

— А мы пока обсудим легенду проникновения, — добавил он, глядя на Шило.

Стоило ли вообще напрягаться, ведь она могла в одиночку пройти туда внутрь, да пронести всех в кольце? Неужели культиваторы не приняли мер против подобного?

— Или просто подбросим кольцо, как в прошлый раз?

— Боюсь, такое не пройдет, мастер, — чуть поклонилась Шило. — Сейчас все встревожены и взбудоражены, а в секте Хранительниц Пророчества вдвойне. В то же время, большая часть старших сестер и старейшин наверняка разлетелись, и мы можем этим воспользоваться.

— Отлично, так и сделаем. Нагло, просто, быстро, — кивнул Борисов.

Шило, замаскированная под Тиару, какого-то там культиватора императорского ранга из своей секты, слетела вниз, в сопровождении "свиты" из Борисова, Кумы, Павлины и Белки. В сектах бессмертного материка встречалось по несколько культиваторов императорского ранга, не только глав сект, и Борисов теперь размышлял на эту тему.

Словно лошадь, ходящая по кругу, он крутил и вертел в голове одни и те же мысли.

— Высокая госпожа Ти О Ра!

— О!

— Какая честь!

Стоны, ахи, вздохи, горожанки на улице повалились оземь, а Борисов отметил их ци. Овладевшие и Духовный ранг, при этом натурально горожанки, не в одеждах секты. Без отточенности культиваторов, готовности бить техниками и прочим, просто "жительницы". Часть горожанок в окнах торопливо скрылась, зато другая наоборот, начала прихорашиваться и выглядывать.

Чистые, вылизанные улицы, белые дома, изящные, изогнутые крыши, все вокруг было каким-то... чрезмерным. Чрезмерно чистым и изящным, чрезмерно принаряженным, словно не обычный город, а какая-то выставка напоказ.

Ни одного мужчины вокруг, словно их вообще не существовало в природе.

Нашлись и несколько сектанток, эти не валились оземь, а сгибались в глубоких поклонах. Глубина и продолжительность очевидно зависели от их положения в секте и количества ци, и Борисов только покачал мысленно головой. Этот калькулятор в мозгу, моментально вычисляющий, кому и как кланяться, а кого, наоборот, гнобить и бить ногой по голове, с таким, похоже, следовало родиться.

В то же время, привычка культиваторов съезжать с нарезки и напрыгивать на тех, кто мог их размазать движением мизинца, ясно указывала, что калькулятор в башке постоянно дает сбои в незнакомой обстановке. Не то, чтобы такое могло пригодиться, вживаться в местную среду, Борисов не собирался, просто отметил.

— Поднимитесь и помогите моим спутницам — гостьям со Срединного материка, — негромко произнесла Шило.

Негромко, но ее услышали повсюду и вокруг началась та бестолковая суета, что всегда раздражала Борисова в сектах и городах. Как обычно нахлынули мысли, что полеты в собственном круизном самолете в компании казаков оказались верным решением.

Начни они жить постоянно среди культиваторов и сошли бы с ума.

Поклоны, пожелания долгих лет жизни, назойливое жужжание, как им повезло, что они встретили "высокую госпожу Ти О Ра" и как та неустанно трудится на благо всех вокруг, от учениц секты, до простых горожанок. Не хватало только рассказов, как она в ночи, получив сигнал, вскакивает, натягивает обтягивающий костюм и крушит зло голыми руками.

— Прошу вас, госпожа, это медовая вода с ледников!

— Возьмите вот это платье, оно идеально подойдет к вашим глазам!

— Разрешите преподнести вам веера, достойные такой красоты!

Разорятся же так, подумал Борисов, машинально проверяя преподнесенную ему воду. Вода как вода, может и с ледников, только полных ци. Несколько капель меда и Борисов мысленно изумился — они тут разводили еще и пчел? Нет, Шило рассказывала, да он и сам догадывался, как это устроено. Ледовый и скальный панцирь материка, долины, куда отводилось тепло, возможность выращивать что угодно, и долины эти располагались рядом с сектами.

Отличный способ контроля и защиты целого материка, а также привязывание всех к секте. То-то горожанки вокруг, пусть и выглядели мощнее в плане ци, показались ему более забитыми, чем те же горожанки Дусана. Стоило только Шилу повести пальчиком, как помчались, роняя халатики, образно говоря и можно было не сомневаться, прикажи она явно и одежду бы сбросили, отдались с радостью, благодаря за оказанную им честь.

Судя по легкой улыбке Шила, она тоже думала о таком.

— Не желаете ли горожаночку, мастер? — раздался в его голове ее голос.

— Нет, — отрезал Борисов.

Шило, уловив его недовольство, приняла более суровый вид и властным жестом приказала подойти тем сектанткам, что оказались неподалеку. Те, поднялись, подошли, но снова склонились.

— Посланник Уничтожителя и его зверь мертвы! — провозгласила Шило.

— Слава секте Хранительниц!

— Слава великой Ха Ли Фа!

— Мир спасен!

— Но часть его слуг сбежала и скрылась в норах демонов, поэтому эта высокая госпожа принесла сюда сестер из сильнейших сект Срединного материка (а Борисов и остальные оделись ранее в соответствующие халатики), дабы объединить наши усилия и окончательно разгромить врага! Глава Ень Цо и старшая провидица Ид На наверняка поддержат предложение этой высокой госпожи!

Возникла пауза, а затем старшая из склонившихся сектанток вдруг сказала неуверенно, не поднимая головы:

— Высокая госпожа Ти О Ра! Главы секты Хранительниц Пророчества, госпожи Ень Цо, сейчас нет здесь!

— Глава 183

Шило изобразила приличествующее сожаление, но где-то внутри она ощущала радость и облегчение. Да, без главы проникнуть внутрь и пошариться в запасниках будет намного легче, согласился с ней Борисов. Особенно в таких запасниках, куда не пускают кого попало.

В то же время, открытое проникновение ограничивало их в действиях.

- Ничего страшного, я пока развлеку наших гостей и познакомлю их с сектой и оригинальными текстами пророчеств, — небрежно заметила Шило.

Не дожидаясь ответов и поклонов, она взлетела, устремляясь из городка прямо к зданиям секты на горе. Ближе к небесам, припомнил Борисов объяснения, зачем секты так и норовят залезть на ближайшую гору, а также уединение. Трудности с передвижением, едой и водой, дабы ученицы закаляли характер и тело, и так далее. К тому же в горах было очень удобно строить на тысячелетия, климат в пещерах, как правило, оставался одним и тем же круглый год.

Удобно хранить свитки, нет мышей и так далее, в общем смесь таких возвышенных и вполне земных причин.

— Кто-то из старейшин в секте, судя по крикам этих учениц, — заметила Павлина на лету.

План был иным, но слова сектанток изменили все и Шило изменила свои действия, удостоившись мысленного одобрения Борисова. Дерзкий и наглый план с импровизацией, можно и нужно было менять все на лету, не цепляясь за какие-то части.

Нет главы? Вперед, в архивы и дальше!

— Если появятся, то отвлечешь их, — кивнул Борисов, — своим пением и всем прочим, а пока что лучше не разделяться.

— Отлично, ма..., — Павлина оборвала сама себя, прикрылась веером на лету.

Шило вот держалась пока, не называла его мастером. Имя подобрали соответствующее, Ма Се, чтобы если что маскировать оговорки под него, но все равно, лучше было обойтись даже без таких промахов. Борисов порадовался, что Хомяк остался внутри, этот точно не смог бы промолчать там, в городке и чем-то бы да выдал себя.

Правда, население там, как уже говорилось, показалось ему каким-то чрезмерно забитым. В общем-то, ничего удивительного, если считать, что этот материк — центр силы и власти культиваторов — и что население тут тоже культивировали в каком-то смысле. Забивали и приучали к покорности тысячелетиями... Борисов озадаченно хмыкнул на лету.

— Что-то случилось, мастер? — спросила по мыслеречи Шило.

— Нет, просто осознал тут пару вещей, — ответил он слегка уклончиво.

Секта приближалась и видно было, что здания и даже склоны гор вокруг такие же прилизанные и чистенькие, как и городок вокруг. Где-то там вдали ощущались еще городки, похоже на землях секты или на бессмертном материке в целом предпочитали дробить население. Тоже часть культивации обычных людей, возможно, даже не осознаваемой самими культиваторами?

Разделить и не дать сбиваться вместе, и портить друг друга слухами? Легче контролировать, легче уничтожать. Забитость и покорность, и потом вербовка из самих же горожанок в секты, где снова внушение покорности, отрицательный отбор, шедший все это время. Если все также считать, что здесь центр силы и влияния культиваторов, то эта культура отрицательного отбора должна была разойтись по всему миру.

Неудивительно, что у них тут остановился прогресс!

Повторяй и не возражай, какие уж тут изобретательность и изменение мира?! Следовало скорее изумляться, что у них до сих пор рождались самородки вроде Хины, способные куда-то двигать ци-науку. Возможно, Хине в детстве позволяли слишком много, а потом не успели передавить в тисках Академии, или чрезмерное содержание ян постоянно сподвигало ее бунтовать и драться, а она перенаправляла эту энергию в свои работы над построениями.

Ну и не следовало забывать, что возраст ее стремился к тысяче лет.

Что смог бы Борисов тысячу лет спустя? Даже при условии, что он сидел бы в своем гареме, чесал пузо, имел жен, разгребал бюрократию, вваливал соседям и занимался прочей рутиной? Скучной, унылой рутиной, от которой он взвыл бы через сотню лет, наверное. Интересно, подумал Борисов, если подавать культивацию как игру, хотя нет, уж в вопросе поглощения ци мотивации и целеустремленности культиваторам хватало и без его помощи.

— К нам приближается стража, — заметила Шило.

Борисов и сам видел. Какое-то летающее снежное зверье, с навыками в маскировке, вроде снежных барсов. На спинах их тетки с мечами и копьями, полные ци и горделивого осознания принадлежности к такой важной и могучей секте. Обычного гостя остановили бы еще на границе земель секты, или в момент, когда тот сходил бы с корабля в дальнем портовом городке.

Шило, разумеется, обошла все эти первоначальные препятствия, сразу притащила их к сердцу секты и только потом выпустила Борисова, чтобы подставить ему свой тощий белый зад среди снегов. Вот еще вопрос, подумал Борисов, не сдерживая хаотичный поток мыслей, через сколько лет ему надоел бы радостный секс с гаремом, остались бы просто скучные обязательные поебушки?

Люди жили интенсивнее, так как жили меньше. Культиваторы же наоборот, словно растягивали ту же интенсивность на несколько тысяч лет, и возникал вопрос почему — ци так влияло и замедляло? Или они сами остановились, так как жили в застывшем мире? Или так выражалось влияние тех культиваторов, что жили тысячи лет и изменяли под себя общество?

— Высокая госпожа Ти О Ра, — склонились стражи.

— Нам не сообщали о вашем визите, — добавила их глава.

— Сопроводите нас к архивам и охраняйте наших гостий, чтобы и волосок с них не упал! — надменно скомандовала Шило.

Разумеется, она даже не подумала объясняться и извиняться. Возможно, в другой раз, даже срубила бы голову чрезмерно дерзкой начальнице патруля, еще одно проявление отрицательного естественного отбора, подумал Борисов.

Выживали только покорные и умеющие гнуть спину... но разве такие могли бросить вызов небесам?

— Следуйте за нами, высокая госпожа!

Они отклонились от центральной и самой пышной горы, с самыми прилизанными зданиями и полетели к соседней. Ну да, подумал Борисов, перепрыгивая мыслями на другой аспект отрицательного отбора. Если считать, что раньше было лучше, то архивы — самое важное здание. Бегать туда за свитками и знаниями древних, консультироваться с знаниями прошлого, выискивая в них ответы на проблемы настоящего.

Такое могло работать только в застывшем мире, где ничего не менялось.

Более того, со временем знания должны были теряться и угасать, терять свою актуальность, но если культиваторы продолжали следовать древним рецептам, то получается гнули мир под них? Ранее Борисов радовался, что они так мало времени проводили среди культиваторов и не вживались в их мир, но теперь подумал, что капелька вживания не помешала бы.

Академия, разумеется, была не в счет, слишком специфичное заведение, да и он там занимался иным.

— Добро пожаловать в архивы, о высокая госпожа Ти О Ра! Ваш визит — честь для нас!

Вот что мы проебали, подумал Борисов глядя на склоненные спины и оттопыренные жопы в шелковых халатиках. Свита самой "Тиары", где она? Объяснение было заготовлено, конечно, Тиара подхватила самых важных гостий, императорского ранга, и отправилась налегке для скорости, но.

Почему не набрала себе свиту прямо здесь, в секте? Не призвала тех, кто служил и служит ей?

— Проводите нас в архивы, прямо к оригиналам пророчеств великой Ха Ли Фы! — отчеканила Шило.

Павлина излучала тепло и так и стреляла глазками по оттопыренным задницам, но, похоже, так и не нашла подходящей для себя. Белка чуть подергивалась, Кума стояла с невозмутимым видом, сложив руки в рукавах, готовая взорваться иллюзиями и ударами. Ее сила крови в сочетании с божественной ци Хомяка создавали почти совершенную маскировку.

Почти.

— Прошу вас, высокая госпожа, следуйте за этой недостойной Шу Мо, — поднялась главная архивистка.

Поднялась, оставаясь в склоненной позе, и Борисов мысленно хмыкнул. Вот так забьешь всех, приучишь к покорности и можно править спокойно, получать императорский ранг и жить без забот и восстаний. Правда, подчиненные почему-то нихуя сами не могут, все надо указывать и приказывать, да и нового ничего не изобретают, лишь повторяют то, что создали их предки.

В архивы опять же, пускают кого попало, достаточно приказать. Конечно, Шило замаскировали, и она сама выросла здесь, знала местные порядки и обычаи, но все равно, все равно. У них вроде как новая мировая война идет, а они тут беспечно пускают в архивы кого попало. Прямо к самым своим главным святыням!

Они шли залами, заставленными шкафами и полками со свитками, архивистка кланялась и приседала на ходу, и что-то там объясняла. Белка слушала за всех, засыпала ее вопросами, попутно принюхивалась к окружающим шкафам. Хомяка надо будет выпустить, подумал Борисов, чтобы "сожрал" дистанционно все знания вокруг, правда, это потребовало бы огромного выброса ци, хм, тут следовало подумать.

Сам же он продолжал размышлять над тем, что покорные и забитые никак не могли бросать вызов небесам. Возможно, поэтому никто и не добрался больше до небесного ранга за тысячи лет. Тут отрицательный отбор, там подстройка небесами и испытаниями, здесь воздействие ци и все это помноженное на застывший в развитии мир тотального матриархата, где считалось, что мужчины не могут культивировать.

Все это выглядело каким-то искусственным порождением воспаленного разума, по правде говоря.

— Прошу прощения, высокая госпожа, но дальше у этой недостойной Шу Мо доступа нет.

Что тоже учитывалось в плане. Возможность пройти дальше и остаться наедине с пророчествами и знаниями выглядела очень привлекательной. Правда, она требовала взлома дверей, куда у Шила не было доступа. По крайней мере, самостоятельного, так-то их конечно водили на экскурсии в "Главный Зал Пророчеств", где, надежно защищенные барьерами и построениями, за стеклами и оправами, покоились оригиналы пророчеств.

— Эта госпожа довольна твоей службой, — надменно заявила Шило, взмахивая рукой. — Иди и подготовь свитки, касающиеся восстановления культивации.

По следам того, как эта самая Тиара стабилизировала культивацию Шила. Работа с культиваторами и помощь им, а также лечение от жизни врагов секты всегда входили в круг интересов Тиары, поэтому она и возглавила тот удар по Драконьему Острову.

— Да, высокая госпожа. Эта служанка немедленно все подготовит, — и Шу Мо удалилась, приседая и не поднимая головы.

Двери были запечатаны, барьер — построение с ключом в виде определенных оттисков ци, насколько разобрал Борисов. Именной допуск, в общем, скрепленный законом главы секты. Не обойти и не объехать, только взламывать грубой силой и тогда немедленно поднялась бы тревога.

Так, по крайней мере, считали культиваторы.

— Выпускайте Берлагу, в смысле Хомяка, — хмыкнул Борисов, закончив рисовать построение маскирующего барьера прямо в воздухе.

Хомяк огляделся недовольно, чихнул, едва не сбив Куму, которая поддерживала иллюзию на основе барьера, и затем напряг зачем-то мышцы шерстяного пресса. Струйка ци из него ткнулась в "замочные скважины" защиты зала пророчеств, и изменилась, создавая подобие ключа.

— Этот атаман..., — заявил Хомяк, первым входя внутрь, остановился и развернулся. — Дед, нас наебали! Тут одни подделки!

Свирепый взгляд его багровых глаз уткнулся в Шило.

— Глава 184

Та едва не напрудила лужу, все же Хомяк превосходил ее сейчас на три ранга, и Борисов, посмеиваясь, выступил посредником. Вернул Хомяку его чувства, и "славный атаман" тут же перестал давить и пугать.

— Не понимаю, — медленно произнесла Шило, входя внутрь большого круглого зала. — Я всегда считала, что здесь оригиналы.

Она дернула носом, будто принюхивалась.

— Ничего не изменилось, — сообщила она и потом добавила неслышным шепотом. — Кроме меня.

Тень сожаления и разочарования, злость на себя и ярость, желание сжечь секту, вот что уловил Борисов. Не то, чтобы он особо старался, просто чувства в Шиле полыхали, будто факел нефтегазового месторождения. Все же не следовало таскать за собой беременных баб, в который раз подумал Борисов, даже если эти бабы натурально могли остановить слона на скаку, оторвать ему хобот и затушить им пожар.

— Значит, здесь изначально были подделки, — сообщил Хомяк.

— Почему ты так уверен? — спросил Борисов, тоже входя в зал.

Ничего особенного, зал как зал, круглый, светлый, с купольной крышей, культиваторы любили в таких медитировать. Единственным отличием тут были десять небольших колонн с выставленными на них свитками, впечатанными внутрь хрусталя и нефрита. Ограждения и барьеры, знаки построений, способных испепелить нарушителя на месте и бытовые построения, против пыли, влаги, грызунов, насекомых, всего, способного повредить бесценным свиткам.

— Ты же всего лишь посмотрел на них разок! — продолжил Борисов.

Остальные тоже вошли, но двери за ними не начали закрываться, Хомяк своей ци удерживал блокировку. В общем-то запереться и отгородиться тут было бы лучше, имейся в зале что-то еще кроме десяти свитков. В то же время Борисов отметил, что защиты тут просто превосходные. Без идеальной подделки ци (которая была бы невозможна без божественной силы Хомяка) они не смогли бы пройти внутрь и остаться незамеченными.

Любые звери, птицы, рыбы, червяки, насекомые, люди без ци — барьер не пропустил бы никого из них.

Что же касается людей с ци, то они, насколько разобрал Борисов, сравнивались с контрольными образцами, один из которых и подделал на лету Хомяк. Наверное, предполагалось, что вход сюда разрешен только культиваторам, настолько могущественным, что они в состоянии справиться с теми, кого привели, будь то ученицы или гости, или кто еще.

— Этому атаману достаточно, — снисходительно бросил Хомяк, раздуваясь от гордости. — Мое чувство ци непревзойденно, и оно говорит мне, что этим свиткам десять тысяч лет, а не двадцать!

— Изобрел датировку по ци? — изумился Борисов. — Или просто воспроизвел радиоуглеродный анализ, только на основе ци?

— Чо? — выпучил глаза Хомяк.

— Понятно, — вздохнул Борисов.

До него внезапно дошло. Защитные сферы хрусталя и нефрита, барьеры построений, все то, что предназначалось для защиты и сохранения свитков, оно же замедлило истечение ци из них. Сохранились какие-то частички ци, увеличенное содержание ян-компонента или еще что, и Хомяк определил дату, хотя, пожалуй, и сам бы не смог объяснить, как он это делает.

— Да я тебе говорю, дед, — начал рычать Хомяк.

— Верю, верю, кроме шуток, — вскинул руки Борисов. — По ци и жопам ты главный спец. Подделки так подделки, может переписывали или еще что, десять тысяч лет — не шутки. Может, боялись за сохранность во время войн Гнева? Давайте лучше подумаем, где еще могут быть оригиналы?

Его бы устроили и точные копии или даже пересказ в лицах, будь у него уверенность, что информация надежная. А то как-то подозрительно все выходило, Сиаю десять тысяч лет и тогда же была последняя крупная война, свитки подменили и или перепрятали, и не сходились названия "Посланник Уничтожения" и "Посланник Уничтожителя".

Возможно, все это было чередой тупых совпадений, и паранойя у Борисова разыгралась зря, а возможно, он нащупал еще одну тайну миру, вроде тех Фонтанов Юности под Академией. Гм, подумал Борисов, а не выходило ли так, что плотность ци здесь выше как раз потому, что всякие Фонтаны гнали энергию мира на бессмертный материк.

Но где возмущения эфира? Силовые кабеля, по которым текла ци, образно говоря?

— В личных покоях главы секты, — предположила Белка.

— В сокровищнице, — добавила Кума.

— Во дворце бессмертной императрицы, — томно изрекла Павлина.

— Да хуй его знает, — вставил свои пять копеек Хомяк.

Все смотрели на Шило, а бедняжка, похоже, и сама не подозревала, что восхищалась в детстве копиями. Борисов шагнул ближе к Хомяку и спросил, словно забыл, как пользоваться мыслеречью.

— Скажи, когда ты работал с Фонтаном Юности, не ощущал там накопителя?

— Накопителя? Вроде духовного камня?

— Вроде. Чтобы ци втекала, а потом не вытекала?

Культиваторы могли себе позволить не торопиться, да и Уважиха была из этих мест. Раз в сто лет слетать, отвезти заряженную батарейку, вернуться с новой и воткнуть ее в Фонтан, Борисов легко мог себе представить подобную картину.

— Не, не видел, дед, — озадаченно ответил Хомяк. — Хочешь сказать, у меня сперли ци?

— Не у тебя, а у нас, — проворчал Борисов. — Возможно, сперли еще десять тысяч лет назад.

Императрица даже поленилась жопу оторвать и все там починить... поленилась ли? Или не рискнула выходить в большой мир? После этих самых войн Гнева десять тысяч лет назад повсюду словно установилось затишье, тишь да гладь, да божья благодать. Даже с учетом того, что культиваторы врали и подчищали рукописи, все равно выходило как-то странно и подозрительно.

— А, ну тогда ладно, — махнул рукой Хомяк.

Он замаскировался под культиватора и Кума еще над ним поработала, но все равно вышло как-то не очень. И дело было даже не в том, что среди культиваторов отсутствовали такие громилы, нет, наоборот, встречались там и горы мышц, сами способные поиметь кого угодно. Просто Хомяк словно устал или не хотел маскироваться, разумом понимал, а сердце или желудок шептали ему иное, и оно перло наружу.

— Площадка для медитаций, — наконец выдала Шило. — Там всегда по очереди дежурили сестры, ожидая...

Она замялась, бросила быстро взгляд на Борисова и тут же отдернула.

— Понятно, ожидали нашего прибытия, — спокойно ответил он. — Десять тысяч лет?

— Секта стоит на страже и следит за всем, — как-то обреченно призналась Шило, — что касается пока не исполнившихся пророчеств великой Ха Ли Фа.

Понятно, понятно, подумал Борисов, нарушение оболочки ци, явление Хомяка народу. Правда, сама Шило явилась точно в центр пустыни, да и тот дедуган с дурью ждал их прямо там. Странно, подумал Борисов, в пророчестве ничего такого не говорилось, но все откуда-то знали точное место.

Странно. Странно и подозрительно вдвойне.

— В тот день мы услышали сигнал... неважно. На площадке для медитаций и наблюдения тоже расположены свитки, считается, что там копии. Но если копии здесь, то может быть оригиналы там? Также у главы секты, госпожи Ень Цо, есть личная камера для культиваций и там тоже присутствуют свитки. Возможно, что оригиналы там.

Тишина установилась в зале, почти мертвая. Взгляды с Шила медленно переползли на Хомяка, только он смог бы ощутить оригиналы на большом расстоянии, без необходимости обыскивать всю секту. Тем более, что обыскивать ее не было никакой возможности.

— Тут барьеры повсюду, — дернул щекой Хомяк. — Нет, я могу их взломать, но дед же опять раскричится!

— Раскричусь, — спокойно согласился Борисов. — Мое любопытство и возможная помощь в общем деле не стоят проваленной миссии. Так говоришь, во дворец императрицы запрещены прямые перемещения?

— Да, — Шило даже начала приседать, но остановилась.

Зыркнула глазами по сторонам, прокатилась волна ци. Никто их не подслушивал, но все же Борисов отметил ее реакцию, похоже в секте старательно выбивали привычку подслушивать и подглядывать при помощи ци. Иллюзия уединения или еще что, вроде не-обострения конфликтов друг с другом, а когда культиваторы выбивались наверх и обретали свой домен ци на небесном ранге, вот тогда, наверное, и получали негласное право следить за окружающими.

— Хм-м-м, ладно, разберемся с этим, есть у меня одна идейка, — проворчал Борисов.

Которую еще следовало переварить и обмозговать, но могло, могло выйти. Плевать, что прямо во дворец нельзя, высадиться где-то рядом и метнуться шустрыми кабанчиками дальше! Кабаня бы точно согласилась с таким планом, не уводи она сейчас где-то там за миллионы километров зверье и рыб от культиваторов.

А может валялась мертвая, хрен его знает, лишь бы Хомяк не додумался до того же самого.

— Дед, мы еще тут не решили, а тебя уже дальше несет! — проворчал Хомяк. — Так что, кого вынюхивать?

— Никого, — ответил Борисов. — Там везде копии и ловушки.

Казаки и Шило уставились на него недоуменно. Борисов только хмыкнул, хотя в глубине души ощущал даже некоторый весьма неуместный восторг. Умный, опытный и опасный противник сейчас мог все только усложнить и все равно Борисов невольно восхищался.

Словно ему не хватало вызова и борьбы? Что за бред.

— Ну же, — подбодрил их Борисов. — Ведь вы же столько лет прожили, столько всего узнали, сами подумайте, вот вы пришли сюда и каким-то чудом узнали, что свитки — подделка.

— Хмпф, — горделиво фыркнул Хомяк, выпячивая грудь.

Изначальная идея, наверное, заключалась в том, что враги унесли бы все эти копии. Качество их изготовления и защиты гарантировало, что быстро взломать и что-то понять на ходу не удастся. Бегство с копиями, и их размещение здесь косвенно подтверждало сомнения Борисова, что оригинал исказили зачем-то.

Скрывали важную информацию вида "Хомяк победит"? Сомнительно.

— Вы тут же подумаете о сокровищнице, личных покоях главы секты, площадке, как ее...

— Для наблюдений за миром, — подсказала Шило.

У них там, наверное, отменный ци-скоп, вихрем пронеслась в голове Борисова мысль и скрылась за горизонтом.

— А где вы будете искать в последнюю очередь?

Повисла пауза, затем неожиданно Хомяк сообразил первый, подпрыгнул и ударил себя в грудь руками, словно отыгрывал волосатого Горилла.

— Да ну нахуй, дед! — воскликнул он. — Не может быть!

— Чего не может быть? — спросила Кума.

Белка пыталась сообразить и морщила лоб, Павлина и Шило тоже.

— Свитки здесь, — с легкой улыбкой сообщил Борисов. — Просто спрятаны еще глубже и дальше, замаскированы под защиту этого зала, но они здесь.

— Потому что первым делом пришедший сюда ринулся бы искать в другом месте, — ахнула Шило.

— Да, дед умен, — согласился Хомяк, — а я весь в деда!

Движение лап, стремительный полет ци, вспышка и растекание энергии, и часть пола зала, причем не в центре, внезапно начала раскрываться.

— Глава 185

— Вот теперь можно дверь и прикрыть, — негромко заметил Борисов.

Пусть их и не подслушивали и даже не подглядывали, но только пока. В секте уже наверняка поднялась суматоха и стягивались старейшины, ведь не могла же вся верхушка улететь на войну, так? Поведение "Тиары" наверняка уже вызвало вопросы, равно как и то, кого это она с собой притащила.

Не исключал Борисов и попыток связаться со Срединным материком или армией посреди океана Льда, дабы уточнить, улетала ли от них Тиара. В конце концов, если уж Шило хитростью проскользнула сюда, то настоящая Тиара точно могла вернуться в любой момент.

— Дед, ты сам твердил нам, что нужно скрываться, а теперь сам же всех и выдаешь!

— Мастер вправе! — воскликнула Шило пылко.

— Так пусть бы дед сам и справлялся, — ткнул в нее пальцем Хомяк.

— Спокойно, — повел рукой Борисов, останавливая Шило. — Наш атаман и правда поумнел, и повзрослел.

— Ха!

— И перестал подтираться свитками, — ухмыльнулся Борисов. — Так вот, подумай, зачем кому-то прятать оригиналы пророчеств, причем в секте, которая занимается их хранением и охраной мира в целом? Пророчеств, в которых говорится о нашем, да-да, твоем и моем пришествии, причем настолько точно, что подготовку к встрече начали за тысячи лет!

Хомяк задумался, затем перевел взгляд на уже открывшийся вход в подземный туннель и дернул носом. Посмотрел на остальных казачек, Кума и Белка, конечно же, поддержали бы его в любом случае. Павлина стояла чуть в сторонке, томно помахивая веером, но ощущалось, что она настороже. Готова взорваться огнем Феникса и сжечь тут все дотла.

Не помешало бы еще обчистить архивы, да почитать, подумал Борисов, как минимум скормить Хомяку в дороге до сердце бессмертного материка. Правда, его новый план предполагал быстрое перемещение, чтобы не возиться с тремя кольцами охраны и миллионами километров расстояния, но все же.

— Понимаешь, к чему я веду?

— Что у них есть еще информация о нас? — почесал в затылке Хомяк. — Только никто о ней не знает?

— Да, — кивнул Борисов.

Хомяк посмотрел на открывшийся туннель, снова задергал носом и щеками, бросил взгляды по сторонам. Словно не мог решить, куда его тянет, сожрать все архивы, может быть даже буквально, или навстречу тайне, которая может оказаться пустышкой. Или может спасти всех, начиная с него самого и драгоценных казаков.

— Погодите, мастер, — прошептала ошеломленно Шило.

Борисов бросил на нее взгляд, ощущая душевную бурю внутри... да хрен его знает, кем она ему сейчас приходилась. Чуть приподнял ее, втыкая дюжину иголок и обрывая ток ци, а затем сунул пилюлю успокоения.

— Ты уже порвала со своей бывшей сектой, — сообщил он ей тихо, глядя прямо в глаза. — Их действия — это их действия, не твои. Даже если вас обманывали, если вас всех обманывали, мы ничего с этим не можем сейчас поделать. Еще не факт, что всех обманывали, это лишь мои догадки, не более.

Хотя потайной туннель и подтверждал все косвенно. Очень косвенно.

— Когда и если дело дойдет до открытых действий, обещаю, ты получишь слово и раскроешь глаза своим бывшим сестрам на обман, и те из них, что поймут, как их обманывали, смогут перейти на нашу сторону. Под твою ответственность.

— Благодарю вас, мастер, — отозвалась Шило, по щекам которой катились слезы.

— А меня, главное, за такое же упрекает! — возмутился Хомяк. — Дед, пошли уже!

— Не торопись, — проворчал Борисов.

Туннель мог оказаться безвредным, типа только для своих, второй замок на отпечатках ци, а мог нести в себе сотни ловушек и сам быть еще одной могучей ловушкой. Для особо подозрительных и внимательных, вроде Хомяка, кто решил бы, что нашел настоящие свитки, а на самом деле туннель вел в тупик с гарантированным уничтожением.

— Па Ва, — махнул он рукой. — Твой выход. Спой этому туннелю песенку, да сообщи нам, что ты там увидела своим слухом. Эхолокация, как у летучих мышей.

— Эта госпожа лучше мышей, даже летучих, — улыбнулась Павлина.

Сменила форму на птичью, распушила хвост... образовав из него самый настоящий отражатель! Судя по ее хитрому и самодовольному виду, эту идею она тоже подслушала во время "лекций" по цизике, а может просто уловила пару слов Борисова и дальнейшее додумала сама.

— А-а-а-а-а! — пропела она, меняя тональность голоса. — Казаки-и-и-и!

Тональность и длина буквы А менялась, а "и" вообще вышла протяжным и скрежещущим. Затем Павлина сложила хвост и прошлась вперевалочку, будто наслаждаясь всеобщим вниманием.

— Туннель полон построений — ловушек и барьеров, пока еще не активированных. Хватает и обычных ловушек, вокруг туннеля, и что-то там еще есть странное и непонятное, с чем эта госпожа никогда не сталкивалась.

— А что насчет защит вокруг тех ловушек, что расставлены вокруг туннеля? — задумался Борисов. — Хотя нет, эту задачу эхолокацией не решить. Так, Кума, запусти внутрь иллюзию, напитай ее ци, постарайся придать телесности, посмотрим, что из этого выйдет.

Обычный человек сюда не вошел бы, значит, ловушки должны были срабатывать на ци. Например, на ци иллюзии, так?

— Да, мастер, — поклонилась Кума.

Она тоже сменила форму, распушила все восемь хвостов, затем вдруг в каждом из них появилась кисть. Она не просто создавала иллюзию, а словно рисовала трехмерный объект и Борисов озадаченно моргнул. Такого он точно не объяснял и не ожидал, но вышло просто на загляденье. Мускулистый красавчик, смутно похожий на него самого, даже одетый, вышел вперед и направился к люку.

— Да это ж дед! — воскликнул Хомяк.

— Я хотела создать вас, мастер Хо Ма, но не смогла, поняла, что не смогу отправить вашего двойника на верную смерть. Эта недостойная служанка еще не пришла в себя от вашей прошлой гибели в океане Льда, — вдруг сообщила Кума с глубоким поклоном.

А также гибели сестры, Медведя и прочих, ясно читалось недосказанное. Даже Хомяка проняло, и он озадаченно почесал задницу.

— Ладно, — выдал Хомяк, — запускай. Кстати, дед, а нахуя мы паримся? Давай просто своими доменами пощупаем, что там есть и отключим!

— Стой! — торопливо вскинул руку Борисов.

К счастью, Хомяк еще не успел ничего сделать, хотя обычно он действовал, а потом уже думал и озвучивал вслух свои идеи. Иллюзия скрылась в туннеле и почти сразу же Борисов ощутил всплеск ци, похоже ее моментально развеяло. В то же время, звук Павлины не остановили, хотя он тоже нес в себе ци.

Замыкание контура на полу?

Нет, любой, сумевший вскрыть такие защиты, нет, даже не так. Культиваторы умели летать, пусть и на артефактах, срабатывание ловушек от того, что на них наступили, не прошло бы. Борисов выпустил Лобзика, мысленно выдавая ему инструкции.

— Стою, — проворчал Хомяк. — Что дед, завидно, что этот умный атаман придумал, а ты нет? Будешь теперь надувать щеки, лишь бы не признавать да?

Лобзик вылетел обратно, демонстрируя перепачканный ствол. Часть ловушек сработала и снова встала на взвод, и это при том, что дробовик даже не долетел до той странной опасности, о которой толковала Павлина.

— Не буду, — качнул головой Борисов. — Щупай.

Он уже примерно представлял, что произойдет, и подозревал, что где-то там вдалеке выла тревога и вращались условные красные лампочки сирен. Возможно, они взвыли еще тогда, когда Павлина пением щупала туннель, но тут все упиралось в мощь и сохранность сигнальных системах. Они выходили наружу? Срабатывало построение ци, подающее сигнал тревоги?

Или корректный вход в туннель оставлял "запас прочности" на разные ошибки?

— Эй! — возмущенно воскликнул Хомяк примерно минуту спустя. — Что за хуйня? Жжется!

— Скажи спасибо, что вообще не прибили, — хмыкнул Борисов.

Улыбка тут же сползла с его губ, когда он ощутил движение в туннеле.

— Мастер Ар Гус, — нахмурилась Павлина.

— Да-да, — ответил Борисов.

Неведомая опасность, словно гладкие яйца, с которых соскальзывала ци. Големы!

— Древние стражи, — прошептала Шило, бледнея. — Мастер, бегите, я их задержу!

— Задержишь?

— Их не берет ци! Но на них можно обрушить здание!

— Не берет ци, — пробормотал Борисов.

Похоже, големы были устроены сродни его ци-броне, изоляция или стекание ци в комплекс ловушек, заодно заряжая и подпитывая их. Тот, кто вторгался в туннель, сам питал их собой, но и без ци пройти не вышло бы, наверняка там стояли ловушки и против таких хитрожопиков.

Хомяк при этом был прав и не прав. Простое обшаривание доменом ци привело бы только к активации ловушек и големов, и сигнализации и хрен знает чего еще. Одновременно с этим Борисов подумал, что сигнализация никак не могла быть публичной, ведь публика — то есть секта Хранительниц — и сама не знала об этом потайном туннеле.

Стало быть, сигнал оставался где-то в пределах дворца главы секты, кому еще она могла доверить такую тайну?

Скорее всего никому, и глава секты отсутствовала.

— Стрельни в них, — посоветовал он Лобзику.

Первый голем, скорее всего с чьей-то душой внутри, уже вылезал из зева туннеля. Круглое яйцо с конечностями, гуманоидная форма для облегчения управления незримому пилоту, стало быть, если повредить оболочку, душа улетит? Слишком просто и ненадежно, скорее всего, душу привязали к чему-то в центре, самой бронированной части.

Не исключал Борисов и того, что эти "колобки" могли втягивать конечности и кататься, давя врагов.

— Любопытно, — произнес Борисов, нанося удар техникой.

Та соскользнула с брони, как и выстрел Лобзика. Борисов быстро раскинул ци, создавая удерживающее построение, но голем словно и не заметил его. Ци соскальзывала и построение не удерживало его, а любые иллюзии и воздействия на органы чувств не сработали бы из-за сочетания души и робота.

Воистину, древние стражи, нынешние культиваторы такого уже не умели.

Но сколько же тут тогда томились эти души?

— Дед, иди-ка ты нахуй со своим любопытством! — гаркнул Хомяк.

Разбежался и треснул золотым шлемом ближайшего голема. Тот не успел среагировать и отлетел, смел собой своих собратьев обратно в туннель. Борисов не успел ничего крикнуть, как Хомяк уже превратился в дракона и просунул пасть в проход, выдохнул мощнейшую струю огня, как ранее Павлина била звуком.

Жар, способный расплавить даже звезды, и пару секунд спустя довольный Хомяк высунулся обратно.

— И нечего тут дедовские сопли жевать! — горделиво объявил он. — Проход расчищен!

— Как замечательно, вы так помогли этой госпоже! — прозвучал голос отовсюду. — Жаль, что придется вас убить!

— Глава 186

— Это глава секты, госпожа Ень Цо! — последовал почти панический возглас Шила по мыслеречи.

Нет, не мыслеречи, а связи магии призыва, понял Борисов мгновение спустя. Обычную мыслеречь, как и прочие потоки ци, явившаяся глава секты Хранительниц Пророчества просто отрезала своей волей.

— А силенок-то хватит, а? — возмутился громогласно Хомяк.

— Кто это там что-то пропищал? — последовал насмешливый ответ.

Борисов дернул за ниточку связи с Хомяком, направляя ему мысль-идею. Тот едва заметно кивнул, из него потекли невидимые обычным глазом потоки жадной ци, захватывая ци главы секты. Пока что просто цепляясь к ним, без каких-либо воздействий.

— Явитесь, стражи! Явитесь и убейте!

Но стражи, големы-яйца так и не вылезли. Пламень Хомяка, жадное дыхание Дракона, расплавило их подложку из нефрита, сделав уязвимыми для воздействий ци, и тем самым погубило. Линия препятствий в подземном туннеле в целом оказалась разрушена, можно было идти за оригиналами — если они вообще находились там.

Борисов циркулировал ци по телу, создавая пассивную броню, и одновременно с этим ощущал, что не может распространить ее дальше. Остальные казаки и Шило тоже лишились своих доменов, не устояв перед законом Ень Цо, и это наводило на тяжелые размышления.

О том, как им повезло с Уважихой, самостоятельно сдавшей часть власти над Академией, о том, как им повезло ранее, когда они нагло вломились в чужие секты, чего никто не ждал. О том, как им повезло сейчас, что Хомяк успел перескочить на небесный ранг и у него имелась божественная сила внутри.

Более того, эта сила нарастала, благодаря миру-анклаву в животе.

— Упс, — нагловато заявил Борисов, демонстративно складывая руки на груди. — Мы их немножко убили.

За дверью в зал наверняка уже собралась толпа, но Хомяк, как с удивлением понял Борисов, то ли сменил коды ци-доступа, то ли оставил свою блокировку. А может просто толпа не собралась, и глава секты хотела сделать все в одиночку, сохраняя тайну туннеля под залом.

В конце концов, основания для самоуверенности у нее имелись.

— Так что ты там пропищала? — спросил он в воздух.

— Предательница! — голос обрушивался на Шило, которая упала на колени.

Затем распласталась на полу, похоже, звук давил не метафорически. Павлина вдруг оказалась рядом, взмахнула веерами, рассеивая звуковые волны. Волна жара выметнулась из нее и тут же угасла, но и этого хватило.

— Мне доносили, что ты потеряла свою культивацию.

— Да! Служа секте! — прорычала Шило. — И как мне отплатили за ее потерю?

— Тебя спасли и собирались сделать почетной старейшиной! Впрочем, еще не поздно! Ударь и убей!

Шило не пошевелилась и смех прокатился по залу. Борисов давно уже нащупал бы скрытые "динамики", работай его домен ци. Хомяк действовал, но именно его силу Борисов раскрывать не хотел, собирался схватить ей Ень Цо, едва та явилась бы сюда во плоти.

Расчет выглядел безупречным: внутрь не попасть, стражи сгорели, да, Ень Цо блокировала их, но и сделать ничего не могла. Или могла? Ци внутри Борисова побежала быстрее от осознания, что ей даже являться сюда не надо будет. Достаточно приказать издалека и Зал Пророчеств станет их всеобщей могилой, стал бы, не будь с ними Хомяка.

Но чтобы освободиться, им придется раскрыть силу Хомяка и тогда прости-прощай удар в спину и скрытность!

— Значит, ты продалась демонам за восстановление культивации, — в голосе звучала печаль. — Тебя отправили на эту миссию, как самую верную из дочерей секты...

— Пиздёж! — громко перебил ее Борисов.

Чужая ци обволокла его, пытаясь заставить замолчать, но ци внутри Борисова сопротивлялась. Запретить же звук Ень Цо не догадалась или не собиралась, так как тогда не услышали бы ее саму. Впрочем, не собиралась она разрешать и мыслеречь, телепортацию и прочие способы манипуляции ци. Техники, стало быть, тоже отпадали, вдруг понял Борисов озадаченно.

Как они тут вообще сражались друг с другом, если главы сект обладали такой властью?

Мгновение спустя он понял, как — обстрел издалека, осада ци, пересиливание совокупностью собравшихся культиваторов. Ень Цо может и была всесильна на своей территории, но что случилось бы, отбери у нее территорию? На примере Академии Небес Борисов знал, что, постепенное истечение ци и потери. Понятно, что здесь все обстояло не так просто, но война и есть война, слабых культиваторов бы перебили и так далее.

— Будь ты самой верной и преданной, почему тебя не сделали старейшиной? Почему не послали никого императорского ранга?

— Если бы Ши Ла справилась, то получила бы возвышение!

— Пиздёж! — громко и с удовольствием повторил Борисов. — Ее бы похлопали по плечу, может подарили бы ночь любви и призвали и дальше верно служить секте. Секте, которая стоит на страже интересов тех, кто убивает мир, правда, Ши Ла?

— Да, мастер, — простонала та.

— Мастер? — в голосе слышалось изумление. — Да ты и правда Посланник Уничтожения!

— Ха! — удовлетворенно выдохнул Борисов. — Так древние пророчества и правда подчистили?

— Не радуйся, все равно ты и твои слуги не выйдут отсюда, — теперь в голосе Ень Цо слышалось превосходство.

— Зачем нам выходить? Мы и отсюда все уничтожим и сожрем!

— Но ты и правда силен, — продолжала Ень Цо, словно не слыша его. — Сколько Ши Ла провела у тебя в плену, и ты успел ее совратить и промыть ей мозги, даже уговорил на потерю культивации!

— Пиздё-ё-ё-ёж, — протянул Борисов. — Она верно служила вам, вы сами оттолкнули ее. Ведь для вас, культиваторов, человек без культивации — мусор под ногами, да?

— Нет! Ей помогли! Ты соблазнил ее восстановлением культивации, но сегодня твой путь прервется! Ты зря пришел сюда, Посланник, здесь ты найдешь только смерть!

— Ага, — вдруг сообразил Борисов, — здесь никогда и не было оригинала пророчеств, да?

Тишина в ответ, широко раскрытые глаза Шила, которую продолжала защищать Павлина. Хомяк испускал ци, ткал незаметно свою вязь, но Ень Цо все еще не явилась вживую, и атаман начинал терять терпение. Нет, удар в сердце секты тоже мог пройти, разом выпустить армию зверья, сожрать всех, раскинуть барьер, скрыв на короткий срок происходящее... нет, как бы он раскинул тут такой огромный барьер?

В общем, сразу после разорения и пожирания секты следовало бить по бессмертной императрице, открыто и не теряя времени, и в общем, шансы на успех падали. В то же время, Борисову не нравилось то, что он только что понял. Туннель и правда был ловушкой, расставленной много тысяч лет назад в преддверии его визита сюда. То есть культиваторы собирались останавливать его и Хомяка еще там в пустыне, но заранее знали, что остановить не удастся.

Послали Шило на смерть или готовились на нескольких уровнях?

— Слышишь, Шило? — обратился он.

— Слышу, мастер, — отозвалась та.

— Ты позволяешь ему коверкать твое имя? — изумился голос. — Да ты беременна! Мне доносили, что Ти О Ра лишила тебя демонического отродья и ты тут же побежала за новым?

Голос изменился, преисполнившись отвращения, а чужая ци вокруг словно сгустилась, начала давить сильнее. Белка и Кума уже уступали, начинали потихоньку звереть, буквально, а Хомяк еще сильнее забеспокоился. Проклятье, подумал Борисов, надо бы как-то ее быстро вывести из себя, иначе проиграем войну на истощение и придется первыми раскрыть силу Хомяка.

— Я возьму штурмом твою секту и обрюхачу всех, начиная с тебя! — выкрикнул Борисов. — Не дам покончить с собой и заставлю родить, чтобы каждая из вас, дурных баб, вспомнила, зачем вы нужны миру! Чтобы дарить новую жизнь, а не отнимать старую!

— Да ты смерти ищешь! — выкрикнул взбешенно голос.

— Это вы ищете смерти, а я ищу лишь жизни, бессмертной жизни себе и миру! — крикнул в ответ Борисов. — А так как меня одного на вас всех не хватит, я напущу своих слуг, демонов и духовных зверей, и вместе мы обрюхатим всю вашу секту!

Шило пучила глаза, не понимая, Павлина посмеивалась, а Хомяк разве что не заходился в аплодисментах. Надрачивать заранее не стал, к счастью, но во все стороны вдруг ударило волной желания, похоти даже.

— Чтобы вы вспомнили, что такое дарить новую жизнь и насколько она хрупка!

В мире, населенном миллиардами баб, в мире построенном по принципу курятника и "кто сильнее, тот и прав", жизнь не могла иметь ценности. Неизбежно процветал эгоцентризм и культ личной силы, и Борисов понял, что его унесло не туда. Опасность персонально для ее жопы наверняка бесила Ень Цо сильнее... но в то же время, разве не являлась она главой секты? Угроза ее сектанткам и обитательницам городов — угроза ее власти, ци и прочему, не так ли?

Возможно, что Борисов не так уж и отклонился в сторону, но следовало ускорить воздействие.

— Точно, не только секту, но и всех баб в городах и поселках вокруг! Чтобы все они поклонялись мне, а не каким-то пророчествам безумной тетки, сдохшей двадцать тысяч лет назад! Впрочем, я уважу твой пост, Ень Цо, ведь у тебя масса обязанностей, как у главы секты и некогда носить ребенка! Поэтому тебя мы будем иметь только в рот и в задницу, чтобы ты не забеременела! Запечатаем твою культивацию и заставим смотреть, как брюхатят твоих служанок и сектанток, а потом еще будешь смотреть, как они рожают и меняются! Как отказываются от твоей секты Хранительниц Пророчества и подтираются свитками пророчеств...

Борисова несло и что-то в его словах все же задело главу секты. Или она просто тоже пребывала в нетерпении, что ей никак не удается сломить дерзких нарушителей — все же идея тащить сюда только тех, кто достиг императорского ранга, оказалась верной. Да, Шило оставалась на небесном ранге, но ее прикрывали и поддерживали изнутри через связь призыва, которую Ень Цо не смогла отсечь, подтверждая прежние мысли Борисова на этот счет.

Что его магию Призыва способна блокировать только божественная сила.

— Заставишь меня смотреть? — прошипела явившаяся тетка.

В первое мгновение Борисову даже показалось, что он видит перед собой Уважиху. Куколка метрового роста, белокожая, прилизанная, но при этом полыхающая яростью так, что впору было бежать в страхе, роняя кал. Борисов пригнулся, пропуская над головой отброшенную Павлину, и увидел, как Ень Цо взяла в захват Шило.

Одна из рук главы секты вонзилась в живот Шила, собираясь пробить его насквозь и вырвать оттуда ребенка.

— Сам смотри, как ты лишишься своих ублюдков! — прошипела Ень Цо. — Ничто не...

Борисов сместился, при помощи магии Призыва оказавшись рядом с Шилом и за спиной Ень Цо, сам ухватил ее за горло и одновременно с этим выпустил Лобзика, который воткнул ей два ствола между ног.

— Попался! — радостно крикнула Ень Цо и Борисова словно ударило током.

Мир вокруг затрясся и потемнел.

— Глава 187

В следующее мгновение активировались защиты Борисова и чужая ци потекла рекой в Хомяка, который немедленно пустил слюну. Заземление на Хомяка, способного сожрать что угодно, если это что-то содержало в себе ци.

Десять старушек уже рубль, с неуместным сейчас смехом вспомнил Борисов старый анекдот и тут же запустил волну ци внутри себя, смывая чужое воздействие и настраиваясь на бой. Лобзика уже отшвырнуло, но он все еще держал Ень Цо в захвате, то есть тела их соприкасались.

Он атаковал своей ци ее акупунктурные точки на спине и атаки отказались отбиты. Попытки ткнуть ее иглами Радужного Серебра тоже не дали результатов, правда они отвлекли Ень Цо и она вынужденно выпустила Шило, которая упала на пол, заливая его кровью.

— Печать жадности!

— Ускорение разложения!

Они ударили одновременно, но печать Борисова наткнулась на защиту, броню из нефрита, схожую с той, что использовалась в големах. Схожие щитки использовались в защите самых важных акупунктурных точек Ень Цо, и Борисову стало понятно, почему не прошли его атаки иглами. Он отвлекся на мгновение, пряча Лобзика, пока Ень Цо его не достала, и пропустил ее удар.

Чужая ци врезалась в его тело, спеша ускорить старение клеток и распад, и Борисов аж хрюкнул, так его прострелило в районе живота и спины. Старческие ощущения из первой жизни и Триэма, боль и воспоминания, и одновременно с этим Ень Цо начала активировать еще какую-то технику.

Нет, ту же самую, понял Борисов, только масштабное воздействие всем телом на него.

— Мастер..., — Павлина уже склонилась над Шилом, прижигая ее раны.

Кума и Белка сдвинулись, собираясь защищать Хомяка и глаза Ень Цо расширились.

— Как?! — вскричала она и пропустила удар со стороны Борисова.

Сам Фёдор Михайлович уже преодолел ее старящую технику и ударил своей, пытаясь сломать защиты. Вышло не очень, но, к счастью, Ень Цо отвлеклась на происходящее вокруг.

— А ты думала, ты тут самая сильная задница, ага, — самодовольно осклабился Хомяк. — Нет! Я тут самый сильный атаман, а ты просто задница, которую я порву и поимею!

Особой страсти в его голосе не слышалось, но Ень Цо не знала Хомяка и поверила, запаниковала, ослабила защиты на мгновение и попыталась вырваться.

— Сбежать тоже не выйдет, — самодовольно заявил Хомяк, постучав по шлему на голове. — Ты что думаешь, этот атаман так просто победил в Турнире?

Задумка удалась, понял Борисов, Хомяк перекрыл своим доменом силу Ень Цо, отрезал ее, но надолго ли? Одновременно с этим — и все описываемое длилось мгновения, доли секунды — он вдруг понял, что это ненадолго. Ень Цо отрезало от силы, и она не воздействовала лишь потому, что растерялась, так как никогда не сталкивалась с подобным.

Еще чуть-чуть и она придет в себя, сместится и сбежит, или издаст закон, воззовет к иному аспекту силы или еще что и они все окажутся убиты или в плену. Атаковать было бесполезно, Ень Цо это уже продемонстрировала, но ее нервная дрожь при выкрике Хомяка и воздействие предыдущих "дразнилок" натолкнули Борисова на мысль.

Он воззвал к той силе, которой практически не пользовался, ускорению, пережигая ци внутри себя и самого себя, если уж на то пошло. Что-то подсказывало Борисову (возможно, что опыт или сама ци), что его построения по ускорению времени не сработали бы, Ень Цо не дала бы их возвести и разбила бы, сбежала или обратила в ловушки для самих казаков.

В то же время она никак не ожидала, что ускорится сам Борисов.

Руки и губы его взялись за дело и в ход пошел весь опыт сексуальной жизни прошлых миров и конкретно этого. Борисов не просто сжимал в пальцах горошины сосков Ень Цо, а дополнял его воздействием ян-компонента ци. Покусывал мочки ушей и целовал в шею, но при этом еще и воздействовал ци. Физическое и духовное воздействие, возбуждение тела воздействием на эрогенные зоны и одновременно с этим имитация волны наслаждения парной культивации.

Тесный телесный контакт с Ень Цо помог и стократно облегчил задачу.

— Ах, — вырвалось у нее мгновение спустя.

Мгновение, но для Борисова прошло уже чуть ли не несколько минут, он включил ускорение на полную, даже запитался от Хомяка, который все еще самодовольно махал руками, то ли хвастаясь, то ли собираясь повлиять на Ень Цо.

— Ты бесподобна, дорогая, — шепнул ей в ухо Борисов, стараясь говорить протяжно и низко.

Для нее скорее всего все прозвучало быстро и пискляво, но здесь уж Борисов был бессилен. Не тренировал подобного и не думал, что такое пригодится. В то же время он ощущал, что воздействия идут лишь на поверхность, не задевают глубинных струн самой Ень Цо. Она пока что не поняла до конца, что происходит, из-за разницы скоростей, но едва поняла, как нанесла бы ответный удар.

— Прекраснее тебя нет во всем свете!

Пальцы его уже забрались между ног Ень Цо, гладили там и натирали, и Борисов старался двигаться медленно, но подозревал, что со стороны все это выглядит иначе. Словно он скоростным комбайном натирал все и пускай культиваторы и были крепче других людей, но даже им не понравилось бы подобное.

Да и он двигался быстрее, но не Ень Цо, которая просто не успела бы возбудиться как следует!

— Проклятье, — пробормотал Борисов, — до чего я докатился.

Руки его действовали, он сбросил одежду с себя, приподнял Ень Цо, и вошел в нее, насадил на себя, стараясь не думать о том, чем занимается на глазах у остальных. Дело тут было даже не в стыдливости — мало ли он спал с кучей баб одновременно в разных мирах? — а в том, что все это видели Павлина и Хомяк. Кума и Белка промолчали бы, но вот лидеры казаков... нет, эти молчать не стали бы.

— Давай же, дорогая, не будь такой букой, — хмыкнул он, входя все глубже.

Через силу, его воздействие и возбуждение "поцарапали" лишь поверхность, а где-то внутри Ень Цо все еще продолжала защищаться и сжимать. Они не уступали друг другу в рангах и ступенях, и в то же время, глава секты находилась на своей территории.

А у Борисова имелось преимущество парной культивации и знания всякого.

— Отдайся мне, сбрось свою власть, ощути себя слабой и нежной, той, которую защищают, — бормотал он.

Он уже двигался внутри Ень Цо и та, собиравшаяся наносить ответный удар, медлила уже третье мгновение. Ци Борисова нежно ткнула ее в анус, словно язычок или палец, и он отыграл на замешательстве еще мгновение. Секс, ян-компонент ци, эрогенные зоны и нашептывания, удерживание силой и воздействие ци Хомяка вокруг, и все равно, даже этого было недостаточно, как отчетливо ощутил Борисов.

В конце концов, даже Шило сдалась не сразу, а сначала прошла потери, включая потерю ребенка, и крушение мировоззрения, прежде чем пришла отдаться добровольно. С другой стороны, на Ень Цо явно действовало, она медлила и наслаждалась, и сразу же возник следующий вопрос — а что будет, когда вспыхнет искра парной культивации? Сумеет ли Борисов одолеть ее или она захватит его, как Хомяк захватывал чужую ци тогда, в самом начале их путешествия?

— Отдайся! — настойчиво повторил он, входя внутрь Ень Цо уже на всю глубину.

Словно замкнулись контакты и вспыхнул вихрь парной культивации, ци потекла от Борисова в потекшую Ень Цо, и та должна была отдать ее обратно. Но глава секты не зря медлила эти мгновения, она собиралась с силами и собиралась сопротивляться, как это отчетливо и ясно ощутил Борисов.

В то же время вихрь парной культивации пробил все защиты Ень Цо и ворвался в нее, закружил и Борисова осенило следующей гениальной идеей, которую он тут же и осуществил, усилив поток ци внутрь главы секты Хранительниц Пророчества. Не просто поток ци, но Борисов еще и отдал приказ организму, начал семяизвержение, усиливая воздействие, дабы гарантированно добраться до нужной точки.

До точки в мозгу Ень Цо, центров удовольствия.

Ци Борисова ударила в них, "замыкая контакты", и в этот раз Ень Цо наконец-то проняло. Разум ее отключился, а тело сдалось и подчинилось вихрю парной культивации. Вихрю, в котором Борисов доминировал и подчинял ее себе, по крайней мере пока.

Ень Цо билась в наслаждении, щедро отдавая ци, разбрызгивая из себя разные жидкости, включая кровь изо рта, и Борисов, стиснув зубы, не прекращал движений, продолжал фрикции внутри, не разрывая контакта. Было в этом что-то порочное и приятное, и одновременно предельно извращенное, хотя, если бы из зала удалось выкинуть казаков, оставив только Шило, то ничем, в общем-то, особым не отличалось бы от очередного соития в гареме.

— Сдайся! — выкрикнул Борисов.

Не просто выкрик, но и посыл, ментальное воздействие через ци, воздействие, пропавшее впустую, так как мозг Ень Цо сейчас не работал. Точнее говоря, был зациклен на наслаждении и все это подкреплялось вихрем парной культивации, настоящей парной культивации, водопадом наслаждения и новых ощущений, которые Ень Цо не испытывала ранее.

И в то же время где-то глубоко внутри Борисов знал, что и это не поможет. Она очнется, вытолкнет "электроды", отойдет от наслаждения и ударит или сбежит, и все это взывало только к одному возможному сценарию. Борисов понял и не стал колебаться, наоборот, ускорил движения еще, насаживая Ень Цо на себя, словно забивал сваю на ускоренной перемотке и одновременно с этим щедро выплескивал ци из вшитых в дяньтянь колец, опустошая запасы.

Ци его захватила всю Ень Цо, Борисов словно прокручивал самого себя в вихре двух тел и когда Ень Цо опять вышла на пик и максимально раскрылась в новом оргазме, он ударил. Словно дернул за канат целый айсберг, с криком "все домой!" утащил к себе всю ци, слившуюся с ци Ень Цо.

Лишил ее культивации и присвоил всю себе.

Божественная искорка в груди уже не трепыхалась, нет, она вспыхнула и горела ярким, ровным огнем, словно намекая, что слова Хомяка о следовании Дао не были шуткой или издевательством. Дао Жадности, хапать, подчинять, присваивать и отбирать!

Жадно, очень жадно грести к себе все подряд.

Одновременно с этим Борисов отбросил Ень Цо, и та упала на пол, обессиленная и подергивающаяся.

— Как ты это сделал, дед? — восхищенно спросил Хомяк. — А еще говорил, что не по бабам!

— Ну не по хомякам же, — устало огрызнулся Борисов.

— Пойдем за оригиналами пророчеств? — спросила Павлина.

— Не надо, — ответил Борисов, ощущая, как ци внутри кружится и оседает, заполняя его голову странными видениями и чужими воспоминаниями. — Их здесь нет.

— Глава 188

Чужая ци кружилась внутри, стремясь осесть, найти что-то знакомое или переделать Борисова под себя. Превратить в женщину, в главу секты Хранительниц, во что-то мелкое, плоское и изящное. Чужие воспоминания и привычки захлестывали, и Борисов сражался, ассимилируя, отбрасывая и поглощая.

Короткая лютая схватка и безумный секс, и сразу же новый раунд, так как он по ошибке схватил слишком много. Не зашей он тогда себе кольца в дяньтянь, сейчас, возможно, и не хватило бы резерва, слишком уж он выложился ранее. Борисов не взялся бы сказать, что случилось бы, возьми ци Ень Цо верх, но полагал, что ничего хорошего.

Попутно он понял, почему всякие там демонические культиваторы поглощали чужую ци с таким низким КПД: перестраховывались или эмпирическим путем нашли безопасное решение и следовали ему, не понимая сути. Ведь их не подпитывал Хомяк, не помогал божественной силой, они не могли сбросить излишки чужой ци на других, и стало быть, что?

— Посланник, — прошипела Ень Цо с пола.

Она пыталась что-то делать, но теперь, лишившись ци, лишь подергивалась бессильно, будто распластанная лягушка. Хомяк придерживал ее небрежно и одновременно с этим заметил.

— А когда я так делал, ты, дед, всегда ворчал!

— Нахуй иди, — огрызнулся Борисов. — Или я всем покажу, как ты пищал в ужасе от чужих безволосых задниц!

— А если я не помогу тебе переварить чужую ци, то не покажешь!

— И что ты тогда будешь делать? — спросил Борисов, еще раз обтирая себя ци, словно стремясь смыть все следы случившегося. — Ринешься пожрать и сдохнешь глупо?

— Этот атаман!

— Скажи мне, атаман, что нам дальше делать?

— Ну-у-у-у, — протянул Хомяк с задумчивым видом. — Думаю, надо сожрать тут всех! Подзаправиться, а потом напасть на соседей и сожрать их всех! А также поднять восстание!

Борисов только покачал головой. Все же местами он поторопился записать Хомяка в умники. С другой стороны, для годовалого зверька, он, конечно, был невероятно, неимоверно умен. Но большая часть его знаний была чужой, поглощенной и сворованной. Если она и не давила ему на мозг, то лишь в силу невероятного самодовольства Хомяка и самоуверенности, подкрепленной божественной силой.

Являлись ли они необходимыми условиями в этом мире для обретения божественной силы?

Борисов "прислушался" к искорке внутри и понял, что не являлись. Хомяк просто жрал и поглощал, переваривал, отрыгивал и шел дальше, не забивая себе голову. Борисов же до сих пор сражался с ци Ень Цо, пытаясь стряхнуть с себя ощущение, что он женщина, глава секты, что ему несколько тысяч лет и так далее.

— А, нет, ты же говорил, дед, что нам надо вначале втайне напасть и поиметь императрицу, — продолжал Хомяк.

Глаза Ень Цо округлились в ужасе... а затем она резко, разом превратилась в сушеный труп. Одновременно с этим бурление ци в Борисове резко сбавило накал, и он наконец-то взял верх. Хомяк справлялся как-то легче и со стороны все выглядело простым, но именно сейчас Борисов понял, что опять прыгнул голой жопой в осинник и выскочил, не слишком пострадав.

Шило, например, казалась ему сейчас образцом красоты и изящества, той, которую стоило воспевать и любоваться издалека. Ласкать нежно, наслаждаться беседами, пить чай и беседовать о поэзии и мудрости древних культиваторов. Ребенка, разумеется, убрать, чтобы не портил изящества мелких форм.

— Королеву мне в прошлый раз не дали, а больше они нам и не попадались как-то, хотя подводную принцессу я продрал, как следует, жаль, что ее с нами нет, — продолжал рассуждать Хомяк.

Кума и Белка не реагировали, многочисленный гарем могучего самца для них был в порядке вещей.

— Но вот императрицу! — Хомяк аж в грудь себя стукнул кулаком.

Взгляд его упал на иссушенную мумию, и Хомяк покривился. Затем ци в нем чуть шевельнулась, Кума повела рукой и мумия превратилась просто в мертвую Ень Цо. Посмертная иллюзия также наградила ее широкой, мощной жопой и добавила пару размеров в груди. Хомяк тут же повеселел и продолжил свои рассуждения, что именно ему надо поиметь императрицу, раз уж в прошлые разы правительницы прошли мимо.

Потом он снова слегка помрачнел, и посмертная иллюзия покрылась легкой шерсткой.

— Мастер, — тихо сказала приблизившаяся Шило, — благодарю вас за заботу обо мне.

Борисов посмотрел на нее слегка безумно, отметив, что бездумно гнал в нее ци и успел вылечить ее рану, даже не осознавая того. Ребенок вроде бы не пострадал, хотя Ень Цо явно ожидала от него других действий. Что он прикроет собой Шило или прямо подставится под удар или еще что. Защиты ее спасли бы, а Борисов погиб неизбежно, но Ень Цо не ожидала, что он зайдет с другого конца, как бы двусмысленно это ни звучало.

— И прошу простить за то, что я подвела вас и всех остальных.

— Не мели ерунды, — резковато бросила Борисов.

Ему хотелось разразиться велеречивым потоком уверений, что Шило не виновата, а затем взять и утешить ее. Как Хомяк справлялся со всем этим, ведь он поглощал не только ци, а еще и мозги пожирал? Борисов знал ответ, Хомяк следовал своему Дао и не тревожился из-за пустяков.

Но был ли путь Борисова путем Жадности?

Да, он включал в себя этот путь, недаром бог Жадности в Триэме так настойчиво пытался сделать его своей аватарой, но все же Борисов полагал, что его путь шире. Путь завхоза? Правителя? Считая, что странное бессилие и отвращение в Академии в нем вызывала Уважиха?

— Никто не мог знать, что она вернется, и уж тем более не смог бы ее остановить в атаке. Нам еще повезло, что она оказалась такой самоуверенной и напала в одиночку.

— Ее власть здесь была беспредельной.

— Ну, у нас имелся секретный Хомяк в рукаве, — хмыкнул Борисов. — Но все же да, прорвись мы с боем и вся миссия провалилась бы, мягко говоря.

Да, скорее всего там, на дворце бессмертной императрицы, стояли защиты, работающие всегда, но все же, одно дело нападать на врага, готового встретить тебя, и совершенно другое, когда враг просто встревожен и не подозревает, что ты готов ударить в спину.

— Но зато мы выяснили, что дело тут нечисто, — Борисов все же поднес руку к голове и поморщился.

— Присядьте, мастер, вам надо отдохнуть, — тут же встревожилась Шило.

А еще он мог рискнуть и попробовать изобразить из себя главу секты Хранительниц Пророчества. Отобрать себе самых сладких девочек и мальчиков, разослать всех, запросить аудиенции у императрицы, хотя Ень Цо вроде и виделась с ней недавно. Борисов приложил пальцы к вискам, хватая за хвостики ускользающие ощущения воспоминаний, словно головастиков в воде.

Он так активно пытался сбросить чужую жизнь и память, что те теперь разбегались.

— Дед! — вскричал Хомяк. — Не морщись! Ты дед, она старушка, это законы природы!

— Лучше раскрой зал и жри чужие знания, пока есть возможность, — вяло огрызнулся Борисов.

Говорить о желании Хомяка поиметь самую главную и старую бабулю всего мира он не стал. Хомяк только разорался бы зазря, и они опять потеряли бы время и силы. Его крики, скорее всего, окончательно бы сбили Борисова с толку и не дали поймать остатки воспоминаний.

Дворец императрицы! Расположение, защиты, охрана, придворные!

— Дед! Да ты не морщись! В следующий раз я первым пойду в бой!

— Вот и иди!

— Но дед! Ты обязан рассказать мне, как ты ее так ловко удовлетворил за одно мгновение?! Этот атаман умен и видел, что ты ускорился, думал, что ты ее воспламенишь трением!

Шило вдруг слегка покраснела.

— А ты бац! И все соки из бабки выпил! Хуяк и ци отобрал, а сама она давай валяться в наслаждении!

— Мастер Ар Гус — эксперт в любви, — заметила Павлина, поигрывая бровями.

— Да не пизди о том, в чем не разбираешься! — прикрикнул на нее Хомяк.

— П-ф-ф-ф, померяемся членами? — фыркнула Павлина.

— Фу, бля, не надо здесь этих извращений и ты меня сбила! Короче, дед, как ты ее так, а?

Пришлось Борисову рассказать об общем принципе и казачки с Шилом пришли в легкий ужас, а Хомяк глубоко задумался. Помотал головой, словно отказывался так удовлетворять женщин, мол, это обман будет, и они будут биться в оргазме не от восторга после шерсти и члена Хомяка.

Пока он рассказывал, остатки ци Ень Цо окончательно схлынули и Борисову снова полегчало. В теории ему еще долго предстояло культивировать чужую ци, разгонять ее в себе, переваривать, практически буквально, и превращать в свою, но то в теории.

— Ну ты, дед, даешь, — вынес вердикт Хомяк. — Это где ты такому научился? Не-е-е-ет, этому атаману такого не требуется!

— Требуется, — хмыкнула Павлина.

— Эй, я изменился! — вскинул руку Хомяк. — Не веришь? Проведем ночь любви вместе?

— Только в этот раз я тебя, хорошо? — тут же согласилась Павлина. — А еще лучше, давай поменяемся ролями? Ты превратишься в женщину, а я тебя отдоминирую до самого желудка, как ты меня тогда. Идет?

— Эй, я изменился, — повторил Хомяк.

— Может, тогда еще и извинишься, и отменишь то, что делал в прошлом? — зло спросила Павлина, прищуриваясь.

— Пф-ф-ф!

— Вот и соси тогда у себя сам! А еще лучше — ешь свитки, как тебе приказали!

— Тихо, — вскинул руку Борисов. — У нас тут миссия, а вы вроде договаривались не ссориться на миссиях.

— Да какая там миссия, дед, ты за секунду ее выебал, угроза исчезла, все в порядке, — заверил его Хомяк.

— Исчезла? Ты что... несешь? — Борисов сдержался, хотя и с трудом, под взглядом Белки.

— Мы же теперь тут самые сильные, да? — почесал в затылке Хомяк. — Ах да, мы же решили не разносить все вокруг, а что мы, собственно, теперь будем делать?

Остальные тоже подобрались, шутливая (а местами чрезмерно взвинченная) атмосфера пропала, словно и не было. К счастью, драка их, как и разрушение туннеля прошли в закрытом зале за кучей барьеров и снаружи пока что оставались в неведении.

Скорее всего в неведении, возможно Ень Цо оставила послания старейшинам или еще что.

— Повторяю, для особых Хомяков, нужно поглотить знания их архивов, не разрушая свитков, а затем займемся волосатым трупом сдохшей старушки.

— Глава 189

— Мастер, — тихо произнесла Шило, — секта Снежного Лотоса всегда была верным союзником моей бывшей секты.

— Мои знания говорят о другом, — постучал по голове Борисов. — Да, внешне все было прекрасно, дружба, турниры, обмен ученицами, но где-то на уровне старейшин и глав секты существовала древняя вражда, тянущаяся тысячи лет.

Передающаяся по наследству, а стало быть, подлинные причины и начало затерялись где-то в глубине прошлого. Ень Цо не думала особо о древних распрях в момент поглощения и Борисов не уловил в деталях, что там случилось, а Шило просто не знала.

Одновременно с этим Борисов не мог не думать о том, как отлично было бы сожрать мозг бессмертной императрицы. Не затем, конечно, чтобы удариться в каннибализм, а чтобы получить знания с тех времен. Возможно, стоило оставить эту грязную работу Хомяку, чтобы сожрал, а потом пересказал.

Да, пожалуй, так будет лучше всего.

— И о ней знали главы сект и, самое главное, бессмертная императрица, — протянул Борисов. — Вопрос только в том, как нам подбросить им труп и сделать так, чтобы его гарантированно нашли и опознали? Причем не сами культиваторы секты Снежного Лотоса, а кто-то из твоей бывшей секты?

— Может, просто положить на дорогу? — предположила Шило.

Борисов потер подбородок. Возможно, стоило совместить все с "визитом сестры Ти О Ра"? Якобы это кто-то из секты Снежного Лотоса пробрался и убил, а затем скрылся с трупом Ень Цо? Но Борисов, затевая историю с подбрасыванием высохшего трупа, хотел в первую очередь отвлечь внимание от того самого визита. Разжечь вражду, но, если подумать, разве это не насторожит тех, кто там работал на императрицу?

Пожалуй, следовало исходить из того, что враги умны, находчивы и настороже.

— Понимаешь, ну представь, что ты взяла и убила главу секты, — сказал Борисов, — и высосала из нее всю ци. Что, ты просто бросишь труп валяться на дороге?

— Нет, я уничтожила бы его, убрав все следы, — признала Шило.

Она еще раз окинула взглядом заснеженные пики и озера, принадлежащие секте Снежных Лотосов. Если у них там существовала вражда, то пошла бы Ень Цо в стан врага, подумал Борисов и тут же дал ответ, нет, не пошла бы. И враги не сунулись бы на территорию секты Хранительниц Пророчества. Ученицы там, какие-то обычные культиваторы — да, в рамках поддержания легенды о дружбе, но верхушка? Нет, просто исключено.

Стоило ли вообще подбрасывать труп? Возможно, он ошибся?

— Вот, — протянул Борисов, прикидывая в голове варианты.

Зарубить кого-то из секты Лотосов, подбросить труп в кольцо? Но опять же, как бы обычный культиватор одолел главу секты и зачем потом прятал бы сушеный труп в кольце? Достоверность и убедительность, вот что хромало в плане подбрасывания и обеспечение их потребовало бы огромного количества сил и Борисов теперь сомневался, что оно просто того стоило, это самое обеспечение.

Возможно, проще было просто тихо смыться прочь и приняться за первоначальный план.

План был незамысловат и непонятен в исполнении: просто переместиться куда-то за пределами барьеров дворца или использовать приглашение для "госпожи Фё Ра" как компас / указатель, чтобы Хомяк навелся по нему. Прыгнуть скрытно и тихо, разом преодолев (если это было возможно) все полосы сект и гор, и обманув как-то ци-скопы и обнаруживающие построения.

— Мастер, простите, но я не понимаю, — сказала Шило.

— Да я тоже, — с легкой досадой в голосе отозвался Борисов.

В то же время он ощущал, что ответ где-то рядом, бродил в голове или в животе. Остатки ци Ень Цо, с которой он не справился бы без Хомяка... да, понял Борисов, вот он ответ на поставленный вопрос. Хомяк! Его способности, без них не стоило даже начинать, проще было прокапываться сотню лет под землей, пытаясь остаться неузнанным.

— Я подсказала бы вам, мастер, — сказала Шило, — но теперь сомневаюсь в своих знаниях.

Она покачала головой, и Борисов ее понимал в чем-то. Прикинуться самой Ень Цо и явиться к дворцу? Нет, вдруг понял он, явиться стоило, но именно в виде трупа, чтобы навести там переполох.

— Тебе просто не рассказывали всего, это нормально, — пожал он плечами.

Если считать, что секта Хранительниц Пророчества была замешана в этом глобальном обмане или даже больше, ее изначально создали для обмана. Но смысл этого искажения слов пророчества? Не пытался ли Борисов перехитрить сам себя, в конце концов, не стоило недооценивать силу человеческой глупости. Культиваторы были сильнее, быстрее, могущественнее, но в основе своей оставались теми же людьми, даже больше.

Стыдливость и желание скрыть свою ошибку, вполне могли привести к искажению. Но тогда возникал следующий вопрос, зачем главы секты Хранительниц поддерживали этот обман? Ведь все остальные добросовестно в него верили, действовали, достаточно посмотреть на Шило.

— Нормально для моего прежнего, лживого мира, — Шило сжала кулачки. — Еще одна причина его уничтожить, убить, чтобы восторжествовала жизнь! Мастер...

— Я могу накачать тебя ци, придадим тебе облик Ень Цо, и ты получишь власть над сектой, — отозвался Борисов, сразу понявший ее желание. — Возвысишься до императорского ранга.

— Но это подвергнет всю миссию опасности, — склонила голову Шило. — Прошу прощения, мастер, и благодарю за понимание.

— Поэтому я и говорю, лучше бы вам остаться в сторонке, — проворчал Борисов.

Что она, что Пиала так и остались на небесном ранге, более того, ослабли из-за беременности. Следовало услать их с Сиаем и Роксаной, да, эти два дракона вывернулись, конечно. И не то, чтобы его прямо так терзало истинной любовью, но и терять своих просто так? Нет уж, так не пойдет.

— Прошу прощения, мастер, за причиненные неудобства.

— Да хватит, — раздраженно проворчал Борисов, — что это опять за старые привычки?

Шило слегка побледнела, затем покраснела и отступила на шаг, хмуря брови. Ци внутри нее забурлила, сталкиваясь, хотя до плевания кровью дело не дошло. Борисов же смотрел на снежные пики, пытаясь придумать план, но что-то мешало, цепляло занозой в состоявшемся только что разговоре.

Накачать ци! Точно!

— Та-а-а-а-ак, — произнес он медленно, прикидывая детали.

Прыгнуть к дворцу бессмертной императрицы, открыто и нагло, но отсюда, с территории секты Снежного Лотоса. Накачать труп ци, словно убили только что, точнее говоря, начали убивать и Ень Цо прыгнула прочь, прорвалась с боем и умерла на руках у дворцовой стражи. Стража в замешательстве, прыжок залегендирован... но что дальше?

Вернуться в секту Хранительниц и устроить там представление, притворившись Снежными Лотосами?

Нет, не стоило затевать еще одну драку возле Архивов, а вот взорвать их — очень даже. Подбросить улик, хотя в общем-то и смысла в них не было. Пока дошло бы до драки двух сект, все уже давно решилось бы в дворце бессмертной императрицы.

Но, с другой стороны, подобная свара пригодилась бы в будущем, не так ли?

Ложь о пророчествах — хороший информационный удар, подрыв верований культиваторов. Наверняка за двадцать тысяч лет накопилось и другой лжи, ее тоже можно будет вывалить, если Хомяк или он сам, или вместе, успешно одолеют бессмертную императрицу и вырвут у нее знания.

Если.

— Мастер, если эта Ши Ла может помочь вам...

— Можешь, — оборвал ее Борисов. — Тебе предстоит сыграть саму себя!

Секта Хранительниц Пророчества не сообщала соседям, особенно секте Снежных Лотосов, о том, что Ши Ла побывала в плену и затем переметнулась. Все это осталось там, на Срединном материке и, возможно, что Снежным Лотосам донесли их разведчицы. Вполне возможно, что их глава и старейшины пали в замесе посреди океана Льда, но равновероятным оставалось и то, что здесь ничего не знали.

Особенно рядовой состав секты Лотосов.

— Госпожа Ши Ла, — склонились перед ней.

— Эта госпожа желает видеть главу секты Снежных Лотосов, высокую госпожу О Ха!

Новый раунд церемонных раскланиваний и приседаний, извинений и заверений. Глава секты отсутствовала и Борисов в кольце тихо потер руки. Отвлечение на Срединный материк и бегство казаков работало до сих пор, верхушка бессмертного материка устремилась уничтожать страшную угрозу.

— Старейшина секты, высокая госпожа У Зе, готова вас принять, — сообщили Шилу.

Шило снисходительно согласилась, послав Борисову сложный импульс-образ. Узе не то, чтобы рвалась изнасиловать Шило в свое время, но в то же время улыбалась недвусмысленно. Борисов ответил импульсом, мол, а ты сомневалась в своей красоте.

Ответа от Шила так и не последовало, кроме отголоска бушующих чувств.

В этот раз их не разделяло тройным барьером Хомяка и связь призыва сохранялась, так как Шило просто наносила визит соседям. Притворяясь при этом, что ей ничего неизвестно о вражде глав сект, но собираясь предложить Лотосам очень ценный приз, то есть саму себя.

И для этого ей даже не пришлось бы особо притворяться.

— Высокая госпожа У Зе, — присела Шило.

— Не надо этих формальностей, сестра Ши Ла!

Тетка неопределенного возраста, но явно не молодая юница. Ей вполне могла быть тысяча лет и в то же время она смотрела на Шило с явно ощущаемой благосклонностью.

— Этой недостойной сестре приятно, что вы так высоко цените ее, — склонилась Шило.

Еще обмен комплиментами и чай на травах, полных ци, и затем У Зе как бы невзначай поинтересовалась.

— Эта госпожа слышала, что сестра Ши Ла отбыла на очень важную миссию

— И оказалась искалечена в попытках остановить Посланника, — отозвалась Шило.

— А, это объясняет падение твоей культивации, сестра! Надеюсь, с тобой все в порядке?

— Нет, высокая госпожа, совершенно не в порядке, — ответила Шило.

— Расскажи этой старшей сестре все! — заерзала У Зе.

Шило и поведала, как ее искалечило, а затем якобы вылечили, но не до конца. Мол, ее собственная секта отвернулась от нее после падения культивации, и вид у У Зе стал очень самодовольным.

— Эта госпожа знает причину! — провозгласила она.

— Пожалуйста, просветите эту невежественную Ши Ла!

— Сестра, неужели ты не ощутила сама? Ты же носишь в себе ребенка!

Шило отлично сыграла изумление, недоверие, ослабление, кашель кровью и падение в обморок на короткое время. У Зе тут же оказалась рядом, склонилась над ней совсем не с материнскими чувствами, и начала раздевать, лечить и уверять, что ребенок — не конец света. Мол, ее секта отвернулась от нее, но Лотосы примут Шило, помогут избавиться от ребенка, она станет прекрасной, как и прежде, и сила ее расцветет стократно.

— Я знаю, — ответила Шило, ударом вбивая в ее дяньтянь печать жадности. — И эта сестра не намерена избавляться от ребенка, подаренного ей мастером Ар Гусом, Посланником Уничтожения!

— Глава 190

Глаза У Зе расширились, она потеряла секунду, ошеломленная подобным заявлением, а потом стало уже поздно. Борисов и остальные подавили ее ци своими доменами и сверху крепко уселся Хомяк.

— Эта госпожа ничего вам не расскажет!

— Да нам и не нужно, — небрежно отозвался Борисов, — и ты ошибаешься.

— Э, дед! — тут же воскликнул Хомяк. — Не хочу я жрать ее мозги! Кто она вообще такая, чтобы я снизошел до нее и сожрал?

У Зе пучила глаза, задыхалась от возмущения, но ничего не могла сделать.

— Мастер Ар Гус, если позволите, — вперед шагнула Павлина.

— Фу-у-у, не зря мы расстались, — скривился Хомяк, ощутив изменения в ней.

— Может я меняюсь, потому что не могу забыть твоего женьшеня? — игриво произнесла Павлина.

Хомяк застыл с раскрытым, округлившимся ртом, а Павлина увлекла У Зе в соседнее помещение, на ходу сдирая с нее одежду. Борисов невольно пошел следом, присмотреть, чтобы пленница не сбежала.

— Правда, что ли? — крикнул в спину Хомяк.

— Нет, — хихикнула Павлина, — просто так приятно смотреть, как ты возмущаешься, атаман!

Хомяк надулся и начал тихо ругаться, затем звуки исчезли, отрезанные тонкой дверью и силой Павлины. Она окончательно раздела У Зе, которая отчаянно краснела и пыталась прикрыть слегка кривоватые ноги. Борисов смотрел на них озадаченно, поглаживая подбородок, так как до этого полагал, что ци исправляет подобные недостатки в процессе накопления.

Собственно, его же преобразовало? Остальных вокруг тоже.

— Холодный снежный Лотос, — томно произнесла Павлина, оглаживая У Зе.

В остальном ее тело было белокожим и гладким, как и полагалось по стандартам красоты культиваторов. Пальцы Павлины поглаживали пленницу между ног, пробегались по груди и шее, ягодицам, и ощущалось движение ее огненной ци, массировавшей снаружи У Зе.

— Мастер, — тихо протиснулась Шило.

— Что... а, ну, конечно, заходи, — махнул рукой Борисов, — правда у нас тут тоже самое.

Хомяк, оскорбленный в лучших чувствах, взялся за секс с Кумой и Белкой, похоже и правда забыв, что они в самом сердце враждебной секты. О да, никто не помешал бы беседе высокопоставленных культиваторов, без отдельного вызова, но все равно, подобная дурость выглядела неуместно. Хомяк наверняка считал иначе, признаком казацкой удали или персональной мощи и лихости атамана.

— Я не понимаю, мастер, — нахмурилась Шило.

— Чего именно? — уточнил Борисов. — Кстати, а вот ты способна вырастить себе член?

Глаза Шила округлились, не хуже, чем рот Хомяка ранее, и она застыла в изумлении.

— Если вы желаете, мастер, — прошептала она и напряглась.

— Нет-нет, не надо меняться прямо сейчас, — остановил ее Борисов. — Просто, вот ты можешь, могла раньше или нет?

Павлина дополнила пальцы ртом, массировала своей ци тело У Зе и в целом, да, играла на ней, как на инструменте. Задевала самые чувствительные струны, запускала внутрь свою ци, пользуясь тем, что на У Зе стояла печать жадности. Теребила и возбуждала, массировала, наигрывала и голая У Зе уже вспотела повсюду и легко постанывала.

— Вашим демоническим пыт...

Павлина припала к ее рту, заткнув его своим.

— Не знаю, мастер, — призналась Шило, — у меня никогда не возникало подобного желания. Даже мысли не возникало об этом!

— Даже когда ты культивировала на Земном ранге? Училась владеть своим телом?

— Да, мастер.

Борисов задумчиво хмыкнул, снова взявшись за потирание подбородка. Стало быть, дело было все же в ян-компоненте? А если кто-то из "истинных" культиваторов выращивал себе на короткое время член, то оно не давало никак парной культивации и вообще шло в разрез с традициями, поэтому и заглохло? Поэтому в ход пошли гаремы из обычных мужчин, которых затрахивали насмерть, и футанари?

Не то, чтобы его прямо тянуло написать научную диссертацию на эту тему, но следом возникал следующий вопрос: а почему культиваторы не охотились на демонов? Не для уничтожения, а чтобы сажать в клетки и высасывать этот самый ян-компонент и затем использовать себе на пользу? Или охотились, просто скрывали от общественности, как с мужской культивацией, которая считалась невозможной?

— Па Ва, — заметил Борисов, — ведь эксперимент у тебя вышел некорректный.

— Да? — изумилась та, на мгновение отрываясь от У Зе.

Та таяла в ее руках, словно и правда состояла из снежной ци и теперь растекалась лужей под воздействием тепла и огня Феникса.

— Конечно, — кивнул Борисов. — Ведь ты хотела попробовать, возникнет ли у вас парная культивация? За счет того, что ты вознеслась по рангам за счет правильной ци, в которой инь и ян смешаны в правильной пропорции, и за счет разницы ваших типов ци, снежной и пламенной?

Возможно, что ян в казаках даже превышал норму, так как производством экстракта ци занимался Хомяк. Это многое бы объясняло, пусть и не приближало победу в целом. В то же время, данный момент опять и снова мог бы пригодиться в будущем, когда дело дошло бы исправления перекосов прошлого и примирения культиваторов с остальными.

— Да, мастер Ар Гус, — томно произнесла Павлина.

Она чуть прогнулась, становясь еще сексуальнее, и качнула бедрами, легко входя в мокрую от пяток до макушки У Зе. Борисов, конечно, ощущал, физиологическое возбуждение, но присоединяться к ним не рвался.

— Так какая парная культивация, если ее ци запечатана?

— Ой, как неловко вышло, — произнесла Павлина, даже не думая прекращать движения бедрами.

У Зе качало в такт, возило по полу, и старейшина секты Снежного Лотоса, похоже, даже не осознавала, что происходит. Страсть и похоть выбили ей мозг и она просто наслаждалась, забыв даже о запечатанной ци. А может, именно из-за того, что ее ци стекалась в печать, У Зе и не могла противиться воздействию Павлины?

Павлина даже протянула руку, чтобы снять печать жадности.

— Стой, нам нужна ее ци, — остановил ее Борисов.

— Не повезло тебе, — прошептала Павлина пленнице. — Хотя нет, повезло, умереть от секса с этой госпожой, разве бывает участь лучше?

Она навалилась сильнее, ускорила движения бедрами, отчасти теряя контроль и над собой. А может специально выпустила павлиний хвост из копчика, Борисов не взялся бы сказать.

— Мастер, — припала к нем Шило, успевшая возбудиться.

— Ты же понимаешь, что тебя возбудила сцена насилия духовной птицы над культиватором? — тихо спросил ее Борисов.

— Да, мастер, — простонала Шило, — ведь я отринула старые пути!

Борисов только покачал головой, опять думая о том, что мир, попытавшийся подавить и избавиться от нормального секса, в результате получил массу извращений, возведенных в ранг нормы.

— Спроси ее, есть ли у них в гаремах мужчины-культиваторы, — спросил Борисов.

Ни одного истинного мужчины-культиватора они так и не нашли пока, только подделки под них в гаремах. Искусственная накачка ци или воздействие среды, богатой ци, но никто из них не занимался именно культивацией, не шагал по ступеням и рангам, собираясь бросить вызов небесам.

Возможно, на бессмертном материке картина отличалась?

— Не бывает такого, — простонала У Зе, — мужчины неспособны к культивации!

— Однако, — озадаченно крякнул Борисов. — А я тогда кто? И остальные?

Вспышкой озарения или с подсказкой ци, он вдруг понял, в чем тут дело. Сбор мальчиков, способных к культивации, проверки их еще при рождении и изъятие или уничтожение. Нет, сбор и перевозка сюда, на бессмертный материк, для удовлетворения императрицы и только ее. Таков был изначальный замысел, но шли столетия, и оказалось, что невозможно контролировать весь мир или, скорее, культиваторы на местах начали кроить свою долю.

Скрывали часть мальчиков, подкупали проверяющих, чтобы растить и пользоваться потом самим. И все это держалось в строжайшей тайне, так как культиваторы знали, что выйди все наружу и на них падет гнев самой императрицы, способной дотянуться до кого угодно, где угодно. И все хранилось в тайне до сих пор, так как императрица продолжала сидеть в своем дворце страшным пугалом.

— Мастер, — томно простонала ему в ухо Шило. — Хотите я приделаю себе хвост? Я знаю, как!

Борисов уловил ее мысль, как именно, и моргнул, покачал головой.

— Не время баловаться под хвост, — покачал он головой. — И вообще...

Он хотел предложить ей спрятаться в Хомяка и там развлечься с Пиалой, но понял, что опять не выйдет. Шило требовалась под рукой, чтобы давать подсказки насчет культиваторов и поведения окружающих. Павлина вдруг издала хриплый клекот, клюв ее ударил по голове У Зе, раскалывая ее, и одновременно с этим тело пленницы разорвало выбросом семени или что там извергала из себя Па Ва.

— Ваша печать, мастер, — опьяневшим голосом произнесла Павлина, подавая ему печать жадности.

Она стояла, низкорослая, крутобедрая, со слегка кривоватыми ногами, как у самой У Зе. Но в отличие от нее, Павлина не стыдилась этого факта, наоборот, считала, что такие ноги делают ее еще прекраснее. Груди и руки, упертые в эти самые крутые бедра, но вот окровавленный клюв и птичья голова все портили.

— Под конец что-то да вышло, — пошло хихикнула Павлина, — надо будет попробовать метод на ком-то... незапечатанном. Правда, эта госпожа распечатала, а-ха-ха-ха!

— Ее отравили, мастер, — шепнула Шило.

— Нет, она просто опьянела от власти, насилия и мести, — ответил Борисов. — Дай тебе волю уничтожить твою бывшую секту, и ты бы выглядела еще хуже.

— Ужасно, — искренне ахнула Шило.

Павлина, в свою очередь, облизнулась, обнаружила, что у нее клюв и превратилась целиком в женщину.

— Я поняла, — заявила она. — Для истинной парной культивации нужна любовь! Поэтому с Хо Ма ничего и не вышло, а вы, мастер Ар Гус, не любите меня. Но знайте, что лоно этой госпожи радостно примет вас, возжелай бы того! В любое время, в любом месте!

От Шила полыхнуло злостью, а Павлина вдруг прикрылась веерами, словно впав в стыдливость, и мгновение спустя оказалась чиста и полностью одета. Взгляд ее протрезвел, похоже, она нарочито дала сама себе свободу, пытаясь... что-то там пытаясь.

— А как же Сандро? — спросил Борисов.

— Я и забыла о нем, — вдруг хихикнула Павлина. — Вы же знаете, мастер Ар Гус, каковы мы — самки. Нам подавай сильнейшего самца!

— И это Хомяк.

— Но мы еще и разумные, духовные звери и птицы, — неуклюже поправилась Павлина. — А Хомяк, он слишком уж самец, думает только о себе.

— Все понятно, — вздохнул Борисов. — Ладно, пойдем, проверим, закончил этот атаман доказывать свою маскулинность и приступим к следующему этапу.

— Какому?

— Тебя переделаем в старейшину, которую ты только что убила сексом, накачаем ци труп волосатой старушки и стремительным казацким скоком ворвемся прямо во дворец бессмертной императрицы!

— Глава 191

Сказать, что дворец бессмертной императрицы был огромен, означало ничего не сказать. Борисов даже не мог охватить его взором, так как дворец занимал площадь, превышающую размеры Академии Небес. Да что там, он, по сути, не уступал размерами доброму королевству, а то и целой империи Срединного материка. С учетом того, что дворец размещался трехмерно, не только на поверхности земли и склонах гор, долинах и вдоль берегов рек, но и уходил вглубь хрен знает насколько, можно было, по сути, говорить о целом независимом государстве или материке внутри материка.

— Что случилось?

— Сигнал тревоги?

— Невероятно!

— Неужели кто-то напал?

— Нет, тогда колокол бил бы чаще!

Хм, подумал Борисов, старательно прикидывающийся невидимкой, знать бы заранее, можно было бы при помощи Павлины просто имитировать нужные звуки. Но глава секты Хранительниц Пророчества была выше таких мелочей, а ци старейшины секты Снежных Лотосов потратили на активацию телепорта и имитацию страшной битвы.

Да, внутрь дворца было не попасть напрямую, но теперь Борисов крепко заподозрил, что это касалось лишь перемещений извне. Культиваторы внутри должны были как-то перемещаться, а с учетом размеров, тут пока императрице принесли бы обед или свитки, или пилюли, считая, что она уже не питалась грубой мирской пищей, все успело бы остыть и развалиться от старости.

Стало быть, имелись порталы и телепорты, в дополнение к дорогам, а также возможности лететь месяц в другую часть дворца. Можно ли было вообще называть подобное просто дворцом? Государство — дворец, империя — здание?

— Тревога на одной из застав! У наших соседей! Выслать подкрепление — немедленно!

А вот и недостатки таких размеров, отметил Борисов, подбираясь ближе. Назовись хоть горшком, но, если ты размером с государство, тебе потребуется и охрана схожей величины, а также поставки продовольствия и прочего. Впрочем, дворец императрицы в этом плане был построен грамотно, один сплошной скальный периметр, не просто отвесные склоны и нависающие ледовые карнизы, а еще и барьеры на барьере, построение на построении.

Академия Небес в сравнении с этим выглядела детской забавой, лепкой куличиков в песочнице.

— Что?

— Эй, а ну осади назад!

— Не приближаться!

— Закрыть ворота и никого не пускать!

Борисов проскользнул внутрь и все равно чем-то себя выдал, все же ему не хватало божественной мощи и самоуверенности Хомяка в подобных делах. К счастью, сигнал тревоги списали на приблизившихся культиваторов, которые, то ли привезли товары, то ли прибыли о чем-то умолять императрицу. Дворец с империей внутри, страшно было представить, сколько там живет культиваторов — еще один барьер защиты, как вдруг осознал Борисов.

Даже проникнув внутрь, где искать императрицу? В ее дворце? Так ты и без того уже в нем!

Дворцы во дворце, да, и наверняка у императрицы их тут сотня и во всех сидят двойники. Или она просто сидит где-то еще, неясно было, насколько она боится смерти и покушений. Также Борисов, успевший проскользнуть внутрь, вдруг осознал еще одну вещь.

Не просто дворец со скалами, землей, барьерами и прочим, а сложнейшее трехмерное построение само по себе. Построение таких размеров, что даже ци-скоп из космоса не смог бы его разглядеть целиком, более того, построение, скрывающее себя от ци-скопов и других способов удаленного наблюдения.

Впору было озадаченно потирать подбородок и крякать, что Борисов и сделал.

В целом же, предыдущие части плана сработали успешно, приглашение для "госпожи Фё Ра" выступило компасом, портал секты Снежных Лотосов сработал, но Хомяк в процессе слегка скорректировал координаты, приземлившись прямо у соседних ворот. Умершая У Зе, умирающая Ень Цо, следы битвы, волна ци, полная имитация поспешного бегства от предательниц.

Разумеется, "предательницы" тоже присутствовали, големы, надутые ци и накрытые иллюзиями, сложные конструкты, вроде тех двойников Борисова и Хомяка, что погибли в океане Льда. Они вырвались толпой, смяли стражу, казаки среди конструктов обеспечили ударную мощь, а затем "предательницы" сбежали с воплями и визгом.

Стража кинулась в погоню и позвала соседок на помощь, обеспечив Борисову возможность проскочить внутрь.

— Так, теперь найдем нужное местечко, — пробормотал Борисов.

Стремительное перемещение и "компас жадности" в руках, стрелка, намагниченная Хомяком и указывающая на самый мощный источник ци поблизости. В первых экспериментах она так и норовила развернуться и указать на пузо Хомяка или Борисова, чем вызывала хохот у остальных казаков. Доработали, обеспечили себе защиты, нейтральный барьер из ци жадности и вот уже стрелка завертелась в трех измерениях, указала куда-то вперед, левее и выше.

На гору с раздвоенной вершиной.

Борисов переместился туда, двигаясь с максимально возможной скоростью, но сохраняя при этом маскировку. Вошедшие внутрь получали пропуск или даже своеобразную печать ци, свидетельствовавшую, что их пригласила сама императрица. Хомяк брался подделать такую, но сейчас Борисову требовалось вначале добраться до источника ци, замаскировать им свой призыв Хомяка и остальных.

Разумеется, для увеличения незаметности, казаки и Шило, выполнив свою задачу, скрылись в пузе Хомяка. Борисов этого не видел, но утвердили именно такой план, и вроде бы все уже достаточно повзрослели и поумнели, даже Хомяк, чтобы следовать этому самому плану, не цепляясь за мелочи и не теряясь, если что-то пойдет не так.

— Красота-то какая, лепота, — невольно вырвалось у него.

Демаскировка, но когда Борисов взлетел выше, то и правда узрел перед собой красоту. Геометрический узор гор, указывающих на их искусственное происхождение или то, что их допиливали напильником. Имея многомиллионную или многомиллиардную толпу бездельников под рукой, императрица за двадцать тысяч лет могла сотворить что угодно даже простейшим ручным трудом.

А уж с помощью культиваторов и не простых, а самых могучих!

Ущелья и долины, полные жизни, дома и дворцы на склонах гор, сады и террасы, в обрамлении снегов и льда. Оазис жизни посреди царства ледяной смерти и там, под ногами, ощущались еще пещеры и туннели. Возможно, грибные фермы, производства чего-то, склады и убежища, а то и просто жилье.

— И охрана, — хмыкнул он тихо под нос.

Вся охрана состояла из культиваторов земного ранга, усиленных артефактами и построениями. Явись сюда армия со Срединного материка (о Земном и говорить нечего), то она отсосала бы, не нагибаясь, прямо у ворот. Наблюдательные башни на вершинах переделанных гор и площадки для медитаций, взгляд Борисова выхватывал все новые и новые детали. Любая армия увязла бы тут, на внешней границе дворца, не пробившись вглубь и на сотню километров.

Только сейчас Борисов воочию увидел, насколько глупы были планы вида "а, выпустим армию зверья и всех сожрем!" Та армия, которую они собрали в Океане Льда, еще может справилась бы, после нескольких лет тяжелых боев, при условии, что к императрице не подходили бы подкрепления со всего мира и удалось бы отбить массу источников ци, чтобы снабжать зверей и птиц.

— Что?

— Бди в оба, а то накажут, — зевнула вторая стражница.

— Давай, ты накажешь эту нерадивую стражницу?

— Только после смены, — отрезала первая, — то придет Ул Дун и опять разорется, сошлют еще дерьмо за быками убирать.

— Хорошо, если за быками, — вторая откровенно почесалась в промежности, — а то за мужчинами!

— Давно пора их всех перебить.

Борисов скользнул мимо, прошел за их спинами, уже не вслушиваясь в типичную болтовню. Стражу наказывали, она бдела, возможно войны на Срединном материке слегка подстегнули рвение, но и только. Круглосуточно сохранять высочайшую бдительность тысячи лет было просто невозможно, даже для культиваторов, и в этом вопросе расчеты Борисова оправдались.

— Неплохо, — пробормотал он, касаясь рукой камня внутри.

Не просто какой-то там туннель, а улучшенный при помощи ци камня. Спрессованные стенки, для теплоизоляции и создания ощущения, что вокруг не холодный, бездушный камень, а нечто теплое и приятное. Никаких факелов, лампы на ци света и у Борисова невольно возник следующий вопрос: а откуда тут столько источников?

Он знал ответ, хотя и не хотел произносить его вслух.

Если бессмертная императрица и правда выстроила себе дворец на ци, которую воровала со всего мира, то шансы Борисова, Хомяка и казаков, и без того невысокие, еще больше падали вниз. Сколько она могла скопить за тысячи лет? Возможно, пещеры, которые он ощутил внизу, на огромной глубине, и служили хранилищами ци. Словно в старом романе "Продавец воздуха", только императрица запасала не воздух, а ци, впрочем, тем самым тоже ускоряя смерть мира.

Изъятая из оборота ци — все равно что отсутствующая ци.

— Ага, — пробормотал под нос Борисов.

Наверное, окружающее величие и красоты тоже давили на него, раз он непрерывно бормотал. Или в воздухе распыляли что-то для пущей говорливости? Он проверил себя, но ничего такого не обнаружил и начал осторожно снимать с себя маскировку, расширяя домен в направлении источника ци.

Такой источник на Земном материке стал бы приютом для целой секты и не самой слабой. Здесь его охраняла лишь пара стражниц, и то больше для проформы, и чтобы было чем заняться, как подозревал Борисов. Не загрузишь работой и начнутся волнения, беспорядки и прочий идиотизм, хотя в случае культиваторов задача изрядно облегчалась.

Все бы тихо и мирно уселись культивировать, выжирая ци целыми морями.

— Маленький удар для всего человечества и огромная волна ци для стражниц, — добавил он.

Выплеск ци из источника, под воздействием домена Борисова, и ци рванула во все стороны, снеся в первую очередь стражниц. Сам Борисов, под прикрытием этого всплеска дернул за нить призыва, перенося к себе Хомяка.

— Хомяк с печки бряк, встань передо мной, как лист перед травой! — провозгласил Борисов.

Опять подумал, что его что-то несет, по непонятной причине. Облегчение, что добрались или тут и правда что-то распыляли против мужчин? Чтобы дурели и совершали ошибки. Или он не до конца избавился от ци Ень Цо, хотя ошибочно полагал, что избавился?

— Дед, жрет дурь на обед, — проворчал Хомяк, появляясь перед ним.

Перенос дался неожиданно тяжело, словно Хомяк прибавил в ци-весе, хотя, в общем-то, и правда прибавил, вдруг вспомнил Борисов.

— Пиздит Хомяков в обед, — ворчливо поправил его Борисов. — Все нормально прошло? Вас не заметили?

— Да и нет, — огрызнулся Хомяк. — Бегают там в панике, зовут других на помощь!

— Отлично, — потер руки Борисов. — Тогда вперед, только ты и я, как в старые времена!

— Куда вперед?

— Шерстяной башкой об стену, дурень ты хомикадзе! — рявкнул Борисов. — К императрице, конечно, ты же вроде хотел ее выебать?! Так вперед!

Хомяк просиял и мгновение спустя Борисова перенесло куда-то.

— Глава 192

Огромный пустой зал, трон и украшения, но никакой императрицы. Борисов бросил взгляд на Хомяка, который стоял с озадаченным видом. Похоже, даже на его сенсорику ци нашлась управа, либо императрица за двадцать тысяч лет успела наготовить всего, включая ложные тронные залы.

В то же время, переполненные ци.

Культиваторы небесного ранга передрались бы за право культивировать в таком зале, но тем, кто забрался выше, на императорский ранг, такое уже не пригодилось бы. Для Хомяка, с его небесным рангом, все выглядело еще более бесполезным.

— Куда это ты нас затащил? — спросил Борисов

Одновременно с этим они отступили в тень колонн, но толпа слуг и охраны не ворвалась внутрь.

— К сильнейшему источнику ци, — хмуро ответил Хомяк.

Посмотрел на трон и Борисов чуть повел головой, словно одежда жала ему в шее.

— Проверь на ловушки и коснись его, — посоветовал он.

— Ловушки? — изумился Хомяк.

— Против таких, как мы, кто ворвался и с ходу решил умостить свою волосатую жопу на трон.

— Кто еще решил, — проворчал Хомяк. — И зачем тогда его трогать?

— Помнишь Академию? — спросил Борисов. — Вдруг здесь такая же сеть артефактов — тронов?

Хомяк просиял, подвигал руками, а Борисов следил за обстановкой. Пусто, но это еще ни о чем не говорило. Вполне возможно, что тут применялось пассивное наблюдение, а ощутить передвижение крохотных частичек ци в настолько насыщенной атмосфере не выходило возможным. Следовало признать, что противник хорошо подготовился и Борисов слегка нахмурился, узнавая почерк.

Там, в океане Льда, им противостояла сама бессмертная императрица?

— Нехорошо.

— Не говори, дед! — согласился возмущенно Хомяк. — Сеть тут есть, но другая!

Он замахал руками, но, к счастью Борисов, быстро его понял, благодаря богатому опыту общения. Троны служили точками выхода из резервуаров ци или источников, и поэтому излучали так мощно. Тронные залы оказались экранированы и поэтому ци внутри накапливалась, создавая такую мощную атмосферу. Каких-нибудь служанок ранга Овладевших отсюда, наверняка, выносили в бессознательном состоянии, если они вообще тут встречались, настолько слабые служанки.

Легко можно было предположить, что вся прислуга здесь бегала в Духовном ранге. Борисов замахнулся бы даже на Земной в предположениях, но тогда смысл в той охране у источника? Впрочем, все это было умозрительно и не отвечало на главный вопрос — где императрица?

— И ты можешь по ней вычислить место с еще большим количеством ци? Ощущаешь резервуары внизу?

Возможно, что именно их накачивали те сети артефактов, одну из которых они встретили на Срединном материке. Украсть у других, передать себе, а затем выпускать волнами, делая свой дворец средоточием силы и мощи.

Укрепляя себя, попутно, скорее всего.

— Нет, — задумчиво ответил Хомяк.

Защиты вокруг зала он преодолел, даже не заметив, а накопители внизу не ощутил. Экранированы нефритом? Почему бы и нет? И из этого следовал весьма неприятный вывод: если императрица спряталась, то по следу ци они ее не найдут. Означало ли это, что она готова к их появлению? Неясно.

Вполне возможно, что в этих тронных залах регулярно появлялись двойники императрицы, неотличимые от настоящих, и вещали свою волю дворцу и миру. Возможно даже, что появлялись синхронно и действовали в унисон, разом охватывая огромные толпы культиваторов и огромные площади дворца.

А настоящая императрица оставалась в своем убежище.

Борисову представилось нечто вроде покоев Уважихи, только экранированных, где бессмертная императрица целыми днями валялась в апатии, курила и культивировала, или просто купалась в волнах ци, поставляемых их накопителей внизу.

Сколько ци можно было скультивировать за двадцать тысяч... а точно ли двадцать тысяч лет? Ведь ее уже тогда назвали бессмертной, и она уже тогда якобы достигла небесного ранга. Якобы, так как Борисов неоднократно убеждался, как сильно и добросовестно могут врать источники культиваторов, взять хотя бы те же пророчества. Посланник Уничтожения, с зверем, пожирающим миры, просто и понятно, хотя объяснения, как узнали точку, где появились сам Борисов и Хомяк, так никто и не предоставил.

Возможно, бессмертная императрица его даст.

— Дед? — спросил Хомяк. — Так чё делать будем?

— Ты меня спрашиваешь? А как же независимость и мощь атамана?

— Да хорош подъебывать, — рыкнул Хомяк, сверкнув багровым в глазах, — мы же на миссии!

— Так я не казак, мне можно.

— Казак — не казак, — ворчливо отозвался Хомяк, — хочешь проебать все, дед, лишь бы меня подколоть?

— Не хочу, — хмыкнул Борисов. — Но заметь, я перестал тебя бить лопатой и ругать, так уж сильно, так как дал обещание Белке. И ты тут же распоясался, сам начал материться в мой адрес, запил и пошел по бабам, хорошо, хоть курить не начал! Ладно, не дергай носом, выпускай казаков, да обновляй маскировку на нас. Посоветуемся и похоже придется прогуляться по дворцу.

— Прогуляться? — изумился Хомяк, выпуская Павлину, Куму и Белку. — Дед, ты видел размеры дворца? Если эта императрица компенсирует размеры в другом месте, то ей даже присунуть не получится, такое там все мелкое будет!

— Разумеется, прогуляться не просто так, а добыть информации, — цокнул Борисов.

Сказал и тут же понял, что так просто не выйдет. Ну смысл был императрице прятаться, если бы каждая служанка знала, где ее искать?

— Можно прощупать звуком, тем, который не слышат уши, — предложила Павлина.

— Да тут полно защит, — задумчиво отозвался Борисов. — Хорошо, если просто заглушат, а не поднимут тревогу.

— Можно замаскироваться, — предложила Кума.

— Или наведаться в местные Архивы! — возбужденно выпалила Белка.

Нет, не то, все равно не то, подумал Борисов, все это не это. Но ведь не могла императрица просто так греть жопу на диване в апатии? Потому что, если она лежала без сил, то кто тогда командовал, двигал войска, подловил их в ловушки, расставил эти тронные залы? Такая помощница давно бы уже подсидела императрицу, так как той за двадцать с лишним тысяч лет явно все обрыдло бы.

Или в этом и заключался трюк — не было императрицы, а кто-то просто правил тут всем?

— Проклятье, — выдохнул он и послал сигнал Шилу.

Та появилась, оглянулась и глаза ее расширились в изумленном восхищении.

— Тронный зал! — глаза метнулись туда-сюда, осознав пустоту вокруг. — Вы уже победили, мастер?

— Да если бы, — досадливо дернул щекой Борисов. — Таких залов тут сотни и даже Хомяк в них путается! Прислугу спрашивать бесполезно, верно?

— Обычную прислугу да, мастер, — поклонилась Шило. — Нам нужны те, кто убирается в таких залах, но я не ощущаю здесь признаков жизни.

Ну, конечно, подумал Борисов, зачем создавать слабое звено в виде прислуги с допусками, когда можно заменить его безотказной ци? Построения и нет проблем, и императрица или кто там за ней стоял, уже выказала себя мастерицей построений. Даже Хина выглядела лишь неопытной крохой из детского сада по сравнению с тем, что творила императрица, даже с поправкой на то, что у нее было больше времени, чем у Хины.

— Даже если бы вдруг была прислуга, то она жила бы отдельно, — продолжала Шило. — Возможно, нужно захватить кого-то из культиваторов императорского ранга. Даже здесь, во дворце бессмертной императрицы их не может быть много, и они точно допущены к ней.

— В тронный зал, этот или подобный ему, — кивнул Борисов. — Толковый план, система без уязвимых мест. Хочешь скрыть листок, посади его в лесу размером с три планеты.

Если уж Хомяк пасовал, то обычные культиваторы и зверье, даже драконы, не справились бы. Что толку с того, что ты налетел сверху, если атаковал не там? И как понять сверху, куда атаковать, если все одинаковое? наверняка там еще и башни — маяки ци стояли, дополнительные излучатели для всех вокруг и маскировка против Хомяка.

— Проклятье, — потер он лоб.

— А я говорил — дед, надо было всех сожрать, выебать и идти открыто войной, — оскалился Хомяк.

— Захотел погубить всех, кто доверился тебе? — огрызнулся Борисов.

— С чего бы это?

— Так все погибли бы, не пройдя и трети пути сюда!

— Зато убили бы культиваторов! А так они сидят у меня в пузе бесполезно, только ци жрут, как не в себя, хотя ладно, божественную силу генерируют, так что пусть живут, — Хомяк похлопал себя по животу.

С маскировкой он не спешил, словно не услышал слов Борисова. Не хотел изображать мускулистую членодевку, да даже человеческий облик принимал все неохотнее. Шерстистый Хомяк — венец природы, ну иногда еще с добавками чешуйчатого дракона, на это Хомяк еще как-то был согласен, но не более.

Возможно ли, что его понуждало к этому следование Дао Жадности?

— Точно! — хлопнул себя по лбу Борисов.

— Ты согласен, дед, да? Пусть живут? — хохотнул Хомяк.

— Мастер, — немного озадаченно обратилась Шило. — Если мы не можем ничем вам помочь, то лучше нам спрятаться?

— Да, как-то толку от нас немного, если мы будем стоять и болтать, — вдруг неожиданно произнесла Кума.

— Эта госпожа никогда не прочь поболтать, — заявила Павлина, закрываясь веерами. — Но даже она признает, что опасно вот так торчать посреди логова врага, болтать, не маскируясь и ничего не делать.

— Этот атаман великодушно и предусмотрительно закрыл вас всех барьерами! — взмахнул рукой Хомяк с горделивым видом. — Все срочно целуйте меня в жопу за спасение!

— Погодите, — вскинул руку Борисов.

— Вот так всегда, дед! Тебе завидно! Ты ревнуешь, что не тебя целуют в жопу!

— Дурак ты, молодой дурак — Хомяк, — беззлобно отозвался Борисов. — Не успел еще устать от зализывания жопы, вот и думаешь, что это нечто прекрасное. Вот когда тебе вместе с поцелуем туда отравленный штырь загонят, вот тогда ты сразу передумаешь.

— Что ты несешь, дед? — проворчал Хомяк, прикрывая руками зад.

— Несу, что тебе опять надо искать не ци, а божественную силу. Как у тебя, только женскую, кого-то небесного ранга, возможно скрытого барьерами, ослабляющими мощь. Вот тогда ни один тронный зал нас не обманет!

— Меня не обманет, а не нас! — тут же взвился Хомяк. — Но ты голова, дед, а почему золотой шлем не носишь?

Руки его уже двигались, ци пылала и Борисова охватило вихрем нового перемещения.

— Глава 193

Их перенесло в новый зал и казачки замерли, то ли в восхищении, то ли в возбуждении. Зал, огромный настолько, что дальние его стены тонули во тьме и тумане, несмотря на лампы освещения. Зал, полный полуголых мужчин, которые ели, пили, общались, дрались, плавали, тренировались, а то и спаривались друг с другом, в каком-то смысле тоже тренируясь.

Все они были культиваторами, мускулистыми, подтянутыми и не уступающими в этом Хомяку и Борисову. Повышенная томность слегка компенсировала избыток тестостерона в воздухе. Все должно было вонять, как недельные носки, но Борисов уже уловил работающие построения, выполняющие роль прислуги.

— Ну вот, все без обмана, — захихикала Павлина. — Теперь мы точно знаем, к кому тянет этого атамана!

— Вот еще! — прорычал Хомяк. — Меня тянет только на женщин!

Он уставился сердито на уже идущего к ним манерной походкой культиватора.

— Тогда ты ошибся гаремом, красавчик, — сообщил тот. — Тебе в соседний зал, сразу за нашим, все девушки там.

Ну да, подумал Борисов, с чего бы императрице ограничивать себя? Наверняка у нее еще и зал со зверьем имелся, где она имела... стоп, оборвал он сам себя. Рычащий Хомяк с багровыми глазами, конечно, был еще местами молод и придурковат, но другими местами могуч и умен. Он наводился на чужую ци через целый материк, а здесь путался в пределах одного дворца?

Или не путался?

— Погоди, — вскинул руку Борисов, останавливая Хомяка. — Это же наши союзники!

— Точно! — просиял Хомяк. — Братан, не хочешь стать казаком?

— Кем? — изумленно переспросил культиватор. — Вы разве не новенькие?

Взгляд его то и дело перебегал на казачек, возможно культиватор счел их прислугой, сопровождающей пополнение в гареме. Неплохая маскировка, но у Борисова не было времени вживаться и продвигаться выше в местной иерархии, чтобы однажды подобраться к императрице, так сказать изнутри.

Хомяк наводился на божественную силу и здесь было ее средоточие, так как императрица приходила в гарем заниматься парной культивацией. Наверняка "счастливчиков" регулярно выносили отсюда без культивации, как сам Хомяк лишал ее женщин еще там, на Земном материке.

Почти наверняка императрица не имела весь гарем сразу, но собирала сюда "способных мальчиков", чтобы росли и обучались с самого детства, культивировали вдоволь, сохраняя тайну того, что мужчины могут культивировать. Жестокая подковерная борьба в гареме за внимание владычицы, императрице даже делать ничего не приходилось, обитатели гарема сами рвали себе жопы, доминируя и поднимаясь выше. Ей оставалось лишь посещать регулярно мужской гарем и дарить ласки тем, кто пробился наверх.

Легко, просто, изящно — верхушка айсберга, подводная часть которого обеспечивалась тяжелым трудом на других континентах, да и на этом, пожалуй, тоже. Проверять и заранее отбирать, высылать младенцев посылками, здесь следить, чтобы не поубивали друг друга, неудивительно, что система то и дело давала сбои.

— Казаком! — радостно повторил Хомяк. — Это самые лучшие бойцы в мире, свободные и независимые!

— О, — просиял культиватор. — Хочу быть казаком! Идем, брат, расскажешь мне подробнее!

Они прошли дальше, вглубь зала, и Борисов посматривал хмуро по сторонам, так как ощущал слишком уж много страстных взглядов в свой адрес. Следовало идти дальше, в женский гарем, и развлекаться там, а еще лучше, вообще идти за императрицей, пока на них тут не накинулись и не изнасиловали или порвали в клочья, в случае казачек.

— Да, брат, жизнь у вас тут прекрасная, но вам не хватает женщин и свободы!

— У нас полно свободы и мы все любим нашу богиню! — возражал культиватор.

Богиню, ну да, отметил мысленно Борисов. Без иронии или ехидства, ведь по слухам и легендами императрица вломила небу, можно сказать, дала им пизды, возможно даже буквально. Откультивировала и вырвала культивацию у богов... но почему она тогда не прихлопнула все угрозы, включая Хомяка, в зародыше?

— А часто к вам снисходит ваша богиня? — небрежно поинтересовался Борисов.

Вот она, основная причина, почему он еще не сбежал с этого фестиваля полуголых полупидоров. Если императрица приходила сюда лично — а какой еще могла быть причина промаха Хомяка? — то они получали отличнейший подловить ее со спущенными штанами, буквально.

— Когда возжелает, на то она и богиня, но мы всегда готовы встретить ее, восхититься красотой, удовлетворить любые ее желания!

Вырезать гарем к хуям, продолжал матерно размышлять Борисов и навтыкать тут иллюзорных копий. Убрать конкурентов, готовых ударить в спину, и подготовить почву для битвы. Когда бы она ни явилась, к ней подойдет Хомяк, других тут просто не останется.

Но это все еще была ее территория, более того, территория, где она разбрасывалась божественной силой, так что наверняка императрица держала гарем на особом контроле. Возможно, поэтому тут и было выполнено все в виде такого огромного зала, чтобы гаремосидельцы сами присматривали друг за другом и сразу кричали о чужаках.

Правда, паниковать из-за казачек никто не спешил. Возможно, что пока не спешил.

— Прямо любые?

— Любые!

— Что, и жопы ей подставляете? — продолжал рычать Хомяк.

— Эх, брат, — культиватор приобнял его за плечи, — ты просто не понимаешь всей радости служения богине!

Хомяк скинул его руку, а культиватор посмотрел удивленно.

— А, ты притворяешься, что против, играешь роль плохого мальчика, хорошая тактика, наша богиня любит таких. Но и всех остальных она тоже очень любит, так что тебе надо будет стать очень плохим мальчиком...

Он попробовал сгрести Хомяка за задницу, а тот в ответ попробовал сломать ему руку. Может и к лучшему, подумал Борисов, а то от этих братьев без имен уже в ушах звенело. Правда, дойди дело до драки, пришлось бы убивать всех, но тогда в ход пошел бы план с иллюзорными двойниками.

— Очень плохим мальчиком, вижу, ты тренировался, — со смехом заявил культиватор.

— Да ты не понял! — возмутился Хомяк. — Где ваши свободы? Желание стряхнуть ярмо культиваторов! Вас поработили, а вы и радуетесь!

— Поработили? — изумился культиватор.

Они забрались где-то на тысячу культиваторов вглубь, а зал с женским гаремом впереди так и не появился.

— Не может быть! Проклятье! Брат, ты должен нам рассказать об этом!

— Конечно! — обрадовался Хомяк. — Рассказать и поднять вас на борьбу за свободу!

Да, многотысячный гарем мужчин-культиваторов — отличное подспорье к армии зверья, подумал Борисов. Не те жалкие пародии со Срединного материка, много оравшие, но так и не внесшие значимого вклада в битвы. Правда, возможно, они уже в родных деревнях хорошо бились, но это ничего не меняло, так как главное решалось здесь, во дворце бессмертной императрицы.

Причем многотысячный гарем, наверняка снабженный разными пропусками и указаниями их не трогать. Вряд ли они знали переходы и устройство всего дворца, но, если бабам вокруг было приказано их не трогать, можно было провести массовую внезапную атаку, снять кучу часовых, обеспечить плацдарм для армии зверья.

Да и культиватор перестал Хомяка за жопу хватать, так что Борисов решил пока не вмешиваться.

— Вот здесь мы и обитаем, у бассейна Полумесяца! — провозгласил культиватор. — Не желаешь окунуться с дороги, брат?

— Не особо, — хмыкнул Хомяк, — лучше я поведаю вам о свободе!

— Да, о свободе! Братья! — закричал культиватор. — Нас держат в рабстве!

— Не может быть! — раздались ответные возгласы.

Начала собираться толпа, притащили и выпивки, и еды, расставили кресла и диваны. Завидев такое сборище, начали подтягиваться культиваторы из других уголков гарема, и толпа все росла. Хомяк рассказывал и жестикулировал, ссылался на "деда", а Борисов размышлял, стоит ли намекать на события многотысячелетней давности.

Ведь выходило так, что именно отсюда, из гарема императрицы тянулись те ниточки помощи, что оказались так кстати на Земном материке. Да и с Сиаем неплохо вышло, хотя Хомяк уже и набрал мощи к тому моменту, но все же.

— Что там? — развернулся он

Шило и Павлина перехватили кого-то, подбиравшегося к Борисову сзади. Кума и Белка стояли за Хомяком, поддерживали и даже разносили напитки находящимся рядом мужчинам-культиваторам. Те реагировали спокойно, видимо Кума и Белка не попадали под определение "богинь".

А вот Павлина слегка смахивала, судя по страстным взглядам.

— Свобода и Посланник, — сдавленно прохрипел пытавшийся подобраться.

— Отпустите его, — приказал Борисов.

Шило отпустила его неохотно, глаза ее уже были подернуты поволокой, видимо сказывалось обилие обнаженных мышц и каких мышц! Борисов ничего не имел против своего нового тела, в таком виде не постеснялся бы и голышом пройтись, где угодно, но и оно меркло на фоне местных. С другой стороны — да, если заниматься только тем, чтобы пробиваться наверх и соблазнять "Богиню", то важной становилась каждая мелочь, включая форму тела.

— Расскажи еще, — предложил Борисов.

— Эта история началась давным-давно и передавалась из уст в уста в гареме, так как здесь отсутствует смена поколений. Только самым верным и надежным доверяли эту тайну, дошедшую из тьмы веков. Изредка самые могучие из наших братьев решались напасть на императрицу и убить ее, сбросить оковы угнетения, но никто из них не добился успеха. Остальные просто хранили тайну и передавали ее, в ожидании, когда к нам явится Посланник!

Отлично, подумал Борисов, пусть Хомяк и промахнулся, но все равно попали туда, куда нужно. Разузнать секреты, собрать армию, дождаться явления императрицы и с ходу засадить ей раскаленный штырь в жопу! Ошеломив и удивив, навалиться толпой, изнасиловать, а потом дать действовать уже Хомяку. Только Хомяк с его могучими сильными и нежными руками и заботливой ци, смог бы удовлетворить богиню, чтобы та улыбнулась в ответ и наконец удовлетворилась.

Они ели и пили, культиватор рассказывал, размахивая руками, и Борисов думал о сопротивлении и том, как им повезло, что про него и Хомяка сложили пророчество. Благодаря ему они добрались сюда и теперь могли лицезреть и удовлетворить Богиню. Хомяк, конечно, мастер, но и он сам неплох, кое-что да понимал в сексе и круговороте ци.

— А бывало ли так, что богиня избирала сразу двоих? — спросил он.

— О да! — последовал жаркий ответ.

— Мастер, — томно стонала рядом Шило.

— Вдвоем, — расплылся в мечтательной улыбке Борисов.

Он и Хомяк, с двух сторон или в два отверстия, о да, Хомяку он оставит задницу, ведь тот специалист по жопам, а сам Борисов сможет припасть к лону богини! Удовлетворить ее и заронить в нее свое семя, достичь высшей радости, доступной мужчине в этом мире.

Не жизнь, а сказка!

— Глава 194

— И тогда казаки перевернули лодки и привязали к ним камни, и проплыли в них под водой, дыша воздухом, который остался в лодках! Вот так был изобретен первый подводный човен! — горделиво вещал Хомяк. — Ну, за смекалку казаков!

— За смекалку! — загремело вокруг и все выпили.

— А еще был случай, когда казаки попали в окружение на острове и враги превосходили их числом сто к одному!

— Но среди них был культиватор!

— Э, не пизди и не порти байку! — Хомяк отвесил кому-то подзатыльник. — Не было у них культиваторов, потому что... потому что... а хуй их знает почему. Дед! Дед!

Борисов оторвался от поцелуев и тисканья двух своих женщин и уставился на Хомяка сердито.

— Потому что там не было ци и культиваторов! Казаки справлялись сами!

— О!

— Вот это да!

— Невероятно!

— Как это — без ци?

— Вот так! — горделиво провозгласил Хомяк. — Видите, как казаки могучи?! Павлина! Спой нам песню о казаках!

Павлина оторвалась от Борисова, который ощутил смутное сожаление, ведь его женщина была так похожа на богиню! Сама Богиня так и не пришла еще, но Борисов знал, что не следует грустить, и она придет однажды. А пока что следовало развлекаться и жить весело, потому что так было угодно Богине.

— Танцует весело казак, и пляшет боевой гопак! — запела высоким голосом Павлина.

Голос ее разносился по залу и все культиваторы вокруг бросали свои занятия и бежали послушать.

— А если вдруг прискачет враг, продолжит танцевать казак! Ногой он сделает хуяк! Врага сразит его кулак!

Борисов притопнул ногами, похлопал в ладоши и припал к второй женщине, навалился на нее и взял, потому что ему хотелось. Женщина не сопротивлялась, стонала и подмахивала, и она тоже была чем-то похожа на Богиню, которую Борисов еще не видел, но знал, что любит всем сердцем.

Вихрь ци захлестнул его.

— Глубже, мастер, глубже! — стонала женщина. — Подготовьте меня к визиту богини!

— Что несешь, дура! — разозлился Борисов. — Она на тебя даже не посмотрит!

Вихрь и злость словно омыли его изнутри, и Борисов вдруг ощутил сильнейшую неправильность происходящего. Он не успел осознать, что происходит, когда в его губы впилась Павлина, уже закончившая петь.

— Меня, меня, возьмите вы меня! — пропела она.

Борисов так и сделал, взял ее два раза и затем вторую женщину тоже взял, чтобы ей не было обидно. Они пили и ели, пели песни, и Хомяк рассказывал о казаках и их борьбе за свободу, а Богиня все не появлялась. Хомяк тоже периодически прерывался, брал своих женщин и культиваторов рядом, а затем опять травил байки про казаков, и они снова ели и пили, и жизнь текла весело и беззаботно, как и полагалось.

Вот так Борисов согласился бы провести целую вечность, да, собственно, она у него и была, эта вечность, ведь он стал бессмертным, благодаря любви Богини! Мысли Борисова опять смешались на мгновение, он ощутил какую-то неправильность в происходящем, но тут же понял, в чем дело — ведь Богиня так и не избрала его. Пока не избрала, Борисов точно знал, что едва она появится, как сразу изберет его!

— Иди сюда, — притянул он Павлину, — поможешь мне потренироваться. Давай, раскрой шире рот.

Павлина раскрыла послушно и Борисов пригнул ее голову ниже, представил, как сама Богиня отсасывает ему, ведь он этого достоин! От представившейся картины его охватило возбуждением, и он излился в Павлину, которая отвалилась в сторону с довольной улыбкой, а Борисов прыгнул на вторую женщину, решив еще потренироваться.

— Шило! — вспомнил он имя второй женщины. — Почему Шило? Нет, это слишком остро, будешь губка!

— Да, мастер! Но еще лучше будет, если меня переименует Богиня!

— Забудь про нее! — Борисов ударил наотмашь и слизнул кровь.

Снова возбудился и навалился на Губку, начал трахать ее яростно, представляя, что имеет Богиню. Возбуждение нахлынуло, но не накрыло сразу, ведь он только что развлекался с Павлиной, и снова вихрь ци заметался по телу Борисова, смывая все мысли и даруя бессмертное наслаждение.

Но ведь он не был бессмертным?

Точно, вспомнил Борисов, только секс с Богиней дарует бессмертие, а он... зачем он хотел бессмертия? Точно, чтобы вечно радовать ее своим телом, и чтобы она всегда была счастлива! Ей он был готов отдать все на свете, и почему-то мысль об этом вызвала в нем возмущение. Два вихря столкнулись внутри и Борисов на мгновение пришел в себя

ДА ОЧНИСЬ ЖЕ ТЫ, АРГУС!!! загремело в его голове.

Вредная железка, которую он спрятал, чтобы не ворчала и не мешалась. Двустволка. Да, хорошо было бы поиметь Богиню "дедушкиной двустволкой", но он не справился бы в одиночку, а делиться ей ни с кем не собирался. Его Богиня, только его!

От этой мысли по телу разлилось тепло, вихрь наслаждения усилился.

ОНА СОЖРЕТ ТВОЕ ТЕЛО, ДУШУ И ЦИ!!!

Всплеск возмущения и прояснение на мгновение, и Борисов дернулся, осознавая, наконец, что попал в ловушку наслаждений, бьющую по мозгам. Он не знал, как спастись из нее, и действовал по наитию, а не расчету, потянулся к Лобзику и словно бы стал им на несколько мгновений.

Артефактом, железкой, лишенной гормонов и центров наслаждений обычных людей.

— Твою мать, — пересохшим ртом прошепелявил Борисов.

— Мастер, — простонала снизу Шило, — не останавливайтесь!

Но Борисов уже спрыгнул с нее, и отскочил так, словно Шило состояла из раскаленных углей. У него было несколько секунд, не больше, прежде чем слияние с Лобзиком схлынет и ци ловушки императрицы снова возьмет над ним верх. Обязательно возьмет, ведь одолела же она Хомяка!

Борисов выхватил набор игл Радужного Серебра и одним махом воткнул их все в себя.

— Вот так, это поможет ненадолго, — выдохнул он.

— Эй, дед! — весело крикнул Хомяк. — Не знал, что тебе нравится такое! Эй, все! Давайте кидаться в деда иголками!

— А ну стоять! — рявкнул Борисов.

К счастью, все остановились, не пришлось убивать толпу на месте. Борисов знал, в чем тут дело, ловушка навевала миролюбие, желание наслаждаться и любовь к Богине, поэтому культиваторы вокруг мирно имели друг друга, а не дрались.

Но как же тогда его предыдущие рассуждения о конкуренции в гареме?

— Ебать мой лысый череп, — выдохнул он.

— У вас замечательный волосатый череп, мастер, — отозвалась Шило снизу, поднимаясь.

Хомяк притянул к себе какого-то мускулистого паренька и навалился на него. Борисов перевел взгляд и понял, что драл Павлину во все щели и... в общем, следовало валить отсюда. Не просто ловушка, персонально на них! Измененная, возможно, даже с повышенной мощностью, чтобы вжарило мозги даже Хомяку, который, конечно, тот еще шерстяной дуралей, но все же небесного ранга и обычные ловушки с построениями его просто не взяли бы!

Бежать! И защищаться, блокирование себя и отключение рецепторов надолго не поможет!

— А ну встал!!! — заорал Борисов, подпрыгивая к Хомяку.

Призывная лопата появилась в его руках, ударила Хомяка по затылку и где-то рядом сердито застрекотала Белка.

— Дед, да ты охуел!

— Да ты смотри, кого трахаешь, пидорас ты шерстяной! — заорал Борисов в ответ.

Связь призыва! Он щедро вбросил силы, передавая Хомяку бесчувственность Лобзика и это помогло. Сработало лишь на долю секунды, из-за мощи Хомяка, но тому хватило и такого времени, чтобы заорать и отпрыгнуть. Культиватора под ним размазало в кровавую лепешку.

— Валим! — заорал он, хватая Борисова за руку и тут же отдергивая.

Начал тереть ею о себя, и Борисов еще раз врезал ему погнутой лопатой, теперь прямо по лицу.

— Вы обещали! — заорала Белка, хватая Борисова за руки.

— Все нормально, — покачнулся Хомяк, — так надо было.

Правда, произносил он это, рыча и сверкая багровыми глазами, но сейчас было не до нежностей. Им требовалась защита, шапочки из фольги, хотя, какой в жопу фольги, тут надо было прямо в шар из фольги заворачиваться и то не помогло бы против ци.

Ци!

— Быстро! Все сюда! — рявкнул Борисов, дергая Шило и Павлину.

Хомяк подтащил Куму и Белку, Лобзик промчался, снося какого-то наглеца, решившего поучаствовать в общем веселье.

— Накрывай нас! В несколько слоев накрывай! — заорал Борисов Хомяку. — Да не матом, а щитами жадности! Чтобы снаружи ничего не пробивалось и внутрь не заходило! Божественной силы не жалей, иначе нас опять выебут в мозг, а потом высушат, буквально!

Он ощущал изнеможение и усталость, беззаботная и веселая жизнь жрала у него силы быстрее, чем сильнейшие бои. Ловушка, высасывающая силы, да, Богиня явилась бы им, но потом, когда они ослабли бы и скатились вниз по рангам, перестали представлять опасность.

И все это говорило о том, что бессмертная императрица ждала их.

— Быстрее же! Или ты хочешь снова отдавать свою ци за просто так?!

Хомяк сверкнул кровавыми глазами и завращал руками, окружая их щитами и барьерами. Одновременно с этим Борисов чертил построение вокруг, не жалея своих крох божественной силы и ощущая, как стучит в висках кровь. Иглы из акупунктурных точек он выдернул, но страх никуда не делся.

Еще раз такое повторится, бей меня по голове и тащи прочь, скомандовал он Лобзику.

— Мастер Ар Гус, так мы..., — заговорила Павлина.

— Ничего этого не было, — вскинул руку Борисов. — Нас заманили в ловушку и одурманили, мы действовали не по своей воле и ничего из случившегося здесь, просто не было. Согласны?

— ДА! — тут же поддержал Хомяк.

Заманили в ловушку, подумал Борисов, а нахрена? Не проще ли было одурманить и убить, а то и явиться вживую и выебать, пока не вырвались? Или императрица боялась? Или плела какой-то сложный план, и они сейчас, думая, что спаслись, продолжали играть ей на руку?

— Я просто хотела поблагодарить вас, — произнесла Павлина, возвращаясь к томной речи, — это было прекрасно и нежно.

Борисов помнил совсем другое, но промолчал. Мужской гарем, ловушка должна была срабатывать только на мужчин, но императрица, похоже, и правда не видела разницы между полами. Даже Павлина не задумалась над сменой пристрастий, отдавалась, так как ей это диктовала ловушка — любовь между мужчиной и женщиной. Единственное, чего не учла императрица, что с ними будут казачки и вихрь парной культивации поможет очнуться, пересилит даже ее божественную силу, а потом на помощь прилетит Лобзик.

— Все это прекрасно, — вмешался Хомяк, — но что дальше? Сядем в засаду под щитами?

— Нет, — оскалился Борисов, — хотя план и неплох, но у меня есть идея получше!

— Глава 195

В первое мгновение Борисову показалось, что он растворится в сложных схемах построений и никогда уже не вырвется из их плена, затем пришло понимание, что он влетел в ловушку. Ловушку для разума тех, кто дерзнет изучать и что-то менять и Борисов хмыкнул зло, прибег к связи с Хомяком и Лобзиком, а также ударил ци.

Схемы немного прояснились, хотя и все равно громоздились друг на друга пачками. Борисов всмотрелся, мысленно разделяя их и затем удивленно вскинул брови. Кто бы ни творил дворец, в своем деле он разбирался, построения мало того, что были вплетены в стены, сами стены оказались составлены из слоев этих самых построений.

Более того, стены соединялись друг с другом "защелками", трубами и штырями, которые и обеспечивали проводимость ци. Все штыри выходили внутрь, обеспечивая одновременную работу всех слоев построений, и при этом штыри разных слоев не мешали друг другу, были снабжены изоляцией, дабы не замыкаться на другие построения.

Борисов даже не взялся бы описать словами, не то, что создавать подобное, и в то же время, будь у него несколько тысяч лет в запасе и вся ци мира, неужели он не справился бы? Да ха, сделал бы в сто раз лучше! Собственно, такое вот слоеное исполнение вполне могло стать первым шагом к процессорам и компьютерам на ци, когда машины сами создавали бы себе управляющие построения.

Но, конечно, здесь до такого не дошло.

— Так, для начала изолируем зал, — решил Борисов, — чтобы стало легче.

Штыри подавали ци, то есть были видны Хомяку, который закрутился, выбрасывая тысячи мелких зарядов жадности. Изоляция от воздействия и затем, уже выйдя из-под жадных барьеров, Борисов смог нормально изучить отдельные слои, меняя в них схемы.

Идея заключалась в обращении работы, чтобы построения сами злили мужчин вокруг и вместо восхищения настраивали их против Богини, и Борисов почти сразу понял, что замахнулся на задачу не по своим силам. Не потому, что ему не хватало понимания или воображения, нет, просто объемы.

Кубические или квадратные, но все равно километры и километры построений, от которых рябило в глазах.

— Дед? — спросил Хомяк.

— Чего тебе? — зло спросил Борисов.

Еще и лопату об него сломал, вспомнилось некстати. Конечно, можно было летать самому, на Лобзике, сделать новую лопату, но все равно, жалко хорошую вещь.

— Я чет понять не могу, ты уже все сломал или только прикидываешь, как это сделать?

— Ни то, ни другое, — вздохнул Борисов.

Он вдруг понял свою ошибку, следовало не пытаться охватить все разом, как он поступал раньше. Признать размеры и сложность задачи и вспомнить уроки бесславно сгинувшей Хины, а также включить голову, вместо того чтобы прошибать ей стены. Ловушка для разума, ведь она стояла не просто так, и пускай Борисов ее сломал, все равно, в каком-то смысле замылил глаз. Следовало отключиться от масштаба и выделить кирпичики, повторы одних и тех же построений, связанных воедино в нечто такое огромное, что оно своим видом уводило в сторону.

Ведь воздействия внутри зала гарема повторялись одни и те же, так? Так.

— Так что, уже можно выпускать армию? — спросил Хомяк.

Втайне уже собираясь распахнуть свое пузо и натравить зверье и птиц на культиваторов вокруг. С тайной мыслью, что они сожрут всех и это каким-то образом скроет то, чем он занимался в зале наслаждений. Борисов покачал головой, следовало признать, что ловушку расставили умело.

— Погоди, шустрый ты атаман, — проворчал он.

— Но надо же что-то делать! Надо отомстить!

— Кому?

— Всем!

Лучший способ отомстить — сесть прикинуться истощенными, чтобы императрица явилась сама, но Борисов знал, что такое не сработает. Осторожность и предусмотрительность, то, что она изменила схему работу построений, похоже изначально создававшихся для удержания кого-то вроде Хомяка, все это говорило о многом.

— Погоди, часть местных помогала нам, — ответил он.

Нашел и выделил наконец-то нужный блок, построение, отвечающее за общий настрой. Теперь следовало придумать, как бы его изменить прямо в стенах, а потом еще и скопировать изменения на все остальные участки зала. Борисов вздохнул, подумав, что опять замахнулся куда-то не туда.

Хотя, если зал оставался запечатанным, то, что мешало ему повторить построение прямо на стенах?

— Помогала? — изумился Хомяк, оглядываясь.

Культиваторы вокруг не очнулись моментально, но все же воздействие отключилось, и они вдруг начали задумываться, кто они такие и что тут делает. Несколько дней и все пришли бы в себя, при условии, опять же, то императрица сидела бы и ничего не делала.

— Помнишь мешки с вкусными пилюлями? Ту фигню, которую ты сожрал раньше меня в пустыне?

— Да-а-а-а, такое больше не повторялось, — рот Хомяка моментально переполнился слюной.

— Просто ты вырос, и слишком много жрал в процессе!

— Много? Да я недоедал!! — взвыл Хомяк, привлекая внимание.

— Женщины, — раздался шепоток.

— Женщины.

— Что тут делают женщины?

— Почему у меня так болит задница после выпивки?

— Зачем мы вообще тут пьем?

Наверное, некорректно говорить об их предках, подумал Борисов, вряд ли обитатели гарема размножались, даже с поправкой на всю мощь ци. Но ведь кто-то же упоминал ему, что их ждали!

— Так, надо найти тех, с кого начинался...

Борисов остановился и покрутил головой. Заговор? Вот это мужичье вокруг состряпало заговор, пробившись сквозь воздействия построений, выебавших его самого и Хомяка и даже Павлину в мозг?

Он застыл, ощущая, как по спине не просто бежит холодок, а ползет целый айсберг.

— Дед, ты чего? Ты, наверное, слишком много выпил? — забеспокоился Хомяк. — В твоем-то возрасте столько пить и постоянно залезать на самок, так и умереть можно! Оставь такие дела этому юному атаману, полному силы юности!

— Нахуй иди, — огрызнулся Борисов, оглядываясь.

Какой еще заговор? Или тогда построения действовали иначе и одурманивание императрица добавила именно после заговора мужчин в гареме десять тысяч лет назад?

— Так, давай... хотя нет, лучше ты, Кума, — повернулся Борисов.

— Эй!

— Да, мастер Ар Гус, — поклонилась Кума.

Он начертил в воздухе рисунок печати построения, уже исправленный, конечно. Чтобы било по мозгам, но вызывало ненависть к Богине. Казачек стоило бы пока спрятать, хотя с другой стороны их мощь пригодилась бы, и мужчинам вокруг пинков отвесить и построения быстрее развесить по стенам. Запитать от штырей, хотя нет, не стоило снимать блокировку.

— Сейчас, мастер Ар Гус, — поклонилась Кума.

Перекинулась в свой настоящий облик, стала лисицей с восемью хвостами, и культиваторы — мужчина вокруг начали орать. Кто-то ринулся в атаку, кто-то прочь, хотя несколько остались лежать, похоже, обдолбанные в хлам, не понимающие, что происходит.

— Дед, так выпускать армию?

— Да погоди ты! — уже всерьез разозлился Борисов.

Он, конечно, понимал желание Хомяка крушить и ломать, словно скрывая свой позор, но сейчас... нет, по правде говоря, никакого нового плана Борисов пока не придумал. Если императрица так ловко расставила ловушка, то, наверное, следила за ней? Знала, что они вырвались? Но почему не явилась сама завершить дело?

Боялась или просто их ждали другие ловушки, а сама императрица никуда не торопилась?

— Дед, я не понимаю, что происходит! Атаман я или нет?!

— Атаман, атаман, но все равно, погоди. Куда ты рвешься с саблей наголо? Ты знаешь, где императрица?

Хомяк повел носом, словно принюхивался, затем признался:

— Не знаю. Но я ее найду!

— А перед этим надо подготовить поле боя, так?

— Я и говорю, сломаем и выпустим армию!

Борисов только вздохнул, ощущая острое желание снова переебать Хомяка лопатой. Давно он сдерживался, раз уж обещал Белке, но теперь, когда обещание оказалось невольно сломано, так и тянуло взяться за старое.

— Иногда надо ждать, — заметил он, — и никуда не торопиться.

Подача ци в стены никуда не делась, только теперь она не находила себе выхода. Перегрев и разрушение стен, падение оков, так сказать, и если дополнить его измененным построением, то выходило так, что все эти тысячи мужчин вокруг должны были ринуться в атаку. Начальное отвлечение, куча смертей, включая гибель самих мужчин, которую так рвался устроить Хомяк.

Но "атаман" пребывал в возбуждении и похоже не осознавал этого нехитрого плана.

— И чего мы ждем? Эй, шевелитесь быстрее!

— Да, повелитель, — отозвались Кума и Белка.

— Павлина, а вдарь по ним песней, чтобы рвались сражаться, — вдруг осенило Борисова.

— А их не потянет сражаться с нами? — усомнилась Павлина.

Борисов потер лоб. Заговор мужчин гарема оказался пшиком или он поспешил обвинить их? Была ли разница, если те пилюли все равно помогли им? Была, подумал Борисов, ведь выходило какое-то раздвоение личности, одной рукой императрица помогала им, а другой хотела убить, и спланировала все это десять тысяч лет назад? Он бы счел ее безумной, но слишком уж предусмотрительной и осторожной, умной, хитрой, выходила императрица, которую они еще в глаза не видели ни разу.

— Может и потянет, — признал он, — но это уже ничего не изменит, наверное.

— Как это не изменит? — возмутился Хомяк. — Пусть только сунутся я и их всех... порублю!

— Ты лучше императрицу ищи! — рявкнул Борисов. — А то завел уже нас сюда!

О том, что Хомяк попался в заготовленную персонально для него ловушку, Борисов говорить не стал. Пусть злится и роет землю носом, ищет. Одновременно с этим его осенило, ведь они залезли в основной гарем императрицы, где она занималась парной культивацией. Неужели она готова была пожертвовать им? Или гарем не являлся основным и у нее имелось три запасных?

Неважно.

Гарем в любом случае был важен, значит, поблизости присутствовали особо доверенные культиваторы, которые приглядывали за ними и могли знать, где императрица. Вряд ли бессмертная стала бы ломать ноги и ходить сюда пешком, следовало изучить площадки перемещения и поискать выходы в ее покои.

— Да я...

Договорить Хомяк не успел, стены все-таки взорвались от переизбытка ци, и энергия взрыва ринулась в построения, которые развешивала Кума. Грохот взрыва оказался заглушен ревом тысяч глоток.

— Сме-е-е-е-ерть!

Культиваторы — мужчины ринулись во все стороны, размахивая оружием, голыми руками и членами, диванами, всем, что попалось под руку.

— Смерть!! — радостно взревел Хомяк и из пуза его хлынула армия зверей и птиц.

— Глава 196

— Бей!

— Круши!

— Убивай!

— Жги!

— За брата Ки Рилла! — орал Хомяк, круша стену. — За брата Мед Веда!

— За сестру Хи На! — вторила ему Шило рядом.

Чуть поодаль отряд гаремных культиваторов — мужчин пробивался дальше, выламывал дверь. Они рубили ее каким-то самодельным оружием, швырялись невесть откуда изученными техниками, ведь вроде бы в гареме полагалось изучать только науку любви?

Борисов с Лобзиком в руке шагал следом за Хомяком и бандой казаков, поглядывал по сторонам.

— Не задерживаться! Не задерживаться! — командовал он.

Отряды зверья и птиц продолжали вырываться из Хомяка, словно он рожал на ходу или, точнее, потел целой армией, готовой к бою. Задачу ставили еще до отправки в пузо, но и Хомяк, как выяснилось, мог им слать туда послания, и приказал, в своем излюбленном стиле "всех убить, все сожрать".

— Держитесь, сестры! — раздался крик.

Зверье и мужчины гарема сокрушили окружающую прислугу и охрану, но из глубин необъятного дворца уже прибывали новые отряды. Культиваторы кидались в бой, разили техниками и саблями, падали или убивали и сталкивались с все новым и новым зверьем, выбегающим из пуза Хомяка.

Хаос крови, разрушения и смертей воцарился вокруг, ширился бесконтрольно и на острие атаки шагал Хомяк.

— Во славу императрицы!

— Не допустим власти зверья!

— Отомстим!

Хомяк выбросил лапу, резко, рывком притянул к себе трех культиваторов и взмахом снес им головы. На мгновение Борисову показалось, что сейчас Хомяк припадет к их шеям, начнет пить из горла, как заправский вампир, но обошлось.

— Здесь будет власть зверья и птиц! — зарычал Хомяк безумно. — Слава, власть и сила Хомякам!

Он отбросил иссушенные трупы и рывком притянул еще культиваторов, убил и выпил и их. Во все стороны летели куски тел, кровь заливала его любимый золотой шлем и Хомяк — атаман сверкал багровыми глазищами, демонстрируя, что сейчас он самый кровожадный в мире Хомячок.

— Мастер! — выкрикнула Шило, вскидывая руки.

Техника слетела с ее рук, превращаясь в золотистую сеть, которая остановила другие сети, валившиеся сверху. Борисов взмыл ракетой и рядом с ним мчалась Кума, распушившая все восемь хвостов. Техники, выстрелы Лобзика, иллюзии и наточенная кисть, отряд культиваторов оказался истреблен на месте, погиб вместе со своими сетями и прочими ловчими приспособлениями.

— Спокойно, спокойно, — доносился чей-то увещевающий голос.

Железо и прочие металлы в оружии билось о другое оружие с лязгом и треском, рычание и вопли, хохот и запах смерти пополам с содержимым кишечников и посреди этого в битве появились укротители зверья. Уговоры и ласка, щелчки кнутом и доминирование, и за их спинами вдруг выбежала целая дюжина культиваторов в прозрачных халатиках.

— Танец смирения! — прорычала Кума, скаля лисьи клыки.

Но вмешаться не успела, вперед выбежало несколько десятков гаремных сидельцев, смели укротителей, отобрали у них всех, скрутили танцовщиц, швыряя себе под ноги. Минимум половине разбили головы и тела, других начали насиловать, словно спеша выпить ци.

— Вперед, други! — вдруг заорал Хомяк. — Сами небеса явили свою волю!

Вокруг засверкали молнии, а Хомяк начал расти, будто напитываясь ими. Крики и вопли, паника культиваторов, рев зверей и птиц и крики мужчин. Боевое братство крови и ци, они ударили и опрокинули женщин, запаниковавших из-за того, что Хомяк вдруг щедро поделился тем, что ранее сожрал.

А потом опять будет стонать, как ему плохо, и он хочет жрать, невольно хмыкнул Борисов на лету.

— Мастер! — навстречу спустившемуся Борисову ринулась Пиала.

— Чего вылезла? — рыкнул он, но тут же смягчился.

Хомяк, похоже, просто выгнал всех, забыв о том, что внутри Пиала.

— Присматривай за ней, — бросил он Шилу, устремляясь ввысь, к растущему Хомяку.

— Я присмотрю за старшей сестрой! — свирепо пообещала Шило.

Борисов подлетел к огромной морде Хомяка, который уже отбросил человеческий облик и оброс шерстью.

— Уменьшайся! — заорал он.

— Атаман — крушить! — прорычал Хомяк в ответ.

Лапы его сдвигались, ломая метровой толщины стены, словно те состояли из бумаги. Огромнейший Хомяк проломил стену и в пролом радостно хлынули войска, набрасываясь на новые жертвы. Визг и писк, крики культиваторов, новых отрядов, подоспевших из других частей дворца. Снова полилась кровь и ци, и Хомяк оскалился радостно, распахивая пасть, будто собирался жрать.

— Уменьшайся! — еще раз заорал Борисов.

— Не боись, дед, я способен прокормить сам себя! — раздалось громогласное в ответ. — Тебе больше не надо бросать вызов небесам, я сам доберусь до них и сожру!

— Очнись, дурень шерстяной! — крикнул ему Борисов.

Толку с его размеров, когда дворец был размером со страну? Хомяк мог тут крушить годами и то не добрался бы до противоположного края! Может и победил бы, со временем, но Борисову представлялось более вероятным, что культиваторы все же возьмут верх.

Просто истощат зверье и Хомяка, который потратит все накопленное, а культиваторы останутся свежими, на их стороне были источники и вся ци мира, если интуиция не обманывала Борисова насчет тех артефактов на других материках.

Лично он встроил бы такие механизмы в телепортационные площадки. Никто ничего не заподозрил бы, все восхваляли бы императрицу и даже не требовалось бы держать своих людей на местах, вроде Уважихи. Разве что присылать раз в сто лет ремонтные бригады незаметно, и вот их уже составлять из доверенных людей.

Ну или что-то в таком вот духе.

— Я и не сплю!

— На что ты тратишь свою ци?!

— На помощь своим братьям, — грохотал Хомяк, не прекращая крушить и ломать.

— Самая лучшая помощь твоим братьям — найти источник силы и уничтожить его! — крикнул ему Борисов.

Лобзик в его руках постреливал периодически, но ни дробовик, ни сам Фёдор Михайлович особо ци не тратили, берегли для будущей битвы.

— Дед, ты...

— Сколько ты будешь крушить стены? Год? Два?! Не боишься истощить все силы и упасть от слабости, как тогда, в Академии?

Вот это подействовало, сверкание молний вокруг сразу прекратилось, да и сам Хомяк сдулся до нормального размера, если бывают хомяки двухметрового роста, мускулистые и волосатые, антропоморфные.

— Мы попались в ловушку, мы вырвались из ловушки, — заявил Борисов, — но ничего не изменилось. Нужно найти императрицу, просто теперь миссия стала не такой скрытной!

— Очень не скрытной, — тихо хихикнула Павлина в безупречно белоснежный рукав платья.

Вокруг гремело и грохотало, но при этом звук слабел, происходило именно то, чего опасался Борисов. Зверье и мужчины гарема бились, одолевали и расходились в стороны, в погоне за добычей. Ряды их слабели, концентрация сил неминуемо падала и все неизбежно должно было прийти к тому, что они растворились бы во дворце, словно мешок соли, брошенный в озеро.

Возможно, стоило собрать их в ударный кулак, сунуть в пузо Хомяка, но сколько это заняло бы времени?

Еще важнее, кто тогда отвлекал бы войска культиваторов, высылаемые сюда со всего дворца? Будь у Борисова и казаков вторая армия в запасе, скажем, та часть армии, что изображала бегство в океане Льда, сейчас можно было бы ударить этой самой второй армией. Сломать внешние стены и границы, убрать стражу... правда, все равно не помогло бы.

Вряд ли окрестные культиваторы разом обезумели бы и ринулись бы внутрь жрать и грабить.

— Каждую секунду промедления здесь гибнут ваши братья и сестры, — заговорил Борисов, глядя на Хомяка, который вдруг задумался. — И будут гибнуть, пока мы не обезглавим культиваторов, не лишим их возможности перебрасывать войска отовсюду! Ударить по императрице, использовать ее же источники ци для подпитки и подкормки зверей и птиц, но все это требует одного и то же — найти ее!

Хомяк нахмурился зло, все же именно ему полагалось найти императрицу, он рвался напасть и одолеть ее, и в результате не смог. Едва не остались в ловушке гарема наслаждений, где из них постепенно выдавили бы весь сок, как из живых лимонов.

Если императрица спланировала такое за двадцать тысяч лет заранее, то оставалось только лечь и застрелиться, но Борисова не покидало ощущение, что в окружающей картинке что-то не сходится. Им подсовывали обманку, но хорошую, правильную обманку, на девять десятых состоящую из правды и Борисов никак не мог сообразить, в чем же именно их наебали.

А чтобы разобраться, да, правильно, следовало найти бессмертную императрицу!

— Но они гибнут, мы должны им помочь!

— Они будут гибнуть с тобой или без тебя, — Борисов уже начал терять терпение, — но если мы останемся, то погибнут все. А если найдем императрицу, то сможем всех спасти. Ну же, вы же казаки, лучшие из лучших, защитники обездоленных, мстители угнетателям!

— Да! — горделиво вскинулся Хомяк. — Ты прав, дед, лучшие из лучших, пробраться и убить правительницу, а войска сами разбегутся!

— Тогда вперед, вынюхивай!

Ведь они разнесли гарем, переполненный божественной силой, которая сбила с толку Хомяка. Вряд ли императрица располагала бесконечными запасами именно божественной силы, ведь располагай она ими и просто приказала бы миру доставить ей Хомяка и Борисова.

Но вместо этого она хитрила и плела какие-то изощренные планы.

— И вынюхаю, только надо убраться подальше от этого возбуждения битвы, а то этого атамана так и тянет ворваться в нее, убивать и хватать добычу, насиловать... нет, ладно, на это не тянет, — признал Хомяк.

Он наклонился, выставил голову в золотом шлеме и вдруг ринулся вперед, прямо в стену. Пробил одну, другую, третью, пробивал все на своем пути, не забывая убивать всех встречных культиваторов. Борисов с Шилом и Пиалой, и казачки: Павлина, Кума и Белка — мчались следом, добивая тех, кто прибегал на звук.

Промчавшись через добрую сотню стен, Хомяк вдруг решил, что хватит, словно дюжина километров или даже больше, гарантировали чистоту пеленга божественной силы. Насколько понимал сам Борисов, Хомяк отлично справился бы и не сходя с места, но он решил побегать.

— Бегите! — рыкнул он громогласно.

Целая орда поварих с помощницами взвизгнула и умчалась, пробивая собой стены и окна не хуже Хомяка, который разом слизнул всю еду вокруг, способную прокормить всю дивизию, смачно отрыгнул и крикнул:

— Ну вот видишь, дед, я способен прокормить сам себя!

— Да-да, молодец, возьми с полки огурец, — проворчал Борисов. — Императрицу ищи!

— Уже нашел! — сверкнул багровым в глазах Хомяк. — Возле нее полно войск, так что готовьтесь, битва будет страшной, ужасной, кровавой, именно такой, какие любит этот атаман!

Мельканье лап, пространство скрутилось и Борисов оказался в гуще битвы.

— Глава 197

Новая волна культиваторов ринулась в атаку, синхронно вскидывая руки.

— Струна льда! — воскликнул Борисов.

Тончайшая струна ударила и обезглавила целый ряд, но разлетелась о защиты бегущих следом. Техники ударили и разбились пылающими углями о защиты его домена.

— Полетайте! — насмешливый крик Павлины.

Два ряда отряда культиваторов отлетели, словно собираясь бомбардировать своими телами трон, на котором восседала бессмертная императрица. Не долетели, конечно, развернулись и сами ринулись в атаку, крича, не хуже Павлины. Где-то фоном играли на инструментах и танцевали, гипнотизируя Борисова и казаков, и все это добавляло давления на разум.

Словно мало было им давления на тела!

Огромный тронный зал, еще больше, чем тот зал с гаремом, забитый культиваторами и Борисов с казаками уже хрен знает сколько времени пробивались через их ряды. Они разили, убивали, обезглавливали и поглощали ци из воздуха, рисовали ловушки и заманивали в них культиваторов и продвигались вперед, но все еще не могли добраться до бессмертной императрицы, восседавшей на своем троне.

Невысокая, белокожая, идеальная женщина-культиватор и казалось, что ци, изменявшая женщин вокруг, взяла именно императрицу за эталон. Она восседала на троне и, казалось, не шевелилась. Не вступала прямо в битву, лишь поддерживала с тыла, хотя и это, в общем-то не слишком требовалось. В стенах, полу и потолке то и дело открывались двери и люки, и оттуда выбегали все новые и новые отряды культиваторов.

Похожих друг на друга, словно капли воды.

Борисов и казаки разили и пробивались на общей мощи, ведь все они достигли императорского ранга, а Хомяк так и вовсе небесного, но культиваторы наваливались толпой, объединяли силы, словно тысячу лет синхронизировали движения и били.

Шла битва на истощение, и императрица взирала со своего трона.

— Вот здесь бы армия и пригодилась, дед! — прорычал Хомяк.

Кума за его спиной появилась из ниоткуда и целый участок зала исчез в ее иллюзорной картине, запечатав внутри не менее пары сотен культиваторов.

— Да она вся здесь и полегла бы!

Над ухом Борисова грохнул Лобзик, верный дробовик прикрывал спину, иначе Фёдор Михайловича уже достали бы ударами несколько раз. В чем-то Хомяк был прав, конечно, надежнее и безопаснее выходило взирать на битву издалека, командуя войсками, но кто бы знал, что у императрицы тут столько сил?

— А ты бы только отвлекался!

— Мы бы пробились вместе!

— Так пробивайся! — рыкнул Борисов в ответ.

Новая волна культиваторов захлестнула их и ударила буквальная волна. Хомяк крутнул лапами, применяя концепцию жадности, останавливая всякое движение в молекулах и впереди вознеслась стена льда. Хомяк перепрыгнул ее, и раздались крики умирающих культиваторов. Борисов тоже взлетел, крикнул

— Верни энергию и усиль ее!

Волна кипятка смыла еще два отряда, но не причинила им особого урона, культиваторы ведь были крепче обычных людей. Но все же смыла, и Хомяк с Борисовым промчались, будто заправские сёрферы, но до трона императрицы оставалось все так же далеко, как и раньше.

— Дед!

Хомяк ударил, а только потом начал объяснять, но Борисов и без того увидел, что удар его не прошел. Первый раз за все время императрица сдвинулась на троне, нейтрализовала волну божественной жадности Хомяка и не дала ему остановить движение всего воздуха в зале.

— Ударь еще! — крикнул Борисов. — Она реагирует!

Его не покидало ощущение, что они в ловушке, но в то же время, императрица хоть как-то сдвинулась! Не эти безликие толпы вокруг, их Борисов оставил Павлине, а сам вскочил на Лобзика и рванул вперед на форсаже. Он знал, чем это закончится, уже пробовал, пространство изогнулось бы дугой, отправляя его прочь, но в то же время следовало помочь Хомяку, отвлечь главную противницу!

— Багровый Звездопад Хомяка!!! — загрохотало все вокруг.

Зал зашатался, сверху полетели куски потолка, колонны рушились, а пол лопался. Культиваторы падали и пропадали в трещинах, гибли, а Борисов мчался на форсаже, оказался как никогда близко и вдруг увидел, что императрица не просто так сидит неподвижно.

Она скрывала отсутствующую кисть правой руки!

— Дед! — Хомяк уловил отброшенного Борисова, Лобзик и сам остановился, рванул обратно в атаку.

— У нее нет правой руки!

— Не пизди, дед — есть! — бросил взгляд Хомяк.

— Кисти руки нет, шерстяной ты долбоеб!

Они ударили синхронно, еще сотню культиваторов размазало в кровавую пасту, Борисов и Хомяк прыгнули, перелетая через трещину. Зал вокруг все еще содрогался, взлетала пыль и откуда-то полз туман, скрывая в себе все происходящее.

— И что... да ну нахуй? Серьезно?! — заорал Хомяк, подпрыгивая еще.

В прыжке вырос и перекинулся частично в дракона, плюнул огнем, пробив туннель в тумане и захохотал громко.

— Бойся меня! — заорал он. — Я уже сожрал тебе часть руки и мне понравилось! Я приду и сожру тебя целиком! Припаду к твоей сладкой плоти!

— Не подавись, — вдруг последовал ответ.

Борисов невольно расширил глаза — тот же голос, что грохотал с небес предупреждения! Неужели не было никаких небес, одна лишь императрица? Она насылала испытания?!

— Не подавлюсь, этот Хомяк способен сожрать что угодно!

— Молчи, богохульник! — последовал неожиданно злой ответ. — Не с тобой говорят небеса!

Новая молния, но Хомяк поймал ее, сожрал на лету и развернулся, пуская молниеносный ветер, который смел завесу тумана, словно той и не было. Хомяк, осознавший, что уже сталкивался с императрицей и брал верх, а также то, что она очень вкусна — пришел в невероятное возбуждение и рвался вперед, щедро швыряясь техниками и божественной силой.

— Зато я говорю с небесами! — орал Хомяк, разя культиваторов десятками и сотнями.

До этого он сдерживался, но тут перестал, демонстрировал всю мощь жадного Хомяка-Дракона, достигшего небесного ранга, и моментально вырвался вперед, а на Борисова навалились культиваторы. Борисов отбивался, спасибо Лобзику, но все равно отстал. Впрочем, спину Хомяку прикрывали Кума и Белка, и атаман пробивался к трону, словно одержимый.

И в то же время Борисов ощущал тревогу, только никак не мог сформулировать ее, битва вокруг мешала. Шило и Пиала в кольце рвались помогать, тоже отвлекали, и Борисов прикрикнул на них мысленно, а также обозвал себя идиотом.

Обратный призыв и вот уже он рядом с Хомяком!

— Пробивайся вперед, резко и быстро! — скомандовал он.

Хомяк рванул и Борисов тут же перенесся призывом, прихватив и остальных. Императрица на троне встревожилась, уже не сидела беззаботно, дернулась помешать Борисову, но не смогла. Уставилась с легким удивлением и в то же время поток культиваторов вокруг усилился, удвоился, начали выбегать даже бойчихи императорского ранга.

Стремительное продвижение увязло, будто в сиропе, но Хомяк все равно пылал и рвался, швырял техники, разил чистой ци культиваторов вокруг и Борисов наблюдал за ним хмуро краем глаза. Он уже несколько раз прогнал внутри себя диагностику, спеша разорвать чужие наваждения, одолжил у Лобзика его бесчувственность артефакта, но ничего не изменилось.

Диагностические построения на полу и в воздухе тоже ничего не показали, словно и не воздействовали на них.

— Вперед, дед! Вперед, казаки! — орал Хомяк, размахивая хвостом, словно знаменем. — За вашу и нашу свободу! Совсем немного осталось! Еще усилие и мы пробьемся!

Но это было совсем не "еще усилие", Хомяк явно гнался за химерой, более того, поток культиваторов ширился и разделял их, словно отодвигал трон с императрицей на нем. Сама императрица все еще не уселась спокойно обратно, нервничала, махала культей правой руки и Хомяк немедленно возбуждался еще на йоту, еще сильнее рвался вперед, забыв обо всем.

— Наддали! Ци не жалеть!

Точно, подумал Борисов, швыряя технику и испепеляя культиваторов слева. Рваться вперед, забыв обо всем, почему культиваторы вокруг так бесстрашно рвались в атаку? Ни одна не отвернула, не сдалась, не попыталась притвориться мертвой! Конечно, можно было списать все на присутствие императрицы, но вспомнить прошлые битвы, культиваторы и даже демоны там всегда и везде выказывали, как беспримерную храбрость, так и страх, и присутствие глав сект и архидемонов никак на это не влияло.

А здесь, будто марионетки!

— Захвати одну из них в плен! — отправил он сигнал Лобзику.

Тот промчался и охватил стволами, оплел стальными кольцами и притащил к Борисову, уже метнувшему жадную печать, но пленница все равно рванула себе дяньтянь и впилась зубами в Лобзика, сломав себе всю челюсть. Мгновение спустя она разлетелась на куски мяса и ци, а Борисов аж подпрыгнул на месте.

Не от испуга, конечно, а от доказательства, что дело тут нечисто!

— Все назад! — заорал он. — Назад!

— Дед, да ты ебанулся! — крик Хомяка в ответ. — Еще чуть-чуть и мы победим!

— Назад, шерстяной ты пиздюк!

— Сам иди нахуй! Предатель ты, дед! Эта императрица моя, я сам выебу ее во все дыры и сожру!

Точно, подумал опять Борисов, но не про секс, конечно, а про самого Хомяка. Тот забыл об осторожности и рвался вперед, делая что? Правильно, щедро тратя ци во все стороны, тоже самое, чем они занимались в гареме, только ускоренное в сотню раз, но, по сути, одинаковое — затраты ци, чтобы ослабить их!

Ослабить и потом взять в плен или одолеть разом, и это навевало надежды, раз императрица ткала такие планы, стало быть, не могла одолеть в прямой битве? Но в то же время Борисов понимал, что обманывает сам себя, вполне возможно, что императрица просто не хотела напрягаться и они тратили ци, сражаясь с дворцом, тогда как она сама сохраняла силу.

Даже не двигалась с места, наблюдая со стороны за битвой!

— Иди сюда! — Борисов чуть не родил, но выдернул Хомяка к себе и дал ему пинка. — Мы в ловушке, дебил! Нет врагов, никого тут нет!

— Есть!

— Императрица есть, а врагов нет! И ты тратишь свою ци зря!

Хомяк аж затрясся от жадности, шерсть его встала дыбом, а клыки удлинились. Во все стороны ударило такой волной кровожадности, что смело даже иллюзорных культиваторов.

— А она ее забирает! Жрет твою ци! Поглощает целыми озерами! — усилил натиск Борисов. — Для этого ли я бросал вызов небесам, вырывая у нее молнии, чтобы накормить тебя, чтобы она отняла все обратно?

Какая-то идиотская словесная конструкция вышла, но все равно помогло, Хомяк затрясся еще сильнее. Мысль, что его ци — ЕГО ЦИ — воруют и ее жрет кто-то другой, смела разум Хомяка, оставила только животные инстинкты, подкрепленные божественной силой.

Сверканье багровых глаз и волна ци ударила во все стороны, жадно останавливая иллюзию.

Культиваторы и разрушения исчезли, вокруг появился не такой уж и большой зал. Пустой, почти пустой.

— Как и ожидалось от Посланника Уничтожения, способного разрушить что угодно, — улыбнулась императрица.

Она восседала на троне в полусотне шагов от них и кисть правой руки у нее отсутствовала.

— Глава 198

— Все-таки Посланника Уничтожения, — удовлетворенно хмыкнул Борисов.

Его замечание об искажении пророчеств прошло незамеченным, так как Хомяк дернулся стремительно и отлетел, отброшенный барьером. Тот потускнел разом и пошел трещинами, но второй раз броситься Хомяк не успел.

— Не спешите, — покачала указательным пальцем левой руки императрица.

Она повела рукой и спала пелена, демонстрируя находящихся рядом.

— Как?! — ахнул Хомяк, застывая на месте.

Все казаки и казачки, Роксана и Сиай, все, кто ушел обеспечивать прикрытие в океане Льда, находились здесь, связанные, оглушенные, запечатанные и лишенные ци. Приготовленные к убийству, и даже Хомяк не успел бы туда дернуться.

Вот Борисов, прибегнув к магии скорости, возможно, и успел бы, но что еще заготовила императрица? Нет, определенно не стоило торопиться, тем более что и сама бессмертная не спешила нападать.

— Вы только появились здесь, а я уже знала наперед все ваши действия! — прозвучало с вызовом в ответ.

— Я, — глаза Хомяка налились багровым, он подергивался, но не решался броситься в атаку.

Оглядывался на казачек, но те тоже не видели возможности. Пробиться через барьер, разом убрать все ловушки и построения, да что там, отменить власть императрицы над ци, такое мог только Хомяк. Но успел бы он спасти своих боевых друзей и подруг?

— Я не атаман! — заорал он, сдергивая с себя шлем.

— Уйди в сторону, зверь и даже не думай пожирать миры! — крикнула императрица. — Мое дело касается только Посланника!

Взор ее вперился в Борисова, который ощутил, как гнутся и трещат его защиты.

— Что такое? — изумилась императрица. — Почему ты императорского ранга? Кто из вас...

Она перевела взгляд на Хомяка, который горделиво выпятил грудь.

— Ха! Дед умен, но этот атаман сильнее всех!

— Ты что наделал, дурак?! — заорала императрица в ярости. — Я убью вас всех!

— Не убьешь, — хмыкнул Борисов, — иначе уже напала бы. Тебе нужна наша ци, да? Ты собиралась высосать ее из нас, вначале в гареме, затем в бою?

— Я покажу тебе, что ты можешь высосать, — вмешался Хомяк.

— Только попробуй, и твои товарищи умрут! — гаркнула императрица.

Хомяк остановился и не стал ничего показывать.

— Товарищи! — хмыкнула она. — Секта!

— Хуекта! — выпалил Хомяк. — Мы — казаки! Вашим сектам до нас, срать и срать!

— Утихомирь своего зверя, Посланник, или я за себя не отвечаю!

— Да мне как раз насрать на это зверье, — деланно зевнул Борисов, — убей, если хочешь, мои женщины со мной.

Борисов ожидал выпада, удара, рывка императрицы, дабы достать его женщин, но нет, ничего не произошло. Неужели Борисов ошибся в расчетах? Он смотрел на императрицу, понимая, что не понимает ее до конца. Что-то еще тут происходило, что-то двигало ей, чего Борисов не понимал и это могло погубить их всех. Даже с пониманием, конечно, никто не гарантировал победу в сердце ее силы, но все же!

— А затем мы убьем тебя.

— Громкие слова!

— Разве не лишилась ты уже руки?

Хомяк дергал головой, будто хотел оторвать ее. Разговоры, если они не восхваляли самого Хомяка, всегда его бесили, но сейчас ему предстояло потерпеть.

— Разве не рванули вы потом вперед, уверившись в своих силах?

— Хочешь сказать, что мы попались в твою ловушку?

— А разве нет?

Императрица словно и не обращала внимания на то, что Борисов обращается к ней без соблюдения правил общения. Не вышло зацепить ее на этом и подловить, но что тогда? Сложилась, по сути, патовая ситуация, разве что и правда пожертвовать пленными и навалиться, но... десяток культиваторов императорского ранга условно равнялись по энергии первой ступени небесного ранга.

Императрица же сама притащила сюда казаков, так?

— Стало быть, ты пыталась поторопить нас, — задумался Борисов, — но зачем? Ведь ты же сама истребила всех мужчин-культиваторов, да? Судя по тому, что ты заменяла собой небеса, богов ты тоже истребила?

— Это мой мир! — повысила голос императрица. — Им здесь не место!

— Тем более, — хмыкнул Борисов. — Или ты вначале истребила всех мужчин, а потому уже поняла, что чего-то не хватает?!

— Никто их не истреблял! Это была просто попытка ускорить поглощение и возвышение!

— А, сублимация сексуальной энергии в ци, понимаю, — кивнул Борисов.

— Понимаешь? — вдруг опешила императрица.

— Конечно, за кого ты меня принимаешь? Думаешь, я умею только крушить?

Императрица замолчала, а Борисов ощутил сигналы от Хомяка. Тот что-то там крутил лапами и показывал, предлагал какой-то новый план, и мгновение спустя до Борисова дошло, что именно он предлагал. Соблазнить императрицу? Борисов сильно сомневался в этом, не говоря уже о разнице в рангах. Или Хомяк просто собирался прыгнуть со спины, когда Борисов слился бы в сексе с императрицей?

Слился и лишился культивации? Ну нахрен такое!

— Но ты не достиг небесного ранга!

— Да, эту честь я оставил своему зверю, пожирающему миры, — хохотнул Борисов.

Мысли носились в его голове, он соображал с максимально доступной новому телу скоростью. Она уже ахала про императорский ранг, теперь возмущалась, что нет небесного, о чем это говорило? Чего она ждала? Но если вспомнить, разве не предлагал тот дедуган из пустыни пилюлю именно Борисову?

О чем это говорило?

— Ты! Ты отказался от бессмертия!

— Уверена? — нахмурился Борисов.

Паранойя внутри била в колокола, неужели императрица нащупала его слабое место? Или ци ей подсказала? Откуда она знала, что Борисов так страстно жаждет бессмертия? Который мир оно ускользало от него.

— Конечно. Твое тело, о! Такое тело появляется только раз в миллион лет!

— Эй! — возмутился Хомяк.

Мышцы его вздулись, он стоял в позе пляжного силача — соблазнителя. Императрица фыркнула.

— Что взять с глупого зверя? — спросила она у Борисова. — Ведь он даже не понял, о чем речь!

— Так ты объясни, пока он...

— Нахуй иди, старая дура! — заорал Хомяк. — Заебало старичьё! Что ты, что дед, одно и то же, Хо Ма тупой, Хо Ма дурной, да этот атаман умнее вас всех в сто раз! В тысячу! В миллион!

— Спокойнее, дай императрице раскрыть еще пару секретов, — посоветовал Борисов.

— А, ты все-таки не понимаешь, — с чувством превосходства хмыкнула императрица и закинула ногу на ногу.

Павлина вдруг покраснела и отступила, тяжело дыша. Борисов хмыкнул и демонстративно высморкался.

— Мое тело создано из ци, жизненной энергии, а в Хомяке божественная сила, хули тут понимать, — сказал он грубым голосом. — Но ты все равно извела мужчин-культиваторов и, говоришь, зарубила богов?

— Ты мог бы стать богом! — крикнула императрица.

— Мог бы? А уже не могу? Кажется, тело мое все еще при мне, — изумился Борисов, оглядываясь. — Или ты заберешь его у меня?

Он стоял на пороге тайны, но никак не мог уловить деталей. Что-то не сходилось, и легче всего было списать происходящее на ошибки императрицы. Но ведь она подготовилась, не так ли? Напала там, в океане Льда, взяла казаков и казачек в плен, и Хомяк явно переживал за них. Но если она знала о Хомяке и казаках, то почему так изумлялась самому Борисову?

Почему не навалилась сразу, едва они появились в этом мире?

— Ты так ничего и не понял, — с презрением бросила она. — Проклятье, надо было оставить вам больше подсказок!

— Что?!

— Ты слышал меня, Посланник! Весь свой путь вы проделали по моим подсказкам и с моего ведома!

— Дед, че за хуйню несет эта старая пизда?! — взревел Хомяк. — Окончательно спятила от не...

Ци сдвинулась, протыкая дяньтянь Сандро и Роксаны, и Хомяк опять взревел, бросился вперед и остановился.

— Вот так, знай свое место, зверь! — провозгласила императрица.

Но взгляд ее был устремлен на Борисова, который даже и не подумал дергаться. Нет, ему было не насрать на казаков, но и рвать на себе волосы из-за них? Идти на уступки террористам? Нет, этого Борисов делать не собирался. Пожалуй, только из-за Лобзика встревожился бы, ну немного из-за Пиалы, где еще найдешь такое понимание и заботу?

Но казаки — нет и еще раз нет.

— Заговор мужчин-культиваторов — твоих рук дело?

— Да. Удивлен?

— Безмерно, — честно ответил Борисов. — Планировать на тысячи лет вперед?

— Да! Вам не устоять против такой силы!

— Но не проще ли было тогда сразу прибить нас, едва бы мы явились? Раз ты знала место, но не время?

— Время тоже знала, — улыбнулась императрица и посмотрела свысока.

Вполне возможно, что она говорила и правду, Хомяк дергался и рвался материться, но при этом видел пленных казаков и казачек и сдерживался. Закипал внутри, бурлил, дергался, но пока что сдерживался. Возможно, пройдя через этот катарсис, он окончательно повзрослел бы, но для начала следовало дожить до конца ловушки, так как Борисов все равно не понимал, что происходит.

— Все началось с моего осознания природы мужчин, жадных, эгоистичных, готовых поглотить всю ци мира, и не желающих отдавать ничего своего. Так появилась первая секта из женщин, начавших культивировать успешнее других, за счет сублимации.

Тут она ошибалась... или намеренно вводила в заблуждение? Все равно проверить ее слова Борисов не мог.

— Шли года, столетия и тысячелетия, и мое понимание природы мужчин становилось все лучше, углублялось...

Хомяк вдруг захохотал и Борисов только покачал головой, поняв, что именно тот подумал.

— ... и крепло. Я все лучше не только понимала их, но и могла манипулировать, направлять туда, куда хотела. Иногда они взбрыкивали, но только по моей воле, и сами летели на огонек, попадались в ловушки и гибли, укрепляя мою власть и стабильность мира. Боги вмешались и тоже погибли, потому что они хотели уничтожить мир! В своей жадности и зависти, мужчины спрятались под землю, решив разрушить ее подо мной, но просчитались. Только отравили мир и повели его к гибели, и они нарочито оглупили себя, чтобы не поддаваться на мои уловки и это их и погубило. А вместе с ними и весь мир!

— Но ты решила его спасти, — саркастично заметил Борисов.

— Разумеется, ведь я предвидела его гибель и приняла меры. Ты, конечно, заинтересовался, почему я не убила вас сразу после появления, если предвидела все? Я знаю природу мужчин, сами по себе вы бы и пальцем не пошевелили, а оказавшись в бедственном положении, наоборот, начали метаться и пытаться выжить. Сделали за меня всю работу.

— Предвидела, — медленно повторил Борисов. — А зачем было искажать пророчества?

— Ты не понял даже этого? Пока ты Посланник кого-то другого, опасность вроде и не тебе, и ты продолжал бороться, желал выжить и подняться, твоя гордость вопила, что ты должен стать Уничтожителем! Я просчитала и предвидела все заранее!

— Предвидела, — снова повторил Борисов и хлопнул себя по лбу. — Ну, конечно! Тебя зовут Халифа, да?

Императрица откинулась царственно на троне и ответила спокойно и просто:

— Да, я — Ха Ли Фа.

— Глава 199

Все смотрели озадаченно, Борисов же выпустил на волю Шило и Пиалу.

— Ха Ли Фа? — потрясенно прошептала Шило. — Величайшая пророчица?!

Пиала же смотрела зло, надувала грудь, будто Хомяк.

— Небесный ранг? Пожалел власти своим женщинам, Посланник?

— Мы сами отказались! — дерзко крикнула Пиала.

— Великая Ха Ли Фа, — шептала Шило, — неужели главы секты не знали?

— Конечно же они знали, — небрежно заметила императрица. — Я сама создала твою секту, неужели ты думаешь, я не контролировала тех, кто стоял во главе и хранил пророчества?

— Так это все и правда было ложью, — Шило покачивалась, словно готовилась упасть на колени и взвыть, хватаясь за голову.

— Пророчества были настоящими, дитя, — усмехнулась императрица. — Я родилась с этим даром и уже в раннем детстве меня то и дело посещали видения гибнущего мира! Я стала бессмертной императрицей, чтобы собрать необходимую власть, необходимую для спасения мира! Я создала твою секту и исказила пророчества, чтобы спасти мир! Все, что я делала — делала для спасения мира, так как предвидела все заранее!

— Не может быть, — шептала Шило.

Повторное потрясение основ, Борисов стоял, презрительно кривя губы. Императрица пиздела, но зачем?

— Может. Или ты думаешь, я не предвидела твоего предательства? Как ты думаешь, почему тебя не остановили, почему тебе дали уйти?

— Почему?

— Все ради этого момента, чтобы ты сейчас выбрала верную сторону, — императрица протянула изящную ручку.

Шило дернулась и застыла, затем выпрямилась.

— Я не предам мастера Ар Гуса!

— Значит, он предаст тебя, — с безразличным видом пожала плечами императрица, — там, в будущем.

— Дед, — потрясенно произнес Хомяк, — она предвидела все!

Борисов понял, что проигрывает информационную войну.

— Ей ты значит веришь, — хмыкнул он презрительно, складывая руки за спиной, — с первого же слова. Как я тебя пытаюсь чему-то научить, так сразу сопли, вопли, матюги и сопротивление, а тут какая-то пигалица на троне чего-то спиздела и ты, атаман с шлемом, сразу поверил словам врага?!

Еще Борисова беспокоили стены вокруг, императрица могла подготовить в них ловушку, как в гареме, ведь следовало признать, что частично она все же предвидела или рассчитала. Частично, но не целиком, и следовало давить на нее, указывать на ошибки, заставляя ошибаться еще и проявлять эмоции.

Или все же понять, к чему этот спектакль и, разгадав ее замысел, сломать его!

— Но ведь она предвидела...

— Да, предвидела! — воскликнула императрица.

— Тогда почему не убила сразу? — прищурился Борисов. — Ах да, ты же говорила, что знаешь природу мужчин и отлично научилась манипулировать ими, так?

— Разве нет? Вся ваша дорога была предначертана мной!

— Разве?

— Именно так, — улыбнулась императрица. — Я вынудила вас бежать с Земного материка, где вы могли затеряться в пустошах, и затем привела к одному из уцелевших врагов. Вы помогли раскрыть Драконий Остров и завершили уничтожение драконов!

— Не пизди! — заорал Хомяк, опять теряя голову. — Я — Дракон! Моя сестра Ри Ка На — Дракон! Мой брат Си Ай тоже Дракон! Мы еще живы!

— Но двое из вас у меня в плену, — улыбнулась императрица.

Она пыталась выглядеть невозмутимой, но Борисов вдруг ощутил, что ее сильно задели слова Хомяка. Потрясли даже. Не предвидела? Не ожидала? Скорее всего, где-то здесь и крылась разгадка ее замысла, но Борисов все никак не мог полностью сосредоточиться на том мыслями, не мог позволить себе роскоши отвлечься от императрицы.

Та за это время успешно запудрила бы мозги Хомяку и казачкам, даже Шилу с Пиалой.

— Или ты способен в одиночку размножаться? — спросила она.

— Нет, — вдруг шмыгнул носом Хомяк.

Чем-то она его задела и в то же время, что-то в ее словах.

— Вас выгнали к демонам и дали предупреждение, разумеется, затем, чтобы вы его не послушались! Вы навели переполох и подняли давних врагов, которые сами вылезли из нор навстречу истреблению. Когда мы здесь закончим, я лично спущусь в их подземелья и очищу мир от яда, отравлявшего его так долго.

— А раньше почему не спустилась? — поинтересовался Борисов.

— Культиваторы выждали, и враги лезли из-под земли, уверившись в их слабости, не зная, что идут навстречу своему уничтожению! — короткий смешок императрицы.

— И что, Академия Небес тоже прошла по плану? — ехидно спросил он.

— Они уже давно перестали быть элитой, зажрались, развлекались, брали взятки, поделом им, — отмахнулась императрица. — И ведь Академия помогла вам стать сильнее? Как вы думаете, почему Ува Жи бездействовала, притворяясь обессилевшей? Почему мой дворец так быстро прислал приглашение госпоже Фё Ра?

Хомяк ахнул, остальные, впрочем, тоже. Борисов сдерживал подергивание щеки, императрица давила, переубеждала, еще немного и Хомяк с казачками сами задерут лапы, сдадутся, считая, что борьба бесполезна. Поэтому она завела эти разговоры? Победить без борьбы?

— Попутно вы еще побили демонов и ослабили секты Срединного материка, слишком уж зажравшиеся за время спокойствия. Пришло им время встряхнуться, а слабым — погибнуть! А чтобы вы не сидели там слишком долго, я даже пожертвовала рукой!

Хомяк сел, подперев лапками щеки, источая отчаяние.

— И вы помчались именно туда, куда вас направили и избавили меня от еще одной проблемы, дракона на дне океана и десятитысячелетней тьмы! Сколько сил в нее ушло, но вы справились, убрали угрозу и собрали все войска в одном месте, дав мне, то есть моим слугам, возможность уничтожить все сопротивление одним ударом.

Никакого этикета и слов в третьем лице, опять подумал Борисов. Что это? На нее не влияла ци или Халифа давно осознала ее пагубное влияние и отгородилась щитами?

— И затем явились сюда сами, подгоняемые своим же нетерпением, мне даже делать ничего не пришлось! Все было рассчитано заранее!

— Пиздёж! — громко крикнул Борисов.

Хомяк с надеждой вскинул голову.

— Да, пиздёж! — повторил он, посылая сигналы Хомяку.

Только сила Хомяка могла их спасти от воздействий небесного ранга, а ему вдруг вздумалось впадать в отчаяние! Или это и было целью, выебать в мозг самого сильного, затем взять голыми руками? Перестройка планов на ходу, но все равно повтор ловушки гарема?

— Если ты все предвидела, то, как ты могла не увидеть, что не я возьму пилюлю дракона? Что не я возвышусь до небесного ранга?!

— Кто тебе сказал, что я этого не предвидела?

— Ты сама, в самом начале, когда изумилась, что я императорского ранга! Ты считала, что я достигну небесного, стало быть, не предвидела, и вся твоя сила — пиздёж! Что-то ты да увидела, но в остальном обосралась жидко, и теперь ссышь нам в глаза и уши, скрывая собственные проёбы!

Грубая речь действовала, Хомяк оживал, восставал и злился.

— Ты не предвидела, так как божественная сила досталась Хомяку! — крикнул Борисов. — И после этого все пошло не так, но ты сейчас делаешь вид, что предвидела все, ха! Пиздеть — не мешки ворочать, и ты врешь нам в глаза, так как не можешь справиться напрямую!

— А-ха-ха-ха! — громко рассмеялась императрица. — Не могу?! Здесь, в месте моей силы?

— Твоей силы? — изумился Борисов. — Что ты такое несешь? Ты воруешь ци у мира, лицемерно уверяя, что спасаешь его, и еще пиздишь о какой-то своей силе? Вся твоя сила чужая и да, у тебя есть сила предвидения, она помогла тебе подняться, помогла достичь небесного ранга, но она не помогла тебе против нас!

— Это такие же пустые слова, в которых ты обвиняешь меня, — хмыкнула императрица.

— Ты манипулировала своими силами, в это я готов поверить, и затем, уже здесь, ты так хотела поймать нас в ловушку, — продолжал рассуждать вслух Борисов.

Подбадривание Хомяка и казачек, растягивание времени и формулирование мыслей, практически идеально. Раз сюда не бежали потоком культиваторы дворца, стало быть императрица понимала, что им не справиться с Хомяком. Или она была уверена в своих силах и возможностях, но все же, ведь не зря она занялась этим ссаньем в уши? Ей требовалось ослабить Борисова и остальных, надкусить их, выпить сок, то есть ци.

— А зачем? Затем, чтобы мы быстрее стали сильнее, тут ты не соврала, и зачем тебе требовалась наша сила? Чтобы она сравнялась с твоей! Чтобы я достиг небесного ранга и смог заняться парной культивацией с тобой, породить жизнь и поднять тебя выше!

— Чтобы...

— Только не пизди, что все это было для спасения мира! — заорал Борисов, убеждаясь, что угадал.

Все сходилось, парная культивация, истинная ци, не до конца истребленные мужчины и прочие дела.

— Тем более, что ты обосралась и возвысился Хомяк! — крикнул он. — Поэтому ты так рассердилась!

— Да, ты прав, — вдруг ответила императрица и у Хомяка опять упала челюсть. — Я сразила богов ударами в спину и ошиблась, но они отказывались возвысить меня до своего уровня! Я предвидела многое, но не богов, и в то же время, уничтожение их словно очистило весь мир, я увидела будущее так далеко вперед, как еще никогда не видела и узрела явление Посланника. С телом из ци, способного возвыситься до небесного ранга и подарить мне вторую половинку недостающей силы! Силы, которая сделала бы меня богиней, не зависящей от культивации и ци мира! Да, я возвысилась, но стала лишь бессмертной, не богиней, и пыталась, пыталась найти замену! Никто из мужчин так и не смог подняться до таких высот, а те, кто могли, вначале хотели поработить меня и их пришлось уничтожить или загнать в подземелья, превратив в демонов.

— Как и драконов.

— Духовные звери возомнили о себе слишком много, — отрезала императрица, — и отказывались подчиняться! Они думали, мнили себя владыками мира и тем самым они нарушали мои планы. Да, мне пришлось подчинить себе весь мир, усмирить, изменить его. Изъять из него мужчин, чтобы сделать всех предсказуемыми и послушными.

— И самой наслаждаться мужчинами в гареме.

— Крохи истинной силы, иногда не стоящие потраченного на них времени. Просто поддержка себя в ожидании того момента, когда в мире появится посланник уничтожения.

Императрица поднялась, а Борисов ухмыльнулся торжествующе. Вот теперь все загадки получили свое объяснение, и Халифа проебалась, по сути, возвысился Хомяк, а она пролетела. Теперь следовало подловить ее на этом и ударить, уничтожить и довести план до конца.

— Да, я ошиблась и не ожидала этого, но что это означает? — спросила Халифа вслух.

Она вдруг оказалась рядом с Борисовым, моментально, так, что он не успел среагировать.

— Это означает, что посланник не нужен, — сообщила она в ухо Борисову, нанося смертельный удар.

— Глава 200

Ши Ла даже не осознала, что происходит, но старшая сестра Пи На Ла успела. С яростным криком она оказалась на месте мастера Ар Гуса и упала, убитая на месте. Все внутри Ши Ла замерло, ком подкатил к горлу, а ребенок мастера внутри будто лягнул прямо по дяньтяню, лишая дыхания.

— Мастер! — крикнула она, кидаясь к Ар Гусу.

Внутри все обмирало и рвалось, заливало кровью, и Ши Ла никак не могла уложить в голове случившееся. Она еще и предыдущее откровение — бессмертная императрица оказалась пророчицей Ха Ли Фа! — не успела переварить.

Более того, она чуть снова не предала мастера, соблазненная сладкими речами императрицы! Так легко было поверить, что ты спасаешь мир, предать, ведь она только недавно занималась всем этим, предала свою секту и отправилась спасать мир.

О, императрица была коварна и хитра, без мастера Ши Ла в жизни не разгадала бы такой ловушки!

- Ты что творишь?! — заорал мастер Ар Гус.

Ши Ла уже оказалась рядом со старшей сестрой, но тут же поняла, что надежды нет. Даже чудесные умения мастера не спасли бы ее, Пи На Ла умерла мгновенно и это означало, что императрица била всерьез. Собиралась убить мастера, чтобы... лишить их всех надежды?! Уничтожить посланника Уничтожения, как будет сказано потом в особом указе императрицы, озвученном во всех городах на всех материках?

- А ты что думал, тебя будут жалеть? — вдруг ответила императрица. — Ты знаешь законы этого мира, не справился — умри! Дай дорогу более сильным!

- Твой план длиной в двадцать тысяч лет проебался! — крикнул мастер. — Ты нихуя не всесильна и не способна предвидеть происходящего!

- О, догадался! — веселилась императрица.

Ее улыбка и злой смех выглядели сейчас особенно неуместно, и Ши Ла ощутила, как внутри нее закипает злой гнев. За все и за всех убитых, заканчивая сестрой Пи На Ла. Она не понимала только, почему бездействует мастер Ар Гус?! Да, он уступал в силе императрице, но ведь он мог, у него была его цизика, столько чудесных уловок и умение быстро соображать даже в самой страшной битве!

У него был мастер Хо Ма!

- Но тебя это не спасет! Я высосу твою ци!

- Не сомневаюсь, что ты мастерица сосать! — крикнул мастер Ар Гус.

Ши Ла увидела движение краем глаза и вдруг поняла все. Почему мастер Ар Гус вел себя так и нарочито злил императрицу, он давал мастеру Хо Ма время и возможность спасти пленников! Освободить их и ударить всем вместе, уничтожить императрицу, убить ее во время жизни, да!

- А я сомневаюсь! — крикнула она, помогая мастеру. — Эта глупая императрица не умеет сосать, но эта недостойная может ее научить!

Душевное онемение внутри помогало, Ши Ла понимала, что сейчас ее убьют, но не испытывала страха, ужаса, ничего. Только желание помочь мастеру, чтобы Ар Гус довел дело до конца, а ее жизнь... следовало признать, что она ничего не стоит. Она плохо жила, неправильно, Ши Ла помогала убивать мир, но теперь, под конец своей жизни, могла смертью искупить недостойные деяния своей жизни!

Но если боги умерли, то куда отправлялись культиваторы после смерти?

Куда, если не на небеса? К демонам под землю?

- Ха-ха-ха-ха! — захохотала императрица. — Отличная мысль! Ты будешь сосать без перерыва, пока не умрешь прямо в процессе!

Императрица вдруг сдвинулась и опять оказалась рядом с мастером, а Ши Ла не успевала, не успевала к нему на помощь! Верный Лоб Зик оказался отброшен, удар Па Ва прошел мимо, а императрица ухватила мастера Ар Гуса за горло и дяньтянь, готовясь убить на месте.

- Говорил же, что ты неспособна предвидеть, — прохрипел мастер Ар Гус.

Его вдруг перенесло прочь, прямо к мастеру Хо Ма, который освобождал своих собратьев.

- Вставай, Са Дра! — кричал он, разрывая узы и построения. — Восстань, брат! Сражайся!

Мастер Ар Гус и императрица свалились прямо на Хо Ма, который взревел бешено:

- Дед!!! Что за хуйня, я думал, ты меня прикрываешь!!!

Императрица нанесла несколько ударов, ранила мастера Хо Ма, и слизала кровь с пальцев, размазала ее по белоснежному лицу.

- Ах, какая сладкая кровь! — закричала она. — Полная жизни!

- Ты, — прохрипел мастер Ар Гус, откуда-то с пола.

Ши Ла ринулась на выручку, но ее отбросило, золотистый барьер вспыхнул вокруг императрицы и мастеров Хо Ма и Ар Гуса.

- Я! Я спасаю казаков!

- Ты дурак! — заорал мастер Ар Гус.

- Ну вот, опять, понеслась пизда по кочкам, — скривился мастер Хо Ма.

Он блокировал техники и удары императрицы, но та сумела ранить его еще раз, припала к ране губами, жадно высасывая кровь и ци. Хо Ма сбросил ее и швырнул прочь, но императрица тут же оказалась за его спиной, взяла в захват и начала душить.

- Сражайся, дурак! — заорал мастер Ар Гус.

Императрица попыталась добить его, но Хо Ма перехватил удар, едва не вырвался. Ха Ли Фа сосредоточилась на нем, удерживала в захвате и пыталась ранить и ослабить еще, мастер Хо Ма рычал и вырывался, ци их сталкивалась, едва не разнося золотистый барьер.

- Неужели ты не понял, что ты — ключ к ее победе?!

- За...

Мастер Ар Гус вдруг оказался рядом с Ши Ла, которая выдохнула облегченно, падая на него, а удар императрицы пролетел мимо, снес золотистый барьер. Более того, мастер Хо Ма смог вырваться на мгновение, и одновременно с этим Бел Ла, Па Ва и Ку Мо ударили по императрице. Они уступали в силе, но лишь на ранг и действовали слаженно.

Сверкание техник, и Ши Ла поняла, что они тоже пытались спасти пленных, вырвать их из оков императрицы.

- Быстрее, — мастер Ар Гус уже двигался, что-то создавал.

Лоб Зик промчался, но все они опоздали. Императрица восстановила барьер и снова взяла Хо Ма в захват, создав ложную угрозу для пленников.

- Вот поэтому культиваторы идут к небесам в одиночку! — захохотала она громко. — Твои друзья — твоя слабость и ты сам слаб! Покорись и сдайся!

- Не сдавайся! — крикнул мастер Ар Гус. — Она хочет поиметь тебя и вырвать твою ци во время парной культивации!

- ЧТО?!! — взревел Хо Ма и дворец вокруг задрожал.

- Да! В этом заключался ее замысел! Создать себе пару и похитить мужскую ци во время парной культивации, стать богиней, но она ошиблась!

- Раз посланник обосрался, сойдет и его ручной зверек!

- Р-Р-Р-Р-Ы-Ы-Ы-А!!! — взревел Хомяк. — Я — Хомяк! Дракон! Я не ручной зверек!

- Ты им будешь, когда я тебя поимею! — крикнула ему в ухо императрица и впилась зубами, раздирая его до крови. — Вот тебе порция любовных ласк!

- Она ошиблась и это твой шанс! Она не всесильна!

Новый рык и вой, и мастер Ар Гус словно обмяк, покачал безнадежно головой.

- Он никогда не любил безволосых женщин, — прошептал он. — У него просто не встанет, и это значит, что все пропало.

- Мастер, мы еще можем сражаться! — крикнула Ши Ла.

Но ее лучшая техника, разящий клинок, просто растворился в барьере, словно того и не было.

- Не трать силы, ты лишь усиливаешь ее, — выдохнул мастер Ар Гус. — Она уже пыталась выпить нас и сейчас осушает исподволь, но едва Хомяк падет, как все будет кончено. Она ошиблась, но и я ошибся, этот шерстяной пиздюк просто не справится.

Новый рык Хо Ма, злой, яростный, сверкание багровых глаз. Мускулистый волосатый гигант кружился, силясь стряхнуть императрицу, но у него ничего не выходило, та держала крепко.

- Эй, императрица! — вдруг крикнул Хо Мак. — Скажи чо!

- Чо, — повторила та машинально, не успев остановить саму себя.

- Хуй через плечо! — заорал Хо Ма.

Огромный член метнулся змеей через плечо и вонзился императрице прямо в ее алый от крови ротик, раздирая на части. Императрица не ожидала такого, взвизгнула приглушенно, убрала захват и замахала руками, пытаясь избавиться от члена во рту. Хо Ма тут же перехватил ее, ударил о пол, вбивая член глубже и еще ударил лапой, вонзая что-то в голову.

Императрица забилась на полу, Хо Ма, разорвал на ней одежду, навалился волосатым гигантом на карлицу, и овладел ею, рыча и бешено пуская слюну изо рта. До Ши Ла донесся даже хруст разрываемого тела, и она поморщилась, а Хо Ма продолжал иметь императрицу, бившуюся в экстазе.

- Ты смотри, хомяк-дурак, а запомнил, — хмыкнул мастер Ар Гус, поднимаясь. — Ну теперь, когда он электроды в мозг засадил, вся ци будет его.

- И что тогда случится, мастер?

Ответить Ар Гус не успел, вихрь ци окутал Хо Ма и императрицу, а когда он стих, оказалось, что Хо Ма все так же стоит на месте волосатым гигантом. Императрица упала на пол иссушенным трупом, который тут же рассыпался в прах, а Хомяк поморщился брезгливо и повел рукой, омывая себя ци.

Божественной сияющей ци.

- Аз есмь Хомяк, новый бог этого мира! — провозгласил он. — Настало время Хомяка! Все, кто склонится перед мной — будут жить, остальные умрут!

Кума и Белка уже стояли за спиной мастера Хо Ма, ставшего богом, готовые служить ему.

В зал хлынули орды культиваторов, размахивая оружием.

- Замрите, — скомандовал Хо Ма.

Культиваторы замерли, окаменели, создав из своих тел стену до самого потолка.

- Сразу не пробьются, а если пробьются, то и пусть, — величаво изрек Хо Ма.

Ши Ла смотрела, не веря своим глазам. Рождение божества и его первые деяния она представляла себе как-то иначе.

- Отлично! — воскликнул мастер Ар Гус. — Вот теперь заживем! Долго и бессмертно заживем!

- Заживем? — мрачно переспросил Хо Ма. — Опять решил проехаться на готовеньком, дед? Так хуй тебе! Я заживу, а ты сдохнешь!

- Тебе чего, ци в голову ударила пополам с мочой, шерстяной ты долбоеб? — спросил мастер Ар Гус.

- Первым моим божественным указом будут слова — сдохни, дед! — прорычал Хо Ма в ответ. — И не ударила, а наоборот, прояснилось все! Я освободился от твоей власти, глупый дед, и теперь сам тебя ударю по голове, как ты меня бил своей лопатой! Отплачу тебе за все, что ты творил со мной! Третировал! Унижал! Плохо обращался! Бил! Ругал и обзывался!

Новоявленный бог орал, брызгая слюной, а Ши Ла смотрела, не веря своим глазам. Она собиралась спасти мир, и они спасли его, следовало принять сторону Хо Ма, продолжить спасение, но... ценой смерти мастера Ар Гуса.

Огромный Хомяк с багровыми глазами ударил и Ши Ла сделала выбор, метнулась наперерез удару.

Смерть во имя жизни.

- Бегите, ма....

— Эпилог

Сказать, что Борисов охуел, значило ничего не сказать. Он дергал за нить магии призыва, пытаясь образумить Хомяка, но та словно уходила в стену. Не оборвалась, почему-то, но и до Хомяка его призывы не доходили.

Мертвая Шило шлепнулась оземь куском фарша.

— Тебе чего, и правда ци, в голову ударила? — крикнула Павлина. — Ты же атаман! Борец за свободу!

— Да, я атаман! — зарычал Хомяк. — Бог и атаман этого мира, и я говорю тебе — покорись и отсоси или умри!

Он протянул лапу, но Павлина отбила ее, превращаясь в огненную птицу, Феникса.

- Ты спятил и превратился в того, с кем мы боролись! — завизжала она, оглушая Хомяка. — Но пока существуют тираны, диктаторы, угнетатели и ложные боги, в мире будут казаки! Казацкому роду нет переводу! Мы будем биться за свободу!

Она метнулась, пробила все потолки и исчезла в вышине, вместе с отголосками казачьей песни. Также она прихватила и утащила с собой Сандро, высвободившегося из ловушки. Остальные поднимались не слишком уверенно, смотрели ошеломленно на Борисова и Хомяка, который и не подумал сбавлять оборотов.

Но при этом Борисов почему-то был еще жив.

- Вот хуйня!! — взревел Хомяк, дергая лапами.

Он пытался разорвать связь между собой и Борисовым и не мог, но почему?

- Что сотворил один бог, то другой отменить не сможет, — медленно произнес Хомяк, словно ему вдруг сообщили ответ на невысказанный вопрос Борисова. — Но я еще не сдался! В другом мире ты не сможешь мне помешать, и именно туда тебя вышвырнет этот бог-Хомяк! Ты лишишься силы за это время, лишишься всего и состаришься, будешь ползать передо мной на коленях и унижаться! — орал Хомяк, брызгая божественной слюной.

- Отсоси, — высморкался Борисов.

- Ты сам будешь сосать у меня и всех моих слуг по очереди! Я приведу войско, и ты...

Хомяк остановился, сверкая багровыми глазами, и оскалился. Взмахнул лапами.

- Убейте его! — приказал он остальным казакам.

Именно этого и боялся Борисов, хотел разозлить Хомяка, но тот успел сообразить. Увы, повинуясь желанию Борисова, Хомяк поумнел, повзрослел, а вместе с ними пришло и все остальное, включая желание отомстить. У Борисова не оставалось выбора, и он снова дернул за нить призыва, спеша украсть у Хомяка силы, как можно больше силы и одновременно с этим обратился внутрь себя, убирая все ограничения.

Искра божественной силы сияла в нем и, если подпитать ее, дотянуться призывом в другие миры!

- Не дайте ему сбежать!! — взревел Хомяк, вопреки своим же словам.

Борисов уже несся на Лобзике, удирал, взывая к призывам и мощи внутри себя. Хомяк снова взревел и ударил, не желая силы, и в то же мгновение Лобзик стряхнул с себя Борисова, швырнул его вперед, в стену.

- Неплохо провели время, Аргус, — донеслась последняя мысль Лобзика, прежде чем он принял на себя удар Хомяка и разлетелся комочками металла.

Борисов заорал, ведь Лобзик был с ним с самого начала, еще когда Фёдор Михайлович ошалело бродил по Хогвартсу, не веря, что оказался в новом мире, и радуясь, что сможет жить, будет жить! Удар Хомяка разнес Лобзика и влетел в печать Борисова, печать, созданную им еще в Академии, технику, разделяющую ци, подобно демону Максвелла и за счет этого наносящего намного больше ущерба.

Ци Хомяка разделилась и часть ее ударила обратно в создателя, а часть, с крупицами божественной силы, устремилась к Борисову и добавила ему не хватающей мощи. Фёдор Михайлович подхватило этой волной ци и понесло на гребне, словно собираясь швырнуть о рифы, как неумелого серфингиста. Борисов в отчаянном рывке и приливе сил, дотянулся до чего-то, ухватился и в то же мгновение его со всей силы швырнуло лицом в стену, припечатало о черноту межмирового пространства.

С хрустом, треском и ощущением, что Хомяк дергает за нить в ответ, пытается лишить его ци!

— Где это я? — выдохнул Борисов секунду спустя, ощущая, как болит изломанное тело.

=========

Обращение к читателям, с возможностью решить, что же будет дальше.

Итак, где же оказался Борисов?

1. Эта идея пришла мне в голову, кажется, еще до начала 4 книги, когда я только обдумывал финал "хомячка", и в то же время, нельзя сказать, что придумал нечто новое, ведь изначально предполагалось, что Борисов-3 пройдет в мире Червя (это уже потом изменил мир). Итак, в этом варианте, Борисов вернулся на Землю, ту самую, где некогда умерло его исходное тело, только дюжину или около того лет спустя. Ци в мире нет, как и культивации, но зато сам Борисов полон энергии, и он решает призвать на помощь боевой гарем. Призывает, всех жен из всех миров, а также прочих, кто служил ему, вроде домовика Хобби, и тем самым дырявит защиту Земли и сияет своей ци, словно маяк на всю Вселенную. На Земле появляются суперсилы (смесь Героев, Марвела, ДС, Червя, Пацанов, что еще вспомню на эту тематику), лезут демоны, с небес падают инопланетяне, жаждущие силы Борисова, сумасшедшие ученые и маги, кто-то вдалеке ощущает мощнейшие возмущения в Силе, Киты в небесах парят незримо, раздавая силы, и так далее, винегрет супергероики. Разумеется, Борисов не собирается отдавать свое почти бессмертие и пиздит пришельцев лопатой и сам забирает у них энергию, и так далее. Ориентировочное название "Сильнейший супергерой Земли: человек — завхоз".

2. Мир Червя, без призыва гаремов и жен, но все еще с ци и культивацией внутри.

3. Винегрет супергероических вселенных, где Борисов даже не самая большая и хищная рыба.

4. Просто новый мир, в котором нет культивации и ци, и где Борисову нужно срочно стать богом или хотя бы собрать достаточно сил (ведь Хомяк все еще идет за ним, во всех вариантах)

5. Родная Земля, без культивации и ци, и где Борисов не смог в призыв из других миров, и вынужден как-то крутиться и выживать, ведь магия все еще с ним, но сил не хватает, и да, Хомяк все еще идет за ним.

6. Мир Звездных Войн, Сила схожа с ци и так далее.

7. Свой вариант — нужно расписать в комментарии и если я решу, что потяну его (знаком с малым количеством фандомов), то добавлю в общий список.

Голосование в комментариях, можно просто указать номер понравившегося варианта. Спешить некуда, за Борисова-5 возьмусь минимум через год, не раньше (а скорее всего еще позже) и где-то там по дороге сосчитаю голоса и там будет видно.