Встреча с Уэббом была запланирована у президента на 18 сентября — за два дня до выступления в ООН. JFK также пригласил заместителей Уэбба — Хью Драйдена и Роберта Симанса, и технических руководителей разработок — Вернера фон Брауна, Роберта Гилрута, Макса Фаже, назначенного в 1962 г директором по проектированию в Центре пилотируемых космических кораблей в Хьюстоне, и Томаса Келли из 'Grumman', руководившего от США разработкой лунного модуля, чтобы из первых рук получить необходимую ему информацию.
(Томас Джозеф Келли, инженер компании 'Grumman', руководитель разработки лунного модуля https://en.wikipedia.org/wiki/Thomas_J._Kelly_(aerospace_engineer) Обычно президенты США не проводили совещаний с руководителями разработок, но тут особый случай, JFK в трудном положении и хочет разобраться в ситуации более подробно)
По словам Уэбба, 18 сентября Кеннеди, поделившись с ним планами предложить в ООН всем ведущим странам присоединиться к США и Советскому Союзу в осуществлении совместных программ освоения космоса, включая постройку международных орбитальных станций на орбитах Земли и Луны, экспедиции на них и последующую высадку на Луну, спросил:
— Достаточно ли Вы держите ситуацию в НАСА под контролем, чтобы избежать каких-либо выступлений против того, что я собираюсь сделать?
Руководитель агентства заверил президента, что вверенная ему организация находится под его полным контролем.
— Итак, с момента нашей первой встречи с русскими в Вене прошло два года, — напомнил президент. — Чего вам удалось добиться и что удалось узнать о космической технике русских?
Присутствующие переглянулись.
— Сэр... нельзя сказать, что русские сколько-нибудь нам доверяют, — осторожно ответил за всех Симанс. — Да и мы сами не то чтобы раскрывали им все секреты наших технологий.
— По своему носителю 'Днепр' русские предоставили нам только массу выводимой полезной нагрузки, присоединительные размеры для её крепления, чертежи электрических разъёмов и электрические параметры бортовой сети, — добавил фон Браун. — В принципе, нам этого пока достаточно.
— Но вы докладывали мне, что совместная разработка лунного модуля идёт более чем успешно? — удивился Кеннеди.
— Да, сэр, — тут же подтвердил Келли. — Дело в том, что LEM (Lunar Excursion Module — общепринятое у разработчиков обозначение в начальный период создания) — совершенно новая разработка. Ни мы, ни русские ещё никогда не делали ничего подобного. Условия его эксплуатации уникальны. Мы пока очень мало знаем о Луне и тех условиях, с которыми придётся там столкнуться. Реально, мы даже не уверены, что поверхность Луны твёрдая, а не покрыта толстым слоем мягкой пыли, как, например, писал британский фантаст Кларк.
— Так как же тогда вы вместе с русскими разрабатываете свой лунный модуль? — удивился Кеннеди.
— Мы долго спорили, пока русские нам не показали листок бумаги, на котором их Главный конструктор академик Королёв написал своей рукой, что Луна — твёрдая, — улыбнулся Келли. — Нам нужно было на чём-то остановиться, поэтому мы решили взять это утверждение за основу. Но на шасси модуля всё равно предусмотрели опорные чашки, чтобы максимально снизить удельное давление на грунт. В таких условиях, сэр, всё приходится делать впервые и с нуля, поэтому тут ни у нас, ни у русских просто нет никаких секретов. Нам всё приходится изобретать самим и заново.
(http://www.astronaut.ru/bookcase/books/filin/foto/sprav.gif — королёвская 'справка', впрочем, датированная в реале 1964 г, но в АИ у него есть вся информация, чтобы выписать её пораньше)
— Спасибо, мистер Келли. Теперь я хочу спросить вас всех, господа, — продолжил JFK. — Есть ли сейчас хоть одна область в ракетно-космической технике, где мы опережаем русских? Что мы, со своей стороны, можем вложить в эту совместную программу, кроме нашего участия в разработке лунного модуля, чтобы газеты потом не смогли написать: 'Русские отвезли американцев на Луну'?
Приглашённые снова переглянулись.
— Да, сэр, есть, — ответил фон Браун.
— Что же это, мистер Браун? — тут же спросил президент.
— Водородные верхние ступени, сэр. Насколько мы смогли понять, у русских на сегодняшний день есть проблемы с водородом, — ответил немец.
— Поясните.
— Да, сэр. Видите ли, ракета — это очень большая бочка с горючим и окислителем. У каждой пары компонентов топлива есть своё значение удельного импульса, скорости истечения газов. Чем оно больше, тем эффективнее ракета, тем больше она может поднять. Это упрощённо, — пояснил конструктор.
— Понятно. Дальше?
— Русские сделали очень хорошую ракету. Действительно хорошую, сэр. Но они летают на керосине и кислороде, и сейчас только пытаются освоить водород для верхних ступеней и метан для нижних. Это нам удалось у них выяснить, так как без этих сведений невозможно рассчитать выводимую полезную нагрузку, — продолжил фон Браун. — У нас на второй и третьей ступенях используется значительно более эффективное водород-кислородное топливо.
Русские на этот счёт не особо откровенничали, но нам удалось, сопоставляя факты и их оговорки, вычислить, что с водородом у них пока что есть проблемы технического характера. И вот тут мы можем разыграть нашу карту. У русских есть корабль, способный с комфортом обеспечить жизнедеятельность экипажа, выйти на орбиту Луны и вернуться оттуда обратно на орбиту Земли. Но, чтобы доставить экипаж к Луне, этот корабль нужно разогнать до 11,2 километров в секунду, это примерно 6 морских миль в секунду, в переводе на наши единицы. Чуть больше.
Русские могут использовать вторую ступень своей ракеты 'Днепр' в качестве бустера, так же, как мы планируем использовать вторую ступень 'Сатурна-1' в качестве третьей ступени на более крупном 'Сатурне'. Они могут сложить из своих первых ступеней многоблочную первую ступень, с двумя, тремя или четырьмя боковыми блоками. Но им для каждого из этих вариантов понадобятся верхние ступени — вторая и третья — соответствующей размерности. Если мы предложим им наши водородные ступени, проект сразу сдвинется с мёртвой точки, — с довольным видом пояснил немец.
— А на что рассчитывают сами русские? — спросил президент.
— Они собираются поставить в качестве второй ступени трёхблочной ракеты первую ступень одноблочного носителя, который они называют 'Днепр-1.7'. Тогда его вторая ступень становится третьей, и вместе они выводят на отлётную траекторию к Луне приблизительно 42 тонны полезной нагрузки, — пояснил фон Браун. — Возможно и больше, если у них есть какие-то резервы массы. Судя по компоновке ракеты, резервы у них есть, и значительные. Они могут немного удлинить баки первой ступени, залить побольше топлива, запас тяги им позволяет. Если же они поставят хотя бы третью ступень с водородом — полезная нагрузка на отлётной траектории к Луне может получиться где-то под 55 тонн, возможно — даже чуть больше, для более точного подсчёта недостаточно данных.
— И вот тут на арену выходим мы, — продолжил немец. — Для первого же успеха нам почти ничего не придётся разрабатывать дополнительно — мы уже разрабатываем на базе ступени S-IV от 'Сатурна-1' более мощную ступень S-IVB. Она будет второй ступенью на модернизированном 'Сатурн-1Б' и третьей на 'Сатурн-5'. Вот её мы и предложим русским в качестве бустера для их 'лунного шаттла'. И тогда мы можем лететь к Луне, как только будет готов 'Джемини'.
Фон Браун и раньше последовательно поддерживал идею совместной советско-американской лунной программы. Он не был настроен ни антисоветски, ни просоветски, а руководствовался лишь соображениями практического характера. (См. Ю. Караш 'Тайны лунной гонки' стр. 20)
— Не понял... А лунный модуль? Без него какой смысл лететь к Луне? — удивился JFK.
— Смысл как раз есть, — ответил Драйден. — Мистер Бушуев, который координирует совместную программу со стороны русских, задал нам простой вопрос: что, если на площадке, выбранной для посадки, окажутся незамеченные с орбиты Луны препятствия? Небольшие кратеры, или камни, достаточно крупные, чтобы LEM мог опрокинуться при посадке, попав опорой на один из них?
— Это, кстати, вполне вероятно, сэр, — поддержал своего заместителя Джеймс Уэбб. — Именно поэтому мы планируем вывести на орбиту Луны автоматический аппарат, который отснимет все места возможной посадки и передаст снимки на Землю для анализа. ('Lunar Orbiter') Также мы планируем посадить на Луну несколько автоматических зондов, которые снимут панорамы поверхности и возьмут пробы грунта в разных местах, чтобы проверить его механические характеристики.
— Проблема в малой пропускной способности радиоканала, — вставил Симанс. — Переведённые в электронный вид снимки при существующих технологиях будут передаваться с Луны на Землю очень долго, и их качество не позволит разглядеть мелкие детали, наиболее важные для оценки местных условий.
(Панорама лунной поверхности, снятая 'Луной-9', передавалась около 100 часов)
— Поэтому русские пошли даже дальше. Они предлагают сначала посадить на Луну радиоуправляемый ровер — они называют его 'lu-no-khod', — Уэбб с трудом выговорил непривычное русское название.
— Ровер я помню, — тут же припомнил Кеннеди. — Они про него в Вене что-то упоминали.
— Да, сэр. С тех пор концепция у них оформилась и видоизменилась, — пояснил Симанс. — Сейчас они хотят управлять ровером с борта лунной орбитальной станции, вращающейся вокруг Луны по вытянутой эллиптической орбите, подобной орбите их спутников телевещания. В этом случае автоматически устраняется задержка сигнала — лунным ровером можно будет управлять в режиме реального времени. Пропускная способность радиоканала в этом случае тоже будет заметно больше. Это позволит передавать на борт станции снимки более высокого разрешения и в большем количестве, чем с Луны прямо на Землю. Астронавты смогут оперативно их анализировать и выбирать наиболее подходящие места для посадки. Таким образом, первые несколько полётов к Луне будут, вероятно, сделаны не для высадки на неё, а для подбора места посадки и всесторонних испытаний лунного модуля. (собственно, так оно и было. 'Аполлон-8' — облёт Луны, 'Аполлон-10' — испытание лунного модуля на орбите Луны)
— Допустим...
Президент пытался уложить в сознании новую информацию. Информация укладывалась тяжело, со скрипом — всё же JFK не имел технического образования:
— Не понимаю, почему мы можем лететь к Луне, как только будет готов 'Джемини'?
— Не совсем сразу, конечно, сэр, — ответил Фаже. — Сначала нужно будет отработать стыковку и выход в открытый космос. Но, как только эти элементы будут отработаны, мы сможем пристыковаться к русской орбитальной станции, перейти в неё, оттуда — в 'лунный шаттл' русских, который они называют ТКС, после чего к нему пристыковывается бустер, и экипаж летит на лунную орбитальную станцию.
Все спецификации на стыковочный узел русские нам передали ещё при Эйзенхауэре, когда обсуждалась возможность спасения терпящих бедствие астронавтов или космонавтов на орбите. Установить такой стыковочный узел на 'Джемини' для перехода без выхода в открытый космос не получится, но можно пристыковать к кораблю спереди переходный шлюзовой отсек с жёстким металлическим каркасом и надувной оболочкой, как сделали русские на своей орбитальной станции, когда выводили в космос манипуляторы. Тогда астронавты могут выйти в открытый космос из кабины 'Джемини', войти в шлюз через боковой вход, и затем перейти на русскую станцию уже через её собственный шлюз.
О 'безумных планах' Чемберлина лететь на 'Джемини' с парой разгонных блоков 'Центавр' прямо к Луне всем работникам NASA было строжайшим образом приказано молчать, чтобы президент не ухватился за это предложение, и не приказал перебросить финансирование с программы 'Аполлон'.
— И зачем мы тогда строим 'Аполло'? — спросил JFK.
— Э-э... могу я попросить листок бумаги, сэр? — попросил Фаже.
— Конечно.
Президент передал ему лист бумаги и карандаш. Фаже несколькими линиями изобразил очертания 'Аполлона':
— 'Аполло' — это наша национальная космическая программа, сэр, — пояснил Фаже. — На случай, если совместная с русскими программа вдруг будет отменена по политическим причинам. Сами русские, кстати, тоже не исключают подобного исхода — во всяком случае, нам они говорили об этом. Они, конечно, предполагают, что причиной разрыва могут послужить внешнеполитические действия США, тогда как мы, что естественно, опасаемся, что причиной, скорее, станут действия русских.
Собственно, служебный модуль 'Аполло' — это тоже такой мощный бустер, дополнительно оснащённый системами жизнеобеспечения и навигации, — продолжил Фаже. — Его возможности можно нарастить или сократить, в определённых пределах варьируя запас топлива, и получить достаточно универсальный аппарат, как для пилотируемых, так и для беспилотных миссий, если заменить системы жизнеобеспечения дополнительным топливом.
Сами астронавты находятся вот здесь, в командном модуле, вот в этом конусе, — Фаже ткнул карандашом в маленький треугольник на носу 'Аполло'. Он трёхместный, что вполне подходит для национальной миссии на Луну, но для интернациональной, наоборот, нежелательно.
— Вот, кстати, а состав экипажей уже определён? — спросил президент.
— Подбор астронавтов уже идёт, что до численности — мы согласовали с русскими вариант экспедиции из четырёх человек — двое на двое, — ответил Уэбб. — Это если будет использоваться их 'лунный шаттл'. Если же полёты к лунной орбитальной станции будут производиться раздельно, на национальных кораблях, то, вероятнее всего, будет 6 человек, трое в 'Аполло' и трое в русском 'Союзе'. Предложенная ими станция вполне допускает кратковременную работу 6 человек в течение 3-4 суток. На поверхность Луны, в лунном модуле будут высаживаться 2 человека, естественно — американец и русский. В дальнейшем возможны запуски дополнительных лунных модулей, по отдельности, и тогда каждая из сторон сможет высаживать свои национальные экипажи.
— А что тогда с нашей ракетой? — спросил Кеннеди. — Если бустер для полёта на Луну вы предлагаете выводить русским носителем? Вы же объявили о постройке этого гигантского 'Сатурн-5' не просто чтобы поразвлечься?
(NASA объявило о начале разработки носителя 'Сатурн-5 10 января 1962 г, работы по двигателю F-1 шли с 1957 г. первое огневое испытание — март 1959 г, первоначально F-1 разрабатывался для более тяжёлого носителя 'Nova', с 8 F-1 на первой ступени, вместо 5 на 'Сатурне-5')
— Разумеется, нет, сэр, — ответил фон Браун. — 'Сатурн-5' будет нашим национальным носителем, если совместная программа всё же не состоится, а если состоится — он нам очень пригодится для развёртывания и снабжения постоянной базы на Луне.
Первоначально американская лунная программа предполагала 7-9 экспедиций, без постройки долговременной базы. Однако, после встречи в Вене, где Хрущёв и Королёв уверенно говорили о планах создания лунной базы, президент утвердился в мысли, что американцам тоже придётся строить свою базу на Луне... или же строить её вместе с русскими.
