— Ну да, все... Погоди, что ты имеешь в виду? — нахмурился Поттер, скрещивая руки на груди.
— Просто вы так мило беседовали, — с деланным безразличием заметила она. — Наверное какие-нибудь очередные проблемы мировой важности обсуждали...
— Да кто бы говорил. Небось Крам тебе уже все прелести вступления в клан Умертвия расписать успел? — он передернул плечами.
— Ч-что? — она отступила на шаг.
— Вот только не надо отпираться. Ну давай, начни еще его выгораживать...
Можно подумать, я вообще ничего не знаю!
— Но она-то тоже из них! — воскликнула Гермиона, сжимая кулаки. — Причем из главной ветви! Они... они там все просто монстры!
— О... ну точно же все рассказал... — оскалившись в псевдо-довольной улыбке, процедил Поттер. Он обернулся, выискивая взглядом в толпе дурмстрангцев Крама. — А ты, конечно, наслушалась всяких сказочек и поверила.
Гермиона стиснула зубы.
— Тогда расскажи мне то, о чем умолчал Виктор, — после некоторых секунд напряженного молчания произнесла она. Спокойствие стоило ей больших усилий.
— Главная ветвь может и во много раз хуже последователей Ностора, но это их личное дело. Не наше, — серьезно сказал Гарри. — Нас не касается то, чем они занимаются до тех пор, пока это не затрагивает Магический Мир Британии. Как, например, договор побочной ветви клана Умертвия с Волан-де-Мортом.
— Договор? — Гермиона подняла брови, нервно теребя край длинного рукава.
— Мы всего-навсего приняли превентивные меры, — Гарольд состроил усталую гримасу. — И то еще как сказать — "приняли"...
— Подожди, о чем ты говоришь? — непонимающе переспросила она.
— У нас не шушуканье влюбленной парочки было, как ты подумала, — ехидно заметил он, — а переговоры. Главная ветвь предлагает союз на время войны.
— То ест Флер — это посол от...
— Угу. И присоединиться к ним мне никто не предлагал — не до того было,— большого дела ради Гарри слегка приврал. — Так что никаких сказочек про "молочные реки" и "Кисейные берега", а заодно и про внезапно открывшиеся возможности.
Гермиона бросила косой взгляд на дурмстрангцев. Поттер мысленно пожал себе руку и поздравил с частичной победой. Теперь осталось закрепить достигнутое.
— К тому же, несмотря на все эти дипломатические завихрения, я не очень-то люблю эту умертванскую компашку, — самым наичестнейшим тоном заметил он. — К ним, дай Мерлин, половина страны так же относится. А друга прямо так, сразу готова на костер отправить как во времена инквизиции. Наверное есть за что.
— Наверное есть... — задумчиво повторила гриффиндорка.
— Эй-эй! Поттер! — его окликнул быстро приближающийся Дэви Маркс. Окинул удивленным взглядом Гермиону и аж присвистнул: — Ого! Грэйнджер! А ты разве не с Крамом...
— Не с Крамом, — грубо оборвал его Гарольд. — Что тебе надо?
— Эй, потише, — недовольно нахмурился Маркс. — У меня несовсем к тебе дело. Ты же с теми тремя знаешься, верно?
— Какими "теми тремя"? — передразнил его тот. — Никаких "тех трех" не знаю.
— Тьфу ты, Моргана всех слизеринцев побери, ну трое дамблдоровых магов! Не тупи, Поттер!
— Сейчас сам тупить начнешь. Гарантирую. От близкого знакомства вот с этим столом, — недружелюбно заметил Гарри, пнув ногой столик с пуншем.
— Да плевал я на твои гарантии! — мгновенно завелся Маркс. — Что, так сложно, что ли, пару слов передать?
— И что же это за "пара слов такая", что их Гриффиндоркое Величество сошло со своего трона и снизошло до сирого и убогого меня? — он облокотился на стол.
— Гарри, с "величеством" ты напутал, — громким шепотом сообщила Гермиона.
— Напутал, каюсь, — сразу же согласился тот. — Ну, Маркс, чего застыл? Или думаешь, я тут весь вечер тебя ждать буду?
— Во-первых, Поттер, заткнись. Иначе Мерлином клянусь, сам сейчас в пунш окунешься. Во-вторых...
— Что ты сказал? — сузив глаза, Поттер сделал шаг вперед.
— Ребята, спокойнее, — Гермиона мгновенно оказалась между ними. — Дэви, говори, что ты хотел и иди по своим делам, — она положила руку на плечо Гарри.
— Грэйнджер, а ты крутая... — усмехнулся Маркс. — Так быстро его угомонить!
— Так! Я считаю до трех! Либо этот тупоголовой гриффиндорец говорит, что ему надо и убирается отсюда, либо... — прорычал Гарольд.
— Дэви, не искушай судьбу, — посоветовала Гермиона, едва сдерживая смех.
— Короче, Поттер, передай им, что я очень благодарен, — серьезно произнес Маркс. — Ну, за то, что мне так крупно помогли.
— Передам. Дальше что? — хмуро спросил он.
— Профессор Дамблдор наверное им приказал внимательно за делами в школе наблюдать... — Маркс понизил голос.
— Понятия не имею, — отрезал Гарри.
— Да какое мне, Мерлин, дело, знаешь ты или нет?! — взорвался Дэви. — Просто скажи, что Грюм странный какой-то ходит в последнее время...
— Что? — мгновенно встрепенулся тот. — Что значит "странный"?
— Да откуда я знаю... меня же он на свои занятия не берет! Лучше Грэйнджер, вон, спроси! Она там вместе с твоим братцем часто появляется! — Маркс, обиженно пыхтя, развернулся и был таков. В сторону группы шушукающихся пуффендуек.
— Да-а? — вслед ему протянул Гарольд и повернулся к Гермионе. — Значит, Грюм занятия организовал? Для "избранных"?
— Да ничего странного нет, — отмахнулась она. — Просто Дэви обижен, что его не пригласили. М-м... Гарри, мы тут так и будем стоять? — она огляделась. — Все уже танцевать пошли...
— А мы лучше на улицу пойдем, — вдруг заявил тот. — Там есть кое-что поинтереснее танцев.
— Правда? — заинтересованно переспросила она, первой выходя за двери Большого Зала.
— Правда-правда. Малфой последние две недели бегал по подземельям как ошпаренный и всем рассказывал, что он привлечен к грандиознейшему проекту и он теперь обалденно важная "шишка"... Ты от темы не отвлекайся. Что за занятия с Грюмом?
— Ну как тебе сказать, — задумалась Гермиона. — Профессор Грюм каждую неделю собирает человек десять-двенадцать — и с Гриффиндора, и с Когтеврана, я даже парочку пуффендуйцев видела — и обучает разным заклинаниям.
— И каким таким заклинаниям он обучает? — все больше и больше хмурясь, спросил Гарри. — Эй, погоди-ка, замерзнешь же в своем платьице! Снег на улице! — он быстро скинул мантию и набросил ей на плечи.
— Спасибо, — гриффиндорка сильнее закуталась в плотную ткань. — А ты сам не замерзнешь?
— Я морозоустойчивый, — гордо заявил Поттер, мысленно надеясь на свои оборотнические штучки. Иначе, ей Мерлин, околеет.
— Ну-ну, — она улыбнулась.
Снаружи Хогвартс походил на настоящий сказочный замок. То бишь мало того, что он и так по всем параметрам на оный "объект" был весьма и весьма похож, но легкая снежная шапка на скатах крыши и пушистые сугробы по всей территории свое дело все равно сделали. Зимняя сказка. Холодная и чарующая.
— А братишка мой к Грюму тоже ходит? — Поттер оторвался от созерцания искрящихся на свету из окон снежных пейзажей.
— Куда? А, ты все об этом... Вообще-то только ради Джереми, я так думаю, это все и затевалось. Профессор его обучает окклюменции и заодно уже нас всех подтягивает.
— Чему-чему обучает? — он аж подскочил, чуть не сверзившись со ступеней в ближайший приличной высоты сугроб. — Зачем моему брату окклюменция?
— Ну как "зачем"... — явно раздосадованная тем, что значение умного слова "окклюменция" пояснять не надо и эрудицией перед Гарольдом блеснуть не удастся, Гермиона поправила сползшую мантию. — Он в последнее время жалуется на какие-то сны непонятные...
— Ты меня, конечно, прости за некоторую фривольность, но в таком возрасте много чего странного снится.
Тропинка, снежной змейкой вьющаяся между сугробов, с помощью магии (а то и вовсе Хагридового чувства прекрасного) была стилизована под каменный пол. Такой белый-белый, но очень каменный — с вылепленными из снега разномастными булыжниками и разнокалиберными каменными плитками.
— Да нет же! — смущенная Гермиона замотала головой. — Что-то про Темного Лорда и Пожирателей... Ой! — на хлопнула себя по губам. — Джереми просил не рассказывать.
— Да Мерлин с тобой! — отмахнулся Гарри. — Уж мне-то точно можно, если я у Дамблдора на побегушках... Кстати, вы к нему-то ходили со всеми этими "странными снами"?
— Джереми вроде ходил, — неуверенно кивнула гриффиндорка.
— "Вроде" или все-таки "ходил"? ...А вот теперь смотри во-он туда, — он развернул Гермиону за плечи в сторону озера.
Малфой, надо сказать, действительно уже надоел всем своими рассказами об участии в чем-то до невероятности грандиозном и важном. Но, с другой стороны, просто так он редко чего болтал. Особенно, с упоминанием профессора Флитвика. А поработали они на совесть. Озеро проморозили на несколько десятков футов в глубину, чтобы не случилось вдруг какой неприятной оказии, очистили от снега и для особенно желающих устроили каток. С трансфигурируемыми мастерами превращательного дела коньками из обычных ботинок и туфель, скамеечками по берегу. И стайками курсирующими над катком волшебными огоньками, освещающими всю территорию.
На одной из скамеечек, потягивая горячий чай, примостился и сам Филиус Флитвик, с умилением наблюдая за тем, как немногие из учеников, догадавшиеся выбраться на улицу, приятно проводят время. Ну заодно и в качестве контролера-наблюдателя — вдруг чего случится. Это же Хогвартс, а это — хогвартские студенты. С ними просто не может не случится что-нибудь интересное...
— Каток! Как здорово! — Гермиона, подобрав юбки, кинулась бегом вниз по протоптанной в снегу дорожке. — Гарри, скорее! Я так давно на коньках не каталась...
— Эмм... — Поттер, понадеявшийся, что все ограничится только любованием за ледяным великолепием со стороны, без энтузиазма последовал за ней. — Тебе в туфлях-то бегать... — пробормотал он.
— Гарри, ты идешь?
— Я кататься на коньках не умею, — под нос себе буркнул Гарольд.
— Что? — она обернулась.
— Говорю, кататься не умею на коньках, — уже громче сказал он.
— Серьезно? — Грэйнджер удивленно подняла брови. — Ты же говорил, что у вас рядом с домом тоже озеро есть...
— Ну так там только Джеймс с братцем моим зимой рассекали на коньках. А я так... в ботинках. Скользил, — он смущенно уставился на свои ботинки.
Гермиона заливисто рассмеялась.
— Честное слово, ты меня поражаешь! Ни разу не кататься на коньках...
— И что тут такого? — Поттер обиженно надулся. — Зато я много чего другого умею.
— Да ладно тебе, идем, я научу! — гриффиндорка схватила его за руку и потянула за собой. — Это ужасно весело! Профессор Флитвик! Профессор Флитвик!
— Мисс Грэйнджер и мистер Поттер тоже желают покататься на коньках? — преподаватель Чар оторвался от созерцания чаинок в своей чашке и помахал своим любимым ученикам. — Тогда просто шагайте на лед!
— Интере-есно, — протянул Гарри, первым ступая на гладкую и неимоверно скользкую ледяную поверхность.
Его ботинки сами по себе обзавелись дополнительной шнуровкой, высоким голенищем и, в качестве самого важного элемента, надлежащей каждым уважающим себя конькам стальной частью.
— Четырехступенчатое преобразование?... — подняла брови Гермиона, делая шаг следом.
Они заинтересованно переглянулись.
— И метаморфическая часть. Обязательно, — он потер лоб. — Зуб даю, Малфой делал — ошибка есть, незначительная такая, но именно его. Сколько наблюдаю за ним — прокол всегда один и тот же.
— Да вроде же не страшно... — с сомнением протянула она.
— Угу. Всего-навсего обратное превращение коньков в ботинки не сразу произойдет. Сущая ерунда... — съехидничал он.
— Гарри, смотри, а вон они с Блэйз! — девушка указала куда-то в дальнюю часть катка.
— Да? Все, нашел, вижу. Хорошо катаются, кстати...
Скорее всего идея изобразить из себя великих фигуристов пришла именно Блэйз Забини. В этом плане — порождение всяких забавных и иногда очень опасных для жизни идеек — голова у нее всегда работала отлично. Еще чуть-чуть и ее можно было бы отправить в компанию к небезызвестным близнецам Уизли, если бы только: а) ее интересовали всякие шалости-глупости, б) она более терпимо относилась к гриффиндорцам. Ни первого, ни второго в ее случае не наблюдалось, так что, видимо, третьей Великой и Ужасной Проказницей школы ей стать было не суждено. Зато на своем будущем супруге Забини отыгрывалась вовсю. И тот, как ни странно, все меньше и меньше сопротивлялся. Драко Малфой непривычно мягко улыбался, кружа Блэйз. Она болтала о какой-то ерунде и смеялась.
Вечер для них удался.
— Так, ну что, попытаемся? — Гермиона несильно ударила Гарольда кулачком в спину. — Все-таки интересно, а что за чары профессор Флитвик использовал для освещения? — заинтересованно пробормотала она, скользя по льду следом за осторожно перебирающим ногами Поттером.
— Наверное просто перекроили какие-нибудь стандартные заклинания освещения, — задумался тот. — Потому что конкретно таких чар освещения я что-то не знаю... Модификация наверное. Декораторская. Или вообще какую-нибудь мелочь магическую вытащили, которая мороза не боится... Можно попробовать до них допрыгнуть и посмотреть, что это такое. Высоковато правда...
Обоим практически одновременно подумалось, что на своем первом свидании разговоры не о том они ведут. Совсем не о том. Молча переглянулись.
— Попробуй быстрее, Гарри, это просто, я сейчас тебе помогу, — преувеличенно-бодро затараторила Гермиона, подъезжая ближе и цепляясь за его локоть.
— Да не надо мне помогать! Я уже почти понял, как надо правильно... — тот попытался отмахнуться и с выражением лица а-ля "столько гордости и у Малфоев никогда не было" попытался продемонстрировать, что же именно он понял.
Свалился и приложился затылком об лед. Утянул чисто из вредности за собой и Гермиону, рухнувшую прямо на него.
Оба рассмеялись.
— Вижу я, как ты понял... — хихикнула она, пытаясь подняться. Поскользнулась и опять упала на Поттера. — Ой, мамочки! Что-то тут слишком скользко... Э-мм, тебе не тяжело?
— Пока ты лежишь смирно и не возишься — нет, — ответил он. — Ты очень легкая, серьезно.
— Как перышко? — кокетливо улыбнулась она.
— Ну не совсем... — Гарольд мгновенно получил локтем под ребра и поспешил исправиться: — Но очень близко к этому!
— То-то же, — Гермиона погрозила ему пальцем. — Между прочим, на льду долго лежать вредно.
— И сидеть, — с умным видом поддакнул он. — Потому что можно себе уйму всего отморозить... Но мы же недолго, ага? Лучше на небо посмотри — сегодня очень ясно. Звезд полно...
— Можно попытаться посчитать, — она усмехнулась.
— Ну тогда мы тут точно надолго застрянем.
— Луна на убыль пошла... видишь, вон месяц старый? — она указала на желтый "сырный" слегка щербатый круг в небе. — Жалко, что сегодня не полнолуние, так красиво было бы...
— Нет уж, не надо. И так хорошо, — ворчливо возразил Гарри. — Не люблю полнолуния.
— А, да... у тебя же крестный... Прости, забыла.
— И это тоже. Эх, знал бы, мантию подстелил, когда падал, — пробормотал он.
