— Выживу после сегодняшнего? То есть сфинкс в своей загадке говорила не о тебе? — нахмурился Гарольд.
— Нет. Я поглотил того, кто устанавливал меня в лабиринте. Поверь, Поттер, я — далеко не самое страшное, что тебя ждет, — Отражение засунуло руки в карманы брюк. — Я не могу сказать, что именно это будет, но если ты справишься... Обещаю праздник в твою честь, — оно развернулось, широко ухмыляясь.
— То есть ты вот так запросто меня отпускаешь? — подозрительно переспросил тот.
— Не совсем запросто. В конце концов, ты поделился со мной своими воспоминаниями, выслушал мою болтовню... и не бегал все это время кругами, с обезумевшим взглядом и хватаясь за голову.
— Слушай, если я сделал так много, то почему бы тебе не рассказать, что меня ждет? — осторожно начал Гарри. — Это гарантирует мое возвращение.
— Ты не понимаешь, — вздохнуло Отражение. — Самый вкус не в результате, а в процессе. Догадка, озарение, восторг, который она приносит — вот что самое ценное! Я хочу пережить то, каким образом ты выберешься из всего этого. Как догадаешься, что именно делать. И что сделаешь в конце. Вот что важно, — оно ненадолго замолчало. — Но хорошо. Одна маленькая подсказка, чтобы немного повысить твои шансы, если, конечно, сможешь ее использовать с умом. Так вот, меня поставили здесь, чтобы убить тебя. А ты сам... все это время упускал очень важные детали. Тебя водили кругами, Поттер, весь день. Путали, морочили голову. Ты был весь на эмоциях, на нервах, и пропустил — безвозвратно, к сожалению — кое-что жизненно важное. И поэтому придешь к тому, к чему придешь. Но если сумеешь вернуть себе трезвый взгляд на вещи, то мы снова встретимся.
— Тебя установили по приказу Грюма? — прямо спросил Гарри, сжимая в кулаке волшебную палочку.
О да, он прекрасно знал, что голову морочили ему уже давно. И что он сам, как бы ни было противно это признавать, с удовольствием позволял водить себя за нос.
Отражение промолчало.
Что и требовалось доказать.
— Ты говорил с ним так же, как со мной?
— Нет, — оно покачало головой. — О нем и его намереньях я знаю от того, кто меня устанавливал. Послушай, он — тоже не самая главная проблема. Тем более что Грюм нарушил данный ему приказ. Ты нужен для совершенно иного. Для вещи, в моем понимании куда более неприятной, чем смерть. Это все, что я могу сказать.
— Но я в любом случае могу умереть, так?
— Это будет самым верным решением. Самое простое, инстинктивное — самое верное, — странным голосом произнесло Отражение. — Так ты готов уйти, Поттер? Через один поворот тебя ждет Кубок. Соберись.
— Ладно, — Гарри глубоко вздохнул.
— Дверь темного дерева с медной ручкой позади тебя — выход, — Отражение снова повернулось к нижнему ряду дверей перед ним.
Те же, к которым подошел Гарри, разъехались в стороны, оставляя пространство для новой — простой и темной, безо всяких узоров, с маленькой медной ручкой.
Поттер медленно повернул ручку и, когда замок отщелкнулся, открыл дверь. Впереди был лабиринт.
— Удачи, — бросило ему в спину Отражение.
* * *
Гарри вздрогнул, распахнул глаза и дернулся в сторону.
Факелы чадили нещадно, и впереди виднелся только один поворот. Шестой по-счету. Самый последний.
Его занесло в какую-то совершенно несусветную ловушку. Скорее всего, даже психологического толка, поскольку такого бреда в реальности... быть не могло вообще.
И похоже, на этот раз авроры действительно перегнули палку, потому что такие штучки и близко не стоят с внеплановым озверением драконов и проснувшейся в конце зимы стаей гриндиолу. Это действительно серьезно — подобных вещей на турнире не должно было быть. Во всяком случае, в просвещенный двадцатый век магии и технологий. Не средневековье, чтобы на Чемпионов сначала василисков натравливали, а потом мозги потрошили в прямом и переносном смыслах.
И навряд ли Фадж мог дать разрешение на нечто подобное, учитывая плачевность перспектив при нынешней внешней политике Министерства. С другой стороны, Министр-то мог и не знать ничего. Ему можно, ему прощалось — Фадж же, что с него брать? А вот недогляд со стороны других, куда как более весомых и значимых инстанций, настораживал.
Грюм бы просто так по ложному пути не пустил — вопрос безопасности Джереми стоял ребром, спасибо их больному на всю голову папаше и совершенно покорной Дамблдоровой воле, когда это никак не надо, мамочке. Значит, и он не был в курсе, что за ловушки ждут Гарри.
Это если не обращать внимания на тот бред, который под действием психической магии — ну наверняка что-то такое было, иначе никак просто — долго и со вкусом мерещился Поттеру. И если позабыть о том, что весь первый триместр они с Драко и Роном как ужаленные бегали с идеей Грюма-предателя.
Вот, небось, и всплыло-то оно, когда Поттер полез в ловушку с психомагией — из чары подсознания образов понадергали и отправили обратно владельцу с горячим приветом.
Так, положим, Грозный Глаз не знает, что творится в головах авроров из отряда "Мантикора". И тоже оказался не в курсе того, что те совместно с министерскими наваяли в лабиринте, а честно указал самый короткий путь. И, положим, он даже наплевал на то, что они с Гарри друг друга на дух не переносят.
Все во имя безопасности братца-Джереми, само собой.
Тогда что же получается? С Фаджа спросу нет, Грюм проморгал, и кто остается в сухом остатке? Дамблдор?
И как он мог не знать, что творится? И что будет в лабиринте. Организаторы должны были все заранее согласовывать, и ловушки такого уровня — тоже, потому что все-таки уровень опасности совершенно иной, чем, например, даже в обычных дезориентационных чарах.
Гарольд, когда готовился к своему предполагаемому участию в третьем туре (тогда еще чисто для подстраховки) даже не рассматривал возможности того, что могут поставить психочары — это все в Азкабане с защитой балуются, эксперименты ставят и вплетают жуть всякую в щиты. Да еще авроры практикуются в облавах. Там-то как раз и оно: навести ворох чар на целую территорию, и как ступит кто, унесет его в глубины подсознания — глючить далеко, глубоко и надолго.
Кстати о "надолго". Следовало поторапливаться, потому что пробыл в ловушке Поттер, судя по тому, что как минимум руки у него уже не походили на мозолистые Крамовы лапищи, преизрядно.
И как только выбраться-то сумел вообще...
Гарри на всякий случай пошарил под ногами в песке — он помнил, что, когда попал в ловушку, что-то прямо перед ним разбилось. Но осколков нигде не было. И магических следов, как оказалось после проверки, тоже. Вообще ничего.
Не то, чтобы это было так уж и странно — звук бьющегося стекла мог быть сигналом о срабатывании чар. Такое тоже случалось.
А еще в мыслях стало чище и яснее. И спокойнее как-то. Наверное потому, что после таких бредней уже сам Волан-де-Морт не страшен.
Только все равно не покидало ощущение, что он конкретно упускает что-то из виду. Причем, не только не в первый раз, но и в устрашающих объемах.
Гарри мотнул головой, крепче сжал волшебную палочку и зашагал вперед.
За поворотом оказалось небольшое расширение коридора, к которому выводили еще три других пути. В центре на каменном постаменте возвышался Кубок Турнира.
А из коридора напротив к нему на всех парах несся Джереми.
— Да чтоб тебя! Кубок мой! — крикнул он на бегу. — Я первый!
— Ага, сейчас. Accio, Кубок! — Гарольд взмахнул палочкой.
Что самое странное, чары сработали в обратную сторону — это его дернуло к Кубку. И ручек с разных сторон они с Джереми коснулись одновременно.
И в портал провалились — тоже.
Глава 48. Возрождение Темного Лорда
Они вывалились из портала, каковым оказался Кубок, в густую траву старого кладбища. Судя по пошатнувшимся памятникам, иссеченным трещинами каменным надгробиям и высокой траве, которой заросло все вокруг, никто уже давно за ним не ухаживал.
— Это что вообще было такое? — Джереми, встряхнув головой, сел. — Где мы?
— Мне-то откуда знать, — раздраженно буркнул поднявшийся на ноги Гарольд.
Вокруг стояла неестественная тишина. Ни дуновения ветра, ни шороха листвы старого вяза, проросшего корнями и частью ствола сквозь железную ограду. Видно в сгустившейся темноте было плохо.
— Может это продолжение задания, — вслух подумал Джереми, поднимаясь следом. — Эй, погоди-ка. Оборотное зелье! Почему ты снова стал самим собой?
— Вот черт! — Гарри хлопнул себя по лбу.
Все-таки забыл. И разбитый флакончик, и вытекшее зелье остались там.
Стоп! Так не означает ли это, случаем, что все, что происходило внутри ловушки...
— Смотри, там кто-то есть, — Джереми указал вперед. — Lumos!
— Опусти палочку, придурок! — тут же зашипел на него брат.
Про то, что с освещающих чар потом на боевое заклинание переключаться придется случись что, напоминать было и вовсе странно. И чему только Грюм учил?
Из темноты, сопровождаемый зловещим шелестом высокой травы, к ним вынырнул коротышка в потертой мантии темного цвета. Его лицо успешно скрывал капюшон, а в руках что-то копошилось и подергивалось, старательно спеленатое тряпьем.
Гарри мысленно ругнулся: рассмотреть издалека ничего не удалось, в том числе и кого опасаться больше — свертка или же того, кто его бережно нес на вытянутых руках.
Тем не менее, в фигуре неизвестного мага что-то показалось Гарри смутно знакомым.
— Эй, лучше нам убираться отсюда... Джереми? — он обернулся на коротко вскрикнувшего брата.
Тот, схватившись руками за лоб, с воплем рухнул на четвереньки.
— Добро пожаловать, — прошелестело нечто из свертка в руках коротышки и тут же скомандовало: — Давай, Хвост.
Хвост?
Гарольд резко дернулся в сторону, к ближайшему укрытию в виде небольшой ямы у полуразвалившегося надгробия. А Хвост, приснопамятный Питер Питтегрю, тем временем, подчиняясь приказу, взмахнул волшебной палочкой, освещая пространство вокруг.
Гарри опасался высовываться — в него могли запустить и чем похуже обычного "Оглушителя". Шутки, судя по всему, кончились давно. Еще в лабиринте.
Только деваться все равно некуда, и как-то узнать, что происходит с братом, нужно. Джереми, скуля и завывая от боли, катался по траве, держась за кровоточащий шрам — в ярком свете вспыхнувших над кладбищем маленьких шариков, полыхающих белым огнем, размазанную по его лицу густую, темно-багровую кровь было видно неожиданно четко.
Питтегрю. Кладбище. Кровоточащий шрам.
Кубок откатился далеко в траву, а следом за ним и палочка Джереми — героический идиот, как только наконец-то понадобились все его знания, природный гонор, недюжинная смелость и все прочие наследственные качества Поттеров, оказался совершенно беспомощен.
А Гарри не успел утянуть его в укрытие за собой, о чем уже успел сильно пожалеть.
Хвост-кладбище-шрам. Шрам-кладбище-Хвост-сверток.
Шрам!
— Волан-де-Морт, — скорее утверждая, чем спрашивая, пробормотал Гарри, чувствуя металлический привкус еще-не-ужаса-но-мерзкого-страха во рту.
Вот и доигрались они с Дамблдором, вот и допрыгались.
— Верно, юный Поттер, — отозвался все тот же тихий голос. — Добро пожаловать на церемонию моего возвращения из мира духов.
Темный Лорд был на удивление безмятежен. Хотя о чем ему беспокоиться? Все идет по плану. И даже лучше. Это Гарольд теперь должен ломать голову, изобретая варианты того, что делать и как выкручиваться.
Можно было призвать манящими чарами сначала Джереми, а потом Кубок — чтобы Пожиратели следом не переместились с его помощью. И использовать кольцо-портал. И плевать на палочку этого идиота.
Можно было призвать сначала Кубок, взяться за кольцо и... нет, нельзя, без брата обратной дороги нет.
Можно сразиться с Хвостом, успеть сорвать ритуал, в чем бы он ни заключался, и удрать вместе с братом к Дамблдору. К тому самому Дамблдору, который должен был знать о ловушках в лабиринте и предупредить Гарри. Самый лучший и, чего уж греха таить, сложнореализуемый вариант. Но только он и подходит. Следовательно, вопрос теперь в одном: как?
Как, Мерлин, Моргана и Великие Основатели, как это провернуть?
Шелест травы и надсадный хрип мучающегося от боли Джереми удалялся. Похоже, Хвост куда-то шел и волок того за собой.
Два портала — по-одному на каждого, практически беспройгрышный вариант. Но Гарри замешкался, потерял драгоценное время и теперь Джереми не схватится за Кубок, даже если швырнуть тот заклинанием ему прямо в руки.
Хвост не позволит так просто все закончить.
— Вы собираетесь принести Джереми в жертву? — наугад выкрикнул из своего убежища Гарольд, с трудом удержав себя от порывистого желания высунуться в полный рост.
Тьфу, гриффиндорское наследие, мантикора его за ногу, покоя не дает!
Только в этот раз ошибиться нельзя. Это даже не Белла с Визжащей хижине, приманившая их с Гермионой, как мышек на сыр. И не дневник-воспоминание. И даже не Квиррел.
— Нет, не собираюсь.
И этим Волан-де-Морт поставил старшего из братьев в тупик. Потому что насколько Гарри знал, не существовало в принципе ритуалов воскрешения, способных обойтись без жертвоприношения. Тем более — такого класса, когда объект давно почил и связи его с миром живых носят очень непростой характер. Тут кое-что очень мощное нужно, чтобы все прошло.
Например, чужая жизненная энергия, основа всех основ.
— Можешь безбоязненно выбираться из своего убежища, Гарри Поттер. Твоей смерти нет в моих планах.
"А вот в сфинксовых — есть!", — чуть не ляпнул тот, но вовремя прикусил язык.
Верить таким словам, верить Темному Лорду вообще — это абсурд еще больший, чем то, что привиделось под психическими чарами магической ловушки в лабиринте.
А потом в боку неожиданно кольнуло. И полезший дрожащими руками в карман Гарри обнаружил там осколки флакона из-под Оборотного зелья. При этом ткань кармана оставалась сухой — как если бы склянка разбилась, будучи уже пустой.
Поттеру сразу захотелось сползти поглубже в яму — чью-то раскопанную могилу — и сделать вид, что его тут нет вообще. Иррациональное, незнакомое желание. Последнее "прости" и финальное "прощай" от инстинкта самосохранения, который должен был у него иметься, как и у всякого уважающего себя слизеринца, но глушился гриффндорским бесстрашием (оно же в миру — безрассудство).
Итак, какова диспозиция на данный момент, и что из нее можно выжать для себя?
Кубок далеко. Джереми уволок куда-то Хвост. Они Моргана знает где, и в довершение всего именно сегодня Волан-де-Морт решил возродиться. А Гарри тут валяется в чьих-то полураскопанных костях и представляет, как здорово было бы подремать под пледом на диване у камина в факультетской гостиной.
А еще он целиком и полностью провалил задание Дамблдора. Оберегать брата — в смысле. Потому что живыми они отсюда уйдут вряд ли. Да что там уйти! Едва ли уползти смогут. Причем братец-то ладно, чем Мерлин не шутит — герой же, Мальчик-Который-Выжил, вдруг подфартит неведомая сила?
А кое-кому другому сфинкс недавно предсказал, что этот самый кое-кто сдохнет. Прямо сегодня. И может быть прямо сейчас — как только высунет макушку из-за надежно скрывающего его камня.
