- Благодарю вас, мне уже лучше, — и она ускользнула от целительниц.
Все, как учил мастер Ар Гус, много мелкого вранья, густо замешанного на правде, и чтобы каждая новая ложь доставалась новому культиватору. Здесь прикинуться тяжело раненой, там ускользнуть, тут расспросить, здесь переодеться, вон там пройтись свысока, не скрывая своей настоящей культивации, а в этой части даже прикинуться одной из секты Хранительниц Пророчества.
Ши Ла не знала, уцелела ли Ти О Ра, но сейчас, надев ципао с знаками секты Хранительниц, ей вдруг очень захотелось, чтобы та выжила. Чтобы ее можно было взять в плен, вырвать ногти, выжечь глаза, подпилить зубы, переломать кости, испортить культивацию... Ши Ла остановила поток кровожадных мыслей. Она легко вернула прошлое, привычки, поведение, жесты и слова, но эту часть, пожалуй, не следовало возвращать.
Хотя мысль о том, что Ти О Ра надо обрюхатить, а затем прямо у нее на глазах, вырвать ребенка из ее чрева, упорно не хотела покидать голову Ши Ла.
Мсти стократно, убей за малейшее оскорбление, не выказывай слабины, иначе умрешь сам!
- Прошу вас помочь этой бедной сестре, — склонилась она, — нужно доставить послание главе секты Хранительниц Пророчества, высокой госпоже Ку Го!
Кольцо с духовными камнями перекочевало незаметно из рукава в рукав.
- Обнаружились новые обстоятельства, касающиеся ужасного Посланника Уничтожителя, — добавила Ши Ла с новым поклоном, озвучивая формальную причину для других культиваторов вокруг.
Все это было, в общем-то, необязательно, но Ши Ла оставалась в образе.
Уже скоро она окажется дома!
Ши Ла взирала с высоты небес на родную секту Хранительниц Пророчества, берег океана и скальные пики, тренировочные земли и лес со зверьем, где проходили испытания. Дом, который она собиралась защищать, но в итоге вернулась, чтобы уничтожить.
Как, впрочем, и весь бессмертный материк, заснеженный, горный и еще не знающий, что его ждет.
- Нести смерть во имя жизни, — пробормотала Ши Ла под нос, ощущая, как ци бежит быстрее.
Она последует за своим Дао и спасет мир. Весь мир!
С этими мыслями Ши ла потянулась к кольцу на пальце, дабы выпустить мастера на свободу.
— Глава 181
Борисов рассчитывал, что сохранит связь магии призыва с Шилом, но ее отрезало, едва он переместился внутрь Хомяка. Похоже, двойная защита — надежно запечатанного изнутри пространственного кольца и самого Хомяка — оказалась в состоянии оборвать то, что не смогли другие барьеры ци.
Повод для размышлений и типовой культиватор уселся бы медитировать над этим вопросом, разгоняя в себе ци.
— Мастер Ар Гус, — приблизился к нему Оранг.
Удивительно похожий на Кирилла и рядом с ним стояла Орка, пожирала Борисова взглядом так, словно ему предстояло заменить Хомяка в ее постели.
— Говори, — бросил Борисов, отвлекаясь от размышлений об оборванной связи с Шилом.
Да, она изменилась, но кто знает? Вдруг это была игра на трех слоях, чтобы потом предать в этот момент? Но она не могла знать, что Борисов решит спрятать всю армию в пузе Хомяка, ведь в те времена и сам Фёдор Михайлович о том не знал.
— Что нам делать теперь?
И эти туда же, подумал Борисов. Вроде поднялись на борьбу за свободу, а все равно ждут указаний. Правда, обустроились неплохо, мир вокруг переполняла ци и духовные звери с рыбами. Какие-то подобия островов и реки, моря даже, леса и прочие дела. Борисов вдруг понял, что ощущает весь мир вокруг, похоже через связь с Хомяком, которая никуда не делась.
В конце концов, это был его анклав, созданный внутри него из ци самого Хомяка. Одни только мысли об этом и попытки представить, как все это работает, вызывали легкую головную боль.
— Тренировки, — указал Борисов, — и отработка слаженности, вы должны быть готовы ударить в любой момент.
— Можно ли мне будет выйти наружу, мастер? — вдруг спросила Орка.
Началось блядство, тяжело подумал Борисов. Ведь разъясняли же о необходимости маскировки, опасности миссии, но нет, спаривание с Хомяком затмило все остальное. Кума и Белка не подошли, понимали, а эта новенькая примчалась, размахивая волосатой задницей и хорошо еще, что кальмариху — дочь Сиая — не прихватила!
Впрочем, не один ли хрен, подумал он, пусть Хомяк сношается с кем хочет.
Нет, не один, понял он мгновение спустя. Весь план придумывался на ходу и Борисов даже не продумывал особо детали, что дальше, но теперь вдруг ясно представил всю цепочку необходимых действий. Действий, требующих особой скрытности и даже казаки, достигшие императорского ранга, могли всех выдать.
При условии, разумеется, что Шило их раньше не выдаст всех скопом.
— Если ты сможешь безупречно притворяться культиватором, — отрезал он дипломатично.
Оранг взирал хмуро на сестру, явно собирался врезать ей волосатым кулаком в не менее волосатое ухо.
— Это не шутки, — добавил Борисов. — Изначально предполагалось скрытное проникновение в сердце бессмертного материка, просто не вышло с отвлекающей атакой. Но это не меняет сути, миссия по скрытному проникновению предполагает, гм, скрытность. Пока вы все здесь, внутри Хомяка, вас не обнаружат. Любой выходящий наружу подвергает миссию опасности, может выдать себя жестом, словом, самой ци. Ясно?
— Да, мастер, — поклонились две гориллы.
— Мастер Ар Гус, — добавила Орка. — Можно ли мне тогда взять пару уроков у госпожи Пи На Ла?
— Можно, если она согласится, — отмахнулся Борисов.
— Я с радостью дам несколько уроков всем желающим, мастер Ар Гус, — сообщила Пиала со спины. — И буду очень строга в своих оценках на экзамене, строже, чем в Академии Небес!
Никуда их не пускай, нагрузи занятиями, сообщил он мыслеречью Пиале.
Разумеется, мастер, поэтому и согласилась, отозвалась та.
Пиала и Орка удалились, почему-то хихикая, а Оранг остался.
— Да, будьте готовы к удару в любой момент, — повторил Борисов, — план остался прежним. Те, кто проявит себя, смогут вступить в ряды казаков, с их согласия, конечно. От меня тут ничего не зависит, казаки соберутся в круг и сами вынесут вердикт, кто хорошо бился за свободу, а кто нет. Так и передай остальным, и скажи, что не надо меня беспокоить и спрашивать о всяких мелочах, вроде того, каким пальцем им ковыряться в пупке.
Вид у Оранга стал озадаченный, рука даже коснулась пупка, но затем он поклонился и тоже удалился. Борисов наконец-то получил время на передышку, заглядывание внутрь себя, переосмысление, проверку ци, изучение записей Хины, а то и свитков, отобранных Белкой.
Вместо этого он призвал Лобзика, начертил сторожевое построение и улегся в нем спать.
— Восстань! — грохотали гневно небеса. — Восстань и держи ответ!
— Этот скромный завхоз накормит своего хомячка, даже вопреки вам! — кричал Борисов в ответ.
Он летел на лопате, сжимая в руках Лобзик, и небеса над головой раскалывались и сверкали. Гигантский Хомяк, сверкающий багровыми глазами, двигался, будто бульдозер, пожирая все на своем пути. За его спиной оставалась лишь чернота ничто, озаряемая вспышками божественных молний.
— Восстань и держи ответ! — загрохотало сверху.
Высунулся кто-то размером с половину неба, женщина, судя по огромным сиськам, и Борисов ощутил мощнейший всплеск желания. Он начал расти, упираясь руками в небо и схватил эти сиськи, вызвав у небес эротический стон.
— Мастер, — простонали небеса.
Борисов очнулся, обнаружив, что ухватил за грудь склонившуюся над ним Пиалу. Вокруг ощущалась масса духовного зверья, с любопытством наблюдавшего за происходящим.
— Дед! Вставай! — снова загремели небеса. — Хорош спать, тут тебя вызывают!
— Твою ж сосиску, — пробормотал Борисов, осознавший, что происходит. — Это сколько ж я проспал?
Руки он убрал, добавив для раскрасневшейся Пиалы:
— Потом продолжим, никуда не уходи.
И вознесся на небеса, ступил в кольцо и распечатал его, почти распечатал.
— Давай, замаскируй меня, — хмуро сказал он Хомяку, возлежащему посреди пустого кольца.
— Дед, я уже заебался тут лежать и нихуя не делать, только жрать, — ответил тот.
— Сколько же я проспал? — снова спросил Борисов, не рассчитывая в общем на ответ.
Способ связи с Шилом был оговорен заранее, ей требовалось отправить что-нибудь в кольцо, знак, что можно выходить. Но сейчас Борисов замер на мгновение, опять ощутив нерешительность. Вдруг там засада? Доверял ли он Шилу, после того как она столько раз открывалась перед ним?
Превращаюсь в культиватора, подумал он иронично.
— Будь готов ударить и бежать, — скомандовал он Хомяку.
— Да я всегда готов, дед, — отозвался тот и вдруг оживился. — Так что, теперь можно уже выходить наружу?
— Сейчас узнаем, — все же помрачнел Борисов.
Распечатал кольцо и вышел наружу, уже под маскировкой Хомяка, той же, что применялась в Академии Небес. Все вроде оставалось тем же, но при этом воспринималось иначе. Словно ци культиватора — женщины, инь, но с большим количеством ян, соответствующим образу мускулистой тетки.
С членом, разумеется, ведь культиваторы несмотря на все тысячелетия и немалые труды, так и не избавились от зависимости от них. В чем-то эта зависимость даже обострилась, обычная парная культивация теперь могла чуть ли не буквально выбить мозги культиватору.
— Мастер.
Шило не просто поклонилась до самой земли, а встала на колени.
Борисов оглянулся, одновременно с этим осторожно удерживая свою ци доменом и словно бы ощупывая воздух вокруг. Они находились на берегу моря, нет, все того же океана Льда, но севернее. Больше льда и снега, и в то же время, поодаль виднелась земля, какое-то поселение.
И здания секты, вознесенные на вершину горы.
— Встань, чего ты упала, — обратился к ней Борисов.
Никого вокруг, ни единой живой души, даже в засадах. Шило стояла голыми белыми коленками на белом же снегу, и платье на ней сияло белизной. Словно она пыталась замаскироваться среди этого белого безмолвия. Борисов оглядывался, размышляя над тем, что ему почему-то представлялся теплый пляж, а не занесенный льдом берег.
Сам виноват, ведь Шило только говорила, что секта ее находится на берегу, но не говорила, что этот берег Лазурный, так сказать.
— Или ты опять что-то там придумала и собралась просить прощения?
Он вдохнул свежий морозный воздух и отметил, что плотность ци в нем выше, чем на Срединном материке. Аналогичную разницу он ощущал, когда переместился с Земного материка на Срединный, и все это наводило на мысли. Не какие-то буквальные барьеры между материками, нет, но в то же время расстояние и повышение плотности ци сами берегли культиваторов.
Реши кто-то с Земного материка приплыть сюда, так его сожрали бы по дороге, ведь рыбы и птицы тут должны были водиться соответствующей мощи. В целом же все выглядело так, словно... да, словно в середине бессмертного материка, из дворца императрицы, бил фонтан ци, омывая мир вокруг. Словно там пробили скважину, а потом поставили сверху затычку-дворец, только не слишком помогло.
Волны расходились, омывали, дополняли другие источники, создавая разницу материков.
— Мастер, — сказала Шило, все еще не собираясь подниматься.
Вокруг Борисов обнаружил маскирующее построение, не идеальное, конечно, но все же скрывающее их ци на расстоянии. В результате для стороннего наблюдателя, с учетом маскировки Хомяка на Борисове, все выглядело бы так, словно два культиватора стоят посреди снега и льда.
Ничего подозрительного, кроме шуток, обычная картина для здешних мест.
— Это секта Хранительниц Пророчества? — спросил он.
— Да, мастер, это моя бывшая секта, — тихо ответила Шило, склоняя голову.
Борисов сдвинул ци, приподнимая ее голову.
— Тебе нечего стыдиться, именно их я и собирался навестить в первую очередь.
Взглянуть на оригиналы пророчеств и попытаться разобраться, что же именно там говорилось. Слова Сиая о "Посланнике Уничтожения" не засели занозой, но все же подталкивали разобраться в исходных текстах. Помимо этого, у Борисова имелось смутное подозрение, что настолько важная секта точно располагала каким-то каналом связи или возможностью экстренно попасть во дворец бессмертной императрицы.
Да, у него имелось приглашение, ну и что?
Два способа проникновения, лучше, чем один, а три так и вовсе лучше, чем два!
— На самом деле следовало бы тебя наградить. Говори уже, о чем ты там собиралась попросить.
— Чтобы вы уничтожили мою бывшую секту, мастер, — произнесла Шило.
Борисов не стал делать удивленного лица, чего-то такого можно было ожидать. Отказавшись от старых путей и идеалов (пусть Шило и настаивала на обратном), она неизбежно должна была прийти к идее уничтожения того, что напоминало ей о прошлой жизни.
Тем более, что оно укладывалось в общую стратегию казаков и спасения мира путем уничтожения.
— Но ни одна смерть не в радость миру, и нам следует ее компенсировать ритуалами дарения жизни.
— Уничтожение твоей секты привлечет слишком много внимания, сейчас, — подумав, заявил Борисов.
Шило уже потянулась руками, не вставая с колен, и широко приоткрыла свой маленький рот, начала умело двигать головой и работать языком.
— Но мы разберемся с ними сейчас, когда обезглавим верхушку культиваторов, — пообещал он.
Шило быстро довела его до оргазма, благо Борисов не противился, и тут же развернулась, встала на четвереньки, ткнулась головой в снег, выпячивая тощий оголенный зад. С учетом нынешних могучих размеров Борисова, казалось, он ее разорвет, едва войдет.
Впрочем, все это только казалось, как неоднократно убеждался Борисов.
— Накажите меня, мастер, за мои дерзкие слова и вознаградите парной культивацией! — простонала она.
— Да, один способ проникновения — хорошо, а два еще лучше, — хохотнул Борисов, принимаясь за дело.
— Глава 182
Борисов не то, чтобы не понял причин этого "ритуала плодородия" среди снегов, но все же сделал себе отметку. Как бы Шило не сорвалась, не ринулась мстить бывшей секте, оказавшись внутри. В то же время, без нее попасть внутрь оказалось бы проблематично, скажем так.
— Давайте просто выпустим на них зверья, да сожрем всех, — предложил Хомяк.
— С таким настроем можешь оставаться внутри кольца, — ткнул в него пальцем Борисов.
Хомяк мрачно надул щеки, почесал пузо с армией зверья и рыб внутри. Помимо него присутствовали и остальные казаки, Кума, Белка и Павлина.
— Да, предполагалось немного иное, — продолжил он, — но теперь планы изменились. Нам нужно проникнуть внутрь и добраться до архивов, до оригинала пророчеств.
— Сестра Ги На смогла бы, — пробормотала Павлина.
В общем-то, Борисов взял бы ее да Шило, и с ними проникал бы внутрь секты, но в то же время он понимал, что уставший сидеть на месте Хомяк — залог бедствия.
