— Мне доносили, что ты потеряла свою культивацию.
— Да! Служа секте! — прорычала Шило. — И как мне отплатили за ее потерю?
— Тебя спасли и собирались сделать почетной старейшиной! Впрочем, еще не поздно! Ударь и убей!
Шило не пошевелилась и смех прокатился по залу. Борисов давно уже нащупал бы скрытые "динамики", работай его домен ци. Хомяк действовал, но именно его силу Борисов раскрывать не хотел, собирался схватить ей Ень Цо, едва та явилась бы сюда во плоти.
Расчет выглядел безупречным: внутрь не попасть, стражи сгорели, да, Ень Цо блокировала их, но и сделать ничего не могла. Или могла? Ци внутри Борисова побежала быстрее от осознания, что ей даже являться сюда не надо будет. Достаточно приказать издалека и Зал Пророчеств станет их всеобщей могилой, стал бы, не будь с ними Хомяка.
Но чтобы освободиться, им придется раскрыть силу Хомяка и тогда прости-прощай удар в спину и скрытность!
— Значит, ты продалась демонам за восстановление культивации, — в голосе звучала печаль. — Тебя отправили на эту миссию, как самую верную из дочерей секты...
— Пиздёж! — громко перебил ее Борисов.
Чужая ци обволокла его, пытаясь заставить замолчать, но ци внутри Борисова сопротивлялась. Запретить же звук Ень Цо не догадалась или не собиралась, так как тогда не услышали бы ее саму. Впрочем, не собиралась она разрешать и мыслеречь, телепортацию и прочие способы манипуляции ци. Техники, стало быть, тоже отпадали, вдруг понял Борисов озадаченно.
Как они тут вообще сражались друг с другом, если главы сект обладали такой властью?
Мгновение спустя он понял, как — обстрел издалека, осада ци, пересиливание совокупностью собравшихся культиваторов. Ень Цо может и была всесильна на своей территории, но что случилось бы, отбери у нее территорию? На примере Академии Небес Борисов знал, что, постепенное истечение ци и потери. Понятно, что здесь все обстояло не так просто, но война и есть война, слабых культиваторов бы перебили и так далее.
— Будь ты самой верной и преданной, почему тебя не сделали старейшиной? Почему не послали никого императорского ранга?
— Если бы Ши Ла справилась, то получила бы возвышение!
— Пиздёж! — громко и с удовольствием повторил Борисов. — Ее бы похлопали по плечу, может подарили бы ночь любви и призвали и дальше верно служить секте. Секте, которая стоит на страже интересов тех, кто убивает мир, правда, Ши Ла?
— Да, мастер, — простонала та.
— Мастер? — в голосе слышалось изумление. — Да ты и правда Посланник Уничтожения!
— Ха! — удовлетворенно выдохнул Борисов. — Так древние пророчества и правда подчистили?
— Не радуйся, все равно ты и твои слуги не выйдут отсюда, — теперь в голосе Ень Цо слышалось превосходство.
— Зачем нам выходить? Мы и отсюда все уничтожим и сожрем!
— Но ты и правда силен, — продолжала Ень Цо, словно не слыша его. — Сколько Ши Ла провела у тебя в плену, и ты успел ее совратить и промыть ей мозги, даже уговорил на потерю культивации!
— Пиздё-ё-ё-ёж, — протянул Борисов. — Она верно служила вам, вы сами оттолкнули ее. Ведь для вас, культиваторов, человек без культивации — мусор под ногами, да?
— Нет! Ей помогли! Ты соблазнил ее восстановлением культивации, но сегодня твой путь прервется! Ты зря пришел сюда, Посланник, здесь ты найдешь только смерть!
— Ага, — вдруг сообразил Борисов, — здесь никогда и не было оригинала пророчеств, да?
Тишина в ответ, широко раскрытые глаза Шила, которую продолжала защищать Павлина. Хомяк испускал ци, ткал незаметно свою вязь, но Ень Цо все еще не явилась вживую, и атаман начинал терять терпение. Нет, удар в сердце секты тоже мог пройти, разом выпустить армию зверья, сожрать всех, раскинуть барьер, скрыв на короткий срок происходящее... нет, как бы он раскинул тут такой огромный барьер?
В общем, сразу после разорения и пожирания секты следовало бить по бессмертной императрице, открыто и не теряя времени, и в общем, шансы на успех падали. В то же время, Борисову не нравилось то, что он только что понял. Туннель и правда был ловушкой, расставленной много тысяч лет назад в преддверии его визита сюда. То есть культиваторы собирались останавливать его и Хомяка еще там в пустыне, но заранее знали, что остановить не удастся.
Послали Шило на смерть или готовились на нескольких уровнях?
— Слышишь, Шило? — обратился он.
— Слышу, мастер, — отозвалась та.
— Ты позволяешь ему коверкать твое имя? — изумился голос. — Да ты беременна! Мне доносили, что Ти О Ра лишила тебя демонического отродья и ты тут же побежала за новым?
Голос изменился, преисполнившись отвращения, а чужая ци вокруг словно сгустилась, начала давить сильнее. Белка и Кума уже уступали, начинали потихоньку звереть, буквально, а Хомяк еще сильнее забеспокоился. Проклятье, подумал Борисов, надо бы как-то ее быстро вывести из себя, иначе проиграем войну на истощение и придется первыми раскрыть силу Хомяка.
— Я возьму штурмом твою секту и обрюхачу всех, начиная с тебя! — выкрикнул Борисов. — Не дам покончить с собой и заставлю родить, чтобы каждая из вас, дурных баб, вспомнила, зачем вы нужны миру! Чтобы дарить новую жизнь, а не отнимать старую!
— Да ты смерти ищешь! — выкрикнул взбешенно голос.
— Это вы ищете смерти, а я ищу лишь жизни, бессмертной жизни себе и миру! — крикнул в ответ Борисов. — А так как меня одного на вас всех не хватит, я напущу своих слуг, демонов и духовных зверей, и вместе мы обрюхатим всю вашу секту!
Шило пучила глаза, не понимая, Павлина посмеивалась, а Хомяк разве что не заходился в аплодисментах. Надрачивать заранее не стал, к счастью, но во все стороны вдруг ударило волной желания, похоти даже.
— Чтобы вы вспомнили, что такое дарить новую жизнь и насколько она хрупка!
В мире, населенном миллиардами баб, в мире построенном по принципу курятника и "кто сильнее, тот и прав", жизнь не могла иметь ценности. Неизбежно процветал эгоцентризм и культ личной силы, и Борисов понял, что его унесло не туда. Опасность персонально для ее жопы наверняка бесила Ень Цо сильнее... но в то же время, разве не являлась она главой секты? Угроза ее сектанткам и обитательницам городов — угроза ее власти, ци и прочему, не так ли?
Возможно, что Борисов не так уж и отклонился в сторону, но следовало ускорить воздействие.
— Точно, не только секту, но и всех баб в городах и поселках вокруг! Чтобы все они поклонялись мне, а не каким-то пророчествам безумной тетки, сдохшей двадцать тысяч лет назад! Впрочем, я уважу твой пост, Ень Цо, ведь у тебя масса обязанностей, как у главы секты и некогда носить ребенка! Поэтому тебя мы будем иметь только в рот и в задницу, чтобы ты не забеременела! Запечатаем твою культивацию и заставим смотреть, как брюхатят твоих служанок и сектанток, а потом еще будешь смотреть, как они рожают и меняются! Как отказываются от твоей секты Хранительниц Пророчества и подтираются свитками пророчеств...
Борисова несло и что-то в его словах все же задело главу секты. Или она просто тоже пребывала в нетерпении, что ей никак не удается сломить дерзких нарушителей — все же идея тащить сюда только тех, кто достиг императорского ранга, оказалась верной. Да, Шило оставалась на небесном ранге, но ее прикрывали и поддерживали изнутри через связь призыва, которую Ень Цо не смогла отсечь, подтверждая прежние мысли Борисова на этот счет.
Что его магию Призыва способна блокировать только божественная сила.
— Заставишь меня смотреть? — прошипела явившаяся тетка.
В первое мгновение Борисову даже показалось, что он видит перед собой Уважиху. Куколка метрового роста, белокожая, прилизанная, но при этом полыхающая яростью так, что впору было бежать в страхе, роняя кал. Борисов пригнулся, пропуская над головой отброшенную Павлину, и увидел, как Ень Цо взяла в захват Шило.
Одна из рук главы секты вонзилась в живот Шила, собираясь пробить его насквозь и вырвать оттуда ребенка.
— Сам смотри, как ты лишишься своих ублюдков! — прошипела Ень Цо. — Ничто не...
Борисов сместился, при помощи магии Призыва оказавшись рядом с Шилом и за спиной Ень Цо, сам ухватил ее за горло и одновременно с этим выпустил Лобзика, который воткнул ей два ствола между ног.
— Попался! — радостно крикнула Ень Цо и Борисова словно ударило током.
Мир вокруг затрясся и потемнел.
— Глава 187
В следующее мгновение активировались защиты Борисова и чужая ци потекла рекой в Хомяка, который немедленно пустил слюну. Заземление на Хомяка, способного сожрать что угодно, если это что-то содержало в себе ци.
Десять старушек уже рубль, с неуместным сейчас смехом вспомнил Борисов старый анекдот и тут же запустил волну ци внутри себя, смывая чужое воздействие и настраиваясь на бой. Лобзика уже отшвырнуло, но он все еще держал Ень Цо в захвате, то есть тела их соприкасались.
Он атаковал своей ци ее акупунктурные точки на спине и атаки отказались отбиты. Попытки ткнуть ее иглами Радужного Серебра тоже не дали результатов, правда они отвлекли Ень Цо и она вынужденно выпустила Шило, которая упала на пол, заливая его кровью.
— Печать жадности!
— Ускорение разложения!
Они ударили одновременно, но печать Борисова наткнулась на защиту, броню из нефрита, схожую с той, что использовалась в големах. Схожие щитки использовались в защите самых важных акупунктурных точек Ень Цо, и Борисову стало понятно, почему не прошли его атаки иглами. Он отвлекся на мгновение, пряча Лобзика, пока Ень Цо его не достала, и пропустил ее удар.
Чужая ци врезалась в его тело, спеша ускорить старение клеток и распад, и Борисов аж хрюкнул, так его прострелило в районе живота и спины. Старческие ощущения из первой жизни и Триэма, боль и воспоминания, и одновременно с этим Ень Цо начала активировать еще какую-то технику.
Нет, ту же самую, понял Борисов, только масштабное воздействие всем телом на него.
— Мастер..., — Павлина уже склонилась над Шилом, прижигая ее раны.
Кума и Белка сдвинулись, собираясь защищать Хомяка и глаза Ень Цо расширились.
— Как?! — вскричала она и пропустила удар со стороны Борисова.
Сам Фёдор Михайлович уже преодолел ее старящую технику и ударил своей, пытаясь сломать защиты. Вышло не очень, но, к счастью, Ень Цо отвлеклась на происходящее вокруг.
— А ты думала, ты тут самая сильная задница, ага, — самодовольно осклабился Хомяк. — Нет! Я тут самый сильный атаман, а ты просто задница, которую я порву и поимею!
Особой страсти в его голосе не слышалось, но Ень Цо не знала Хомяка и поверила, запаниковала, ослабила защиты на мгновение и попыталась вырваться.
— Сбежать тоже не выйдет, — самодовольно заявил Хомяк, постучав по шлему на голове. — Ты что думаешь, этот атаман так просто победил в Турнире?
Задумка удалась, понял Борисов, Хомяк перекрыл своим доменом силу Ень Цо, отрезал ее, но надолго ли? Одновременно с этим — и все описываемое длилось мгновения, доли секунды — он вдруг понял, что это ненадолго. Ень Цо отрезало от силы, и она не воздействовала лишь потому, что растерялась, так как никогда не сталкивалась с подобным.
Еще чуть-чуть и она придет в себя, сместится и сбежит, или издаст закон, воззовет к иному аспекту силы или еще что и они все окажутся убиты или в плену. Атаковать было бесполезно, Ень Цо это уже продемонстрировала, но ее нервная дрожь при выкрике Хомяка и воздействие предыдущих "дразнилок" натолкнули Борисова на мысль.
Он воззвал к той силе, которой практически не пользовался, ускорению, пережигая ци внутри себя и самого себя, если уж на то пошло. Что-то подсказывало Борисову (возможно, что опыт или сама ци), что его построения по ускорению времени не сработали бы, Ень Цо не дала бы их возвести и разбила бы, сбежала или обратила в ловушки для самих казаков.
В то же время она никак не ожидала, что ускорится сам Борисов.
Руки и губы его взялись за дело и в ход пошел весь опыт сексуальной жизни прошлых миров и конкретно этого. Борисов не просто сжимал в пальцах горошины сосков Ень Цо, а дополнял его воздействием ян-компонента ци. Покусывал мочки ушей и целовал в шею, но при этом еще и воздействовал ци. Физическое и духовное воздействие, возбуждение тела воздействием на эрогенные зоны и одновременно с этим имитация волны наслаждения парной культивации.
Тесный телесный контакт с Ень Цо помог и стократно облегчил задачу.
— Ах, — вырвалось у нее мгновение спустя.
Мгновение, но для Борисова прошло уже чуть ли не несколько минут, он включил ускорение на полную, даже запитался от Хомяка, который все еще самодовольно махал руками, то ли хвастаясь, то ли собираясь повлиять на Ень Цо.
— Ты бесподобна, дорогая, — шепнул ей в ухо Борисов, стараясь говорить протяжно и низко.
Для нее скорее всего все прозвучало быстро и пискляво, но здесь уж Борисов был бессилен. Не тренировал подобного и не думал, что такое пригодится. В то же время он ощущал, что воздействия идут лишь на поверхность, не задевают глубинных струн самой Ень Цо. Она пока что не поняла до конца, что происходит, из-за разницы скоростей, но едва поняла, как нанесла бы ответный удар.
— Прекраснее тебя нет во всем свете!
Пальцы его уже забрались между ног Ень Цо, гладили там и натирали, и Борисов старался двигаться медленно, но подозревал, что со стороны все это выглядит иначе. Словно он скоростным комбайном натирал все и пускай культиваторы и были крепче других людей, но даже им не понравилось бы подобное.
Да и он двигался быстрее, но не Ень Цо, которая просто не успела бы возбудиться как следует!
— Проклятье, — пробормотал Борисов, — до чего я докатился.
Руки его действовали, он сбросил одежду с себя, приподнял Ень Цо, и вошел в нее, насадил на себя, стараясь не думать о том, чем занимается на глазах у остальных. Дело тут было даже не в стыдливости — мало ли он спал с кучей баб одновременно в разных мирах? — а в том, что все это видели Павлина и Хомяк. Кума и Белка промолчали бы, но вот лидеры казаков... нет, эти молчать не стали бы.
— Давай же, дорогая, не будь такой букой, — хмыкнул он, входя все глубже.
Через силу, его воздействие и возбуждение "поцарапали" лишь поверхность, а где-то внутри Ень Цо все еще продолжала защищаться и сжимать. Они не уступали друг другу в рангах и ступенях, и в то же время, глава секты находилась на своей территории.
А у Борисова имелось преимущество парной культивации и знания всякого.
— Отдайся мне, сбрось свою власть, ощути себя слабой и нежной, той, которую защищают, — бормотал он.
Он уже двигался внутри Ень Цо и та, собиравшаяся наносить ответный удар, медлила уже третье мгновение. Ци Борисова нежно ткнула ее в анус, словно язычок или палец, и он отыграл на замешательстве еще мгновение. Секс, ян-компонент ци, эрогенные зоны и нашептывания, удерживание силой и воздействие ци Хомяка вокруг, и все равно, даже этого было недостаточно, как отчетливо ощутил Борисов.
В конце концов, даже Шило сдалась не сразу, а сначала прошла потери, включая потерю ребенка, и крушение мировоззрения, прежде чем пришла отдаться добровольно. С другой стороны, на Ень Цо явно действовало, она медлила и наслаждалась, и сразу же возник следующий вопрос — а что будет, когда вспыхнет искра парной культивации? Сумеет ли Борисов одолеть ее или она захватит его, как Хомяк захватывал чужую ци тогда, в самом начале их путешествия?
