Кажется, гоблина развезло не столько от вина, сколько от облегчения. Но через секунду он уже снова собрался:
— Ну и напоследок, миссис Принц небольшой дар, просто в знак уважения...
Прямо из воздуха в руках мага материализовался изящный посох из какого-то светлого метала, инкрустированный рунами, или просто красивым орнаментом. Навершие, выполненное в виде головы льва с оскаленной пастью, пугало и одновременно восхищало.
— Какая тонкая работа, господин Рагнорк!
Я взяла его в руки, удивившись, что в нём нет никакой тяжести. Сказать, что он мне понравился — это сильно приуменьшить.
— Да, Вы совершенно правы. Если повернёте навершие по часовой стрелке, это немедленная связь со службой безопасности банка. Просто задайте свой вопрос и ждите ответа. Если будете молчать при этом в течении трёх минут — это вызов. О! Они будут совсем незаметны, но мы не можем вами рисковать. Ну и сам посох — тонкая гоблинская работа времён ещё моего прадеда. В зависимости от ситуации, он может окрашиваться в разные цвета — разберётесь со временем. Эта не та вещь, которую можно носить с собой, но думаю, как у потомственного зельевара, она займёт почётное место в вашей лаборатории. К слову, ваши возможности в зельеварении так же вызывают у нас глубокий интерес, но об этом мы поговорим позднее, как вы правильно сказали — когда всё завершится.
— Благодарю за такой щедрый дар! — я даже улыбаться уже не могла. Слишком много сразу всего навалилось.
— Думаю, на этом можно проститься, — кивнул Рагнорк. Он поднялся и отвесил короткий поклон: — Оставайтесь здесь. Через минуту пару бумаг на подпись вам принесёт Крайн — мой сын,. Скажите ему всё, что вам ещё сегодня требуется. И позовите этого смешного эльфа. Я не против, если он перенесёт вас домой прямо из этого кабинета.
С сыном Рагнорка всё прошло и проще и быстрее. На этот раз я внимательно прочла то, что подписывала, но это были всего лишь бумаги на открытие двух новых счетов. На каждом лежало сто тысяч золотых галеонов. Магический кошелёк для одного и чековая книжка для другого прилагались. Просить ничего сверх этого я не стала, только спросила, возможно ли забрать из сейфа мою волшебную палочку. Крайн усмехнулся, и через несколько мгновений, палочка была снова в моих руках. Распрощавшись с сыном директора, я позвала Данко.
Он и правда, оказался рядом.
— Данко вас перенесёт, — сразу воскликнул он. — Это был очень добрый гоблин. Он разрешил Данко перенести вас из банка. Для Данко это большая честь.
Да, для меня это тоже подарок. Возвращаться на Косую Аллею, и даже в зал банка отчаянно не хотелось. Ну, правда, не жаловаться же Рагнорку на аврора Поттера! Уж с ним как-нибудь сама разберусь.
— Домой, Данко, — кивнула я, следя, чтобы Сев тоже взялся за ручку эльфа. Палочка и кошелёк лежали у меня в кармане. Что ещё нужно для счастья?
Глава 10.
Оказавшись дома, я первым делом хотела расспросить домовика, какими судьбами он оказался у нас, да ещё так вовремя. Но Данко, едва мы появились в собственной прихожей, погладил по головке Северуса и, сверкнув на меня большими глазищами, просто исчез.
Горевать по этому поводу не получилось, слишком много всего произошло за такой краткий срок. Хотя Северус не хотел забывать нового приятеля и буквально замучил меня вопросами, когда же Данко придёт к нам снова.
Едва удалось отвлечь его покупкой нового шкафа. Я вообще не хотела пока прикасаться к щедрому дару Рагнорка, но у меня по-прежнему оставалось восемьсот галеонов, полученных от С.Д. Рокка за зелья, так и не потраченных в Косом переулке. Сначала я пожалела, что не успела поменять их на фунты в Гринготтсе, а потом вчиталась в краткую инструкцию нового кошелька. Оказалось, что с помощью этого артефакта, я могла, как снимать со счета деньги, так и пополнять счёт, вкладывая внутрь галеоны, или фунты. Главное было написать сопроводительную записку на любом клочке бумаги или пергамента. После написания текста необходимо было коснуться листка своей палочкой и произнести заклинание "Конфирмаре". Чековая книжка второго счёта позволяла просто расплачиваться чеками в волшебном мире. Но и этот счёт я пока решила не тратить — во избежание.
Теперь, когда я не видела перед собой взволнованного директора банка, доверие к гоблинам вновь пошло на убыль. Ещё вспоминалось из книг Роулинг, что Билл Уизли, работавший в банке на снятии проклятий, предупреждал, что с этим народом связываться нельзя. Но кто знает, с какими конкретно гоблинами он имел дело. Единственное, в чём была уверена, так это в подлости некоего Ганеша Флетчера, фамилия которого казалась очень знакомой. Эх, встретить бы его на узкой дорожке с палочкой наготове! Хотя, что это я? Палочка то у меня есть, но что я вообще умею? Сначала надо научиться ею пользоваться. Вот и решила в итоге — выжидать.
Способ же получения фунтов оказался простым, но не слишком быстрым. Я написала записку, что хочу обменять сорок галеонов на магловские фунты и желательно мелкими купюрами. Коснулась бумаги палочкой и чётко произнесла: "Конфирмаре". Листок осветился синим сканирующим лучом, пробежавшим сверху вниз по записке, и внизу отразилась подпись: "Заверено Эйлин Принц-Снейп 29 мая 1964 года в два часа семь минут пополудни". Вот это сервис! Даже подпись ставится палочкой! Интересно — это везде так, или только в банке?
Листок я опустила в кошелёк вместе с пересчитанным золотом. Кошелёк был ещё меньше прежнего и удобно помещался в кармане джинсов, не оттопыривая его. Даже с такой немалой кучкой золота артефакт из иссиня-чёрной драконьей кожи оставался плоским. Всё-таки магию я люблю! И эти чары расширения, и всё остальное. Пока я кормила Северуса, пока бегала измерять в комнате место для нового шкафа, прошло почти полчаса. И я решилась проверить содержимое кошелька. Широкая улыбка никак не хотела покидать лицо, когда, открыв кошелёк, я смогла извлечь оттуда пачку магловских денег. Просьбу о "мелких купюрах" гоблины поняли правильно, так что двести фунтов мне прислали в виде купюр по пять, десять и двадцать.
А ещё меня грела мысль, что эти деньги я честно заработала сама варкой зелий. Так что, убрав деньги обратно в кошелёк, позвала Северуса одеваться.
За мебелью я отправилась на центральную площадь. Видела я там один мебельный магазинчик. По дороге нам встретились два мальчика, за которыми присматривала бабушка. Один учился кататься на трёхколёсном велосипеде, другой бежал рядом, громко подбадривая брата. Сев замер, открыв рот и пальчиком теребя нижнюю губу.
— Нравится велосипед? — спросила я малыша.
Но он только пожал плечами, отвернулся от детей и потянул меня за руку:
— Пойдём!
Только теперь я подумала, что Северус очень редко что-то просит. Даже в кафешках стоит большого труда выяснить, чего он хочет. И в магазинах игрушек смотрит на всё круглыми глазами, но даже не думает выбирать. Как этого добилась прежняя Эйлин — не представляю. Небольшой опыт с племянницами, который у меня был в прошлой жизни, привёл к тому, что я наотрез отказывалась ходить с ними по магазинам — это и постоянное "хочу", и топанье ножками, даже иногда истерики, прекратить которые, не прослыв в глазах окружающих злобной ведьмой, практически невозможно.
С Севом же любыми прогулками я наслаждалась. До чего покладистый ребёнок! Или времена другие, или оттого, что я остро ощущаю, что он именно мой, родной, кровиночка, он меня совершенно не тяготит.
Купить ему, что ли, велосипед? Деньги позволяли. И тут я вспомнила о метёлочках. Лежат ведь уже давно без дела. А полетать и мне хочется, и ребёнку наверняка понравится. Но сегодня это было бы уже слишком для одного дня. А вот что мешает попробовать завтра? Связаться с Поппи, что я уже давно хочу сделать, уж она посоветует, где можно поучиться. Может прямо возле Хогвартса? Ведь Поппи уже давно должна была там обитать.
Шкаф мы выбрали максимально похожий на тот, что был у Сева до того знаменитого выброса. Позволили себе даже воспользоваться грузовым такси. Нас довезли, выгрузили шкаф у крыльца и уехали. Только потом я догадалась, что надо было предложить денег, чтобы занесли внутрь. Не тащить же самой! А они даже не намекнули, постояли, переминаясь с ноги на ноги, да и уехали. Вот же я глупая!
Сев посмотрел на меня горящими глазами.
— Будешь уменьшать? — спросил он и, разве что ладошки не потёр. Я уже заметила, что ему ужасно нравится, как я колдую.
— Хорошая мысль, — одобрила я и, убедившись, что сегодня никого в наш Паучий Тупик не занесло, достала палочку. Давно я с ней не упражнялась, но уменьшение прошло удачно. Северус настоял, что шкаф, ставший чуть больше двухлитровой кастрюльки, он понесёт сам. В комнате мы его снова увеличили. Ну, разве чуть-чуть переборщили, но хуже он от этого не стал. Просто выше и шире сантиметров на десять. В нём было больше полочек, чем в прежнем шкафу, а также широкое отделение для вешалок и три больших ящика снизу.
— Мам, а с этим что делать? — спросил Северус, когда мы уставшие уселись на его кровать, любуясь делом своих рук. Временный стеллаж с куцей тряпкой вместо дверцы смотрелся теперь на фоне настоящего собрата особенно неказисто.
— Уменьшим и выбросим, — предложила я. Не хотелось оставлять в комнате такую страшилку.
— А если у меня будет маленькая сестрёнка, как у Стива, можно будет сделать из этого кроватку, — задумчиво произнёс ребёнок. — Только немножко уменьшить.
Я откашлялась. Это было что-то новенькое.
— Ты хочешь сестрёнку, Сев? — спросила осторожно.
Он насупился, теребя своё ухо и глядя в пол. Думала даже, что промолчит.
— Можно и брата, — наконец выдал Северус, и добавил: — крошечного. Ты его увеличишь, и я смогу с ним играть.
Я не нашлась, что ответить по существу, поэтому отделалась нотацией:
— Нет, Северус. Людей увеличивать нельзя. Ребёнок должен сам вырасти.
— Почему? — нахмурился он.
Я растерялась от такого вопроса, но не ответить было нельзя. Вот получит палочку и сам попробует кого-нибудь увеличить, если не поймёт, почему нельзя. Дети они такие, затаят мысль, дождутся удобного момента и выдадут такое, что останется только за голову хвататься и думать — где что упустил?
— Потому что это живое существо, человек. Вот ты же не хочешь, чтобы я тебя увеличила?
— А ты можешь? — опять загорелись у него глазки.
Ох, не то я что-то говорю! И отца не призвать для объяснений. Он же не волшебник!
— Нет, не могу.
— Ну мам, почему?
— Вот завтра поедем к тёте Поппи, и она тебе расскажет, — решила я уйти от ответа.
— Ура! — выдал мой сын, вскакивая с кровати. Но тут же притормозил. — А Данко опять нас перенесёт?
— Нет, — улыбнулась я. — Мы и без Данко справимся. Нам ведь не нужен эльф, правда?
— Почему? — насупился малыш.
Похоже, у ребёнка начался период "почемучки". Радостным моё открытие назвать было сложно. Вроде бы это будет длиться всего года два. Только ведь радовалась, что Сев такой покладистый ребёнок! Да уж, весело!
— Пойдём готовить обед, милый, — вздохнула я. — Сегодня у нас будет куриный бульон с лапшой. Ты же это любишь?
* * *
Уложив сына поспать после обеда, я спустилась в лабораторию, чтобы отнести туда гоблинский посох. Почему он меняет цвет и как это выглядит, так и не разобралась, хотя вертела его и так и эдак, прислоняла и к пустому котлу, и к наполненному основой одного хитрого зелья — в Мунго опять сделали срочный заказ — жезл никак не реагировал на мои манипуляции. Постучала им по полу, стенам, покрутила в руках на манер мельницы — всё без толку. Только навершие трогать не решалась — ещё вызову отряд гоблинов, а оно мне как-то совсем ни к чему. Так что поставила красивый артефакт в угол и решила забыть о нём до лучших времён.
Зелье для магической больницы не требовало моего вмешательства ещё два дня, а новых заказов не было, так что я продолжила заниматься пополнением собственной аптечки. Там уже выстроился целый ряд необходимых и не очень зелий, способных храниться довольно продолжительное время. Мне бы ещё освоить заклинание стазиса, которым можно "заморозить" зелья, как готовые, так и почти на любом этапе варки. Но без палочки осуществить такое не решалась, а теперь, наконец, можно было начать учёбу по остальным магическим дисциплинам, чтобы освоить не только "стазис", но и другие полезные вещи.
Поставив вариться заживляющее зелье, я вооружилась томиком чар для первого курса Хогвартса и волшебной палочкой.
Через полчаса, оставив зелье остужаться — доварить можно было ночью, там всего-то работы на полчаса — прихватила учебник и отправилась наверх. Мало ли, Сев проснётся, а меня не найдёт.
Ещё на лестнице я услышала стук в дверь, и удивлённая, одним махом взлетела наверх. Пошла открывать, недоумевая, кто это не умеет пользоваться звонком. Распахнув дверь, увидела перед собой Пифию и обрадовалась как родной. А я-то сетовала иногда, что она обещала зайти, а так и не появилась — времени-то уже сколько прошло!
— Чему улыбаешься, глупая? — "поздоровалась" старая ведьма и, отодвинув меня плечом, сразу отправилась на кухню.
Я заперла дверь и поспешила за ней, бросаясь к плите:
— Надеюсь, вы голодная? — я быстро поставила греться чайник, кастрюлю с куриным супом, и присела напротив гостьи, отмечая, что мантия на ней всё та же, что я колданула. В руках у Пифии был посох — не посох, но крепкая такая узловатая палка, словно отполированная временем. Навершие просто чуть толще и закруглено. Ни рисунков на палке, ни какой-либо резьбы.
— Угостить старую хочешь? Ну-ну, — непонятно ответила ведьма. — Что, посох мой понравился?
— Понравился, — кивнула я, — но у меня есть свой.
— Да что ты! — удивилась ведьма. — А ну покажи!
Вот ведь язык без костей! Ну что мне стоило промолчать?! А, с другой стороны — Пифии до сих пор ничего от меня не было нужно, только помогала. Ну и к кому мне ещё обращаться за советом, если не к ней?
Так что поставила перед ней тарелку с куриной лапшой — успела согреться, и побежала в лабораторию.
Вернувшись, прислонила посох к столу рядом с гостьей, которая аккуратно ела и лишь фыркнула, скосив глаза на гоблинскую работу. Налив нам по чашке ароматного чая, и выставив на стол кусочки сладкого пирога, оставшегося с вечера, я устроилась напротив, ожидая вердикта.
Ведьма не спешила прикасаться к посоху. Ела с достоинством, не спеша. Только отодвинув пустую тарелку, вытерла рот платочком, извлечённым из кармана, и придвинув к себе чашку с чаем, спросила:
— Чем ты так поразила старика Рагнорка, что он дал тебе на хранение дедовский жезл?
— Вообще-то подарил, — поправила я скромно.
— Вот наивная! И как ты до своих лет-то дожила? — усмехнулась старуха. — Своего ума нет, так поверь старой ведьме — никогда гоблины не подарят магам оружие и артефакты собственного изготовления. Даже продав, всё равно считают это своей собственностью. Попользоваться — пожалуйста, за какие-то великие услуги могут и дать. А потом всё равно заберут, пусть и после смерти мага, может даже через пару сотен лет, но артефакт свой отследят и вернут. Живут-то они поболее нашего. Да не о том речь. Рассказывай, как всё было!
