— А можно узнать, сколько всего магов прошли эту программу? — спросила я.
— В смысле? Из потерявших память?
— Да. — Знать о судьбе "добровольцев" отчего-то не хотелось.
— Все четверо мужчин занимают видные должности в министерстве и входят в число самых знатных родов. Одна из женщин тоже служит в министерстве, две другие преподают в настоящий момент за границей. Но последнее и самое главное, что вы должны знать — это не Панацея.
— Ясно, не сова, — вставила Поппи.
Мы обе прыснули. А целитель нахмурился. Пришлось сделать умильный вид. Он усмехнулся и продолжил:
— Не думайте, что вы сразу после этого станете умными, умелыми и всё будете знать. Просто выбранная специализация будет даваться в разы легче, умения нарабатываться быстрее, а обучение языкам до полного усвоения, к примеру, займёт меньше месяца. Ну а если сидеть на попе ровно, то будете, как те ученики, что выучились, но не захотели работать. Знания вроде есть, но не нужны, так они сами не выскакивают, надо напрячься, чтобы вспомнить что-то конкретное. Подсознание тем и отличается. Так что ненужные знания все равно в итоге будут отброшены мозгом за ненадобностью. У вас и сейчас море аких знаний, которые осели в мозгу мёртвым грузом. Вспоминается что-то при случае, а что-то так никогда и не всплывёт. То же и после лечения но этой программе. Единственное, что не надо будет развивать, хотя и тут можно всё усилить — это общее представление обо всем. На уровне пятикурсника-заучки из чистокровной семьи, которому дома уделяли достаточно много внимания, воспитывая и обучая. И это, на самом деле — не мало.
Мы с Поппи мучали целителя вопросами почти до трёх ночи, после чего, я была почти полностью согласна пойти на этот шаг.
— И ещё, Эль, — сказал напоследок Сметвик, — ближайшие сутки или двое тебе придётся потерпеть. Вместе с магией у Тобиаса сильно возрос уровень тестостерона, отнесись с пониманием.
Мне было это сложно представить, у нас с этим ведь и так было неплохо. Так что просто кивнула, погрозив развеселившейся Поппи кулаком.
Единственное, что меня терзало, согласится ли Тобиас на обучение. И как вообще он теперь себя будет вести. И что будет утром, когда он проснётся. И я жалела, что он не слышал лекции Сметвика.
Прежде чем мы попрощались, главный целитель Мунго взял с нас непреложный обет. А я пожалела после их ухода, что так и не спросила про Элен. Уж она-то точно не отказалась бы пройти обучение за двенадцать дней. Вряд ли по этой методике можно было помочь бывшему сквибу, ну, а вдруг?
Сметвик посоветовал отдать Северуса на время программы семье Дарси. И не теряя времени прибыть в Мунго с вещами не позже пятницы. А Данко, по его словам, сможет прекрасно позаботиться о доме. И что магии, которую тот слопал от первых несознательных выбросов Тобиаса, произошедших из-за сильного эмоционального всплеска, хватит домовёнку на месяц с лихвой.
* * *
Утром я проснулась с тяжёлой головой, и первым делом испугалась, что Тоби нет рядом. А потом и воспоминания нахлынули. Вот ведь не было печали! Было семь утра, и муж ещё не должен был уйти на работу. Одевшись так быстро, как была способна, я тихо прокралась по лестнице вниз и тут же услышала из кухни голоса.
Подобралась ближе, чтобы посмотреть, кто там, хотя поняла быстрее, чем увидела. Тоби сидел за столом, опершись локтями о столешницу, и с мученическим видом сжимал голову. Перед ним по стойке смирно стоял Данко и безропотно отвечал на вопросы. Только как-то отстранённо.
— И что, я теперь маг?
— Вам лучше у хозяйки спросить, хозяин Тобиас.
— А такие как ты... как вы зовётесь?
— Хозяйка Эйлин знает.
— Моя жена ведьма?
— Я не могу говорить без разрешения хозяйки, сэр. Она приняла меня. Магия накажет. Пощадите, сэр!
— Уймись. Не можешь, так не можешь. А что ты вообще можешь? Стакан воды подашь?
— Пожалуйста, сэр, — о стол звякнул стакан. — Я много могу. Хозяйка...
— Знает! — передразнил его Тобби. — Я понял!
— Что-то ещё, хозяин?
— Не надо. Голова и без вас раскалывается!
— У доброй хозяйки есть зелье от головной боли.
— Обойдусь! — рявкнул Тоби, а я подпрыгнула за углом, выдав себя с головой.
Пришлось зайти, сделав вид невинной овечки. Авось прокатит.
— Доброе утро, Тоби. Данко, сделаешь кофе?
— Смотрю тебе не привыкать иметь рабов, — Тоби сел прямо, и обхватил ладонями стакан с водой. Глядел на меня непонятно и хмуро.
— Они не рабы, — мягко ответила я, — они члены семьи.
— Да что ты! Значит, ты — ведьма!
— Волшебница, — поправила из какого-то детского упрямства.
— Да какая разница! — заорал он, ударив по столу кулаком.
Я замерла около стула, чудом не выронив чашку с горячим кофе. Так и не решилась сесть. Данко испуганно жался к моей ноге, жмурясь и тихонько дрожа.
— Брысь отсюда! — почти спокойно велел Тоби, и домовёнок послушно исчез.
И кто-то ещё тут говорил про рабов!
А Тоби вдруг вскочил и стал обходить стол. Я быстро поставила на стол чашку, и невольно попятилась. Успела прижаться к стене рядом с выходом, прежде чем он окончательно приблизился, прижав с силой своим торсом и уперев руки о стену.
— Какая же ты... врунья, — сквозь зубы выдавил он, а в следующий момент впился в меня губами.
Только теперь я поняла, что имел в виду доктор, говоря об уровне тестостерона. Благоверный не удовлетворился бешеным сексом прямо у этой стенки, разорвав моё платье и бельё. После этого, мы занялись этим на столе, с которого Тоби просто смёл всё на пол. Дальше обновили диван в прихожей. Дважды. И я только очень надеялась в редкие минуты просветления, что Данко не даст Севу увидеть это безобразие.
Никогда не думала, что смогу столько продержаться. Более того — активно участвовать.
Последний раз был на полу в нашей комнате, куда Тоби отнёс меня на руках, но до кровати не дотерпел.
Закончив, и подарив мне не меньше трёх ослепительных оргазмов, он бесзсил уткнулся в моё плечо, тихонько сопя.
Мне было немного тяжело, да и жёстко на полу с тонким ковром, но от этого марафона тело так расслабилось, что двигаться абсолютно не хотелось.
— В ванную? — хрипло спросил Тоби. Это были его первые слова после начала безумия.
— Не дойду, — с сомнением вздохнула я.
— Донесу, — усмехнулся он. И действительно встал на колени, а потом поднялся вместе со мной одним гибким движением. Вот этого, такой силищи после неизвестно скольких раундов, я просто не ожидала. А он, словно догадавшись, пояснил: — Отсутствие усталости — пока единственный плюс во всём этом дерьме.
— Может, достаточно? — робко спросила я, когда он опустил меня в ванну. Моя усталость никуда не делась.
— Не бойся, — ухмыльнулся он, — пока отпустило.
Напустив горячей воды, он собственноручно стал меня намыливать, одним взглядом сломив сопротивление. Не пропустил ни одного места, и долго возился с волосами. Потом бесконечно долго всё смывал, изредка нежно касаясь губами бесчисленных синяков, оставшихся мне в награду за стойкость.
И что бы мы ни решили, а из-за этого ещё один раз всё же случился в спальне, на кровати, и был долгим и таким нежным, что хотелось плакать.
Я продержалась до конца и уснула в слезах — от нежности и тихого счастья.
* * *
Проснулась я от того, что рядом зашевелился Тоби.
Охнула, взглянув на время:
— Ты опоздал на работу!
— Ага, — он кинул на часы равнодушный взгляд. — Похоже на то.
— Злишься?
Он тут же изловчился, уложив меня сверху.
— А надо?
— Лучше бы ты не злился, — улыбнулась я, уворачиваясь от поцелуя, — ну, Тобби! Я же не железная.
— Я тоже, — хмыкнул он. — Всему есть предел.
И тут в комнату ворвался Северус, с разбегу прыгая на кровать. Не найдя ничего лучше, запрыгнул на меня сверху с криком:
— Я тоже хочу!
— Что ты хочешь? — мирно осведомился муж, ловко сдёрнув его с меня, и прижав рукой к боку, чтобы не вырвался.
— Ну, папа! Играть!
— Никаких игр, — отрезал отец. — Марш в ванную! Или проводить?
— Я сам могу, — проворчал ребёнок, и неторопливо сполз с кровати.
Как только дети и рабы удалились, я с любопытством спросила:
— А как ты познакомился с Данко?
Он хмыкнул, заправляя прядь волос мне за ухо.
— Как-то само собой. Проснулся, а мне так хреново. Вот и говорю: "Кто-нибудь есть живой?" А тут этот ушастый. "Я, — говорит, — здесь, сэр!".
— А ты?
— Смирился, — сказал со вздохом Тоби. — Слушай, жрать хочу жутко! Давай вставать.
— Давай. А как голова? Не болит?
— Не знаю. В данный момент мне хорошо!
* * *
Спустившись вниз через полчаса, обнаружили всех в сборе. Данко жарил на сковороде куски мяса. Северус уже поглощал пюре с омлетом. Шушпанчик блаженно лакомился острым соусом из глубокой тарелки, летучий мыш вгрызался в большой кусок сыра, зависнув на люстре, а ворон, примостившись на краю стола раздирал клювом кусок сырого мяса.
— Распоясались, — покачал головой Тоби, — у хозяина — стресс, а у всех остальных — праздник!
— Я Руни, — тут же чихнул огнём шушпанчик.
— Твою же мать! — охнул хозяин. — Они что — все разговаривают?
— Кроме летучего мыша, — предположила я. — А летают все. Руни, покажешь? Данко, мы есть хотим. Там ещё не готово?
— Готово, хозяйка! — домовёнок сиял. Вот уж кому счастье — дорвался. Теперь может готовить и при старшем хозяине.
Тоби, усадив ворона на плечо, с кислой миной следил за полётом Руни. А я таращилась на вредную птицу — меня чуть ли не сцапать готов, а у Тоби мирно сидит на плече.
— Дом не спалит?
— Нет, — хором ответили мы с Северусом.
— Я только добрым огнём здесь, — повторил своё заверение шушпанчик.
Поели мы более-менее мирно. Только ворона муж довольно быстро вернул на стол, заявив, что плечо ему пока дорого.
Аппетит у меня оказался едва ли слабее, чем у мужа. Так что Данко блаженствовал, подкладывая нам добавки.
Потом Тоби пошёл звонить на работу.
Вернулся задумчивый:
— Всё в порядке, — кивнул мне. — Попросил неделю отгулов, сказали, что могу вообще не возвращаться. Сокращения.
— Ничего себе — в порядке, — возмутилась я.
— Да ладно, не пропадём. Вон Данко будет пироги печь, а ты продавать.
— А ты?
— Ну а что мужику делать? Отдыхать, конечно. Вдруг война, а я уставший.
Мы с Севом захихикали, очень уж забавно прозвучало. А я серьёзно продолжила, хотя после непреложного обета сказать могла не так уж много:
— Тоби, много вопросов у тебя пропадёт, если мы вместе с тобой согласимся пройти программу у целителя Сметвика. Чуть больше недели придётся провести в больнице. А Северус может побыть у хороших друзей. Поппи ты видел, а это её кузина, у которой просторный дом, двое детей и прекрасный муж. Сын Дерек — ровесник Северуса. И если ты не против, мы могли бы их сегодня же навестить.
— И что — все маги?
Я кивнула.
— А нельзя без этого? — поморщился он.
— Без чего?
— Ну, я не против этой... как её — программы. И Морган Сметвик мне понравился. Но может, не всё сразу? Я понимаю, что ты вряд ли ошибаешься в людях. А Северусу, если он тоже волшебник, лучше побыть среди таких же. Но может, я останусь дома и подожду тебя? А ты сама отвезёшь его, и тогда в больницу?
Собственно, об этом Сметвик и говорил — как можно меньше контактов с магами, и знаний о магии. Поэтому я, вздохнув, согласилась. Хотя оставлять Тобиаса одного очень не хотелось.
И сразу отправила Беренике письмо, коротко описав ситуацию с больницей и приютом для Сева на две недели. А все вопросы переадресовала к Поппи — которая в курсе всего.
Глава 17
Мне не пришлось отвозить Северуса в семью Дарси. И я отчасти радовалась этому, не рискуя оставлять Тоби наедине с непослушной магией. Выбросов, какие бывают у детей, у него не случалось, но когда он протянул руку к солонке, а она подлетела к нему сама, муж не на шутку испугался. Поцелуи и уговоры успокоиться привели к новому сеансу разрядки древним способом. Потом он решил пойти в гараж и поработать с ремонтом абсолютно исправного автомобиля. Разобрал движок и радостно мне сообщил, что разборка его странным образом успокаивает, и ничего удивительного при этом не происходит. Однако я, на всякий случай, продолжала находиться рядом. Вооружившись сказками, читала их Северусу, ни на минуту не оставлявшему нас с тех пор, как узнал о разлуке.
Весть о двухнедельном пребывании в гостях он воспринял совсем не радостно. Даже боялась, что дело закончится слезами. Но ребёнок крепился, только повсюду хвостиком ходил за мной и отцом.
Но когда он увидел утром в четверг Поппи, которую уже хорошо знал, Беренику с маленьким светлоголовым крепышом по имени Дерек, и Элен Дарси, очаровательную, как никогда, то сразу забыл об уговорах взять его с нами в больницу, и пошёл знакомиться с мальчиком.
Хорошо, что Поппи прислала письмо о времени их прибытия. А то ведь по-прежнему они не видели вход в наш двор. Поэтому мы с Севом вышли встречать их на дорогу.
Пока мы обменивались улыбками и приветствиями, Северус потопал прямиком к Дереку, сунув руки в карманы брюк и чуть вздёрнув подбородок. Мы все украдкой наблюдали за встречей.
— Не подрались бы, — пробормотала Поппи, когда сын Береники тоже сунул руки в карманы и вызывающе поглядел на Северуса.
— Привет, — мой сынок очень нелюбезно поздоровался первым, — а у меня отец волшебник.
— Ну и что? У меня тоже, — в том же тоне заявил гость. — А ты уже летал на метле?
— Летал, — небрежно пожал плечом Сев. — Ничего сложного. А ты?
— А мне метлу вчера подарили, но я сразу смог полететь.
— Ха! А мне уже давно. И на взрослой я тоже летал.
Дерек на секунду завис, поглядев возмущённо:
— Врёшь!
— Не вру, очень надо!
— А чем докажешь?
— Может тебе ещё непреложный обет дать? — с неподражаемым видом спросил Северус, и я вдруг представила взрослого мистера Снейпа, каким он стал бы, не появись я в этом мире. А я и не замечала, что сынок такой язва. И от кого только набрался? Такой была Эйлин, или малыш показывает собственный характер? И где услышал про обет?
Вмешаться решила Элен:
— Мальчики! А ну давайте в дом, а то у нас времени мало.
— Северус, — добавила Поппи, — покажи Дереку карусель.
Белоголовик навострил уши, а Сев сразу расправил худенькие плечи:
— Пойдём, покажу, — сказал небрежно. — Данко нас покатает, если захочешь.
Мы все вместе зашли во двор, где разделились — мальчики побежали за дом — смотреть карусель, а девчонок я пригласила на кухню.
— А муж где? — поинтересовалась Береника, усаживаясь за стол напротив нас с Элен. — Поппи нам все уши прожужжала, какой он красавец и вообще славный и сексуальный.
— Я этого не говорила, — возмутилась подруга, входя последней. — Ничего, не подрались. Данко их катает. А где Тоби?
— В подвале, — махнула я рукой.
— А что он там делает? — допытывалась Береника.
— Прячется, — усмехнулась я.
— От кого? — удивилась миссис Дарси.
