— Мы вас вызовем.
— Я занят. Пришлю своего адвоката. Но платить ей будите вы.
— Полиция никогда не платит!
— Судится вплоть до верховного суда никто не готов. Дорого. Но вы знаете, что для меня эти деньги небольшие. Мало того, вы упомянули репортера. За время суда газеты изваляют вас в дерьме с ног до головы. Безусловно, этих денег не не вернуть, но мне будет приятно читать. Уволят вашего шефа, или нет, но нервов я и попорчу много!
— Кто в наше время верит газетам?
— Я. С нетерпением жду сегодняшних газет. Но готов немного заплатить тебе за подробности разгрома гильдии. И очень много, чтобы увидеть подлинник заказа моего убийства. Кто заказал? Где мне найти исполнителей?
— Это уже деловой разговор. Сколько?
— Две тысячи золотых!
— Я побежала к шефу.
Фил решил не откладывать дела в долгий ящик, и направился в банк. Секретарша мгновенно доложила о его приходе, но запускать в кабинет Фила не спешила. Через час Фил разорвал банкирше спинной мозг на уровне поясницы и ушел домой.
Добыча лежала в углу нетронутая. Магиню из гильдии била лихорадка. Вся её одежда была насквозь мокрая от пота.
— Ванья, Горжетка, вам трудно было её переодеть? — недовольно спросил Фил.
Девушки мгновенно занялись делом.
— Если у этой магини есть мозги, то мы завтра получим шестого члена команды. Ей некуда бежать.
Фил приступил к разборке трофеев. Горжетка и Мисс непрерывно ахали, увидев очередную вещь, часто даже не понимая её значение.
— Фил, ты кого ограбил?
— Это трофеи. Гильдия убийц решила откусить слишком кусок, и подавилась. Жертва укусила гильдию так, что в живых мало кто остался. Я сидел в скверике, наблюдая схватку. Когда всё закончилось, я вошел в здание и обнаружил единственного живого человека, магиню. Вот она. Заодно, магиня посоветовала забрать немного трофеев, — Фил не сказал ни слова неправды, но сильно исказил произошедшее.
— Двадцать два ведьмачьих стилета!!! — ахнула Горжетка, — Это четыреста тысяч.
— Формально, это собственность магини… или полиции, — уточнил Фил.
— Чековые книжки на предъявителя. Двести тысяч, еще сто, еще сто пятьдесят, триста двадцать пять… Я сейчас слюной захлебнусь, — сообщила Мисс.
— Что за листочки ты прячешь? Фил, дай посмотреть! — протянула загребущие руки принцесса.
— За эти листочки тебя убьют, воскресят и снова убьют. Это заказчики!!! — сообщил Фил.
— Ты хочешь заняться шантажом, или благотворительностью???
— Благотворительностью. Всю кучу перебрали? Ложимся спать!
Утром в лицее к Филу подошла Тося.
— Моя мама согласна на все твои условия. Она просила передать, что её устроит любой штраф.
— Поехали к вам домой, — согласился Фил.
Тося потеряла всё свою боевитость и выглядела потеряно.
Банкирша не спала ночь, её мучили боли.
— Я на днях покидаю Мокко. Через два месяца вернусь, тогда поговорим. Сумма штрафа будет равна той сумме, которую ты хотела у меня украсть. Собирай деньги, распродавай имущество, оформляй займы. Заказ на моё убийство пусть тебя не беспокоит, с киллерами я разберусь сам, еще до отъезда.
— У меня нет такой суммы, даже близко нет. Взаймы мне столько не дадут. За два месяца меня выгонят с работы, а я сойду с ума от этой чудовищной боли.
— Сколько ты сможешь собрать?
— Триста, триста двадцать тысяч.
— Тося, выйди из комнаты.
Девушка вышла, Фил достал эльфийский орех.
— Жуй. Через два часа будет лихорадка, поэтому нужно заранее вызвать врача, чтобы она сбила тебе температуру. Немного. И накачала тебя маной, сколько сможет. Завтра сможешь выйти на работу. Ты теперь моя рабыня. Все сомнительные операции буду осуществлять через твой банк. Сомнительные, но не криминальные. Тося тоже у меня в рабстве. Конец пьянкам, конец дракам, учиться, учиться и учиться!
Фил вернулся домой крайне недовольный собой. Он снова ввязался в местные разборки, вместо того, чтобы учиться в лицее. Очевидно, что поездка с принцессой к её маме не принесет спокойствия. Нужно было решительно поставить тётю Мисс на место, а самому планировать отъезд в метрополию. Там выше комфорт, принципиально другой уровень преподавания. Там современные заводы и фабрики. Сколько можно вариться среди феодалов в жутком средневековье. Нет нормального туалета, мягкой туалетной бумаги, шампуня с розовым маслом, телефона, парового отопления, освещения, игры в футбол, самое главное, нет нормальных мужчин, у которых психология не изуродована обилием женщин.
Дома Фил начал пилить Горжетку.
— Меня не интересуют деньги. Нанимай любой отряд за любую сумму. Бери себе в помощь самых мощных магинь. Я хочу, чтобы завтра ты закончила переговоры, и послезавтра мы поехали наводить порядок.
— Что ты как с цепи сорвался? Если ты так торопишься, то я завтра всё сделаю. У меня есть пара вариантов. Какие вы мужчины нервные. Ужас!
— Сегодня был тяжелый день, вчера был тяжелый день. Позавчера был тяжелый день… Черная полоса, — оправдался Фил.
— Знаю я, знаю. Три покушения подряд. Потом на твоих глазах убили сотни людей, киллеров, прохожих, обычных жильцов. Я читала газету. Ужас!
— По секрету, только тебе, на ушко. У меня был жуткий понос. Самому неудобно. Загадил весь сквер!
Глава 9
Пинок по зад
Поздним вечером я отправился на скотобойню. Если я решил уехать из Доминиона, то не было смысла вести себя скромно. Щенок существенно похудел во время боя в отеле гильдии, нужно было подкормить его. Размеры Щенка — это моя подушка безопасности. Я убивал лошадей и коров сотнями, пока Щенок не вырос но старых размеров. Думаю, утром на бойне будет переполох. Домой я возвратился к утру, как раз магиня из гильдии собралась уходить. Она попросила отдать ей те магические штуки, что я забрал в её комнате. Помня о том, что Серо за два года не смог раскрыть действие ни одного магического артефакта, я согласился. Но, когда магиня нацелилась на перстни и кулон, снятые с шефа гильдии, я задумался и попросил Горжетку проверить. Та долго смотрела на перстни и кулон, потом виновато обернулась ко мне и отрицательно покачала головой. Я, скрипя сердцем, разрешил гильдейской магине забрать перстни и кулон. Тогда она попросила денег на дорогу.
— Ты золото в отеле обратно в сейф бросил, — обосновала она свою просьбу.
— Мне предстояло тащить тебя, документы, драгоценности и магические артефакты.
Я всё таки дал ей десять золотых.
— Беги! Беги из Мокко. Не сегодня-завтра к тебе придут. Их будет много. Весь ковен Мокко, — сказала на прощание магиня.
Магиня ушла, а спустя несколько минут вернулась.
— Они уже окружили дом и окрестности. Я не могу пройти даже под скрытом. Надеюсь, у них хватит благоразумия не развязывать бойню в городе.
Через пять минут в дверь аккуратно постучали. Вошла худенькая старушка. Она представилась шефом полиции Доминиона, и сообщила, что вчера генерал-губернаторша и премьерша приняли решение о конфискации моих трофеев, и скорейшем выдворении меня из страны.
— Какие ваши доказательства? — сказал я глупую фразу из глупого фильма.
Шеф полиции весело рассмеялась и показала на угол комнаты, где лежали трофеи.
— Обыск без ордера, без понятых, — это нарушение законов Доминиона.
— Может быть ты, красавчик, включишь мозги. Если они у тебя есть, конечно. Предлагаю тебе добровольно сдать награбленное в гильдии, — сделала зверское лицо шеф полиции.
— Как будет выглядеть выдворение меня из страны? — испуганно проблеял я.
— Я даю тебе полчаса, чтобы собрать свои вещи. Ближайшая наша граница со Штатами, это бывшая колония Метрополии, у них неприязненные отношения. Тебя проводит небольшой отряд.
— Хорошо. Садитесь за стол, составим ведомость передачи трофеев. Я буду писать ваш экземпляр, а вы мой.
Около часа мы писали список вещей. Единственный спор возник, когда я потребовал поименного перечня заказов на убийства. Шеф требовала проставить количество листов, я настаивал на детализации. У меня сложилось впечатление, что шеф хочет иметь маневр для шантажа и продажи данных. Сумма, полученная с заказчика, могла быть значительно выше той, что предложила бы семья убитого. Я уперся, после чего шеф полиции решила меня убить. Для меня это было ясно по её эмоциям. Я понял, что сглупил, по назад дороги не было. Гильдейская магиня попросилась со мной. Она посчитала, что так будет для неё безопаснее, не подозревая о принятом решении расправиться со мной.
— Мне нужно забрать свою лошадь, — резко, как только мог, потребовал я.
— Нет. Вам дадут двух лошадей. Я ссажу любых гвардеек по твоему выбору, — не согласилась полицейская.
— Сколько ехать?
— Двадцать дней, — оценила дорогу шеф полиции.
— Горжетка и Ванья. Сходите в мясную лавку, булочную и винный магазин. Купите хлеба и копченого мяса на дорогу. Вина купите тридцать бутылок, самого лучшего, — попросил я девушек и выдал им двадцать золотых. Затем повернулся к полицейской, — Мне нужны четыре лошади. Две из них вьючные.
— Договорились. Боишься, что гвардейки отравят тебя на привале?
— Со мной магиня, она отраву сразу увидит. Как твоё имя, магиня? Скажи, раз уж ты решила путешествовать со мной.
— Химера!!!
— О-о-о!!!
Пока Горжетка и Ванья ходили за припасами, я собрал свои вещи. Попросил Мисс подобрать для Химеры пару смен белья. Взял матрас, подушки и одеяла. Выбор лошадей поручил магине.
На первом же привале я предупредил Химеру, что шеф полиции решила меня убить.
— Я сглупил, заставил её внести в список поименный перечень заказов на убийства. Видимо, разрушил план её обогащения. Так что будь наготове.
— В отряде нет ни одной магини. Это значит они направят вперед дюжину магинь, и те подготовят нам ловушку.
— Я увижу их за две тысячи шагов, — успокоил я магиню.
— Если известно место привала, то нет необходимости в очень мощном ударе. Заклинание медленно теряет силу, когда направлено на небольшую площадь. Поэтому магини могут построить свои звёзды далеко от места привала. Привезут полторы сотни рабынь, начертят пентаграммы, наметят линию удара, а гвардейки подадут сигнал, когда мы окажемся в нужном месте.
— Гравдейки тоже погибнут. На большом расстоянии неизбежно рассеивание заклинания, — пожалел я невинных женщин, — Неужели они готовы умереть.
— Им скажут, что это будет заклинание сна. Они привыкли доверять командиру.
— У тебя мощные накопители от самого шефа гильдии. Неужели ты не сможешь себя защитить?
— Если будет шесть звезд, то смогу. Если двенадцать звезд, то ничто не спасет.
— Ты умеешь добавить оптимизма! — печально произнес я.
Химера долго размышляла.
— Деревья и кустарники существенно гасят силу заклинания, — заметила магиня.
— То есть мы пока в безопасности?
— Перед границей целый перегон будет голая степь, — сообщила Химера.
— Как только мы выезжаем из леса, я мгновенно убиваю всех лошадей в отряде. Мы скачем, оставляя гвардеек в лесу, и некому подать магиням особый знак.
— Хороший план!!!
Мы ехали спокойно. У нас сложились хорошие отношения с гвардейками, с двумя я даже подружился. На привале они давали мне уроки боя на саблях, вполне объективно оценивали мои успехи.
В тайне от начальства, я угощал подружек вином. Когда мы выехали из леса, я убивал их лошадей с сожалением. Мы заранее выехали вперед, и не испытывали проблем оторваться от пеших гвардеек. Нам вслед неслись проклятия.
Я внимательно сканировал дорогу справа и слева, стараясь захватить территорию как можно дальше. Нигде не было видно ни одной звезды. Кроме рабынь и магини, там нужна была охрана. То есть каждая звезда — это примерно двадцать человек.
Когда мы подъехали к границе, то расслабились. На пропускном пункте толкалось много народа, пришедшие с этой и той стороны. Существовал вариант использования заклинания сна, но Химера считала его нереальным. Во-первых, такие заклинания, по словам магини, давали побочный эффект: большую смертность. Во-вторых, в ста метрах от пропускного пункта Доминиона, находился пропускной пункт Штатов. Если удар будет концентрированный, то таможенницы там не заснут, и пойдут проверять, что именно произошло на пропускном пункте Доминиона. И придут штатовские таможенницы раньше магинь.
— Как только мы подошли к пропускному пункту, и спешились, над ним взлетела ракета.
— Химера! Защищай только себя, — закричал я, набирая немыслимую для обычного человека скорость.
Заклинание ударило по небольшому пяточку, метров сто диаметром. Я почти успел выскочить за границу его действия, магини и их охрана убивали рабынь секунды три-четыре. Щенок скукожился в десять раз, я не зря подкормил его на скотобойне и совсем недавно в лесу. Я вернулся к Химере. Она умирала. Это было видно невооруженным взглядом.
— Филипп, нам осталось жить две минуты, после чего мы превратимся в прах. Всё живое здесь превратится в прах. Но я отомщу. В медальоне шефа гильдии оружие последнего удара. От него нет защиты никому, ни самой магине, ни людям на десять тысяч шагов вокруг. Они начинают гнить изнутри, умирают тридцать дней, и ни одна магиня не в силах их вылечить. Нам уже всё равно, мы умрем через минуту.
Химера не просто говорила, она запустила заклинание и Щенок таял у меня на глазах, достигнув размера теннисного мяча. Наконец, я догадался дать ему отбой. Я рассчитывал, что оставшихся у меня девяносто орехов хватит, чтобы вылечить эту жуткую гниль. Других вариантов не было, через десять секунд Щенок бы умер, а заклинание всё-равно атаковало меня. Я достал пять орехов и приступил к лечению. Мне трудно было оценить, насколько организм приспособился к орехам. Сколько их нужно? Десять, двадцать? Поэтому я решил действовать постепенно.
Вокруг лежала одежда на кучках праха. Ещё недавно это были живые люди. Рядом с одеждой Химеры лежали перстни, слегка припорошенные прахом её пальцев. У меня было с собой только четыреста золотых, поэтому я поднял перстни, и, немного подумав, порылся зацепил кинжалом цепочку кулона. Заниматься мародерством было не совсем хорошо, но я подумал, что магиня была бы не против. Из своего мешка я взял пару бутылок вина и золото, орехи были у меня с собой. Мешок Химеры был небольшой, я не стал в нем копаться и забрал его весь.
У меня начала кружиться голова, меня немного подташнивало, движения потеряли координацию. Я взял две подушки, одеяло и пошел вперед, в Штаты, рассчитывая выйти из зоны смерти, улечься на траве и заснуть. Возможно, не проснуться. Проходя мимо пропускного пункта, я заглянул туда, на всякий случай. На столе лежал паспорт юноши. Штаты делали свои паспорта с рисунками лиц, с описанием примет и огромным количеством других данных. Тоталитарное государство во всей его красе. Кудрявый юноша, с надменным и аристократическим выражением лица, мало напоминал мою простецкую физиономию. Бывший хозяин паспорта лежал на стуле в виде кучи праха, внутри приличного костюма, который я решил забрать в стирку. Я освободил костюм от хозяина, сложил его в свой мешок, и собрался уходить. Мой взгляд остановился на сотне всадников, скакавших к пропускному пункту.
